Узы ненависти

Глава V

Поздняя ночь. На часах, висящих на стене между креслами, почти три часа. Завернувшись в одеяло и устроившись на полу у окна, наблюдаю, как мириады капелек ливневого дождя стекают по стеклу. Как вспыхивает небо грозовой паутиной, отдаваясь громовыми раскатами. Всегда любила дождь, особенно такой, как сейчас с грозой и громом. Смотришь, как капли бьются о стекло, разбиваются о землю, собираясь в маленькие ручейки-змейки, а в голове пустота и ты словно выпадаешь на некоторое время из реальности. Есть в дожде что-то особенное, необъяснимое, таинственное.

Спать совсем не хочется. Не отпускает чувство тревоги и какого-то внутреннего страха. Не отпускают мысли о том, что что-то случилось с Димой. В этом доме я почти две недели, а от него ни единой весточки. Интересно, он хоть пытался меня искать? Конечно пытался, о чем это я!? Не могло же мое двухнедельное отсутствие для него пройти незамеченным? Что с ним сейчас? Чем занимается? Нашел ли работу? Со дня гибели родителей я не оставляла его одного на столь долгий срок еще ни разу, если мы не виделись, то созванивались, хотя дозвониться до него не всегда было возможным. Чаще всего он раздраженно бросал трубку, заявляя, что я ему не мать, и он не обязан передо мной отчитываться. В какой-то степени он прав. Я бываю слишком назойлива в своей заботе о близких.

Прислонившись лбом к прохладному стеклу, закрыла глаза. Голова словно чугунная, видимо, пора ложиться спать. Или, хотя бы, попытаться это сделать.

Встав с пола и закутавшись в одеяло, направилась в постель. Мое внимание привлекло какое-то движение за дверью, будто кто-то возится с замком и не может попасть ключом в замочную скважину. В следующую секунду последовало два щелчка, дверь открылась и на пороге комнаты появился Арчи. Замираю на месте, не дойдя до постели. Из-за освещения в коридоре мне не видно выражение его лица, но в его осанке присутствует то, чего раньше я не замечала — тяжесть и некоторая доля усталости.

Не отрывая от меня взгляда, он закрыл дверь, прислонившись к ней спиной. Так в полной тишине, не отводя друг от друга взгляда, мы простояли несколько минут, каждый думая о своем. Мне не известны его мысли, я даже примерно не могу знать, что в этот момент происходит в его голове, одно я знаю точно — меня это пугает. Опять неизвестность, непредсказуемость, несущие в себе угрозу, опасность. С ним не бывает иначе, по крайней мере, у меня.

За спиной раздался мощный раскат грома, на секунду комнату осветило грозовой вспышкой. Но этой секунды мне хватило для того, чтобы мое сердце замерло, а по телу разлился холод.

Я увидела его глаза.

Сейчас они казались абсолютно черными, пустыми, словно кто-то щелчком пальцев отключил в нем все эмоции и чувства, оставив лишь тьму, которая готова поглотить все живое и светлое не только в нем, но и в тех, кто посмеет взглянуть в эти глаза.

Арчи сделал шаг в мою сторону и остановился, перед тем как сделать следующий. Еще секунду он о чем-то раздумывал и, наконец, направился в сторону кресел. Снял пиджак и бросил его на спинку кресла, в которое затем сел. Достав из кармана брюк сигареты и зажигалку, он закурил. Глубоко затянувшись, мужчина откинулся на спинку и, закрыв глаза, выдохнул клуб дыма, с которым, казалось, выходила и вся его усталость. Секунды тянулись, но он не торопился озвучить цель своего ночного визита. Затем, словно вспомнив, что с ним в помещении еще кто-то находится, он повернул голову в мою сторону и снова затянулся.

— Скинь одеяло, — низкий властный голос, раздавшийся в тишине комнаты, заставил меня вздрогнуть. Подобный тон не приемлет отказов.

Отпустила уголки одеяла, позволяя ему свободно упасть у моих ног. В комнате было прохладно. Оставшись стоять лишь в белой майке и шортиках, обняла себя за плечи и отвернулась в сторону, чтобы не видеть блуждающий по моему телу похотливый взгляд Арчи.

— Подойди ко мне, — снова тот же голос: магнетический, манящий.

Выполнила его приказ, робко сделав первый шаг в его сторону.

— Нет, не так. На коленях, — в хриплом ленивом голосе лёгкая насмешка.

Остановилась, как вкопанная. Внутри начали закипать злость и обида.

Почему ему нужно не просто унизить меня, а втоптать в грязь? Внутренне противившись, сделала еще шаг в его сторону.

— Я сказал — на коленях, — его тон становился жестче, он тоже начинал злиться.

Немного поколебавшись, сделала, как он сказал: медленно опустилась на колени и начала ползти в его сторону, не поднимая взгляда.

В голове была лишь одна мысль — хоть бы в комнату никто не вошел. Я не хочу, чтобы свидетелем моего унижения стал еще кто-то, кроме того, кто сейчас сидит в кресле и упивается им.

Подползла к нему практически вплотную и замерла в ожидании новых команд.

— Ближе, — Арчи не заставил долго себя ждать. Повинуюсь. — Еще ближе.

Он расставил свои ноги шире, тем самым давая мне понять, где именно я должна остановиться.

Встав между его ног на колени, положила руки на подлокотники по обе стороны от него. Арчи потушил сигарету в пепельнице, выдыхая последний клуб дыма мне в лицо. В нос ударил запах сигарет и алкоголя. Должно быть он пьян, раз не приступает к действиям сам, а лишь руководит мной.

Вперив взгляд в его грудь, разглядываю пуговицы на его рубашке. Безмолвно молю только о том, чтобы он не заставил меня делать то, что я хочу делать меньше всего.

— Посмотри на меня, — холодный требовательный тон.

Медленно и нерешительно поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом. В его глазах насмешка и уверенность, в моих отражался лишь животный страх и жажда выжить, пусть даже пройдя унижение и боль.

— Расстегни мне рубашку, — его приказная немногословность отражалась моим внутренним раздражением. Озлобленно начала расстегивать пуговицы, рискуя оторвать их. — Медленней.

Он больно схватил меня за руки, тем самым заставив вовсе остановиться. Затем, все также, не прекращая зрительного контакта, неторопливо положил мои ладони на свою обнаженную грудь. Подушечками пальцев правой руки почувствовала, как ускорялся его пульс под горячей кожей и тугими мышцами.

Арчи начал медленно гладить себя моими руками, водя ими по груди, опускаясь к прессу. Затем снова вёл ими вверх, к своему лицу. Провёл по щекам, вдыхая аромат моих ладоней, которыми я почувствовала колючую щетину. После, подушечками пальцев провёл по контуру своих суховатых губ.

Сглотнула внезапно подступивший к горлу ком. Где-то глубоко во мне начала подниматься непонятная для меня жалость, вытесняющая страх. Своими действиями Арчи напоминал щенка, который, пытаясь получить столь необходимую ему ласку, трется и подлезает под руку своему хозяину, получая иллюзию нежности.

Именно — иллюзию. Потому что я не могу ни поощрить его, ни остановить. Второй вариант приведет меня к гораздо худшим последствиям, чем первый.

Внезапно Арчи укусил подушечку моего указательного пальца. От неожиданности я сделала громкий вздох, больше похожий на стон, который он понял неверно. Снова повёл моими руками вниз по обнаженному торсу к паху, где ладонью я ощутила, насколько сильно он возбужден.

Рывком он приблизился своим лицом к моему, остановившись в нескольких миллиметрах от губ. Изучающе осмотрел мое лицо, вглядываясь в каждую черточку, в каждый изгиб, словно пытался что-то найти, увидеть нужное и важное для него. В темноте, которую на короткие моменты прерывали грозовые вспышки, я могла видеть лишь лихорадочный блеск его глаз и круговорот сменяющихся в них эмоций.

Арчи протянул свою руку к моему лицу. Робко проведя ладонью по щеке, он стал очерчивать большим пальцем контур моих приоткрытых губ. Рука спускалась ниже, пока не обхватила мою шею, чтобы притянуть ближе к его лицу. Прильнув в поцелуе, он начал требовательно мять мои губы, но в ответ ничего не получил. Для меня поцелуй всегда являлся чем-то большим, чем просто физическим проявлением чувств. Сейчас во мне лишь пустота и ненависть, которые поцелуем передать невозможно.

Отстранившись, мужчина достал из кармана брюк мобильник и положил его на журнальный столик. Он не произнёс ни слова, но этот жест оказался в разы красноречивее, чем любое слово.

Я должна помнить ради чего, а вернее, ради кого я здесь нахожусь.

Мужчина терпеливо смотрел, словно ожидая моего решения.

Делаю глубокий вдох, во время которого отчаянно пытаюсь наступить на горло своим принципам и гордости. Глядя ему на пресс, произношу:

— Хорошо, я сделаю то, что ты хочешь. Но сразу после этого ты отпускаешь моего брата и меня?

Повисла тишина, которую на мгновение прервал раскат грома, заставив меня вздрогнуть и сильнее впиться пальцами в колени Арчи.

Ответа от него так и не последовало.

Поднимаю голову и натыкаюсь взглядом на ехидную насмешку.

— Да или нет? — спрашиваю с нажимом, глядя ему в глаза.

Мужчина насмешливо вскидывает брови и лениво произносит:

— Приступай.

Сглатываю ком отвращения ни столько к нему, сколько к самой себе. Просто нужно это перетерпеть. Один раз.

Опускаю взгляд на его брюки и негнущимися пальцами пытаюсь расстегнуть ремень.

Сверху следует тяжкий вздох, смешанный с легкой насмешкой. На мои похолодевшие пальцы ложатся его теплые руки.

— Я помогу, — следует тихий голос Арчи, после чего он расстегивает свой ремень.

Какое благородство…

Далее он не торопится мне помогать, а лишь кладет руки на подлокотники, с любопытством наблюдая за мной.

Не желая вновь вступать с ним в зрительный контакт, сосредотачиваюсь на его ширинке, которую быстро расстегиваю и вновь замираю, не зная, что делать дальше.

Оральный секс? Точно нет.

Что тогда? Как теперь выйти из сложившейся ситуации?

Сверху вновь следует вздох, после чего мужчина наклоняется, протягивает ко мне руки и, схватив за талию, уверенным движением, без особых усилий, усаживает меня к себе на колени.

— Что дальше? — его губы напротив моих. Шёпот щекочет кожу.

Опускаю руки на его плечи и провожу ладонями вниз по крепкой груди и твердому прессу. Вновь возвращаюсь вверх и пытаюсь стянуть с его плеч рубашку. Арчи помогает мне её снять и отбрасывает ткань в сторону. Теперь мужчина смотрит на меня без насмешки, ожидая дальнейших действий.

Прикусываю нижнюю губу, пытаясь сообразить, что делать дальше. В этот момент руки Арчи, лежащие на моих бёдрах, приходят в движение, поглаживая кожу. Расстояние между нашими лицами сокращается и в следующую секунду его губы накрывают мои в жадном требовательном поцелую. Пальцы мужчина до боли впиваются в мои бедра и притягивают ближе к его горячему телу.



В ответ впиваюсь ногтями в коже его плеч, от чего Арчи издаёт утробный рык, но не спешит меня отпускать. Пальцами поддевает край моего топа и без сопротивления стягивает его через голову и также, как и рубашку, откидывает в сторону.

Обнаженная кожа прижимается к коже. По спине бегут мурашки от страха и желания. Противоречие во всем: в моих эмоция, в его действиях. Мужчина нежен ко мне, но в то же время ему наплевать.

Его губы вновь находят мои. Этот поцелуй болезненный, лишающий дыхания и рассудка. Присваивающий.

Запускаю пальцы ему в волосы и тяну назад, желая, чтобы он сбавил свой напор. Руки Арчи жадно исследуют моё тело, до боли сжимают грудь, выбивая тихий стон.

— Сними шорты, — шепчет он мне в изгиб шеи и помогает встать рядом с креслом, молча наблюдая за тем, как я скидываю с себя последний предмет одежды.

Яркая вспышка молнии за моей спиной на короткое мгновение осветила комнату, но этого мига было достаточно для того, чтобы увидеть с какой жадностью Арчи упивается видом моего обнаженного тела.

Схватив за руку, он рывком возвращает меня к себе на колени, куда я устраиваюсь с его помощью, раздвинув ноги.

В тишине комнаты, когда не слышны раскаты грома и вспышки молний, царит только наше шумное дыхание и мои редкие стоны. Казалось, его руки находятся везде: где-то поглаживают, а где-то до боли сжимают кожу.

Немного сдвинув меня в сторону, Арчи приспускает брюки и боксеры, высвобождая эрегированный член.

Не теряю времени на осмысление его действий и пока не передумала, подаюсь чуть вперед таким образом, чтобы он мог беспрепятственно войти в меня.

Дважды просить его не нужно. Мужчина заполняет меня до основания и на некоторое время замирает, давая возможность привыкнуть к нему, смириться с тем, что уже неизбежно.

Начинаю медленно двигаться на нём, постепенно наращивая темп. Арчи целует меня в шею, прикусывает ключицу, спускается ниже и вбирает в рот затвердевший сосок, тем самым заставляя меня выгнуться и испустить стон легкого наслаждения.

Желая, чтобы всё это закончилось как можно быстрее, стараюсь увеличить темп, но мужчина прижимает меня к себе, от чего ускориться не удается. На глаза наворачиваются непрошенные слёзы. Почему вдруг я решила, что смогу вот так просто отдаться незнакомому мне мужчине и спокойно с этим жить дальше, словно ничего и не было, словно меня не окунали в грязь, пуская даже, я не сопротивлялась?

— Тише, малышка, — слышу его голос у самого уха.

Арчи целует моё лицо, словно поцелуями пытается осушить дорожки слёз.

Обхватываю его шею руками и нахожу влажные, чуть соленые губы, не желая чувствовать жалости от него. Я и сама себя неплохо смогу пожалеть, но уже после всего случившегося.

Мужчина крепче прижимает меня к себе и, не разрывая поцелуя, встает со мной на руках. Чуть пошатывается, но доносит до постели, на прохладную поверхность которой аккуратно меня укладывает. Теперь он руководит процессом, а мне остается только полностью отдаваться его звериной власти — такой пугающе манящей.

Через несколько минут всё заканчивается, но арчи не спешит покидать комнату и продолжает лежать на мне, прижимая тяжестью своего тела. Наконец, он перекатывается в сторону и проводит ладонями по своему лицу, словно избавляясь от наваждения.

— Можешь, когда хочешь, — резюмирует Арчи.

Не ответив ему, встаю с постели и подняв с пола майку и шорты, надеваю их.

— Мы в расчете, — обрываю его возможные дальнейшие размышления и указываю на дверь. — Теперь отпусти меня.

Мужчина следует моему примеру и тоже встает с постели, поднимает с пола свою рубашку и набрасывает её на плечо.

— Ты действительно думала, что я тебя отпущу после одного раза? — на его губах играет циничная насмешка.

— Но ты же обещал, — сжимаю кулаки. Внутри меня вновь поднимается злоба.

— Я только сказал — приступай. Остальное ты всё придумала сама, — говорит он, готовясь открыть дверь. — К тому же, твой братец задолжал мне столько, что одним разом ты точно не отделаешься.

Схватив с журнального столик светильник, швыряю им в Арчи, но попадаю в дверь.

Усмехнувшись, мужчина выходит из комнаты, после чего следуют два коротких щелчка.

— Мразь! — кричу я в закрытую дверь и в слепой ярости бросаю в неё небольшой журнальный столик, стеклянная столешница которого разлетается на осколки.

Под сопровождаемые меня раскаты грома и вспышки молний, продолжаю разрушать мебель, что попадается мне под руки.

Когда уже все, что можно было разрушить, оказалось разрушенным, замерла посреди комнаты со сжатыми кулаками, прерывисто дыша. Окинула комнату тяжелым взглядом, Вновь раздался раскат грома и меня, словно молнией, пронзила мысль: «А ведь я могу все это прекратить! Легко. Буквально одним движением руки».

Подошла к сломанному журнальному столику. Схватила один из осколков и поднесла к запястью.

А что я, собственно, теряю? Серую никчемную жизнь, похожую на тысячи других таких же пустых и однообразных. Одной больше, одной меньше…

Прижала осколок к запястью, и в момент, когда появились первые капли крови, меня пронзила мысль, что я здесь оказалась не просто так, а из-за брата, вернее, ради него. И мое присутствие здесь является гарантом того, что его жизнь будет сохранена



Нужно только немного потерпеть… Не уверена, что такие люди как Арчи способны долго увлекаться одной сексуальной игрушкой.