Ужин с пантерой

– Папа, а слона они тоже могут обглодать? – Мальчик восторженно разглядывал аквариум с пираньями. Пираньи из-за толстого стекла тоже с интересом следили за ним.

– Вовочка, но ведь слоны живут где? В Африке, – уныло сообщил ему отец. – А пираньи где? В Америке!

– В Америке? – недоверчиво переспросил ребенок, на мгновение оторвавшись от созерцания рыбок. – Ты чего, папа, в Америке живет Шварценеггер!

– Шварценеггер – в Северной, а пираньи – в Южной… – не сдавал позиций измученный отец. – И вообще, Вовочка, отойди от аквариума, к нему нельзя подходить так близко…

Сегодня с утра жена затеяла уборку и отправила их с Вовочкой на все четыре стороны, чтобы не путались под ногами. По зрелом размышлении Вовочка из всех четырех сторон выбрал ту, где находился недавно открывшийся океанариум, и вот теперь он прилип к стеклу, за которым медленно плавали миролюбивые на вид пираньи. На него произвело сильнейшее впечатление прочитанное отцом сообщение, что эти маленькие невзрачные рыбки всего за несколько минут могут обглодать буйвола. Он и сам обладал отменным аппетитом, но перед такими исключительными обжорами явно пасовал.

– Папа, а носорога обглодать они могут?

Отец пытался увести его к следующему аквариуму, в котором плавали яркие, как попугаи, тропические рыбки, но ребенок не хотел расставаться с кровожадными пираньями.

В углу полутемного помещения подтянутый дядечка лет пятидесяти торговал с лотка фотографиями экзотических рыб и морских животных. Около него остановились две любознательные подруги раннего пенсионного возраста и принялись расспрашивать продавца, опасны ли для жизни обитатели Красного моря.

– Женщины, вы извините, я только фотографиями торгую. – Продавец вытягивал шею, пытаясь разглядеть мелькнувшего возле большого аквариума человека. – Если у вас какие-то вопросы имеются, спросите местных сотрудников!

– А вы, значит, не сотрудник? – возмутилась одна из подруг, на глазах закипая. – А если вы не сотрудник, для чего вы здесь сидите? Для одной видимости?

– Вам же сказано – я здесь продаю печатную продукцию. – Мужчина едва сдерживался. – Будете что-нибудь покупать? А если не будете, не заслоняйте товар от покупателей!

– Да где вы видите покупателей? – Дама огляделась по сторонам. – Кому нужна эта ваша дрянь!

– Людмила, – подруга попыталась оттащить ее от лотка, – ну что ты, прямо как дома на кухне! Что тебе, за тридцать лет семейной жизни скандалы не надоели? Что тебе мужчина сказал? Как тогда, в театре, на пустом месте музыкальную комедию устроила!

– Ничего не на пустом! – кипятилась нервная особа. – Она сама ко мне привязалась!

– И правильно привязалась! В театре мобильник выключать полагается…

– Смотри, папа. – Наблюдательный Вовочка оторвался от пираний. – Ты говоришь, нельзя близко к аквариуму подходить, а вон дяденька вообще в него руку засунул!

– Наверное, он здесь работает и сейчас кормит рыбок… – машинально ответил измученный педагогическими усилиями отец.

Действительно, высокий мужчина в черной куртке воровато огляделся по сторонам и запустил руку в открытый аквариум с маленькими яркими тропическими рыбками. Ощупав декоративный коралловый грот, он вытащил из него небольшой пластиковый футляр и скользнул к проходу в соседний зал.

В ту же секунду продавец печатной продукции опрокинул свой лоток, вскочил, оттолкнул настроившуюся поскандалить пенсионерку и бросился следом за подозрительным мужчиной.

– Хам! – бросила вслед ему нервная женщина, подбирая с пола рассыпанные фотографии.

– Может быть, у него тоже большой опыт семейной жизни, – проговорила ее подруга, задумчивым взглядом провожая удирающего лоточника.

Между тем этот лоточник проявлял удивительную для его возраста прыть. Следом за убегающим мужчиной в куртке он ворвался в соседнее помещение, представлявшее собой длинный коридор с движущимся полом, который плавно провозил посетителей мимо стеклянной стены, за которой медлительно плавали две крупные акулы и несколько рыб поменьше. Здесь же работал аквалангист, который аккуратно чистил стенки аквариума огромным пылесосом.

Мужчина в черной куртке грубо растолкал немногочисленных посетителей, пробежал вдоль аквариума и хотел скрыться за дверью с табличкой «Только для персонала», но из-за этой двери навстречу ему выскочил невысокий широкоплечий крепыш с обритой наголо головой. Беглец резко изменил траекторию своего движения и свернул в боковой коридорчик.

Бодрый «лоточник» и бритоголовый крепыш переглянулись и бросились следом за ним.

Коридорчик оказался ловушкой: он упирался в глухую стену.

Беглец обернулся, затравленно оглядываясь по сторонам.

Выход из тупика загораживали двое медленно наступающих преследователей. С двух сторон коридора были глухие стены, с третьей стороны – стеклянная стена аквариума с акулами. Бывший лоточник сунул руку за пазуху и вытащил пистолет с привинченным к стволу металлическим цилиндром глушителя.

– Хватит бегать! – проговорил он с просительной интонацией. – Все равно ведь не убежишь, некуда!

– Некуда? – переспросил беглец, и вдруг в руке его появился небольшой белый шарик, вроде мячика для настольного тенниса. Он швырнул этот мячик в стеклянную стену. Мячик, вместо того чтобы отскочить, нарушая законы физики, на секунду застыл, словно прилип к стеклу, и вдруг лопнул, разорвался, как перезревший плод. Во все стороны от него полыхнуло жаром, толстое стекло аквариума покрылось густой сеткой змеящихся трещин и вдруг рассыпалось на сотни сверкающих, искрящихся кусков. Вода хлынула на пол, заливая коридор. Вместе с водой выпали на пол обе акулы и забились, остервенело разевая зубастые пасти. Аквалангист вывалился спиной вперед и судорожно задрыгал руками и ногами, тем не менее не выпуская трубу своего подводного пылесоса.

Бывший лоточник и его бритоголовый помощник тоже упали на пол, сбитые с ног потоком воды, как приливной волной. Бритоголовый оказался в опасной близости к одной из акул и еле увернулся от ее бесчисленных зубов.

Тем временем беглец, воспользовавшись всеобщим замешательством, бросился назад по залитому водой коридору. Пробегая мимо акулы, он поскользнулся и едва не потерял равновесие. Хищница даже сейчас, когда она оказалась вне своей привычной стихии, оставалась опасной. Она щелкнула пастью, но немного промахнулась и откусила только полу у его куртки. Тем не менее из-за этой непредвиденной задержки беглец немного потерял темп. «Лоточник», который успел прийти в себя, вскинул пистолет с глушителем и выстрелил.

Беглец резко остановился, как будто налетев на каменную стену, затем покачнулся и рухнул, как подрубленное дерево. Из его руки выпал маленький пластмассовый футлярчик цилиндрической формы и откатился в сторону. Акула еще шире разинула пасть и потянулась к непонятному предмету, явно собираясь его проглотить.

Упорный «лоточник» поднялся на четвереньки и так, на четвереньках, бросился к заветному футлярчику, чтобы выхватить его из акульей пасти. Но в это время тяжело раненный беглец приподнялся на локте, вытянул руку и схватил пластиковый цилиндрик. Видимо, он нажал на нем какую-то потайную кнопку, во всяком случае, цилиндр в его руке ослепительно вспыхнул и превратился в крошечную горстку пепла. Раненый последний раз конвульсивно дернулся и вытянулся на полу, уставившись в потолок широко открытыми мертвыми глазами. Преследовавший его «лоточник», ослепленный внезапной вспышкой, потерял равновесие и упал прямо перед акульей пастью. Акула рванулась вперед и сомкнула свои страшные челюсти на его шее. На ее хищной заостренной морде появилось выражение удовлетворения: даже в эти последние минуты жизни ей улыбнулась охотничья удача.

Вода, покрывавшая пол, стала красной от крови.

– Шеф, я не виноват! – Бритоголовый крепыш стоял посреди комнаты, покаянно склонив свою круглую голову и разглядывая узор дорогого пушистого ковра.

Перед ним за антикварным письменным столом черного дерева с изящной инкрустацией сидел худенький старичок в золотых очках и домашней стеганой куртке вишневого шелка. Старичок был очень недоволен.

– Не виноват, говоришь? – переспросил он бритоголового. – А кто виноват? Лопе де Вега? Рабиндранат Тагор?

– Ка… какой кагор? – От удивления крепыш поднял глаза. – Да я вообще в тот день не пил! Честное слово, шеф! Ни капли!

– Серый ты, Павлик, как шинель Гоголя! – покачал головой старичок. – С кем приходится работать!

– Шеф, но я правда ни в чем не виноват! – повторил Павлик. – Это Манжет в него с перепугу выстрелил! А штука эта пластмассовая потом взорвалась…

– Ну да, вали теперь все на Манжета! – вздохнул старичок. – Он ведь ничего больше не скажет в свое оправдание… по причине отсутствия. Нет, ну с кем все-таки приходится работать! Это же надо – посреди Петербурга зимой быть съеденным акулой! Для этого нужно какое-то особенное везение…

– Ну, акула потом все равно сдохла… – сообщил Павлик после небольшой паузы.

– Ты хотел утешить меня этим сообщением? – осведомился старичок, внимательно глядя на него. – Не думаю, что тебе это удалось. Из всех участников этого трагического инцидента акула кажется мне наиболее симпатичной. И меньше всех виноватой в столь печальном повороте событий. И наиболее развитой в умственном отношении. Итак, давай подведем итоги вашей с Манжетом работы. – Он положил перед собой чистый листок и принялся делать на нем пометки: – Сначала вы не могли отыскать контейнер в океанариуме, хотя у вас была очень точная наводка. Потом вы устроились туда на работу и целую неделю караулили связного. Когда тот наконец появился, благополучно упустили его, да еще позволили уничтожить контейнер. Кроме того, Манжет практически сам залез в пасть к акуле. Не знаю, как ты, а я считаю, что это полный провал.

Павлик переступил с ноги на ногу, тяжело вздохнул и снова уставился в пол.

– Вы не только ничего не добились, вы еще умудрились устроить шум на весь город! Чего стоят одни газетные заголовки – «Отставной военный съеден акулой посреди Петербурга»! С таким же успехом вы могли дать объявление во все газеты, что именно искали в океанариуме и как блестяще завалили все дело!

– Согласен, шеф, – тяжело вздохнул Павлик. – Полностью согласен. Но я постараюсь все исправить… поверьте мне… поверьте еще раз… дайте еще одну попытку…

– Исправить? – переспросил старичок. – Как Манжет? Вряд ли ты найдешь в этом городе еще одну достаточно голодную акулу… и лично мне хотелось бы получить результат, а не груду обглоданных трупов! А сколько денег мне пришлось выложить, чтобы пригасить скандал в океанариуме! Знаешь, почем сейчас акулы?

– Шеф, предоставьте мне еще один шанс! Обещаю, вы об этом не пожалеете!

– Я и так терпел вас с Манжетом слишком долго. Хватит этого дилетантства. Найму настоящих профессионалов.

– Шеф, самый последний шанс! – Павлик сделал шаг вперед и облокотился о стол.

– Разговор окончен, – строго проговорил старичок и позвонил в маленький бронзовый колокольчик.

Дверь бесшумно приоткрылась, и в кабинет, мягко ступая лапами, вошел огромный угольно-черный зверь с горящими изумрудно-зелеными глазами.

– Эсмеральда, проводи, пожалуйста, Павлика! – проговорил старик, с несомненной симпатией глядя на пантеру.

Эсмеральда тихонько зарычала и неторопливо двинулась к бритоголовому.

Тот тоненько пискнул и шарахнулся к двери.

– Не надо… – произнес он дрожащим голосом. – Я сам… я дорогу знаю…

– Ну, сам так сам… – Старичок развел руками. – Эсмеральда, отбой. Посиди лучше со мной, девочка моя…

Пантера в два больших шага пересекла кабинет, улеглась возле ног хозяина и тихонько заурчала, как самая обыкновенная кошка. Старичок наклонился и ласково почесал ее за ухом. Пантера зажмурилась, прижала уши и потерлась мордой о брюки хозяина.

Леня открыл дверь своими ключами, вошел в прихожую и жизнерадостным голосом сообщил:

– Ребята, я дома!

Впрочем, он мог этого и не говорить: кот Аскольд чувствовал приход хозяина минут за двадцать и уже поджидал его возле двери, так что о скором Ленином возвращении по этой народной примете уже знали и Лола, и Пу И с Перришоном.

Однако когда Маркиз вошел в прихожую, Аскольд, вместо того чтобы подойти к хозяину и ласково потереться о его ноги, вздыбил шерсть на загривке, распушил хвост, выгнул спину и зашипел.

– Аскольд, дружище, что с тобой, ты что – не узнал меня? – удивленно проговорил Леня и протянул руку, чтобы погладить своего пушистого любимца.

Однако кот был явно не в восторге от этого намерения. Он попятился, прижал уши и издал громкое басовитое подвывание.

– Ты что сегодня – не с той лапы встал? – На этот раз Леня по-настоящему обиделся.

Аскольд же, продолжая пятиться, отступил к стене и вдруг, нарушая всемирный закон тяготения, взлетел на вешалку и уставился оттуда на хозяина, возмущенно фырча.

– Лолка, ты что тут без меня Аскольду наговорила? – крикнул Маркиз в глубину квартиры. – Он меня явно не узнает!

– Как ты мог такое подумать! – проговорила Лола, неторопливо выходя из своей комнаты с Пу И на руках. – Конечно, мне следовало бы заняться воспитанием кота, потому что ты его ужасно распустил, но настраивать его против тебя – это совершенно не в моем духе…

Не успела она закончить эту фразу, как песик затрясся и спрыгнул на пол. Завертевшись волчком посреди прихожей, он напустил лужу и умчался в Лолину комнату, где спрятался под кровать.

– Пуишечка, детка! – воскликнула Лола и бросилась вслед за песиком. – Не бойся, мой маленький, я с тобой, я не дам тебя в обиду этому ужасному человеку!

– Да что это такое с животными? – раздраженно бросил Леня в ее спину. – Они меня не узнают! Признавайся, ты тайно настраиваешь их против меня!

– Они просто очень напуганы! – возразила Лола и с подозрением уставилась на своего компаньона. – И это я должна тебя спросить – в чем дело? Где ты был? Зачем ты пугаешь животных?

В это время в прихожую, громко хлопая крыльями, влетел попугай Перришон. Увидев Маркиза, он самым натуральным образом попятился в воздухе, отчего едва не упал, всплеснул яркими крыльями и оглушительно заорал:

– Кошмар-р! Кар-раул!

После чего неловко приземлился на шкаф напротив Аскольда и уставился на хозяев круглыми испуганными глазами.

– Вот и Перришон требует от тебя ответа! – сурово произнесла Лола. – Так где же ты был? Немедленно признавайся! В виварии, где ставят опыты на животных? В живом уголке детского сада? В мастерской, где набивают чучела?

– Как ты могла такое подумать?! – воскликнул Маркиз с интонацией театрального трагика или заподозренного в измене мужа. – Я, да будет тебе известно, никогда не посещаю подобные места, а сейчас вообще встречался с заказчиком!

– С заказчиком? – переспросила Лола. – А посоветоваться со мной, прежде чем идти на такую важную встречу, ты уже не считаешь нужным? Ну да, конечно, ведь я у тебя не деловой партнер, не компаньон, не соратник, в конце концов, а всего лишь бессловесная исполнительница, белая рабыня, бесправная статистка!

Слово «статистка» в устах Лолы, прирожденной актрисы, всей душой преданной театру, было самым страшным оскорблением. И она вовсе не находилась в рабской зависимости от своего компаньона, они были равноправными партнерами. Просто так получилось, что с заказчиками обычно имел дело Маркиз, а уж потом в дело вступала Лола. Причем заставить ее работать всегда являлось большой проблемой.

– Лолочка, – Маркиз моментально перешел в оборону, – ты прекрасно знаешь, что мы с тобой равноправные партнеры и я очень высоко ценю твое мнение, но, прежде чем советоваться с тобой, я должен был хотя бы предварительно ознакомиться с заказом… и взглянуть на заказчика собственными глазами…

– Ну и как – взглянул? – осведомилась Лола чрезвычайно холодно. – И каково твое мнение?

– Очень приличный пожилой господин, с хорошими рекомендациями… мое профессиональное чутье говорит, что ему вполне можно доверять… и дело очень интересное…

– Да, только звери пришли в ужас! А я их внутреннему голосу доверяю больше, чем твоему так называемому профессиональному чутью! Оно тебя не раз подводило!

– Что-то я не припомню, – пробормотал Маркиз.

– Ну вот, у тебя еще и склероз! – удовлетворенно заявила Лола. – Полный комплект возрастных изменений! Тебе не за новое дело нужно браться, а на пенсию выходить!

Маркиз предпочел не поддаваться на такую откровенную провокацию.

– Говорю тебе, – возразил он, – мне его рекомендовали хорошие люди!

На самом деле новый заказчик, с которым Леня встречался час назад, сослался на Рудика Штейнмана, Лениного персонального финансового аналитика и консультанта. Правда, когда Маркиз перезвонил самому Рудику, автоответчик сообщил приятным женским голосом, что абонент находится вне зоны доступа. Видимо, улетел отдохнуть в далекие теплые края и предусмотрительно отключил роуминг, чтобы его не беспокоили. Тем не менее Маркиз согласился пойти на встречу и послушать, что ему предложат.

Встречу он назначил в небольшом загородном кафе на тридцатом километре Выборгского шоссе. Это место его устраивало, потому что расположение кафе позволяло убедиться, что заказчик приехал на переговоры один, без многочисленной группы поддержки, а после за ним можно было проследить.

Маркиз подъехал к кафе за полчаса до назначенного времени и поставил машину в сторонке, за группой деревьев, откуда можно было просмотреть шоссе в обе стороны.

За несколько минут до встречи к кафе подъехал черный «ровер». Из него вышел элегантный пожилой господин небольшого роста в отлично сшитом черном пальто и золотых очках. Оглядевшись по сторонам, господин вошел в кафе.

Леня выждал еще пару минут и тоже отправился в кафе.

В небольшом помещении хватило места только для пяти столиков. Время года было не самое удачное для загородного кафе, и, кроме пожилого мужчины в золотых очках, который устроился за угловым столиком, да официантки, крупной блондинки неопределенного возраста, в зале никого не было. Из магнитолы за спиной официантки доносился восторженный голос Пугачевой:

– Ах, какой был мужчина! Настоящий полковник!

Леня подсел к старичку и вполголоса проговорил:

– Надеюсь, я не очень опоздал? Вам не пришлось долго ждать?

– Вовсе нет. – Старичок пожевал губами. – Мне говорили, что вы специалист очень высокого класса. Во всяком случае, ваш гонорар говорит сам за себя…

– Тсс! – Леня поднес палец к губам.

К их столику бесшумно подошла официантка и, остановившись за спиной старичка, осведомилась:

– Ну, молодые люди, что кушать будем? Имеем шашлычок из осетринки, коньячок французский и кофеек по-турецки…

– За молодых людей, конечно, спасибо, а осетринка у вас свежая? – поинтересовался заказчик.

– Только утром поймали! – усмехнулась официантка.

– Пусть будет осетринка, – с сомнением проговорил Леня. – А вот французский коньячок как-то не вызывает доверия. Слишком далеко от Франции. Так что лучше уж армянский, оно как-то надежнее. А кофе попозже, а то остынет! И можно включить в наш счет несколько минут тишины?

– Пожалуйста, – фыркнула официантка.

Она проследовала к стойке и выключила Пугачеву. В зале наступила тишина.

Маркиз проследил за официанткой и негромко произнес:

– Итак, чем я могу вам помочь? Только сразу хочу прояснить: за неверными женами мы не следим и пропавших собачек не разыскиваем. Ни за какой гонорар.

– К счастью, я никогда не был женат, – усмехнулся старик. – И собаки… гм!.. у меня тоже нет. И с такими мелкими вопросами я бы не стал обращаться к серьезному специалисту. Задача у меня несколько более сложная.

Он замолчал, потому что к столику снова подошла официантка с двумя бокалами коньяку. Дождавшись, когда она снова удалится, заказчик продолжил:

– Мне нужно найти одного человека. Он кое-что мне задолжал… кое-что, чем я очень дорожу.

– Выбивание долгов – это тоже не по моей части! – забеспокоился Маркиз.

– Нет-нет, – успокоил его старик. – Вам и не придется этим заниматься. Нужно только найти его. Да и я сам ничего не буду из него выбивать. Мне с ним нужно только поговорить.

– Допустим. – Маркиз кивнул. – А что вы знаете об этом человеке? Его возраст, внешность, особые приметы?

– К сожалению, ничего подобного, – вздохнул заказчик. – У меня был один след. К моему человеку должен был привести связной, но… с ним вчера произошел несчастный случай.

Если Леня Маркиз до сих пор был на свободе и пользовался несомненным авторитетом в узких кругах специалистов по безболезненному отъему денег, то в значительной степени благодаря своей исключительной интуиции и умению связывать между собой внешне удаленные события. Так и сейчас, стоило его пожилому собеседнику упомянуть вчерашний несчастный случай, как Леня вспомнил: во всех вчерашних газетах появилось сообщение о странном событии в городском океанариуме, в результате которого погибли два человека и две акулы. Причем если один из погибших был застрелен, то второй погиб очень необычной смертью: его перекусила пополам акула.

– Этот несчастный случай произошел, случайно, не в городском океанариуме? – осведомился Леня, внимательно следя за лицом своего собеседника.

Тот не переменился в лице, не побледнел, не покраснел, не уронил на пол рюмку с коньяком. Если он и испытал взрыв эмоций, то постарался его тщательно скрыть. Должно быть, этот пожилой человек был хорошим игроком в покер. Но и Леня был неплохим психологом: излишне долгая пауза, отвердевшие щеки и застывший взгляд собеседника подтвердили его правоту.

– Вижу, что я попал прямо в точку, – проговорил Маркиз и криво усмехнулся.

– Ваша проницательность только убеждает меня в том, что я не ошибся, обратившись к вам! – витиевато выразился заказчик. – Эта неудачная встреча в океанариуме сорвала все мои планы.

– Убийство? – Маркиз отшатнулся. – В таком случае я не согласен! Я принципиальный противник насилия!

– Это вполне соответствует моим правилам! – оживился заказчик. – Я тоже не люблю насилие! Но мне пришлось нанять людей, которые… гм… не оправдали моего доверия.

– Ну вот, – вздохнул Леня. – В таком случае нам с вами лучше разойтись, пока не поздно. Я не собираюсь исправлять чужие ошибки, тем более такие серьезные. Рад был познакомиться. За обед, так и быть, я заплачу.

– Прошу вас! – Старик понизил голос и сложил руки в умоляющем жесте: – Я надеялся только на вас! Только на ваши способности! Неужели вы оставите меня без помощи?

– Поймите меня правильно. – Маркиз откинулся на спинку стула и сцепил пальцы. – Я уже много лет занимаюсь своим бизнесом – и ни разу не попал за решетку. Даже на самый короткий срок. И по одной-единственной причине: я очень осторожен в выборе заказов. И впредь не собираюсь отказываться от этого правила. Так что вынужден еще раз повторить – нет, нет и нет!

– Ну что ж, – старик развел руками, – если даже вы не в силах разгадать эту загадку – значит, она никому не по зубам. Разве что попробовать обратиться к Подкованному…

Эдик Подковкин, он же Подкованный, был довольно известный аферист и мошенник. Конечно, не настолько известный, как Леня Маркиз, но все же входящий в десятку наиболее удачливых специалистов узкого криминального профиля. От Маркиза его отличала крайняя беспринципность и нечистоплотность. Если Маркиз никогда не обирал людей малоимущих, помогая освободить карманы и банковские сейфы только тех граждан, у кого денег куры не клюют, да и тем всегда что-то оставлял на черный день, то Подкованный мог отобрать у человека последнее. Кроме того, он не избегал насилия и часто вступал в непримиримые противоречия с Уголовным кодексом. То есть ходил, натурально, по лезвию бритвы.

– Не советую, – процедил Маркиз, вспомнив своего недобросовестного конкурента. – Подкованный может наломать таких дров, что вы потом никакими силами не разберетесь…

– Увы! – Старик развел руками. – Вы наотрез отказались мне помочь, и мне ничего другого не остается. Ведь, как мне сказали компетентные люди, в нашем городе только вы двое в состоянии распутать этот клубок, разгадать эту загадку.

– Загадку? – заинтересованно переспросил Маркиз. – О какой загадке вы говорите?

– Вот о какой. – Заказчик положил на стол перед Маркизом бумажник из мягкой коричневой кожи. – Это все, что было найдено у того человека, который погиб в океанариуме. Никаких документов, никаких визитных карточек… ничего, кроме этого бумажника.

Леня раскрыл бумажник и ознакомился с его содержимым.

Там было немного денег и дисконтная карта магазина бытовой техники «Эль-Радио».

– Негусто! – протянул Маркиз, возвращая бумажник своему собеседнику.

– Именно это и заставило меня обратиться к специалисту такой высокой квалификации! – с жаром проговорил старик. – Меня уверяли, что вам достаточно самого незначительного следа, чтобы отыскать в городе нужного человека. Значит, только вы по этой ничтожной информации сможете установить, кем был погибший связной. Но если вы отказываетесь – что делать, я пойду к Подкованному!

– И только зря потеряете время!

Леня тяжело вздохнул: он понимал, что его ловят «на слабо», и не собирался попасть на такую примитивную уловку. Намерения заказчика были совершенно очевидны, и даже удивительно, что таким немудреным способом он надеялся склонить к сотрудничеству такого опытного и осторожного человека, каким считался Маркиз.

Или этот старик вовсе не считает его таким уж опытным и осторожным?

Леня хотел уже высказать своему собеседнику все, что о нем думает, но вдруг застыл как громом пораженный.

Старик протянул руку, чтобы забрать со стола бумажник, и Леня увидел на его безымянном пальце перстень.

Это был массивный мужской перстень из красноватого золота с крупным овальным камнем. Золотое обрамление было очень своеобразным – по краю камня чередовались изящно выполненные листья и плоды. Но самым необычным в этом перстне был камень. На первый взгляд он казался почти черным, с густой полупрозрачной глубиной, но когда на камень падал боковой свет, в этой глубине вспыхивало густое зеленоватое сияние, которым иногда отсвечивают глаза кошки.

Леня видел такой перстень много лет назад, когда работал в цирке.

Этот перстень носил не снимая знаменитый укротитель Казимир Макульский.

Казимир был крупный, представительный, молчаливый мужчина средних лет с густой гривой темных волос и властным, выразительным взглядом. Он работал с группой крупных хищников – тигров и леопардов, и казалось, что эти опасные, непредсказуемые звери видят в нем своего вожака и беспрекословно слушаются его. Иногда он даже обменивался со своими подопечными коротким выразительным рыком, словно разговаривал на их языке. За всю долгую цирковую карьеру у Макульского не было ни одной серьезной травмы, что считается среди укротителей почти невероятным.

С людьми Казимир сходился труднее, чем с дикими зверями, из-за тяжелого, нелюдимого характера, из-за привычки мрачно молчать, глядя куда-то в сторону.

Впрочем, благодаря своей представительной внешности дрессировщик всегда пользовался успехом у женщин и всюду, где бывал на гастролях, обзаводился подругами, хотя так и не завел настоящей семьи. Должно быть, семьей он считал своих тигров и леопардов.

Одновременно с Макульским в цирке работал клоун Малашкин, хитрый и оборотистый тип, постоянно чем-то приторговывавший. Малашкин всегда был при деньгах, и половина цирковых артистов все время была ему должна.

И вот этот-то Малашкин неожиданно положил глаз на перстень Казимира.

– Продай мне свой перстень! – повторял он при каждом удобном случае, во время цирковых застолий и общих посиделок. – Ну что тебе стоит! Купишь другой… я заплачу тебе, сколько скажешь! Уж очень мне твой перстень приглянулся!

Казимир отмалчивался, только зло, неприязненно смотрел на клоуна и двигал желваками. Когда же Малашкин стал чересчур назойлив, укротитель схватил его за грудки, встряхнул, как мешок картошки, и прорычал:

– Отвяжись, понял? Такие вещи не продаются! Может, тебе друга продать? Может, тебе жену продать?

Все знали, что друзей у нелюдимого дрессировщика не было, если не считать тигров и леопардов, и женат он никогда не был, однако эти слова произвели впечатление и на свидетелей разговора, и на самого Малашкина, который больше не заикался о перстне.

Сам же Казимир, видимо, почувствовал неловкость из-за своей вспышки и вечером, выпив рюмку сливовой настойки, разговорился с Леней Марковым.

Он рассказал, что много лет назад ездил в Кению за хищниками для цирка. Там он познакомился с шаманом одного из местных племен, на которого произвело впечатление умение белого человека управляться с дикими зверями. Шаман называл удивительного белого «человек-леопард». В его устах это звучало как похвала. Прощаясь с Казимиром, шаман подарил ему необычный черный камень, при боковом освещении отливающий густым зеленым светом. Он сказал, что этот камень называется «глаз леопарда» и тот, кто всегда носит его при себе, может не опасаться никаких хищников.

– Этот камень есть святая вещь для всякого леопарда, – объяснял шаман на ломаном английском. – Если у тебя есть такой камень, леопард считать тебя свой старший брат и никогда не трогать тебя, не причинять тебе вред!

Вернувшись из Африки, Макульский отдал камень знакомому ювелиру, чтобы тот сделал из него перстень, и никогда с тех пор не расставался с этим перстнем.

– И похоже, звери правда считают меня за своего, – закончил Казимир рассказ. – Как будто понимают все, что я им говорю…

Леня, убежденный материалист по воспитанию, высказал осторожное сомнение:

– Просто ты, Казимир, хороший дрессировщик, знаешь, как надо с ними обращаться…

– Не скажи… – Казимир покачал крупной головой. – Как-то раз один новый тигр разозлился… рядом, в соседней клетке, была тигрица, и он сильно нервничал… я пытался его успокоить, но ни в какую, рычит, скалится на меня, вот-вот прыгнет… но тут я показал ему перстень – и он стал как шелковый… – Он налил себе еще одну рюмку и закончил: – А этот… клоун хочет, чтобы я ему перстень продал!

Однако на этом история перстня не закончилась.

Спустя несколько месяцев после описанного разговора цирк находился на гастролях в одном большом южном городе. Поздно вечером Казимир Макульский шел один по привокзальной улице, и на него напали местные хулиганы. Дрессировщик, рослый и сильный мужчина, дрался как лев, но местных было много, и они одержали над ним верх. Кроме нескольких синяков, результатом драки был пропавший бумажник с небольшой суммой денег и, самое главное, знаменитый перстень с «леопардовым глазом».

Казимир был очень расстроен потерей и ни в какую не хотел входить без перстня в клетку к хищникам. Однако директор был неумолим: номер Казимира являлся, безусловно, гвоздем программы, билеты уже проданы, и цирк понес бы огромные потери.

Казимир тяжело вздохнул и согласился.

На следующий день, кое-как запудрив синяки, он вышел на арену и начал свое обычное выступление. Однако звери вели себя странно, очень нервничали, раздраженно рычали, неохотно выполняли трюки. Номер понемногу подходил к концу, когда один из леопардов внезапно сзади прыгнул на плечи дрессировщику. За секунду до прыжка ничто не предвещало этого нападения – леопард вел себя спокойнее других животных и даже не рычал.

Ассистенты бросились на помощь, в морду взбесившемуся зверю ударила струя воды из брандспойта, но было уже поздно: когтистая лапа нанесла Казимиру страшные рваные раны, и тем же вечером он скончался в местной больнице.

Перед смертью заплетающимся языком Казимир говорил, что всему виной пропажа перстня и что в этой пропаже наверняка виноват Малашкин.

– Это он хулиганов нанял… – бормотал умирающий дрессировщик срывающимся голосом.

Малашкин полностью отрицал свою вину, да его никто особенно и не подозревал. Директор цирка, напротив, чувствовал себя виноватым – ведь он фактически заставил дрессировщика выйти на арену в тот роковой день…

Но и он не принимал всерьез слова Казимира о магическом влиянии перстня на хищников.

– Просто у самого Казимира без перстня не было куража… – объяснял директор случившееся, – неуверенно он себя чувствовал… а без настоящего куража, понятное дело, на арену не надо выходить… зря я его заставил… ох, зря!

Еще долго после этого трагического события Леня подозрительно следил за Малашкиным – не появится ли у того перстень Казимира. Но перстень так и не появился.

Вплоть до сегодняшнего дня.

Потому что Леня был уверен – на пальце у его собеседника был не просто похожий перстень, а именно тот самый, перстень Казимира. Только тот камень отсвечивал таким удивительным зеленым сиянием, только «глаз леопарда».

– Какой у вас интересный перстень! – проговорил Маркиз, стараясь не выдать голосом своего волнения.

– Да, это большая редкость, – подтвердил старик. – Это семейная реликвия. Этот перстень принадлежал еще моему деду, который привез его из Голландии…

Маркиз не сомневался, что его собеседник врет.

Этот перстень принадлежал Казимиру Макульскому и сделан был не так уж давно, только камень в нем был старинный и вовсе не голландский, а африканский.

Но зачем старик врет?

Если перстень попал к нему случайно – незачем это скрывать.

Но вот если он причастен к смерти Макульского…

Маркиз подумал еще немного и решил, что он согласится на предложение старика, возьмется за работу, хотя она не слишком ему нравилась, хотя у нее был явно криминальный душок.

Он возьмется за эту работу, чтобы побольше узнать о своем заказчике, чтобы выяснить, как к нему попал перстень Казимира Макульского, выяснить, как этот старик связан с гибелью укротителя, и, возможно, чтобы отплатить за эту смерть.

Он изобразил глубокие раздумья, серьезные колебания и наконец сказал старику:

– Ладно, пожалуй, я возьмусь за это дело. Хотя это и не в моих правилах, но правила для того и существуют, чтобы изредка их нарушать. Я докажу вам, что являюсь самым ловким и умелым в своем бизнесе и нет такой загадки, которую я не смог бы разгадать. Давайте мне этот бумажник, попробую что-нибудь сделать… только сразу вас честно предупреждаю: при таких скудных исходных данных быстрый результат не гарантирован!

– Я понимаю. – Заказчик оживился и вернул Маркизу бумажник. – Я понимаю, но ни секунды не сомневаюсь в ваших способностях!

Через полчаса они покинули кафе и разошлись по своим машинам. Маркиз подождал, пока черный «ровер» выедет на шоссе, и поехал следом за ним в направлении города.

Так они проехали несколько минут, и вдруг заказчик свернул с главного шоссе на развязку. Леня повернул следом, немного сбросив скорость, чтобы заказчик не заметил преследования.

Вскоре он выехал на прямой участок дороги и обогнал огромную грузовую фуру. Кроме этой фуры до самого поворота не было ни одной машины. Леня еще прибавил скорости, недоумевая, когда это заказчик успел так от него оторваться. Он домчался до поворота, вписался в него и оказался на пригорке, с которого просматривалась дорога до самого горизонта. И на ней не было не только черного «ровера», но вообще ни одной машины.

Леня затормозил, съехал на обочину и задумался.

Куда мог подеваться заказчик? Ведь после съезда с шоссе Леня не видел ни одной машины, кроме фуры, которую он обогнал…

Фуры! Она давно уже должна была проехать мимо него. Или на этой дороге все машины исчезают, как в Бермудском треугольнике?

Леня развернулся и поехал назад.

Действительно, фуры на дороге не было.

И тут он понял, как перехитрил его заказчик: фура заранее ждала его на этом повороте, и из кузова были спущены на дорогу прочные полозья, по которым «ровер» заехал внутрь кузова. А потом, убедившись, что Леня проехал мимо, фура «с начинкой» развернулась и уехала в другом направлении.

Ну что ж, Леня, как профессионал, с уважением отнесся к хитрости заказчика, однако у него остался от этого эпизода крайне неприятный осадок.

Магазин «Эль-Радио» представлял собой огромный ангар, по которому до самого горизонта тянулись бесконечные стеллажи с пылесосами, микроволновками, телевизорами и прочей бытовой техникой. Немногочисленные покупатели рассредоточились на этих бескрайних просторах и перекликались, как грибники в лесу, отыскивая нужный товар или дорогу к выходу.

Возле дверей магазина расположилось в ряд несколько прозрачных кабинок с кассиршами. Как обычно бывает, из девяти касс работали только три, и к каждой из них выстроилась довольно длинная очередь.

Из всех многочисленных талантов Маркиза едва ли не самым замечательным и полезным для бизнеса было его мужское обаяние. Сильнее всего это обаяние действовало на официанток, секретарш, медсестер, стюардесс внутренних авиалиний, продавщиц обувных и одежных магазинов и прочих представительниц обслуживающего персонала. К этому многочисленному классу относились и кассирши крупных супермаркетов. Так что Леня рассчитывал без больших сложностей и проблем выяснить все, что нужно. Однако все кассирши были заняты работой, и, для того чтобы подключить свое обаяние, Лене нужно было получить непосредственный доступ к одной из них, а для этого купить что-нибудь и отстоять очередь к кассе.

Леня оглядел ближайшие стеллажи. Прямо перед ним выстроились десятки радиаторов и обогревателей. Квартира у них с Лолой была очень теплая, и радиатор в ней совершенно не требовался. Кроме того, радиатор – предмет тяжелый и объемный, и Лене совершенно не улыбалось с ним возиться.

Он решил купить что-нибудь поменьше.

Пройдя мимо нескольких стеллажей с газовыми и электрическими плитами, он увидел отдел электробритв.

Леня решил, что новая бритва ему не помешает, и окликнул пробегавшего мимо молодого парня с бейджем на лацкане пиджака.

– Игорь! – прочитал он имя на бейдже. – Можно вас на минутку!

– Я не продавец, – ответил тот и прибавил шагу.

– А кто же вы?

– Менеджер торгового зала! – И Игорь молниеносно скрылся за холодильниками.

Леня огляделся по сторонам. В десятке метров от него парень в форменной жилетке прикручивал ручку к красивой хромированной кофеварке.

Леня подошел к нему и похлопал по плечу.

– А? Что? – Парень вздрогнул и испуганно оглянулся.

– Дорогой, вы продавец?

– Ну?!

Маркиз посчитал этот ответ утвердительным и сделал следующий шаг:

– Мне бы бритву купить!

– Мужчина! – Продавец выпрямился и окинул Леню удивленным взглядом. – Вы что, не видите, что я из другого отдела? Если вам нужна кофеварка, то пожалуйста…

– А если мне нужна бритва?

– Тогда обратитесь к продавцу отдела бритв!

– И где я его должен искать?

– Да вот же он! – И парень показал на стремительно промелькнувший вдали силуэт.

Маркиз решил не раздражаться и довести дело до конца. Он бросился вслед за неуловимым продавцом. Тот бежал между стеллажами, неся на плече пустую картонную коробку.

– Стой! – крикнул Леня, прибавляя шагу.

Но продавец сделал вид, что не слышит его, и юркнул в боковой проход, скрывшись за стиральными машинами.

Леня тоже перешел на бег и повернул следом за продавцом. Но тот сделал обманный маневр и нырнул в секцию телевизоров. Маркиз решил не сдаваться, на секунду приостановился, чтобы обдумать свою стратегию, и тут увидел на стене план торгового зала. План предназначался для эвакуации персонала и покупателей в случае стихийного бедствия, но вполне подходил и для отлова хитрых продавцов.

Исследовав этот план, Леня просчитал маршрут неуловимого продавца и двинулся самым коротким путем наперерез.

Действительно, через несколько минут он выскочил из-за огромной плазменной панели прямо перед носом человека с пустой картонной коробкой на плече.

– Стой, Николай! – выпалил Маркиз, прочитав имя беглеца на табличке.

– Я не из этого отдела! – привычно отозвался тот.

– А из какого? – вкрадчиво осведомился Леня.

– Из отдела бритв!

– Вот ты-то мне и нужен! – воскликнул Леня и ухватил Николая за бейдж.

– Сейчас я приду, только отнесу коробку на склад… – сделал продавец еще одну попытку увернуться.

Маркиз представил, что ему придется еще раз гоняться за ним по всему торговому залу, и остался неумолим.

Николай тяжело вздохнул и поплелся за упорным покупателем к своему отделу.

В итоге всех этих приключений Маркиз вернулся к кассам с красивой фирменной коробкой в руках.

Оглядев кассирш, он выбрал полненькую розовощекую блондинку и занял очередь к ее кассе.

Очередь двигалась довольно быстро, и вскоре перед Маркизом оставался всего один человек. И именно в эту минуту кассирша выкрикнула куда-то в пространство:

– Татьяна Ильинична, замените меня, мне нужно деньги сдать!

Тут же к кассе подошла приземистая тетка предпенсионного возраста с широкими плечами портового грузчика и короткими волосами, выкрашенными в неестественно яркий цвет, больше всего напоминающий закат над джунглями.

Леня здраво рассудил, что против такой женщины его обаяние совершенно бессильно, и перешел в другую очередь – к тоненькой хрупкой брюнетке.

Простояв еще около получаса, он был уже близок к финишу, но вдруг брюнетка приподнялась и громко проговорила:

– Татьяна Ильинична, подмените меня, мне нужно к администратору!

Прежняя огненно-рыжая тетка заменила ее на кассе. Леня вздохнул и огляделся. Возвращаться к блондинке он посчитал дурной приметой и перешел в третью очередь – к стройной зеленоглазой шатенке.

Однако и на этот раз ему не повезло. Когда уже подходила Ленина очередь, кассирша оглянулась и воскликнула:

– Татьяна Ильинична, подмените меня, мне нужно срочно отойти, буквально на пять минут!

Татьяна Ильинична взгромоздилась за кассу и обратилась к Лене:

– Что у вас?

Отступать было поздно, и Маркиз решил на ходу изменить стратегию.

– Вот эта бритва. – Он протянул кассирше коробку и деньги.

Та отпечатала чек, отсчитала сдачу и выжидательно уставилась на следующего покупателя.

– Одну минутку. – Леня понизил голос: – Я хотел задать вам один вопрос…

– Здесь не справочное бюро! – проскрежетала суровая кассирша. Примерно такой скрежет издают ржавые железные ворота на сорокаградусном морозе.

– Но только вы, с вашим опытом и знанием людей, можете мне помочь!

– Гражданин, не задерживайте очередь!

– Понимаете… – Леня замешкался, подбирая ключ к этой непробиваемой особе, и вдруг по наитию выпалил: – Понимаете, моя тетя… ей уже прилично за восемьдесят, и она иногда делает очень странные вещи… мне даже советовали отправить ее в дом престарелых, но я не могу… ведь родная кровь… папы моего покойного сестра…

В лице кассирши что-то изменилось. Если Леня не ошибался, в ее глазах появилось понимание и даже сочувствие.

– У меня тоже тетка сбрендила… – проговорила она негромко, но вдруг опомнилась: – А я-то при чем? Вы товар оплатили – и отходите… вон за вами сколько людей стоит!

– Да в том-то и дело, что только вы можете мне помочь! Только на вас я надеюсь! Я на днях стал проверять тетину банковскую карточку – а у нее пенсию переводят на счет, и там накопились довольно большие деньги, – так вот, оказалось, что она почти все свои деньги истратила в вашем магазине. А сама не помнит на что. И говорит, что я все выдумываю. Чек она, разумеется, потеряла. Но я нашел у нее вот эту дисконтную карту. Так нельзя ли по этой карте выяснить, что она покупала и куда девалась ее покупка?

– Моя тетка тоже как-то в квартиру мошенников запустила, – вздохнула кассирша, взяв из Лениных рук карту. – Холодильник унесли новый и телевизор… и еще мягкую мебель, диван и два кресла… ну, без чека вам вряд ли что-то удастся вернуть. Куда она товар дела, я вам сказать не могу, разве что доставка оформлялась, а вот какая была покупка – это можно посмотреть…

Она вставила карту в специальную прорезь кассового аппарата и посмотрела на монитор.

– Ну вот… Да, ваша тетя оттянулась по полной программе! Чего только не купила… вот, пятого января, сразу после праздников, она приобрела домашний кинотеатр. Интересно, обычно такие покупки делают перед Новым годом. А вот тут, двенадцатого, пылесос марки «Бош». И на следующий день – еще один пылесос, на этот раз «Самсунг».

– Два пылесоса? – удивился Маркиз. – Зачем ей понадобились два пылесоса?

– Выходит, два… – Кассирша пожала плечами. – А четырнадцатого февраля она купила две печи СВЧ и хоттер…

– Что это такое – хоттер? – поинтересовался Маркиз.

– Сама не знаю… только его все время рекламируют.

– Но это все не очень большие покупки. – Леня заглянул через плечо кассирши. – А еще что-нибудь есть?

– Конечно. Вот, смотрите – по этой карте двадцатого января сего года куплен холодильник «Аристон», модель такая-то… А больше я вам ничем помочь не могу.

– Большое спасибо! – Леня заглянул через ее плечо, чтобы запомнить дату покупки и модель холодильника.

– Хорошо, что холодильник, а не бритва или фен! – напутствовала его кассирша. – Не на себе же она его тащила. Может быть, по доставке что-то удастся найти!

От кассы Леня прямиком направился в отдел доставки.

За столиком сидела невзрачная полненькая девушка в очках с толстыми стеклами.

Маркиз сел напротив нее, сложил руки и негромко, с чувством проговорил:

– Какие у вас чудесные глаза! Почему вы прячете их за очками?

– Глаза? – испуганно прошептала девушка и поспешно сняла очки. – Но я… я без очков не вижу…

– Зато я гораздо лучше вижу вашу удивительную внутреннюю красоту! – Леня почувствовал вдохновение. – А очки… вместо них вы можете купить контактные линзы. Скажите, что вы делаете после работы?

– Ничего… то есть иду домой… – лепетала приемщица, подслеповато щурясь на Маркиза.

– Такая милая девушка – и у нее нет планов на вечер! – Леня взял ее за руку и воскликнул: – Нет, это нельзя так оставить! Но мы с вами непременно что-нибудь придумаем!

– Правда? – Девушка смущенно порозовела.

– Разумеется. Как вы относитесь к драматическому театру?

– По… положительно… – пролепетала девушка.

– Ну, это же просто замечательно! У нас с вами определенно намечается общность интересов! А пока помогите мне решить маленький вопрос.

Голос Лени стал строгим и деловитым. Он бережно надел на нос приемщице очки и продолжил:

– Мне должны были доставить из вашего магазина холодильник «Аристон» модель МГМ-4344. И не доставили!

– Не может быть! – Девушка схватилась за голову. – А когда вы оформляли доставку?

– Я купил этот холодильник двадцатого января и оформил доставку в тот же день…

– Двадцатого января? – растерянно повторила девушка. – Но что же вы так поздно обратились к нам? Ведь с тех пор прошло уже почти два месяца!

– Дело в том, что я в тот же день улетел в командировку в Рио-де-Жанейро и вернулся только сегодня. Вернулся и первым делом вспомнил про холодильник!

– Двадцатого января? – Приемщица открыла толстую разлинованную книгу и принялась переворачивать страницы. – Ну вот, двадцатое января, холодильник «Аристон» и модель та самая… Как же вы говорите, что не доставлен, когда подколота квитанция с подписью получателя?

– С подписью? Где подпись? Покажите мне подпись!

Девушка развернула к нему свой гроссбух и показала кончиком карандаша нужную строчку:

– Вот же подпись!

Маркиз склонился над страницей и прочитал: холодильник «Аристон»… модель… адрес доставки – улица майора Пронина, дом тринадцать, квартира сорок шесть…

– Да, действительно подпись… – признался он, изображая удивление. – Это подпись моей домоправительницы… она сегодня выходная… куда же она поставила этот холодильник? Понимаете, у меня такая большая квартира, что в ней не то что холодильник – в ней самому потеряться ничего не стоит… во всяком случае, огромное вам спасибо, и извините за доставленное беспокойство!

– А… а как насчет театра? – робко проговорила приемщица, увидев, что он встает и собирается покинуть офис.

– Насчет театра? Мы с вами обязательно что-нибудь придумаем, как только я вернусь из командировки! К сожалению, я буквально сегодня вечером улетаю по делам в Монтевидео!

Улица майора Пронина оказалась глухим пустынным переулком, приткнувшимся между задней стеной какого-то завода и скоплением железобетонных гаражей. По сторонам этого переулка неровными рядами выстроилось несколько домов-«кораблей», между которыми предприимчивые застройщики впихнули три точечных пятнадцатиэтажных дома вполне современного внешнего вида. Нужный Маркизу тринадцатый дом оказался одним из этих новых строений.

Подъезд был закрыт на домофон, однако для такого профессионала, как Леня, это не было серьезным препятствием. Впрочем, ему даже не пришлось применять свои профессиональные навыки: чуть раньше его к подъезду подошла женщина средних лет с йоркширским терьером. Взяв своего малютку на руки, она открыла замок электронным ключом-таблеткой и прошла внутрь.

– Не закрывайте! – окликнул ее Леня и вошел следом.

Женщина хотела строго поинтересоваться, из какой он квартиры, но Леня перехватил у нее инициативу.

– Какая у вас славная девочка! – заворковал он, умильно разглядывая йорка. – Наверняка очень породистая! А у нас мальчик, родители – чемпионы породы…

– Да что вы говорите? – Женщина чрезвычайно заинтересовалась и, конечно, забыла обо всех своих подозрениях. – Моя Конни, конечно, тоже очень породистая! Правда, не от чемпионов, но все-таки…

– А где вы покупаете для нее одежду? Или шьете на заказ? Какая чудная курточка! И как сидит…

– Покупаем в специальном бутике. – Женщина еще больше оживилась. – На Васильевском острове, называется «Усы, лапы и хвост».

– Да что вы говорите! – восхитился Маркиз. – Какая прелесть! Адресочек не подскажете?

Хозяйка Конни принялась вспоминать адрес собачьего бутика, и в это время лифт остановился на нужном Лене этаже.

– Большое спасибо, – выпалил Леня и выскочил из кабины, на прощание сделав Конни козу.

Остановившись у двери сорок шестой квартиры, он поправил волосы, прицепил на лицо дежурную улыбку и нажал на кнопку звонка.

– Кто это? – донесся из-за двери настороженный женский голос.

– Леонид Морковкин, магазин бытовой техники «Эль-Радио»! – бодро рапортовал Маркиз.

Женщина проворчала что-то невнятное, но дверь тем не менее открылась.

Перед Леней появилась особа женского пола в халате из розовой фланели в зеленых разводах. На голове у нее были крупные пластмассовые бигуди, щеки полыхали – видимо, она отошла от плиты.

– Чего надо? – осведомилась хозяйка, окинув Леню подозрительным взглядом.

– Хочу сообщить вам радостное известие! – Маркиз добавил в голос еще немного энтузиазма.

– Сообщай, – милостиво разрешила хозяйка.

– Вы сделали очень много покупок по своей дисконтной карте. – Леня сверился с листком. – Масляный радиатор, домашний кинотеатр, два пылесоса, три печи СВЧ, холодильник «Аристон», хоттер…

– Какой такой хоттер? – недоверчиво переспросила хозяйка. – И зачем это мне два пылесоса?

– Здесь так написано. – Леня пожал плечами и продолжил с прежним энтузиазмом: – По этому поводу фирма «Эль-Радио» рада сообщить, что вы выиграли замечательную плазменную панель с диагональю сорок два дюйма!

– Панель? – Маленькие глазки женщины загорелись. – Правда, что ли?

– Конечно, правда, если это вы – владелица дисконтной карты номер… – Он снова сверился с бумажкой и прочел семизначный номер.

– Какой еще карты? – Женщина обернулась и крикнула в глубину квартиры: – Анатолий! Поди-ка сюда…

Через минуту в коридоре возник лысый дядечка небольшого роста в застиранной майке и вытянутых на коленях тренировочных штанах.

– Чего надо? – осведомился он, переведя взгляд со своей супруги на Маркиза. – Чё, соседей, что ли, опять залили?

– Типун тебе на язык! – отмахнулась жена. – Вот, молодой человек пришел из этого… из «Эль-Радио», говорит, панель мы выиграли!

– Панель? Какую еще панель? Тебе, Люся, на панель уже не по возрасту! – И он захихикал, довольный собственным остроумием.

– Говорят тебе, плазменную панель мы выиграли! Потому что много всего у них покупали.

– Разве же много? – Мужчина попятился. – Один только холодильник…

– А у меня записано, что еще два пылесоса, масляный радиатор, домашний кинотеатр, три печи СВЧ и хоттер, – бодро оттарабанил Маркиз.

– Короче, мужик, раз положен приз – так давай! – Хозяин посуровел. – А если нет – так не задерживай занятого человека.

– Хорошо, только предъявите карту! – потребовал Маркиз.

– Какую еще карту?

– Дисконтную карту номер…

– Не знаю никакой карты!

– Ну-ка, поясни мне, Анатолий! – повернулась к нему жена. – Ты мне ни про какую карту ничего не говорил! Денег взял на полную стоимость этого холодильника! Сколько там скидка по карте? – Она оглянулась на Маркиза.

– Десять процентов!

– Это значит, ты, козлина, три тысячи себе отжилил? – Хозяйка еще больше побагровела. – Пропил, скотина, со своими дружками?

– Откуда три? Откуда три? – заюлил муж. – Кеша половину себе забрал!

– Какой еще Кеша? – Жена вооружилась подвернувшимся под руку зимним сапогом и начала медленное, но неотвратимое наступление. – А ну, выкладывай все как на духу!

– Граждане, – подал голос Леня, – вы свои интимные отношения можете потом выяснить, а мне бы сейчас со своим делом разобраться! Есть у вас эта карта или нет?

Ответ на этот вопрос Леня знал задолго до описываемых событий, поскольку пресловутая дисконтная карта лежала у него в кармане. Ему нужно было только выяснить ее происхождение.

И прижатый к стенке (в буквальном смысле) муж вскоре все разъяснил.

Двадцатого января он отправился в магазин «Эль-Радио» за холодильником. Холодильник этот они с женой присмотрели заранее, и супруга, которая в тот день дежурила, вручила ему в точности требуемую сумму.

Однако когда он уже направился к кассе, чтобы оплатить покупку, его остановил старый знакомый по имени Кеша.

Этот Кеша занимался в магазине необременительным, но довольно прибыльным бизнесом.

Он давал напрокат свою дисконтную карту.

Эту дисконтную карту он получил год назад, когда покупал для одного богатого заказчика дорогой комплект встраиваемой кухонной техники, и с тех пор карта стала для него источником существования. Он временно передавал ее покупателю, и тому делали скидку, половину от которой Кеша забирал себе.

– Вот, так что Кеша мне эту карту дал, а скидку мы с ним честно пополам поделили, – закончил пойманный с поличным муж свой увлекательный рассказ.

– Срочно отдавай разницу, козел! – завопила жена и замахнулась сапогом.

– Ну, вы уж подождите с воспитательными мерами! – попытался остановить ее Леня. – Я буквально сейчас уйду, и тогда веселитесь по полной программе! Этот Кеша, – обратился он к мужу, – он из себя какой – высокий, волосы светлые, короткие?

– Да нет. – Мужчина опасливо покосился на разъяренную жену. – Маленький он, ручки коротенькие, одно только большое – это нос. А насчет волос у него еще беднее, чем у меня. Вовсе, почитай, волос нету, как на коленке!

– Ну что ж, спасибо! – Леня мило улыбнулся хозяевам. – Благодарю за внимание и приятного аппетита!

Ленин путь снова лежал в магазин «Эль-Радио».

Он несколько раз прошелся по длинным коридорам между стеллажами с бытовой техникой и подумал, что в этом торговом зале можно заниматься легкой атлетикой, в частности бегом на разные дистанции – от спринтерской, из отдела в отдел, до марафонской – на склад или к кассе. Кроме того, поскольку местами коробки с техникой стояли посреди проходов, можно было устроить бег с препятствиями.

Продавцы, как и прошлый раз, старательно избегали встреч с покупателями. Впрочем, сейчас Маркизу были нужны вовсе не они. Он внимательно высматривал в зале маленького человечка с лысой головой и большим носом.

Как известно, на ловца и зверь бежит, и через некоторое время из-за стеллажа с микроволновками вынырнул похожий на описание суетливый низкорослый мужичок. Правда, на голове у него красовалась потертая шапка устаревшего фасона «пирожок с повидлом», поэтому лысина была незаметна, зато огромный багровый нос был виден издалека, как бортовые огни океанского лайнера. Еще одной особенностью этого представителя человеческого рода были глаза, которые смотрели в совершенно разные стороны.

– Извиняюсь, – проговорил мужичок, глядя мимо Маркиза, – вы чего-нибудь надумали?

– Это вы мне? – переспросил Леня.

– Вам, вам! – подтвердил мужичок, пытаясь сконцентрировать взгляд на собеседнике. – Надумали чего-нибудь покупать?

– Вообще-то да… вот, телевизор приглядел. – Леня показал на огромный жидкокристаллический аппарат. – А что – разве вы продавец?

– Да нет… не совсем. Скидку хотите?

– Скидку? – Маркиз сделал вид, что раздумывает. – А на каких условиях?

– Известно на каких – по-честному, по-братски… как в одной песне пели – тебе половина и мне половина!

– А сколько процентов? – продолжал расспрашивать Леня.

– Пять… – с некоторой печалью в голосе ответил предприимчивый собеседник.

– Пять – это маловато, – поскучнел Леня. – Вот если бы десять! Десять – это бы хорошо!

– Была у меня карта на десять процентов! – вздохнул мужичок. – Но телевизор дорогой, пять процентов – тоже хорошие деньги! Ну так что – по рукам?

Он вытянул руку, и Леня тут же схватил его за запястье и проговорил суровым голосом:

– Капитан Несгибайло! Отдел по борьбе с экономическими преступлениями!

– Какой такой отдел? – заверещал Кеша. – Знать ничего не знаю! Никакого такого отдела…

– Лучше колись, Кеша! – Маркиз мрачно свел брови к переносице. – Содействие следствию будет учтено органами правосудия!

– Да что я такого сделал-то! – причитал несчастный. – Подумаешь, скидочку делил! Это ж разве преступление? Они же сами эти карты раздают!

– Меня не нужно уговаривать! – Леня подталкивал «задержанного» к выходу. – Вот если ты будешь сотрудничать со следствием, тогда – другое дело!

– Сотрудничать? – ухватился Кеша за его слова. – А это как? Что значит – сотрудничать?

– Расскажи все, что знаешь про дисконтную карту номер такой-то. – Леня зачитал по бумажке номер злополучной карты. – И следствие, так и быть, учтет твое чистосердечное признание…

– А чё я про нее знаю? – захныкал Кеша. – Я про нее ваще ничё не знаю! Нету у меня больше той карточки! – И он горестно потупился.

– Значит, не хотим сотрудничать со следствием! – констатировал Маркиз. – Ну что ж, так и запишем…

– Почему это не хотим? Очень даже хотим! – заскулил Кеша. – Только если у меня ее украли!

– Где украли? Кто украл? При каких конкретно обстоятельствах?

– Кто ж его знает? Не пойман, значит, не вор! А насчет обстоятельств… именно что ехал я в набитом автобусе, и со всех сторон от меня были сплошные обстоятельства. Прямо-таки обстояли меня граждане пассажиры так, что вдохнуть только через раз получалось. И тут чувствую, что будто кто в карман мне лезет… я было хотел за руку-то схватить, да какое там – и пошелохнуться-то не вышло! Хотел повернуться, а только где уж тут! Только когда возле метро публика рассосалась, смог я свой собственный карман проинспектировать и убедился, что кошелек из него отбыл в неизвестном направлении. И денег-то не так много было, рубля примерно пятьдесят четыре с полтиной, а вот карточку эту жалко. Я на ней сколько-нито зарабатывал, как Карл Маркс выражался – средство моего прибавочного производства. Ну, и еще кошелек жалко, он мне вроде как память…

– Женщина, что ли, подарила? – поинтересовался Маркиз.

– Зачем женщина? Мне этот кошелек вручила конкретно товарищ Парамонова Валентина Сергеевна за победу на районном конкурсе судомоделистов в районном Дворце пионеров и школьников! – Лицо Кеши порозовело от гордости.

– В каком же это году было? – удивленно переспросил Леня.

– В каком годе? Дай бог памяти… точно помню, что в одна тысяча девятьсот… а как же дальше-то?

– Все ясно! Вскоре после разгрома белых под Перекопом!

– Вот насчет этого точно не скажу! – засомневался Кеша. – Под Перекопом не был, не привелось. Вот в доме отдыха на озере Селигер бывал, и еще в Пятигорске, в пансионате «Заря коммунизма». Только насчет кошелька я напрасно беспокоился, когда весь народ из автобуса схлынул, я этот кошелек нашел. Под переднее сиденье вор его подкинул. Конечно, перед тем все из него выгреб – и примерно пятьдесят четыре рубля с полтиной, и карточку мою дисконтную… а кошелек, значит, выкинул, как он есть улика против него и доказательство.

– Как ты, однако, хорошо свои деньги помнишь! – восхитился Маркиз. – Прямо как в банке!

– Оттого я запомнил, сколько их у меня было, – пояснил Кеша, – что мне аккурат столько же годов, сколько в том кошельке денег находилось. Те же пятьдесят четыре с полтиной! А кошелечек-то вот он, кошелечек мой памятный! – И Кеша продемонстрировал Маркизу квадратное портмоне из жесткой, как солдатская подошва, кожи с едва просматривающимся на передней стороне силуэтом Спасской башни Кремля.

– Хорошо, однако, делали вещи на четвертой кожевенно-обувной фабрике! – с уважением проговорил Маркиз.

– А то! – поддержал его Кеша. – Сносу ему нет! Я бы его сыну передал, если бы не сложные семейные обстоятельства!

– Какие еще обстоятельства?

– Полное отсутствие семьи, вот какие! – вздохнул Кеша и с надеждой посмотрел на Маркиза. – Ну как, гражданин капитан, – оказал я содействие следствию?

– Оказал, оказал! – Маркиз отпустил его и легонько подтолкнул в сторону выхода из магазина.

Он оказался там же, откуда начинал. То есть в тупике. Или, если угодно, – у разбитого корыта. Единственный след оборвался, не дав никакого результата.

Леня покинул магазин, сел в свою машину и задумался.

Кеша явно не врал. Его бесхитростное лицо вообще не было приспособлено к сложному вранью. Да и кошелек эпохи первых пятилеток говорил в пользу изложенной версии…

Вспомнив про Кешин кошелек, Маркиз вытащил из автомобильного бардачка тот бумажник, который передал ему заказчик.

Конечно, этот бумажник был куда новее и приличнее Кешиного, но эти два кожгалантерейных изделия роднило весьма скудное содержимое.

В Кешином бумажнике было пятьдесят четыре с половиной рубля и дисконтная карта, в бумажнике погибшего связного – тоже дисконтная карта и немного денег.

Маркиз вытряхнул деньги из бумажника и пересчитал их. Оказалось семьсот восемьдесят рублей – пятисотка, две сотенные, пятьдесят и три мятые десятки. На возраст никак не похоже…

В голове у Маркиза мелькнула какая-то смутная мысль, но тут же скрылась, потому что вместе с деньгами из кошелька выпал какой-то смятый бумажный комочек.

Леня осторожно развернул его, стараясь не повредить.

Это оказался магазинный кассовый чек.

– Опять магазин! – вздохнул Маркиз. – Опять наверняка пустые хлопоты!

Он разгладил чек и вгляделся в отпечатанный на нем текст.

Сверху было название магазина – «Синемания». Ниже шли сплошные цифры, из которых Маркиз понял только цену – шестьсот шестьдесят рублей.

Магазин «Синемания» Леня знал, там торговали дисками – музыкальными компактами, игровыми программами и фильмами на DVD. Он и сам не раз покупал там записи разных кинофильмов для себя (в основном американские боевики и комедии) и документальные фильмы из жизни диких животных для Аскольда. Располагался этот магазин на Среднем проспекте Васильевского острова, совсем недалеко, так что Леня решил немедленно туда наведаться.

Зайдя в магазин, он сперва внимательно огляделся, в первую очередь обращая внимание на цены.

Большая часть дисков стоила двести – двести пятьдесят рублей, некоторые старые коллекционные фильмы и лицензионные записи крупных режиссеров и знаменитых актеров прошлого – триста пятьдесят. Фильмов по шестьсот шестьдесят не было, также не получалось, чтобы два диска вместе давали такую сумму.

Леня подошел к кассе, за которой сидела худенькая девушка с разноцветными волосами. Пряди ее были поочередно выкрашены в малиновый, бирюзовый и ядовито-зеленый цвет. Еще у нее было небольшое колечко в носу.

– Леди, – обратился Леня к этой красотке, – это ваш чек?

Та молча уставилась на смятый чек, отбросила со лба красно-зеленую челку и проговорила гнусавым простуженным голосом:

– Что же вы так долго? Неделя уже давно прошла…

– Неделя? Какая неделя? – растерялся Маркиз.

– Ну вот, приходят права качать, а сами законов не знают! Щас я Гошу позову, сами с ним разбирайтесь!

– Зачем Гошу? Не надо Гошу, вы меня вполне устраиваете! – Леня улыбнулся кассирше самой обаятельной из своих улыбок. – И я пришел вовсе не права качать…

– Так чего – не будете фильм возвращать? – Девица явно обрадовалась такому повороту событий.

– Да нет, что вы, у меня и в мыслях такого не было! – успокоил ее Маркиз. – Я только хотел порядок у себя в видеотеке навести. Помню, что какой-то фильм у вас покупал, даже вот чек нашел – а какой фильм, хоть убейте, не помню. Думал, может здесь, на месте, вспомню, а тут даже цен таких нет…

– Понятно, что нет, – хмыкнула девица.

Вообще на ее лице отразилось все, что она думает о Лене, – что он старый склеротик на грани полного маразма, если уже не может запомнить таких элементарных вещей.

Леня погрустнел и стер со своего лица обаятельную улыбку, решив, что в данном случае она не актуальна.

– Понятно, что нет, – повторила она. – Это ведь цена седьмой категории…

– Какой? – переспросил Маркиз.

По прежним временам он помнил, что бывает говядина первой и второй категорий, кроме того, он слышал, что в НИИ и на предприятиях бывают конструкторы первой и второй категорий. Про категории фильмов ему слышать не приходилось.

– Седьмая категория – это как? – осторожно осведомился Маркиз, надеясь, что не отпугнет строгую кассиршу мрачной бездной своего невежества.

– Ну, мужчина, вы меня конкретно удивляете! – протянула та и поправила колечко в носу. – Первая категория – это фильмы, которые сейчас на экранах идут, вторая – это которые уже отошли, но еще не перешли в разряд редких, третья – это которые уже перешли в разряд, но еще не сменили категорию…

– Ну мне так подробно не надо! – поторопил ее Леня. – Вы мне насчет седьмой!

– Ну, а седьмая – это коллекционные фильмы, которых вообще нету в продаже, – сообщила девица и замолкла.

– Не понял. – Леня удивленно заморгал. – Как же вы их продаете, если их нет в продаже?

– Ну, мужчина, я от вас просто тащусь! – Девица заложила радужную прядь за ухо. – Ну вот же, вы нам заказали этот фильм и оставили свой телефон, а я его нашла у поставщика и вам сообщила… поэтому и цена такая, что искать надо!

Она достала из-под прилавка толстую тетрадку с портретом очаровательного чихуахуа на пластиковой обложке. Леня отметил, что портрет очень похож на Пу И. Девица раскрыла тетрадь где-то посредине и прочла:

– Вот же конкретно ваш заказ. Фильм «Мышьяк и старые кружева», Америка, сорок первый год, режиссер – Фрэнк Капра, в ролях Кэри Грант и Жозефина Халл… я этот фильм нашла и вам сразу же позвонила…

– Вы мне позвонили? – Леня перегнулся через прилавок. – А по какому телефону?

Кассирша отшатнулась: она решила, что у мужчины точно не все дома, если он не помнит свой собственный телефонный номер!

Но Леня уже добился своего: если, согласно исполняемой роли, у него были проблемы с памятью, то зрение у него было прекрасное, и он моментально прочитал записанный в тетради телефонный номер. Сбоку от этого номера была сделана приписка: «Звонить после семи».

– Девушка, спасибо вам большое! – радостно воскликнул Маркиз и чмокнул кассиршу в щеку. – Вы меня выручили! Если моему коту понадобится купить новое видео из жизни крупных кошачьих – я приду только в ваш магазин!

Кассирша проводила его потрясенным взглядом: у мужика точно не все дома! Хотя, надо признать, он довольно симпатичный, несмотря на возраст…

Едва дождавшись семи часов вечера, Леня набрал добытый с таким трудом телефонный номер.

Трубку сняли почти сразу, и мелодичный девичий голос нараспев проговорил:

– Хирургическое отделение!

Такой ответ немного удивил Маркиза, но он не растерялся и произнес, старательно имитируя женский голос:

– Для вас фильм поступил. Можете забрать.

– Фильм? – переспросила девушка на другом конце провода. – Какой еще фильм?

– Какой-какой, какой заказывали! – Маркиз изобразил легкое раздражение.

– А-а! – протянула его собеседница. – Так его выписали! Уже неделю назад выписали!

– Кого – его? – фыркнул Маркиз. – У меня фильм лежит, между прочим, седьмой категории! Денег больших стоит! Кто его выкупать будет? Джонни Депп? Брюс Уиллис? Харрисон Форд? Вы заказывали, значит, должны своевременно выкупить! Иначе я буду начислять штрафные санкции!

– Какие еще санкции? Лично я ничего у вас не заказывала! – Девушка тоже начала раздражаться. – Арбузов заказывал, а дал этот телефон! Как будто у него мобильного нету… вот с ним и разбирайтесь, ему и предъявляйте свои санкции, а я тут вовсе ни при чем! Вот так сделаешь человеку доброе дело…

Леня нажал кнопку отбоя и задумчиво уставился на телефон.

Кое-какая польза от этого звонка, несомненно, была. По крайней мере теперь он узнал фамилию – Арбузов. Эта фамилия показалась Лене смутно знакомой. Где-то он ее слышал. Но чья это фамилия? Убитого в океанариуме связника, которому принадлежал бумажник, или какого-то совсем другого человека? В любом случае он немного продвинулся в своем расследовании.

Ему ответили по телефону: «Хирургическое отделение». Значит, этот телефонный номер принадлежит больнице. Выяснить, какая это больница, не составит труда.

Маркиз включил компьютер и открыл базу данных городской телефонной сети. Поскольку его интересовали только номера больниц, поиск занял не больше минуты.

Искомый номер действительно принадлежал хирургическому отделению городской клинической больницы номер восемь, расположенной на улице Стоматологов.

На следующее утро Леня припарковал машину около главного входа восьмой городской клинической больницы и вошел внутрь. Быстрой решительной походкой занятого человека, прижимая к груди дорогой портфель из мягкой коричневой кожи, он пересек больничный холл и приблизился к окошечку, за которым восседала строгая дама в очках без оправы.

– Марципанов, медицинская страховая компания «Медсанплюсминус», – представился он, наклонившись к окошку.

– Чем могу быть полезна? – отозвалась дама, окинув посетителя благосклонным взглядом. На нее произвел впечатление его деловитый и собранный вид.

– Мне нужно проверить, проходил ли в вашей больнице лечение некий господин… Арбузов. – Леня сверился с блокнотом, который достал из своего портфеля.

– С чем конкретно связан ваш интерес? – Дама взглянула на Леню поверх очков.

– Плановая проверка. – Леня склонился еще ниже и доверительно понизил голос: – Имеют место многочисленные случаи страховых мошенничеств. Клиенты оформляют фиктивные документы и получают страховку, будучи совершенно здоровы.

– Какой ужас! – воскликнула дама. – Сейчас мы проверим…

Она торопливо пощелкала пальцами по клавиатуре компьютера и сообщила:

– Вот, пожалуйста… Арбузов Арсений Анатольевич проходил лечение в хирургическом отделении по поводу перелома нижней конечности с третьего по двенадцатое марта. Так что все в порядке, никаких злоупотреблений!

– В хирургическом отделении? – переспросил Маркиз. – С вашего позволения я поговорю с тамошним персоналом! А то, знаете, как бывает – по документам проходил лечение, а на деле и близко к больнице не подходил!

– Не знаю, где как, а в нашей больнице такого не бывает! – возмущенно процедила дама, поджав губы.

– Вот мы это и проверим! – Оставив за собой последнее слово, Леня устремился к лестнице.

Перед входом в хирургическое отделение он нацепил на лицо приветливую улыбку, достал из портфеля коробку бельгийского шоколада и вошел в отделение.

За столиком дежурной сестры сидела хмурая особа с короткими сероватыми волосами и вечным недовольством на лице. Она читала книгу, от которой ее отвлекло Ленино появление.

– Обувь! – проскрипела особа, с неприязнью взглянув на Маркиза.

– Извините? – переспросил он.

На этот раз дежурная сестра ничего не сказала, только ткнула пальцем в табличку на стене: «Вход в отделение в уличной обуви запрещается».

– Извините. – Леня улыбнулся еще шире, сделал шаг вперед и протянул сестре коробку шоколада. – Я только хочу спросить про своего друга… узнать о его состоянии…

– Здесь не справочная! – процедила сестра.

Тем не менее она взяла коробку и швырнула ее в ящик своего стола. Леня успел разглядеть там целую груду плиток шоколада и конфетных коробок.

– Понимаете, я долго отсутствовал в стране, только сегодня прилетел и узнал, что с ним случилось несчастье, и вот приехал, чтобы справиться о нем…

– Меня не нужно уговаривать! – проскрипела сестра. – Правила для всех одинаковые!

– А насчет обуви я не сообразил… я сейчас спущусь, в холле продают тапочки…

На этот раз дежурная сестра не удостоила его ответом.

Она опустила взгляд и погрузилась в чтение. Леня успел разглядеть обложку – на ней статный брюнет с длинными усами страстно обнимал кудрявую блондинку в голубом платье с глубоким декольте. Называлась книга «Поцелуи в ночи».

Леня спустился в холл, купил в киоске стариковские войлочные тапочки и снова вошел в дверь хирургического отделения.

– Вы куда? – осведомилась дежурная сестра, отложив свою книгу и с прежней неприязнью взглянув на Маркиза.

– Я в тапочках! – сообщил ей Леня, приветливо улыбаясь.

– С чем вас и поздравляю! – Сестра скривила тонкие губы. Должно быть, это считалось у нее за улыбку. – Только вы на отделение все равно не пройдете.

– Но почему? – удивился Маркиз.

– Неприемные часы! – ехидно сообщила ему мегера.

«Понятно, почему в дисковом магазине было приписано, что звонить можно только после семи! Наверное, эта мегера сменяется в это время, а с другой сестричкой разговаривать не в пример приятнее».

– Неужели я не могу узнать про своего друга… – канючил Маркиз.

– Можете. Только не здесь, а в справочном столе.

– Но ведь Арсений находится у вас в отделении, а не в справочном!

– Арсений? – переспросила сестра, и на ее лице появилось какое-то новое выражение.

– Ну да, Арсений Анатольевич Арбузов… – недоумевая, проговорил Маркиз.

– Да что же вы сразу не сказали, что вы друг Арсения Анатольевича! – воскликнула сестра, на глазах меняясь.

Она порозовела, вскочила из-за стола и бросилась к Лене.

– Проходите! Да зачем вам эти тапки! А хотите чаю? Или, может быть, кофе? У меня и конфеты есть!

– Да… чаю, пожалуй… – пролепетал Маркиз, пытаясь понять причину такой перемены в настроении дежурной.

– Присаживайтесь! – щебетала та, подставляя Лене стул. – Так вам чаю? А какого – черного? Зеленого? Жасминового? Еще у меня есть «баварская мята»…

– Ну, зеленого, если вам все равно…

– Арсений Анатольевич – это такой человек! – не умолкала сестра, сервируя для Лени чай на своем столике. – Это такой исключительный человек! Нам его так недостает! Когда увидите его – передайте от меня привет! Непременно, непременно передайте! Так и скажите – Алевтина Андреевна постоянно его вспоминает!

– А он уже не у вас? – осведомился Маркиз, поднося к губам чашку.

Ответ он уже знал после разговора с администратором, но надеялся в отделении получить еще какую-нибудь полезную информацию.

– Увы, нет! – воскликнула Алевтина. – Он от нас переехал в «Теремок», на реабилитацию!

– Куда? – удивленно переспросил Леня. – В какой теремок? На какую еще реабилитацию?

И Алевтина Андреевна вкратце рассказала, что примерно три недели назад к ним в отделение поступил Арсений Анатольевич Арбузов после аварии с переломом левой ноги. Человек он был обеспеченный, и ему на коммерческой основе предоставили платную палату «люкс».

– Хорошая палата, с душем и кабельным телевидением, – с гордостью сообщила дежурная.

Арсений Анатольевич был человек очень обаятельный и щедрый, и вскоре весь персонал хирургического отделения, включая суровую Алевтину Андреевну и даже несгибаемую уборщицу тетю Шлепу, был без ума от нового пациента.

– Всегда-то он что-нибудь приятное скажет, – вздыхала Алевтина. – И никогда от него без подарка не уйдешь! Ну до чего приятный мужчина! – И взгляд ее мечтательно затуманился.

– А дальше-то, дальше-то что! – поторопил ее Маркиз. – В какой теремок он от вас переехал?

И Алевтина Андреевна поведала ему, что после десятидневного курса лечения у них в отделении врачи порекомендовали Арбузову пройти комплекс оздоровительных мероприятий в санатории «Теремок». Этот-то оздоровительный комплекс и называется реабилитацией.

– А я думал, реабилитация – это бывает только в суде, когда с человека задним числом снимают все обвинения! – проговорил Маркиз.

Алевтина взглянула на него с неодобрением и продолжила:

– Хороший санаторий, и недалеко, в Ленобласти. Все процедуры там есть, и сервис на европейском уровне…

– Так что – сейчас он там, в этом «Теремке»?

– Должен быть там, курс реабилитации рассчитан как минимум на месяц!

Леня допил чай, поблагодарил Алевтину Андреевну и покинул хирургическое отделение.

Когда он пересекал больничный холл, его окликнула из своего окошечка дама-администратор:

– Господин Марципанов!

Леня не сразу вспомнил, что представился этой фамилией. Вспомнив, он остановился и обернулся.

– Ну как, вы выяснили вопрос со своим клиентом?

– Вопрос находится в стадии обсуждения, – туманно ответил Леня и покинул больницу.

В его деле произошел некоторый положительный сдвиг: ему удалось выйти на след некоего господина Арбузова. Правда, оставался открытым вопрос – является ли этот Арбузов тем самым связным, которого несколько дней назад убили в океанариуме, или же это другой человек, каким-то образом связанный с убитым.

В пользу первой версии говорило то, что чек из дискового магазина, по которому Леня вычислил Арбузова, был найден в бумажнике связного. Однако, по словам Алевтины Андреевны, Арбузов выписался из больницы в гипсе, а связной в океанариуме не только был без гипса, но даже не хромал.

Чтобы окончательно проверить эту версию, Маркиз решил позвонить в санаторий «Теремок».

В Интернете у этого санатория был собственный сайт, из которого Леня узнал, что «Теремок» расположен в живописном месте Ленинградской области, среди поросших соснами дюн на берегу Финского залива. На сайте были размещены очень красивые фотографии этих дюн, а также изображения трех недавно отремонтированных пятиэтажных корпусов санатория. Здесь же были фотографии закрытого плавательного бассейна с неестественно голубой водой и нескольких номеров – очень комфортабельных и уютных. Леня не поленился, просмотрел все материалы и узнал, что в санатории существует еще так называемый ВИП-корпус – небольшой двухэтажный особнячок, стоящий в стороне от остальных корпусов, с собственной охраной.

Найдя на главной странице телефоны санатория, Маркиз набрал один из них.

– «Теремок»! – отозвался приветливый женский голос.

Леня хотел было спросить, с кем он разговаривает – с мышкой-норушкой или лягушкой-квакушкой, но решил, что его юмор могут не оценить.

– У вас сейчас лечится один мой знакомый… – начал он.

Однако тот же приветливый голос, не слушая его, продолжал:

– У нас в санатории вам предложат лечение органов опорно-двигательного аппарата и позвоночника, а также целый ряд комплексных оздоровительных программ для людей разного возраста и разного физического состояния. Наши опытные врачи помогут вам подобрать подходящую именно для вас программу, а квалифицированный персонал…

Маркиз понял, что нарвался на автоответчик, и повесил трубку, чтобы по наитию набрать номер ВИП.

На этот раз ему ответил не такой приветливый голос.

– «Теремок»! Слушаю!

– У вас лечится мой знакомый, Арсений Анатольевич Арбузов, – повторил Маркиз.

– Допустим, – отозвался «Теремок». – И чего вы хотите?

– Как я могу с ним связаться?

– Одну минуту…

В трубке наступила продолжительная тишина, время от времени прерываемая какими-то странными щелчками, потом тот же голос сообщил:

– Арбузов на процедурах. Перезвоните попозже.

– Вы уверены? – машинально переспросил Леня.

– Естественно! – И в трубке раздались гудки отбоя.

Итак, Арбузов на процедурах. Из этого следует, что он как минимум жив. Значит, он не тот, кого убили в океанариуме. Но каким-то образом связан с тем человеком.

Так что для того чтобы продолжить свою работу, Леня должен встретиться с заказчиком, сообщить о достигнутых результатах и потребовать дополнительную информацию. Он уже и так слишком долго изображал героя русской народной сказки, которого послали «туда – не знаю куда», чтобы принести «то – не знаю что».

Леня вошел в помещение шахматного клуба и огляделся.

Весь зал был заставлен столиками, за которыми сосредоточенные мужчины передвигали фигуры. Большая часть игроков была пенсионного возраста, хотя попадались люди и помоложе. Кто-то играл в полном безмолвии, кто-то, напротив, сопровождал каждый ход возбужденными восклицаниями или темпераментными комментариями.

В центре зала вокруг одного шахматного стола сгрудились взволнованные болельщики. Леня подошел к этому столу и увидел странную пару: мальчик лет двенадцати в аккуратном сером костюмчике играл черными против крупного, величественного старика с густой всклокоченной шевелюрой.

Старик протер очки, громко крякнул и переставил белого ферзя. Среди болельщиков пронесся восхищенный вздох.

– Что значит – старая гвардия! – вполголоса проговорил лысый толстяк рядом с Леней. – Какой ход! Это же надо, какой ход! Гениально! Капабланка в третьей партии против Алехина сыграл очень похоже, но этот ход еще мощнее!

– А кто это такие? – полюбопытствовал Леня.

– Как? Вы не знаете? – Толстяк уставился на Маркиза с таким удивлением, как будто тот спросил, на каком континенте они находятся или какое тысячелетие сейчас на дворе. – Это же сам Каминский! Леопольд Каминский! Вы не знаете Каминского?

– Конечно, знаю… – робко соврал Маркиз. – Я хотел спросить, кто такой этот мальчик…

– Вундеркинд… – с неодобрением проговорил толстяк. – Павлик Купоросов. Кое-кто считает его восходящей звездой… но Леопольд сегодня поставит этого молокососа на место!

Аккуратненький мальчик передвинул свою ладью, поднял на Каминского ангельский взгляд и звонким голосом неисправимого отличника проговорил:

– Шах и мат!

Среди болельщиков прокатился изумленный вздох.

– Как – шах и мат? Как – шах и мат? – беспокойно забормотал величественный старик, ероша густые седые волосы. – Не может быть… действительно, шах и мат!

Вокруг доски поднялся галдеж.

Леня протолкался через плотную толпу болельщиков и наконец увидел в углу за столиком своего заказчика.

Старик махал Маркизу рукой.

Леня подошел к нему, поздоровался и сел на свободное место.

Между ними стояла шахматная доска с расставленными фигурами.

– Как вы относитесь к этой благородной игре? – осведомился заказчик.

– Когда-то играл. – Леня скромно потупился. – Но давненько не брал в руки… шахмат!

– Ну, так вспомните прежние навыки. – И старик двинул вперед королевскую пешку. – Соединим приятное с полезным. Итак, что вам удалось выяснить?

– Я нашел человека, связанного с погибшим в океанариуме агентом, – сообщил Леня, повторив ход противника. Он не сводил глаз с правой руки старика, точнее, с его перстня. Еще точнее, с перстня покойного Казимира Макульского.

– Где он сейчас находится? – спросил старик, неторопливо выдвигая вперед свои фигуры и понемногу занимая центр доски.

– В закрытом санатории на Карельском перешейке. Могу передать вам все координаты и закрыть дело…

– В санатории? – переспросил старик. – Он действительно болен?

– Он попал в дорожную аварию.

Леня разворачивал свои фигуры по бокам доски, охватывая силы противника с флангов.

– Я попрошу вас продолжить работу, – вполголоса проговорил старик, делая ход конем. – Проследите за его связями, соберите всю возможную информацию… думаю, что он кого-то ждет в этом санатории. Хорошо бы узнать кого.

– Но ведь мы договаривались, что я только найду для вас этого человека…

– Нужно убедиться, что это именно тот человек, которого мы искали. А для этого необходимо установить все его контакты. Согласитесь, что за ваш гонорар я мог бы рассчитывать на более полную информацию.

– Хорошо, – согласился Леня с видимой неохотой. В действительности он хотел продолжить работу до тех пор, пока не выяснит, что представляет собой заказчик и откуда у него перстень Казимира. – Хорошо, – повторил он, переставляя ладью. – Я внедрю в санаторий своего человека. Кстати, вам мат.

– Да что вы говорите? – Старик удивленно уставился на доску. – А говорите, что давно не играли! Ну, молодежь! Тесните нас, стариков, на всех фронтах! Ладно, вы меня поняли. Надеюсь в ближайшие дни получить от вас более полную информацию.

Старик поднялся, попрощался с Леней и вышел из зала.

Маркиз достал из кармана мобильник, набрал телефон Уха и сообщил:

– Объект вышел!

Старый знакомый Маркиза со странным прозвищем Ухо был большим специалистом во всем, что касается автомобилей. Впрочем, он разбирался не только в автомобилях, но также в мотоциклах, катерах, снегоходах, скутерах, а также летательных аппаратах. То есть во всем, что можно условно назвать средствами передвижения. Однако автомашины он любил больше всего остального. Он мог угнать любую машину за считанные минуты, устранить любую неисправность в самое короткое время и превратить старую, заржавленную колымагу в чудо-автомобиль, развивающий на дороге немыслимую скорость.

Леня обращался к нему во всех случаях, когда ему нужно было для работы какое-нибудь необычное средство передвижения или когда требовалось установить владельца какой-нибудь машины, а также во многих других случаях.

И Ухо никогда его не подводил.

Черный «ровер» пробрался через скопление машин на Конюшенной улице, выехал на Фонтанку, миновал мост, и тут перед ним как из-под земли вырос гаишник. Сделав водителю знак остановиться, он подошел к машине, поднес руку к козырьку и представился:

– Лейтенант Уховертов! Ваши документы, пожалуйста!

Протягивая стражу порядка документы, пожилой водитель осведомился:

– Я что-то нарушил?

– Пока не нарушили, но у вас все еще впереди!

Он неторопливо обошел машину, оглядел задние фонари, табличку с номерами и вернулся к водителю:

– Номера забрызганы грязью! Непорядок!

– Сами понимаете – весна, все тает, дороги грязные… – забормотал водитель.

– Я-то, может быть, и понимаю, – выразительно проговорил гаишник, – а вот вы… взрослый человек, немолодой даже, а не все понимаете! Я у вас документы попросил, а вы что же? Вы мне неполный комплект передали!

– Ах, извините! – понял старик свою ошибку и протянул лейтенанту техпаспорт с вложенной в него купюрой.

– Вот теперь полный комплект, – оживился тот, возвращая водителю документы. – Но все-таки помойте номера, а то кто-нибудь может и не понять!

Едва «ровер» скрылся за поворотом, «лейтенант» достал мобильник, набрал номер и проговорил:

– Ну, Маркиз, как договорились. Я ему к заднему бамперу прилепил маячок, так что он твой…

Леня уже сидел в своей машине.

Получив сообщение, он включил карманный компьютер, на экране которого тут же появилась движущаяся отметка, отображающая положение «ровера» заказчика.

Маркиз выжал сцепление и поехал вслед за черным автомобилем.

Следя за маяком, он выехал на Литейный проспект, пересек Неву, проехал мимо Финляндского вокзала и свернул в Лесное.

Заказчик двигался на север.

Вскоре Леня проехал весь Лесной проспект, проскочил под железнодорожным мостом и оказался в парке Лесотехнической академии.

Здесь было тихо и безлюдно, парк еще спал, хотя в воздухе уже чувствовалась приближающаяся весна. Леня засомневался, не ошибся ли он, но отметка на экране компьютера замерла прямо впереди по курсу. До «ровера» заказчика было рукой подать.

Леня свернул с широкой аллеи на более узкую дорогу.

Впереди показалось мрачное круглое здание из красного кирпича – заброшенная водонапорная башня. Кирпич местами осыпался, деревянные двери выглядели покосившимися и полусгнившими, казалось, что еще несколько лет, и башня превратится в руины, однако вокруг нее Леня увидел довольно новую металлическую изгородь.

Машины не было видно, но метка на экране компьютера ярко мигала, показывая местоположение маяка. Оно совпадало с координатами башни.

– Куда же мог подеваться этот чертов «ровер»? – пробормотал Леня, вглядываясь в окрестности.

Он поставил свою машину в укромном месте, за густыми кустами, и двинулся по направлению к башне. На снегу виднелись отчетливые отпечатки шин, которые вели к воротам в металлической ограде. Немного не доходя до этой ограды, Леня остановился, достал маленький бинокль и навел его на кирпичную громаду башни.

Над входом в башню он заметил небольшую видеокамеру.

Так что не такая уж это заброшенная башня. Кто-то позаботился и об ограде, и о современных средствах видеонаблюдения…

Войдя в квартиру, Лола сразу же почувствовала неладное.

В прихожей был полный порядок, одежда аккуратно висела на вешалке, обувь стояла ровным рядочком, на полу не валялись старые изгрызенные газеты и другие звериные игрушки. Более того, сам пол был чисто выметен, так что под ногами не болтались комки шерсти и перья попугая.

«Подозрительно, – подумала Лола, – в свою ли квартиру я попала?»

Она еще раз оглядела прихожую. Квартира, несомненно, была ее, то есть ее и Ленина. Но если в квартире, хоть и большой четырехкомнатной, проживает трое хулиганских домашних любимцев, то согласитесь, ожидать в ней идеального порядка не приходится.

Переобуваясь в домашние тапочки, Лола нагнулась и с изумлением обнаружила, что пол не только выметен, но еще и тщательно протерт влажной тряпкой.

«Все ясно, – подумала она. – Ленька опять забыл закрутить кран в ванной или кот свалился в раковину и сорвал его. Вода протекла на пол, Ленька поскорее все вытер, потому что боится нижней соседки».

Но нет, она же только что встретилась в подъезде с той самой соседкой, та была очень приветлива и передавала привет Пу И.

Лола бросила тапочки и босиком прокралась на кухню. Стол был накрыт на две персоны – стояли парадные приборы, хрустальные рюмки и стаканы для минеральной воды. Ленька не забыл даже положить салфетки! В духовке грелось что-то огромное и румяное, в холодильнике Лола углядела миску салата из соевых ростков (она сама совсем недавно внушала Лене, что они очень полезны для здоровья), баночку ее любимой консервированной спаржи и замечательный фруктовый торт в большой круглой коробке.

Лола очень удивилась и поскорее захлопнула холодильник. Однако удивление ее продолжалось недолго – как раз столько времени, сколько понадобилось ей, чтобы дойти до гостиной. Все это великолепие на кухне и чистоту в прихожей можно было объяснить только одной причиной: Лолин компаньон сильно провинился и теперь роет землю носом, чтобы заслужить прощение. Если бы очередную каверзу устроили звери, Ленечка и не подумал бы заняться уборкой. Он ждал бы Лолу, чтобы предъявить ей безобразие, начал бы скандалить и упрекать ее, что совершенно не смотрит за зверями, в то время как он в поте лица зарабатывает хлеб насущный, и так далее…

Но что мог натворить ее ветреный компаньон? Снова увлечься какой-нибудь подозрительной блондинкой? Или роковой брюнеткой? Или белокожей зеленоглазой рыжей красоткой? Но Лола-то об этом не знает, так чего ж он так забеспокоился… Заранее замаливает грехи? Не очень-то это похоже на Леньку.

Лола распахнула дверь гостиной и застыла на пороге. На диване сидел, закинув ногу на ногу, ее напарник и компаньон и читал газету. С одной стороны от него в вольной позе возлежал кот Аскольд и жмурил изумрудные глаза. С другой стороны на розовой шелковой подушке разместился Пу И и глядел паинькой. Попугай примостился на спинке дивана, скромно сложив крылья.

Маркиз убрал газету и поглядел на Лолу с самой своей обаятельной улыбкой:

– Дети, наша Лола пришла!

Когда ей было нужно, Лола соображала очень быстро. Сейчас она сразу просекла, что раз звери выступают с Леней единым фронтом, стало быть, Ленькины амурные похождения совершенно ни при чем. Кот Аскольд Лениной точки зрения в данном вопросе очень не одобрял, всегда становился на Лолину сторону, а попугай вообще мог Маркиза заложить – по вредности характера, как считал Леня.

«Все ясно, – обреченно подумала Лола, – он хочет заставить меня работать. И судя по приготовлениям работенку он мне хочет сосватать не из приятных».

– Пр-ривет, дор-рогая! – сказал Перришон.

Кот приоткрыл один глаз, что считалось у него высшим проявлением воспитанности, Пу И радостно тявкнул.

– Ну? – сурово осведомилась Лола. – С чего такой парад?

– Просто захотелось сделать тебе приятное, – не стирая улыбки с лица, сообщил Маркиз.

«Врет, – поняла Лола, – как всегда, врет».

– Выкладывай! – приказала она. – Не темни!

– Да ничего особенного не случилось! – фальшивым голосом вскричал Леня. – Я решил озаботиться обедом – думал, посидим, поговорим, а ты сразу с какими-то подозрениями… Сама говорила, что я невнимательный, а как тут работать над собой, когда ты все мои благие намерения душишь в зародыше?

Лола потянула носом, ибо до гостиной дошел упоительный запах из кухни. Есть очень хотелось. Маркиз смотрел обиженно и даже оскорбленно поджимал губы.

– Ну ладно, – смилостивилась Лола, – давай обедать.

Ее компаньон обрадованно потрусил на кухню, за ним потянулась вся компания.

Предмет в духовке оказался обыкновенной курицей, только очень большой, в холодильнике нашелся даже соус для спаржи.

Подобревшая Лола аккуратно снимала вишни с куска торта, и тогда Леня решился:

– Дорогая, ты должна мне немножечко помочь…

Лола прекрасно понимала, что не стал бы Ленька так заморачиваться, если бы от нее нужна была какая-нибудь пустяковая услуга, к примеру, позвонить куда-то, выпевая слова чарующим голосом, или явиться в офис турфирмы под видом богатой избалованной клиентки. Или встретиться на вечеринке с каким-нибудь преуспевающим мужчиной и незаметно прицепить к нему на лацкан микрофон… Лола поворчала бы для вида и согласилась, Лене не пришлось бы ее умасливать.

В данном случае дело совсем иного рода. Но после обильного обеда Лола была сытая и неагрессивная, чего Леня, собственно говоря, и добивался.

– Ну что там еще у тебя? – небрежно спросила Лола. – Выкладывай уж, не мучайся…

– Понимаешь, в деле просматривается одна очень слабая связь… всего лишь намек на след… Мне удалось выяснить одно имя. Этот человек, мужчина…

– Ясно, что не женщина, – усмехнулась Лола, – тогда ты бы включил на всю катушку свое знаменитое обаяние и сам стал бы обхаживать эту тетку!

– Известно только, что этот мужчина, – терпеливо продолжал Маркиз, не обращая внимания на ее колкости, – зовут его Арбузов Арсений Анатольевич…

– Знакомая фамилия! – оживилась Лола. – Был такой знаменитый советский драматург Арбузов.

– Да? – удивился Леня. – Может быть, я не помню…

– Ну как же, мы проходили в театре советскую драму, так вот там в «Тане»…

– Какой еще Тане? – отмахнулся Маркиз. – Лолка, не сбивай меня с темы!

– «Таня» – это знаменитая пьеса Арбузова, – объяснила Лола, – а еще у него есть «Иркутская история» – представляешь, там у героини был роман с башенным краном!

– Не может быть! – Против воли Леня включился в постороннюю беседу. – Это же все-таки социалистический реализм, не может быть никакого абсурда!

– Пожалуй, ты прав… – задумчиво протянула Лола, – но точно помню, что башенный кран в пьесе присутствовал… Или это был шагающий экскаватор…

До Маркиза наконец дошло, что Лолка нарочно морочит ему голову, чтобы он не переходил к делу. Ему захотелось стукнуть свою противную партнершу по затылку. Но делать этого было сейчас никак нельзя – Лолка обидится, устроит цирк с рыданиями и стенаниями и повернет дело так, что он же еще окажется виноват. Леня глубоко вздохнул и выпустил воздух через сжатые зубы.

– Вот интересно, этот Арбузов тому драматургу не родственник? – спросила Лола в пространство.

Никто ей не ответил, тогда она осторожно скосила глаза на своего боевого товарища и увидела, что он раскаляется, как электрическая плита – медленно, но сильно. Лола тотчас поняла, что надо немного придержать коней, а то как бы и вправду не схлопотать от Маркиза по затылку. Тем более что Пу И соскочил с подушки и уселся поближе к двери – от греха подальше.

– Этот Арбузов сломал ногу и живет сейчас в санатории – тут, в области, – продолжал Леня внешне спокойно. – Санаторий очень дорогой – современное здание, все удобства, охрана…

– И ты хочешь послать меня в этот санаторий под видом отдыхающей? – оживилась Лола. – Что ж, я не против, если номер будет «люкс», с массажным душем и джакузи и не станут по вечерам отключать горячую воду! А как мужчина этот Арбузов интересный? Впрочем, если нужно для работы, то я согласна на любого! Надеюсь, он не хам, не Квазимодо и не кусается! И еще ему не сто пятьдесят лет! Заодно займусь своим здоровьем: пройду курс легких оздоровительных процедур – так, для повышения жизненного тонуса!..

Тут Лола замолчала, наткнувшись на взгляд своего компаньона. Взгляд этот ей очень не понравился – он был неуверенный и несколько виноватый. Лола отставила чашку и наклонилась ближе. Маркиз тут же отвел глаза.

– Ну ясно, – вздохнула Лола, – роль богатой отдыхающей дамы мне не светит. Ты хочешь определить меня туда медсестрой?

– Ну-у…

Лола сорвалась с места и полетела к себе в комнату. Вернулась она оттуда через две минуты в коротеньком, туго затянутом белом халатике и крахмальном колпачке медсестры.

– Ну как, мне идет? – спросила она, сияя глазами. – По-моему, неплохо. Все-таки белое очень красит!

Она крутанулась на одной ноге и устремилась в прихожую к большому зеркалу.

– Конечно, хорошо бы подобрать какое-нибудь стильное ретро… – задумчиво бормотала Лола, вертясь перед зеркалом, – косынку с красным крестом, длинный белый передник и строгое серое платьице с глухим воротом…

– Лола… – предостерегающе начал Маркиз, но было уже поздно. Его подруга глядела в зеркало затуманившимися глазами, прижав руки к сердцу, и читала с выражением:

– «Она была молода, красива; высший свет ее знал; о ней осведомлялись даже сановники. Дамы завидовали ей, мужчины за ней волочились… два-три человека глубоко и тайно любили ее. Жизнь ей улыбалась; но бывают улыбки хуже слез».

– Лола… – повторил Маркиз громче, – перестань!

Однако Лола продолжала, войдя в полный раж:

– «Нежное, кроткое сердце… и такая сила, такая жажда жертвы!»

– Лолка, немедленно прекрати этот театр! – завопил Маркиз. – Не время сейчас для Бунина и Чехова!

– Это Тургенев, тундра, – отозвалась Лола, с заметным сожалением оторвавшись от своего отражения, – до чего же ты, Ленечка, необразованный! И что это ты на меня кричишь? Ну, буду простой медсестрой, только учти, что уколы я делать не умею! Лекарство могу дать и градусник поставить!

В этом месте Лолин компаньон и соратник издал какой-то странный звук – не то хрюк, не то сдавленный кашель, и Лола сразу поняла, что дело нечисто.

– Что ты хочешь сказать своим хрюканьем? – холодно спросила она. – Что работа медсестры мне не светит? Кем же ты намерен меня устроить в этот санаторий? Неужели горничной? О нет, Ленечка, я этого не переживу! Пыльные подоконники, грязный пол, все время перестилать постели… тихий ужас!

– Кошмар-р! – обрадованно вставил попугай.

Маркиз промолчал, и Лола еще больше расстроилась.

– Что? – горько вопросила она. – Не горничной? Значит, официанткой? Час от часу не легче! Старухи будут капризничать за едой, а старики щипать за задницу?!

– Это очень дорогой санаторий, там нет никаких старух, – проронил Леня.

– Значит, все-таки официанткой… – упавшим голосом сказала Лола, – но постой! Ты же сказал, что этот тип сломал ногу, значит, он не ходит в столовую?

– Вот именно, – подтвердил Маркиз и снова отвел глаза.

– Кем же ты предлагаешь мне стать? Ночной няней? Сантехником? Сторожевой собакой?

– Ну зачем же так, Лолочка… – пролепетал Леня, зная уже, что сейчас последует грандиозный скандал, и на всякий случай отодвигаясь подальше, – вовсе я не предлагаю тебе стать сторожевой собакой, это просто смешно, верно, Пу И? Вряд ли у тебя получится. Но понимаешь… санаторий очень крутой. Там своя охрана и персонал подбирают очень тщательно, по документам и рекомендациям. Квалификацию тщательно проверяют, а ты и вправду не умеешь делать уколов… И потом, даже если тебя возьмут, ты же не сможешь все время быть рядом с ним. А нужно держать его в поле зрения все время.

– Так что же мне – устроиться к нему ночным горшком? – ехидно процедила Лола. – Тогда уж точно он будет в поле моего зрения двадцать четыре часа в сутки.

Маркиз вежливо посмеялся ее шутке, потом спросил, не налить ли ей еще чаю. Лола сказала, что не нужно, но тем не менее он встал и отошел подальше. Кот давно уже ушел спать в гостиную, попугай взгромоздился на холодильник, один только дурашка Пу И снова неосторожно подошел близко к Лоле.

Ежесекундно держа боевую подругу в поле зрения, Леня начал свою речь.

Он, конечно, все понимает, но работа есть работа. Лола всегда была умницей, так что не нужно ей объяснять, что не всегда мы можем себе позволить делать то, что нам хочется. Или не делать того, чего нам не хочется.

Однако этот Арбузов – их единственный шанс узнать что-то о деле. Он – последняя и очень тонкая ниточка. И чтобы ее не оборвать, нужно действовать очень и очень осторожно.

– Что ты все о нитках говоришь? – недовольно скривилась Лола. – Не на прядильной фабрике! Ближе к делу!

– Как ты совершенно верно заметила, – льстиво начал Леня, – Арбузов мало куда выходит по причине загипсованной ноги. Еду ему приносят в номер, массажная сестра тоже приходит сама. Гуляет он на балконе – думаю, что это скорее всего не балкон, а терраса, которая идет вдоль всего корпуса. Сейчас март месяц, народу в этом ВИП-корпусе немного. Арбузов занимает номер восьмой на втором этаже. Этот номер крайний, а с другой стороны шестой номер свободен. По крайней мере на сегодняшний день.

– И ты хочешь, чтобы я поселилась там под видом больной? – недоверчиво спросила Лола, она чуяла сердцем какой-то подвох, но не могла понять, в чем он заключается.

– Это было бы просто замечательно! – фальшиво-бодрым голосом отозвался Маркиз. – Таким образом, он почти все время будет у тебя на глазах. А ночью из твоего номера будет слышно, если что-нибудь произойдет…

– И что дальше?

– Но понимаешь… – Леня снова отвел глаза, – это санаторий для лечения органов опорно-двигательного аппарата…

– Чего-чего? По-русски можешь объяснить, что это за опорные органы?

– Ноги, руки и позвоночник, – сказал Маркиз и добавил деловито: – Ты не футболист, так что голова у тебя за опорно-двигательный орган не считается.

– Постой-постой… – Лола так поразилась, что никак не могла сообразить очевидное, – ты хочешь сказать, что в этот санаторий принимают больных только с переломами?

– Ну да… – выдавил из себя Маркиз и тут же отскочил как можно дальше, присел на корточки и прикрыл голову руками, как советуют поступать при аварии в самолете.

До Пу И наконец дошло, что сию минуту грянет буря и что Ленина поза означает «Полундра! Спасайся, кто может!». Он побежал к двери, на середине кухни понял, что не успеет, закрутился бестолково на месте, так что Леня схватил его и прижал к груди.

– Не бойся, дорогой, я тебя прикрою!

– Я не ослышалась? – спросила Лола. – Я все правильно поняла? Чтобы этот Арбузов принял меня за свою, ты собираешься сломать мне ногу?

– Ну что ты, Лолочка… – Маркиз понял, что хуже, чем есть, ему уже не будет, и встал во весь рост.

– Или руку? – трагическим голосом спросила Лола. – Или уж для полной конспирации позвоночник?

– Хватит дурить! – резко сказал Леня. – Сама прекрасно знаешь, что ломать тебе никто ничего не собирается. Просто наложат аккуратный гипс, кто станет проверять, какая у тебя там нога – ломаная или неломаная?

– Да как ты смеешь мне это предлагать? – заорала Лола.

– А что я тебе такого предложил? – заорал в ответ потерявший терпение Леня. – Что ты визжишь и возмущаешься, как монахиня в стриптиз-клубе? Ты же все время твердишь, что ты актриса, вот и сыграй покалеченную! Или ты можешь изображать только богатеньких дамочек, бесящихся с жиру?

Это была такая заведомая ложь, что Лола даже возмутиться как следует не смогла. Она вскочила, отпихнув Пу И, и задохнулась от злости. Подумать только, этот мерзкий тип – ее компаньон, это ничтожество, жалкая серая личность, этот чурбан стоеросовый, которому незнакомы тонкие, возвышенные чувства, – смеет заявлять ей, талантливой актрисе, что она может изображать только новых русских дамочек, и то примитивно, какими их знают по анекдотам! И это он говорит Лоле, которая переиграла в свое время в студенческом театре все трагические роли, потому что их главный утверждал, что именно Лола с ее выразительной внешностью и глубоким голосом в роли трагической героини может заставить публику сопереживать страданиям!

Ну это же надо такое придумать – она не сумеет справиться с ролью калеки!

Лола тут же стала перебирать в памяти всех персонажей классических пьес, чтобы бросить их Леньке в лицо как неоспоримое доказательство ее всеобъемлющего драматического таланта. Однако в голову не лезло никого подходящего.

Маргарита Готье из «Дамы с камелиями»? Она умирает в последнем акте от чахотки, но для этого актрисе просто делают соответствующий грим и надевают зеленоватое платье, что тоже сильно бледнит. Лола научилась очень жалостливо кашлять для этой роли, однако ноги-руки у нее были в порядке.

Жанна д’Арк? Ту просто сожгли, на сцене обычно не впадают в грубый натурализм и показывают героиню, привязанную к кресту, и отблески пламени вдали.

Мария Стюарт, королева Шотландская? Все четыре акта жива-здорова и очень неплохо выглядит, интригует, пишет письма, соблазняет своих тюремщиков, а как ей голову отрубают, показывают иносказательно, это же не кино…

Лола закусила губу, вспоминая, и поняла вдруг, что не припомнит ни одной героини-калеки. То ли дело мужские роли! Ричард Третий – хромой и скособоченный, Квазимодо – немой горбун да, наконец, Настоящий человек – Алексей Мересьев! Хоть бы какую-нибудь старуху с палкой вспомнить!

Лола напрягла память и осознала с некоторым смущением и растерянностью, что единственная старуха с клюкой, которая хоть немного подходит к данному случаю, была Баба-Яга Костяная Нога. Лола играла ее на втором курсе, на детском утреннике во Дворце пищевиков. Исполняя эту роль, Лола очень виртуозно горбилась и хромала, опираясь на клюку. Детям понравилось.

Но рассказывать Леньке про Бабу-Ягу никак нельзя, он будет дразнить и смеяться. Лола очень рассердилась на себя, что не нашла достойного ответа. Но долго сердиться на себя она не умела, поэтому переключилась на своего компаньона.

– Ну надо же! Для своих подлых, низких, нечестных целей он готов сломать мне ногу! – вскричала Лола.

– Да я тебе сейчас не только ногу сломаю, но и шею сверну, если не прекратишь валять дурака и не начнешь работать! – рявкнул Маркиз, и Лола поняла, что шутки кончились.

Вот так всегда – она могла ломаться и капризничать только до определенного времени, но всегда понимала, когда следует немедленно остановиться. Ведь все равно Маркиз уже подрядился на работу, так что если она ему нужна, а Лола знала, что так оно и есть, Ленька без нее не справится, то рано или поздно он сумеет ее заставить. А сильно злить все же Леньку не следует, может и вправду побить. Конечно, не всерьез, но все равно это унизительно.

– Ну, Ленечка, ну можно без гипса, – тут же заныла Лола, – ну это так неэстетично… И неудобно, как же мыться… Кроме того, гипс натрет мне ногу… И я буду совершенно беспомощна, не смогу постоять за себя, а если со мной что-то случится? Ведь сам говорил, что в деле уже есть один покойник, даже два, а если быть до конца честным, то целых четыре – два человека и две акулы…

– Акулы пострадали случайно, это несчастный случай… – запротестовал Леня.

– В любом случае если из-за гипса я не сумею удрать из этого санатория, – твердо сказала Лола, – моя смерть будет на твоей совести. И Пу И останется сиротой.

Песик, к тому времени уютно пригревшийся у Лени на груди, поднял голову и поглядел удивленно – что это еще Лолка выдумала?

Лола ужасно обиделась – даже Пу И на Ленькиной стороне! – и заплакала.

– Лолочка! – всполошился Маркиз, хотя прекрасно знал, что его подруга отлично умеет плакать по заказу. – Как ты могла подумать, что я тебя брошу в этом санатории? Ты хоть помнишь, что я когда-то работал в цирке?

– Забудешь тут, – сказала Лола сквозь слезы.

– А кем я работал, ты помнишь?

– Многостаночником, – буркнула Лола, вытирая слезы кулаком.

– Фокусником-престидижитатором, – поправил Леня невозмутимо, – но если надо, могу и иллюзионистом. Так что сделаю тебе такой замечательный фальшивый гипс – от настоящего никто не отличит! К тому же он будет съемным. Часто, конечно, снимать не нужно, но зашла в ванную, закрылась на замок, сняла аккуратно, потом надела. А я буду рядом, если что – сразу же тебя оттуда вызволю.

– Если ты такой заботливый, – сдаваясь, проворчала Лола, – то и поселился бы сам в этом санатории и следил бы за этим Арбузовым! А я буду рядом, на постоянной связи…

– Ну, дорогая… – Леня даже рассмеялся, – насколько я понял, Арбузов – мужчина самой обычной ориентации. Что он подумает, если новый сосед будет к нему приставать с разговорами и вообще всячески демонстрировать свой интерес?

– Значит, я должна демонстрировать ему свой интерес? – возмутилась Лола. – Может, еще прикажешь его соблазнить? Только как это сделать с ногой в гипсе?

– Не нужно ничего нарочитого! – сказал Маркиз. – Ты только представь: человек с больной ногой никуда не ходит, сидит как сыч в своем номере, персонал санатория ему уже до смерти надоел. А тут появляется соседка – молодая, привлекательная, отчего не поболтать с симпатичной женщиной? А уж подход найти ты к нему сумеешь. И если хочешь, можем сделать гипс не на ногу, а на руку, только я бы не советовал – руки здоровые нужнее…