В погоне за временем

Глава 6

Содержимого было немного. Был старинный кошель с небольшим количеством монет, которые Леле показались на вид не особо ценными. Так, обычные монеты. У Лели был знакомый нумизмат, и она как-то смотрела его коллекцию. Одна монета ей показалась чудо какой красивой, так нет, оказалась – обычная, и стоит 500 руб. за 2 шт.

Было в кладе несколько царских ассигнаций или каких-то похожих бумаг. Изучать их она не стала, потому что ее внимание уже было полностью захвачено очень симпатичными сережками в красивой коробочке с вензелями.

Было там замечательное мужское кольцо с камнем, похожим на топаз или хрусталь в толстой серебряной оправе. Оно так и просилось на могучий купеческий палец. Внутри была надпись с какими-то инициалами, видно, памятная вещь.

Была еще печать очень старинного вида. Настолько старинного, что все рядом с ней выглядело новым. Она висела на массивной золотой цепочке и имела очень таинственный вид.

В общем, Лельке сразу стало ясно, если хоть что-то из этого клада имеет отношение к 11 веку, так это только эта печать. Ассигнации при ближайшем рассмотрении были конца 19 века, а сережки и кольцо, судя по изящности исполнения, были сделаны тоже не так давно.

Подняв печать повыше, чтобы рассмотреть ее со всех сторон в висячем положении, Леля предложила ангелам высказать свое мнение.

– Не знаю – честно ответил Мокий – никакой идеи нет. Она, очевидно, не русская.

– Зато я знаю, – Феодорит, как обычно, чуть грустно улыбнулся, – это византийская вислая печать. В свое время вполне распространенная вещь. Ее носили на поясе богатые византийцы и использовали по назначению, то есть ставили печати.

– А как она могла попасть в купеческий клад 19 века? Зачем ее туда положили, чем она может быть так ценна?

– Ценности особой в ней немного, таких печатей полно в Эрмитаже, – ответил Феодорит. – Может, ценность во владельце? По печати иногда можно определить, кто был владельцем. Тогда, думаю надо идти в Эрмитаж к специалисту по печатям. Кроме того, у нас есть важное дело в Публичной библиотеке.

– А что с твоим внутренним советчиком, Лелечка? Что ты-то сама думаешь? – Мокий оживился. Его стремительная натура требовала передвижения, и он был уже готов идти в Эрмитаж или куда угодно.

– Вопросов многовато. Все-таки научиться пользоваться прабабушкиными способностями довольно сложно. Слушать свой внутренний голос как-то глупо. Иногда его просто нет, а иногда он выдает весьма неуместные советы.

– Например?

– Например – не сразу идти в Эрмитаж. А звонить бывшему однокласснику и приятелю моего старшего брата – Сереге Виноградову. Он иногда занимается старинными монетами. Хотя, очевидно, монеты не так интересны, как печать. Но почему-то эта мысль не идет у меня из головы.

Слова Феодорита про Публичную библиотеку Леля пропустила мимо ушей.

– Ты же должна будешь ему объяснить, где взяла эти монеты, – заметил Феодорит.

– Придумаю что-нибудь, – беспечно ответила Леля, – а может, он и не спросит. Ведь много всяких монет сохранилось. Даже у меня дома целая куча старых бумажных денег и какая-то мелочь времен Петра Первого. Особой ценности старые деньги не представляют. Это ведь не марки, вот они очень ценные бывают.

В ответ на это ангелы переглянулись, но ничего не сказали.

А девушка ничего не заметила. Она уже увлеченно переписывала на бумажку надписи с каждой монетки. Ведь нумизмату не обязательно смотреть на саму монету, достаточно взглянуть на ее данные.

– Вдруг там есть монета из города Китеж,– фантазировала Леля,– ведь были же деньги с гербами городов.

Но монет было мало и с надписью «Китеж» вообще ни одной.

– Но ведь не зря же мне эта мысль пришла в голову? Конечно, не зря, – уговаривала она саму себя. – Я увидела монеты и подумала о Сережке. И ничего здесь интуитивного нет. Просто он единственный мой знакомый, который хоть как-нибудь разбирается в нумизматике и даже закончил исторический факультет.

Может, не надо ему звонить, – тут же засомневалась она, – может, Феодорит прав, и я сделаю глупость. Но, с другой стороны, что-то все-таки делать надо. Известно, что под лежачий камень вода не течет. Мудрость хоть и не новая, но шевелиться заставляет.

Она подняла голову и встретила успокаивающий взгляд Феодорита.

– Напиши ему только про три монетки, все не надо рассказывать, меньше вопросов будет, – посоветовал он.

– Да,– вдруг поддержал его Мокий, – все-таки клад нелегальный, а ты юридически безграмотная. Слушай, а ты вообще кто по специальности? – заодно поинтересовался он.

А Леля первый год работала инженером-программистом. Она только что закончила обычный технический вуз. Уникальными талантами не обладала, торговать не умела, и поэтому пошла туда, куда ринулось большинство ее сверстников, а именно в компьютерные разработки. Ничего сложного она не делала и со своей работой легко справлялась. Коллектив был дружный. И хотя все целый день сидели в наушниках и смотрели в монитор, при малейшей возможности все вместе болтали и хохотали за чашкой чая.

Девушка подумала, что, наверное, она с большим удовольствием работала бы в более интересном месте. Например, на телевидении или в кино, но там вакансий программистов не было, а больше она ничего не умела.

– Я специалист по информационным технологиям, – важно ответила Леля.

– Ух, ты! – восхитился Мокий, – красиво звучит. Феодорит, а ты в курсе что это такое?

– В курсе, – коротко ответил Феодорит и невозмутимо вернулся к прежнему разговору. – Ну, так что, Лелечка, ты решила, что мы будем делать?

– Да, я звоню Виноградову, и мы пойдем в Эрмитаж. Думаю, сегодня мы успеем до закрытия.

– Ну что ж, – согласился Феодорит. – Звони.

Разговор с Сережей занял минут пятнадцать. Пока они обсудили всех знакомых, встреченных и не встреченных за последнее время, перейти к делу они не смогли. На Лелькину просьбу Сережа откликнулся с удовольствием, данные переписал и сказал, что посмотрит по каталогам завтра в клубе. Но ему кажется, что там есть одна очень интересная монетка, но все – завтра. Распрощавшись, Леля радостно повернулась к друзьям и никого не увидела.

Духов в комнате не было.

– Куда же они делись,– подумала она и почему-то насторожилась. В квартире было как-то странно тихо. Она, как и все девочки, сразу пугалась тишины, поэтому тихонько и жалобно позвала:

– Феодорит, Мокий! Вы где?

– И чего я шепчу, – мелькнула мысль, но громче крикнуть не решилась. Раз испарились, значит надо. Она неуверенно пошла по коридору этой невообразимой квартиры.

Посреди коридора стоял огромный металлический герб, снятый с Кировского театра. Его выкинули на помойку, а дядя Саша его подобрал и под восторги супруги установил в коридоре. Там, как будто специально для него, была сделана весьма странная ниша. Наверное, когда-то в ней висело зеркало, но теперь торжественно красовался герб СССР размером со шкаф.

А рядом с гербом стояла сама тетя Инна с выпученными от ужаса глазами.

– Милиция, – тихо шептала она, – грабят! Было очевидно, что от страха у нее пропал голос.

– Тетя Инночка, не волнуйся, это я – Леля, – ласково проговорила племянница.

Тетя Инна замерла на мгновение, потом облегченно вздохнула и шутя погрозила ей кулаком:

– Напугала до смерти! Сама с собой, что ли, разговариваешь? Уйди с глаз долой, кошмарное создание!

Племянница нежно обняла тетушку, и мир был восстановлен. Леле приятно было вернуться в обычную жизнь: пойти пить чай на кухне и обсуждать нормальные вещи, вроде погоды или здоровья. Ей даже показалось, что ничего не было. Ни встречи с духами, ничего.

И когда она уже совсем расслабилась, окруженная заботой своей тетушки, которая даже не спросила ее о цели визита, на кухне показалась голова Мокия и рука, постукивающая по запястью, в смысле – давай, времени мало. Все вернулось на место, вспомнился культпоход в Эрмитаж.

– Тетя Инна, у вас вроде знакомая работала в Эрмитаже, или я путаю?

– Да нет не путаешь. Мадлен там работает. Ее, конечно, давно надо бы отправить на пенсию, но от таких ценных кадров не избавиться, им просто нет замены. Да ты ее помнишь, она была у меня на дне рождения неоднократно. Черненькая такая, в очках и с курносым носом.

– В таком строгом платье с кружевами?

– Да, да, милая такая дама, большая умница, муж был генералом, а сын уехал в Америку, и теперь она всегда на работе, бедняжка.

У тети Инны все были бедняжки или бедолажки, включая ее саму.

– Тетя Инна, мне надо попасть в византийский отдел Эрмитажа, проконсультироваться по одному важному вопросу.

– По какому? Шучу, мне неинтересно. И вообще, я приехала только за очками. Представляешь, забыла их в городе – полная трагедия. А как твоя мама? Не хочет ли ко мне в гости – бедолажка, замучилась с вами, небось.

– Ой, здорово, тетя Инна, пригласи их с Машкой в гости на майские, а то и на подольше. У меня столько дел накопилось… Потом первый класс заканчивает учиться уже 15 мая. Погода хорошая, чего в городе сидеть? Да и, вообще, не буду за них волноваться.

– Ну-у, затараторила. А они поедут?

– Смотря как пригласишь. Ну, тетя Инночка, мне очень надо.

– Надо, так надо.

Огромное счастье, что тетя Инна была весьма нелюбопытной особой. Ей вполне хватало своих забот и интересов, чтобы не жить чужой жизнью. Она с легкостью, без всяких вопросов согласилась помочь и с Эрмитажем, и с дачей, тем более, что искренне обрадовалась возможности за кем-то поухаживать. Это она любила, и именно за это и получила всю эту огромную квартиру в собственность.

– Ладно, ладно, пойду, позвоню твоей матери, заберу их сегодня, не возражаешь?

– Буду счастлива! Правда, мама говорила, что по прогнозу может быть снег.

– Не переживай. Перебоев с электричеством больше нет и с дровами тоже, не замерзнем. Тем более, что все соседи уже приехали, будет не скучно.

Тетя Инна искренне не представляла, как можно жить на даче без соседей и возможность жить в особняке за высоким забором казалась ей ужасной. А тут вышел на крылечко – справа Марья Ивановна, слева – Анна Петровна, есть с кем поговорить и все обсудить. А теперь как живут? Построят огромный забор и даже не знают, кто сосед. Удивительно. И хотя у Лельки было абсолютно другое мнение, она не спорила, у каждого поколения свои привычки, ничего не поделаешь.