В погоне за совершенством. Часть 3

Глава 29

Крисси

Это казалось такой чудесной идеей, когда мы были вдвоем с Девоном, а его руки обнимали меня. Только мы вместе в нашем собственном маленьком мире. Сейчас, когда я стояла перед зеркалом и спорила насчет того, выбрала ли я подходящее платье, я начала задаваться вопросом, не было ли все это громадной ошибкой.

Мы решили, что вместо того, чтобы я заезжала за ним, он заедет за мной, так что мне не нужно будет вести машину на каблуках. Я задавалась вопросом, будет ли он сам за рулем или наймет кого-то отвезти нас. На такое мероприятие, как это, люди не приезжают на такси, точно не в Лос-Анджелесе. Ожидание нисколько не помогало моим нервам. Я провела последние два часа, примеряя разные платья и гадая, какое из них убедит мою маму в том, что с моей жизнью все в порядке и что Девон особенный для меня. Мама всегда ненавидела любого парня, с которым я встречалась, потому что я никогда не выбирала никого из сыновей ее светских подруг. Неважно, что почти все они были полными придурками. Неспособность подцепить мужчину с достойным именем была еще одним пунктом в ее длинном списке разочарований мной.

Я не собиралась позволять ей поступить так со мной в этот раз. Я знала, кем была и чего хотела. Я посмотрела на себя новым взглядом. Я бы оделась соответствующе, потому что это было то, как я хотела выглядеть. Не из-за того, чьей дочерью я была, а из-за того, кем я была. Единственный человек, о мнении которого я волновалась, был Девон, но здесь я была уверена, что ему понравится простое элегантное черное платье, которое я выбрала. Макияж и количество аксессуаров тоже были сведены к минимуму. Мои волосы были распущены, и я оставила более естественную волнистость, чем обычно. Я решила, что в общем все смотрится неплохо.

Раздался стук в дверь, и я нахмурилась. Конечно, Девон бы просто написал мне сообщение, что машина снаружи. Больше я никого не ждала. На одну пугающую секунду я подумала, что, возможно, Деррик узнал, где я живу, и пришел за мной. Я закрыла глаза и сделала настолько глубокий вдох, насколько позволяло мне облегающее платье.

Прошлой ночью мне снился кошмар, что Деррик снова душит меня. Я проснулась в холодном поту и в конце концов позвонила Кэрри. Я хотела позвонить Девону, но не была уверена, что мы подошли к той точке, когда я могу звонить ему по такому поводу. Кэрри успокоила меня достаточно, чтобы я снова заснула, но было очевидно, что последствия останутся еще надолго. Я снова взглянула в зеркало, проверяя себя, чтобы убедиться, что синяки не проступают через косметику, которой я их скрыла. Моя мама не прокомментировала это ранее на неделе, но это могло быть потому, что она не обратила внимания. Я точно не хотела, чтобы она заставила меня объяснять их сегодня.

Удовлетворенная тем, что никто не увидит синяки, я вышла из спальни и направилась ко входной двери. Я посмотрела в глазок и увидела, что моя минутная паника была напрасной. По другую сторону двери меня ждал Девон. Я открыла ее, на мгновение позволяя себе насладиться его великолепным видом. Не имело значения, сколько раз я видела его в смокинге. От него у меня перехватывало дыхание.

— Выглядишь потрясающе, — сказал он.

— Спасибо. Ты тоже. — Он протянул мне маленькую коробочку, когда я вышла в коридор.

— Что это? — Я была озадачена.

— Просто небольшая вещь, которая будет напоминать тебе обо мне, — улыбнулся Девон. Это была теплая, личная улыбка, не та улыбка, чтобы очаровывать, которой он одаривал потенциальных клиентов или других людей в индустрии.

Я открыла коробочку и у меня отвисла челюсть. Внутри лежало изящное бриллиантовое колье. Я никогда не видела ничего подобного.

— Это потрясающе, — сказала я. Я хотела запротестовать и сказать ему, что это слишком, но знала, что он никогда не примет колье назад. Вместо этого я вернулась к нашему обычному общению, когда передать настоящие эмоции было очень тяжело. — Это твой способ заявить права?

— Что-то вроде того. — Его глаза сияли, когда он поднял колье.

Я повернулась, отводя волосы в сторону, чтобы он мог надеть его. Его пальцы коснулись задней части моей шеи и задержались даже после того, как украшение было застегнуто. Мгновение я наслаждалась его прикосновениями, прежде чем отпустила волосы.

Он протянул мне руку.

— Готова?

Я кивнула, взяв его под руку, и мы пошли к лифту. Пока мы спускались в лобби, моя свободная рука продолжала разглаживать нижнюю часть платья. Я говорила себе, что счастлива от того, кто я есть, но это не делало представление Девона для меня проще.

— Ты в порядке? — Его голос звучал обеспокоенно.

— Просто немного нервничаю, — призналась я.

Он взял мою руку и поднес к своим губам, его глаза встретились с моими.

— Обещаю, что буду вести себя наилучшим образом.

Я подняла бровь.

— Я буду идеальным джентльменом.

— Спасибо. — Я импульсивно поцеловала его в щеку, а затем прижалась губами к его уху. — Но только с моей матерью, я надеюсь.

Он одарил меня дьявольской улыбкой, которая заставила меня пожалеть, что мы договорились идти куда-то сегодня вместо того, чтобы остаться дома.

Водитель ждал у двери элегантного черного лимузина, который арендовал Девон. Он забрался в машину первым, чтобы мне не пришлось скользить на сиденье, и когда я села внутрь, у меня перехватило дыхание.

— Что не так?

Я хмуро посмотрела на него, на мгновение заставив его почувствовать неловкость, прежде чем ответила:

— Мне больно задницу.

Он рассмеялся и обнял меня за плечи, притягивая ближе к себе. Он говорил тихо, чтобы водитель не услышал:

— Я обещаю, что компенсирую это.

Да, определенно сожалею, что не заперлась с ним в гостиничном номере еще на один день.

Я положила руку на его колено и скользнула вверх по бедру, наслаждаясь ощущением его мышц под штанами.

— Я собираюсь потребовать с тебя эту компенсацию.

Движение было на удивление хорошим для Лос-Анджелеса, и мы добрались до отеля «Беверли Уилшир» за рекордное время. С одной стороны, это было хорошо, потому что означало, что у меня не было больше времени, чтобы зацикливаться на своей тревоге, но, с другой стороны, это было плохо, потому что я больше не могла откладывать встречу.

Работник гостиницы открыл дверь лимузина и помог мне выйти первой. Когда Девон подошел ко мне, то взял за руку, держа ее достаточно крепко, чтобы я поняла, что, несмотря на заверения, он тоже немного нервничает. Он посмотрел на меня сверху вниз, и я кивнула. Вместе мы направились к отелю. Было несложно найти зал, в котором проходил аукцион. Все, что нам нужно было делать, это следовать за чередой людей с бокалами вина и шампанского.

Сотни людей уже были здесь, они расхаживали и изучали произведения искусства, висящие на стенах, и скульптуры на выставочных подиумах. Некоторые из людей были из высшего света, как моя мать, их было легко заметить, но большинство было таких, как Девон, богатых представителей индустрии и миллионеров, которые сделали себя сами. Я внезапно почувствовала себя более расслабленно. Это было не настолько плохо, как вечеринки, которые обычно устраивала мама дома.

— Может, выпьем перед тем, как посмотреть произведения искусства? — спросил Девон.

Я пожала плечами. Мои нервы все еще были на пределе. Возможно, выпить — это именно то, что мне нужно.

Он оглядывал толпу в поисках одного из официантов с подносами, когда снова заговорил:

— Что пожертвовала твоя мама?

— Не уверенна, — сказала я рассеянно. — Думаю, несколько картин.

Именно тогда я услышала это. Ни с чем не сравнимый пронзительный смех моей матери. Это не был ее настоящий смех. Нет, настоящий смех был гораздо более приятным, но в десять раз более редким явлением, чем тот фальшивый звук, который она издавала на своих вечеринках.

— Это она, — сказала я и посмотрела на Девона снизу вверх.

— Пойдем поздороваемся, — ухмыльнулся он мне.

Я взяла его за руку и повела за собой. Я заметила ее достаточно легко. Как и всегда, она была одета по последней моде для женщин ее возраста, а волосы были идеально уложены. Не думаю, что я когда-либо видела ее не идеально собранной. Когда я была моложе, то думала, что она была такой, потому что была кем-то вроде супергероя или кого-то в этом роде, но когда я стала старше, то поняла, что ее гардероб был частью ее арсенала и способом показать людям, каково ее положение в жизни, без необходимости уподобляться низшему классу и говорить об этом вслух.

— Крисси! — Она не скрывала своего удивления от того, что увидела меня. — Я… так счастлива, что ты смогла прийти. — Ее глаза скользнули в сторону, сузившись, когда она оценила все в Девоне, начиная от кроя его смокинга и заканчивая его чуть более длинными, чем ей нравилось, волосами. — И ты привела с собой… друга.

Я одарила ее натянутой и вежливой улыбкой.

— Это Девон Ричи, мой… — Я не была уверена, как его назвать.

— Поклонник, — мягко перебил он. Он протянул свободную руку. — Я рад наконец-то познакомиться с матерью Крисси.

— Девон Ричи. — Ее губы скривились от явной неприязни. — Я слышала о тебе. Крисси говорила, что ты ее… — Она позволила своей фразе оборваться, будто ей было невыносимо говорить эти слова.

— Босс, мам, — сказала я за нее. — Он мой босс.

— Мне нравится думать об этом как о партнерстве. — Он улыбнулся мне. — Более чем в одном смысле. — Одним плавным движением он освободил свою руку от моей и положил ее мне на спину, обхватив мое бедро ровно настолько, чтобы было ясно, что мы вместе.

Выражение лица моей матери ясно давало понять, что она не одобряет, но я знала, что она не будет выяснять отношения здесь, не когда тут так много важных людей вокруг. Она вела себя скованно, будто ее смертельно оскорбили.

— Извините, у меня есть дела, которые требуют моего внимания. Я только что поняла, что забыла добавить кое-какую картину к тем, что я жертвую.

Когда она ушла, Девон усмехнулся.

— Все прошло хорошо.

Я смотрела, как уходит моя мама, и что-то грызло меня, но я никак не могла уловить что именно. Казалось, она специально сказала, что должна пожертвовать что-то еще. Что-то было не так.

— У меня плохие ощущения на этот счет, — сказала я. Я поспешила за ней, не дожидаясь, чтобы увидеть, последовал ли за мной Девон. Неприятное ощущение внизу живота усилилось, когда я увидела, что моя мама разговаривает с кем-то, кто, как я полагала, отвечал за экспонаты аукционов.

— Я все-таки решила пожертвовать эту тоже. — Она жестом указала на картину на стене, на которой была надпись «Не продается».

Одного взгляда было достаточно, чтобы подтвердить то, что я уже знала. На картине на стене была изображена безмятежная сельская местность. Это была красивая картина, выполненная четкими широкими мазками. Художник нарисовал ее так, что картинка выглядела не просто пейзажем, который он увидел на обочине дороги, остановился и нарисовал. В этой картине было что-то более глубокое, что-то, что заставляло меня задуматься о скрытой истории. Ребенком я часами смотрела на эту картину, когда меня заставляли посещать вечеринки моей матери. Из всего прекрасного, что у нас было, это было единственным, что я по-настоящему любила.

— Ты не можешь пожертвовать ее! — Я подошла к матери, игнорируя незнакомца, который смотрел на меня. — Она моя.

— Я так не думаю. — Тон моей матери был мягким.

— Бабушка подарила ее мне. Она хотела, чтобы она была у меня после ее смерти. — Мой голос дрожал, и я не могла это прекратить. Как она могла делать это? Она знала, как много эта картина значила для меня.

Улыбка, которой она одарила меня, была блеклой и говорила мне, что она точно знала, что делает.

— Ты знаешь точно так же хорошо, как и я, что в завещании моей матери не было ни слова об этом. Это ценная вещь, которая принесет сотни тысяч или даже больше на благотворительность. Как я могла не предложить такое щедрое пожертвование?

Мужчина переводил взгляд с моей мамы на меня, будто не был до конца уверен, что ему нужно делать.

— Ты прекрасно знаешь, что бабушка сказала мне, что эта картина моя. Я много раз говорила тебе все эти годы, что хочу ее забрать, но ты всегда находила отговорки, чтобы оставить ее себе. — Мои ногти впились в ладони. — Подумать только, я на самом деле думала, что это было потому, что ты знала, какой особенной была эта картина для бабушки, и поэтому хотела сохранить ее. Я никогда не думала, что ты сделаешь подобное просто назло мне.

— Ты закончила со своей маленькой истерикой? — спросила она. — Потому что, если у тебя нет никакого подтверждения в письменном виде, моя дорогая, ты ничего не можешь сделать. — Она повернулась ко мне спиной и попросила у мужчины бланки для заполнения о пожертвовании.

Я уставилась на нее, не в силах поверить в то, что только что случилось. Моя мать всегда была резкой и не одобряла ничего, но это была просто намеренная жестокость.

Рука скользнула на мою талию, и мне не нужно было поворачиваться, чтобы узнать, кому она принадлежала. Передо мной возникла другая рука с бокалом вина. Я взяла его и осушила сразу на половину. Это было хорошее, дорогое вино, но на вкус оно показалось мне кисловатым.

— Давай, — сказал он мягко. — Пойдем найдем места.

Когда он повел меня в ту часть зала, где проходил аукцион, я сморгнула слезы, жгущие мои глаза. Я не была уверена, были ли они от обиды или гнева, но мне не хотелось пытаться это выяснить. Все то счастье, которое я чувствовала рядом с Девоном, исчезло. Я просто хотела уйти, оказаться так далеко от нее, как это возможно, но знала, что не сделаю этого. Я выдержу это, потому что не собираюсь позволить ей увидеть, как сильно она меня ранила.

— Как много ты услышал? — спросила я, когда мы с Девоном заняли места где-то в середине зала.

— Достаточно, — сказал он.

Я вздохнула, а затем осушила свой бокал. Мне нужно было снять напряжение.

— Давай я принесу тебе еще, — сказал Девон даже без моей просьбы.

Я кивнула и закрыла глаза, когда он ушел. Я искала внутри себя силу и упрямство, которые помогли мне окончить Колумбийский университет и самостоятельно переехать в Нью-Йорк, те черты характера, которые сделали меня одним из самых многообещающих адвокатов в городе. Это были те две вещи, к которым я обращалась, принимая решение переехать в Лос-Анджелес, а также то, что удерживало меня здесь, когда все, чего я на самом деле хотела, было возвращение назад. Они были нужны мне сейчас.

К тому времени, как вернулся Девон, а аукцион почти был готов начаться, я вернула себе контроль. Я была злой, но сильной. Я даже не вздрогнула, когда в конце аукционист достал мою картину и начал торги. Я пила свое вино, заставляя себя смотреть, как цена поднимается все выше и выше. Через несколько лет я, возможно, смогла бы присоединиться к торгам, но, когда сумма перевалила за сто двадцать пять тысяч долларов, я поняла, что даже это было выдачей желаемого за действительное. В итоге картина досталась одному известному торговцу произведениями искусства за сто двадцать шесть тысяч долларов, и я наблюдала, как картина ушла из моих рук, не говоря ни слова.

Когда аукцион закончился, я увидела, как моя мать направилась в мою сторону. Я встала, моргая, от выпитого вина у меня на мгновение закружилась голова. Девон положил мне руку на локоть, придерживая меня, пока мы шли к задней части зала. Я слышала, как моя мать назвала мое имя, и Девон заколебался, но я продолжила идти. Больше я не хотела здесь быть.

— Ты голодна? — спросил меня Девон после еще одного вежливого приветствия с очередным важным продюсером.

— Не особо, — сказала я. — Но я бы еще выпила. — Я хотела чего-то, что заставит меня забыть.

— Давай сначала ты немного поешь, — сказал он.

Я не возражала, потому что он вел меня в сторону ресторана отеля, а это было подальше от моей матери. Я сомневалась, что она последует за мной, не тогда, когда у нее осталось так много людей, которым нужно подлизнуть.

Я позволила Девону сделать заказ за меня, потому что на самом деле не была голодна. Я запротестовала, когда он заказал игристый сидр вместо вина, но он проигнорировал меня. Я знала, что Девон просто пытался помочь, но это все еще меня раздражало. На данный момент меня раздражало все.

— Знаешь, она сделала это, чтобы сделать мне больно, — наконец сказала я. — Она знала, как много эта картина для меня значила, и что я любила бабушку больше, чем любила ее.

Девон потянулся через стол к моей руке. Часть меня хотела отстраниться и вырваться, но я не стала этого делать. Мне нравилось чувствовать, как его пальцы сжимают мои.

— И вот так отвергать тебя… Я не знаю, почему я ожидала от нее чего-то другого. — Я потерла тыльную сторону его ладони большим пальцем. — Я никогда не буду достаточно хороша для нее.

Я откинулась на спинку стула, когда официант вернулся с нашей едой. Паста пахла потрясающе, но я просто размазала ее по тарелке.

— Ешь, — сказал Девон, отрезая кусочек стейка.

— Ты не можешь говорить мне, что делать. — Эти слова прозвучали очень похоже на слова испорченного ребенка, и я моментально пожалела о них.

Девон пожал плечами.

— Хорошо. Тогда ты не получишь свой сюрприз.

Мои глаза сузились, любопытство взяло надо мной верх.

— Какой сюрприз? — Он уже подарил мне красивое колье. — Ты забронировал номер или что? — Это было бы лучшим отвлечением, чем алкоголь.

— Никаких предположений, — сказал он с загадочной улыбкой. — Просто ешь.

Я хмуро посмотрела на него, но съела несколько вилок. Он одобрительно кивнул и сосредоточился на своем стейке. Паста была великолепной, и по мере того, как я ела, мне становилось лучше. Я чувствовала себя не особенно хорошо, но, по крайней мере немного более собранно. Когда я съела половину, то увидела, как Девон жестом подозвал официанта. Мгновением позже молодой человек снова возник с большим предметом, завернутым в простую коричневую бумагу.

— Это тебе, — улыбнулся мне Девон, его глаза блестели от возбуждения. — Открой.

Я разорвала бумагу, и мое сердце пропустило удар, когда я увидела вспышку знакомого цвета. Не может быть! Когда я закончила разворачивать свою картину, у меня в горле образовался комок.

— Как? — Я едва смогла выдавить из себя этот вопрос. Я провела пальцами по краске, запоминая каждую линию.

— Тот продавец мой друг, — объяснил Девон. — Когда я пошел за вторым бокалом для тебя, то договорился, чтобы он купил ее для меня… для тебя.

Я осторожно отложила картинку и наклонилась через стол, чтобы взять Девона за руку.

— Спасибо тебе. — Я поцеловала его костяшки, а затем прижала его руку к своему лицу. — Ты самый замечательный мужчина, которого я когда-либо встречала.

Он провел большим пальцем по моей щеке.

— Мне было просто невыносимо видеть, как тебе больно.

Я прерывисто вздохнула. Я не могла больше этого отрицать. Я ходила вокруг правды, говоря себе, что мне нужно выбросить его из головы, что это чисто физическое влечение, что он просто мне нравится. Но правда была в том, что я влюбилась в него, и это было не похоже ни на что, что я когда-либо чувствовала раньше. Я просто не знала, как ему сказать.

Мои глаза встретились с его глазами. В его взгляде была теплота, но не такая, как обычно. Я могла быть неспособной сказать ему, но я могла показать.

Я улыбнулась и, придав своему голосу дразнящие нотки, сказала:

— Хотя должна признаться, что немного разочарована. — Девон выглядел пораженным, а затем сбитым с толку. Я не заставила его долго ждать. — Я вроде как действительно надеялась, что сюрпризом будет забронированный для нас номер.

Его лицо озарилось широкой улыбкой, и он сунул руку в карман пиджака. Когда мгновение спустя он вытащил руку из кармана, я увидела, что между пальцами он держит ключ-карту.