В поисках врат Стылой Тени

Глава 8

Тихое поскрипывание снега под полозьями и убаюкивающе-легкое покачивание скользящих по белой скатерти замерзшего моря нарт навевало сонную дрёму, И, что удивительно, хоть на крайней ночевке все и выспались, глаза пассажиров сами собой закрывались, не смотря даже на то, что мороз ощутимо пощипывал открытую кожу лица. Но полусонное состояние отнюдь не мешало Нтанде и ее отцу обсуждать создавшуюся, надо сказать, совсем не простую ситуацию.

— Судя по всему, те, кто на нас напал, имели своей целью именно разгром нашей экспедиции, — вещал ровным голосом Афолабе, — и, скорее всего, это дело рук одной из разведслужб государств-конкурентов империи Кенин, подданными коей мы имеем счастье состоять. Это, так сказать, наши уважаемые международные, прости, Господи, партнёры.

— Пап, а почему ты так думаешь, может это наши кредиторы? — поинтересовалась Нтанда.

— Ну, это весьма маловероятно, — уверенно возразил председатель правления гильдии "Черное золото", — как раз именно они, в первую очередь, и заинтересованы в успехе нашей экспедиции. В крайнем случае, они могли бы напасть на нас на обратном пути. Тогда можно было бы рассчитывать на хоть какую-нибудь добычу. Но и это тоже маловероятно — этим самым они уничтожили бы даже гипотетическую возможность взыскания долгов с нашей гильдии, которые, в этом случае, автоматически трансформировались бы в их прямой убыток, поскольку стоимость имеющихся на текущий момент гильдейских активов покрывает, хорошо, если одну шестую имеющейся совокупной кредиторской задолженности. И совсем не факт, что мы возвращались бы с чем-то настолько ценным, что перекрывало бы риск потенциальных потерь. Так что это не они. Определённо не они.

— А зачем это тогда, нашим, как ты выразился, уважаемым международным партнёрам?

— Ну, давай начнем с того, что это не я так выразился, — Афолабе иронично хмыкнул, — это официальная риторика нашего МИДа. Хотя ни один из представителей внешнеполитического ведомства нашей Империи не питает никаких иллюзий относительно этих самых партнёров. Что Королевство Меридиан, что Империя Аррагон, спят и видят, как бы пакость какую-нибудь сотворить. Да и кроме них хватает доброжелателей. Так что, это кто-нибудь из них подсуетился.

— Но я не понимаю, зачем. Какое мы с тобой имеем отношение к межгосударственным отношениям и прочей международной подковёрной грызне?

— Тут, я так думаю, наши с тобой личности роли не играют. Кто-то, совсем не глупый и очень хорошо информированный, получил сведения о наших поисках артефактов. А мы с тобой, как я уже говорил, граждане Империи Кенин. И, если мы находим что-нибудь действительно значительное, то автоматически усиливается именно Империя Кенин, так как находка окажется там. А они, судя по всему, посчитали, что мы действительно можем найти что-нибудь, что может значительно увеличить вес нашего государства. И решили таким нехитрым способом предотвратить потенциальное усиление оппонента, коим наша богоспасаемая Империя и выступает для многих государств в рамках Большой Игры.

— Что за Большая Игра? — Нтанда бросила на отца вопросительный взгляд, — Я, как сейчас выясняется, крайне далека от политики и животрепещущих проблем современности. Просвети уже.

— Термином Большая Игра принято обозначать длящуюся веками и не прекращающуюся ни на минуту борьбу значимых в масштабах мира сил за мировое господство. Положительного результата пока не добился никто. И, как я не без оснований предполагаю, то желаемый результат ни для кого из участников этого тараканьего забега недостижим. Недостижим ни в ближайшей, ни в среднесрочной перспективе. Но нам с тобой от этого не легче.

— Это точно. А можем мы хотя бы предположить, кто это за нами так охотится? Кого нам следует опасаться?

— То, что произошло, явно указывает на то, что опасаться нам надо всего. Шарахаться от любой тени. Прятаться и перемещаться по открытому пространству только перебежками, — Афолабе слегка улыбнулся, невесело так улыбнулся, — утрирую, конечно. Но совсем чуть-чуть. Теперь паранойя для нас с тобой — это не болезнь, а очень полезное качество, направленное на повышение вероятности нашего с тобою выживания в этом до крайности жестоком мире.

— Ну, ты так и не ответил, кто именно, в первую очередь, заинтересован в том, что бы мы прекратили своё существование. Я, знаешь ли, еще слишком молода, что бы отправляться на встречу с предками.

— Ну, я тоже туда не особенно тороплюсь. К предкам мы всегда успеем. Как показывает практика, туда не опаздывают, — невесело пошутил Афолабе, — а кого опасаться? Ну, начнём с наших, так сказать, самых уважаемых партнёров. Во-первых — это Королевство Меридиан. Хотя, по факту, это империя. Много колоний, мелких и крупных. Алмаз короны этого королевства — это, несомненно, Гиндао. Большая, густонаселенная территория, полностью находящаяся под контролем метрополии. Пряности, металл, прочие колониальные товары, включая зёрна буна, и листья камелии, питьё отвара из которых сейчас входит в моду. Номер второй — это, мною, также, уже упомянутая, Империя Аррагон. Основной соперник Королевства Меридиана по контролю за морскими торговыми путями. Сейчас они значительно сдали свои позиции, но всё еще весьма сильны и обладают немаленьким флотом. И обширными колониями на Западном материке. Хотя и тут их владения за последний век подсократились изрядно.

— Ага, спасибо. А кроме них?

— А кроме них можно поименовать целый ряд стран, да и не только стран, а, скажем так, крупных организаций, которые могут быть заинтересованы в том, что бы то, что мы с тобой собираемся извлечь на свет из недр древней истории, на этот самый свет никогда бы не попало.

— Это какие же такие организации?

— Ну, начнем с крупного торгово-транспортного консорциума торговых гильдий и приморских городов юга нашего материка.

— Это ты про Союз Хансу?

— Да, именно про него. Сильный союз. Большие возможности. Отменный торговый флот, и не только торговый. Случись что, под умелым руководством этот флот может доставить большие неприятности и военно-морским силам какого-нибудь государства средних размеров и могущества. Все эти вольные города, коих достаточно много, и торговые гильдии, очень даже успешно конкурируют с гильдиями нашей Империи. И собираются и впредь расширять сферу своего влияния, в том числе и за счет гильдий Империи Кенин. А потому заинтересованы кровно в ослаблении этой самой империи. Есть еще воинствующая церковь Тринадцати Поводырей, которая, к счастью, на территории Империи и многих других стран запрещена. Запрещена она в силу того, что пытается претендовать, помимо власти духовной, еще и на власть мирскую. Пока им удалось организовать лишь одну карликового размера теократию, но начало, так или иначе, положено. В общем, наш император их не приветствует. Совсем не приветствует, да. Эти ребята ведут агрессивную миссионерскую деятельность на протяжении уже трёх веков, и заметно потеснили многие, до недавнего времени, весьма популярные церкви и культы в борьбе за паству. Особенно, подчеркну, в борьбе за любую паству, не только за платёжеспособную, богатую и влиятельную. За любую. И одним из основных постулатов этой религии является полное неприятие волшебства, колдовства, магии и всего, что может быть противопоставлено могуществу церкви Тринадцати Поводырей и конкурировать с ней в борьбе за души людские. Ну и за кошельки, как же без этого то, — усмехнулся Афолабе, — Чудеса, это, согласно их канонам, прерогатива исключительно божественная, а все остальное — от Лукавого. И есть у них такой орден — "Меч предстоятеля", о котором, если и говорят, то вполголоса. Вот не принято упоминать это почтенное объединение рыцарей церкви всуе. Ибо орден этот как раз и занимается борьбой за избавление человечества от искуса поганого колдунства. Принципиально подходит к организации этой самой борьбы. И в средствах достижения поставленных целей орден сей себя не ограничивает никоим образом. Любое деяние морально и допустимо, если совершается к вящей славе Божией. Вот, это наши с тобой наиболее вероятные недоброжелатели.

— Впечатляет. И что мы будем делать теперь?

— Хороший вопрос, — Афолабе сделал паузу, после чего продолжил, — Начнем с того, что нам сейчас особенно необходимо добраться до этого храмового комплекса. При том, что на нас уже открыли охоту именно из-за нашего стремления туда. Ибо именно там мы можем обрести ресурсы для построения нашего будущего. Сейчас, я думаю, ты отдаёшь себе отчёт в том, что гильдия наша приказала долго жить. И возвращаться в Империю нам ну никак нельзя. И будет нельзя еще очень и очень долго. Скорее всего, нам вообще нельзя будет туда возвращаться. Никогда. Ибо там нас будут ждать неприятности, и не просто неприятности, а неприятности крупные. Разнообразные и многочисленные. Ждать и искать нас будут как отдельные люди, так и целые коллективы, мечтающие отобрать у нас все, что удастся, а нас прикончить самым затейливым образом. Согласна?

— Ну да. Тут не поспоришь.

— Рад, что ты это осознаёшь. Нам придется где-то начинать новую жизнь. Сменить всё, что можно сменить. Имена, документы, внешность.

— Внешность? Не знаю, как тебя, а моя внешность меня вполне устраивает, — Нтанда попыталась оспорить эту очевидную и необходимую меру безопасности. Ибо женщина. И дух противоречия в ней неистребим.

— Ну что ты так волнуешься то? — Афолабе примирительно-успокаивающе посмотрел в глаза дочери, — я ж не сказал, что всё испортим. Я лишь сказал, что мы всё изменим. И непременно в лучшую сторону.

— Ага, — крайне скептически среагировала Нтанда, — а про то, что лучшее, это злейший враг хорошего, ты не слышал?

— Ну, так или иначе, но нам придётся радикально, елико это возможно, снизить возможность нас идентифицировать.

— К сожалению да. Всё я понимаю. Но поспорить то? — заметно поникла Нтанда, — а что ещё?

— А вот не знаю. Всё зависит от того, что мы там найдём. От этого зависит и образ наших действий. И величина и качество ресурсов, которые мы сможем использовать. В общем, наше будущее там. Как ты сказала, за Вратами Стылой Тени.

— Это я так сказала?

— Да, а ты не помнишь?

— Припоминаю что-то подобное. Но название этих самых врат мне сейчас решительно не нравится. Не оптимистичное оно. Совсем.

— Тем не менее, наше будущее именно там. Там наш с тобой самый главный шанс на выживание, — Афолабе хотел завершить дискуссию. Цели он добился. Дочь из ступора вывел. В курс проблем ввёл. Теперь есть смысл просто идти вперед. И будь, что будет.

— Согласна. Других приемлемых вариантов не просматривается, — Нтанда жалобно хлюпнула носом, но все таки взяла себя в руки, — это не шибко здорово, но всё-таки лучше, чем если бы никаких вариантов и вовсе не было бы. В нашем случае и один вариант — это богатство.

Отец с дочерью переглянулись, а затем устремили свои взоры вперед, где, пока еще очень далеко, в мареве снежной дымки начали проявляться какие-то нагромождения то ли камней, то ли ледяных глыб. Похоже, это был берег того самого неизвестного острова. Цель путешествия становилась всё ближе.

Нарты, влекомые упряжками пушистых голубоглазых собак, наконец-то достигли берега земли, которой на картах не было. И тут Нтанде и её отцу предстояло сменить средство передвижения. Как это было договорено, суеверные олча остаются на этом берегу, разбивают лагерь и ждут их возвращения. А они, навьючив на спины все необходимое, должны встать на лыжи и продолжать движение в направлении предполагаемого местонахождения искомого храмового комплекса. И, поскольку северный день уже приближался к своему финалу, решили продолжить путь завтра, а сейчас заночевать, отдохнуть, насколько это возможно, и морально подготовиться к предстоящему рывку. Поужинали, и забрались в пуховые спальные мешки. Завтрашний день должен будет во многом определить их будущее на много, много дней вперёд.

С наступлением утра, после горячего буна, плотного завтрака и недолгих сборов, они встали на лыжи и двинулись навстречу неизвестности. В лагере остались только два охотника-олча, которые будут их ждать тут на протяжении десяти дней, и, если не дождутся, то снимутся и отправятся обратно. И это тоже надо было иметь ввиду, поскольку самостоятельно выбраться из этих, богами забытых, снежных пустошей шансов у них не было. Так что следовало уложиться в обговоренные сроки. Это было жизненно важно. Нтанда про себя отметила, что сейчас цена любой, даже, казалось бы, самой незначительной ошибки или небрежности может оказаться очень высока. Можно даже сказать, что смертельно высока, и это вовсе не будет преувеличением.

— Итак, уважаемый Тынэвири, что мы, всё таки, решим относительно того железа и прочих обломков, лежащих на берегу? — Симба взглянул в честные глаза шамана, и понял, что сейчас придется отчаянно торгововаться, — Мы бы хотели забрать кое-что из этого, совершенно бесполезного для вас, хлама, за соответствующее вознаграждение, разумеется.

— А мы хотим рыболовных крючков три килограмма, — начал нудным голосом перечислять свои хотелки шаман, загибая палец на левой руке, — из них два килограмма тройных, номера 3/0, 1/0, 2, 4 и 6 — по 400 грамм каждого номера, и килограмм одинарных, номер 20. А еще мы хотим три металлических бидона с теплоизоляцией по 40 литров каждый, — загнул второй палец шаман, — и еще мы хотим…

В общем, монолог заслуженного шамана, затянувшийся более, чем на 10 минут, содержал детальный перечень желаемого. Надо отдать ему должное, что стоимость всех перечисленных материальных ценностей была много меньше стоимости тех узлов и агрегатов, завладеть которыми собирался Симба. Предполагаемый обмен обещал стать вполне себе взаимовыгодным. Единственное, что омрачало радость Симбы по поводу наклёвывающейся сделки, так это то, что некоторых позиций из обширнейшего списка желаемого сейчас не было в наличии на борту. А это значит, что придется возвращаться к зимнему стойбищу этого племени, чтобы довезти недостающее и окончательно завершить сделку. Ещё хорошо, что продолжительная история отношений с шаманом и старейшиной позволяла говорить о том, что часть причитающегося олча товара поступит позже. Так или иначе, высокие договаривающиеся стороны ударили по рукам. Симба Ситоле попросил шамана пока не трогать останки дирижабля и корабля до их возвращения, так как для проведения демонтажа уцелевших деталей просто не было времени. Надо было стартовать незамедлительно.

И был еще один вопрос, уладить который надо было сейчас. Та самая дама, доставленная в лагерь охотников в бессознательном состоянии. И тут шаман удивил Симбу. Как оказалось, дама им попалась весьма не простая, хотя с виду и не скажешь, женщина, как женщина. Да, красивая, но что с того. Красотой то многие не обделены. А вот Тынэвири рассказал, что во время осмотра пострадавшей заметил, что мелкие духи вокруг неё так и вьются, ведут себя странно. Как будто привлекает она их чем то. И, что тоже стоило бы отметить, из людей, находившихся на борту дирижабля она единственная, кто выжил. И мало того, что она выжила. Она отделалась парой переломов и всё. Даже ушибов внутренних органов нет. Хотя и падала она, не сказать, что с маленькой высоты. В общем, интересная во всех отношениях дама. И да, при ней рюкзачок был. А в нем, помимо табельного оружия, личных вещей и всякой прочей мелочи были документы. Их то Симба Ситоле и забрал, что бы в дороге изучить как следует, и понять, как себя с этой женщиной вести и что ей предлагать. Шаман же заверил его, что олча с незнакомкой расстанутся без особых сожалений. Особенно если им, ну, просто в качестве подарка, передадут оптику для винтовки. В количестве трёх штук. Симба Ситоле, в ответ на это меркантильное поползновение шамана, хмыкнул, буркнул что-то о запрете на торговлю людьми, но в конце концов заверил почтеннейшего Тынэвири, что оптика будет ему передана прямо сейчас. Благо, на складе у Уоссвы этих прицелов числился аж целый десяток. В общем, все вопросы были принципиально улажены, пути и сроки реализации достигнутых договоренностей согласованы, и можно было считать, что этот участок организационной работы полностью отработан — и дело теперь за исполнителями.

После того, как Уоссва Пегий отгрузил со склада охотникам, которых незамедлительно прислал шаман, все материальные ценности, причитавшиеся им согласно вручённого ему Симбой Ситоле списка, причин оставаться на берегу более не было. Дирижабль начал потихоньку набирать высоту, готовясь к последнему рывку на Север.

В кают-компании у большого стола сидели Глава рода и его племянник. Перед ними стояла большая бутыль тёмного вина, бокалы и грандиозных размеров хрустальная пепельница. Симба Ситоле курил свою неизменную трубку со смеющимся чёртиком, а Адио дымил сигариллой, произведенной в одной из тропических колоний империи Аррагон. Оба они с неподдельным интересом изучали документы женщины, выжившей при крушении дирижабля.

— Та-ак, — протянул задумчиво капитан, — это не рядовой, это нам с тобою целый начальник связи попался. Что мы из этого факта сможем извлечь, я пока не знаю, но само по себе это не плохо. Раз наша будущая гостья офицер Военно-воздушного флота Королевства Меридиан, то это говорит о том, что она определённо не глупа — откровенных тупиц и идиотов там не держат. А что это значит?

— Что? — подыграл ему племянник.

— А значит это то, что она должна уметь воспринимать разумные доводы и, что самое важное, принимать правильные решения. Кроме того, она не является сотрудником разведки, а является просто членом экипажа переданного в распоряжение разведки воздушного судна, то есть двойного дна у нее, скорее всего нет. Но тут надо будет всё равно присматривать за ней- мало ли что.

— То есть, если я правильно тебя понял, мы сможем договориться с ней, не прибегая к каким-либо чрезвычайным мерам воздействия? — Адио затянулся, прикрыл от удовольствия глаза и сделал глоток сухого вина из бокала, стоявшего перед ним, — кроме того, я так понял, что в своём деле она является специалистом, а это значит, что сможет приносить пользу на том участке работ, который мы сможем ей предложить.

— Да, если мы предоставим ей работу по её профилю, зря свой хлеб она есть не будет. И да, смотри — в её анкетных данных указано, что отец, хоть и значится в метрике, реально в её жизни не появлялся, — Симба всё глубже погружался в анализ изучаемых документов, — А мать пропала без вести достаточно давно. Она — круглая сирота, получается?

— Ну, если это так, то вообще замечательно. В этом случае родственники её разыскивать точно не будут. Поскольку их нет, просто-напросто.

— Что касается розысков, дорогой мой Адио, то не родственников следует опасаться, — Симба воздел указательный палец вверх, — а любознательных следователей, которых МИД Его Королевского Величества Гаррета II совершенно точно запустит по следам пропавшего дирижабля. Эти парни не успокоятся, пока не разнюхают всё, что только возможно. И я не побоюсь предположить то, что им удастся разнюхать даже кое-что сверх возможного. Это чертовски въедливые ребята. И дело свое знают туго.

— Тогда у нас очень мало времени, дядя. Для того, чтобы спрятать улики и сбить ищеек со следа, нам следует вернуться к месту происшествия как можно скорее. Я так думаю, что у нас не более двух недель за всё про всё.

— Как бы даже и не меньше, — вздохнул капитан и пригубил вина, — понимаешь, нам надо донести до наших друзей-олча то, что в их интересах прибрать всё, что там, на берегу, может валяться. Разумеется, после того, как мы заберем то, что хотим демонтировать с того, что осталось и от дирижабля, и от корабля.

— Боюсь, что всё зачистить не удастся. Ни мы, ни олча не располагаем необходимыми силами и временем.

— Да, но это не отменяет необходимости убрать те следы, которые можно убрать, — Симба задумался на секунду, после чего продолжил, — а олча предложить сделать так, что бы о том, что на берегу были именно они, было бы догадаться невозможно. Хотя они и сами до этого додумаются. Но напомнить будет не лишним.

— Ну да, хорошо ещё, что мы там не наследили.

— Ага, теперь наша задача, не наследить при демонтаже оборудования, — Симба глубоко затянулся, выпустил колечки дыма, и, не отрывая от них взгляда закончил мысль, — в общем, надо будет делать всё быстро и аккуратно. Очень аккуратно. Справимся, конечно.

Еще десяток минут они шуршали бумагами Энвис фехр Ллир — так звали эту женщину-офицера. Наконец капитан открыл потрёпанную тетрадку, которая лежала вместе с документами.

— Смотри-ка, племяш, — он удивлённо поднял брови, — тут что-то вроде дневника. Записи от руки. И писала это не наша подопечная, а некая Блодуэн ферх Рис. И какое отношение она имеет к нашей Энвис, интересно?

— Ну, судя по тому, что тетрадка хранится вместе с документами, — предположил Адио, — это писал какой-то достаточно близкий ей человек. Может быть, эта тетрадка — память о пропавшей без вести матери?

— Вполне возможно, — согласился Симба, — тогда, получается, Блодуэн ферх Рис это её мать. Я так и не привык к тому, что в Меридиане принято указывать не родовое имя после личного, а личное имя отца, а потому зная имена, трудно установить наличие или отсутствие родства между их носителями. Блодуэн ферх Рис — это значит Блодуэн, дочь Риса — не больше и не меньше. А кто к какому роду принадлежит — это постороннему человеку не понятно.

— Да, неудобно конечно, — усмехнулся племянник, — но это не самая большая наша проблема.

— Полностью с тобой согласен, — улыбнулся в ответ дядя, — Но я думаю, что эту тетрадку стоит изучить более вдумчиво. Информация лишней не бывает. Тем более в таких вопросах.

Заснеженная ледяная равнина монотонно убегала назад под ведущей гусеницей снегохода. И всё так же сверкала. В морозном мареве вдали начали проявляться контуры каких-то скал. Точно сказать было пока нельзя — расстояние скрадывало детали и смазывало зыбкие контуры. Но по мере приближения некоторые подробности всё-таки начали проявляться. Взгляд колор-сержанта вдруг остановился на причудливой ледяной глыбе, очертаниями своими напоминавшей древний парусник. Он легонько стукнул Филиппа, управлявшего снегоходом, по плечу и жестом показал ему, что надо будет подъехать к этому образованию. Сержант решил осмотреть странный объект.

При ближайшем рассмотрении это действительно оказалось кораблем, построенным много лет назад. Над ним даже возвышались невысокие обломки двух мачт. Скорее всего, его затерло льдами южнее, а сюда корабль попал, дрейфуя вместе с ледяным полем, в которое он прочно вмерз. Попытка исследовать внутренности корабля-призрака успехом не увенчалась, так как все проходы во внутренние помещения были забиты плотно слежавшимся снегом и льдом. При внешнем осмотре тоже почти ничего выяснить не удалось, разве что на обшивке высокой кормовой надстройки обнаружилось написанное архаичным шрифтом на языке Кенин название судна — "Бокари" и название порта приписки — Бадд. Слова эти Садурну ар Осуаллт ничего не говорили. О корабле с таким названием он не слышал. А поскольку взять тут нечего, ну если только оторвать на дрова несколько досок обшивки, то интерес к находке он потерял.

Теперь его заботило другое. Никаких следов присутствия других людей они тут не увидели. А это значит, что они ушли в сторону от маршрута беглецов. Хотя, может быть, это не так уж и плохо. На этом берегу их следы должны быть. И сильно в сторону они не должны были отклониться, а потому была возможность, организовав тут базовый лагерь, не спеша искать след. И, разыскав его, планировать дальнейшие действия. Садурн продолжал держать в голове необходимость соблюдать осторожность, дабы не спугнуть раньше времени преследуемых. Они должны вывести его и его людей к призу.

Поэтому он с Филиппом взялся за организацию базового лагеря, а Ури с Овитом отправились на поиски пропавшего следа и тех, кто должен был его оставить. Разумеется, перед тем, как двинуться на выполнение поставленной задачи поисковики были хорошенько проинструктированы педантичным сержантом, который хотел избежать случайностей и накладок.