В исключительных обстоятельствах 1986

УНАГАМИ ПОТИРАЕТ РУКИ

“Игра в конспирацию, выдержка и осторожность принесли долгожданные плоды: мне удалось наконец напасть на след резидента. Кличка его — Дракон…”

Прочитав эти строки, полковник Унагами сделал паузу и с триумфом во взгляде посмотрел сперва на подполковника Судзуки, а потом и на своего шефа — генерала Мацумуру.

“Через одного из моих “диверсантов” — небезызвестного вам Фу Чина — подпольщики сами вышли на меня. Связной, которого ко мне прислали, даже в разговоре с глазу на глаз держался крайне осторожно, а когда я, сославшись на “долг перед товарищами по заключению”, обратился к нему с просьбой помочь мне вступить в непосредственный контакт с кем-нибудь из тех, кто смог бы переправить “нашим северным соседям” коробку с известным вам фильмом, связной ответил отказом, заявив, что ни он, ни его руководители не знают таких людей. Тем не менее двумя днями позже все тот же связной назначил мне встречу на базаре и уведомил, что насчет моей просьбы об “отправке коробки из Бинфана заинтересованному лицу” ко мне на днях зайдет человек. Пароль: “Я от Дракона. Меня зовут Ю Канвей”. Отзыв: “Я не знаю, кто такой Дракон, но о вас мне писали наши уважаемые друзья”. Кроме того, связной сказал, что этот самый таинственный Дракон хотел бы получить от меня подробный отчет об “ужасах Бинфана”. Отчет этот я должен передать “господину Ю”. Я ответил, что не в моих правилах доверять незнакомым людям документы, написанные моей рукой. Связной ответил, что ему понятна моя подозрительность. Остановились мы на том, что об “ужасах Бинфана” я при встрече расскажу “господину Ю” во всех подробностях, а он потом составит с моих слов отчет для Дракона. Подозреваю, что с Фу Чином такая беседа уже состоялась, а потому, чтобы Дракон не усомнился в моей правдивости, в своей исповеди перед “господином Ю” я вынужден буду обрисовать положение вещей, близкое к действительному, умалчивая, разумеется, обо всем, что содержит в себе информационную ценность…”

Полковник снова оторвал глаза от строчек донесения.

— Каков, а? — окинул он своих слушателей все тем же торжествующим взглядом. — Когда в человеке японская кровь, это сразу чувствуется!

— Плюс японская школа! — добавил генерал. — Продолжайте, полковник.

“Кто скрывается под кличкой Дракон, где он живет и кем работает — это мне пока неизвестно. Но, судя по отрывочным сведениям, которые удалось собрать, субъект этот скорее всего европеец. Как давно он обосновался, в Харбине, не знаю. Не сомневаюсь, что ответы на эти и многие другие вопросы Дракон даст вам лично, и произойдет это очень скоро. С нетерпением жду свидания с “господином Ю”, чтобы условиться с ним, когда и где я встречусь с Драконом. Как только встреча состоится, Дракон получит в свои руки “подарок из Бинфана”, а вы из моих — его самого…”

Донесение Сей Ваньсуна произвело большое впечатление. Генерал Мацумура осыпал полковника Унагами похвалами. Остался верен себе лишь подполковник Судзуки.

— Унагами-сан, — поднял он тощие брови, — неужели вы и вправду пошли на то, чтобы в руки противника попала кинолента с грифом “совершенно секретно”?

Унагами многозначительно улыбнулся.

— Не думал я, Судзуки-сан, что вы, с вашим интеллектом, сами, не догадались, какую ленту запаковали мы в коробку. Уверяю вас, господин подполковник: между нашей приманкой и лентой, которая по личному предписанию главнокомандующего будет на днях вручена покидающему нас доктору Лемке, общего очень немного — только кадры со вступительными титрами. Да еще коробки одинаковые…

— Ваши дальнейшие планы, полковник? — счел нужным перевеем разговор на деловые рельсы генерал Мацумура.

— Возвращаюсь в Харбин и, как только агент даст знать о месте и времени встречи с этим Драконом, устраиваем засаду поблизости.

Подполковник хотел что-то вставить, однако генерал жестом остановил его.

— Действуйте, полковник! — обратился он к Унагами. — Действуйте быстро, решительно, а главное — наверняка!