Узоры на ковре

Глава 3

Все три года учёбы в Магической академии Гриде удавалось обходиться без любовных отношений. Она избегала возникающих порой поклонников, общаясь только с подругами и однокурсниками, но вот этой весной умудрилась подружиться со старшекурсником, практически выпускником. После практики он перестанет быть студиозусом и вылетит из стен академии в большую жизнь.

Её дружба с этим красивым высоким статным боевиком, на которого заглядывались девушки всей академии, началась всего три месяца назад. Никаких пошлых намёков и порочащих её честь поползновений до вчерашнего вечера Кейт не делал. Все три месяца с ним было так дружески легко, что Грида доверилась и расслабилась.

Они познакомились в библиотеке. Знакомство началось с того, что они случайно столкнулись у полок, а Кейт помог ей собрать книги. Факультеты и курсы у них не совпадали, общих занятий не было вообще, жили они в разных общежитиях, обучались в разных корпусах. Не совпадало вообще ничего. Однако по его инициативе они встретились, а потом продолжили изредка встречаться в парке, чтобы просто гулять и беседовать.

Кейт оказался хорошим рассказчиком, много где побывал и многое знал. Гриде нравилось его слушать. Под серьёзным выражением лица она скрывала острый насмешливый ум и частенько ставила друга своими неожиданными вопросами в тупик.

Быстро выяснилось, что им не нужно было искать темы для обсуждения. Темы постоянно возникали сами: философские, мировоззренческие, научные, далёкие от быта, денег и обсуждения последних дворцовых скандалов.

Кейт всерьёз интересовался историей, а в доме его отца была собрана богатая библиотека, в которой он порой засиживался допоздна.

Кейт делился с Гридой новыми мыслями и случайно обнаруженными фактами, и тогда хорошо знакомые исторические события разворачивались для его новой подруги совершенно с другого ракурса. Это было увлекательно и совершенно непохоже на обыкновенную бытовую болтовню.

Нет, с самой их первой встречи Грида не забывала, что Кейт был из богатой семьи, а она была из маленького закрытого пансиона, куда её вынужденно отдала бабушка, спасаясь от преследования.

Да, скоро выпуск. Как там дальше будет складываться их дружба с Кейтом оставалось только гадать.

Да, Грида даже в мыслях не воображала ситуацию, что их дружеские отношения разовьются до того, что она станет невестой Кейта. Не разовьются. Не станет. Потому что у него своя жизнь потомственного аристократа, а у неё своя, не привлекающая внимания жизнь выпускницы лекарского факультета. Он мажор, родившийся с золотой ложкой во рту, а она по документам безродная сирота.

Да, если после выпуска он не захочет видеться, так тому и быть. Навязываться никто не будет. Но нельзя же отрицать, что этой весной им было хорошо вместе! Как это может быть, чтобы их дружба с его отъездом из академии просто растворилась в пустоте? Действительно, почему бы им иногда не встречаться, не гулять по набережной или не сидеть кафе, беседуя о чём-то очень интересном?

Их тайные дружеские встречи в парке продолжались всю весну и начало лета. А потом наступило время экзаменов.

Грида потихоньку сдавала свои обязательные предметы за третий курс, а Кейт сдал выпускные и теперь должен был отправиться на месяц на выпускную практику куда-то далеко в Пограничье со всей своей группой.

Через месяц практикантов ожидало присвоение звания мага второго уровня, а затем в Магической королевской академии должен был состояться Бал выпускников, после которого они разлетятся по всей стране служить во славу короны и короля.

Да, Кейт ей нравился, но до проклятого вчерашнего вечера они даже целовались ни разу!

Да, она хотела бы быть его дамой на Балу выпускников, однако ясно понимала, что сословная разница между ними слишком глубока. Скорее всего, дамой Кейта будет какая-нибудь богатая девица. Ну и пусть. Меньше злобных взглядов будет потом брошено в сторону Гриды.

Девушка сморщилась от собственной наивности, вспоминая свои тогдашние мысли. Вчерашний вечер смешал всё!

Грида сжала зубы и заставила себя шаг за шагом мысленно перебирать события предыдущего вечера, чтобы до конца понять, что же произошло на самом деле.

Итак, вчера вечером она как всегда встретилась с Кейтом на укромной скамейке в парке. Конечно, это должна была состояться не совсем обычная встреча, а прощальная. Всё же друг практически закончил академию. Всего месяц практики и всё! До свидания, академия! У него начинается взрослая жизнь!

Необычная встреча, но не до такой же степени!

Грида просто собиралась попрощаться с Кейтом перед его отъездом на практику. Даже маленький подарок ему приготовила, в кармане лежал.

Идти к парню в гости в его комнату в общежитии она не собиралась, как не собиралась появляться в общежитии боевиков ни вчера, ни позавчера, да и никогда ни раньше. По слухам, нравы в жилом крыле боевиков царили свободные и там часто появлялись девушки особо не обременённые тяжестью морали. Идти туда под понимающими насмешливыми взглядами сокурсников и под неодобрительным наблюдением коменданта, что неустанно бдил у входа, было бы противно.

Однако вчера вечером в парке Кейт первым делом подарил цветы и попросил оценить прелесть этого аромата. Она тогда засунула нос в букет и как следует вдохнула. В тот момент они Гриде даже понравились!

Ну ещё бы! Таких необычных небесно голубых цветов с лепестками, веером разбегающимися от центра, она раньше не видела. Букет источал какой-то новый, очень густой и сладкий аромат. Похоже, именно тот, который затем незаметно полностью выключили ей мозги!

Грида со стоном зарылась в подушку, желая выжечь этот позор из своей памяти.

– Нам же на лекции по травоведению рассказывали про существование таких растений с лёгким, исчезающим за сутки, магическим воздействием их аромата на личность! Мы же учили это в прошлом году.

В памяти всплыл равнодушный голос лектора:

– Это магический приворот, а не просто запах цветов, усиливающий романтическое настроение, как, скажем, красивый закат или прекрасный пейзаж. Рассмотрим, к примеру, так называемые дурман-цветы. Их аромат целенаправленно подавляет у жертвы логику и критичность, вытягивает животную суть, усиливая инстинкт размножения, и концентрирует внимание на любой особи, сидящей рядом. Период влияния аромата дурман-цветов на личность мал, не более суток. Но часто для злоумышленника его бывает достаточно.

Экспериментально выяснено, что сопротивляться такому привороту могут очень немногие и то осознавая, что находятся под воздействием. Фактически, подобные растения можно рассматривать как магический наркотик, который жертва получает чаще всего насильно, с использованием хитрости и обмана.

Все привороты потому и запрещены, что это глубинное насилие над личностью.

От развернувшегося перед внутренним взором коварства у Гриды потекли слёзы.

– Ну что ж, абстрактные сведения, выдаваемые лектором, для меня лично перетекли в практическую плоскость. Конечно, после такого воздействия уже неудивительно, что я, совершенно неожиданно для самой себя, рухнула с Кейтом в постель.

Но это было уже позже. А сначала, подарив букет, Кейт стал рассказывать Гриде про свои успехи в пространственной магии, а именно, в телепортации, одном из самых трудных и затратных магических направлений. Он быстро подбил её на эксперимент: перенести их с одной уединённой скамеечки академического парка, где они сидели, на другую.

В результате, Грида вдруг оказалась сидящей на кровати в его комнате.

– Ох, ошибся, извини, – как-то сдавленно выдохнул Кейт извиняющимся тоном.

– Ничего, – шепнула она успокаивающе, желая смягчить его явный промах. Неловко, конечно. Но не смертельно же?

Доверчивая овца! Никаких промахов, всё было разыграно словно по нотам! Теперь-то понятно, что эта якобы ошибка в телепортации была задумана заранее и выполнена в точно намеченное время.

Уже сгущались сумерки, плотные шторы были задвинуты почти наполовину, поэтому в комнате Кейта царил полумрак.

Грида почувствовала, как напряглись руки парня, до этого легко обнимающие её за плечи. Для неё оказалось совершенно неожиданным, когда Кейт сильным движением усадил её к себе на колени и стал целовать.

– Наконец-то мы по-настоящему вдвоём, девочка моя милая, – зашептал он тогда между поцелуями, ласково касаясь её лица и шеи.

В первый момент она полностью растерялась, но приворот, видимо, уже начал действовать и словно какая-то густая искрящаяся счастьем пелена накрыла её рассудок. Его поцелуи оказались так нежны, так упоительны, что неожиданно для самой себя она подалась навстречу парню, стала с энтузиазмом отвечать на поцелуи, а затем просто утонула в нахлынувшей чувственной волне.

Краем затуманенного сознания девушка ощутила, как пальцы Кейта нащупали и расстегнули пуговки ворота и чуть шершавая мужская ладонь легла ей на грудь.

– Неужели ты не видишь, чудо моё, что я сгораю от желания быть с тобой?

Жаркий шёпот Кейта обволакивал и лишал воли, а нежные прикосновения вытягивали из глубин её женской сущности какое-то совершенно ей ранее незнакомое очень сильное и всепоглощающее желание, а потом…

Под ласковыми руками Кейта девушку захлестнул ураган эмоций. Её тело вдруг взбунтовалось и затолкало уже несопротивляющийся и сдавший позиции разум куда-то далеко в подсознание.

Мысли исчезли. Осталась только непоколебимая уверенность, что отдаться здесь и сейчас этому мужчине будет самым верным поступком в её жизни. Что соединиться с этим мужчиной безумно важно и совершенно необходимо. Что в этот момент нет ничего более правильного в этом мире, чем стать единым с ним существом, пусть и на короткое время. Пламя в её крови просто кричало об этом, оно бурлило и сжигало её тело изнутри!

Ладони Кейта уже нырнули под юбку и гладили её бёдра, заставляя кожу трепетать. Тело девушки млело от всё более откровенных прикосновений, а потом вообще взяло управление над девушкой в свои руки. Ладони Гриды сами собой, без её сознательного участия, нырнули Кейту под рубашку и начали скользить по его гладкой горячей коже, по которой чувствовались твёрдые мускулы.

Ткань платья поползла вверх. Это Кейт стягивал с неё последнюю преграду между ними. Тело девушки с готовностью вскинуло вверх руки, чтобы освободиться от одежды, которая безумно мешала объединиться с Кейтом в единое целое.

Прохлада ночи коснулась обнажённой кожи. Грида услышала протяжный стон восторга и с большим запозданием догадалась, что стонет она сама.

Дальнейшее происходило словно в горячечном тумане. Пламя в её крови жгло и требовало выхода. Её вырвавшаяся на поверхность женская сущность наслаждалась единением и ощущением полноты.

Когда ураган страсти стих и остатки разума выползли на поверхность, Грида обнаружила себя полностью обнажённой и лежащей в объятиях также совершенно обнажённого Кейта.

– О Всеблагой, что же я наделала? Я же обещала бабушке! – подумала она в тот момент, однако мысли были все какие-то вязкие, округлые и неповоротливые. Не удавалось даже толком удивиться. В объятиях Кейта было так сладко и правильно. Ладони скользили по гладкой коже обнимающего её мужчины, исследовали новые незнакомые территории, даря ощущение истинного наслаждения.

– Да что там теперь-то раскаиваться, – послало проснувшемуся разуму волну удовлетворения сытое и довольное тело. Оно радостно звенело, отодвигая в сторону мысли и явно предлагая подумать об обещаниях и морали потом.

– Потом, буду думать потом, – согласился разум и снова утонул в булькающих эмоциях.

Это любовное безумие длилось почти до рассвета. Грида вчера так и уснула: глубоко за полночь, полная новых ощущений и бесстыдных желаний, обнимая мужчину, которого ещё вчера называла просто другом.

Да уж! Теперь-то на трезвую голову закрадывается мысль, что Кейт тоже слегка вдохнул того приворотного аромата.

Часть разума вместе с ней проснулась уже утром. Грида открыла глаза, и с удивлением осознала, что она находится в мужской комнате, а рядом спит Кейт. После этого ошеломительного осознания, как ни в чём не бывало, включилась память и сообщила, что студентка Гридария Берингар опаздывает на важный зачёт.

Грида подскочила и заметалась в поисках платья и… хм… белья. Валяющиеся недалеко от кровати на самом виду скомканные трусики не оставляли сомнений в собственном грехопадении.

– Ты убегаешь? – спросил сонный Кейт с кровати, из-под прикрытых век наблюдавший за мечущейся по комнате Гридой.

– Да, у меня важный зачёт.

Она уже застёгивала пуговки на платье, розовея от смущения. К таким пробуждениям в мужской комнате девушка явно не привыкла.

Новый портал в тот момент Кейт открыть был якобы не в состоянии. Вроде как растраченного вчера резерва не хватает.

Память послушно показывала Гриде сегодняшнее утро, однако теперь всё произошедшее виделось совсем иными глазами.

– Всё ему хватало, просто не захотел, – с горечью подумала она, вспоминая эту сцену из нынешнего дня. – Теперь-то ясно, что попросту жадничал и экономил резерв.

Попытку Кейта утянуть её снова в постель, девушка пресекла неимоверным усилием воли. Тело ещё сладко млело от его ласковых прикосновений и с трудом подчинялось разуму.

В конце концов, после сладких и одуряющих поцелуев Кейт вытащил из шкафа длинный тёмно-серый, чуть переливающийся чернильной синевой, женский плащ с золотым шитьём по краю и накинул на Гриду. Это одеяние с глубоким капюшоном полностью скрыло её лицо и фигуру и, как она наивно понадеялась, позволило выскользнуть из мужского крыла неузнанной.

Потом сломя голову Грида помчалась на занятия в лекарский корпус, однако буквально через полчаса мысль о том, чтобы снова увидеть Кейта стала завладевать её сознанием, полностью вытесняя все другие мысли в принципе.

Идея посмотреть на парня из небольшого настенного зеркала в его комнате, перед которым она сегодня утром спешно приглаживала волосы, всплыла сама собой и затопила сознание.

– Получается, что вся это ночное любовное безумие и утренняя горячечная жажда увидеть Кейта навязаны извне и всего лишь результат воздействия на меня каких-то дурацких подсунутых мне цветов? О Всеблагой, как я была слепа! Дура я доверчивая.

И ведь всё было на виду! Даже тот женский плащ, который Кейт вытащил из собственного шкафа, возник там на вешалке не просто так.

Сейчас у Гриды не было сомнений, что это очень удобное одеяние с капюшоном, скрывающее и лицо, и фигуру, исправно служило хозяину долгие годы, чтобы не нарушая приличий выпроваживать из комнаты задержавшихся в его постели подружек. Да он, собственно, этого и не скрывал!

Сразу вспомнились смешки, звучавшие эти последние месяцы у неё за спиной, а также порой долетавшие до её ушей обрывки непонятных фраз в столовой, смысл которых сейчас становился кристально ясен. Наверное, весь его курс в полном составе следил за тем, как Кейт тянет наивную девицу в постель и с нетерпением ждал совместного просмотра «доказательства»! Какой кошмар. И все молчали!

– Не ври себе, не все.

Честно говоря, пару месяцев назад, ещё весной, какой-то парень остановил её в коридоре академии и всё же попытался предупредить. Однако вещал он тогда очень уклончиво и с каменным выражением лица. Видимо, опасался, что его могут уличить в содействии. Смысл речи того незнакомого парня был глубоко запрятан за туманными намёками, из которых Грида в тот момент ничего не поняла и вообще почти сразу о них забыла. Отношений у них с Кейтом почти не было, и Грида вообще не связала с ним то тщательно, до потери смысла, завуалированное предупреждение в коридоре. Тьфу, доверчивая бестолковая корова!

Грида ощущала, что её жизнь словно раскололась на две части. Вчера и сегодня стояли на разных сторонах уходящей в бесконечную глубину пропасти из боли и стыда.

– О Всеблагой! Ещё утром я, как влюблённая идиотка, витала в облаках с розовыми соплями вместо мозгов. Стыдно-то как! Как я могла так заблуждаться? – она снова и снова тонула в пучине самобичевания и никак не могла оттуда выбраться, пылая от жарких волн накатывающего осознания вселенского позора.

Когда раздался уверенный стук в дверь, Грида вздрогнула.

Нет, это не может быть Кейт. Только не это!

Естественно, это был не он. За дверью стояла кураторша из лечебного отдела, которая заглянула в комнату к сказавшейся больной студентке. Об этом обязательном визите Грида совсем забыла. Госпожа Лирониза, высокая сухопарая дама неопределённых лет со строгим взглядом и неизменными очками на длинном носу появлялась в общежитиях исключительно по долгу службы и сейчас она обязана была удостовериться в самочувствии студентки самолично.

Лирониза уверенно шагнула в комнату, водрузила на стол свой коричневый кожаный саквояжик с потёртой ручкой и огляделась.

Симулянтов кураторша, не жаловала. С ними, коих всегда было немеряно, она боролась всеми доступными ей методами. Однако лежащая на кровати в позе эмбриона студентка с лихорадочным румянцем на всю щёку, видимо, выглядела больной весьма убедительно. Прямо на глазах из строгой и надменной блюстительницы академического порядка кураторша превратилась в заботливую сиделку.

– Сейчас, девочка, я постараюсь тебе помочь, – ласково закудахтала она, с тихим щелчком открыла свой саквояж и подошла к кровати. С минуту Лирониза водила над Гридой руками и, похоже, немного озадачилась тем, что ей не удалось точно установить источник плохого самочувствия.

– Не пойму. Что-то с балансировкой магических потоков? – вслух недоумевающе произнесла она, задумчиво глядя в стену. – Или это связано с циклом? Однако, к счастью, ничего критичного нет.

Ещё несколько дополнительных взмахов руками, и кураторша подытожила свою диагностику:

– Не вижу ничего угрожающего и опасного. Отдыхай. Отлежись. Завтра тоже можешь отсутствовать. Освобождаю тебя от занятий. Однако, если и завтра будешь чувствовать себя также плохо, вызовешь меня. Поместим тебя в лечебницу, сделаем анализы, разберёмся, – и неожиданно для Гриды строгая и суровая Лирониза ласково погладила её по голове как маленькую.

Её манипуляции, эликсиры и порошки всё же немного помогли. Видимо, в них был и успокаивающий компонент. Мало-помалу кипящие эмоции у Гриды стихли, стыд и боль немного отступили, мысли начали проясняться. Настроение, конечно, осталось гнусным, хотелось спрятаться и никого не видеть, однако к ней наконец в полной мере вернулась утраченная на целые сутки способность здраво размышлять.

– А что собственно произошло? Позорище, конечно, но на меня, безродную по документам, и раньше смотрели без особого почтения. Перетерплю. За ошибки нужно расплачиваться. Опять же выпускники боевого факультета, те, кто ставил ставки на мою устойчивость, через месяц исчезнут из академии вместе со своим пари. Вместе с Кейтом и его приятелями.

Боль снова иголкой кольнула сердце, однако порошки госпожи Лиронизы работали исправно и сейчас об произошедшем думать было гораздо легче.

– В общем, кроме удара по самолюбию ничего особенного не произошло.

Из академии не выгоняют. Экзамены я сдам. Бал выпускников можно проигнорировать, чтобы не ловить насмешливые взгляды. И вообще, впереди только несколько экзаменов до окончания третьего курса, а потом полтора месяца каникул. За это время приду в себя окончательно.

Грида мыслями потянулась к маленькому городку, где она собиралась провести каникулы. Там ждал её бабушкин уютный домик на городской окраине, утонувший в зелени сада.

А в нём ждали её бабушка и философские разговоры о прочитанных книгах с чаем и вкуснейшим печеньем по вечерам. За забором ждали её соседи, жаждущие неспешно и со всей тщательностью посоветоваться с почти дипломированным и практически бесплатным лекарем. Там ждали её будущие корзинки с фруктами, сыром и бутыли с молоком, которые пойдут в благодарность за советы.

Грида будет ходить на реку и ходить по песчаной косе, загребая мелкий белый песок босыми ногами. она станет собирать травы для своих эликсиров и настоек на холмах у леса. Оттуда открывается прекрасный вид на их город, да и вообще на всю округу. Там кажется, что небо близко, а облака плывут рядом и в любой момент готовы подхватить путешественников на свои белые пушистые спины. Да, можно не сомневаться, полтора месяца спокойной жизни вне академии заставят забыть о предательстве.

Итак, что ещё может быть плохого кроме огласки? В общем, ничего особенно ужасного не произошло. Немалая часть студентов и студенток Магической академии строгостью нравов не отличались.

Похоже, самое тяжёлое последствие – это ноющее сердце и сжигающий изнутри стыд. Ну и, конечно, грядущий разговор с бабушкой. Она ведь намекала, что потеря девственности для меня несёт что-то особенное. Только поговорить собиралась об этом перед моей свадьбой. Свадьбой!

Несмотря на грызущий стыд, Грида не собиралась ничего скрывать от единственного родного ей человека. Что случилось, то случилось, ничего уже не изменишь. С этим шрамом на сердце придётся жить дальше.

Снова скрипнула дверь. Грида вскинула глаза и поймала себя на желании видеть раскаявшегося Кейта.

– Тьфу, тряпка! – мысленно пнула она сама себя.

В приоткрывшуюся дверь заглянуло озабоченное личико, обрамлённое медными кудряшками. В комнату просочилась Берениса, соседка с четвёртого курса артефакторного, живущая в комнате напротив.

Отношения у них с Гридой были хорошие, однако особой близости за все годы не возникло. Все эти три года близкими подругами у неё были сёстры – близняшки из её же группы. Грида познакомилась и сошлась с этими забавными девчонками уже с первых дней учёбы в академии.

Вместе они ходили на занятия, вместе готовились к экзаменам и помогали друг другу, чем могли. Однако этой зимой близняшкам пришлось покинуть академию из-за финансовых проблем в семье.

Грида, конечно же, расстраивалась и очень надеялась, что проблемы у них в семье будут временными и эти смешливые и всё понимающие девчонки скоро вернутся. Однако именно сейчас подружек рядом не было. Совершенно не на кого было опереться и кому поплакаться.

– Ты чего здесь разлёживаешься? – соседка, обладательница непокорных медных кудряшек, со всего размаху плюхнулась рядом на кровать, от чего лежащую там девушку тряхнуло. – Лирониза выходила из твоей комнаты. Ты что, заболела?

Берениса поглядела на лежащую в постели соседку и задумчиво потыкала пальцем в разорванные упаковки от порошков, оставшихся от прихода кураторши.

– Да. Нехорошо мне, – вздохнула Грида, не поднимая головы от подушки, вытянулась на кровати и закрыла глаза. Говорить не хотелось ни о чём.

Она чувствовала, что щёки всё ещё горят, а волны внутреннего жара прорываются сквозь успокоительные микстуры, но добавила:

– Сейчас уже лучше.

– Знакомый плащик! – громкий возглас Беренисы после небольшой паузы заставил Гриду вздрогнуть и распахнуть глаза.

Бера пощупала висящий на стуле тёмно-серый плащ, провела пальцами по золотому шитью и повернулась к Гриде: – Ты что, побывала в мужском крыле у Кейта?

Грида смутилась и покраснела ещё больше, ожидая всплеска потока вопросов от наблюдательной и любопытной соседки.

Однако Берениса неожиданно тактично отвернулась, снова потрогала струящуюся тёмно-серую ткань и сообщила как-то обыденно, без насмешки в голосе:

– Помню я этот плащик, годик назад у Кейта в гостях побывала разок. Развлеклась да обломала немножко этого самовлюблённого хлыща.

– Как обломала? Отказала? – неверяще протянула Грида, сощурившись от удивления.

– Почему отказала? Не отказала, а совсем даже наоборот! Заставила проявить себя во всей красе, – хихикнула Берениса и подмигнула. – Да только моя девственная магия, на которую он рассчитывал, ему не досталась. Свою девственность я отдала уже давно и не ему. Обломался золотой мальчик.

– А почему ты решила, что он только за девственной магией охотился? – устало произнесла Грида и снова прикрыла веки, чтобы не выдать своих чувств повлажневшими глазами. – Может, ты ему просто нравилась?

– Как же, нравилась! Ха, ха и ещё раз ха. Всем известно, что у них там на боевом факультете парни все пять лет изображают безумную любовь и идут на всякие ухищрения, чтобы к выпускной практике максимально увеличить свою магию за счёт девушек.

– Не всем, – тихо прошептала Грида.

– Ты что, не знала? – искренне удивилась Берениса. – Не знала, что в большинстве своём они строят влюблённые рожи, чтобы откусить от девушки магии в момент потери девственности? Вот что значит сидеть в своей комнате и избегать наших чисто девчачьих посиделок со сплетнями.

– Я не избегала.

– Ну конечно. Просто общалась с такими же как ты сама доверчивыми и неопытными близняшками.

Бера хлопнула себя по лбу.

– А я-то всё гадала, почему ты стала в парке заниматься чаще последнее время. У меня ведь окно в сторону выхода из женского крыла общежития смотрит. Заметила ведь, что ты в парк со своей сумочкой с тетрадками зачастила. Думала, скучно одной в комнате, раз твоим подружкам пришлось уехать! Ну Кейт, ну лис!

– Нет, само собой, что про передачу магии при первом контакте с мужчиной я знала, а вот про то, что наши боевики специально… изображают… нет, – уже совсем шёпотом закончила Грида.

Берениса осторожно тронула её за босую пятку, выглядывающую из-под одеяла и сочувственно спросила:

– Так ты от чего, собственно, сегодня так расклеилась? От нервов или потери магии? Вообще-то, передача магии в такой интимный момент проходит только по добровольному согласию девушки, иначе бы магинь просто насиловали, накинув мешок на голову. Боевики парни, конечно, хорошие, но далеко не все. Ради увеличения силы некоторые из них готовы пойти на всякие гадости.

Ты должна была добровольно согласиться! Что, согласилась?

Грида тяжело вздохнула и покраснела. Было безумно стыдно вспоминать свою глупость и доверчивость. Из памяти выплыло, как в какой-то момент Кейт прошептал:

– Ты согласна отдать мне свой огонь?

Она своими мозгами, от любви превратившимися в кисель, приняла эти слова за метафору. Ей показалось, что Кейт говорил о пламени любви, об огне страсти и она, ничего не соображая, в тот момент ответила да.

А слова-то были буквальны! Кейт спрашивал у неё разрешения забрать часть её стихийного магического дара, а именно, огня! А она добровольно согласилась! Боже, какой стыд! Разве можно было быть такой беспредельно глупой!

Дар каждого мага был индивидуален и состоял из набора магических способностей, как цветок с разными лепестками. Какие-то лепестки были больше, проявлялись ярче, какие-то слабее, какие-то способности маги старались не афишировать, а какие-то вовсе тщательно прятали. Типов магии было много и у каждого её обладателя собирался свой собственный набор разной силы.

Получается, этой ночью мужчина, которого она считала другом, ничтоже сумняшеся оторвал у неё часть и без того небольшого огненного лепестка? А мог бы вообще выбрать любой? Даже магию отражения? В результате у неё не хватило бы сил полноценно гулять по Зазеркалью? От этой мысли Грида покрылась холодным потом, а потом её окатило облегчением:

– О Всеблагой! Какое счастье, что я не успела проболтаться Кейту! Ну хоть в чём-то я проявила предусмотрительность!

Грида глядела на соседку застывшим взглядом. По её лицу маршировали всевозможные эмоции, заставляя поочерёдно то бледнеть, то краснеть, что не оставляло иного ответа.

Берениса молча рассматривала безмолвно взирающую на неё круглыми глазами Гриду, а потом вздохнула:

– С тобой всё ясно, можешь не отвечать. Вижу, что согласилась. Огонь или воздух?

– Огонь, – потерянно прошептала Грида, изо всех сил сдерживая подступающие слёзы.

– Вот гад же, согласись! – Берениса с чувством шлёпнула себе по коленке, тактично делая вид, что не замечает готовые пролиться слёзы. – Наверняка знает, что у тебя стихийная магия слабовата, а сейчас вообще будет перекос и некоторые заклинания перестанут получаться! Но всё равно на это пошёл.

– Он не гад. Это я доверчивая дура, – тихо возразила Грида, в очередной раз чувствуя себя последней идиоткой. – А что, тебе при первом… хм… в первый раз, когда у тебя откусили магии, тоже было плохо?

– Да что ты! – захохотала подруга. – В мой первый раз мне как раз было очень хорошо! Я же, как и ты, тоже чуть было не повелась. На первом курсе ближе к лету ухаживал тут за мной один, красивый – говорливый. Хорошо, что мне соседка – пятикурсница вовремя глаза открыла на цели и задачи моего кавалера.

– И что, ты его отшила?

– Ну, не сразу. Наивно надеялась, что нравлюсь ему по-настоящему, но всё же решила проверить.

– А как? Спросила напрямую?

Берениса насмешливо сморщила свой вздёрнутый носик, усыпанный мелкими веснушками:

– Нет, конечно! Разве такие ушлые признаются? Выбрала удобный момент и, когда этот гад был расслаблен и нежно меня обнимал, призналась в своём мнимом грехопадении до академии. Ёжкин хвост, как он в тот момент вздрогнул! Я чуть с колен у него не свалилась!

Берениса засмеялась, заваливаясь на подругу и хлопая ладонями по одеялу. Смех был заливистым, однако за ним Гриде почудилась печаль. Видимо, для весёлой рыжеволосой соседки тот разрыв всё же был болезненным и совсем бесследно не прошёл.

– На этом всё и закончилось! – Берениса махнула рукой, как бы подводя итог. – Всё! Рассказывать больше нечего. Внезапно мой боевичок стал постоянно занят. Прямо ужасно занят! У него вдруг каждый вечер начались сплошные занятия, тренировки и подготовка к лекциям. Встречаться стало некогда. Наверное, в отличники выбивался, – фальшиво вздохнула она.

– А потом?

– А потом были летние каникулы. Я поехала и, чтобы вообще исключить эту тему из своей жизни, переспала с парнем, который мне до академии очень нравился.

Берениса улыбнулась и уточнила:

– Этот парень не маг и, влезая в окно моей спальни, интересовался мной и только мной. Моя магия ему была не нужна и наши несколько ночей прошли… М-м-м… Замечательно прошли.

– Но ведь твой жених будет ожидать… – растеряно произнесла Грида.

– Да и твой тоже, – усмехнулась подруга и передразнила: – будет ожидать! Думаешь, твоя потеря девственности лучше моей? Если не рассматривать вариант потери девственности от большой и красивой взаимной любви, который в нашем с тобой случае просвистел мимо, то что лучше? Отдать её обманщику, дурея от любви? Или сознательно и со вкусом избавиться от поползновений любителей увеличить свои магические возможности?

Пф-ф-ф-ф… Лично я ни о чём не жалею, хотя и не афиширую свой деф… хм… свой жизненный опыт.

– А у Кейта с тобой было так же, как и со мной? – выдавила из себя Грида. – Он и с тобой изображал влюблённого?

– Изображал, – усмехнулась подруга. – Целых два вечера изображал. А я забавлялась. Какое он проникновенное лицо изображал, нежный взгляд – залюбуешься! А на третий вечер мне надоел этот спектакль. Я просто сделала вид, что поддалась, переспала с ним и получила большое удовольствие. Как любовник он очень даже неплох. А его некоторое разочарование во взгляде меня даже позабавило. Вот после, утром, с этим плащом и познакомилась.

Берениса покосилась на Гриду, снова с несчастным видом съёжившуюся на кровати.

– Плюнь и разотри, подруга, вот какой от меня совет. Много чего с нами случается, но мы живы и здоровы, а остальное приложится. Конечно, плохо, что этот гад у тебя магию огня откусил, но не выгрыз же полностью. Приспособишься. На обед пойдёшь или тебе сюда принести чего-нибудь?

Ответить Грида не успела.

Громкий и уверенный стук в дверь прервал их разговор.

– Это кто ещё к тебе так уверенно ломится? – недовольно произнесла Берениса. Она воинственно встряхнула своей рыжей шевелюрой и приоткрыла дверь.

Грида кинула взгляд в образовавшуюся щель. За дверью стоял незнакомый парнишка с нашивкой первого курса боевого факультета.

– Тебе кого, парень? Ты случайно корпусом не ошибся? Здесь женское крыло.

– Мне Гридарию, – произнёс он уверенно.

Грида спустила с кровати ноги, села и выпрямилась.

– Она тебе зачем? – скучающим голосом спросила парня подруга, даже и не собираясь впускать его в комнату.

– Я хочу забрать у неё плащ.

– С чего вдруг? Он же не твой, юноша.

– Уже мой. Мне его отдал сам Кейт с условием, что я заберу его сам. Ему он больше не нужен, а мне очень даже пригодится.

С этими словами первокурсник залихватски подмигнул Беренисе, явно принимая её за хозяйку комнаты.

Грида чуть не застонала от унижения и уткнулась лицом в ладони.

– А я, глупая, ещё вчера мечтала о букете цветов от Кейта на прощанье. Он ведь недавно с таким интересом расспрашивал о том, какие именно цветы мне нравятся. А сегодня всё просто. Никаких букетов, и прямо в моей собственной комнате смена хозяина плаща, в который с утра закутывают загостившихся любовниц.

Накатила злость, и неожиданно Гриде стало легче. Словно она она достигла дна и теперь есть от чего оттолкнуться.

Берениса кинула быстрый осторожный взгляд на Гриду, шагнула, сдёрнула со стула плащ, демонстративно плюнула на него и всунула в руки парня, так и стоявшего за порогом.

– Получай своё наследство. Проклинать не буду, сам справишься.

У парня вытянулось лицо.

– Идите, юноша! Вы, без сомнений, получите то, чего заслуживаете.

Берениса захлопнула дверь перед носом у опешившего певокурсника и повернулась к Гриде, которая теперь сидела, уткнувшись в ладони.

– Расстраиваешься? – сочувственно спросила она. – Я что, зря плащ отдала? Ты хотела его себе на память оставить?

– Ты всё правильно сделала. Пусть катится подальше с этим плащом!

Грида подняла голову:

– Бера, а про спор Кейта с Биорсом ты тоже знаешь?

– Что-то слышала краем уха, но без деталей. А о чём поспорили эти наши вечно соперничающие золотые красавчики? Не сомневаюсь, что о количестве девушек, которых они затянут в свои постели.

– Ты почти угадала. Два года назад Кейт с Биорсом в компании приятелей решили сравнить девушек академии. Для победы им необходимо затянуть в постель по одной девушке из каждой группы с каждого факультета.

– Ну, кто бы сомневался в сути спора. Почему я не удивлена? – фыркнула Берениса.

– Да тут всё намного гаже. Слов мало, им нужно предоставить приятелям доказательства. Для доказательства эти… – Грида запнулась, но продолжила: – … эти любвеобильные мерзавцы записывают на кристалл голографическое изображение во время… в общем, во время любовного процесса.

Спазм сдавил ей горло и она замолчала.

– А откуда ты знаешь? – нахмурилась Берениса.

– Не спрашивай. Знаю и всё. Случайно подсмотрела и подслушала. У Кейта целая шкатулка кристаллов с записями.

– Так вот ещё из-за чего тебя лихорадит!

– Из-за всего меня лихорадит. Из-за всего сразу, – буркнула Грида, отводя взгляд.

– Получается, и у Биорса такая же шкатулочка имеется?– голос подруги посуровел, потерял насмешливость, а в глазах появилась злость. – А потом эти спорщики докажут свои победы приятелям, поклонникам своего ухажёрского таланта, спор закончится, а инфокристаллы, как пить дать, расползутся по чужим рукам.

Бера задумалась уже совершенно иначе, словно это гадкое пари касалось её лично.

– Ого, похоже, у Беры за эти два года были какие-то отношения с Биорсом и теперь ей тоже грозит оказаться на записи, – внезапно поняла Грида, молча кивнула и жалобными глазами посмотрела на соседку.

– Такое позорище на всю академию.

– Почему же на всю. Думаю, там в споре участвовали только десятка два боевиков из их ближнего круга и всё. Кейт и Биорс не шантажисты, а просто самовлюблённые идиоты, – задумчиво глядя в стену продолжила вслух размышлять Берениса. – Раздавать кристаллы дружкам не станут, честь аристократа не позволит, но и проследить за тем, куда денутся инфокристаллы из шкатулочки не удосужатся. Нет, им точно пора уже давать по носу!

Слушай, пятый курс фактически обучение уже закончил, осталась только практика и Бал выпускников. Получается, и Биорс, и Кейт все необходимые для победы кристаллы уже собрали?

– Не знаю что там у Биорса, но Кейт собрал не все. Говорил, остался всего один. Будет девчонок из своей группы окучивать, чтобы сделать последнюю запись. Романтика, природа… – передразнила Грида интонации рыжего. – Девочки будут поласковее…

– Значит, спор ещё не закончен! Устраивать пирушку с просмотром доказательств в походных условиях они не будут. Выходит, есть надежда, что шкатулочка так на полочке в комнате у Кейта и стоит, – Берениса кровожадно усмехнулась. – Ну и где-то в шкафу у Биорса. Я знаю, у него там есть специальный ящичек для ценных предметов. Вот эту шкатулочку с ящичком и ликвидируем. Придумаем как и ликвидируем.

– Так в комнату студента не попасть в отсутствии хозяина! Они же заперты.

– Да ладно! – хитро покосилась Бера на подругу. – А если форс-мажор? Пожар, потоп или магический удар? У коменданта допуск точно должен быть и запасные ключи. Посоветуюсь с девчонками из группы. Придумаем что-нибудь. Так обед тебе сюда принести?

– Нет, не надо. Ещё не хватало прятаться, – уверенно произнесла Грида. Неожиданно для подруги она решительно выпрямилась, встала с кровати и начала приводить себя в порядок: – Мне тут ещё два года учиться, так что сама могу сходить. Кейта с дружками всё равно в столовой не будет, они уже на практике. Спасибо, Бера. Как удачно, что ты ко мне сегодня заглянула и мозги вправила.

А потом уже тише и как-то беспомощно добавила:

– Только было бы очень любезно с твоей стороны, Бера, если бы в столовую мы сходили вместе.

Берениса хмыкнула:

– Ну и умница. Пошли. С моей стороны любезность не замедлит. Есть очень хочется.