В сетях обольщения

Глава 2

– «Андерсен-Холл» никогда не продаст нам эти бесценные книги! – с негодованием выпалила Фиона Рид. – Это память об основателе библиотеки мистере Данне!

Хотя Тесс была всего лишь на шесть лет старше своей восемнадцатилетней ассистентки, эта наивная девушка казалась ей совсем ребенком. Впрочем, возможно, Тесс чувствовала себя гораздо старше Фионы еще и потому, что мир для нее окрасился в траурные тона после смерти ее мужа три года назад.

Она скользнула взглядом по корешкам книг, стоящих на полках стеллажа, и со вздохом произнесла:

– Директор этого приюта мистер Данн оставил о себе добрую память не только как ценитель и собиратель редких книг. Он сделал еще много добрых дел для голодных и больных сирот. Запомните, Фиона, в мире существуют вещи поважнее, чем исписанные страницы. Такие, например, как пустые животы бездомных детей и их босые ноги. Сейчас приюту срочно нужны деньги.

Девушка встряхнула своими иссиня-черными локонами и с неподдельной горечью промолвила:

– Мне даже не верится, что вы способны проявить такую черствость! Как можно продавать уникальные издания?!

Если бы Тесс прислушивалась к мнению своей помощницы, она бы давно уже разорилась, так как любая книга казалась Фионе бесценной. Очевидно, взгляд девушки на мир во многом определили воззрения ее матери, работавшей до своей болезни учительницей. Но Тесс не жалела, что взяла ее в помощницы. Фиона трепетно относилась к каждой книге, аккуратно вела бухгалтерский учет и составляла каталог, всегда была учтива и предупредительна с клиентами. Недоставало ей, пожалуй, лишь одного: проницательности и знания человеческой натуры. Но даже этот ее недостаток Тесс устраивал, поскольку он мешал Фионе догадаться о тайной стороне предпринимательской деятельности ее работодательницы.

Тесс взяла с полки книгу и воскликнула:

– Обратите внимание вот на это издание! Оно посвящено описанию жизни летучих мышей в странах с теплым климатом. Ну зачем это нужно воспитанникам сиротского приюта? Начитавшись подобной литературы, бедные детки будут плохо спать по ночам, представляя себе, как из мрака вдруг появляется крылатый вампир и вцепляется им в волосы.

Фиона вздрогнула и побледнела, нарисовав себе эту жуткую картину. Тесс поспешила ее успокоить:

– Я пошутила! В окрестностях этого дома не водятся летучие мыши, тем более кровожадные. И вообще, эти забавные существа совершенно безобидны для людей. Правда, сама я их жутко боюсь…

Фиона захлопала глазами и робко промолвила:

– Право же, миссис Тесс, я так и не научилась понимать, когда вы шутите, а когда говорите серьезно. По-моему, вы должны любить всякие книги, а вы порой относитесь к ним так же, как мясник к кускам свинины, подготовленным для продажи. На мой взгляд, детям полезна любая литература, как художественная, так и научная. Вы только посмотрите, какие здесь замечательные иллюстрации!

– Именно благодаря им мы и сможем выгодно продать это издание, моя дорогая! Мы ведь не коллекционеры, а книготорговцы! Лично мне это занятие нравится. Слава Богу, дела у нас пока идут неплохо.

Фиона потерла подбородок и спросила:

– А вас не смущает, что вы наживаетесь на чужой беде? Ведь расставаться со своими любимыми книгами людей вынуждает бедность! Конечно, можно сказать, что вы некоторым образом помогаете им выйти из их затруднительной ситуации, причем обращаетесь всегда с клиентами с искренним сочувствием и состраданием. Но иногда, когда вы говорите таким холодным и бесстрастным голосом, у меня мурашки пробегают по коже. Потому что вы становитесь похожи не на ангела-спасителя, а на кровожадного стервятника.

Тесс подавила тяжелый вздох. В последнее время Фиона все чаще злоупотребляла ее дружеским расположением и даже позволяла себе дерзости. Не пора ли с ней расстаться, пока не поздно? Если дело пойдет так и дальше, девушка может догадаться, что ее благодетельница собирает сведения для министерства иностранных дел. Если бы Фиона умела держать язык за зубами и не задавала ей столько лишних вопросов, то цены бы такой помощнице не было.

Впрочем, подумала Тесс, ей и самой следует быть поосторожнее, не надо провоцировать это наивное создание своими колкостями и сомнительными шуточками. В последнее время у нее явно стали сдавать нервы. Нет, определенно нельзя принимать так близко к сердцу чужую боль.

Но как остаться равнодушной к внезапной смерти близкого тебе по духу человека? Известие о трагической внезапной кончине директора сиротского приюта господина Данна отозвалось в ее душе острой болью. Они случайно познакомились два года назад в библиотеке. Данн произвел на Тесс очень приятное впечатление. Обладающий тонким чувством юмора и прекрасными манерами, этот человек удивил ее своей беззаветной преданностью приюту и самозабвенной любовью к книгам. Под его благотворным влиянием она и сама переменила свое отношение к делу и даже начала получать от него удовлетворение.

Между ними завязалась переписка. Данн регулярно посылал ей для ознакомления свои новые приобретения и просил ее дать о них отзыв. Он также начал покупать у нее книги, но она всегда продавала их ему за ту же цену, за которую купила, считая недостойным наживаться на бедном человеке, посвятившем себя целиком заботе об осиротевших детях.

Похороны Данна оставили в душе Тесс тяжелый осадок. Ей было больно видеть удрученные лица его подопечных и коллег, ощущать гнетущую пустоту в своем сердце, которое начало было оживать благодаря Данну. Мир снова стал казаться ей враждебным и мрачным.

И когда родственница покойного, миссис Маркус Данн, попросила ее помочь оценить его обширную коллекцию книг, Тесс с удовольствием откликнулась на эту просьбу. Разумеется, она отказалась принять вознаграждение за свои услуги.

– Не обижайтесь, пожалуйста, на меня, Фиона, за мои неудачные высказывания! Похороны директора Данна сильно потрясли меня, и я пытаюсь скрыть свои чувства за маской деловитости и равнодушия. Поверьте, мне просто так легче. Ведь покойный был необыкновенным человеком! Его смерть – невосполнимая утрата для всех, кто хорошо его знал. И хотя прошло уже полгода со дня его кончины, я все еще скорблю по нему. – Губы Тесс задрожали, и она умолкла, готовая расплакаться от охвативших ее сильных эмоций.

– Ах, простите меня, ради Бога! Я даже не догадывалась об этом! – воскликнула Фиона, захлопав глазами.

– Это моя вина, я привыкла скрывать свои чувства еще с детства, моя мама всегда упрекала меня за это, – сказала Тесс, благоразумно умолчав о том, что ее куратор Уитон считает эти ее качества, как и умение владеть собой, ее главными достоинствами. – Поэтому впредь лучше не пытайтесь угадать мое настроение и мысли по моему внешнему виду. – Она взяла стопку заранее отобранных книг и добавила: – Что же до моих отношений с другими клиентами, то они носят чисто деловой характер. По мере своих скромных возможностей я оказываю помощь людям, нуждающимся в ней, и всегда стараюсь вести свои дела честно.

– Я вовсе не хотела быть с вами дерзкой, леди Голдинг! – испуганно воскликнула девушка. – И никогда не сомневалась в вашей порядочности. То, что невольно сорвалось у меня с языка, непростительная глупость! Не сердитесь на меня, пожалуйста! Я очень дорожу своей работой и страшно боюсь ее потерять. Вы же знаете, что мне нужно помогать своей тяжелобольной матери.

– Успокойтесь, Фиона, я не собираюсь вас увольнять, – сказала Тесс, прочитав в округлившихся глазах своей помощницы отчаяние.

– Мне действительно по душе эта работа, леди Голдинг, – выпалила Фиона, сжав ладони. – Я вам бесконечно благодарна за нее. Вы замечательно относитесь ко мне, никогда не задерживаете зарплату и даже иногда позволяете мне уйти домой пораньше, если с мамой случается приступ. Не думайте, что я неблагодарная!

– Не волнуйтесь, Фиона, я все это знаю, – мягко сказала Тесс. – Вашей работой я довольна, и незачем волноваться. Эти книги я возьму с собой, чтобы получше рассмотреть их при более ярком свете, а не в этом мрачном помещении. Вам удастся завершить опись книг на верхней полке сегодня?

– Я постараюсь, леди Голдинг! – воскликнула Фиона, едва сдерживая слезы, и взяла с полки тяжелый фолиант.

Тесс невольно залюбовалась ее роскошными волосами, такими блестящими и мягкими, что их хотелось погладить рукой. У самой леди Голдинг волосы были жесткие и походили на проволоку, и если раньше она не обращала на это внимания, то теперь, после смерти мужа, расчесывала свою львиную гриву с особой тщательностью и прятала ее под широкополой шляпой. Сегодня на ней был головной убор синего цвета, такого же, как и ее рабочая одежда.

– Пожалуй, я выйду на крыльцо и подышу там свежим воздухом, – сказала Тесс. – Позовите меня, Фиона, если я вам понадоблюсь. А книги я начну просматривать сейчас же, пока еще светит солнце. Почему бы не совместить приятное с полезным? Надо постараться поскорее закончить эту работу.

Фиона тотчас же воскликнула:

– Я думаю, что до вечера успею занести в каталог названия по крайней мере еще двух рядов книг, леди Голдинг!

Тесс наградила ее сдержанной улыбкой и, прижав стопку фолиантов к груди, направилась по длинному пыльному проходу к выходу, размышляя на ходу о разговоре со своей помощницей.

Уитон требовал, чтобы она сообщала ему обо всех странностях в поведении ее ассистентки. Но Тесс не считала необходимым привлекать интерес секретной службы к наивной и разговорчивой девушке, полагая, что это может быть чревато для бедняжки печальными последствиями. Ведь с теми, кто мешал английской разведке защищать государственные интересы, это ведомство особо не церемонилось.

Задумавшись, Тесс даже не заметила, как заблудилась и очутилась в незнакомом ей проходе. Она остановилась и прислушалась к проникавшим снаружи звукам, пытаясь сориентироваться. Откуда-то из-за стенки доносились отголоски детских криков и топот ног, где-то совсем близко хлопнула дверь, и в воздухе запахло опилками; на всякий случай Тесс оглянулась и быстро пошла по коридору дальше, надеясь, что кто-нибудь укажет ей правильный путь. И не успела она завернуть за угол, как едва не столкнулась с двумя парнишками. Они стремглав промчались мимо, вынудив Тесс прижаться спиной к стене. Книги посыпались у нее из рук на пол.

Испуганно вскрикнув, она пошатнулась и, наступив каблуком туфли на край подола юбки, упала на четвереньки.

– Вам помочь? – раздался из мрака мужской голос.

– Нет, спасибо, я справлюсь и сама! – не оборачиваясь, ответила она и принялась быстро собирать с пола книги.

В следующий миг она увидела перед собой мужские ноги, обутые в начищенные до блеска большие черные высокие сапоги. Ей живо представилось, что станет с книгой, если такой сапог наступит на нее, и она принялась еще проворнее хватать и складывать в стопку старинные фолианты, пока они не оказались погубленными.

– Это ты, Тесс? Какими судьбами?

Она подняла голову и обомлела, увидев до боли знакомое лицо.

– Хит? Вот так встреча!

Шевелюра Хита стала заметно гуще со времени их последнего свидания, длинные темные волосы обрамляли его мужественное лицо с квадратным подбородком и орлиным носом, удачно дополненное щегольскими усиками и бакенбардами. Его кожа, прежде болезненно-желтая, обрела более здоровый вид, в карих глазах появился блеск, а на розовых губах играла насмешливая улыбка. Одет этот красавчик был, как всегда, с иголочки, хотя, как хорошо знала Тесс, богачом он никогда не был. Недаром ее подружка Бонни прозвала его Печатным Пряником!

– Что ты здесь делаешь? – снова спросила Тесс, не ожидавшая встречи с этим человеком в сиротском приюте. Она бы вообще предпочла не встречаться с ним больше никогда, чтобы не ворошить связанные с ним неприятные воспоминания об определенном периоде своего прошлого. Надежно спрятанные где-то в глубине ее памяти, они могли быть извлечены оттуда только спустя многие годы, в пору зрелых раздумий о совершенных ею промахах и ошибках, и, безусловно, отнесены к разряду тягостных. Однако злодейке судьбе захотелось, очевидно, поиздеваться над ней, коль скоро она свела их опять при таких необычных обстоятельствах.

– Позволь мне помочь тебе! – сказал Хит и, наклонившись, стал собирать с пола книги.

Смутившись своей пикантной позы, Тесс отвела взгляд от привлекательной физиономии Хита и уставилась на его руки. Ее поразило, насколько бережно он берет своими длинными изящными пальцами каждый фолиант и как аккуратно складывает книги в стопку. И внезапно в груди у нее возникло теплое чувство признательности ему за это. Она проглотила ком, подкативший к горлу, и промолвила:

– Признаться, я не ожидала, что мы встретимся здесь! И уж тем более не думала, что ты застанешь меня стоящей на четвереньках в полутемном пыльном коридоре.

– Но ведь ты всегда предпочитала опираться на четыре копыта! Как звали твою любимую лошадь? Кажется, Дейниол?

Покраснев от смущения, Тесс заморгала и пролепетала:

– Неужели ты помнишь даже это? Но ведь с тех пор уже прошло почти десять лет!

Хит пожал своими могучими плечами:

– Разве мог я забыть этого красавца! Особенно после того, как он сбросил тебя в пруд. Ты тогда промокла до нитки, платье прилипало к твоему телу, а вода стекала с тебя ручьями! – Он громко рассмеялся, видимо живо представив эту картину.

Тесс вяло улыбнулась и вздохнула с облегчением, сообразив, что ему ничего не известно об ее статье в газете «Глашатай с Гирард-стрит», подписанной псевдонимом Дейниол.

Продолжая скалить свои ровные белые зубы, Хит сказал:

– Я никогда не забуду, как твоя нежная кожа обрела цвет твоего малинового платья для верховой езды!

Тесс отвела взгляд и произнесла:

– А ты неплохо выглядишь… – «Даже соблазнительно», – подумала при этом она.

– Ты тоже цветешь и благоухаешь! – польстил он ей, в свою очередь. – Ты не могла бы снять шляпку? Мне хочется получше тебя разглядеть.

– А ты по-прежнему сердцеед! – ответила она, поправив шляпку на голове. – Наверняка все твои знакомые дамы от тебя без ума!

– Позволь же мне доказать тебе, что при этом я остаюсь джентльменом! – Он обнял Тесс одной рукой за талию и помог ей встать на ноги.

У нее внезапно закружилась голова. Они застыли в позе танцоров, приготовившихся выполнить круговое движение. В ноздри Тесс ударил его терпкий мужской запах, она кожей почувствовала жар его сильного тела, еще сильнее смутилась и густо покраснела.

Наконец они слегка отодвинулись друг от друга, и Тесс промолвила, кивнув на книги:

– Положи, пожалуйста, их поверх моей стопки!

– Я с радостью помогу тебе их донести! – воскликнул он.

– В этом нет особой необходимости, просто исполни мою просьбу, если тебя это не утомит! – сказала она. – Мне так удобнее! Я привыкла все делать сама.

– Ты всегда отличалась оригинальностью, – пробормотал Хит. – Впрочем, как тебе будет угодно. – Он передал Тесс стопку книг и, прокашлявшись, сказал: – Прими мои соболезнования в связи со смертью твоего мужа.

– Благодарю, – сказала она и спросила: – Как поживает твой отец?

– Спасибо, он здоров и благоденствует сейчас в Саутгемптоне, работая наставником в одной аристократической семье.

– В самом деле? Я рада за него! Передай ему от меня привет и наилучшие пожелания, – приторно-сладким голоском произнесла Тесс исключительно из вежливости, хотя и сомневалась, что мистер Бартлетт обрадуется этому. – А как твои дела? Ты женат?

– Надеюсь, что скоро буду, – глухо ответил Хит. У Тесс екнуло сердце. Она перевела дух и спросила:

– Значит, ты помолвлен?

Глаза Хита сузились, по скулам забегали желваки.

– Пока еще нет, однако надеюсь, что скоро буду, – сказал он сквозь зубы.

– Что ж, я желаю тебе счастья! – выдохнула Тесс.

– Между прочим, я получил место барристера в конторе самого генерального стряпчего Дагвуда. Многие теперь мне завидуют, – не без самодовольства произнес Хит. – Я здесь по долгу службы, чтобы присутствовать на заседании попечительского совета этого заведения. Поэтому прошу меня извинить, я должен идти. У меня нет времени на воспоминания о давно минувших днях. Тем более что нам обоим лучше вообще о них забыть.

– Забыть? – удивленно переспросила Тесс, хотя еще несколько минут назад мысленно сама рассуждала точно так же. – Право же, Хит, почему ты так говоришь?

– До свидания, леди Голдинг, – холодно сказал он и отвесил ей прощальный поклон.

У нее одеревенела спина. Почему он вдруг предпочел обратиться к ней подчеркнуто официально? Ведь когда-то они называли друг друга только по имени!

– Надеюсь, что наша новая встреча состоится не раньше, чем спустя еще десять лет! – суровым тоном добавил Хит, прежде чем удалиться.

Она изобразила на лице любезную улыбку и проворковала:

– А еще лучше – спустя двадцать лет. Ведь мы же не собираемся тратить наше драгоценное время на пустые воспоминания, не так ли?

– До свидания, – повторил Хит и, повернувшись на каблуках, ушел по коридору.

И лишь когда он завернул за угол, она сообразила, что до сих пор не понимает, в какой части здания находится. Крепче прижав к боку стопку книг, Тесс быстрым шагом пошла в противоположном направлении, готовая скорее блуждать по пыльным полутемным проходам складского помещения до потери сознания, чем следовать за Хитом. На глаза у нее навернулись слезы.

Сердце наполнилось тоской и печалью. Лучше бы злая судьба не сводила ее с героем ее девичьих грез, которым было не суждено осуществиться. Ах, и зачем только их пути вновь скрестились?

Но воспоминания об ее супружеской жизни с Квентином оказались еще горше, и она расплакалась, проклиная те проклятые годы.

– Мы снова ни разу не встретимся больше в течение многих лет, – пробормотала она, глотая слезы. И вдруг поймала себе на том, что ей в это почему-то не верится. И еще ей вдруг захотелось узнать, кто эта женщина, сумевшая пленить сердце Хита Бартлетта.