Глава 26

Убитый, пятидесятишестилетний Джейкоб Ванетта, был президентом рекламного агентства. Он жил на Чероки-роуд и на пару с женой увлекался гольфом. В тот день он работал, был бодр и весел, когда подруга заехала за его женой после ленча — они собирались пройти все девять лунок в загородном клубе, потом выпить по коктейлю. Джейкоб помахал им с порога, его видела не только жена, но и ее подруга, а когда его жена вернулась домой после партии гольфа и порции джина, она обнаружила мужа распростертым у камина, с простреленной головой.

Оперативная группа нашла гильзу, закатившуюся под диван, и сразу отправила ее на экспертизу, чтобы выяснить, совпадает ли она с гильзами из дома Ланкфордов. Судя по отверстию, пуля была того же калибра, но эксперт пока не дал официального заключения. Очевидно, выстрел произвели так же, как два предыдущих. Миссис Ланкфорд пуля угодила между глаз, у остальных погибших раны находились ближе к левому виску — следовательно, убийца стоял слева от них и стрелял, держа пистолет в правой руке. Одинаковое относительное расположение преступника и его жертв могло быть чистой случайностью. А может, преступник-правша умышленно становился слева от жертвы, чтобы выстрелить беспрепятственно. Если бы он стоял справа, при стрельбе ему пришлось бы повернуться, и тогда жертвы могли бы успеть среагировать и уклониться.

Но убийца не дал им ни единого шанса. Погибшие и глазом моргнуть не успели — все, кроме Мэрилин Ланкфорд: она точно пыталась позвонить в полицию.

Джейкоб Ванетта был пышущим здоровьем, атлетически сложенным мужчиной. Если кто и должен был оказать сопротивление убийце, так именно он. Но Джейкоб пал, как и остальные. В комнате не обнаружилось ни опрокинутых стульев, ни сбитых ламп — ничего. Кроме свежего трупа.

Джейкоба убили, пока Сара находилась в полиции. О ее причастности к последнему преступлению не могло быть и речи, и поскольку Джейкоба и Ланкфордов явно убил один и тот же человек, журналисты на время забыли о Саре. Начальник полицейского управления сделал заявление, подчеркнув, что полиция заботилась о безопасности мисс Стивенс, но ни на минуту не подозревала ее. Это была откровенная ложь, но благодаря ей журналисты утратили всякий интерес к Саре.

Ахерн сообщил, что высадил Сару у отеля «Маунтин-Брук», посоветовав ей зарегистрироваться под именем его матери — Джеральдины Ахерн. Кахилл досадовал на то, что Ахерн не помог Саре устроиться в номере, но понимал, что ему было не до того. Когда миссис Ванетта в истерике позвонила в службу спасения, все полицейское управление было поднято по тревоге, а его сотрудники заметались, как пилоты истребителей, отражающие атаку бомбардировщиков.

Они изнемогали, пытаясь одновременно заниматься привычными делами и расследовать три убийства. Именно поэтому лейтенант Уэстер решил не отстранять Кахилла от дела Ланкфордов: специалистов в отделе было всего пять, Уэстер не мог пожертвовать ни одним из них. Что касается Кахилла, приказ держаться подальше от Сары пришлось отменить, поскольку он не обращал на него ни малейшего внимания. И все-таки он обрадовался, зная, что теперь не рискует схлопотать нагоняй.

Ближе к полуночи Уэстер понял, что его подчиненные окончательно вымотались. Отчеты экспертизы еще предстояло подготовить и изучить. Всех соседей и друзей уже допросили, отпустили по домам и, по выражению Нолана, начали «необратимо тупеть».

Весь день Кахилл думал о Саре. Внезапно спохватившись, он спросил:

— Ахерн, ты поручил кому-нибудь отвезти Саре одежду? Ахерн хлопнул себя по лбу и застонал.

— Черт, совсем забыл! — Он взглянул на часы. Два часа назад он звонил жене и уверял, что скоро будет дома.

— Я сам, — пообещал Кахилл.

Уэстер выслушал обоих и промолчал, и Кахилл понял, что его никто не станет удерживать.

— Может, не стоит? — заколебался Ахерн, поглядывая на него. — Выдержи хотя бы несколько дней…

— А вот это — ни за что.

Его так же клонило в сон, как и остальных, — и даже сильнее, поскольку прошлой ночью они с Сарой слишком увлеклись экспериментами с шоколадным сиропом. Однако Кахилл не собирался отказываться от встречи с ней перед сном. Сара вряд ли будет рада видеть его — и не только среди ночи, но и в любое другое время. Хуже не придумаешь.

Сначала он собрал ее одежду, рассудив, что в таком случае Саре придется встретиться с ним. Он сложил все до последней вещицы, обшарил шкафы и комоды, уверенный, что сюда Сара уже никогда не вернется. Она прожила в бунгало совсем недолго, но успела создать в нем особую атмосферу — с помощью книг, фотографий, коллекции дисков. Кахилл хотел собрать все сразу, но вспомнил, что в номере отеля коробки с вещами некуда деть, да и времени у него мало. Главное — отвезти Саре одежду, а остальное может подождать.

Он действовал быстро и точно, собирая туалетные принадлежности и косметику в ванной, вытаскивая белье из ящиков комода. Укладывать вещи было очень просто: у Сары они лежали аккуратными стопками. Наверное, еще не успели перепутаться в ящиках и на вешалках. Кахилл упрямо надеялся, что в один прекрасный день одежда Сары потеснит в шкафу его джинсы, и уже подумывал о просторной гардеробной. Он питал немало надежд, и все до единой были связаны с Сарой.

Наконец он перенес багаж в машину, выехал на шоссе и набрал номер сотового телефона Сары, но услышал, что абонент временно недоступен. Кахилл знал, что Сара постоянно держит телефон при себе, а на ночь ставит на подзарядку, поэтому дозвониться до нее можно в любое время. Недовольно хмурясь, он узнал в справочной номер отеля «Маунтин-Брук» дозвонился туда и попросил соединить его с Джеральдиной Ахерн.

Сара принадлежала к тем людям, которые просыпаются мгновенно, готовые к схватке, к пробежке, к приготовлению завтрака. Но в трубке уже слышался четвертый гудок, а Сара все не брала трубку. На шестом она взяла трубку, ее голос звучал тускло:

— Алло…

— Я везу тебе одежду, — сообщил Кахилл. — В каком ты номере?

Сара помедлила:

— Оставь внизу.

— Нет.

— Что?

Вот так-то лучше: голос немного изменился.

— Если хочешь получить одежду, впусти меня.

— Это шантаж?

Еще лучше. В голосе Сары уже слышалось возмущение.

— Если одежда тебе не нужна, я увезу ее к себе. Заедешь — получишь.

— Черт побери, Кахилл… — Сара осеклась и шумно выдохнула, сдерживая раздражение. — Хорошо. — Она назвала ему номер комнаты и бросила трубку.

Прогресс, несомненный прогресс. Кахилл не возражал против непродолжительной ссоры — лишь бы увидеться и поговорить с Сарой. Пока она согласна общаться с ним, пусть даже по необходимости, у него есть шанс.

В отеле он перегрузил вещи на тележку и покатил ее к лифту под бдительным взглядом администратора у стойки. Проходя мимо, Кахилл нарочно распахнул пиджак, сверкнув полицейским жетоном, и администратор отвернулся.

Должно быть, Сара стояла у двери, потому что открыла сразу, едва он успел постучать. Наверное, она услышала скрип колес тележки. Она уже протянула руку за сумкой, как вдруг заметила, что вещами нагружена вся тележка.

— Я привез все сразу, — объяснил Кахилл, понижая голос, чтобы не привлечь внимания других постояльцев. Ему чудом удалось вспомнить о правилах приличия: Сара открыла ему дверь, кутаясь в покрывало. — Решил, что ты больше туда не вернешься.

— Да. — Ее передернуло. — А как же…

— Остальное получишь потом. — Воспользовавшись ее замешательством, Кахилл взял два чемодана и шагнул вперед. Саре пришлось посторониться, пропуская его. Кахилл поставил чемоданы и повернулся за остальными вещами. Быстро разгрузив тележку, он вернулся в номер и закрыл за собой дверь. Сара сделала все возможное, чтобы обстановка не выглядела интимной, — зажгла все лампы, даже оправила постель.

Но одеться она не успела. Под покрывалом она была обнаженной. Интересно, понимает ли она, что этим выдает себя? В любом другом случае Кахилл ответил бы утвердительно, но после всего, что пережила сегодня Сара, понимал, что ей все равно.

Она покрепче вцепилась в покрывало и вскинула подбородок.

— Спасибо. А теперь уходи.

— Прямо девственница викторианской эпохи, защищающая свою честь, — усмехнулся Кахилл.

Сара по-прежнему была бледна, ее лицо выглядело осунувшимся, но после его слов она зло прищурилась и слегка покраснела. А она неплохой стратег, подумал Кахилл: заподозрив, что он намеренно злит ее, она сдержала возмущение.

— Уходи.

Он шагнул к ней. Если повезет, она разозлится и бросится на него с кулаками. Но для этого ей понадобится избавиться от покрывала.

— Попробуй выгони.

— И не подумаю. — Сара покачала головой. — Если понадобится, я позвоню твоему начальству и обвиню тебя в домогательствах. Все кончено. Ничего у нас не вышло. Конец истории.

— Нет, — не согласился он. Однажды Шеннон сказала. что он мог бы давать уроки упрямства, и не ошиблась. — Сара, я люблю тебя.

Она вскинула голову, в ее глазах блеснула ярость.

— Нет. Не любишь.

Он прищурился:

— Мне виднее.

Сара шагнула к нему, придерживая покрывало одной рукой и указывая на него пальцем.

— Ты даже не знаешь, кто я такая! — гневно выпалила она. — Если бы знал, ты обращал бы на меня внимание, не только когда тебе хотелось потрахаться, и никогда, ни на одну секунду не поверил бы, что я убила человека — да не кого-нибудь, а Мэрилин, которую я искренне любила! — У нее задрожал подбородок. — И судью я тоже любила, — дрогнувшим голосом добавила она, стараясь не расплакаться. — Но любить можно только того, кого знаешь, а я для тебя — чужой человек.

Теперь дрожал не только ее голос: ее всю била крупная дрожь. У Кахилла в груди что-то сжалось. Слова Сары больно задели его: ему не понравилось ни выражение, которое она выбрала, ни то, что оно подразумевало. Да, они занимались страстным, бурным, приземленным сексом. Но это был не только секс. Они предавались любви, а не трахались.

Сара вдруг сжалась и метнулась к нему. Выругавшись, Кахилл подхватил ее, прижал к себе, без труда отразив попытку ударить его в грудь. Сара безудержно и горько разрыдалась.

Кахилл сел на кровать и усадил ее к себе на колени, шепча слова утешения и упрекая себя за то, что не сделал этого утром. Сара цеплялась за его одежду, покрывало сползло с ее груди. Кахилл сбросил пиджак и снова прижал к себе Сару.

Он упал на постель, уложив Сару на спину, приподнялся над ней и окончательно убрал мешающее покрывало. Плачущая Сара попыталась удержать покрывало, но он отстранил ее руку, одновременно целуя ее, поглаживая обнаженную грудь и скользя вниз, до нежных складок.

Ее губы были солеными от слез. Дерзкие ласки сначала вызвали у нее протест, но прошло несколько секунд, и она сама прильнула к нему и обвила его шею рукой. Кахилл лег между ее ног, направляя орудие в цель. Внутри было недостаточно влажно, поэтому он проник туда не сразу.

Сара всхлипнула и затихла, глядя на него сухими глазами.

Кахилл плавно задвигался у нее внутри. Обычно Сара откликалась на любое его движение, не отставала от него ни на тренировках, ни в любви, но сейчас была уязвима и беспомощна. Возможно, он совершил ошибку, набросившись на нее именно сейчас, но он не мог придумать другого способа разрушить возникшую между ними стену. Он спешил вновь создать плотские узы — не просто секс, а единство двух тел, самое древнее утешение и надежное спасение от одиночества.

Если бы понадобилось, он утешал бы ее всю ночь. Чувствуя приближение оргазма, он останавливался, некоторое время лежал неподвижно, а потом неторопливо возобновлял движения. Он постоянно целовал ее, ласкал, уверял, что любит, надеясь услышать ответное признание. Никогда прежде он не сосредоточивался на женщине так, как сейчас на Саре, замечая каждый глубокий вздох, взмах ресниц, шевеление ног. Таким наблюдательным и ласковым он еще никогда не был. Он понимал, что от этого зависит, выживет ли их любовь.

Прошло немало времени, прежде чем Сара наконец приподняла бедра и впилась пальцами в плечи Кахилла. Он не торопился, наслаждаясь игрой ее мышц. У основания ее шеи судорожно забилась жилка, соски набухли и порозовели. Все маленькое, подтянутое тело напряглось, начало отвечать на каждый удар. Сара вскинула ноги и обвила ими талию Кахилла, словно пытаясь удержать его. Она склонила голову набок и издала протяжный стон. Он продвинулся глубже и почувствовал ее готовность. Он сам был готов излиться каждую минуту и не выдержал, как только ее мышцы в первый раз с силой стиснули его. Сдерживаясь и продлевая ее удовольствие, он таял, как воск.

Сара лежала под ним, тяжело дыша, слезы выкатывались из уголков ее глаз, сбегали по вискам и терялись в волосах.

— Не может быть… — хрипло выговорила она.

Кахилл приподнялся на локте и вытер большим пальцем ее мокрую щеку.

— Если бы я мог, я бы отменил этот день, — сказал он. — я очень виноват перед тобой. Дело не в том, что я полицейский: после того как я сглупил, доверившись Шеннон…

— Я не твоя бывшая жена! — яростно выкрикнула она и оттолкнула его. — Мне плевать, что она натворила. Убирайся, твой жетон царапает мне живот!

Черт! Он перекатился на бок. Снять кобуру он тоже не успел. Хорошо, что Саре не пришло в голову выхватить пистолет и пристрелить его.

Она резким движением села на постели и уставилась на него мокрыми глазами.

— Вот что я тебе скажу, — заговорила она. — Ты дал мне жестокий урок. Раньше в аду станет холодно, чем я поверю… — Она оборвала себя и устало вздохнула. — Ну вот, теперь я заговорила совсем как ты.

Он поднялся и направился в ванную, где привел себя в порядок и застегнул брюки. Сара тоже встала, не обращая внимания на свою наготу. Они мылись, стоя рядом и встречаясь взглядами в зеркале.

— Я люблю тебя, — сказал он. — Как прежде.

У нее поникли плечи.

— И я тоже. Но думать об этом пока не хочу.

— Я подожду. — Он провел ладонью по ее голове. — Сколько понадобится. Только не руби сплеча. Не принимай поспешных решений. Поживем — увидим, что будет дальше.

Сара посмотрела на него в зеркало и обреченно вздохнула:

— Хорошо. Если бы во мне не осталось любви, я не впустила бы тебя сегодня… Только не торопи меня, ладно? Дай хоть немного прийти в себя.

Кахилл вздохнул. Ему казалось, что он выиграл в лотерею или избежал казни. Сара поморщилась.

— Кстати, одно поспешное решение я уже приняла. Я нашла новую работу.

Кахилл оцепенел.

— Что?.. Как? Когда?

— Здесь. Встретила знакомого, он предложил поработать у него. Сразу же, не сходя с места. Я согласилась.

— Как его зовут?

— Тревор Денсмор. — Ее голос прозвучал устало, временный прилив энергии завершился.

Этого имени Кахилл не помнил.

— Ты никогда не говорила о нем.

— Ты не спрашивал.

— Тогда почему же ты сразу приняла его предложение?

— Чтобы спрятаться, — откровенно призналась она.

Загрузка...