Уровень Ки-До

Глава 3 Расщепление космоса

В деревьях небольшого дворика спрятался суховатый дом.

— Проходи, — подошел ко мне Лао Гун.

Но повел он меня не в дом, а в большую беседку. Ее деревянный пол был не крашен и имел цвет земли. За низким, круглым столиком сидел молодой китаец и готовил чай. В углу мужчина средних лет сидел на низкой скамеечке. В плетеном кресле разместился Лао Гун. Старый китаец сидел в глубине, скрестив ноги. Мне предложили стул.

— Что знаешь ты о Китае, — спросил мужчина средних лет.

— У-Вэй, — представил его Лао.

Я улыбнулся, так как «у» означало отрицание, а «вэй» — действовать, творить, думать, быть.

— Мой Китай маленький.

Старик словно открыл глаза и пристально посмотрел на меня. Под его взглядом я вспомнил Царицу Гор. Обмякшее старческое тело излучило поток живейшей силы. Он опустил глаза, но теперь я неустанно находился в поле его зрения.

Дедушка Ю, — теперь уже с улыбкой представил его Лао. Он улыбнулся потому, что знал мою способность вести диалог без слов.

— В Китае я ищу то различие, через которое можно проявить… определить не проявленные части себя.

У-Вэй подвинулся к столику и стал помогать молодому.

— Разве Китай может быть не Китаем? — не отрываясь от дел спросил он.

— Даже у каждого китайца свой Китай, — коротко ответил я, так как старик вновь ярко посмотрел на меня.

— В Китае я ищу значение энергетического языка и знание… Владение языком действий.

— Это твоя цель? — спросил молодой, но тут же замолчал под взглядом Лао.

— Я не ставлю целей. «Свободный от дел, свободен и от безделья», писал Лао Цзы. В этом моя цель. Развертывая себя, я попути узнаю то, что знал непосредственно.

У-Вэй остановил действия за столиком и повернулся ко мне. Затем он повернул голову в сторону старца и засмеялся, встретив насмешливый взгляд Лао Гуна.

— Моя задача не прервать этот процесс и не топтаться на месте, — сказал я и пожалел о сказанном, так как здесь зазвучало западное определение. Но было поздно: У-Вэй «уцепился» за эту фразу.

— Идущий истинным путем не найдет отпечатков колес, — сказал он и, словно заученный стих выпалил:

— Тот, кто лишь пытается начать, никогда не начнет. Тот, кто слишком торопится, ничего не достигнет. Тот, кто виден всем, не может быть ясным. Тот, кто считает себя правым, не может стать лучше. Тот, кто заставляет себя, не достигнет успеха…

Но вдруг все засмеялись, кроме старика. Вместо смеха старик «прикрылся» и притупил яркость присутствия. Я узнал изречения Лао Цзы. Впрочем, я мог ошибиться, так как здесь явно просматривалось заучивание различных текстов для воспитания Сознания.

— Зачем тебе воспитывать Сознание? — быстро «насел» я на У-Вэй — Ты же увлечен языком действий.

Неожиданно старик задвигался. Это была его почва. Но он по-прежнему молчал.

— Сознание побуждает или ограничивает только в меру своего содержания, — спокойно ответил Лао, — Ты хорошо постиг Сознание Запада и оно не устраивает тебя. Такому Сознанию ты не можешь вручить энергетические процессы всей твоей Сущности. Этим я объясняю твой поиск «Китая».

— Ты прав, Лао. Но, в свои молодые годы я, как видно, сильно поглупел. Для меня Сознание не само по себе. Сознание западного человека обрекает его на закрытие, сохранение и накопление. Но в Сознании китайского характера я нахожу противоречия. Например, если У-Вэй сейчас решит опрокинуть меня, то его Сознание тут же привычно «включит» отрицание. Это мне известно в западном характере. Дедушка Ю учит тому, чтобы Сознание включало другие энергетические движения…

Старик вновь «заерзал» внутри, но не шелохнулся внешне.

— А глупость свою я нахожу в той наивности, что считаю необходимой теснейшую связь между Сознанием и энергетическими последующими процессами, — продолжал я, — Для энергетических переливов Ци нужно раскрытие, но такое Сознание тут же закроет, «захлопнет». Как решить такое противоречие?

Старик застыл в полном внимании.

— В боевых движениях У-Вэй будет избегать своего затяжного инь. Он будет воздействовать на органы Инь своего пртивника. Ты, Лао, своими действиями, наоборот, тянешь больного к жизни. Китай, как видишь, и там, и здесь. Сознание мудрейших достигает полноты в самом себе. Но как эту полноту оживить вне отрыва от того тела Человека, которое служит Сознанию. И реально ли воплотить это?

— Сделать тело Сознанием, — задумчиво сказал Лао и жестом пригласил меня к столику.

— Энергетически думающее тело сильнее ума, — сказал я и опустился возле столика на пол. Ваджрасана удобнее при чаепитии и беседе, чем поза лотоса.

— Почему? — энергично спросил У-Вэй.

— Ум это считывающее устройство… считывающий орган. Он будет всякий раз только посредником. ЦИ, движущаяся в пространстве тела, имеет больше вариаций в законах связей. Есть еще одно преимущество. Тот, кто научится мыслить энергетическим движением в теле гарантированно найдет это же во внешнем… — я поколебался и, наконец, закончил, — во внешнем теле.

Реакция на мои слова оказалась неожиданной для всех. Старик словно очнулся для действий и сказал что-то твердое и поучительное на китайском языке. Лао мягко улыбнулся. Я догадывался о содержании слов и о чем речь по укрупненному энергетическому движению, по его характеру.

— Я уверен, что у меня это получится и, что я смогу решить эту проблему, — мягко и с такой же как у Лао улыбкой сказал я.

У-Вэй удивленно повернулся ко мне.

— Ты знаешь китайский язык?

— Не задавай глупых вопросов, — осадил его Лао.

Похоже, что У-Вэй «фыркнул». Я тут же, протягивая руку к налитой мне пиале, опрокинул ему на колени чашечку с соусом, задев ее локтем. У-Вэй небрежно отодвинул ногу и соус вылился на стопу молодому человеку. Все дружно рассмеялись этой «шутке».

— «Большой мастер», — отметил я спокойную реакцию У-Вэя, потому что он мог легко поймать чашечку, но в мгновение оценил шутливую ситуацию.

Была предложена зелень с острыми приправами.

— Ты обмолвился о том, что сомневаешься в концепции У-СИН? — спросил Лао искусно уплетая пищу.

— Да. Весне не подходит острота и гнев.

— Я думаю, что в У-СИН говорится о тех периодах весны и осени, когда весна прорывает зиму, а осень тушит лето, — возразил Лао.

Я тут же «пошел» внутрь для проверки по энергетическим переходам.

— Согласен, — сказал я, но про себя подумал, — «Хорошо, когда общаешься. Так бы и в ум не пришло».

— Однако сказал «согласен» без радости, — засмеялся У-Вэй.

Весна идет в «согласии». Пробивание сопротивления и поломка будет у предшествующих структур зимы. Итак, у Весны два свойства в этом переходном периоде. Живое устремляется в раскрытие. Однако на пути могут оказаться препятствующие факторы как внутреннего, так и внешнего миров. Но и я с этим не совсем согласен. Что касается боевого искусства, то здесь выбраны лишь пробивные, разрушающие свойства. Думаю, что У-СИН «подпела» этому. Если бы У-СИН стала на другое свойство, то в Весне была бы отмечена радость, а не гнев.

Лао Гун задумался.

— Значит, ты все-таки согласен, что Сознание может «сработать» в ту или иную сторону, — сказал У-Вэй.

— Не только согласен. Я всецело за это. Но Сознание это не ум и оно не само по себе. Какую реакцию вызовет высказывание Лао Цзы: «Когда в Поднебесье постигают, что добро есть добро, то появляется зло»? Какое теперь отношение к «добру».

— Лао Цзы великий мудрец, — без реакции, соглашательски сказал он.

— Ты так ответил, — продолжал я, — потому что твое Сознание никак не содержит в себе подобные связи. Вот если плюнуть тебе в лицо, тогда оно начнет тут же двигать «умом» твоих энергетических знаний.

— Ты хочешь сказать, что на подобные законы есть энергетические соответствия?! — удивился Лао и искоса глянул на дедушку Ю.

— Какие ты еще знаешь движения? — неожиданно, почти без акцента спросил Ю.

Я обрадовался, охотно погрузился внутрь и, смотря на энергетические переходы там, стал их считывать:

«Когда в Поднебесье постигнут что, „добро“ одно и то же, что и „зло“, то двухполярность станет разру… то в Сознании наступит Весна».

Старец кивнул головой, но не выразил яркого восхищения, хотя У-Вэй «заерзал». Кивок Ю словно дал мне «добро» на это использование стиля Лао Цзы.

— «Когда люди постигнут, что „зло“ есть „зло“, то появится „добро“», — произнес я фрагмент схемы, предложенной когда-то Карлыгаш в «плюсах» и «минусах». Это меньше подошло Ю, но больше понравилось У-Вэю. Лао наблюдал. Я пошел на риск.

Он заключался в том, чтобы «прощупать» мудрого Ю. Западный ум легко купается в схемах: (+)*(+)=+; (-)*(-)=+; (-)*(+)=-; (+)*(-)=-. Но любому человеку в западным характером не понравится высказывание Лао Цзы: «Когда постигают, что прекрасное есть прекрасное, то появляется безобразное». В схеме, той самой зеркальной схеме, которую я предложил Карлыгаш подобное обобщалось так, что (+)*(+)=-. Однако полнота этой системы требовала чтобы (+)*(-)=+ и я сказал:

— «Узнав, что враг твой стал сильным — радуйся». У-Вэй чуть не поперхнулся, но «покапался» в уроках, которые давал дедушка Ю, и согласился.

— Да, — сказал он, — со слабаком только раскиснешь.

— «Узнав, что твоих ближних бьет судьба — радуйся».

Этого У-Вэй уже вынести не мог.

— Где? Где такие энергетические процессы? — заорал он.

Лао Гун посмотрел на дедушку Ю и сказал в сторону У-Вэя:

— Мудреют только испытанные судьбой. С мудрыми друзьями ты хотел бы быть или с глупыми слюнтяями?

У-Вэй успокоился и сел. Дедушка Ю усмехнулся. Ему эта зеркальная система, относительно общепринятой на Западе, была знакома. Он был умудрен жизнью, а не философствованием. Эти формулировки я считывал из движения энергетических связей и тут же переводил их на нейронную среду мозга, а уж потом в слова. Мудрый Ю понимал это. Он знал, что я слишком молод для подобных высказываний, приходящих с годами лишений. Тогда я последовал дальше:

— «Укрепление друзей — это плохо, а развитие врагов заполняет Сущностью Жизнь. Но отрицание врагов — это хорошо, так как отрицание привязанностей ведет к Сущности жизни. Вот почему отрицание друзей, так же как и развитие врагов есть Истина», — я замолчал, так как голова «покачнулась» и в нижней части таза «заискрилось» особое и несравнимое ни с чем ощущение.

Мудрый Ю напрягся. Его «зашкаливало» так, что Лао и Вэй в онемении уставились на него. Юноша ничего не понимал, но чувствовал, что свершается что-то особенное, что-то таинственное.

— «Отречение от отрицающих зло равнозначно признанию восхволяющих добро так и то, и другое — Истина». Дедушка Ю опустил голову и разом весь обмяк. Я понял, что перешел через меру, произвел сброс этих энергетических особенностей, отличающихся от тех, которыми живет основная масса людей и замолчал голосом. Ю легко поднялся и бесшумной походкой ушел в дом.

— Ну ты и закрутил, — сказал У-Вэй, но осторожно, чувствуя и доверяя состоянию дедушки Ю.

— Люди развиваются так последовательно, что проходят стадию за стадией, эпоху за эпохой в своей основной массе. Если бы я это же или даже более простое выразил современному психиатру, то меня сочли бы за больного. Если через призму Запада оценить зрелость Востока, то Восток тоже попал бы в «психушку». Дедушка Ю хорошо постиг зеркальную для запада систему и пытается этому уровню обучить вас. Но энергетические процессы идут еще дальше. Все, что я говорил, ум считывал с различающихся движений и связей из внутреннего Космоса.

— Ты хочешь сказать, что не придумал это, — удивился У-Вэй.

— Нет.

— Теперь я понимаю, откуда дедушка Ю берет непостижимые уму высказывания, которых ни в какой философии не встретишь, — сказал Лао.

— Хе, так и с сумасшедшим сравнять можно мудреца, — засопротивлялся У-Вэй.

— Исключено, — ответил я. — Проверяется все легко. Если система противоречивая внутри самой себя, то мозг болен, так как приведет к хаосу и смерти.

— Но разве ты не противоречил сейчас, — воскликнул У-Вэй.

— Нет. Это было не противоречие внутри системы связей, а несостоятельность другой, наблюдающей за этим системы. Любая наблюдающая система все, что не увязывается по ее собственным законам относит к абсурду.

— Это мне нравится, — сказал Лао. — Но как определить противоречие это или непротиворечивое высказывание другой системы.

— Для видящего энергетические процессы и владеющего ими в том проблем нет, — сказал я с печалью, — Поэтому я ищу доступный Язык.

— Уклоняешься от философского боя, — хихикнул У-Вэй с намеком в сторону Лао Гуна.

— Нет. Я как и дедушка Ю испытываю трудность, — решил я сделать еще одну пробу, но уже не энергетических, а интеллектуальных движений, — Мудрецы Востока дошли до смещения в сторону Ян Жизни. Это Ян Трех Богатырей общечеловеческого Сознания…

Я кашлянул и прервался на удивленные взгляды собеседников, а затем продолжил:

— С позиций Ян, с позиций Раскрытия выводы мудрецов простенькие, но любого человека с западным характером они введут в отрицание и негодование. Например, любой с Запада согласиться, что «гибель врагов — это хорошо». Но зеркальное «утверждение друзей — это плохо» вызовет у него отрицание. Мудрец Востока знает, что утверждение приведет к деградации, окостенению и гибели. Западный логик, философ, обыватель служит «окостенению». Отсюда: жестокость, отрицание, сила, поиск устойчивости. Когда Запад сформирует «тело» с его структурой и «опорно-двигательным» аппаратом, то он будет искать раскрытие, а, следовательно, размягчение внутри себя…

— Ты что, опять «считываешь» с тела, — воскликнул У-Вэй, так как на своих тренировках постиг эти переходы. — Или «тело» общества подчиняется законам тела Человека?

— Точно так же, как Тело Человека подчиняется законам общества, — спокойно парировал я, — Это одно и то же, но в разных применениях. Иначе погибнет и то, и другое.

Лао был доволен. Он ушел к креслу и с удовольствием опустился в него. Лао владел общими движениями полей, получая различные качества, но конкретность была ему чужда. Зато возбуждаемые внутренние процессы бередили его ум. Так как он часто медитировал, то орган, называемый «корой головного мозга» не создавал того отчаянно препятствия, той брони, в которой захряс западный ум. Он прикрыл глаза, собираясь слушать дальше. У-Вэй доверился этому маэстро.

Я не долго сидел, уйдя в себя с проверкой — правильно ли перевожу энергетические движения в слова.

— Китайская пища сильно отличается от еды Азии, но еще сильней — от еды Запада, — отметил я, наливая чай, а затем сказал: — В конечном счете все сводится к более простому, к воспитанию Сознания. Но к его воспитанию нужно отнести все, а не только умозрительность. Мудрый Ю, общаясь с вами, надеется передать через слова последовательность развития. Однако это произойдет только у того человека, у которого слово, через Сознание, запустит точно такие же энергетические процессы. Если я сейчас выйду на улицу и плюну на ботинок уверенному парню, то он думать не будет, а тут же схватит меня за грудки.

— Плевок — это не слово, — поправил меня У-Вэй.

— Я не о том, — отмахнулся я, — Технология Сознания определит не только действия, но и физиологические процессы… Представь себе, что ты сидишь на лошади. Когда ты дернул поводья, то не размышляешь куда будет наступать её нога и как при этом забьется её сердце. Лошадь привыкает к твоим сигналам и будет повиноваться сразу. Точно так Сознание заведует человеком. Но оно действует не как заблагорассудится, а четко по определенным законам. У западного характера на отрицание Сознание тут же запустит весь механизм отрицания. Поэтому на плевок ты получишь пощечину. На раскрытие, в виде твоей доброты и расположенности, оно ответит раскрытием. Это стало законом и проходит как само собой в таких вариациях, что пишут целые романы. Но высказывание Иисуса Христа, что если тебе дали пощечину, то подставь и вторую щеку вызывает усмешку. Сознание Иисуса недоступно даже верующим в него. Почему?

Наступила тишина.

— А ты как считаешь? Почему? — Лао Гун выразил большой интерес.

— Высказывания Будды, Лао Цзы, Конфуция тоже останутся без реакции. Сознание не включает адекватные этому энергетические процессы. Их у верующих и верящих нет. Поэтому дедушка Ю надеется на вас. У-Вэй освоил энергетический язык в мышцах и сухожилиях, но этот язык проистекает в движениях, но не в словах. Ты, Лао Гун, знаешь ту хитрость, что воздействуешь на человека минуя его Сознание. Твой язык игл и прижиганий заменили его Сознание иммитацией внешнего мира. Но дедушка Ю рассчитывает на Сознание самого человека…

— Разве я действую сам бессознательно? — возразил Лао.

— Собою ты заменяешь Сознание у пациента и переставляешь последовательность и силу воздействия на него внешнего Космоса. Ты знаешь, что он заболел от глупости своего Сознания, которое теперь вмешалось и стимулирует процессы в конфликте с Сущностью…

— Нет. Я этого не знаю. Я вставляю иглы, придерживаясь концепции У-СИН и своего внутреннего видения, — мягко улыбнулся Лао.

— Да. Ты уже начал говорить за нас, — понял его совсем иначе

— Дорогой У-Вэй, мне двадцать два года по соизмеримому с тобой отрезку времени, но по Сущности я в сто раз моложе тебя, потому что ты к моему состоянию придешь не скоро.

У-Вэй обалдело уставился на меня, в то время как Лао рассмеялся.

— Он сказал тебе, что старше тебя в сотни раз и что к такой молодости придешь не скоро, потому, что в своей Сущности ты сейчас слишком молод, — разъяснил он У-Вэю.

— Это что, тоже из энергетических процессов? — посмотрел на нас У-Вэй с усмешкой.

— В энергетических движениях мне такое понятно, — ответил Лао. — Но то, что он говорил раньше вызывает у меня трудность. Но мир он понимает хорошо. Я должен был сам раньше догадаться, что иглами заменяю воздействия жизненных космических сил. Пациенты, действительно, больны от извращенного Сознания, которое у них вмешалось и привело к деструкции. Если я тебя правильно понял, то, ты считаешь, что Сознание может вести свое воздействие в сторону здоровья и жизни, — обратился он ко мне.

— Да. Но, получая права заменить Человеку его внешний Космос, оно само развивается. Этим я хочу сказать, что, во-первых, если иглы ты будешь втыкать последовательно, то организм будет ускоренно развиваться в созидательном направлении. Во-вторых, если Сознание будет «втыкать» свои воздействия и миропонимания так, что при этом само будет меняться в сторону развития, то без игл человек будет получать здоровье и жизнь.

— Ты хоть пониамешь, что ты говоришь!? — воскликнул до этого степенный Лао. — Выходит, что иглами я могу делать не только здоровых людей, но и здоровых вести к сверхсостояниям, а затем Нирване и Брахме.

— Да. Ты это мог бы, если бы знал последовательность развертывания внутреннего Космоса… Человек — как сложный прибор с множеством кнопок воздействия. Беспорядочное нажимание кнопок не дает ничего. Но если по клавишам двигаться последовательно, то рождается Мелодия энегетических связей… Рождается. Ее я назвал Мелодией Чувств. Теперешнее Сознание пиликает одну и ту же песню жизни, в разных вариациях. Дедушка Ю хочет развить у вас еще клавиши, еще кнопки и родить в вас новые энергетические связи, но не иглами, а Сознанием.

— Чем же Сознание лучше игл, если оно само зависимое? — Лао не возражал; он думал.

У меня тоже не было желания вступать в дискуссию. Я искал не интеллектуальное конструирование, а закон информации на энергетическом языке.

— Да, — ответил я, решив склонить тему к сущностному содержанию. — Вот и получилось, что на энергетическую взаимосвязь, отраженную в словах: «Когда в Поднебесье постигают, что безобразное — это прекрасное, а прекрасное — это безобразное», то один падает в хаос, другой топает в негодовакнии ногами, а третий смотрит недоуменно вытаращив глаза. Принимает Сознание или нет, реагирует оно одобрительно или закрывается все зависит от этапа и уровня предыдущего его развития.

Было похоже, что Лао не очень-то вникал в эти слова. Он думал о своем.

— То, что ты оцениваешь Человека с несколько иных позиций чем концепция У-СИН, ставит тебя в выигрышное положение, — сказал он.

— Закрытие и раскрытие не подчеркивается так ярко в концепции. Но мне думается, что у тебя тоже есть недочеты. Например, Весна ломает Зиму. Осень ломает Лето.

— Ты хочешь сказать, что если начинается раскрытие, то внутри тоже должно быть размягчение.

— Вот именно. Это я вижу на больных. Когда мне удается повернуть их путь к жизни, то внутри у них начинается ломка. Это — разрушение жестких связей, обеспечивающих Зиму, то есть старение.

— Я, Лао, это достаточно понимаю, но здесь требуется последовательность в осмыслении. Решивший оздоровить себя человек обязан разломать, разрушить прежние связи. Воздействуя иглой, ты активизируешь то, что сломает старые связи.

Лао засмеялся.

— Ты слишком хорошего обо мне мнения. Но твой подход мне нравится. Нужно продумать такой принцип: если человек в хроническом закрытии, то тонизировать активные центры раскрытия… Но тогда я прав — будут ломаться старые связи.

— Нужны средства размягчения инь и размягчения ян, — сказал я и в сторону У-Вэя добавил, — Нужны такие органы и сигналы в Сознание. Приближающаяся гроза — это инь. Она размягчает человека, ароматы трав и деревьев. Сознание должно иметь само такую способность…

— Размягчать травы? — хихикнул У-Вэй.

— И травы тоже, — твердо ответил я. — Тогда будет внешнее энергетическое тело.

Лао посмотрел на меня с внутренней улыбкой. Он знал, что я могу закрыть бутон цветов, но он понимал, что я иду путем осмысления. А это требует двойные способности. На первом этапе то, чем владеешь предстоит осмыслить. В ходе осмысления развивается орган отражения. Этот орган в Сознании получает представительство. Но теперь владение вырастает на уровень управления, а человек получает автономию.

Мне казалось, что Лао понимает процесс самопостижения так. А может быть Лао ближе к более сложным энергетическим движениям?

Я встал. Лао тоже «очнулся».

— Дедушка Ю что-то сказал по-китайски.

— Да, — ответил Лао. Он хочет еще тебя видеть.

— Мы тоже будем рады, — радужно улыбнулся У-Вэй.

— Когда вы будете иметь интерес, я сам вас найду, — сказал я на прощанье.

«И здесь у меня не согласование и противоречивость» — думал я шагая по улице. — «И все же, есть люди, которые вышли за пределы механического процесса развития. На энергоинформационном этапе должна быть общность. Будут различия в народах и регионах. Однако общность я должен найти в первую очередь. Это основание различий».

Я вышел к трамвайной линии и сел в полупустой трамвай.

— «Мудрый Ю уходом, обозначил свой уровень энергоинформационного Языка. Ему доступны были движения Сознания. Дхармы Сознания разделились на зеркальное восприятие. В этом пункте умрет логика Запада…»

— Я тебе говорю, подвинься! — «включил» меня злобный голос.

Мест свободных было полно, но я охотно подвинулся. Подвыпивший парень жирно и задиристо развалился, притеснив меня на сидении.

— «В высказываниях Лао Цзы нет логики с типовых позиций. Там — не „цепляние“ одного за другим, а зеркальное различие. Но в этом „зеркале“ тоже своя система связей, своя логика. Логику в противоположной системе не разрабатывал никто. Ограничились только высказываниями из наблюдений в долгой мудрости внешнего опыта. Дедушка Ю имеет и внутренний опыт. Ему легче, чем другим и тяжелее…»

— Я еще раз тебя спрашиваю: «Сколько время?» — наседал на меня парень.

Дружелюбно ответив, я встал и перешел на свободные сидения.

— Интеллигент! Культурный, — загудел второй, точно такой же по уровню Острого иня через спиртное.

— Нужно разобраться, — поднялся с сидения первый и двинул в мою сторону, но второй уже успел плюхнуться рядом на сидение.

— Студент, что ли? — дыхнул он на меня перегаром. Не поворачиваясь, я «прощупал» вагон.

— «Четверо». Что предельно простое я могу придумать? Лао Цзы сказал: «Во всем мире нет ничего более мягкого и податливого, чем вода, но она точит твердое и крепкое. Никто не может ее одолеть, хотя любой может ее потеснить».

— Податливое побеждает крепкое, мягкое одолевает твердое, — все это знают, но никто не осмеливается действовать так, — сказал я вслух и направился к выходу. Было понятно, что пьяные ищут конфликт.

— Что, что?! — парни двинулись за мной мясисто, тупо, болтаясь из стороны в сторону. — Разговаривать не хочет!

Я вышел из трамвая и они повалили гурьбой в дверь, готовясь к драке. Мой наклон, чтобы отряхнуть брюки ни приняли за наклон, чтобы взять камень. Размазанная масса остановилась, а я спокойно вошел в отходящий трамвай. Двери закрылись.

— Таким нужно давать отпор, а не ускользать от них. Это их поощряет на беззаконие, — тут же зашумела грузная женщина.

— Разве это изменит характер? — мягко ответил я ей, — Они станут осмотрительнее и оттого еще опаснее.

— А так они будут «распоясываться» в общественных местах, — отвернувшись от меня в окно, не менее «мясисто» ответила женщина.

— Драку со мной они не приняли бы как общественную. Общество молчало. Поэтому гипотетическое «воспитание» не состоялось, — пошутил я.

Женщина отвернулась и с раздражением сказала:

— Умные все стали.

— «Что предельно простое я могу придумать?» — посмотрел я на ее раздраженное, тупое в себямнении лицо.

— Поступить как мне, а не другим хотелось, исходило из моих возможностей, — мягко ответил я и стал смотреть в окно.

— Отвернулся! Разговаривать не хочет! — загудела женщина.

— Но ведь вы сейчас ничем не отличаетесь от них, — повернулся я к ней. — И для них я поступал не так, как им хотелось. Они так же «прицепились» ко мне. Точно так же выкрикивали…

— Меня с пьянчугами сравнил!!! — загудела мясистое лицо, дергаясь из угла в угол.

Я вышел. В окно уходящего трамвая было видно как она что-то выкрикивает, стараясь привлечь к себе внимание пассажиров.

— «Все просто. Мимо нее прошел кусок ее собственной жизни, но не так, как ей бы хотелось», — посмотрел я не идет ли очередной трамвай, — «Прежде всего она нанесла удар по самой себе, но никогда это не поймет. Для нее существуют виноватые те, которые выходят из рамок сконструированных ею понятий. Пьяные парни находятся в более приглядном свете: у них это фрагмент состояния. У нее — это Сущность».

— Ну как? — засмеялся мужчина, вышедший вместе со мной. — Досталось сразу вдвойне.

Дружелюбный взгляд говорил об ином подходе к ситуации. Но я был удивлен и он заметил это.

— Это действительные события жизни и я рад им, — пояснил я свое удивление. — Это мои учителя и других нет.

Настало время удивиться мужчине. Он переложил сумку из одной руки в другую, задержался и сказал:

— Разве такие могут чему-либо научить?

— Меня учит каждый мой миг Сознания. А то, что подразумевается под словом «научить» предполагают узенькую тропу действий. Такой огрызок от жизни научить ничему хорошему не способен. Эта женщина жертва именно такого обучения. Жизнь она превратила в паутину правильных действий. Именно поэтому правильное действие никогда не увидит. А ведь все просто: правильное действие это то, которое «за жизнь», а не против нее. Женщина же уехала покалеченной, психически, а следовательно и физиологически. Мы здесь ни при чем. Она встретилась сама с собой, так как парни сейчас довольны, что «студентишка» сбежал, я доволен, что мое действительное течет не в типовых ситуациях.

Мужчина пожал плечами, а я направился в двери очередного травмая.

Я действительно был доволен собой, потому что зрил ситуацию теперь уже не только в энергоинформационном виде. Орган, называемый интеллектом, мне удалось легко формировать. Отчего бы и нет! Формируется, ведь мозоль от тесной обуви.

Предстояла более сложная задача: отражать в этом «мозоле» головы энергетические процессы. Затем переводить их на звуковую мышцу, мышцу речи, называемую голосовой связкой. Зачем? Нужно ли? Эти вопросы постоянно терзали меня. Теперь я считал такое существование более примитивным. Этот примитив будет тлеть помехой, пока не сформируется биоэнергетический интеллект.

Невдалеке от Никольского базара стояли маленькие ларьки. Китайцы продавали в них разную мелочь: красную резину, перья, пакетики с краской, семена. Вон там у лотка сидит дедушка Ю. Тихий, незаметный, он видел мир через иные органы восприятия. Вне суеты и действий жизнь несравненно богаче. Как насекомые пролетают мимо нас, как ветки деревьев раскачиваются в разные направления, так и люди мелькали мимо него. Я сделался незаметным и сел поодаль напротив. Ю пластично общался с немногими покупателями и тут же впадал в безмолвие. Седые волосы его не густой бороды лежали на груди. Я создал инь-поле для него. Он слегка поежился, осмотрелся не открывая глаз, а затем, чтобы точнее удостовериться, на мгновенье глянул на небо и горизонт. Я повременил и, соединив вкус со сладким запахом, сильно окутал дедушку ян-полем. Первые пчелы, осы и мухи отвлекли его от медитации. Он достал веточку и стал отмахиваться. Но их число росло, пока густая, гудящая стая не обвила его живым вихрем. Дедушка Ю еще раз на мгновение приоткрыл юные глаза, а затем полнял голову и укоризненно покачал ею в моем направлении. Не смущаясь, но с почтением, я встал и подошел к нему.

— Молодости присуще озорство, — сказал он, — а беспризорным особенно. Тебя бы отдать в обучение к великим мастерам.

— А Вы?

— Я мало гожусь в наставники европейцу. У вас свое обнаружение мира. Конечно, тебя ни европейцем, ни китайцем не назовешь, но твое Дао идет европейским видением Сущности. Тебе более полезен будет Лао Гун. Он грамотный по-вашему, но он еще и мастер Цигуна.

Мы молча созерцали предложенную дедушкой Ю точку нашего соприкосновения. Сейчас она отодвинется и уже больше не будет правдой. Мы двигались от этого.

— Ты научился переводить движения Ци на язык слов. Это могли только китайские мастера, но ты совершаешь сложные движения. Я не встречал такого у Лао Цзы. Мне это тоже трудно. Я стар.

Испытывая неловкость, я сказал:

— Мне тоже трудно. Одно дело владеть самому, а другое — общаться конкретно. Лао Цзы легко совершает зеркальное воплощение Ци в действительном. У него не только движутся иные связи, но он умело находит их образы во внешнем мире.

— Отчего ты уверен, что Лао Цзы обладал соответствующими движениями Ци в себе?

— Он, как и многие мудрецы, пророки, святые, описывает свое собственное состояние. Оно не приемлемо для тех, кто еще в пути. А для тех, кто к этому пришел, подобные описания теряют смысл, так как им понятно без слов большее, чем в словах…

— Для чего же тогда Лао Цзы писал? — глаза Ю блеснули живым интересом.

— Вот это мне понятно больше всего. Лао Цзы отражает, осмысливает свое «я» в одном органе. Многие полярные… разные свои состояния он смещает в один, фокус Сознания. Однако, в отличие от других людей Сознание Лао Цзы само изменяется. Идет развитие себя, своего Сознания, внтуреннего тела и восприятия внешнего тела, называемого мирозданием. Теперь по мере изменения внутреннего, Лао воспринимает то же самое внешнее, но в его Сознании оно отражается иначе. Следовательно внешнее мироздание тоже изменилось.

Дедушка Ю кивал и покачивал головой. Ему самому было известно это изменение внешнего мира в результате развития энергетических связей внутри. Он вел изменение своего Сознания, но другому подарить он это не может. У-Вэй, Лао Гун и тот юноша сами должны прорастать в самих себе…

— Все так. Желуди дуба не знают порыва ветра в ветвях и дуб шумит листвой о самом себе — сказал он, — Но в желуди закладывается ожидание и ветра, и грозы, и сильных корней.

— По мере развертывания себя желуди будут представлять миру свое другое, свое измененное. Теперь каждый, имеющий подобное, будет зрить желуди, но уже в форме молодых дубков, а затем могучих деревьев. Поэтому у Лао Цзы я встречаю этапы. Его высказывания содержат понятное для обыденного уровня ума и Сознания, но многое для идущих не понятно. Когда закон роста, стрела молодых побегов, натягивается, то появляются понимание цели, «высшего» и «низшего», эволюции. По мере вырастания дуба, появится стремление вширь. Так, для создания кроны дерева, появляется дхарма равноправности роста во всех направлениях. Но при этом должен свершиться отказ от непогрешимости дхармы «правильного пути». Теперь «правое» и «левое», «высшее» и «низшее», «добро» и «зло» становятся равноправными. Благодаря второй дхарме Сознание примиряет противоречение. Я вижу у Лао Цзы и многих других эти этапы. Вторая дхарма определяет собой возможность появления дхармы Единого не в виде «Истины, „Цели“, „Правильного Пути“, а в виде всепроникновения. Здесь ничто не существует само по себе. Все определяет Одно и Одно определяет все…

— Я наблюдал за тобой. Но, в отличие от той встречи, ты сейчас говоришь умом. У тебя нет той сложности движения Ци, — прервал меня Ю.

— Все верно. Это и есть то, что я называю отражением. Когда нарисована художником картина дуба, то там нет шума листвы и ее аромата. Там действует закон красок, которыми орудует художник. Мы разговариваем на языке и законах сегодняшнего ума. Этот ум движется по законам молодого побега. Поэтому здесь только двухполярные… первой дхармы законы и понимания: цели, истины, высшего, низшего, добра, зла… Я думаю, что для людей сложным будет не освоение разновидности этих законов, а перерождение из них. Труден переход во вторую дхарму — придется ломать Путь, Цель, Силу. „Мягкое и гибкое развивается. Твердое и сильное разрушается“. „Когда в Поднебесье постигают, что прекрасное, это прекрасное, то появляется безобразное“. Я знаю дедушка Ю, что Вас тоже волнует эта проблема.

На меня посмотрели умные глаза.

— Ты прав, юный Гу Шэнь, тот кто видит сам, в доказательстве не нуждается. Нуждающийся в доказательствах не знает. Ты говоришь о Сознании и о его развитии. Ум тоже может завладеть Сознанием. Тогда он становится владыкой и подчиняет все в угоду себе. Тело „умников“ дряхлое как у стариков. Соки жизни покидают их. Они иссыхают. Развитие Сознания так, чтобы оно все больше и больше заполнялось источниками Ци, было во все времена интересом мудрецов. Мне мало что удалось сделать. Я развился до того состояния „дуба“, когда вскрыл законы роста „ветвей“ во все стороны. Ложно измерять уровень развития числом прожитых лет. Плохо — засохнуть и умереть на уровне молодого побега с примитивным Сознанием. Но не так легко вырастать из самого себя и успевать догонять самого себя.

— Догнавший самого себя будет бессмертным, — улыбнулся я. — Постижение законов Ци закономерно теперь и для западного Человека.

— Тебе это виднее, как западному зеленому побегу, — погладил реденькую бороду Ю, — но я удивлен. Ты знаешь язык животных и увяз в языке западных людей. Зачем тебе это? Это плохой Язык. Это Язык Земли и ему чужд Язык Неба. Даже ваша религия повернулась на службу законам Земли.

— О, мудрейший Ю, в вас говорит такая же предвзятость, но с зеркальной стороны. Космическое тело создает меридианы Земли. Меридианы тела Человека — это тоже „Земля“, а точнее, энергетические связи в едином образовании. Когда я в комнате Лао Гуна увидел активные точки на карте тела человека, то с удовольствием отметил их как звезды на небосводе. Меридианы напомнили мне галактики, созвездия. Я смотрел на это „небо“ изнутри себя и находил в нем свое внешнее тело. Как и внутреннее тело, внешнее тело движется по своим законам космической Ци и эти законы соответствуют внутренним. Японцы рассказывали мне о двенадцатилетних циклах и я находил их в себе. Поэтому в космическом теле Весна готовит Лето, а Зима готовит Весну. Мудрость Востока достигла уровня Лета и не желает поворачиваться к Осени и Зиме. Мудрость Запада достигла уровня Зимы и не желает поворачиваться к Весне и Лету. Даже Восток, западный характер будет „примораживать“, приклеивать, увязывать и присоединять. Запад согласен только на это. Это законы Зимы. Весна взрывает структуру промерзшей земли и окристализованную воду. Весна ломает структурированные клетки зерен. Законы, связывающие зерно воедино с приходом Весны упраздняются. Болезненный этот процесс, но радостный. Теперь я вижу приближение этапа Весны. Но ее нужно готовить. Сами связи старого тела обладают силой сохранения себя.

— Вот почему ты ищешь законы Востока — законы Лета, — удовлетворенно для себя сказал Ю.

— Мне предстоит решать тройную задачу: знать законы Лета так, чтобы правильно ориентироваться; знать законы Зимы так, чтобы обусловить движение сил Весны; найти средства Весны. Китай и Индия не повторятся на Западе в своем лице, в своем содержании. Запад не может повториться на Востоке. Поэтому Весна будет особой. Она определит Путь Третий.

Мудрый Ю одновременно „прощупывал“ меня: соответствуют ли мои слова моему энергетическому потенциалу?

— Как ты считаешь, что окажется препятствием? — спросил он.

— Лао Гун сказал мне, что инь внутри тела тоже имеет силу жестких связей… Привычки предшествующего образуют это постоянство. Мышцы человека и его двигательная система будут в новых методах находить только свое старое…

Ю быстро посмотрел на меня. Я понял, причина этого взгляда — У-Вэй. У-Вэй „думает“ мышцами, но в его мозжечке нет органа самодвижения. Первые зрелые энергетические движения превратились в диктаторов и в тех судей, новизна для которых — это они сами.

— Зачем ты отгоняешь моих покупателей? — искренне возмутился он тем, что за время беседы никто даже не бросил взгляд на разложенный товар.

— Духовная пища притупила у людей вкус к предметному, — засмеялся я.

— Духовная пища тоже предметна и конкретна, — возразил Ю. — Всему свое место и количество. Гармония незнает искажений.

— Я разработал свой взгляд, точнее, избрал свою „точку отсчета“ и свой порядок восприятий…

— Для других? — засмеялся Ю.

— Для своих других и для себя в своем другом, — искренне ответил я и этот ответ очень понравился Ю.

— Да, ты не западный человек… Но и не восточный. Поэтому свое мировосприятие изложи сначала Лао Гуну. Я тоже к твоим услугам, но ты слишком много говоришь. Фраза, слово и даже звук должны находить свое выражение в энергетической Чи. Кстати, ты произносишь „цы“ вместо „чи“. Цы, в переводе означает „женщина“, „самка“.

Я чинно поклонился дедушке Ю и весело зашагал под его насмешливым взглядом.

— У-Вэй мне тоже нужен», — словно подзадоривал я мудрого и доброго Ю.

В «кабинете» Лао Гуна я появился шумно и весело.

— Дедушка Ю прогнал меня к Вам. Он сказал, что самый «западный» китаец — Лао Гун.

Протягивая руку за халатом Лао, словно случайно, заткнул мне рот рукавом.

— На возьми, — невозмутимо сказал он. — Здесь строгие порядки. Больница. Все ходят в белом. Садись. Я приготовлю чай.

Молодыми, гибкими и точными движениями, но с печатью неспешности, он принялся за дело. Его вид заставлял меня молчать, так как он нарочито сосредоточился только на чае.

Меридианы в виде точек на теле человека вновь предстали перед моим взором.

— Лао, — не выдержал я. — Почему китайцы изображают двенадцать меридианов? Не похоже ли это на тех пророков, которые восхваляют свое собственное состояние?

— Что ты имеешь ввиду? — по-прежнему с отсутствующим видом, спросил он.

— Разве ребенку уместна пища мудреца?! Я бы будущих пророков и мудрецов заставлял описывать каждый этап своего становления.

Лао засмеялся.

— Ты что, знаешь кто станет пророком, а кто мудрецом?

— Знаю, — и тут же поспешно добавил. — Со своих позиций.

— И себя ты всякий раз определяешь так, что…

— Если это известное, то — уже вчерашнее, но тогда оно не новое, а если новое, то оно неизвестное до данного момента и сказать о нем я ничего не могу, — перебил я его.

— Вот именно, — сказал Лао, заваривая чайник казахским методом. — Не говори таких слов, иначе ты уже и пророк, и мудрец. А они себя так не ведут…

Я громко рассмеялся и, сообразив причину моего смеха, Лао тоже засмеялся тихо, но эмоционально.

— Да, да, я тоже не мудрец и не имею права говорить от их имени, — сказал он. — Ты отличаешься от других новым для них. А тогда ты вообще никто. Только в процессе твоего проявления будет видно…

Я опять засмеялся. Лао посмотрел на меня и сказал:

— С тобой приятнее общаться средствами Чи, — только теперь я заметил, что «Ци» звучит ближе к «чи».

— Да, Лао, видно будет только тем, кто имеет то же самое. Поэтому если я разовьюсь до… Томо, то это никто не узрит.

— Что такое Томо? — серьезно спросил Лао.

— Не знаю, — вновь засмеялся я. — И ты не знаешь и никто не знает. Иначе оно уже вчерашнее.

— Умный ты. Выпей вот чаю и остынь немножко.

Лао налил в пиалу душистый чай и задумчиво сказал:

— Это тоже одно из свойств. У тебя оно пропорционально изменениям Чи, которыми ты тоже владеешь. Как я понял, ты впадаешь в этап Осени, либо готовишь ее. Но только войдя в соприкосновение с Осенью ты перекрываешь Западное мышление, прирожденное к этому. Я рад. Я рад, что ты видишь, что нет в том ничего великого, как мнят об этом западные ученые. Это естественный процесс изменяющейся Чи. У тебя Чи находит больше ходов и связей.

— Вот в этом я и хочу разобраться. Чи должна определить себя в том мозоле, который называют корой головного мозга и в том виде, который называют интеллект… Я начал с вопроса о двенадцати меридианах. Но эти двенадцать должны еще состояться.

— Ты хочешь сказать, что когда я втыкаю иглу, то меридиана нет?

— Он будет… когда ты воткнешь иглу, но только этой проявленной тобой частью.

Лао перестал пить чай и остановил на мне свой глубокий взгляд.

— Логично, — с позиций становления в развитии.

— Если бы меридиан был, то пациент бы не болел, — добавил я. — И ты был бы никчему со своей иглой.

— А это что? — показал Лао на схемы меридианов.

— Это — жизнь, обобщенная жизнь прошлых людей. Они уже умерли. Это обощенное тело никогда не существовало. Оно было разбросано. Оно слагалось из частей различного опыта. Это тело указывает на то, что: во-первых, мы можем двигаться одинаково в своем развитии; во-вторых, в этом движении существуют дисгармоничные смещения внутреннего по отношению к внешнему, а это ведет к болезням. Втыкая иглы, ты Лао, совершаешь насилие. Но это насилие устраняет перекос от такого же диктаторского насилия, приведшего к смещению, а следовательно, к болезни. Однако, я еще раз повторяю такого тела ни у кого нет.

Лао задумался, но продолжал пить чай.

— Я понимаю тебя, — наконец сказал он. — Но твоя позиция меняет отношение к Человеку и даже к моей профессии… Что ты подразумеваешь под смещением?

— От момента рождения контакт внешнего тела с внутренним осуществляет развитие. Но наступает момент перерастания одной из частей. Она стягивает на себя, она центрует на себя, она заставляет себе служить. Например, для взятия информации служат органы ян. Инь отражает это внутри. Со временем инь начинает так господствовать, что органы ян подчиняются ему. Зрение не видит теперь сразу все. Оно из всего выбирает точку «главного», а затем движется, создавая «паутину» восприятия. Взрослый человек глазами видит не всю панораму, а прочеркивает по ней кривую. Остального для него нет. Проигрыш очевидный. Чем дальше по возрасту, тем больше зрение служит законам инь. Это приведет к одряхлению ян-функций. Внутри, соответствующие органы фу подчиняются органам чжан, а органы чжан уплотняются, костенеют. Сила их и преимущество их превращаются в уничтожающие средства. Когда наступает перекос и диктаторское смещение начинается путь в сторону смерти…

— Когда это наступает?

— О, мудрейший из целителей, вот я и думаю: где это китайцы взяли это божественное тело? — Лао напряженно и внимательно слушал меня.

— Вот ты и поймался мой юный друг, в своей непосредственности, — воскликнул он. — Ты воспринимешь все это со своих возможностей. Это не для таких как ты. Это опыт возвращения их смещенных состояний. В этом я с тобой согласен. Но я тоже знаю, что таких людей нет. Меридианы ты видишь с таких восприятий, каких у людей нет. Назови лучше это своими названиями.

Лао с улыбкой посмотрел на схемы точек, нанесенные на тело человека.

— Наверное, ты прав — это Человек зрелого, но гармоничного состояния, когда меридианы развиты в полную силу.

— Плохое слово «сила» ты подобрал, Лао… Начнем с того, что меридианов не было даже у мастеров Цигуна, когда они были детьми. Откуда взялись меридианы? Теперь ты понял почему я даже о святых и мудрецах говорю, что они описывают свои конечные состояния и не упоминают об этапах к этому. если кто-то им поверит, то, во-первых: у него этого нет, а, во-вторых, возникает вопрос: как к этому прийти?

— Не противоречишь ли ты себе? Тот кто владеет, тот не знает: он действует непосредственно. Приобретающий сверхсвойства заранее знать их не может. А когда они у него появляются, то он удивляется, что именно ему уготовлена участь мудреца. Лао засмеялся, — Если бы знали, то, наверное, запоминали бы все периоды.

— Есть еще один путь, — я опустил голову, вспомнив Оцуки Сио. — Это — «сломать» себя.

— Что значит, «сломать»?

— Отказаться от дополнительных способностей и все начать сначала. Теперь ты знаешь, что было у тебя, но если восстановишь, то можешь обучить других.

Лао рассмеялся:

— Своеобразный ты. Но давай начнем с того, что ты не доволен меридианной системой и концепцией У-СИН.

— Это я уже проверил и на первом этапе, думаю, что могу быть полезным другим…

— Своим другим, то есть самому себе, — шутя перебил он.

— Да самому себе, но в себе и в других.

Лао любил подобные переходы и технологические связи в мышлении. Они соответствовали его энергетическому дарованию и развитости. Он считал западные логики и философии примитивными. Для исходных построений они подходили, но не двигались дальше.

— Каждый человек проходит первый этап непосредственно. Ему легко будет понять его… осмыслить его, на имеющемся опыте в отображении Инь и Ян. Шесть меридианов инь отпускают внешний мир и уводят человека внутрь…

— Уже шесть?! Откуда они взялись?

— Ты прав, Лао. Некоторая сущность Инь выражается в размышлении, плаче, сне, обмороке, смехе, чихании, употреблении спиртного, мяса и тому подобных состояниях. Общим для них является закрытие человека от внешнего. Отсюда: отрицание, злость, раздраженность, усталость, слабосилие, вялость, импотенция, синяки на коже и тому подобное выражения закрытого существования.

Лао хотел возразить, но сдержался, вспомнив заранее выраженное мое разногласие с У-СИН. Он понимал, что возможно новые слова вместо «инь», «ян», «меридианов» были бы удобнее. Но с чего-то известного нужно начать.

— Сущность Ян выражается в: радости, любви, легком взятии информации, гибкости, ощущении здоровья. Ровно настолько, насколько Ян не имеет вмешательство иня, человек ощущает себя здоровым, — поспешил добавить я, поскольку в Лао «зашевелился» целитель. Но он кивнул одобрительно головой и я продолжал: — Ян зрение не может видеть точкой куском… Оно видит сразу все…

Лао повернулся ко мне с удивленными глазами.

— Да, Лао. У тебя тоже в зрении много инь. Оно видит, по привычке, кусок, фрагмент, объект. Оно движется от объекта к объекту, от точки к точке. Заметил, только при энергетическом восприятии твои глаза не вводят тебя в противоречие. Ты будешь стареть, несмотря на уникальные свои свойства. В тебе есть противоречия между ян и инь. Одно из них исключает другое. Видящий даже муху за километр не имеет зрение ян. То же самое можно сказать о слухе. Я даже медицинскую комиссию военкомата ввел в смятение, так как им известны только определители инь в органах восприятия…

Я замолчал для проверки Лао. Слова не выражают энергетическую сущность. Внимание человека пропорционально величине Чи в фазе раскрытия. Но Лао считывал мои движения тут же, а это присуще только закрытию.

— Раскрытие не имеет органов изменения внутреннего Космоса, — сказал я, зная, что и это Лао успеет «схватить», — Раскрытие меняет внешнее. Закрытие меняет внутренее…

Быстрым взглядом Лао остановил меня.

— «Отлично! — обрадовался я. — Это не Эдик и не Абдыбай, он „видит“ меня. Есть шанс двигаться дальше».

Я выразительно вошел в фазу энергетического раскрытия.

— Эта фаза завершается уверенностью, психической жизнерадостностью и мощью, — сказал я.

— Это Светлый Ян, — спокойно ответил Лао. — Жаль, что здесь нет дедушки Ю. Он такие беседы любит… Светлый Ян составляют меридианы Толстой кишки и Желудка. Что ты еще предложишь?

Я вошел в состояние свободы, света, любви.

— По крайней мере, здесь есть Высший Ян. Это меридианы Тонкой кишки и Мочевого пузыря.

Для Светлого Яна было время суточной «работы» с 5 часов до 9 часов, так как меридиан Толстой кишки «царствует» с 5 до 7 часов, а меридиан Желудка с 7 до 9 часов.

Обучение шло восхитительно: я «включал» непосредственное, а Лао объяснял.

Суточное время «работы», а точнее, соприкосновение двух Космосов по «созвездию» Высшего Яна было с 13 до 17 часов, так как меридиан Тонкой кишки становился созвездием контакта с 13 до 15, а меридиан Мочевого пузыря с 15 до 17 ч.

— Третьей группой Ян будет Маленький Ян. Это меридиан Трех Обогревателей и меридиан Желчного Пузыря.

Я посмотрел на схему. Время Трех Обогревателей с 21 до 23, а Желчного Пузыря с 23 до 1 часа ночи.

Итак с 21 до 1 часа суточное время Маленького Яна.

На мою задумчивость Лао сказал:

— Точно также, три группы составляют разновидности Инь.

— Не о том, Лао, мой поиск. Мы что-то проскакиваем. Даже в медитации Будда указывает четыре состояния. Четыре, а не шесть. Вот почему я начинаю с «раскрытия» и «закрытия». В «раскрытии» Человек укрупненно, проходит две фазы и в «закрытии» — две. Первая фаза звучит на А. Это — восхищение, удивление, утро, Весна. Тут же, второй медитацией Будда указывает: сострадание, сочувствие. Это тот период, когда есть еще остаток ян, но уже на пороге «закрытие». Это — Осень, раздумье, считывание предшествующего «раскрытия» в разных видах его перехода к «закрытию». Это — виды несоответствий внутреннего при контакте с внешним. Это — те страдания, которые испытывает человек, отпуская внешний мир… Третьей медитацией Будда дает восприятие счастья и любви. Это — Лето. Оно не знает боли, внутренних поломок при переходе от Зимы к Весне. Весна ломает окостенелое, и старому человеку тяжело привести себя в движение. Он кряхтит и разминает суставы… Зато после этого его боль проходит. Размявшись, старый человек не воспринимает больше сигналы изнутри. Лето не слышит Зиму… Четвертую медитацию Будда предлагает для решения проблем «нечистоты». Это — Зима. Решить проблемы с изменением себя внутри можно только при глубоком уходе внутрь. Только Зима может найти соответствие между внутренним и внешним. Если поиск не завершен, то на ситуацию меридиан Сердца дает сигнал в виде страха, неуверенности…

— Будда предлагает пять медитаций.

— Я знаю. Пятая медитация выводит человека за пределы этих состояний, но только в форме распускания. Это — созерцание Единства, так что различий больше нет в виде противостояний. Предметными, с позиций здоровья, эмоций, энергетических восприятий, стоят те четыре медитации.

— Значит, ты предлагаешь, в первую очередь, основываться на четырех энергетических процессах? — передвинул тему медитаций Лао к движениям Ци.

— Да, Лао. Однако здесь же возникает противоречение. С одной стороны, такое развитие Чи ближе всего для каждого человека, по имеющемуся опыту. Этот опыт дает мышечная деятельность и движение. Дедушка Ю недоволен У-Вэем. Однако я считаю это недовольство несправедливым, точнее, неправомерным. У-Вэй использует не двенадцать условий, как это делаешь ты. Посмотри различие с твоими схемами меридианов.

Я взял лист бумаги и начертил:

Меридианы:

V — мочевого пузыря; P — легких;

VB — желчного пузыря; C — сердца;

E — желудка; MC — перикарда;

F — печени; TR — трех обогревателей;

RP — селезенки; GI — толстой кишки;

R — почек; IG — тонкой кишки.

— «А», это Радостный Ян, Утром, после сна или после раздумий каждый человек потягивается именно этой группой мышц. Сперва Чи будет накапливаться здесь. У-Вэй знает эту группу и имеет некоторую способность ее расчленять. Он только еще осваивает расчленение, а ты говоришь о 12 меридианах.

— Группа «О». Это Ян Трех Богатырей.

Лао глянул на меня искоса. Этих названий он не встречал и теперь уточнял мое это или какого-то учения.

— Это группа Лета, Дня. Ее использует каждый человек, но в виде мышц. У-Вэй заполняет каждое положение из этой группы энергией Чи. Этим он отличается от обыденных людей, имеющих мышечно-сухожильную часть организма, но не имеющих меридианы…

— Наверное и этому ты должен дать свои названия, — уверенно сказал Лао, — Я понимаю тебя. Но появится неразбериха. Люди все будут считать, что у них уже есть меридианы. Для меня активные точки в группе, это уже меридианы. Для У-Вэя восприятия Чи в местах тела, это тоже меридианы. Здесь, на рисунках, проведены линии, соединящие точки. Их тоже могут принять за некоторые существующие нити, каналы, меридианы.

— Хорошо. Назовем владение энергетическими процессами по мышечно-сухожильным областям словом Ци До. Итак. Уровень Ци До будет резко отличаться тем, что человек его четко воспринимает так же, как видит глазами цветы и слышит ушами звуки. В отличие от этого, у всех остальных есть мышцы, но нет формируемой в них и управляемой Ци.

— Ты что, уже познакомился с японцами, — усмехнулся Лао. — Но слово Ци До очень похоже на некоторый канал Чи.

— У японцев Чи звучит как Ки. Я могу назвать это свойством Ки До. Но в сходстве с пространственным каналом нет случайности. Область, кусок, часть мышцы имеет свою связь с внутренним Космосом через представлителя в виде активной точки, — я показал на рисунок человека усыпанный такими точками, — По свойствам и состояниям человека эти точки можно обобщать в группы.

— Так вот почему ты слил все в две разновидности: «раскрытие» и «закрытие», — воскликнул Лао, — Вся совокупность точек «поворачивающая» организм человека к внешнему миру тобой обозначается как Ян, а все «поворачивающее» человека внутрь, обозначено Инь.

— Я еще не обучен до уровня активных точек, Лао, и надеюсь на тебя. Но я еще не обучен до всей полноты Ки До и надеюсь, что мне поможет У-Вэй.

— Думаю, что после встречи с тобой нам всем придется учиться, — засмеялся Лао. — Ты не пьешь чай. Когда он теплый, то это уже не чай.

Он вновь занялся чаем, но было видно, что Лао думает. Его спина носила оттенок стареющих людей, но движения были легкими и незакрепленными. Это говорило о наличии возраста, но еще о неокостеневшей психике.

— Ты словно отступил от такого обилия точек воздействия, — Лао показал на схемы человека испещренные точками, — Но, в то же время, ты зовешь всех к чему-то более сущному.

— Да, Лао. Мы уже договорились с тобой, что уровень обыденных людей возьмем исходным. Ты втыкаешь в них иглы и изменяешь их состояния. Я же хочу чтобы «иглы», но уже энергетические, «втыкало» Сознание Человека в свой внутренний и внешний Космосы. Тогда первым будет Ки До. Когда У-Вэй разбивает ребром ладони кирпич, то он работает на уровне Ки До. Мышцей, даже самой сильной, и костью, даже самой крепкой, кирпич не разобьешь. Вот почему от случайных процессов «раскрытия» и «закрытия» можно перейти к энергетическим. Однако на уровне Ки До с концепцией У-СИН и твоими приемами рефлексотерапии будут расхождения. Например, людям будет доступно «А», «О», «У» и «М». И дальше с опытом древних Китая и Индии не будет расхождения. «У», «М» — это фаза закрытия. Кто не знает смеха? Кто не испытал грусть Осени или печаль расставаний? «У» — это Освежающий инь. «У» — это Осень. «М» — это Солнечный инь. «М» — это Зима. Всякому человеку легко будет поставить свое Сознание и определить развитие в сторону Ки До.

— Попей пока свежий чай, — остановил меня Лао, — Здесь есть востоковед… увлекается Востоком, но теоретически. Я его приглашу. Тебе будет полезна тренировка.

Лао уже уходил, но с удивлением остановился в дверях. Он смотрел, как я широко раскрыл рот и заглатывал пиалу со вдохом, раздирая рот в стороны, и изгибаясь назад. Затем, глотнув, я с выдохом и сильным расслаблением сворачивался вперед. Переносица при этом упиралась в край пиалы, а в душе наступало умиротоврение.

Лао подошел и стал изучать это «чаепитие». В его глазах нарастало удивление.

— Так просто! — воскликнул он, — Обязательно покажи У-Вэю. Твое чаепитие «по-талгарски» уникально. Ты не просто мастер Цигуна, в тебе скрыт целитель. Лао ушел. Я усмехнулся такой реакцией целителя на ту простоту, которой должен владеть каждый. Задняя сторона носоглотки сильно тонизирует Ян. Изготавливаясь пить чай и «толкая» пиалу туда, вглубь, я словно зеваю. Но это особое «зевание». Оно стимулирует внутренний ход меридиана… Ки До Мочевого пузыря. Перед этим, начиная вдох, словно с восхищением, я стимулирую Ки До группы Радостного Яна. Все просто: сначала Ки До Радостного Яна; затем Ки До Мочевого пузыря; на глотке — Ки До меридиана Желудка. Так, за один глоток, выполняется целый комплекс и Ки До, и дыхания, и аппарата вкуса. Выдох — инь…

Вошел Лао с мужчиной. У мужчины было состояние скепсиса и боевой готовности. Я недовольно глянул на Лао. Лао все понимал: он все видел.

— «Тоже мне, шутник», — подумал я про него.

— Вы увлекаетесь Востоком, — с готовностью начал мужчина.

— Нет. Я вышел на созревание в себе той части, которая соответствует в некоторой степени Востоку, а точнее, восточной технологии энергетических процессов и Сознания. Я, Восток не знаю.

— Лао мне обещал другое, — по-прежнему с готовностью и весело сказал мужчина и налил себе чай.

Я смотрел, как он отхлебнул из пиалы чай и с недовольным видом посмотрел на Лао. Он сделал вид, словно глух ко мне.

— «К чему мне эта говорильная машина? Таких на каждом шагу десяток. О каком Востоке он может говорить, если технология его Сознания западная», — в пол-оборота изучал я все параметры пришедшего.

— Вы изучали Махабхарату? — еще раз хлебнул он из пиалы.

— У меня интеллект на последнем месте. Я ищу в себе какая часть Махабхараты откроет во мне новые энергетические связи. Так я отношусь ко всей интеллектуальной литературе. В этом мы не имеем общего. Вы удовлетворяетесь интеллектуальным просеиванием литературы Востока.

— «Сейчас начнет ершиться», — смотрел я вглубь энергетических движений собеседника, — «Он уже в возрастной фазе инь. Крепость его закрытия исходит от самомнения. Он обречен быть биороботом двухполярной дхармы. Лао „подсунул“ мне его для тренажирования и заодно „прощупывает“ меня».

— Ишь, ты какой! — самоуверенно и снисходительно сказал «Востоковед», — Восток не может быть не тем кем он был и есть.

— Я уже сказал, что Вашего Востока я не знаю, а занят открытием своего. Что касается диалога, то любое общение предполагает исходную общность. Вы не владеете энергетическими процессами Ки До. Следовательно эта часть диалога исключена. Меня же интересует только это в Востоке. Поэтому, приношу глубокое извинение за неспособность быть Вам полезным. Гость смягчился. Я говорил открыто, доброжелательно и искренне. Это давало ему право чувствовать себя победителем, но… но в моих словах прозвучал намек на то, что он чем-то не владеет. Это оставило у него напряженность. Он посмотрел на меня и сказал, показывая на схемы человека с меридианами:

— Это энергетическая основа Чи.

— Да, — согласился я, — Но такого человека нет.

Гость грубо расхохотался и повернулся к Лао.

— Бросай свое занятие. Ты обманываешь людей тем, чего у них нет.

Я вспомнил как переворачивал Абдыбаю асык во время игры и на расстоянии в три метра опрокинул пиалу с горячим чаем на колени шутника. Глаза его округлились, так как пиала сначала проехала по столу до его края. Он вскочил и посмотрел на лампочку — раскачивается ли она?

— Наверное подземный толчок, — сказал он, отряхивая брюки, — Лампочка не качается, значит волна пришла снизу.

— Это и есть стереотип в пределах индивидуальных возможностей, — спокойно сказал я. — Вы не владеете Ки До и поэтому не ищете причину во мне. Точно так же индусы пишут о ложном восприятии и ложном выводе, когда кусок веревки принимается за змею.

— Древние мудрецы оставили нам достоверное знание. В числе этого знания и меридианная система энергетических каналов Человека, — без сомнения по поводу подземного толчка ответил «Востоковед».

— «К чему вся эта болтовня?! Все так просто! Этот теоретик „закрыт“. У него теперь только одна способность — проверять все на себя. Измерителем, судьей и эталоном является сеть его интеллекта. Остальное о будет отбрасывать. Он готов к бою. Он готов к одобрению, когда собеседник ему угодит. Он ловит в объятия самого себя. Он сместился в фазу Осени и раскрытие Весны ему чуждо. Зачем же мы тратим время если не можем приумножить „урожай“ этого плантатора?»

Несколько ос мирно и по-деловому летали возле цветов у приоткрытого окна. Отсеив ос от пчел, я «притянул» их в комнату. Почувствовав опасность, они ринулись на Лао. Он потер укушенное место, но сделать ничего не смог. Осы с размаха бились о него. Прикрыв лицо ладонью, Лао встал, сверкнув смеющимися глазами в мою сторону. Осы разом отлетели от него, но он вышел. Гость замахал руками и стал крутить головой. Оса вцепилась ему под глазом, свернулась в комочек и резко оттолкнулась в сторону окна. «Востоковед» взвыл. Он наверное много читал о языке зверей в китайской литературе. Но сейчас я ему предоставил уникальный случай зрить это и он этого не видит.

— «Лучше бы древние мудрецы оставили нам не достоверное знание, а достоверные органы восприятия», — посмотрел я вслед убегающему с воплями «востоковеду».

Я посадил ос на тарелку со сладостями и стал играть осами в ожидании Лао. Накинувшись на сладкое они суетливо топтались. Самую крупную и упругую я стал толкать пальцем, чтобы узнать почему же осы жалят людей. Она отталкивала меня своим боком. Я настойчиво ее теснил! Оса, наконец, взвилась и на уровне лица стала мелькать из стороны в сторону. Она гудела шумно. Она предупреждала. Вернулась. Я вновь стал ее толкать. Теперь она гудела угрожающе, но приняла мое извинение. Успокоилась. Я вновь стал ее тревожить. Не успела она взять размах, как я принял энергетическую мирную позу. Оса мягко полетала вокруг меня и покинула комнату.

Да, все просто. Можно даже составить технологию Сознания осы по ее энергетической реакции. Ее язык настолько прост, что он и есть Сущность, недоступная человеку. Человек слепой в Ки До.

Лао вошел словно ничего не произошло.

— Тебе придется иметь дело с такими. Это ваш характер, характер западного человека. Ты сам поступил типично для этого характера. Ты применил свою силу.

— Ты тоже применил свою «силу», закрыв лицо ладонью, а затем закрыв двери, — так же непринужденно ответил я, — В тебе Лао тоже западный характер.

— Говоришь ты это не для шутки. Объясни, — Лао взял пиалу и стал пробовать на себе мое «чаепитие», но всем вниманием был рядом.

— Да, ты прав, но только в одном. Фаза «закрытия» преобладает на Западе и возраст вхождения в нее у людей здесь ранний. Обучают здесь друг друга, и оценивают здесь друг друга, и ставят личные цели, и создают теории только с позиций и Сущности «закрытия». Однако у китайцев и даже таких как дедушка Ю тоже есть фаза закрытия. «Любовь слепа!», и юность тоже слепая в оценках. Секрет молодости китайских мудрецов и мастеров Ци прост.

— Интересно слышать, — улыбнулся мне Лао, — Не ты ли раскроешь секрет вечной молодости?

— Я же сказал, что все здесь проще, чем предполагают люди. Но попробуй возьми этот секрет! Ты же сам видел, что привел мне говорильную машину в лице «востоковеда». Я продемонстрировал телекинез с пиалой. Он нашел в том следствие землетрясения. Я показал существование языка зверей и прочей живности. Он сейчас обсуждает с сослуживцами дикий нрав ос. Он уверен, что способен осилить Восток, но взять ему Восток нечем. Такое происходит с каждым, кто находится в фазе закрытия.

— Ты не совсем точен, — засмеялся Лао, — Он берет свой Восток…

— Называемый Западом, — перебил я его, — Такого «Востока» я уже начитался у Блаватской, Бизант, Рерих. Итак, вернемся к секрету молодости…

Я поправил пиалу и руки Лао, отодвинул ему шею назад и сильно нажал на углубление в верхней части его шеи. Когда же Лао наклонился после глотка вперед и глубоко выдохнул, я быстро «скользнул» взглядом Ки До по его организму.

— Ты тоже не избежал смещения в сторону Инь, — похлопал я Лао по плечу, когда он с шумом вдоха выпрямился.

— Объясни, — сказал он. — Это интересно. На мудреца ты не тянешь, но инструмент ты собой являешь уникальный. Тебе можно верить…

— И делать свои выводы, — засмеяся я, — Нет, мудрейший Лао, ты веришь не мне, а той части себя, которая отражается во мне. Здесь мы контактны, но после контакта каждый человек сделает свои выводы… «Детским возрастом» Ки До являются эмоции, чувства, состояния психики. Они представляют обобщенные энергетические сигналы. Увы, человек начинает служить своему состоянию стихийно. Фаза «раскрытия» в виде доминирующего Ян, в виде Весны и Лета обязательно перейдет в фазу Инь. Сознание Человека является тем экраном, на котором высвечиваются состояния фазы в виде эмоций, побуждений. Ум Человека служит фазе безоговорочно. Человек превращается в фазового биоробота… Так вот, в большом цикле индивидуального развития фаза Инь «закрывает» Человека. Это — Осень. Она может наступить и в двадцать лет. Теперь Человек садиться на «мешок» своего «я», называемого Эгом и охраняет его незыблемость. Весь механизм его мировоззрения теперь «щупает» во вне только свое. Я оказался бы хорошим парнем в Сознании своего «востоковеда», если бы угодил ему. Понимаешь? — я посмотрел на Лао, — Это — Высшая Психология Ки До. Каждый служит только своей энергетической фазе.

— Поэтому ты не хотел общаться с «закрытым» востоковедом?

— Милый Лао, увы, но все «востоковеды», «западоведы», «североведы», «юговеды» — это люди из фазы Инь.

Такого от меня Лао не ожидал. Он почти вошел в медитативное восхищение. Он ждал.

— Учат те, кто в виде теорий и методик выбрасывают свои сети, свои щупальца. Они прощупывают и налепливают на свое накопленное только то, что у них созрело раньше. Они проявляют себя во внешнем мире и стремятся там к громадному телу. Они радуются победе, они любят, когда их понимают, они ищут признаний и значительные места. Можно говорить об этом характере фазы, смещенной к Инь, сколько угодно, но инструмент раскалывающий ее Сущность прост. Это — «закрытие». Все что «по-мне», то тут же отнесут к духовному, высшему, истинному. Все, что «не по-мне», отнесут… нет, тому дадут бой. Этот бой вовне выливается в догматизм и насилие. Этот бой внутри закончится болезнью, старением, смертью.

— Но ты сам говоришь о своем Востоке. Говоришь о мудрецах и просветленных?!

— Да, Лао. даже у ребенка есть фаза Инь, а точнее фаза «закрытия». Я же говорю о том, что есть смещение в ту или иную сторону. У ребенка и юноши смещение в сторону «раскрытия». У того, кто исчерпал эту фазу, идет сначала развитие фазы Инь, а затем смещение в ее сторону. Так меняется характер одного и того же человека. Так от расцвета наступает угасание. Но я, пока опережаю сам себя. Уже теперь фаза Инь развивается во мне в полную силу. Однако пропорционально этому я усиливаю смещение в сторону Ян.

Я подождал пока Лао приведет себя в «нейтральное» состояние, так как он слушал меня не так как обыденные люди. В энергетическом осмыслении слова являются только средством ориентации.

— Итак. В фазе раскрытия идет взятие внешнего содержания. Человеку указывается на соответствие и не соответствие…

Лао помолчал и сказал:

— Согласен.

— Вот теперь, когда ты сказал «Согласен», ты «считал» это в себе. Внешнее ты «считал» внутри. Ян перешел в Инь. «Раскрытие» перешло в «закрытие».

Лао помолчал. Он проверял еще и еще.

— То, что ты сказал очень серьезно, — наконец произнес он, — Получается некоторая обреченность Человека. Огромная широта внешнего мира в Ян превращается в точку при «считывании»…

— Да. Это и есть та ловушка, в которую попадает мыслящий человек. Спастись? От самого себя? Ум плетет паутинку, протягивая ниточки связей. С возрастом огромный мир превращается в систему связей. Блуждания в себе подчиняют весь Космос Человека, ущемляя все до законов двухполярных отношений… Итак, фаза «закрытия» может закончиться сведением себя на уровень неконтактности с внешним миром. Это — болезнь, а затем — смерть.

— Отодвинуть, ограничить «закрытие»?

— Нет. Не давать себе стать роботом, служителем первейших же законов «считывания» в фазе «закрытия». Это первый рубеж. Запад застрял на этих законах. Увы, на двухполярных законах умирают представители западного характера. Это — «машины», к которым у меня сострадание. Это — роботы, с которыми я не могу быть соучастником. Витиеватость, мозаичность двухполярных конструкций: науки, философии, логики, эзотерики, мировоззрений. Все это восхитительно! Плотность их нарастает и будет нарастать до… смерти. Итак, вопрос «раскрытия» из фазы Инь становится главным не только лично для каждого, но и для целых наций. Так оно было и на Востоке.

— Значит Восток уходил от старости? — улыбнулся Лао.

— И, как видищь, хотя бы по дедушке Ю, уходил и жил в юности даже в свои преклонные годы. Уверен, что дедушка Ю сохранил все молодые функции.

— Дедушка Ю нас восхищает, но он живет по каким-то другим законам, — с теплотой в голосе ответил Лао.

— Это и есть те самые «законы», которые даже в старости содержат молодость. Но я вижу ты ждешь пациентов?

— Да, — Лао еще раз посмотрел на часы, — Почему же дедушка Ю послал тебя ко мне?

— Он приложил к вам свое, но видит, что вы идете по пути методов Инь. Он слишком мудр, чтобы не понимать, что: одно и то же может засветиться в раскрытии, а может усилить, уплотнить закрытие. Его тщения усиливают у тебя и у У-Вэя фазу Инь.

Лао уже одевал халат, но остановился. В полный оборот он повернулся ко мне. Его раскосые глаза еще сильнее взметнулись вверх.

— Так просто! — только и вырвалось у него.

— Да. Вы служите сами себе. И ты, и У-Вэй, каждый по-своему накручивает на себя то, что соответствует опыту предыдущих лет. Нужно всего лишь сменить полярность восприятий.

— Разве мы с У-Вэем не пользуемся раскрытием?

— Основной фон определяет все. Старый человек тоже радуется, но мотивы и сама радость отличается от радости юноши тем, что он радуется успеху в сохранении, в консервации, а юноша радуется ускользанию от ограничений. Юноша гонит себя к Лету, а старец к Зиме. Поэтому не мешало бы сменить названия эмоций.

Лао одел халат и сказал:

— Сейчас будут пациенты. Я хочу чтобы ты остался и посмотрел.

Я кивнул головой и сел так, чтобы быть менее всего заметным. Лао занялся иглами и длинными сигаретами для прижиганий.

В комнатку без стука вошла женщина. Ее шейка тянулась с запрокинутой головой вверх.

— «Не тянет, — посмотрел я на нее, — Напрасно пытается задирать голову. Эта надуманная гордость и значимость может обмануть только таких же функционеров. Попытка вытянуть себя и ступать величественно, только отражается внутрь сильнейшим ударом».

Лао с мягкой улыбкой посмотрел на нее.

— Как здоровье? — посадил он пациентку напротив себя.

— Плохо. Замучили головные боли, — женщина сделала слегка страдальческое лицо, но была в натянутом состоянии.

— «Сомневается. „Китаешка“ какой-то. Не позавидуешь Лао. Иглы втыкаются в тело обнаженное, а не в платье». Сильно стянутая нижняя часть таза, привычка много говорить с отрицанием, выпивки…

— Что скажет наш юный коллега? — вдруг нашелся Лао и повернулся в мою сторону.

Женщина с интересом посмотрела на меня. Ей мой вид «пришелся ко двору». Я встал, подошел к вешалке, снял белый халат и одел его. Делалось все это медленно, грациозно переливая гибкое тело. Женщина увлеклась наблюдением и расслабилась внутренне. Я сел напротив нее и сказал:

— Ей тридцать один год. Частые половые поиски приводят к частым абортам; любовники из сословия, которых не заставишь предохраняться. Частые перед тем выпивки. Но, — я небрежно потянулся к столу и взял лист бумаги и ручку, — Но служебное положение требует натянутости, напряженности. Это приводит к внутреннему противоречию. Поэтому у подруг затяжные разговоры на отрицательном настроении и на отрицательные темы под общим названием: «Все плохо».

Лао был в восторге. Его положение здесь не позволяло так обращаться с «номенклатурой». Даже втыкание иглы требовало напряжения, так как пациентов нужно было раздевать.

— Если бы она была мужчиной, то бы облысела. Но у женщин есть смещение в сторону Инь. Поэтому, ее сильно закрывает с некоторым поседением волос, которые она тщательно выщипавет. И все бы обошлось простым унынием — ведь семья не состоялась, муж пьет, приходится ему изменять — но на работе приходится быть собранной…

— Я думала, что меня здесь будут лечить, а не рассказывать то, что я и сама знаю… У вас что, общество гадалок?

— Нет, — твердо и властно остановил ее я, — Гадать я обучился у цыган для того, чтобы знать истинную причину перед своими очами, а не затаенный спектакль. Здесь я обучаюсь целительству у этого великого мастера… Научитесь снимать напряжение… нескончаемое напряжение в тазу. Парьте его изнутри. Бегайте, но размягчая и разминая таз внутри. Наконец, научитесь отдаваться для себя, со вкусом и наслаждением.

Женщина вскочила, но тут же обмякла и села.

— С кем? — в упор и на полное откровение пошла она, — С этими сальными с работы, которые сами в постели трясутся — а вдруг кто захватит? Противно смотреть на их поддельно-слащавые физиономии, цветочки с плиткой шоколада и коньяком. Может быть с мужем? Придешь вся выжатая за день, а он угрюмо смотрит на тебя. Она прижала тонкие пальцы к виску, затем махнула рукой и полезла в сумочку за анальгином.

— Не нужно, — остановил ее руку я.

Волна жара прошла в нижней части ее живота и в глубине таза. Она стала «таять» в умиротворении. Вторая волна раскрыла место перехвата шеи в соединении ее с грудной клеткой. Лицо расслабилось и подобрело. Это была другая женщина.

— «Ну как?!» — торжествуя, посмотрел я на Лао.

— «Нет слов», — развел он руками.

— Посидите возле цветника с розами и подышите их ароматом, — помог я встать женщине и вывел ее из комнаты.

— Если так пойдет дальше, то мне придется выкинуть иглы, — засмеялся Лао.

— Наоборот, Лао, иглы помогут детальнее освоить биоэнергетические «звуки». А в заболеваниях людей западного характера все укрупненно и примитивно.

Вошел мужчина. Вид его был добродушный, нарочито свободный и сытый.

— «О, номенклатурный босс, — посмотрел я на характерное лицо функционера, — Типичная снисходительность, допускающая условное равноправие».

— Как-то опять мне поплохело. Так хорошо было после тех иголочек. Держусь, но жду помощи. Пью пантокрин.

— «Неужели Лао пантокрин ему прописал? Сейчас не весна, да и процесса к распусканию у него нет».

Лао, из любопытства вновь посмотрел на меня. Но я был глух и сделал безучастный вид.

— Раздевайтесь, — повернулся он к мужчине.

Сквозь закрытые глаза я видел, что Лао тонизирует ян-функции его организма.

— «Грешит милый Лао. Ему не поможет ни инь, ни ян-тонизация. Он сковал себя с двух сторон. Ян создаст обманное ощущение благополучия, но фаза инь уже успела затвердеть».

Пока шел сеанс, я сам взялся заваривать чай по-казахски. Воткнув «иголочки» Лао сел поодаль и стал наблюдать. Он был расслаблен и можно было подумать, что дремлет. В медитации Инь он считывал информацию состояния пациента и своих действий. Я стал пить чай «по-талгарски». Пациент зашевелился и закашлял. Лао неодобрительно глянул на меня. Усилие, которое я сделал, произвело перекос в энергоинформационной системе.

Лао закончил сеанс и пациент шумно ушел.

— Ты не хотел мне помочь? — обратился Лао ко мне.

— Да. То, что делал ты было противоестественно. Этот мужчина не только сам в сильном и агрессивном Ине, но он создает вокруг себя тело Инь: на работе, среди ближних, родных, в социальной структуре. Это носитель и оплот Инь. Это Инь, обладающий силой власти и влияний.

— Разве не нужно таким людям помогать?

— Созревает век Инь-синдрома. «Подпитав» такого челоека ты, Лао, обостряешь ситуацию. Природа ограничивает его заболеванием. Он это заболевание заслужил и оно его собственное. Здесь плата инем за инь. Оздоровленный тобой, он с большим рвением пойдет насаждать законы «закрытия». Он враг законам Весны, а ты приглашаешь меня стать его сообщником. Ты не задумывался Лао, почему люди к старости болеют и получают, тем самым, ограничения к действиям?

Лао налил себе чай и еще раз опробовал мое «чаепитие».

— Сильно помогает от: гипертонии, астмы, заболеваний сердца, психических расстройств, — тоном знатока оценил он это чаепитие и ответил. — На то она и старость.

— Это не ответ для специалиста энергетических процессов, а значит Сущности жизни Человека.

— Думаю, что ты в этом лучше разбираешься, — спокойно ответил он, — Это я должен был спросить тебя об этом. Или ты сам задаешь себе вопросы?

— Закрытие сковывает, связывает человека. Может происходить так, что при раскрытии есть остаточная часть закрытия. Например, какой-то орган «включен» в режим Инь, но если наступит общий Ян и орган не меняет свой режим, то в сознании появится сигнал боли. Эти остаточные части «закрытия» и представляют виды заболеваний. Однако заболевания могут быть и от остаточных частей «раскрытия», если организм ушел в «закрытие». По мере того, как часть «закрытия» нарастает, человеку становится трудно двигаться. Его состояние больное. По мере того, как часть отстаточного «раскрытия» увеличивается, человек плохо отдыхает, плохо восстанавливается, теряет гибкость. Поэтому, правило первое: в пациенте нужно видеть остаточные части и снимать их. Правило второе касается омолаживания…

В двери постучали и вошла молодая женщина с бумажкой.

— У меня направление, — протянула она листок Лао, но сама искоса глянула на меня.

— «О, теперь пора уходить. Сейчас сбегутся все подруги той женщины», — усмехнулся я и мысленно посочувствовал Лао Гуну, — «Всю жизнь грешат, а за десять минут им чудо подавай».

Лао Гун тоже понял в чем дело и тоже посмотрел мне вслед с усмешкой.

— Договорим потом, — сказал я ему и, повернувшись к женщине, добавил, — Пациентке придется ставить иглы и делать прижигания.

— Мне сказали, что иглы здесь не ставят, — поспешно запротестовала она, но я был уже за дверью.

Звезды внутреннего Космоса, в виде активных точек, меня прельстили. Приятно было осознавать, что в общем энергетическом языке есть «звуки». Будут энергетичские фразы. В Мелодии Чувств появится динамика, переходы, «хоры стройные светил». Тело Человека имеет на контакте двух космосов представителей в виде особых точек.

— «Как же я раньше не догадался, что китайские меридианы и Ки До это разные вещи. И в то же время это одно и тоже. Разница в том, что в Ки До Сознание само развивает орган, генерирующий силу. Китайцы пошли иным путем. Они обошлись без Ки До. Втыкание игл не развивает человека; оно его корректирует. Ки До — это новый путь. Это — новый уровень. Следовательно, в Сущности нового У-Вэй идет дальше, чем Лао Гун. Лао воспринимает общее состояние пациента и общее его изменение после втыкания игл. У-Вэй использует мышцы как условия. На мышцах он формирует Ки До. Это не тонкие иглы. У-Вэй словно втыкает в себя большие потоки Ки До».

Небо было солнечным. На автобусной стоянке было немноголюдно. Герциков листал с упоением какую-то книгу.

— Можно поинтересоваться? — подошел я к нему.

— Как учеба, Василий? — оторвался он от чтения.

— Институтские посиделки переполнены избыточностью и пустословием. Самым успешным идет определение, образования себя в направлении под новым названием «Восток». В этой своей части я испытываю недостаточность.

Грециков хлопнул рукой по книге и сказал:

— Истоков мудрости полно.

— В слове? — усмехнулся я, — В словах одна частичка.

— ??

— Есть еще зрение, обоняние, осязание, вкус, тело. Я уповаю на биоэнергетический язык. Биоэнергетическая мудрость — это очередная ступень развертывания Человека.

— А я верю в научно-технический прогресс, — уверенно сказал Герциков.

— Это всего лишь одна из технологий человеческого Сознания. Магия, астрология, спиритизм, йога, религия… Разве это не такие же технологии Сознания? Они тоже порождены Человеком в чертах осмысления себя.

Несмотря на увлеченность наукой, Григорий Моисеевич признавал возможность иных знаний.

— Это тоже магия, — показал я на подходящий автобус, — разве это не чудо?! Человек садится в железный коробок, дергает за какие-то рычажки и перемещает себя и других в пространстве. Эта магия признана безоговорочно из-за четкости технологии. Ну, а что, если другие части Сознания станут такими же четкими, но по своим законам связей и взаимодействий?

— Фантазер ты, Василий. Этим и занимается наука.

— Нет. Теперь наука служит двухполярным законам. Малейший отход от них — для нее кризис…

— Ты забыл про теорию относительности Эйнштейна и про квантовую механику.

— Об этом я и говорю: стоило только двухполярности прийти к своему зеркальныму состоянию, но в тех же самых законах, как наступает кризис… структуре. Однако я согласен с тем, что прогресс — это противоречия, кризисы и поломки с последующим сбросом предыдущих нагромождений…

— Я об этом не говорил.

— Но ведь всему есть мера. Мера есть законам построений. Мера есть органу строящему. Мера интеллекта лежит в его законах.

— Согласен. Но когда это будет?

— Теперь.

Герциков помолчал, пытливо посмотрел на меня и сказал:

— Это для тебя «теперь», а для остальных пока «прогресс»…

— Пока в линейном мышлении, они не упрутся в границу самих себя? Где эта мера, где граница?

Григорий Моисеевич пожал плечами и вновь хлопнул по восхитившей его книжке.

— Всему свой черед.

— Нет, — твердо возразил я, — Для любых законов действует принцип их сохранения. Поэтому легко пойматься на служение этим законам и стать механизмом. Приятно ублажать себя одним и тем же. Механизм работает. Не удовольствия, а страдания несет новое для старого… Что касается достаточности, то гений Патанджали определяет всего лишь несколько пунктов для того, чтобы непрерывно развертывать себя. Раджа Йога не имеет такой системности, как западные учения, но четко отражает отход от чванливой двухполярности. Двухполярная громадина должна рухнуть. Хотя сейчас многие, освоив ее законы, ублажаются сигналами о верном следовании им. Чем сильнее это упоение, тем сильнее будут страдания… А вот и еще один собеседник, — посмотрел я в сторону приближающегося Гилиакберова Халида Закировича. Он переложил из одной руки в другую сумку и широко улыбнулся.

— Ну как Григорий Моисеевич, делаешь пробежки по утрам.

— Да, — серьезно ответил Герциков, — А затем купаюсь в ледяной воде. Каждый день прибавляю в расстоянии по одному столбу.

— Так ты и до Израиля добежишь.

Взаимное подшучивание друг над другом украшало общение этих учителей школы.

— Там, где прошел один татарин, десяти евреям делать нечего, — услышал я, сквозь раздумье, очередную шутку Халида Закировича.

— «Учит старшее поколение, вошедшее в сезон Инь своей жизни. Учит закрытию по законам закрытия. Иностранные языки изучают годами, а дети, не умея писать и читать, не зная грамматики, морфологии, синтаксиса осваивают по нескольку языков».

Вспомнились чеченцы, казахи, уйгуры, корейцы, курды, турки. Дети, общаясь в этой разнонациональной среде, знают по нескольку языков. Одного этого хватило бы, чтобы выкинуть все методы педагогики. Дети живут в законах раскрытия и верны сами себе. Взрослые служат законам закрытия и тоже верны себе. Инь не знает Ян. Биоэнергетический язык укажет каждому свое место. Есть периоды. Восток должен знать их…

— Ты стал задумчивым, — засмеялся Халид Закирович, не получив ответ на какой-то вопрос.

— Когда человек закрывается, то не воспринимает внешнее. В раскрытии идет взятие информации, а в закрытии — ее считывание.

— «Тайна ясновидения, пророчества, прорицательства простая, — хотел добавить я, но промолчал, — Раскрытие должно достигнуть уровня большего, чем у обыденных людей. Сооветственно этому будет дана глубина снятия информации. Считывание становится таким же глубоким как снятие. Сила раскрытия дает силу прорицательству. Исключение составляет перекошенное смещение. Алкоголики, хотя и допиваются до глубокого закрытия, но считывают „белую горячку“.

— Что же ты „считываешь“?

— Пытаюсь усилить процессы взятия и считывания информации за пределами ума. Но ставлю задачей придать этому осмысленный характер, в отличие от медиумов и прорицателей.

— За предлами ума, это означает трансцендентальность. Кажется Кант ввел этот термин, — вставил замечание Григорий Моисеевич.

— О, трансценденталисты, в свое время, сильно будоражили общественность, — Халид Закирович высказал это необычно горячо, — Магия, спиритизм, гипноз, футуризм. Даже Маяковский был футуристом. Модные были течения.

„Я сразу смазал карту будней,

Плеснувши краски из стакана.

Я показал на блюде студней

Бездумный берег океана.

На чешуе жестяной рыбы,

Прочел я зовы нежных губ…

А вы ноктюрн сыграть могли бы?

На флейте водосточных труб?“

— Василий, наверное, имеет ввиду не уровень Маяковского, — пошутил Герциков, Он считет, что ум слишком слаб для сущностных восприятий.

— С критикой разума выступали Кант и Юм. Советую почитать, — авторитетно заявил Халид Закирович.

— „Уже читал, — усмехнулся я про себя, — Все это инь-синдром в своих развлечениях“.

— Еще древние греки…, - продолжал он, но я его уже не слышал.

— „Ум говорит о том, что не в его компетенции. Ум утонул сам в себе и приписывает свои законы мирозданию, а точнее внешнему телу… Нужно еще раз „потрясти“ Андо и Оцуки по Биоэнергетической Астрологии. Западная Астрология, западная магия вымерли не случайно. Оккультные науки свели к никчемности ожидание человечеством новых возможностей. Либо сознание расширится до новых законов, либо оно превратиться в слугу двухполярных конструкций. Однако Герциков прав: квантовая электродинамика сильно сотрясает двухполярные мозги, но не дает им основание чтобы переродится“.

Распрощавшись со своими школьными учителями, я тут же пошел к японцам.

Вечерело. Печки во двориках догорали, завершив разрушение энергетических связей в мясе, овощах, травах. Обработку пищи огнем я сопоставлял с тем изменением, которое осуществляется в спиртовых настоях трав. Одно проходит через другое. Происходит информирование одного другим. Я часто над кастрюлями и котелками видел всполохи высвобождаемых энергетических потоков. Обработка огнем упрощала энергетические связи. Происходил энергетический сборс. На глинистом основании дворика припылилась трава-мурава. Оцуки вышел на крыльцо и издалека радушно кивнул мне.

— Какие успехи в Дзен? — улыбаясь, спросил Оцуки.

Я махнул рукой.

— Увяз в интеллекутальных словопрениях. На каждый грамм настоящего тысяча пустых слов. Западный характер неисправим. Как так произошло, что вся ставка на слова? Скажи, Оцуки, кто ты по гороскопу?

Оцуки засмеялся.

— Сейчас я позову Андо и еще одного специалиста.

Вид у Андо был свежий. Третий японец был старше по возрасту. На повторенный мной вопрос Андо сказал:

— Я занимался этим сам и с позиций энергетических процессов.

Радость засветилась в моих глазах так, что он с улыбкой добавил:

— Вот так, как ты сейчас, я искал свое из того, что знали другие и что было в других. В Японии, потом я встречал в Китае, ориентацию на энергетические изменения Ки. Человек меняется не только внешне. Он изменяется в видах Ки. Мы уже обсуждали твое понимание и твое умение. Ты предложил цикл их четырех частей. В Японии ориентируются на цикл из двенадцати частей…

— Ничего, в плане астрологического, я не предлагал.

Андо и Оцуки переглянулись и дружно засмеялись.

— Японцы не отрывают одно от другого. Энергия Ки во всем. Все развивается по ее законам. В короткое время или в большое, движутся в развитии одинаковые дхармы.

Прозучало индийское слово. Что Андо подразумевает под ним? Андо военнопленный и видно из интеллигентной среды. Что же удивительного, ведь он буддист.

— Рождение каждого человека происходит в многих и разных условиях, но есть главные. Главные условия задаются энергией Ки и ее законами.

Такую лекцию, в отличие от институтских, я готов слушать!

— Итак, Андо, вы не согласны с тем, что День раскрывает Человека, а Ночь — закрывает? Вы не согласились, что Весна готовит Лето, а за ними идет фаза закрывающих Осени и Зимы?

Я встал посредине дворика и сильно провел энергетический поток по обратной стороне рук на лопатки, а затем по спине, сбоку и спереди. Лежавшая невдалеке собачонка с рыжимы ушами вскочила и уперлась взглядом вдаль, ожидая событие. Третий японец повернулся ко мне всем телом.

— „Молодец“, — одобрил я „окультуренную“ теперь Весну и Лето в движениях Ки.

Сдвинув носки и колени, я, шумно выдыхая, повел руки вниз. Ки устремилась снизу вверх в своей Осени. Собачка плюхнулась и уснула.

— Поэтому мы и обсуждали тебя, — сказал Оцуки, — И зря ты для нас демонстрируешь собаку. Мы чувствуем Ки на себе. Андо уверен в незыблемости и универсальности законов Ки. Японский календарь предлагает двенадцатилетние циклы. Увлекающиеся этим знали, что Человек связан с движением космической энергии. Я не смотрю так глубоко. Для меня Ки здесь и теперь.

Андо убежденно сказал:

— Если брать „четверку“ Василия, то мы получим странный Космос. В течение суток меридианы чередуются через два часа… Но движемся мы целыми комплексами. Обратная сторона руки содержит сразу три меридиана. Время их лидерства с 5 до 7, с 13 до 15, с 21 до 23 часов. Это же куски суток!

— Да. Поэтому я ввел понятие Ки До. Чтобы путаницы не было. О каких меридианах говоришь ты, Андо?! Что, у ребенка, только рожденного, тоже двенадцать меридианов? В чем тогда развитие, если все дано заранее? — я сам желал разобраться в этой несогласованности.

— Ты считаешь, что у ребенка нет меридианов? — добродушно спросил Андо.

— Иглами, большими иглами развертывающими ребенка является то, что называется в Астрологии космическими силами. Они одинаковые для каждого вида, называемого Человеком. Эти иглы движут Человека, но и исчерпывают себя. В согласованном комплексе все больше и больше назревают противоречия. Наступает несогласованность внешнего и внутреннего. В человеке рождается орган работающий на согласование. Этот орган „дремлет“, когда все благополучно и побуждает к поиску, когда есть несогласованность. так в поисках он движет сам себя… Ребенок развертывается бессознательно. Из всего комплекса он реализует лишь часть, остальное все находится в потенции. Оно есть, но его нет. Оно есть, если произойдет когда-то соприкосновение внешнего с внутренним, уже действительным. Его нет потому, что это будет когда-то… Это не философия. Это вопрос на ваш вопрос. О каких меридианах идет речь?

Андо был явно смущен. Третий японец, бывший до того весь во внимании шумно рассмеялся.

— Откуда ты знаешь о ребенке, если всего лишь сам „развертывался“? — беззлобно обратился он ко мне, — У обыденных людей память отслеживает только внешнюю „иглу“. Это: солнце, вода, земля, деревья, погода. Но память может быть биоэнергетической. Такое случается, когда Сознание воспринимает энергетические процессы. В древности способность такого восприятия называли „третьим глазом“. Поэтому я вижу эту собачку не только глазами, но и воспринимаю ее состояние. Выходит, что у нее тоже есть меридианы. Меридианы есть у цветов. Меридианы есть у деревьев. Меридианы есть у микроорганизмов. Меридианы есть у Земли и планет… Но как здесь не запутаться!?

Оцуки засмеялся и искоса посмотрел на поднявшуюся собаку.

— Ты большой мастер Дзен. Я не вижу у собаки меридианы, хотя, вообще-то, их чувствую.

— Вот, посмотри, — сказал я ему, — Сейчас собака вскочет. Это общее раскрытие. У нее при этом тонизируется группа Радостного Яна. Теперь, я тонизирую у нее меридиан Мочевого пузыря.

Собака заострила уши и завернула кольцом хвост.

— Теперь, — продолжал я наглядное объяснение. — Я начинаю „закрывать“ ее. Это не своевременно. Собака пребывает в Сущности своего „раскрытия“. Она будет защищать это.

Собака оскалила зубы, широко уперлась передними и задними ногами. Ее хвост закрутил еще один крендель. Шея стал широкой и упругой. Вырвался злобный и предостерегающий лай.

— Этим Яном она охраняет свой Инь, комментировал я.

— Теперь у нее тонизирована группа Ян Трех Богатырей. Из этих трех: спина — Мочевого Пузыря; упертые лапы и развернутая грудь с оскалом — Желудка; сбоку — Желчного Пузыря. У нее левосторонний перекос… Но это уже по части Лао Гуна.

— Значит агрессия может быть и в раскрытии? — посмотрел на меня с уважением третий японец.

— Да. Это право сохранения состояний. Здесь же „стопор“, чтобы процесс не пошел вспять. Но я хочу сказать о другом. Андо требует последовательности, а собака „включила“ весь комплекс.

— В чем же суть энергетических процессов Космоса?

— Андо не собирался отступать.

— Расщеплять, развертывать Человека… на мой взгляд. По мере расщепления зреют противоречия. Человек, зрея, нарушает циклические и последовательные процессы. Автономия дается с нарушениями. Развитие чревато противоречиями. Но об этом, завтра, — пожал я по очереди руки по-русски.

Андо знает закономерности движения внешнего тела. Окажутся ли они такими же как у меня?

— „Хорошо, что во внешнем теле есть точки соприкосновения“, — подумал я о том, что китайцы, японцы, индусы имеют особенность и тут же усмехнулся.

— „Если бы общего не было, то и говорить не о чем“. Тема контактности особо ярко вырисовывается, когда свершается новое. У двух одинаковых людей такой темы, как специальной, не возникает. Сказал человек и уверен, что его должны понять. Ну, а если сказанное не типовое? Тогда имеешь право только на поиск изначальных точек контакта. Вот на них можно рассчитывать в создании биоэнергетического языка.

Поиски в древних источниках были не случайными. Убедившись, что западные исследователи и не собирались менять свое Сознание, я начал поиск сам. Технология Сознания, развитие этой технологии должны быть раньше не такие как у нас. Изменение внешнего Космоса идет по таким законам, которые находят отражение в соответствующих национальностях. Народы теперь и во временах располагались в свойствах Сознания как меридианы. Эпоха активности того или иного народа наступает в свое космическое время. Лао Гун говорит, что каждый меридиан является лидером два часа в течение суток. В это время действуют и другие меридианы. Но…

— Как по-твоему, Лао, другие меридианы и органы живут по иным законам связи в эти два часа? — спроси я его.

— Нет, — сразу же ответил Лао, — они подчиняются законам лидера.

Лао не заметил, что меня интересует Сознание народов. Вот теперь оно смещается к европейскому мышлению. Даже Восток смещается. В это космическое время Сознание повернулось к технологии Запада.

— Почему ты так уверен, что необычное на Земле это дела внеземных цивилизаций? — спросил я Евгения Колесникова.

— Мы на такое, найденное в раскопках, не способны, — выдвинул он „доказательство“.

— Мы не способны, а сознание древних было иным. Кто сказал, что предки обязаны были применять рычаг, колесо, железо? Меня радует то, что в древнейшей цивилизации майа нашли точный календарь и не нашли колесо.

Да, я считаю великой находкой археологов то, чего они не находят.

Двухполярность сегодняшнего ума величественно отбросила все предыдущее в примитивное лишь потому, что не находит там свое. Эволюция, как одно из выражений этой двухполярности, полагает последующее совершеннее предыдущего. Сегодняшнее Сознание не допускает технологию предыдущих эпох иной. Было уже поздно, но я решил навестить Евгения Колесникова.

За окнами веранды частного дома простирался сад. Женя взял гитару. Испанские вариации заполнили комнатку. Но он тут же прекратил игру и принес альбомы по Африке и другую литературу, журналы.

— Вот, смотри, — сказал он. — Разве способна современная цивилизация на такое. В Индии стоит столб из чистого железа. А мы в лабораториях храним его в склянках, чтобы не окислилось.

— Нет, — нарочито сокрушился я. — Но связь между теми атомами, которые ты называешь железом может быть в „индийском столбе“ иной.

— Как иной?

— А кто сказал, что это железо? — ответил я вопросом.

— Химические анализы.

— Вот, именно. А кто проводил анализы?

— Ученые, специалисты.

— Специалисты чего?

— Химии.

— Химии, но не энергетических связей. А современные приборы все двухполярные. Ученые добросовестно видят то, что способны видеть.

Женя добродушно согласился. Он увлекался географией и был мечтатель. Я же закончил абрисовку.

— Не верь выводам. Например, археологи заявили, что раньше был матриархат, а теперь патриархат…

— Разве это не так?

— Зри в кретерий оценки. Сейчас женщины мягкотелые, но носят лучшие одежды. Они же владеют драгоценными украшениями, а мужчины „пашут“ на них и возят как рабы, в железных коробках. С таких оценочных позиций сейчас матриархат.

Женя рассмеялся и взял гитару.

— Музыка…

— И музыка не всегда была такой. Твоя гитара, орган, домбра, балалайка, оркестр — все это двенадцатизвучные инструменты. В них звук от звука отстоит по частоте на 12Ц2.

— А что если закон этот изменить?

— Не выйдет. Человек не воспримет это… Я хочу сказать: Человек нашей эпохи имеет технологию восприятия только по определенным законам.

— Ты что, решил „алгеброй гармонию поверить“?

— Упаси бог. Это так же как художественную картину мерить сапогами. Алгебра даже до слуха не дотянула.

— Разгадку технологии Сознания древних цивилизаций можно произвести только через законы Сущности. Она заложена в энергетических процессах информационного тела», — вспомнил я японцев, — «сегодняшнее Сознание это одна из разновидностей его во временах».

Утро, с петушиными криками, выдалось славное. Солнышко мягко скользило по крыльцу. Мощный ствол березы сверкал белизной. Разговор с Евгением Колесниковым настроил меня на тему энергетических отражений Космоса в народах и временах.

Мальчишка чеченец с амулетом на груди тоже носит в себе особенность, как японцы. К каким энергетическим «меридианам» они относятся? Сейчас эпоха Инь. Но инь содержит в себе шесть меридианов.

— Мой личный Инь настанет через несколько лет. В созревании я выхожу на период Любви. Но уже теперь готовится Осень. Частые размышления говорят о том, что период «раскрытия» стал готовить ростки «закрытия». Сила моих энегетических потоков еще в подготовительном состоянии, но уже даст большие формирования в мозгу. К сожалению, много институтов, но учить меня не кому. Все науки только из области Осени, отраженной в нейронном мозоле мозга. Они не выросли на уровень трех или четырех полярных состояний. Это сегодняшний «потолок» человечества в Осени, а следовательно, в мышлении. Каково оно трехполярное состояние? То, что я умею выходить из двухполярной гравитации говорит о том, что во мне есть не только двухполярность. Однако осознание, образование человека происходит в контакте, диалоге. Мне по-прежнему отражать себя не в ком. Вот разве японцы, китайцы… Они владеют. Они говорят о чем-то похожем. Новый Завет описывает Иисуса Христа. Джаянизм оповещает о Вардхамане. Раджа Йога — о Патанджали. Мусульмане рассказывают об особых состояниях Мухамеда-пророка. Не позавидуешь им, не имеющим в чем отразить себя, — я усмехнулся, понимая, что имею ввиду и себя. — Кто же мешает оставаться пастухом?

Я встал и так потянулся, после этого «закрытия» на момент размышления, что петух весело подскочил, на удивление курам и громко заорал.

— «Как люди не замечают этот свой переход?» — отметил я то неосмысленное состояние людей, когда впадая в интеллектуальное существование они хронически окунаются в Ночь с раскрытыми глазами и неуемными разговорами. Может быть наступит момент, когда кто-нибудь очнется от этого интеллектуального бреда и ощутит полноту счастья и радости в «раскрытии»?

Народ уже угомонился после утреннего копашения. Овощи, которые были на завтрак, перевели через желудок, организм в режим Весны. Молоко с хлебом наполнило его Летом. Сладкое повернуло процесс к Осени. «Раскрытие» от этого притупилось. Автономия каждого органа создает элемент противоречия. Желудок живет тоже по биоэнергетическим законам. Овощная пища, проростающие зерна соответствуют Весне. Молочная пища, орехи, зерна, мед, творог соответствуют Лету. Мясо смещает в Осень и вместе с жиром, спиртным, закрывающими отварами и настойками смещает организм к Зиме. Кроме того меридиан Желудка соответствует внешнему телу и его цикличности, а сам желудок — нет. Так появляется первое противоречие. Впрочем, инстинктивно человек стремится компенсировать противоречие: в молодости стремятся к сладкому, а в старости избегают сладкого и мясного. Вот и теперь сладкое притупило «раскрытие», уменьшило ян. Если потянуться, то начнется отрыжка. Отрыжка — это ход вспять, как если за Весной последует Зима. Так оно и бывает, когда после еды дети или взрослые активизируются. Желудок требует Осень и Зиму. Идет претупление и тяга ко сну, а побуждая себя к действиям человек останавливает желудок и заставляет повернуть процесс от Осени или Зимы к Лету. Желудок подчиняется и движет свой процесс вспять ввиде отрыжки или рвоты. Так я достаю из желудка пищу на рассмотрение, когда нужно, но не в виде рвоты, а «культурно».

Проходя мимо «чувствительного» петуха я провел энергетический поток в легкое закрытие. Петух оказал сопротивление, пустившись бежать и кудахтать. Так и люди…

Японцы о чем-то разговаривали находясь на расстоянии друг от друга. Андо поднял нож и метнул его в третьего японца. Тот поймал его двумя руками. Лезвие ножа было зажато между ладонями. Оцуки что-то сказал и повернулся к этому японцу спиной. Понятно, что он будет ловить нож. Шутки ради я поднял камень остановил жестом японца и бросил камень в направлении плеча Оцуки. Оцуки повернулся. Поймал камень слета и поклонился мне. Японцы дружно рассмеялись.

— Ну как мы тебя разыграли? — сказал сквозь смех Оцуки. — Мы знали, что ты вмешаешься, чтобы усложнить мне задачу. Ты слишком увлечен получением информации, а самурай должен еще и предугадывать поведение.

— Я мирный пастух, а не воинственный самурай. Для меня Весна это радость, а в концепции У-Син Весна это гнев.

— С этим тоже нужно разобраться, — сказал Андо.

— Кстати, в казахском языке слово ашу означает и «открывать», «раскрывать», и «гнев», «возмущение», а также «киснуть», «прокиснуть», — вспомнил я характер Абдыбая.

— У тебя много друзей. Это хорошо, — сказал Андо. — Хотя внешне не подумаешь. С обычных позиций ты напоминаешь скользящего тигра…

— С японских позиций, Андо, — перебил его я, — не говори за других.

— Разве нет общих черт у разных народов?

— Есть. Вот об этом я и пришел поговорить.

Все сели где кому было удобно. Я рассчистил глинистую «плеш» дворика, светившуюся из травы-муравы.

— Давайте рассмотрим два вопроса. Первый вопрос об энергетических движениях, а второй — о противоречиях. Если противречия исчерпаем, то секрет долголетия и молодости разгадан. Андо через двести лет приедет в Японию молодым, а Оцуки успеет постигнуть за это время еще и энергетику космического тела. Будет ловить метеориты, а не мои камни.

— В Японию мне бы теперь, — блеснул глазами Андо и опустил взор.

— Андо, в год Змеи, например, родились Козерог и Дева. Что общего между ними?

— Не понял твой вопрос, — поднял голову Андо.

— У вас двенадцатилетние циклы жизни. Например, я родился в 1941 году. Это год Змеи. Я, по гороскопу Козерог. Но в году двенадцать знаков Зодиака. Козерог отличается от остальных, как часы суток отличают друг от друга работу меридианов.

— Это просто, — ответил за Андо Оцуки. — Если наступает Весна, то в ней живут все. Если небо закрывают тучи, то в измененную погоду приспосабливаются все.

— А если не смогут приспособиться, вписаться?

— Будут болеть, — коротко ответил Оцуки.

— По этой причине может умереть человек в возрасте даже ребенка, — согласился я.

— Зачем тогда спрашиваешь? — Оцуки посмотрел на меня с недоверием. — Ты же хорошо владеешь Ки.

— Владею, но не знаю. Кроме того, есть опыт народов. Как меридианы, они вспыхивали фазой лидерства и активности в свое время. Их опыта у меня нет… то есть, во мне нет их особенностей.

Моя оговорка удивила третьего японца.

— Ты считаешь, что в тебе есть все?! Но это уровень Будды!

Андо и Оцуки повернули с улыбкой к нему лица. Они знали, что на это я отвечу.

— Я имею свое. Рассчитываю я на некоторое сходство. То, чего у меня нет, того не существует вообще.

— Но оно может существовать у других! — заупрямился японец.

Андо и Оцуки рассмеялись.

— Как ты можешь говорить о том, сам не зная о чем, — остановил его Оцуки. — Ты будешь говорить только о том, что в тебе хоть немного, но есть.

Японец замолчал и задумался, мы тоже молчали.

— Но это меняет дело, — наконец сказал он. — Тогда вопрос стоит о…

— О контакте с самим собой, — засмеялся Оцухи и похлопал его по плечу. — Этот парень нас тоже заставил задуматься, что общение начинается с имеющегося у себя. В ходе общения человек развертывает себя. Я согласен. Это не только не противоречит Дзен, но и уточняет его. С этих позиций понятна пустота многих споров: каждый пытается из другого лепить себя…

— Итак, год становится некоторой энергетической тональностью для всех, — продолжил я тему. — Это, как одну и ту же картину можно нарисовать на голубом общем тоне, а можно — на желтом. Это, как Зима, когда она для всех, но соответствующий ее требованиям человек ликует, а несоответствующий — болеет.

— Понимаю, понимаю, — заерзал Андо. — Ты хочешь сказать, что в одном году двенадцать разновидностей людей. Есть те, которые будут соответствовать предельно этому году, а есть те, которые родятся в сильном…

— Смещении. Например, если рождение в год Змеи прекрасно для Козерога, то тяжело для Рака. оно будет хорошим для Тельца и Девы. Оно будет плохим для Рыбы и Скорпиона.

— Откуда ты берешь эти правила? — удивился Андо. — Ты же не знаешь наш календарь.

— Мне кажется, что это отлично понимает Оцуки.

— Да, — сказал Оцуки. — Он читает это в самом себе.

Андо удивленно уставился на Оцуки.

— Ты тоже не очень… интересовался этой темой.

— Я тоже читал это в себе, — спокойно ответил Оцуки. — Мне не известны его названия Рыба, Дева и еще что-то, но это не важно. Василь взял группу меридианов и создал одному из них благоприятное Ки. Соседние тоже получили активность. Зато противоположные остановили свое «я».

Меня охватило чувство радости.

— Если Оцуки не прав, — подхватил я, — то никаких гороскопов нет. Все это выдумки и чушь. Если связь внешних условий с внутренним есть, то есть части, которые внешнее стимулирует, а есть те, которые оно же угнетает.

— Хорошо. В год Змеи или Дракона у всех будет один и тот же общий тон, — сказал Андо. — Но причем здесь меридианы?

— Рождаются-то в разное время года. Кроме того, в разных точках Земли времена года приходят в разное время, — держал я свою линию. — Теперь представь себе тело внешнего Космоса. Оно растянуто во времени. Это позволяет в одном энергетическом комплексе родиться многим. Восточный гороскоп говорит о двенадцатилетнем цикле. Однако в один год есть двенадцать разновидностей условий по знакам Зодиака. Итак, в год Змеи кроме меня родилось еще…

— Много народа, — засмеялся Оцуки. — Говори проще, Василий. Если Ки проявляет себя со стороны меридиана Желудка, то все живет по этим законам. Все подчиняется этим законам. Все живет и служит только с этих позиций.

Я поклонился Оцуки и продолжил:

— Поэтому теперь Сознание понимает только так, как поставлена энергетическая мозаика связей. Вот почему, если я тонизировал какой-то меридиан, то Космос тут-же стал другим.

Андо слушал внимательно. Видно было, что эта тема для него не такая уж новая.

— Дальше все просто. Если я тонизировал меридиан Желудка, но во внешнем мире правит другой меридиан, то будет противоречие, то есть болезнь.

— Ты что, меридианами разрисовал уже Космос? — удивился Оцуки.

— А ты Оцуки думал, что твое тело само по себе?

Не смеши меня. Когда наступает Весна, то пробуждается все внутреннее только согласно ее законам, а не само по себе. Если твой организм выражает меридиан Желудка, то внешний мир соответствует ему. Значит, если ты имеешь измененные виды, то и внешний мир имеет, соответствующие этому, измененные состояния. Когда Лао Гун сказал мне, что с 3 до 5 часов Человек становится меридианом Легких, то для меня это то же самое, что внешнее тело в эти часы тоже становится меридианом Легких. Поэтому в течение суток каждый человек все время перекатывается. Непрерывно меняется его аура…

Японцы разом повернулись ко мне.

— Ты что, видишь ауру людей?!

Настала моя очередь удивленно уставиться на них. Мы смотрели друг на друга так как прервалась та нить общности, когда ее ведет наличие у собеседников одного и того же.

— Не знаю… может быть это не аура… Это слово индийское и я взял его для удобства. Может быть они воспринимали другое. Но это не зрение и не слух. Кроме того, индусы ничего не говорят о полях у животных, а я эти поля вижу. Не говорят о полях у деревьев… Может быть я вижу не ауру? Они видели свое, а я свое.

Оцуки посмотрел с уважением и сказал:

— Ты добросовестный парень. И сказал ты красиво: «это не зрение и не слух». Здесь у людей будут трудности в общении. Пока это дано одиночкам, они пользуются этим молча и для себя. Так было и с тобой. Но когда они встретятся или, когда это свойство появится у многих, то придется искать общий язык.

— Это Язык Ки До, биоэнергетический язык, — уверенно сказал я. — Так не будет споров и противоречий. Смотри как золотится тополь. Это дерево здорово.

— Нет, Василь, я это не вижу, — сказал Оцуки. — Ты будешь искать людей из своей стаи. Я пользуюсь Ки. Я ее воспринимаю и управляю ей.

— Но может быть это одно и то же, — настаивал я.

Оцуки пожал плечами.

— Не хватает того, на чем бы мы могли это проверить.

— Вот почему я пытаюсь разобраться в меридианной системе внешнего тела и внутреннего тела. Это опыт древних. Представь, что мы одновременно поставим себя в сотояние меридиана Легких. Внешнее тело откликнется на это и каждый запомнит и будет знать. Тогда никто не скажет, что мир не имеет меридианов. Точно также как если сейчас меняется погода, то все и видят это и чувствуют изменение своего состояния. Кто же займется этим? Кто сдвинет утонувшее в однотипности Сознание?

— Сознание движется само, — сказал третий японец.

— Если бы так, глубокоуважаемый…

— Гото, — назвался японец.

— Внешнее тело в виде Вселенной меняется. Это меняет Сознание народов и технологию их жизни. Однако этого не достаточно для каждого человека, для каждого из нас. Недавно я встречался с китайцами. Дедушка Ю носит в себе сознание прежнего Китая, а его ученики уже сместились к технологиям Запада.

— Зачем же ты разбираешься в этом? — Гото видимо понимал Дзен как естественный процесс, идущий сам по себе.

— Вопрос упирается в соответствие. Если мы соответствуем изменяющимся энергетическим формам, то тема снимается. Однако болезни указывают на то, что внешнее и внутреннее не согласуются в своих движениях. «Мир полон страданий», — говорит Будда. — «Есть причины страданий». Сейчас вы находитесь в Азии. Соответствует ли Дзен здешним условиям?

— Ты думаешь, что законы Ки меняются? — Оцуки с удивлением повернулся ко мне.

— Да. Они развертываются. Но с определенных условий их изменение будет разным. Это ты отлично знаешь по себе. Разве владел ты Дзен от рождения?

— Здесь можно согласиться. Но Ки не может развиваться по разному. Однажды я встретился с китайцем. Мы были противники. До этого китайцев я не знал. Я намеревался нанести сокрушительный удар, но китаец тут же принял форму защиты, хотя я не двигался. Ки пришла у меня в очередное удобное для атаки место, но китаец подвинулся внутри себя точно также. Для проверки, я сделал выпад. Китаец действовал точно. Что ты скажешь на это?

— «Бык не повел бы себя также как китаец и ты свалил бы его кулаком», — усмехнулся я и заметил, что Оцуки пронимает мои мысли.

— Вот видишь, — продолжал он. — Ты европеец, а я знаю о чем ты думаешь.

— Мы уже об этом договорились: есть общее в движениях Ки, но и есть различие. Я считаю, что различие составляет и определяет исходное положение. Например, при встрече с китайцем у тебя движение Ки было с конкретного начала.

Для Андо это было само собой разумеющимся. Вселенная меняется. Рожденный человек начинает свой жизненный путь с конкретного стечения звезд, планет и всех остальных связей Ки в данный момент его рождения. Дальше все будет двигаться закономерно…

— Кроме внутреннего Космоса и человеческого Сознания, — повернулся я к Андо, чтобы показать, что мне свойство восприятия движения мысли тоже присуще.

Андо тихо улыбнулся.

— Мудрецы Востока искали это, — сказал он. — А ты европеец.

— Сокровища с Запада возвращаются. По горам зажигаются огни радости, — вспомнил я записанное Николаем Рерихом тибетское пророчество. — Если это пророчество верно, то мне сначала взять у вас нужно это сокровище. Инструмент для взятия есть. Это способность видеть Ки. Но эта способность у меня без знаний. Сокровища Востока заключены в знаниях законов Ки.

Гото посмотрел на меня как на равного и сказал:

— Твои вопросы от того, что ты не японец. Ты задаешь вопрос там, где японцу и думать не приходится. Это наши ритуалы, наша жизнь, наши обычаи. Они движут Ки. Последнее он оттенил особо. Они движут Ки.

— Западные люди тоже движут Ки в своих ритуалах в своих неосознаваемых правилах. Найдя общее, мы выигрываем, но уже в осмыслении и в Сознании. Западное движение Ки отличается от Восточного тем, что Запад смещен к Инь, а Восток… был смещен к Ян.

— Почему «был»? — встрепенулся Андо.

— О активности народов по энергетическим состояниям Космоса я и говорил, когда хотел разобраться в восточной астрологии. Давайте разберемся сначала в простом. Пусть Оцуки сделает самонаблюдение. Он хорошо чувствует движение Ки в себе. Оцуки, — повернулся я к нему. — Не как само собой разумеющееся, а сделай наблюдение. Что происходит, когда ты думаешь?

Оцуки добросовестно сосредоточился. Это же сделали Андо и Гото.

— Меня изгибает вперед, — начал обрисовку Оцуки.

— А если тема неприятная или трудная? — вел его я — грудь опускается вниз и тянет туда шею. Восприятие внешнего отодвигается.

— Что будет, если ты вынужден смотреть перед собой?

— Ломает шею… в шейном позвоночнике появляется вмятина… Инь держит свое.

— Пока достаточно, — посмотрел я на Оцуки с благодарностью. — Ни один интеллектуал не похвалится ровной шеей и развернутой грудной клеткой.

— Это Инь, — понимал меня Оцуки. — Ты сказал: «Запад служит Инь»? Верно. Когда я думаю или мне плохо, то меня закрывает.

Оцуки сел прямо, глаза его ярко открылись. Он опустился на колени, в поисках позы и принял Ваджрасану. Плечи развернулись. Шея, спина стали на одну линию.

— Можешь ли ты теперь думать?

Оцуки отрицательно качнул головой.

— Может ли прийти к тебе печаль?

Оцуки опять качнул головой.

— Злость? Раздражение?

Оцуки снял состояние, опустил тело и сказал:

— Есть отрицание твоих назойливых вопросов. Почему?

— О, досточтимый Оцуки, я побуждаю тебя считывать информацию, а это Инь. Считывание в виде мысли происходит в фазе закрытия. Следовательно…

Я повернулся к Андо.

— Только за триста лет Запад сочинил столько теорий и книг, сколько Восток не написал за пять тысяч лет. Почему?

— Ты же сам сказал, что Запад дает продукцией мысль.

— Мысль, но не Сущность. Чтобы продукция Инь — органа мира не была типовой нужно менять Сущность ее дхарм… законов конструирования. Этим занимался Восток. Восток для Запада Ян-орган. Но теперь Восток служит Инь — законам Запада.

— Что это за законы? Разве их нет на Востоке?

— Одно я уже сказал — это создание массы слов, хотя эту массу плетут типовые принципы. Это — материя слова. И так ткется материя…

— Стой, стой, — остановил Оцуки. — Дальше мы можем описать все сами. Ты же говоришь об Инь. Характер Инь выражается в накоплении. А следовательно Инь создает массу. Масса слов ничем не отличается от массы материи. Масса слов, масса дел, масса ненужных движений… Да. Это черта Запада. Законы Инь направлены хватать, держать и сохранять.

— Я рад Оцуки, что от законов Инь ты перешел к характеру и психологии. Здесь же будет и проявление мировозренческих принципов. Например, для Инь важны значимость, высшее, ценное. Иначе хватать будет неопределенно что и сохранять будет неизвестно что. На западе царствуют только эти понятия. Даже духовность идет здесь как некоторая валюта. Отсюда, приспособление окружающего под себя становится нормой. Итак, все сведется к принципам и законам захвата, сцепления, конструирования. Инь — характер их не создает. Он их использует. Родить новую дхарму можно только в раскрытии. Инь раскрывается для захвата и наращивания массы только с одними и теми же законами. Однако Инь распадается на шесть меридианов, а точнее, на шесть разновидностей… Следовательно, во Вселенной есть эпоха Инь и эпоха Ян, — повернулся я к Андо.

Андо молчал. Он не мог мне сказать: «Откуда ты это знаешь?» На такое я мог сказать ему то же самое, так как мы современники и никто не жил в эпохах. Силу моей правоты он видел в выражениях Ки. Если те законы Ки, которыми он пользуется и которые он знает только теперь, то прошлое никакое. Говоря о будущем и о прошлом мы говорим понятиями своего опыта, а он только теперь. В этом я и Оцуки сильнее. Мы чувствуем Ки и наблюдаем ее законы. Либо все это только теперь и никогда не было и никогда не будет, либо эти законы повторяемы.

— Вот почему я говорю: мой Космос, мой Китай, моя Япония. Это есть ровно настолько, насколько гарантировано в восприятих. Но я допускаю, что это было и возможно будет.

На это Андо ответил:

— Я тоже верю, что законы Ки, которые понимаем мы, были. Но ты распространяешь их на все эпохи.

Оцуки и Гото рассмеялись.

— Говорить о том, что не воспринимаемое, не понимаемое, не имеет слов, бессмысленно, — сказал Оцуки. — Мы говорим и этим движем Ки. Наблюдая за ней мы запоминаем ее изменения. Мы надеемся, что это повторится.

— Так вскоре они согласятся, что есть тело внутреннее и внешнее. Эти два Космоса наделяют друг друга чертами и законами, — подумал я о своем отношении к Человеку.

— Ты разбил Космос на меридианы, — слегка отступил Андо. — Затем ты ориентируешься на теперешнее движение Ки, его восприятие и приписываешь это Вселенной…

— Нет, Андо, я ищу тот контакт, через который может проклюнуться моя очередная часть. Общаясь с вами я надеюсь на это. Я надеюсь, что ваша особенность понятий и Сознания, развернет мой внутренний и внешний Космосы в новом варианте.

Андо оторопело уставил на меня глаза. Оцуки вскочил с места. Гото смотрел ничего не понимая. Все замерли в молчании.

— «Немая сцена, под названием „Ищем себя“, — усмехнулся я. — В „Вие“ Гоголя мертвая колдунья и всякая нечесть знают, что молящийся здесь, но не видят его. Они только что видели меня своим Сознанием, а я исчез. Уверенность в себе и мой авторитет кричат в них, что я здесь, но Сознание их здесь слепое. Дедушка Ю попал точно в такой же конфуз, но при движении Ци на уровне Ки До».

Вдруг Оцуки громко рассмеялся и сел.

— Это же так просто, — сказал он. — Предлагая систему мироздания Андо тонизирует Василя в новом варианте. Это, как если из одного монастыря попасть в другой, где подходы к самопознанию совсем другие. Василю безразлично, что мы будем предлагать. Он ищет иное в себе.

Я и не заметил, что все это время сидел с задержанным дыханием и только теперь облегченно выдохнул. Да. Оцуки великий мастер Дзен!

Но Андо и Гото ждали разъяснений.

— Василь живет дхармами и когда он соприкасается с чем-то, то следит действуют ли прежние дхармы или они сменились. Для него не важно, будут ли это слова о Вселенной, течет ли по телу Ки, пьет ли он настои из трав. Как я раньше об этом не догадался!

— Ну, вот видите, как все просто, — обратился я к Андо. — Если ты говоришь о Вселенной в большом ее времени, то либо это разговор ни о чем, либо это у нас есть. Например, Земля вращается и за сутки мы переключаемся на двенадцать состояний. Каждые два часа лидером становится определенная часть организма. Все остальное подчиняется ее законам. Этот вид главенствующего состояния называется меридианом. Итак, меридианов двенадцать. Следовательно, двенадцать состояний организма. По правилам и законам взаимосвязи они различные. Если ты, Андо, говоришь о том, что имеет отношение к Человеку, то эти законы должны там присутствовать.

— Ты меня убедил. Действительно, нет смысла говорить о том, что пустое. Но тогда мы должны видеть и двенадцать состояний во Вселенной. Это иной взгляд на восточный календарь.

— И на Западную Астрологию — тоже, — добавил я.

— Двенадцать знаков Зодиака — это двенадцать видов энергетических связей. В них движется Человек. В них движутся животные, растения, микроорганизмы, планеты. Но это не диктатура одного, а равноправные тела. Равноправными, хотя и самоподчинеными, являются двенадцать частей внутреннего и внешнего Космосов.

— Это мне тоже нравится, — сказал Оцуки. — Но если я двигаю себя в законах Ки, то значит я двигаю и всей Вселенной?!

Гото посмотрел на меня искоса и усмехнулся.

— Подумайте, — сказал я и встал чтобы идти. — А сейчас будет дождь.

Японцы с удивлением посмотрели на чистое небо, тем более, что в Талгаре дождь натягивается медленно. Крупные, редкие капли забарабанили по лысому дворику, когда я выходил из него.

— «Абдыбай должен приехать», — пошел я к могучему другу.

На площадке перед строящимся домом Абдыбай крутил двухпудовую гирю, держа ее за веревку в зубах. Я сел на бревно и стал наблюдать за энергетическими изменениями в его теле. Абдыбай бросил гирю упругой шеей через голову и повернулся ко мне.

— У тебя много мышц, — пожал я ему руку. — Не мешало бы увеличить в них Ки. Этой энергией хорошо пользуются японцы, китайцы и индусы.

— Кто меня пустит в Японию?

— А те, которые здесь как военнопленные?

— Эти? Разве эти что-нибудь могут? Они и выглядят-то очень тихо.

— Вот именно, — сказал я и расмеялся. — Для обывателя они выглядят ниже его самого. Что в этих японцах может увидеть тот, кто оценивает только по своим показателям примитива?

— Казахский батыр оторвал японцу губу на соревнованиях в Японии за то, что тот надорвал ему ухо.

— Дело не в том, что кто кого, а в энергии Ки. Каждый японец несет в себе национальную технологию. Каждый казах впитал в себя национальную технологию.

— Ну и что?..

— Дальше все просто. Если, действуя в жизни по своим традициям, человек только развивается и здоров, то, такие традиции проходят незаметно и само собой. Когда наступает кризис своих национальных традиций, то они попадают в поле зрения и начинается поиск.

— Я здоров. Ты тоже здоров. Что же ты ищешь какое-то Ки?

— Национальные традиции русского народа идут к кризису. На кульминации слома начнется поиск. Интуитивный поиск приведет к традициям иных народов. В осмыслении — это будут знания. Новые знания о новых технологиях. Их, как новые одежды, будут горячо и спорно примерять. Но чтобы что-то мерить, это нужно сначала сшить.

— Ну что «портной» пойдем в баню? Попаримся? Может быть Олега позовем?

Олег имеет в характере склонность к Инь, к «закрытию» и следовательно, любит спиртное и не любит жару.

В парной сидел только дед в валенках, шапке и рукавицах. Он кряхтел и хлестал себя веником. Я отпустил себя в Инь и «гусиная кожа» с изморозью покрыла тело. Затем перевел тело в Ян и стал увеличивать пар. Дед с удовольствием крякнул.

— Думаешь, что на Земле будут такие условия и включаешь в свои технологии пекло? — стал слезать с полка Абдыбай.

Жар нарастал. Дед отложил веник, а затем тоже стал двигаться в предбанник. Он кряхтел, но был рад за других.

Ян делает тело необжигаемым. Кроме того, любой удар приятен. Любой разговор приятен. Все, что попадает в поле зрения, слуха, обоняния, осязания, вкуса — изумительно. Чем сильнее раскрытие АХ, тем прекраснее мир. Жара тоже прекрасна. Боль не чувствительна. Ожогов нет. Синяков нет. Плохих людей нет. Все пронизано и охвачено Единым. Все насыщает новизной и внешним Космосом… Но для каждого человека есть мера «раскрытия», мера АХ. Достигнув своей в данном человеке меры, оно тут же переходит в закрытие У и его границы Т, К, Н, М. Так перепарившегося человека тошнит. Идут в глазах темные пятна и круги. Все плохо из-за попытки вернуть вспять раскрытие в фазе О. Поэтому Сознание выключается и лишает такую попытку прав: человек падает в обморок.

«Лучше было бы, если бы вместо обморока включалось Сознание с другой стороны, — посмотрел я на входящего и освеженного раскрытием друга. — Даже не подозревает, что тренируется в диапазоне своих пределов раскрытия и закрытия. Сейчас жара вновь погонит его в закрытие, а затем холодный душ — в раскрытие».

— Греешься? — сел Абдыбай рядом.

— Определяю свой диапазон раскрытия.

— Килограммами, метрами или часами?

— Абдыбаями. Пока единиц измерения нет. Эталоном являешься ты и вон, тот дед.

— Дед тебя сразу зауважал. Что будешь делать в конце диапазона?

— Упаду в обморок, но включу Сознание с другой стороны и буду подсматривать за собой.

— С какой еще стороны?

— Согласись, что твое Сознание вопринимает только извне. Внутренний Космос для твоего Сознания находится во мраке. Я же воспинимаю свое состояние изнутри. Зеркально. Теперь главным становится внутренний Космос…

— А внешний падает в мрак, — шутя закончил Абдыбай. — Как же ты тогда общаешься и движешься?

— А как ты движешься после темной ночи в светлом дне? Как ведут себя твои внутренние органы? Ведь, ты их не зришь!

— Все идет само собой. Все согласуется с моими дейстиями…

— Вот ты и ответил. Внешнее тело согласуется с моими действиями внутри.

— Внешний мир слушается и подчиняется движениям внутреннего мира?!!

— Да. Но опережая твой вопрос, отвечу. Именно по этой причине обыденные люди не воспринимают Сознанием внутренний Космос. Их Сознание одностороннее. С другой стороны мрак.

— Следовательно, до управления внешним миром рукой подать?

— Да. Пустяк. Всего лишь научиться воспринимать внутреннее пространство на уровнях. Сначала Ки До.

— Так просто? — с недоверием посмотрел Абдыбай.

— Да. Но трудно будет перешагнуть через ловушки.

— Какие?

— Их не мало, но они конкретные. Одностороннее Сознание «охраняет» себя.

— И все же, что будет, если все пойдет успешно. Что ожидать?

— Перерождение себя и рождение третьего мира от контакта двух.