В мире Наруто со способностью контролировать время

Глава 171. Выбор Орочимару

После слов Хирузена, в конференц-зале воцарилась тишина.

Выбор Четвертого Хокаге это крайне серьезная и важная тема, касающаяся смены власти в Конохе. Это не простой разговор, каждое слово требует крайней осторожности и рассудительности.

«Я предлагаю кандидатуру моего ученика Минато, он станет отличным Хокаге».

В тишине прозвучал голос Джирайи.

Он посмотрел на Орочимару.

Орочимару безразлично сидел на месте, никак не отреагировав на взгляд Джирайи.

Еруаши сидел в углу стола, расслабленно попивая чай, он ничего не говорил, спокойно наблюдая за происходящим со стороны.

В конференц-зале было тихо.

Главы кланов сохраняли молчание, никто не шептался.

«Минато действительно подходящий кандидат на пост Хокаге».

Наконец-то кто-то решил высказать мнение, это был советник Хокаге Хомура.

Вслед за Хомурой, Кохару тоже выразила свою поддержку Минато, затем свое мнение высказали присутствующие Элитные Джоунины.

Но некоторые из них продолжали сохранять молчание, поглядывая на Орочимару и Еруаши. Все присутствующие прекрасно осознают важность Еруаши и Орочимару, до сих пор не сказавших ни единого слова.

Учиха Фугаку тоже посмотрел на Еруаши.

Главы больших кланов не спешили высказывать свое мнение.

Вдруг Орочимару медленно встал, привлекая внимание всех присутствующих, и с улыбкой сказал: «…я поддерживаю кандидатуру Минато».

Это предложение заставило конференц-зал вновь погрузиться в тишину.

Главы кланов пристально посмотрели на Орочимару, убедившись что Саннин абсолютно серьезен, они посмотрели друг на друга и начали о чем то тихо общаться.

Когда главы кланов начали высказывать свое мнение, Хирузен посмотрел на Орочимару, а Орочимару на Хирузена, их взгляды пересеклись.

Орочимару улыбнулся.

Его улыбка была очень легкой и равнодушной.

Словно его вообще не волновал этот вопрос.

В глазах Хирузена промелькнул след вины, но это был всего лишь еле заметный след, затем он вздохнул и встал: «Похоже мы достигли единого мнения, тогда в ближайшие дни я отправлюсь вместе с Минато на встречу с Дайме, чтобы окончательно решить этот вопрос».

После слов Хирузена, Минато встал и начал речь о том, что приведет Коноху к величию и так далее.

Еруаши не слушал.

Он смотрел на Орочимару.

«В конце концов, ты не смог пойти против своего учителя…»

Еруаши прошептал в сердце.

Он догадывался, почему Орочимару принял это решение.

В этой эпохе, Минато действительно сиял ярче Орочимару и смог заполучить больше поддержки, в том числе и поддержку Хирузена. Раз Хирузен безоговорочно поддерживает Минато, то чтобы бороться за пост Четвертого Хокаге, Орочимару придется пойти против своего учителя.

Орочимару решил отступить.

Он отступил не перед Третьим Хокаге, а перед своим бывшим учителем.

…

Здание Хокаге.

Крыша.

Орочимару покинул конференц-зал и поднялся на крышу, глядя на Коноху, начавшую вновь процветать после завершения войны.

«Ты все же решил сдаться…»

Еруаши появился позади Орочимару, стоящего на краю крыши.

Орочимару не повернулся, продолжив смотреть на Коноху: «Учитель Хирузен выбрал Минато и я уважаю его выбор, как ты уважаешь мой».

«Хокаге… Воля Огня…»

«Опавшие листья сгорающие в пламени… в сравнении с этим, разве вечность это не то, к чему должен стремиться человек?»

Голос Саннина был очень спокойным и легким.

Еруаши вздохнул.

Он знал, что к этому моменту, Орочимару уже полностью отбросил Коноху и Хирузена, а сейчас выражал последние остатки эмоций.

После этого, появится тот самый холодный и пугающий Орочимару из оригинального сюжета.

«Еще не поздно… если ты все еще хочешь стать Хокаге…»

Орочимару обернулся и с улыбкой посмотрел на Еруаши, намек на сырость в уголках глаз рассеялся на ветру, а затем он размылся и исчез, использовав шуншин.

Еруаши взглянул вслед исчезнувшему Орочимару и поднял голову, посмотрев в небо.

«Хокаге…»

Еруаши решил не бороться за пост Четвертого Хокаге.

Не то что бы он был слишком юн или что-то в этом роде, подобные ограничения могут быть легко сокрушены абсолютной силой. Было две причины того, почему он не выдвинул свою кандидатуру и не вступил в борьбу. Первая, Какаши ученик Минато. Вторая, он получил Хирайшин но Дзюцу Минато.

Хотя нынешнему Еруаши было не трудно самостоятельно заполучить Хирайшин, и это не слишком значительный долг, но он все же решил не идти против Минато.

И он прекрасно понимает, что становление Минато Четвертым Хокаге было лишь началом.

«Я не собираюсь идти против тебя, но и не встану на твою сторону, Минато. Если Коноха так и не сможет смириться с моим существованием… я начну свою чистку».

Еруаши тихо прошептал, глядя в небо, затем его фигура размылась и исчезла.

…

Пару недель спустя.

После получения признания Дайме Страны Огня и улаживания всех формальностей, новость о становлении Минато Четвертым Хокаге распространилась внутри Конохи.

В результате лишь самые верные последователи Орочимару высказали свои возражения, но узнав, что Орочимару тоже поддержал кандидатуру Минато, они сразу же замолчали, голос оппозиции полностью рассеялся.

В сравнении прошлым.

Когда Хирузен занимал пост Хокаге, неизвестно сколько разногласий вспыхнуло и сколько крови было пролито внутри Конохи, на этот раз смена власти прошла необычайно гладко, не вызвав никакой внутренней борьбы.

Орочимару не присутствовал на инаугурации Минато. Он как обычно проводил эксперименты в своей лаборатории и получив эту новость, лишь сделал небольшую паузу.

«Ты должен быть удовлетворен таким результатом, учитель Хирузен…»

«Однако…»

«Коноха не будет спокойной…»

Внутренности нынешней Конохи слишком уродливы…

У Данзо есть Корень, который подчиняется только ему, два советника удерживают в своих руках финансы Конохи, а Хирузен определенно не передаст все силы Анбу под руководство Минато и продолжит контролировать Коноху.

Казалось бы все сбалансировано, но на самом деле, как только появится что-то пошатнувшее этот тонкий баланс, все сразу же перевернется вверх дном.

Еруаши может стать этим фактором в любой момент.

Он угрожает балансу.

Орочимару уже ясно видел это, но не обращал особого внимания, потому что теперь у него была лишь одна цель, он жаждал вечной жизни.