В поисках хороших парней

Говори-правду-или-пожалеешь, штат Нью-Мексико

Мы выбрали городок Говори-правду-или-пожалеешь, намереваясь выяснить, какую роль играет честность в отношениях между людьми. Но когда мы увидели знак, ограничивающий скорость в этом городе, нас заинтересовал еще один насущный вопрос: кто и почему дал городу такое странное название.

Ответ на последний вопрос звучит так. В 40-х годах на радио было очень популярное развлекательное шоу под названием «Говори правду или пожалеешь», и после того, как оно просуществовало в эфире практически 10 лет, в один прекрасный день ведущий Ральф Эдвард объявил, что программа проводит конкурс между городами США на присвоение городу названия шоу. Эта акция задумывалась как часть празднования десятилетия шоу. Если город соглашался поменять название на Говори-правду-или-пожалеешь, то программа, в свою очередь, обещала вести оттуда свои передачи, таким образом гарантируя внимание прессы, а та, в свою очередь, должна была привлечь толпу туристов. Несколько городов выдвинули свои кандидатуры, но Горячие Источники из штата Нью-Мексико – причудливый маленький городок на берегу реки Рио-Гранде – выиграл конкурс. (Продюсеру, видимо, просто понравилась мысль о том, что минеральные воды городка смогут помочь многим больным, страдающим артрозами и ревматизмом, а это отвечало гуманитарной направленности шоу.) Итак, 1 апреля 1950 года городок был официально переименован в Говори-правду-или-пожалеешь. Праздничные мероприятия привлекли 10 000 зрителей. Можно сказать, это был звездный час города, если учесть, что на сегодняшний день его население составляет всего 7000 человек. Хотя договор был заключен на один год, ведущий шоу Ральф Эдвард каждый год приезжал на очередную годовщину переименования города – 50 лет подряд! На праздновании в этом году его не было, зато приехали мы. Жаль, что мы даже не предполагали, что существует такой праздник.

– Что за шум? – спросила я, когда мы проезжали ми мо расписанного вагончика и въехали во двор отеля «Большая сьерра», наш дом на следующие две ночи. Нина прислушалась:

– Похоже на оркестр.

– Хм-м. – Я выключила мотор. – Ты заметила ярмарку на площади? Здорово!

– О, посмотри, в отеле есть спа-салон! Пойдем, приведем наши лица в порядок!

Вот так, в заботах о своих лицах, мы и пропустили ежегодный городской фестиваль, когда всего один день в году покрытая тиной тихая заводь превращалась в бурный поток. Но нашей вины тут нет. Когда мы регистрировались в гостинице, то спросили у администратора, что здесь можно посмотреть интересного, он только пролепетал в ответ что-то о художниках на улицах. Поэтому, пока нашу кожу приводили в порядок, там короновали Мисс Фиесту, а когда, сидя в своей комнате, мы размышляли, куда лучше пойти, чтобы познакомиться с местными представителями мужского пола, они как раз проходили стройными рядами в параде под нашими окнами. До нас так ничего и не дошло. Мы уже ужинали, все еще ни о чем не подозревая.

– Интересно, а зачем вот тот парень нацепил на себя все эти бусы и блестки? – прошептала Нина, когда мы сидели за столиком в модном ресторане. От нас даже час спустя все еще исходил тонкий аромат масла, которым нас умащивали в салоне.

Я повернулась, чтобы посмотреть, о чем говорит Нина. Я ожидала увидеть какого-нибудь хиппи-гуру в балахоне, а вместо этого обнаружила молодого человека лет тридцати в вязаной шапочке в стиле 50-х годов, украшенной дешевыми бусами из пластмассы, которые так популярны на Бурбон-стрит.

– Странно, – нахмурилась я, уткнувшись в меню. – Может, он просто возвращается с какой-нибудь вечеринки.

– А оркестр играет еще громче, – заметила Нина, постукивая в такт ножом и вилкой.

– Угу, – беззаботно промычала я в ответ, просматривая карту вин.

Мы решительно ничего не замечали. Потягивая мерло, Нина все время стреляла глазами в сторону вязаной шапочки.

– Он продолжает смотреть на нас, – прошептала она. – Как ты думаешь, мы ему понравились?

– А он нам понравился? – решила я сразу же определиться с нашими желаниями.

– Не знаю, – ответила Нина. – Чтобы ответить, мне нужен бинокль.

– А с кем он? – спросила я, поскольку не успела заметить его окружения.

– Пара молодых людей, мужчина в возрасте и девушка с длинными волосами. Похоже, они отмечают какой-то семейный праздник.

В такую компанию не очень-то легко вписаться. Мы решили оставить их в покое и заняться семгой, запеченной с оливками. Странная вещь произошла со мной во время этого моего путешествия. Я перестала цепляться за любую возможность познакомиться с мужчиной. Если перед поездкой в первый штат я отчаянно хотела познакомиться с любым, кто мне хоть чуть-чуть понравится, то теперь, побывав уже в девяти штатах, я ощутила, что у меня бесчисленное количество возможностей. В свою очередь, это сделало меня более разборчивой. Ну, по крайней мере, мне хотелось так думать.

Я поежилась, вспомнив некоторых своих бойфрендов, с которыми я встречалась только потому, что больше на горизонте никого не было. Я обычно говорила себе, что должна быть благодарна уже за то, что есть хоть кто-то, кому я нравлюсь, и что, возможно, он и есть лучшее, на что я вообще могу рассчитывать. (Это самое отчаяние отчасти виновато в том, что я так долго тянула эту бессмысленную волынку с Полом.) Но теперь я поняла, насколько это абсурдно. Так легко закрывать глаза на несовместимость только потому, что ты одинока или хочешь доказать себе (а заодно и всему свету), что кому-то нужна, или по тому, что цепляешься за физическую сторону отношений. В этом-то и состоит прелесть перехода к следующему этапу, после первоначальной влюбленности. Прямо как у амов – свидания раз в две недели. Это дает шанс остыть и, посмотрев на все со стороны, увидеть перспективу. Взять, например, Рикки. В его присутствии страсть так и захватила меня, что мне даже удалось убедить себя, что я почувствовала «приход любви», как сказал бы Бобби из Хорошеевска. А сейчас мои гормоны, а с ними и воображение, немного успокоились. (Смена географического положения немало этому способствовала.) И я осознала, что наша сексуальная несовместимость – существенное препятствие к сближению. Может, на его личность повлияло то, что он, несомненно, нравится женщинам. Следует признать, что в этой сфере он даже талантлив (не исключаю, что он унаследовал свои таланты от папочки, который женился шесть раз), и наверняка у него была немалая практика, слишком уж отточены все его навыки! Само собой разумеется, это не означает, что я не хочу встретиться с ним еще раз, но теперь я буду смотреть на него открытыми глазами. Вероятно, должно пройти какое-то время, чтобы дать новым чувствам устояться, прежде чем двигаться дальше. Я знаю огромное количество людей, которые в конце концов оказались связаны длительными отношениями с теми, в кого даже не были страстно влюблены. Все очень просто – они не смог ли найти вескую причину, чтобы разорвать эти отношения. Ну и абсолютно ясно, что еще лучше оценить имеющиеся перспективы помогает сравнение. Если вернуться к реальности, то, на самом деле, я так редко влюбляюсь с первого взгляда, что когда это все-таки происходит, то бросаюсь в омут с головой и тону, пока ко мне не вернется сознание или меня не лишат возможности плавать. Но в этом путешествии мне открылась одна истина – сейчас, к счастью, я могу сказать: «Ну что ж, ковбой Кейси, может, и является мечтой всех девушек, но сейчас я общаюсь с дальнобойщиком». Я больше не допущу в свою жизнь страданий в духе «мне нужен кто-то, кто может быть стимулом для ума и для души». И, возможно, если бы я встретила Кейна до Пола, я бы поняла, как важно чувствовать себя ровней, а не нянь кой, как это было с Полом. Наверное, я была слишком ослеплена его хвостом, чтобы вообще хоть что-то замечать. Возможно, я на пути к более разумному взгляду на потенциальных претендентов. Во всяком случае, очень на это рассчитываю!

После десерта, состоящего из мексиканского шоколадного торта, мы решили отправиться осматривать окрестности, хотя это было нелегким делом, особенно когда приходилось переходить дорогу (из-за огромного количества повозок, запряженных волами). Говори-правду-или-пожалеешь – очень любопытное место. Я, конечно, не ожидала увидеть здесь кофейни сети «Старбакс», но, в принципе, это и неплохо. Плохо то, что здесь практически нет баров.

Единственный бар, который мы нашли, выглядел как ярко освещенный мужской клуб для работяг. Так как нам показалось, что мозолистые руки и стрижка ежиком – обязательное условие для прохода в этот бар, мы продолжили свой путь дальше. Мы шли вдоль главной улицы и незаметно для себя подчинились ритму барабанной дроби и бормотания, доносившихся из одного магазина. Мы подошли поближе, стараясь угадать, что же там происходит. В этот момент двери магазина неожиданно распахнулись, и мы увидели сидящих в кругу оголенных по пояс мужчин, бьющих в барабаны, и толпу одетых в разноцветные юбки танцующих босоногих женщин.

– Зайдем? – спросила я, загипнотизированная ритмом.

– Ты что, с ума сошла? – откликнулась Нина.

– Пойдем! Смотри, как там интересно. Похоже, что в конце коридора виднеется бар, мы только заскочим туда.

Едва мы переступили порог, как в нос ударил жуткий за пах пота. Мы выскочили назад, как ошпаренные. Глаза сразу начали слезиться, в носу щипало.

– Вот это вонь! – Нина повела плечами, как будто хо тела стряхнуть с себя этот запах. – Они там что, отмечают Национальный день потных подмышек?

– Там и правда ужасно воняет, – признала я. – Но если мы сейчас наберем побольше воздуха и проскочим мимо толпы танцующих, то сможем добраться до бара.

– Ты что, хочешь еще раз туда войти? – изумилась Нина.

– Но, может, это вообще единственное место в городе, где хоть что-то происходит.

– А как же автогонки? – предложила она. – Звук сталкивающихся машин всегда поднимает адреналин.

– Но всего на пять минуточек, пожалуйста!

– О боже! Ты сумасшедшая! – сказала Нина. Потом взяла меня за руку, и мы, зажав носы и стараясь не дышать, помчались к другому концу здания.

– Слава богу! – выдохнула Нина, обнаружив, что воз дух в дальнем конце, куда мы все же добрались, пригоден для дыхания.

Здесь стены были украшены фресками, а по периметру комнаты стояли низкие фиолетовые диваны. Я открыла глаза и лицом к лицу столкнулась с изящным, хорошо сложенным эльфом с огромными угольно-черными глазами и всклоченными волосами. Мне он показался неземным созданием, вышедшим из фильма «Властелин Колец». В его присутствии я чуть не потеряла сознание. Может, я просто нанюхалась пачулей?

– Слушай, это не тот бар, который нам нужен. Здесь нет спиртного, – пожаловалась Нина, быстро осмотрев меню. – Пойдем отсюда.

– П-подожди! – заикаясь, выговорила я и как зачарованная продолжала пялиться на моего эльфа.

Он уже дважды прошел мимо и каждый раз так пристально смотрел на меня, что вся комната плыла у меня перед глазами, и только его я видела абсолютно четко.

– Ты что? – спросила Нина.

– Я только поговорю с ним, и все.

– Ему же лет четырнадцать!

– Нет, больше! И он красавец! – запротестовала я, теряя представления о реальности. Эти голубки-хиппи вечно сводят меня с ума.

Поняв, что у меня не все в порядке с головой, Нина уселась за столик рядом с площадкой для детей, бормоча, что моему эльфу лучше бы перебраться куда-нибудь на свежий воздух с более приятными ароматами. Я подошла прямо к юноше, отбросив какие-либо сомнения.

– Привет, – выдохнула я, утонув в его глазах.

Он смотрел на меня так, будто ждал этого момента целую вечность. Шагнув мне навстречу, он спросил:

– Хочешь посмотреть на мои хрусталики?

Уже через минуту мы сидели плечом к плечу на диване и с восхищением рассматривали коллекцию азуритов, цеолитов и прочих сверкающих стекляшек. Хоть он и сказал, что его зовут Марко, про себя я назвала его Аладдином. В какой-то момент, когда наши руки встретились, я рискнула спросить, есть ли у него подружка.

– Нет, – просто ответил он. – У меня не получается.

– Не получается? Да? – Я почему-то обрадовалось, что кто-то испытывает такие же проблемы, как и я. Ну конечно, так как ему всего двадцать, тут есть над чем поработать, он же наверняка еще не познал горечь жизни. – А скажи-ка мне, почему?

– Потому что все заканчивается тем, что девушка начинает считать меня своей собственностью, а это не любовь. Нужно любить всех и вся, а не одного конкретного человека.

Ого, какая философская мысль! Абсолютно с ней согласна. Я почувствовала некоторое облегчение. Оказывается, романтической любви просто нет в природе, поэтому-то я и не могу найти ее! Но, с другой стороны, я сижу здесь в любовном трансе, рядом с неземным созданием, и где-то внутри чувствую приближающееся желание.

– Ты травку куришь? – спросил Марко.

– Нет, – отозвалась я, почувствовав себя взрослой тетенькой.

– А мы собираемся на Слоновий холм с барабанщиками и там разобьем лагерь на ночь. Хочешь поехать с нами?

У меня рот открылся от удивления, но я не смогла произнести ни слова. Я посмотрела на Нину.

– Э-э… – Я перевела дыхание. – В палатках?

– Под звездами, – кивнул он.

О боже, как мне хотелось туда поехать! Ну пусть у меня хватит смелости! Мне так захотелось объятий, поцелуев, захотелось почувствовать, как почва уходит из-под ног.

Я была уверена, что мой эльф точно не превратится в необузданного зверя, он такой нежный. Марко чем-то напоминал мне Кристиана. Он никогда никуда не торопился и был похож на любимого щенка, которого можно тискать, когда захочется.

– Я только спрошу свою подругу, – я увильнула от ответа.

– Ты хочешь поехать на Слоновий хлам, чтобы поспать в палатке? – переспросила Нина, не веря своим ушам.

– Слоновий холм, – исправила я. – Как Слоновий храм.

Она таращилась на меня, как на чудо:

– Ты что, и впрямь собираешься спать на камнях?

– Нет, – сказала я, глядя себе под ноги. Меня застал врасплох ее естественный вопрос. Вот она, реальность. Раньше я бы не смогла устоять перед таким предложением, и точно потеряла бы месяца три своей жизни, завывая под звездным небом. Но сейчас я вынуждена была признаться, что никогда в жизни не смогу жить в палатке и ходить раскрашенной всеми этими символическими знаками.

– И я не люблю чечевицу, – добавила я почему-то вслух.

– Замечательно. – Нина поднялась. – Все, идем?

– Сейчас, я только попрощаюсь…

Когда я вернулась к своему юному барабанщику, он уже был в толпе своих длинноволосых друзей, и наша связь оборвалась.

– Ты не поедешь с нами? – спросил он робко, прочитав ответ на моем лице, прежде чем я успела открыть рот.

– Мне бы очень хотелось, но моя подруга – алкоголичка, поэтому мы отправимся на поиски бара, – попыталась пошутить я.

– А, тогда ладно…

Мне хотелось прикоснуться к нему на прощание, но нас разделяло слишком много тел.

– Ну, тогда прощай, – произнесла я, чувствуя, как у меня все сжимается внутри.

Сложнее всего было повернуться и уйти. Желание боролось с разумом. Наконец разум победил.

Нина решила, что бар в отеле – единственное место, где мы можем спокойно посидеть, поэтому потащила меня обратно в отель, крепко держа за руку. Мы заняли столик на веранде, и я отправилась внутрь заказать нам по бокалу вина. Все это время я пыталась внутренне смириться с новым, незнакомым мне чувством – чувством взросления. Оказывается, совсем необязательно начинать отношения только потому, что тебе кто-то приглянулся.

Вернувшись, я обнаружила Нину в компании незнакомой женщины и двоих мужчин. На одном из них болталось множество бус.

– Это Кем, – представила его Нина. – Можете называть его Джем, как варенье. Он из Парижа.

Я пожала ему руку.

– Привет, – произнес он, уважительно кивнув головой.

– Все эти бусы с фестиваля, – объяснила Нина. И рас сказала мне про все те развлечения, которые мы умудрились пропустить, включая парад местных властей под руководством шерифа.

– Меня зовут Алексия, – услышала я тоненький голо сок и пожала протянутую мне руку.

– Она продюсер музыкальных клипов из Нью-Йорка, – добавила Нина. По голосу было слышно, что она под большим впечатлением от новых знакомых. – А это Карим, его предки – турки, французы и пуэрториканцы! – Нина взглянула на него, чтобы удостовериться, правильно ли она все запомнила. Он кивнул в знак согласия. – Карим тоже живет в Нью-Йорке, – продолжала Нина. – А сейчас он работает над документальным фильмом об этом городе.

– Да? – заинтересованно спросила я, но на самом деле, пока он объяснял мне свой проект, слушала вполуха.

Я все еще пыталась избавиться от мыслей, «что бы? если бы? и как бы?» получилось у нас с Марко. Однако я заметила, что Карим был очень стильный, в рубашке от крутого дизайнера и со множеством колец с драгоценными камнями на пальцах. У меня создалось впечатление, что он предпочел бы оказаться в компании какой-нибудь топ-модели, а не девушки с неухоженными волосами и кожей со следами недавней чистки. Мне казалось, что он отмечает каждый секущийся кончик моих волос и догадывается, что моя футболка куплена в магазине дешевой одежды. Должна признаться, я не чувствовала никакого осуждения с его стороны. Он говорил размеренно и спокойно, к тому же был хорошо воспитан, и даже если бы я пролила бокал вина на его брюки, он не заметил бы. Оказалось, что у него есть право быть спокойным – его папаша владел отелем «Большая сьерра».

– А еще рестораном «Рауль» в Нью-Йорке, – похвастался Джем за своего друга. – Были там?

– К сожалению, пока нет, – ответила я.

– Жаль, – в его голосе послышалось разочарование. – Очень хороший ресторан.

На данном этапе я никак не могла понять, кто из них больше нравится Нине, если вообще нравится. Эти ребята едва ли соответствовали ее стандартам серфингистов, но она выглядела довольной и мило болтала с ними на разные темы. Мы обсуждали кормление грудью, предсказания на картах таро, апачей (их легендарный воин Джеронимо умер как раз там, где сейчас стоит этот отель), а также узнали о недавнем болезненном разводе Джема. Не могу сказать, что ему очень хотелось об этом рассказывать, поэтому он обошелся без подробностей и быстро сменил тему, предложив всем пойти в бар «Лесная шишка». Оказалось, что бар переполнен в связи с Фиестой. Нам, правда, повезло, и мы нашли маленький столик рядом с танцплощадкой, ребята заказали выпивку и приготовились сидеть всю ночь. Стыдно признаться, но мы с Ниной практически сразу захотели домой. Мы уже собирались слинять под каким-нибудь благовидным предлогом, когда мелодию кантри сменила сальса, и Джем пригласил меня на танец. Он оказался искусным танцором и все время подбадривал меня своей обаятельной улыбкой, но у меня не было сил следовать за ним. Я поискала глазами Нину в надежде, что она сменит меня. Когда наконец-то я ее увидела, то оказалось, что она практически спит за столом.

– Ой, извини, дорогой, но мне, кажется, ее лучше отвезти домой, – извинилась я и сбежала вместе с ней.

– Милые мальчики, – сказала Нина, зевая и залезая в кровать под мексиканское покрывало.

– Милые, – согласилась я. – Интересно только, а почему мы к ним равнодушны?

– Может, мы просто слишком устали, да к тому же еще и вчерашнее похмелье, – предположила она и выключила свет. – Они сказали, что завтра опять собираются пойти в бар. Может, если мы сначала хорошо выспимся, а вечером выпьем побольше, у нас что-нибудь и получится.

– Может, они просто слишком взрослые для нас? – предположила я.

– Возможно, ты и права, – согласилась Нина и уютно устроилась на кровати. – Спокойной ночи!

К утру постоянная непреодолимая тоска по Марко сменилась болью и сожалением о том, что могло бы быть. Учитывая, что мы находились в Говори-правду-или-пожалеешь, я решила быть честной с собой и откровенно признаться, «что именно могло бы быть». Да, мои поверхностные желания были бы полностью удовлетворены на какое-то время, но ясно, как белый день, что время, проведенное вместе, в итоге вылилось бы в еще одну бестолковую возню с мужчиной-ребенком. Сейчас я могла точно сказать, что это было абсолютно неразумное влечение, обусловленное привычкой и гормонами. А вот Карим и Джем – обаятельные, образованные, зрелые мужчины с хорошими манерами, на которых стоит обратить внимание. Видите – я взрослею!

– Знаешь, а шеф-повар очень даже ничего, – поделилась Нина своими впечатлениями, пока, сидя в столовой отеля, мы наслаждались обильным завтраком, состоящим из экзотического фруктового салата, сливочного йогурта и свежеиспеченных кексов.

– Может, нам стоит завести с ним разговор? Похвалить его булочки, например? – предположила я.

Я обернулась, чтобы посмотреть на него еще раз, и подпрыгнула от неожиданности. Он стоял прямо рядом с нами и откровенно разглядывал нас.

– Откуда вы приехали? – спросил он, подавая нам чайник горячей воды.

– Из Англии, – ответили мы кратко.

– А я из Питсбурга, штат Канзас.

– Да? – отреагировали мы, стараясь запомнить название города, чтобы никогда туда не поехать.

– А как вас зовут? – спросила я. (Всегда полезно знать имя, на случай если придется обращаться в полицию.)

– Шеф.

– Вас зовут Шеф и вы шеф-повар? – Мне с трудом верилось в такое совпадение.

– Нет, меня зовут Билл, но все называют меня Шеф.

– А-а-а.

– А зачем вы сюда приехали?

С каждым вопросом он все пристальнее смотрел на Нину. Если честно, я не совсем понимаю, почему он просто не вынул глаза из глазниц и не положил их ей на грудь, все было бы проще. Когда он ушел на кухню, чтобы наполнить нам бокалы апельсиновым соком, Нина с мольбой посмотрела на меня:

– Пойдем, а?

Я кивнула, надеясь, пока он занят, незаметно ускользнуть.

– Извините, нам пора! – Мы сбежали через дверь веранды, не обращая внимания на недовольное выражение его лица.

– У меня такое впечатление, что он все еще смотрит на меня, – вздрогнула Нина, когда мы шли к машине.

Я обернулась. Шеф стоял на веранде и сверлил взглядом Нину.

– Не дури, – ответила я и, смеясь, подтолкнула ее к машине.

Мы рванули с места, оставляя за собой клубы пыли.

Так как у нас создалось впечатление, что в этом городе живет самое большое количество идиотов и людей со странностями, мы решили провести утро вне города и отправились в национальный парк «Белые пески» покататься на сандбордах. Парк находился примерно в 300 километрах к юго-востоку от города. Оказывается, с дюн высотой с трехэтажный дом можно съезжать на специальном приспособлении, похожем на огромный тазик. И если такой экстрим не привлечет сюда молодых красавцев в поисках адреналина, то я уж и не знаю, где еще они могут быть.

– Я так и представляю себе – тени от изогнутых тел, футболки от «Онейл», выгоревшие на солнце волосы, – фантазировала Нина. – Как ты думаешь, они тоже приезжают на автобусах с автоприцепом, как и те, что ездят в Корнвол? Мне нравятся эти мини-дома.

Мы проехали мимо городка под названием Орган, а за тем наткнулись на указатель, который был единственным на пустынной дороге: «Военно-ракетная база „Белые пески"» – прочитала я. Странно, а где же национальный парк «Белые пески»? Я выехала на обочину и посмотрела в путеводитель. Там сообщалось, что дорога часто бывает закрыта из-за проводимых здесь ракетных испытаний. Прямо как в театре. Каждый день новый ландшафт! Более того, путеводитель приглашал посетить место, где было проведено испытание первой в мире атомной бомбы. Интересно, кому может прийти в голову добровольно отправиться туда, где опасность для здоровья превышает все разумные показатели?

– Давай заедем туда, – удивила меня Нина своей просьбой.

– Ты это серьезно? Она кивнула.

– Зачем? – Я не понимала ее.

– Не знаю, мне кажется, это очень интересно.

Ну как я могла ей отказать, когда она мужественно терпела вчера жуткий запах пота в баре только из-за меня. Я свернула и поехала по пыльной дороге несколько километров, испытывая какую-то странную отвагу. Правда, пока мы не доехали до большого ярко-красного знака, предупреждающего о повышенной радиации. Указатель гласил: «Вы едете на свой собственный страх и риск». Теперь мне казалось, что мы просто нарываемся на неприятности.

– Закрой окна, – приказала я.

– А тебе не кажется, что ты слишком осторожничаешь? – спросила Нина.

– Здесь опасность везде и всюду! – бросила я в ответ, стараясь не делать глубоких вдохов.

– Ладно, подожди я сейчас, – и Нина открыла дверцу машины.

– Что ты делаешь? – возмутилась я.

– Я хочу сфотографироваться, – объяснила она. – Это всего лишь несколько минут.

– Ты собираешься выйти из машины, чтобы сфотографироваться рядом с предупреждением, запрещающим покидать машину?

– Ага. Я быстро.

Я даже боялась смотреть в ее сторону. А вдруг она наступит на что-нибудь и исчезнет в клубах токсического дыма? Но все закончилось благополучно. Она спокойно вернулась в машину.

– Ты знаешь, что из-за тебя теперь вся машина облучена?

– Не бойся, поехали.

На следующем же повороте мы попали под проверку, и нас не пропустили дальше, так как Нина забыла удостоверение личности в гостинице. Я вздохнула с облегчением и вернулась на дорогу, ведущую к парку. Но буквально через несколько километров мы наткнулись на еще один военизированный контрольно-пропускной пункт.

– Ваш паспорт.

– Э-э-э… – Нина объяснила, что случилось.

– Мэм, паспорт вы должны все время носить с собой.

– Разве? Мы здесь, только чтобы посмотреть на пески, – пыталась она возразить.

– Вы всего лишь в 100 километрах от мексиканской границы. Это пограничный контроль.

– Ой, извините.

Мы смирно сидели в машине и никуда не двигались, а за нами уже выстроилась целая очередь из желающих проехать. Мы просто надеялись, что они сжалятся над бедными девушками.

– Ладно, так и быть, я вас пропущу, – сдался он. – В следующий раз берите паспорт с собой.

– Так точно, офицер. Спасибо, офицер! Оказалось, что найти въезд в парк очень легко. Перед нами была бетонная площадка, за которой простирался белоснежный песок.

– В любой момент мы можем встретить красавцев-серфингистов! – громко радовалась Нина.

Мы зашли в Туристический центр и купили себе сандборды по шесть долларов, напоминающие крышку от огромного мусорного ведра. В стоимость была включена и цена специального воска для доски. Чтобы спуститься, сначала надо было намазать дно доски воском, и перед каждым спуском процедуру полагалось повторять. Пока мы гуляли по Центру, рассматривая сандборды, мы узнали, что пески являются местом обитания странных созданий – жука «фальшивый блеск», сумчатой крысы и белесой ящерицы без ушей. А еще здесь снималось огромное количество фильмов, начиная от «Копей царя Соломона» и заканчивая «Ядерными девчонками». Легко догадаться почему – это место, как черная дыра, притягивает и гипнотизирует.

– Такое впечатление, что мы попали на другую планету, – задыхалась от восторга Нина, прижимаясь носом к оконному стеклу и выбирая дюну для спуска. – Туда? – и она указала на бледную гору песка впереди нас.

Я кивнула в знак согласия.

– Ну что, смело вперед!

Выйдя из машины, мы спустились к основанию дюны и, сделав всего лишь два шага наверх, увязли в песке. А вы думали, что это только по луне ходить тяжело? При каждом шаге наши ноги проваливались по колено в песок. Малейшее продвижение вперед требовало титанических усилий. У меня одышка начинается даже при подъеме на 5-й этаж, а тут еще и сплошной песок в воздухе. И все же мы забрались наверх. Мы ожидали увидеть там толпы серфингистов, катающихся на досках по планете чудес, но, кроме нас, там никого не было. А еще песок, километры песка. Мы очень быстро сообразили почему. Поднялся песчаный ураган. Когда мы приехали, небо было голубым, песок – белым, а дорога – рыжевато-коричневой. Теперь все вокруг было одинаково белого цвета, будто мы находились в облаке. Если бы не яркая окраска сторожевой будки на стоянке, я бы ни за что в жизни не догадалась, где верх и где низ.

– Ну что, рискнем, пока нас тут заживо не замело? – предложила я, отворачиваясь от ветра.

Волосами мне залепило глаза, и я ничего не видела.

– Давай, поехали! – бодро отреагировала Нина.

– Ну, все, я поехала! – закричала я, усевшись на доску, и оттолкнулась в надежде, что понесусь вниз как на крыльях.

Однако доска не сдвинулась с места. Я немного подтолкнула ее вперед. Проехав не более полуметра, доска опять встала намертво.

– Я, наверное, слишком тяжелая! Ничего не получается.

– Не выдумывай, попробуй еще раз! – подбодрила меня Нина.

Я раскачивалась и елозила по песку. Никакого эффекта. Вместо плавного скольжения по склону, я завалилась на бок, потеряв равновесие и создавая вокруг новые барханы.

– Почему у меня не получается? – хныкала я, сойдя с доски у подножия дюны.

– А ты воском намазала? – спросила Нина сверху.

– Не-а, – прокричала я в ответ и в растерянности почесала затылок.

На самом деле я намазала доску, но, может, недостаточно тщательно это сделала и наложила слишком тонкий слой воска. Вымазав весь воск до основания, я опять побрела в гору, но теперь ветер дул мне навстречу, и я смогла одолеть только полпути, прикрываясь доской, как щитом, от колючих иголок песка. Заняв исходную позицию, я приготовилась попробовать еще раз. Небольшой толчок – и я внизу. Не скажу, чтобы у меня захватило дух, но скользить вниз без каких-либо усилий было приятно. Встав на ноги, я улыбалась от уха до уха. Сначала мне казалось, что вообще-то взрослые и даже дети часами катаются на этих горках. Но после всего лишь двух подъемов на гору, я чувствовала себя так, будто пробежала три километра в свинцовых сапогах.

Нина уже вернулась в машину. Дверцу чуть не снесло ураганом, когда я попыталась занять свое место, и мне пришлось преодолеть сопротивление ветра, чтобы закрыть ее. Панель управления замело белоснежным песком за считанные минуты. Песок преследовал нас повсюду.

– Я вся покрыта им, – пожаловалась Нина, высыпая из-под футболки целую горсть песка.

Я отряхнула зеркало и вещи от светлых кристалликов.

– О боже, такое впечатление, что у меня все тело шелушится!

Посмотревшись в зеркало, я обнаружила, что мой блеск для губ сыграл роль клея, и теперь у меня белоснежный сверкающий рот.

– Тьфу, – я сплюнула.

– Зато красиво! – пошутила Нина.

– Просто бриллианты! – поддакнула я.

– Ну что, на обед?

– Умираю от голода.

Когда после стольких километров белого песка мы вы ехали на нормальное шоссе, я была готова кричать от радости. Теперь мы ехали по серпантину трассы 82, и она уводила нас ввысь, все дальше и дальше от равнины песков, в высокие горы, покрытые остроконечными соснами. Это напомнило мне Колорадо. Нам очень хотелось пообедать с привидением гостиницы «Клаудкрафт». В 1900 году рыжеволосая красавица Ребекка, обожавшая любовь и флирт, была убита своим бывшим любовником. С тех пор она регулярно ищет нового ухажера в коридорах этой гостиницы. Вот женщина, достойная преклонения за усердие! Когда мы добрались до гостиницы, то оказалось, что здание на много современнее, чем мы себе представляли. Шикарные дамы в красивых одеждах, увешанные настоящими драгоценностями, потягивали вино и смаковали спаржу. А мы выглядели так, будто сначала нас за ноги протащили через пески, а потом посадили на электрический стул. У меня не было уверенности, что нас вообще согласятся обслуживать в таком виде.

– Мы не можем пойти туда, – сказала я.

– У тебя салфетки для лица и косметичка с собой?

– Как обычно.

– Прекрасно, значит, мы сначала нырнем в туалет и приведем себя в порядок. Все получится, – убеждала меня Нина.

Мы потихоньку прокрались мимо администратора, пересекли холл в готическом стиле и нашли туалет, не испугав по пути никого из местных обитателей. Пока Нина занималась вытряхиванием песка из волос, я отправилась приводить в порядок бриджи.

– Нет! Только не это! – услышала я завывания Нины.

– Что случилось? – Я решила, что она нашла ящерицу в своей гриве. Но все оказалось проще: она испугалась собственного отражения в зеркале, так как ее волосы в несколько раз увеличились в объеме.

– Я похожа на Керен из группы «Бананарама», – возмущалась она своим отражением.

– А как ты умудрилась это сделать? – удивилась я. Та кого эффекта можно достичь, только вылив на себя два пузырька геля.

– Я вытряхивала песок, опустив голову вниз, а теперь никак не могу пригладить волосы, – объяснила она, пред принимая отчаянные усилия по укрощению своих буйных локонов.

В конце концов ей пришлось забрать их в пучок. Моя прическа тоже слегка напоминала взрыв на макаронной фабрике. Но с этим ничего нельзя было поделать. Очищенные от песка, мы выглядели настолько прилично, насколько это возможно, и вполне могли показаться на люди в ярко освещенной солнцем столовой.

– Добрый день, девушки. – Метрдотель вопросительно посмотрел на нас.

– Добрый день. Обед на двоих, пожалуйста.

– Извините, но мы закончили принимать заказы десять минут назад.

Десять минут? Значит, потратив двадцать минут на то, чтобы привести себя в порядок, мы лишили себя обеда!

– А вы не могли бы посоветовать, где можно пообедать?

– Да, конечно.

Ресторан, который рекомендовал метрдотель, вне всяких сомнений намного больше соответствовал нашему внешнему виду, но еду из него я бы не рискнула дать даже собаке. В итоге мне пришлось заполнять свой желудок печеньями из кафе-мороженого, которое находилось неподалеку. Клаудкрафт был приятным городком с очень чистым воздухом, великолепными видами и изящными деревянными домами, но мы почему-то заскучали по своему Говори-правду-или-пожалеешь. Всего лишь за одну ночь и сам городок, и его странные жители запали нам в душу. Я говорила вам, что нашего администратора звали Стакан? Не хочется отрываться от этого забавного городка, но я обещала Нине однодневную поездку в Санта-Фе, где располагалась самая большая коллекция работ Джорджии О'Кифи, включая и самые знаменитые – цветы размером с лист ватмана. Посмотреть эти картины было заветным желанием Нины, у которой дома целую стену занимала репродукция работы О'Кифи «Оранжевые маки».

– Нет, только не это! – вскричала Нина, указывая на очередной контрольно-пропускной пункт.

На этот раз пограничники оказались более строгими. Нас заставили отъехать на обочину, выйти из машины и пройти в маленькую комнату с зеркалами. Я их не виню. У нас не было с собой паспорта, а так как нас еще и песок потрепал, то мы выглядели совсем как нелегальные эмигранты.

– Прости меня. Я больше никогда в жизни не выйду на улицу без паспорта.

– Кто тут из вас писательница? – грозным голосом спросили из офиса.

Раз это не Нина, значит, они вызывают меня. Видимо, я для них как опасный компьютерный вирус. Они осмотрели меня сверху донизу, и им, очевидно, не понравилось, как я выгляжу. Проблема оказалась в том, что моя виза в США была нового образца, и они не хотели ей верить. С этим я ничего не могла поделать. Единственное, что мне оставалось, – защищать свою невиновность. Следующим задержали тучного мексиканца. Его попросили поднять рубашку и повернуться, чтобы проверить, не прячет ли он оружие за поясом. Я порадовалась про себя, что нас хотя бы не заставляли раздеваться. После череды утомительных проверок, которые заняли кучу времени, мы, в конце концов, оказались на свободе.

К тому времени, когда мы вернулись в наш городок, праздничную сцену разбирали, а в кафе, которое мы присмотрели, уже перестали подавать ужин. Мы вызвали администратора в надежде, что Стакан порекомендует нам что-нибудь приличное, но вместо него к нам вышел Джем.

– А ты что здесь делаешь? – удивились мы.

– Я замещаю Стакана сегодня ночью. Там всё такой же ужасный ветер?

Наши руки невольно потянулись к прическам. Волосы все еще были жесткими от песка. Мы поинтересовались у Джема, не знает ли он, где можно поужинать в радиусе двадцати миль. Джем оказался на высоте. Ему было известно такое местечко, и оно всего в двух кварталах отсюда. Мы внимательно выслушали его объяснения и направились к лестнице, мечтая о живительном душе, который смоет остатки песка.

– А во сколько вы вчера ушли из «Сосновой шишки»? – спросила я, стоя на третей ступеньке.

На его лице появилось выражение, означавшее «лучше не спрашивай».

– Что случилось? – спросила я, перегнувшись через перила.

– Алексия, – вздохнул он. – Она в тюрьме.

– Что?! – воскликнули мы и скатились вниз по ступеням.

– На обратном пути меня остановила полиция. Я слишком медленно ехал… – Он с сожалением тряхнул головой.

Оказалось, что у Джема тоже не было с собой паспорта. И даже когда полиции удалось установить его личность, из-за его происхождения – наполовину француз (Францию здесь не любят, поскольку она не поддерживает Буша в войне с Ираком) и наполовину турок (страна, граничащая с Ираком), ему пришлось долго извиняться, лепеча «да, офицер», «нет, офицер». Затем они занялись Каримом. У того с документами оказалось все в порядке. После этого полицейские разбудили спящую Алексию. Она пришла в ярость, выкрикивала ругательства, отказывалась доставать паспорт и внезапно набросилась на полицейского. В итоге она была арестована за оскорбление должностного лица при исполнении служебных обязанностей.

– О боже! – Мы громко возмущались, но больше все го на свете сейчас нам хотелось есть.

– Идите, идите. – Джем понял, что нам сначала надо перекусить, и любезно отпустил нас. – Может, мы с Каримом присоединимся к вам позже.

– Великолепно, – откликнулись мы.

– Сдается мне, они попадут туда раньше нас, – пробурчала я, когда в очередной раз мы свернули на неровную неосвещенную улицу. – Это явно не здесь!

– Он сказал, что напротив дороги к «Сосновой шишке». Попробуй поехать туда! – предложила Нина.

– Мы только что оттуда приехали! – ответила я. – Я пойду и спрошу вот в том отеле. Скажи мне еще раз, как это называется?

– «Лас Варгас».

– Точно?

– Может, Варкас.

– Ладно, они все равно не разберут мой акцент, – пожала я плечами. Пойду, спрошу.

Я открыла дверь и вошла в пустынный холл, охраняемый огромной овчаркой. Вместо того чтобы оскалиться и держать меня на почтительном расстоянии, она села на задние лапы, высунула язык и явно была рада моей компании.

– Здравствуйте! – прокричала я в сторону арок, которые, по всей вероятности, вели в комнаты хозяина отеля.

Мы с собакой прислушались. Тишина. Но я была уверена, что слышала какие-то голоса, чувствовала запах готовящейся еды. Я крикнула опять. Опять в ответ тишина. Ладно. Я погладила на прощание собаку и вышла на улицу.

– Там кто-то есть, – раздался откуда-то из темноты скрипучий голос.

Я нервно обвела глазами местность, стараясь понять, откуда доносится голос. А потом увидела, как за ширмой из бамбука вспыхнул огонек, как будто пытались разжечь трубку. Я замерла от ужаса, не в силах сдвинуться с места.

Надо попробовать еще раз. За ширмой мелькнула фигура, но лица не было видно.

– Э-э, я вообще-то хотела узнать, как доехать до ресторана, – я обращалась к огоньку. – «Лес Варгуис»?

– «Лос Аркос»?

– Точно!

– Вверх по улице, по левую руку ты его увидишь.

Когда мы вошли в кафе, оформленное в стиле 60-х годов, мы сияли от радости, вдыхая чудесные ароматы. Вид у нас был такой счастливый, будто мы нашли утерянные сокровища инков. Мы заказали парочку коктейлей «Маргарита», которые оказались убийственно крепкими, пришлось даже взять «Спрайт», чтобы запить. За ним последовали салаты домашнего приготовления. Вряд ли можно было найти более благодарных посетителей. Мы боялись, что придется ужинать печеньем с водой, а тут такое изобилие. Потом подошел официант, чтобы убрать пустые тарелки из-под салата. Когда же он потянулся забрать у Нины вилку и нож, она отодвинула приборы в сторону, собираясь воспользоваться ими для главного блюда – отбивных на косточке.

– Мэм, я принесу вам чистые для следующего блюда.

– Ой, извините, – она смутилась и вернула приборы официанту.

– Мы приехали оттуда, где их просто облизывают, а не моют, – подразнила я ее, стараясь передать акцент жителей автофургонов.

Нина рассмеялась и задела скатерть, отчего коктейль разлился по всему столу, что ужасно нас рассмешило. И в тот самый момент, когда окружающие уже не сомневались, что видят перед собой двух сумасшедших, сбежавших из больницы, рядом с нами появились Джем и Карим. Они-то как раз выглядели будто представители высшей аристократии в безукоризненно чистых, без единого пятнышка рубашках. Ну и ладно, да, едим мы как поросята. Посмотрим, как они будут выглядеть к концу нашей встречи, еще вся ночь впереди.

– Быстро нашли это место? – спросил Джем, из вежливости делая вид, что не замечает наших истерических смешков.

– Нет, – признались мы, все еще пытаясь совладать с собой.

Поскольку разговор не клеился, мы решили примерить суперстильные очки прямоугольной формы, чтобы проверить, являются ли они секретом крутизны Нью-Йорка. Зря мы это сделали. Нина в очках выглядела как зануда из научной лаборатории, а я – как персонаж триллера. Но, с другой стороны, это помогло парням расслабиться, и разговор потек плавно. На этот раз мы намного больше болтали и веселились. Может, между нами и не вспыхнуло огонька любви, как в Хорошеевске с Марком и Бобби, но нам было приятно находиться в их компании. Со стороны можно было подумать, что мы знакомы много лет.

– Мы собираемся в полночь отправиться в тюрьму, чтобы попробовать вытащить Алексию под залог, если местный поручитель сможет добиться такого разрешения, – сообщил нам Карим, когда мы расплатились по счету. – Хотите с нами?

Это что-то новое в плане романтических мест для свиданий. Мы согласились с большим энтузиазмом. Карим предложил оставить нашу машину на стоянке и всем поехать на его машине. Так как у нас все равно еще было полно времени, ребята предложили нам осмотреть их коттедж с горячим источником.

– Хотите опробовать источник? – Джем выразительно поиграл бровями.

Наверное, я была пьяна, потому что мне действительно хотелось снять одежду и нырнуть в воду. От воды шел пар, и вокруг было темно, только звезды на небе освещали купальню. Нина стояла в нерешительности, особенно после того как седовласый поджарый мужчина лет шестидесяти вошел в воду абсолютно голым. Мне повезло, я успела отвернуться, прежде чем увидела его, а по выражению лица Нины было понятно, что она сподобилась рассмотреть все детали. Я повернулась, чтобы попросить у Карима объяснений.

– Это так и должно быть? – прошептала я ему.

– Да, – ответил он. Его лицо оставалось равнодушным, при этом он громко добавил: – Спасибо, папочка, ты как раз вовремя.

Ага, так это его отец! Вот это была бы неловкость! Но я не могла сдержать улыбку. Карим подумал, что между нами что-то могло произойти! Я повернулась назад к купальне как раз в тот момент, когда туда опять же абсолютно обнаженным входил Джем. Черт! Эти средиземноморцы такие бесстыжие!

– Хочешь попробовать?

– Извини, что?

– Вода очень теплая, – зазывал он меня.

Я опустила руку в воду. Не очень глубоко, а то мало ли, на что можно там случайно наткнуться. В итоге мы с Джемом держались за руки. Минут через 10 я вынула руку из воды.

– Ого, она стала такой мягкой! – Я с удивлением рассматривали свои руки. – Попробуй! Разница огромная! Эта – мягкая и нежная, как у ребенка, а эта – обыкновенная!

Я с удовольствием развлекалась игрой «до и после», пока не пришла пора отправляться в тюрьму.

– Приехали, – торжественно произнес Карим, подъезжая к тюрьме.

В последний момент я испугалась и решила остаться в машине. Нина присоединилась ко мне. Тем не менее, нам хорошо было видно, как Алексию в наручниках провели под стражей из камеры в какой-то офис. Она не производила впечатление раскаявшейся. На лице ее сохранялось агрессивное выражение. Минут через десять появился Карим и уселся за руль, осыпая красочными ругательствами бесполезного жирного поручителя. Этот приступ гнева так не вязался с его образом идеального джентльмена, что мы решили промолчать, пока он не спустит пар. У каждого свой способ разрядки. В этот момент я обнаружила, что моя «младенческая» рука превратилась в «старушечью». Кожа сморщилась и стала чересчур сухой.

– Посмотрите! Вся кожа на руке съежилась и высохла! – в ужасе закричала я, решив, что такой она останется навсегда.

Спасибо Джему, он был рад держать мою руку в своих в любом виде. Мы хотели выпить бренди, но бар оказался уже закрыт, поэтому нам ничего не оставалось, как попрощаться.

– Мы проводим вас до номера, – сказал Карим. – Вы живете напротив «люкса»?

– Какого «люкса»? – удивленно спросила Нина. – А мы почему не живем в «люксе»?

– Там ты будешь жить в свой следующий приезд, – Карим взял ее под руку, – потому что мы будем женаты…

– И у нас будет семеро детей, – весело добавила Нина, подхватывая игру.

Эй! У Нины и Карима наклевывается роман? Если так, то он наверняка будет очень медленно развиваться. Попрощались ребята даже без какого-либо намека на сближение. Я уже закрывала дверь, когда Нина нарочито громко спросила:

– А почему ты не поцеловала Джема на прощание?

– Успокойся, – зашипела я на нее.

– Ему так хотелось! – она продолжала подкалывать меня.

– Нет, не могу, – мотнула я головой.

– Почему?

– Не знаю.

– Да ладно, – и она попыталась вытолкнуть меня за дверь, громко подзывая его: – Джем!

– Не-ет! – сопротивлялась я, хватаясь за дверной косяк, в результате поскользнулась и с грохотом растянулась в коридоре.

Джем повернулся, в его взгляде читалось беспокойство.

– Спокойной ночи, – помахала я ему рукой, лежа на дорожке.

– Чао! – откликнулся он и, пожав плечами, удалился.

Мы проснулись на рассвете, чтобы искупаться в ближайшем к нам горячем источнике, пока там не появились голые мужчины. Так как встречаться с Шефом нам совсем не хотелось, то мы отправились завтракать в пекарню неподалеку. Сначала я было подумала, что у меня просто похмелье после вчерашних коктейлей, но насморк и острая головная боль говорили о том, что это грипп. Я посмотрела на булочку и горячий шоколад, поставленные передо мной, и поняла, что единственный завтрак, который мне нужен, продается в ближайшей аптеке.

– Я возьму аспирин, антигриппин и упаковку витамина С. Спасибо.

Мне с трудом удавалось что-либо соображать, поэтому я шагнула на дорогу, не глядя по сторонам.

– Куда?! – Нина выдернула меня на тротуар буквально из-под колес красавца-кабриолета.

– Под такую машину и попасть не грех! – пробормотала я.

– А ты обратила внимание на водителя? – Нина явно была в восторге. – Он выглядит как красавец с журнальной обложки!

– Нет, я не заметила!

– Я тебе серьезно говорю. Блондин с красивыми бицепсами. Побежали! Он свернул на стоянку магазина!

Мы побежали, но резко остановились, когда увидели, что из машины вышла блондинка и зашагала в магазин. А водитель повернулся и направился прямо к нам. У нас с Ниной одновременно отвисли челюсти, когда, улыбнувшись, он сказал:

– Привет!

Он выглядел, как живая реклама Кельвина Кляйна. Нина, не удержавшись, воскликнула:

– Господи, какой красавец!

– Извини, что? – он казался озадаченным.

– Я хотела сказать, какая великолепная машина! – пропищала она.

Парень лениво улыбнулся.

– Это машина моего отца. Он их создает.

– Господи, какой красавец! – единственное, что Нина могла произнести. – Извини, а ты работаешь моделью?

Его взгляд однозначно означал «нет».

– Знаешь, это даже хуже, чем я думала, – произнесла она, рассматривая его стройную фигуру, ярко-голубые глаза и гладкую кожу рук.

– Прошу прощения за свою подругу, она просто перекупалась в горячем источнике, – я попыталась пошутить.

Его лицо расплылось в улыбке и тут уж не выдержала я:

– Можно сфотографироваться с тобой?

– Вообще-то, я собирался пойти подстричься, – сказал он смущенно.

– Зачем тебе стричься? Ты и так чудесно выглядишь! – Но этот комплимент исходил не от нас с Ниной, а от рыжеволосой женщины, которая подошла к нам.

Она оказалась его мачехой. В ее взгляде сквозило любопытство, но не удивление. Предполагаю, она уже не в первый раз сталкивалась с подобной реакцией девушек на ее пасынка. Она явно слышала все это уже миллион раз, разве что без британского акцента.

– Как долго, девушки, вы собираетесь пробыть здесь? – спросил он.

– К сожалению, мы сегодня уезжаем, – ответила Нина.

– Жаль. – В его голосе послышалось разочарование.

– Да, – вздохнула Нина, – а то могли бы сходить вместе в «Сосновую шишку»…

– Он не может туда пойти, – вставила мачеха.

Он посмотрел на нее с благодарностью.

– Тебе что, запрещено там появляться? – поинтересовалась я.

– Да нет.

– Да-да, – настаивала его мачеха.

– Но не навсегда же, – отозвался он. Я удивленно подняла брови.

– Всего на полгода. Я подрался там. Пришел со своей девушкой, а она уехала домой с другим.

– Но она наверняка сделала это не по доброй воле? – изумленно спросила Нина.

– Вообще-то, по доброй.

Мы на мгновение задумались, как же должен выглядеть тот, ради которого девушка бросила такого красавца.

– Тебе надо было побить ее, а не его! Он посмотрел на нас с недоверием.

– Ну не в прямом смысле, конечно. Я просто хотела сказать, что это она во всем виновата. У того, другого парня просто оказался такой же вкус, как у тебя.

– Тебя забрали в тюрьму? – спросила я, стараясь поддержать разговор.

Он утвердительно кивнул.

– Я провел там неделю.

– А мы там были прошлой ночью! – тут же сообщила Нина, обрадованная, что у нас с ним есть хоть что-то общее.

Из дальнейшего разговора, мы выяснили, что он родом из Калифорнии. Это хоть как-то объясняло его красоту. Но тогда стало непонятно, какого черта он делает в этом забытом богом городке. Оказалось, что здесь живут его бабушка и дедушка. Я не смогла удержаться и поинтересовалась:

– А в Калифорнии тебя тоже разыскивает полиция?

– Нет, – улыбнулся он. – Там уже во всем разобрались.

Мы с Ниной обменялись взглядом, а потом попросили разрешения сфотографироваться вместе с ним. Мы сделали бессчетное множество фотографий, и тут до нас дошло, что мы до сих пор не знаем его имени.

– Евгений, – представился он.

Ей-богу, только в Штатах такой красавец может носить такое глупое и странное имя.

– А что случилось с твоей подружкой? – спросила Нина, рассматривая панель управления автомобиля. – Вы помирились?

– Нет, она встречается с тем парнем. Я видел их вчера вместе на танцах.

Здесь есть танцы? А почему мы об этом не знали?

– Знаешь, есть единственное средство вылечиться. Клин клином. Тебе надо начать встречаться с другой девушкой, – продолжала Нина, всем своим видом показывая готовность взять на себя эту обязанность.

– Да, да. Здесь наверняка должны быть толпы женщин, жаждущих занять ее место, – польстила я ему и добавила: – Особенно в таком городе.

Евгений, похоже, почувствовал себя неловко.

– Возможно, вы две самые очаровательные девушки в этом городе.

– Почему это только «возможно»? – пошутила я.

Он слишком смутился, чтобы ответить. Ужасно жаль, что мы не можем остаться и заняться лечением красавца с разбитым сердцем. На всякий случай – мало ли, вдруг еще представится возможность заняться лечением – Нина записала номер телефона Евгения. Попрощавшись, она несколько раз обернулась, чтобы полюбоваться его отличной фигурой.

– Я понимаю, что мы-то ему не нужны, но какой красавчик! – вздохнула Нина и предложила мне рассчитаться за номер, пока она перенесет вещи в машину.

Думая, что это поможет нам сэкономить время, мы сильно ошибались. Стакан не мог разобраться с компьютером. Целых 25 минут, как зачарованный, он вглядывался в экран, как будто пытался разгадать тайну Матрицы. Когда мне, наконец, удалось выйти на улицу, я чувствовала себя так, словно меня только что выпустили из тюрьмы.

– Иди сюда! – позвала меня Нина к тому месту, где она поставила машину.

Толпа, собравшаяся проводить нас, очень впечатляла. Здесь были Джем, Карим, его отец (теперь в одежде), вновь обретшая свободу Алексия, Шеф и еще два престарелых гостя, которые представились бывшей кинозвездой и жокеем.

– Они едут с нами, – предупредила меня Нина, прежде чем я успела начать прощальную тираду.

– Что, все?

– Нет, только Карим и Алексия. Им надо в аэропорт, это по пути, а Джему тогда не придется специально везти их туда.

– Тогда зачем он садится в машину? – спросила я, увидев, как он направляется к дверце нашего авто.

– Он доедет с нами до «Соник бургер», а потом вернется пешком.

– Понятно.

Много воды утекло с того момента, как я пошла выписываться из гостиницы. Как мы и предполагали, было не много грустно расставаться с Говори-правду-или-пожалеешь.

– Нам будет очень вас не хватать, – вздохнул Джем, высаживаясь около старинной забегаловки, торгующей бургерами. – Но мы же не будем терять связь? – спросил он, пристально глядя мне в глаза и протягивая записку, на которой были написаны его координаты.

В ответ я дала ему свою визитку. Он крепко сжал мою руку на прощание, и мы поехали дальше.

Никогда раньше я не ездила со скоростью 100 миль в час, но эта трасса располагала к превышению скорости. Дорога была абсолютно гладкой, с прекрасным обзором на несколько километров вперед и назад (что очень важно, иначе можно вовремя не заметить полицейскую машину). Я хотела вести машину сама, но ноющая головная боль превратилась в настоящую пытку, которая усилилась от громко орущего радио, включенного по просьбе Алексии. (Она не хотела обсуждать свое тюремное заключение, поэтому проще было слушать радио, чем пытаться найти общие темы для разговора.) Как только мы высадили Карима и Алексию в аэропорту, за руль села Нина и настояла, чтобы я прилегла на заднем сиденье. Весь следующий час меня сильно знобило, и при этом я чуть не падала каждый раз, когда Нина тормозила на красный свет. Мне хотелось кричать от обиды. Ну почему я заболела именно сейчас, на пути к Санта-Фе? Это один из самых замечательных городов Америки, где живут респектабельные и знаменитые люди. Среди них и актеры Ширли Маклейн и Вэл Килмер. И вообще, как же мой прощальный визит к Рикки? Сомневаюсь, что он захочет целоваться с больной.

– Подъезжаем, – предупредила меня Нина на подъезде к городу.

Санта-Фе можно было бы назвать саманной[11] столицей мира. Здесь все дома были округлой формы с плоскими крышами, опирающимися на деревянные шесты, и все, как один, выкрашены в розовато-коричневый цвет.

– Симпатично выглядит, – отметила Нина. – И еще мне нравятся эти связки красного перца, висящие около каждой двери.

Мы сделали круг по исторической площади, проехали мимо красивых внушительных зданий с верандами. Здесь же был и рынок, где множество индейцев торговали изделия ми ручной работы из серебра и бижутерией из бирюзы. Однако из-за болезни у меня даже не возникло желания пойти за покупками.

– Ладно, раз уж ты решила провести все свое время на больничной койке, надо постараться найти для тебя самую лучшую, – решила Нина, отправляясь на поиски гостиницы, где мы могли бы остановиться на ночь.

Оказалось, что все они здесь очень красивые с элегантными названиями: «Каса пуэбло», «Дом Анасази», «Там, где пляшет солнце». Больше всего нам понравилась гостиница «Дом пяти граций», которая располагалась на вымощенной булыжником улице Деваргас прямо напротив самой старой церкви в Америке. Эта гостиница отличалась какой-то мистической восточной красотой и предлагала бедной бредящей больной целый ряд развлечений в виде журнальных столиков с выгравированными на них слониками, ручной раскраски статуэток рыб, пускающих мраморные пузыри, в ванной, а в спальне над кроватью висел небесного цвета полог.

– Здесь великолепно, – вздохнула я, разглядывая панно со сценами из «Камасутры». – Сложно представить себе более романтическое место для свиданий.

– Видимо, в другой раз, – отозвалась Нина, плюхнувшись в низкое кожаное кресло.

– Послушай, у тебя-то как раз есть возможность, – настаивала я. – А ну, иди отсюда.

– Ты уверена? – Нина подошла ко мне и пожала мою слабую руку.

– Нет никакого смысла страдать вместе. Иди, осматривай город, будешь моими глазами.

– Я вернусь к семи. Если что-нибудь понадобится, звони!

– Хорошо.

Я отключилась сразу, как только добралась до постели. Меня разбудил звонок мобильника.

– Больничная койка Санта-Фе слушает, – просипела я в трубку.

– Алло?

Я узнала акцент.

– Джем?

– Это Белинда? – переспросил он.

– Да, вернее, то, что от нее осталась.

– Что значит – осталось?

– Джем, я умираю.

– О боже, что с тобой?

– Да нет, ничего серьезного. Просто заболела. Грипп, наверное.

– Я должен тебя проведать! – решил он.

– Мне кажется, сейчас не самое подходящее время, – отнекивалась я.

– Я должен привезти тебе козьего молока! – воскликнул он.

– Козьего молока?

– Ну да, оно тебе обязательно поможет, – объяснил Джем. – Я в Сокороро, значит, могу быть у тебя через пару часов, – сказал он, решительно настроившись выполнить свою миссию.

– Но… – я попыталась протестовать.

– Что?

– Я не в самой лучшей форме, Джем! И сейчас из меня не самая веселая компания.

– Это не важно. Я хочу тебя видеть. И вылечу тебя.

У меня не было сил спорить. К тому же, если он приедет, по крайней мере, у Нины будет с кем сходить на ужин сегодня вечером.

– Ладно, – согласилась я и, закрыв глаза, провалилась в сон.

Что это за стук? Они сколачивают мне гроб? К тому моменту, как я дошла до двери, у Джема от стука побелели пальцы, а козье молоко, которое он принес, скисло.

– Извини! – пробормотала я, с трудом понимая, что происходит вокруг, – ты уже давно здесь?

Он беззаботно пожал плечами.

– Проходи, – позвала я. Меня опять знобило, в голове будто колотил тибетский барабан.

– Бедняга, тебе надо лежать. – Джем поддержал меня.

– Я и так лежу, – отозвалась я, падая на кровать.

– Подожди! – Джем помог мне, будто я взбиралась на борт самолета. – Ты же все еще в сапогах!

– Мне все равно!

– Пожалуйста, давай я тебе помогу. – Он взялся за щиколотку, расстегнул сапоги и снял их.

– Спасибо! – выдохнула я и свалилась на подушку. Прошло несколько минут, прежде чем биение в висках успокоилось, и я смогла сосредоточиться на французе, стоящем справа от моей постели.

– Можно? – спросил он разрешения устроиться у меня в ногах.

Я позволила.

Около получаса он лежал на кровати, положив руки под подбородок, и смотрел на меня, но при этом совершенно не мешал. Я предупредила, что ему придется развлекать меня, и он рассказал мне про свою жизнь в Европе. До недавнего времени, оказывается, он работал над открытием нового магазина «Маркс и Спенсер» во Франции.

– Честно? – Джем не был похож на человека, работавшего в магазине.

– Да, вот смотри, эта рубашка оттуда. – Он отогнул воротник, чтобы показать мне эмблему фирмы.

– Такое впечатление, что она по тебе сшита, – заметила я.

Он тоже ответил комплиментом:

– Ты такая особенная, я просто это чувствую.

– Это все таблетки, – засмеялась я.

Хотя Джем и до этого упоминал о разводе, только сейчас я узнала, что у него есть маленький ребенок. Он очень переживал, что ему редко удается видеться с малышом. Может, конечно, так и было на самом деле, но мне сложно было представить его в роли отца. Он казался слишком легкомысленным. Я не могла всерьез воспринимать его, пресекая любые попытки ухаживать за мной. Правда, я бы не сказала, что он форсировал события. Но, должна признаться, что на самом деле он необыкновенно терпеливый, добрый, милый и все понимающий. Я не помню, чтобы на моем пути встречался мужчина, у которого был весь этот набор качеств. В какой-то момент я поняла, что смотрю на него как на редкий, исчезающий экземпляр, выставленный на обозрение в зоопарке. А потом я вспомнила свою мать. В течение двадцати лет мужчина по имени Чарльз смотрел на нее так, как смотрит на меня сейчас Джем. Такое впечатление, что ради нее он был готов на все, спешил выполнить любой ее каприз – лишь бы она была счастлива. Смогу ли я жить с человеком, который так предан мне? Смогу ли я вообще поверить, что кто-то захочет жить ради меня? На данный момент мне казалось, что самое большое препятствие заключается в том, что я не чувствую, что заслужила та кое обожание и поклонение. Странно, несмотря на то, что время с Джемом шло совершенно незаметно, я почему-то задумалась, за что меня полюбил Трой. С Троем у нас было много общих тем, и это притяжение усиливалось еще и физическим желанием. Рикки был просто польщен, что я обратила на него внимание, и ухватился за эту возможность. Но Джем! Я никак не могла взять в толк, чем вызвана такая его реакция. Ну почему он смотрит на меня, как на боги ню, сошедшую с небес? Это же глупо!

Вскоре к нам присоединилась Нина. Она рассказала об удивительной винтовой лестнице без единой опоры в церкви Лоретта, о знаменитом на весь мир мороженом с запеченным картофелем в Зале славы девушек-ковбоев и, конечно же, о своей обожаемой Джорджии О'Кифи. И ее картинах.

– Там висела замечательная цитата из фильма о ней, ну помнишь, там, где она сказала: «Когда я впервые приехала в Нью-Мексико, я поняла, что это мое. Здесь мне подходило все». Теперь я понимаю, что она хотела этим сказать.

Она не высказала особого удивления, застав в моей комнате Джема.

– Ничего, что он здесь? – спросила я, улучив момент, когда он отошел в туалет.

– Конечно, нет, все нормально! Обожаю Нину. С ней нет никаких проблем!

– Как ты думаешь, у тебя хватит сил сходить с нами на ужин? Дама в музее мне очень рекомендовала ресторан под названием «Паскуаль». Звучит волшебно, правда?

Розовый закат и приятная компания намного улучшили мое состояние и к девяти часам вечера мы уже поднимали тосты в зале под названием «Преступник Рио-Гранде», ин терьер которого был оформлен соответственно названию и отражал последствия пирушки. К счастью, я уже могла различать вкус, иначе мне никогда не пришлось бы насладиться кольцами жареного красного лука и желтого кабачка с хлебцами ирокезов, которые подали нам с острым соусом чили, рисом и обжаренными бананами.

– Не знаю, чем тебе не нравится Джем. Он симпатичный, обаятельный и обожает тебя… – успела шепнуть Нина, улучив момент во время десерта.

– Сама не знаю, – призналась я.

– Может, он просто кажется иногда слишком серьезным? Но он умный, вежливый, воспитанный. Тот тип муж чин, который можно смело представлять мамам.

– Ты думаешь, мой татуированный дальнобойщик понравился бы ей меньше?

Нина скорчила мину.

– Ты плохо знаешь мою мать! – подразнила я ее. Нина положила в рот очередную ложку арбузной мякоти.

– Настроена ты завтра встречаться с Рикки или нет?

– Даже не знаю. Я то нервничаю, то у меня какое-то чувство тревоги.

– Тревоги?

– Мне кажется, случится что-то плохое. Может, я просто боюсь еще раз испытать боль. Но ничего. В любом случае я не строю далеко идущих планов.

И я действительно старалась ничего не придумывать и ни на что не рассчитывать. Я не позволяла своему воображению рисовать, как это будет и что из этого могло бы получиться. Я решила, что просто позволю вещам случаться и посмотрю, к чему это приведет.

– А вот и он. – Нина улыбнулась при виде вернувшегося Джема.

Было бы, конечно, преступлением не посетить местные бары. «Большой глоток» и «Розовый фанат» показались нам особенно притягательными, но мы решили, что на сегодня с нас уже хватит. Пока мы брели назад в «Пять граций», я размышляла, как бы потактичнее сказать Джему, что ему нельзя остаться у нас на ночь. Он, конечно, очень мил и истинный джентльмен, и у нас есть отдельная комната с диваном, но я знала, что мне будет очень неловко, если он останется. Раньше бы я почувствовала себя обязанной устроить его на ночь, но после секс-боя с Рикки я решила, что всегда буду поступать только так, как удобно и как хочется мне, а не мужчине. Я не собиралась угождать тому, кого я практически не знала, и сказала ему об этом напрямую. Он даже глазом не моргнул, хотя это означало, что ему предстоит проехать часа четыре на машине. Я испытующе посмотрела на него. Он совершенно не обиделся и даже не пытался уговорить меня. Никакого шантажа на эмоциональном уровне. У этого парня есть чему поучиться!

– Что ж, тогда спокойной ночи. – Я стояла в дверях, переминаясь с ноги на ногу.

– Спасибо, мой ангел, – сказал он, поцеловал мне руку и исчез в ночной тьме.

Я пошла в спальню, чувствуя, что еще чуть-чуть повзрослела. Оказывается, я умею говорить «нет!». И тут я заметила индейский талисман «Ловец снов», оставленный на моей кровати с очаровательной запиской: «Этот ловец снов украшен яркими перьями и бусами, чтобы помочь найти или удержать романтическую любовь. Талисман улавливает романтические сны и помогает этим снам сбыться наяву».

Ух ты! Следует быть осторожной в своих снах! Интересно, кто же мне приснится сегодня? Джем? Трой? Рикки? А если я очень-очень захочу, может, и Брэд Питт?

Вот уж не думала, что такое может случиться во второй раз, но как только мы с Ниной вышли из аэропорта в Фениксе, то снова почувствовали влияние благословенной атмосферы Аризоны. В здешнем воздухе есть что-то чудодейственное, а может, это просто местный состав кислорода случайно оказался идеально подходящим для наших легких. В любом случае у меня осталась только одна проблема – я все еще болела гриппом и от этого плохо соображала. Полет был ужасным: от перепадов давления мне казалось, что мои мозги сшивают длинными тонкими иголками. Я даже подумала, не наказывает ли меня Господь за то, что я опять лечу на свидание к парню, хотя после фиаско с Полом поклялась, что отныне они сами будут ездить ко мне. Может, Господь пытается внушить мне, что Рикки – не мой Единственный? Честное слово, в этом уже нет надобности, я сама все поняла. Я просто хочу пофлиртовать. И вообще, я же не специально лечу к нему, мне просто по пути, честное слово.

– Куда едем? – спросил нас таксист.

Чтобы Рикки не пришлось пробираться ко мне партизанскими тропами, мы поменяли наше «Святилище» на «Королевские пальмы», которые находились как раз на противоположной стороне горы Верблюжий Горб. Думаю, по названию вы уже догадались, что мы явно не поскупились на наше жилище. А когда мы вошли во двор этого искусственно воссозданного средиземноморского рая, Нина решилась на большее и поселилась в отдельном коттедже.

– Во-первых, я не хочу заразиться, – объясняла она мне свое решение, пока мы проходили мимо живой изгороди из ярко-розовых бугенвиллей и фонтанчиков, чьи струи падали на кафель ручной работы. – А во-вторых, мне не улыбается притворяться, что я сплю, пока ты будешь заниматься любовью со своим Рикки.

Я посмотрела на нее и усмехнулась:

– Поверь мне, я не собираюсь спать с ним.

Даже если бы он смог обуздать свое ненасытное альтер-эго, я слишком плохо себя чувствовала, чтобы иметь хоть малейшее желание.

– А зачем тогда мы здесь?

Я на мгновение задумалась:

– Просто мне нравится флиртовать с ним. Нравится, когда кто-то красивый смотрит на меня с вожделением. – Я протяжно вздохнула. – Но больше всего меня привлекает фондю. Ты уверена, что не хочешь пойти с нами?

– Сдается мне, третий лишний.

– Он мог бы взять с собой Натана.

– Нет, нет, нет.

– Нет?

– Нет! – Нина так сильно тряхнула головой, что у нее хрустнула шея. – Ты мне все подробно расскажешь утром.

В наших комнатах были одинаковые кровати с четырьмя столбиками кованого железа и пологом из трикотажного жаккардового полотна, которые придавали комнате немного шутливый вид, выделяясь из всего остального интерьера в испанском стиле. Пока мы стояли, прислонившись к стене, каждая на своем патио, выложенным плит кой оливкового цвета, Нина объявила, что отправляется в бассейн. Я посмотрела на часы. У меня был целый час свободного времени. Мне не хотелось идти в бассейн, поэтому я отправилась в цветущий сад. Там между двумя пальмами был натянут гамак, я уютно устроилась в нем, за крыла глаза и расслабилась, позволяя солнцу прогреть каждую мою косточку. Это был лучший способ вылечиться. Лучи были такими горячими и успокаивающими, что каким-то волшебным образом все мои боли и страдания ушли. Мне кажется, просто на психологическом уровне солнце ассоциировалось у меня с отпуском, поэтому на какое-то время мне удалось обмануть свое тело, убедив его, что оно прекрасно проводит время. Если раньше все мои мысли были бы направлены на предстоящий вечер – что я почувствую, когда опять увижу Рикки, что надену, что он подумает, когда увидит меня, – то сейчас я почему-то концентрировалась только на настоящем. Это путешествие подарило мне самое главное – ощущение того, что в жизни есть масса других чувств и эмоций помимо тех, которые связаны с мужчинами. Это значит, что я могу испытывать какие-то чувства по отношению к мужчине (и хорошие, и плохие), но они не подавляют во мне все остальные эмоции. Может, благодаря Полу, я научилась в первую очередь думать о себе, а не трепать себе нервы. Это придало мне чувство уверенности в себе, я бы даже сказала, в какой-то мере чувство непобедимости. Больше всего на свете я боялась, что позволю мужчине сломать мне жизнь, а теперь у меня появилась уверенность, что решение зависит только от меня. Это надо отметить! Я выбралась из своего веревочного кокона и бродила, пронизываемая солнцем, до тех пор, пока не нашла бар. Зал уже был заполнен первыми посетителями, пришедшими поужинать. Народ вокруг потягивал коктейли, усевшись в глубокие кресла, так что я удобно расположилась около стойки бара и наблюдала за посетителями в довольном расположении духа. Один элегантный господин лет пятидесяти, похожий на Кэри Гранта, но с усиками, привлек мое внимание. Он ходил между гостями, знакомился, приветствовал, говорил комплименты, поддразнивал, улыбался, очаровывал и раскланивался.

– Кто это? – спросила я бармена. Мое любопытство еще больше усиливалось из-за странного акцента этого мужчины.

– Это – Пол Ксантопулос, – ответил он. – Наш распорядитель любви.

Я уставилась на официанта, не веря своим ушам.

– Это что, официальное название его должности?

– Да, мэм, – бармен подтвердил это кивком головы. – А еще он метрдотель.

– А чем конкретно он занимается как распорядитель любви?

– Ну, он может подготовить романтическую обстановку для предложения руки и сердца. Например, положить колечко на дно бокала с шампанским или спрятать его в десерте.

Я удивилась, но не одобрила. На мой взгляд, такая затея слишком опасна как для зубов, так и для желудочно-кишечного тракта.

– Или если, например, пара пришла ужинать, он может подойти и сказать: «Вы впервые ужинаете у нас? У нас есть традиция – тем, кто пришел к нам впервые, показывать наши прелестные владения перед десертом. Вы позволите пригласить вас прогуляться со мной?» Они, естественно, обычно с благодарностью принимают приглашение. После того как они поели, он подходит к ним и ведет в укромное местечко, украшенное розами и свечами, с заранее приготовленным десертом и шампанским на двоих. И в этот момент исчезает! – Бармен засмеялся и добавил: – Его называют наместником Эроса на Земле.

Я улыбнулась, готовая поверить в то, что он сказал. Если бы я была родственницей бога любви, это было бы именно то место, где я бы обитала.

– Разрешите мне вас познакомить, – бармен позвал маэстро, который поцеловал мне руку, склонив голову будто перед божеством.

Теперь мне понятно, как из «парня невысокого роста, который смотрит на женщин как-то особенно», каким Пол наверняка был когда-то, он превратился в «распорядителя любви».

– Вы очень, очень красивая леди, – произнес он, пристально глядя на меня. – Я вижу страсть в ваших прекрасных глазах, и ваши губы говорят об этом…

Меня начала бить мелкая дрожь. Хуже того: грипп и работающий на полную мощность кондиционер привели к тому, что мои глаза начали слезиться.

– Мне нравится доводить женщину до состояния, когда ее глаза становятся влажными, – в его голосе слышался намек.

Я думаю, он подразумевал слезы радости. Надеюсь, что именно это он имел в виду.

– Вы ищете любовь? – Распорядитель придвинулся ко мне поближе, что меня совсем загипнотизировало.

Я кивнула. У меня было какое-то странное ощущение, что это всемирно известный гуру, способный увидеть, что творится в моем сердце.

– А вы не подрабатываете сватовством на стороне? – пошутила я.

Он улыбнулся.

– Меня всегда об этом просят, и я даже сосватал несколько пар, которые в итоге поженились и живут в счастливом браке, но остальные были полным провалом! – сокрушенно признался он. – Я уверен, что есть много мужчин, которые подходят одной женщине, и наоборот, просто надо способствовать проявлению лучших качеств у тех, с кем свела судьба, изучать их, стараться увидеть в них все самое лучшее, а не сбрасывать их со счетов после первого произнесенного предложения. – Он строго взглянул на меня. – Надо смотреть в корень, а не копаться на поверхности.

Можно подумать, что он знал о моем сегодняшнем вечернем свидании с симпатичным молодым человеком.

– Значит, вы не верите в любовь с первого взгляда? – осмелилась спросить я.

– Я не верю в бросок в омут с головой, – подтвердил он. – У меня есть такие, кто приходил и просил им помочь подготовить романтическое предложение руки и сердца всего после двух месяцев знакомства, но это так глупо, бездумно. Они ставили на карту благополучие другого человека.

Надо же! А я всегда считала, что попасть в круговорот любви и выйти замуж всего за несколько месяцев – это великолепно. Но, похоже, он прав. Может, люди действуют так поспешно, потому что боятся разглядеть недостатки другого или признать, что они и сами сомневаются?

– А, добро пожаловать, мистер и миссис Мартинес. Мне кажется, прошло уже два с половиной года с тех пор, как мы виделись. Я рад, что вы пришли!

Я понимала, что он очень занят, но прежде чем дать ему уйти, хотела услышать от него мудрые советы, как найти моего Единственного.

– Ищи того, кто готов отдавать больше, чем брать, ищи дарителей, а не потребителей, – изрек он, прежде чем повел супружескую пару к их столику.

Я припомнила всех своих бывших бойфрендов – все до единого, кроме Дона, были потребителями. Нерадостное открытие! Но тут я поняла, что и Трой, и Джем, и Рикки были дарителями. Похоже, есть прогресс. Это следует отметить!

Теперь, после двух рюмок водки, мое достаточно равнодушное отношение к предстоящему свиданию с Рикки сменилось радостным предвкушением. Я понеслась в номер. Адреналин победил болезнь, я мигом приняла душ, за тем уложила волосы и через полчаса уже была абсолютно готова.

19. 00. Насупило и прошло. Я судорожно взбалтываю основу для макияжа.

19. 15. Я начала нервничать.

19. 30. Я брожу по номеру, начинается паника. Я опять попалась в ту же ловушку?

19. 40. Мне плохо. Такое впечатление, что я специально нахожу таких, которые бросают меня, – или это они меня находят? Джем бы так никогда со мной не поступил.

19. 50. Я разбита. Снимаю трубку и набираю номер Рикки. Он отвечает так, как будто ничего не случилось. На самом деле так оно и есть. Я забыла про час разницы во времени между Нью-Мексико и Аризоной, и сейчас, оказывается только 18. 50. Черт! Опять я волновалась напрасно! Я самый большой враг себе. Это очевидно!

Ровно в 19. 00 в дверь позвонили. В бледно-голубой рубашке и модных солнцезащитных очках Рикки был великолепен. Но он был не один.

– А где Нина? – спросил Натан, с нетерпением оглядывая комнату.

– Э-э-э, – я замялась, поскольку не ожидала такого вопроса. – Она заразилась от меня гриппом. Только ей еще хуже, чем было мне. Пришлось снять отдельный номер.

– Еще хуже, чем тебе? – Рикки посмотрел на мои припухшие глаза.

– Намного хуже, – подтвердила я. – Она спит, наглотавшись всяких таблеток и пилюль. Ей надо как можно лучше выспаться перед нашим завтрашним перелетом.

Господи, пожалуйста, не дай ей появиться сейчас в бикини, – молча взмолилась я.

– Ну что ж, тогда я, пожалуй, пойду, – произнес Натан упавшим голосом.

– Нет! Не глупи! – запротестовала я. – По крайней мере, хоть поужинай с нами!

– Не знаю даже, – Натан сомневался.

– Правда, все в порядке.

Я действительно хотела, чтобы он пошел с нами. Я почему-то очень боялась остаться с Рикки наедине. Давненько у меня не было романтического ужина на двоих. Мне будет легче, если мы будем втроем. Я посмела взглянуть Рикки в глаза, только когда мы уже сидели в кабинке ресторана. Мне казалось, что он тоже нервничал. Я успокоилась только тогда, когда он спрятал свою руку под стол, чтобы дотянуться до моей и легонько пожать ее. Слава богу! А я уже решила, что он сильно жалеет о том, что пригласил меня на это свидание. Теперь я могла расслабиться. Можно приступить к церемонии обмакивания вкусного хлеба и кусочков яблок в горшочек с тягучим сырным соусом с добавлением белого вина, чеснока, мускатного ореха и свежевыжатого лимона. Божественно вкусно! С каждым новым блюдом Рикки становился все заботливее, как настоящий бойфренд. После салатов он взял мою порцию свинины, положил в масло и поставил на медленный огонь, внимательно следя за готовностью, а затем выложил все это на небольшое деревянное блюдо. Я с удивлением наблюдала за ним. Каждый раз, когда возникала неловкая пауза в разговоре, я заполняла ее вопросом «а как там мой кусочек?». Этот ресторан действительно великолепное место для свиданий.

В это время Натан справился с положением «третий лишний», делая бумажных уточек из салфеток и предлагая такие темы для разговора, как «мне не то чтобы не нравилась силиконовая грудь, просто я не хочу за нее платить». (Оказалось, что большинство девушек считают, что за операции по увеличению груди должны платить их поклонники.) Он заявил, что он тоже суперромантичный, но мне в это не верилось. Я абсолютно убеждена, что единственным правопреемником короны господина Ксантопулоса может быть только Рикки.

Любой нормальный человек после десерта из кусочков банана и ананаса, которые следовало макать в шоколадное фондю, смешанное с ликером, пошел бы домой. Мы же отправились по полупустым барам, каждый раз поднимая бокалы за мое здравие. К полуночи даже Натан сник, но при этом не выказывал никаких признаков того, что собирается домой. Я устала от попыток разговорить его. Единственное, чего я хотела, это остаться с Рикки в своем номере наедине. Когда Натан предложил зайти в еще одно место, я просто воздела руки в знак того, что сдаюсь, и, не сдержавшись, рявкнула, что больше не могу, иначе убью кого-нибудь. Буквально через считанные секунды мы уже сидели в машине и Рикки долго извинялся передо мной за то, что заставил меня так долго оставаться на ногах, в то время как я еще не выздоровела. Мы уже подъезжали к гостинице, когда какая-то девица, поравнявшись с нами, радостно крикнула: «Рикки Харт!» – и выглянула из окна, чтобы подарить моему спутнику самый ослепительный и соблазни тельный взгляд. «Привет, красавчик! Что ты делаешь?» – спросила она. Мне хотелось ехидно ответить: «Что, не видишь? Везет подругу домой».

– Ничего, – ответил Рикки, чувствуя неловкость.

– Куда направляешься? – Девица замерла в ожидании ответа.

– Домой, мы уже нагулялись.

– Понятно. – Она бросила на Рикки взгляд, полный сожаления, прежде чем ее машина рванулась с места.

Итак, теперь я знала, что возвращаюсь домой с первым красавцем города, разбившим немало девичьих сердец, но меня это не волновало. Кроме его великолепного имени, не было больше ничего, что могло бы покорить мое сердце (в основном из-за того, что я поняла, что не могу ему доверять). Мне просто нравилось быть с ним. Из-за усталости снова возобновились симптомы гриппа, и у меня не было никакого желания заражать Рикки. Мы даже договорились, что не будем целоваться. Я тщательно почистила зубы, переоделась в пижамные штаны и самую дорогую футболку, которая мне очень шла (может, я и слишком больна, чтобы грешить, но все же не против быть желанной!).

– Иди сюда, – позвал меня Рикки и притянул к своей груди.

Я прижалась к нему. Как приятно! Никаких приставаний, никаких грубых домогательств. Мы просто лежали вместе. Я уже засыпала, когда вдруг он бросился в постельную схватку. Господи, опять эти бои в горизонтальном положении! Мои защитные рефлексы только просыпались, когда я услышала звук рвущейся материи и увидела голое тело на том месте, где была одежда.

НЕТ!

– Это была моя лучшая футболка! – заорала я, уставившись на дыру от горла до пупка.

– Извини, но тебе должно льстить, что я так сильно тебя хочу, – задыхаясь, ответил Рикки, готовый опять на меня наброситься.

Я была слишком ошеломлена, чтобы ответить. Он только что порвал мою лучшую, любимую футболку! – единственное, о чем я могла думать. Я оттолкнула его. Мужчины меня поражают. Он прекрасно знал, что мне не понравилось то, что он был слишком агрессивен в прошлый раз. Вместо того чтобы учесть это и сбавить обороты, он решил превратиться в неистового мачо. И моя лучшая футболка разорвана в клочья! Я больше чем уверена, у него богатый сексуальный опыт и разнообразный репертуар, но ему надо научиться подбирать соответствующие приемы к подходящей девушке или ситуации. Он наконец-то укротил свой пыл и жалобно спросил:

– Я для тебя просто очередной парень из Аризоны?

– Да, – ответила я, не задумываясь.

– Но я люблю тебя, – запротестовал он.

– Нет, не любишь, – оборвала я его. – Это просто глупо.

– Нет, люблю, – настаивал он.

– Рикки, спасибо большое, это очень мило с твоей стороны, но ты на самом деле меня не любишь.

Он был в недоумении. Я уверена, что он не привык, чтобы девушка так реагировала на его признание. Я удивлялась сама себе, что при больной голове и растерзанном состоянии разум все же одержал верх на какое-то время.

– Когда мы увидимся снова? – спросил он.

– Не знаю, – бросила я.

Я и в самом деле не понимала, зачем Рикки об этом спрашивает. Наверное, в силу привычки. Он говорит то, что девушка хочет услышать. Мне он нравился, правда, нравился, но у нас нет будущего. Мы встречались от нечего делать, просто проводя время в ожидании своих настоящих Единственных.

– Тогда спокойной ночи, – наконец сдался он, поняв, что ничего не получится.

– Спокойной ночи, – отозвалась я и со счастливой улыбкой вернулась в кровать.

Утром, когда Рикки ушел, я первый раз за всю эту неделю села проверять электронную почту. Мое сердце забилось чаще, когда я увидела письмо от Троя с заголовком «Изучаю тебя». Я не могла сдержать улыбку. Только у Троя получалось превращать простые фразы в двусмысленные и возбуждающие, используя при этом самые обычные слова. Я быстро открыла письмо и прочитала целую страницу. Трой признавался, что сохранил мое поздравление на автоответчике и теперь прослушивает его снова и снова, так как ему нравится мой «сногсшибательный акцент». Еще он написал: «Мне не верится, что у тебя нет возлюбленного, ты кажешься мне совершенством». Ваша лесть может вам помочь, господин Т. Возможно все. Его странности мне нравились. Втайне я всегда мечтала о неординарном человеке. И мне нравилось, что мы оба, слишком непонятные для этого мира и всех остальных, можем много значить друг для друга. Если вдуматься, так и я не самый разумный и рациональный житель этой планеты. Ну и что из того, что ему нравятся грузовики? Пусть уж лучше любуется машинами, чем другими девушками. Я посмотрела на часы. Разница во времени три часа. Нина только что ушла поплавать в бассейне напоследок, значит, у меня есть время поговорить с ним. Может, позвонить прямо сейчас? А что я ему скажу, если он спросит про фотографии грузовиков? Я все еще гриппую и с трудом соображаю, не говоря уже о том, что и разговаривать мне нелегко. Ну и ладно, раз я решила, все равно позвоню.

– Трой? – осторожно спросила я.

– Это ты? – Он радостно засмеялся, узнав мой голос. Казалось, что он был действительно счастлив его услышать. – Привет!

– Привет! – Удивительно, но я тоже была безумно рада опять говорить с ним. – Я немного хриплю, извини. – Я быстренько рассказала историю моей болезни, ожидая услышать в ответ обычное: «Бедная девочка!», но его сочувствие превзошло все мои ожидания.

– Я так сожалею, что не могу быть рядом, чтобы позаботиться о тебе, – сокрушался он. – Мне было бы легче, если бы я знал, что есть кому принести тебе куриный бульон.

Забота – это что-то новое в моих отношениях с бой-френдами. Сначала Джем, потом Рикки, теперь вот Трой. Мне это нравится! Особенно то, что заявление Троя: «Мне было бы легче, если бы я знал, что есть кто-то» – не перешло в расспросы, с кем я познакомилась в Аризоне или Нью-Мексико. Он прекрасно знал о цели моего путешествия, и я ожидала услышать каверзные вопросы и ехидные комментарии, но вместо этого получила исключительно уважительное отношение. Я не чувствовала никакой шаткости и ненадежности в отношениях, как это обычно бывало в начале всех моих предыдущих романов. Может, это из-за разницы в возрасте? Рикки всего-то 20 лет, а жизненный опыт Троя намного больше. Я услышала стук в окно.

– Двадцать минут! – прошептала мне Нина.

– Извини, мне пора. Я еще даже не закончила собирать вещи, – сказала я Трою.

– Итак, мисс Джонс, каковы шансы, что вы сможете заскочить во Флориду, когда снова вернетесь на Восточное побережье?

Ого! Я потеряла голову от радости. Он хочет меня видеть!

– Возможно, я смогу заехать на несколько дней после Теннесси.

– Белинда, я так об этом мечтаю! – выдохнул он в трубку.

То, как он произносит мое имя, приводило меня в трепет.

– Я мог бы покатать тебя на своем грузовике… О, приехали!

– Э-э, спасибо тебе за присланные фотографии, – неловко промямлила я.

– Тебе понравилось?

– М-м-м… – Интересно, что я должна сказать?

– У меня еще полно, я покажу их тебе, когда ты приедешь… Но вот чего мне хочется больше всего…

– Трой! – выкрикнула я, понимая, что он переходит к непристойным намекам. – Прекрати! Мне, правда, пора!

Я положила трубку, переполненная одновременно волнением и ликованием. Я на самом деле не знала, что меня может ожидать с Троем, но чувствовала магнитное притяжение. Я побежала к Нине с известием, что Дальнобойщик ждет меня в Поцелуйменяйске. Она обняла меня, то же обрадованная, но затем внезапно помрачнела:

– Подожди, подожди. Ты же сказала, что теперь все сами будут приезжать, а не ты.

Я прикусила губу.

– Точно! Забыла!

– Рикки не считается, потому что он…

– Был по пути, – закончила я за нее.

Кроме того, я была уверена, что Рикки не причинит мне боли. А вот Трой… Кто знает? С ним все не так уж просто. Не может быть и речи о том, чтобы я еще раз прошла через ситуацию, подобную той, что была у меня с Полом из Казановы.

– Ты права, – сказала я Нине. – Я перезвоню ему прямо сейчас.

– Осталось 15 минут, – крикнула она мне вслед.

– Успею! – отозвалась я.

Или я сделаю это сейчас, или ситуация станет слишком запутанной. Я скажу ему, что я хочу его видеть, но поняла, что будет неразумно с моей стороны ехать к нему. Мне нужно время отойти от всех моих приключений. Однако я остановлюсь у своих друзей в Лос-Анджелесе на месяц, а может, и больше. Если он хочет, то может приехать туда. Я нервничала, снова набирая его номер. Если он такой же, как все остальные, с кем я встречалась до этого, то он рассердится на мой отказ…

– Я понимаю. И не хочу давить на тебя, – сказал он спокойно. – Просто дай мне знать, когда тебе будет удобно, чтобы я приехал. Я подожду.

– С-с-спасибо…

Я положила трубку. Мне было немного не по себе. Он такой терпеливый. Можно подумать, что он и вправду заботится о том, чтобы мне было хорошо. Моя рука потянулась к груди. Ох! Он здесь, в моем сердце, я чувствую его там!