В бегах (СИ)

[Глава_7]

К восьми Гейб не вернулся, и к девяти, и к десяти. Уставший, голодный и злой он приехал домой в три часа. Однако, всю усталость, как рукой сняло, когда он увидел у ворот Евы незнакомый автомобиль. К ней часто приезжали новые и новые люди — клиенты. Но на этот раз… Инстинкт Гейба еще ни разу не подводил. Он припарковал свой джип и прямиком отправился в дом напротив. Он не знал, что его заставило так поступить… Этого он и позже объяснить не смог бы, даже если бы и попытался.

Ева доставала баранью ногу из гриля, когда на кухню ворвалась Одри:

— Ева! — «Это всего лишь Одри. Ты уже давно могла бы привыкнуть». — Ты не поверишь!

— Чему я не поверю на этот раз? — Устало и раздраженно спросила Ева.

— Одри, ты только отвлекаешь всех! У нас сегодня целых четыре фуршета! Или ты не помнишь!?

— Грэг, я не с тобой разговариваю! — Она снова повернулась к Еве: — Ты представляешь, тебе предложили открыть филиал!

— Послушай, Одри, по-моему, это полнейшая глупость! Смысл открывать филиал, если я буду работать здесь…

— Дорогая, неужели тебе так полюбился Чикаго, что ты готова отказаться от Кале?

Ева побледнела? Нет. Ева не побледнела. У Евы остановилось сердце. Дар речи? Какой там дар! Восстановить бы хоть какую-нибудь речь! У нее затряслись руки. Грэг кинулся к ней и едва успел из ее рук выхватить горячую баранью ногу. Он отбросил ее на разделочный стол, но подхватить Еву не успел.

В кухне все затихло, только гудели вытяжки. Одри оглядывалась по сторонам: «Что опять не так!? У француза на лице отобразилось явное беспокойство, даже испуг, похоже, они с Евой знакомы…»

— Нашатырь! Мэри! Аптечку!

Мэри быстро метнулась за аптечкой и почти в тот же миг уже протягивала ее Грэгу. Француз мобилизовался еще быстрее: он подхватил Еву на руки.

— Уберите руки, молодой человек! — С явным французским акцентом говорил незнакомец.

— Мистер, вы что себе позволяете!? — Грэг не отступал.

Одри попыталась остановить конфликт:

— Еву, действительно, лучше отнести в дом. — Она повернулась к французу: — Идемте, я вас провожу.

— Я с вами. Карен, ты за главную!

«Где я?..» Туман медленно рассеивался. А потом резкий запах. «Фу! Какая гадость!» Она закашлялась. Память ей вернул лай Барта. Пес ворвался в гостиную и кинулся к Еве, обернув по пути кофейный столик и разбив лампу. «Барт!.. Брис!» Пес растолкал всех и уткнулся мордой Еве в лицо.

— Уберите, эту поганую псину! — От звука этого голоса с французским акцентом Еву затрясло, как от холода.

Барт резко повернулся, но не отдалился от Евы ни на сантиметр. Пес, не отрываясь, следил за незнакомым мужиком, который внушал ему недоверие… Очень сильное недоверие…

— Уберите его!

— Барт… — начала было Одри, но пес только зарычал. Зарычал очень сильно. Одри таким Барта никогда не видела. Грэг же разделял мнение собаки. Оставлять девушек наедине с французом су-шеф не хотел…

— Одри, позови Вульфа.

— Но… зачем?

— Не хватало тут еще псов! Тут одной скотины достаточно! Не мудрено, что ma chère в таком нервном состоянии!

— Одри, ты меня слышала?!

— Молодой человек, вы кто такой!? Чтобы распоряжаться в доме моей жены!?

Немая сцена. Такого поворота не ожидал никто. Шум создавало только недовольство Барта, который все также продолжал следить за незнакомцем и рычать. Нельзя сказать, что быстро, но довольно скоро Грэг взял себя в руки.

— Если вы женаты — где вы были все два года? Почему мы о вас ничего не знаем?

— Послушай, парень, я не обязан перед тобой отчитываться!

«Господи! Неет! Этот кошмар, снова!» Ева закрыла глаза почти сразу, как в гостиную влетел Барт. Он ей если не давал силы, то усмирял ее страх. Его рычание было поддержкой. «Брис ничего не сможет мне сделать, пока Барт рядом».

— Все, вон из этого дома! — Эта фраза вывела Еву из оцепенения. — И заберите с собой эту чертову псину!

— Барт, давай же, — Одри попыталась уговорить пса, но тот не двинулся с места.

— Одри, идем!

— Но…

— Я сказал, идем!

Француз повернулся к Барту.

— Барт, сидеть. — Ева посмотрела в глаза мужу. — Пес останется со мной. Если ты хочешь поговорить — у тебя будет такая возможность только в его присутствии.

— Ева, дорогая моя, я думаю, для примирения, нам не обязательно присутствие собаки… — Брис улыбался, но его улыбочка больше походила на улыбку Кровавого Боннера.

Женщина ответила только после того, как дверь в гостиную закрылась.

— Брис, ни о каком примирении и речи быть не может!

— Ты давала клятву, помнишь? «В горе и радости… пока смерть не разлучит нас…»

— Единственное, о чем мы можем говорить, Брис — развод.

Француз побагровел от злости, но голос его был угрожающе мягким:

— Ева, ты забыла, что мужа нельзя злить?! Что жена должна слушаться мужа?!

— Брис, мы больше не во Франции, где меня не кому защитить.

— Дорогая моя, я твой муж, — елейным голосом начал он. — Я тебя должен защищать. И я не отказываюсь от своих брачных обетов.

— Брис, ты психопат!

— Я твой муж! И ты поедешь со мной домой, без этой псины! — Француз кинулся к Еве… Барт на него. В одну секунду Брис оказался на полу придавленный разъяренным Бартом. — Ева, скажи, чтобы он слез!

Евы в тот момент и след простыл. «Бежать… Снова… Бежать…» Ева кинулась в гараж.

Домофон звонил. А потом Гейб услышал шум, открывающейся двери.

— Кто?! — «Это не Ева».

— Откройте, полиция! — Калитку открыли.

И тут время словно замедлило свой ход…

Ева бледная, как смерть, бежала в гараж, следом за ней с громким лаем несся Барт. Инстинктивно Гейб обернулся назад: «UJ 1201, Иллинойс». Почти сразу он бросился в калитку и побежал в сторону гаража. «Объект справа. Мужчина. Рост 180 — 190. Телосложение крепкое, масса килограмм 90. Возраст 30 — 35. Расстояние 20 метров». Пока Ева выезжала из гаража, подъездные ворота открывались. С нарастающей скоростью ее автомобиль проехал мимо Гейба и Барта. Не задумываясь, Гейб бросился к джипу.