Умри для меня

Глава 16

— Давай пройдемся, — сказал Винсент и помог мне подняться на ноги, протягивая мне руку, чтобы я удержалась.

Мы гуляли и наблюдали за тем, как мимо нас бороздили лодки по темно-зеленой воде, оставляя пенистый следы за собой и отправляли большие раскатистые волны, которые ударялись о камни под нашими ногами.

— Ну, и как ты

.

.

умер? Я имею в виду в первый раз, — спросила я.

Винсент откашлялся.

— Могу я тебе попозже рассказать свою историю? — спросил он, испытывая неловкость.

Я не хочу показаться тебе еще более странным, говоря о том каким я был прежде, не имея шанса показать тебе какой я сейчас.

Он мне неловко улыбнулся.

— Это значит, мне нечего рассказать тебе о своем прошлом? — Я повернулась назад.

— Нет, — он застонал.

— Тем более, что я едва начал узнавать тебя

Он остановился.

— Только пожалуйста не спрашивай меня пока.

О чем угодно, только не об этом.

— Хорошо, как на счет того

.

.

почему ты хранишь мою фотографию возле своей постели? — я споткнулась.

— Это навело на тебя ужас? — спросил он, рассмеявшись.

— Да, вроде того, — признала я.

— Не смотря на то, что я видела её около секунды после того, как я обнаружила тебя мертвым в кровати, так что коэффициент ужаса был уже довольно высок.

— Ну, мы с Шарлоттой должны были за неё побороться, — сказал он.

— Ты заметила фотографии на моих стенах?

— Да.

И на шарлоттиных тоже.

Она сказала, что спасла всех этих людей.

Он кивнул.

Они наше спасение.

И поле того, как мы спасли тебя, мы оба претендовали на твою фотографию.

— Как это, — спросила я озадаченно.

— Ну, ты помнишь тот день в кафе, когда ты чуть не стала частичкой истории Парижа? — я кивнула.

— Шарлотта помахала тебе, именно поэтому ты вовремя встала и избежала падения на тебя камня.

Но я тот, кто сказал ей о том, что произойдет.

— Ты был там? — спросила, остановившись как вкопанная и уставившись в упор на него.

— Да.

.

.

духом.

не в теле, — сказал Винсент и притянул меня к себе.

— Духом? Я думала ты сказал, что вы не призраки.

Винсент положил свою руку на мою и я начала ощущать как будто в меня попадали мини дозы транквилизаторов.

— Прекрати со своими "успокаивающими прикосновениями"

ПРОСТО ОБЪЯСНИ.

Я смогу это выдержать.

Винсент оставил мою руку в своей, но теплое неясное ощущение ушло.

Он виновато улыбнулся, словно его застукали за списыванием на экзамене.

Я почувствовала, что довольно хорошо со всем справляюсь, без лишних подбадриваний себя.

Кроме того узнав, что парень, который мне нравиться бессмертен, я думала, что вполне спокойно усвоила уроки о том, как это всё сверхъестественное работает.

Я не сходила с ума.

особо.

Ладно, за исключением того, случая, когда я видела, как погиб Жюль.

И нашла некролог с фотографиями.

И наткнувшись на "мертвого" Винсента в его постели.

Все, из которых были абсолютно чётко сводящими с ума случаями, успокоила я себя.

Винсент говорил, поэтому я попыталась сосредоточится.

— Я вернусь к разговору о духе.

Но то, что я говорил обо мне с Шарлоттой и Чарльзе — это что-то вроде наших методов работы, как ревенантов.

Мы обычно перемещаемся по трое, когда "ходим"..

так мы это называем, когда мы…

.

.

мм

.

.

потрулируем.

Таким образом, если что-то происходит.

.

.

— Как тогда с Жюлем в метро?

— Именно.

Затем другие предупреждают Жан-Батиста, который должен будет убедиться, что мы получим тело.

— И как он это делает? У него есть связи с городским моргом?

Я сказала это в шутку, но Винсент улыбнулся и кивнул.

— И в полиции, среди других организаций.

— Удобно, — сказала я, стараясь не выглядеть удивленной.

— Очень, — согласился он.

— Они, возможно, считают, что Жан-Батист какой-то бандит или некрофил, но то количество денег, которое он платит за нужные ему услуги, кажется, заставляет людей забыть свои вопросы.

Я молчала, думала о том, как сложен должно быть весь "нежить, спасающая жизни" бизнес.

И вот я вломилась на их тщательно спланированную вечеринку без приглашения.

Не удивительно, что меня не было в списке приглашенных Жан-Батистом.

— Шарлотта объяснила, что, когда мы в спячке, наши тела мертвы, но наш мозг все еще активен.

я кивнула.

— Она всё немного упростила.

На самом деле в первый из трех дней нашей спячки мы мертвы и телом и разумом.

Всё отключено, как, если мы были любым другим трупом.

— Но на второй день мы переключаемся в другой режим — мы мертвы только "телом".

Если мы были ранены, после нашей последней спячки, наше тело начинает излечивать себя.

а наш разум просыпается.

На два дня наше сознание может вроде как

.

.

покидать наши тела.

Мы можем перемещаться.

Мы можем друг с другом разговаривать

Я не могла в это поверить.

Были ещё "правила ревенентов"

куда уж может быть еще странней, думала я.

— Плавающие снаружи своего тела? Теперь я понимаю, почему Чарльз сказал, что ты были призраками.

Винсент улыбнулся.

— Когда наш разум покидает тело, мы называем это — парящий.

— Парящий в смысле "летающий"?

— Именно.

И пока мы парим, у нас возникает как бы совершенное шестое чувство.

Это не совсем предсказание, но мы можем почувствовать, когда что-то должно произойти, и это поможет остальным спасти кого-нибудь.

Это как заглянуть в будущее, но только то, которое происходит близко к нашему непосредственному местоположению, и лишь минуту или две в прошлое, где мы.

В яблочко.

.

.

это еще страннее.

Винсент должно быть почувствовал сомнение с моей стороны и правильно потому, что я была потрясена.

Он потянул меня к каменной скамье рядом с набережной и сел рядом со мной, давая мне время, чтобы переварить всю эту невероятную историю.

Перед нами вдоль реки на поверхности воды отражались здания.

— Кейт, я знаю это звучит странно.

Но это один из тех даров, которым мы обладаем как ревененты.

Одна из наших единственных супер сил, как ты выразилась.

Как тогда, когда ты увидела меня и Жюля в метро: нас вообще-то там было трое.

Амброуз был парящим, и дал нам знать, прежде, чем человек спрыгнул.

Жюль сказал, что возьмет всё на себя, пока я заслонял тебя от наблюдения за ним.

Винсент улыбнулся немного смущенной улыбкой.

Также это Амброуз был причиной, по которой мы столкнулись с тобой в музее Пикассо.

Он увидел тебя снаружи и предложил Жюлю войти нам внутрь и преподать урок Кубизма.

— Но как Амброуз узнал, кто я такая? — спросила я недоверчиво.

Это была идея Амброуза, заставить меня столкнуться с тобой, в шутку.

Я рассказывал другим о тебе, еще даже когда мы не спасли тебя в кафе.

Он поднял сухой листок и начал крошить его между пальцами.

— Ты рассказывал? — я открыла рот от удивления.

— О чем ты говоришь?

— Эх.

.

.

Ты же не думаешь, что я тебе расскажу? — он лукаво улыбнулся.

— Я не могу выдать все свои секреты за один раз.

— Позволь мне сохранить хотя бы толику достоинства!

Я закатила глаза и ждала, что будет дальше.

Но я была в тайне в восторге от подобного откровения.

В любом случае, в тот день тебя чуть не раздавила падающая кладка. Я был парящим и мы с Шарлоттой, и Чарльз, и увидели, что здание рушится за минуту, прежде чем это произошло.

Я сказал Шарлотте, что тебе нужно передвинуться и она жестом попросила тебя подойти.

Вот почему мы ода претендовали на твою фотографию для нашей "стены славы".

Он улыбнулся и перевел свой пристальный взгляд от уже изодранного листа к моим глазам, оценивая мою реакцию.

— Но зачем фотографии? Они — я вздрогнула — "трофеи"?

— Нет.

Это не то, чтобы мы злорадствуем.

или соревнуемся.

— Это гораздо глубже, — сказал Винсент и его улыбку сменила неловкость.

Трудно не заработать своего рода

.

.

одержимость.

.

.

нашими спасенными, особенно теми за которых мы умираем.

Неоднократно умирать не легко.

И поэтому очень хочется знать, что произошло с человеком за которого ты в последствии умер.

Изменил ли предсмертный опыт их жизнь.

Или принесенная тобой жертва для них, их семей, людей, которые их знали была эффектом бабочки и так далее.

Он неловко рассмеялся.

— Если мы не действуем осторожно, то получается будто мы преследуем их.

Это случается.

Это лёгкая ловушка для тех, кто не знает.

К счастью, Жан-Батист уже пару сотен лет держит нежить у себя на коротком поводке.

Он заставляет нас придерживаться плана тройной разведки.

Винсент усмехнулся.

Мы можем вернуться и сфотографировать наших спасенных, после того как спасем их.

Тогда мы можем дважды в виде парящих проверить их, но другого способа контакта не рекомендуется.

После этого, мы можем удовлетворить наше любопытство, погуглив их, чтобы сердцу было спокойнее.

— Так значит Амброуз наплевал на правила, когда столкнул нас в одной комнате музея.

Он улыбнулся.

С правилами и так уже была лажа.

Как я уже говорил, моё увлечение тобой началось задолго до того инцидента с обрушением здания.

Винсент избегал смотреть мне в глаза.

Бросив остатки изуродованного листа в воду, он протянул руку и накрыл её своей.

Я услышала предпринимающий звоночек у себя в голове, пока я фильтровала информацию, которую мне дал Винсент.

И вдруг что-то щелкнуло.

— Винсент, то есть, ты говоришь, что несмотря на то, что не погиб из-за меня, ты становишься "одержимым", после того, как спас мне жизнь?

— Более одержимым, — кивнул Винсент, продолжая отводить взгляд.

— Так, если одержимость неизбежна, то, что делает меня отличающимся от любого другого тобой спасенного? Возможно причина, что я нравлюсь тебе, состоит в том, что я только, оказывается, живу с тобой через улицу и пересекаюсь с тобой чаще, чем остальные.

Ты спас меня, но вместо того, чтобы исчезнуть из твоей жизни как все остальные, я продолая появляться и разжигаю твою одержимость.

Откуда ты можешь знать, что это всё не из-за твоей одержимости?

Он молчал.

— Не можешь, не правда ли? — я в замешательстве покачала головой.

Мой живот от отчаяния скрутило.

— Мне было интересно как такой как ты мог влюбится в такую как я.

Когда ты пришел к мысли, что я не просто глупая обожательница, как в первые пару раз, когда я тебя увидела и как ты смотрел на меня, будто я девушка твоей мечты.

И это был ответ.

Это не имеет ко мне никакого отношения.

Это просто своего рода неестественная склонность к спасенным, которая прилагается к тому, чтобы быть ревентами.

Я знала, что это не могло быть правдой, подумала я про себя.

Винсент опустил голову на руки и сидел так около минуты, потирая виски, прежде чем заговорить.

— Кейт, я спас сотню женщин и никогда такого не чувствовал ни к одной из них.

Я заинтересовался тобой прежде, чем спас твою жизнь.

Я признаю, что часть со спасением сделала тебя более незабываемой.

Это в своём роде укрепило моё желание познакомиться с тобой.

Может быть я вёл себя как придурок, когда мы первый раз разговаривали, но с тех пор как я позволял что-нибудь испытывать к кому-нибудь прошло много времени.

Я просто не практиковался быть человеком.

Ты должна мне верить.

Я искала в его лице хоть какой-нибудь намёк на обман.

Он, казалось, был абсолютно искренним.

— Винсент, тогда ты должен быть со мной честен, — сказала я.

— Если ты внезапно осознал, что есть, такие же как и я спасенные, с которыми ты сблизился, я хочу знать об этом немедленно.

— Кейт, я буду честен.

— Я никогда не солгу тебе.

— Или утаишь от меня то, что я должна знать.

— Даю слово.

Я кивнула.

Солнце уже садилось и в зданиях над нами стал появляться свет и его отражение отражение мерцало как огоньки пламени.

— Кейт, что ты чувствуешь?

— Честно?

— Честно.

— Страх.

— Давай я отведу тебя домой, — сказал Винсент, с сожалением в голосе.

Он поднялся на ноги и притянул меня рядом с собой.

Нет! подумала я.

И произнесла громко запинаясь, — Нет.

.

.

нет еще.

Давай не будем так заканчивать сегодняшний день.

Давай сделаем что-нибудь еще.

Что-нибудь обычное.

— Ты имеете в виду нечто, помимо разговоров о смерти, летающем духах, и одержимых бессмертных?”

— Это было бы чудесно, — сказала я.

— Как насчет ужина? — сказал Винсент.

— Давай.

кивнула я.

Только дай мне сказать Джорджии, что я не буду есть дома.

Я достала вой сотовый из сумки и набрала текст: ужинаю не дома.

Пожалуйста скажи М и П, что буду не слишком поздно.

Винсент взял мою руку и переплёл свои пальцы с моими, посылая маленькие ударные волны через моё сердце.

Мой телефон зазвонил, когда мы добрались верхушки лестницы.

Это была Джорджия.

— Да?

— Итак с кем ты собираешься ужинать?

— Почему ты так хочешь знать? — улыбнулась я, поглядывая на Винсента.

— Давай скажем так, что я беру на себя роль твоего законного опекуна, серьезно, — промурлыкала она.

— Ты не мой опекун.

Джорджия рассмеялась.

— С кем ты?

— С другом.

— В?

— Вообще-то да.

— О Боже мой, куда вы собрались? Я приду и сделаю вид, что была поблизости и смогу на него посмотреть.

— Ни за что, кроме того, я еще не знаю куда мы собираемся.

Винсент одарил меня лукавой улыбкой.

— Джорджия? — спросил он.

я кивнула и он потянулся к телефон.

— Здравствуйте, это Джорджия? говорит Винсент.

Мне следовало обсудить это свидание с Вами прежде, чем приглашать Вашу сестру? — он рассмеялся, и я была уверенна, что обаяние Джорджии уже распространилось и на него.

Наконец он сказал, — Нет я не думаю, что у нас сегодня в планах встреча с "народом", но я уверен, что мы скоро столкнемся друг с другом.

— Почему нет, спросите Вы? — он подмигнул мне и я вздрогнула.

Это было невероятно, как он влиял на меня.

в опасном смысле.

— Вы должны будете спросить свою сестру.

Она единственная командует.