Уральское небо - 2

Глава 4. Регалии не продаются!

Я сидел на диване и тупо смотрел в окно. Кроме штуки гринов (а теперь ещё меньше) у меня не оставалось больше наличности.

Шальная мысль посетила мою голову, и я, вжикнув молнией на спортивной сумке, достал со дна мои упакованные награды за первую чеченскую кампанию. Две медали "За отвагу!", общий нагрудный знак "За службу на Кавказе" и знак почести "За мужество и отвагу!".

Последняя регалия мне была очень дорога. Знак, присуждаемый во времена боевых действий в Чечне, выдающиеся солдатам за проявленные способности в бою.

Я прокручивал в голове этот бой не раз, за который получил награду. Но ничего выдающегося там не было. Я тупо своим БТР-ом закрыл от огня боевиков подбитый командирский "УАЗ", после чего уцелевший командный состав быстро перебросился в десантный отсек. И мы вынуждены были отступить от превосходящих сил противника, оставив на поле боя три подбитых грузовых "Урала". Но, чтобы из них ничего не досталось боевикам, наш стрелок от души влупил по бензобакам тягачей. Да и отступая, мы потратили почти весь свой БК.

Вот за этот эпизод наш экипаж и огрёб этот памятный знак. Подозреваю, за то, что спасли командующий состав. Не более того...

Общий знак "За службу на Кавказе" выдавали практически всем, как и медали "За отвагу!"

Я выложил на столик и срезанные с камуфляжа сержантские погоны. Ибо домой я решился вернуться, одетым в гражданскую одёжку. Не хотелось мне сверкать парадкой с аксельбантами и прочими украшениями, как попугай. Я же с войны возвращался, а не с гулянки. Вот вроде бы и всё!

С грустинкой я смотрел на регалии. Где-то далеко на задворках мои мысли шептали мне, что можно это было бы взять и продать. Но я отвергал эту мысль напрочь! Вот даже если когда совсем прижмёт, но и то навряд ли. Буду подыхать, но регалии не продам. Никогда!

Неожиданно в кабинет зашли тётка с сестрёнками. Я даже не успел убрать со столика награды.

- Ух ты! - искренне восхитилась Вера. - Вот это да! Женя, а что ты их раньше нам не показывал?

- А вы и не просили. И даже не знали! - безучастно ответил я. - Вернулся с армии, да главное живой. Вот и всё отношение ко мне. Вы даже дембельский альбом показать не просили. Только я не смог бы показать и его! Потому что не хотел его делать. Вот и всё!

В кабинете повисла тишина.

- Верно! - кивнула тётка. - Как то мы все облажались. Так же, девчонки, сейчас молодёжь говорит?

- Угу! - подтвердила Надя. - Говорит... А ведь я и не знала, что у меня брат воевал! Теперь гордится этим буду.

Я молча собрал дорогие сердцу вещи и убрал обратно в сумку.

- Племяш! - вдруг озарение нашло на тётку. - Неужели ты хотел их продать?

- Была такая мыслишка, не скрою. Но, пересмотрев, решил, что даже если и помирать буду, никогда не продам их. Никогда!

И снова в кабинете висит звенящая тишина.

- Жень, тебе наверно машина нужна? - вновь нарушает молчание тётка. - У нас в загашнике есть доллары. Давай я их тебе...

- Не надо! - перебиваю я её. - Знаете, что? Что "восьмёрка", что "БМВ" достались мне не совсем честно. Не заработал я их! Дядька подарил. А что легко пришло, легко и ушло. Сам заработаю. А доллары лучше приберегите. Вон, что в стране творится! Мы не знаем даже того, что завтра будет. Поэтому, тёть Ань, разговор насчёт денег, надеюсь, прикрыт?

- Хорошо! - явно скрипя сердцем, произнесла тётка. - Но ты имей в виду...

- Не буду! - помотал я головой. - Вот хоть убейте, не буду иметь в виду! Жаль, что при девчонках этот разговор произошел.

- Мы не маленькие! - протянула Надя. - И всё понимаем...

- Что понимаете? - повернул я голову в её сторону. - Что приехал старший двоюродный брат и сел вам на шею? Не привык я так, не привык. До конца августа я наверно у вас ещё поживу, если разрешите. А с сентября буду снимать что-нибудь. Я и так у вас загостился...

После высказанного мне как то полегчало на душе. Итак, сколько уже времени пользуюсь добротой родных мне людей. Пора и честь знать!

- Жень, а три полоски на погоне, это что за звание? - спросила аккуратно Вера.

- Сержант. - ответил я ей. - Можешь этим немного гордиться! Разрешаю...

- Буду! - тихо сказала сестра и, подойдя ко мне, обняла за шею. - Есть чем гордиться. Мой брат не спился, не снаркоманился, в отличие от других. Вот! Жень, пожалуйста, не переезжай от нас. Мне лично страшно. Такое всё чужое кругом. Я и так переживала, когда ты к бабушке своей в Волгоградскую область уезжал. А ещё...

Я покачал головой:

- Не надо всё рассказывать.

Вера и Сан Саныч были единственными, кто знал о моих отношениях с Ангелиной. Почему то у меня сложилась полная уверенность, что они не рассказали никому эту тайну. Дядька был не из болтливых, и старшую дочь явно научил этому.

- Жень, а покажи ещё раз свои медали с орденами. - попросила Вера.

Ну как можно отказать сестре? Я снова достал регалии и выложил их на стол. Погоны доставать уже не стал.

- Красивые, особенно этот! - палец Веры ткнулся в "За мужество и отвагу".

Минут пять семейство Фроловых лицезрело всё моё "богачество".

- Если б Владленыч, старый хрыч, не устроил бы всю эту хрень с поджогами, то я даже и не узнала бы об их существовании. - даже всплакнула тётка.

- Мне сырости тут не надо! - вздохнул я, убирая награды обратно в сумку. - У меня проблемы другого толка. Вот Кеша просил подъехать до него сегодня. А мне уже не на чем добираться до него. Да и по указанному адресу не каждый частник повезёт. Вот где закавыка!

- Так далече? - встрепенулась тётка.

- Да, далеко! На двух автобусах с пересадкой. Да ещё и пёхом километра три пыль топтать. Ничего ваш племянник и братан не такие марш-броски в армейке делал. Он же не только в бэтэре сидел! Но и... - тут я осёк сам себя.

- Поешь хоть! - заволновалась тётка. - А то неизвестно когда домой приедешь. Там то поди не накормят!

- Хорошо! Я сейчас. Хотя после потери машины, в рот ничего не лезет.

Тётка с Надей вышли из кабинета, и явно пошли на кухню.

- Вер! - позвал я старшую сестру. - Погоди-ка! Я тебе одну вещь покажу. Надеюсь, не разболтаешь. Про Ангелину никому не говорила?

- Да ты что! - округлила глаза Вера. - Я всё это в себе закопала, как ты и просил.

Я вздохнул.

- Иди сюда!

На свет появился черный бумажный непромокаемый пакет.

- Что это? - вздрогнула Вера. - Неужели то, о чём я думаю?

На свет появились поляроидные снимки трёхмясячной давности. Вера, зажав рот, смотрела на них:

- Сентябрь 95-го... А ты на войне? Ага?

Я молча кивнул головой:

- Об этом теперь знаешь только ты. И больше никто! Я знал, что они в Омске похоронены. Но кто-то сверху решил, что я должен узнать, где именно. Потом расскажу тебе, если захочешь подробностей.

- Женька, Женька, за что так тебя? - подняла на меня полные глаза слёз Вера. - Я же живой её видела, вы классно вместе смотрелись. Как же так?

- Судьба так решила! Ладно, я кушать, мне ещё ехать далеко.

На перекладных я почти доехал до указанного места. Пешочком мне оставалось пройти ещё километра три. Я итак уже опаздывал на сорок минут. Значит, ещё столько же плюсовать надо. Полтора часа, да Тёртый мне лекции точно почитает про точность. Но я то не королевских кровей.

Пройдя по обочине метров триста, я увидел, как меня обогнала какая-то старая потрёпанная "девятка". Проехав минуту, машина остановилась и начала сдавать назад. Когда авто поравнялось со мной, на меня смотрели две весёлые рожи. Крест и Слон, собственной персоной.

- Ты чё пёхом-то? - удивился Слон. - А где "Бэха" твоя? Ты чё успел её перекупам скинуть, чтоб себе другую "Газель" взять??

Братки дружно хохотнули.

- Смотрите вечерние новости, там думаю покажут, как горел мой "немец", словно в мае 1945-года. - сжал я губы.

- Нихуя не поняли, но сводку происшествий глянем. - успокоил меня Крест. - А вот мне сдается, что тебе с нами по пути. Падай, Лис, это конечно, тебе не "немец". Но лучше плохо ехать, чем хорошо идти...