В сетях инстинктов

Сергей вгляделся и оживился. На экране высветился Иван Одесский в компании с Ксенией Колчак.

- Вы можете мне распечатать этот снимок?

Телефон Светланы звонил вовсю, когда она вошла в свой кабинет, и она еле успела ответить на звонок. Это был Оганян, который вселил в нее надежду и сразу повесил трубку.

- У меня есть некоторые результаты лаборатории для тебя, - сказал он скороговоркой. - скоро приеду.

Пока Оганян находился в пути в управление, Возович зашла к Сергею. Платов успел открыть обед из 'Макдональдса', упакованный в пакет. Он съел его без большого удовольствия, предложив остатки рядом сидевшему Девадзе, который сказал, что он уже поел. В животе у Светланы грохотало, но она отодвинула свой голод на задворки, просматривая показания Розенбаума.

Путешествие не заняло у Оганяна много времени, чтобы возвратиться, неся отчет и свежую кока-колу. Он был фанатиком кока-колы, и вся разница была в том, что в нерабочее время он ее разбавлял ромом. Вазген думал, что никто не знал этого, но Светлана и шеф следили за ним в течение долгого времени, и Возович была уверена, что это знал весь отдел.

- Привет, - сказал он, передвигая стул из угла комнаты перед собой. - Хорошо, что у нас тут есть некоторые вещи, которые соединяются.

Поразмыслив, он повернул стул спинкой перед собой и наклонился вперед, его ступни подались вперед. По его мнению, это было мужественное положение, имевшее большую сексуальную привлекательность.

- Итак, отпечатки пальцев: не найдено никаких других, кроме Одесского в ванной и спальне, но имеются неизвестные отпечатки из других частей дома, главным образом из кухни и коридора. В картотеке не значатся. Слюна: мы получили некоторые следы, известно только, что это женщина, следы были на постели и на теле покойного. Группа крови Одесского: вторая, резус положительный. Распространена очень часто, сами знаете. Кровь, найденная на полотенце в ванной, соответствует крови хозяйна дома. Что касается волос, то на простыне найдены волосы Одесского и неизвестного лица. На ковре найдены волосы еще третьего лица, кроме Ивана. Содержимое под ногтями: только следы туалетного мыла, соответствующего туалетному мылу в ванной Одесского.

− У Одесского были сексуальные отношения с двумя людьми, так? - поразмыслив, сказал Платов, листая бумаги.

- Возможно.

- И обе партнерши блондинки? - спросил Платов, просматривая страницы.

- Да, обе. Ну, чтобы быть точным, блондинистые. Они - различных оттенков.

− Такие, как у Колчак?

− Один образец совпадает.

− Черт. Это точно, что оба образца волос женские?

− Да. - Оганян встал, бросил пустую банку из под 'Пепси' в мусорную корзину.

− Жаль, не нашли мобильный Одесского, − отметил Платов, Возович кивнула в ответ. - вероятнее всего, его забрал убийца.

- А телефоны в записной книжке? - Светлана взяла бумаги у Сергея.

- Все номера либо московские, либо питерские, их владельцы устанавливаются, - отметил Сергей. - извини, на большее не хватило времени.

− Я встречусь с Ксенией и получу образцы ДНК, так как у нас должны быть образцы для неизвестных волос и слюны, найденных в комнате Одесского. Если те волосы - Ксении, вероятно, что она занималась сексом с Одесским в ту ночь, когда он был убит. Она могла очень хорошо знать что-то, что она не говорит. - Возович вытащила смартфон.

Наутро Светлана снова приехала в Дагомыс. На этот раз она не использовала полицейский 'Мерседес', а собственный автомобиль. Припарковавшись напротив дома Ксении и выйдя из машины, она раскрыла зонт - день был пасмурный и накрапывал мелкий дождик. Летний легкий костюм она сменила на черные кожаные брюки и белую блузку с золотисто-серыми художественными узорами. Подошедшему к воротам охраннику она продемонстрировала свое удостоверение. Страж оказался тот же, что и позавчера - худой коротко стриженый брюнет с бледноватым узким лицом - который даже не взглянув в 'корочки', открыл ворота и пропустил Светлану на территорию апартаментов Колчак.

Светлана подойдя к дверям дома, сложила зонт и нажала кнопку домофона:

- Ало. - раздался знакомый голос.

- Это майор Возович. Не могли бы мы с вами поговорить?

- Конечно. Заходите.

Ксения в коротком топике полулежала на диване, накрытая до пояса тонким сиреневым одеялом и курила. Рядом с ней лежало несколько журналов. Видно было, что она никуда не собиралась из дома. Светлана положила на столик перед диваном конверт с фотографиями и отошла к окну.

- В чем дело? - Ксения затянулась, затем сбросила пепел в круглую хрустальную пепельницу, стоявшую на столике.

- Это сняла камера над входом в клуб 'Черный лис'. Это означает, что вы с Иваном были любителями садомазохистского секса. Во время нашего прошлого разговора вы решили это опустить.

- Как и с кем я трахаюсь, касается только меня. − парировала Ксения.

- Нет, нет, это не так, теперь когда Ивана убили, Ксюша. - Светлана уперла руки в бока и подошла к Колчак. - Не только вы встречались с ним.

- Я знаю. У него было много знакомств здесь.

- Вы знаете кого-либо?

- Викторию Носенко.

- А вы имели интимные отношения с Носенко?

- Да. - пристально взглянула в лицо майора Ксения.

Светлана повернулась и прошлась по комнате.

- И вы хотите, чтобы я поверила, что это просто совпадение, что вы трое трахались друг с другом, однако вы непричастны к убийству? - она несколько театрально развела руками.

- Не только я. - Ксения взяла новую сигарету из пачки.

- То есть? Кто еще?

- Есть группа людей, которые любят собираться вместе для секса, в том числе с элементами садомазохизма.

- Иван входил в эту группу?

- Да, да. - раздраженно пробормотала Ксения.

- Хорошо. Сколько всего людей в группе? - Светлана разместилась на стуле напротив, закинув ногу на ногу.

- Некоторые из них известные личности. Или известны их супруги.

- Мне плевать, известные или нет, - воскликнула Светлана, снова подойдя к Ксении. - Ну так кто они?

- Поэтому мы и не используем наши настоящие имена, - Ксения потушила сигарету в пепельнице.

- Ксюша, это тебя не пугает? - Светлана уселась на диван вплотную к девушке. - Неужели это тебя совсем не пугает?

Ксения ухмыльнулась.

- Каждый год я зарабатываю много дeнег. Это мой летний дом. Раньше я жила в грязной земляной норе и я знаю, что не вернусь туда из-за того, с кем я люблю спать. Вот что меня пугает. - она затянулась очередной сигаретой.

Светлана встала с дивана и остановилась напротив Ксении.

- Ну. Рассказывай. - она вытащила пачечку фотографий из конверта и протянула Ксении. - Что за женщины занимались сексом с Иваном подобным образом?

Девушка даже не повела бровью.

- Не знаю, он ничего не рассказывал.

- Взгляни на фотографии, Ксюша. - напирала Светлана, тыча фотографиями.

- Не было никаких женщин, - Ксения затянулась сигаретой, нехотя перебирая фото.

- Тогда кто же это? - крикнула Светлана, нагибаясь к девушке.

- Мы занимались этим только вдвоем. - Ксения равнодушно бросила фотографии на подушку, лежавшую рядом. - Это все?

- Нет. На постели Ивана мы нашли чью-то слюну. И так как вы с ним были любовниками, мне надо взять у вас образец, чтобы узнать, не ваша ли она. - Светлана вытащила из кармана брюк маленький самозаклеивающийся полиэтиленовый пакетик и упаковку палочек с ватными головками на концах.

- И что я должна сделать?

- Дайте мне образец вашей слюны. Проведите этой палочкой у себя за щекой. Потом положите в пакетик.

- Меня же там не было, - Ксения привстала с дивана, затушила сигарету в пепельнице на столике, отбросила одеяло. Оказалось, кроме маечки, на ней были надеты только узенькие зеленые стринги. - я же вам говорила.

- Возможно вы занимались с Иваном оральным сексом, - невозмутимо отрезала Светлана, не обращая внимания на наряд Ксении. - Давайте. - она протянула упаковку девушке.

- Мне действительно нужно это сделать?

- Мы можем это сделать в лаборатории. Не усложняйте себе жизнь. - взглянула ей в глаза Светлана.

Ксения заколебалась, взяла откупоренную упаковку, вытащила одну из палочек, повертела ее наманикюренными пальцами. Видно было, как она борется с собой. Прошло еще несколько мгновений и Ксения все же сунула ватную палочку себе в рот.

Массажистка Жанна Суходольная работала в заведении под названием 'Аметист'. Клиенты, оставлявшие свои отзывы в интернете, весьма лестно отзывалась о работниках этого центра в целом и о Жанне Суходольной в частности.

В массажный салон 'Аметист' Сергей прибыл к четырем пополудни. По его подсчетам, посетителей в центре в это время должно было быть еще не так много. Заведение было одним из самых дорогих в Сочи, а богатые клиенты, способные выложить кругленькую сумму за сеанс массажа, активизируются, как правило, вечером. Расчет Платова оказался верным. В центре его окутала звенящая тишина. Дойдя до стойки ресепции, Сергей вежливо поздоровался с молодой девицей, скучающим взглядом глядевшей в невидимые ему дали. От звука его голоса девица вздрогнула, будто очнулась от многолетнего сна, и затараторила привычный текст, которым ежедневно встречала посетителей.

- Добрый день! Компания 'Аметист'. Рада приветствовать вас в нашем центре. Могу я вам чем-то помочь?

- Можете, - дал Сергей положительный ответ. - Я ищу Жанну Суходольную, массажистку. Она сегодня работает?

- Минуту подождите, я уточню информацию, - окончательно просыпаясь, ответила девица. - Можете подождать в нашем вестибюле. Он специально оборудован для того, чтобы скрасить нашим клиентам время ожидания мастера.

- Не беспокойтесь, я подожду здесь, - отказался Сергей от комфорта зала ожидания центра. - Просто вызовите Жанну, а там уж мы сами решим, куда нам направиться.

Девица пожала плечами, давая понять, что служащие центра принимают как должное любое желание своих клиентов. Вот и хорошо. Секретарша принялась названивать по всем номерам, находящимся перед ее носом. Каждый раз, когда на том конце провода снимали трубку, она задавала один и тот же вопрос:

- Жанночка не у вас? - и добавляла трагическим шепотом: - Ее разыскивают.

Выслушав ответ, девица надавливала на рычаг телефона, прерывая соединение, и принималась набирать следующий номер. На пятый или шестой звонок она получила положительный ответ. Радостно взглянув на меня, сообщила:

- Кабинет номер двенадцать. Суходольная свободна. Какой вид массажа вы предпочитаете? Наш центр предлагает своим клиентам более пятидесяти видов массажа. Могу порекомендовать точечный, спортивный, мягкий поверхностный массаж, глубокий массаж тканей...

Пока Сергей выслушивал список предложений центра, ему в голову пришла интересная идея. Не стоит сразу раскрывать перед Жанной карты. Для начала лучше присмотреться к ней в неформальной обстановке.

- Мягкий эротический массаж - это мне подойдет, - остановил Сергей девицу.

- Прекрасный выбор, - похвалила та. - Стоимость сеанса две с половиной тысячи рублей. При оплате всего курса единовременно скидка на любые услуги центра двадцать процентов.

- Пожалуй, меня устроит пробный сеанс, - заявил Сергей. - Терпеть не могу покупать кота в мешке.

- Как скажете, - уныло произнесла девица. - Пробный так пробный. С вас две с половиной тысячи.

Заплатив за сеанс массажа и получив в обмен на деньги круглый синий пластиковый жетон, похожий на фишку в казино, Сергей направился вдоль по коридору искать двенадцатый кабинет.

В кабинете под номером двенадцать его встретила молодая улыбчивая женщина в стандартном белом халате. Взглянув на протянутый жетон, она понимающе улыбнулась:

- Добрый день. Добро пожаловать в наш центр. Меня зовут Жанна Суходольная, можно просто Жанна. Вы впервые в нашем центре?

- Честно говоря, да, - Сергей обворожительно улыбнулся в ответ. - Решил снять стресс после напряженной работы. Расслабиться, так сказать.

- Не сомневайтесь, вы сделали правильный выбор, - заверила Сергея массажистка. - Вот увидите, после первого же сеанса вы будете чувствовать себя намного лучше. Раздевайтесь, располагайтесь на массажном столе. А я пока приготовлю все необходимое.

Платов разделся за ширмой догола, положил на приткнутую к столу тумбочку барсетку и улегся на стол. Как только он лег, Жанна приступила к выполнению своих прямых обязанностей. Налив на спину ароматическое масло, Жанна начала массировать спину Сергею. Эту процедуру Платов нашел весьма приятной. Он порадовалася, что заказал мягкий эротический массаж, а не какой-нибудь спортивный.

Минут двадцать в кабинете было слышно лишь прерывистое дыхание массажистки. Тело Сергея расслабилось под воздействием массажа, но мозг отдыхать не собирался. Выждав приличествующее время, он приступил к расспросам.

- Скажите, вы давно здесь работаете? - задал он первый вопрос.

- Пять лет, - сообщила Жанна. - окончила медицинский, но медсестрой становиться не хотелось, вот сюда и устроилась.

- Как ощущения? Местом своим довольны?

- Мне здесь нравится, - призналась Жанна, - тяжеловато, конечно, но это только в те дни, когда в центре наплыв клиентов. Вот тогда действительно сложно.

- Я слышал, вы и на дому свои услуги оказываете? - продолжал Платов.

- Случается, - спокойно ответила Жанна. - Некоторые клиенты предпочитают делать массаж в привычной обстановке своего дома, вот администрация центра и ввела такую услугу.

- И часто вам приходится на дом к клиентам выезжать?

- Не особо. Собственно говоря, таких клиентов у центра немного.

- А у вас лично? - продолжал расспрашивать Платов.

- Есть несколько человек, - коротко ответила Жанна и добавила: - Вообще-то у нас не принято обсуждать клиентов. Быть может, сменим тему?

- Пока не получится, - Платов потянулся к барсетке и вытащил из нее полицейское удостоверение. Развернул его и быстро спрятал назад в барсетку. - мне надо задать вам несколько вопросов.

- Все понятно, - вздохнула, закатив глаза кверху, Жанна. - хорошо, переворачивайтесь.

Сергей перевернулся на спину и встретившись взглядом с Жанной, продолжал:

- Вы знаете Ксению Колчак?

- Да.

- А Ивана Одесского знали?

- Да.

- Как вы познакомились с Иваном?

- Он пришел ко мне на массаж.

- Когда это было?

- В прошлом году.

- Вы с ним встречались?

- Нет, он часто приходил на массаж и делал мне подарки.

- У вас был массаж вместе с интимом? - Сергей запнулся, когда Жанна стала массировать ему член.

Массажистка тоже сделала паузу, как будто она хотела объяснить что-то, затем отказалась от этого и продолжала тем же вкрадчивым голосом:

- Да но мы скрывали это. Это было, когда он уставал от всех этих поклонников, фанатов, концертов. Наши отношения прерывались и возобновлялись, когда он приезжал в Сочи отдохнуть.

Она взяла паузу снова, и клиновидные пальцы ее правой руки возбуждали упругий, развитый член Сергея. На ногтях Жанны виднелся отлично сделанный маникюр, подушечки ногтей были покрыты черным лаком.

- Так что я довольно хорошо знала Ивана, - продолжила Жанна. - Мы не были чрезвычайно близки, нет. Мы просто занимались сексом при встрече, а потом он уходил. Я понимала, что таких как я, у него десятки.

- У него были враги?

- Наверняка, - отозвалась девушка. - в их мире это в порядке вещей. Зависть и подлость в творческой среде обычное явление. Но конкретных людей он не называл.

- При каких обстоятельствах вы познакомились с Колчак?

- Нас познакомил Иван, это было после съемок телепередачи, которую она ведет.

- А ей вы тоже делали массаж?

- Да, пару раз. Здесь, в салоне.

- И ничего больше? - Сергей жмурился от удовольствия, его член уже сильно набух, но его машинально продолжала обрабатывать Жанна.

- Я не лесбиянка, - плотоядно улыбнулась Жанна. - да и Ксения не в моем вкусе.

- А кто еще из девушек делал ей или Ивану подобный массаж здесь?

Суходольная кивнула, как будто она знала, что это будет следующим вопросом, но ее лицо нахмурилось.

- Тут такая проблема, - сказала она. - Некоторые из наших клиентов... випы, ну или их супруги. И их вторые половины понятия не имеют, что у их супругов есть такие потребности. - Она надавила маленьким, клиновидным средним пальцем на точку за мошонкой Сергея, отчего Платов поморщился, а его член сразу сдулся и обмяк, при этом она отвела взгляд от клиента. - Это конфеденциальная информация и мы не обсуждаем это друг с другом.

Платов посмотрел на девушку.

- Жанна, вы сказали мне, что несколько раз встречали Ивана с Ксенией. Я знаю, что у него были с Ксенией интимные отношения. Что вы думаете о ней?

- Ксюша хорошая девушка.

- Как он реагировал на то, что Ксения была бисексуалкой?

- Он отчасти слишком остро реагировал.

- Каким образом?

- Он разбил некоторые ее вещи.

- Что за вещи?

- Все ее духи и косметику. Платье ее порезал. Он сам мне сказал об этом.

- Он был так возмущен?

- Не знаю даже.

Сергей лежал голый, умащенный ароматическим маслом на массажном столе, расслабив свое мускулистое тело. Специально к сеансу он побрил подмышки и яйца. Сейчас он выжидательно смотрел на усевшуюся на табурет Жанну.

- Вы считаете, что Иван знал своего убийцу? - вырвалось у девушки.

- Вы правы, - сказал Сергей. - Есть ряд признаков, что Иван знал своего убийцу. Он охотно позволил ему войти в дом. Не было никаких следов взлома. Не было никакой борьбы, никакого признака сопротивления.

- В интернете пишут, что он был задушен.

- Да, после некоторой борьбы, - Платов покачал головой, приподнявшись на локте. - кстати, я должен у вас спросить одну вещь. Иван был задушен подушкой. Его запястья и лодыжки были связаны, но что важно, он позволил себе быть связанным. В его доме мы нашли тайник с многочисленными принадлежностями для садомазохистского секса. Вы можете что-либо мне сказать по этому поводу?

- Абсолютно ничего, - покачала головой Жанна.

- Ну хорошо, - Сергей снова засунул руку в барсетку. - вот мой номер телефона, если что-нибудь вспомните, позвоните. - он передал картонный квадратик Жанне. - Не ждите слишком долго, чтобы использовать его.

- Если я что-то вспомню, ты узнаешь об этом первым, - мягко проговорила Жанна, разрывая официальную дистанцию, - а больше ты ничего не хочешь? − опустив карточку в нагрудной карман халата, она другой рукой стала снова надрачивать постепенно возбуждавшийся член Сергея.

- А нас никто не услышит?

- Здесь хорошая, звуконепроницаемая дверь. Проблем не будет, я так уже пробовала с Иваном.

- И сколько ты за это хочешь?

- Столько же, сколько ты заплатил за массаж. Устроит?

- Пожалуй, мой рабочий день уже закончен, - Сергей уселся на столе, его пришедший в боевую готовность член неприлично смотрел на Жанну. - вот возьми, - он вытащил еще несколько купюр из барсетки. - только... здесь нет скрытых камер?

- Проблем не будет, - взяв деньги, девушка сложила их в конверт и положила в ящик стола, стоявшего в дальнем углу кабинета. Затем она встала на табуретку, скинула халат, под которым обнаружилось только бикини черно-белого цвета и набросила его на картину, висевшую почти под потолком кабинета. - вот так будет лучше.

- Ну иди сюда, - вальяжно протянул Сергей.

- А ты будешь лучше Ивана? - лукаво улыбнулась Жанна. - я вижу, у тебя обрезанный.

- Спасибо маме-татарке, - Сергей встал со стола, взял девушку под руку и обнял. Жанна тут же встала на колени и взяла в рот его инструмент. Она сосала любовно и нежно, время от времени заглядывая Сергею в глаза. Он взял ее голову, насаживая ее ртом на свой член, резко и даже немного больно, но ей это, несомненно, нравилось. Держась руками за основание ствола, своими пухлыми губами она медленно сосала головку, облизывала весь ствол языком, целовала его, заглатывала почти полностью, смачивая слюной. Сергей же ласкал её по волосам. Да. Это она делала великолепно.

Они снова расположились на столе. Сняв трусики и лифчик, Жанна уселась на партнера, взяла руками член и направила его головку прямо себе в киску. Затем стала медленно насаживаться на этот обрезанный болт. Сергей постепенно стал проникать в нее. Он не задерживаясь, стал трахать Жанну, его упругий член, смазаный ее соками, как хороший поршень двигался в ней.

Жанна сидела на нем спиной к Сергею и он видел, как его член двигается в девушке. Она уперлась руками в стол и уже сама стала прыгать на члене, с её губ срывались стоны наслаждения. Сергей отпустил её талию и обоими руками мял её груди, сжимая между пальцев соски. Жанна отвечала ему взаимностью. Чувствуя, что кульминация назревает, девушка несколько раз приподнималась на ладонях, давая Сергею выскочить, чтобы член его хотя бы ненадолго успокоился. Наконец Сергей остановился, положил Жанну на спину и раздвинул ее сочные ноги. Бритый лобок предстал перед ним. Сергей потянулся к нему, и яростно впился в него ртом. Он вылизывал ее киску подчистую. Массажистка стонала, крепко держа его за волосы на голове. Платов нашел языком клитор, и как только он коснулся его, Жанна напрягалась, задрожала, и начала двигать тазом. Сергей усердно лизал клитор, пока его уши заполнял стон удовольствия Жанны. Она текла, словно мед. Потом она тронула Сергея за плечо.

- Войди в попку. Крем возьми, - прошептала она.

Платов положил девушку на левый бок и пальчиком смазал кремом её дырочку. Затем Жанна правой рукой развела свои половинки попки, а Сергей аккуратно, помогая себе рукой, ввёл в неё свой член. Сначала он двигался в неё медленно, а затем стал убыстряться. Он массировал ей клитор и трахал, а она вцепилась ладонями в стол. Затем Сергей повернул её на спину, прижал её колени к грудям и всем своим весом улегся на неё. Её попа получилась задранной под его членом и он входил в неё полностью по самые яйца. И вот его стон слился с её, он продолжал двигаться и кончать в попу. Затем Сергей сделал пару резких движений и замер. Он вынул свой член из попки девушки, высвободил её ноги и Жанна тут же их распрямила.

− Как хорошо, что здесь такая потрясающая звукоизоляция! - протянула она удовлетворенно. - мощные двери словно специально сделаны для таких случаев. А ты просто красавец. Для таких целей приходи еще.

- Без проблем, - согласился Сергей. - А ты по сменам работаешь?

- У меня пятидневная рабочая неделя. В понедельник и четверг я беру выходной. Во все остальные дни ты можешь записаться на сеанс массажа в удобное для тебя время.

- Прекрасно.

Сеанс подошел к концу. Сергей привел себя в порядок и быстро оделся, стоя за ширмой - Жанне надо было прибраться после такого бурного массажа − поблагодарил девушку за приятно проведенное время и попрощавшись, ушел.

- Если бы мой отец сказал мне выпить яд, то я сделала бы это, - сказала Рита. - Он значил так много для меня. Через минуту я сделала бы это.

Гладышева говорила о своем отчиме, весьма обеспеченном человеке, владельце нескольких магазинов, как много он значил для нее и ее матери, спасшего их от их кочевого блуждания по южным регионам страны, куда ее мать двигалась от работы до работы, когда Рита пыталась приспособиться к бесконечной серии одинаковых комнат в дешевых пансионах и третьесортных квартирах. Бонго отметил оговорку, когда она заменила 'отцом' 'отчима'. По некоторым причинам ему стало неудобно, и к нему вернулось предчувствие, которое он испытал во время ее последнего сеанса.

- Мы стали очень близкими. Я была в третьем классе. Я пропустила год, потому что мать и я перемещались, таким образом, в десять я была на год старше, чем мои одноклассники.

Столь же хрупкая и изящная как модель, Рита любила модную одежду. Ее гармоничное тело принимало все, что считалось высокой модой, создавая элегантность, которая вызвала поворачивающие голову ответы каждый раз, когда она входила в помещение. Она была действительно исключительной, и Бонго мог легко полагать, что то, чем она обладала под своей одеждой, было одинаково вдохновляюще. Он провел много времени, воображая точный характер того вдохновения. Точный характер его. Но кроме этой оценки ее анатомии, ему еще больше нравилось оценивать ее одежду. Ему просто понравилось то, что она носила, и он никогда не видел даже самую маленькую деталь ее одежды, которая не казалась соответствующей.

Сегодня на ней было облегающее платье из искусственного шелка черно-белого цвета с белым, урезанным кружевом воротником, который спускался в ее обхват груди. Она надела колгоки в сеточку, ее обувь, лежавшая около кушетки, представляла собой туфли белого цвета на высоком каблуке. Она лежала, откинув одну руку в сторону и положив другую на тонкую талию.

- Он стал моим лучшим другом, - продолжала она. Ее правая рука коснулась платья. - когда мы жили у него на даче, мы плавали вместе, играли в игры; например, кто мог проплыть дольше под водой, кто мог поднять больше монет со дна бассейна прежде, чем ему было необходимо всплыть, кто мог сделать больше переворотов под водой. Мать читала перед бассейном или дремала в гамаке. Он и я смотрели телевизор вместе, растянувшись на полу или бездельничая на диване. Он прижимался рядом с мной или клал мою голову на колени. Я так провела много времени. Мать сидела в просторном кресле и читала журналы, или ее просто не было в комнате. И мы готовили вместе еду. Ему понравилось готовить, и он учил меня, как помочь ему на кухне. Я изучила все, что я знаю о приготовлении от него, а не от матери. Я особенно не помню ее на кухне вообще. Это не интересовало ее.

Она нажала немного рукой на живот, как будто она испытала легкую боль или пыталась ослабить плотность. Он смотрел на ее лицо, в проникновенное красновато-коричневом затенение вокруг ее глаз, в тонко асимметричный рот с морщинками на одной стороне. Но она начала хмуриться.

- Он был моим отцом, - сказала она.

Снова Бонго записал это, хотя в этом случае было неясно, как она трактовала это слово. Она, возможно, имела в виду: 'Он был моим 'отцом'', или она, возможно, имела в виду: 'Он походил на моего отца' или 'Он стал моим отцом'.

- Он любил меня, - продолжала она. - он сказал мне об этом и заставил меня чувствовать себя замечательно. Я действительно хотела быть любимой и он хотел продемонстрировать ту любовь мне. Он делал все со мной, и мы развили совершенно особую эмоциональную связь. Это произошло очень быстро для меня, потому что у меня была пустота там, и он заполнил ее. В то же время, теперь, когда о моих эмоциональных потребностях позаботились, мать, казалось, вообще перестала мною интересоваться. Но она, казалось, особенно не интересовалась также и моим отцом. Мои отношения с ним, казалось, освободили ее от обязательств, она стала уделять больше внимания себе, чтобы потворствовать своей самовлюбленности. Она стала все более и более отдаленной, более замкнутой в себе, прихорошившись как уединенная птица. Она была очень красива. И она была также необыкновенно эгоистична.

Рита сделала паузу, и ее рука начала вбирать ее платье. Она просто перебирала материю большим пальцем и указательным. Пальцы на ее животе беспокойно подергивались.

- Я хотела, чтобы мой отец знал, что я любила его. Я не хотела, чтобы он когда-либо оставил меня или отдалился бы от меня, как сделала моя мать Я очень, очень волновалась, как бы этого не произошло.

Однажды днем я пошла по магазинам с одноклассником и его матерью. Я купила свой первый раздельный купальник. Он был зеленовато-голубым, и когда я купила его в магазине, я не забывала воображать, как замечательно это выглядело бы на море или бассейне. Я не могла дождаться, чтобы искупаться в бассейне, чтобы видеть, буду ли я соответствовать воде. Я предположила, что буду очень красиво выглядеть в бассейне, как будто я была фактически один в один с цветом воды. Я любила этот цвет.

Летом мы плавали даже ночью, и мне особенно понравилось это, потому что огни под водой казались очень мне экзотичными. Я надела свой новый купальник той ночью, чтобы играть в мяч с моим отцом. Мы баловались, и я помню, что наконец достала мяч и уплыла от него. Он преследовал меня, смеясь, и схватил меня. Я действительно не помню, как я ощутила его сначала. Я никогда не чувствовала его прежде, даже не уделяла ему внимание, но я поняла немедленно, что это было и что это стало твердым, и он прижался им к моей попе, словно усадив меня на свои колени. Тогда он начал двигаться позади меня, и я не могла пошевелиться. Я чувствовала, что он двигал вверх-вниз длинной выпуклостью между моими ягодицами, и внезапно его руки подсунули под верх моего купальника, и он начал ласкать мои соски, массажируя их, сжав их своими пальцами.

Рита остановилась и отпила чая.

- Я был так поражена, поэтому ничего не сделала. Я просто думала. Что это? Что он делает? Он держал меня так еще несколько секунд. Мои мысли были в полном беспорядке. Это было полностью чуждо мне; я не понимала этого вообще, и мне не нравилось это. Я подумала, что лучше попытаться уплыть, а затем он засмеялся снова и отпихнул меня подальше, предложив продолжить игру, и поплыл к краю бассейна.

Нервно подергивающиеся пальцы Риты выдавали ее состояние и заставили Бонго посмотреть на ее лицо.

Нахмурившись, он наблюдал за ней. Он слышал большое количество историй за эти годы и задался вопросом, как он обращался с ней как с ребенком, и как он будет интерпретировать ее как женщину. Он ничего не сказал, но он был раздражен тем, что он сам возбудился при рассказе Риты. Но он попытался не осуждать себя. В конце концов, это была биологически нормальная реакция. Факт, что она рассказывала от имени ребенка, не беспокоил его, и он стремился подавить любой дискомфорт.

Ту же самую необъяснимую привлекательность повествования он обнаружил у Марины несколько лет ранее, она была отражена в резонансе эмоций, которые пошевелились в нем сейчас, слушая историю Риты. Мало того, что он узнавал эти знакомые побуждения, но и схожим было ощущение некоторого беспокойства. У него появилось чувство, чтобы он был на размытых краях границы морали.

Рита не продолжила немедленно. Фактически, она молчала в течение семнадцати минут, согласно часам на каминной полке Бонго. Как всегда, он оставался тихим, наблюдающим, заметив, что ноги Риты немного дергаются, почти так же нервно как ее пальцы, но незначительно, как у тех, кто лежал в одном положении слишком долго. Но увидев интерес Бонго, Рита успокоила себя. Недюжинной силой воли она успокоила каждую часть своего дергавшегося тела, устроившись поудобнее, получив возможность продолжать монолог.

- Как только я отплыла, - сказала она, - я повернулась и посмотрела на мать, которая сидела в другом конце бассейна, окунув ноги в воду, читая журнал. Она ничего не видела. Я смотрела на своего отца и его хмурый вид. Это меня дезориентировало - его действия. И теперь он не желал, чтобы я сказала что-либо об этом. Это была дезориентация.

Рите казалось, что не было другого слова, лучше описывавшего ее чувства.

- Если бы я согласилась, мы бы разделили эту тайну. Я была все еще в воде, смотрела на мать, ее ноги, перемещавшиеся медленно назад и вперед в воде, ее голову, смотревшую вниз на журнал. Позади себя я слышала, что мой отец начал называть мое имя, смеясь, возможно немного нервно. Тогда я попыталась понять его. Почему я чувствовала себя настолько странно при том, что он сделал? Что он сделал? Я не знала. Что являлось столь особенным в моей груди, что он не должен был трогать меня там, или о том, что он не должен был делать то, что он сделал? Что он сделал? Он поцеловал меня в губы и похлопал меня по попе. Что его заставило сделать это? Он был так замечателен. Я знала, что он никогда не будет вредить мне. Я знала, что он любил меня. И я также знала, что если я скажу кому-либо об этом, это было бы плохо для всех нас. Это разрушило бы наш быт.

Всего за несколько коротких моментов Рита вновь разнервничалась, но теперь она не могла остаться лежать. Она резко уселась и свесила ноги с кушетки. Она вытерла лицо платком.

- У вас может быть есть влажная мочалка? - спросила она.

- Сейчас. Конечно.

Бонго отставил свой ноутбук и зайдя в ванную, намочил мочалку под струей холодной воды, отжал ее и принес Рите. Ее лицо было красным, и она казалась сильно запыхавшейся. Она взяла мочалку и поблагодарив, вытерла свое лицо, ненакрашенное косметикой. Затем Рита отняла полотенце от лица. Он стоял перед ней, наблюдая, понимая, что ее рассказ взволновал его. Она проигнорировала его близость и вытерла платье спереди, на груди. Бонго оценил ее грудь с явным восхищением.

Внезапно она остановилась и посмотрела на него. Она мельком взглянула на его пах, но спортивная куртка покрывала выпуклость. Это не имело значения. Она знала. Они оба поняли.

Она протянула мочалку назад не благодаря. Георгий улыбнулся ей и забрал мочалку в ванную, повесив ее на трубу и возвратился.

Рита взяла свою сумочку и положила ее на колени, вытащив зеркальце. Бонго вернулся на свое любимое кресло и наблюдал за ней. Наконец он спросил:

- Вы полагаете, что эпизод просто произошел внезапно?

- Что вы имеете в виду? - Она смотрела на себя в зеркальце.

- Вы когда-либо задавались вопросом, что возможно вы, в некотором роде, вызвали этот вид действия вашего отчима?

- Рита подняла глаза от зеркальца, она посмотрела неповинующимся выражением. Он почувствовал, как будто она дала ему пощечину.

- Иногда дети, маленькие девочки, могут быть провокационными, даже не понимая этого. - Бонго упорствовал. - Возможно вы хотели, чтобы этот эпизод произошел. Почему вы хотели купить бикини? Конечно, вы должны признать, что этот вид купальника - намного больше обнажения, намного больше...

Рита захлопнула зеркальце и положила в сумочку. Она посмотрела на него.

- Я была ребенком, - сказала она.

Бонго улыбнулся.

- Конечно, вы им были, но вы полагаете, что дети - абсолютно невинны в таких вещах? Иногда как раз взрослые не знают, почему дети делают некоторые вещи, которые мы делаем. Они руководствуются неким неосознанным импульсом, возможно действительно не понимая то, что они сделали, пока это не закончено, а мы можем оглянуться назад и увидеть, что это было другим, чем казалось на первый взгляд. Вы никогда не задавались вопросом, может вы подсознательно хотели, чтобы этот отдельный инцидент произошел?

Рита встала c кушетки и посмотрела на Бонго. Ее бледные ноги, провожаемые его взглядом, выглянули из-под кромки ее платья как два застенчивых существа.

- Это не был, - выдохнула она, - единичный случай.

Сафонов сидел у себя в кабинете за столом, как всегда, заваленным бумагами, и что-то усердно искал в Интернете. Светлана позавидовала умению шефа не путаться в бумагах, а быстро находить все самое нужное в данный момент. В его компьютере было множество программ, ускорявших работу криминалиста. Сафонов вглядывался в экран, печатал, потом снова сверялся с текстом в многочисленных книгах и брошюрах, разложенных по периметру его рабочего места.

- Добрый день, - поздоровалась Светлана, входя в кабинет и садясь на стул напротив сафоновского кресла.

Подполковник поднял на нее глаза, молча кивнул и опять уткнулся в монитор. Через пару минут он поднял голову, оттолкнулся ладонями от края стола и потянулся за сигаретой.

- Что нового? - Он закурил и отставил какую-то книжку.

− Результаты ДНК будут самое раннее завтра.

- Отлично, - Сафонов взял несколько скрепленных степлером листов и стал делать в тексте пометки лимонного цвета маркером.

- Что дал просмотр записей камер видеонаблюдения у дома Одесского?

- Абсолютно ничего, - сказал Сафонов свистящим шепотом.

Светлана замолчала.

- Понимаешь, у них камеры старые, запись с низким разрешением, так что в результате только удалось рассмотреть, что автомобиль, управляемый человеком, похожим на Одесского, въезжает на территорию резиденции Ивана. В машине кроме Ивана, минимум еще один человек, нормально разглядеть которого по этим записям не представляется возможным. А затем машина заезжает в подземный гараж, двери гаража закрываются и все. Тарам-тарам.

− Александр Дмитриевич, ну а потом, на выходе из гаража разве их не 'срисовали'?

- Как оказалось, из гаража есть вход непосредственно в дом. Так они и поступили.

- Ну а как убийца покинул дом?

− Мы с Платовым считаем, что через черный ход. Пешком, причем неизвестный выбрал путь, чтобы не попасть в объективы телекамер на той стороне, - сделав несколько затяжек, Сафонов разочарованно смял сигарету в пепельнице.

- А дальше? - нет, не нравился Светлане этот сорт сигарет шефа: дым был весьма противный.

- Полагаю, уехал на собственном транспорте, - Сафонов убрал со стола пепельницу и снова принялся печатать, сверяясь с выделенным текстом на бумаге, положенной рядом, - хотя вариант с пригородным автобусом или электричкой тоже отметать нельзя. Отсюда вывод: убийца хорошо знал дом и расположение камер наблюдения поблизости. Он бывал у покойного неоднократно, в этом я уверен.

- Собаку использовали? - Светлане стало ясно, что скорых результатов ждать не придется.

Сафонов помолчал, сложив руки на столе и покрутив большими пальцами.

- Ты помнишь, в субботу утром прошел кратковременный, но сильный ливень?

− Конечно.

− Он уничтожил все следы. Собака добежала до железнодорожного полотна и все.

- Станция оттуда еще неблизко.

- Он ушел по путям. Я так думаю.

- Ну а телефоны в записной книжке Одесского?

- Да. Уже успели проверить все номера. Что касается людей, то все принадлежат к московской и питерской шоу-тусовке, у всех стопроцентное алиби, - взял одну из бумаг Сафонов. - некоторые даже не знали о его смерти. Кроме них, оставшиеся номера принадлежат магазину музыкальных инструментов, складу этого же магазина, студии звукозаписи в Питере и фирме, занимающейся арендой концертных залов в столице.

- Все мимо.

Сафонов вздохнул.

- Тебя дожидается эксперт Шаров. У него есть новости для тебя. А пока продолжай отрабатывать ближнее окружение Одесского - думаю, это направление перспективнее.

Эксперт-криминалист Петр Шаров уже больше двадцати минут сидел в просторном кабинете, который делили Светлана и Кирилл и беседовал обо всем подряд - от футбола до кино - с Гочей Девадзе, зашедшем оставить какие-то бумаги, пришедшие из прокуратуры. Из-за дверей доносился громкий голос Гочи, временами перемежавшийся взрывами смеха.

- Здравствуйте, Светлана Юрьевна! - улыбнулся Девадзе широкой белозубой улыбкой. - Ждем вас! Присаживайтесь, пожалуйста!

В словах и жестах Девадзе сквозил какой-то безудержный восторг, и Светлана даже на секунду подумала, не принял ли он пару таблеток ЛСД из комнаты вещдоков, оставленных там после задержания группы наркоторговцев в порту. Но она ее тут же отогнала как заведомо нелепую.

− Спасибо Гоча, − Светлана опустилась на новый широкий стул и кивнула головой Петру, сидевшему напротив и умолкшему при ее появлении.

− Гоча, кофейку нам принеси, − распорядилась она.

− Спасибо, я чай, − Шаров вынул из саквояжа увесистый походный термос, сделанный для военных и стал отвинчивать крышку.

− Мне кофе, а Петру хотя бы кружку, − увидев эту картину, изменила пожелание Светлана.

Гоча ушел, а они вдвоем приступили к делу.

- Ты получил что-либо интересное, что выручит нас?

- Трудно сказать. Сегодня я узнал, что Иван Одесский был бисексуалом, но преимущественно гетеросексуалом. Он был очень скрытен об этом. Ксения Колчак была его партнершей. Одесский был женат, но развелся приблизительно пять лет назад. До последнего момента он продолжал встречаться как с женщинами, так и с мужчинами.

− Это я знаю.

− Учитывая его бисексуальность, и его увлечение садомазохизмом, он находился в группе повышенного риска.

− В его кругах не убивают.

− Кофе, мем, − слегка издевательским тоном Гоча принес две чашки: одну полную горячего растворимого кофе, слегка подслащенного, другую пустую. − Вот так, − он взял блюдца с подоконника и положил на стол.

Шаров сделал паузу, налив напиток из термоса. По кабинету разнесся странноватый, нетипичный для чая аромат.

- Это - травяной чай, - объяснил он внезапно, - отнюдь не шотландский. Вы еще помните мои вкусы, Света? Возможно я выпью виски позже, - он легко засмеялся. - Вы со мной? У меня много, поэтому попросите меня, если вы захотите.

- Нет, я обойдусь кофе.

Шаров своими неожиданными вопросами о чае и виски и нестандартными приколами застал Светлану врасплох. При том, что они знали друг друга еще с милицейской школы - Петр был старше Светланы на год − его поведение было вежливым, но деловым, который соотносился с его имиджем оригинального профессионала.

- Мы имеем дело с организованным убийцей. Я это утверждаю категорически. Не было никакого оружия или любых вещественных доказательств, оставленных убийцей на месте преступления. Ничего пропущенного в поспешности, ничего не было случайно утеряно. Убийца управляет ситуацией. И что немаловажно − Одесский позволил, чтобы ему связали запястья. Место преступления находится под полным контролем убийцы, включая использование аксессуаров. Говоря проще, Одесский расслабился; он знал своего убийцу, знал раньше.

Шаров сделал паузу для другого глотка чая, за который Возович была благодарна. Она кратко записывала примечания максимально быстро, и ее палец болел, заполнив несколько страниц в ее блокноте диким, поспешным почерком и загадкой стрелок, подчеркнутых фраз, восклицательных знаков, и обведенных слов. Шаров являл собой кладезь информации.

- Что вы мне можете посоветовать? - спросила Возович, протерев салфеткой свои глаза и отпив кофе.

- Попытайтесь стать его зеркалом, - ответил Шаров без колебаний. - поставьте себя на место преступника.

− Вот оно как, − донесся голос Девадзе.

Шаров сказал это таким тоном, что у Светланы не было сомнений, что она имеет дело все же с законченным теоретиком. Петр дал ей свой телефон, и она записала его, обведя цифры несколько раз. Он продолжил что-то о нескольких днях на следующей неделе, когда он, как намечалось, будет на какой-то конференции в Краснодаре, и поскольку Возович слушала его в пол-уха, следующая фраза эксперта осталась неотмеченной.

- Если это не убийство из ревности, он может сделать это снова, - завершил свой отчет Петр.

− Хорошо - коротко резюмировала Светлана, и отчеркнув, по ее мнению, главное, в заключение добавила: - Что-то еще обнаружишь − приходи.

- Да теперь, наверное, на следующей неделе... - протянул Петр.

Шаров ушел, а возникшую тишину нарушил телефонный звонок. Девадзе хотел взять трубку, но Кристина отстранила его жестом:

- Возович слушает. Ало!

- Сегодня мне так плохо. - голос был знакомый, но в первый момент Возович его не узнала.

- Кто это?

- Это Ксения. Колчак.

- Почему тебе плохо, Ксeния?

- Я солгала. Я знаю, это плохо, просто правдой ведь Ивана не вернешь.

- Да это так.

- Сегодня будет вечеринка, там будут женщины, о которых вы спрашивали. Я могу отвести вас туда.

- У нас будет свидание? - Девадзе, сидевший напротив, оживился. Он оставил рутинную работу с бумагами и вслушивался в разговор. - Скажи мне адрес. Встретимся там.

- Вечеринка состоится в ночном клубе 'Чебурашка'. Там будет дискотека и... прочее.

- Я встречусь с тобой там, - Светлана повесила трубку.

- Это была она? - у Гочи загорелись глаза. - А она может дать автограф или еще лучше, вы сфоткаетесь вместе?

- Вот сам с ней этот вопрос и проработай, - Светлана осознала, что у нее нет других слишком существенных дел, которые могли бы удержать ее на рабочем месте.

Северная, более новая часть Сочи - была в настоящее время одним из самых богатых и преуспевающих районов города. Район по направлению к аэропорту раньше был обширной неухоженной территорией с полуразвалившимися товарными складами и обанкротившимися промышленными предприятиями. Так было когда-то, но не сейчас. Энергичным людям не потребовалось значительного времени на размышления, чтобы понять, что этот район на окраине города - огромное пространство весьма дешёвой земли. Перерождение этой округи происходило в последние лет пять очень быстро, если вообще не мгновенно, и теперь она приросла целыми жилыми микрорайонами, торговыми центрами, отделениями банков, ресторанами, барами и ночными клубами.

В клубе на Аэрофлотской, носившем игривое название 'Чебурашка', можно было приятно провести время в непринужденной обстановке. Его завсегдатаями были как представители нетрадиционной ориентации, так и вполне нормальные люди. Так же как и ряд других подобных заведений, 'Чебурашка' располагался в помещениях разорившегося авиамоторного завода. За высокими стенами бывшего цеха теперь располагался похожий на пещеру зал, в котором топталась многоглавая толпа и крутил свои диски диск-жокей, распространяя децибелы.

Присутствие оглушительной музыки было здесь почти физическим; она ошеломила Светлану, как только она вошла внутрь здания на территорию клуба. Шум сбивал с ног, как шквалистый ветер; Возович чувствовала, что ей словно приходится прорубаться сквозь весь этот грохот. В воздухе витал тяжёлый запах сигаретного дыма и сладковатый привкус хорошей парфюмерии. Танцоры под воздействием музыки метались по залу, лица некоторых из них были абсолютно расслабленны, что замечательным образом характеризовало разгул страстей в эти вечерние часы. Они танцевали, словно кто-то установил, что именно сейчас им необходимо веселиться.

Выпивохи в баре пили как раз для того, чтобы опьянеть. Атмосфера совсем не располагала к разговорам - слишком уж громко звучала музыка, - и даже если кому-нибудь и пришло бы в голову поболтать с соседом, то в этом случае пришлось бы прикладывать свой рот к уху собеседника и орать во всё горло.

Светлана чуть не охрипла, пытаясь сделать заказ. Наконец ей удалось получить квадратный бокал с 'Кристаллом' поверх льда, и она отправилась на танцплощадку, всматриваясь в это множество тел и пытаясь отыскать среди них Ксению Колчак. Один только взгляд на эту беснующуюся толпу, похожую на извергающийся во все стороны вулкан, мог выбить из колеи неподготовленного посетителя. Довольно скоро в самой середине этого скопления людей она распознала знакомое лицо. Она остановила взгляд на этой привлекательной мордашке. Это была Ксения.

Она танцевала с другой женщиной, её руки оплетали талию партнёрши. Ксения наклонилась вперёд и что-то сказала своей девушке, та расхохоталась и в согласии кивнула. Та отправилась прочь с дансинга, пробираясь сквозь плотный ряд танцующих тел. Светлана последовала к Ксении.

- Привет. Классно выглядишь.

- Спасибо.

- Я рада, что ты пришла. Может, перейдем в более спокойную обстановку?

- Конечно, с удовольствием.

Они направились в помещения для отдыха, хотя, конечно, в 'Чебурашке' делали что угодно, только не отдыхали в прямом понимании этого слова. Здесь ничего и никоим образом не настраивало на отдых.

Это была тёмная комната, которую освещали только люминесцентные лымпы под потолком, атмосфера которой была тяжело пропитана дымом, как табачным, так и от различных запрещённых веществ. Эти субстанции тут же хлынули в лёгкие Светланы. Ей были прекрасно известны все эти запахи: героин, конопля, марихуана, едковатый привкус кокаина, рассыпанного где-то в одном из уголков. Здесь, в призрачной дымке, расположились группками как мужчины, так и женщины, покорившиеся воздействию огромного количества доступных здесь наркотиков. Повсюду на полу валялись осколки опустошённых и оттого теперь никому не нужных пузырьков и раскрошенные ампулы. Когда они вошли в помещение, всё это неприятно, как наст зимой, хрустело у них под ногами.

'Кто все это крышует?' пронеслось в голове у Светланы.

- Наше логово порока. - обвела головой комнату Ксения.

Она повернула голову и улыбнулась. В дверном проёме показалась женщина, с которой Ксения только что танцевала. Волосы у неё были зачёсаны наверх, наложенная обильная косметика делала ее лицо немного кукольным. Сейчас ей можно было дать на вид лет девятнадцать - девятнадцатилетняя девчонка, так рано возжелавшая познать все прелести 'настоящей жизни'.

- Это Марина Смирнова, - шепнула Колчак. - моя партнерша по садо-мазо играм.

Марина была не одна: её руки обвивали обнажённый торс высокого кавказца. Посланец гор был поистине огромен - его накаченное тело борца-вольника, казалось, было вылеплено скульптором из мощных мышц.

Под носом Марины он держал трубочку с кокаином, который она с вожделением вдыхала. По краям трубочки ещё оставалось некоторое количество наркотика, и она, высунув свой язычок, слизнула его.

Она поймала взгляд Ксении, направленный на неё, и улыбнулась, что-то в то же время шёпотом рассказывая своему мощному партнёру. Тот проследил за её взглядом и, посмотрев в сторону Ксении глазами, полными безудержного веселья и одновременно презрения, увел Марину в гущу людей.

- Кое-кто заехал сюда, проведя вечер с женой или с семьей, кто-то просто решил здесь отдохнуть.

- Женатых мужчин я понимаю. Но вас, Ксения, нет. Лишний повод для папарацци.

- Вот и Одесский думал, что это погубит его карьеру или повлияет на нее.

Светлана выпила еще водки. Она изучающе рассматривала эту комнату. Та произвела на нее одновременно и отталкивающее и пленящее впечатление. В дальних уголках, в тёмных альковах целовали и тискали друг друга призрачные фигуры - мужчины с мужчинами, женщины с женщинами, смешанные сочетания...

- Наверное, он был прав. - продолжала Ксения. - Сколько у тебя на работе следователей?

- Не помню, более пятидесяти. Это по всем отделам.

- И сколько из них женщин?

- В отделе убийств сейчас - две.

- Ну и чем ты занимаешься после работы? Отправляешься в бар с парнями, слушаешь их разговоры, насыщенные тестостероном...

- Я люблю тестостерон. Он помогает делать дела. И мне не нужно лгать, где я бываю вечерами.

- Значит, твой муж не против?

- Я не замужем.

- Разведена?

- Нет.

- Я думала, что все полицейские или состоят в браке или разведены.

- Неужели ты всерьез так думала? - осушила свой стакан Возович. - Кто эта женщина? - она кивнула на шатенку средних лет, пристально наблюдавшую за ними.

- Людмила. Моя хорошая знакомая.

- Она постоянно на нас смотрит.

- Она просто ревнует. Пошли. Следует еще выпить.

Музыка продолжала грохотать, разрывая удушливый воздух. Тусовка на танцплощадке, казалось, не пропустила ни единого такта. На потных лицах танцующих было написано нечто среднее между выражениями, вызываемыми муками и удовольствием.

Южная темнота, город, целый мир сузились до масштабов наэлектризованного и возбуждающего пространства клуба. Прошлого не существовало; да и будущее, казалось, никогда не наступит. Существовали только два понятия: здесь и сейчас. Настоящее и будущее измерялись теперь только теми непродолжительными секундами, которые выдавались между сменами партнёров, теми быстротекущими минутами, что появлялись между временем приёма очередной выпивки или дозы кокаина. Музыка звучала без перерыва: одна запись сменялась другой, ритм и каденция не прерывались ни на мгновение.

'Привет. Как ты? Рада тебя видеть.' эти слова Ксения говорила всем подряд, мужчинам и женщинам, знакомым, полузнакомым и совершенно незнакомым, когда они с новой порцией спиртного пробирались на второй этаж.

- Можно? - Ксения прикурила у одной из дам вытащенную из сумочки сигарету. Слабоватый запах анаши, смешанной с какими-то ароматическими субстанциями, подул в лицо Возович.

Светлана отвернулась и снова увидела Марину. Возович смотрела, как она танцует под какую-то мелодию. Её партнёром были уже два кавказца, похоже, осетины. Она находилась между ними, служа предметом внимания обоих. Было видно, что её захватывает не только музыка, но и вожделение, усиливавшее и без того неистовый танец.

Она обернулась, заметила Светлану, но продолжала танцевать, наблюдая за ней взглядом, наполненным жадностью, голодом, возбуждением. Она поддразнивала ее, всё плотнее и интимнее прижимаясь к своим партнёрам. Они зажали её своими великолепными накачанными телами, прижимаясь своими бёдрами к её.

Она принимала их благоговение как должное, но не сводила глаз со Светланы и Ксении, наблюдая за ними точно так же, как и в тот раз, когда они впервые попали в поле её зрения. Она покачивалась между своими партнёрами, соприкасаясь с ними, но играя своим телом для Колчак.

- Мне нужно идти, - Светлана отставила стакан и сделала попытку встать.

- Правда? - поинтересовалась слегка поплывшая Ксения.

- Да, спасибо за чудесный вечер. Я узнала много нового.

- Нет, останься. - Колчак затушила окурок и повернулась к Светлане. Теперь Марина смотрела на них обеих.

Она перестала танцевать и повернулась к ним, бросая им своеобразный, понятный только ей одной, вызов. Марина, почти не сознавая, что делает, направилась в их сторону и, пожирая Ксению глазами, остановилась перед ней. Пульсировавшая в голове музыка теперь волновала ее.

И этот вызов был принят. Светлана вдруг почувствовала, как на нее налетела волна желания. Внезапно вся атмосфера клуба проникла в ее артерии, как вирус: ее поглотил чистокровный, языческий гедонизм, так и витавший по замыслу создателей в этом заведении.

Она подняла Ксению за руку с дивана и заключила девушку в объятия. И в них Ксения, горячо и глубоко целуя ее, растаяла.

Светлана положила свою руку на её шею, притянул к себе и поцеловала, глубоко проникая языком в её рот. Их тела крепко приникли друг к другу, будто прикованные. Они оказались на танцплощадке, но уже не в качестве наблюдателя, а как непосредственные участники.

Ее руки гуляли по ягодицам Ксении, прижимая партнершу к себе. Их бёдра тёрлись друг о друга. Теперь горячие ладони Светланы проникли под блузку Ксении, поглаживая обнажённую кожу.

Она поцеловала Светлану в ухо и прошептала:

- Пойдём отсюда.

И они ушли, оставив Марину, следившую за ними полными холодного бешенства ледяными синими глазами, на танцплощадке.

Не прошло и часа, как Светлана уже сидела в недорогом баре 'Домино'. Она заказала зеленый чай и гранатовый сок - надо было освежиться. Сергей появился после ее прихода. Он выглядел уставшим: брюки и рубашка были мятые, туфли были в грязи, прическа растрепалась. Он рошел мимо Возович, заказал коньяка у барной стойки и только тогда сел рядом с Кристиной.

- Мы с Кириллом весь день провели за компьютером в заведении 'Черный лис', смотрели, кто туда приходил. И знаешь, кто часто там бывал? - Сергей явно выглядел утомленным.

− Ксюша с Одесским и Розенбаумом? - сказала Светлана, вздохнув и допив чай. В баре было душно. Не было никакого кондиционирования воздуха, и даже при том, что маленький колеблющийся вентилятор все еще делал свою работу, душный, застойный воздух, смешался со зловонным воздухом, который просочился из кухни, где жарили мясо.

− Она спала с обоими. И лгала нам.

− Это ничего не доказывает.

− Пора зачислить ее в подозреваемые. Пусть хотя бы под подпиской походит.

- Невозможно.

- Почему? − Cергей вынул носовой платок и протер вспотевшее лицо.

- Потому что я сейчас была в компании Ксении и еще тридцати пяти женщин и мужчин. Некоторые из них могут оказаться членами семей или родственниками городского начальства. Мы получаем целую группу подозреваемых. А они будут бороться, чтобы скрыть свое членство в этом клубе.

- Это что, какой-то тайный союз? − Когда Сергей закончил со своим носовым платком, он убрал его и затем рефлекторно вытер свое лицо снова уже рукой, как будто он носил тренировочный костюм вместо шелковой рубашки.

- Я не знаю. Пока не знаю, Платов. Почему ты спрашиваешь?

- Просто я еще никогда не слышал о такой группе.

- Будто ты один такой. Возможно это имеет отношение к убийству, возможно нет. В ближайшее время я это проверю.

- Значит, все это было для тебя сюрпризом?

- Я не думаю, что это наш ключ.

- Так что же?

- Боль. И люди, которым секс без нее не нравится. По-моему, так в эту группу попадают мужчины. - Светлана поправила прическу. - завтра мне нужна информация о Марине Смирновой, лет тридцать-тридцать пять, рост примерно сто шестьдесят пять, волосы темные, глаза карие. И еще - некой Людмиле, лет тридцати, брюнетка, роста примерно такого же, глаза тоже карие. Похожа на армянку или абхазку или гречанку. Я тебе ее завтра опишу поподробнее.

− Хорошо, посмотрю.

- Последим за Ксенией, посмотрим, что это даст.

С самого утра Сергей и Светлана, как часовые на своем посту, сидели в машине у дома Ксении с включенной 'прослушкой' и наслаждались доносившейся из нее хорошей мелодией. Они были ей очень благодарны за это. Если бы она слушала что-нибудь вроде 'Дискотеки аварии', они просто умерли от отравления. Как Сергей, там и Светлана всегда считали, что плохой музыкой тоже можно отравиться, как ядом, так же, как хорошей - улучшить настроение и здоровье и даже продлить жизнь. Сколько им предстояло просидеть так, они не знала и потому запаслись терпением. Рядом со ними на переднем сиденье лежали бутылки холодной кока-колы и комплекты еды из 'Макдональдса'. Это чтобы не умереть с голода на случай, если их пребывание здесь затянется.

Прошел час с лишним, когда со двора наконец выехал фиолетовый 'Дэу-Ланос'.

− Кажется, началось! Ксюша едет по своим делам, − нажал кнопку записи Сергей.

Ксения проехала недалеко от них, буквально в пяти метрах. Светлана посмотрела на окна машины. Ксения была в кокетливых темных очках, в мини-юбке и в серебристой кофте с немыслимым узором. Набрав скорость, она скрылась за поворотом. Сергей устремил свою машину за ней. Колчак остановилась на красный, сбоку и сзади встали другие автомобили. Платов остановился в третьем ряду, расстояние было вполне достаточным для того, чтобы слышать все разговоры водителя 'Дэу'.

Вдруг из 'прослушки' донесся телефонный звонок. Светлана вся обратилась в слух.

Через несколько мгновений голос Ксении произнес: 'Ало!' Светлана и Сергей затаили дыхание. Ну... ну...

− Это я. − Слышимость была просто отличная, поэтому голос Розенбаума был опознан определенно.

- Что тебе нужно?

− Гостевой дом 'Волна'.

- Иди к черту.

- Ты у меня в долгу, Ксения.

- Почему?

- Потому что твоя жизнь полна печальных тайн. Они все равно все узнали.

- Нет. Не от меня.

- Ксения?

- Да.

- Что они ищут?

- Женщину в резиновой маске.

- Понятно. Номер двадцать пять. Все там.

Бледный парнишка в комбинезоне протер лобовое стекло у 'Дэу', получил свою мелочь, Ксения рванула с места в карьер, Сергей держался за ней, но соблюдал дистанцию, оставаясь незамеченным.

Сергей и Светлана подъехали к 'Волне'. Затрапезный гостевой дом для туристов со скромными доходами встретил их повсеместными высокими заборами из металлической сетки - одно крыло дома и все соседнее здание ремонтировалось. Над главным входом в виде широкой стеклянной двери висела камера наблюдения. Несмотря на то, что Светлана вплотную подошла к дверям, камера даже не шелохнулась.

− Здравствуйте! Есть свободные номера? - спросила она, подойдя к стойке рецепции.

− Есть, − кивнула администраторша. - вам стандартный или комфорт?

- Комфорт, одноместный и желательно на втором этаже.

- Могу предложить двадцать третий и двадцать седьмой.

- А, например, двадцать пятый?

- Извините, туда только что заселилась постоялица.

- Ладно, тогда двадцать седьмой.

- Вам на сколько дней?

- Дня на два. Подождите, я принесу паспорт.

Светлана быстрым шагом вернулась к машине, где ее дожидался Сергей.

- Она в двадцать пятом. одна.

- А двадцать третий, двадцать седьмой?

- Пустые. Я буду следить за ней. − Сергей тут же протянул Светлане запасной бинокль. - И оружие проверь, пожалуйста, - сказал Платов как ни в чем не бывало. - мало ли что.

Возович зашла за угол, прошла вдоль свежеустановленного забора, наконец, оказавшись вдали от посторонних глаз, с силой толкнула ногой одно из заграждений и подошла к ремонтируемому крылу соседнего здания. Эта часть дома была расселена и помещения пустовали. Она поднялась по лестнице наверх, а в это время с другого входа в здание вошел Розенбаум.

Светлана поднялась на верхний этаж, откуда ей был виден весь второй этаж гостевого дома. Она подошла к окну и навела окуляры на окна номера двадцать пять. Светлана напряженно вглядывалась в чернеющее окно комнаты. Прошло еще несколько томительных минут, но за это время только раз мелькнул силуэт девушки.

Ксения появилась в окне внезапно. На ней было странное прозрачное латексное платье, а на голове черный парик. Она крутилась перед окном, время от времени затягиваясь сигаретой.

Светлана всмотрелась тщательнее в девушку. Под платьем ничего надето не было, на голове парик опоясывал широкий обруч, из замысловато скрепленных непонятных украшений красного цвета, похожих на короткие сосиски. На платье была нарисована губной помадой длинная стрелка, указывающая вниз.

Немало удивившись, Возович продолжала всматриваться. Девушка продолжала крутиться перед окном, то прижимаясь к стеклу, то отдаляясь от него, иногда затягиваясь сигаретой - судя по специфическим клубам дыма - это была марихуана; а ничего вокруг не происходило.

Ксения крутилась и вертелась перед окном, метаясь в разные стороны; Светлана внимательно изучала окна всех номеров рядом и на соседних этажах - не было ничего подозрительного. Ксения снова прильнула к окну и медленно закатала платье вверх, обнажив выбритый в узенькую полосочку лобок. Она виляла клевой попкой, дразня и провоцируя. Вот только кого?

Светлана отошла от окна и задумалась. Перед кем Ксения исполняет этот странный танец? Где этот неведомый зритель? Если он не в гостинице, то значит, в одном здании с ней, со Светланой?

Возович снова подошла к окну. Ксения, извиваясь, прижалась к стеклу, выставляя напоказ свою отличную фигуру и украдкой взглянула куда-то в сторону и вверх.

Светлана направила окуляры бинокля туда. Она вматривалась в окна напротив, стремясь поймать в них отражение из окон дома, где она находилась. Хоть какое-нибудь движение... Благо, солнце усиливало картину... одно окно, другое, третье...

Есть! В крайнем окне третьего этажа отразился Розенбаум, в плаще, в кепке, выглядевший явно моложе своих лет. Выходило, что он находится на одном этаже со Светланой, но... в другом подъезде. Возович всмотрелась в его отражение. Ничего себе! Вот Розенбаум достает снайперскую винтовку, наводит ее на окно, перед которым вертелась голая Ксения и прицеливается...

Взволнованная Светлана снова вгляделась в окна номера двадцать пять, где Ксения уже совсем разошлась, метаясь в своем экстравагантном наряде из стороны в сторону перед окном. Вот она бросилась к стеклу и...

Возович перевела взгляд на Розенбаума. Держа винтовку на прицеле, он сделала паузу и... выстрелил? Она тут же взглянула на окно Ксении - за стеклом голова Колчак взорвалась красными брызгами и она отвалилась от окна.

Светлана бесшумно ахнула. Она тут же автоматически расстегнула напоясную кобуру с пистолетом и посмотрела наверх - Розенбаума уже не было видно. Теперь надо было немедленно сообщить Сергею, поднимать тревогу, бежать за Розенбаумом... Она еще раз взглянула на окна номера Ксении. Но что это?

Колчак, с залитым кроваво-красной жидкостью лицом, снова появилась в окне своего номера, отнюдь не собираясь умирать. Она медленно провела полотенцем по своему лицу, а затем стала им вытирать багровые разводы на стекле.

Возвоич медленно стала отходить от шока. Бутафория - вот как это называется. Но что за идиотский спектакль они перед ней разыграли? И зачем? Секунды бежали одна за другой, а она не могла принять решение. Наконец она спустилась она спустилась по захламленной стоительным мусором лестнице вниз и выскочила на улицу, едва не споткнувшись об обломки битого кирпича.

Сергей стоял возле машины, также обеспокоенный, но - длительным, по его мнению, отсуствием коллеги.

- Ты в порядке? - крикнул он.

- Да! Посмотри, нет ли Розенбаума с другой стороны, - крикнула в ответ Светлана, устремляясь в гостевой дом.

Она пробежала мимо пустой будки рецепции, быстро поднялась по лестнице на второй этаж, едва не сбив с ног какого-то подвыпившего и сильно кашлявшего субъекта без возраста, и вытащив пистолет, подошла к номеру двадцать пять.

Она пару раз глубоко перевела дыхание и толкнула незапертую дверь, сразу отпрянув в сторону. Была не была!

Номер был уже пуст. На кровати лежало то самое испачканное красной жидкостью, скомканное латексное платье, тут же находился и парик, в углу валялись ярко-красные туфли на высоком каблуке. Светлана подошла к окну, где с подоконника медленно сочились вниз багровые капли, стекавшие на радиатор. Подоконник был весь в темно-красных пятнях.

Возович взяла двумя пальцами что-то склизкое, прозрачное, потерла это слегка. Все оказалось ясным - это был лопнувший презерватив, наполненный клубничным сиропом. Вот что представлял из себя этот странный обруч на голове Ксении: когда она в конце танца с силой ударила головой в пластиковое окно, презерватив лопнул, создавая точную иллюзию пулевого попадания. Да уж, синхронно сработали они с Розенбаумом, театралы хреновы. Для чего, интересно, подумала Светлана, брезгливо избавляясь от остатков латекса и вытирая пальцы от липкой сладкой субстанции.

Она посмотрела налево - под рамой валялся окурок со следами губной помады. Его тоже уже пропитал разлившийся сироп. Эх, Ксюша, Ксюша, надула губы Возович. Здесь уже было нечего смотреть.

Ровно без одной минуты семь вся группа собралась в кабинете подполковника Сафонова.

Рядом с Сафоновым сидел эксперт Шаров. По периметру расположились Платов, Возович и Калинкин.

Платов и Шаров кивнули друг другу. Эксперт сел рядом с шефом. Посмотрев на него, Александр Дмитриевич перевел взгляд на остальных, спросил:

- Коллеги, вы уже в курсе? Петр вас ознакомил?

- Начну, пожалуй. Вот, ознакомьтесь... - Шаров протянул листок. Это была справка информационного центра с отпечатанной фотографией.

- Вслух, пожалуйста, остальным, Петр.

Шаров откашлялся и начал:

- Борис Розенбаум служил в Чечне с февраля тысяча девятьсот девяносто пятого по июль тысяча девятьсот девяносто шестого. Был снайпером-пехотинцем. Всего был там три раза. Просился в четвертый, но ему отказали.

- Сраный снайпер. Это что еще за дурь? - Сафонов встал и прошелся по комнате.

- Во вторую чеченскую воевал контрактником. Окончательно уволился с военной службы в сентябре две тысячи второго. С девяносто одним убийством в послужном списке.

Прослушав справку, Платов спросил:

- У нас есть данные его психологического анализа?

- Нет. Пехота защищает своих. - отозвался Шаров. - Подшейте справку к делу, Александр Дмитриевич. Пригодится. Полагаю, что Розенбаум выполнял определенные 'грязные дела' во время своих командировок в Чечню. Может, по линии ФСБ.

- Безусловно. Хорошо, Дима, спасибо.

- У меня есть еще данные, что... ну он однажды рассказал своему сослуживцу, что у него были оргазмы, когда он видел через оптический прицел, что головы взрывались после его выстрелов. Кроме того, как-то раз солдаты застали его, когда он мастурбировал на убитых боевиков.

- Это говорит о многом. Что еще у нас есть?

- Его бывшая жена Алина. - отозвался Калинкин. - она ушла от него, когда узнала, что у него роман с Ксенией Колчак. За два месяца до этого она поступила в реанимационное отделение второй городской больницы, жестоко избитая. Сказала, что на нее напали. Теперь она пропала. И мы не можем ее найти.

- Вы думаете, что это Борис?

- Я понятия не имею.

- Мне кажется, ему нравится избивать женщин. К сожалению, это не делает его особенным. - Светлана смотрела в окно через плечо Кирилла. - Алина Розенбаум развелась со своим мужем, потому что он был груб с ней. Странно, что она выносила его в течение многих лет, пока не попала в больницу. Она утверждала, что на нее напали, и она придерживалась этой истории. Все знали, что это было не так, но она цеплялась за ту линию как за спасательный круг. Но когда она вышла из больницы, она развелась с ним из-за непримиримых разногласий. - Светлана замолчала и налила себе кофе.

- Где Алина? - решил взбодриться душистым напитком и Сафонов.

- Она исчезла. - вздохнул Калинкин.

Светлана нахмурилась.

- Что ты имеешь в виду? Она просто хотела начать новую жизнь?

- Мы не знаем. В то время она жила одна, таким образом, прошла приблизительно неделя, прежде чем ее хватились.

- Ее разыскивали?

Калинкин кивнул.

- Как без вести пропавшую. Но ничего подозрительного. Ее квартиру проверяли, чемодана не было, как и большинства личных вещей. Денег и машины тоже. Я думаю, что полиция полагает, что она уехала за границу. Просто нет никаких следов преступления.

- Но ты не веришь этому?

Калинкин покачал головой.

- Нет. Исходя из своего опыта.

- Что связывало Розенбаума с Иваном Одесским? - полистал дело Сафонов. - Борис Розенбаум был с ним последнее время постоянно. Наряду с менеджером Багрецким он занимался всеми делами Ивана.

- Это - самая малоизученная пока страница. Девичья фамилия Алины была Беленькая. Она вернула ее после развода. Вскоре после того, как она исчезла, Розенбаум познакомился с Одесским, которая был активным бисексуалом. Для него не было необычного завязать дружбу с мужчиной. Розенбаум стал спонсировать его клипы, помогать организовывать концерты на черноморском побережье - Новороссийск, Анапа, Туапсе. Как благодарил его Одесский - неизвестно.

- Ну и как садистские отношения Розенбаума с женщинами вписываются в это?- поинтересовался Сафонов.

- Одесский был давним партнером Розенбаума по садомазохистским играм. Он вовлек в них и Ксению Колчак. - Платов посмотрел на шефа.

- Я думал, что Розенбаум встретил Ивана сначала, - прервал его Сафонов.

- Сегодняшний случай подтверждает это, - добавила Светлана. - танец она исполняла для него, надев черный парик, чтобы казаться чеченкой. Он наблюдал за ней через оптический прицел винтовки. Она должна была выполнить обольстительный стриптиз, а затем, голая, просто совершать сексуально откровенные движения. Все это закончилось внезапным разрывом презерватива, заполненного клубничным сиропом, закрепленного на ее лбу. Розенбаум наблюдал все это через перекрестье оптического прицела. Причем они это сделали очень хорошо, синхронно. Когда он выстрелил по окнам холостым патроном, она раздавила презерватив, сымитировав попадание пули. Сделав дело, он тут же ушел.

Я думаю, причина, по которой Ксения никогда не заходила слишком далеко с ним, было то, что она боялась, если бы Розенбаум когда-нибудь стал свободным, то он убил бы ее. У них есть нездоровое взаимоуважение друг к другу. Иногда ... иногда я думаю, что они более схожи по натуре, чем какие-либо два человека, которых я когда-либо знала в этом сумасшедшем мире...

- Оставим возможные догадки, - Сафонов повернулся к Светлане, - Думаю, стоит ее вызвать к нам. И пусть она нам объяснит все это. Выпишем ей повестку. Что касается вас, Светлана... можете вручить ее Ксении сами.

- Я думаю, в этом нет необходимости, - задумалась Возович, - я поговорю с ней и я думаю, она будет более откровенна, чем с вами в этом кабинете. Кроме того, я намереваюсь посетить одну из их вечеринок, скажем, в качестве зрителя.

Платов хмыкнул: - и она тебе позволит?

- B ее интересах отвести от себя подозрения. Да и настоящий убийца крутится где-то около нее.

Допив кофе, Сафонов кивнул:

- Выходит, чутье меня не обманывает: ты не веришь, что это сделала Ксения.

- Во всяком случае, сильно сомневаюсь. Кстати, мне не выделят некоторую сумму из кассы под мою идею?

- A почему бы тебе не обратиться к своему папочке-академику? - ядовито отрезал шеф.

Светлана проснулась в половине восьмого по будильнику. Она встала с кровати и пошла прямо в душ, не посмотрев на себя в зеркало. Она открыла воду, сделав температуру немного прохладной, и разлеглась в ванной. Это хорошо взбадривало ее утро, чтобы потом стать фундаментом на весь день.

Теперь она лежала на прохладной поверхности, вода сглаживала назад ее волосы далеко от лица, и позволила брызгам воды долетать до ее, сочиться вниз во все стороны и между ее протянутыми ногами. Она чувствовала себя утомленной, так как ее сон составил только пять часов. Или скорее у нее было пять часов в постели. Сновидения ее не мучали.

Наконец, контролируя время, Светлана встала в ванной и начала мыть свои волосы. Она закончила купание в холодноватой воде, надеясь, что это благотворно повлияет на ее внешность. Наконец она вышла из душа и посмотрела на свое отражение в запотевшем зеркале. Так себе. Она выглядела лет на пять старше. Ну и прекрасно. С этим ничего поделать было нельзя. К черту.

Она быстро высушила волосы, уложившись чуть ли не в полторы минуты, и позвонила Ксении.

- Нам надо поговорить, - сказала она после обмена приветствиями. - ты не возражаешь, если я приеду к тебе домой?

- Это не лучший вариант, - ответила Колчак после некоторых колебаний. - я совсем скоро еду на запись передачи, а потом у меня фитнес. Можно встретиться в фитнес-клубе.

- Что за клуб?

- 'Форма', на Транспортной.

- У меня нет абонемента.

- Я скажу им, чтобы оформили тебе одноразовый талон.

- Во сколько?

- Давай в половине двенадцатого.

- Хорошо.

Некоторым мужчинам Светлана бы посоветовала качать не только мышцы, но и мозги. Нет более печального явления, чем мужчина, которому нечем похвастаться, кроме больших мышц. Как и женская красота, они не вечны. Не стоит переоценивать значение конфетной обертки. Как-никак главное - это вкус того, что внутри...

Подобные философские мысли пришли Возович в голову во время посещения тренажерного зала. Сегодня людей было не очень много, возможно потому, что они договорилсь встретиться с Ксенией до полудня. В зале находилось всего шесть человек, включая Светлану и инструктора. Двое парнишек с очумелым видом шныряли по залу, от одного тренажера к другому. Сделав с десяток жимов, они, обливаясь потом, бежали к следующему тренажеру. Еще один субъект, с перекачанным верхом и тонкими ножками в обтягивающем трико, издал рев, словно медведь гризли, и встал со скамьи для жима лежа. Его напарник, который постоянно задирал майку перед зеркалом и любовался своим прессом, одобрительно похлопал того по плечу. Светлана глянула на штангу и быстро сосчитала: сто тридцать килограммов. Ну что же, сойдет. Да об этом говорил и вид того, кто только что выжал этот вес. Он гордо прошел мимо и подмигнул Светлане.

- Простите, вы кого-то ищете? - прервал размышления Светланы мужской голос сзади.

Возович обернулась. Перед ней стоял красивый парень с пронзительными глазами. Одет он был по-спортивному, в трико и майку. Однако как он незаметно подошел сзади! 'И какие у него сильные руки', отметила Светлана. Так и хотелось сказать - тебя я ищу! Всю жизнь искала! И упасть на его сильные руки и забыть обо всем на свете. Ох, Светлана, ищешь ты приключений!

- Нет, я никого не ищу. Я жду Ксению, она возможно, говорила вам обо мне, - ответила Светлана, пытаясь скрыть участившееся дыхание.

- А, тогда понятно. Она скоро будет. Кстати, не хотите записаться? Ни разу вас тут не видел. - здесь инструктор заинтересованно глянул на Светлану.

- Да, я у вас впервые. А к Ксении пришла по делу, я ее знакомая. Я подумаю насчет танцев, давно интересуюсь, но все не решаюсь.

- Танцы? - переспросил парень и почему-то хмыкнул. - Вы знаете, мне кажется, вам танцы не подойдут.

- Почему? - удивилась Светлана.

- Как бы вам это сказать... Ну, вот смотришь на человека и понимаешь, что этот вид спортивной деятельности ему явно не подходит. Наверно, это просто интуиция. Спортивная интуиция.

- Да? Интересно! И что же тогда мне подходит, по вашему мнению?

- Мне кажется, вам больше пойдет что-то более агрессивное, более жесткое. Нет, это, конечно, тоже могут быть и танцы, какой-то определенный стиль, что-то типа брейк-данса.

Светлана неопределенно кивнула головой. По правую сторону от тренажерного располагались еще два зала - один поменьше, второй побольше. Именно в большой они и зашли, разговаривая о танцах. Это Светлана заметила краем глаза в слегка приоткрытую дверь. А малый зал - это похоже, был зал бокса, там висела большая груша, от потолка до пола, профессиональная. В углу лежал резиновый манекен в виде человека, а также несколько лап для ударов, скакалки и небольшие гантели.

Светлане сразу захотелось размяться. Также ей вспомнилась далекая юность, где она, гибкая худышка, примерно вот по такой же груше лупила ногами, а рядом стоял любимый сэнсэй Юрий Рафаэлович.

- А вы случайно не брейк-данс ведете? - спросила Светлана, подозревая, что парень наметил ее как потенциальную клиентку.

- Нет. Танцы - это не мое, - ответил он и скрестил сильные руки на груди.

- Тогда, значит, вы боксер? - спросила Возович и кивнула на зал, где висела большая груша.

- Да, вы почти угадали, - ответил он и тоже кивнул на зал. - Интересуетесь?

- Да.

- Я видел, как вы смотрели на зал для борьбы и бокса. Вы явно чем-то занимались или занимаетесь.

Возович глянула на парня. А он очень наблюдательный и коммуникабельный. Явно знает себе цену и, наверное, может уболтать любую женщину. А уж всякие малолетки поди вообще прутся от него. Даже Светлана со своим жизненным опытом чувствоала, что еще немного - и она потеряет голову, сходит и оплатит персональный абонемент, и неважно, что и как он будет тренировать, лишь бы находиться с ним рядом.

- Да, занималась. Единоборствами, - ответила Светлана лаконично, не вдаваясь в подробности.

- А, ну тогда понятно! Это и заметно! Кстати, меня зовут Артур, - представился он, немного запоздало.

- Светлана.

- Очень приятно, Светлана. А чем вы занимаетесь, если не секрет?

- Почему вы спрашиваете, Артур? Вам это действительно интересно?

Возович тоже пристально глянула на него, выдерживая его пронзительный взгляд.

- Да, мне действительно интересно, чем занимается такая интересная девушка, бывшая спортсменка.

- Я работаю в архиве, - зачем-то сказала Возович.

- Правда? Вы шутите?

Взгляд Артура стал пристальным, и на его лице проскользнуло удивление. Светлана спешно прикидывала, что сказать ему дальше, но ей не пришлось ничего придумывать, потому что дверь соседнего зала открылась, и из него вышла слегка запыхавшаяся Ксения.

- О, Светлана, привет! Я смотрю, вы тут не скучаете. Артур вас развеселил.

- Что значит - развеселил? Я что, клоун, что ли?! - ответил Артур немного грубовато.

- Ну, это я просто так выразилась. Имела в виду, что не дал тут скучать новой посетительнице, - отмахнулась Колчак и тут же переключилась на меня: - Светлана, ну что, поработаем, а то времени у меня не так уж и много.

- Да, конечно, пошли в зал, - ответила Возович и, обернувшись к Артуру, протянула ему руку. - Всего доброго, Артур. Рада была знакомству.

- Я тоже, Светлана, - ответил он и пожал мою руку. - Надеюсь, я вас еще увижу. Если потребуется моя помощь, зовите.

Он подмигнул Светлане и кивнул на малый зал, видимо, давая понять, что именно там он с ней качественно позанимается. А почему бы и нет? Возможно все, только сейчас на очереди Ксения. Поэтому Артуру Светлана ничего не ответила, только загадочно улыбнулась уголками губ и нырнула в коридорчик, ведший в тренажерный зал. Ксения тем временем уже переоделась.

- Тоже мне, Казанова местного розлива, - высказалась Ксения, когда она села на тренажер и стала делать тягу верхнего блока. Одежда для фитнеса была у нее достаточно вызывающей: желтого цвета топик и трусы, соединенные друг с дружкой полоской ткани по бокам, оставлявшие открытыми живот, часть спины и ягодицы.

Светлана не стала комментировать ее высказывание. Кого и к кому ревновать? Она сделала вид, что пропустила это мимо ушей и молча стала прокачивать грудные мышцы, затем - мышцы спины, и под конец тренировки сделала гиперэкстензии и проработала пресс. Ксения, избравшая менее изнурительные нагрузки, смотрела на Светлану с долей восхищения. Такое ощущение, что хотела к ней подойти, что-то спросить, или может, просто похвалить, но так и не подошла. Ну и ладно.

Отдышавшись после хорошей физической нагрузки, Светлана и Ксения переместились в небольшой спортбар. Заказав свежевыжатый морковный сок со сливками, Светлана для интереса взяла расписание групповых занятий. Особым разнообразием оно не блистало. Предлагались занятия по функциональному тренингу и боди-пампу.

Колчак тоже ограничилась одним пирожным и чашкой кофе. Она нервничала. Светлана это видела. Она пыталась не встречаться со Светланой взглядом. Она не знала, куда деть свои руки, - то на столик их положит, то под столик уберет, то на груди скрестит.

Светлана ее понимала. Что она придумала? Было бы интересно ее послушать. А вдруг она сама начнет? Или сразу в лоб и спросить? Возович решила не ходить вокруг да около, но и сразу в лоб тоже спрашивать не стала.

- Итак, ты пришла по делу или чтобы отдохнуть? - Ксения наконец открыто посмотрела на Светлану, хлопая своими большими ресницами.

- Нет, я пригласила тебя, чтобы поговорить с тобой. У меня в сумочке повестка, которую я тебе должна вручить. С вызовом на допрос. С предупреждением об ответственности в случае неявки... - Светлана пососала сок через соломинку и взглянула на Ксению. - правда там у нас нет таких инструкторов.

- Ваш кофе, пожалуйста. - бармен лично принес чашечку ароматного кофе Колчак, Ксения сразу высыпала туда два пакетика сахара.

- Я видела тебя с Борисом Розенбаумом. Я проcледила за тобой до отеля 'Волна'. Видела, как ты исполняла для него танец смерти.

- Борис тоскует по армейскому прошлому. - Ксения автоматически размешивала сахар, будучи мыслями где-то далеко.

- Прекрати мне лгать, Ксения. Это патология. Ну же, прошу тебя. - продолжала на нее смотреть Светлана.

- Борис рассказывал мне о том, как он служил в армии. Ребята его не очень любили и однажды ночью они привязали его к стулу и Борис возбудился. Так он обнаружил, что питает страсть к связыанию. Он жалок.

- Позволь тебя спросить, Ксения: зачем тебе, такой красавице, нужно было делать вид, что урод Борис Розенбаум влепил тебе пулю между глаз?

- Это его больная игра.

- И ты с ним играешь?

- Это не моя игра.

- Ты с ним играешь? Почему? В чем дело?

- Меня грызет какой-то червь. Насилие будоражит его, секс нет, никогда. - Ксения отхлебнула кофе и уставилась в окно. - Это червь любопытства.

- Вот что, Ксюша. Этого мне недостаточно. Чтобы я не вручила тебе повестку, ты должна выполнить одну мою просьбу, - Светлана сделала многозначительную паузу.

Ксения молчала и пила кофе.

- Я хотела бы стать членом вашей семьи.

А теперь Ксения на Светлану уставилась так, будто на ее голове угнездилась гремучая змея. Она вытаращила на нее свои голубые глазищи и даже ресницами перестала хлопать.

- А каким образом?

- Я хочу посетить одну из ваших бдсм-вечеринок. - допила сок Светлана. - в качестве полноценного участника.

- Ничего себе... - только и произнесла Ксения, но через некоторое время продолжила: - Но... Светлана, надо вам это?

- Ксения, давайте вы не будете мне задавать встречные вопросы. Мне надо найти убийцу Ивана. Скажите, это возможно или нет?

- Но... Да, возможно. Хотя...

- Что хотя?

- Хотя это и закрытая вечеринка только для приглашенных. Для ближнего круга, так сказать. Но...

- Так в чем проблема?

- Это будет свинг-вечеринка. Садомазохистская тусовка с сексом. Групповым сексом. Будет человек десять-двенадцать. Я подумала, что вас это сможет смутить.

- Ксения, смутить меня сложно. Ничего страшного, я должна разобраться с этим делом.

- Даже так? - не сдерживая себя, спросила Колчак. В ее глазах зажегся огонек интереса. - вечеринка будет сегодня.

- Я приеду, - серьезно ответила Светлана. - называйте адрес.

- Заинтересовались? - хитро подмигнула Колчак. - отлично, дело ваше. Но вам нужно быть одной.

- Само собой. И без оружия, - улыбнулась Светлана.

- Тогда... Еще вам нужен костюм...

- Какой костюм?

- Специальный, для этих вещей... Я подберу.

- Я бы хотела сама выбрать, по возможности.

- Ну хорошо! Тогда я созвонюсь с одним человеком и мы сейчас поедем в клуб 'Черный лис', чтобы подобрать вам наряд. Устраивает?

- Вполне.

К приезду Ксении и Светланы клуб был открыт - Колчак договорилась обо всем по телефону.

−Пойдем, провожу тебя в примерочную, там что-нибудь выберешь для сегодняшнего вечера.

Извилистыми коридорами Ксения привела Светлану в небольшую комнату. Она широким жестом распахнула передо Светланой ее дверь и любовалась произведенным эффектом, как падишах, соблазняющий несметными сокровищами новую наложницу.

Женщина, какова бы она ни была - даже самый распоследний 'синий чулок' или майор полиции при исполнении обязанностей - не могла остаться равнодушной к подобному великолепию и обилию нарядов.

Возович остолбенела перед входом, чуть ли не раскрыв рот и несколько секунд не решаясь входить. Голос Ксении вернул ее к действительности:

- Заходи, заходи, не стесняйся. Здесь не музей, а обычное рабочее помещение. Можно все потрогать и примерить, только потом мне скажешь. Я тебя пока оставлю, покопайся здесь сама. Все здесь в твоем распоряжении. Ну, дерзай, надеюсь, тебе понравится.

С этими словами Ксения убежала обсуждать что-то с хозяйкой, пока та не ушла. Оставшись одна, Светлана совершенно растерялась. Костюмерная представляла собой немалых размеров комнату, сплошь уставленную параллельными рядами длинных стоек для вешалок-плечиков. Между рядами оставались узкие проходы, едва позволявшие протиснуться, а сами стойки были тесно увешаны самыми разнообразными нарядами. Рядов было пять.

Ее глаза разбегались. Чего здесь только не было: боди из ремешков для ролевых игр, кожаная упряжь, комбинезон с открытой грудью и промежностью, комплект БДСМ трусики и лиф, фиксирующий корсет, лаковый комбинезон с глубоким декольте, открытое боди, корсет со шнуровкой и открытой грудью... Все пересмотреть, а тем более перемерить, не представлялось возможным даже за сутки. Однако надо было что-то выбрать.

Наконец после упорных поисков Светлане удалось найти весьма эротичную вещь. Ей всегда нравился черный цвет, и ее взгляд остановился на сбруе из кожаных ремешков. Некоторое время повозившись с ее хитроумными застежками, Светлана натянула это чудо дизайнерской мысли на себя. Смотрелось действительно эффектно. Женская кожаная сбруя перетягивала все тело, с прорезями для грудей. Соединенные кольцами ремешки создавали эффект корсета, но в виде сетки. Ремешок уходил вниз, немного расширяясь на самом интимном для женщины месте, а затем снова сужался, проходя между ягодицами.

Светлана несколько раз повертелась перед зеркалом. Наряд ей подходил идеально - лобок она брила с подросткового возраста, а грудь второго размера оставалась весьма упругой. Теперь оставалось позвать Ксению и сообщить ей о своем выборе. Кроме того, Светлана взяла эффектную полумаску кошки. Аксессуар был тигровой расцветки и обильно украшен оранжевыми и черными стразами.

Появилась Ксения. Он одобрила выбор Светланы:

- Молодец, вижу, вкус хороший. С костюмом разобралась? Тогда бери и идем скорей - мне надо на студию.

Теми же коридорами они пошли назад, в комнатку хозяйки. Ксения уже поговорила с ней и женщина стала упаковывать костюм и маску.

− Держи, − Ксения передала объемный полиэтиленовый пакет Светлане. - будь в половине одиннадцатого на Космической. Там есть один такой закуток... - и Колчак стала подробно объяснять, куда идти, по какому телефону звонить и где ждать.

- А кто будет на... мероприятии? - с некоторым волнением в голосе спросила Светлана.

- Да не волнуйся так! Ты же профессионалка! Это очень солидные люди, многие занимают важные посты в регионе. Главное -кавказцев не будет, с ними всегда проблемы. Так что клиенты будут абсолютно адекватные. Ну все, готовься! А мне пора быть на студии, программу готовить.

- Вот здесь тормозни, - скомандовала Светлана, когда они остановились напротив здания, где располагалось Бюро судебных экспертиз.

- Значит ты придешь сегодня вечером?

- Приду. Только... - задумалась Возович. - мне все же нужен полный список участников мероприятия.

- Это тебе зачем? Да и не знаю я, кто точно будет. Тусовку организует Алиса Газарова, она замдиректора частного 'молодежного экспериментального театра'. Она созванивается с людьми, приглашает их. Все очень дискретно и интимно.

- Дело в том, что может, кто-то из этих людей проходил у нас по какому-либо делу. Может я его допрашивала, или просто он или она могли видеть меня в управлении. Если они меня узнают, выйдет скандал, а мне очень не хотелось бы этого.

- У нас будет вечеринка-маскарад! Участники, во всяком случае все женщины, будут в масках! - успокоила Светлану Ксения. - поэтому можешь не беспокоиться. Все будет конфеденциально, у нас с этим строго. Мы будем в масках и... больше ни в чем, - выстрелила она взглядом в майора.

Они расстались, направившись каждая по своим делам.

Криминалист Вазген Оганян, профессор своего дела, работавший в бюро без малого двадцать лет, что принесло ему всего лишь возможность досрочно выйти на пенсию и пяток отличий, носивший старомодные очки, напоминал постаревшую хищную птицу. В то время, как Возович расположилась в кабинет криминалистики для получения результатов по делу Одесского, усевшись вдоль нерационально длинного стола, вальяжно закинув ногу на ногу, Вазген Юрьевич суетился между шкафами, перекладывая с места на место многочисленные папки и бумаги.

- Вазген Юрьевич, мне нужны всего лишь результаты экспертизы, - уже нетерпеливо сказала Возович, и Оганян тут же, закрыв верхнюю дверцу шкафа, слез со стула и послушно сел на его собрата напротив Светланы, пробормотав что-то извинительное.

Он вытащил из коробки несколько конвертов и полиэтиленовых пакетиков, а также несколько листов бумаги, густо испещренной какими-то таблицами и диаграммами.

- Заключение судебно-медицинской экспертизы, - стал медленно читать он, - слюна, обнаруженная на месте убийства Одесского, не принадлежит Колчак, а неизвестному лицу.

- Хорошо, - отметила Светлана.

- Волосы, найденные в комнате, где был обнаружен труп, - принадлежат Одесскому, Колчак и неизвестному лицу.

- Это уже нехорошо.

- Самое интересное с этим третьим образцом волос! - воскликнул Оганян. - это вообще искусственные волосы, парик, грубо говоря! - он скороговоркой стал читать: - химическая экспертиза установила, что образец номер три является синтетическим волосом, выполненным по микроволоконной технологии. Так что Одесский встречался в своей комнате с кем-то еще, но, увы, неизвестно когда.

Оганян стал убирать вещдоки в коробку.

- Маловероятно, что Ксения использовала парик, - пробормотала Светлана. - скорее, тут кто-то еще.

Оганян кивнул головой.

- В общем, Вазген Юрьевич, перешлите результаты экспертизы по электронной почте нам в управление, - Возович достала мобильный. - по возможности побыстрее.

Выйдя на лестничную площадку, Светлана набрала номер Сергея.

- Сережа, мне нужна полная информация на Алису Газарову, замдиретора 'молодежного экспериментального театра'. Отмечай сразу что-нибудь интересное. Можешь скинуть мне потом на телефон.

- Хорошо, - отозвался Платов. - ты сегодня еще к нам заедешь?

- Нет.

Бонго смотрел на себя в зеркале рядом с ванной над мраморной тумбой напротив своего врачебного кабинета. Держа по расческе в каждой руке, он слегка погладил свою седеющую шевелюру и затем наклонился близко к зеркалу и изучил кожу вокруг его глаз. Неужели он видел что-то малозаметное, пока еще неразличимое утолщение подкожной ткани, предшественника ослабевающей мускулатуры? Нет, он полагал, что нет. Пока. Он рассмотрел свое лицо выше белого воротничка рубашки. У него была греческая мать, передавшая ему смуглый цвет лица. Это было все, чем он мог быть благодарен ей. Она была капризной, властной женщиной строгого поведения, которая фактически бросила его отца, врача-психиатра в объятия других женщин, не как простого бабника, но в поисках утешения, того неуловимого мира, который не могла дать ему жена. И затем он запил. И затем он убил себя.

Георгий услышал, что дверь врачебного кабинета открылась. Марина никогда не стучала. Он открыл кран холодной воды и вымыл руки, тщательно их затем вытерев. Он выключил свет и вышел из ванной.

Марина Смирнова улыбалась ему, сидя на краю дивана в черной юбке и желтой кофте с плиссированным воротником. Если бы он не думал о паутинных беспорядках ее угнетающей психологии, но думал о ней вместо этого как о чем-то, что потребляться как прохладный и красочный летний фрукт, то он сказал бы, что эпитет 'сочная' подошел бы ей полностью.

- Так солиднее, - сказала она вялым и обольстительным контральто. - Каким ты видишь себя, Жора? Когда ты смотришь в то зеркало?

- Что ты имеешь в виду? - Он симулировал безразличие, но ему было любопытно, что она казалась так довольной собой.

- Ты видишь молодого человека, каким ты был? - спросила она, снимая свою обувь, - или старика, каким ты собираешься быть?

Бонго решил не надевать свою спортивную куртку, которая висела в шкафу. Он остался в своей делового стиля рубашке. Марина была последней из клиентов сегодня. Он смотрел на нее. Да, 'сочная', было лучшим описанием.

- Ты уже работаешь со мной? - Она все еще улыбалась. - Я еще даже не легла.

- Нет, я не настроился на тебя.

Ее карие глаза гармонировали с одеждой. Они были всегда открыты. Она никогда не закрывала их; даже когда они занимались любовью, она расценила их контакт со спокойной откровенностью матери, наблюдающей за своим грудным ребенком. Действительно, с Мариной он иногда чувствовал себя подобно ребенку, и он даже полагал, что она могла ощутить, что и он понравился ей, хотя идея никогда не высказывалась между ними. И если бы она когда-либо спрашивала его, если бы это было так, то он отрицал бы это.

- Я вижу себя, как в данный момент, - сказал он, чтобы показать ей, что он услышал каждое слово, которое она произнесла. Он подошел к своему кожаному креслу и сел, - И иногда я вижу себя, каким я буду. Я не думаю, что когда-либо видел себя, каким я был. Я никогда не оглядываюсь назад в зеркале.

- Оу. Как вы психологически уравновешены.

- Это не приносит пользы, - добавил Георгий, смотря на ее голени. - В прошлом нет никакого спасения.

- Спасения?

- Нет никакой выгоды в этом, я имею в виду.

- Когда я смотрю в зеркало, - сказала Марина, - Я вижу что-то другое каждый раз. Я не уверена, что когда-либо видела точно, кто я.

Да, подумал он, он мог верить этому. Ее ум был так сломан, так разрушен и рассеян, что она никогда не могла бы видеть себя - никогда. Те темные, безграничные глаза, вероятно, никогда не созерцали бы истинный ландшафт своего источника.

- Ты не думаешь, что постоянная клиентка может изучить твои уловки, сделать тебя, Жор?

Она все еще улыбалась, как будто она знала что-то забавное о нем и дразнила его этим.

- Ты полагаешь, что мы в тупике здесь, ты и я. Психотерапия может быть долгим предприятием, я знаю. Ты сказал мне 'это занимает время, иногда много времени, чтобы получить 'понимание'', ты так сказал.

- Правильно, - сказал он, чувствуя, как будто он говорил с ребенком. - И ты должна хотеть сделать это. Ты должна согласиться, посвятить себя этому.

Он слышал эхо в своих словах искренности, давно оставленной, и она поймала его врасплох. Марина была первым клиентом, от которого он отчаялся. Не случалось такого, что он приносил пользу всем. Конечно, нет; были многие за годы практики, когда он знал, что не мог помочь. Но Марина была первой, когда он хотел помочь так сильно, что рискнул своим собственным эмоциональным равновесием, чтобы совершить задуманное. Это было бессмысленное усилие, и это было потому, что она значила так много для него.

- Таким образом, как ты думаешь, что я сделала?

- С тех пор, это когда?

- В целом.

- Ты быстро выздоравливаешь, - он лгал. Как будто непреднамеренно она рассегнула две верхние пуговицы на кофте и смотрела на него игриво, по-домашнему.

- Ты действительно так думаешь? - спросила она, и он ощутил тон насмешки.

Он посмотрел на ее лицо, и она все еще улыбалась. Это было чем-то новым для Марины, этой достаточно самодовольной женщины, как будто она съела плод дерева познания добра и зла.

- Если у меня были виски, - сказала она, - Я могла рассказать тебе историю.

- Я думаю, что у тебя, должно быть, был кто-то, прежде чем ты приехала сюда, - сказал он, наблюдая за ней.

- Жорик! - сказала она так, будто он был ребенком.

- Хорошо. - Он заставил себя подняться из глубокого кресла и подошел к бару. Почему он позволил ей заставить его чувствовать этот путь? Она смотрела на него, когда он наполнял стаканы - он сделал для себя также и упрямо наполнил оба водкой - и он мог чувствовать, что она смотрела на него. Он даже думал, что мог чувствовать ее дыхание, и в любой момент он ожидал чувствовать влажную плоть ее языка, скользящего в его ухо. Но это не сделало. Он обернулся и принес напитки.

− Возьми, − сказал он.

Она взяла холодный стакан с водкой и поставила перед собой на столик. Ее улыбка исчезла полностью, когда он поместил правую руку под ее левое колено и погладил ее бедро под мягкой тканью. Марина поместила руку на его предплечье, своими маленькими коническими пальцами, захватывая его. Она поправила юбку, но оставила кромку чуть выше колена и затем придвинулась к его креслу.

− Давай притворимся, − сказала она, − что я приехала сюда для психотерапии.

Это было интересно, и Георгий чувствовал, что его лицо вспыхнуло, но он знал, что она ничего не имела в виду. Он потягивал водку, холодную и качественную. В отличие от Марины, он выпил в первый раз сегодня. Он возвратился к своему креслу и подпер ноги на подушечке.

Она потягивала свой напиток, смотря на Георгия поверх стакана и это ей нравилось делать. Это был обольстительный акт, хотя он знал, что она не предназначала его именно для этого. Но это было. Ее карие глаза всматривались в него через завесу льда, стекла и прозрачной водки и это не интерпретировались никак по другому. Марине нравился этот способ. Она делала это непроизвольно; это было в ее характере. И из-за него, как лиса, она всегда была в пограничных областях некоторой неопределенной опасности.

−Почему ты никогда не женился? - спросила она.

Бонго почувствовал вспышку гнева, которой он быстро овладел; он знал, что выражение лица не выдало его. Она пыталась спровоцировать его и прежде, неоднократно. Возможно, никакая другая женщина не попыталась чаще углубиться в его прошлое, и он терпеть не мог этого. Время от времени Марина заходила слишком далеко в этом направлении, и несколькими годами ранее это едва не разрушило их контакты.

− Так вот, Жора, почему ты никогда не женился?

− А почему ты никогда не была замужем, Марина?

− О, нет. Мы говорим об этом все время. Мы говорили об этом в течение пяти с половиной лет. - Она приставила свой стакан к коленям, держа его в обеих руках. −Я хочу знать о тебе больше. Неужели такой специалист как ты, не должен иметь неких верительных грамот, что-то, чтобы подтвердить свою квалификацию? Как ты можешь быть компетентным в брачных вопросах, если ты сам не был в браке?

Она отчасти смеялась над способом, которым она отметила это, любя его. Бонго смотрел на нее и мысленно задался вопросом, почему она сделала это. Возможно она должна была это сделать. Было ясно из того, что она сказала о своем муже во время ее последнего визита, что она была на грани нового развода. Безотносительно причины ее недавнего капризного настроения он знал, что эмоциональные испытания нового развода будут скоро иметь приоритет перед всем остальным. Она стала бы желать видеть его более часто - разводы Смирновой были финансовым золотым дном для Георгия, а также для нее - тогда она станет сексуально жадной. Этот сексуальный аспект ее разводов потряс его в первый раз, когда он понял смысл таких отношений. Да, это потрясло его, но он простил себя. Во второй раз, когда он помог ей, посоветовав развод, он действовал позорно, как сатир, и он стыдил себя. Неожиданно Смирнова показала ему больше о себе, чем он узнал в своем собственном десятилетнем занятии психоанализом.

− Жор...

− Я думаю, − пробормотал он, выказав больше нетерпения, чем хотел,− у брака нет много плюсов.

− Брака?

− Да. Да, Марина. Брак. Разве мы не разговаривали о браке?

− О. Таким образом, ты не женился, потому что ты видишь в людях то же что и я, их недостатки.

− Это дает мне пищу для размышлений.

− Но что же относительно большинства людей?

− Что относительно них?

−Люди, которые приезжают сюда ..., мы не походим на большинство людей.

− Кто, по-твоему это 'большинство людей'? - угрюмо отозвался Георгий.

Марина затихла. Она цедила водку, удерживая на месте прозрачные кубики льда губами, продолжая смотреть на психотерапевта.

− Ты никогда не женился? - произнесла она наконец.

− Никогда.

Марина снова затихла. Она качала ногами некоторое время, как ребенок, затем осушила свой бокал и положила пустой стакан на маленький стол с другой стороны кушетки. Наконец она легла на кушетку.

− Сделаем вид, будто я пришла на сеанс.Ты бы сказал мне что-то честно о себе?

− Да, − солгал он.

− У тебя когда-либо был гомосексуальный опыт?

− Нет.

− К тебе когда-нибудь приставали мужчины?

− Нет.

− Ты помнишь, какую историю я рассказала тебе о моей тете?

− Да.

− Это было не совсем так, как на самом деле.

Бонго ждал. Марина была человеком, который всегда был откровенен с Георгием. Поэтому Бонго несколько встрепенулся.

− Но ты сказала мне, что это было правдой.

− Это было не совсем точно.

− Прекрасно.

− Правда - то, что когда я зашла в комнату, все было так, как я сказала, но я застала ее не с незнакомым мужчиной, а с женщиной.

- И почему ты рассказываешь мне это?

- Потому что до последней минтуы я думала, что не справлюсь с этим.

- С чем?

- Ну это была часть плана, сценария. Мой рассказ был только вступлением.

- Вступлением к чему?

- К подлинной истории моей жизни.

Бонго напрягся.

− Она моложе меня. И... я не представляла, во что я впутываюсь. Что я упускала. Я не представляла, что смогу испытывать такие ощущения. Понимаешь, ощущения, какие я никогда не испытывала с мужчинами.

- Ты приходишь ко мне уже пять лет. Почему ты не говорила об этом раньше?

- Представь, я была с ней меньше часа назад. Я была с вами обоими в течение одного часа. И знаешь, я никогда не понимала, что мужчинам нужно от секса. Все потому, что они никогда не хотели того, чего хотела я. Я всегда оставалась с таким чувством, 'что ж, на это раз не удалось'.

Бонго залпом допил водку.

− Она доминирует, но она делает это мягко, словно только что заставила ребенка спать в ее кровати. Ничто в ее жестах или на ее лице не указывает на какой-либо запрет. Это было так естественно.

Ее голос изменился и сухость сменилась эмоциональным рассказом. Георгий едва мог верить своим ушам.

− Я никогда не знала, никогда не подозревала, Жора, что я могла чувствовать такие вещи, прохладные и теплые волны, нахлынувшие на меня столь же реально как вода, электризуя меня ...Ощущения, которые я никогда не имела, живя с мужчиной. И в этом мире − полное отсутствие беспокойства. Я не предполагала трогать другую женщину как ее..., но ..., когда это случилось, я была полностью непринужденной. Это так ... ты никогда не сможешь понять, как это. Я не думаю, что это возможно понять. Я едва сама верю в это.

Георгий был безмолвен.

Марина Смирнова улыбнулась еще раз, но это не было из-за доктора Бонго. Она улыбнулась непостижимой удаче, которая прибыла к ней в этом сложном возрасте тридцати восьми лет, так как ее жизнь еще раз собиралась быть искареженной разводом, и неудача ее нового брака вырисовывалась перед ней как очередное подтверждение ее непривлекательности и ее малоценности. Она улыбнулась воспоминаниям того утра и последних недель, когда она была вдохновлена примерно так, как когда-то в юности. Все, что она искала и жаждала в своих отношениях с мужчинами, но которое, было чем-то постоянно неуловимым, она нашла в человеке своего пола, чей ум и тело были словно ее собственным зеркальным отображением.

Светлана высадилась в тихом переулке возле небольшого трёхэтажного дома. Она вышла из такси и подошла к забору. Набрав номер мобильного, она произнесла пароль.

Пока на другом конце видимо проверяли, что за гостья к ним пришла сегодня вечером, Возович зачарованно смотрела вниз, на вечернюю гладь готовившегося ко сну города. Хмурые свинцовые облака, наползая из-за горизонта серым покрывалом, бросали на город загадочную тень. Прибрежная полоса, легкомысленно раскинув береговые дуги, покорно принимала монотонные накаты настырного вечернего прибоя под симфонию ветра и брызг. Неумолимо накатывалась южная темнота...

Наконец раздался сигнал, означавший, что путь свободен. Светлана открыла металлическую дверку и подошла к воротам. У дверей стоял холённый, улыбающийся мужчина в смокинге, чёрном жилете и белой сорочке с чёрным галстуком-бабочкой. Он поздоровался с Светланой за руку, проверил сумочку, предупредив, что фотографировать запрещено, затем пригласил во внутрь.

Они вошли в просторный вестибюль и сразу почувствовали приятный аромат цветущей сирени. С потолка свисала огромная вращающаяся хрустальная люстра, рассыпая цветной сверкающий бисер под тихую музыку клавесина. На обитых фиолетовым шелком стенах большие зеркала в массивных инкрустационных рамах, между ними картины. Над, похожим на каменную пещеру, горящим камином два скрещенных меча, по бокам двухметровые железные рыцари. Возле стен дорогая старинная мебель с золотыми канделябрами и горящими свечами. На полу ковры, по углам мраморные скульптуры в человеческий рост.

Здесь уже привратник тщательно прощупал Светлану ручным металлоискателем и откланявшись, передал ее смотрителю в чёрном фраке, белом жилете и белых перчатках. Тот шаркнул ногами в лакированных чёрных туфлях, с улыбкой поправил белую бабочку над накрахмаленной манишкой, пристально посмотрел и галантно поклонился:

- Прошу вас в гардероб.

Здесь Светлана переоделась в свой выбранный днем костюм и маску. Затем смотритель ей объяснил, что снимать костюм разрешается только после ухода. Они вдвоем прошли вестибюль и попали в темноту просторного зала.

Что и как было дальше, Светлана помнила как в тумане. От волнения в ее голове все смешалось. К счастью, к ней тут же подошла Ксения. Даже несмотря на то, что онa была в маске лисицы, ее можно было сразу узнать. Она была в каких-то микроскопических стрингах и белой полупрозрачной накидке. Она взяла два бокала с подноса официанта и протянула один Светлане.

- Привет.

- Привет.

- Ну как тебе наш вертеп?

- Впечатляет, - Возович пригубила шампанское.

Ее глаза постепенно привыкали. В зале по периметру вдоль стен стояли сервированные, покрытые белоснежными скатертями круглые столы на четыре человека. На каждом блюда с холодными закусками, бутылки, приборы, горящие свечи и букет искусственных цветов. Вокруг каждого столика стояли люди, всего человек двенадцать-четырнадцать, пустовал только один стол рядом с лестницей, ведшей наверх.

Они вдвоем расположились именно за этим столиком. Ксения конечно, заметно выделялась из всех своими аристократическими манерами и изысканной, подчёркивающей достоинства фигуры, одеждой. Все женщины и часть мужчин были в масках.

Стоявшие за другими столиками люди разговаривали вполголоса. Дамы были в бдсм-костюмах: боди, корсетах, купальниках. Те мужчины, которые были в масках, были голые, остальные предпочли неглиже фраки. Ксения взяла еще шампанского и они приступили к трапезе.

Возович смотрела сквозь густой полумрак в сторону остальных столов. Ей бросились в глаза пожирающие ее глаза мужчин за столиками и их плотоядные ухмылки. Похоже, больше ничего не бросалось в глаза. Во время неторопливого разговора к их столу подошёл похожий на Валдиса Пельша мужчина, одетый как все любители игр на контрастах, в петушиный наряд:

- Привет, Ксюша, - он похлопал Колчак по попке, - ты как всегда на передовой!

- Добрый вечер, Дим, какими судьбами?

- Мы заработали немножко денег в казино и решили их потратить. За вторым столом, между прочим, люди из краевой администрации, - прошептал мужчина, - а за четвертым из министерства энергетики, все инкогнито, остальные извращенцы - и, хитро подмигнув, удалился.

− А почему остальные извращенцы? - тихо поинтересовалась Возович.

− Люблю я их очень... - улыбнулась Ксения.

Светлана посмотрела сквозь густой полумрак в сторону стола под номером два. Один из гостей напоминал ей бывшего вице-губернатора края с любовницей, из-за которой разразился большой скандал, стоивший вице-губернатору своего поста.

− Слишком много старперов, - Ксения не скрывала своего разочарования, − с кем мы трахаться сегодня будем?

На освещённую сцену, тем временем, вышла молодая девушка в маленьком стрейчевом платье из чёрного бархата с бриллиантовым ожерельем и длинными, до плеч, перчатками. Под ритмичную музыку она стала выделывать такое, что Светлана не могла представить в самых разнузданных своих фантазиях. Сняв платье и оставшись в одних перчатках и символических полупрозрачных трусиках, она использовала платье как партнера для эротических игр, лаская его, катаясь с ним по полу и испытывая с ним воображаемый экстаз страсти. В финальном аккорде песни девушка отшвырнула платье и рухнула на светящийся пол сцены, раскинув руки и выгнувшись дугой, как в эпилептическом припадке.

Музыка окончилась. Но еще несколько секунд после этого в зале стояла тишина. Зато потом зрители разразились бурей аплодисментов и возгласов.

− Приготовься, Света, − шепнула Ксения. - сейчас начнется.

− Что начнется?

− Раскрепощение.

− Только я хочу тебе сказать... − Светлана просительно посмотрела на Колчак, − в общем... без презерватива только минет. Это, извини, без вариантов.

Ксения сдержанно ухмыльнулась.

− У нас приличная компания, − спокойно ответила она, − мы обо всем позаботились. За нашим столиком, кстати, внимательно наблюдают. Ведем себя естественно.

Зал постепенно наполнялся смехом, восторженным гулом мужчин и визгом женщин. Атмосфера и алкоголь делали своё дело. Глаза дам медленно но верно разгорались огнём мартовских кошек. Заиграла восточная, засасывающая, расслабляющая, похожая на индийскую музыка. Мужчины и женщины стали потихоньку раздеваться, после чего на сцену вышли двое, по-видимому ведущие.

Это были мускулистый, спортивного вида шатен лет тридцати и та самая девушка, лихо исполнившая стриптиз под популярный шлягер. Шатен уселся в заранее выставленное на сцене кресло, он был голый, только широкое белое махровое полотенце было обернуто вокруг его талии. Девушка оставалась в своих узеньких полупрозрачных трусиках, больше ни в чем. Они попросили все пары отойти от своих столов и выйти в центр зала, а затем стать вокруг лежавшей на полу пустой длинной бутылки, которую тут же раскрутили. Горлышко указало на самих ведущих. Громко заиграла популярная быстрая мелодия и танцующие гости по просьбе ведущих повернулись лицом к сцене.