В оковах бездны (СИ)

— Хорошо, я согласна начать хотя бы с должности «принеси-подай», — усмехнулась и переплела пальцы.

— Устала? — поинтересовался муж, заметив, как я, прикрыв ладонью рот, зевнула.

— Да, — призналась я.

Игорь помог мне разложить диван. Я закрыла окна плотными шторами, переоделась и забралась на постель. Муж тоже разделся, но ложиться не спешил.

— Игорь, ты спать собираешься? — спросила, обняв подушку.

Ларин что-то читал, смотря в открытый ноутбук. Несколько минут постучал по клавиатуре, видимо отправил кому-то письмо, и лишь после лег рядом со мной.

Я провалилась в сон мгновенно. Однако снова во сне видела кошмары: погоню, выстрелы и нестерпимую боль. Вязкая темнота пыталась утащить меня, а я сопротивлялась. С диким визгом подскочила на кровати и прижала руки к груди. На лбу проступила испарина, не могла отдышаться. Вновь вернулась в тот страшный день.

— Тише-тише! Таня, ты в безопасности, — услышала тихий, успокаивающий голос Ларина.

Меня окутал парализующий, липкий страх. Сердце гулко билось о ребра. Никак не могла совладать с эмоциями. Теплые руки обвили мой живот. Рывок, и оказалась прижата к твердой груди.

— Все позади, — прошептал Игорь, погладив меня по голове как маленького ребенка.

Я прижалась щекой к его груди, слушала, как билось его сильное сердце, и потихоньку успокоилась.

— Мне страшно, — призналась, закрыв глаза и судорожно сглотнув.

— Знаю, — спокойно ответил муж. — Главное, будь теперь всегда начеку и никогда не снимай сережки.

— Хорошо, — согласилась я.

Усталость взяла свое, и я снова погрузилась в сон.

Когда проснулась, мужа рядом не оказалось. Он курил на балконе, с кем-то общаясь по телефону. Часы показывали шесть вечера. Лениво потянулась, понимая, что надо вставать и собирать вещи для путешествия. Игорь вошел в комнату, впустив с собой морозный воздух.

— Игорь, — строго сказала я. — Еще раз увижу, что ходишь курить в одной рубашке, убью! Воспаление легких хочешь получить? — пригрозила.

Ларин улыбнулся, поцеловал меня в лоб и, слушая кого-то по телефону, направился на кухню. Я отправилась следом.

— Перекусим? — спросил муж, отложив сотовый на подоконник и открыв холодильник.

— Ты меня слышал? — возмутилась я, сложив руки на груди.

— Да, — кивнул. — В следующий раз накину куртку, — заявил он, достав с полки продукты.

— И с кем ты там болтал? — с любопытством уточнила я.

— С твоим отцом. Рассказал ему правду и сообщил, что мы уезжаем, — спокойно выдал Игорь, устроившись за столом напротив меня.

— Папу удар не хватил? — насторожилась я и нахмурилась.

— Он удивился, но потом сказал, что очень за нас рад. После путешествия заедем к твоим родителям в гости. Кстати, не забудь собрать вещи. Рано утром у нас самолет.

Мы ели в полной тишине, бросая друг на друга изучающие взгляды. Я бы все отдала, чтобы узнать, что творилось на душе у Ларина.

Достала чемодан и принялась собирать вещи. Управилась за час. Игорь же собрался за пятнадцать минут, а потом переместился за ноутбук, работая с документами. Я уперла руки в бока и нахмурилась.

— Ларин! — зарычала, испепеляя его гневным взглядом. — Ты можешь хоть пару часов не думать о работе? Сейчас же праздники, отдыхать нужно.

— Тань, мне необходимо кое-что доделать перед отъездом, — ответил он, даже не подняв на меня взгляд.

Я тяжело вздохнула. Вот ничего не изменилось. Когда жила в его доме, он запирался в кабинете, а я находилась в одиночестве. Теперь все тоже самое. Хмыкнув, села на диван и включила телевизор, щелкая канал за каналом.

— Игорь, у нас так всю жизнь будет? — уточнила.

Неприятный осадок появился на душе. А с другой стороны, чего я ожидала?

— Что? — переспросил он.

— Ничего, — буркнула, отвернувшись от него.

— Тань, прекрати вести себя как капризный ребенок, — строго потребовал он, бросив на меня такой ледяной взгляд, что пробрало до костей. — У нас впереди десять дней, все свое время посвящу только тебе. Так что перестань обижаться. Уясни, что у меня всегда было и будет много работы.

Я выдержала его гневный взгляд, ничего не сказав, открыла свой ноутбук и решила ответить на сообщения друзей. Злилась на себя. Почему думала, что Ларин, став моим мужем, изменится? Какая же я дура! Наивная дура! И почему меня так цепляет то, что муж не признался мне в любви? Это всего лишь слова… Ларин бы не женился на мне, если бы ничего не испытывал, ведь так? Черт! Как же сложно. Надо научиться принимать его таким, какой он есть. Мне его не переделать. Надо радоваться тому, что есть. Мы вместе — это главное. Немного успокоилась, взяла под контроль свои разбушевавшиеся эмоции.

Ответила всем друзьям, поздравив их с Новым годом, потом пообщалась с родителями по телефону. Обещала им рассказать все, когда вернусь из Парижа.

Накинула куртку на плечи и вышла на балкон подышать морозным воздухом. Смотрела на падающие снежинки, на мигающие гирлянды, висящие на окнах в доме напротив. Услышала, как скрипнула балконная дверь, но поворачиваться не стала. Игорь чиркнул зажигалкой и втянул в легкие едкий дым. Его присутствие вызывало трепет в моей душе, кожей ощущала взгляд любимого. Я любила Игоря каждой клеточкой, желала сделать его счастливым, хотелось подарить ему всю себя, вот только не знала, как правильно себя вести, как стать центром его вселенной. Почему нет пособия по тому, как правильно жить? Может, мы меньше бы совершали ошибок, если бы четко знали, как действовать в той или иной ситуации.

— Тань, не стоит так долго находиться на балконе, простынешь, — с беспокойством сказал муж, а я бросила на него взгляд исподлобья и нахмурилась.

— Кто бы говорил! Ты почему опять в одной рубашке? — цокнула языком.

— У меня закаленный организм, — заявил он, снова делая затяжку.

— И бросай курить! Это вредно, — посоветовала я.

— Пробовал, но с этой нервной работой меня надолго не хватает, — признался муж. — Я тут подумал, когда вернемся из Парижа, будем жить в моей квартире, — заявил Игорь.

— У тебя помимо частного дома, есть еще и квартира? — удивилась я.

Супер! Вообще ничего не знаю о своем муже.

— Да, двухкомнатная. Я там недавно сделал ремонт. Она раньше принадлежала моему отцу, по наследству досталась, — пожал он плечами. — Я больше люблю частный дом, но раз ты там боишься жить, то переберемся в квартиру.

— Хорошо, — согласилась я. — От моей академии далеко?

— Пятнадцать минут езды, — ответил он. — Я возьму машину в кредит для тебя. Не хочу, чтобы ты ездила на общественном транспорте.

— Меня раньше то Стас, то Миша подвозили, — напомнила я. — Попрошу их снова меня отвозить, они не откажут. А машину покупать мне не нужно, не могу принять от тебя такой дорогой подарок.

Ларин нервно затушил сигарету о пепельницу и прищурился.

— У Миши теперь своя семья, думаю, что у него не всегда будет получаться забирать тебя. Что касается твоего друга, то я ему не доверяю. У него много штрафов за превышение скорости. Да! Я проверил всех твоих друзей, на всякий случай. Поэтому возьмем тебе машину, и это не обсуждается.

— Хорошо, — кивнула, понимала, что спорить с мужем бесполезно.

— Люблю, когда ты такая послушная, — улыбнулся он, нежно провел костяшками пальцев по моей щеке.

— Что еще любишь? — поинтересовалась, желая как можно больше узнать о нем.

— Рыбалку, охоту, погонять на мотоцикле, отдых на природе, да много чего, — пожал Ларин плечами. — Так, живо в дом, а то простудишься, — строго сказал любимый, открыв балконную дверь.

Я вошла в комнату и стянула с себя куртку.

— У тебя есть мотоцикл? — удивилась. — С кем на охоту выбираешься? — завалила его вопросами, пользуясь моментом.

— Железный конь стоит в гараже, иногда ночью гоняю по пустой трассе, чтобы собрать мысли в кучу. Никита составляет мне компанию на охоте и еще некоторые мужчины с работы.

— А меня прокатишь на мотоцикле? — спросила, смотря в черные глаза.

— Если будешь себя хорошо вести, — усмехнулся он, а я хмыкнула.

— У меня тоже открыта эта категория, — вздернула подбородок. — Братья научили гонять не только на машине, но и на мотоцикле.

— Я в курсе, — отвесил доброжелательную улыбку.

Мы еще какое-то время болтали с Игорем. Вернее я клещами вытягивала из него информацию. Узнала его любимые блюда, о том, где он еще бывал, чем занимался. Я бы еще выпытала информацию, но муж уложил меня спать, так как утром предстояло рано встать.

Когда сработал будильник, я со стоном сползла с кровати. Не любила рано просыпаться. Игорь же поднялся спокойно, был бодрым. Пока я принимала душ, муж сварил кофе и приготовил завтрак. Проверив еще раз вещи, спустились на улицу, где нас дожидалось такси.

До аэропорта ехали молча, я стала уже привыкать к тому, что Ларин не многословен.

В самолете обсуждали маршруты и места, которые собирались посетить. Нам повезло в том, что отель, в котором мы остановились, располагался таким образом, что до большинства достопримечательностей было удобно добраться пешком.

С первых минут я влюбилась в Париж, в непревзойденную архитектуру. Мое знакомство с городом любви началось с Эйфелевой башни, куда нас доставил туристический автобус. Покатались на кораблике по Сене. На следующий день, после завтрака отправились к собору Нотр-Дам-де-Пари. Вход туда был бесплатный, выждав очередь, попали внутрь, полюбовались фресками. Меня переполняли эмоции, улыбка не сходила с лица, а в глазах был блеск. Нет не так… В глазах у меня горел огонь. Я фотографировалась на каждом углу, пищала от восторга, мысленно благодарила Всевышнего за то, что не забрал меня к себе. Ларин же был в своем репертуаре. Собран, сдержан, внимателен. Правда, на четвертый день отдыха он немного расслабился и стал чаще улыбаться.

Побывали мы и на рождественской ярмарке. Прилавки там ломились от всевозможных товаров: елочных игрушек, сувениров, лакомств и прочего. Муж не скупился и покупал все, что мне нравилось. Я старалась экономить, но Игорь сказал, что живем лишь раз, поэтому разрешил тратить его деньги в пределах разумного. С каждым днем мы становились немного ближе друг к другу. О себе Ларин рассказывал мало, зато с интересом слушал истории из моей жизни. Я старалась не давить на него. Если видела, что затронутая тема ему не по душе, быстро переходила на другую. Я пыталась подстроиться под своего мужчину, подмечала детали, старалась выявить, что его раздражало, что вызывало улыбку. Одним словом изучала этого человека, старалась сделать все, чтобы он не пожалел о своем решении жениться на мне. Игорь видел мои старания и постоянно вознаграждал ответной теплотой.

Гуляя по парку, зашли в музей шоколада. Там было невероятно уютно и тепло, а несравненный запах сладостей дурманил разум. Мы прошли мастер класс по изготовлению шоколада, а потом дегустировали полученный результат. Игорь ухватил зубами кусочек сладости из моих рук, дотронулся губами до моих пальцев, а у меня из-за этого невинного мимолетного жеста все внутренности сжались и дыхание сбилось. Очень остро реагировала на прикосновения мужа, вспыхивала как спичка. Заметив дикое желание в моих глазах, Ларин улыбнулся и прошептал мне на ухо:

— Какая же ты ненасытная.

— Какая есть, — ответила, показав ему язык.

Игорь закатил глаза и легонько шлепнул меня ладонью по мягкому месту.

Нагулявшись, зашли перекусить в кафе. Пока ждали заказ, сидели за столом и не сводили друг с друга взгляда. Ларин накрыл ладонями мои руки и легонько сжал.

— Не жалеешь? — ошарашил вопросом.

— О чем? — переспросила, вскинув брови от удивления.

— Что согласилась стать моей женой. Знаю, что со мной сложно. Когда встречался с Катериной, она не уставала повторять мне о том, что я невыносим. Если надумаешь уйти, я останавливать не буду, — оглушил меня Игорь своим признанием.

Я нахмурилась и подобралась.

— Игорь, у тебя от холода начались проблемы с головой? Да, ты не принц, да, с тобой чертовски тяжело, твое постоянное молчание порой доводит меня до бешенства, но я люблю тебя и не жалею ни о чем, — слетело признание с моих губ так легко, что не сразу до меня дошло, что снова призналась в своих чувствах.

— Я видел, как ты общалась с Орловым. Рядом с ним ты вела себя иначе, раскрепощенно. Когда он тебе звонит, ты, будто, оживаешь. Со мной же всегда собрана и напряжена, — подметил Ларин.

— Ты действительно невыносим, — вздохнула я, покачав головой. — Тебе только что жена в очередной раз призналась в любви, а ты не слышишь этого. Хочешь знать, почему я напряжена рядом с тобой? Да потому что понятия не имею, как ты ко мне относишься. Ты ни разу не признался, что чувствуешь ко мне. Это неведение и заставляет меня ощущать неуверенность. Стас же не устает напоминать о том, что любит меня как сестру.

— Я тебя тоже, — ответил он и перевел взгляд на наши переплетенные пальцы.

У меня сердце споткнулось, душа замерла. Смотрела на Ларина и не моргала. Это его скупое признание буквально оглушило.

— Что, тоже как сестру? — не удержалась и съёрничала, стараясь не показывать, что его слова вызвали во мне всплеск невероятных эмоций.

— Я люблю тебя, — еле слышно сказал Игорь, проникновенно посмотрев мне в глаза.

Я чуть в обморок не упала от его признания. Только бы сердечный приступ не получить. Создавалось такое впечатление, словно Ларин боялся произносить эту фразу вслух, чтобы не навлечь беду.

— Тань, я не романтик и красивых слов говорить не умею. Мне проще свои чувства выражать действиями, а не пустой болтовней.

— Игорь, теперь я уверена в том, что у нас с тобой все получится, — улыбнулась, сжав его руку. — Это же прогресс, мы почти поговорили по душам. Немного практики и с каждым разом будет проще открыться друг другу. В моих чувствах не сомневайся. Если бы не любила, то не вышла бы за тебя.

Официант принес нам заказ, немного разрядив накалившуюся обстановку.

— Можешь задать любой один вопрос. Обещаю честно ответить, — заявил Игорь, я чуть не подавилась соком, который пила в тот момент.

— Ларин, да ты сегодня щедрый как никогда, — хохотнула, ощутив, как прибавилось настроения. — Задам самый сложный вопрос. У тебя на левом плече есть такая же отметина, как и у меня. Ты говорил, что пуля прошла навылет, когда тебя взяли в заложники, чтобы надавить на твоего отца. Сколько лет тебе тогда было?

— Двенадцать, — вздохнул Игорь и перевел взгляд в окно, поморщился, словно опять окунулся в прошлое, которое не хотел вспоминать. — Я возвращался домой из школы. Черная машина преградила мне путь. Трое мужиков схватили меня и затолкали на заднее сиденье. Они оставили отцу записку о том, что меня убьют, если он не уничтожит документы. Папа приехал на встречу в лесополосу, где меня держали в заложниках, привез бумаги. Главарь банды поставил меня на колени и приставил дуло пистолета к голове. Сказал, что убьет меня, если отец снова попытается засадить его за решетку, а чтобы он понял всю серьезность ситуации, этот верзила прострелил мне плечо на глазах у отца. Я тогда от боли сразу сознание потерял. Если бы мама в то время была жива, она бы, наверное, получила сердечный приступ из-за всего случившегося. Хорошо, что сестру тогда не тронули, а только меня взяли в заложники.

— И Виктор Иванович принял их условия, не стал больше охотиться за тем главарем? — прошептала, забыв, что нужно дышать.

Представила всю эту ситуацию, и мороз прошелся по коже. Игорь был ребенком и пережил такой ужас. Безумно жаль, что мальчика подвергли такой пытке.

— Отец отправил меня и сестру к деду в деревню, приставил к нам охрану и сделал все, чтобы банду упрятали на долгие годы за решетку. Ему это удалось. Правда, мы потом переехали в другой город, чтобы никто нас не нашел. Потом у отца появились новые враги. Все, на сегодня вопросов о моей жизни достаточно, — вздохнул Ларин, а я понимающе кивнула.

— Спасибо за то, что поделился, — искренне поблагодарила, посмотрев на него с теплотой.

Когда возвращались в отель, я заметила большой каток, организованный на улице.

— Хочу покататься! — воскликнула я и потащила мужа в ту сторону, где давали напрокат коньки.

— Я не умею, поэтому просто посмотрю, — заявил Ларин, прикурив сигарету.

— Хорошо, — воскликнула я и натянула коньки.

Сначала неуверенно заскользила и через несколько мгновений шлепнулась, поморщившись от боли.

— Тань! — строго сказал Игорь, с беспокойством посмотрев на меня. — Пошли домой, не хочу, чтобы ты ноги себе переломала.

— Просто отвыкла, — призналась я и поднялась.

В этот раз вышло намного лучше, сосредоточилась и стала получать удовольствие от катания. Выполняла легкие трюки, которым меня научил Стас, и улыбалась, ведь благодаря Орлову смогла немного покорить лед.

Подъехала к Игорю и обняла его. Муж без слов прижал меня к себе и уткнулся подбородком мне в макушку.

— Пойдем в отель? Боюсь, что ты замерзнешь и заболеешь, — заботливо проговорил Ларин, натянув мне шапку на уши.

— Еще кружочек проеду, и пойдем. Хорошо? — попросила я.

— Хорошо, — согласился Игорь, повторив мои слова.

Вернувшись в отель, Ларин наполнил ванную горячей водой и заставил меня отогреваться. Я полежала десять минут, а потом вернулась в спальню, сбросила с себя полотенце, представ перед мужем в обнаженном виде. Глаза у Ларина вспыхнули огнем, он притянул меня к себе, одним резким рывком припечатал к кровати и впился в мои губы голодным, ненасытным поцелуем. Страстный, горячий, сильный и весь мой. Игорь сочетал в себе огонь и лед, то был неприступным как скала, то дарил мне заботу и тепло. Я сходила по нему с ума. Такой противоречивый, сложный, но до боли родной и любимый.

Мне казалось, что я в раю. Эта поездка действительно сближала нас, пусть и медленно, но мы открывались друг другу, учились жить вместе. Я понимала, что Ларину не так-то просто впустить меня в душу, но я и не торопилась, терпеливо ждала, не давила на него. Я ловила каждую минуту, проведенную с ним, каждый теплый взгляд, улыбку. В тот момент мы были по-настоящему счастливы, вдали от всех. Да, я не слышала от Ларина ни комплиментов, ни слов любви, но мне было достаточно одного его теплого взгляда, чтобы понять, что я дорога его сердцу, что Игорь боится поверить в счастье, ведь он очень часто лишался всего. Мы были с ним невероятно разные, но почему-то нас притянуло друг к другу как магнитом. Я очень надеялась, что мы с Игорем вместе навсегда. Не представляла своей жизни без мужа, понимала, что умру без него, ведь он стал моим кислородом.

Глава 14

Десять незабываемых дней в Париже пролетели словно один, и мы с Игорем вернулись домой. Пока я летала в облаках и покачивалась на волнах эйфории, любимый быстро собрал наши вещи и перевез меня в свою квартиру. Переступив порог нового дома, замерла в коридоре, озираясь по сторонам. Ну, что сказать? Настоящая холостяцкая берлога, от которой сразу веет строгостью: все тона холодные, ничего лишнего. Я чуть не застонала от досады, когда увидела, что одну из комнат Ларин переоборудовал под кабинет, а зал отвел под спальню. Благо, кухня оказалась довольно просторной и с легкостью могла вместить большую компанию друзей.

— Располагайся, чувствуй себя как дома. Вернее, теперь это и твой дом тоже, — заявил любимый, поставив в коридоре наши тяжелые чемоданы.

Я чувствовала себя немного неуютно, будто была чужой в этом месте. Все же на своей территории проще, там я ощущала себя хозяйкой, а тут… Надо ко всему привыкнуть.

— В кабинет без разрешения не заходи, ничего там не трогай, — выдал Ларин, стоило мне открыть дверь, ведущую в кабинет. Цокнув языком, я закатила глаза.

— Игорь, что-то у меня дежавю. Если это и мой дом тоже, то почему не могу войти сюда? Если не доверяешь мне, то я сейчас же вызову такси и уеду к себе. А ты живи тут… один, — проговорила с раздражением, скрестив руки на груди.

— Тань, только не начинай, — ледяным тоном произнес муж, одарив меня гневным взглядом. — В кабинете может храниться много секретной информации, которую тебе знать не положено. Я никогда не смешиваю работу и личное. Все, чем занимаюсь, останется для тебя темным лесом. То, что касается нас с тобой, тут я готов делиться с тобой мыслями, замечаниями и планами.

— Что-то ты ни разу не поделился со мной планами, слышу от тебя лишь замечания, — хмыкнула я, захлопнув дверь кабинета. — Хорошо, не хочешь, чтобы я туда заходила, значит не стану. Считаешь, что начну копаться в твоих бумагах? Просто чудно! Доверием тут и не пахнет. Ладно, Ларин, покажи, где мне можно ходить в этом доме, а где нет. Чтобы я случайно не пересекла невидимую запретную границу, — съязвила, вздернув подбородок, и собиралась уйти в спальню, чтобы разобрать вещи.

Успела сделать лишь шаг и оказалась припечатана к стене довольно массивной фигурой мужа. Вытянутые в тонкую струну губы и недобро блестящие глаза — все это подсказывало мне, что Ларин в ярости.

— Куда делась та милая девушка, с которой я провел каникулы в Париже? Почему стоило нам вернуться, и ты снова пытаешься вывести меня из себя? — процедил он сквозь стиснутые зубы. — К чему все эти детские обиды? Прекрати меня бесить. Я сказал тебе, что это теперь и твой дом тоже. Попросил не заходить лишь в кабинет, а ты начинаешь…

Я не дала ему договорить, приложив палец к его губам. Когда Ларин злился, меня это невероятно возбуждало. Бешеный стук собственного сердца оглушал, кровь неслась по венам с невероятной скоростью. Обхватила его затылок и впилась в его губы настойчивым поцелуем. У Игоря сбилось дыхание. В глазах загорелась страсть, вытеснив гнев. Крепкие руки сжали мою тонкую талию с такой силой, что кислорода едва хватало. Ларин превращался в моменты близости в настоящего хищника, которым двигали лишь инстинкты. У меня будто внутри сотни бабочек разом вспорхнули и разлетелись в разные стороны. Муж целовал меня то нежно, то горячо и страстно, так, словно между нами не было близости лет десять. Прикосновения его рук обжигали кожу, лишая разума. Нетерпение росло, воздух накалился до предела, а Ларин не спешил давать мне желаемое, дразнил, мучил, заставляя стонать в голос. У меня подкосились колени, но упасть мне любимый не позволил.

— Пойдем в спальню, — приказной тон, который вызвал у меня мурашки.

И я подчинилась, последовала за ним. Знал ли Игорь, что я готова бежать за ним хоть на край света? Хоть в рай, хоть в ад, неважно куда, лишь бы только он всегда был рядом.

Мы растворялись в объятиях друг друга, а получив долгожданное освобождение, лежали в обнимку и молчали. Я вырисовывала невидимые узоры на его груди, слушая, как сильное сердце входило в привычный ритм, и чувствовала умиротворение. В такие минуты ощущалось единение наших душ, стирались все барьеры.

— Тань, сегодня надо заехать к твоим родителям, а то завтра мне на работу. Обещал твоему отцу, что мы навестим их, — нарушил тишину Игорь.

Ларин гладил ладонью мою спину, а мне хотелось урчать от удовольствия.

— Хорошо, — прошептала, посмотрев в его глаза с безграничной любовью.

— Тань, я тебе доверяю, не сомневайся в этом. Если что-то и запрещаю тебе, то это ради твоего же блага. Порой информация опасна для жизни. Я же тебя оградить пытаюсь… — спокойно начал объяснять муж, а я, улыбнувшись, провела рукой по его небритой щеке.

Мне казалось, что еще немного и утону в омуте черных глаз. Игорь стал не просто моей вселенной, он — моя жизнь. Он опьянил меня настолько, что, не задумываясь, отдала бы свою жизнь за него.

— Знаю, — выдохнула и потерлась своим носом о его нос. — Я тоже бываю невыносимой, так что мы идеальная пара.

— Ты просто все время воспринимаешь в штыки мои запреты, как ребенок пытаешься сделать мне наперекор или показать свои колючки. Одно лишь радует — приятный бонус после наших стычек. Тебе надо научиться спокойно реагировать на мои замечания, я же хочу, как лучше, — серьезно сказал Игорь, а я закатила глаза.

— Постараюсь держать свои эмоции в узде, — пообещала, сорвав с его губ легкий поцелуй.

— Да уж постарайся. Завтра после учебы приезжай ко мне на работу, все тебе покажу и расскажу о твоих обязанностях. Если справишься, то официально оформим, — обрадовал меня муж.

— Справлюсь, — уверенно заявила я и, соскочив с кровати, отправилась в душ.

Вечером мы поехали в гости к моим родителям, рассказали им о том, что поженились. Отец сохранил в тайне новость о нашем браке, поэтому мама охала и ахала, прижимая руки к груди. Братья искренне порадовались за меня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я же прыгала от радости, когда узнала, что моих обидчиков поймали и уже готовили к суду. Пока мы с Игорем находились в Париже, следователи напали на след заказчика. Папа сделал все, чтобы упрятать врагов в тюрьму. Им выдвинули различные обвинения, в том числе и заказное убийство, которое, к счастью, не состоялось. Ранее задержанные исполнители подтвердили личность заказчика. Наверняка на них усердно надавили, раз они раскололись. Тем не менее, папа решил перестраховаться и охрану не отозвал. Ребята были словно тень, о том, что за мной присматривают, никогда бы не догадалась.

Еще одним приятным сюрпризом стало то, что Ира Котова снова начала с нами общаться. Мы были безумно рады ее возвращению в наш круг. Не спрашивали ее о том, почему она все это время держалась от нас отстраненно, главное, что наша четверка снова была вместе. После пар собиралась поехать к Ларину на работу, уже набрала номер такси, но Стасик предложил отвезти. Я согласилась. Всю дорогу мы оживленно болтали, смеялись. Я поделилась с ним новостью о том, что стала женой Игоря, на что Орлов лишь присвистнул.

— Значит, нашим тренировкам пришел конец? — печально проговорил он, а я хмыкнула.

— Нет! Мы продолжим кататься, — уверенно ответила я.

— Муж ревновать не будет? — скептически посмотрел на меня Стас, а я закатила глаза.

— Будет, — кивнула в ответ. — Пусть учится мне доверять. Почему я должна отказываться от своего хобби?

— Ну-ну, — хохотнул Орлов. — Вот увидишь, Ларин запрет тебя, обнесет дом колючей проволокой, чтобы никто не украл. Ты видела, как Игорь на тебя смотрит? А я тебе скажу как… Будто готов в любую минуту собой загородить от пули. Теперь ты его семья, и я уверен, что он ограничит тебя в передвижениях по городу, будет контролировать твое общение с друзьями.

— Стас! — строго его прервала. — Не говори глупости. Кстати, я после учебы буду подрабатывать, так что на каток останется не так много времени, но все равно не брошу занятия.

— Хорошо. Рад, что у тебя не пропало желание покорить лед, — подмигнул мне Орлов и остановил машину напротив работы Ларина.

У меня душа ушла в пятки, когда заметила мужа, стоящего на улице с сигаретой в руке. Глаза прищурены, на скулах желваки ходили, так и веяло от него бешенством и злостью. Знала, что Игорь безумно ревновал меня к Стасу, потому что не мог поверить в нашу дружескую привязанность.

— Ты опоздала, — услышала ледяной тон любимого.

— Прости, нас на учебе задержали, — оправдалась, наблюдая за тем, как Орлов пожал руку Ларину.

— На работе не приветствуются опоздания, — заявил Игорь, сделав затяжку.

— В следующий раз постараюсь приехать вовремя, — ответила таким же ледяным тоном, а потом перевела взгляд на Стаса и уже более ласково попрощалась с другом, поблагодарив его за то, что он подвез меня.

Когда вошла в кабинет, любимый с грохотом закрыл за собой дверь, отчего я вздрогнула. Честно признаться, муж в форме меня немного пугал. Его строгий, суровый взгляд пробирал до костей. Я чувствовала невидимую стену между нами.

— Сядь, — сухо бросил он, кивнув на стул, стоящий напротив письменного стола.

Я повиновалась. Против воли колени задрожали, и сердце сбилось с ритма, будто я в чем-то виновата перед прокурором. Монотонным голосом Ларин объяснил мне обязанности помощника, потом познакомил с коллективом. Я толком никого не запомнила, слишком много людей. Ничего, со временем со всеми буду общаться. Игорь проводил меня в архив, провел по всем кабинетам, представив сотрудникам новичка. Ни словом не обмолвился, что я его жена. Вообще держался так, будто между нами ничего нет. Эта холодность с его стороны резала меня без ножа. Игорь не показывал свою слабость, не собирался демонстрировать другим то, что у него есть жена. Лишь обручальное кольцо на его пальце притягивало любопытные взгляды сотрудников, но никто не отважился задать интересующий всех вопрос: кто же его избранница?

Спустя неделю коллектив все же узнал о том, что я — та самая бедняжка, которая связала себя с прокурором. Почему они сочувствовали мне, было не ясно. Хотя это и неудивительно. Все видели, с каким безразличием и холодом на меня смотрел Ларин. Игорь умело скрывал свои эмоции от посторонних. На работе он был для меня начальником, которого, надо признаться, я очень боялась. Если что-то у меня не получалось, Игорь отчитывал так, что у меня от стыда уши краснели и горели. Однако стоило переступить порог дома, Ларин снова становился моим мужем, одаривал меня теплым взглядом и улыбкой, заботой, но все так же был немногословен.

Через месяц после приезда из Парижа муж вручил мне ключи от белой поддержанной Тойоты. Автомобиль был в идеальном состоянии, несмотря на то, что пару лет служил первому хозяину.

— Обещай не гонять и быть внимательной, — попросил Ларин, вложив мне в руку ключи.

Я застыла, с изумлением смотря на него. Игорь сделал мне такой дорогой подарок, но вручил его так, будто это безделушка.

— Спасибо, — выдохнула, не веря в то, что теперь у меня есть собственная машина.

Да, муж был скуп на слова нежности и любви, но вопреки всему я чувствовала его защиту, тепло и понимала, что дорога этому человеку. День за днем мы учились ладить, находить общий язык и обходить острые углы. Я привыкла к тому, что Игорь приходил с работы поздно, порой до полуночи сидел дома в кабинете, изучая какие-то бумаги. Я старалась не мешать ему, относиться с пониманием, однако это не спасало меня от чувства разъедающего одиночества. Но в те моменты, когда Ларин посвящал мне свое свободное время, я будто парила над облаками, сердце пускалось в пляс, и казалось, что счастье осязаемо.

Учеба выжимала из меня много сил, а еще работа. Иногда ни на что больше не хватало времени, но обещание я свое сдержала. В свои выходные ездила с Орловым на каток и продолжала тренировки. Муж был не в восторге от того, что я проводила время с другим мужчиной, часто рычал и злился, но ни разу не запретил. Игорь ревновал, эмоции в нем бушевали, но старался держать их в узде, что очень меня радовало. Так и жили: то ссорились, то мирились, изучали друг друга, но, несмотря на то, что были разные, нас по-прежнему тянуло друг к другу.

Я стояла в архиве, замерев с папкой в руке. Вот уже полгода мы с Лариным были женаты, как же быстро пролетело время. В последние дни Игорь нагружал меня работой, да так, что я часто задерживалась допоздна. Единственным плюсом в данной ситуации было то, что вместе возвращались домой.

Взяв все необходимое, направилась в кабинет мужа. Прежде чем войти, постучалась. Переступив порог, поежилась под ледяным взглядом Игоря. Любимый казался невозмутимым, вот только его нервозность выдавал карандаш, который он крутил между пальцев. Черт! Снова чем-то не угодила? Ну что опять сделала не так? Требовательней начальника не отыскать на планете. Лучше бы к папе пошла работать.

— Татьяна, вас можно только за смертью посылать. Документы, которые просил найти в архиве, мне требовались очень срочно, — процедил он сквозь стиснутые зубы.

Я молча положила на стол кипу бумаг и вздернула подбородок, выдержав суровый взгляд черных глаз.

— Не будете справляться с обязанностями, уволю. Вчера вы не по тому адресу отправили корреспонденцию. А если бы там были секретные сведения, и они попали не в те руки? Почему вы невнимательны? — отчитал меня Игорь.

В такие моменты я, как никогда, чувствовала большую разницу между нами. Снова щеки горели, потупила взгляд. Меня одолевали смешанные эмоции. С одной стороны огорчалась из-за того, что подвела любимого, ведь мне хотелось, чтобы он мною гордился, а с другой стороны мечтала послать его куда подальше, вильнуть хвостом и уволиться, раз не устраиваю, пусть ищет другого человека для этой должности «принеси-подай». Да вот беда, не могла так поступить, ведь Ларин бы мне весь мозг вынес еще и дома. Да и пока училась, не могла себе найти более подходящее место, чем это. Поэтому молча слушала, как он меня отчитывал. Терпение, только терпение, ведь с Игорем иначе нельзя. А еще меня бесило, что на работе, даже наедине, муж обращался ко мне так, как и к остальным сотрудникам — на вы. Это еще больше добавляло отчужденности между нами. На работе у меня не было никаких поблажек, да мне они и не нужны. Все, чего хотела, чтобы Ларин наедине со мной был моим мужем, а не начальником.

— Игорь Викторович, я все поняла, исправлюсь. Могу приступить к выполнению следующего поручения? — проговорила ледяным тоном, сжав кулаки, чтобы сдержаться и не нагрубить.

Давно уяснила одну истину — с Лариным лучше не спорить, целее будут нервы. Мечтала как можно быстрее покинуть кабинет этого упрямца. Боже! Как я с ним живу? После Парижа он занялся моим перевоспитанием, и это в последнее время меня стало напрягать. Мне приходилось отчитываться за каждый свой шаг. Понимала, что это для моего же блага, но за прожитые вместе полгода нам никто не угрожал. Благодаря психологу, мои страхи отступили. По ночам, конечно, так и мучали кошмары, но в целом я пришла в норму. Однако Игорь расслабиться не давал, постоянно напоминая про опасность.

— Нет, — сказал, как отрезал, а я вздрогнула и нахмурилась.

— Мне поступила информация, что вы решили перевестись к Олегу Павловичу. Не устраивает работа или зарплата? — с издевкой проговорил муж.

Ну, папа! Зачем доложил? Ведь всего лишь поинтересовалась, не требуется ли ему помощник. Видимо, отец решил уточнить у Игоря, почему я подыскиваю другую работу. Как могла забыть, что папа и Ларин тесно общаются?

— Меня не устраивает начальство, — заявила, сложив руки на груди.

— Вот как? — хмыкнул Ларин, отложив карандаш в сторону и откинувшись в кресле. — Если вам сложно на этой должности, то как же собираетесь работать следователем после получения диплома? Там в разы сложнее и ответственности больше, — вскинул он брови, прожигая меня тяжелым взглядом.

— Игорь, просто я устала, что ты все время чем-то не доволен. Хоть бы раз похвалил, но ты ведь любишь тыкать меня носом лишь в промахи, — обиженно проговорила, посмотрев ему в глаза.

Губы Ларина натянулись в тонкую линию, прищурился.

— Игорь Викторович, — поправил он меня, а у самого на шее от напряжения венка забилась.

— Да ладно тебе, мы же тут одни! Почему не могу обращаться к своему мужу по имени наедине? Меня бесит это! — хмыкнула я.

— Потому что с первого рабочего дня были установлены правила, и ты дала согласие на выполнение каждого пункта. Я не смешиваю работу и личное. За стенами этого здания я — твой муж, сейчас же — твой начальник.

— Ты невыносим! Вот поэтому и хочу уйти работать к папе. Его я могу наедине называть отцом, и он не такой зануда как ты, — вспылила я, поздно прикусила себе язык, не успела удержать разбушевавшиеся эмоции.

Просто в последнее время Ларин отдалился от меня, его поглотила работа. Ни тепла от него, ни слов любви, только постоянно отчитывал, вот я и сорвалась.

— Еще одно слово в подобном тоне и вышвырну тебя из кабинета, оштрафую за несоблюдение субординации, — зарычал Ларин, ударив кулаком по столу.

— Напугал, — фыркнула я, уперев руки в бока. — Не утруждайся, я сама уйду, — заявила и развернулась, направившись к выходу.

Дернула на себя ручку, но дверь захлопнулась с грохотом, потому что Игорь успел надавить на нее ладонью. Муж так быстро подскочил ко мне, что я вздрогнула от неожиданности.

— Я не разрешал тебе покидать кабинет, — зарычал у меня над ухом, отчего я судорожно сглотнула.

То, что любимый был в ярости, чувствовала каждой своей клеточкой. Меня трясло от всего происходящего. Немного грубо Ларин отодвинул меня в сторону и запер дверь на ключ. Первая мысль была — побежать к окну и выпрыгнуть на улицу, но перспектива переломать себе ноги не радовала, ведь тогда не смогла бы кататься на коньках.

Игорь ослабил галстук, спрятал руки в карманы брюк, смотрел на меня как на врага народа, будто поймал беглого преступника и теперь намеревался вынести ему смертный приговор. Невольно запаниковала. А с другой стороны, что он мне сделает?

— Твоя проблема в том, что ты никак не хочешь повзрослеть. Неужели не понимаешь, что я желаю тебе лучшего, хочу, чтобы ты развивалась, училась на своих ошибках? Ты любое мое замечание воспринимаешь в штыки. Ты просто привыкла к тому, что отец и братья с тебя пылинки сдували и не позволяли вкусить настоящую жизнь. Тань, с тобой никто сюсюкаться не будет. Я уже говорил, что работа у следователей очень ответственная, сложная, требует внимания. Я же тебя подготовить пытаюсь к этой должности. Пора взрослеть, отвечать за свои поступки. Ну, уйдешь ты работать к отцу, он тебя жалеть начнет, нагружать не станет, только хвалить будет, и что тебе это даст? Ты ничему не научишься, поверь мне на слово, — примирительным тоном начал Игорь, а я застыла на месте.

Не ожидала, что он так резко сменит свое настроение.

Я насупилась, подобралась. Понимала, что в словах Игоря есть доля правды, но, черт побери, мог бы хоть раз похвалить или, как сейчас, общаться со мной на ты, когда рядом никого постороннего нет. Я ведь из кожи вон лезла, чтобы правильно все делать, чтобы он гордился мной. Кто не ошибается? Другие сотрудники всегда благодарили меня за помощь, но только не Ларин. Это меня задевало и злило.

— А твоя проблема в том, что ты никак не уяснишь, что я — теперь твоя семья, — сказала с вызовом, бросив на любимого колкий взгляд. — Хоть бы раз уступил, но нет! Тебя раздражает все, что выходит за рамки, которые ты сам же и придумал. Мы сейчас с тобой общаемся на "ты", и посмотри, никто не умер от этого, — съязвила я. — Неужели нельзя пойти мне навстречу и изменить своим принципам? Выиграли бы от этого оба.

— Тань, жизнь — это не игра. Ты должна уяснить, что суров закон, но это закон, — повторил он слова, выбитые у него на руке в виде тату. — Дисциплина, уважение старших — тебе это порой неведомо. Есть определенные правила, ты дала согласие их выполнять.

— Ты как-то спросил, почему я с Орловым раскрепощенная и «живая», а с тобой всегда собранная и начеку. Все очень просто, он не пытается меня воспитывать, он просто доверяет мне, принимает меня такой, какая я есть. Мы с тобой живем вместе полгода, а ты до сих пор дома запираешь на ключ дверь кабинета. Ты мне не доверяешь. С самого первого дня общения, хочешь вбить мне мысль о том, что у меня не получится работать следователем, а Стас, наоборот, поддерживает и не сомневается во мне, — ужалила я Игоря.

Знала ведь, что он очень ревновал меня к Орлову. Муж замер от моих слов, а потом нервно провел рукой по волосам. В глазах клубилась гремучая смесь эмоций.

— Если он такой замечательный, так какого же черта ты живешь со мной, а не с ним? — рявкнул на меня Ларин, не сдержавшись.

— Хороший вопрос, — горько усмехнулась я. — Если бы ты знал, что такое любовь, то не задавал бы мне его, — ответила, тяжело вздохнув.

Не могла больше находиться в кабинете, задыхалась. Подскочила к двери, повернула ключ и выскочила в коридор, побежала к выходу.

— Стой! — крикнул Игорь, но я не обернулась.

Обжигающие слезы катились по щекам. Угораздило же выйти замуж за такого чурбана! В кабинете не позволяла себе лить слезы, зато, когда Ларин не видел, давала им волю. Что поделать, если душа требовала стопроцентной взаимности? Я отдавала Игорю всю себя, а он мне не отвечал тем же. Муж продолжал держать меня на расстоянии, в душу не пускал, в чувствах признавался крайне редко, а тут еще каждый день стал отчитывать за маленькие промахи. Мои нервы просто сдали, захотелось сбежать. Разве я много прошу? Всего-то капельку тепла и внимания. Села в машину, заблокировала двери, достала из кармана сотовый и набрала номер Орлова.

— Ты занят? — спросила, вставив дрожащей рукой ключ в замок зажигания.

— Ну как тебе сказать? — хохотнул Стас.

Услышала на заднем фоне женский голос.

— Опять за старое? — вздохнула я.

— Тань, ну я же не монах, физиологию никто не отменял. А ты по какому вопросу звонишь? — серьезно спросил он.

— Да так, просто хотела узнать, как у тебя дела, — соврала, смахнув слезы.

На самом деле собиралась поехать к другу и вытащить его на каток, но решила не отвлекать его. Лишь на льду мне удавалось собрать мысли в кучу и немного усмирить бушующие эмоции.

— Тогда давай немного позже созвонимся? — предложил он, а я кивнула, будто он мог меня увидеть, но быстро осознала это и ответила:

— До связи.

Постучала пальцами по рулю, а потом утопила педаль газа в пол и поехала, куда глаза глядели. Пока каталась по городу на машине, уже стемнело. Неосознанно свернула к пристани, припарковала машину и пошла вдоль набережной. На улице было тепло, летним вечером здесь гуляли влюбленные пары. Я направилась к пляжу, села на песок и смотрела на воду. Любовалась звездами, слушала, как волны нарушали тишину, налетая на берег, как стрекотали сверчки, и пыталась собрать себя в кучу, остыть. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем услышала «рычание» мотоцикла. Резко обернувшись, замерла. Сердце учащенно забилось, и липкий страх окутал душу. На черном байке сидел мужчина. Внешность скрыта черным шлемом, одет был в темную экипировку, на руках перчатки, на ногах массивные ботинки. Я судорожно сглотнула и осознала, что на пляже кроме меня никого уже нет. Дьявол! Если это маньяк, то мне просто не спрятаться, и никто не поможет.

Заглушив двигатель, незнакомец двинулся в мою сторону, а у меня от страха все мышцы сковало, однако разум лихорадочно искал пути к отступлению. Мужчина стянул шлем с головы, и меня одновременно накрыло удивлением и облегчением.

— Игорь? — ошарашенно выдохнула, еще раз оглядывая его с ног до головы.

Никогда прежде не видела мужа в такой одежде, да и мотоцикл он мне так и не показал за это время.

— Ты, вообще, нормальная? — с раздражением крикнул. — Три часа ночи! Я тебя по всему городу ищу! Тань, с тобой точно чокнуться можно. Живо поднимайся, поехали домой.

У меня вновь в душе шквал эмоций возник. Под ребрами щемило от радости, что муж здесь, рядом со мной, по глазам видела, что он волновался, а другая часть меня бунтовала.

— Игорь Викторович, а я с вами никуда не поеду, — заявила, отвернувшись, обняла себя руками, так как ночная прохлада неприятно холодила кожу. — Зачем вы меня искали? — пробурчала. — Вам же одному комфортней, наслаждались бы тишиной, никто мозг не выносит, слов любви не просит — идиллия, — проговорила, цокнув языком.

Понимала, что вела себя как ребенок, но как иначе привлечь внимание мужа не знала. От себя порой тошно становилось, но ничего с собой поделать не могла. Устала биться головой о каменную стену, именно так чувствовала себя, когда пыталась поговорить с Лариным по душам. Я не знала, как в других семьях, все время сравнивала свою жизнь с жизнью родителей. Они делились друг с другом своими мыслями, эмоциями, секретничали. У нас же с Игорем не было такого. Чтобы его вывести на разговор, мне приходилось приложить немало усилий. Понимала, что его не переделать, но верила в чудо, что он сможет открыть свою душу передо мной. Обижало меня то, что он мне не доверял стопроцентно, иначе не стал бы запирать дверь своего кабинета, делился бы своими переживаниями. Он ведь все носил в себе. Порой по глазам видела, что тревожит его что-то, но Ларин упорно продолжал молчать, просил лишь не переживать по этому поводу.

— Тань, прекрати меня доводить, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Можешь психовать сколько влезет, но делай это, ради Бога, дома, а не там, где тебя могут убить или изнасиловать. Живо поднимайся, и поехали, — строго добавил, нервно теребя в руке ключи от мотоцикла.

— Игорь Викторович, не хочу никуда с вами ехать. От вас слова доброго не дождешься, тепла нет… — призналась я.

Ларин сделал пару шагов, а потом, обхватив меня руками, резко дернул на себя, силой заставляя подняться с песка, развернул меня так, чтобы видеть мои глаза.

— Так вот чего тебе не хватает, а я все гадал, почему у тебя случаются эти приступы обиды. Тань, я уже устал повторять, что не романтик, привык жить так, как живу, — проговорил он, гипнотизируя меня.

Я невольно скользнула взглядом по его манящим губам. У меня дыхание сбилось, до одури захотелось ощутить его губы на своих. Видимо, наши желания совпали, потому что в тот же миг Игорь впился с жадностью в мой рот, языком проникая внутрь. Я не удержала стон наслаждения, подалась вперед, желая прильнуть как можно теснее. Зарылась пальчиками в его волосы, провела ладонью по крепкой шее. Ларин обхватил ладонями мои щеки и посмотрел в глаза, и от его проникновенного взгляда я словно сгорала заживо.

— Господи, Таня. Да если бы я тебя не любил, уже бы пристрелил тебя за твои выходки. Я же, как кретин, бросил все дела и помчался искать тебя, — выдохнул он мне в губы.

У меня по щекам покатились слезы, видимо, эмоции все же нашли выход.

Ларин стер их подушечками больших пальцев и нахмурился.

— Игорь, с тобой безумно тяжело, — прошептала я, всхлипнув носом. — Мне всего-то нужно капельку твоего тепла и внимания. Ты постоянно занят, а в те моменты, когда можем пообщаться, начинаешь меня жизни учить. Хочу, чтобы ты доверял мне.

— Знаю, — сказал он еле слышно и прижал меня к своей груди, гладил по голове как маленького ребенка. — Танюшка, я же о твоем будущем беспокоюсь, хочу, чтобы как лучше… А ты как капризный ребенок… — прошептал он, упершись подбородком мне в макушку.

Я уткнулась носом в его шею, вдыхая запах кожи и балдея от этого мужчины.

— Давай, пойдем на компромисс? Я буду выполнять твои наставления, а ты, в свою очередь, проявишь ко мне немного больше тепла, и чаще говори о том, что любишь меня.

— Поехали, — без эмоций сказал муж, проигнорировав мои слова.

Я с места не сдвинулась, смотрела в его глаза выжидающе. Игорь тяжело вздохнул, прежде чем ответил:

— Хорошо, Тань, я постараюсь не только отчитывать тебя, но и хвалить. Кабинет больше запирать не стану. Все? Или еще есть пожелания? — строго сказал он, испепеляя меня грозным взглядом.

Понимала, что Ларин не привык уступать, особенно, когда считал, что он во всем прав. Однако ради меня немного ломал свои принципы, терпел мои капризы.

— На работе, когда останемся наедине, пожалуйста, не "Вы-кай" мне. И ты обещал меня покатать на мотоцикле, а еще не отгораживаться от меня стеной, — дальше перечислила я свои требования.

Игорь нахмурился, задумчиво потер подбородок, решал, уступить мне или нет.

— Хорошо, на работе, когда никого нет рядом, обращайся ко мне на ты, но во всех остальных случаях соблюдай субординацию, — сдался муж, а я искренне улыбнулась и прижалась к нему сильнее.

— Я знаю, что тебе тоже со мной тяжело. Прости меня, пожалуйста, — выдохнула, посмотрев в его глаза. — Понимаю, что веду себя, как маленькая, обещаю исправиться, если будешь делать шаги мне навстречу. И на работе впредь стану более внимательной.

Лед в глазах Ларина меня пугал. Осознала, что своим поведением и словами, сказанными в кабинете, обидела любимого.

— Прости за то, что наговорила. Я люблю тебя, и всегда буду любить. Других мужчин для меня не существует, — призналась я.

Игорь тяжело вздохнул, взгляд заметно стал теплее.

— Хочешь покататься? — спросил он, а я уверенно кивнула.

Ларин взял меня за руку и подвел к железному «коню», достал шлем и надел на меня, осторожно застегивая. Скинул с себя кожаную куртку, набросил мне на плечи, при этом сам остался в рубашке.

— Держись крепче, — посоветовал муж и завел двигатель.

Я обхватила его живот руками и прижалась щекой к горячей спине.

Мы неслись по пустому шоссе с невероятной скоростью, от которой у меня дух захватывало, и душа уходила в пятки. Светофорные столбы мелькали очень быстро, огоньки мерцали у меня в глазах. Порывы ветра окутывали тело, но благодаря куртке Игоря, я не замерзла. Рассвет мы встретили в пути. Ларин свернул на дорогу, ведущую к кладбищу. Мое сердце замерло в груди. За все время нашего брака Игорь ни разу не показал мне место захоронения своей семьи. Припарковавшись на обочине, муж помог мне слезть с мотоцикла, взял за руку, и мы молча пошли по дороге. Тишина была пугающей. Где-то рядом каркнула ворона, перелетев с ветки на ветку, я вздрогнула и ахнула.

— Бояться надо живых, а не мертвых, — сухо бросил Ларин, остановившись у красивой оградки.

На гранитном памятнике были изображены лица трех людей. Его матери, отца и сестры. Все трое улыбались, будто рады были нашему визиту. Игорь нежно провел рукой по камню и с шумом втянул в себя воздух. Прикоснулся пальцами к образу сестры и печально улыбнулся.

— Она была такая же как и ты: романтичная, эмоциональная, жизнь била в ней ключом, — прошептал Ларин, а я сжала его руку в знак поддержки. — Там, — кивнул он на соседнюю могилку, — мои бабушка и дедушка. Вся моя семья покоится тут.

От его слов у меня ком в горле застрял, на глаза слезы навернулись.

— Я потерял всех, кто мне дорог, остался один. В моей жизни есть только ты — самый близкий человек. И мысль, что тебя тоже не станет, разъедает меня изнутри. Да, быть может, я чересчур опекаю тебя, контролирую каждый твой шаг, но не потому, что не доверяю, а потому что боюсь, что и тебя не станет, что ты погибнешь по глупости, по невнимательности. Да, я не хочу, чтобы ты работала следователем, потому что это не только сложно, но и порой опасно. Мне станет гораздо спокойней, если ты устроишься куда-нибудь на гражданку юристом, будешь сидеть в кабинете и держаться подальше от преступного мира.

Я прикусила губу, чтобы не разрыдаться, прижалась к мужу и всхлипнула носом.

— Игорь, прости меня, — проговорила на одном дыхании, глотая слезы. — Обещаю, что после учебы выберу более безопасное направление.

До меня наконец-то дошло, что Ларин все это время боялся за мою жизнь. Он говорил, что работа следователя не для меня не потому, что считал тупой и бездарной, а из-за того, что не хотел потерять меня. Игорь приоткрыл мне свою душу, за что я была безмерно благодарна ему, ведь видела по его глазам, как непросто ему давалось это признание.

Мы сели на скамейку напротив памятника и просто молчали, прижавшись друг к другу.

— Ты простишь меня за мои глупости? — прошептала, боясь смотреть ему в глаза.

— У тебя возраст сейчас такой — море кажется по колено, я тоже когда-то таким был, — улыбнулся он, приподняв мою голову за подбородок и проникновенно глядя в глаза. — Просто пообещай, что впредь сначала будешь думать, а не идти сразу на поводу у эмоций.

Мне кажется, я покраснела до пяток. Чувствовала себя малолетней дурой. Как он только терпел мои выходки?

— Обещаю, — промямлила, посмотрев на наши переплетенные пальцы.

— Замерзла? — заботливо спросил Ларин, ощутив дрожь моего тела.

— Нет. В твоей куртке тепло. Лихорадит из-за эмоций, — призналась. — А тебе не холодно? — забеспокоилась я.

— Нет. Я закаленный, — подмигнул мне Игорь.

В черных глазах снова появилось теплое пламя, и я выдохнула с облегчением.

— Поехали домой? — спросила, сорвав с его губ легкий поцелуй.

— Да, — уверенно ответил он, поднялся с места, снова провел рукой по гранитному памятнику, будто мысленно попрощался с родными, пообещав им прийти вновь.

— Ты здесь часто бываешь? — поинтересовалась я.

— Каждую неделю, — ответил Игорь, а у меня рот открылся от удивления.

— Почему меня не брал с собой?

— Не знаю, — пожал он плечами.

Я обняла мужа и тяжело вздохнула.

— Спасибо за то, что в этот раз захватил меня с собой.

Так я почувствовала, что на шаг стала ближе к Игорю. Видимо до этого момента Ларин еще не был готов «знакомить» меня со своей семьей.

После этого наша жизнь немного изменилась. Игорь перестал запирать кабинет, самую малость посвящал меня в свои дела, иногда мы гоняли ночью на мотоцикле, ловя порывы ветра и чувствуя себя свободными. Я же, в свою очередь, старалась держать в узде свои эмоции, не так остро реагировала, когда прокурор Ларин меня отчитывал за промахи. Теперь знала, что делал он это для моего же блага. Единственным камнем преткновения являлось мое желание стать матерью. Игорь категорически не хотел становиться отцом в ближайшие годы. Я старалась не затрагивать эту тему, но чем больше времени проходило, тем ощутимее становилось у меня желание подарить мужу сына или дочь. Может, все дело в том, что природа взяла свое и во мне проснулись инстинкты? Как бы там ни было, но этот вопрос всегда приводил нас к ссоре. Я решила просто ждать, когда Ларин созреет для этого ответственного шага.

Проходил год за годом, у Миши и Наташи родилась дочка Алиса, Никита и Даша поженились, даже Стас нашел себе постоянную девушку. Жизнь у всех налаживалась. Я закончила академию, как и обещала мужу, начала свою карьеру с юриста, работала в офисе, моя деятельность была далека от преступного мира. Игорь очень мне помогал, он был мне не просто мужем, другом, но и наставником. С ним я чувствовала себя как за каменной стеной, я доверяла ему стопроцентно и продолжала любить больше жизни. За несколько лет брака я осознала, что мне невероятно повезло с мужем. Со временем я научилась контролировать свои эмоции, смогла по-настоящему принимать Игоря таким, какой он есть. Его молчание, нежелание делиться проблемами принимала как само собой разумеющееся, когда он был готов пооткровенничать, внимательно слушала и всегда поддерживала. Мы научились жить в гармонии, понимали друг друга с полувзгляда, с полуслова. Как никогда я осознала, что мама была права. Она говорила, что семья — это тяжелая работа, в первую очередь над самим собой, ведь приходится уступать, учиться находить компромиссы, отдавать, не требуя ничего взамен. И судя по светящимся глазам Ларина, я справлялась со всеми своими обязанностями на отлично. Единственный минус в такой идиллии — забываешь о том, что вокруг очень много опасности, будучи поглощен яркими чувствами, теряешь бдительность.

Глава 15

Стоя у плиты, я по инерции помешивала лопаткой кипящий в кастрюле красный соус. Мыслями была далеко в воспоминаниях, поэтому приготовление ужина проходило автоматически. Месяц назад мы отметили с Игорем четвертую годовщину нашей свадьбы. За это время в нашей жизни особо ничего не изменилось. Ларин, как и прежде, был постоянно занят делами, я тоже работала. Свободного времени у обоих в обрез, поэтому полгода назад забросила свои тренировки и больше не каталась на коньках. Но общение со Стасом не прекратилось, мы настолько привыкли друг к другу, что созванивались хотя бы раз в несколько дней. Я знала, что муж очень любил частный дом, поэтому год назад перебрались сюда, а квартиру сдали. Из воспоминаний меня вырвал ворвавшийся на кухню Люк — черная овчарка. Я погладила его по голове, он в ответ гавкнул и лизнул мне ногу.

— Люк, ты же знаешь, что дома надо вести себя тихо, иначе Игорь выгонит тебя на улицу, — прошептала, потрепав собаку за ухом.

Люк будто понял меня, растянулся на полу, наблюдая за моими действиями.

— Какой ты у меня молодец, — подмигнула я псу, продолжая помешивать соус.

Люк — мой любимчик, мне его подарил муж два года назад на день рождения. Игорь переступил через свои принципы — не заводить животных. Любимый, скорее всего, надеялся на то, что Люк отвлечет меня, и я перестану надоедать с разговорами про детей. Надо признаться, с появлением собаки я больше не чувствовала себя одинокой в этом доме. Если Игорь был занят, то Люк развлекал меня. Однако муж ошибся… Желание родить малыша с каждым годом совместной жизни только крепло.

Выключив плиту, я полила соусом спагетти, поставила на поднос тарелку и отправилась в кабинет. Осторожно постучав, открыла дверь. Ларин сидел, уткнувшись в бумаги, нервно крутя карандаш в руке. Муж на меня даже не взглянул. Я осторожно поставила поднос на журнальный столик, подошла к Игорю и тактично кашлянула.

— Танюшка, дай мне одну минутку, сейчас приду ужинать, — сказал он, делая записи в блокноте.

— Ага, ты мне это два часа назад говорил, поэтому я принесла тебе еду сюда, не отстану, пока не поешь, — строго поговорила, выдернув из его руки карандаш.

Игорь с шумом втянул в себя воздух, потер ладонями глаза и откинулся на спинку кресла. Я воспользовалась моментом и села к любимому на колени, запустив пальчики в его волосы и сминая их на затылке.

— Прости, просто работы навалилось, надо успеть до понедельника все сделать, очень хотел провести эти выходные с тобой, но вышло как всегда…Обещаю, следующие выходные я весь твой, — вздохнул Ларин, нежно поглаживая ладонью у меня между лопаток, вызывая хоровод мурашек на спине.

— Ловлю тебя на слове, — улыбнулась, сорвав с его губ поцелуй. — Поешь, пожалуйста, тебе ведь нужны силы, — настаивала я, и муж согласился.

Поставила перед ним спагетти, приготовленные по новому рецепту. Пока Ларин ужинал, я рассказала ему последние новости, больше всего восхищенно описывая жизнь своей племянницы Алисы. И снова разговор подошел к запретной теме. Стоило увидеть, как у Игоря пролегла глубокая складка на лбу, осознала, что надо отступить, иначе поссоримся, поэтому быстро перевела разговор в другое русло.

— Спасибо за ужин, — искренне поблагодарил Игорь, а я, улыбнувшись, забрала поднос и выпорхнула из кабинета, чтобы не мешать.

Закинув тарелки в посудомоечную машинку, перевела взгляд на Люка, он сразу оживился.

— Пойдем гулять? — спросила я у него, на что услышала громкий лай. — Вперед, — кивнула ему, на ходу натягивая на себя куртку.

Обувшись, вышла на улицу и вдохнула полной грудью морозный воздух. Люк, как ошалевший, выскочил из дома и стал бегать по двору, кусать снег и гавкать. Я слепила снежок и бросила ему. Люк подпрыгнул, поймал зубами, а потом недовольно потряс мордой, чем развеселил меня.

Достала из кармана желтый теннисный мяч и бросила Люку, он помчался искать его, перепрыгивая через сугробы.

— Этот пес в тебе души не чает, — неожиданно хмыкнул Игорь у меня за спиной, я резко обернулась.

Любимый стоял на крыльце, прислонившись плечом к дверному косяку и курил, благо в этот раз надел куртку, а то часто выходил на мороз раздетый.

— А я люблю его. Это самый лучший подарок, который я когда-либо получала. Люк настоящий, верный друг, — улыбнулась, пытаясь отобрать мяч у овчарки.

Пёс порычал для приличия, а потом разжал челюсти. Я забросила мяч еще дальше, наблюдая за тем, как Люк за доли секунды настиг цель.

— Ко мне Люк относится иначе, — проговорил Ларин, сделав затяжку. — Скорее всего, потому что ты с ним больше времени проводишь. Тань, понимаю, что ты детей хочешь, но я пока не готов к такому шагу. Прости…

— А когда будешь готов? Ты пойми, время-то идет, оглянуться не успеешь, как пенсия подкрадется. Ты понимаешь, что род Лариных на тебе оборвется, если у нас детей не будет? Я знаю, что тебе страшно, мне тоже. А если задуматься, то жизнь — она вообще непредсказуема и опасна, никто не в силах определить свою судьбу заранее, но почему-то люди рожают, создают семьи. Чем мы хуже?

— Тань, мы же договорились, — с упреком произнес муж, скрестив руки на груди. — Не начинай, иначе это снова кончится ссорой, а я не хочу этого.

— Хорошо, Игорек, как скажешь, — хмыкнула я и переключила внимание на Люка. — Следующие выходные можешь заниматься делами, я поеду к Мише, хочу потискать Алису.

— Тань, не обижайся, — примирительным тоном начал Ларин, выбросил сигарету в урну, подошел ко мне и обнял.

Люк начал ревновать, зарычал, а потом гавкнул, демонстрируя свои клыки. Игорь усмехнулся и покачал головой.

— Это заговор, — выдохнул он, уткнувшись носом мне в макушку.

Я не удержала улыбку.

— Игорь, я не обижаюсь, — тяжело вздохнула и провела пальчиками по его руке, покоящейся у меня на животе. — Мы вместе четыре года, сколько еще должно пройти времени, прежде чем ты подаришь мне ребенка? Мне ждать еще десять лет? Заметь, я постоянно иду тебе на уступки, а ты?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Танюшка, — вздохнул он и начал покусывать мои губы, смотрел в глаза, пытаясь понять мой настрой.

Ссориться у меня не было никакого желания. Наверное, уже смирилась с тем, что Ларин — скала, его не сдвинешь с места, пока он сам не решится стать отцом, ничего не поможет: ни уговоры, ни слезы, ни обиды.

Люк залаял и уткнулся носом мне в ногу, чем привлек наше внимание.

— Пойдем в дом, — кивнула овчарке, и он помчался к двери.

Отстранившись от мужа, я поднялась по крыльцу и открыла дверь, впуская пса внутрь. Постаралась полностью переключить свое внимание на Люка, решив больше не возвращаться к теме, которая вызывала у меня горький привкус. Каждой клеточкой чувствовала, что Игорь наблюдал за мной. Мое напускное спокойствие и улыбка не смогли обмануть его, муж понимал, что я закрылась от него.

На следующих выходных с утра отправилась в гости к Мише и Наташе. Я пообещала им, что посижу с Алисой. Брат с женой хотели походить по магазинам, а вечером пойти в кино, побыть вдвоем. В те моменты, когда наша мама не могла присмотреть за внучкой, я выручала брата. Для меня это было в радость. Однако после общения с племянницей на душе чувствовала неподъемный груз, ведь до безумия хотела родить ребенка.

— Та-та! — завопила Алиса, бросившись меня обнимать.

Племянница не любила называть меня полным именем, но меня это не обижало. Я поцеловала ее в макушку и протянула новую куклу. В голубых глазах отразилось столько счастья и восторга, что у меня невольно стало тепло на душе.

— Ты ее разбалуешь, — цокнул Миша языком, а потом улыбнулся и притянул меня к себе, крепко обнял. — Спасибо за то, что не отказалась посидеть с ней.

— Миша, как я могу отказать? У вас дочка — настоящий ангел, — проговорила искренне, любуясь племянницей, которая пыталась открыть коробку с куклой.

— Скоро появится еще одна кукла, — улыбнулась Наташа, приподняв кофту.

Я судорожно сглотнула, заметив едва округлившийся живот. — Вчера на УЗИ сказали, что снова будет девочка.

— Поздравляю, — выдохнула я, ощутив, как сердце сжалось до такой степени, что дышать стало сложно.

Неимоверных усилий стоило удержать эмоции в узде, не хотела, чтобы брат заметил печаль в моих глазах. Я искренне радовалась за своих старших братьев Мишу и Даниила, ведь в их семьях были дети. Я одинаково любила своих племянников, навещала их, тайно мечтая о том, что Игорь мне подарит такое же чудо.

Миша и Наташа ушли, а я осталась с Алисой. Мы играли в куклы, я учила ее заплетать косички, потом покормила малышку и уложила ее спать. Когда раздался звонок в дверь, невольно насторожилась. Перевела взгляд на племянницу, она мирно спала в кроватке. Подошла к двери, посмотрела в глазок, и чуть не упала, увидев Игоря на пороге.

— Что ты тут делаешь? — открыла дверь, удивленно вскинув брови.

— Закончил дела, решил составить тебе компанию, — пожал он плечами. — Ты не рада меня видеть? — нахмурился он.

— Тебе я всегда рада, — ответила, все еще не веря в то, что Ларин приехал сюда.

— Тань, может пустишь? Что за привычка постоянно держать меня на пороге? — довольно холодно проговорил любимый.

— Ой, прости. Заходи, только тихо. Алиса уснула, если разбудим, то вечером она будет капризничать, — предупредила я.

Ларин прошел на кухню, кивнув мне, чтобы следовала за ним.

— Чай? Кофе? — предложила мужу, на что он отрицательно покачал головой. — Я только из дома, ничего не хочу.

Я же себе налила чай и стала размешивать сахар.

— С тобой все нормально? — насторожился Игорь, заметив, как я ушла в себя, беспрерывно водя ложкой по кругу. — Ты какая-то подавленная.

— Все хорошо — ответила на автомате, продолжая размешивать сахар, который уже давно растворился.

Муж накрыл ладонью мою руку, заставив тем самым обратить на него внимание.

— Не ври мне, — процедил Ларин сквозь стиснутые зубы.

Ответить не успела, так как Алиса расплакалась, видимо ей приснился страшный сон. Покинула мужа и направилась в детскую. Я прижала малышку к себе, уткнулась носом в ее висок, вдыхая ни с чем несравнимый запах ребенка. Балдела от племянницы. Она снова уснула у меня на руках. Осторожно переложила ее в кроватку и уже собиралась вернуться на кухню, но неожиданно налетела на Игоря. Вздрогнула, так как не заметила его присутствия в детской комнате.

Ларин скользил взглядом по спящей малышке, на долю секунды в его глазах отразилось тепло.

— На куклу похожа, — улыбнулся он. — Удивительно, но помню Ангелину в таком возрасте. Отец тогда смотрел на нее и шептал лишь одну фразу: «Я справлюсь».

Я сжала руку мужа, в те моменты, когда он вспоминал свою семью, у меня душа кровью обливалась. Не представляла, что делала бы, окажись на его месте. Даже подумать страшно о таком. Могла только догадываться о том, как Игорю сложно.

— У Миши и Наташи скоро еще одна дочка родится, — сообщила я новость, стараясь не смотреть Ларину в глаза.

— Через пару месяцев возьму отпуск, съездим с тобой куда-нибудь отдохнуть… В отпуске не будем предохраняться, — оглушил меня Игорь.

Я часто захлопала ресничками, ущипнула себя, чтобы убедиться в том, что не сплю.

Прежде, чем успела хоть что-то еще спросить, Ларин вышел из комнаты. Я прикрыла дверь и направилась на кухню. Игорь стоял у окна, спрятав руки в карманы брюк.

— Ты серьезно? — прошептала, буравя его спину тяжелым взглядом.

— Да, — вздохнул он, глядя куда-то вдаль.

— Что повлияло на твое решение? — меня просто разъедало любопытство. С чего вдруг такие перемены?

— Помнишь сотрудника Медведева у меня на работе? — ответил вопросом на вопрос. Я утвердительно кивнула. — Жена от него ушла к любовнику, на развод подала, потому что, как выяснилось, из-за проблем со здоровьем он не мог иметь детей. Это заставило меня задуматься…

— И ты примерил ситуацию на нас, — перебила его, скрестила руки на груди. — Ты решил, что я тоже уйду от тебя, если ты мне не дашь желаемое? Вот в чем причина. Ты не хочешь становиться отцом, но пойдешь на это только ради того, чтобы меня не потерять. Так что ли?

— Да, я боюсь тебя потерять, — резко ответил Ларин, отчего я вздрогнула. — В последнее время ты от меня закрываешься, все реже улыбаешься. Ты отдаляешься, и я это чувствую.

— Спасибо, — выдохнула и прижалась щекой к его спине.

Чувствовала, как окаменели мышцы у любимого, как он подобрался.

— За что? — не понял Ларин.

— За то, что наступил своим страхам на горло и наконец-то решился на этот шаг.

— А у меня был выбор? — хмыкнул Игорь.

— Выбор всегда есть. Если бы я не переборола в себе страх и не поцеловала бы тебя в прошлом, ты бы никогда сам не приблизился ко мне, и не случилось бы меня в твоей жизни. Мы сами вершим свою судьбу, особенно в те моменты, когда перешагиваем через свои внутренние барьеры, — улыбнулась я.

— Тогда своим поцелуем ты перевернула всю мою жизнь, мне тебя придушить хотелось за наглость, выбить из тебя всю дурь, но в тоже время впервые почувствовал в груди тепло, — признался Игорь, обхватил мои щеки ладонями и посмотрел в глаза.

Я затаила дыхание, боясь спугнуть этот момент. Ларин так редко открывал передо мной душу. Всегда знала, что под прочной броней, неприступной скалой таится настоящая душа Игоря. Нет-нет, но она проявлялась, особенно в те моменты, когда муж гонял по ночному городу на мотоцикле, когда скорость и адреналин разбивали его барьеры, установленные правила, в такие моменты в его глазах горел огонь и озорство. Однако стоило поставить мотоцикл в гараж, как возвращался прежний Игорь: сдержанный, внимательный, серьезный, всегда начеку.

Как зачарованная, я смотрела в его темные глаза. Игорь провел подушечкой большого пальца по моим приоткрытым, жаждущим поцелуя губам. Моргнуть не успела, как настойчивые, влажные губы приникли к моим. В такие моменты я теряла связь с миром. Игорь одним резким движением усадил меня на подоконник, целуя с жадностью, требовательно, дразнил, заставляя желать большего. Плач Алисы, вернул нас на землю. Игорь уперся лбом в мой лоб и прошептал:

— Кажется, тебя зовут.

Я отстранилась от мужа и поспешила к племяннице, вытащила ее из кроватки. И понеслось: покормить, поиграть, перед ночным сном искупать. Игорь наблюдал за тем, как я ловко справлялась, и улыбался. Подкалывал меня, говоря о том, что мне надо работать няней.

Алиса настороженно относилась к Ларину, но после того, как он построил для нее домик из кубиков, оттаяла. Даже показала ему свои любимые книжки.

Когда вернулись Миша и Наташа, маленькая принцесса уже спала.

— Спасибо за то, что посидела с Алисой, — поблагодарила Наташа, обняв меня.

— Если что, обращайтесь, — подмигнула ей.

Мы простились с моими родными и поехали домой. Я смотрела в окно и улыбалась. На душе будто цветы распустились. Всего одно решение Ларина перевернуло мою жизнь, словно увидела свет в конце тоннеля. Знала, что он сдержит свое обещание, а значит, осталось потерпеть совсем немного. Игорь возьмет отпуск, отвлечемся, сменим обстановку. Я вся была в предвкушении.

Теперь просыпалась с приподнятым настроением, выгуливала Люка перед работой, больше не выставляла барьер вокруг себя, и Игорь это чувствовал. Мы снова сблизились. Отдавала всю себя любимому, растворяясь в нем.

В феврале настали сильные морозы, земля покрылась толстой коркой льда. Я неудачно упала, когда гуляла с Люком и подвернула ногу. Пришлось взять больничный, потому что ступня сильно опухла. Хотя дома не бездельничала, взяла документы с работы с собой, поэтому некоторые вопросы решала через сеть интернета. Спустя несколько дней отек прошел, но опираться на ногу было еще больно, поэтому ждала, когда полностью восстановлюсь, прежде чем возвращаться в офис.

Телефон на моем столе «ожил». Я удивленно посмотрела на высветившийся номер Котовой Ирины. Не созванивались с ней около полугода.

— Да, — ответила на звонок.

— Танюшка, привет, — услышала голос подруги.

Показалось, что она немного взволнована.

— Я тут проезжаю мимо твоего района, думаю, дай наберу тебе, вдруг ты дома.

— Я как раз на больничном, приезжай в гости, — обрадовалась я, что подруга заскочит ко мне.

— Только у меня маленькая просьба, ты же знаешь, что я собак боюсь, — насторожилась Ирина.

— Не волнуйся, я закрою Люка в комнате, он не причинит тебе вреда, — пообещала я.

— Отлично, буду через пять минут, — ответила и нажала на отбой.

Я поднялась с места, отставила ноутбук на журнальный столик, рядом сложила документы.

— Люк! Люк! — позвала своего друга.

Он влетел в комнату, виляя хвостом.

— Прости, дружище, но тебе придется посидеть тут. Ко мне подруга едет, а ты ее в прошлый раз напугал. Так что сиди тихо и получишь от меня вкусняшку.

Люк недовольно фыркнул, вытянулся рядом с кроватью, опустив морду на сложенные лапы.

— Как только Ира уйдет, я тебя выпущу, — пообещала ему и закрыла дверь.

Не знала, понимают ли собаки человеческий язык, но я твердо убеждена, что мой Люк — абсолютно разумное существо.

Накинула на плечи куртку, обула кроссовки, так как в сапогах чувствовала дискомфорт в ноге. Немного прихрамывая, подошла к калитке и открыла замок.

— Привет, — улыбнулась мне Ира, и я пропустила ее.

Хотела запереть засов, но внезапно трое крупных мужчин оттолкнули меня в сторону и вошли во двор, прикрыв за собой калитку. Их губы скривились в злой ухмылке, а у меня душа ушла в пятки. Перевела взгляд на Иру, она явно нервничала, и насколько я могла понять, эти верзилы приехали вместе с ней.

— Ира? — обратилась к подруге осипшим голосом.

У меня каждая клеточка предчувствовала опасность. Адреналин застучал в висках.

— Тут такое дело… Ярослава вчера убили в тюрьме. Его отец в ярости. Тань, этим людям нужны какие-то бумаги твоего мужа, давай обойдемся без глупостей, ладно? Я не хочу, чтобы ты пострадала, — довольно миролюбивым тоном произнесла Ира, а я попятилась.

Успею ли добежать до дома и запереться изнутри? Доли секунды хватило, чтобы сорваться с места и побежать к крыльцу. Уже не обращала внимания на боль в ноге, слышала лишь шум в ушах и сильный грохот сердца. Однако мой план провалился, один из мужчин успел схватить меня за капюшон, и я по инерции свалилась в снег.

— Куда собралась, деточка? — ледяным тоном проговорил незнакомец, дернул меня за кисть, помогая подняться на ноги.

Завел руку мне за спину и подтолкнул в сторону дома. Не разуваясь, непрошеные гости вошли внутрь. Мужчины уничтожали камеры в моем доме, обрезали провода. Меня грубо усадили на диван в кабинете, а сами начали рыскать по бумагам, переворачивая все вверх дном. В соседней комнате от лая надрывался Люк, он чувствовал чужаков, но не мог прийти мне на помощь, потому что я его заперла. Ира села на диван рядом со мной. Она выглядела напуганной и напряженной.

— Таня, умоляю, не делай глупости, иначе они убьют нас, — прошептала Котова, с опасением перевела взгляд на мужчин.

— Это не твои дружки? — хмыкнула я, заметив, как подругу лихорадило.

— Это люди Добровольского, — шепнула она мне на ухо. — Когда Ярика посадили, Лев Владимирович пригрозил, что убьет меня, если я не буду приносить ему сведения о тебе. Я тогда сказала ему, что мы с тобой больше не общаемся, мне пришлось держаться от тебя подальше, чтобы Добровольский понял, что мы больше не подруги. Он потом отстал, у него проблемы появились, и ему было не до меня. А вчера Ярослава убили, и Лев Владимирович приказал мне поехать к тебе, его люди знали, что ты дома одна и откроешь дверь только знакомому человеку. Они использовали меня. Если бы я этого не сделала, Добровольский застрелил бы мою маму. Он безжалостный человек, — ошарашила меня Ира своими признаниями.

Мужчины нашли потайной сейф и, оскалившись, перевели взгляды на меня.

— Пароль? — обратился ко мне мужчина со шрамом на лице.

Я судорожно сглотнула и часто захлопала ресницами.

— Я не знаю, — выдохнула, боясь пошевелиться.

У меня сердце стучало где-то в висках. От страха тошнота подкатила, душу окутало что-то мерзкое и липкое. Пыталась сообразить, где оставила свой сотовый? Он в гостиной! Понятия не имела, как добраться туда и вызвать помощь.

— Ты видимо не расслышала, деточка. Пароль назови, — зло прорычал второй мужчина.

— Я не знаю пароль. Этот сейф принадлежит мужу, он мне никогда не давал код, — призналась, тяжело дыша.

Конечно, кто в это поверит? Вот только это было правдой. Несмотря на несколько лет проведенных в браке, Игорь так и не доверился мне до конца. Я давно смирилась с тем, что муж никому стопроцентно не доверял, поэтому не обижалась.

— Тань, да скажи им комбинацию цифр, что ты геройствуешь? — с раздражением проговорила Котова, сжав кулаки.

— Ира, тебе по слогам повторить? — злилась я на нее.

Если бы она не предала, то я не попала бы в такую западню.

— Игорь мне никогда не давал пароли и своими секретами не делился. Он никому не доверяет, даже мне!

Тот, который со шрамом, подскочил ко мне и, схватив за руки, дернул на себя, с размаху припечатал к стене, отчего я ударилась затылком. Застонала от боли, в глазах на миг потемнело.

— Сука, ты оглохла? Или назовешь комбинацию цифр, или мы убьем тебя, — ледяным тоном проговорил он, перекрыв мне кислород пальцами.

Сдавил мое горло так, что у меня слезы навернулись на глазах.

— Отпусти ее, а то задушишь раньше времени, — цокнул языком мужчина с татуировкой на пальцах.

Ощутив свободу, стала жадно глотать воздух, легкие горели от нехватки кислорода. Однако стоило расслабиться, и получила увесистый удар по лицу. Мне показалось, что увидела звезды, перед глазами все расплылось, и я невольно съехала по стеночке на пол. Ира с ужасом смотрела на меня, замерев словно мышь, и даже слова не произнесла в мою защиту.

— Тварь! Ты отнимаешь наше время. Нам нужно содержимое этого сейфа, — рявкнул мужчина с волосами, собранными в тугой маленький хвост.

— Я понятия не имею, что в этом сейфе и код мне тоже неизвестен, так что можете убить, — спокойно ответила, осознав, что живой меня не отпустят.

Скорее всего, Добровольский отправил этих людей не за содержимым сейфа, а чтобы отомстить за смерть сына, выплеснуть на Игоря свою злобу. И ударить он решил не по Ларину, а по его слабому месту — по мне.

— А девка-то храбрая, посмотрим, как быстро сломается, — злобно заржал мужчина со шрамом, а меня в ледяной пот бросило. — Заткните уже кто-нибудь этого пса, он меня раздражает.

— Нет! — выдохнула, заметив оружие в руках незнакомца. — Пожалуйста, не надо! — воскликнула, когда мужчина снял пистолет с предохранителя.

Меня затошнило от страха. Нет-нет-нет! Люк! Три громких хлопка, а потом послышался тихий скулеж, через минуту все стихло, а у меня душа оборвалась. Губы задрожали, по щекам горячим потоком потекли слезы. В комнату вернулся незнакомец с пистолетом, больно вцепился пальцами мои волосы и заставил запрокинуть голову назад так, чтобы я видела его холодные зеленые глаза. Мне было чертовски больно, но настоящие мучения доставляла мысль о том, что Люка убили, лишили меня близкого друга.

— Твой пес добегался, если бы ты рассказала, как открыть сейф, то я не стал бы убивать собаку, — ухмыльнулся он, заметив боль в моих глазах.

— Проваливайте из моего дома, — зарычала я, чувствуя, как удушливой волной поднимается во мне гнев и жажда мести.

Если бы могла, я бы голыми руками придушила этих подонков, которые посмели явиться сюда. Разум понимал, что я всего лишь слабая женщина, и они раздавят меня как муху, но где-то в глубинах сознания пробуждалась сила духа, если выживу, то найду способ покарать их, наказать их за ту боль, которую причинили мне.

— Смерть пса ее не сломала, — усмехнулся мужчина со шрамом на лице.

Эти дядьки не знали, что я уже пережила одно покушение, поэтому сейчас страх не сковал мои мышцы, разум был холоден и расчетлив, я искала пути к отступлению, оставив переживания на потом.

— Даю тебе последний шанс, говори код, иначе я вышибу мозги твоей подруге. В ее смерти будешь виновата ты, — с этими словами к виску Котовой приставили дуло.

Ира побледнела и зарыдала. В ее глазах читалась неподдельная паника.

— Таня, умоляю, они же убьют нас, — завизжала Ира и попыталась вскочить с места, но ей не позволили.

— Раз… — начал отчет верзила, а у меня мурашки пробежали по спине.

— Я не знаю код! — отчаянно крикнула им в лицо.

— Два… — мое сердце замерло в груди. — Три… — наступила тишина, и я зажмурилась.

— Она не врет, — подала голос Котова. — Нам здесь больше не чего делать. Лев Владиславович при таком раскладе просил оставить предупреждение для Ларина, — хмыкнула Ира, поднявшись с дивана.

Я распахнула веки и удивленно уставилась на бывшую подругу. Выходит, она с ними заодно? Она просто разыграла спектакль?

Из ступора меня вывел увесистый удар по лицу, потом последовал удар по животу, по ногам. Я интуитивно прикрыла голову руками, не в силах сопротивляться.

— Передай муженьку, что в следующий раз мы тебе жизнь не сохраним. Пусть прекратит копать под Добровольского, — зло выплюнул мужчина со шрамом и со всего размаху ударил меня пистолетом по голове.

Мир исчез, тьма утащила в свои объятия, но я была этому рада, мне не хотелось оставаться в реальности.

Когда пришла в себя, застонала, во рту все пересохло, хотелось пить. Открыть смогла лишь правое веко, левое так и не поддавалось. Заметила силуэт мужчины у окна и попыталась сфокусироваться. Накатило облегчение, когда поняла, что это Игорь.

Муж будто почувствовал мой взгляд и обернулся. В его глазах было отчуждение, губы поджаты, на скулах желваки ходили. Любимый тяжело вздохнул, сел рядом со мной, обхватив голову руками, и молчал. Меня это медленно убивало, потому что видела, что Ларин снова возводил вокруг себя забор из колючей проволоки. Зная Игоря, он во всем винил себя.

Завертела головой, сразу сообразила, что находилась в палате. Как я сюда попала и когда?

У меня дыхание сбилось, и аппарат, стоящий рядом с кроватью, пикнул, оповещая о том, что ритм сердца нарушился. Мне так хотелось поговорить с любимым, но ни звука не могла произнести. Снова возник барьер, как в прошлый раз. Хотелось рычать от досады, но все, на что меня хватило — еле слышный стон. Ларин напрягся, буквально окаменел.

— Я знаю, кто это сделал. Они обрезали все провода у камер, когда вошли в дом, все, кроме скрытой, которая расположена в кабинете. Мы их вычислим и накажем. Я успел посмотреть запись, видел, что произошло, — сказал на одном дыхании, смотря на свои переплетенные в замок пальцы, а не на меня. — У тебя, к счастью, переломов нет, только сотрясение мозга и многочисленные гематомы по телу. Я договорился с врачом, тебя продержат в одноместной палате две недели. Когда поправишься, переедешь в другой город вместе с Мишей и Наташей.

Я схватила Игоря за руку, заставив посмотреть на меня. Муж прочел в моем взгляде невысказанный вслух вопрос.

— Да, Тань, мы больше не будем жить вместе. Я тебя чуть не потерял… И чтоб ты знала, в сейфе действительно хранятся очень важные документы. Там улики против Добровольского, их мало, чтобы упрятать его в тюрьму, однако кто-то доложил ему о том, что я собрал некоторые данные. Видимо, на работе завелся крот, который сливает информацию. Я не хочу больше тобой рисковать. Прошу без истерик принять тот факт, что больше вместе нам не быть. Добровольский не успокоится, пока не отомстит мне за смерть сына. Они так и будут наносить удары по тем, кто мне дорог. Теперь понимаешь, почему я не хотел детей? Нападавшие убили Люка, а если бы в доме был наш малыш, они бы и его не пощадили…

У меня слезы нескончаемым потоком текли по щекам, трясло как в лихорадке. Твою же мать! Хоть бы слово выдавить из себя! Как же сложно.

— Это ради твоего блага, поверь, мне так же хреново, как и тебе, но лучше буду жить один и знать, что ты жива и здорова, чем ждать, когда они снова явятся за тобой. Они от тебя отстанут, когда поймут, что ты больше не моя слабость, — заявил Ларин и поднялся с места, намереваясь уйти.

У меня сердце чуть не разорвалось в груди, аппарат противно пищал, фиксируя скачки пульса.

— Нет, — выдохнула я через силу, снова схватив мужа за руку. — Не надо, — умоляюще проговорила. — Ты мне нужен, не бросай меня… — прошептала, глотая ком в горле.

Слезы душили. Слова давались с трудом, создавалось впечатление, что мне душу раздирали на клочья.

— Тань, так будет лучше. Так будет правильно, — твердо ответил Ларин, а я увидела в его глазах лед, он все уже решил, и теперь хоть тресни, не изменить этого.

Игорь наклонился, зажмурился и поцеловал меня в висок.

— Выздоравливай. Сейчас к тебе мама приедет, а я приду завтра. Я всегда буду рядом, никогда тебя не брошу, но жить вместе мы больше не будем, — оглушил он меня своими словами.

Ларин отстранился от меня и, не оглядываясь, вышел из палаты, оставив меня одну. Я чувствовала пропасть, возникшую между нами. Боже! Четыре года я прокладывала дорогу к душе этого человека, и когда казалось, что почти перешла через бездну, разделяющую нас, выстроенный мост разрушился. Игорь вновь закрылся от меня, решил оттолкнуть, потому что боялся за мою жизнь. Но, черт возьми, почему он не понимает, что без него мне не нужно все это?! Он — мой кислород!

Мама застала меня в оцепенении. Она плакала, причитая, прижимала меня к себе, а я ее не слышала, лихорадочно соображала, как вернуть мужа? А еще разъедало изнутри осознание того, что меня больше не будет встречать с работы Люк. Теперь понимала, почему Игорь никогда не заводил животных, он не хотел привязываться к ним. Он был прав, это нереально больно терять питомцев, но страшнее остаться без близких сердцу людей.

— Все будет хорошо, — повторяла мама, гладя меня по голове, а я продолжала молчать, словно закрывшись коконом от всего мира.

Игорь, как и обещал, пришел на следующий день, принес мне небольшой букет цветов и фрукты. Избегал моего взгляда, был сдержан, холоден.

— Завтра к тебе придет следователь, если будут силы, то ответь на пару его вопросов, если не сможешь, то он заглянет к тебе позже, — отстраненно проговорил Игорь. — Твои подруги Наташа и Даша сегодня приедут к тебе после обеда. Твои вещи я уже перевез в квартиру, замки там сменил на всякий случай. Наташа и Миша занимаются переездом в другой город, как устроятся на новом месте, помогут перебраться и тебе.

Зажмурившись, я с шумом втянула в себя воздух.

— Я не буду там жить без тебя, — сказала осипшим голосом, буравя мужа взглядом.

— Таня, это не обсуждается, — сухо ответил он и отошел к окну.

— Игорь, давай уедем в другой город вместе, туда, где нас никто не знает, и будем спокойно жить, — предложила я выход из этой ситуации.

— Ты ведь прекрасно меня знаешь, я не бегаю от врагов, я их сажаю за решетку. И теперь приложу все усилия, чтобы Добровольский поплатился за то, что причинил моей семье вред, — процедил сквозь стиснутые зубы Игорь, сжав кулаки до хруста.

— Игорь, ты всех не пересажаешь, появятся новые отморозки, это бесконечно. Давай уедем, начнем все с чистого листа. Найдешь другую работу, перестанешь копать под опасных людей. У нас с тобой жизнь одна, ты забываешь об этом, — проговорила с отчаянием, пытаясь достучаться до сердца Ларина.

— Тань, ты не изменишь моего решения, — без эмоций ответил он. — Я поклялся на могиле сестры, что уничтожу как можно больше тварей, подобных Добровольскому. Все эти годы, я отправлял виновных за решетку. Я не остановлюсь, не уйду с намеченной цели. Одному легче выполнить свой долг, поэтому ты уедешь. И даже не спорь!

— Ларин, проваливай отсюда! — крикнула я, бросив в него подушку. — Пошел вон, предатель! Трус! Видеть тебя больше не хочу! — завизжала, а потом разрыдалась, скатываясь в истерику.

Игорь подошел ко мне, хотел обнять, но я дернулась от него, как от прокаженного.

— Убирайся! — зашипела, потеряв над собой контроль. — Живи по своим дурацким правилам, а я найду себе мужика, который не боится трудностей, который будет со мной несмотря ни на что. Найду такого мужчину, для которого я буду на первом месте! Такого, который не одержим местью, который не цепляется за прошлое. Давай, отталкивай меня, вычеркивай из своей жизни. Считаешь себя благородным? Господи! Я же люблю тебя! А ты так жестоко со мной поступаешь! Так вот знай, Игорь, я ведь назло тебе наложу на себя руки от одиночества.

Боже! Что я несла? Это все стресс, мозг не желал принимать тот факт, что между нами все кончено, не хотела с этим мириться, стремилась вывести Ларина на эмоции, чтоб одумался, чтобы понял, какую ошибку совершает. Мы ведь погибнем друг без друга.

Игорь схватил меня за плечи и тряхнул с такой силой, что у меня голова закружилась.

— Прекрати истерику, — зарычал на меня Ларин. — Мысли о самоубийстве выбрось из головы, иначе я за себя не ручаюсь. Как же ты не поймешь, что это были цветочки! От нас не отстанут. Куда бы мы не поехали, Добровольский найдет нас. Он — тварь мстительная, злопамятная, не успокоится, пока меня со света не изживет, за своего гавнюка мстить будет. Я успел узнать многое про этого человека, он очень опасен. Лев не из тех, кто просто убивает, ему нравится наблюдать, как жертва мучается. И он знает, что ты — моя слабость. Думаешь, тебе просто так сохранили жизнь, не тронули? Они это на следующий раз оставили, дождутся момента и снова нанесут удар, чтобы мне больнее сделать. Я ведь тебе желаю лучшей жизни, Танечка. Со мной тебе ничего хорошего не светит, ведь я уже ступил на тропу войны. Лев не из тех, кто отступит, он добьется своего, будет превращать мою жизнь в ад. И это можно остановить только одним путем — упрятать его на долгие годы за решетку. Вот только этот черт очень хитрый и умный, его не так-то просто поймать. Со стороны закона он чист, у него всегда железное алиби.

— Игорь, я не смогу без тебя. Не бросай меня, — умоляла, обхватив его щеки трясущимися руками.

В глазах мужа был лед — острый, холодный, отталкивающий.

— Шшшш… Тань, все, тема закрыта. Поправляйся и прости меня, — сказал Ларин, сжав мою руку, а потом вышел из палаты.

Мир для меня поблек, глотала слезы, тихонько скулила в одиночестве, осознавала, что уже ничего не вернуть назад. Стоило опасности войти в наш дом, и муж принял кардинальные меры.

После обеда ко мне пришли подруги. Они поддерживали меня, обещали, что все наладится. А я понимала, что, пока жив мой враг, у меня ничего не наладится.

Оставшись в палате одна, бессильно сжимала кулаки.

— Я Ларина! А Ларины не сдаются, — повторяла себе как мантру. — Игорь, я не сдамся, не позволю, чтобы какой-то там Лев встал между нами, найду способ все вернуть.

Посмотрела на себя в зеркало и застонала. На щеке синяк, бровь разбита.

— Мда уж! Борец! Что я могу? Ни черта… Вот уже дожилась, разговариваю сама с собой, просто чудно, — выругалась и обессиленно упала на больничную кровать.

Со мной пытались общаться психологи, но я закрылась от всех, внешне казалась спокойной как удав, внутри же билась в истерике и лихорадочно искала варианты, как вернуть Игоря. Врачи думали, что у меня шок из-за пережитого стресса, вот только они ошиблись, депрессия была из-за того, что Ларин от меня отдалился. Он — моя слабость. Я поняла, что могу пережить все что угодно, но только не потерю Игоря.

Муж приехал за мной в больницу в день выписки. Молча собрал мои вещи, уложил пакеты в багажник, я села на переднее сиденье и посмотрелась в зеркало. Отеки с лица сошли, вернулся обычный цвет, только на теле то тут, то там еще виднелись синяки. Ларин сел за руль, бросив на меня мимолетный взгляд.

— Рад, что тебе лучше. Почему отказалась от психологов? — строго спросил он. — Ты пережила стресс, тебе надо поговорить со специалистами, а ты не идешь на контакт.

— Я чувствую себя хорошо. К прошлым кошмарам теперь добавились новые, но я уже привыкла к ним. Две недели рыдала в подушку, оплакивая Люка, но, сколько не плачь, его уже не вернуть. Я смирилась, приняла это и живу дальше. Единственное, с чем не хочу мириться — это ты, — проговорила без эмоций, смотря в окно на мелькающие фонарные столбы.

— Тань… — начал Ларин, а я подняла руку, призывая его к молчанию.

— Ничего не хочу слышать. Ты сделал свой выбор, надеюсь, что будешь счастлив, — сухо ответила.

Как же хорошо, что медсестра дала мне убийственные успокоительные, иначе не совладала бы с эмоциями, а так тишина внутри и спокойствие. Чудо средство!

Игорь бросил на меня недоверчивый взгляд, явно не веря моим словам. Мы подъехали к дому, любимый вытащил из багажника мои вещи и помог поднять в квартиру. Замер в коридоре, нервно теребя ключи от машины.

— Пройдешь на чай? — спокойно поинтересовалась, а внутри душа плавилась заживо, чувствуя, что это конец, что пропасть между нами уже настолько огромная, что мне не перепрыгнуть.

Мы словно чужие стали друг для друга.

— Тань, с тобой точно все нормально? — насторожился Игорь. — Глупостей не натворишь?

— Разве по мне не видно, что я самый счастливый человек на планете? — съерничала, скривив губы в подобие улыбки. — Игорь, если торопишься, то уходи. За меня не беспокойся, я девочка взрослая, покушение пережила, визит «вежливости» тоже, так что умею выживать.

— Я позвоню, — сказал муж, открыв дверь, а я горько усмехнулась.

— Не утруждайся, Ларин. Думаешь, только ты можешь вычеркивать людей из жизни? Ошибаешься, я тоже так умею, — проговорила, прищурившись.

Как же он меня бесил в тот момент, до дрожи. Это же надо быть таким упертым! Может, я не хочу, чтобы меня спасали, может, меня устраивает такая жизнь, главное, что он рядом. Да пусть все огнем горит, плевать, только бы он не уходил.

— Тань, ты достойна лучшего, надеюсь, когда-нибудь поймешь меня, — сказал Ларин и вышел за порог.

— Ты тоже достоин лучшей жизни, Игорь! — крикнула ему вслед. — Ты тоже… — прошептала в пустоту, когда дверь захлопнулась.

Гробовая тишина пугала. Вот и все. Пнула ногой пакет с вещами, вошла на кухню, открыла потайной ящик, скрытый под подоконником и вытащила оттуда пачку сигарет. Когда-то отобрала ее у Ларина, чтобы он меньше дымил. Зажав губами сигарету, подожгла и втянула едкий дым в легкие. Прислонившись лбом к прохладному стеклу, с тоской смотрела на отъезжающую машину Ларина и выть хотелось. Вот только слез не было, чудо успокоительное отлично действовало. Смотрела, как тлеет сигарета и думала, как дальше жить? К черту все! Решила уволиться. Я же собиралась работать следователем? Значит, устроюсь по профессии. Меня затопило жгучее желание поймать всех преступников и упрятать их в тюрьму, превратить их жизнь в ад, как они растоптали мою семью, так и я мечтала уничтожить каждого отморозка, гуляющего по этой грешной земле. Гнев — он всегда придает людям сил, и я цеплялась за эту эмоцию, чтобы не утянуло на дно самобичевания. Запретила себе думать о случившемся, иначе невыносимая боль окутывала душу.

— Извини, Игорек, но не позволю тебе бороться в одиночку, тоже встану на стражу порядка, — проговорила в пустоту, постукивая пальцами по столу.

Осталось лишь позвонить папе и попросить устроить меня куда-нибудь следователем. Я знала, что отец мне не откажет. Представляла, как психанет Ларин, но если он хочет, чтобы я работала в тихом месте, значит, ему придется вернуться ко мне. Я тоже умею быть упрямой и решительной…

Глава 16

Моя жизнь превратилась в череду сменяющих друг друга безликих дней. Как будто кто-то случайно нажал кнопку автоповтора. Мой персональный "День Сурка". Дом, работа и снова дом. Отец похлопотал, и я получила должность следователя. Конечно, мне не давали заниматься какими-то сложными заданиями, сначала вводили в курс дела, объясняли все нюансы, приставили меня стажером к опытному человеку, чтобы подучилась. Я очень старалась, была на удивление собрана и внимательна, из кожи вон лезла, чтобы доказать наставнику — я справлюсь с этой должностью. Практически всегда задерживалась допоздна, домой не спешила. Зачем? Ведь там меня никто не ждал, там меня настигало отчаяние, а потом уже и полная апатия. Порой казалось, что у меня отключились все эмоции. Словно робот, который запрограммирован на выполнение определенных функций и не более того. И если днем я была в силах переключиться на дела, то вечерами все было гораздо сложнее.

Против воли меня окутывали воспоминания, накатывала разъедающая тоска. Убеждала себя, что именно завтра все изменится, что Игорь одумается и вернется, но он этого не делал. Как я проводила свободное время? В основном сидела на подоконнике и курила, наблюдая за прохожими, за соседями. Безразличие ко всему, меня больше ничего не радовало. Почему у других все так просто в жизни, а у меня вечный кавардак? Почему притягиваю к себе одни неприятности?

Я медленно умирала от тоски. Три месяца прошло с тех пор, как мы с Игорем расстались. Он звонил каждый день, сухо узнавал, как у меня дела, хотя ему итак это было известно, ведь он приставил ко мне людей. За мной присматривали, охраняли, но делали это так четко и профессионально, что я ни разу не заметила слежки. Если бы кто-то напал на меня, обидчиков бы сразу вычислили. Однако Добровольский не дурак, он притаился, отступил, а вернее сказать, выжидал подходящего случая. Он мог атаковать в любой момент: через год или три, а может и через пять лет, тогда, когда мы не будем к этому готовы. Всю жизнь находиться под охраной — это нереально. Настанет время, когда Игорь отзовет своих ребят. И что тогда? Как же он не поймет, что нельзя обезопасить себя на сто процентов? Но любимый у меня упертый, если что-то решил, не переубедить.

Я потихоньку расспрашивала других следователей в отделе насчет Льва Владимировича. Все кривились при упоминании этого имени. Это и неудивительно, как успела выяснить, он был родственником главы города, поэтому ему все сходило с рук. У него был могущественный покровитель. Добровольский умел проворачивать незаконные дела так, что выходил сухим из воды, не подкопаешься. Я уверена, что все люди рано или поздно ошибаются, и стоит ему допустить оплошность, как попадет в руки закона. Вот только у этого гада все было четко. Если и ловили его шестерок, они никогда не раскалывались и босса своего не сдавали. Как он добился от них такой преданности? У меня было два варианта: заплатил огромные деньги, или же этих людей сдерживал страх за своих родных и близких.

Игорь, узнав о том, что я сменила работу, очень разозлился. Вот только изменить моего решения не мог. Я все ждала, когда же придут бумаги на развод, но их не было. Любимый не спешил разрывать невидимую связь между нами. За все это время он ко мне ни разу не приехал, держался на расстоянии. Скорее всего, он боялся, что стоит приблизиться и уже не сможет уйти, не хватит сил отпустить меня.

Знала, что ему было так же плохо и одиноко, как и мне. Однако страх, который сковал Ларина, не позволял любимому трезво мыслить. Если меня захотят убить, то достанут из-под земли, и убийцам неважно: в разводе мы с Лариным или нет. Ведь и по моей вине Ярослав угодил за решетку. Поэтому Добровольский мог отыграться на мне вновь. Кто знает, что творилось у него в голове? Я не собиралась жить в постоянном страхе, так ведь и с ума сойти можно. По этой же причине не собиралась уезжать в другой город.

Вот только мой муж слепо верил в то, что от меня отстанет Добровольский, если мы не будем вместе. Бред! Но разве Игорю это объяснишь? Он ведь упрямый, невыносимый, но до боли родной и любимый. Часто не отвечала на его звонки, просто не могла. Мне душу выворачивало наизнанку, хотелось прижаться к любимому, быть рядом, делить с ним и радость, и горе, но он не позволял этого. Слышать его голос, но не иметь возможности прикоснуться — это было для меня адом. Поэтому, чтобы не трепать себе нервы, просто не брала трубку.

В выходной день не знала чем занять себя, никого видеть не хотела, но и сидеть на одном месте наскучило. Натянула бордовое платье, собрала волосы в тугой хвост, подхватила с комода ключи от машины и выпорхнула из дома. Села в автомобиль, включила музыку очень громко, чтобы не слышать своих мыслей. Звук отдавался где-то на уровне диафрагмы и звучал настолько мощно, что заглушил крик души. То, что нужно! Бабушки, сидящие на скамейке возле подъезда, покачали головой, наблюдая за мной. Дала им повод для новых сплетен и бурных фантазий.

Завела двигатель и утопила педаль газа в пол, и машина с визгом сорвалась с места. По дороге остановилась у магазина и купила цветы. Я держала путь на кладбище. Какая-то неведомая мне сила потянула туда. Оставив машину у обочины, не спеша пошла по дорожке в нужном направлении. Тишина не пугала, наоборот успокаивала меня. Прав был Ларин, лучше бояться живых, мертвые уже ничего плохого сделать не могут. Подумать только, сколько же здесь покоится людей. И у каждого из них своя история. Страшно стало при мысли, что когда-нибудь каждый окажется тут. Меня передернуло, встряхнула головой, отгоняя от себя дурные мысли.

Встала напротив памятника и тяжело вздохнула. Присела на корточки и положила свежие цветы. Посмотрела на улыбающиеся лица семьи Лариных и под ребрами заныло.

— К сожалению, я не была с вами знакома, не имею представления, что вы за люди, но пришла сегодня к вам с одной просьбой… Если вы присматриваете с небес за Игорем, то вбейте в его голову мысль, что он совершает ошибку. Я люблю его, а он не подпускает меня к себе. Это невыносимо день за днем прожигать свою жизнь, ничего не чувствовать. Толку от такой жизни? А ведь мы можем быть счастливы, несмотря ни на что. Если бы он только позволил мне быть рядом. Или советуете мне найти другого мужчину? Может, подать на развод и начать жизнь с чистого листа? Как же сложно… Почему Игорь не понимает, что меня не страшит смерть? Почему не хочет осознать, что люблю его настолько, что не боюсь рискнуть собой. Наверное, вы считаете меня сумасшедшей? — печально вела разговор, смотря на образы родных Ларина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты точно сумасшедшая, — услышала я голос Игоря за спиной и взвизгнула от неожиданности, дернулась, потеряла равновесие и случайно села попой на землю.

Выругалась. Так ведь заикой можно стать! Ларин, прожигая меня взглядом, протянул руку и помог встать. Я смутилась из-за его присутствия. Отряхнув платье, отошла на пару шагов от Игоря, стараясь не смотреть ему в глаза.

— Ты давно тут? — пробурчала, рассматривая свои босоножки.

— Достаточно, чтобы выслушать твою исповедь, — заявил Ларин, а я покраснела.

Так ушла в себя, что не заметила, когда он подошел. Просто чудно!

— Как провел эти три месяца? — перевела я разговор в другое русло.

У меня душа горела огнем, до дрожи хотелось подойти к любимому, крепко обнять, почувствовать тепло и вдохнуть родной запах. Но усилием воли заставляла себя играть роль, от которой тошнило, делать вид, что у меня все в порядке, хотя это не так. Я соскучилась! Я сходила с ума без Игоря. Неужели он не понимает, что уничтожает нас обоих? Судя по его осунувшемуся лицу, темным кругам под глазами и легкой щетине — эти месяцы ему тоже было не сладко.

— Тяжело… — признался Ларин и отвел взгляд в сторону, нервно провел рукой по волосам, а потом снова бросил на меня пробирающий до костей взгляд. — Почему игнорируешь мои звонки? — в интонации сталь.

— Если тебе так хотелось услышать мой голос, мог бы приехать, адрес ты знаешь, — ответила без эмоций, до побелевших косточек переплела пальцы, чтобы удержать эмоции под контролем.

Воздух между нами становился с каждой минутой все тяжелее. Кровь зашумела, в висках застучало.

— Тань, думаешь, мне было легко пойти на такой шаг? Я просто иного выхода не вижу, — со злостью произнес Ларин.

И не поймешь, на кого он злится. На себя, потому что не мог справиться со своими чувствами или на меня, потому что попалась на глаза?

— Выход есть всегда, просто ты не хочешь его видеть. Ты заставляешь страдать и меня, и себя, но ради чего? Ради призрачной иллюзии безопасности? Глупости! Если Добровольский решит как-то навредить, нам останется лишь полагаться на удачу. Я не хочу терять те драгоценные минуты, которые у нас есть, не хочу сожалеть о потраченном впустую времени. Игорь, как ты не поймешь… Я ведь тоже до дрожи боюсь потерять тебя, да я погибну, если тебя не станет. Зачем нам жить в страхе, если можно здесь и сейчас жить друг для друга. Видимо, тебе нравится одиночество, раз ты снова отказался от меня, стоило опасности подкрасться к нашей семье, — на удивление спокойно проговорила, смотря в любимые глаза.

Наверное, уже давно смирилась с тем, что никакие слова не помогут вправить мозги Ларину на место. Люди устроены так, что надеются до последнего своего вздоха. Вот и я надеялась всей душой, что муж одумается, прислушается к своему сердцу.

— Ошибаешься, после четырех лет брака эти три месяца без тебя показались мне адом. Работа не спасает от одиночества. Дом без тебя опустел, — признался любимый, спрятав руки в карманы брюк.

— Ладно, рада была увидеться, но мне уже пора, — заявила, желая как можно быстрее сбежать от мужа, потому что находиться рядом с ним было невыносимо, подобно пытке.

Лучше скрыться с его глаз, не терзать свою душу, пора учиться жить без него. Если не хочет быть со мной, то не стану больше умолять одуматься. Надо сохранить остатки гордости и бежать, пока не поздно. Уверенным шагом поспешила прочь, не оглядываясь. Сердце колотилось где-то в висках, во рту был привкус горечи, ком душил, но я держалась из последних сил, чтобы не зарыдать.

Игорь резко схватил меня за руку и развернул к себе, я по инерции прижалась к его груди. Любимый с жадностью впился в мои губы, лишая рассудка, выбивая почву у меня из-под ног. Словно голодный зверь терзал мои губы, покусывал. Я чувствовала жар румянца, заливающий щеки от прикосновений любимого и его взгляда глаза в глаза. Дикое, необузданное желание зародилось где-то глубоко внутри меня, разливаясь волнами по телу. Все вдруг померкло: и страх, и обида, и злость. Хотелось раствориться в этом моменте. Его дерзкий язык проник в мой рот, лаская и дразня. Это взорвало мое сознание. Будто горячая искра отлетела от пылающих углей и прикоснулась к моему телу. Я уже не упиралась ладонями ему в грудь, а обнимала, лаская широкую спину и желая слиться воедино. Между ног появилось болезненное томление. Как же я соскучилась по Игорю! Мне хотелось испить до дна, я чувствовала себя умирающей от жажды, будто три месяца плутала по пустыне и наконец-то добралась до живительного источника.

— Прости, я не могу без тебя, — выдохнул он мне в губы, обжигая своим дыханием.

У меня бабочки запорхали в животе, голова закружилась.

— За что прости? — шепотом проговорила, боясь сделать вдох.

Только бы это был не сон. Только бы не сон!

— За то, что ты из-за меня подверглась опасности и быть может, еще не раз примешь на себя удар. Я говорил, что со мной опасно… Хотел уберечь тебя, но ты права, сделал хуже нам обоим, — признался любимый, а у меня от его слов слезы покатились по щекам.

Ларин осторожно собрал слезинки своими губами, прижался лбом к моему лбу и тяжело вздохнул. Я каждой клеточкой чувствовала, что ему тоже тяжело, тоже больно.

— Игорь, если бы меня страшила опасность то, я бы давно сбежала от тебя. И уже наверняка вышла бы замуж за Орлова, — слетело с моих губ. — Но я тебя люблю… Такого упрямого, сложного, противоречивого, невыносимого…

Игорь подобрался, глаза полыхнули ревностью. Прищурившись, обхватил мои щеки ладонями.

— Что-то в твоем списке только одни отрицательные качества, — хмыкнул он и провел языком по моим приоткрытым губам, заставив меня трепетать от желания.

— Положительные озвучу, когда окажемся в постели, — лукаво посмотрела на любимого, пряча счастливую улыбку.

— Только у меня огромная просьба к тебе, — серьезно сказал Игорь и отвел взгляд в сторону.

— Какая? — насторожилась я.

— Животных заводить больше не будем и с детьми повременим, хотя бы до тех пор, пока не упрячем главного врага за решетку. Договорились? — выжидающе смотрел мне в глаза, искал там ответ.

Я тяжело вздохнула, проглотила колючий ком в горле.

— Согласна. Но у меня тоже условие, — вздернула подбородок, стараясь совладать со своими эмоциями.

— Какое? — удивленно спросил муж.

— Когда Добровольский будет за решеткой, мы уедем подальше из этого города, ты устроишься на менее опасную работу, родим малышей, и будем жить как все, — озвучила свои требования.

— Хорошо. Три месяца, проведенные в одиночестве, я только и делал, что думал и все взвешивал, пересмотрел свою жизнь. Я действовал на эмоциях, когда решил, что нам лучше жить отдельно. Мне хотелось огородить тебя от всего плохого, вот только не учел, что с чувствами бесполезно бороться… — выдавил признание из себя Ларин, а потом сразу же перевел разговор. — У меня появились кое-какие зацепки. Теперь я собираю материал по этому делу один, чтобы избежать слива информации.

— Мне тоже удалось за это время кое-что узнать про Льва, — хитро прищурилась, наблюдая за реакцией мужа.

— Что именно? — вскинув брови, с неподдельным интересом в глазах спросил Ларин, а я улыбнулась.

— Это секретные сведения, и думаю, что вам, Игорь Викторович, придется меня немного попытать, чтобы выяснить эту информацию, — лукаво посмотрела на любимого и нежно провела пальчиками по его груди, сбив дыхание мужа.

За свои слова получила увесистый шлепок по ягодицам.

— Поехали, — кивнул он мне, направляясь к моей машине.

Муж хотел сесть за руль, но я не дала ему ключи. Игорь сдался и расположился на пассажирском месте. Мы покинули территорию кладбища, но вместо того, чтобы направиться домой, я резко свернула машину с дороги и остановилась посреди пустыря.

— Ну, и куда ты заехала? — цокнул языком Игорь, закатив глаза.

Я улыбнулась и заблокировала двери, стянула с волос резинку, позволяя локонам рассыпаться по моим плечам и спине. Заметила, как у Игоря забилась жилка на шее. Перелезла со своего сиденья на колени к мужу. Он понял, что я задумала. Глаза любимого пеленой страсти затянуло. Ларин лихорадочно стянул с меня платье, закинув его на заднее сиденье. Я, не разрывая поцелуя, пыталась расстегнуть его брюки. Пальцы не слушались, но все же справилась с задачей. Нам не нужны были никакие прелюдии, мы изголодались друг по другу. С диким стоном наслаждения Игорь вошел в мое тело, вызвав у меня мурашки.

— Боже! Как же я по тебе соскучилась, — прошептала, целуя и двигаясь навстречу сильным толчкам. — Никогда больше не оставляй меня. Слышишь? Никогда!

— Не оставлю, — выдохнул он мне в губы, сильно сжимая пальцами мою талию, толкаясь еще глубже.

От зарождающегося внутри оргазма у меня в глазах темнело, и голова кружилась.