Уравнение с неизвестной

Глава 11

– Привет, – топко звучит в трубке его голос. – Мне предложили роль в очень крутом фильме у очень крутого режиссера, представляешь?! Я хочу пригласить тебя отметить мой неожиданный успех!

Ольга неожиданно рада за него. Но почему он звонит ей, чтобы поделиться своей радостью?

– И все благодаря тебе! – Радостные эмоции в трубке зашкаливают.

– А я при чем?

– В пятницу в ресторане какой-то умелец заснял видео, как ты танцуешь, и выложил в инет.

– Боже, этого еще только не хватало. Как ты думаешь, я могу заставить его убрать это видео?

Но он ее не слышал.

– Видео набрало полмиллиона просмотров за три дня! Я тоже попал в кадр! И вот уже сегодня мне позвонил мой агент и сказал, что меня в этом видео запалила ассистент режиссера! Какого, как ты думаешь?

Ольга не знала, а гадать на кофейной гуще у нее не было никакого желания.

– Самого Михайловского! – Кирилл не стал дожидаться от нее ответа и посыпал словами дальше. – Он как раз искал такой типаж, как у меня! И вот нашел. – Ольга почувствовала улыбку, гордость и радость в его словах одновременно.

Она представила на том конце линии «Брэдли Купера» с телефоном у уха: «Еще бы, типаж! Удивительно, как до сих пор его никто не схватил такого».

– Такая удача раз в жизни выпадает!

Она неимоверно рада за него. Он очень приятный парень и мог бы быть хорошим другом.

– Я хочу пригласить тебя, – услышала она в телефоне его тихий срывающийся голос. – Ты согласишься?

– Пригласить куда?

– Куда хочешь! Отметить. Я плачу, – поспешно ответил он.

Ей идти никуда не хотелось, но обидеть его она тоже не могла. В конце концов, он ее сильно выручил в пятницу. И денег не взял.

– Куда скажешь, – продолжал уговаривать он, не слыша ответа на его приглашение. – Хоть в ресторан, хоть в цирк.

– Какой цирк, Кирилл! Понедельник сегодня.

Ольга медлила с ответом и слышала, как он напряженно молчал, вслушиваясь в тишину.

– Хорошо, – наконец ответила она. – Возьму заранее автограф у тебя, потом он будет стоить сотни баксов.

Он благодарно рассмеялся в ответ:

– Я буду тебя ждать около работы в семь, договорились?

– Ты на машине?

– Да.

– Хорошо, – ответила Ольга и нажала на красную кнопку завершения разговора.

Все-то он знает про нее. Даже где работает, знает. И удачно, кстати, получилось – у нее сегодня машина как раз в сервисе, и она не знает, к кому припасть на хвост, чтоб ее подвезли. На метро ехать совсем не хочется. Думала в крайнем случае вызвать такси. А тут повезло – личный водитель.

Вечером, когда все стали собираться домой, главбух начала охоту: проследить, кто, как и с чем идет домой – вот была ее программа на этот вечер.

Самым первым на выход с вещичками направился Николай. Он, как ни странно, взял вместительный кожаный портфель и с деловитым видом направился к двери. Он был похож на подвижного кузнечика, размахивающего руками.

– О как! – удивилась Ольга. – Ничего себе, поворот. Портфель приобрел. Для какой такой цели? Уж не письма ли носить?

Она усмирила в себе порыв подойти к нему и проверить содержимое портфеля на предмет наличия писем или хотя бы конвертов большого размера. Это было бы, конечно, излишним проявлением эмоциональности и совершенно недопустимо в сложившихся обстоятельствах. Но в любом случае, увесистый портфель в его руках навел ее на странную нервозность и обеспокоенность, в ее душу закралось подозрение.

Весь остальной коллектив тоже постепенно разошелся. Все с обыкновенными сумками, лишенными малейшего шанса быть приговоренными Ольгой к внесению их обладателей в список подозреваемых. Все сумки (за исключением портфеля Николая и баула Марии Викторовны), к глубокому ее сожалению, были небольшие, в них конверт таких размеров не уместился бы.

Гипотеза Ольги, ее детективная разработка, потерпела крах, не увенчавшись никаким, даже маломальским успехом. Она устало шла по коридору, отбивая ритм каблучками. Конечно, она тот еще Шерлок Холмс, и все это перебирание сумок не может помочь в поисках того, кто представляет сейчас для нее опасность. То, что подходящей сумки у себя в отделе она не нашла (в виновность Николая и Марии Викторовны ей верилось с трудом), не имеет ровно никакого значения и никак не оправдывает того, кто прячется за холодными строчками.

– Ольга Валерьевна, вы еще на работе? – услышала она знакомый голос над плечом, и сердце ее бешено заколотилось в груди.

Она замерла на мгновение, а потом обернулась и встретилась с внимательным взглядом карих глаз.

– Да вы тоже, я смотрю, еще не дома.

Завьялов тепло улыбнулся в ответ, обнажив в улыбке белоснежные зубы. Она почувствовала исходящий от него магнетизм, от которого у нее предательски защекотало в животе. На нем – однобортное кашемировое пальто от «Brioni» с меховой отделкой, дорогое и лаконичное. Он собрался домой.

Он осторожно скользнул ладонью по ее руке, вызывая легким незатейливым прикосновением неосознанный трепет в душе, и почти беззвучно шепнул в ухо:

– Могу подвезти.

От его шепота, от его дыхания волна тонкого тепла разлилась по всему ее телу. Кожа даже под тканью блузки ощущала горячее пламя его рук, оставляющее ожоги на ее теле. Она чувствовала, как его простое прикосновение отзывается легкой дрожью в коленях. Запах его парфюма окутывал ее дурманящей дымкой. «Фух, в самом деле, нельзя же быть как пятнадцатилетняя девчонка».

Она хотела сказать да, а сама возьми и брякни, непонятно почему:

– Не надо, – и сама испугалась своих слов.

Почему отказала, глупая, неужели угроз Инессы испугалась? Или встреча с Кириллом, намеченная на вечер, отвлекла ее от правильного ответа, который подсказывало ей сердце? А может, она побоялась остаться с ним наедине, побоялась его всесокрушающей близости?

Он на миг замер, отвел глаза в сторону, будто растерялся. Было очевидно, что он такого ответа не ожидал.

– Не везет мне сегодня, – горько ухмыльнулся он.

– Меня Кирилл внизу ждет, – жалобно пролепетала она, стараясь как-то оправдать себя.

– Понял. – Его голос обманчиво спокоен.

Но Ольга видела, как напряглись мускулы на его лице, как заиграли желваки на скулах, губы сжались в жесткую линию и светившиеся до этого теплом его глаза вмиг потускнели, обдав ее волной грусти и холода.

Она уныло смотрела, как удаляется к выходу его широкоплечая фигура, и запах апельсина, приправленный древесными ароматами, убегает от нее вместе с ним.

Он стоял у лифта и думал о ней. Она зацепила его своим отказом. Задела, что ли. На миг щемящая грусть, похожая на ревность, прокралась в его сердце, но он быстро отмел ее. В конце концов, она любима и любит другого, какое ему до нее дело?

«Тьфу ты, Кирилл ее ждет! Подумать только!.. Ну, а сам-то что? Что так взъерошился-то весь? В самом деле, глупо. Как мальчишка», – думал он, спускаясь на лифте вниз.

Его привычный лоск и абсолютная уверенность в себе немного потускнели. Около входа в здание его уже ждал Николай на «Мазерати». Завьялов стремительно запрыгнул в шикарный автомобиль и уехал.

Ольга, спустя полчаса после того, как уехал Завьялов, спускалась вниз на том же лифте и думала, с досадой крутя сережку: «Это ж надо было такую глупость сморозить! Кирилл ее ждет! Ну вот только локоть себе откусить осталось».

Игорь

Я вижу ее, идущую по коридору, и подхожу к ней медленно, чувствуя внутреннее напряжение. Я вижу ее стройные ноги, изгиб тела под светлой блузкой и немного просвечивающее кружево белья, от вида которого у меня сводит зубы. Я чувствую, что волна желания опять накатывает на меня.

Она идет впереди меня и не знает, что я иду сзади. Я иду медленно, и мое сердце сбивается с привычного ритма оттого, что я скоро догоню ее. Но я не спешу. Она идет и не слышит меня, а я могу спокойно любоваться ею. Ее грациозной походкой, ее совершенными линиями. Я вижу, как юбка в шаге облегает ее бедра, ее упругие ягодицы, очерчивая соблазнительный силуэт женщины, которую я хочу. В какую-то секунду она поднимает руками свои роскошные волосы, и я вижу ее хрупкую восхитительную шею, а сердце отдается гулким ударом. Боже! Она отпускает волосы, и они мягким водопадом рассыпаются по ее плечам. Я закусываю до крови губу, выдыхая воздух сквозь сцепленные зубы. Как бы мне хотелось сейчас прикоснуться к ней, почувствовать тепло ее кожи под своими руками, почувствовать ее близость, податливость ее тела. Я хочу ее касаться, везде! Я еще сильнее стискиваю зубы. Черт!

– Ольга Валерьевна, вы еще на работе? – спрашиваю ее, догоняя.

– Да вы тоже, я смотрю, еще не дома, – оборачивается она, и я вижу небольшой испуг в ее лучистых глазах – она не ожидала моего появления.

Я вижу, как шелк блузки мягко облегает ее формы, позволяя додумать то, что хочу.

Я наконец получил возможность дотронуться до нее, ощутить тепло ее тела под своими пальцами. Дыхание слегка сбилось.

– Могу подвезти.

– Не надо.

Словно тысячи маленьких иголок пронзают в одну секунду мое сердце, вызывая слишком неуемную боль. Я чувствую, как земля уплывает из-под моих ног. Не хочу смотреть на нее, чтобы она не увидела в моих глазах все то, что написано сейчас в моем сердце.

Я спускаюсь вниз. Этот парень. Этот Кирилл. Стоит, ждет свою женщину, вжавшись в тень колонны. Вот тот, кого она любит. Твою ж… Сердце ударяется в грудь.

Я делаю вид, что не вижу его. Стараюсь унять злость на него в моем сердце, расслабить налившиеся тяжестью кулаки. Она его женщина, не моя, и мне уже сегодня дали это понять. Стон застывает колючим комком где-то в горле. Сердце спотыкается.

Верный Николай уже стоит в ожидании. Я сажусь в машину и кратко говорю:

– Домой.

Я еду в машине и смотрю, как город змеится за окном яркими огнями, перемежаясь темными пятнами. Николай что-то хочет сказать, но, увидев мой взгляд в зеркале, молча отводит глаза на дорогу.

Машина мчит по вечернему городу, внатяжку разрезая воздух бульваров, а я закрываю глаза и представляю ее, такую желанную и такую упоительную. Она стоит передо мной в своем зеленом платье.

– Станцуй для меня, детка, – одними губами шепчу я.

И она, послушная моей воле, начинает танцевать для меня одного свой приватный танец. Ее тело гибким изгибом вовлекает меня в костер желания. Она улыбается мне, поднимает волосы, и они золотистой тяжелой волной рассыпаются по ее оголенным плечам. Она скользит по своему стройному телу руками, заставляя мою кровь стучать в висках, а дыхание учащаться. Ее движения эхом отзываются во всех моих дрогнувших мускулах.

Я улыбаюсь:

– Какая ты шаловливая, детка.

Я протягиваю к ней руки, чтобы прикоснуться, чтобы почувствовать ее тело, трепетной ланью забившееся в моих руках, но она стыдливо отстраняется от меня.

Изображение рассыпается мелкой мозаикой, оплавляя мое истерзанное сердце. Еще на один миг вспыхивает, как в калейдоскопе, и мелкими брызгами исчезает зеленый шелк платья. Тоска холодным обручем сжимает сердце.

Я открываю глаза. Ее нет рядом, это наваждение. Но это не облегчает муки моего желания. Что ж такое? Как пацан! Я скрежещу зубами, прогоняя прочь это видение, и даю себе слово больше сегодня не думать о ней. А обещания, данные себе, я всегда сдерживаю.