Умереть и не встать

ГЛАВА ВТОРАЯ (ПОЛИНА)

В тот день, завершив свою тренерскую работу в спорткомплексе, я решила наведать Ольгу. Давно уж не была у нее. В последнее время сестра что-то казалась мне грустной, устала, что ли? Хотя с чего ей уставать? Работы почти нет – Ольга у меня психолог, на дому клиентов принимает, сеансы там им всякие проводит. И сейчас у нее как раз клиентов было мало.

Еще она тексты на компьютере набирает, подрабатывает. Правда, когда я была у нее в прошлый раз, старенькая Ольгина «двойка» была покрыта таким толстым слоем пыли, что у меня не возникло сомнений в том, когда она последний раз садилась за работу…

Впрочем, пыль, как всегда, была везде. Тогда мне не хотелось указывать на это сестре – я уже и так весь язык отбила, – но теперь была настроена решительно. Я приеду к Ольге, возьму ее за руку и заставлю все вычистить и привести в порядок. И, конечно же, помогу ей сама.

По дороге я купила связку бананов и две шоколадки для своих племянников и ехала к Ольге со спокойной душой.

Когда я подошла к двери и позвонила, мне никто не открыл. Я позвонила еще раз. Из-за двери ясно слышались визжащие голоса Артура и Лизы. Чего же они там, совсем ничего не слышат, что ли?

Понятно, Ольга наверняка дрыхнет в своей комнате, наглотавшись каких-нибудь капель, а дети носятся сами по себе.

Чертыхнувшись, я достала из сумочки ключи от квартиры сестры и отперла дверь.

Пройдя в Ольгину комнату, я убедилась, что она пуста. Я открыла дверь в комнату детей и застыла на пороге.

В комнате все было перевернуто вверх дном. Игрушки все высыпаны из своих коробок, детские вещи вывалены из шкафов – они их примеряли по очереди. Но самое главное, что меня поразило, так это то, что центром внимания Артура и Лизы был ни кто иной, как Дрюня Мурашов! Вот этого оболтуса я ожидала здесь увидеть меньше всего. Я же запретила Ольге с ним общаться! Я была просто уверена, что этот разгильдяй плохо воздействует на мою сестру, ослабляя ее и без того слабую нервную систему. Интересно, а где же сама Ольга? За бутылкой, что ли, побежала?

Я заметила, что Ольгины вещи также были извлечены из шкафа на свет божий, и теперь дети просто отрывались.

Лиза была одета в Ольгино длинное вечернее платье – мое бывшее, которое я подарила ей после того, как похудела, и оно стало мне великовато. На голову Лиза нацепила кружевную накидку для подушек – видимо, она служила для нее фатой.

Артур был облачен вообще во что-то непередаваемое: старую Кириллову замшевую куртку, из-под которой торчали его же шорты, а на ногах – Ольгины осенние сапоги на шпильках. Он, по-видимому, изображал ковбоя, потому что оседлал пылесос, служащий для него лошадью. Причем пылесос включили, очевидно, чтобы изобразить лошадиное ржание.

Сам Дрюня был в своей одежде, только лицо его было размалевано Ольгиной косметикой – на полу валялась ее опустошенная косметичка. На голове Дрюня красовалась старая бабушкина шляпа, кокетливо перевязанная розовой ленточкой. Понять, кого изображал Дрюня, было невозможно: то ли пьяного индейца, то ли старую проститутку…

Вся компания плясала, визжала, пищала, бегала друг за другом и по очереди садилась на пылесос и колотила по нему ногами, как бы пришпоривая коня. Все определенно были счастливы, причем Дрюня Мурашов больше всех.

Гвалт стоял страшенный, моего появления никто даже и не заметил.

Я набрала в легкие побольше воздуха, чтобы возвестить наконец-то, что я пришла в гости.

Никакой реакции.

Тогда я отчаянно замолотила кулаками по открытой двери.

Тот же результат.

Обозлившись, я подошла прямо к Дрюне, сидящему на пылесосе, и проорала ему прямо в ухо:

– В конце концов, что здесь происходит, мать вашу растак?

– А? – Дрюня растерянно поднял на меня глаза. Он, видимо, мысленно находился где-то в пампасах или прериях и с трудом возвращался к реальности.

– Ой, Полина, – наконец-то дошло до него, и Дрюня вскочил с пылесоса, смущенно снимая шляпу. – Привет…

– Привет… – недружелюбно ответила я ему. – Может, все же объяснишь, что все это значит?

– А что? – не понял Дрюня. – Ничего! – он повернулся и выдернул шнур пылесоса из розетки. Измученный пылесос облегченно простонал, затихая.

Сразу повисла долгожданная тишина, уши мои получили передышку.

– Тетя Поля, тетя Поля! – восторженно закричала Лизонька. – Мы с Дрюней так хорошо играли!

– Нисколько не сомневаюсь в этом, милая, – усмехнулась я. – А кто вам разрешил брать мамины и папины вещи?

– Дрюня! – хором ответила Артур и Лиза.

– Прекрасно! – вздохнула я, переводя взгляд на заскучавшего Мурашова, и подтолкнула его к двери, – а ну-ка, пойдем в кухню поговорим… А вы, будьте добры, приведите комнату в порядок. А то у вас и так черт ногу сломит, так вы еще канители добавляете! Собственно, каков поп, таков и приход, – подумав об Ольге, добавила я, но дети не поняли, и слава богу. Я просто очень разозлилась.

Повернувшись, я направилась в кухню. Дрюня, понурив плечи, покорно пошел за мной, вздыхая на ходу, совсем как тот бычок.

Я больше всего боялась, что Дрюня заморочил Ольге голову окончательно – а это совсем не трудно сделать, кстати – и, бросив Лену, переехал жить к моей сестре. От такой мысли у меня заранее темнело в глазах.

В кухне я плотно прикрыла дверь, распахнула форточку, достала сигареты – Дрюня сразу же ухватил одну, – закурила и, выпуская длинную струю дыма, обратилась к Дрюне:

– Итак, дорогой, с каких это пор ты стал хозяином в этом доме?

– Это… Понимаешь, Полина… Ольга ушла, а я вот… с детьми сижу, – сбивчиво принялся объяснять Мурашов.

– Понятно… – упавшим голосом произнесла я. Все понятно, мои самые худшие предположения оправдались: этот мерзавец теперь живет здесь, конечно же, не работает и прикрывается тем, что сидит с детьми. Так, после такого Кирилл, несомненно, перестанет снабжать Ольгу деньгами, следовательно, жить им с Дрюней придется на Ольгины, коих… М-да…

– И давно ты здесь? – ровно спросила я, стараясь не взорваться от гнева, и сделала три затяжки подряд.

– Да часа полтора, наверное, – ответил Дрюня.

– А до этого где был? – удивленно спросила я. Вообще-то я имела в виду нечто другое: давно ли Дрюня здесь проживает?

– Как – где? – теперь удивился Дрюня. – Дома был!

– Ты и туда захаживаешь?!

– Что значит – захаживаешь? – закипятился Дрюня. – Я там живу вообще-то. Чего ты тут выдумываешь, Полина? Опять небось какую-нибудь гадость про меня думаешь?

Слава богу!

Я облегченно вздохнула и вышвырнула окурок в форточку. После того, что я услышала, Мурашов показался мне даже вполне симпатичным парнем. В самом деле, чего я на него так налетела? Он же просто с Ольгиными детьми сидит, когда ей понадобилось срочно куда-то… Кстати!

– А где Ольга? – спросила я.

– Она уехала к Веронике, – поведал мне Дрюня.

– К какой еще Веронике?

– Ну, они еще в университете учились с ней. Мы у нее на свадьбе были, она тебе не рассказывала?

– Ах, да-да, – ответила я, припоминая эту историю, и посмотрела Дрюне в глаза, – это на той свадьбе, после которой мне пришлось Ольге новые очки покупать?

Дрюня скромно потупился.

– Ладно, – смягчилась я. – Чего ее туда понесло-то?

– Да я толком не знаю, – пожал плечами Дрюня. – Позвонила она ей, срочно просила приехать. Там случилось чего-то.

– Чего – чего-то?

– Да не знаю я, Полин! – отмахнулся Дрюня и полез в мою пачку за следующей сигаретой.

– Как ей позвонить, знаешь?

– Не-а…

– А Ольга когда обещала приехать?

– Не сказала. Она мне еще помочь должна в одном деле… – Дрюня загадочно улыбнулся.

– В каком еще деле? – вздохнув, машинально спросила я.

– В таком! Очень личном… – Дрюня вдруг погрустнел и поднял на меня печальные глаза. – Понимаешь, Полина, я ведь влюблен…

– В кого? – снова насторожилась я.

– Ну… в нее… В Ольгу.

– Что? – глаза мои полезли на лоб от этого признания. – Значит, все-таки в Ольгу? И что теперь?

– Что теперь? Теперь все классно будет! Я ее знаешь, как люблю? С ума сойти, как люблю! Целую неделю! Я даже пить бросил! Клянусь!

– А жену ты тоже уже бросил? – подозрительно спросила я.

– А чего – жену? – удивился Дрюня. – При чем тут жена?

– Да, конечно же, совершенно ни при чем! – усмехнулась я.

– Я, между прочим, даже развестись готов! – гордо заявил Дрюня. – Я такой прекрасной девушки еще не встречал!

Боже мой! Он сошел с ума! И Ольга сошла с ума! Весь мир сошел с ума!

– Та-а-к, – зловеще протянула я. – Значит, не зря ты все-таки здесь ошиваешься…

– Конечно, не зря! Ольга должна мне помочь, и все будет путем!

– Чем она должна тебе помочь? – налетела я на Дрюню. – Деньгами? Ты на ее деньги жить собрался? Вернее, на мои, потому как у Ольги вечно их нет!

– Откуда ты знаешь? – ошеломленно спросил Дрюня.

– Да уж знаю! Как-никак родная сестра!

– Погоди, погоди… Ты про какую Ольгу говоришь? Про свою сестру, что ли? Ха! – Дрюня просто повалился на пол от смеха. – Да я совсем не в нее влюблен! – стонал он. – Это надо ж такое придумать! Я совсем в другую Ольгу влюблен, в Вероникину подружку!

– А…! – разочарованно махнула я рукой. От многочисленных Дрюниных любовей меня уже тошнило.

– Да ты не поняла! – загорячился Дрюня. – На этот раз все совсем не так! Это чудная девушка, и я ее действительно люблю, я же тебе говорю! И с женой я ради нее развожусь!

– Давай-давай, разводись! – подбодрила я его. – Тебе еще алиментов не хватало! А жить где будешь?

О такой прозе жизни Дрюня, видимо, совершенно не думал, и теперь оскорбился, что вместо того, чтобы позавидовать его глубокому чувству, я затронула такие приземленные проблемы.

В этот момент зазвонил телефон, я прошла в зал и сняла трубку:

– Алло!

– Дрюня? – переспросили у меня.

– Чего? – вытаращилась я, никак не предполагая раньше, что мой нежный голос можно спутать с мурашовским.

– Ах, Полина, это ты? – я узнала голос сестры. – Как здорово, что ты у меня! А мы тебя ищем-ищем – никак найти не можем.

– Кто это мы?

– Мы с Вероникой. Послушай, тут проблемы, ты не могла бы приехать? Есть возможность заработать… – понизив голос, сообщила мне она.

Я невольно улыбнулась. Конспираторша!

– А зачем мне ехать? Может, лучше вы приедете? У тебя дома знаешь, что творится?

– Что? – испугалась Ольга.

– Приезжай – посмотришь.

– Хорошо, мы сейчас едем! – прокричала Ольга и отключилась.

Я вернулась в кухню. Дрюня сидел за столом и пил чай.

– Ты можешь идти, Дрюнечка, – сообщила я ему. – Сейчас приедет Ольга, да и я здесь.

– Чего это мне уходить? – заупрямился Дрюня. – Что, Андрей не нужен теперь, да?

– Но у тебя, наверное, какие-нибудь дела есть… – улыбнулась я.

– Какие у меня дела, какие дела! – замахал руками Дрюня. – Нет у меня никаких дел, я их все сделал!

Поняв, что от Мурашова так просто не отделаешься, я махнула рукой:

– Ладно уж, сиди! Только тихо, не мешай, и ни слова о своих амурных делах, понятно?

– Конечно, конечно, – закивал головой Дрюня. – Как можно!

Пока мы сидели в кухне и ждали Ольгу, Мурашов, не переставая, трещал о том, какую необыкновенную девушку встретил.

Я не выдержала, ушла в зал и включила телевизор. Показывали какую-то мыльную оперу, от которых просто балдеет Ольга и которые я лично просто терпеть не могу. Но терпеть Мурашова было еще хуже, поэтому я крепилась и честно пыталась вникнуть в смысл сериала. Это мне удавалось с трудом, поэтому я просто откинулась в кресле и даже задремала.

Неугомонный Дрюня пробрался в зал с чашкой кофе, сел рядом и попытался было продолжить свои излияния, но я, не открывая глаз, молча показала ему кулак, и он утух.

Вскоре в прихожей послышались возбужденные голоса. Я встала и побежала туда. Вошли Ольга с молодой, заплаканной девушкой с кукольным личиком.

– Познакомься, Полина, – сказала Ольга. – Это и есть Вероника.

– Очень приятно, – тоненьким голоском произнесла Вероника. – А я вас помню!

– Прекрасно, прекрасно. Проходите. Оля, я пойду посмотрю, что там дети делают, – ответила я и пошла в детскую комнату.

Артур и Лиза добросовестно приводили комнату в порядок. Конечно, до идеального порядка там было далеко, но хоть вещи с пола они собрали.

Мы прошли в кухню, Дрюня увязался за нами. Я поставила чайник на плиту и закурила.

– Рассказывайте, что у вас случилось-то? – спросила я после третьей затяжки.

Ольга и Вероника синхронно вздохнули.

– Понимаешь, Поля, – принялась объяснять Ольга, – у Вероники случилось несчастье: ее мужа арестовали…

– По какому обвинению? – спросила я.

– Его обвиняют… – сглотнув, проговорила Вероника, – в убийстве…

– Кого?

– Вадика…

– А кто такой Вадик?

– Это Никитин друг… А Никита Караваев – мой муж, мы поженились неделю назад… – пухлые губки девушки задрожали, она приготовилась заплакать, но я постучала костяшками пальцев по столу и строго на нее посмотрела:

– Не время плакать, Вероника. Давайте спокойно поговорим о деле. Как все случилось?

– Никита вчера уехал по делам, вечером, – беря себя в руки, заговорила девушка. – Он уехал, потом вернулся немного удивленный и сердитый. Сказал, что человек, с которым он должен был встретиться, не пришел… И мы легли спать. Вот… А под утро за Никитой пришли. Оказывается, в его квартире, в которой он жил до женитьбы, обнаружили труп Вадика. В его руке был зажат зажим от Никитиного галстука. В общем, Никиту арестовали…

– Кто обнаружил труп? – деловито спросила я, выпуская струю дыма в форточку.

– Не знаю…

– Как это? – удивилась я. – Почему же ты не поинтересовалась?

– Ну не знаю, – пожала она плечами. – Я даже и не подумала об этом…

– В каких отношениях твой муж был с убитым?

– В дружеских. Точнее, они с детства знакомы.

– Они работали вместе?

– Нет. Никита работает в банке, а Вадик… Он спортсмен.

– Вот как? – подняла я брови. – А каким видом спорта он занимается?

– Не знаю, – эта глупышка снова пожала плечиками и закурила.

Дрюня Мурашов сидел на удивление тихо, ничем не акцентируя своего присутствия.

– Понятно, понятно, – задумчиво проговорила я. – А Никита не сказал, где он был вчера?

– Нет.

– Но ты уверена, что на той квартире он не был?

– Абсолютно уверена!

– Почему?

– Ну… Он же так сказал… – она беспомощно обвела нас глазами.

Все промолчали. Даже Дрюня не проронил ни слова.

– Вероника, а как именно был убит Вадим?

– Что? – она явно не поняла вопроса.

Я вздохнула и повторила:

– Как именно был убит Вадим? Я имею в виду, каким способом: застрелен, задушен, зарезан, утоплен в ванне, облит керосином и сожжен?

Последняя фраза произвела неизгладимое впечатление на Веронику: она испуганно вытаращила глаза и часто-часто заморгала ресницами.

– Шучу я, – устало пояснила я. – Так как все-тки он был убит?

– Я даже не знаю… – тихо ответила девушка, пытаясь переварить сказанное мною.

– Понятно, – снова ответила я. Так, из Жоры мне придется выцеплять достаточно много информации.

– Вероника, а у кого, кроме Никиты, были ключи от той квартиры? – продолжила я допрос.

– Ну… – она закатила глаза. Я поняла, что сейчас услышу еще одно «не знаю», и раздраженно перебила:

– У тебя были?

– У меня? Были…

– И сейчас есть?

– Сейчас? – Вероника пару секунд думала, потом сорвалась с места и помчалась в коридор.

Она принесла маленькую, элегантную кожаную сумочку и вытряхнула ее содержимое прямо на стол.

– Вот, – обрадованно вскричала она, выхватывая связку ключей. – Вот они!

– Ты уверена, что это они?

– Да, – твердо ответила она. – Да…

– Ладно, – устало проговорила я. – Похоже, больше ты мне ничего не сможешь сообщить. Я сейчас еду к Жоре, постараюсь у него выяснить побольше. Потом позвоню непременно. Если что смогу – сделаю. Если понадобится помощь, то ты, Оля, – я строго посмотрела на сестру, – сразу же подключаешься. Так что смотри не… – я посмотрела на Мурашова, притихшего, как мышка, и постучала пальцем по горлу.

– Да что ты, Поля! – возмущенно откликнулась Ольга. – Разве же я не понимаю, что дело серьезное!

– Верю я, что ты все ты понимаешь, – вздохнула я. – Мурашов, пошли!

– Куда это? – заныл Дрюня.

– Домой, вот куда. Ты к себе, я к себе. Нечего тебе здесь делать.

– А что это ты его гонишь? – вдруг звонко спросила Ольга. – Он, между прочим, у меня дома! И ничем абсолютно не мешает!

Я грустно посмотрела на сестру.

– Оля, я просто опасаюсь оставлять тебя в такой компании, пойми. Вдруг ты мне будешь нужна бодрая и свежая, а Дрюня же непременно уговорит тебя выпить, и…

– Я не пью! – завопил Дрюня. – Я вообще новую жизнь начинаю! С Хельгой!

– С кем? – ужаснулась я.

– С Хельгой! Так зовут девушку моей мечты!

– Боже мой! – покачала я головой, выходя из кухни, – боже мой!

Выйдя на улицу, я села в свой «Ниссан» и вырулила на проезжую часть. Надо было торопиться, пока Жора Овсянников, мой бывший муж, не ушел с работы.

Спорить с Ольгой насчет Мурашова я не стала. Знала, что если эти субчики захотят, то все равно напьются. Дрюня запросто мог сделать вид, что уходит, а потом спокойненько вернуться. Не стану же я их караулить! Все-таки не дети, я надеюсь, понимают, что дело важное. Ладно, не буду о плохом думать.

Я доехала до отделения и поднялась на второй этаж, где располагался кабинет майора Овсянникова.

Жора сидел за столом и болтал с кем-то по телефону, называя невидимого абонента «зайчиком», «солнышком» и «рыбочкой».

– Привет! – помахала я ему рукой от двери.

Жора аж подпрыгнул на стуле, сразу же сменил тон на сухо-деловой, по-быстрому распрощался с абонентом, сказав, что очень занят и перезвонит позже.

– С кем это ты трепался? – небрежно спросила я, усаживаясь на стул и закидывая ногу на ногу.

– Да… С секретным агентом… – очень важным и серьезным голосом произнес Овсянников.

– Понятно, – усмехнулась я. – А кличка у агента как – «Солнышко» или «Зайчик», я что-то не расслышала?

Жора краснел на глазах и предпринимал отчаянные попытки, чтобы это скрыть. Попытки плохо ему удавались, поэтому он сделал вид, что что-то уронил под стол, и полез доставать.

– Поленька, ты, как всегда, все неправильно поняла, – принялся он оправдываться, вылезая из-под стола минуты через три, но я быстро его остановила.

Странные все-таки у меня отношения с бывшим мужем! Разведясь, мы все равно продолжали встречаться, иногда даже более чем встречаться, и Жора до сих пор меня любил. В этом я была абсолютно уверена. Стоило мне позвонить ему, скажем, в два часа ночи и сказать всего лишь одно слово: «Приезжай!» – и Жора тут же мчался ко мне. И в расследовании всяких криминальных дел он мне всегда помогал. Совершенно бескорыстно причем. И Ольга много раз мне твердила, что хватит нам ерундой заниматься, давно пора жить вместе, но…

Одно дело, когда ты не живешь с бывшим мужем, а лишь иногда встречаешься, и тебе совершенно наплевать, есть ли у него еще кто-нибудь. И совсем другое дело, когда ты живешь с ним и абсолютно уверена, что есть…

Сейчас вечернее или ночное Жорино время принадлежит мне. Но я уверена, что стоит нам снова сойтись, как он начнет исчезать из дома именно в это время.

Собственно, из-за этого мы и развелись… Правда, в тот раз Жора не исчез из дома, а, наоборот, появился, и не один. И я, как назло, появилась…

А, ладно, чего теперь! В конце концов, все это пошло только мне на пользу. Разведясь с Жорой чуть ли не на следующий день после этого инцидента, я стала гораздо увереннее в себе. Я закалилась и поняла, что в этой жизни нельзя рассчитывать ни на кого, кроме себя.