Университет

I

Доктор Йен Эмерсон стоял во главе аудитории и смотрел на лица сидевших перед ним, стараясь не показать своего разочарования.

Студентов было еще меньше, чем три семестра назад, когда он начал вести курс; такой низкой посещаемости он еще никогда не видел. Открыв портфель, Эмерсон достал свои заметки к первой лекции и положил их на кафедру рядом с доской. А ведь бывали времена, когда аудитория была забита, все места заняты, а проходы и фойе перед ней полны на что-то надеющихся вольных слушателей… Но времена меняются, и сегодня такое посещение можно было увидеть на лекциях по коммерческим дисциплинам. Даже «развлекательные» лекции вроде этой теряли свою популярность.

Когда Кифер увидит количество записавшихся, он вполне может вообще прикрыть курс.

Йен вновь поднял глаза. Студенты были разбросаны по всей аудитории. На первых рядах, прямо по центру, сидели «поклонники» – четыре или пять студентов, которые в прошлом семестре посещали его лекции по американскому модернизму; это были молодые люди, которым он или понравился как личность, или которых привлекла его манера преподавания, так что они решили записаться еще на один курс. Рядом с ними расположилась группа «отличников» – хорошо одетых учащихся с горящими глазами, прямыми спинами и внимательным выражением на лицах. «Профессиональные» студенты – более возрастные мужчины с бородами и вышедшими из моды длинными волосами и рационального вида женщины в деловых костюмах – заняли места по бокам. А на задних рядах устроились «чудики», выглядевшие так, как будто не только читали романы ужасов, но и жили в них. Эта группа состояла из двух девиц с белыми лицами, в темных одеждах и с торчащими в разные стороны волосами, одного худого парнишки нервного вида, в очках и одежде, успевших выйти из моды года четыре назад, и жирного юноши в футболке Мискатоникского университета[9].

А еще рядом с дверью сидел один студент, который не принадлежал ни к одной из этих групп. Взгляд Йена задержался на нем. Мужчине было лет пятьдесят – пятьдесят пять; одет был в твидовый пиджак, под которым виднелась спортивная сорочка. Он был слишком стар, чтобы относиться к группе «обычных» студентов, но слишком молод для пенсионера, решившего начать новую жизнь. У него была кустистая черная борода с проседью и пронизывающие голубые глаза, которые не отрываясь смотрели на Йена. От этого взгляда тот чувствовал себя не совсем в своей тарелке. На небольшой парте, за которой сидел мужчина и которая подошла бы скорее ребенку, лежала пачка растрепанных папок и книжек в мягких переплетах. Он был похож на ученого – может быть, на коллегу-преподавателя, – но явно не походил на слушателя курса.

Часы на задней стене аудитории показывали три минуты десятого, и Йен решил, что время начинать. Он откашлялся и произнес:

– Добро пожаловать на курс по литературе о сверхъестественном. Я – доктор Йен Эмерсон, и если в вашем расписании стоит другое имя, то вы ошиблись аудиторией.

Студенты, сидевшие на первых рядах, хихикнули. Остальные равнодушно смотрели на него.

– Итак, так как я не большой специалист по перекличкам, я, пожалуй, проведу ее только один раз. Я хочу, чтобы каждый из вас, услышав свое имя, встал и рассказал немного о себе.

Студенты переглянулись. Эмерсон услышал недовольный шепот. Парнишка в очках выглядел так, как будто его охватила паника.

– Это я пошутил, – успокоил их Йен. – Вы ведь ненавидите преподавателей, которые заставляют вас это делать?

Лед был сломан. Доктор Эмерсон почувствовал, как студенты расслабились; теперь в аудитории не было равнодушных лиц. Он поставил себя на место студентов – и теперь они были на его стороне. Несколько человек улыбались и согласно кивали, а все присутствующие выглядели так, будто были готовы на все, что он им предложит. Из чистого любопытства Йен взглянул на «преподавателя», но бородач не улыбался, и по его реакции, в отличие от реакции остальных студентов, невозможно было понять, как он отнесся к его словам.

Эмерсон заглянул в свои записи. Они показались ему нудными и мало подходящими к случаю. И хотя никакого общения между ним и студентами еще не произошло, за пятнадцать лет преподавательской карьеры он научился понимать аудиторию, чувствовать ее пульс и определять, какое направление выбрать для обсуждения. Каждая аудитория обладала индивидуальностью, химия людей, ее составляющих, всякий раз оказывалась совершенно разная, и эта индивидуальность каким-то образом передавалась ему без слов. Обычно он достигал наилучшего результата, когда доверял своим инстинктам. И сейчас они подсказывали ему забыть про домашние заготовки.

Эмерсон обошел кафедру и небрежно присел на крышку стола, раскачивая ногой и повернувшись лицом к первому ряду.

– Ну хорошо, – сказал он. – Давайте начнем с самого простого. Что такое, по-вашему, хоррор?

Один из «отличников» поднял руку.

– Школа осталась за порогом, – Йен улыбнулся. – В этой аудитории руки поднимать совершенно не обязательно. Если у вас есть что сказать, то говорите.

– Хоррор – это литература страха, – ответил студент.

– Как вас зовут?

– Джон.

– Хороший ответ, Джон. Ответ из учебника, ответ, одобренный кафедрой английского языка, – и, тем не менее, хороший ответ. Романы ужасов действительно обращаются к теме страха, и часто цель их – вызывать этот страх у читателей. В чем, без сомнения, заключается часть их привлекательности. Но есть в них не только это… Кто еще хочет сказать? Что такое литература хоррора?

– Это истории об ужасах, – сказал мискатонец.

– Истории об ужасах… Вариант «литературы страха», но ответ не плох. Еще?

Все молчали.

– Никто из вас не знает, что такое хоррор? – Йен осмотрел аудиторию. Несколько человек отвели глаза, как будто боялись, что он их вызовет. Некоторые студенты отрицательно покачали головой. – Отлично. Потому что если б вы это знали, то вам ни к чему было бы сидеть в этой аудитории. – Он отвел руку назад и достал из портфеля книгу. – В этом семестре мы с вами проследим историю развития литературы ужасов от По до Кинга, изучим различные типы романов ужасов и попытаемся определить, почему они относятся к хоррору, или к дарк фэнтези – эвфемизм, популярный в наше время.

– А мы будем обсуждать работы мастеров фэнтези? – спросила студентка с первого ряда.

Йен взглянул на нее. Она была со вкусом одета в модную юбку и блузку; на носу у нее были большие очки в тонкой оправе.

– Вы, по-видимому, специализируетесь в английском языке? – спросил он, усмехнувшись.

– Да, – призналась девушка.

– Что ж, это будет зависеть от того, сколько времени у нас останется. Не знаю, будем ли мы читать рассказы в жанре так называемого фэнтези, но, возможно, обсудим роль, которую сыграли эти произведения в легитимизации литературы о сверхъестественном. Прямо сейчас я прочитаю вам короткий рассказ Гектора Хью Манро, больше известного под псевдонимом Саки; он совсем короткий, всего несколько страниц. А потом вы расскажете мне, ужастик ли это, и если да, то почему.

Эмерсон начал читать – и, как и всегда, через несколько мгновений полностью растворился в словах. Этот рассказ он читал сотни раз, но не уставал восхищаться им, и даже сейчас, в хорошо освещенной аудитории, в самый разгар дня, окруженный людьми, почувствовал восхитительные мурашки на своих руках. Джания Холман, девушка, спросившая о фэнтези, попыталась увидеть в рассказе намеки на христианские символы, которых в нем не было, а Курт Лодруг, парень в футболке Мискатоникского университета, считал, что рассказ имеет смутные параллели с работами Лавкрафта, чего опять-таки не наблюдалось, но в целом обсуждение прошло успешно. И хотя Эмерсон до сих пор не знал имен всех своих студентов, мысленно он запомнил, кто из них что говорил, и к концу занятия достаточно хорошо понимал уровень начитанности и заинтересованности сидевших в классе.

Дискуссия как раз сходила на нет, когда Йен посмотрел на часы. До конца лекции оставалось пять минут, и он решил сказать несколько слов о следующем занятии.

– Отлично. Все вы сегодня должны пойти в книжный магазин и купить вот эту книгу. – Он поднял вверх «Классические рассказы о сверхъестественном», антологию, которую выбрал как основную книгу курса. – К среде прочитайте «Черного кота» и «Бочонок амонтильядо» По и будьте готовы обсудить темы сумасшествия и преждевременного захоронения. А если будете хорошими мальчиками и девочками, то я расскажу вам несколько сплетен об интимной жизни По.

Раздался смех; студенты заговорили друг с другом, а он убрал свои заметки и книгу в портфель – сигнал, что занятия закончились. Большинство стали выходить из аудитории, но одна из «профессиональных» студенток, женщина лет тридцати, подошла к его столу и стала терпеливо ждать, пока он закроет портфель.

– Простите, – сказала она. – Меня зовут Мэрилу Джонсон, и в среду меня не будет. Я должна отвезти мужа в аэропорт. Не могли бы вы сказать мне, что еще я должна прочитать к следующей пятнице?

– Старая история про мужа и аэропорт в самом начале семестра? – Йен хихикнул. – Так у вас к октябрю никаких оправданий не останется.

Женщина не улыбнулась – она смотрела на него совершенно серьезно.

– Мне вправду надо его отвезти.

– Я вам верю. Я еще не составил план и, честно говоря, не решил, что давать вам дальше. Собирался заняться этим сегодня вечером. Но я человек покладистый. Так что прочитайте эти два рассказа, а остальное сможете нагнать позже.

– Спасибо.

Женщина повернулась и направилась к двери, и вот тогда Йен заметил, что «преподаватель» все еще сидит на своем месте. Лектор слегка занервничал. Улыбнувшись сидящему ничем не обязывающей улыбкой, он тоже собрался уходить.

– Доктор Эмерсон? – Это было произнесено достаточно дружелюбным тоном. Голос у незнакомца был низкий и грубый, с явным акцентом жителя Восточного побережья. Мужчина встал и сделал несколько шагов вперед.

Йен почувствовал мрачное предчувствие, от которого у него дрожь прошла по всему телу.

– Слушаю вас.

– Мне надо с вами поговорить.

– О чем?

– О Зле в этом Университете.

Йен перевел глаза на открытую дверь. Холл за ней наполнялся студентами – лекции в других аудиториях также закончились. Мужчина стоял между ним и дверью, но он сможет позвать на помощь, если тот окажется сумасшедшим. Прямо сейчас это казалось Йену вполне вероятным.

– Как вас зовут? – Он постарался, чтобы его голос звучал спокойно.

– Гиффорд, – ответил мужчина. – Но это не важно. Время кончается, и нам надо торопиться.

– Торопиться куда?

– Нам надо убить Университет. – Голубые глаза Гиффорда не мигая смотрели на Йена. – Прежде чем он убьет нас.

– Это что, шутка такая? – спросил Йен, но еще до того, как услышал ответ, уже понял, что Гиффорд на шутки не способен.

– Это не шутка. Зло с каждым днем становится все сильнее.

Эмерсон почувствовал прилив адреналина. Боже! Психи нынче встречаются на каждом шагу. Волосы у него на руках зашевелились. Он вспомнил рассказ, в котором говорилось о том, как студент издевался над своим профессором за то, что тот не соглашался с его теорией. Йен глубоко вздохнул. С этим надо немедленно заканчивать.

– Послушайте, – сказал он, – то, что я преподаю литературу ужасов, еще не значит, что я куплюсь на подобную ерунду. Хоррор – это искусство, вид развлечения, но он вовсе не заслоняет от меня всю остальную жизнь. Я не хожу в церковь, не провожу время, посещая кладбища или спиритические сеансы, я не верю в передачу мыслей на расстоянии и в лечебную силу кристаллов…

– Я пришел сюда, потому что подумал, что вы меня поймете. Зло…

– Так вот, я вас не понимаю, – прервал его Йен. Ему показалось, что в голосе Гиффорда слышны неуверенность и какой-то намек на страх, и от этого он стал более агрессивным. – Я вообще не помню, чтобы ваше имя было в списке слушателей, мистер Гиффорд. – И он действительно этого не помнил. Более того, заметил, когда делал перекличку, что мужчина не откликнулся ни на одно из названных имен. – И когда я спросил, не пропустил ли кого-нибудь при перекличке и нет ли среди присутствующих вольных слушателей, вы тоже не откликнулись. Вы вообще собираетесь записываться на мой курс?

– Нет. Я просто хотел поговорить с вами; рассказать, что происходит…

– Тогда я предлагаю вам убраться отсюда прежде, чем я позову охрану. – Йен протиснулся мимо Гиффорда и направился к двери.

– Подождите! – Сила этого отчаянного крика заставила Эмерсона обернуться.

Лицо Гиффорда, которое до этого момента ничего не выражало, теперь превратилось в маску ужаса. Его голубые глаза из проницательных превратились в загнанные, а губы в густой бороде тряслись.

– Я и не надеялся, что вы мне сразу же поверите, – сказал мужчина. – Но я должен был попытаться. – Он отошел к столу и взял с него тетрадь. – Просто прочитайте вот это. Это все, о чем я вас прошу.

– А что это?

– Это моя диссертация. Она касается Зла, которое атакует этот Университет, и того, как с ним следует бороться.

– Диссертация? – Йен был удивлен. – Так вы…

Гиффорд собрал со стола оставшиеся книги.

– Я тот, кто бьет тревогу, – ответил он и направился к двери, но потом повернулся к Йену. Его лицо вновь ничего не выражало, но страх никуда не делся. – Мой телефон на первой странице. Позвоните мне. В любое время. Я буду ждать. – Он вышел в холл и растворился в море тел, двигающихся в сторону лестниц и лифтов.

Эмерсон посмотрел на тетрадь в руках и открыл первую страницу. «Изучение повторяющихся проявлений сверхъестественного в американских университетах. Выводы и рекомендации». Под заголовком стояло имя: Гиффорд Стивенс.

Антология, которую он использовал для этого курса, была составлена доктором Г. Стивенсом.

«Нет, – подумал он. – Этого не может быть».

Йен быстро открыл портфель и посмотрел на книгу. Затем прочитал четвертую сторону суперобложки:

«Доктор Стивенс получил степень по современной литературе в Принстонском университете. Он – эксперт по произведениям о поджогах и разрушениях и в настоящее время живет в Нью-Мексико со своей женой Пат».

Закрывая портфель и направляясь на следующую лекцию, Йен еще раз обдумал все, что с ним произошло, но чем больше он об этом размышлял, тем больше убеждался в том, что у человека, который вручил ему диссертацию, не было на руке обручального кольца.

II

Прошло уже целых два часа после того, как Фэйт появилась на работе, когда ей наконец-то устроили ознакомительную экскурсию по библиотеке.

Эту работу она нашла через Центр развития карьеры – увидела объявление на доске для студентов, желающих подработать, и немедленно подала заявку. Это случилось на прошлой неделе, когда Фэйт пришла в кампус, чтобы зарегистрироваться, а через несколько дней по почте ей пришло сообщение о том, что она принята на место помощника библиотекаря.

Ей даже не пришлось ходить на собеседование.

В письме говорилось, что она должна явиться к Филу Лангу в абонементный отдел после последней лекции в понедельник. Так что после того, как их в час тридцать отпустили с лекции по культурной антропологии на пятнадцать минут раньше положенного, Фэйт направилась прямо в библиотеку.

Фил Ланг оказался высокой и рыжей копией Икабода Крэйна[10]: галстук-бабочка, очки в проволочной оправе и все такое. Когда она появилась, он стоял за стойкой в главном холле и что-то объяснял трем студентам, очевидно, работавшим в библиотеке. Фэйт пришлось подождать, пока он закончит, прежде чем представиться. Ланг осмотрел ее с ног до головы, кивнул и попросил пройти в его офис за стойкой.

Фэйт думала, что все, что надо, это появиться и приступить к своим обязанностям. Но Ланг заставил ее заполнить кучу бланков, включая форму W-2 и подтверждение возможности учиться и работать одновременно. Потом с этими формами она отправилась в отдел финансовой помощи, где, отстояв в казавшейся бесконечной очереди других студентов, вручила формы измотанной женщине средних лет, которая поставила на одной из них свою закорючку, оторвала желтую копию и направила Фэйт в бухгалтерию, где той пришлось опять стоять в очереди студентов, желающих совмещать учебу с работой, пока не были оформлены необходимые отказы от медстраховки и распечатаны все необходимые разрешения.

И только после этого она вернулась в библиотеку, чтобы пройти ознакомительную экскурсию.

Когда Фэйт вернулась, Ланг уже ждал ее за стойкой.

– Все в порядке? – спросил он.

Фэйт кивнула и передала ему копии всех форм, которые ей велели вернуть в библиотеку. Ланг небрежно взглянул на них и скрылся с ними в своем офисе, из которого вышел буквально через мгновение.

– Отлично, – сказал он, – я покажу вам все этажи библиотеки. Я не жду, что вы запомните всё из того, что я покажу и расскажу сегодня, но вам надо ознакомиться со зданием и понять, где что расположено, с тем чтобы вы могли отвечать на вопросы посетителей, не обращаясь каждый раз за помощью к коллегам.

– Хорошо. – Ланг уже успел достать Фэйт своей снисходительностью, но она заставила себя улыбнуться.

– Тогда – вперед.

Библиотекарь показал ей административные помещения на первом этаже, а потом провел по абонементному отделу, где студенты-помощники доставали книги из ящиков, в которые их опускали читатели, и сканировали штрих-коды с помощью компьютера. Другие студенты брали стопки книг, разбирали их и расставляли книги по временным полкам.

Вернувшись в холл, Ланг подвел ее к компьютерному терминалу, стоявшему на низком металлическом столике.

– Здесь мы используем систему OCLC[11], а это значит, что читатели могут видеть каталог в режиме онлайн, а не рыться в карточках. Вы знакомы с OCLC?

Фэйт отрицательно покачала головой.

Он стал нудно объяснять ей принципы системы, не упуская ни одной мельчайшей детали, и хотя она искренне хотела его слушать, Фэйт поняла, что отключается и думает о чем-то своем. Неужели такая тоска ждет ее каждый день?

Неожиданно плита с котлетами в старом добром «Макдоналдсе» показалась ей не такой уж и плохой альтернативой.

– Все понятно? – спросил Ланг.

Она кивнула.

– Тогда пойдемте наверх.

– Хорошо.

Поднявшись на лифте на второй этаж, они прошли через отдел документов, затем, на третьем этаже, через отдел периодических изданий и, наконец, через справочный отдел на четвертом. Ланг потратил много времени, показывая пятый этаж, где располагались специальные фонды и основное книгохранилище от А до Р[12].

– В университете Бреи хранится крупнейшая в США коллекция литературы о Холокосте, – сказал Ланг. – У нас имеются документы, дневники и самая большая подборка фотографий, демонстрирующих зверства немцев. Доступ к этому собранию, так же как и к другим собраниям, составляющим специальный фонд, закрыт для студентов и доступен только преподавательскому составу, ведущему исследования в этой области. – Ланг улыбнулся. – Но если вы проработаете у нас достаточно долго, вас могут прикрепить к спецфонду, и вы увидите эти материалы собственными глазами.

Фэйт заставила себя улыбнуться ему в ответ.

Лифт поднял их на шестой этаж.

Она немедленно почувствовала его особенность.

На этаже царила абсолютная, могильная тишина.

На других этажах присутствовал шум. Даже в библиотеках тишина не бывает абсолютной, и хотя шум этот не проникал в ее сознание, она знала, что он присутствует, – шорох переворачиваемых страниц, перешептывание студентов друг с другом, звуки упавших книг, позвякивание мелочи в карманах, шаги по плиточным полам.

На шестом этаже этих звуков не было.

Когда двери лифта закрылись с негромким чмоканьем и жужжащая машинерия замерла в спячке, на этаже воцарилась абсолютная тишина. В первые мгновения Фэйт даже показалось, что она слишком громко дышит.

Потом Ланг начал свой рассказ.

Казалось, он не замечает окружавшей их атмосферы, поэтому спокойно, как делал это на предыдущих этажах, продемонстрировал ей план этажа, располагавшийся в стеклянной витрине на стене напротив лифтов. Это было графическое изображение расположения всех шкафов с указанием букв, на которые начинались названия книг, стоявших в каждом из них. Книги от Q до Z располагались по часовой стрелке от лифтов. Затем Ланг повел ее по коридорам, и они удалились от них, углубившись в проходы между шкафами. Книжные шкафы были громадными, гораздо выше Фэйт, и ей казалось, что она находится в лабиринте, вырытом какой-то гигантской крысой. Казалось, что этим проходам нет конца.

Фэйт была удивлена, увидев студентов, склонивших головы над книгами и что-то записывающих, сидя за столами, тянущимися вдоль северной стены. Она не могла понять, как им удается сохранять такую тишину и не производить даже тот практически незаметный шум, который она слышала на других этажах библиотеки. Девушка подумала, что на них, должно быть, тоже давит тяжелая атмосфера на этаже и их неслышность объясняется именно этим очевидным давлением.

– Книги на этом этаже, – говорил меж тем Ланг, но даже его голос понизился до шепота, – очень часто путают. Студенты приходят сюда, берут их с полок, оставляют в тележках, ставят не на те места, а иногда даже бросают на пол. – Он сделал паузу. – Эти книги будут частью вашей заботы.

Он провел Фэйт к западной стене, где находился закрытый проволочными дверями проход между двумя рядами книжных шкафов. Достав ключ, отпер дверь и пригласил Фэйт войти.

– Это сортировочная. Сюда вы приносите собранные вами книги. Сортируете книги по алфавиту, а потом кладете на вот эти тележки. – Тут он показал на несколько металлических тележек, стоявших вдоль стены. – После чего развозите их по полкам.

Они вышли из сортировочной, и Ланг запер за собой двери.

– Главное, не волнуйтесь. Первые несколько недель вы будете работать в паре с кем-то. Коллеги подробно всё объяснят, пока вы не почувствуете, что во всем разобрались.

Они вновь двинулись по бесконечным проходам, пока не оказались возле лифтов. Ланг нажал на кнопку вызова.

– И вот еще что, – сказал он. – У нас здесь иногда бывают проблемы с… посетителями, которые беспокоят наших работников. Это связано с самим принципом работы библиотеки, с тем, что она доступна всем, с тем, что люди могут бесплатно находиться здесь с утра и до момента закрытия. Именно поэтому библиотека привлекает некоторых психов. Я подумал, что лучше сразу предупредить вас. У нас тут бывают разные типы. И очень часто здесь они раскрываются во всей красе. – Ланг машинально нажал на кнопку еще раз, хотя стрелка «вниз» уже давно горела. – Один в прошлом семестре прилепил себе зеркала на носки ботинок, чтобы заглядывать под юбки нашим сотрудницам. А другой для этого же залезал под рабочие столы – несколько семестров назад. Бóльшую часть времени вы будете работать среди людей, наводя порядок на полках и все такое, так что беспокоиться не о чем. Но если останетесь одна, то стоит быть поосторожнее. И немедленно сообщайте о всех происшествиях.

– А я и не знала, что библиотека может быть таким коварным местом. – Фэйт улыбнулась.

– И не говорите.

Двери лифта открылись, и они спустились на первый этаж. Во время спуска Фэйт не отрываясь следила за загорающимися цифрами. Психи ее мало волновали – с ними она вполне может разобраться. Отец научил ее нескольким приемам самозащиты, когда она была еще совсем ребенком, и Фэйт была уверена, что с физической точки зрения может дать отпор любому человеку ее роста или меньшего. Или большего. Главное, чему научил ее отец, было бить первой, а уже потом начинать задавать вопросы. И Фэйт прекрасно знала, что точный удар в пах способен остановить даже самого крутого мужика.

Так что если уж волноваться о чем-то, так это о возможности землетрясения, пожара и о самом здании.

Шестой этаж.

Нет, это глупо.

Но это правда.

Шестой этаж.

Она не хотела себе в этом признаваться, но что-то в последнем этаже библиотеки заставило ее покрыться мурашками.

– Сегодня вы начнете с расстановки книг по полкам в абонементном отделе, – сказал Ланг. – Там я смогу приглядывать за вами. Ренни и Сью приносят книги, а Гленна ставит их на временные полки, так что сегодня вы будете помогать ей…

Фэйт кивнула, хотя уже не слушала его. В действительности ее мало интересовало, с кем она будет работать и что будет делать. Но почему-то она почувствовала облегчение, узнав, что не будет работать на шестом этаже.

Библиотека закрывалась в половине одиннадцатого вечера, но смена Фэйт закончилась в восемь. На следующий день лекций у нее не намечалось, так что она будет работать с семи утра до часа пополудни.

В этом состояла прелесть работы в кампусе. Расписание было очень гибким. Фэйт даже могла менять его, если надо будет готовиться к тесту.

Домой она ехала по шоссе. И хотя час пик уже практически закончился, транспорт двигался еле-еле, так что до съезда на Семнадцатую улицу она добралась лишь через час.

Возле светофора в конце съезда банда подростков окружила цветочницу, так что Фэйт, прежде чем проехать мимо, проверила, закрыты ли у нее все двери.

Через несколько минут она проехала мимо колледжа Санта-Ана, своей альма-матер. И хотя выпустилась только в июне, здание уже казалось ей очень маленьким, так что она подумала, что возвращение в него будет напоминать возвращение в начальную школу – крохотные парты, двери и питьевые фонтанчики.

У нее было прекрасное настроение, она была счастлива от того, что учится в университете, во взрослом учебном заведении. Теперь Фэйт уже не сомневалась, что справится с учебным планом, и, хотя закончился лишь первый день ее учебы, она чувствовала себя очень хорошо. Университет ей понравился.

То есть понравилось почти все.

Шестой этаж.

Фэйт отбросила эту мысль.

С правой стороны, через улицу, показалось место, где раньше стоял старый кинотеатр братьев Митчелл. Она посмотрела на пустующую площадку и вспомнила, как Кит, будучи ребенком, громко читал названия фильмов, когда они проезжали мимо: «Откровенная Тата», «Дебби – основательница династии», «Богиня любви»…

Фэйт знала, что если б этот порнотеатр не снесли, Кит был бы в нем постоянным посетителем.

Когда она вспомнила о брате, ей стало немного грустно. Что же произошло? И когда это произошло? Они были так близки, когда были детьми… Даже после смерти папы, а может быть, после нее даже больше, они держались вместе и рассказывали друг другу всё-всё.

А сейчас Фэйт даже не могла вспомнить, когда они последний раз нормально разговаривали.

И что будет, когда она станет жить отдельно? Неужели порвутся все связи? Неужели они окончательно разойдутся и никогда больше не увидят друг друга? Фэйт мало волновало то, что она никогда не увидит свою мать, но связь с братом ей терять не хотелось.

Но что она может с этим поделать?

Фэйт свернула на свою улицу. Ребенок в трусиках, стоявший на лужайке, запустил в нее комком грязи и что-то прокричал. В ответ она посигналила, и он отскочил от неожиданности.

Боже, хоть бы мамочки не было дома…

Но она увидела, что окна их дома горят, а перед ним стоит машина матери и чей-то чужой мотоцикл.

Значит, она притащила кого-то в дом…

Фэйт притормозила, подумала несколько мгновений, а потом, нажав на газ, проехала мимо дома.

Она купит какую-нибудь еду в «Эль Полло Локо», а потом пойдет в городскую библиотеку. Та открыта до девяти. Там она сможет почитать и, может быть, к тому времени, когда вернется, новый «друг» ее мамаши успеет исчезнуть.

Может быть…

Фэйт развернулась в темном переулке и поехала в сторону Семнадцатой улицы.