Утопия хаоса

Глава первая Странные встречи

До отправления поезда еще целый час. Кирилл мысленно отругал себя за то, что вышел из гостиницы так рано. Он опасался очередей, однако оказался единственным у окошка кассы. Просьба — один билет до Москвы, была тут же исполнена.

Но куда девать этот час? Недалеко от вокзала небольшой парк, здесь и скоротает время.

Как хорошо! Апрель. В Москве — сырость, слякоть, небольшие сугробы, как напоминание о безрадостном времени года — зиме. А здесь, в Белгородской области, уже предвкушение мая и наступающего за ним лета. Запах свежей сосны кружил голову. Зеленые листики деревьев едва колыхались от легкого дуновения ветерка. Кирилл шел по усыпанной гравием дорожке, полностью погрузившись в себя.

Он всегда забывался в минуты отдыха. Исчезали проблемы, заботы, друзья и враги. Оставался только он, Кирилл Мальцев — центр и основа Вселенной. Может, не так уж и не правы солипсисты (сторонники концепции, отрицающей объективность существующего мира. — Прим. авт.): мир замыкается на одной-единственной личности, а рядом — ненужная, выдуманная этой же личностью шелуха?

Однако «объективная реальность» быстро напомнила о себе. Кто-то стоял на пересечении аллей и в упор смотрел на него. Задумчивость Кирилла мигом улетучилась; кто этот наглец?

Приблизившись к незнакомцу, Кирилл увидел, что тот, вроде бы молодой, но, переживший немало — о чем говорили перерезающие переносицу морщины и глаза умудренного опытом «старца». Волосы странно переливались: то казались льняными, то — едва ли не темными. («Нет, скорее, он блондин»). Черты лица правильные, такие мужчины нравятся прекрасному полу. Но что-то в нем отталкивало.

Его хищный орлиный нос? Острые глаза? Или ноздри, которые постоянно раздувались, будто их обладатель принюхивался ко всему на свете? Неожиданный соглядатай вызвал в душе Кирилла неприятное чувство и даже… страх? Именно такие люди подавляют и размазывают тебя по стенке. Даже если говорят «приятные вещи». Он был как напоминание того, что мир безжалостен и зол.

На какое-то время горбоносый заслонил собой все, что доселе окружало Кирилла. «Что ему нужно?» Однако подойти и спросить Кирилл не решился.

Тяжелое неприятное молчание длилось некоторое время. Никаких враждебных намерений незнакомец не проявлял. Кирилл постарался успокоиться, отвернулся, вроде бы рассматривает парк. Но нервы не выдержали. Он снова глянул в сторону горбоносого и увидел, что тот… исчез.

Невдалеке прогуливались несколько человек, однако, никто даже смутно не напоминал недавнего соглядатая. Кирилл в изумлении протер глаза… Как же так?!

Некоторое время он размышлял о странном происшествии. Потом решил, что незнакомец ему просто привиделся.

Время. Кирилл поспешил на вокзал. А когда вошел в вагон, обычный мир вновь «засосал» его.

Он — в купе — комфортабельном, похожем на европейское. Конечно, он в тайне надеялся, что соседнее место не займут, и он в одиночестве доедет до самой Москвы. Миловидная проводница улыбнулась, Кирилл принял это как должное для тех, кто путешествует в СВ. Но она улыбнулась ему вторично, да так сладко…

«Я ей понравился? А могло быть по-другому?»

Поезд тронулся, Кирилл обрадовался: теперь вряд ли кто присоседится. Расстояние от Старого Оскола до Москвы небольшое. Люди, даже состоятельные, предпочтут перетерпеть несколько лишних часов в обычном вагоне. Нет, нет, он любил компании, любил высказать свои идеи. А как иначе мог вести себя крупный философ современности? И хотя последнее признавал только он сам да несколько друзей, Кирилл не унывал. Не так часто гениев почитают при жизни. Вот уйдет он, Кирилл Мальцев, в иной мир, и общество вздрогнет: кого потеряли!

Компании, слушатели — страсть Кирилла. Но не сейчас, когда он так устал. За несколько дней проделана колоссальная работа. С лихвой выполнено задуманное, заведены нужные контакты. Везде Кирилла встречали с распростертыми объятиями. Известный блогер, владелец одного из крупнейших порталов! И вот теперь можно спокойно вздохнуть и наблюдать за юной апрельской зеленью.

Заново проживая эффект деловых встреч, Кирилл не сразу услышал вопрос миловидной проводницы:

— Чай? Кофе?

«Как смотрит на меня! Ах, как смотрит…»

— Чай.

— Что-нибудь еще?

— А что предложите?

— Все, что угодно.

Проводница ответила таким тоном, словно предлагала себя.

— Шампанское есть?

— Любое, даже французское.

— А вы какое предпочитаете?

В глазах девушки вспыхнули лукавые зеленые огоньки, она улыбнулась:

— Мне не положено пить на работе.

— Мы это сделаем незаметно. Просто загляните ко мне на минутку…

— Разве что на минутку. Чуть позже.

— Жду, жду, жду!

— Так чай принести?

— Обязательно!

Кирилл откинулся на спинку дивана, попробовал сосредоточиться на делах, но не смог. Проводница держала его в плену. А ведь обычно женщины думали о нем.

Вот уже и чай на столе, и очередная улыбка красавицы. А скоро будет шампанское и к нему — лучшая «закуска» в мире. Однако время шло, а девушка не появлялась. Под стук колес Кирилл заснул.

Он и не заметил, как вагон, столик, окно куда-то уплыли; все накрыла темнота.

Он очнулся ото сна… Что-то необычное… Свет! Он стал приглушенным, а ведь только что было светло. Объяснение нашлось быстро: Кирилл проспал не менее двух часов, сейчас уже вечер — восемь. Но не это главное. Рыжеватая проводница сидела напротив. Ее взгляд из лукавого стал ироничным.

— Пригласили и — в кусты?

На столе красовались бутылка шампанского и фрукты. Кирилл воскликнул:

— Теперь поедем веселей.

Шампанское заискрилось в бокалах. Мальцев представился, в ответ прозвучало:

— А я Лариса.

— Прекрасно, Лариса! Лара! Ларочка!

— А чем вы занимаетесь, Кирилл?

— Руковожу порталом. Разве вы не слышали мое имя? Меня называют наследником Гегеля и Канта.

— А кто это? Актеры?

— Что вы!

— Работают в шоу-бизнесе?

— Нет, нет, они уже нигде не работают. Они умерли.

— Разборки?

— Почти. С властью. Много писали и говорили.

— Хорошо, что я далека от этого. А у вас выгодное дело?

— Относительно.

— Однако, далеко не все могут позволить себе вот так запросто путешествовать вагоном люкс.

— Пустяки! Главное здесь не материальный фактор, а возможность влиять на умы людей.

— И вы влияете?

— Еще как! Когда-нибудь по разработанным мной законам будет жить вся Россия.

— Боже, какой вы, должно быть, умный.

— Есть немного, — и Кирилл на всякий случай покрутил пальцем у виска. — Так выпьем за великих!

Девушка подняла бокал и кротко произнесла:

— Может просто за приятный вечер?

Она лишь пригубила искристый напиток в отличие от Кирилла, который залпом опустошил бокал. В голове возникло небольшое кружение, блеск глаз Ларисы показался ослепительным.

— О чем конкретно вы пишите?

— Обо всем понемногу. О политике, экономике, искусстве.

— А я читаю о сексуальной жизни звезд, — честно призналась Лариса. — Все остальное — до смерти скучно.

Кирилл думал возмутиться, но Лариса кокетливо отбросила со лба волос, и он простил ей очередной ляп. Похоже, девушка растаяла, как Снегурочка из сказки. Еще немного усилий — и баста!

За первым бокалом последовал второй. Усталость прошла, Кирилл был в ударе! Он поведал собеседнице о предательстве верхов и вынужденном безмолвии масс, о тех безвестных пока героях, чьи мысли скоро станут мыслями народа. Лариса силилась его понять, лишь иногда выбегая из купе («Что поделать — работа!»).

— Знаете, еще в институте я занялся бизнесом. А потом надоело быть барыгой. Нашу жизнь определяют философы, мыслители. Леонтьев стоит всех Ротшильдов вместе взятых.

— Какой Леонтьев? Валера?

От возмущения Мальцев чуть не задохнулся:

— Наш великий Константин Николаевич!

— Как все сложно.

— Ничуть. Я познакомлю вас со своим учением, и вы поймете: все гениальное просто. («Хорошо бы это сделать в постели. Любая теория так лучше воспринимается»).

— Почему вы замолчали?

— О чем я?.. Ах, да! Моя теория называется Высокий коммунитаризм[1]. Вот так!

— Ой! К счастью я еще не родилась, когда у нас строили этот самый коммунизм, — и Лариса повела плечиком.

Кирилл откашлялся: не понят! Придется начинать сначала, объяснить главные отличительные особенности коммунитаризма и коммунизма. А еще лучше присесть к ней, да поцеловать в шейку, в губки… Тогда она поймет без объяснений. Да еще эта расползающаяся темнота. Так и усиливает желание… увы, не теоретических изысканий, а обычной близости.

— Еще по одной? — предложил Кирилл.

Проводница согласно кивнула. Пора переходить к решительным действиям.

— У меня предложение. Выпьем на брудершафт? («Интересно, знает ли она, что такое брудершафт?»)

— Так сразу? — захихикала Лариса. — Нельзя.

— Почему? — наивно поинтересовался Кирилл.

— Боюсь.

— Это не страшно. Это не стоять перед пытливыми взорами оппонентов, пытающихся очернить, обесславить тебя!

— Страшно! Еще влюблюсь.

— Не запрещено.

— Или подхвачу чего.

Кирилл аж поперхнулся и гневно воскликнул:

— Я чист, как вода Байкала.

— Все-таки воздержусь. Пока… У меня к вам просьба, — проводница скромно опустила глазки.

— Понимаю. Хотите чтобы я продолжил излагать свою концепцию.

— Ой, нет. Но давайте сперва допьем, не пропадать же добру.

— Божественный напиток! — согласился Кирилл.

— Так вот, о моей просьбе. Скоро Курск. Не возражаете, если я там подсажу к вам пассажира?

— Пассажира? — у Кирилла внутри все опустилось.

— …Так как?

Кирилла захлестнула обида. Вот почему Лариса заигрывала с ним. А он распинался, блистал красноречием, таскал имена гениев, тратил попусту силы, которых после командировки изрядно поубавилось.

Взгляд Ларисы стал требовательным, она не собиралась отступать.

— А стоит ли? — с недовольством в голосе произнес Кирилл. — Вдруг он экстремист?

— Он предприниматель! Я его знаю.

«Ах, барыга, барыга, хочешь сломать мне кайф! Ни за что! Не позволю!»

Лариса коснулась его руки, жалобно пропищала:

— Пожалуйста…

Кирилл вздохнул и согласился. Разве мог он ей отказать?

Он с сожалением наблюдал, как Лариса быстро убрала стол и исчезла. А еще через некоторое время поезд остановился, и в купе по-кошачьи проскользнул невысокий человек с бегающими глазками. Шмыгая длинным тонким носом, он растянул губы в едкой улыбке.

— Очень приятно.

— Мне тоже, — зевнул Кирилл.

— Меня зовут Мефодий.

Кирилл кивнул и скучно представился.

— Простите, что нарушил ваше одиночество.

Кирилл из вежливости мог сказать: «Я только рад!», но не стал лгать. Неожиданный спутник не вызывал симпатии. К тому же именно из-за него исчезла Лариса.

— Вот, для знакомства… — Мефодий расстегнул коричневый саквояж, вынул из него бутылку коньяка, икру, красную и белую рыбку. И, рассмеявшись, сказал. — Это компенсация.

— За что?

— За неудобства.

— Бросьте.

— Разве я не испортил вам малину? Я имею в виду эту девушку…

— С чего это вы?..

— Молодой человек, вас предательски выдают глаза. Вы так вожделенно смотрели на проводницу, что понял бы и дурак. А дальше выстраивается логическая цепочка: она пришла к вам выпить за ваш счет. Но ее целью было подселить неизвестного пассажира. Такой тип женщин мне хорошо знаком. Я не прав?

— Где-то, как-то.

— Скажу больше: она верная жена.

— Раз вы с ней знакомы…

— Даже меньше вас.

«И здесь она мне солгала!»

— …Но уж слишком быстро прочитывается. Такая не успеет и слов произнести, а ты уже знаешь, какое будет следующее.

Кирилл согласно кивнул, попутчик более не вызывал у него неприязни.

— Восполним вашу любовную неудачу хорошей выпивкой и закуской. Давайте, Кирилл, не стесняйтесь. А это не вы возглавляете один из известных порталов? Я ведь иногда позволяю себе полюбопытствовать материалами Интернета.

— Я, — галантно кивнул Мальцев.

— Да вы прелюбопытнейшая личность. Какой размах, какие мысли! Выпьем, выпьем!

Смешивать шампанское с коньяком — дело неблагодарное. Однако, Кирилл рискнул, и сразу в голове усилилось кружение.

— А вы где служите? — поинтересовался он у Мефодия.

— У меня работа неблагодарная.

— Любая работа на благо общества почетна. Лариса сказала, что вы предприниматель?

— Предприниматель? — Мефодий задумался и, после паузы, произнес. — Отчасти — да.

— Отчасти?

— Похоже, вы не жалуете людей бизнеса?.. Когда вы изволили произнести «предприниматель», в интонации проскользнули негативные нотки.

— Предприниматели бывают разные. Советские красные директора, например, вызывают у меня восхищение. Я написал об этом целый научный труд.

— Верно, разные! — и Мефодий снова наполнил рюмки. Однако пить Кирилл отказался.

— Зря! Отличный коньяк. Я предприниматель не в обычном смысле этого слова. Я не торгую, не произвожу товар, не участвую в бизнес-операциях, не создаю финансовых пирамид. Я управляю процессами в ноосфере.

— Так вы бог? — ехидно осведомился Кирилл. — Надо же, каких знакомых мне подкидывает судьба.

Ни один мускул не дрогнул на лице Мефодия. Как ни в чем не бывало, он продолжил:

— Вы тоже отчасти участвуете в управлении. Сфера человеческого разума, определяющая взаимосвязь общества и природы, слишком многогранна. Она, как накинутая на нас невидимая сеть, — результат мыслей каждого.

Кирилл не слишком принимал теорию ноосферы. Он думал было переключить разговор на более близкие ему темы, но… разве не занимательно послушать мысли другого, похоже, весьма разумного человека?

— …Или, Кирилл, вы настолько не интересны, что ваши идеи не витают в воздухе? Никто о вас не говорит, не обсуждает?

Это был удар ниже пояса. Он, Кирилл Мальцев, и вдруг никому не интересен?! Он и сам не понял, как опрокинул в себя ожидавшую его рюмку. Мефодий одобрительно крякнул:

— Вы ведь слышали одну довольно известную теорию: наши мысли, материализуясь, накапливаются, наполняют пространство, а потом начинают определять здесь человеческие поступки, вплоть до революций, других общественных катаклизмов; они создают героев-вершителей народных судеб?

— Слышал. И что?

— Так вот, все решают тончайшие информационные ниточки, по которым неведомые для вас змейки спускаются в людские сообщества, опутывают сознание, проецируют любые иллюзии, толкают к тем или иным конкретным действиям.

— Тоже мне — открытие Америки, — усмехнулся Кирилл. — Любой мальчишка сейчас знает, что спецслужбы ведущих стран, прежде всего США, готовят перевороты, «цветные революции»…

Он осекся, темные глаза Мефодия давали понять, что произнесена глупость.

— Вы правы на своем уровне знаний. Людям хочется думать, что это они управляют миром. Безграничная власть мирового правительства! Попробуйте сделать ту же «цветную революцию», если змейки не спустились и воздух не наполнен нужными идеями. Вроде бы и предпосылки для великого бунта есть, и сильное воздействие извне, а бунта нет, как нет. Есть другие примеры. Спокойное тихое общество, а в него вдруг ни с того, ни с сего проникают революционные идеи. Неужели людям так надоедает царящая стабильность? И они, по примеру гениального Шиллера, называют ее «кладбищенским покоем»[2]? Круг небольшой группы «отморозков» расширяется, да они уже и не отморозки, а страдальцы за народное дело.

— Если послушать вас, — хмель все сильнее ударял Кириллу в голову, — то ноосфера — это некая субстанция, нет — поле, которое находится где-то вне нас и посылает определенные сигналы.

— Почти что так, — ответил Мефодий. — Только само слово «ноосфера» придумано людьми. Правильное название этого… как вы изволили выразиться, поля — Архипориус.

«Он решил меня разыграть?»

Непохоже, чтобы Мефодий шутил, его лицо, глаза были как никогда серьезны. Или он безумен? А с безумными лучше говорить по-хорошему. Подбросила ему спутника Лариса!

— Я не шучу и не безумен, — сказал Мефодий. И голос его вдруг стал жестким как металл. Загрохотал так, что все купе заполнилось им. У Кирилла даже хмель прошел.

— Я рассказал про Архипориус, — продолжал он, — только лишь потому, что именно вам придется напрямую с ним соприкоснуться.

— Конечно. — Кирилл не знал, как отделаться от навязчивого собеседника.

— И раньше, чем вы думаете. Готовьтесь.

— Уже приготовился. А теперь — спать. Поезд в Москву приходит рано.

— Рано, — согласился Мефодий. — А мне вставать еще раньше, в Туле выхожу. Прошмыгну как мышка.

Кирилл прилег, но теперь сон не шел, терзали естественные опасения: вдруг сумасшедший Мефодий чего-нибудь выкинет? Так он бесцельно проворочался некоторое время. Потом все-таки уснул.

Разбудила его Лариса. Сначала Кирилл отчаянно сопротивлялся. Однако девушка проявила профессиональную настойчивость:

— Через сорок минут Москва.

— Уже?

— Уже!

— Поздно уснул. Заговорил сосед.

— Сосед? — удивилась Лариса.

— Мужчина, которого вы подсадили ко мне.

— Я? — глаза проводницы округлились.

— Мефодия, такого невысокого, с кошачьими повадками.

— О чем вы?!

— Как о чем? Вы меня сами попросили. Мы с вами выпили шампанского и…

— Извините, но как только вы сели в Старом Осколе, так почти сразу уснули.

— Шутить изволите, любезная сеньора. А вот мне было не до шуток. Он малость не в себе. Опасался, что ночью меня пристукнет.

Проводница расхохоталась:

— Мы не пили. Вы действительно предложили угостить шампанским. А, когда я, несчастная, соблазнилась, пришла, мой соблазнитель крепко спал.

— Быть такого не может, — Кирилл все еще принимал ее слова за розыгрыш. — Чтобы я уснул в предвкушении встречи с очаровательной женщиной?

Он внимательно оглядел купе, надеясь обнаружить остатки былого пиршества. Столик был пуст, постель напротив нетронута.

— Пора! — нетерпеливо повторила проводница и вышла в коридор.

Кирилл поднялся, по-прежнему иронизируя над неудачной шуткой Ларисы. И тут он подумал: «А что если я и впрямь спал, и мне это только приснилось?»

Нет, он не мог не видеть Мефодия! Не слышать его рассказ об Архипориусе.

«Лариса лжет! Не хочет признаться в своем проступке. Только уж слишком искренним показалось ее удивление. Она такая замечательная актриса?..

Я еще не свихнулся! Он был в моем купе! Я помню каждое его движение, каждый жест, интонацию голоса! Он сидел напротив меня!

А если все-таки нет?..»

Кирилл не заметил, как поезд подошел к перрону, и проводница пригласила всех на выход. А на прощание почему-то… подмигнула. «Она смеется, издевается надо мной?»

«…Я рассказал про Архипориус только лишь потому, что именно вам придется напрямую с ним соприкоснуться», — неожиданно вспомнилась ему.

Кирилл шел, не обращая внимания на дождь, толкотню, бесконечные предложения носильщиков. Он не переставал думать о том, чему не находил логического объяснения.

Может быть, он хотел, чтобы все произошедшее действительно оказалось сном. А, может, и нет?..

Еще долго загадочные персонажи старооскольского вояжа продолжали преследовать Кирилла: наблюдавший за ним в парке жуткий горбоносый тип, внезапно появившийся и также внезапно исчезнувший и Мефодий, разглагольствующий о каком-то Архипориусе…

Что если эти люди вернутся?

Однако, прошло несколько месяцев, и удивительные встречи стали понемногу забываться. Кирилл успокоился. Но полностью вычеркнуть из памяти Мефодия и горбоносого типа в парке он так и не смог.

Глава вторая Волшебство чародея

Мальцеву позвонила старая приятельница Маша Андриевская. И, как всегда, с ходу затараторила:

— Слышал? Будешь там?

Бедная Маша! Она выдавала триста слов в минуту. И понять, что она имела в виду, было невозможно. О чем он должен был слышать?

— Давай по порядку, — попросил Кирилл.

— Великий философ не в курсе? Совсем рехнулся… прости, замкнулся на своем коммунитаризме.

— Он не только мой.

— Это уже второе.

— Нет, первое!

— Хорошо, — смирилась Маша, — понимая, что вступает на опасную тропу спора. — Сегодня у нашего друга Щепинского встреча с известным магом и прорицателем.

— Не верю в магию и предсказания.

— Это необычный маг! Чародей! Говорят, его пророчества обязательно сбывается. Ты знаешь Лешу Щепинского. Он, кого попало, не позовет.

— Не для меня это, — постарался закончить разговор Кирилл. Однако Андриевская не унималась:

— Маг приехал из Франции.

— Подумаешь Франция! Страна масонов.

— И там не изучают твой коммунитаризм, — съязвила Маша.

— Их проблемы. Кстати, твой чародей мог приехать не из Франции, а, скажем, из Бирюлево. Выучить несколько французских фраз — не проблема. На самом деле он такой же француз, как ты или я.

— Алексей пообещал, что все эти чудеса мы увидим. И еще он очень просил, чтобы был ты.

— Я? Почему?

— Вот уж не знаю. Но отказать самому Щепинскому…

— А что мне Щепинский. Я у Леши денег не клянчу.

— Кирилл, миленький, — заныла Маша. — Пожалуйста. Я обещала.

— А как ты могла обещать за меня?

— Обещала поговорить с тобой, — исправилась Андриевская.

— Вот и поговорила.

В трубке послышались всхлипывания. Кирилл смягчился:

— Как зовут чародея?

— Его имя держится в тайне. Алексей назвал его Таинственный Человек. Ты же ничего не теряешь, — продолжала ныть Маша.

«В самом деле».

— Я приду.

— Сегодня вечером, в восемь.

«Как она выслуживается перед спонсором. Наверное, ждет очередного транша».

— Хорошо.

Кирилл облазил весь Интернет, но никаких сведений о чародее по прозвищу «Таинственный Человек» там не оказалось. Внезапно любопытство так взыграло, что притупило остальные чувства. Кириллу не терпелось посетить дом Щепинского.

Алексей Анатольевич Щепинский проживал в центре Москвы на улице Малая Полянка, в трехэтажном доме. Вроде и не подумаешь, что тут обитает известный в Москве предприниматель и меценат. Так, обычная конторка. А забор с металлическими решетками, да дежурившая около дверей охрана лишь усугубляли иллюзию: какая-то частная охранная компания.

— Я к Алексею Анатольевичу, — сказал Кирилл. — Мое имя…

Но представиться ему не дали. Лысый охранник сказал: «Мы вас знаем» и тут же распахнул перед гостем дверь.

Внешняя невзрачность компенсировалась внутренней «сказкой». Комнаты были обставлены старинной дорогой мебелью, стены обиты шелком, везде царила своя цветовая гамма, так рождались красный, желтый, голубой залы. Винтовые лестницы, извиваясь как змеи, уводили на другие этажи дома. Первое, что увидел Кирилл, переступив порог — большое огненное колесо, рассыпающее повсюду красно-золотые россыпи. По ступенькам спускались дамы, с напускным равнодушием внимая восторженному щебетанию щеголей-кавалеров и скучно посматривающие на висевшие повсюду полотна — как известных мастеров, так и молодых, подающих надежды. Среди множества гостей Кирилл не сразу заметил Машу, которая уже устремилась ему навстречу, махая рукой. Невысокая, похожая на колобка, она накатилась на него:

— Хорошо, что пришел. Щепинский о тебе уже спрашивал. Узнаешь гостей? Вон та дама — молодая актриса, недавно снялась в новом сериале.

— С чем ее и поздравляю.

— Говорят, она далеко пойдет. А вон известный телеведущий.

— Плевать мне на телеведущего. Где твой чародей?

— Пока его нет. Я имею в виду: нет в этом зале. Но… — Она не закончила, итак было понятно: он здесь!

— Он здесь! — услышал Кирилл раскатистый бас.

К нему направлялся хозяин дома — высоченный бородатый мужчина лет сорока, его огромная ручища схватила руку гостя и чуть не раздавила ее в железной хватке. Кирилл несколько удивился такой неожиданной радости Щепинского, отношения у них считались хорошими, но близкими друзьями они никогда не были. А тут хозяин встречал его не по-барски, а как родного брата, с которым они не виделись долгие годы. И сразу повел Кирилла к столу с закусками. Маша бросилась было их сопровождать, однако хозяин ласково нахмурил брови:

— Как же господин Андерсен? Оставишь его скучать?

Маша быстро ретировалась. Кирилл понял: хозяин о чем-то хочет поговорить с ним лично.

Стол ломился от вин и снеди, Щепинский любил гулять с размахом. Человек широкой души, он, в то же время, был в общении с другими ироничным, обожал командовать и не терпел, когда ему не подчинялись. Может, поэтому Кирилл так и не сблизился с Алексеем.

В рюмках хозяина и гостя уже играло вино. Щепинский величаво осведомился:

— Как дела, Кирилл Александрович?

— Неплохо, Алексей Анатольевич.

— Голова по-прежнему полна идей, как у русского купца короба товарами?

— Моя голова — не короба с товарами, — вежливо отпарировал Кирилл. — Это, скорее, вихрь мыслей, идей, теорий.

— Конечно, конечно. А проблемы с порталом имеются?

— А где их сейчас нет? Но наше правило, Алексей Анатольевич, ни у кого ничего не просить.

— Правильно. Настоящие русские всегда сами помогут соплеменникам. — Он театрально выпятил грудь. И тут же, точно вспоминая о более насущных делах, добавил. — У нас сегодня необычный гость.

— Я слышал: какой-то маг, или чародей.

— Самый настоящий! Он творит такое! Его предсказания сбываются на все сто! В этом я убедился на собственной шкуре.

Однако, Кирилл рискнул усомниться:

— Почему же скрывается его имя? Только прозвище — Таинственный Человек.

— Разве так важно имя? — небрежно щелкнул пальцами Щепинский, и продолжил раскрывать истины своему оппоненту-несмышленышу: Часто имя, громкое имя, имеет настоящая бездарность. Создайте, например, фильм с откровенными эротическими сценами, красивыми женскими телами, да еще о нетрадиционной любви — и сразу получите все премии престижных кинофестивалей. А актрисы, даже если они бесталанны до одурения, станут кумирами толпы. По мне — так лучше уж под вечной черной маской… А чему вы улыбаетесь, Кирилл Александрович?

— Читал об одном маге, который однажды посещал Москву. В тридцатые годы он устроил грандиозный спектакль в театре Варьете. Воландом его звали.

— О, это не Воланд! Наш кудесник невинен, как дитя.

— Вы давно с ним знакомы? — полюбопытствовал Кирилл.

— Почти незнаком. Мы повстречались на вечеринке в Париже. О, Париж, Париж!.. Маг давал представление, и я узрел истинное чудо. Он поведал всю мою прежнюю жизнь…

— Ну, об этом мог бы рассказать и представитель спецорганов.

— Нет, там были детали… О них знали только самые близкие люди. Он пролистал меня, точно книгу. И это не все! Он предсказал будущее, предупредил о возможных проблемах, которые возникнут при ведении бизнеса, о предателях, что набиваются в друзья. Он мне по-настоящему помог! И, что самое поразительное: не взял с меня денег. Отказался от дорогих подарков.

— И вы не отблагодарили его? — удивился Кирилл.

— Я бы отблагодарил, — вздохнул Алексей. — Но он исчез! Испарился. Некоторое время от него — ни слуху, ни духу. И вдруг позвонил: мол, я в Москве, готов выступить перед публикой. Я тут же предложил помощь, а он: «Пригласите и вашего знакомого Кирилла Мальцева». Я пообещал. Спасибо Маше, помогла. Как ей удалось так быстро вас обработать?

— Меня и самого этот ваш кудесник заинтересовал, — не вдаваясь в подробности, ответил Кирилл.

И тут же осекся. Ему показалось, будто среди гостей промелькнуло лицо Мефодия. Кирилл даже на мгновение зажмурился и отчаянно замотал головой.

Когда открыл глаза, Мефодия не было. Зато вид у Щепинского стал озабоченный:

— Что с вами, милейший?

— Да так, показалось. Алексей Анатольевич, а среди приглашенных нет человека по имени Мефодий?

Щепинский задумался, развел руками:

— Таковой не имеется. Если пришел с кем…

— Наверное, я ошибся.

— Бывает. А ведь сказали неправду. Обманули хозяина.

— Обманул? — изумился Кирилл.

— Есть другая причина, почему вы пришли. Ну-ка, милейший, сознавайтесь. Вы знакомы с этим чародеем?

— Нет!

Щепинский покачал головой:

— Но он же попросил пригласить вас.

— У меня нет объяснения.

— Темните, милейший.

К Щепинскому подошел какой-то человек, с подобострастием попросил уделить ему время. Алексей небрежно кивнул и оставил Кирилла томиться в неизвестности.

Щепинский сказал, что «таковой не имеется». Но ведь имя «Мефодий» могло быть вымышленное.

Кирилл решил обойти весь дом. Или он отыщет Мефодия, или убедится, сколь беспочвенны страхи. Он не спеша шел по залу, вглядываясь в лицо каждого гостя. Молодые и старые, улыбчивые от сытой жизни и хмурые от множества проблем. Нет, ни один из гостей даже близко не походил на ехавшего с ним в поезде человека.

К нему опять подскочила Маша и затараторила:

— Ну, и о чем поговорили?.. Почему он так усиленно зазывал тебя?.. А выглядишь ты хорошо.

«Триста слов в минуту, — тоскливо подумал Кирилл. — За это время она спросит и расскажет обо всем на свете».

— Нашему Щепинскому скучно.

— Не стыдно врать?

— Я честнее самых честных!

Маша поняла, что ничего из Кирилла она не вытянет, и потихоньку ретировалась. Вскоре она уже терлась среди влиятельных особ в надежде выклянчить у них деньги на развитие своего издательства.

Кирилл невольно продолжал разглядывать гостей. «Если Мефодий находится здесь, зачем ему от меня прятаться?»

Этот аргумент его успокоил, Кирилл даже перестал ощущать одиночество среди этих чужих незнакомых людей. Но потом опять стал думать о странном желании мага пригласить его на представление. «Откуда он знает обо мне? Лично мы не встречались. Читал статьи на портале? Скорее всего.»

— …Кирилл?! Собственной персоной!

Нет, это не загадочный Мефодий, а всего лишь старый знакомый Виктор Долгов — руководитель телеканала «Научное познание», язвительный скептик, не жалующий никого, кроме спонсоров.

— И с какого же сбоку припеку вы приперлись сюда, сударь?

— С того самого, что и ты, — ответил Кирилл.

— Неправда, — тряхнув редеющей копной каштановых волос, сказал Виктор. — Мне по штату положено лицезреть различные научные аномалии, а потом разоблачать их как вопиющее шарлатанство. А то, что здесь пахнет шарлатанством, ясно, как божий день.

— Так уж и ясно?

— А то! Самый простой способ обогатиться — составлять гороскопы и предсказывать будущее. Как русская рулетка: угадаешь — хорошо.

— А не угадаешь?

— Здесь — существенное отличие от знаменитой игры. Не угадаешь — все равно прокатит. Мол, предсказания не всегда сбываются. Главное утвердить других в мысли, что ты — гениальный экстрасенс. И все пойдет как по маслу. Поверят любому, что ни ляпнешь. Даже по пьянке. А ошибешься — простят. Вон старуха Ванга плела, что ни попадя, а толпы наивных дурачков так и ломились к ней за советом.

— Но иногда она оказывалась права.

— Как хорошо ты сказал — иногда. Давай и я тебе чего-нибудь предскажу. Я человек начитанный, в политике и экономике разбираюсь. Про твой жизненный уровень расскажу: он у тебя в этом году точно понизится. Зато интеллект повысится. Но за него ведь не платят.

— Ах, ты наш Вольф Мессинг, Эрих Гануссен[3]!

Виктор мгновенно отреагировал:

— Все события, о которых рассказывал либо сам Вольф Мессинг, либо его адепты, документально не подтверждены. Это специально поддерживаемый миф о всемогущем ясновидящем. А теперь, что касается Эриха Гануссена. Когда ему «снился» поджог рейхстага, он выполнял политический заказ: подсказал Гитлеру как избавиться от конкурентов. Или его «предвидение» собственной смерти. Он одалживал деньги штурмовикам, то есть киллерам. И большой ошибкой было требовать их обратно.

— Гануссен предвидел и многое другое.

— Только не говори об его прогнозах насчет атомной бомбы, солнечных электростанций, или операций по пересадке сердца. Герберт Уэллс предсказал и не такое. Но у него хватало совести не считать себя прорицателем. Поэтому уж кого-кого, а меня он не проведет. Кстати, ты обещал выступить на нашем телеканале.

— Забыл. Дела! — Кирилл специально устало провел рукой по лбу, показывая, как его утомила работа.

Внезапно его внимание привлекла молодая женщина. Так же, как еще совсем недавно Кирилл, она томилась в одиночестве.

— Кто это? Вон та блондинка в кожаной куртке?

— О, священный вечер предсказаний превращается в вечер свиданий?

— Я от тебя устал. — Кирилл демонстративно покинул Виктора и приблизился к девушке:

— Простите, сударыня, что прерываю ваше одиночество.

Девушка подняла на него сияющие голубизной глаза. Это придало Кириллу уверенности.

— Вижу, вы скучаете. Давайте скучать вместе.

Девушка рассмеялась. А Кирилл продолжил лихую кавалерийскую атаку:

— О вас позабыли? Это самая великая несправедливость!

— Оригинальный способ знакомства.

— Не спорю, — скромно согласился Кирилл и вынул из кармана визитку.

— Мальцев Кирилл. — произнесла девушка ничего не выражающим голосом.

— Как? Вы не слышали? О моей теории Высокого коммунитаризма?!

— Серьезный пробел с моей стороны, — согласилась девушка. — Тоже ожидаете встречи с этим… колдуном?

— Мне нахваливали его.

— Когда же начнется представление?

— Думаю, скоро. А ваше имя?

— Ольга.

— Чем занимаетесь?

— Всем понемногу.

— Не слишком много информации.

— Часом не сотрудничаете с ФСБ? А вообще-то вам не повезло, Кирилл. Я занята.

— Дайте шанс! Отобью вас у любого кавалера.

— В данном случае вам не повезло. Вон мой кавалер.

Кирилл увидел богато одетую даму, с которой многие раскланивались. Он не сразу сообразил, что дама направляется к ним.

— Здравствуй, любимая, — дама поцеловала Ольгу в губы.

— Познакомься, это Кирилл. Мы с ним немного поскучали.

Дама бросила в сторону Кирилла холодный, неприязненный взгляд и, грубо взяв Ольгу под руку, быстро увела.

«М-да!» — вздохнул Мальцев. Однако, долго страдать ему не пришлось. Щепинский вышел на середину зала и торжественно объявил:

— Дамы и господа, прошу всех проследовать за мной в соседний зал.

— Так вот где состоится светопреставление, — усмехнулся опять оказавшийся рядом с Кириллом Долгов. — Не возражаешь, составлю компанию?

Зал тонул в голубых тонах. Пустая сцена словно застыла в ожидании невероятного представления. Гости стали рассаживаться. По левую руку от Мальцева примостился Виктор, справа плюхнулась Маша, как обычно без умолку трещавшая:

— Безумно интересно!

— Жди, — ухмыльнулся Виктор. — Может, дождешься конца света или олимпийского золота от наших хоккеистов.

Через два ряда от себя Кирилл заметил Ольгу. Виктор перехватил его взгляд.

— С такой красоткой сидеть более приятно. Ну потерпи уж мое общество.

Кирилл невесело усмехнулся, его рассеянный взгляд продолжал скользить по лицам гостей. И тут он содрогнулся: кто-то наблюдал за ним.

Опять чувство непонятной тревоги. Он вдруг подумал, что чародейне случайно просил пригласить его. Если, конечно, Щепинский это не сочинил. А зачем ему придумывать?

Алексей вышел на сцену, и, возвысив голос до нужной тональности, сказал:

— Дамы и господа, очень рад, что вы приняли мое приглашение. Обещаю, скучать не придется.

Он широко улыбнулся, увидев оживление, и продолжил:

— Сейчас любое подобное шоу — обман и надувательство. Но не у нас. Я представляю вам настоящего волшебника. Именно — волшебника! Я и сам не верил, однако… впрочем, вы сами в этом убедитесь. Прошу, маэстро!

Раздался взрыв, полыхнуло пламя. Кое-кто повскакивали с мест. Из пламени к ним шагнул человек в темном плаще. Сквозь прорези его маски был виден острый блеск глаз. Еще не отошедшая от шока публика не встретила его бурными аплодисментами. Пришлось подключаться хозяину.

— Задавайте нашему маэстро любые вопросы: о себе, своем настоящем и будущем, — галантно произнес Щепинский и покинул сцену.

Гости переглядывались. Таинственный Человек внушал им уважение и… некоторый страх.

— Многие из вас, увидев меня, подумали: уж не Воланд ли вновь появился в Москве? — раздался глухой голос. — Спешу успокоить — нет! Да и что такого он сделал? Раскрыл подноготную? Пожалуйста! Могу и я. Кто желает?

Из первого ряда поднялся страдающий одышкой мужчина и лукаво осведомился:

— Расскажите обо мне.

— Что конкретно?

— Все. Мое имя, фамилию.

Глаза чародея загорелись сильнее:

— Семен Игнатьевич Кротов.

— Правильно, — несколько ошарашено ответил мужчина.

— Вы владелец строительной компании.

— Спасибо. Я удовлетворен.

— Вы просили все, — возразил чародей. — Поэтому я продолжу. Помимо основной деятельности приторговываете наркотиками. Так, в небольших количествах.

— Хи-хи-хи! Вот шутник, пожалуйста, не надо.

— Какие шутки! Вы молодец, отказались от большой партии героина. Правда, товарищи вам этого не простят. На следующей неделе, в четверг некий Рустам (ведь вы его знаете!) пристрелит вас.

Мужчина тяжело задышал, чародей подсказал:

— В правом кармане у него таблетки. Пусть выпьет, и все пройдет.

Публика заволновалась, некоторые начали поглядывать в сторону выхода. По счастью, нашелся еще один смельчак — молодящаяся дамочка с большим декольте:

— Господин волшебник… Да ведь вы знаете, о чем я?

— Конечно. Ваш кавалер немного ветреный, но вполне надежный. Выходите за него замуж.

— Правда! — дамочка готова была вспорхнуть как птица.

— Пожалуйста, сюда, — пригласил ее чародей. — Вам хочется танцевать?

— Да. До упаду!

— Так танцуйте. А мы будем наслаждаться и угадывать мелодию.

— Старо, — тихонько выдохнул в ухо Кирилла Виктор. — Это — либо нанятые, либо он прямо на сцене получает соответствующую информацию. Такое организовать не сложно.

А дамочка, тем временем, начала выделывать коленца. Один танец сменял другой. Зрители кричали: «шейк!», «твист»», «брейк-данс!», «рок-н-ролл!». Пора бы остановиться, но, похоже, она не могла. После десятого танца она упала наземь. И не двигалась.

— Она умерла! — закричали сразу несколько человек. — Врача… Скорее врача!

Кто-то бросился к незадачливой танцовщице, но чародей взмахом руки остановил их.

— Успокойтесь. С ней все в порядке.

Действительно, молодящаяся дамочка открыла глаза, чародей участливо поинтересовался:

— Как вы?

Дамочка некоторое время не могла произнести ни слова. Затем с трудом поднялась.

— Ой-ой-ой! Что со мной?

— Плясать изволили. Но вам кажется лучше?

— Да. Только голова кружится и ноги болят.

— У нас остались еще позабытый ныне гопак, русская плясовая и…

— Не надо, — взмолилась несчастная.

— Однако, ваш будущий супруг заставит вас танцевать с ним каждый вечер.

— Как?

— Точно также-с, как сегодня.

— Я не выдержу!

— Безусловно. Но что самое любопытное: факт принуждения к танцу не карается законом.

— А он?..

— Он — профессиональный танцор. Для него это пустяки. И через месячишко спокойно вступит во владение вашим имуществом. Великолепная перспектива.

— Тогда я должна подумать… насчет замужества.

— Думать всегда полезно, — согласился чародей.

Дама с трудом добралась до места, а зал, затаив дыхание, ждал: что еще выкинет то ли злой, то ли добрый гость Щепинского.

А чародей тем временем нацелил огненный взгляд в толпу зрителей, точно выискивал кого-то. С разных сторон посыпались вопросы, на которые он отвечал чисто механически.

— Мне покупать акции компании «Капитал Проглотик»?

— Покупайте, если желаете, чтобы проглотили ваши деньги.

— Нам заводить ребенка?

— Путного из него не получится. Зато киллером он станет отменным. Но засыплется. Вам предстоит стать участником процесса века.

— Наши эстрадные звезды Виолетта Легковерная и Аксен Любовский наконец поженятся?

— Нет. Они больны СПИДОМ. Их игра в любовь — прикрытие болезни.

Внезапно чародей остановил свой взгляд на Викторе.

— Как чувствует себя господин скептик?

Долгов окончательно смутился, но быстро взял себя в руки:

— Думаю, вам каким-то образом передается информация.

— Итак, — медленно проговорил чародей. — Мне передается информация! Но не из тех источников, о которых изволите думать. Для меня эти источники — тьфу! Давайте-ка лучше вспомним вчерашний вечер…

При этих словах Долгов переменился в лице.

— Посмотрим интересное кино.

В зале появился человек. Он шел, ни на кого не обращая внимания. Виктор с удивлением узнал в нем себя.

— Но это же?.. Я?!

— Именно. А идете вы в одну миленькую структуру, договариваться о финансировании вашего телеканала?

— Довольно!

— Вот именно: довольно. Слишком уж миленькая структура. Ай-яй-яй! С кем связался человек, недавно называвший себя русским патриотом. Деньги не пахнут?

— Прекратите! — взвизгнул Долгов.

— Почему же? Нам интересно, — послышался гул голосов.

— На сей раз уважим желание клиента, — миролюбиво заметил чародей. — Поступим так: каждый из собравшихся здесь может побеседовать со мной. Одновременно. Начали!

Кирилл вздрогнул. Он оказался под прямым прицелом горящих глаз. О чем спросить? О перспективах портала? Нет, не то… А если: «Почему вы просили Щепинского пригласить меня»? Но все мысли перебили Мефодий и горбоносый из парка.

— Они существуют? — спросил Кирилл.

Огненный взгляд буквально пронзил его. Однако ответ оказался обескураживающим:

— Вам решать.

Голубой зал особняка Щепинского вдруг исчез. Кирилл видел огромное поле без малейших признаков жизни. То тут, то там лежали… трупы.

«Господи, спаси и помилуй!»

А что впереди? Одно только поле. Мир будто умер без малейшего намека на возрождение, даже не слышно ветра.

…Что-то зашевелилось внутри мертвой зоны. Из зияющего мрака появилась фигура, и Кирилл узнал… чародея.

— Именно этим и завершится ваше путешествие.

— Мое путешествие? Куда?

— Живите спокойно, размеренно. Ваше измерение так велико и неизведанно. А про Архипориус забудьте.

Это был удар ниже пояса. Никому и никогда Кирилл не называл это, случайно услышанное от Мефодия, слово.

— Откуда вы знаете?..

Кирилл не закончил, да и собеседник бы не ответил. Он исчез, как исчезло и мертвое поле.

Снова — голубой зал. И люди — то впадающие в транс, то прыгающие от восторга. А где же чародей?

Публика понемногу приходила в себя. Но никто не хлопал, не требовал возвращения необыкновенного «актера». Наоборот, по рядам пролетел вздох облегчения. Похоже, гости были рады и надеялись, что Таинственный Человек скорее всего не вернется. Правда — неизбежна, но лучше ее не знать.

Теперь слова Щепинского о настоящем волшебнике уже не казались гостям преувеличением. Каждый думал о своем. Что до Кирилла, то он в который раз спрашивал себя: «Почему незнакомец произнес слово «Архипориус»?»

Глава третья После шоу

Внизу гостей ждал фуршет. Все обменивались впечатлениями. Фразы в основном звучали восторженные, гости словно позабыли об испытаниях, которым подверг их беспощадный чародей. Осталась только ощущение от выступления — необычайное, потрясающее воображение.

Отовсюду слышалось: «Гениально!», «А куда, господин Щепинский, подевался волшебник?». Алексей лишь пожимал плечами: «Не знаю. На то он и волшебник». На вопрос: «Выйдет ли гость к столу?» — последовало неопределенное: «Разве возможно знать, что ему придет на ум?» — «Как вы с ним познакомились?» — допытывалась Маша. — «Случайно. На презентации продукции одной известной фирмы».

Но некоторым было не до улыбок. Например, Семену Игнатьевичу Кротову. Он извинился и, пошатываясь, направился к выходу. Никто не проронил ни слова, лишь сочувственные взгляды провожали обреченного.

Кирилл поинтересовался у Виктора:

— Твое первоначальное мнение о Таинственном Человеке не изменилось?

— Трудно сказать.

— А с кем это ты договаривался вчера?

— Ни с кем. Он все выдумал, — бросил Долгов. А сам в это время о чем-то лихорадочно размышлял.

— Так значит, он выдумщик? — хитро поглядывая, произнес Кирилл. — Чего же ты так испугался?

— Я не испугался. Просто соблюдаю интересы фирмы.

Их прервал Щепинский. Хозяин был весел сверх меры. Представление удалось на славу.

— Пресса и телевидение довольны?

— Да, Алексей Анатольевич, — хмуро произнес Долгов. — Представление организовано блестяще.

— Представление? — снисходительно хлопнул его по плечу Щепинский. — Нет, друзья, скорее реалии жизни.

— Я так и не понял, для чего ваш удивительный друг хотел видеть меня? — сказал Кирилл.

— Его мысли и желания мне неведомы.

— А он здесь больше не появится?

— В сотый раз слышу этот вопрос. Может, он и сейчас здесь. Стоит и слушает нас.

— Тогда его можно вычислить.

— Каким образом? Я, как и вы, видел его только в маске.

— Но ведь каждый гость в той или иной степени известен вам.

— Ошибаетесь. Многие приходят с родственниками, друзьями, знакомыми. Почти половину из собравшихся здесь вижу впервые.

«Вот и ответ насчет Мефодия», — подумал Кирилл.

Его взгляд остановился на Ольге, внимающей своей строгой подруге. Мальцев спросил у Щепинского:

— А вон та парочка? Их отношения кажутся… забавными.

— Мягко сказано, — подмигнул Алексей. — Эта дама не первой молодости — княгиня Домбровская. По крайней мере, так она утверждает. Она очень богата и владеет акциями нескольких крупных компаний.

— А та, что рядом с ней?

— Наверное, одна из ее пассий. По-моему, я ее где-то видел. Нет, не припомню.

Рядом оказалась вездесущая Маша:

— Алексей Анатольевич, все было просто чудесно! Восхитительно.

— Спасибо, Машенька.

— А насчет финансирования нашего нового проекта?.. Не забудете?

— Не забуду! — в голосе Щепинского послышалось раздражение. Своей активностью Маша стала ему надоедать. — Кстати, кто вон та светловолосая девушка в кожаной куртке?

На лице Маши возникло отвращение:

— Ее зовут Ольга. Фамилию не помню… Завсегдатай модных тусовок.

— А где она работает? — поинтересовался Кирилл.

— Работает? — прыснула Маша. — Она — подстилка для богатых мадам бальзаковского возраста. Недавно у нее была какая-то шведка, потом ее перекупила Домбровская.

— Откуда знаешь?

— Мне ли не знать! — ухмыльнулась Маша. — А ты никак потерял голову? Не надейся, подруга не для тебя.

Щепинский резко оборвал Машу, приказал ей идти развлекать гостей. Многие, впрочем, стали собираться домой. Виктор также изъявил желание последовать их примеру.

— Ты со мной? — спросил он Кирилла.

— Да. Сейчас, — ответил Кирилл и опять пробежался глазами по лицам гостей. Он все еще надеялся на чудо: вдруг все-таки появится Таинственный Человек. Но нет!

Они с Виктором покинули особняк. По дороге в основном молчали, каждый думал о необычном представлении. Или Таинственный Человек реально обладает необыкновенным даром, или здесь какая-то дьявольская шутка?

Кирилл подошел к своему дому. Был поздний вечер, половину окон заливал свет. Подул ветер, потянуло осенней прохладой, хотя еще август. А все началось в апреле. Поезд, встреча с Мефодием, которого (как его уверяла проводница) на самом деле не было. Что если Мефодий и чародей как-то связаны?

Ветер погнал людей домой, двор опустел. И вдруг впереди промелькнула чей-то силуэт. Неизвестный скрылся в подъезде. В том самом, где жил Кирилл.

Он не придал этому значения.

На лифте поднялся на восьмой этаж. Вставил ключ в замок. В последнюю секунду ему захотелось повернуть назад. Он бы и сам не смог объяснить этого странного желания.

Но Мальцев уже вошел в квартиру.

Более всего Виктор Долгов не желал расставаться с принципами материалистического понимания мира. Он не собирался верить, что на сегодняшнем вечере у Щепинского хоть как-то «замешано чудо». Таинственный Человек узнал о его переговорах с «не слишком патриотичной компанией» и устроил представление.

Как узнал?

Идти домой ему не хотелось. Виктор прогуливался по небольшой алее, размышлял. Ситуация — прескверная! Переговоры велись в строжайшей тайне и вдруг…

По усыпанной гравием дорожке он бесцельно бродил между деревьев. Долгов дословно помнил свой вчерашний разговор с руководителем компании. Его предложение о помощи телеканалу за пропаганду соответствующих идей: Крым должен быть возвращен «законным владельцам», из Новороссии следует уйти, мало того, согласиться принять у себя мигрантов с Ближнего Востока. Толерантность так уж до конца! Предложение, которое последовало — слишком «деликатное». Не стоило даже предупреждать о необходимости сохранять все в тайне.

И тут этот проклятый «фокусник» прилюдно сообщает о сделке. Единственное разумное объяснение здесь: разговоры самой компании прослушиваются.

В любом случае руководитель компании обязательно узнает о происшествии в доме Щепинского. Какова будет его реакция? В лучшем случае — порвет с Виктором и телеканалом все отношения. «Надо самому предупредить. Другого выхода нет».

Несколько гудков, затем — недовольный голос:

— Да?

Тон руководителя компании окончательно добил Виктора. Возникло дикое желание бросить трубку.

— Чего вы молчите, Виктор?

Долгова точно током ударило. Молчать дальше — значит усугублять свою вину, которой не было.

— Максим Альфредович, вы о нашем разговоре никому не говорили?

— О каком разговоре?

Руководитель компании сознательно уходил от ответа. И тут же последовало хлесткое:

— Продолжайте!

— У Щепинского… вы ведь его знаете… была встреча с фокусником.

— Каким еще фокусником?

— Он называет себя магом или чародеем. Так вот он публично объявил о наших делах.

Последовала тяжелая пауза. Затем металлический голос продолжил:

— Откуда он узнал?

— Не знаю! Но я никогда… никому… Не в моих интересах. Либеральные взгляды нынче не приветствуют.

— Мне неведомы ваши взгляды. Судя по тому, о чем вы нам напевали, вы — большой либерал.

— Но наши дела…

— У нас с вами нет больше дел.

— Максим Альфредович…

Возглас Виктора ушел в пустоту. Трубка молчала. Выгодная компания была навсегда потеряна для него.

Долгов бессильно опустился на скамейку, даже не заметив, что она мокрая от дождя. Он не верил ни в Бога, ни в дьявола, ни в магию, ни в потусторонние силы. Но он верил безмерной власти денег. Влиятельный человек, который смог бы помочь его несчастному каналу, был для Виктора выше, чем все мистические силы вместе взятые. Его власть реальна, ее можно ощутить. Воля бы Виктора, он создал бы храм Влиятельных Людей, куда приходили бы попрошайки.

Он снова клял на чем свет стоит таинственного гостя Щепинского, самого Алексея, посетителей этого отвратительного представления, правителей, международную обстановку и вообще весь окружающий мир!

Одинокая темная аллея убивала безысходностью. По ней словно проносилось:

— Неудачник! Неудачник! Неудачник!

Сначала Виктор решил, что это бушует его воспаленное сознание. Но слово: «Неудачник!» становилось громче и громче.

Однако материалист в нем дрался до конца. Виктор вскочил и закричал:

— Ничего этого нет!

Злобно шумевшая листва на мгновение притихла, а потом открылась картина, от которой у Долгова от изумления полезли на лоб глаза.

На темном небе как будто возник ярко-белый сгусток, который быстро увеличивался в размерах. Казалось, еще немного и он охватит, сожмет и раздавит все пространство, заодно и самого Виктора.

Долгов оцепенел, и не мог отвести взгляда от противоестественного явления природы.

Сгусток сверкал и переливался. Сначала он представлял бесформенную массу. Но затем Виктор заметил, как внутри него появляются контуры. Чем дольше он вглядывался, тем больше понимал, что это очертания городов, улиц, домов. Появились какие-то люди, они… звали Виктора к себе.

— Невероятно! — прошептал Долгов. — Люди существуют, они реальны!

Дикий ужас сковал Виктора. Ноги мгновенно подчинились приказу мозга: «Бежать! Бежать!»

Он мчался, не разбирая дороги. Налетал на деревья, содрал кожу о бочонок с мусором. И, как заведенный, повторял одно слово: «Скорей! Скорей!»

А сгусток продолжал расширяться. Вся аллея уже тонула в молочной белизне.

Долго наслаждаться одиночеством Кириллу не пришлось. В дверь его квартиры позвонили. Мальцев посмотрел в глазок, но никого не обнаружил…

— Кто?

Молчание.

— Кто?!! — Кирилл не выдержал, распахнул дверь и увидел, что коридор пустой.

Над ним решили пошутить?

Он постучал в квартиру напротив. Пожилая соседка Мария Антоновна глядела вопросительно и недовольно:

— Что случилось?

— Вы не звонили мне минуту назад?

— Нет.

— А вам никто не звонил?

— Нет, — повторила женщина и покачала головой. — Такое бывает. Нахулиганят — и в кусты.

— Да. Обычные хулиганы. Извините, Мария Антоновна.

— Ничего. Как твои дела?

— Нормально.

— Все пишешь?

— Пишу.

— Делом бы занялся. Ведь не мальчик.

— И Пушкин не занимался делом? — заговорило уязвленное самолюбие Мальцева.

— Ты не Пушкин, — махнула рукой Мария Антоновна. — Да и он сейчас был бы не при делах.

— А кто при делах?

— Вон мой племянник, адвокат. Купил себе виллу в Испании.

— И я не бедствую, Мария Антоновна.

— Но виллы в Испании нет, — ехидно проговорила соседка.

— Так ведь может статься, что и ему ее придется продать.

— Почему?

— Адвокатов у нас стало больше чем преступников.

Кирилл вернулся к себе и сразу почувствовал: что-то изменилось. Какой-то гул…

Это ветер! Окно распахнулось, и потоки прохладного ночного воздуха ворвались в квартиру. Мальцев быстро захлопнул его и тут заметил новую маленькую неприятность. Он не выключил компьютер.

Стоп! Экран должен быть черным, а он… горел.

Кирилл не помнил, чтобы включал компьютер. Но не мог же он включиться сам!

На белом экране мелькала надпись: Архипориус. Она была такой заманчивой, так звала щелкнуть по ней мышкой.

«Я снова сплю и вижу сон? Как тогда в поезде?»

Было уже за полночь, когда Алексей Щепинский проводил последнего гостя. Он отдал распоряжения прислуге, и отправился в свой кабинет. Спать не хотелось. Постоянно терзали воспоминания о сегодняшнем вечере. Появление его доброго знакомого — Таинственного Человека, произошло слишком необычно. Еще утром Щепинский приказал: как только чародей придет, тут же сообщить. Алексей хотел лично встретить его.

Но время шло, а Таинственного Человека не было. До представления оставалось совсем немного времени, Алексей с сожалением подумал, что придется его отменить. И тут — телефонный звонок.

— Друг мой, вы где? — вскричал Алексей. — Неужели что-то случилось?

— Случилось? — глухо переспросил чародей.

— Вы… появитесь у меня?

— Я же обещал.

— Но скоро начало.

— Еще час.

— Всего лишь час.

— Целый час! Не волнуйтесь, разве я вас подводил?

— О чем разговор! Фактически благодаря вам я спас состояние.

— Не преувеличивайте.

— Это правда! Я вас встречу!

— Не надо.

— Но как?..

— Чтобы ни случилось, представление начнется вовремя. Доверьтесь мне.

— Конечно, дорогой друг.

Твердое обещание Таинственного Человека вселило в Щепинского уверенность. Он вышел к гостям в приподнятом настроении, ни на мгновение не сомневаясь, что праздник удастся. И только когда до начала представления остались считанные минут, заволновался. Таинственного Человека нет, как нет! Телефон его не отвечал.

Алексей извинился перед гостями и направился в голубой зал, где и должно было состояться шоу. «Да что же это такое, выставляет меня, Алексея Щепинского, на посмешище!»

Свое раздражение он выместил на прислуге, хотя она-то здесь причем?! Со злостью топнул ногой и тут… неизвестно откуда возник Таинственный Человек.

— Вы?!

— Разве я не предупредил, что представление начнется вовремя?

— Как вы попали сюда?

— Это не сложно. Вы просто не заметили, как я вошел.

— М-да? — с сомнением произнес Щепинский. И подумал: «Неважно! Он здесь!», и поспешил к гостям.

…Вспоминая все события сегодняшнего дня, Щепинский не сразу услышал слова дворецкого:

— Алексей Анатольевич, если желаете отдохнуть, постель готова.

— Спасибо, Никитич.

Дворецкий поклонился и ушел. Алексей понимал, что ему пора на покой, но почему-то продолжал томиться в своем кабинете.

Он обернулся к книжному шкафу и заметил в углу комнаты чью-то фигуру.

— Кто здесь?! — крикнул Алексей.

Фигура сделала шаг вперед, превратившись в Таинственного Человека. Его лицо как обычно покрывала маска.

— Друг мой, вы?.. — вырвалось у Щепинского. Традиционная радость сменилась страхом. Он невольно отшатнулся. Глухой голос ночного гостя спросил:

— Да вы вроде бы и не рады видеть меня?

— Рад… — Алексей услышал стук собственных зубов.

Еще один шаг Таинственного Человека, Алексей ощутил, как его точно что-то придавило. От этой тяжести он не мог вздохнуть.

— Да что с вами? Совсем недавно вы говорили, что обязаны мне сохранением состояния. Человеческая память недолговечна?

— Да рад я, рад! — сорвался на крик Алексей. И осекся. Кого он пытается обмануть? Того, кто наверняка читает его мысли?

Чародей сел напротив хозяина. Его огненные глаза впивались в лоб Щепинского. Алексей не представлял, страшен его гость или, наоборот, безумно красив, с какими намерениями пришел?

— Почему вы все время в маске? — не выдержал Щепинский.

— Я же чародей. А чародеи до конца сохраняют свое инкогнито.

— Правильно, — сам не зная почему, брякнул Алексей.

Он старался задобрить гостя. Зачем? Тот не сделал ему ничего плохого. С другой стороны, и Кротов не сделал ничего плохого. А вон его как размазали!

— Вашему знакомому Кротову я не пытался навредить. Он просил предсказать будущее. Я и предсказал. Человек постоянно к чему-то стремится. А когда достигает цели, начинает задумываться: а во благо ли ему это?

«Он ловит мои мысли! Я беззащитен перед ним! Что мне делать?! Зачем я обратился к нему за помощью? Какую цену теперь придется заплатить?»

— Ай-ай-ай! Так друзья не поступают. Не выяснили, кто я, а наверняка думаете о цене, которую я попрошу за свои услуги. Как догадался? Сколько мне разных людей довелось повстречать, а все они оказываются на удивление однотипными.

Огненный взгляд незнакомца продолжал держать Щепинского под прицелом. Алексей почувствовал, что мысли его путаются, скачут как блохи. Еще немного — и сознание начнет затуманиваться. Он уже ощущал близость черной ямы, куда вот-вот провалиться.

Теперь Алексей не сомневался: перед ним — представитель темных сил, который пришел, чтобы забрать его душу. Долги придется оплачивать с огромными процентами.

Таинственный Человек заговорил. Но слова произносились таким тоном, что у Алексея волосы вставали дыбом. Потом он перестал вникать в смысл фраз, только чувствовал, как каждый вылетающий из гортани собеседника звук словно режет бритвой по горлу.

«Я умираю!»

— Ты не умрешь, — спокойно произнес Таинственный Человек. — По крайней мере, не сегодня.

Утром прислуга обнаружила хозяина в кабинете, в том же кресле. Постаревший, поседевший за одну ночь, он мало напоминал самоуверенного, вальяжного господина, властного в делах. Щепинский испуганно озирался, вопрошая: «Он ушел?.. Ушел?» А, когда прислуга попыталась что-то выяснить, еще сильнее впился пальцами в подлокотники кресла, повторяя одно и то же:

— Архипориус!.. Туда нельзя… Архипориус…

Княгиня Домбровская вернулась с вечера рассерженной. Ее раздражало все! Стоило Ольге вставить слово, княгиня тут же одернула возлюбленную:

— Ты виновата!

— В чем, Катенька? — у Ольги округлились глаза.

— Еще скалишь зубы!

— Скалю? Зубы? Я же не зверь. Так чем я провинилась?

— Своими дурацкими улыбками. Целый вечер только и был рот до ушей.

— Мне надо было плакать? В следующий раз так и сделаю. Только чтобы обрадовать любимую.

Кровь сильнее закипала в жилах княгини. Она готова была растерзать подругу:

— Так и зыркала глазами!

— Фу! Что за выражение: «зыркала»?! Не для княгини, совсем не для княгини.

Ответом послужила оплеуха. Ольга привыкла к хамским выходкам Домбровской, воспитания — ни на грош. Может, когда-то ее предки и впрямь были дворянами (как сама Катя уверяет), однако основное «обучение» она прошла у своей мамаши — хозяйки нескольких пивных ларьков, и у папочки — известного в свое время рэкетира. Но чтобы бить Ольгу…

Последовал недоумевающий взгляд девушки, после чего она получила вторую пощечину. Глаза княгини метали молнии, брызгая слюной, она прорычала:

— Марш в ванную! Смоешь весь свой сегодняшний порок.

Ольга обалдело уставилась на Домбровскую. Можно, конечно, хлопнуть дверью, и никогда больше здесь не показываться. Но что дальше? Тяжелая нудная работа за гроши? Работать она не любила, не хотела, да и отвыкла. И жила только на содержании богатых женщин. Выбирала тех, которые платили ей много. Но эти деньги приходилось отрабатывать.

Только не так же!

— В ванную! — повторила Екатерина и первая туда направилась.

Ольга уже знала, что последует дальше. Домбровская обожала смотреть, как ее возлюбленная моется. Это было для нее высшим пиком экстаза. Некоторое время Ольга колебалась, а затем все-таки подчинилась.

— Раздевайся!

Катерина с жадностью наблюдала за медленным стриптизом. Наконец девушка осталась нагой.

Домбровская разглядывала ее, как произведение искусства, подошла вплотную, прижала к себе:

— Как же я тебя люблю.

Пальцы ощупывали грудь, живот Ольги, потом проникли между ее ног, погрузившись в горячей «лаве» прелестной норки. Язык заскользил по шее, щекам, губы впились в губы. Казалось, никто и ничто не сможет оторвать Домбровскую от объекта своего обожания.

На какое-то время Ольга, утонув в блаженстве, готова была простить Катерине все побои и унижения. Однако последующие слова госпожи вернули ее в реальность:

— Ты принадлежишь мне и только мне.

…Потом был секс, может, не столь извращенный как обычно. Домбровская делала Ольгу то рабыней, то госпожой. Она сама решала, кем станет ее возлюбленная, какую фантазию должна выполнить, какую похоть реализовать. Ольге вдруг все опротивело: ласки, поцелуи и покусывания, а, главное, чувствовать себя живой куклой, которую заставляют выполнять прихоти капризного порочного дитя.

— …Все было восхитительно, милая. У меня для тебя сюрприз.

Открыв шкаф, княгиня вытащила металлические браслеты и цепи.

— Это для тебя. Теперь у нас будет еще круче. Я буду тебя привязывать и хлестать, как последнюю стерву. Поверь, это приятно.

Ольга поняла, что безумие Домбровской прогрессирует. Надо бежать отсюда и как можно скорее.

Куда? В нищету?

В голове вдруг возникло странное слово Архипориус. Ольга никогда его не слышала. Однако оно притягивало, звало, казалось спасением от осточертевшей мучительницы. Где Ольга будет искать этот Архипориус? И вообще, почему она решила, будто именно в нем спасение?

Архипориус! Это может быть что угодно: птица, растение, скала.

Катерина, закрыв глаза, сопела Ольге в ухо, однако ее рука крепко прижимала к себе пленницу. Желание бегства сделалось необоримым, Ольга уже точно решила, что больше здесь не останется.

Архипориус!

При чем здесь «Архипориус»? Она готова убежать даже в ночлежку. Готова пахать на самой малопрестижной и низкооплачиваемой работе, но только бежать отсюда.

Ольга боялась пошевелиться. Ждала, когда Домбровская уже точно не проснется. Прошел час, или даже чуть больше. Пора!..

Девушка осторожно высвободилась из объятий, поднялась. В ту же секунду Катерина заворочалась… Сейчас она откроет глаза и спросит:

— Ты куда?

Конечно, Ольга соврет, но Домбровская станет ждать ее. Если отложить побег на завтра?

Нет, она должна это сделать сегодня. Завтра она может передумать, сломает страх перед неизвестностью. И никогда не увидит Архипориус.

«Чего я привязалась к неизвестности? Я бегу, потому что бегу!»

Ольга быстро оделась. С собой взяла только самое необходимое. «Да, еще что-то из наличности. Я отработала сполна». Однако после недолгих размышлений решила не брать ничего. Чтобы у Катерины не оставалось даже малейшего повода обвинить ее в воровстве.

Ольга бросила взгляд в сторону кровати. «Спит?.. Кажется! А Настя, горничная? Та дрыхнет еще крепче госпожи. Полковой оркестр не разбудит». Ольга двинулась в сторону двери и вдруг услышала:

— Любимая…

Даже во сне Домбровская боялась потерять свое сокровище и звала ее.

«Отвечать или смолчать?.. Лучше ответить!»

— Здесь я.

— Ты скоро?

— Подожди минуту.

Затаив дыхание, Ольга услышала, как Катерина снова засопела. Сейчас быстрота действий ведет к спасению.

Ольга неслышно спустилась со второго этажа квартиры на первый, осторожно открыла замки и бесшумно закрыла дверь. Лифт!.. К черту лифт! Пока он будет ползти, Катерина спохватиться. Так что — стрелой вниз по ступенькам.

Свежий воздух улицы слегка бодрил, положение уже не показалось безнадежным. Она выбиралась и не из таких ситуаций.

Однако уже через несколько минут эйфория прошла. Куда она пойдет?

В ушах продолжало звучать: «Архипориус, Архипориус». Причем здесь Архипориус»? Следует думать о выживании.

Глава четвертая Встреча в ночи

Кирилл почти дословно вспомнил свой разговор с Мефодием. Когда он спросил: «Ноосфера — это некая субстанция, нет — поле, которое находится где-то вне нас и посылает определенные сигналы?», собеседник ответил: «Почти что так. Только само слово «ноосфера» придумано людьми. Правильное название этого… как вы изволили выразиться, поля — Архипориус». И вот словно сама судьба предлагает Кириллу прикоснуться к удивительной тайне.

Но… грозное предостережение чародея. Не от поисков ли Ахипориуса? Может поэтому он и просил пригласить Кирилла? «А так поговорить со мной не мог?.. Нет, не видя его истинной силы и возможностей, я бы не поверил.

Так что мне делать? Рисковать или?..»

Сама рука, помимо воли, потянулась к мышке. Экран тот час засверкал, потом возникло большой белый шар. Чем больше Кирилл на него глядел, тем сильнее ощущал, как начинают болеть глаза.

«И это все?»

Постепенно внутри шара начали появляться какие-то символы… нет, линии. Линии двигались в разные стороны, затем исчезали.

Заинтригованный, Кирилл достал специальные очки, попробовал увеличить изображение. Не получилось, картина достигла своего максимума, дальше которого расширяться не хотела.

— Что за чудеса, — сказал себе Кирилл. — Шар, ты что, живой?

Шар вдруг на мгновение погас и тот час загорелся вновь. Мальцева пот прошиб: ему ответили?!

А линии, тем временем, стали видны более отчетливо. Возникли картины, правда, размытые. Но Кирилл уже мог различить, что это дома, улицы. Затем показались то ли возвышенности, то ли горы.

«Это Архипориус?»

Шар вспыхнул так ярко, что едва не ослепил. И… погас.

Взбешенный Кирилл снова зашел в поисковую систему, набрал «Архипориус». Однако, Интернет молчал. Вместо этого постоянно выскакивало «архивариус».

«Но я же все это видел!»

Он был твердо уверен, что картина не случайно открылась ему. Ведь Мефодий в поезде сказал: «Именно вам придется напрямую с ним соприкоснуться».

«Почему мне?»

Кирилла охватили новые сомнения: «На вечере у Щепинского мне показалось, будто я вижу Мефодия? Куда он спрятался? И зачем?

А если он не прятался? Если он все время был недалеко от меня?

Однако я внимательно рассматривал гостей. Никого даже близко похожего.

Впрочем, был один человек, лица которого я не смог разглядеть, потому что он был в маске!

Чародей это и есть Мефодий?»

Кирилл пробовал припомнить фигуру, голос Мефодия и сравнить с тем, кто был на сцене. Трудно сказать. Апрельские воспоминания сильно стерлись из памяти. Но, похоже, чародей выше ростом и мощнее.

«Чародей сказал, что я должен сам решить: реален ли Мефодий… Может, проводница и не лгала, она действительно не увидела моего спутника, потому что Архипориус для нее закрыт?»

А для него, Кирилла Мальцева, занавес слегка приоткрылся. Он увидел какие-то улицы, дома, но толком не смог разглядеть их. Таинственный мир не спешил раскрывать свои тайны.

И, все-таки, Кирилл ощутил странную близость с ним. Хотелось познать его больше и больше!

Но как?!

Первый попытку на сближение сделал сам Архипориус, только бы он не стал последним!

«Архипориус!» — точно в бреду несколько раз повторил Кирилл. Он уже представлял, как идет по неведомым улицам, встречается с новыми людьми.

Когда будет вторая?!

Он снова попробовал найти хоть какие-нибудь сведениями об Архипориусе. Увы…

В ярости Кирилл ударил по столу. Он готов был разнести его, заодно — шкаф, другую мебель, квартиру в целом. Существующий мир стал для него невыносим. Кирилл не представлял, как завтра опять окунется в стихию житейских распрей. Как думать о чем-либо, когда есть Архипориус! Что за невероятная тяга к нему?

Кратко звякнул телефон. Пришло сообщение. Плевать! И все-таки он взглянул на маленький экран. По нему бежало:

«Хотите узнать об Архипориусе? Это возможно».

Кирилл протер глаза. Розыгрыш? Кто будет разыгрывать его? Для этого нужно «взломать» его мозг. Ведь все его желания заперты внутри телесной оболочки.

Он вторично прочитал надпись… Об Архипориусе узнать возможно?

Кирилл решил опередить события, позвонил по телефону, с которого пришло сообщение. Однако услышал: «Абонент в сети не зарегистрирован».

Неистовый вихрь мыслей крутил и ломал Кирилла. Кто-то издевается над ним, доводит до сумасшествия.

Потом он решил: раз пришло одно сообщение, должно быть и второе. Если подобного не произойдет, то забыть обо всем и успокоиться.

Телефон звякнул вторично. Пришло новая информация:

«Вам скоро выходить. Ждите сообщение».

Кирилл вскочил, приготовился. Он так надеялся, что пришел его час. Ожидать пришлось недолго.

Третье сообщение оказалось еще более лаконичным:

«Выходите».

Правильно он поступает или нет? Куда, зачем идет?.. Он не думал о том, что, возможно, сует голову в петлю. Им владела только одна стихия — Архипориус. Не прошло и минуты, как он уже спускался на лифте.

Виктор продолжал нестись по улицам, все так же боясь, что сияющий сгусток преследует его. Несколько удивленных взглядов прохожих заставили его остановиться и обернуться. Небо казалось даже более темным, чем обычно в августовской Москве. Никаких сияющих сгустков!

Долгов попытался все проанализировать.

Почудиться такое не могло? Но… почему вокруг так спокойно? Сияющий сгусток наверняка заметили бы другие. Или его «власть» не распространяется дальше определенной территории?

И чего он так испугался?..

Еще бы не испугаться! Он находился в эпицентре чего-то страшного!

А вдруг нет? Если неведомая сила захотела бы похитить или уничтожить Виктора, то это бы уже случилось. Или какие-то пришельцы решили связаться с ним? Зачем? Возможно, как с руководителем научного канала. А он, лопух, отказался!

Еще недавно Виктор думал лишь о спасении собственной жизни, теперь — проклинал свою трусость. Какую сенсацию профукал! Его телеканал мог бы стать… Трудно даже представить, какие рейтинги были бы у его телеканала. Раньше Виктор разбивал все эти липовые сенсации, теперь сам бы оказался впереди любых «сторонников палеоконтактов». Спонсоров больше не пришлось бы искать. Сами бы к нему прибежали.

Выход один: вернуться обратно. Вдруг сгусток все еще там? Однако, увиденные внутри него лица по-прежнему вызывали панический ужас.

«Так что мне делать?»

Виктор примостился на ступеньках какого-то здания и сидел так некоторое время, несмотря на ветер и дождь. Холод каменных плит пронизывал внутренности. А он не двигался с места, продолжая прокручивать все «за» и «против».

Надо рискнуть! Ночь не только не пугала, наоборот, усиливала желание встретиться с неизвестностью. Виктор не шел, а снова бежал, теперь к той проклятой аллее. Он боялся опоздать. Белый сгусток не будет его ждать.

Однако чем ближе аллея, тем шаг его замедлялся. Забытый страх вернулся, свел внутренности, в голове болезненно застучало, кости заныли. Виктор начал убеждать себя, что идти туда не стоит, что все эти таинственные явления быстротечны. Мелькнут, поразят воображение — и нет их.

«Остановись!»

Однако вот она — аллея, пустынная, ни единой души. И, главное, на небе все как обычно. Виктор испытал облегчение. Теперь его совесть спокойна, он вернулся и честно выполнил долг исследователя.

Затем появилось чувство стыда. Упущен уникальный шанс! Его телеканал так и не выберется из числа аутсайдеров.

Виктор несколько раз протопал по дорожке. Ни звука, ни шороха, не говоря уже об огненных вспышках. Он уже думал возвращаться, как заметил, как на одной из скамеек примостилась женская фигура. Он подошел ближе:

— Простите, вы не видели?..

Он замолчал, потому что узнал ее. Эта девушка, которую он встретил на сегодняшнем вечере у Щепинского. Она вскружила голову Кириллу… Как же ее зовут?

— Вы не помните меня?

— Нет, — тихо ответила девушка.

— Мы недавно виделись у Алексея Анатольевича.

— Да, сегодня я была там.

«Ее зовут Ольга!»

— Я Виктор Долгов, руководитель телеканала «Научное познание».

— Поздравляю, — безо всякой интонации в голосе ответила Ольга.

— Вы одна? — в Викторе проснулся пытливый журналист.

— Одна.

— И давно?

— А в чем дело?

— Не заметили ничего необычного?

— Что я должна была заметить? Пьяную компанию? Влюбленную парочку, занимающуюся в кустах сексом?

— Я не об этом. На небе не было ничего необычного?

Ольга так посмотрела на Виктора, что в его душе пробудился знакомый скептицизм. «Не верь глазам своим» — фраза, за которую он хватался, как спасательный круг, помогла ему и на этот раз. Он решил, что сияющий сгусток ему… скажем, привиделся. Теперь видение закончилось.

С души свалился камень, с глаз спала пелена. Он нашел самое тривиальное объяснение невероятному событию.

Счастливый Виктор подсел к Ольге, но она сразу отодвинулась:

— Надеюсь, без глупостей?

— Не собираюсь я посягать на вашу драгоценную честь, — махнул рукой довольный Долгов. — Но спасибо. Вы мне очень помогли.

— Чем?

— Неважно. Помогли и все.

— Я рада… Кто-то идет.

Теперь и Виктор заметил, как по темной дорожке движется чья-то одинокая фигура.

И человек этот повернул к ним!

Едва Кирилл оказался на улице, он тут же получил новую sms. «Поймайте машину. Доедете до Южного Бутового. Там выходите». Кирилл уже не осознавал, для чего он все это делает. Просто исполнял приказания.

Он довольно быстро добрался до Южного Бутового. Новые sms указывали дальнейший путь. И вдруг оборвались. Ему сюда?

Какая-то темная алея. А дальше что?

Он бродил по дорожкам мимо тихо шелестящих деревьев, уснувшего пруда. Кирилл начал сомневаться в разумности своих поступков. Кто-то зло пошутил с ним! И продолжает унижать великого философа.

Он решил повернуть назад, но заметил людей на скамейке. Их двое: похоже, мужчина и женщина. В темноте мало что различишь.

Они сидели на расстоянии друг от друга и не напоминали влюбленных. Кажется, они даже смотрели в его сторону. И Кирилл решился подойти.

Однако, приблизившись, подумал: «Не слишком прилично тревожить незнакомцев».

И повернул было обратно, как услышал:

— Кирилл?!

— Виктор? — проговорил Мальцев.

Но еще более он поразился, когда узнал его соседку. Что здесь делает Ольга? Кирилла охватило чувство ревности. Долгов слишком рьяно иронизировал по поводу нее, а сам…

— Не смотри лютым зверем, — заявил Виктор. — Мы встретились случайно. Я искал тут кое-что, и вдруг вижу: сама фея Моргана. Подошел ближе — Ольга! Да ты садись.

Кирилл присел рядом с Ольгой и поинтересовался, как они оба оказались тут?

— Я поссорилась со своей приятельницей и ушла, — нехотя ответила Ольга. — Почему здесь? Сама не знаю.

Кирилл подумал о полученных им sms. Что если и Ольга их получила? Но ведь так не спросишь. Он решил сделать это дипломатичнее:

— Не было ощущения, будто кто-то тянул или зазывал вас сюда?

— Не знаю, — повторила Ольга. — Я была сама не своя.

— Твоя очередь, — сказал Кирилл Виктору.

Тот неохотно рассказал, как неожиданно увидел поразительное явление — сверкающий белый сгусток. «Мне показалось, будто внутри него контуры улиц, домов, потом — люди, они звали меня».

Кирилл слушал и думал о странном совпадении, он тоже видел подобное, только у себя на компьютере. А Виктор продолжал:

— Я не испугался, я не трус. Но… решил уйти. Затем вернулся. И понял, что, возможно, мне это показалось. Да, скорее всего.

«Боюсь, не показалось!»

Виктор в упор посмотрел на Кирилла:

— Теперь ты. Колись, великий философ.

— Долгая история.

— А мы не спешим. Как, Ольга?

— С удовольствием послушаю, — ответила девушка. — Мне уж точно торопиться некуда.

— Все началось четыре месяца назад, в поезде. Ко мне подсадили человека, представившегося Мефодием. И он рассказал мне об Арихипориусе…

— Что?! — поразилась Ольга. — Об Архипориусе?!

— А в чем дело?

— Видите ли… Это слово уже некоторое время терзает меня. Хотя я даже не представляю его значения.

— Но ты о нем что-то знаешь? — требовательно произнес Виктор.

— Немного.

Кирилл рассказал все, что он услышал от Мефодия. Воцарилось напряженное молчание.

— Получается, — наконец сказал Виктор, — Архипориус — это поле или территория, откуда посылаются сигналы для всего нашего мира?

— Так говорил Мефодий.

Червячок сомнения снова зашевелился в голове Виктора. Это выходит за пределы его представлений о мироустройстве.

— …Еще Мефодий предупреждал, что мне придется соприкоснуться с Архипориусом.

— Именно тебе? — усмехнулся Виктор. — Ну, да, ты у нас особенный.

— С тобой не сравнить! — горделиво ответил Кирилл и украдкой бросил взгляд в сторону Ольги. Она даже не повернула головы. Кирилл решил разжечь интригу, рассказал, как сначала предположил, что чародей на вечере у Щепинского и есть Мефодий.

— У любого предположения должна быть основа, — назидательно заметил Долгов.

— Видишь ли, — задумчиво произнес Кирилл. — Именно чародей просил Щепинского пригласить меня.

— Это Алексей сказал?

— Да.

— Ты ему веришь?

— Вполне.

— Видишь ли, дорогой гений, ему нужны были представители телеканалов, газет, крупных порталов. Иначе представление прошло бы не на должном уровне.

— Я уверен, что он не солгал.

— Да остановитесь же, — вмешалась Ольга. — Подумайте о другом: почему мы втроем оказались в одно время, в одном месте? Не странно ли?

Молодые люди переглянулись: вопрос не праздный.

— Случайность? — предположил Виктор.

— Верите в такую случайность?

— Вы правы, Ольга, — задумчиво произнес Кирилл. — Не случайно. Нас всех сюда пригласили, причем, самыми разными способами. И мы пришли, потому что хотим понять суть Архипориуса.

— Говори за себя, — сказал Виктор. — Лично я ни в какие Архипориусы не верю.

— Зачем тогда здесь?

— Я обязан быть в курсе любых событий.

— Хватит! — вновь прервала Ольга. — Лучше объясните: один из вас — крупный ученый, другой — босс на телевидение. Может, вы и нужны Архипориусу. Но на кой ему я?

— А если дело в вашей красоте? — промолвил Кирилл. — Архипориус зазывает не только ум, красоту тоже. Вспомните Аргентину конца 90-х прошлого века. Нужно было заселять пустующие территории, и они пригласили двадцать тысяч русских семей из Прибалтики…

— Столько красавиц вокруг! — возразила Ольга. — Дело в другом. Только вот в чем?

И снова — молчание. Каждый анализировал ситуацию, однако высказываться не хотел.

Сколько они так просидели? Мелкий моросящий дождь переходил в крупный, ветер усиливался. Какое-то время всех согревало желание «увидеть чудо», но ничего не происходило, небо оставалось таким же темным, затянутым тучами.

Первым не выдержал Виктор:

— С меня довольно. Я чувствую, что заболеваю. Кхе-кхе! Никакой Архипориус не вернет здоровье.

Кирилл нахмурился. И правда: чего ждать? Его обманули? С какой целью? Однако он вознагражден тем, что повстречал Ольгу.

— Виктор прав, пора, — вздохнула девушка.

Она сказала и пожалела. Куда ей идти? Возвратиться к Домбровской? Упасть в ножки, молить о прощении?

— Ребята, я, пожалуй, останусь. Вдруг не зря?..

— Как знаете, — пожал плечами Виктор. — Каждый волен распоряжаться своей судьбой.

— Вы дрожите, — забеспокоился Кирилл. — Наденьте хотя бы мой плащ… Вот так.

— Спасибо.

— Может, пойдемте где-нибудь посидим. Я знаю одно место, оно работает до утра.

— Не стоит.

— Я не смогу бросить вас одну.

И вдруг он вспомнил, что она поссорилась с приятельницей.

— Может, вам некуда идти? Тогда приглашаю к себе. Благодарности не потребую.

Ольга вздохнула, слова молодого человека и его решительность сделали свое дело. Она согласилась.

Хлюпающие дорожки вели их к дороге. Но не успели они сделать нескольких шагов, как вдруг…

— Смотрите! — прошептала Ольга.

Словно изумительный художник пустил по сплошной черной стене белые искорки. Они прыгали, плясали и, увеличиваясь в размерах, образовали подобие круга. Круг быстро стал объемным, превратился в шар, представляя обзору то одну свою сторону, то другую. И вот уже внутри него стали заметны линии — контуры неведомого мира. Шар превратился в сплошное огненное око, которое будто пронзало пристальным взглядом.

Виктор в ужасе открыл рот, если первое появление невероятного сгустка до безумия напугало его, то второе — раздавило. Ольга вцепилась в плечо Кирилла, и, казалось, никакая сила уже бы не смогла оторвать ее. Дыхание сделалось частым-частым, глаза впились в страшное око. Кирилл все же прочитал молитву заплетающимся языком. В отличие от Виктора, он что-то соображал. Но спесь «великого философа» слетела мгновенно. Он воочию осознал, насколько мы беззащитны перед неведомыми силами.

Чего ждать дальше? Это последние мгновения в их жизни?

Шар будто читал мысли. Его вращение замедлилось, свет стал менее ярким. Исчезли контуры улиц, он понемногу распадался на маленькие огненные точки. Затем и они погасли.

Снова — свинцовое небо и черная аллея. Молодые люди постепенно приходили в себя.

— Что это было? — еле выдавил Виктор.

— Думаю, тот самый Архипориус, — сказал Кирилл.

— Но… это невозможно.

— Ты же видел.

— Что я видел?!

Кирилл посмотрел на него, как на сумасшедшего. Однако Долгов, закрыв лицо руками, бормотал:

— Такого быть не может. Галлюцинации! Обман зрения!

— Вы это видели! — возмутилась, отошедшая от шока, Ольга. — Как и все мы.

— Массовый гипноз и… я уж не знаю что!

Вечный скептик Виктор посмотрел на своих собеседников невидящим взором и пошел, не разбирая дороги. Ведь возвращаясь сюда, он надеялся, что никакого сгустка нет и никогда не было.

Долгову вдруг стало наплевать даже на то, что «чудо» принесло бы телеканалу невиданные рейтинги и деньги. Он бы согласился выдать за «неопознанное явление» обычную аферу. Но представить, что в реальном мире возникает нечто сверхъестественное, и его материалистическое кредо разрушится… Сто раз нет!

Кирилл что-то кричал ему, пытался удержать. Однако Виктор вырвался и пошел дальше.

Пошел в никуда?!

— Что с ним? — спросила Ольга.

Кирилл догадывался о душевных муках Виктора, но решил не говорить. И лишь кратко бросил:

— Потрясен!

— Да, не каждый день видишь такое. И что делать?

Кирилл немного подумал:

— Вряд ли шар появится вновь.

— Вы уверены?

— Разве можно быть в чем-то уверенным? Но мне кажется — первое свидание окончено. Архипориус показал, что он существует. Теперь следует ждать, когда он снова даст о себе знать. Возможно, это случится скоро.

— Может, все же подождем?

Кирилл бы согласился с ней, прождал бы целую ночь. Но он видел, как промокшая девушка дрожит от холода.

— Идем! — и он решительно взял ее под руку. Ольга не возражала.

Квартира у Кирилла — двухкомнатная и довольно уютная. С согласия хозяина Ольга тут же залезла в ванную и долго грелась. Кирилл приготовил пунш. Затем, удобно устроившись в кресле, девушка с улыбкой наблюдала за хлопотами хозяина. Ей было по-настоящему хорошо. Обстановка казалась домашней. Но девушка с содроганием вспоминала жестокую любовницу.

— Согрелась? — спросил Кирилл. Как-то незаметно они перешли на «ты».

Ольга кивнула, выпила еще пунша. Горькая влага побежала по телу. Вместе с расслаблением пришла усталость. Не хотелось думать ни о чем, даже о странном видении.

— Постелю в соседней комнате. Там диван.

— Спасибо.

— О чем-то хотела спросить?

— Да.

— Что-нибудь насчет Архипориуса?

— Все гораздо прозаичнее. Можно пожить у тебя несколько дней? Помогу по хозяйству. И еще — очень хорошо готовлю. Вести себя стану как мышка.

— Не возражаю.

— А сейчас, Кирилл, извини, засыпаю.

Она юркнула в постель и думала лишь об одном: как отблагодарить его? «Хорошо готовлю — тоже невидаль. Он без труда найдет себе классную повариху. Переспать с ним? Нет, он сразу почувствует мою холодность и фальшивый оргазм. Я только испорчу отношения».

Сон сильнее обволакивал Ольгу. Утром она что-нибудь придумает. А сейчас она полностью забылась…

Но ненадолго! Во сне она опять видела сверкающий шар. Он завис прямо над ней, от него побежала прозрачная, точно сотканная из лунного света, лестница. И по ней к Ольге стала спускаться… Катерина Домбровская.

Ольга в ужасе вскрикнула.

Глава пятая Странное письмо

Домбровская не случайно выбрала этот небольшой, не респектабельный ресторан. И оделась она скромно. Вряд ли кто обратит внимание на уже немолодую и непрезентабельную женщину.

Как и договаривались, примостилась за крайний столик, у официантки заказала чай и печенье. Все должно быть скромно, так, чтобы ее не запомнили.

Ждать пришлось не долго. В ресторане появился мужчина и направился прямо к ней. Ростом он был невысок, чуть прихрамывал, но мускулист. Кудрявые волосы едва прикрывали лоб с большими залысинами, взгляд — жесткий, волевой.

Он сел напротив, глаза, не мигая, уставились на собеседницу. Катерина даже слегка смутилась.

— Мне рекомендовали вас…

— Давайте к делу.

— Мне нужно вернуть женщину. Она моя… подруга.

— Я не соединяю сердца возлюбленных, — усмехнулся мужчина.

— Знаю. Но мне необходимо ее вернуть. И у меня есть сведения, где и у кого она сейчас.

Домбровская прервалась, каменное выражение на лице мужчины выводило ее из себя, он не задавал вопросов, просто слушал.

— Вернуть, — повторила Катерина. — А ее сожителя как следует проучить.

— Убить? — короткая фраза прозвучала обыденно, точно он говорил об обычной выпивке.

— Нет, убивать не надо. Проучить, как следует — да.

— Как скажете.

— По поводу оплаты…

— Вы уже оплатили заказ. Адрес этого человека.

— Вот, — протянула ему листок. А вот его фото.

Мужчина окинул взглядом представленную информацию:

— Мне нужно два дня.

— Хорошо, — отрывисто бросил собеседник и ушел.

Домбровская проклинала ту минуту, когда согласилась принять предложение Щепинского прийти на его вечер. Вопросов чародею она не задавала, и он ничего ей не сказал. Зачем знать свое будущее? Катерина жила по принципу: «Здесь и сейчас!»

Уже тогда поведение Ольги показалось подозрительным. Она так крутила головой. Мальцев понравился ей? Раньше у Ольги таких «отклонений» не наблюдалось. Но все когда-то бывает в первый раз.

Домбровская нервно закурила. Воспоминания той ночи оказались тяжелыми и мрачными. Она проснулась от того, что рука ощутила пустоту. Сначала Катерина не придала этому значения: Ольга вышла на кухню или в туалет. Потом позвала ее, однако ответа не получила. Именно тогда почувствовала неладное. Кричала, звала Ольгу. Начала жестокий допрос перепуганной служанки. Та клялась и божилась, что не в курсе планов юной госпожи, но это не спасло, хозяйка в кровь избила ее. Она должна была знать!

Итак, Ольга сбежала. И ведь ничего не взяла, сука! Дала понять, что, как пришла голая, так голой и уйдет. Надо бы смириться с потерей, поскорее забыть ее! Но это оказалось выше сил Катерины. Чем дальше, тем сильнее Домбровская понимала, как любит ее! Ольга мучила ее каждую секунду, ее образ — такой явственный, зовущий, являлся по ночам, дразнил, сбрасывая платье. Катерина вскакивала с постели, бросалась к ней, но ловила лишь воздух.

Вначале Катерина думала, что Ольга вернулась к своей Агнетте? Старая стерва решила расторгнуть с Домбровской договор (а ведь получила за Ольгу немалые деньги!), уговорила девчонку поехать в Стокгольм? Она созвонилась с Агнеттой, но та — давно в Канаде, у нее там своя семья. Значит, не Агнетта!

Вот тогда и всплыл этот молодой человек на вечере у Щепинского. Она отправилась к Алексею за разъяснениями. Тот оказался болен, сказали — нервный срыв. Однако выяснить, кто тот молодой человек для Домбровской труда не составило.

Еще не уверенная в своей правоте, она подъехала к его дому. И сразу увидела их выходящими из подъезда. Они смеялись и казались такими счастливыми!

Первым желанием Катерины было направить на Кирилла автомобиль. Но сдержалась. Она отомстит ему по-другому. И очень жестоко! Никому не позволено уводить чужих женщин.

План мести созрел быстро. Кирилл ответит за кражу, а Ольгу она запрет у себя в доме, задобрит подарками. В конце концов, девушка успокоится!

Но как невыносимо было думать об их счастье!

Катерина внутренне содрогнулась и не заметила появившуюся рядом официантку.

— Вам нехорошо?

— Все в порядке.

Катерина не сомневалась, что скоро вернет свое сокровище обратно.

Тем временем прихрамывающий собеседник Домбровской уже сделал один звонок и, получив информацию, отправился по нужному адресу. Позвонил в дверь, ее открыла миловидная блондинка с чуть вздернутым носиком. Мужчина понял: перед ним та самая Ольга, из-за которой весь этот сыр бор. «Красивая».

— Мосгаз, — сказал он, — проверяем газовые плиты.

— Сейчас скажу… Кирилл, тут насчет газовых плит?

— К нам уже приходили два дня назад, — послышался мужской голос.

— Ничего не попишешь, проверка плановая, вдруг утечка? — и посетитель ловко протиснулся в квартиру. Впрочем, никто не возражал.

Прежде всего, он быстро осмотрел прихожую, запомнив каждую мелочь. Вышел Кирилл, мужчина сразу понял, что справиться с ним будет несложно. Парень — явно не спортсмен: полноват, с небольшим пузцом, ленивыми, неуклюжими движениями. Длинные волосы собраны на затылке в пучок, лицо круглое и доброе, однако в глазах поблескивал огонек самоуверенности. «У него наверняка развито самомнение».

Кирилл не обратил на «газовщика» внимания. Тому это было как раз на руку. Он «ошибся» дверью, вместо кухни вошел в комнату и здесь быстро все «сфотографировал». И только потом оказался в «нужном» месте. Повертел камфорки, попросил расписаться. Его поблагодарили.

«Надо же, благодарят. Лучше сделайте это в следующий раз, когда я вернусь».

Он вышел из подъезда уверенный и спокойный.

А Кирилл и Ольга действительно ничего не заподозрили, им было не до этого. Особенно Кириллу, не оставляющему надежды на несколько иные отношения со своей подругой. Красивая женщина уже неделю живет у него в квартире, великолепно готовит, развлекает разговорами. Короче, все удовольствия, кроме главного.

Было и другое: об Архипориусе никаких известий. Сияющий шар поманил и исчез.

Каждую ночь сон у Кирилла традиционно делился на две части: сначала он видел, как в его комнату заходит Ольга, губы ее таинственно шевелятся, она их сексуально облизывает язычком. Потом она раздевается, остается в легкой ночной рубашке.

— Иди сюда! — шепчет Кирилл.

С каждым шагом сильнее разносится аромат духов. Он не видит обнаженных форм ее тела, но, кажется, что они полностью открыты перед ним.

Она — рядом, касается руки так, что тело пронзает электрический ток. Одно такое прикосновение стоит всех его научных концепций, статей и эссе. Какой тут коммунитаризм, даже самый высокий!

Он хочет говорить ей ласковые слова, но не в силах произнести их. Ольга ложится рядом и говорит:

— Поцелуй меня.

Губы обжигают, язык щекочет до умопомрачения. Рука тянется к ее груди, начинает мять соски. Потом он впивается в них зубами, впивается неудачно, она начинает стонать от боли. Кирилл извиняется, и следует дальше — вниз по телу, пока не добирается до царства грез. Ольга стонет, приподнимает его голову, их губы сливаются вновь.

И вдруг над ними вспыхивает яркий белый свет. Тот самый шар, только теперь он настолько близко, что какие-то люди, очевидно, жители Архипориуса, покатываются со смеху, глядя на них.

…Ольга пригласила его к столу. Вид у Кирилла был озабоченный:

— Я все думаю по поводу событий в Южном Бутово. Непонятные вещи творятся. Для чего нужно было устанавливать контакты и тут же их прерывать? Я не могу опубликовать все это на сайте, не поверят. Посчитают, что Кирилл Мальцев сошел с ума, вместо серьезных статей занимается черт-те чем! И потом…

Он думал добавить, что не в курсе главного: как к его болтовне отнесется сам Архипориус? Вдруг он не хочет этого?

«Почему замолчал?» — спросили глаза Ольги.

Кирилл неопределенно махнул рукой и продолжил:

— Таинственный Человек, который устроил нам представление на вечере Щепинского, что-то знает. Если бы выйти на него!

— Как?

— Не верю, что Алексей не связан с ним. Надо бы поговорить.

— Правильно, — согласилась Ольга.

— Однако и это сделать не так просто. Он болен, никого не принимает. Так мне, по крайней мере, сообщили. Выход один: навестить его. Надо ехать.

— Тебя все равно не пропустят.

— Кто посмеет отказать знаменитому философу?

Ольга улыбнулась, самодовольство Кирилла не знало границ. И тут же спохватилась:

— Что с господином Щепинским?

— Не представляю. Однако заболел он именно после того вечера.

— Странно. Хотя тут много чего странного. Я помню, как Архипориус завладел моим сознанием, заставил выбраться из постели и бежать неведомо куда.

— И меня тоже.

— А что случилось после представления в доме Щепинского? О чем-то Алексей и его гость наверняка говорили.

— Вот это нам и предстоит выяснить.

Кирилл допил кофе и поспешил к выходу:

— Если позвонит Виктор…

— Да, знаю, — грустно ответила Ольга. После происшествия в Южном Бутове Виктор почему-то решил прервать с ними отношения.

Кирилл внимательно посмотрел на нее:

— Что тебя беспокоит?

— Загостилась я.

— О чем ты?! — Кирилл едва сдержался, чтобы не прижать ее к себе. А, может, и нужно было?

Нет, ни в коем случае! Она не должна думать, будто он решил воспользоваться ее ситуацией.

— Живи, сколько хочешь!

— И еще… не знаю, как сказать?

— Прямо и честно.

— Когда выходила за покупками, мне показалось, будто в одной проезжающей мимо машине мелькнуло лицо Домбровской.

— И что? Ты же ушла от нее?

— Отпустит ли она? Или мне это только показалось?

— Машина ее?

— Машину можно поменять.

— Если и впрямь она: пусть завидует и бесится.

— Ты ее не знаешь.

— Конкретно ее — нет. Однако, мне известен подобный тип женщин. Властные, повернутые на чем-то старухи. Позлить их одно удовольствие.

— Будем надеяться, что я ошиблась, — тихо промолвила Ольга.

— Никакой Домбровской не бойся. Я всегда защищу тебя.

«Милый мальчик, — грустно сказала про себя Ольга. — Ты слишком самоуверен!»

— Итак, я отправляюсь к Щепинскому.

— Удачи.

Ольга проводила Кирилла, закрыла дверь. И опять подумала о женщине в машине. Если княгиня устроила за ней охоту, то сильно об этом пожалеет. Она считает Ольгу покладистым, забитым существом. Как бы ни так!

Воспоминания застучали в голове. Ее прошлое, такое чужое, было именно ее прошлым. Она старалась забыть — все это происходило с другой Ольгой, в каком-то ином мире. Увы, это была ее жизнь.

Ольга Серова родилась в неблагополучной семье, мать была женщиной легкого поведения, отца она не знала. Какой-то заезжий сделал свое «дело» и исчез. Ольга не пыталась разыскать его. Зачем посвящать время на поиски того, кто ей изначально неприятен?

Потом она связалась с одной подростковой группировкой, начали с воровства в супермаркетах, закончили разбойным нападением. Банду арестовали. Ольга, как несовершеннолетняя, получила два года. В колонии ее совратила сама начальница. Став ее наложницей, Ольга вышла по амнистии уже через год.

На некоторое время она поселилась у начальницы колонии, затем та продала ее в качестве любовницы одной высокопоставленной даме. Объяснение было коротким: «Нужны деньги, девочка. Увязла в долгах».

Высокопоставленная дама работала в министерстве иностранных дел. Она обучила Ольгу аристократическим манерам, купила ей диплом о высшем образовании. Все шло нормально, но однажды на банкете Ольга вскружила голову шведке Агнетте. Агнетта сказала, что у нее остров, обещала осыпать возлюбленную деньгами. Ольга соблазнилась.

Уже после выяснилось, что многое из того, что говорила Агнетта — полная брехня. Шведка богата, но не миллионерша. Начались скандалы. Чтобы сохранить душевное спокойствие, Агнетта уступила Ольгу Домбровской. Княгиня особо не церемонилась, сразу сказала: «Отныне я твоя хозяйка».

«Так все это было со мной, или с кем-то другим?»

Кто-то позвонил в дверь. Ольга посмотрела в глазок. Опять тот из Мосгаза. «Чего-то забыл?»

Она спокойно открыла, и лишь спустя мгновение поняла, какую ошибку совершила.

Мужчина, как пантера, прыгнул на нее, прижав к лицу девушки пропитанный хлороформом платок.

Ольга в секунду лишилась чувств.

Кирилл подошел к особняку Щепинского. Его насторожила странная атмосфера: над домом словно зависло темное облако, лицо охранника выглядело суровым. «Неужели Алексею стало хуже?»

— Мне бы повидать Алексея Анатольевича, — тем не менее, решился Кирилл. — Как он?

Охранник посмотрел на Кирилла, точно на сумасшедшего и резко отвернулся:

— Это невозможно.

— Я его старый друг, — Мальцев готов был пойти на обман. Если честно, он до конца не верил в болезнь Щепинского. Скорее всего, хозяин по каким-то причинам прячется от посторонних глаз. — Вдруг мой приход положительно скажется…

— Невозможно, — повторил охранник, — Алексея Анатольевича больше нет.

— Как?!!! Но ведь еще утром…

— Это утром. Ему стало хуже, приехала скорая. Но она опоздала.

Кирилл, молча, отступил. Что тут скажешь?

Он уже собирался уйти, но открылась дверь. На пороге возникла фигура дворецкого.

— Одну минуту, сударь. Вы ведь Кирилл Мальцев?

— Да.

— Алексей Анатольевич говорил о вас. Окажите любезность, войдите.

Кирилл вошел, вместе с дворецким они поднялись на второй этаж. Дворецкий толкнул дверь в какую-то комнату: на кровати с неподвижным белым лицом лежал Алексей. Вокруг горели свечи.

— Сейчас хозяина отвезут в морг. Инсульт. Отмучился, бедняга.

Слово «бедняга» мало подходило к здоровяку, каким был Щепинский. Что же произошло?

Дворецкий будто прочитал вопрос Мальцева и рассказал историю Щепинского последних дней.

— Все началось после того вечера, когда этот чародей выступал. Алексей Анатольевич до этого ни на что не жаловался, силен был! Железные прутья гнул так, ради удовольствия. И по жизни хоть и властным считался, но был добрый, щедрый, многим помогал. И веселился сверх меры. Да вы знаете это не хуже меня. Он и в тот вечер смеялся, а утром будто подменили человека. Постарел за одну ночь лет на десять, ото всех шарахается. И повторяет только одно слово… Как же его? Много раз ведь слышал!.. Архопорис?..

— Может, Архипориус?

— Точно! А что оно означает?

— Я так до конца и не понял, — сказал Кирилл, а сам подумал: «И он знал про Архипориус?»

— Угасал с каждым днем, каждым часом. Врачи ничего не могли изменить. Он из-за чего-то сильно переживал.

— Не говорил из-за чего?

— Ни малейшего намека.

Мальцев вглядывался в лицо умершего. Да, оно изменилось. Люди меняются после смерти, но не так же!

Лицо человека, который мучился и страдал. Но ведь все случилось за одну неделю. А что именно?

— Вот, — дворецкий протянул Кириллу конверт. — Вам. Алексей Анатольевич просил передать. Так и сказал: лично господину Мальцеву.

Кирилл взял, еще немного постоял около кровати Щепинского и покинул особняк.

Оказавшись на улице, он тут же разорвал конверт и прочитал.

«Уважаемый господин Мальцев!

Большая просьба после прочтения сжечь это письмо. Надеюсь, что вы, человек честный, порядочный, именно так и поступите.

Чтобы бы вам не говорили, гоните от себя все мысли, связанные с Архипориусом. Не стремитесь туда вернуться.

Иначе вас ждет непоправимая беда.

Алексей Щепинский».

Кирилл несколько раз перечитал письмо, запомнил все, до последнего слова, и сжег его, как и просил Алексей.

О чем говорит это письмо? Щепинский что-то узнал насчет Архипориуса? Или как-то был связан с ним?

«…что бы с вами не случилось». «Он предрекает мне испытания?»

Итак, Алексей не хотел, чтобы о письме узнали? Кого он боялся? И что послужило причиной его странной скоропостижной смерти? Если бы не было этого письма, можно выдвигать много версий. Но оно есть! А в нем — роковое слово «Архипориус».

Судя по тому, что говорил Мефодий, ничего в нем страшного нет. Да и тот сияющий шар не проявлял никакой агрессии. Так в чем же дело?!

Что-то еще в письме удивило и даже обескуражило Кирилла. «Думай!» — в который раз повторял он себе. Есть неувязка. Но какая?

Да вот же она: «… не стремитесь туда вернуться». Логичнее было бы написать: «Не стремитесь попасть в Архипориус». Почему вернуться? «Описка, или я там уже был?»

Кирилл рассмеялся от такой глупости. Он — в Архипориусе?

Он немного побродил по улицам Москвы, и все думал о последних событиях. Он не слишком горевал о Щепинском. Но исчезла единственная ниточка, связывающая его с таинственным чародеем.

Ольга ждет от него сообщений. Кирилл достал телефон и… Нет, не стоит по телефону. Раз Алексей просил сжечь письмо, дело нечисто.

Он вернулся домой, но не стал звонить, своими ключами открыл дверь. Это была его вторая ошибка.

— Ольга! — крикнул он с порога.

Молчание. Кирилл снова позвал ее. Тогда ему и в голову не могло прийти, будто с ней что-то случилось. Скорее всего, вышла в супермаркет, она собиралась.

Он направился в ванную и тут… ощутил удар по голове, перед глазами все поплыло.

Он очнулся. Что с ним? И что делает здесь этот человек? Где-то он его видел!.. А, газовщик!

Боль!.. Веревки так сильно впивались в запястья, что хотелось кричать. У Кирилла были связаны не только руки, но и ноги. И сам он привязан к стулу.

— Привет! — расхохотался незваный гость и с размаху ударил Кирилла по лицу. Ударил так, что брызнула кровь.

«Только бы не сломал мне нос».

Преступник вплотную приблизил к нему отвратительно ржущую рожу и добавил:

— Я отучу тебя соблазнять чужих женщин.

Ольга оказалась права: Домбровская выследила ее и прислала этого маньяка.

Злость распирала Кирилла. Что он в данной ситуации мог сделать? Только плюнуть в морду своему мучителю. Тот лишь рассмеялся и сказал:

— А я-то думал все решить по-хорошему. Отделать тебя. Теперь поступим по-другому. Ты у меня станешь кровью харкать. Сейчас я просто превращу тебя в отбивную котлету. И уйду. Но жди. Через небольшие промежутки времени буду возвращаться и лишать тебя какого-нибудь органа. Такого в моем контракте нет, но поработаю сверхурочно. А сейчас…

Удары посыпались один за другим. Кирилл снова потерял сознание.

Глава шестая Игры экстремалов

Веселье, которое наблюдалось в телекомпании «Научное познание» в связи с отсутствием руководителя, сменилось унынием, потом — тоской и паникой. Так обычно бывает: когда начальства нет, первые 2–3 дня ощущаешь настоящий праздник. Никто не стоит над душой. Затем наступает небольшое отрезвление, начинаешь понимать: начальство не только приказывает, но и «направляет» вас указующим перстом. Оно — судия, но и ответчик. С ним тяжко, но и без него никуда. И когда все это осознают, опять начинается тоска по указующему персту.

Заместитель Долгова — Инесса Скоробогатова едва успевала отвечать на звонки и отбиваться от назойливых вопросов по поводу Долгова. «Надо бы записать на автоответчик: «Виктора Ивановича нет. Когда вернется, неизвестно»».

Оставалось одно: взять управление телеканалом в свои руки. Нельзя срывать программы, подводить заказчиков. Так дело дойдет до банкротства. А Виктор словно не желает этого замечать.

Когда Инесса побывала у него несколько дней назад, он был мертвецки пьян (никогда раньше подобного за ним не замечалось), на все вопросы отвечал бессмысленным бормотанием. Инесса не выдержала, напрямик поинтересовалась: «Что делать коллективу?», он, с трудом ворочая языком, ответил:

— Делайте, что хотите.

Это действительно нонсенс! Виктор Долгов, так трепетно относящийся к своей работе, живущий ею, и вдруг…

Инесса решила, это пройдет. И он вернется трезвым, как огурчик, таким же целеустремленным, как и прежде. Вероятно, нервный срыв!

Однако, приехав вторично, Инесса застала Виктора пусть трезвым, но абсолютно отрешенным. Он лежал на диване, задрав вверх ноги, вокруг впалых глаз просматривались синие круги.

— Ты еще долго собираешься хандрить?

Виктор не ответил, только отвернулся.

— Что случилось? — участливо спросила Инесса.

Долгов продолжал молчать, Инесса присела рядом и попросила:

— Расскажи.

Он лишь вздохнул, Инесса бросилась в наступление:

— Работа — лучшее лекарство против личных драм. Пора запускать новую программу, разоблачающую так называемую альтернативную историю. Уже договорились с экспертами, ведущими. Мы получили интереснейшие материалы…

— Зачем? — перебил ее Виктор.

— Как?!

Она что-то говорила, убеждала, требовала, только он, похоже, не слышал. Инесса прервалась:

— Тебе не следует обратиться к врачу?

— Зачем? — последовал тот же безразличный ответ.

— Но ведь телеканалу нужно выходить из тупика?

Молчание. Виктор — в полной прострации. И тогда она протянула ему документы на подпись.

— Витя, ты болен? Я поработаю вместо тебя.

Она буквально вставила ручку в безвольные пальцы Виктора. Он, не читая, подписал.

— Тебе необходимо в больницу, — повторила она, но уже не грустным, а торжествующим голосом.

Инесса вылетела окрыленная. Теперь она возглавляет (пусть временно) телекомпанию, значит, будет реализовывать свои собственные проекты.

Долгов ее больше не интересовал.

Виктор даже не осознал, что он подписал. Крушение идеалов было слишком болезненным, он выстроил модель, которая, как оказалось, никуда не годна. Надо все начинать сначала. Новая редакция, новый телеканал, новые идеи. Он закричит на всю вселенную, что невозможно втиснуть законы мироздания в традиционные рамки. Он расскажет про странный сияющий шар, который видел в тот вечер. Расскажет про чародея, объяснить «фокусы» которого не в состоянии ни одна академия наук.

Депрессию точно сняло рукой. Виктор вскочил, заметался по комнате. Все с самого начала!

Его взгляд упал в сторону окна. И тут… волосы на голове зашевелились. Ему показалось, будто он опять видит тот шар. Шар заглядывал в комнату, на нем четко были видны лица людей, тех самых, что махали Виктору. Сейчас каждый из них грозно прикладывал палец к губам, предупреждая молчать.

Страх сбил Долгова с ног, точно взбесившийся джип, за рулем которого пьяный водитель. Зажмурившись, обхватив голову, он катался по полу и кричал:

— Вас нет. Нет!!!

Когда он открыл глаза, то не увидел за окном ничего, кроме неба и зеленой листвы. Но Виктор знал: они его предупредили о молчании!

Что дальше? Продолжать врать о том, что никаких сверхъестественных вещей не существует или сказать правду, но жестоко поплатиться? А он обязательно поплатится!

Виктор не мог больше лгать, и без него армия лгунов велика. И не мог подвергать опасности собственную жизнь. Она ему еще пригодится!

И он выбрал третий вариант: исчезнуть. Не участвовать ни в обмане, ни в сопротивлении ему. Он обычный человек, хочет жить. Пусть дерутся другие.

Виктор схватил самое необходимое, нацепил куртку и выскочил вон.

Вон из Москвы!

Ольга попробовала встать, но не смогла: кто-то связал ее. Осмотревшись, она поняла, что находится в такой знакомой комнате. Рядом сидела Катерина, сочувственно смотревшая на возлюбленную:

— Как ты?

— Почему я опять здесь?

— А где ты должна быть? Это твой дом.

Ольга чуть не зарыдала. Домбровская насильно привезла ее сюда, чтобы заточить в прежней тюрьме. Катерина нарицательно произнесла:

— Ты — моя, девочка. Я выложила за тебя столь крупную сумму, что тебе и не снилось. Извини, я своей собственности не отдаю.

Ольга ощутила, как в ней растет ненависть. Она бы загрызла бывшую возлюбленную. Только бы освободиться от этих пут!

— Никто и никогда не заберет мою девочку. Из-за тебя я так намучилась, связалась с нехорошими людьми, выгнала служанку. Дай мне хотя бы маленькое вознаграждение: наблюдать за твоими муками.

— Тебе интересно меня мучить?

— Хочу отплатить той же монетой. Знаешь, как я страдала, когда ты исчезла? Не понимаю, чем тот мерзкий кобель привлек тебя?

— Тебе это не понять.

— Не понять?! — чуть не заорала Домбровская. — Где уж мне, зловредной твари, понять душу святой? Кем бы ты была? Лизала бы мокрые щели у старых баб, а они тебя передавали бы от одной к другой. И то, пока ты молода. А состаришься, тебя и за грош ломаный никто не возьмет. Ты должна боготворить свою княгиню! Молиться на меня! Исполнять любой каприз той, кто дала тебе кров, обеспечила такой уровень жизни, о котором не мечтают «честные работяги». И вдруг… какая подлость! Кого я пригрела? Змею, готовую укусить свою хозяйку.

— Так ты не отпустишь меня?

— Нет. Ради твоего же блага.

— Как ты обо мне печешься!

— Такая уж у меня добрая душа.

И тут Ольга подумала о судьбе Кирилла. Что ждет его?

— Парня не трогай, — грубо сказала она.

Брови Домбровской взметнулись. Она расхохоталась:

— Так вот чего ты боишься? Мальчика обидят. Нет, любимая, пусть не надеется на снисхождение.

— Сволочь! Гадина!

— Перестань орать!.. Не хочешь? Тогда заклею рот.

Однако сразу это сделать не получилось. Даже связанная, Ольга умудрилась прокусить Катерине руку. Та взвизгнула, но все-таки заклеила ей рот. Побежала в ванную и вернулась с перебинтованной рукой.

— Какая ты оказывается прыткая. Ничего, не таких обламывала. И твой норов укрощу. Побудешь тут некоторое время, а над дружком твоим поизмываются. Не хочешь? Тогда слушайся меня во всем.

Напоследок Катерина сказала:

— Скоро буду. Отдыхай пока. Вернусь, пообедаем. Специально для тебя приготовила такое блюдо!

И, победоносно вскинув голову, Домбровская вышла из комнаты.

Когда вернулась, ей показалось, будто глаза Ольги молят о пощаде. «Девчонка сломалась», — подумала Домбровская.

Она сдернула скотч со рта пленницы. Та вскрикнула и проговорила:

— Заключим сделку?

— Я не заключаю сделок, а диктую условия. Я могу сделать с тобой, что угодно. А что можешь ты?

— Отказать тебе в ласках. Если приятно целовать восковую куклу, то…

Катерина задумалась, Ольга поняла, удар пришелся точно в цель. Следовало продолжать игру.

— Ладно, — в раздумье сказала Катерина. — Чего ты хочешь?

— Чтобы Кирилла не трогали.

— Как ты им дорожишь!

— Не в этом дело. У меня с ним ничего не было. Мы просто друзья.

— Я не верю!

— Клянусь!

Домбровская посмотрела ей в глаза и почувствовала: девушка не врет. Да и не замечена она была раньше в связях с мужчинами. Вероятно, ей захотелось обычной воли. Вот и удрала. А парень раскатал губы.

— Развяжи меня.

— Допустим, я тебе поверила, — с сомнением произнесла Катерина. — Где гарантия, что ты опять не сбежишь?

— Некуда мне бежать.

— Вот здесь ты права: от сытой жизни просто так не отказываются. Побаловалась и довольно. Еще была бы настоящая любовь…

— Так ты меня развяжешь?

— Только дай слово.

— Какое слово?

— Что мне не придется больше рыскать за тобой по всему городу.

— Не придется.

Катерина нехотя ее развязала. Ольга стала разминать затекшие конечности. Катерина крепко сжала ее в объятиях.

— Я тебя здорово проучила. В следующий раз будет хуже. Изобью так…

— Ты обещала, — перебила Ольга.

— Что я обещала?

— С Кириллом ничего не случиться.

— Ах, дорогая, — театрально вскинула руки Домбровская. — Боюсь, мы опоздали.

— Как опоздали?

— Его не убьют. Изуродуют — точно.

— Что значит изуродуют?! Понимаешь, о чем говоришь?

— Я попытаюсь связаться с людьми. Если успею… Забудь о нем. Он же не твой возлюбленный.

Ольга вскочила и закричала:

— Отмени его истязание.

— Хорошо. Сейчас позвоню.

Она набрала номер, однако телефон молчал. Катерина пожала плечами.

— Мы должны остановить этих бандитов.

— Как?

— Не знаю, но должны! Думай, думай! Ты их наняла!

— Он был один.

— Один?

— Но такой стоит целой группы.

— Едем к Кириллу.

— Так нельзя. И у меня возникнут неприятности. А я этого не желаю.

— Останови ублюдка! — Ольга уже не кричала, а стонала. Она только представила, что именно в эту минуту… О, Господи, именно в эту минуту!..

— Ты любишь его? — нахмурилась Катерина.

— Заткнись, дура! Я хочу спасти невиновного!

Ольга бросилась к выходу, однако Катерина накинулась на нее сзади, повалила на пол:

— Не пущу! Никуда не пущу!

Ольга высвободилась из захвата и, как следует, врезала княгине. Та отлетела на несколько шагов. Но вскочила и вновь бросилась за ускользающей жертвой. Она рычала, царапалась. Ольга увернулась, ударила ее вторично, затем еще раз. И еще!

— Думала, я ягненок? Нет, милая, я такую школу прошла в колонии.

Катерина, размазывая по лицу кровь, продолжала тянуться к ней. И тогда Ольга так ударила ее ногой в челюсть, что противница обмякла.

Но там тот, кто стоит целой группы. Ольга вспомнила, где Домбровская прятала пистолет. В шкафу, в коробке, третья полка сверху.

Проверила оружие. Затем повернулась к Катерине, которая уже пришла в себя, и сквозь зубы процедила:

— Если с ним что-то не так… Я прикончу тебя.

Перед Кириллом опять стоял хромой мучитель. Он едко заметил:

— Вот и я. Соскучился? Ничего, сейчас наступит веселье. Спросишь: зачем мне все это? Я мог бы отпустить тебя, девка уже не вернется, ты запуган до смерти. Плюнул мне в лицо? Я могу плюнуть в ответ много раз. И забыть!

Но… скучаю. Скучаю по злу! Оно питает меня своей энергией. Представляешь, сколько пищи для размышлений, сколько всевозможных сюжетов дают писателям и сценаристам люди, подобные мне! Мы — избранные творцы антибожественного начала. Мы — уникумы порока. Мы — по одну сторону черты, а уж против нас — все остальные. В этом смысле я тоже гений.

Обрати внимание, дверь не заперта. Я сделал это специально. Будешь кричать, звать на помощь, только никто не придет. Почему? Потому что повсюду — промежуточное звено: их не волнует ничего, что не касается лично их. Они плывут по реке, как экскременты. И я остаюсь безнаказанным. Мало того, вхожу в их сознание, точно Джек Потрошитель. Мне посвящают фильмы, романы и прочее.

Он захохотал, с размаху ударил жертву по лицу. Удар пришелся прямо по глазу, Мучитель, не спеша, вытащил нож.

— Твое смазливое личико наверняка нравилось девушкам. Поработаем с ним, превратим тебя в Квазимодо. Затем, как и обещал, начну отрезать тебе один орган за другим. Без ушей, без носа… О, да ты станешь великолепным экземпляром для киностудий. Урод века! И это — мое великое творение.

Мучитель медленно провел ножом по щеке жертвы:

— Вспомни в последний раз, каким ты был. Больше таким ту уже не будешь.

Мальцев ощутил пробирающую тело дрожь. На какой-то момент захотелось умолять монстра отпустить его. Даже валяться у него в ногах. Но… не поможет! Вот так быстро, в самом расцвете лет, заканчивается его жизнь.

— Плачешь? — ухмыльнулся истязатель. — Правильно. Считай до пяти. И мы начнем. Ну, не желаешь?

— Мразота!

— …Тогда я сам. Раз… перед тяжелым испытанием вспоминаешь что-то хорошее. У тебя ведь были хорошие моменты в жизни? Например, когда ты засовывал член этой девке в ее милую дырочку. Два… с одной стороны ты отдаляешься от прежнего счастья и приближаешься к неизбежной камере пыток, с другой — еще есть время. Ведь только два! Теперь три… Опасное число! Половина пути пройдена. Но остаются еще «четыре» и «пять». Ах, нет, уже четыре! Крайняя точка, чтобы помолиться и приготовиться к пыткам.

— …Пять! — послышалось сзади.

Мучитель повернулся, увидел Ольгу с наведенным на него пистолетом. К удивлению девушки, он не испугался, лишь галантно поклонился:

— Мадам выбралась из западни и пришла сюда? Очень рад видеть.

— Отойди от него, подонок!

— А если не отойду? Что будешь делать? Стрелять? Давай! — он поднял вверх руки и выпятил грудь. — Все для твоего удобства. Когда-нибудь убивала? По глазам вижу, нет. Ничего. Все когда-то бывает в первый раз. Чего медлишь?

И он сделал шаг по направлению к ней. Ольга сильнее сжала оружие, с надрывом закричала:

— Стой! И убирайся отсюда!

— Нет. Я никуда не уйду. И ты не выстрелишь.

— Выстрелю! — простонала Ольга, с ужасом осознавая правоту его слов.

— Не выстрелишь! — повторил мучитель. — Ты — из другого теста.

Мучитель сделал еще один шаг, расстояние между ним и Ольгой стремительно сокращалось. Кирилла орал, требовал: «Стреляй! Стреляй!» Пистолет в руках девушки слегка задрожал.

— Ты сотни раз слышала, как нелегко убить человека. У тебя есть шанс. Давай!

— Ты не человек! — выкрикнула Ольга.

— Но даже моей жизнью ты не имеешь право распоряжаться. Ты не Бог, а всего лишь сопливая девчонка.

«Стреляй!» — буквально умолял Кирилл.

— Возьмешь на себя роль высшего судьи, девочка?

Он сделал третий шаг и резко бросился вперед. Но Ольга предупредила его движение. Страх затмил любые другие чувства, развеял по ветру все сомнения. Она выстрелила.

Мучитель скорее с удивлением посмотрел на расползающееся по груди кровавое пятно. В ту же секунду он почувствовал, что задыхается, в глазах темнеет. Он потянулся к ране, в безумной надежде остановить кровотечение, однако Ольга истолковала этот жест по-своему. Она решила, что в кармане пиджака у него оружие. И он готов вытащить его.

Еще один выстрел! Мучитель грохнулся и остался лежать.

Ольга бросилась к Кириллу, но поняла, что освободить его сможет только с помощью ножа. Подходящий нож она нашла на кухне.

— Успокойся, все в порядке. Меня тоже связывали. И рот скотчем заклеивали. Но теперь все позади.

— Нос? — спросил Кирилл.

— Что, дорогой?

— Нос не сломан?

— Нет, нет, просто синяки. Отделал он тебя здорово. Приложим компрессы и…

— Некогда, — сказал Кирилл. — Они могут вернуться?

— Кто «они»?

— Этот ублюдок наверняка действовал не один. Как, кстати, он?

Ольга подошла к неподвижному телу и тут окончательно поняла, что сделала…

— Мертв!

Ноги у нее подкосились, она чуть не упала.

— У тебя не было выхода.

— Но я…

— Или бы он тебя.

Дрожь Ольги слегка унялась. Кирилл повторил:

— Надо уходить.

— Ты прав. И Катерина скоро придет в себя. Только куда мы уйдем?

— Есть одно место…

— Там мы будем в безопасности?

— Надеюсь.

— А полиция?

— Мы можем столкнуться с людьми похуже полиции. Потом все объясним. Скажем, запаниковали.

— Не поверят.

— Точно также могут не поверить и сейчас.

— Ты прав.

Ольга посмотрела на Кирилла и покачала головой:

— Но твое лицо… Нужно сделать примочки.

— По дороге заглянем в аптеку, — ответил Кирилл с усилием растирая ноги и руки. — А сейчас я возьму шляпу и надвину ее пониже.

Они вышли из квартиры, по-счастью соседей по пути не встретили. Ольга поймала такси. Кирилл устроился позади и указывал дорогу. Затем они вышли, пересели в другую машину.

Ольга не спрашивала о конечном пути следования, она решила полностью довериться своему спутнику.

Виктор вошел в вагон электрички, забился в угол. Он выглядел, как затравленная охотниками заяц. Боялся посмотреть в окно: вдруг снова увидит шар со странными людьми, с опаской взирал на каждого входящего: что если это агент Архипориуса?

Электричка миновала Красногорск, Виктор вдруг подумал, что если он убегает зря? Можно спрятаться от человеческих глаз, но не от всевидящего ока шара, которое отыщет хоть на краю вселенной. С другой стороны, он дал понять, что не собирается больше кого-то ловить, о ком-то писать. Он сбежал, скрылся, исчез…

Тип напротив слишком внимательно посмотрел на Долгова. Виктор напрягся, по счастью тот отвернулся.

Наконец-то, станция Нахабино. Здесь он вышел, осторожно осматриваясь, пошел по платформе. И опять… сияющий шар будто завис над переходом. Как зачарованный Виктор глядел на это жуткое чудо, пока кто-то не налетел на него, не выругался:

— Чего мешаешь проходу?

В обычной ситуации Виктор ответил бы обидчику. Сейчас он был благодарен ему. Он понял, что никакого шара нет. А тогда, в квартире — ему не показалось?

Или вообще все ложь? Обман зрения? Зловещая игра без конца и начала? И в Южном Бутово ничего не было?

Но его видели Кирилл и Ольга. Сразу три человека!.. Или этих троих выбрал Архипориус для неведомого эксперимента?

Виктор стал подниматься по металлическим ступенькам перехода. Он решил: как бы ни сложилась ситуация, в Москву он не вернется. Пока не вернется! И это станет его специальным договором с Архипориусом.

«Меня нет!»

Пусть другие отвечают на гамлетовские вопросы, исследуют мир тайных знаний.

Он протиснулся в маршрутку, и удирал дальше и дальше. Никто не должен вспомнить о нем в убогом домишке убогой деревушки.

От волнения чуть не пропустил остановку, срывающимся голосом крикнул водителю: «Стой!» и вылез. Дорога вела в село Падиково. На всякий случай Виктор вновь внимательно осмотрелся. Никаких сияющих шаров! Это придало ему уверенности, он зашагал веселей.

Через некоторое время остановился возле нужного дома. Постучал в калитку. Никто не отозвался, но он рискнул, вошел.

Пустой двор. И вдруг он услышал:

— Вот так встреча!

Глава седьмая Шутки деда Матвея

Фраза прозвучала из уст Ольги, которая вытаращила на Виктора глаза. Он спросил:

— А как ты здесь оказалась?

Он подумал, что и Кирилл, скорее всего, недалеко? И прямо спросил ее об этом. Во взгляде девушки промелькнуло подозрение.

— Он не со мной.

«Врет! — подумал Виктор. — Только зачем?»

— А где сам хозяин дома?

— Дед Матвей уехал на несколько дней.

— Ты одна?

— Да.

— И дед Матвей доверил тебе свое жилище?

— Кирилл написал ему письмо. Он меня временно приютил. А как ты тут оказался?

Виктор рассказал, что некоторое время назад они с Мальцевым неподалеку отсюда снимали репортаж. Потом Кирилл пригласил его к своему дяде — деду Матвею. Тот потчевал их ухой и блинами. Потом болтали до поздней ночи. Когда прощались, дед Матвей сказал Виктору:

— Приезжай даже без Кирилла. Живу один. Для меня живой человек — в радость.

— Приеду, — ради приличия пообещал Виктор, однако дед Матвей отнесся к его словам очень серьезно:

— Не обманешь?

— Да нет же, нет.

— Дай слово.

Только вытащив из Виктора слово, дед Матвей успокоился. И вот сейчас Виктор решил вернуть ему долг.

— Так я немного погощу? Отдохну от городской суеты, — при этом Долгов внимательно посмотрел на Ольгу. Девушка некоторое время колебалась, наконец, сказала:

— Мне бы не хотелось.

«Понятно, — подумал Виктор. — Причина ее нежелания — Кирилл. Думаю, он тут. Прячется. От кого? Как и я от Архипориуса? Да и у нее видок такой, что врагу не пожелаешь. Лицо осунувшееся, измученное, словно она пережила нечто ужасное».

Последние остатки страха улетучились, так как случилось что-то интересное. И он, Виктор Долгов, обязан узнать — что?

Глаза, мертвые в течение последних нескольких дней, зажглись озорным огоньком. Вернулись прежние язвительность и острословие.

— Сударыня, — воскликнул Виктор. — Вы водите своего бедного товарища за нос. Господин Мальцев здесь. Только почему-то не желает меня видеть? Передайте, нехорошо так поступать со старым товарищем.

— Нет!

— Ольга, — послышался голос Кирилла. — Ему можно довериться.

Он появился на пороге, и Виктор лишь всплеснул руками:

— Хоть на конкурс красоты. Кто тебя так?

— Нехорошие люди.

— То есть лучше не интересоваться?

— Правильно мыслишь.

— А я вот решил осуществить мечту деда Матвея. Погостить у него несколько дней. Как честный человек, держу слово.

— Если серьезно?

— Серьезнее не бывает. Вы скрываете свои секреты. Почему я должен открывать свои?

— То не мои секреты, — вздохнул Кирилл. — И они никоим образом не касаются нашего дела. А насчет Архипориуса расскажу следующее.

И он поведал про записку Алексея Щепинского. Виктор слушал очень внимательно.

— Избили тебя за эту записку?

— Что за глупости!

— Значит, пассия Ольги натравила своих нукеров. Прав? Конечно! Об этом несложно догадаться даже менее проницательному человеку.

Кирилла так и подмывало рассказать обо всем старому приятелю. На Викторе можно проверить, насколько полиция поверит в правдоподобность истории. Но пока воздержался. А Долгов поведал о душевных муках и о новом видении в окне.

— Мне показалось, что те люди из шара предупреждали меня.

— Показалось или?..

— Я и сам ничего не могу понять, — сердито взъерошил волосы Виктор. — В конце концов дело закончится психушкой. Насчет письма. Жаль, что ты уничтожил его.

— Так просил Алексей.

— Какой ты честный и порядочный!

— Я пересказал его содержание дословно.

— Может, да, а может — нет. Ты правильно подумал насчет странного сочетания слов: «не стремитесь вернуться». Оно наводит на определенные мысли.

— Будто я когда-то побывал в Архипориусе?

— Только ли ты? Почему этот шар видим мы: ты, Ольга, я? Почему Архипориус не хочет, чтобы об этом узнали остальные? А если смерть Щепинского связана с тем, что он сболтнул лишнее?

— И мы опять втроем собрались здесь, — сказала Ольга. — Точно некая сила влекла нас сюда. У тебя, Виктор, не возникло такого ощущения?

— Кто его знает, — пробурчал Долгов. — Приехал и все.

И, после маленькой паузы, вдруг брякнул:

— Есть хочу.

— Есть? — удивилась Ольга.

— А что тут странного? Несколько дней не было аппетита. Зато теперь он у меня зверский!

Ольга открыла холодильник, достала консервы, сыр, немного картошки. Виктор покачал головой:

— Хочу чего-нибудь существеннее. Где магазин?

— За углом напротив.

— Схожу и сделаю нормальные запасы.

Похоже, Ольга обрадовалась: не придется светиться. Провожая Виктора до ворот, она вдруг сказала:

— Поразительная жизнь. Будто моя и не моя.

— Ты сама ее выбрала, — ответил Виктор и двинулся в сторону магазина.

Еще самое начало сентября, а уже чувствовалось приближение настоящей осени. Ветер выдувал бравурные марши, предвестники грозных перемен погоды. Вымокшая от дождя земля хлюпала под ногами. И холодно — словно уже октябрь. Виктор без проблем отыскал маленький магазинчик. Не Москва, конечно, но выбор неплохой. Он сделал заказ и опять подумал о последних словах Ольги… «Поразительная жизнь. Будто моя и не моя». Чем эта фраза так запомнилась ему? Не тем ли, что и самому Виктору иногда кажется, будто он проживает чужую жизнь? Что иногда он действует вопреки собственной логике и желаниям. Так действовал бы кто-то другой. Но не он!

«Что за чушь!»

А вдруг нет? Если вспомнить детство…»

Маленький драчливый мальчик. Он дрался только потому, что не отличался физической силой и боялся. Нападая первым, он самоутверждался.

Отметки получал плохие. Учителя махнули на Витю рукой: из этого толку не будет. Знали бы они, что уже в молодом возрасте он защитит кандидатскую и начнет писать докторскую.

Он любил девочку, а она его нет. Но однажды он насмелился и поцеловал ее. И она ответила.

Какой это был поцелуй! Словно все цвета радуги засияли вокруг них. Невероятная гамма чувств заиграла внутри Виктора.

«Помнишь эту гамму?»

— Нет!

«Как нет?

Может, забыл и другие свои ощущения: когда задирал одноклассников или дерзил старой седой учительнице?»

— Тоже не помню.

«Или это был не ты?»

— А кто?!!

(Вопросище!)

Запахи, ощущения прошлого проходили через его рассудок, но… не через сердце. Сердце не трепетало, не билось. Он словно сидел у телевизора, наблюдал бесконечный сериал — порой, забавный, порой — невероятно скучный. А героем являлся некто Виктор Долгов. Да, он радовался с ним, да страдал. Но все это было как бы со стороны. Друзья часто вспоминают заботливые увещевания матери, разговоры по душам с отцом. А для него это — далеко, далеко.

Потрясенный таким неожиданным открытием, Виктор невольно спросил себя:

— Если раньше я был только зритель, то, может, и имя у зрителя иное, чем у героя?

Было одно по-настоящему душевное потрясение: последние события, связанные с Архипориусом.

«Опять этот Архипориус! Каким образом мы с ним связаны?»

Виктор тяжело задышал, он едва держался на ногах. Он будто бы похоронил себя прежнего и народился заново…

Но кто тот злодей, подменивший ему жизнь?

— Верните мне самого себя, — прошептали его губы.

Мимо, весело посвистывая, проехал велосипедист — символ пребывания Виктора в чужой реальности.

Когда Виктор вернулся в хибарку деда Матвея, Ольга иронично заметила:

— Тебя только за смертью посылать. Наверное, облазил всю деревню вдоль и поперек?

Виктор, что так несвойственно для него, не стал отвечать колкостью, просто выложил покупки и откупорил бутылку. Ольга сделала бутерброды и пригласила друзей к столу.

Ели молча. Кириллу разговаривать не хотелось, он все еще вспоминал издевательства хромого. Виктор думал, как завести разговор о своем недавнем «открытии», но не решался. А мысли Ольги в сотый раз возвращались к совершенному убийству. «Я не собиралась его убивать. Он меня вынудил».

После застолья Ольга предложила мужчинам отдохнуть, хотя несколько раз бросала опасливые взгляды на дверь и окна.

Виктор все-таки посчитал, что пора обсудить волнующую его проблему. Начал несколько издалека, но, постепенно, дошел до сути. Ольга напряглась, огонек интереса появился и в заплывших от побоев глазах Кирилла.

— Так ты считаешь, что живешь не своей жизнью? — спросил он у Виктора.

— Пожалуй… — после некоторой паузы ответил тот. — И толчком к моим размышлениям послужили слова Ольги. Видимо, и она испытывает нечто похожее?

Ольга порывалась что-то сказать, потом передумала, полностью замкнулась в себе. Как бы Виктору хотелось узнать ее мысли.

— Вот что, други мои, — решительно заявил Долгов. — Я окончательно убедился, что мы, трое, оказались здесь не случайно. Есть нечто, объединяющее нас. Вот загадка, которую следует разрешить.

— Вижу, ты повернулся к материализму спиной, — невесело усмехнулся Кирилл.

— А ведь Виктор прав, — вступила Ольга. — И я будто играла роль некоей Ольги Серовой.

Но я никогда ею не была!

— Вот так-так! — воскликнул Кирилл. — Вы оба намекаете, будто и я влез в чужую шкуру знаменитого философа?

— Это неудивительно, дорогой гений, — заметил Виктор. — Великому Гофману[4] часто казалось, что произведения создает не он, а кто-то другой. В этом он открыто признавался своим друзьям. А Ги де Мопассан просто видел со стороны пишущего человека. Только потом понимал, что человек этот — он сам.

— Интересно, а с Архипориусом они были связаны?

— Не успел взять у них интервью. А вот ты так и не сознался?

— Я не преступник, не нарушал закон. Сознаваться мне не в чем.

Виктор иронично улыбнулся, наблюдая, как Ольга снова заботливо обрабатывает лицо Кирилла. И сказал. — Хороший обед. А водочка нас расслабит.

— Скорее, ужин, — возразила Ольга.

— Ты права. Скоро стемнеет. Да, а дед Матвей, если вернется, не поднимет шум насчет такого количества незваных гостей?

— Не поднимет, — ответил Кирилл. — И ты противоречишь сам себе. Гость-то ведь званый.

— Я — да. Так ведь был бы я один, взял бы бутылочку побольше, лучше бы, не одну. За жизнь бы с ним поговорили. А то явились целым табором. Нет, слово «табор» мне не нравится, мы не цыгане. Бригада — дело другое. А что, поможем в хозяйстве деду Матвею?

Кирилл не захотел больше с ним разговаривать, отправился в соседнюю комнату, где лег на старую скрипучую кровать. Он не желал признаваться, что слова Виктора потрясли его больше чем любые иные события сегодняшнего дня.

Сначала он сказал себе, что выводы Долгова его не касаются, поскольку прекрасно помнит многие, порой, незначительные детали своей жизни. И тут же ему вспомнился военный фильм про разведчика, которому необходимо было перевоплотиться в другого человека. Он зазубривал легенду, изучал каждый нюанс его поведения. Получалось, что он уже тот, чью роль придется сыграть.

«Какое я имею отношение к тому разведчику? Я не зазубривал чужих ролей».

Однако Кирилл решил проанализировать и свое прошлое, и настоящее.

У него одна настоящая страсть — разработка научной теории Высокого коммунитаризма. «Что если в том мире я был философом?» И тут же чуть не поперхнулся: «В каком еще мире?!»

Он приказал себе не думать в опасном направлении — но человеческую мысль не остановить! Сомнения существуют вопреки самым жестким запретам.

Когда Кирилл писал свои исследования, ему постоянно казалось, что он пытается донести читателям какую-то мысль, которую уже знал раньше. Когда раньше? Когда он учился в институте, то мало интересовался философией. Нет, нет, он все это постигал еще раньше.

Не ребенком же!

Так когда?!

И кто-то рассказывал ему об этой теории.

«Нет, я сам перечел массу книг! Меня просветили философы!»

Окружающая действительность разделилась для Кирилла на две части: в одной (на своем портале!) он жил, в другой — вел себя как сторонний наблюдатель, механически отмечая то или иное событие. Но все эти события находились за пределами его интереса.

«Неправда! Я люблю женщин!»

«Так может в прошлой жизни ты был Дон Жуаном?»

Опять прошлая жизнь! Не было ее, никогда не было!

А как он любит женщин? Хотя бы из-за одной он страдал? Готов был принести себя в жертву? Исполнял дурацкие прихоти, понимая, как он смешон? Постоянно повторял имя возлюбленной?

Нет, он не строил храмов любви. Женщины являлись для него средством наслаждения… не то, не то! Он использовал их как средство удовлетворения естественных мужских потребностей.

Даже когда играешь чужую роль, естественные потребности не исчезают.

Взволнованный Кирилл поднялся, подошел к оконцу. Узкая деревенская дорога казалась безлюдной, лишь иногда по ней с бешеной скоростью пролетала какая-нибудь машина. Он мог бы так долго стоять, обуреваемый безумными фантазиями. И тут он заметил, как одна машина замедлила ход и остановилась у соседнего дома.

Сначала Кирилл не придал этому значения. Мало ли кто приехал в деревню к родственникам. Но отворились дверцы автомобиля, и из него вышли четверо крепких парней. Кирилл сразу насторожился, в душу прокрался страх. А парни осмотрелись и двинулись в сторону дома деда Матвея.

— Ольга, Виктор! — закричал Кирилл. — Они уже здесь!

Ему не надо было уточнять — кто». Как же быстро беглецов отыскали. Полиция на такое не способна.

— Заприте двери! — приказал Кирилл. — Сделаем вид, что никого нет.

— Так они и поверят! — воскликнула Ольга.

— Что нам делать? — Виктор вновь посмотрел на лицо своего товарища. Наверняка и самого Долгова так же отделают. Это в лучшем случае. А в худшем?..

— У меня есть пистолет, — прошептала девушка.

Кирилл возблагодарил Бога, что в свое время не отобрал его. Но одного пистолета мало.

— Ты куда? — спросил Виктор.

— В подполье. Там у деда Матвея ружье.

Кирилл нырнул в подполье, и почти тут же появился вновь. Он заряжал ружье.

— А стрелять?.. — спросил Виктор.

— Что «стрелять»?

— Умеешь?

— Немного.

Послышался долгий звонок. Потом его сменил настойчивый стук в дверь. Кирилл и его друзья притаились. В царящей тишине голоса во дворе были отчетливо слышны.

— Похоже, никого.

— Посмотри-ка сюда. Кто-то был здесь. И совсем недавно.

— Наверное, сам хозяин.

— И где он теперь?

— Шут его знает. Куда-то смотался.

— Не верю, что в доме — никого, — вступил третий. — Похоже, они нас заметили.

— Что предлагаешь?

— Войти и посмотреть. Только аккуратно, не привлекая внимания соседей.

Ольга сильнее сжала пистолет. Теперь она будет стрелять без раздумий! Но… неизвестно, как вооружены их противники.

— Разобьем окно? — поступило предложение одного из бандитов.

— Зачем? — голос третьего убивал спокойствием и самоуверенностью. — Сейчас вскроем дверь.

— Позвоним в полицию? — послышался срывающийся шепот Виктора.

— Не успеем, — так же тихо ответил Кирилл. — Они услышат наши переговоры. К тому же мы не знаем их связи с полицией.

— Тогда что?!

— По обстановке…

Кирилл не понимал, откуда у него в этот критический момент появилась такая уверенность? Но ведь кто-то должен взять инициативу в свои руки.

Слышно, как люди во дворе возятся с замком. Несколько секунд — и дверь открылась. Неизвестные вошли в дом.

— Они не пощадят, — слова Кирилла больно жгли Виктору ухо. — Мы убили их сообщника. Самооборона. Поэтому бейся, иначе…

— У меня даже оружия нет.

Мальцев сунул ему в руки кочергу: тоже оружие. Из соседней комнаты до них донеслось:

— Я же говорю, никого.

— А вон остатки еды. И из бутылки недавно пили.

— Хозяин с каким-нибудь друганом.

— Давай проверим в соседней комнате.

— Давай, но только время потеряем.

Сердца беглецов екнули. Смерть к каждому из них подошла так близко! Бандитам надо только дернуть дверь, чтобы обнаружить их.

Но, похоже, делать это они не собирались. Вновь послышались их голоса.

— Подождем старика в машине.

— Думаешь, он в курсе дел своего племянничка?

— Может — нет. Когда припрем его к стенке, все выложит.

— Мужики, я говорил о своей проблеме. Нужно съездить в автосервис. Он тут, недалеко. И сразу вернемся. Хозяин не заметит следы нашего пребывания.

— Давай. Кто-то останется в засаде?

— Зачем? Мы вернемся до его прихода.

Послышались удаляющиеся шаги. Хлопнула дверь. Беглецы не могли поверить своей удаче. Бандиты ушли?

Такое случается раз в жизни. И это случилось! Самоуверенность — частая беда профессионалов.

Теперь и беглецам необходимо уходить. Преследователи скоро вернутся.

Они постояли еще немного и рискнули выйти из дома. Но, сделав несколько шагов, наткнулись на четверку бандитов, каждый из которых навел на них свою «пушку».

— Опустите оружие, — сказал тот самый бандит с нотками самоуверенности в голосе. При свете висящей над крыльцом лампочки была его бритая голова и глазки — маленькие, глубоко посаженные, и кровавый рубец на подбородке. — Ну, же, исполняйте. Мы все равно вас опередим. А если кто-то из моих парней случайно получит ранение… Не завидую! Мы каждого из вас закопаем живым в землю.

Глазки зло сверкнули:

— Какие наивные! Думали провести.

— Что вам надо? — с трудом выдавил из себя Кирилл, по-прежнему не опуская ружье.

— Кто убил Вадика?

— Вадика?

— Того, что отделал тебя.

— Это вышло… случайно. Мы оборонялись.

— Я не спрашиваю о деталях. Кто конкретно прикончил моего названного брата?

— Я, — сказала Ольга.

— Вы, мадам? Не вас ли ему поручили избавить от навязчивого кавалера?

— Это сделал я, — выступил вперед Кирилл. — Ольга взяла на себя вину, надеясь, что женщину вы пожалеете.

— Какое благородство! Каждый готов повиниться. Придется убить обоих. И третьего за компанию. Ну, хватит болтать!

Но тут один из бандитов сказал:

— Димон, кто-то идет.

Скрипнула калитка, а затем послышались громкие шаги и озорная песенка:

Дед Матвей не ведал, какой страшный сюрприз его ожидает.

— Деда не трогайте, — бросил Кирилл. — Он — совсем не причем.

— Собираешься диктовать условия? — взметнулись брови Димона. — Попал твой старичок. Надо знать, с кем из родственничков водить дружбу.

А дед Матвей, как ни в чем не бывало, продолжал:

— Любвеобильный дед! — ухмыльнулся Димон. — Ничего, сейчас я его поцелую. И поцелуй мой будет так де горяч, как у юной красавицы. Ну-ка, дедушка, сюда!

Деду Матвею было уже за шестьдесят. Но выглядел он моложавым, с большими, как у Буденного, усами. Он не испугался неизвестных с оружием, лишь радостно всплеснул руками:

— Гости дорогие пожаловали. Угощать нечем. Ну, да ладно, что-нибудь придумаем.

— Мы тебя, дедок, сами угостим, — кивнул Димон.

— Не положено. Раз я хозяин, мне и потчевать.

— Они не шутят, дед Матвей, — мрачно произнес Кирилл. — Это преступники.

— Как говоришь? Преступники? Не поверю!

— Придется поверить. Твой родственничек убил моего названного брата. Так вот и начнем с тебя.

— Ой, не надо! — взмолился дед Матвей. — А тебе за это кое-что расскажу. Вот ты жену свою подозреваешь в измене. И друга Тольку, что сейчас рядом с тобой, спрашиваешь: как бы любовника подловить. А любовник и есть Толька. Вон как занервничал, шельмец! Коленка ходуном заходила.

— Ты чего плетешь, старая сволочь?! — взревел Анатолий. — Да за такое…

— Ничего я не плету. И доказательство есть. У нее вчера красивое кольцо появилось. Так?

— Так, — нехотя признал Димон.

— Сказала, что купила в ювелирном магазине. Так?

— Ну? — нетерпеливо крикнул бандит.

— Он ей его и подарил. Но не покупал. Оно досталось ему от матери. Вот и решил любовнице сделать подарок. Так просто по дружбе столь дорогие подарки не дарят.

— А ведь я и тебя подозревал, сволочь! — повернулся Димон к напарнику. — И ты за это ответишь.

— Димон, ты чего? — воскликнул Анатолий, понимая, шутки закончились. — Старик этот врет. Света белого не видеть.

— Света белого не видеть? Это можно! — и пуля, которая предназначалась кому-то из пленников, прошила тело Анатолия. Но тот все понял и успел выстрелить в ответ. Теперь два трупа лежали рядом.

Еще один киллер решил разобраться с дедом. Но Кирилл разгадал его желание, и быстро прострелил ему голову.

Оставался еще один. Однако, находясь в окружении, он понимал: со всеми не справиться. Если кого-то прикончит он, то тут же прикончат его.

— Отпустите, я уйду, — попросил он.

К удивлению Кирилла и остальных, дед Матвей не только согласился, но и поторопил преступника.

— Конечно, милок, не задерживайся. Вдруг еще успеешь?

— Куда? — пролепетал бандит.

— Так ведь ты мучаешься болями в желудке. А к врачу не ходишь. Зря! Болен ты смертельно. И сгоришь ты за три месяца. Так что…

Бандит, не слушая его, выскочил на улицу, быстро сел в машину и помчал. Дед Матвей горько вздохнул:

— Не дослушал совета старика. Я ведь хотел посоветовать ему сильно не гнать. Теперь все! У моста разобьется. Но это лучше, чем мучиться болями. И даже мечтать об эвтаназии.

Ольга и остальные глядели на деда Матвея, широко открыв глаза. Язык не ворочался, чтобы спросить о невиданных чудесах. А старик, как ни в чем не бывало, продолжал:

— В дом и к столу! К столу! Надо отметить встречу. Самогоночки налью, такой не пили. И закусь неплохая.

— Дед Матвей, — не выдержал Кирилл. — Во-первых, мы недавно из-за стола. Во-вторых, у тебя во дворе трупы.

— Трупы — ерунда, — замахал на него хозяин. — Позже порублю их мелко на части и скормлю свиньям. Пусть животные полакомятся. А на счет того, чтобы почаевничать, так не извольте обижать.

— Извините, я не могу! — решительно отказалась Ольга.

— А чего так? — заботливо спросил странный дедушка.

— Я столько всего испытала за сегодняшний день.

— Испытания человека закаляют.

— Чего ты темнишь, дед Матвей, — сказал Кирилл. — Откуда узнал про такие детали из жизни тех бандитов?

— Мне многое ведомо. Только знаниями не козыряю.

— Да уберите же трупы! — простонала Ольга.

— Обязательно, девонька, обязательно. А ты пока ступай в дом, посиди там на диванчике, мягкий он.

Точно в продолжающемся кошмарном сне Ольга зашла в избу, опустилась на диван. И тут же дед Матвей со своим то ли вином, то ли лекарством строго сказал:

— Пей!

Ольга безропотно выпила. А дальше?.. Кажется, она потеряла сознание.

Или от нервного стресса ей потребовалось некоторое время для сна.

Глава восьмая Откровение

Когда она открыла глаза, то увидела рядом Кирилла, который заботливо спросил:

— Как чувствуешь себя?

— Нормально.

— Конечно, нормально, — послышался из соседней комнаты голос деда Матвея. — Я ведь говорил: проснется девонька и будет свежее прежней.

— Идем к нам, — сказал Кирилл.

— А где?.. — она боялась произнести слово «трупы».

— Их нет, — успокоил Кирилл.

Ольга даже не спросила, куда подевались тела бандитов? Не смогла пересилить себя.

На столе гордо возвышался самовар. Виктор сидел подавленный, зато дед Матвей грыз пряник и, громко фыркая, попивал из блюдца чай.

— К нам, к нам, девонька! — закричал он. — Сейчас чайку горяченького.

Ольга безучастно глядела, как ей в большую чашку наливают дымящийся чай.

— Я все пытаю деда Матвея насчет его всезнайства, — сказал Кирилл. — А он молчит, точно партизан. Раньше я у него не замечал необычных талантов.

— Да не молчу я. Долго живу на свете, опыт накопил. А знания приходит с опытом, — прищурился старик и засунул в рот очередной пряник. — Талантом себя никогда не считал. Это не то, что ты у нас, Кирюша, крупный теоретик.

— Те бандиты продолжат нас преследовать?

— Обязательно. Группа у них сильная, хлопцы боевые.

— Утешил, дед Матвей!

— Так ты ведь ко мне не за утешением приехал.

— Правильно говоришь. Послушай, может, ты и Мефодия знаешь? Я как-то познакомился с ним в поезде. Еще в апреле.

— Как не знать, — лениво ответствовал дед Матвей. — Хороший товарищ. Только болтать любит.

— Подожди! Ты наверное другого Мефодия имеешь в виду? Мой — такой невысокий, движенья кошачьи…

— И нос тонкий и длинный, как у Буратино, — закончил дед Матвей.

«Точно, он!»

— Подожди-ка, — у Кирилла все более возрастало подозрение. — Мефодий и чародей на вечере у Щепинского не одно ли лицо?

Кирилл даже не стал объяснять, что такое вечер у Щепинского. И о нем дед Матвей наверняка осведомлен лучше, чем кто-либо.

— Ой, не знаю я никакого чародея. Но по твоим словам, понял: шустер, безобразник.

— А ты, случаем, не он? — вдруг спросил Кирилл.

— Ой-ой, что придумал! Я чудес не творю. Так, мужик-деревенщина.

Дед Матвей окунул бороду в чай и… задумался. Кириллу пришлось ждать, когда он снова заговорит. Но дед не спешил возвращаться к разговору. Пришлось опять — Кириллу. Старую тему он развивать не стал, перешел к следующему вопросу:

— Мефодий мне рассказывал про Архипориус…

— Да, про Архипориус, — дед Матвей проговорил это столь обыденно, словно речь шла о тарелке борща.

«Выходит, Архипориус не такая уж большая тайна?!»

Глаза всех трех беглецов вонзилась в хозяина дома. Он же продолжал размеренно попивать чаек.

— Продолжай, дед Матвей, продолжай!

— А что интересует-то вас?

— Мы видели шар в Южном Бутово. Он каким-то образом связан с Архипориусом?

Дед Матвей потянулся за новым пряником. Долго жевал его, вызывая раздражение жаждущих объяснения слушателей. Наконец, погладил себя по пузу:

— Шар — маленький аналог Архипориуса.

— Но он реален? — не выдержал Виктор.

— Как посмотреть, милый человек. В представлении материалиста он нереален, поскольку его нельзя потрогать, пощупать, тем более, съесть. И он реален, поскольку воскрешает ваши воспоминания.

— Наши воспоминания?! — воскликнула разом троица, поскольку поняла, что старик обращается сразу ко всем.

Мальцев окончательно убедился, сколь не прост дед Матвей. Он считает его своим дядей. А так ли это?

О родственных отношениях между ними он услыхал от самого деда Матвея, мол, он и отец Кирилла — двоюродные братья. Поскольку умершего отца он спросить не может, утверждения веселого старика стали аксиомой. Зачем деду Матвею обманывать?

А если они не родственники?!

Виктор тем временем стал допытываться:

— Какие воспоминания? Лично я никаких дел с Архипориусом не имел.

Старик внимательно посмотрел на него и спросил:

— Уверен, милый человек?

Виктор уже ни в чем не был уверен. Вмешалась Ольга, потребовала не перебивать хозяина, дослушать все до конца. Удивительный старик продолжил:

— Кстати, о шаре. Он, дорогие мои, дал вам понять, что пора возвращаться.

— Куда? — снова не выдержал Кирилл.

— В тот самый Архипориус. Каждый из вас недавно понял, что чужак здесь. За всем наблюдаете со стороны, как в кинофильме… Верно, Витенька? Хотя по мне так лучше посмотреть что-то более стоящее, чем вся эта повседневная ерундистика. Например, фильмы «Чапаев» или «Джентльмены удачи». И наплачешься и насмеешься.

— Подожди… Архипориус — наша родина? — перебил Мальцев. — Но мы ничего не знаем о нем. Я сужу по словам Мефодия. Архипориус — поле, которое, находится где-то над нами и управляет всеми процессами.

— Ох, уж этот Мефодий! Начнет и не закончит. В общих словах правильно. Но нужно сделать важное дополнение. Мир-то наш, дорогие мои, состоит из нескольких ипостасей. Вы ведь помните «Божественную комедию» Данте?

Слышать такое от деревенского мужика с постоянными шутками и прибаутками было очень уж непривычно. А веселый старичок лишь снова отхлебнул чайку:

— Сначала герой Данте путешествует по подземному царству, затем поднимается в чистилище. И уже оттуда — дорога в сияющее царство Света. А ведь Данте ничего не придумал. И не просто переписал Библию. Он, как человек с Архипориуса, показал в завуалированной форме устройство мира. Только не открыл главной тайны. Низший круг или круг зла — то, что каждодневно окружает вас.

— Многие в этом круге зла счастливы, — возразила Ольга.

— Да, называют жизнь счастьем, — согласился дед. — Только оно тут недолговечно. Его быстро сменяют войны и природные катаклизмы, голод и мор, истребление одними человечками других. Зло здесь свило себе гнездышко, потирает ручки, радуется.

— Вы хотите сказать, что мы тут находимся?.. — Ольга так и не закончила, за нее это сделал дед Матвей.

— В аду, девонька, в аду.

«Пожалуй, он прав», — подумала Ольга, вспоминая жуткие события последнего времени.

— Недаром это место и называется у нас Эдминит. Вслушайтесь: Эд-ми-нит. Тут вам и ад, и минные поля вокруг. И динамит.

— А Архипориус?

— Это — чистилище. По его дороженькам мы шествуем дальше, к другому миру, где обитает и властвует настоящая элита. Путь туда, детки, сложен и извилист. Но, если хотите узреть настоящий кусочек рая — туда, туда! В Долину богов!

И он вдруг тяжко вздохнул, каждый мог прочесть его невысказанные слова:

— Мне путь в Долину Богов закрыт!

Кирилл думал спросить: «Почему?», но его опередила Ольга:

— И какое отношение мы имеем к Архипориусу?

— Самое непосредственное, девонька.

— Объясните!

— Не проси, не положено. Скоро сама все поймешь.

— Как скоро?

— Раньше, чем думаешь. Погуляли, детки, и домой, под родительское крылышко.

А Кириллу вдруг припомнилось предупреждение Щепинского: не возвращаться в Архипориус. Почему он его об этом предупреждал?

Мальцев постарался остановить течение своих мыслей, здесь это опасно. Однако дед Матвей слишком уж внимательно посмотрел на него, густые брови нахмурились. Разрядку внес Виктор:

— Как попасть в Архипориус? По специальной лестнице подняться, что ли?

— Вот шутник, — расхохотался дед Матвей. — По лестнице! Так я поднимаюсь на чердак, где у меня голубятня. А в Архипориус ведут специальные невидимые простым людям тоннели. Тоннели появляются в определенных местах, в том числе и тут.

Внезапно сделалось темно. В доме пропало электричество. Кирилл выругался, дед Матвей заохал, мол, такое во всей деревне. Заковылял к окну и тут же позвал остальных:

— Милые мои, сюда! Сюда!

Кирилл и его товарищи пошли на голос и заметили, как в комнату начали проникать сначала слабые, затем постоянно усиливающиеся потоки света. Они выглянули в окно.

Знакомый сияющий шар висел прямо над домом деда Матвея. Он не просто светился, а искрился. Искры рассыпались по улице целыми пригоршнями, но не исчезали, а начинали волшебную пляску. Казалось, что они подожгут здесь все. Но ничего не загоралось, огненные искорки не собирались причинять вреда. Они лишь звали присоединиться к их безумной, непонятной игре.

Сам шар переливался и блистал как никогда. Красота его завораживала. Однако Виктор по привычке отшатнулся, Ольга съежилась, страшась неизвестности. А вот Кирилл среагировал на удивление спокойно. Ему показалось, что шар преобразил все вокруг. Невольно взглянув на деда Матвея, он от изумления раскрыл рот. Круглое, добродушное, чуть хитроватое лицо исчезло; старик, как опытный актер скинул маску по окончании спектакля. И теперь у него — иной облик: старого, безжалостного воина. «Кто ты?!» — мысленно спросил Кирилл. И получил мысленный ответ: «Представитель Архипориуса в империи зла».

Серебряные искры прекратили хаотичное падение и сложились в конфигурацию, напоминающую трубу, которая подобна мосту соединила шар с двором деда Матвея.

— Пора возвращаться! — повторил хозяин дома.

Первым не выдержал фантастического зрелища Виктор. Внутри его проснулась истинная сущность — человека с Архипориуса. И вот тот, кто еще недавно бежал от чудовищного явления, закричал:

— Я иду!

Через секунду он был во дворе, купался в струях света. Свет усилился, фигуру Виктора уже не было видно. Он растворился или же… переместился?

— Теперь вы, — сказал дед Матвей.

Ольга размышляла: сделать этот шаг было бы неразумным и опрометчивым. Она не представляла: куда идет? Как можно верить словам и бросаться в неизвестность? Как часто манят нас обещания, и как велико бывает разочарование!

Но что ждет ее здесь? Месть бандитов? Даже если спасется, жизнь ее вряд ли станет конфеткой.

«Что и говорить: территория зла!»

Обреченность пребывания здесь пугала больше неизвестности. Колебания были недолгими. Кирилл попытался остановить ее, но Ольга резко вывернулась, вышла из дома и приблизилась к трубе.

Однако в последний момент она оглянулась.

— Ольга! — протянул к ней руку Кирилл.

До световой трубы оставался один шаг. Кирилл начал потихоньку приближаться. И это стало для Ольги решающим фактором.

«Бедный мальчик! Похоже, ты влюбился в некий идеал, которого никогда не существовало. Через некоторое время ты проклянешь меня!».

И она перешла роковую черту!

Исчезновение Ольги стало для Кирилла настоящей трагедией. Возникло желание бежать за ней. Но в последнее мгновение он остановился. Ольга ушла добровольно и ее уже не вернуть. Она выбрала свой путь. Что делать ему?

Перед глазами — силуэт Щепинского; Алексей будто умоляет Кирилла не подходить к трубе. Почему он так волнуется? Они ведь с Кириллом и друзьями-то никогда не были.

— Отчего ты остановился? — спросил тот, кто скрывался под личиной деда Матвея.

От красоты падающих сверкающих искр Кирилла вдруг пробрала жуть.

— Иди туда, иди! — голос «деда Матвея» напоминал раскаты грома. — Ты рожден Архипориусом. Там твое место! Но ты должен прийти добровольно!

— Я вам не верю.

— Говоришь «не верю», а сам сомневаешься.

— Лукавство, лукавство… — бормотал Кирилл. — Вы хотите меня похитить. Не представляю с какой целью, но… Зачем-то существа с летающих тарелок похищают землян… Люди из соседних домов увидят эту трубу. Они обо всем расскажут.

— Никто не увидит ее, кроме нас. Архипориус открывается только своим. И если бы хотели тебя похитить, давно бы это сделали. Ведь мы не существа с летающих тарелок.

— Я не помню, чтобы когда-нибудь принадлежал Архипориусу.

— Там все вспомнишь.

— Я должен подумать, — Кирилл решил выиграть время, однако «деда Матвея» не проведешь.

— Уходи. Ты свободен. Только завтра тебя уже отыщут дружки тех самых бандитов.

Кирилл прекрасно понимал: «дед Матвей» не собирается просто попугать его. Почти бессознательно Мальцев сделал шаг и… попал под льющиеся, сверкающие струи.

Земля заходила ходуном, его закружило и куда-то потянуло.

Когда он открыл глаза, то увидел, что сидит в кресле. Вокруг суетились люди в пурпурных халатах. Один из них вплотную приблизился к Кириллу и сказал:

— С возвращением в Архипориус!

Вся прошлая жизнь Кирилла явственно восстановилась в его голове.