Услышь мой голос

Глава 5

Алексей очень старательно отработал имидж бывалого телефониста. В этом ему помогла Лариса. А потом он решил посетить недавно открывшийся в Москве магазин шпионского оборудования. Собственно говоря, он мог бы туда и не ходить. Крошечный диктофон и миниатюрная фотокамера — все это было в редакции и выдавалось тем редким журналистам, которые не брали с потолка свои материалы, а придерживались правды жизни. Но Алексею нужны были вещи похитрее.

— Нет ли у вас прибора, с помощью которого можно изменить голос при телефонном разговоре? — спросил Алексей у молодого продавца салона «Spy-master». На продавце были, как это подобает всякому шпиону, черные очки, и Алексею трудно было понять, куда тот смотрит. Этот магазин был буквально набит всевозможными устройствами: были, например, предназначенные для ревнивых мужей, чтобы те могли осуществлять слежку за своими неверными женами; имелся полный набор приспособлений для человека, решившего открыть свое детективное агентство. Здесь же можно было приобрести все — начиная от микроскопического подслушивающего устройства, которое вставлялось в лампу или в букет цветов, до рации, умещающейся в корпусе наручных часов.

— Пожалуйста, — буднично ответил продавец на вопрос Алексея, — какой вам нужен, побольше или портативный?

— Мне главное, чтобы голос в нем звучал естественно, а не как у робота-убийцы.

— Учтите, вам повезло. Такие насадки на телефонную мембрану у нас просто нарасхват — осталась последняя, а следующую партию привезут из Англии только через две недели. Советую купить немедленно.

«Что это, рекламный трюк, чтобы поскорее впарить покупателю лежалый товар, или же правда?» — подумал Алексей.

— Покажите мне эту штуку, — попросил он, — я хочу посмотреть, как она работает.

Продавец молниеносно извлек откуда-то из-под прилавка небольшую яркую коробку и вынул из нее плоское устройство.

— Все очень просто. — И он начал объяснять, как работает насадка: — Эту штуку прикрепляете к микрофону телефонной трубки и говорите в нее, тогда ваш голос не узнает даже родная мама. Устройство автономное, работает на маленьких батарейках, как в часах. Батареек при регулярном использовании хватает примерно на месяц.

— А как ее прикреплять?

— Элементарно, — с интонациями бывшего шпиона ответил продавец. — Если трубка круглая, то модификатор, таково, кстати, техническое название насадки, просто привинчивается, если коробка иной формы — приклеиваете его скотчем или просто придерживаете рукой. Хотите попробовать?

Алексей кивнул. Продавец опять пошарил под прилавком, и на свет появился телефонный аппарат. С видом фокусника юноша прикрепил модификатор к трубке и протянул ее Алексею. Алексей немного подумал и набрал номер своих родителей. После нескольких длинных гудков трубку взяли.

— Алло, мама, привет, — машинально произнес Алексей и тут же пришел в ужас от собственной тупости. Продавец тоже очень удивился, настолько, что приподнял свои шпионские очки и посмотрел на клиента. Под очками у продавца оказались очень веселые и яркие голубые глаза.

— Я мама, — с достоинством ответил женский голос, — но не ваша, молодой человек.

— Вы уверены? — чтобы удостовериться в успехе, переспросил Алексей — действительно, пропущенный сквозь модификатор, его голос делался совершенно неузнаваемым.

— Что за глупости, молодой человек, — возмущенно проговорила мама, — думаете, я не знаю голос своего сына?

— Беру, — тут же сказал Алексей. Его даже не смутила сумма, которую пришлось выложить за модификатор. Ничего, пока он трудится на ниве бульварной журналистики, эта штуковина ему здорово поможет. А если все же удастся сменить эту проклятую работу, то он без труда перепродаст модификатор кому-нибудь из своих коллег.

Дома Алексей решил еще раз испытать свою новую игрушку. Трубка его телефона оказалась как раз нужной формы, и модификатор идеально подходил к ней. Даже не пришлось приклеивать скотчем.

Алексей набрал Ларисин номер, он чувствовал себя натуральным Джеймсом Бондом — умора, да и только! К его радости, Лариса оказалась дома.

— Алло, — бодро начал он. — Здравствуйте, будьте добры Ларису.

— Это я, — ответила девушка.

— Лариса, меня зовут Никита, ваш телефон мне дал Леша, — начал свою импровизацию Алексей.

— А зачем? — изумленно спросила Лариса.

— Он сказал, что вы очень любить ходить во всякие модные места, в клубы, на презентации, на разные просмотры. А наш Леша, как вы знаете, не принадлежит к числу любителей подобных тусовок. Вот он и попросил меня подменить его на время, чтобы вы не скучали в одиночестве. Я как раз обожаю это дело. Ведь мы родственные души. Не так ли?

— Нет, ну какой хам!

— Я?!

— В основном Лешка, но и вы тоже.

— Ну почему же? Зачем заставлять человека делать то, что ему совсем не нравится? Вы, может, считаете, что я какой-нибудь невзрачный и плохо одетый субъект? Отнюдь. Я высокий широкоплечий блондин с черными глазами. — Алексей вспомнил о своем белокуром парике и едва не расхохотался прямо в модификатор. — Работаю на телевидении, ассистент режиссера программы «Последние сплетни», и, возможно, скоро стану ее ведущим. Раньше я отказывался от этого предложения, но теперь решил его принять. Разве вам не приятно будет показываться всюду с ведущим рейтинговой передачи?

— А откуда вы знаете, что я вам подойду? — неуверенно спросила Лариса, и Алексей понял, что перспектива появляться на тусовках под руку с телеведущим подействовала на девушку безотказно.

— Подойдете, Леша показывал мне ваше фото. Я никогда не мог устоять перед девушками с такой внешностью, как у вас. Да и характер у вас что надо. Знаете, что больше всего мне нравится в женщинах?

— Что? — спросила заинтригованная Лариса.

— Мощный мотор!

— Ну хорошо, давайте я вам позвоню.

Алексею было немножко обидно, что Лариса так легко сдала свои позиции воображаемому сопернику.

— Милая Лариса, — сказал он, — к сожалению, мой сотовый сейчас временно вышел из строя, а я живу почти все время на даче. Поэтому давайте лучше я сам вам позвоню, скажем, завтра или послезавтра. О'кей?

— О'кей.

Лариса положила трубку, и тут же у Алексея зазвонил телефон.

«Наверняка это она», — решил Алексей и трубку поднимать не стал. Через некоторое время заработал автоответчик.

— Леша! Как тебе не стыдно! — звучал гневный Ларисин голос. — Если я тебе надоела, если ты решил от меня избавиться, то так бы и сказал. И нечего меня подсовывать всяким своим знакомым. Благородные мужчины так не поступают!

«Где ты видела в наше время благородных мужчин? — подумал Алексей. — Разве что в музее восковых фигур!»

Алексей снял модификатор с трубки и бережно убрал его обратно в коробку. Он был очень доволен результатом своего эксперимента. У него возникла неплохая идея насчет того, как вообще использовать этот милый приборчик.

«Агент 007! Готовность номер один, выходите на связь» — такое сообщение за подписью «Алекс Горелофф» Алексей прочитал на своем пейджере и понял, что пора приступать к действиям.

С Ларисиной помощью Алексей надел на себя парик и невзрачную одежду, которая могла вполне сойти за рабочую. Алексею стоило немалых усилий помириться со своим костюмером. Девушка была ужасно рассержена на него и огорчена тем, что таинственный Никита ей так и не позвонил. Очень долго Алексей убеждал ее, что это всего лишь чья-то глупая шутка, что никакого Никиту он не знает и никому из своих знакомых не показывал ее фотографию и не давал телефона. Более всего сразило Ларису известие о том, что программы «Последние сплетни» нет ни на телевидении, ни на радио.

— Тебя элементарным образом надули, — делая большие честные глаза, объяснял девушке Алексей, — кто-то, зная твою любовь к представителям масс-медиа, просто подшутил над тобой.

Лариса долго не могла успокоиться. Она чувствовала себя глупой девчонкой, почти провинциалкой, которая купилась на одно упоминание о телеведущем.

— Хорошо, — сказала она наконец, — забудем об этом дурацком звонке и вообще обо всей этой глупой истории. Иди, мой доблестный партизан, выполняй свое задание, а потом мы это отметим как следует. Я думаю, мы оба заработали небольшой праздник.

Алексей возражать не стал. Он волновался, ему казалось, что его очень скоро раскусят, и он будет с позором изгнан охранниками фирмы, а возможно, еще и получит в глаз. Горелов состряпал ему удостоверение мастера Миусского телефонного узла и снабдил подробной инструкцией. Впрочем, Алексей сам еще не успел забыть институтские практические занятия, да и как-то летом он почти целый месяц подрабатывал монтером кабельной сети.

Опасения Алексея оказались напрасными. В потертых джинсах, засаленной бейсболке, джинсовой куртке, в кармане которой лежала мини-камера в виде обычной зажигалки, и сумкой из кожзаменителя он выглядел настолько естественно, что охранник лишь мельком взглянул на его фальшивое удостоверение и проводил наверх.

Виктор Смирнов вышел навстречу Алексею с крайне озабоченным выражением лица. Он чем-то напоминал перепуганную мамашу, которая не знает, чем заболел ее ребенок.

— Скажите, вы сможете найти место подключения, сделаете что-нибудь? — спрашивал Смирнов, умоляюще заглядывая в лицо Алексею.

— Конечно. — Алексей строил из себя этакого сурового работягу. — Не волнуйтесь, шеф, все будет в порядке, обычное дело, сейчас все поправим.

Алексей сразу же получил доступ ко всем телефонным проводам фирмы. Свой поиск он начал с чердака и собирался закончить подвалом. Но больше всего Алексея, естественно, интересовали кабинки, откуда вели свои разговоры девушки. Алексей очень правдоподобно ползал по полу и тыкал тестером в телефонные розетки. Сначала за ним по пятам ходил охранник, но он не смотрел, чем занимается Алексей. И переодетый журналист спокойно щелкал своей «зажигалкой». А вскоре в руках охранника запищала рация, и тот удалился, видимо, на более важный объект. Теперь Алексей был предоставлен самому себе и мог действовать смелее.

С помощью телефонной трубки, которую дал ему Горелов, он смог подключиться к разговорам девушек с клиентами. Еще дома своими силами он присоединил к этой трубке крошечный диктофон. Алексей спешил, да и пленки в кассете было слишком мало, он решил записать лишь самые пикантные и необычные разговоры.

— Не то, снова не то, — бормотал он, подсоединяя трубку то к одному, то к другому разъему, — ага, вот это уже интереснее, — прошептал Алексей и нажал на кнопку записи.

— Подожди, милый, не торопись, ведь ты же сказал, что у нас с тобой много времени, — говорил приятный, с хрипотцой женский голос, который показался Алексею знакомым. — Пожалуйста, распали меня, доведи до того, что я стану воплощением желания. И я утолю его — с тобой. Я провожу кончиком языка по всему твоему телу, я касаюсь твоей груди, твоего живота… О какой сладостный вкус! А ты, ведь ты сделаешь со мной потом то же самое?

— Алина, ты сводишь меня с ума! — простонал мужской голос. — Как бы я хотел, чтобы это происходило на самом деле.

— Это и происходит с нами на самом деле, любимый, — ответил женский голос.

«Так это Алина, моя старая знакомая, — подумал Алексей, — у меня есть шанс увидеть, какая она в жизни. Похоже, что она человек неглупый и с чувством стиля. Иначе она непременно рассказала бы клиенту, как вылизывает его пупок».

Алексею было совсем несложно добраться до кабинки, из которой говорила Алина. Он держался за телефонный провод, как Тезей за нить в лабиринте Минотавра, и в конце концов вышел к своей Ариадне, вернее, к Алине.

Алексей увидел молодую женщину с умным и усталым лицом. Она сидела, вытянув длинные но-ги, в глубоком кресле, в руках у нее была трубка радиотелефона. Алексей обратил внимание на лейкопластырь на указательном пальце женщины. Глаза ее были закрыты.

В самый кульминационный момент разговора Женя почувствовала, что в комнате она не одна. Она приоткрыла глаза и, к своему изумлению, увидела рядом с собой невзрачного мужчину с мотком провода и какими-то инструментами. Лица его Женя не разглядела из-за надвинутого на самые глаза козырька бейсболки. Женя прикрыла трубку ладонью и зловещим шепотом спросила:

— Что вы здесь делаете?

— Ничего, ничего, — невнятно пробормотал мужчина, — провода починяю, не обращайте на меня внимание, я вас не слушаю.

— Как это — не обращать внимание! — возмущенно прошипела Женя и вернулась к своему нетерпеливому клиенту. — Дорогой, я больше не могу, — простонала она, нарушая основное правило своей профессии — не заканчивать разговор первой, — я изнемогла от твоих ласк. Ты тоже? Как мне приятно это слышать. Ну, до встречи, милый, я жду тебя.

Женя дала отбой, положила трубку и отпила немного сока из стоявшего тут же стакана. Монтер все это время копался в проводах возле телефонной розетки, а потом и вовсе обнаглел — сделал попытку закурить. Он долго возился с зажигалкой, которая щелкала, но не желала давать огня. Женя взбунтовалась.

— Какого черта? Не смейте здесь курить, у меня голова начинает болеть от табачного дыма. И вообще, что вы здесь делаете?

— Уже ничего, — пробормотал монтер, он словно боялся смотреть в ее сторону, — я ищу дефект в телефонных проводах.

— Нашли?

— Кажется, здесь провода в порядке, извините за беспокойство. — Тут монтер наконец внимательно посмотрел на Женю, словно стараясь получше запомнить. Но девушка демонстративно смотрела на стену, где висела репродукция с одной из самых любимых ее картин — «Автопортрет» Ван Гога, тот самый, где он изображен сразу после того, как лишил себя уха. Эта картина давала Жениным коллегам повод для бесконечных насмешек.

— Сразу видно, что ты любишь всяких извращенцев, — говорили они, — у других висят Шварценеггер или, на худой конец, Жан-Поль Бельмондо, а у тебя — псих с отрезанным ухом.

Женя взяла телефонную трубку и набрала номер диспетчера.

— Не соединяйте меня ни с кем, — попросила она, — у меня тут монтер что-то делает. Я не могу работать при нем. Странно, что вам разрешили ворваться ко мне без предупреждения, — зло бросила Женя монтеру.

— Не сердитесь, — попросил он ее, — ведь я тоже на работе — сейчас проверю провода еще в одном месте и уйду.

— Давайте скорей, — уже спокойнее произнесла Женя.

Но у нее тут же вновь появился повод для возмущения. Монтер теперь копался в проводах чуть ли не у самых ее ног. Женя молча смотрела на его бейсболку и злилась.

«Еще минута, и я стукну его по голове чем-нибудь тяжелым!» — подумала она, и монтер, словно прочитав ее мысли, тут же извинился, собрал свои инструменты и исчез так же бесшумно, как и появился.

Оказавшись на улице, Алексей первым делом снял с себя бейсболку и с наслаждением бросил ее в первую же урну. Ему захотелось подпрыгнуть и закричать во все горло:

— Я их сделал, черт побери!

Но, конечно, кричать он не стал, быстро зашагал в сторону редакции с глупейшей улыбкой на лице. Благодаря именно этим ощущениям Алексей все еще не расстался с карьерой бульварного журналиста. Ему нравилось чувствовать, как невыполнимое на первый взгляд задание поддается ему. Очевидно, примерно те же чувства испытывает и взломщик сейфов или компьютерный хакер, после удачного внедрения в засекреченную базу данных.

После Алины Алексею удалось проникнуть еще к нескольким девушкам. Он отснял целую пленку — фотографии должны были получиться очень удачными. Он записал на диктофон несколько самых интересных и двусмысленных разговорчиков. Алексей считал, что ему повезло, он напал на беседу, в которой разыгрывалась сцена группового секса. Девушка мастерски владела ситуацией.

«В ней пропадает классный режиссер, — подумал тогда Алексей, — интересно, получает ли она сама от этого занятия хоть какое-то удовольствие?»

Именно об этом он собирался написать. По дороге в редакцию Алексей обдумывал свою будущую статью. Он напишет о виртуозной работе девушек, о сексуальном голоде мужчин, о неиссякаемой человеческой фантазии.

В редакции Алексея встретили как героя, первопроходца, только что вернувшегося из опасного путешествия. Собственно, так оно и было. Если бы Алексея разоблачили, всей редакции грозили бы серьезные неприятности. Наверняка не обошлось бы без судебного разбирательства.

— Никто ничего и не заподозрил, — гордо рассказывал окруженный журналистами Алексей. Секретарша шефа наливала ему кофе, и сам шеф, с выражением глубочайшего удовлетворения на лице, вертел в руках камеру-»зажигалку» и кассету из портативного диктофона. — Я обшарил все закоулки их фирмы, — продолжал рассказывать Алексей, — от чердака до подвала, собрал отличный материал и сыграл отличного монтера.

— Ты, надеюсь, обнаружил то самое подключение? — спросил Софрошкин.

— Конечно, — ответил Алексей, — «обнаружил» его в подвале. Я сочинил для их шефа самую настоящую детективную историю. Будто бы телефонный мошенник подкопался к кабелю, ведущему в подвал, и, подсоединясь к нему, вел халявные международные разговоры. Шеф «Сезама» был счастлив. Я убедил его в том, что изолировал кабель самым надежным образом и что теперь никто, даже самый виртуозный мошенник, не сможет присоседиться к нему. Я провозился в этом подвале довольно долго, для большей убедительности перемазался землей и машинным маслом, и на прощание господин Смирнов даже вручил мне чаевые.

— Сколько? — деловито спросил Цыпа.

— Секрет, — ответил Алексей, — но не переживай, я их заслужил. Ведь теперь фирма может не платить по счетам.

— Послушай, — спросил Софрошкин, — а если бы это подключение произошло на самом деле, кому пришлось бы оплачивать счета?

— Конечно, владельцу номера, с которого велись разговоры, — ответил Алексей, — так объяснил мой приятель с телефонного узла. Подобных мошенников поймать практически невозможно, и ни в чем не повинным гражданам приходится расплачиваться за них.

— А если Смирнов узнает? — озабоченно спросил шеф.

— Маловероятно, — успокоил его Алексей. — Он решил свою проблему, и больше его ничто не интересует. Главное, что ему не придется выкладывать свои денежки. Другое дело, когда статья будет написана: Смирнов попытается выяснить, каким образом произошла утечка информации. Не исключено, что первым делом он решит проверить личность монтера с телефонной станции. Насколько я понял, в «Сезам» людям со стороны путь заказан.

— Ничего, это уж не твои проблемы, — сказал Софрошкин. — Если твой приятель с телефонного узла не выдаст, то никакой Смирнов тебя не найдет. Под твоим псевдонимом может печататься кто угодно. Короче, все это я беру на себя. Твое дело — написать хорошую, захватывающую статью, и как можно скорее.

— Не беспокойтесь, шеф, статья выйдет что надо. Но чтобы она получилась «супер», мне необходимо сделать за счет редакции пару звонков своим подружкам из «Сезама». Согласитесь, я заслужил эту невинную шалость.

— Старик, кажется, ты запал на это дело! — со смехом воскликнул Кубрик.

— Конечно, — очень серьезно ответил Алексей. — Стоит попробовать разок, и все, ты уже навеки раб телефонного секса. Ну а вы, шеф, что думаете по этому поводу?

На лице Софрошкина отразилась целая гамма чувств — и недовольство, и сомнение, и опека, боровшиеся с желанием продемонстрировать широту души. Наконец Софрошкин принял решение.

— Ладно, — сказал он, — только недолго — два раза по пятнадцать минут, и не больше.

— А можно три раза по десять минут? — сдерживая смех, спросил Алексей.

— Хоть десять раз по три минуты, даю тебе тридцать минут халявного времени и ни минуты больше. Материала у тебя достаточно, в конце концов, кое-что ты можешь сам додумать. Тебе не привыкать. А сейчас, — повысил голос Софрошкин, — быстро позовите мне фотографа и наборщицу. Надо срочно напечатать фотографии и расшифровать диктофонную пленку. И чтобы к вечеру все было готово! А ты, — сказал он Алексею, — можешь звонить из моего кабинета.

Алексей на этот раз настоял на том, чтобы его оставили в одиночестве. Он выставил всех из кабинета шефа, плотно закрыл дверь и в раздумье застыл над телефонным аппаратом.

«Кому бы позвонить? — никак не мог решить он. — Той самой блондинке, Даше, которая изображала групповуху, или рыженькой Линде с детским голоском, ее, наверное, любят нимфоманы?» — Он думал и вспоминал в это время портрет Ван Гога с забинтованной головой, усталые серо-синие глаза и лейкопластырь на указательном пальце.

— Могу я побеседовать с Алиной? — сказал диспетчеру Алексей.

— Минутку, — ответил приятный женский голос, — Алина сейчас занята, может быть, поговорите с кем-нибудь еще или будете ждать?

— Я перезвоню вам минут через пятнадцать, — ответил Алексей. Неожиданно для самого себя он почувствовал что-то вроде укола ревности.

«Интересно, с кем и о чем она сейчас говорит? — подумал он. — И главное — что она при этом чувствует. По ее виду не скажешь, что эта женщина рождена для занятий сексом по телефону. Наверняка просто зарабатывает себе таким образом на жизнь. Собственно, и я занимаюсь почти тем же. — Алексею стало грустно. — И зовут ее скорее всего не Алина. Интересно, как? Познакомиться бы с ней поближе, просто так, не для статьи».

Алексей сделал еще одну попытку дозвониться Алине. На этот раз ему повезло.

— Здравствуй, милый, — услышал он знакомый чуть хриплый голос, — знаешь, как у нас будет сегодня?

— Как? — послушно спросил Алексей.

— Под нежную музыку Вивальди, под аромат масла еланг-еланга, которое я согрела на огне свечи. Я дышала этим ароматом, пока ждала тебя, и теперь я сама не своя от желания. Скорей же, — почти простонала она, — зачем ты медлишь, иди же ко мне. Помочь тебе раздеться?

— Давай, — согласился Алексей, а сам представлял в это время ее руки. Его так и подмывало спросить, где она порезала палец, но он сдержался, послушно принимая правила игры.

Алина говорила с ним, и Алексей чувствовал, как постепенно подпадает под обаяние ее хриплого голоса. Вдруг ему показалось, что все это происходит с ними на самом деле.

— Ты целуешь меня, — сказала она так убежденно, что Алексей, к своему удивлению, подхватил.

— Да, я целую тебя в спину, в ложбинку между лопаток, — произнес Алексей и даже испытал что-то вроде нежности.

«Боже мой, какие изыски, в ложбинку между лопаток», — скептически подумала Женя и насмешливо подмигнула безумному Ван Гогу.

На следующий день в «Сезаме» разразился грандиозный скандал. Это случилось как раз перед очередным перерывом в Жениной работе. Только она успела закончить разговор, как услышала странный шум в коридоре. Она выглянула и увидела Светлану, девушку лет двадцати двух, которая работала в фирме чуть дольше, чем сама Женя. Светлана делала нечто совершенно невообразимое — она кричала на Смирнова.

— Ну и что! — на весь коридор раздавался ее тонкий, почти детский голос. — Какая вам разница, я же не сплю с ними на самом деле.

— Сейчас же замолчи и возьми себя в руки! — увещевал ее Смирнов. Впрочем, этот совет пригодился бы и ему самому. С покрасневшим лицом и растрепанными волосами он выглядел довольно устрашающе. По крайней мере таким Женя его еще не видела с тех пор, как Витька в университете подрался из-за девушки с однокурсником.

Светлана почти под конвоем Смирнова проследовала в его кабинет. Наступило время перерыва. Девушки вышли из кабинок и собрались в столовой. Все были крайне заинтригованы, и никто ничего не знал.

— Что случилось? — раздавались вопросы.

— Девочки, на службе настоящий шухер, — неожиданно прозвучал голос Валентины. Валя работала на фирме давно, едва ли не с самого открытия, и была на очень хорошем счету у Смирнова. Женщина лет тридцати с лишним, она весьма тщательно следила за собой, два раза в неделю плавала в бассейне, раз в неделю играла в большой теннис. Имелся у нее и образцово-показательный муж, который гордился тем, что жена нашла такую хорошую работу. Фотографии их двоих детей Валя всегда носила с собой и охотно показывала их всем своим знакомым.

— Ты что-то знаешь? — спросила у Вали одна из девушек.

— Кое-что слышала, — уточнила Валя, — ведь моя кабинка рядом со Светкиной.

— Ну и что там произошло? — воскликнул хор женских голосов.

— Значит, я работаю, обслуживаю сразу двух придурков, они захотели, чтобы я им обоим одновременно…

— Валя, — взмолились девушки, — о работе не надо, давай по существу.

— Хорошо, — согласилась Валя, — так вот неожиданно я слышу, как по коридору кто-то идет, а потом заходит к Светке в кабинку. Сначала все было тихо, а потом раздались крики. Мне стало ужасно любопытно, а тут очень кстати оба моих придурка закончили, и я быстренько выскочила в коридор, чтобы послушать. — Валя сделала большие глаза и продолжала: — Вот, кричал наш шеф. Мне не очень хорошо было слышно, я боялась приближаться, но суть сводилась к тому, что Светка нас всех надула при поступлении на работу.

— А что она такого сделала? — с недоумением спросила Таня.

— А вот этого я как раз не поняла, — ответила Валя.

— Ну-у, — разочарованно протянули девушки, и вдруг все затихли. В столовую вошла Светлана. У нее было очень злое лицо и опухшие от слез глаза. Девушки тут же окружили зареванную Светлану. Одна протягивала ей стакан сока, другая зажженную сигарету, хотя Света не курила. Но никто еще не знал, что произошло. Наконец Света кое-как успокоилась, села за столик.

— Уволили, — упавшим голосом произнесла она.

— За что?! Что ты натворила? — посыпались вопросы. — Назначила свидание клиенту, а Смирнов подслушал?

— Хуже, — сказала Света, — он догадался, что я девственница.

— Что?! — никто сразу не поверил услышанному. — Ты девственница, как это так? Не может быть!

— Почему не может быть! — возмутилась Светлана. — Или вы считаете, что любая девушка расстается с невинностью еще в школе?

— Ну почему же в школе, — неуверенно произнесла Таня, — со мной это, например, случилось на первом курсе училища.

— А я вообще до третьего курса дотянула, — со смехом призналась Валентина. — Интересно, как Смирнов тебя расколол? Что ты такое ляпнула?

— Только не смейтесь, пожалуйста, надо мной, — совсем по-детски попросила Светлана. — Откуда мне было знать, что длина обычного мужского члена, ну, когда он возбужден, не больше двадцати сантиметров. Ведь во всех этих порнофильмах сняты самые настоящие половые гиганты, в том смысле, что члены там — во! Ну, я и решила, что тридцать сантиметров — это норма.

Это признание было встречено дружным хохотом.

— Ну, Светка, ты даешь, — наконец выдавила из себя Валентина. — И наш шеф это услышал, да?

— Вот именно, причем не один раз. А потом, в своем кабинете, он признался, что уже не первый раз прослушивает мои разговоры, и всякий раз ему казалось, что я говорю что-то не то. Он стал сомневаться в моей опытности и стал слушать меня чаще, чем вас всех вместе взятых. Все хотел меня подловить. И сегодня ему, гаду, наконец-то это удалось. Я согласна, — виновато пробормотала Светлана, — я действительно сморозила глупость, мне нужно было хотя бы прочитать книжку по анатомии или какую-нибудь сексуальную энциклопедию. Но я вела себя слишком самонадеянно.

— Светка, короче, — поторопили ее девушки, — оправдываться в другом месте будешь, скажи, что ты ляпнула!

— Понимаете, я почему-то решила, что клитор находится где-то глубоко внутри, ну и что-то такое сморозила своему клиенту. А Смирнов услышал. Это окончательно вывело его из себя, он ворвался ко мне в кабинку, стал кричать, что я самозванка, что из-за меня фирма лишится своих клиентов. Ну и теперь… уволил.

— И что делать будешь? — спросила Таня. Светлана неопределенно пожала плечами. — Советую набраться опыта, сама понимаешь какого, а потом попроситься назад. Наш шеф — дяденька добрый, вот увидишь, он тебя возьмет. Покричит и возьмет назад.

Пока шел этот разговор, Женя молча слушала. Ей нечего было сказать Светлане. Смеяться над девушкой вместе с остальными ей не хотелось, да и посоветовать она ничего не могла. Но так получилось, что на улицу они со Светой вышли вместе. Девушка выглядела такой расстроенной и подавленной, и Жене захотелось хоть как-то утешить ее.

— Хочешь, зайдем куда-нибудь, — предложила Женя, — попьем кофе или что ты любишь.

— Я люблю шоколадное мороженое, — призналась Света.

— Значит, будем есть шоколадное мороженое.

Женя знала одно кафе рядом с Патриаршими прудами, где подавали восхитительное мороженое. Себе она взяла вишневое с миндальной крошкой, а Свете — пять шариков шоколадного.

Когда в Светиной вазочке остался всего один изрядно подтаявший шарик, горестное выражение почти совсем исчезло с ее лица.

— Может, это и к лучшему, — неожиданно заявила Света, — по своей воле я бы никогда не ушла, а так судьба распорядилась за меня. Ведь я пошла сюда не из-за денег и не потому, что мне очень нравится секс, — начала рассказывать Светлана. — У меня вполне состоятельные родители, которые мне ни в чем не отказывают. А что касается секса, то я уже давно пообещала себе, что это случится со мной, только когда я полюблю по-настоящему. Моим первым мужчиной непременно будет любимый человек.

— Тогда зачем же ты пошла на эту работу? — изумилась Женя.

— Из любви к приключениям, — ответила Света. — В детстве я зачитывалась книгами про шпионов, и когда меня спрашивали, кем я хочу быть, всегда отвечала — разведчиком. Самые сильные чувства я испытывала только в ситуации риска. Когда мне было лет десять, я пришла в дальний двор и представилась тамошним ребятам как мальчик. Я очень долго морочила им голову, пока кто-то из них не увидел меня в школьной форме. А потом я выросла и так и не стала разведчиком. Где женщина может испытывать чувство риска? В любви, но я еще не встретила свою любовь. В спорте? Разве я виновата, что у меня оказалось слабое сердце и врачи запрещают мне спорт, да и любые физические нагрузки. Родители трясутся надо мной, молодые люди готовы дежурить под моими окнами, а мне скучно. Не вербоваться же в ЦРУ, на самом деле. — Светлана замолчала и доела свое мороженое. — И вдруг я чисто случайно узнала, — продолжала она, — что существует такая служба — «Секс по телефону» и что там нужны сотрудницы. Я как бы заключила с собой пари: смогу или нет, расколют меня или мне удастся морочить голову и мужчинам, и начальству? Я проиграла пари, вот это меня больше всего и расстраивает. Подвела самонадеянность, уверенность в том, что все обойдется, что и на этот раз пронесет.

— Разведчики так себя не ведут, они не полагаются на случай, — сказала Женя, — но если серьезно, то позволь мне дать тебе один совет. Постарайся свою любовь к приключениям направить в какое-нибудь мирное русло. А не то ты вляпаешься в какую-нибудь такую историю, что не скоро отмоешься. Я имею в виду криминал. Им там очень нужны рисковые девушки. Надеюсь, ты не собираешься стать теперь главарем бандитской шайки?

— Это неплохая идея, но, к сожалению, у меня есть совесть, — вздохнула Света, — в самых рискованных мероприятиях она обычно мешает. Ничего, — улыбнулась девушка, — я что-нибудь придумаю, может быть, стану актрисой или журналисткой, которая расследует разные махинации. Обо мне еще услышат.

— Я в этом не сомневаюсь, — рассмеялась Женя.

Женя проспала до одиннадцати и проснулась в очень хорошем настроении. Несколько минут она нежилась в кровати без единой мысли, а потом поняла, почему ей так радостно. Сегодня у нее был выходной. Жене так хотелось заработать побольше денег, чтобы поскорее осуществить все свои желания, что она почти целый месяц каждый день выходила на работу.

Теперь ее лицо и волосы в полном порядке, шкаф забит новыми и очень модными нарядами, стены оклеены новыми обоями, на окнах — новые занавески, в спальне темно-синие шелковые, с золотыми и лиловыми цветами, как ей давно хотелось. Если днем их оставлять задернутыми, то комната погружается в голубоватый сумрак и становится похожей на волшебный аквариум. Но Жене больше не нравился сумрак, она полюбила яркий солнечный свет, прозрачную поверхность зеркал и свое отражение в них.

Женя потянулась, еще раз оглядела свою спальню и поняла, что чего-то тут не хватает.

«Чего же? — задумалась она и сразу же сама себе ответила: — Мужчины. Высокого, стройного, с сильными плечами и детским взглядом темно-карих глаз. И еще. Хорошо бы у него были очки, они придают мужским лицам определенную утонченность. — Женя тряхнула головой, а потом резко встала. — Эта работа плохо действует на мои мозги, — сокрушенно подумала она, — за все это время я не прочитала ничего, кроме груды женских журналов. Конечно, я узнала много нового, но не слишком ли я заигралась в преуспевающую леди? Но с другой стороны, это так приятно. — Женя вела мысленный диалог сама с собой, и опять образ мужчины возник перед ней. Она представила, как утром он приносит ей в постель стакан сока, а вечером они вместе идут в ресторан или ночной клуб. — Как много мест, — вздохнула Женя, — куда просто невозможно приходить одной. Это так же печально, как встречать Новый год в одиночестве. Нет ничего печальнее одинокой тридцатилетней женщины с голодными глазами, в каком-то смысле старость даже лучше. По крайней мере со всеми иллюзиями к старости обычно покончено».

Женя поняла, что если и дальше ее мысли будут двигаться в этом направлении, то от радостного утреннего настроения очень скоро не останется и следа. Она приняла душ, натерлась бальзамом для тела с запахом лесных трав, а потом сварила себе кофе. По старой привычке она начала с чашкой в руках бродить по квартире. На ходу ей всегда лучше думалось, а сегодня утром было о чем подумать.

Женя прошлась вдоль стеллажей с книгами и снова почувствовала уколы совести. Она подумала о том, что же произошло с ней за последние месяцы, и пришла к неутешительному выводу. «Получается, что я продалась за красивые декорации к довольно бессмысленному образу жизни, — сказала она себе, — а ведь я надеялась, что смогу и дальше заниматься наукой. Неужели я ошибалась?»

Женя подошла к своему письменному столу и вспомнила, что его ящики за это время она не открывала ни разу. Она достала свои книги, открыла толстую тетрадь, на последней странице было написано: «Чрезвычайно любопытны два перстня, происходящие из Амударьинского клада и находящиеся в собрании Британского музея. На обоих изображена сидящая на троне женская фигура в зубчатой короне…» — на этом запись обрывалась. Женя вспомнила, когда записала эти строки. За день до своего тридцатилетия, за день до увольнения. С тех пор она не садилась за работу. Женя достала фотоальбом и нашла там снимки этих двух перстней. У женщины, вырезанной на одном из них, были в руках птица и цветок, а другая держала цветок и венок. Женя предполагала, что эта женщина — таинственная персидская богиня Анахита, ее культ был очень распространен в Древнем Иране.

Женя мысленно перенеслась на много веков назад, она представила себя сидящей на резном каменном троне с венком из душистых цветов на голове. Ее пальцы унизаны перстнями из драгоценных камней, рядом с ней в халцедоновой курильнице дымятся ароматические масла. Вокруг стоят ее подданные, мужчины с плоскими лицами и неестественно прямыми телами, точно такие же, какие изображены на барельефах.

«Какие глупые фантазии! — оборвала себя Женя. — Я действительно стремительно глупею, настоящий ученый должен анализировать, а не мечтать».

И тут Женя поняла, что она должна сделать. Ей нестерпимо захотелось побывать в своем музее, ведь она проработала там целых семь лет. Не важно, что ее оттуда таким подлым образом выставили, теперь это уже дело прошлое. Может быть, если она окунется вновь в атмосферу интеллектуального труда, увидит до боли знакомые экспонаты, она вновь обретет способность заниматься наукой.

Женя быстро оделась и почти бегом направилась к музею. Эта дорога была так знакома ей, что ноги сами привели ее к зданию. Женя толкнула тяжелую входную дверь и по привычке сразу же направилась к лестнице.

— Девушка, а билет? — услышала Женя возмущенный возглас.

— Тетя Шура, вы меня не узнаете? — спросила Женя у билетерши.

Пожилая тетя Шура подслеповато сощурилась и вскричала:

— Женечка, Боже мой, ты так изменилась! Тебя прямо не узнать, похорошела, нарядная какая стала. Неужели замуж вышла?

— Пока нет, — улыбнулась Женя и поднялась наверх, в свою бывшую комнату.

Здесь все осталось по-прежнему. Женя не заметила никаких изменений. В музеях обычно время течет гораздо медленнее, а в их музее оно, казалось, застыло навеки.

Женин визит стал настоящим событием в неспешном течении музейной жизни. С видом победительницы Женя стояла в центре комнаты. Ее окружали бывшие сотрудницы. Они были восхищены тем, как она одета, как накрашены ее ногти, даже прическу и ту обсудили. Женю засыпали вопросами.

— Нашла себе хорошую работу, — неопределенно отвечала Женя.

— Скажи, какую? — допытывались у нее женщины. — А вам там больше люди не нужны?

— К сожалению, нет, — ответила Женя, а сама еле сдерживала смех. Она представила, как весь научный отдел Музея Востока, включая замдиректора по науке и двух лаборантов, отправится работать в «Секс по телефону».

Честно говоря, Женю недолго радовал столь восторженный прием. Ей хотелось побыть в одиночестве, насладиться музейной тишиной и прохладой, подумать о своем исследовании. Но никак не получалось отделаться от музейных женщин, они неотступно следовали за ней и засыпали вопросами. Наконец Женя ушла в самый дальний зал экспозиции, но и тут ее ждала встреча.

— Привет, — услышала она мужской голос, — вот уж кого не ожидал увидеть, так это тебя.

Женя оглянулась и оказалась лицом к лицу с Петей Ахметьевым из отдела Древней Индии. Она вспомнила, что именно его она представляла себе во время своего первого разговора с клиентом.

Петька тоже почти не изменился, только, пожалуй, похудел, щетина на его подбородке стала торчать еще сильнее, а в голубых глазах появился странный блеск. Одет он был, как всегда, в потертые джинсы и черную футболку.

— Как дела? — спросил он и добавил: — Можешь не отвечать, сам вижу, что отлично.

— А у тебя?

— Ты будешь смеяться, но от меня ушла жена. К более богатому, удачливому и энергичному. Перед уходом она заявила, что я тормоз, а тормоза придумали трусы. — Петька выдал эту тираду и вопросительно посмотрел на Женю. Похоже, он считал, что она должна как-то особенно отреагировать на известие об уходе его жены.

— Сочувствую, — пробормотала Женя.

— Ну почему сразу «сочувствую», — заявил Петька. — Лева из отдела Древнего Египта, например, поздравил меня.

— Ну хорошо, — согласилась Женя, — дубль номер два, я тебя поздравляю. А что ты теперь будешь делать?

— Вероятно, уволюсь, поскольку семью больше кормить не надо, правда, я и раньше ее не кормил, но все же создавал такую иллюзию. Хочу устроиться сопровождающим тургрупп, едущих в Индию. Между прочим, я знаю английский и санскрит.

— В современной Индии говорят на хинди, — уточнила Женя.

— Ничего, — беспечно заявил Петя, — выучил санскрит, как-нибудь выучу и хинди. Слушай, сделай доброе дело, сведи меня со своим бывшим мужем.

— Это еще зачем? — подозрительно спросила Женя. — Хочешь заняться тантрой?

— Не ругайся, пожалуйста, я сторонник секса по-русски.

— Это как? — улыбнулась Женя.

— Русский секс — это мужчина, бутылка водки и спящая женщина в соседней комнате.

— Странные у тебя вкусы, а все-таки, зачем тебе понадобился Антон?

— Но он же все время мотается в Индию, у него связи в этом бизнесе, может, и мне что-нибудь перепадет.

— Ну ладно, — неуверенно произнесла Женя, — не очень-то я хочу с ним встречаться, но ради старого друга чего не сделаешь. Я ему позвоню, а потом где-нибудь встретимся.

— Заранее спасибо, — сказал Петя, — только смотри не продинамь меня. Я заметил, что стоит удаче улыбнуться человеку, как он тут же забывает о своих ближних. Надеюсь, это к тебе не относится.