В центре чужой Игры

Глава 21. Тура-найлис? Это ещё что за зверь?

— А не много ли ты на себя берёшь, милочка? — сквозь зубы процедил Ритт. — Этот мальчишка — мой кровник, он убил моего брата.

— Но, Ритт, — недовольно скривила ротик Леди Эвринэ, — ведь Пайвэ был моим женихом, я тоже имею право на месть.

— Имеешь, — высокомерно кивнул тот, — но только после меня. И вообще…

Эльф достал из-за голенища сапога нож и приготовился к броску. Единственное, что позволили мне браслеты, это крепко зажмуриться. Хотя с другой стороны, так даже и лучше — кричать или молить о пощаде я тоже не могу, значит, не опозорюсь перед этими хлыщами. Какое-то время ничего не происходило, был слышен лишь смех эльфийки. "Да что же там такое? Чего тянут? А может, помощь успеет?" — хаотично мелькало в голове. Я приоткрыл один глаз.

— Что, смесок, боишься? — усмехнулся Лорд Муилнэ, внимательно за мной наблюдая и поигрывая ножом: эльф подкидывал его вверх и, не глядя, ловил.

— Ой, Ритт, — пропела Мирэйли, — а где ты так научился обращаться с ножом? Ты же их терпеть не можешь.

На миг в глазах Ритта промелькнула растерянность, тут же сменившаяся холодным спокойствием. Даже не знаю, почему, но этот ледяной взгляд больше не пугал, а наоборот, придавал уверенности.

— Не твоё дело, дорогуша, — прошипел Лорд.

Девушка злобно на него глянула, еле заметным кивком головы подала знак стоящему рядом со мной воину, и тот выполнил приказ, выбивая опору из-под моих ног. В ту же секунду над головой, воздушной волной задевая волосы, просвистел нож, перерезал верёвку, и я со всей силы шлепнулся сверху на табурет и остался лежать в неудобной позе, одно хорошо — хоть видно, что вокруг происходит. А этот Ритт меткий парень — одним ударом с верёвкой разобрался! Но вот зачем?!

Похоже, данный вопрос интересовал не только меня. Девушка резко вскочила с кресла и заорала, пиная ни в чём не повинный столик с фруктами:

— Пайриттивэль, ты что делаешь? Убийцу спасаешь? — она гневно сдвинула бровки и приказала, властно протягивая руку. — Кристалл!

Ритт молниеносно оказался у мага на пути и, выхватив камень, запихал его в карман.

— Ты всегда была дурочкой, Мир, — фыркнул Муилнэ. — Ты же видела этого мальчишку с Князем и его племянничком, — последнее слово эльф будто выплюнул, потом смерил девушку взглядом и добавил, — могла бы уже сообразить, что в этом случае убийство без веских оснований не сойдёт тебе с рук.

— Оснований?! — закричала Леди Эвринэ. — Какие тебе ещё нужны основания?! Этот смесок — носитель тура-найлис! Этого достаточно!

Ритт щелчком пальцев переместил к себе упавшее кресло и уселся, закинув ногу на ногу, девица широко распахнула глаза, уставившись на такое самоуправство, и растерянно захлопала ресницами:

— Да ты… Да я…

— Если бы ты, милочка, интересовалась законами, а не только нарядами и украшениями, тогда бы ты знала, что отсроченное проклятие карается немедленной смертной казнью только в одном случае. И к данной ситуации он не подходит. Тем более, если этим делом заинтересовался Князь.

— С каких это пор ты стал так уважать Князя? — возмутилась девушка. — И чем это тебе данная ситуация не подходит? Мальчишка — Отражение? Отражение! Из-за него погибло пятеро эльфов и среди них твой брат, между прочим. А этот дружок княжеского племянничка был обязан в первый же день предупредить о наличии тура-найлис и носить амулеты, проклятие блокирующие!

— Всё правильно, — кивнул Ритт, — но только в том случае, если мальчик знает, что он — Отражение. Вот тогда, если он не предупредил и позволил проклятию выбрать Орудие, парень однозначно виновен и подлежит смертной казни. Если же нет, то должен быть суд, где установят степень вины Отражения и решат, безопасно ли будет отпустить его с Ограничителями или же казнить, чтобы полностью устранить угрозу. И в сложившихся сейчас обстоятельствах решение принимают Князь и Советник, а не мы с тобой.

— Мы что не можем его убить? — удивлённо спросила Мирэйли.

Он уже несколько раз тебе об этом говорил. Вот дура!

Получается, что сейчас мне точно ничто не угрожает. Нарф меня задери, проклятия ещё какие-то. Мне главное Князя дождаться. Ну не казнят же меня, в самом деле, за то, чего я не делал. Сейфи же должен Князя попросить… Араж драный, ведь оборотень меня предал, даже помочь не попытался. Значит, на него уже нельзя рассчитывать. Стало так обидно, что слезы сами навернулись на глаза. В петле не плакал, а тут…

Лорд Муилнэ рассмеялся и сказал:

— Вот за что я тебя люблю, так это за то, что ты умная женщина, Мир! Всего лишь с третьего раза поняла!

На возмущённые вопли Мирэйли он не обратил никакого внимания и продолжил:

— И если не хочешь объяснять Князю, почему ты вместо него тут раскомандовалась, тебе лучше отсюда уйти и побыстрее. Не думаю, что твой отец будет доволен, если своей глупостью ты ему всю игру испортишь.

Леди Эвринэ недовольно фыркнула, резко развернулась и ушла, велев магу и охране следовать за ней. Когда они скрылись, Ритт вынул кристалл и приказал:

— Встань и подойди сюда. Отряхнись, грязный весь. Теперь слушай внимательно, пока твои спасатели сюда не добрались. Совет на будущее — всегда следи за тем, чтобы мурата не запирали в клетке. Вряд ли он сможет тебе помочь, сидя на цепи.

Эльф снял с меня петлю, отшвырнул в сторону, потом повертел в руках кристалл и улыбнулся.

— Свободен! — он вложил артефакт мне в руку и, уже уходя, добавил. — Не называй пса Лохматиком, его это бесит!

Я опешил от этой фразы и не сразу сообразил, что вполне могу управлять своим телом, рассеянно рассматривая кристалл на ладони. Вдруг камень взмыл вверх и медленно поплыл в сторону, но я даже не попытался его поймать — стоял и тупо смотрел, как сбегает моя надежда на освобождение. Потом поднял голову и встретился взглядом с тёплыми фиалковыми глазами.

— Не возражаешь, если это пока побудет у меня, — улыбнулся эльфийский маг, тот самый черноволосый парень, что поучаствовал в моей шутке со статуями и помог на концерте. Тай, кажется.

— А если возражаю? — уточнил я.

— Сопротивляться не в твоих интересах. Эйри всеми силами пытается тебя спасти. Не стоит ему мешать.

— Спасти? — ядовито заявил я. — Что-то я его тут не наблюдаю. Где это папочка меня так яро спасает?

— Там, — улыбнулся эльф, — где он сможет тебе помочь. В кабинете Князя.

— О! А я и не знал, что это, — я обвел рукой окружающую нас местность, — кабинет Князя!

— Нет, это, разумеется, не кабинет, — фыркнул черноволосый, — но твоя судьба решится именно там.

— А вешали меня именно здесь! — злобно выкрикнул я. — Какая мне разница, что там решать будут. Если бы меня Ритт не спас, мне бы уже всё равно было!

— Ритт? — опешил Тай. — Но я его по дороге сюда встретил, этот сноб даже ходить не в состоянии. Да и спасать бы тебя не стал — он смесков терпеть не может. Ты уверен, что это был Муилнэ?

— Да. Я его хорошо запомнил, когда он мне утром угрожал. Но… — я ненадолго задумался.

— Но? — поторопил меня маг.

— Только вечером он вел себя странно. Хочешь сказать, что это был не Ритт?

— Именно это я и хочу сказать, — усмехнулся черноволосый и ехидно добавил, — Пайриттивэль дрыхнет под кустом. Ой, нет, так нельзя говорить — это же Лорд! Его Сиятельство утомились и прилегли отдохнуть.

Я представил эту картинку и захихикал, но боль в ушибленной спине быстро вернула меня к действительности.

— А кто это тогда?

— Не знаю, — пожал плечами Тай, — но он мастерски владеет магией иллюзий. Я потому и опоздал, что из-за морока повернул не туда. Хотя в Таиндэ я лучший маг по этому профилю и должен был заметить. Разве что, — похоже, парень говорил уже сам с собой, — это не совсем магия, по крайней мере, не та, которой владеют основные расы. Но тогда получается, что здесь был вампир из Старшего дома? Ладно, потом разберёмся.

Эльф поднял голову и, глядя мне в глаза, твёрдо заявил:

— Князь приказал привести тебя к нему в кабинет, где состоится разбирательство по поводу тура-найлис. Пока не принято решение, браслеты снимать нельзя, — заметив, как я скривился, Тай положил руку мне на плечо. — Давай договоримся, я не активирую кристалл, а ты делаешь вид, что блокираторы[58] действуют. Не будем разочаровывать тех, кто за нами наблюдает. Я не могу держать иллюзию постоянно, кто-то может и догадаться. Так что, договорились?

— Да, — вздохнул я.

Особого выбора у меня не было. Если несколько магов утверждают, что на мне какое-то проклятие, то, может, так оно и есть. Но ведь я никого не убивал! Или убивал и не помню?!

Страх и паника вновь подняли голову. Меня ощутимо потряхивало.

— Не бойся, — улыбнулся эльф, — если ты не знал про тура-найлис, то тебя могут и оправдать. Пошли.

— Ага, — вздохнул я, — в голове, значит, будут копаться, чтобы это проверить.

— Это не больно.

— Как же, не больно… — протянул я и задумался.

Мерзко это, когда тебя сканируют, и больно, чтобы тут Тай мне не пел. Как-то раз папуля приволок из кабака подвыпившего мага, и решили эти "исследователи" проверить, как там мои способности работают. Мне тогда лет восемь было. Дня два маг меня "потрошил" (это Роддук так ментальную проверку обозвал), заявив, что там какая-то "стена" стоит, вот он её и ломает. Под конец второго дня двигаться я уже не мог (они кроме ментального еще и физическое воздействие добавили), а "стенка" всё не рушится. Больно было, жуть. А потом вдруг в голове картинка нарисовалась: крепость с высокими каменными стенами, маг этот аражев в ворота ломится, а я во дворе без сил лежу. Вдруг сказка вспомнилась, что менестрель в той же корчме рассказывал, о воинских подвигах, об осаждённой крепости. Там отважные защитники врагу на голову масло раскалённое лили и камни кидали. Почему бы и мне не попробовать? Представил я для начала камень на вершине стены и вниз его легонько подтолкнул. Громкий вопль и в видении, и наяву меня очень порадовал и сил придал. Я даже на стену смог подняться. Затем маслице выдумал, полил им "вражескую армию" хорошенько. После этого маг из нашего дома почему-то исчез. Вот с тех пор все попытки меня сканировать проваливаются, причём мне уже нет необходимости крепость представлять — всё само как-то происходит. Но, похоже, чтобы спасти свою жизнь и доказать, что ни про какое проклятие я не знаю, ворота придётся приоткрыть. Не хочется, конечно…

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, я спросил у эльфа:

— А какую картинку ты сейчас шпионам показываешь?

— Если в целом, то они видят Ритта и Мирэйли, — хихикнул тот, — а вот подробности тебе знать пока рано, маленький ещё.

Сегодня меня купил какой-то лысый жирдяй. Так и ходит кругами вокруг меня и приговаривает: "Моя радость! Моя прелесть! Мои сорок золотых!", и целоваться лезет, урод! К жене иди, придурок! Мне человеки не нравятся! Уф! Ушёл.

Сегодня я очень помог своим меле[59] — Барбариска за меня аж двадцать золотых получила. Ещё ни у кого таких меле нет! Да другие лингрэ копыта себе сгрызут от зависти, когда узнают, что я себе настоящего фракката завел! Правда, у него оказался придаток в виде наглой человечки. Хотя если подумать, она весёлая и не злится на меня. Пусть будет. Вот странно, а как она вообще смогла стать полноценным меле? Вернее почти полноценным, мысленно она с Заром общаться не может пока. Люди вообще к энергетической связи не очень приспособлены, они же не чувствуют ничего, и даже ауры не видят. Кстати, про ауры — у Сезариана она такая странная, на ауры других фраккатов и не похожа совсем. Зато у других лингрэ такой связи нет! Я лучший! А как я здорово тыгыдымского коня изобразил! Не, если совсем честно, то и человечка чуток помогла. Но без меня бы она не справилась. Так, надо отвлечься, а то как бы от гордости не лопнуть, как Барбариска говорит. А как это, интересно, можно лопнуть от гордости?

О! Конюхи явились! Догадались поесть принести! Очень вкусненько! Ладно, живите, я вас не буду трогать… сегодня. А сапоги, закинутые в одну кучку у входа, не считаются, во-первых, это раньше было, до моего обещания не пакостить, а во-вторых, чистить надо конюшни, вот. И к лысику это не относится, он меня своими поцелуйчиками уже достал. Интересно, вытащенный из его сумки и съеденный кусок ориэйла[60] за месть считается? Вот и я думаю, что нет. Подумаешь, проголодалась бедная лошадка, тьфу, бедный благороднейший конь, перекусил немного, что такого. Значит, будем думать. У меня ещё вся ночь впереди.

Кроме Князя в кабинете находились Эйри, Имар и ещё один золотоволосый эльф. Суартинавэль Авилэр сидел за своим рабочим столом, на котором в этот раз царил почти идеальный порядок. Оборотень и незнакомец расположились в креслах, переставленных поближе к столу (справа и слева от него). Тай провел меня в центр комнаты, положил перед Князем кристалл и присел на диванчик рядом с Имаром. Теперь, когда парни были рядом, их внешнее сходство очень бросалось в глаза. Оба черноволосые невысокие стройные, черты лица почти один в один, разве что цвет глаз отличается: у Имара — голубые, у Тая — фиалковые. Братья что ли? Араж драный, меня скоро казнят из-за какого-то непонятного проклятия, а я о всякой ерунде думаю. Хотя, чего мне теперь бояться? Дважды всё равно не убьют.

Я сходил к дивану, подтащил его в центр комнаты и демонстративно на него уселся, состроив самую невинную рожицу, под сдавленный кашель пытающих не рассмеяться мальчишек с дивана. Сейфи смерил меня взглядом и недовольно нахмурился, золотистый Советник приподнял бровь, а Суар заулыбался. Может, не всё потеряно?

— Сидеть в присутствии Князя разрешается только Лордам и тем, кому он сам позволит, — сообщил мне Советник.

— Пусть сидит, — усмехнулся делар Авилэр. — Его отец оказал нам неоценимые услуги, я думаю, что мы можем позволить мальчику некоторые вольности. К тому же после произошедшего ноги его вряд ли держат.

— О да! Его отец, — улыбаясь, протянул золотоволосый, выделив голосом слово "отец", — в некоторых делах просто незаменим, такие кадры терять нельзя. Уже который год здесь под иллюзией эльфа болтается, и пока никто не догадался, кто на самом деле скрывается под этой маской.

Ай да Сейфи, и здесь отличился. Мне вот интересно, найдётся ли кто-нибудь, кому ушлый оборотень не "оказывал услуги".

— Что скажешь, Вуайли? — спросил Суар. — Ильсан является Отражением тура-найлис?

Советник даже глаза закрыл, внимательно меня рассматривая. Мне уже доводилось попадать по такой "взгляд" мага — неприятная штука, доложу я вам: ощущения, что тебя на части разобрали, каждую в руках повертели-посмотрели, и обратно собрали, а если сопротивляешься — ещё и боль.

— Да, — сказал маг через минуту, — мальчишка, несомненно, Отражение. И он об этом не знает. Нет, — покачал головой Вуайли, откидываясь на спинку кресла, — это ж какой надо быть сволочью, чтобы собственного сына так подставить! Девчонку, кстати, я тоже проверил — она действовала неосознанно. Впрочем, Орудие обычно совершенно не помнит о том, что делало под воздействием проклятия. Все негативные последствия я снял, установил защиту, теперь никакие проклятия на неё не подействуют. В общем, Источник определен, основания для оправдательного приговора Отражению и Орудию присутствуют. Только… уж очень мальчишка много знает о наших делах. Сейфи, ты не боишься, что он проболтается.

— Нет, не боюсь. Он не предаст, поверь моему чутью. Ильсан мальчик хороший, хоть и совсем безбашенный. Зато — везучий, другому такие шуточки давно бы боком вышли. Но болтать о наших делах он точно не станет.

— Если наши враги захотят получить информацию, — не сдавался Советник, — то они найдут для этого необходимые средства и способы. Прочитать могут, как я, к примеру.

Тут оборотень расхохотался и предложил:

— А ты ещё раз попробуй!

Маг закрыл глаза и снова попытался влезть в мою голову. Нарф их задери, у меня там проходной двор что ли? Залезай, кто хочет, ищи что надо? Ну уж нет! В ту же секунду эльф схватился руками за голову и застонал:

— Что это? Меня словно дубиной по голове ударило! — возмущенно воскликнул он.

Ну почему словно? — невинно подняв глазки к потолку, подумал я.

— Вот-вот, — хихикнул Сейфи, — меня тоже, когда я в первый раз пытался его с помощью адира[61] просканировать.

— Первый раз? — заорал я. — Так ты что постоянно в моих мозгах пасёшься?

— Нет. Говорю же, не смог ничего увидеть — там такая защита, что стая аражей не пробьётся.

— Но ведь у меня в прошлый раз получилось? — удивлённо спросил Вуайли, морщась и потирая висок.

Получилось у тебя как же, — мелькнула ехидная мысль. — В открытые ворота каждый дурак войдёт!

Видимо, делар Авилэр что-то такое сообразил, так как, усмехаясь, заявил:

— Я думаю, мальчик просто позволил тебе это сделать, Вуайли. Вот что, парень, — обратился ко мне Князь, — иди к себе, жди, комнату не покидать. Как только будет принято решение, за тобой придут.

Сейфи встал и, провожая меня, шепнул:

— Не бойся.

Но я скинул руку оборотня со своего плеча, злобно на него зыркнув, и вышел в коридор.

Еле выстоял ночь с этими тупыми лошадками, даже пообщаться не с кем. Днём гулял по заднему двору корчмы, попробовали бы они меня не пустить — тыгыдымские кони в конюшнях стоять не любят! Приходил Сэм, спрятал около забора гурс. Вечером к лысику заявился этот гад Ярич. Эта аражева сволочь собиралась отравить моего меле, я еле успел у человечки бутылочку с молоком выбить. Я тогда хотел Ярича покусать, куда достану — если б Зар меня не остановил, ходить бы этому придурку с примочкой на заднице.

Лысик с гадом договорились вечером встретиться и отпраздновать покупку уникальнейшего коня. Толстячок прям так и сказал "уникальнейший конь". Может, простить его? Или нет? Но Яричу я точно в вино гурс подсуну, чтоб знал, как моих меле обижать!

У кабинета Князя обнаружились Найвэн и мурат, которые отправились меня провожать (скорее конвоировать!) в мою спальню. Пёс сначала дулся из-за того, что его заперли, но потом, ненадолго уставившись в пустоту, будто слушая кого-то, сменил гнев на милость, даже встал на задние лапы и лизнул меня в нос. В комнату Найвэн не пошёл, оставшись у двери (якобы для безопасности!), мурат на него рыкнул и, вскинув голову, прошествовал вслед за мной. Я уселся на пол около окна, подтянул к себе, как большую плюшевую игрушку, подошедшего опрометчиво близко Лохматика. Тот не сопротивлялся. Так мы с ним и сидели в обнимку, ждали "решения". Я жаловался на судьбу, он или фыркал мне в ухо, или пытался обмуслякать лицо. Правда, когда я называл его Лохматиком, пёс недовольно взрыкивал. Когда кличка прозвучала раз в шестой, он притащил со столика пудру, рассыпал по полу и когтем вывел "ЛоурСан". Ого! Так он ЛоурСан, оказывает. Лурсиком будет!

Через несколько минут заявился довольный Имар.

— Всё замечательно, — радостно воскликнул он, — вас с Неор оправдали.

— С Неор? — опешил я. — А она-то здесь при чём? Или на ней тоже проклятие?

— Нет, на ней нет проклятия. Она Орудие.

— Да объясни ты, в конце концов, что это всё значит — Орудия, Отражения.

— Ильсан, ты извини, но меня Неор ждёт. Я её в комнате запер под охраной, чтобы с ней ничего не случилось. Она сейчас тоже волнуется, боится. А тебе скоро всё Сейфи объяснит, а может, Тай забежит, расскажет.

— Ну и вали отсюда, предатель ушастый! — злобно выдал я. — И братцу своему скажи, чтоб к аражу проваливал!

— Что? — уставился на меня княжич. — Всё ясно. Ты только что обидел не только меня, но моего любимого дядюшку Тайнитарэля. Подобное оскорбление я просто так оставить не могу и вынужден вызвать тебя на дуэль! — хихикая, закончил он свою речь и… запустил в меня подушкой.

— Ах ты, — начал я, вскакивая на ноги.

Но мурат перехватил подушку, рванул зубами, запуская назад. Да, кто бы увидел это, просто обалдел бы и поспешил вызвать лекаря: среди тучи перьев стоят два хохочущих парня и кидаются последней из четырех подушек, а Лурсик прыгает и пытается её перехватить.

— Ну что? — спросил Имар, смахивая с головы перья. — Пришёл в себя? Отлично! Я побегу. Меня Неор ждёт, правда. Не переживай, всё будет хорошо! — с этими словами эльф, смеясь, выскочил за дверь.

— Ты почему мне не помог?

Оборотень аж споткнулся от этого вопроса и удивленно на меня уставился.

— Я не помог? — переспросил он. — Да я выбил лучшие условия из всех возможных в данной ситуации!

— Да зачем мне эти условия! — заорал я. — Меня чуть не повесили! Почему ты не пришёл? — и шепотом закончил. — Я тебе верил.

— Ты можешь верить мне и дальше, — улыбнулся Сейфи, подтаскивая к кровати кресло и усаживаясь напротив меня.

Мурат спрыгнул со своего любимого подоконника, растянулся на постели рядом со мной, уложив голову мне на колени. Я тут же вцепился в густую шерсть, мысленно поблагодарив пса — он один меня не обижает, даже, когда я его Лурсиком называю, больше не рычит и не кусается.

— Вот уж не думал, малыш, что ты такой обидчивый, — усмехнулся перевёртыш.

— Я не малыш!

— Ага, — фыркнул он. — Похоже, разговор будет не из лёгких.

— Ты мне лучше ответь, зачем я тебе понадобился? — перебил я Сейфи. — То возишься со мной, а когда мне реально нужна помощь, исчезаешь.

— Тот инцидент в парке лишь часть проблемы, а её нужно решать в целом. И это мог сделать только Князь, туда я и направился. Тебе же послал на помощь Тая. Сначала хотела Имара попросить, но понял, что Неор тоже в опасности, и её не стоит оставлять одну. А княжич сумеет её защитить. Тут мне на глаза Тайнитарэль попался, и я решил, что Имара вполне можно заменить его дядюшкой — даже если Мирэйли его слушать не станет, то тот создаст какую-нибудь иллюзию и обманет их.

— А Тай что дядя Имара? — заинтересовался я. — Он брат Князя?

— Нет. Он брат отца Имара. И если тебе так интересно, то он младше Имарианзинтэля на пару лет. Когда у мальчишки обнаружились способности к магии, то мать Имара попросила своего брата Князя пристроить Тая в лучшую магическую школу. Теперь он на Суара работает. Дальше рассказывать? — ехидно уточнил оборотень. — Или мы наконец перейдем к тура-найлис?

— Давай перейдем, — буркнул я.

— Если ты не намерен меня слушать, могу и уйти, — заявил Сейфи, не делая, впрочем, ни малейшей попытки покинуть комнату.

— Да слушаю я, слушаю!

— Тура-найлис — это отсроченное проклятие, или бессрочное, кто как называет. Как все кровные проклятия оно очень стойкое и опасное. Источником обычно является кровный родственник Отражения. Иногда тура-найлис насылают с помощью ритуала, опять же на крови, тогда Источник и Отражение могут быть и не родственниками. Исходя из способа наложения, отсроченное проклятие может быть случайным, когда Источник не собирался никому особо вредить — так ляпнул сгоряча, а оно возьми да подействуй — и тогда проклятие снять достаточно легко, и сознательным, его может нейтрализовать только сам Источник, если захочет. В твоём случае…

— Сознательное, — продолжил я, тяжело вздохнув. — Она всегда эльфов ненавидела, с тех пор, как мой отец её бросил, только о том и твердила, как собственными бы руками душила тварей остроухих.

— Сразу догадался? — сочувствующе спросил оборотень.

— А что тут догадываться. Кровный родственник, который ненавидит эльфов. Тем более что ваш Советник почти прямым текстом сказал, что она собственного сына подставила. То есть, если она не захочет, то проклятие не снять, так?

Сейфи молча кивнул.

— А она не согласится, — закончил свою мысль я. — Получается, мне всю жизнь с этой аражевой турой ходить.

— Дальше рассказывать? — спросил Сейфи.

— Думаю, я дальше и сам расскажу, а ты меня поправишь, если что не правильно. Пятнадцать лет назад моя дорогая мамочка воспылала любовью к ушастикам. Когда последствия этой любви стали видны всем подряд, а может, и ещё раньше, эльф исчез в неизвестном направлении. И чувства красавицы резко переменились и только усиливались с каждым годом — ещё бы, когда по дому такое замечательное напоминание бегает, вместо колыбельных слушающее постоянную ругань и угрозы. Из таких "колыбельных" тура-найлис и проклюнулось, выросло на благодатной почве из ежедневных напоминаний, расцвело.

Я поднял взгляд на Сейфи, тот кивнул, подтверждая мои слова.

— Таким образом, я и стал носителем проклятия. А, кстати, почему Отражение?

— Носитель как бы отражает мысли, чувства, желания Источника, через Орудие направляя их на жертву. Вот и Отражение.

— Ясно. А почему именно Неор стала Орудием?

— Тура-найлис обычно выбирает того, — пояснил перевёртыш, — у кого самая слабая ментальная защита, наделяет его в определённые моменты силой, выносливостью, всем необходимым, чтобы Орудие смогло выполнить условия проклятия. Твоё распространяется на всех эльфов подряд.

— Подожди, — я попытался поймать за хвост ускользающую мысль (ага, получилось!). — У нас в Монте тоже эльфы иногда гибли. Но это происходило из-за разбойных нападений. А не могли эти разбойники тоже стать Орудиями тура-найлис?

— Могли, если эти ушастики сначала с тобой встречались.

— Получается, мне теперь ни к одному эльфу приближаться нельзя?

— А вот тут мы и подходим к решению Князя. Думаю, ты сам понимаешь, что такую угрозу его подданным он просто так отпустить не может, — оборотень достал из кармана серебристый браслет с причудливыми эльфийскими рунами и положил рядом со мной на кровать.

Что там написано, я прочесть не смог. Язык эльфячий я понимаю: это знание, вроде, как само по себе родилось — увидел первого эльфа и понял, о чём он говорит. А вот с чтением проблемы: учить пришлось, причем самому: что из книг смог понять, то и выучил, а здесь какие-то странные знаки.

— Это Ограничитель, — пояснил Сейфиттин, — он магически будет сдерживать проклятие. Также ты теперь обязан сообщать всем потенциальным жертвам о тура-найлис.

— Что? — обалдел я. — Это что я должен ко всем встречным эльфам кидаться и кричать "А вы знаете, что из-за меня вы сейчас умрёте!"?

— Кидаться и кричать не надо, — улыбнулся оборотень, — достаточно показать браслет. Когда рядом окажется возможная жертва, на Ограничителе проступит надпись. Обычно её не видно.

— Но я же эти руны вижу!

— Видишь? Может, потому, — Сейфи ненадолго задумался, — что ты тоже эльф и сам являешься жертвой.

— То есть, — рассмеялся я, — когда Орудие прикончит всех эльфов, оно и меня грохнет?

— Всё может быть, — серьёзно ответил перевёртыш, — или тебя спасает человеческая часть твоей крови. Я вот сначала понять не мог, почему твоя удачливость так странно работает: то есть, то нет, то вообще не на тебя, а на других направлена — а потом догадался, что это, возможно, тоже действие проклятия. Убить тебя оно не может, вот и пакостит помаленьку.

Я поднял с одеяла серебристое украшение, повертел в руках и спросил:

— А если я это надену, тюремные браслеты снимут? Или через эту штуковину тоже можно мной управлять?

— Блокираторы, конечно, снимут. Ограничитель же действует только на тура-найлис, не позволяя проклятию прорываться наружу. Твоей свободе он никак не помешают.

— То есть я теперь обязан постоянно носить эту побрякушку и перед всеми эльфами расшаркиваться?

— Просто показывать "побрякушку", — передразнил парень.

— Хорошо, покажу. А что тогда помешает ушастым просто убить меня, чтобы устранить угрозу в корне?

— Княжеский знак на браслете. Эльфы не пойдут против решения своего Князя.

— Ага, как же! — фыркнул я. — Мирка же пошла!

— Теперь не посмеет. А с другой стороны, если задуматься, то что может помешать убить тебя какому-нибудь разбойнику или стае нарфов. Жизнь вообще штука опасная. Так у тебя какая-никакая защита. И если эльф нарушит приказ своего правителя и нападёт, то Суар тотчас же об этом узнает.

— Опа! Так добрый дядя Князь ещё и следить за мной будет через эту штуковину!

— Будет, — кивнул Сейфи, — но не за тобой, а за проклятием. Кстати, Ограничитель надо будет периодически заряжать у мага. Если этого не сделать, браслет легким уколом даст знак, что нужна подзарядка. После третьего предупреждения…

— Ага, я понял, яд мне какой-нибудь вколет. Так?

— Почти. Снотворное, когда ты спишь, действие проклятия немного ослабевает. Суар получит сигнал и вышлет мага на помощь.

— Зачем ему так со мной возиться? Шлёпнуть гораздо проще.

— Потому что я попросил.

— А ты зачем со мной возишься? — спросил я, внимательно наблюдая за оборотнем.

— Не знаю, — растерянно отозвался тот, — вот несколько дней назад точно знал зачем. А сейчас… Привык к тебе что ли…, — Сейфи тряхнул головой, будто прогоняя ненужные мысли. — Не сбивай меня. В общем, ты должен одеть браслет — это решение Князя.

— А если не одену?

— Выбор у тебя не велик: или Ограничитель, или устранение Источника, так как его смерть снимет проклятие, или…

— Смерть, — продолжил я. — Выбор просто огромный! Или на цепи всю жизнь ходить, или убить мать, или умереть самому. Замечательно!

— Ограничитель — не цепь, ты в принципе будешь свободен. Но в целом, всё верно. Есть ещё варианты: уговорить твою мать снять проклятие. Чего головой мотаешь? Думаешь, это невозможно? Можно ещё Стража попросить снять тура-найлис, был однажды такой случай. Это реальнее, чем мамочку просить? — парень посмотрел на меня и вздохнул. — Ну у тебя и мать! Только на Стража я бы особо не рассчитывал — они отдельными людьми не занимаются, только глобальные проблемы решают, типа спасти город, если его море после Сдвига заливает, или ещё что-нибудь такое же масштабное. Вот Ограничитель. Решай. Я вернусь через час.