В поисках рая

Глава 4. Взглядом птицы

Ветер крепчал. Он бросал песок в глаза, пытался сбить меня с ног, завывал в ушах хором адских чертей. Я шел через силу, ветер дул мне в лицо. Надвинув свою видавшую виды панаму цвета хаки пониже на глаза и закрыв лицо сменной рубашкой так, чтобы виднелись одни щелочки глаз, я шел, сгибаясь под порывами ветра Пустыни.

– Как там?

Голос Сциллы, залезшей в мой рюкзак, казался тихим из-за ветра, постоянно менявшего свое направления и дующего то в спину, толкая меня вперед, то в лицо, почти останавливая мое продвижение.

– И ты еще спрашиваешь? – мысленно ответил я, вкладывая в эту фразу целый букет настроения и чувств.

– Скоро начнется Буря. – Похоже, она не отреагировала на мое поганейшее состояние. – Надо прятаться.

– И что… – Я поперхнулся, новый порыв чуть не снес меня с ног. – И что ты можешь предложить? Зарыться в песок?

Из Алекса Рэпея так и пер неисправимый старый циник.

– Может быть, у меня бы это и получилось, но ты слишком высокий. Надо искать здание.

– Здание?!! Здесь?!!! Посреди Пустыни в штате Монтана? Не смеши меня!

Она промолчала, и я был ей благодарен, не было времени препираться с разумной кошкой в этом аду песка и ветра.

Я знал этот ветер. Мой старый знакомый. Однажды, когда мне только стукнуло двадцать, он застукал меня южнее Нью-Рено. Тогда я чуть было не умер. Тоненький тепленький ветерок превратился в ревущий ветер, поднимающий стены песка. А затем началась Песчаная Буря. Страшнее ее в Пустыне только отряд Анклава. Мне повезло, я нашел пещерку в склоне холма и просидел в ней четыре дня, пока ветер не утих.

Сейчас навряд ли я найду такое убежище. Минут через двадцать начнется Буря, и нас со Сциллой просто-напросто поднимет в воздух. Приземлимся мы где-нибудь в Техасе, это, конечно, в лучшем случае.

Ветер сбил меня с ног и протащил по земле. Сцилла в рюкзаке слабо пискнула. Я вцепился руками в песок, пытаясь удержаться и в то же время понимая всю бесплодность своих жалких попыток противостоять надвигающейся стихии. Ветер волочил меня по земле, а затем со всей силы я ударился о стену. Воздух вылетел из легких, ребра отозвались яркой вспышкой боли в голове.

Я с удивлением уставился на так неожиданно подвернувшуюся на моем пути преграду.

Здание. Если бы ветер не протащил меня, то я бы прошел мимо, так и не заметив строения в плотной завесе песка и пыли. Идя вдоль стены почти вслепую – мешал усиливающийся ветер, – я попытался найти дверь или хотя бы окно, но добравшись на ощупь до края стены, я нашел пустоту. От старого здания осталась лишь одна стена.

Великолепная шутка судьбы! В этот момент я понял всю несостоятельность моих жалких попыток выжить. Кажется, Костлявая меня поймала на свою косу.

Рев ветра неожиданно смолк, и наступила оглушающая тишина. Это еще одна особенность Песчаной Бури. Этакое затишье. Чем оно дольше, тем сильнее Буря.

Сквозь пелену оседающего песка и пыли метрах в тридцати от меня я увидел темный смутный силуэт. Еще одно строение, более приземистое и низкое, серый железобетон, занесенный песком. Очень похоже на военное сооружение. Я бегом направился к нему, мысленно считая, сколько прошло времени с начала затишья. Выходило никак не меньше минуты. Какая же Буря скоро разразится? На моей памяти такого еще не было. Конечно, среди странников Пустыни ходили легенды о тридцати, а то и о сорокасекундном затишье, после которого наступал сущий ад, но я как-то не верил в сказки. До сегодняшнего момента.

Ноги по щиколотку тонули в проклятом песке, который пытался задержать меня, отдать в жертву Пустыне.

– Быстрее! Сейчас начнется! – В голосе Сциллы сквозила нотка надежды, но я уже вбегал в открытую дверь здания.

Это действительно был военный бункер времен Ядерной войны. Старый и полуразрушенный. Весь пол был занесен толстым слоем вездесущего песка, в углу валялся перевернутый стол, рядом с ним из песка вырастала спинка стула. Да, тут не спрячешься. Я заметил проход во вторую комнату и направился туда, краем уха отмечая тихий гул, пол начинал вибрировать. Буря вот-вот должна была начаться, и я не очень был уверен, что бункер, созданный для отражения прямого ядерного удара выдержал бы силу разбушевавшейся стихии. Во втором помещении песка было значительно меньше, оно было абсолютно пустым, если не считать откинутой крышки люка в углу и множества листовок и плакатов на стенах. Все давным-давно выцвело от времени.

Я заглянул в отверстие. Темно. На стене располагалась железная лестница, уходящая в темноту. Ржавая, но мой вес должна выдержать, в армии строить умели на века. Я нырнул в колодец и опустил за собой железный люк с круговым запором.

Тяжелый, сволочь. Люк с грохотом захлопнулся над моей головой, и наступила темнота.

– Свет, пожалуйста. – Я еще не разучился быть вежливым.

Сцилла, высунувшись наполовину из рюкзака на моей спине, засияла тусклым зеленым светом, осветив шахту колодца и лестницу, в которую я вцепился двумя руками. Не выношу высоты.

– Тут невысоко. Пять – шесть твоих ростов. – Опять читает мысли, иногда меня начинало это раздражать.

В голове раздался ехидный смешок. Я плюнул, кошку все равно нельзя переспорить, и стал аккуратно спускаться вниз по старой железной лестнице. Руки вмиг покрылись ржавым налетом, а лоб холодным потом. Надеюсь, железка выдержит. Ноги коснулись пола, и справа от себя я увидел железную дверь с таким же, как и у люка, круговым запором. Положив руки на него, я с усилием потянул дверь на себя.

Она медленно и со скрежетом начала открываться, постепенно ускоряя свой разбег, и, наконец, ударившись о стену, замерла. В этот момент где-то наверху, над моей головой, взвыли тысячи разъяренных чертей, я даже оглох от неожиданности. Буря все-таки началась. Да какая! Это была праматерь всех Бурь, после нее в округе не останется ничего живого. Я с опасением бросил взгляд на скрытый в темноте потолок, с суеверным ужасом опасаясь, что бункер и метровые пласты земли надо мной сорвет ветром.

– Ты долго будешь тут стоять? – Сцилла уже была в коридоре за дверью.

Я шагнул к ней и с непривычки зажмурил глаза. Коридор залил яркий электрический свет. Наверное, автоматика, реагирующая на появление человека. Я сделал несколько шагов, удаляясь от рева Бури, и огляделся. Широкий коридор, вполне разойдутся двое в моторизированной броне, высокий серый потолок, серые стены и пол, состоящий из каких-то больших керамических плиток. Свет шел от потолка, но никаких ламп я не заметил, коридор шагов в сорок длиной заканчивался еще одной дверью, и рядом с ней находилась небольшая кабинка.

Сцилла уже давным-давно покинула надежное убежище моего рюкзака и исследовала окрестности. Я направился к двери в конце коридора, на ходу снимая с лица пропитанную песчаной пылью, недавно еще красную, а теперь тускло-серую рубаху. Я остановился, встряхнул ее и закашлялся от тучи пыли, распространившейся в коридоре, затем стряхнул гору песка со своей панамы и, сняв рюкзак, убрал рубашку туда. Затем подошел к сидящей у двери Сциллы.

Как я и думал, рядом с дверью был пост охраны, который издали принял за будку.

На стекле ярко выделялась надпись: "Вход сотрудников только по пропускам категории ААА!" Охранник, привалившийся к стеклу, был вот уже больше века мертвым. Скелет в истлевшей военной форме смотрел на меня пустыми глазницами черепа и скалился своей белозубой улыбкой. Казалось, он и после смерти следил за мной, охраняя дверь. По спине пробежал липкий озноб детских страхов. Я не боюсь мертвых, но это место, давным-давно покинутое, напоминало мне склеп. Я подошел к двери, рядом с которой располагался сенсорный замок с горящей на нем красной лампочкой. Немного поколебавшись, протянул руку к фотоэлементу, втайне ожидая, что эта авантюра не сработает, но лампочка загорелась ласковым зеленым светом и дверь с мелодичным звоном уехала в стену.

Маленькая кабинка лифта всего лишь с двумя кнопками первого и нулевого уровня. Я вошел в лифт и в задумчивости остановился. Стоило ли рисковать дальше, удовлетворяя свое любопытство, и лезть еще глубже в недра военной базы?

Неизвестно, что я там встречу или найду и, скорее всего, оно будет не очень дружелюбно.

– Ну, ты долго будешь сомневаться? – Глаза Сциллы горели нетерпеливой синевой. — Пошли! Вдруг там есть еда?

– Как бы тебя не слопали. – Пробурчал я, нажимая кнопку первого уровня и расстегивая кобуру.

Лифт упал. Такое ощущение у меня возникло. Желудок влетел на полной скорости куда-то в черепную коробку, и я схватился рукой за пластиковую стенку, чтобы не упасть. Лифт на огромной скорости опускался вниз. На Сциллу такая гонка никак не повлияла, и она насмешливым оранжевым взглядом наблюдала, как я пытаюсь сохранить в себе завтрак. Постепенно кабинка лифта стала сбрасывать скорость и остановилась. Дверь плавно ушла в сторону, и в коридоре вновь вспыхнул свет. Я огляделся. Точно такой же коридор, как и первый, но вот только через каждые пять метров в нем были двери или ответвления других коридоров.

– Тихо. – Сцилла крутила своими большими ушами вслушиваясь в тишину.

Я прислушался. Действительно, полная тишина, лишь где-то падали капли воды. Даже рев Бури смолк под толщей земной тверди, в которую мы погрузились.

Шагнув в коридор, я резко остановился, звучащий отовсюду женский голос меня поначалу испугал.

– ВНИМАНИЕ! НЕСАНКЦИОНЕРОВАННОЕ ПРОНИКНОВЕНИЕ НА ПЕРВЫЙ УРОВЕНЬ! ЧЕЛОВЕК НЕИЗВЕСТНОЙ КАТЕГОРИИ И НЕИЗВЕСТНЫЙ БИОЛОГИЧЕСКИЙ ОРГАНИЗМ. БИОЛОГИЧЕСКАЯ ОПАСТНОСТЬ! ТРЕВОГА! ОХРАНЕ ПОДОЙТИ В СИНИЙ СЕКТОР. ПОВТОРЯЮ: ОХРАНЕ СРОЧНО ПРОЙТИ В СИНИЙ СЕКТОР. АКТИВИЗАЦИЯ ТУРЕЛЕЙ НАЧАТА.

Я с ужасом ждал, когда же эти автоматические турели испепелят меня плазмой, но ничего не происходило. Мы со Сциллой были живы и здоровы.

– ВНИМАНИЕ! ОПЕРАТОРА ТУРЕЛЕЙ ПРОСЬБА ЗАНЯТЬ СВОЙ ПОСТ! ОХРАНЕ ДЕЙСТВОВАТЬ САМОСТОЯТЕЛЬНО. ВСЕМУ ПЕРСОНАЛУ ЗАБЛОКИРОВАТЬ ДВЕРИ.

Но вот только ни оператора, ни охраны, ни персонала в живых не было уже больше века. А говорил, наверное, автомат, как хорошо, что пушки не поставлены на автоматическую стрельбу. Я смело двинулся вперед за Сциллой, периодически пробуя открыть какую-нибудь дверь или заглядывая в темноту ближних коридоров. Все двери были закрыты. Наверное, они таки заблокировались после объявленной тревоги. Но я не очень-то и жалел, после того, как заглянул за толстое стекло одной из лабораторий. Сплошные мертвецы. Меня прошиб холодный пот, а не бактерия ли убила весь персонал? И если это так, то можно считать себя покойником. В мертвых коридорах гулким эхом раздавались мои шаги, меня так и подмывало обернуться и посмотреть, не идет ли кто-нибудь за мной? Обычный детский страх, самовнушение.

Никого здесь нет, да и Сцилла абсолютно спокойна.

Коридор поворачивал налево под углом в девяносто градусов и, повернув за поворот, я остановился как вкопанный, Сцилла, надо сказать, тоже.

Весь пол был покрыт желтыми человеческими костями. И больше всего мне не понравилось, что все костяки были раздроблены чьими-то зубами.

– Ты чувствуешь кого-нибудь? – Мысленно задал я вопрос Сцилле и вытащил из кобуры пистолет.

– Нет. Тихо. Никого. – Кошка была напряжена до предела, золотистые глаза внимательно осматривали все стены и кости, уши бешено ловили хоть один звук в царстве мертвых.

– Давай уйдем, тут нет еды.

Наконец-то она начала что-то понимать.

– А смысл? Если тут что-то есть, то оно нас в любом случае догонит. И, наверное, оно уже ушло, кости старые. Идем.

Я медленно двинулся по коридору, крепко сжимая в руках деревянную рукоять оружия и зорко всматриваясь в черные ответвления коридоров. Сцилла неохотно двинулась следом. Кости неприятно скрипели под сапогами. В полной тишине этот звук производил жуткое впечатление. Напряжение медленно отпускало, ложная тревога, никого нет, Сцилла бы давно уже почуяла опасность. И она почуяла.

– БЕРЕГИСЬ! – мысленный крик в голове раздался с одновременно метнувшейся на меня из очередного темного проема размытой коричневой тенью.

Я резко выгнулся, пытаясь разминуться с блеснувшими рядом с глазами гигантскими когтями, но рюкзак и "Браунинг" на плече помешали мне двигаться быстро.

Полностью уклониться я не успел, что-то разодрало мне рубашку и полоснуло по груди. От неожиданности – боли я не чувствовал – я уронил оружие и в нелепом пируэте грохнулся на пол. Вскочил, прыгнул подальше от коричневой смерти, перекувырнулся по хрустящим костям и только тогда позволил себе повернуться лицом к врагу, одновременно срывая с плеча карабин.

Задевая головой потолок, точнее царапая его своими рогами, на меня смотрел здоровенный коричневый Деаткло. Тварь была трехметрового роста и полностью загораживала проем коридора. Огромные полуметровые когти сверкали в электрическом свете, а сфероидные глаза, казалось, жили своей жизнью, вращаясь во все стороны, но ни на секунду не опуская меня из вида. С грозным рычанием монстр двинулся на меня. В этот момент Сцилла, оставшаяся за спиной Деаткло, подскочила плюющимся шаром с алыми глазами к нему сзади, полоснула своими когтями по левой ноге и тут же отскочила назад. Мутированный хамелеон взревел теперь от боли и развернулся к новому противнику, подставляя мне свою спину. Это был реальный шанс. Деаткло слишком живучи и поэтому во фронтальной атаке очень опасны, но спина была практически не защищена дубленой чешуйчатой кожей, и пули вполне могли поразить одно из сердец, а то и мозг твари.

Я дернул затвор, и почти не целясь, расстояние было мизерным, стал нажимать на курок. Бельгийский карабин полностью оправдал мои ожидания. В коридорах мертвой базы раздались громовые раскаты выстрелов, пороховой дым ел глаза, но я все держал и держал курок, пока двенадцатый разрывной патрон не вылетел из ствола, и затвор сухо щелкнул, говоря о том, что магазин пуст. Отдача приклада превратила мое плечо в один огромный синяк. Я помахал рукой перед собой, прогоняя пороховой дым, застилавший коридор, и пытаясь рассмотреть моего противника.

Монстр лежал мордой вниз, образуя небольшую гору, на его спине победно воцарилась с вздыбленной шерстью Сцилла, внимательно изучая поверженного противника. Я с трудом поднялся с колена, сменил магазин в карабине, затем снял с плеч рюкзак и, не глядя, бросил его на костяной пол. После этого провел рукой по разорванной в клочья на груди рубашке, поднес пальцы к глазам. Кровь. Немного, но болезненно. Я все-таки родился в рубашке, хотя ее и порвал. Через всю грудь проходили три глубокие кровоточащие царапины, только теперь я почувствовал небольшую боль, но это все ерунда, очень легко отделался, обычно попавший на когти живым не уходил, особенно если у него нет даже самого завалящегося бронежилета.

– Ты в порядке? – Сцилла, победно устроившись на трупе, вылизывала со своей шерсти темную кровь монстра. В мыслеречи послышалась забота.

– Да, жить буду, – произнес я, снимая останки рубашки и бросая их на пол, теперь это просто рваная тряпка. – Ты вовремя подоспела.

Раздалось довольное урчание, она закончила приводить свою снова изменившуюся в цвете шкуру в порядок, и мягко спрыгнув со спины поверженного врага, направилась ко мне.

– Ты уверена, что он мертв? – Я с опаской кивнул на тело, все еще не решаясь отпустить карабин.

– Мертвее мертвого. – Кажется, она была чем-то расстроена. – Когти Смерти невозможно учуять или услышать, пока они не нападут.

– Но ты же услышала. – Успокаивающе произнес я, роясь в кармане рюкзака в поисках стимпака. – И помолись своему кошачьему богу, что он в процессе эволюции потерял способность к мимикрии.

Недоуменное мысленное хмыканье, в отличие от меня кошка не читала научных книг и не знала, что такое мимикрия и с чем ее едят. Я, наконец, выудил один стимпак из своего скудного запаса и приложил его к запястью. Из тонкого розового стержня раздалось жужжание, это датчики анализировали мое состояние, затем выскочила игла, и ввела мне под кожу лошадиную дозу лекарства. Уж не знаю, что там было, начиная с кровоостанавливающих и, заканчивая нейтрализаторами токсинов и ядов, но сразу стало легче, кровь волшебным образом остановилась. Я отшвырнул использованную аптечку в сторону, достал сменную рубаху, надел ее, поднял слетевшую во время моих кувырков панаму и водрузил ее на намокшую рыжую шевелюру.

Любопытство одолевало, и я подошел к своему охотничьему трофею. Ого! Ничего себе!

По внушительным размерам, изгибающемуся рогу и несформированному яйцекладу было видно, что я только что завалил самку. Точнее альфа-прим самку. Еще не королева, но скоро бы ей стала. И тогда эти коридоры наполнились бы кучей яиц. Новая колония, новое логово. Из всех тварей пустыни деаткло были самыми опасными. И отнюдь не из-за своих когтей или живучести. Они были умными, намного умней собаки, скорее ближе к обезьянам. Твари быстро обучались, все время меняли тактику нападения и охоты, два раза не нападали на человека с гаусской и переговаривались между собой щелкающими трелями. Поговаривали, что они вполне разумны, но мне этому как-то не верилось. Мой взгляд упал на сидящую возле ног Сциллу, и я невесело хмыкнул, о том, что кошки могут говорить, тоже раньше было не известно.

Теперь я был абсолютно спокоен, ни одного живого существа в этих коридорах больше не было, альфа-прим самка убивала всех, даже своих сородичей, перед тем как отложить яйца и стать королевой.

Под ногой монстра лежал так и не пригодившийся мне пистолет. Поднял его с пола, обтер кровь остатками разорванной рубахи и убрал в кобуру. На этот раз меня спас карабин. Из него я так и не удосужился пострелять до этого, все экономил заряды, и теперь с благоговейным ужасом смотрел на развороченную разрывными патронами спину деаткло. Если прижмут финансы в далеком будущем, то за карабин я выручу огромную гору денег, хватит, чтоб кормить мою напарницу три раза в день. Хотя есть ли у меня будущее? Который месяц мы пилим по Пустыне в поисках не отравленной людьми земли и встречаем только один песок, камни и снова песок. Я чертовски устал от своего путешествия. Какой путь выбрать? Куда пойти? Где этот, снившийся мне каждую ночь рай? И нет никакого смысла поворачивать назад. Путь пройден огромный, а удача на обратной дороге может и отвернуться от меня. Сейчас я был готов остановиться в любой самой гадкой деревне и прожить оставшуюся жизнь в тишине и покое, но самое смешное, что, протоптав полконтинента, мы не встретили ни одного жилья, кроме Перекрестка, разумеется, но это не в счет.

– Смотри.

Пока я усиленно предавался пессимизму, Сцилла пробежала весь коридор до тупика и остановилась возле двух параллельно расположенных дверей. Больших дверей. Метра три в высоту и почти столько же в ширину. Тяжелые, массивные титано-керамические двери, способные долго сопротивляться плазменному резаку, со штырями-засовами из такого же материала, уходящими в потолок, пол и стены. В голове прозвенел предупредительный звонок свалившегося богатства. Что бы там не находилось, оно довольно высоко ценилось, если так хорошо запиралось. Быстрым шагом я поспешил к ждущей меня возле правой двери кошке. Большими желтыми буквами на двери было написано: АРСЕНАЛ синий сектор. Чуть ниже и более мелким почерком: Вход только с разрешения начальника охраны.

Мама дорогая! Кажется, я наткнулся на кучу оружия. Я оглядел дверь в поисках замка. Ага! Сенсорный замок, такой же, как и в лифте, но неизвестной конструкции.

Я поднес руку к красной лампочке. Замок весело пискнул, лампочка мигнула, но цвет не изменила, и дверь в сокровищницу,вопреки моим ожиданиям, не открылась.

Попытка номер два. Черт! Та же самая фигня! Как жаль, что я не взломщик! Накрыл сенсор рукой в третий раз. Где-то в недрах двери послышался ровный гул, затем раздался все тот же живой и спокойный женский голос:

– Внимание! Попытка проникновения без кода доступа. Блокировка арсенала начата.

Я издал возглас разочарования, когда из потолка выползли десяток новых прутьев, закрывая от меня дверь неким подобием решетки. Теперь точно путь туда мне закрыт лет на двести, разве что я раздобуду где-нибудь тонн двадцать тротила. Но это маловероятно, поэтому я перенес все свое внимание на точно такую же дверь слева.

На ней было выведено: Контрольный пульт синего сектора.

– Попробуешь войти? Не думаю, что получится. – Глаза кошки были зелеными, насмехается зараза.

– Ты не думай, ты крыс лови!

Она захихикала в моей голове.

– Зачем? Они же невкусные, я, скорее съем тебя, чем попробую эту гадость.

Ну, что ж. Один-один. Соревноваться в чувстве юмора с кошкой – что может быть нелепее!

– Наверное, соревноваться в чувстве юмора с двумя кошками? – все тот же насмешливый голос. На этот раз она меня обула. Один-два.

– Ладно, не отвлекай меня. Я ммммм… работаю.

Горящая в оранжевом режиме ожидания лампочка замка вносила обнадеживающие перспективы. Пятьдесят на пятьдесят. Уже привычным движением я поднес руку к сенсору, снова раздался веселый писк, лампочка мигнула, и загорелся зеленый свет.

Я разразился победным воплем аборигена с севера тихоокеанского побережья Калифорнии, который только что завалил муравья-переростка в неравном бою.

– Сработало, леди энд джентльмены! Это сработало!

Ушастая напарница вскочила мне на левое плечо и сменила цвет шкуры с серо-металлического цвета коридора на грязно-красный цвет моей рубахи. В двери раздалось гудение, штыри запоров дрогнули и медленно ушли в стены, затем раздалось несколько громких щелчков, отходили внутренние запоры, а потом толстенная дверь стала уходить в стену. Дверь таяла в стене почти бесшумно, толщина ее была чуть больше метра, но, продвинувшись сантиметров на восемьдесят, вдруг вздрогнула всей своей массивной поверхностью, и резко остановилась.

– ВНИМАНИЕ! Поломка дверного механизма контрольного пульта в синем секторе.

Техникам просьба пройти в синий сектор. – Все тот же голос.

Я не стал дожидаться несуществующих техников, проем был достаточно большим, чтобы я в него протиснулся. Правда, снова пришлось стягивать рюкзак. Пролезть в эту щель оказалось совсем не сложно и, преодолев ее, я оказался в небольшом квадратном помещении с еще одной дверью напротив, теперь уже обычной стеклянной, без всяких замков. Вся комната утопала в цветах и зеленых растениях в горшках. Воздух был свежим и влажным. В углу, в небольшой кадушке, даже стояла пальма. По стенам было наклеено куча различных постеров, начиная с агитационных плакатов: "Мы победим!" и заканчивая голыми девицами. Весело жили американские солдаты. Стол с компьютерным терминалом и телефоном, скелет на стуле в военной форме капитана армии США с простреленным черепом, в свесившейся руке был зажат пистолет. Парень не выдержал и прострелил себе голову? Вполне возможно.Блин! Что у них тут случилось?

Сцилла, как в рот воды набрала, только шевелила своими ушами и мигала желтыми глазенками.

Я подошел к стеклянной двери, за стеклом было слишком темно, поэтому в нем было видно мое и Сциллы тусклое отражение. Я не успел даже подойти вплотную к стеклу, как сработал фотоэлемент и стеклянные створки разошлись в разные стороны.

Вспыхнул свет. Еще одна комнатка. Совсем мизерная. Два высоких кресла, обитых черной кожей, терминалы мониторов по стенам, пульт управления с множеством кнопок и контроллеров, огромный черный экран на всю стену был погашен. На полу лежало еще одно мумифицированное тело. Я переступил через него, детские страхи давно прошли и, подняв тучу пыли, сел в ближайшее кресло. Поерзал, устраиваясь поудобнее. Сцилла спрыгнула с плеча и расположилась прямо на контрольном пульте.

На подлокотнике слева находилось два ряда белых квадратиков. По три в каждом ряду. Два из них горели бледно-голубым светом. Заинтересовавшись, я накрыл ладонью все шесть штук, и они засияли ярким голубым светом. В этот же миг на стене вспыхнул темный экран.

Появилось надпись: Оператор 2 занял пост. Замигало: Нажмите ввод для начала авторизации.

Это становилось уже интересным. Протянув руку к терминалу, я нажал большую квадратную кнопку с надписью "ENTER".

Снова мигание, небольшая задержка, еще один текст: Система Космического Слежения в режиме ожидания. Хотите перейти на управление голосом? Д/Н.

Игра со старым компьютером полностью захватила меня и, сняв свернувшуюся калачиком на клавиатуре Сциллу, я положил ее себе на колени, не замечая довольного урчания, нажал на кнопку.

Все тот же знакомый женский голос.

– Система Космического Слежения Соединенных Штатов Америки "Глендайв" приветствует вас. Последнее обращение сто двадцать семь лет назад. Пожалуйста, ждите авторизации

– Назовите свое имя, звание и идентификационный номер для входа в систему.

Так. Чувствую, игрушки закончились. Сейчас кэ-эк отрубит! Мой взгляд случайно упал на скелет в форме. Пришлось встать, положить дремлющую Сциллу в соседнее кресло (волна благодарной нежности в голове) и заняться крайне неприятным делом по осмотру трупа. С брезгливой гримасой я склонился над скелетом. На кармане еще не истлевшей формы висела магнитная карточка с буквами и фотографией. Я потянул ее на себя, и ткань мундира рассыпалась от старости. С карточки на меня смотрело лицо молодого черного мужчины, лет тридцати. Взгляд серьезный и хмурый, хоть сейчас на плакат для армии. Я снова сел в кресло.

– Капитан Уэсли Спаркс. Номер 23887498100-sdt013-гамма21.

– Принято. Добро пожаловать, сэр. Вставьте карточку для подтверждения.

Вставить? Куда вставить? Взгляд метался по контрольному пульту, ища отверстие.

– Случайно не то, что левее тебя? – Сцилла приоткрыла один глаз.

Точно. Карточка мягко вошла внутрь.

– Спасибо. Авторизация завершена. В связи с долгим необращением в систему хотите узнать краткую ситуацию?

– Да.

– Ожидайте, проводится анализ данных.

Экран мигнул и погас. М-да. Неужели эта штука работает, как и сто лет назад? Сюда бы сотню ученых, а не зашедшего случайно человека. Снова яркая вспышка и череда цветных картинок, исчезающих по мере рассказа.

– В связи с потерей восьмидесяти процентов баз данных, анализ затруднен. Система способна только наблюдать, активные боевые действие и командование ситуацией невозможны. Предлагаю обзор планеты. Начать связь?

– Да. – Меня начинало это раздражать – дурацкие вопросы, за которыми ничего не стоит.

– Система связывается с лунной базой "Море", ждите…

– Отменить! – поспешно сказал я, лунной базы уже давно не было. – Включить обзор с ближайшей точки.

– Производится монтаж антенн внешнего наблюдения… В связи с бурей на поверхности монтаж отменен, пробую связаться с резервным центром на Гавайях.

Ждите…

Печенкой чувствую, что из этого ничего не выйдет. Где бы ни были эти Гавайи, скорее всего их давно уже нет. Тут на экране появилось изображение деревьев и зеленой травы, расположенных под голубым небом на песчаном берегу океана. Я втянул в себя воздух. Вот он, рай! Он существует. ЕСТЬ! Хотелось прыгать, орать и плясать от счастья. В это время из земли выдвигались трубы, арматуры, складываясь в различные конструкции. Прямо рядом с экраном, подобно гигантскому грибу, появилась толстая штанга, которая распустила лепестки серых пластин и превратилась в некое подобие гигантского цветка или тарелки, направившего свой венчик в небо.

– Резервный центр к работе готов. Связь с Международной космической станцией "Гамма"… Связи нет… Связь с метеорологическим спутником связи… Отсутствует… Запрос через спутник-разведчик НАСА… Связи нет… Запрос через военное ведомство… Ответа нет… Система проводит анализ данных. Ждите.

– Анализ завершен. Все вышеперечисленные объекты уничтожены в связи с агрессией Объединенных Русско-японских сил. Предлагается альтернативный вариант. Желаете провести инкапсуляцию спутника-невидимки?

– ДА! – выкрикнул я, еще немного – и я разнесу тупую машину.

– Принято. Ждите… Инкапсуляция займет две минуты…

Я в раздражении встал с кресла и перевел дух, понятно, почему началась война, тупые машины вполне могли свести операторов с ума.

– До завершения инкапсуляции осталась минута. Предупреждение! После начала работы спутника у вас две минуты. За резервным центром прикреплена орбита стационарной ядерной батареи русских. Ее развертывание началось. Приблизительная готовность к стрельбе через три минуты. Атака и уничтожение невозможны. Центр будет уничтожен. Вероятность полного уничтожения 97%…

На экране сбоку появилось маленькое окошко с изображением резервного центра в джунглях. Цифры безжалостно отсчитывали оставшиеся секунды.

– Активизация спутника завершена. К сожалению, возможно визуальное изображение только Северной Америки.

Экран вспыхнул, и я в который уже раз за сегодня втянул в себя воздух от изумления. Все в детстве хотели летать, парить над мертвой землей высоко-высоко в небе. И смотреть, как суетятся на земле людишки, и что происходит за сотни миль отсюда. Мне посчастливилось увидеть, как видят землю птицы. Только какая птица взлетит на такую высоту? На экране медленно и величественно проплывала Северная Америка. По крайне мере я склонен был верить, что это была Америка.

Старые книги по географии давным-давно устарели, поверхность старушки Земли изменилась до неузнаваемости.

Полуострова Флорида больше не было, один сплошной синий океан, далеко врезающийся в береговую линию. Он поглотил и Джорджию, и Южную Каролину и Алабаму. Куба тоже напрочь отсутствовала, так, покрытый облаками небольшой островок. Южная часть Мексики и куча этих мелких стран, которые я никак не мог запомнить, тоже поглощены водой. Северная и Южная Америки больше ничем не связаны.

– Увеличить изображение. Только Соединенные Штаты и Южную часть Канады.

Изображение прыгнуло и выросло. Та-а-ак. Вот родная Калифорния, даже видны точки крупных городов. Вот Убежище, вот Сан-Франциско на побережье. Еще выше, еще…

Вся центральная часть Штатов представляла собой пустыню, видны были даже воронки ядерных ударов, мертвые города, в которых уже никто никогда не будет жить, вот Долина Неоновых Огней, сплошная стеклянная поверхность застывшей породы, вот штат Монтана, где я сейчас нахожусь. Все тот же песок и красный камень. Горы на севере. Сплошное марево и серость. Я сначала не понял, только потом дошло, что это бушующая на поверхности буря. Теперь немного восточнее. Ага! Пустыня кончается. Деревня, еще одна, и еще. Милях в ста на север отсюда.

– Внимание! До уничтожения резервного центра осталась одна минута.

Быстрее. Еще быстрее. Дальше деревень опять пустыня, глубокая трещина, проходящая через Северную Дакоту, наверное, каньон и о чудо! Зеленая полоска!

Настоящая земля! Вот он, рай! В трехстах милях от меня! Нашел! Он ждет нас, и мы скоро придем.

– Тридцать секунд.

Взгляд бросился дальше, к восточному побережью, снова Пустыня, опять зеленая полоса и города. Большие города. Ага. И целое огромное озеро воды в Канаде!

Моему восторгу не было предела!

– Двадцать секунд. Желаете провести запись бомбардировки для последующего разбора?

– ДА! – выкрикнул я, все еще находясь под впечатлением картинки. Экран прыгнул, и появилось изображение базы в джунглях.

– Активация камеры на ракетном зонде. Старт через пять, четыре, три, две, одну, старт.

Мимо камеры откуда-то из-под земли вылетел толстый серебристый цилиндр и на столбе огня устремился в небо.

– Внимание! Орбитальная станция открыла огонь! Поражение цели через десять секунд.

Изображение джунглей тоже свернулось и маленьким окошком осталось гореть в левом верхнем углу. На его месте появилось изображение синей поверхности моря и большого острова, который на глазах уменьшался в размерах. Красивый цветущий зеленый остров.

– Высота четыре километра… Поражение!

Ярчайшая вспышка на миг накрыла экран, автоматика камеры начала корректировку, и мир прояснился. Не было больше прекрасного острова. На его месте вырастали два, три, нет, пять больших дымных грибов с проступающими сквозь дым языками огня.

Грибы росли в размере, и я понял, как погибло человечество. Это не разборки в Пустыне, где ты против всех. Там еще есть шанс выжить, но после такого… Нет.

Прекрасный остров исчез с лица планеты. Исчез навсегда. Экран погас.

– Внимание! Связь с резервным центром прервалась. Желаете продолжить?

– Нет. – Буркнул я. На душе было мерзко и погано.

– Выход.

Экран погас, погасли лампочки на контрольном пульте и на подлокотнике. Я сидел, уставившись в погасший экран, глядя в одну точку. Впечатления были все еще яркими.

– Что это было?

Она оказывается, давно не спала и наблюдала за всем с соседнего кресла, а теперь смотрела на меня встревоженными розовыми глазами.

– Люди, это были люди. Или, по крайней мере, их оружие. То, что уничтожает нас даже после смерти создателей.

– А та зеленая полоска – это то, что ты ищешь? Твой обещанный рай?

– Да, и скоро он будет наш.

Кошка прыгнула мне на колени и, удобно устроившись, задремала. Меня тоже клонило в сон. Переждем Бурю и отправимся дальше.

Умные автоматы притушили свет, и мертвая военная база с двумя ее временными обитателями погрузилась в сон.