В поисках спасения

14

— Чего хотел Фрэнсис? Или я не должен об этом спрашивать?

Они только что выехали из Селби, и Сэм все еще негодовала на самоуверенное поведение Пола в офисе бухгалтера. Как он смел с такой легкостью сообщать о времени и об обстоятельствах их свадьбы — не говоря уж о своих планах поселиться в Джойсвуде, — даже не посоветовавшись с ней? Если он собирается вести себя так после того, как они поженятся, ему следовало бы подумать дважды, прежде чем делать предложение. И если он считает, что она все время намерена ходить с протянутой рукой, ему тоже следует подумать дважды. Этому человеку нужно как следует все объяснить!

— Фрэнк хотел узнать, выхожу ли я за тебя замуж из-за денег, — без обиняков заявила Сэм.

— И что ты ему ответила?

— Повторила то же, что сказала ему на прошлой неделе, когда он предложил мне сделать именно это.

— Фрэнсис предложил тебе выйти замуж за деньги? — Голос Пола звучал недоверчиво.

— Так и было. Но я ответила, что никогда не пойду на это. Я сказала, что единственная причина, которая заставит меня совершить подобную глупость, — это секс.

Веселый смех Пола отнюдь не уменьшил ее растущего раздражения.

— Ты мне не веришь? — зло спросила она.

— Возможно, поверил бы… при других обстоятельствах. Как бы мне этого ни хотелось, я не буду дурачить себя, думая, что мои деньги не оказали никакого влияния на твое решение. Но я счастлив, что ты увлеклась мною до того, как узнала, что я неприлично богат.

— И насколько неприлично ты богат?

— Я не миллиардер, но стою добрых десять миллионов или около того. Кстати, это напомнило мне, что в день нашей свадьбы я должен перевести один из них на твой банковский счет, чтобы ты смогла осуществить все задуманное в Джойсвуде. Тебе не придется отчитываться передо мной. Трать их, как тебе угодно.

Предложение Пола лишило ветра паруса Сэм, а ее негодование — пыла.

— Это… это очень щедро с твоей стороны. Но мне совсем ни к чему так много.

— Как это ни к чему? — с недоумением спросил он. — Джойсвуд нуждается не просто в косметическом ремонте, но в полной перестройке.

— Не знаю, что и сказать.

— Предоставляю тебе возможность поблагодарить меня сегодня ночью, — улыбнулся он, бросив на нее томный взгляд.

Вот оно в чем дело! Дополнительные полмиллиона — взятка, предназначенная для того, чтобы она все не переиграла и была мила с ним в постели. Мало же Пол ее знает! Ничто не заставило бы Сэм отказаться от этого брака. Что же касается ее рвения в постели… никакие деньги не смогли бы сделать его еще больше.

В каком-то смысле она сказала Фрэнсису правду. Скорее занятия любовью, чем сама любовь, заставили ее принять предложение Пола.

Она смогла бы жить без его любви. Она вынуждена будет делать это. Но ни за что не откажется от того, что происходит, когда они остаются наедине в спальне.

А в качестве его жены ей не придется отказываться от этого.

— Я должен буду вернуться в Лондон, чтобы заняться деловой стороной вопроса, — сказал Пол. — Пожалуйста, не забудь до моего отъезда найти свое свидетельство о рождении. Я вернусь к уик-энду и на этот раз привезу все свое имущество.

— Ты действительно хочешь жить здесь? — спросила она. — Постоянно?

— У тебя есть какие-нибудь возражения?

— Нет. Но что ты будешь здесь делать? Я хочу сказать… в Джойсвуде только один босс, и это я, Пол. Я говорила тебе, что не потерплю никакого вмешательства в управление конным заводом.

— Не беспокойся, я не буду вмешиваться. Да и вообще, что я понимаю в лошадях? В течение дня я буду заниматься тем, за что взялся, когда мой консультационный бизнес потерпел крах, то есть играть на бирже. У тебя найдется комната, которую можно использовать под офис?

— Ты можешь занять бывший мамин кабинет.

— Прекрасно. Значит, все в порядке, — радостно произнес он.

Сэм не была в этом так уверена. Жизнь в деревне совсем не та, что в городе. Она очень тихая, размеренная. И от всего далекая. В ближайшей округе нет шикарных ресторанов. Нет театров, не случается международных спортивных событий. Нет ни дорогих магазинов, ни галерей, или куда там еще привык ходить Пол с Элинор. Он сказал, что ему всего этого больше не нужно, но старые привычки отмирают с трудом.

— Тебе будет скучно, — сказала она Полу.

— С тобой? Ни за что!

Со мной, грустно подумала Сэм. С лошадьми. С мухами. И с жарой. Со всем этим — задолго до того, как появится ребенок. Шесть месяцев, предрекла она. Шесть месяцев — и он полезет на стену. Или, что еще хуже, начнет вмешиваться. Она готова была биться об заклад.

Молча они проехали оставшуюся часть дороги до Джойсвуда.

— Что мы скажем Хелен? — отрывисто спросила Сэм, когда за поворотом показался дом.

— А что бы ты хотела сказать ей?

— Не голую правду. И ничего о ребенке. Ты можешь признаться, что все это время таинственным инвестором был сам, но после того как влюбился, выбрал иной тип партнерства. Можешь сказать, что сделал мне предложение утром в машине, по дороге в Джойсвуд, и я дала согласие. Не хочу, чтобы она знала, что банк потребовал выплаты займа. Я хочу, чтобы она думала, будто нас связывает настоящая любовь. Я позвоню Фрэнсису и попрошу, чтобы он тоже придерживался этой версии.

— Прекрасно. Но неужели ты думаешь, что она поверит? Хелен хорошо знает тебя, Сэм, и за время наших бесед я понял, что она вообще сомневается в том, что ты когда-либо выйдешь замуж. Яблоко от яблони…

Возможно, Хелен так и считала когда-то. Но она была неглупая женщина и сделала кое-какие выводы, когда Сэм спустилась сегодня к завтраку в джемпере, подаренном Ритой на прошлый день рождения. Сэм по секрету сказала Хелен, что в подобном наряде ее увидят только в гробу и что эта пушистая кофточка к лицу только сентиментальным влюбленным девушкам. Хелен не сказала ни слова, заметив, что Сэм надела джемпер, но ее многозначительный взгляд был красноречивее слов. Как и с трудом скрываемое удовольствие.

Сэм отлично все это разглядела. Хелен считает Пола неотразимым. Когда он объявит об их помолвке, старушка, наверное, будет на седьмом небе от счастья.

Так оно и случилось. В точности.

— О Боже мой! — воскликнула она, всплеснув руками. — О Небеса! И вы собираетесь жить здесь, Пол? Как это чудесно. А как насчет детей? Услышим ли мы здесь со временем топот маленьких ножек? — И Хелен взглянула на Сэм.

Сэм гнала от себя мысли о ребенке, как и о том, что его появление будет оплачено Полом. Эти мысли заставляли ее чувствовать себя кем-то вроде дорогой племенной кобылы, выбранной из-за удачных генов, и никем больше. Чувство только усилилось, когда она припомнила, как встревожился Пол вчера вечером, заподозрив, что у нее проблемы с сердцем. Такой дефект моментально вычеркнул бы ее из рядов кандидаток в возможные матери его ребенка!

Это не должно было причинять ей боль, но причиняло. Все, что касалось этого брака, причиняло ей боль. Любое полученное ею физическое удовольствие будет оплачено дорогой ценой.

Но было бы нечестно делиться своими опасениями с Хелен. После всего плохого, случившегося за последнее время, эта женщина заслужила немного радости для разнообразия.

— Мы с Полом намерены позаботиться о потомстве сразу же, — сказала Сэм, приклеив к лицу улыбку.

— О, как замечательно! — воскликнула Хелен. — И кто знает, может быть, в Джойсвуде наконец появится мальчик?

— Ты бы хотела мальчика? — спросил Пол позже, когда они шли к конюшенному двору. Хелен велела им не пропадать надолго и накормила бутербродами с чаем, пока расспрашивала о подробностях предстоящей свадьбы.

Разумеется, экономка не возражала против планов Пола, как и Сэм. И на этот раз он придал всему в высшей степени романтическое звучание — даже тому, что свадьба должна состояться так скоро. Особенно Хелен вдохновило то, что все произойдет здесь, в поместье, и она тут же начала придумывать свадебный торт.

— Не особенно, — ответила Сэм. — Это был пунктик моей матери. А ты?

— Мне неважно, кто это будет.

— Ты собираешься приглашать на свадьбу своих родных?

— Вряд ли. У меня только отец и старший брат, и оба живут в Штатах. А что? Тебе хотелось бы этого?

— Нет, наверное нет. Будет лучше, если все пройдет в тесном кругу.

— А кого ты попросишь повести тебя к алтарю?

Мысль о том, что на ее свадьбе не будет ни матери, ни отца, удручала Сэм.

— Не знаю, — пробормотала она. — Это имеет какое-нибудь значение?

— Ты можешь попросить Фрэнсиса.

— Да, могу. Пойдем быстрее, иначе пропустим самое важное. Майкл сказал, что впустит к Южному Ветру кобылу сразу после ланча.

Она ускорила шаг, и Пол тоже, чтобы не отстать.

Загон, в котором содержался Южный Ветер, был очень просторный. В одном его углу находилась крытая конюшня, а в двух других — тенистые деревья. Земля поросла ровной густой травой, и только вдоль изгороди была протоптана дорожка, по которой привыкли бегать лошади. Когда Сэм и Пол приблизились, они увидели Тома и Майкла, которые спрятавшись за конюшней, наблюдали за происходящим. Майкл заметил их и приложил к губам палец, призывая к тишине.

— Я только что впустил к нему кобылу, — прошептал он. — Южный Ветер тут же заозирался в поисках людей, поэтому мы спрятались. Старайтесь не попадаться ему на глаза.

Сэм прошла немного вдоль изгороди. Пол последовал за ней и остановился сзади, обхватив руками ее талию, что можно было расценить только как весьма интимный и собственнический жест. Том и Майкл обменялись понимающими взглядами, но Сэм, заметив это, промолчала. Все равно рано или поздно они узнают, как обстоят дела у них с Полом, и пусть уж лучше считают, что их брак заключается по любви.

— Кстати, а где вы взяли кобылу? — тихо спросила Сэм, в то время как внутри у нее все переворачивалось от волнения.

Ей отчаянно хотелось, чтобы Южный Ветер оправдал ее надежды. Это был уже не вопрос денег, учитывая предложение Пола, но вопрос гордости. И справедливости. И прежде всего ей хотелось швырнуть эту победу в лицо тем, кто сотворил с Южным Ветром — и ее матерью — эту гадость!

— Том позаимствовал ее у соседа. У нее уже было пять жеребят, и владелец утверждает, что, когда у нее течка, она превращается в настоящую развратницу.

— Хорошо, — кивнула Сэм, — чем развратнее, тем лучше.

— Мне нравится ход твоих мыслей, — прошептал Пол ей на ухо.

Сэм посмотрела на него через плечо.

— Это дело, Пол, а не развлечение.

— Да-а, верно, — протянул он, улыбаясь.

— Ты сам скоро поймешь. Если нам повезет…

Все четверо замолчали наблюдая. Сначала Южный Ветер держался настороженно и был очень взволнован. Он даже не приближался к кобыле.

Но кокетка словно ничего этого не замечала. Она устремилась к нему, обнюхала его, затем повернулась так, чтобы он мог обнюхать ее. Должно быть, Южный Ветер вдохнул добрую порцию этого приправленного гормонами запаха, поскольку внезапно взвился на дыбы и заржал. Не от страха и не от паники, а от возбуждения, если судить по немедленно восставшему детородному органу.

— Боже правый, — выдохнул Пол.

— Шшш, — одернула его Сэм, но она тоже была потрясена.

Южный Ветер был явно не из тех скаковых лошадей, которые страдают от передозировки стероидов. Это был великолепный производитель.

Кобыла отпрянула и побежала по загону, поддразнивая и раззадоривая его. Южный Ветер в мгновение ока оказался рядом, нежно и любовно пощипывая ее тут и там, тычась носом в шею, когда мог подобраться достаточно близко. А разве кобыла не наслаждалась всем этим ритуалом — потряхивая головой и гривой, выбрасывая вперед ноги и отдаляясь, прежде чем позволить окончательно настичь себя в пустом углу? Там она сначала попятилась, как строптивая девственница. Но когда Южный Ветер стал снова проявлять признаки неуверенности, вдруг заржала и вернулась к нему, свесив хвост набок с соблазнительной откровенностью.

Все хорошо, большой мальчик, словно говорила она. Я сдаюсь. Возьми меня. Я твоя.

Южный Ветер встал на дыбы и ржанием выразил свое согласие.

Впервые в жизни во рту Сэм пересохло при виде случки лошадей. Она не могла оторвать взгляда от Южного Ветра, взгромоздившегося на кобылу. Та опять заржала, а затем замерла трепеща, в то время как жеребец зажал ее между передними ногами. Было очевидно, что она на вершине блаженства, ее бока дрожали, спина слегка изогнулась. Никто из свидетелей этого примитивного, но захватывающего акта не усомнился бы в том, что от этого союза произойдет жеребенок или что Южному Ветру со временем понравится предназначенная для него карьера.

А между тем Сэм осознала то, что Пол прижимается к ней сзади, потрясающе возбужденный. К тому моменту, когда лошади разъединились, тело Сэм было напряжено, как тетива лука. Никогда в жизни она не была так заведена! Если бы только она могла сделать то, что делала эта кобыла, — еще крепче прижаться к Полу прямо здесь и сейчас и прошептать: «Возьми меня, я твоя!»

Но ведь они не животные. Они человеческие существа, связанные нормами морали и приличий. Им не дано наслаждаться, не задумываясь о том, где они и смотрят ли на них.

С большим трудом Сэм поборола охватившее ее возбуждение и вернулась к обязанностям босса Джойсвуда.

— Выглядит многообещающе, — сказала она Майклу и Тому. — Что вы намерены делать дальше?

— Том собирается подыскать ему еще одну опытную кобылу на будущей неделе. Думаю, поначалу не стоит его слишком перегружать. Пусть немного подождет. В следующий раз будет делать это с еще большей охотой. Через неделю — еще две кобылы, но уже с некоторым человеческим вмешательством. Будем надеяться, что к тому времени у него уже не будет проблем с вашими кобылами.

— Это было бы великолепно. Держите меня в курсе дела.

— Хорошо.

— Пойдем, Пол, — сказала Сэм, резко отталкивая его плечом. — У нас дела. Нужно освободить кабинет и найти свидетельство о рождении. Одному Небу известно, куда мама его засунула, но должно же оно где-то быть!

Она быстро двинулась вперед, едва не споткнулась, и Пол поспешил поддержать ее.

— Я не хочу возвращаться в дом, — сказал он. — Пойдем куда-нибудь, где мы сможем побыть одни. Прямо сейчас.

Сэм резко остановилась и уставилась на него, ее щеки обожгло жаром, потому что она отлично поняла, что у него на уме. Она видела это в его глазах.

— В дальний сарай, — не успев подумать, сказала Сэм.

— Тогда пойдем.

Пол схватил ее за руку и потянул вперед по тропинке.

— Не сюда, — выдавила она. — Туда…

Это заняло у них десять минут быстрой ходьбы. Десять долгих томительных минут.

Дальний сарай когда-то был большим и солидным амбаром, но теперь представлял собой ветхое строение, которое использовали для хранения соломы и корма. Поскольку пастбища были покрыты великолепной густой травой, а в стойлах поменяли солому только в понедельник, вероятность того, что кто-нибудь забредет сюда, была крайне мала.

Но такая возможность все же существовала. Когда Сэм сказала об этом Полу, тот ответил, что ему наплевать и пусть поскорее снимает свою проклятую одежду. Всю!

Усилило ли ее возбуждение понимание того, что кто-нибудь может наткнуться на них, Сэм не знала. Единственное, что она знала наверняка, — это то, что будет делать все, чего бы ни потребовал от нее Пол.

Сэм и делала это. Сняла все, что было на ней надето, затем склонилась над двумя тюками соломы и позволила взять себя, как Южный Ветер взял кобылу, позволила покусывать себя за шею, позволила ему извергнуть в себя ничем не сдерживаемое семя.

Все закончилось, едва успев начаться. Оба достигли наивысшей точки одновременно, и Пол, тяжело дыша, упал ей на спину. Придавленная тяжестью его тела, она ощущала, как бурно вздымается его грудь.

— Пол, — наконец прошептала Сэм, — ты ничем не пользовался.

Теперь он лежал на ней очень тихо. Возможно, в изнеможении, решила Сэм.

— Нет, — послышался довольно холодный ответ. — Не пользовался.

Холодок ужаса пробежал по спине Сэм при мысли, что эта «оплошность» была преднамеренной, а не стала результатом неконтролируемой страсти.

— Разве это имеет какое-нибудь значение? — пробормотал Пол. — Ты ведь сказала, что мы позаботимся о потомстве сразу же.

— Я же имела в виду, сразу после свадьбы!

— Месяцем раньше, месяцем позже — не вижу никакой разницы, — сухо возразил он. — Если, конечно, ты не собираешься изменить решение, после того как получишь мои деньги.

— Ты же знаешь, я не сделаю этого.

— Нет, Сэм. Нет, я в этом не уверен — после твоей враждебной реакции на то, что было взаимным помешательством. Но я рад услышать это от тебя.

Пол чуть приподнялся, но, когда она тоже попыталась встать, то поняла, что он все еще в ней. И не вполне успокоился.

— Не двигайся, — хрипло произнес Пол. Сильными руками он снова опустил ее на солому и стал ласкать ее плечи и спину, быстро возвращая к острому осознанию собственного не до конца насытившегося тела. Она подняла руки, безвольно свисавшие по сторонам тюка, и положила их под голову. Сэм просто лежала, расслабившись и одновременно чувствуя нарастающее напряжение в теле. Она чувствовала, что он уже заполнил в ней всю пустоту, но оставался неподвижным. Действовали только его руки, эти умные руки, ласкающие, и гладящие, и исследующие каждый дюйм ее тела. Когда Сэм начала стонать и выгибать спину, эти знающие руки схватили ее за бедра и поставили на колени.

— Сделай так, — потребовал Пол и показал, чего от нее хочет.

Сэм застонала, но, подчинившись, стала покачиваться взад и вперед. Ее голова по-прежнему лежала на руках, глаза были крепко зажмурены. Если бы кто-нибудь вошел и остановился рядом с ними, она бы не услышала, да ей это было бы просто безразлично. Сэм пребывала в совсем ином мире, где имело значение только то, что она делала.

Она стала умолять Пола двигаться тоже, но он оставался непреклонным до тех пор, пока Сэм не вышла из себя и не зарыдала от неудовлетворенности. Тогда и только тогда он снизошел до ее просьбы, а его руки погладили ноющие груди Сэм, прежде чем скользнуть между ее бедрами.

Она выкрикивала его имя, потом просто плакала.

— О, Пол… Пол… что ты со мной делаешь?!