Усадьба для рыжей леди

Глава 2

На удивление, в квартире в которой на данный момент проживала Виктория Викторовна, в нижней тумбочке обнаружилась сберкнижка, на которой осталась ещё не такая уж и маленькая сумма денежных средств для Московской, провинции. Соседи по дому были поражены, когда тихая одинокая алкоголичка, к которой они относились довольно уважительно именно из-за того, что она никогда и ни за что не приглашала в дом непрошенных гостей, и вообще Виктория никогда с ними не здоровалась. Впрочем, женщина быстро привыкла к новым суровым реальностям жизни соседи вежливо кивали в ответ когда рано утром просыпаясь вставала с кровати, подходила к зеркалу с разводами долго сидела, на табурете разглядывая свое совсем недавно, проснувшееся лицо.

Виктория Викторовна приняла решение съездить в Москву там она нашла на старом кладбище давно заброшенные могилы. В душе женщины ни ёкнула ни одна живая струна — перед её глазами стояли два прогнивших креста, но Виктория всё же заплатила кладбищенской фирме все нажитые деньги и заключила договор на смену памятников и пообещала, обеспечить уходом на ближайшие три года. Сумма за присмотра кладбища не была уж настолько великой.

Женщина, вернувшись, домой, она ещё несколько месяцев по машинальной памяти бродила по пустой квартире, она не так сильно понимала, чем она должна заняться в дальнейшем. Маленькой пенсии женщине не хватало, она хотела только одного — поменять продавленный старый диван — от которого у женщины давно болела поясница. И, может быть, пора уже задуматься над покупкой новых сапогов? Старые уже каши просят.

Возможно, эти убогие начинания так бы и угасли, но, возвращаясь в очередной раз из продуктового магазина с продуктами, женщина присела на скамейку у подъезда чтобы немного успокоится отдышаться и передохнуть. Женщина по — прежнему сильно хромала, а её квартира находилась на пятом этаже.

Именно в том подъезде одна её знакомая соседка, пожилая яркая дама с длинным маникюром на руках именно с ней она долго разговаривала. Дама оказалась парикмахершей и через две недели Виктория уже осваивалась на новом рабочем месте – в школьном буфете.

Для работы Виктории пришлось купить новый телефон старый уже барахлил. Та самая дама с длинным маникюром, Амалия Кравцова, отправила Викторию со своим младшим сынишкой — он оказался тихим скромным больше смахивал на очкастого ботаника, который, как позже выяснилось, обладал по ангельским терпением. Мальчишка долго и усердно объяснял растерянной Виктории, как именно нужно воспользоваться этой штукой.

— Вот тут, смотрите, Виктория Викторовна всякие разные игрушки есть. Если вы захотите, можно поиграть бесплатно. А вот тут, — мальчишка снова потыкал в яркий экран, пальцем – можно читать книги. Например: про захватывающие приключения, про вселенную, мальчишка вздохнул — окинув взглядом Викторию Викторовну и затем добавил: — Ну и разумеется про любовь тоже можно читать. Вот смотрите, этот значок нажмёте на него — и можно читать книги сколько вашей душе угодно.

Звали мальчишку обычным именем Саша, но ничего от его «победителя» отца так и не досталось. Зато на душе у него было тепло, он проявлял доброту и внимание к людям. Нельзя не сказать, что соседка ему была сильна интересна, но иногда Саше она помогала писать сочинения по-русскому, а мальчишка навещал старушку раз в неделю, он молча брал список нужных продуктов и добросовестно выносил мусор из квартиры: женщина ходила не совсем хорошо.

Именно она, Виктория Викторовна, подсказывала Саше, что стоит почитать, чтобы лучше понимать своих сверстников, да и вообще других людей. Иногда Саше нравилось проводить время за чтением книги, иногда он презрительно морщил нос и коротко ясно говорил:

— Шучь!

Виктория Викторовна не убеждала Сашу и с ним не спорила, просто назвала следующую книгу.

Зарплата у женщины была маленькая, даже меньше чем её пенсия, но она купила с рук старенькую швейную машинку и постепенно соседи этого небогатого дома привыкли, что подшить длинное платье, подрубить новые купленные шорты или наоборот укоротить джинсы гораздо проще и намного дешевле можно у Виктории.

Работа у женщины была скучная и одноразовая, дети шумными и далеко не всегда казались вежливыми, но что-то ещё поменять в своей жизни Виктория так и не рискнула. Всё, что чем она занималась раньше, больше женщину не интересовало. Ни концерты знаменитостей, ни новые веяния моды, ни даже дети. Даже цветы на подоконнике казались женщине ненужным излишеством.

Постепенно, Виктория сама того не заметив как, она пристроилась к чтению детективных романов про всевозможные расследования любовных треугольников. Девицы устраивали враждебные поединки между собой, плели друг дружке всякую чушь и учились в магических академиях, они там же влюблялись отбивая чужих женихов у местных женщин которые проживали в провинции. Это была яркая и насыщенная жизнь и немного разнообразия в мире, в который Виктория погружалась в свободное время на работе. А времени такого у женщины было предостаточно.

Дома Виктория готовила для себя самую обычную простую, еду иногда часть свободного времени отнимала подработка — замена молнии на куртке или что-то вроде этого. Читать в своём доме про любовные треугольники женщина не могла, слишком уж не вязался её скромный быт с плакатной яркостью книг которые захватывали, душу с первых строчек.

Зато Виктория увлеклась чтением русских стихов на многочисленных сайтов, копаясь среди своего бардака женщина искренне радовалась, когда у неё получалось находить то, что пришлось ей при сердце. Пусть и не так часто, это удавалось. Но ритмы и рифмы привлекали Викторию, пусть это было временно, она прочитывала каждую строку продолжалось это до тех пор, пока её душа в конце концов не успокоилась. Или, даже наоборот, пробуждая в своём внутреннем мире страстное, чувство женщина почти всегда ощущала какое-то пугающее беспокойство. Умение уместить в пару нескольких десятков строк вызывали бурю непередаваемых эмоций и перед глазами возникал образ ярких красочных разнообразных картин, в голову женщины стучались философские мысли и несколько хорошо запоминающихся кусочков её жизни завораживали с первых строк.

Так тянулись её годы жизни... Женщина никогда не старалась упускать возможности, насладиться своей жизнью старалась придумывать какие-то новые идеи, но всё то, чем она занималась с ночи на пролёт не было тем к чему душа лежала бы с любовью и надеждой...

Невысказанные собственные слова и чувства женщины бурлили внутри неё. И однажды настал тот день, когда, закончив домашние дела, Виктория села на кухне, подвинула к себе поближе специально купленную тетрадь и после вывела слова, что давно жгли её душу она больше не могла держать их внутри себя:

Всё труднее было мне стерпеть

Послушанье, собственных родителей;

Но быть подвластной им всю жизнь я не могла, но быть собой, чтобы время не терять —

С противной лживостью я больше жить так не могла и не хотела потому — что с детства пообещала никогда не врать... И наконец стальные нервы затрещали в моей душе:

Ударом времени которому не было, счёта спина болела, ныла как укус змеи, подняв глаза наполненные слёз я не отрывала таинственного взгляда, от тиканья часов когда стрелка наконец указала ровно пять –

Сплошное мучение, и в доме в котором я живу нет того крыла который смог бы меня уберечь.

Но такой была моя уверенность в себе что дана богом мне:

На лживых кровососах отдыхает бог возня им мечь стальной прямо в сердце убегает прочь, чтобы поскорее во скреститься из тёмного царства там где живёт бог в заточениях мучаясь на прикованных цепях, от жажды он умирает проливая кровь.

Я потрясена обрывками забытых фраз на душе у меня такая-же мука, словно я не в своём мире я существую там где когда-то всё ещё совсем недавно начиналась жизнь.

Слышу отчётливый жуткий хохот безумца:

Пускай мне не суждено было уберечь ангельские крылья, мне было суждено жить дальше.

Зато я проклят, навечно мне не удастся выбраться из длинных когтистых лап я обречена навечно скитаться в поисках выхода, чтобы вернуться в свой мир!

Виктория горько плакала взахлёб, над неровными строчками которые она написала чернилами...

Это было необъяснимо!

На сердце было тревожно, и Виктория не пыталась взять в руку гусиное перо и что-то исправить она знала, что написала именно то что чувствует сейчас!

Это была ложь чистой воды, и сейчас женщина отчетливо ощущала в себе ту самую ложь которую сказала десять лет назад...

Она хотела бы, очень хотела, чтобы в её жизни случилось всё как написано в этих строчках! Чтобы эти стихи были именно про неё, про её, Виктории, чтобы она наконец смогла заключить перемирие добра со злом. Чтобы та не упала на колени, опуская крылья на землю! Если всё можно было бы вернуть назад! Но — нет то... То время о котором она так сильно мечтала уже давно угасло в стенах её жилища.

Женщина сдалась, в своём мире она не жила, а только — лишь временно существовала, когда-то она растворилась в своей боли, пропустив через пространство и время все те возможности, что подарил ей мир при рождении. Одиннадцать сидений в пыльной школьной столовой, одиннадцать лет слитых в неизвестность...

Кому стало хоть на каплю легче от этого?!

Зато в стихах, она смогла выплеснуть то что так давно пыталось вырваться наружу, боязнь, стать лучше, умнее, и смелее. Сейчас, в этом бушующем мире, есть только мгновения за которые держится она... В её душе всё перевернулось скитавшая женщина познавшая муку и глубокие страдания, поставила жирную точку в мире равновесия...

Разговор, который никто не мог услышать даже люди. Разговор, который вёлся не словами, а смыслами о жизни. Разговор, о котором можно было только догадываться.

— Ты видишь? Ты это видишь?! Если не сейчас, то свеча снова потухнет...

— Кристофер ты как всегда прав. Ей уже пора отправляться в назначенный путь...

Похоронами занималась Амалия Малинская. Похороны были очень скромными - после кладбища покойная ни с кем не особо не общалась, так она и осталась для людей тихой непонятной соседкой. Только вот тетрадь с кухонного стола, в которой нашли такие яркие стихотворения, слегка нарушал образ.

Тетрадь со стихотворением Амалия Малинская отдала младшему сынишке, который, неожиданно для всего поселения, оказался наследником Виктории Викторовны. Все невеликие свои нажитые богатства женщина завещала именно сыну. Только он, будучи убежденным атеистом, раз в год ходил в храм и ставил свечку в память о матери.

Именно её написанное стихотворение заставило мальчишку в своё время переругаться с матерью и пойти учиться не на педагога, а туда, куда хотел он.

Многими годами ранее, уже будучи на вершине своей развивающейся карьеры, он однажды произнес на своём собственном юбилее странный тост:

— Я хочу выпить за родного мне человека, который научил меня быть самим собой. Пусть будет земля вам пухом, Виктория Викторовна.

Не прошло и года когда Александр снова вспомнил о ней...