Улыбка Изгоя

Опыт

– 2060 год

Годы рабства для узника были словно вечны. Из года в год не менялось ничего. Сборы урожая, разбор металла, редкие работы по восстановлению ограждений, после которых численность узников регулярно уменьшалась. Бесконечная цепь, пристегнутая к шее, не имеющая возможности разомкнуться.

Евгений жил уже в старшем отделении барака, выполняя постоянную рутину. Однажды он обнаружил на стене свод обязанностей, который как будто висел тут всегда, но оставался словно простой частью общности. Евгений подошёл к нему, кратко осмотрел содержание в поисках категории 3, в которой он состоял. Поиск шёл недолго, и парень нашёл желаемое.

Свод:

– «Категория 3, финальная, возраст 20-26 лет. Обязанности включают в себя полный список ранее входящих в свод заданий. Дополнительное: независимо от состояния здоровья и мнения, узник по приказу обязан участвовать в тестировании медицинских препаратов, а также в проверке имплантов.»

Дополнение сильно озадачило юношу, ибо ранее он не принимал участия в тестировании лекарств и уж тем более не имеет имплантов. За этим он решил обратиться к Диме Новикову, который всегда любезно подсказывал любую информацию узникам и со временем даже стал частью банды, занимая низшую должность – «Информатор». Пытаясь найти его, Евгений, сам того не заметив, вышел из зоны пребывания рабов, ибо обычно ее не закрывали, так как это считали бессмысленным, ведь далеко не все решались на своеволие.

Не найдя на территории лагеря Дима так и не нашелся, в отличие от Евгения, найденного охранником, который без разбирательств достал автомат и прикладом вырубил парня. Очнулся Евгений в роскошном кабинете Босса, протирающего тряпкой дорогой сувенирный позолоченный череп.

Босс:

– Что ж, рассказывай.

Евгений (сохраняя спокойствие):

– Простите, это вышло случайно, я лишь искал информатора.

Босс:

– Новикова? Он сейчас занят подсчётом товаров новой партии. Так зачем он тебе?

Евгений:

– Он всегда объяснял мне того, чего я не понимал.

Босс (насмешливо):

– Ну и что же ты не понял?

Евгений:

– Простите меня за невнимательность, но я только сегодня увидел свод обязанностей, и в моей категории было сказано что-то про «тестирование средств и имплантов». Я хотел спросить, что это значит.

Босс (сердито):

– Ну и что же тут не понятного? На таких, как ты, тестируют непроверенную медицину. В случае удачи мы ее используем, в случае провала – утилизируем.

Евгений:

– Простите, а это как то связано с отсутствием Новикова в зоне узников?

Босс (поставив черепушку на полку):

– Связано, напрямую. Ты мало того, что нарушил правила, так ещё и утомил меня, поэтому сейчас мы все покажем особо недоходчивым.

С этими словами Босс развернулся спиной к Евгению на своем кресле в сторону стоящей у стены старомодной, но качественно восстановленной трубке и, приложив ее к уху, отдал приказ.

Босс:

– Собрать у операционной проштрафившихся.

Голос из телефона:

– Новикова тоже?

Босс (токсично ухмыляясь):

– Нет, на него у меня особые планы.

Голос из телефона:

– Штрафники какой категории?

Босс (агрессивно):

– Третьей конечно же, нового свода не составляли!

Голос из телефона:

– Сделаем.

После этих слов Босс в спешке натянул на все пальцы каждой руки по широкому кольцу, и указательным пальцем намекнул на то, что Жмыху пора на выход. Выйдя из офиса, парень не обнаружил обычно веселящихся у бара наёмников, были лишь открытые двери, за которыми стоял грузовик с ящиками, а так же Дима Новиков, держащий в руках блокнот.

Жмых не поздоровался с ним, ибо было слишком мало времени на то, чтобы дойти до «операционной», которую надо было ещё найти, ведь там Евгений ещё никогда не бывал. Парень быстро нашел это здание – оно сильно выделялось своим видом на фоне остальных. Оно выглядело крайне убого: краска давно отсохла и упала со стен, вывеска тоже обвалилась, да и выбитые стекла доверия так же не внушали. Через пару минут к нему подошли те, кого Босс назвал «проштрафившимися», в сопровождении Директора.

Директор:

– А ну быстро встали в шеренгу, придурки!!! Вадим, неси быстрее давай, че ползёшь как червь!?

Вадим:

– Железные импланты не такие лёгкие, как вам кажутся!

Жмых сразу узнал этот голос, он поднял голову и увидел вспотевшего Вадима, несущего монструозных размеров ящик с подписью на неизвестном Евгению языке. Вдруг Вадим остановился и, обессилев от такой нагрузки, упал на колено. Евгений выбежал из строя и, игнорируя вопли Директора, начал помогать охраннику встать. Директор словно озверел от такой наглости: он подобрал прислонённую к стене операционной арматуру, медленно подошёл к Жмыху, замахнулся и чуть было не нанес удар, как за конец палки резко схватился Вадим и, выхватив из рук Директора, согнул ее пополам, грозно посмотрев на Директора.

Вадим (сдерживая ярость):

– Никто, слышишь, ты, жиробас, никто не смеет трогать моего мальчика!

Потеряв голос, Директор встал, как вкопанный. Вадим спокойно приказал штрафникам пойти в операционную, после чего, не без помощи Жмыха, он донёс коробку с имплантами до здания.

В жуткое, обшарпанное здание вошли доктора в масках. Каждый из них взял по одному испытуемому и ушли по кабинетам. Жмыха тоже отвели в один из таких. По центру комнаты стоял операционный стол с сухими отпечатками крови. Жестом мужчина указал на него лечь. Из-под стола он выдвинул одно из его крыльев, на которую положил левую руку Евгения. Из древнего, убитого в хлам, стола он вытащил кляп, а также железные застёжки, которыми он пристегнул шею, ноги, торс с правой рукой и левую, отдельно от тела, к крылу стола. Обездвижив пациента, доктор достал грязную инцизную плёнку и накрыл все, кроме руки с крылом.

Спустя некоторое время был услышан металлический скрежет какого-то инструмента. Замахнувшись, с криком мужчина отсёк половину левой руки, оставив от нее только часть от плеча до промежутка чуть дальше локтя. Жмых хотел заорать во всю силу, но из-за кляпа ему пришлось лишь судорожно терпеть. Из руки на пол сильными потоками полилась кровь. Доктор топорно остановил кровотечение с помощью ремня, и достал из коробки железный имплант руки, к концу которого был прикреплен выделяющийся дешёвым видом куб. Мужчина нажал на куб, и на нём загорелся небольшой экран и светодиоды. Мужчина потыкал на пару пунктов на экране и куб отвалился, оголив внутреннюю часть руки, в которой были видны крайне тонкие проводки, похожие на паутину, но все они смотрели в одну сторону, в ту, где раньше был куб. Мужчина поднес имплант к отрубленной части руки, снял с нее ремень и резко прислонил часть с теми самыми проводками к торчащей кости. Имплант начал самостоятельно подстраивать позицию относительно тела и выравнивать крепление к оставшейся части руки. Через некоторое время рука успокоилась и выпрямилась, уложившись на стол. Доктор взял с полки маленький нож и вырезал в руке небольшое углубление, куда вставил маленький, с наручные часы размером, аппарат. От руки к аппарату через кровоток прошла сильно светящаяся голубая жидкость, просвечивающая через кожу и, дойдя до устройства, издало щелчок, оповестивший о том, что он был закреплён на кости.

Прошло несколько часов, и со Жмыха сняли инцизную плёнку. На лице его были следы от обильных слез и сильно выпирающие вены и артерии. Мужчина снял все крепления и небрежно поднял ослабевшего после сильных мучений Евгения. Железная рука с непривычки перевесила его, но тот поддержал ее правой и вышел вслед за доктором. Из других палат так же вышли остальные испытуемые, но с другими замененными частями тела. У кого-то была заменена нога, у кого-то ладонь, у кого-то часть шеи, а кто-то вообще лишился лица из-за имплантированной челюсти. Всех их посадили в разные комнаты, разделив на группы с одинаковыми обновлениями тела. В комнате было 2 стула и ламповый телевизор. Он резко включился и началась речь пожилого мужчины, похожего на престарелого учёного, но с молодыми глазами, и начал говорить упражнения, которые нужно было выполнить кибернетической рукой. Это оказалось проще, чем казалось на первый взгляд, рука отлично слушалась и была как родная, не считая проблем, вызванных ее весом. После инструктажа всем испытуемым позволили выйти из здания и направили в казармы до следующих проверок на реакцию организма.