В теле пацана 6 (СИ)

Глава 1. Всем приготовиться к бою

Книга шестая. ВОЙНА ЗА ВИТА

…и женщин!

Присутствует нецензурная лексика в минимальном объёме для придания большей эпичности баталиям!

Королевство Кусубат. Провинция Редуш.

Восемнадцать дней до Чёрного сезона, ныне каждый рассвет на счету. И каждый воин.

Впереди распростёрся гигантский лабиринт из системы ущелий и каньонов. На десятки километров в ширину и несколько вглубь до берега всё изрезанно гигантскими трещинами. Где вместо обычных рек на дне ровное монолитное Стекло, переходящее из Стеклянного моря. Сверху плато, перерастающее в ровный скальный срез, слишком ровный, чтобы усомниться в его природе. От верхних точек до дна метров триста — это высота над уровнем Стеклянного моря.

Первые лучи разрезают мрак, таящий в себе сюрпризы.

Стою над обрывом, и ветер бьёт в лицо. Закрываю глаза, и кажется, что передо мною простирается бушующее море. Шум ветра, словно от ударов волн о скалистый берег, очень похоже… Через миг становится страшно. Ибо не понимаю, стою ли на месте или уже клонит сорваться.

С недавнего времени знаю, что куда ни плюнь, всё равно попадёшь в чью — то страшную харю. Потому что они сидят во всех пещерах. Пятьсот тысяч упырей. Но чтобы до них добраться, нужно сперва пробиться через приспешников, которые солнца совсем не боятся. Им даже нравится, что дичь вышла покормить их при свете дня.

Наивные.

Первый паук показался из ближайшей расщелины метрах в тридцати. Чёрный и мохнатый, габаритами с большую собаку. Ворс белым отблёскивает, как будто он игрушечный. Но желваки говорят об обратном. Шесть глаз каплями чёрными различной величины нагоняют мимолетной жути. Медленно ещё так выходит, перебирая лапками изящно и осторожно, будто не хочет спугнуть. Ну прям выделывается.

Не успел этот вылезти полностью, ещё два показались уже в полтора раза больше. За ними потянулась и сколопендра с красными лапами и телом полметра в диаметре, заключённым в кольца коричневого хитина.

Завидев, что я не отреагировал должным образом, рванув от страха, свора встала в недоумении на несколько секунд, а затем неспешно двинулась на меня. Опасливо так, видимо, чтобы не спугнуть. С другой расщелины метрах в пятидесяти полезли серые тараканы с кошку, поблёскивающие бордовыми спинами, создающими эффект, будто жижа грязная на поверхность вдруг забила.

— Крис, — раздаётся с нажимом из глотки пантеры позади едва узнаваемый голос Ревекки. — Если хотел их сжечь, то пора бы уже это сделать. Иначе набежит слишком много.

— Это ведь то самое гнездо, откуда они нападают на аванпост левого крыла, — констатирую.

— Одно из них, Крис. Давай поспешим.

Пора это блядство прекращать, слишком много оттягивается сил на второстепенную по стратегическим соображениям высоту.

Оборачиваюсь к главе разведки, игнорируя надвигающуюся опасность. Слышу, как приближается скрежет хитина и стук множества лапок о камни, усиливается стрекот и клацанье с шипением.

Здоровенная чёрная партера смотрит с укором глазами зелёными с отблеском янтаря. Нас здесь всего двое. На километр ни соратника. Хотя в очередной рейд порывались пойти и мои бывалые воины. Но жертв напрасных мне не нужно. Мы справимся и вдвоём.

В Ревекке я уверен. По крайней мере в том, что она сумеет смотаться в любом случае. Хотя и она мне нужна лишь, чтобы указать точное место гнёзд.

— Крис⁈

— Так, пора прогуляться, — отвечаю спокойно и начинаю движение.

Прохожу мимо оторопевшей и вздыбленной Ревекки и иду вдоль расщелин, постепенно удаляясь от первых обнаруживших нас.

Партера трусит за мной. Первые твари уже метрах в пяти позади усами шелестят.

От вида таких образин в мыслях уже передёргивает, как эпилептика. Эти жуткие порождения ада даже в страшном сне не приснятся с такими конечностями и челюстями способные перемалывать плоть за секунды.

Но я делаю вид, что это просто бездомные, пусть и свирепые собачонки.

— Крис, это не смешно, — причитает чёрная кошка высотой почти с корову. — В нас сейчас полетят споры, кислота и паутина. А стрекочи могут и прыгнуть прямо на голову. Что ты затеял, не поделишься планом?

— А, млять, про кузнечиков забыл, — комментирую со вздыбленной холкой и оборачиваюсь назад.

Твою мать. Стадо безобразное пополнилось видами жутких существ. Гигантские насекомые, выращенные вампирами и заточенные на уничтожение живой плоти, разорили сотни деревень в округе и пожрали тысячи крестьян. От их набегов не страдали десятки циклов, и вот они активировались на этот период вновь.

Перехожу на бег, чуя, что твари начинают дышать в затылок и соревноваться друг с другом, кто первый в дерзкую добычу вцепится. Ревекка не отстаёт. Движемся параллельно обрыву, из всех щелей вдоль нашего пути начинают высовываться новые твари, вероятно, почуяв всеобщую суету.

Видимо, понимая, что упускают нас, монстры начали стрелять спорами, которые со стуком отскакивают от твёрдых пород и рикошетят о мой гранёный щит, прикреплённый за спину. Появились гигантские кузнечики, которые запрыгали, преодолевая расстояние быстрее прямо на головы своих же пауков.

Некоторая мелочь попадает под раздачу, мерзкий писк, бьющий по ушам, тому свидетель. Ничего се проголодались, твари!

Живность просачивается из всех щелей и стягивается на пир. Не проходит и десяти минут за нами и наперерез стремятся уже сотни жаждущих плоти тварей.

Ладно, не стоит на нервах Ревекки играть, всё же мама двоих сыновей. Поворачиваем налево, выходя из ещё не захлопнувшейся ловушки. Начинаю уводить их подальше от каньонов на землю без дыр, чтобы некуда было деваться.

Земля задрожала мощно! Оборачиваюсь, и вижу, что из ущелья показались образины поздоровее. Трёхметровые пауки — это ещё ерунда, вывалился жук — навозник с двухэтажный дом, а следом и богомол раза в два выше с треугольной ряхой величиной, как у слона.

Мать моя женщина, динозавры существуют!! Так, спокойно.

Убедившись, что удалось выкурить ублюдков поздоровее, решаюсь действовать. Пусть поджилки и трясутся.

Отбежав с Ревеккой на достаточное расстояние, оборачиваюсь и готовлюсь к бою. Лавина из хитина, усов и лап надвигается, как цунами. При том, что на гребне волны ещё твари «плывут» пострашнее! Как тополи на плюхище уже четыре богомола вылезло! Отличный улов. Лишь бы не сожрали!

Только сейчас до меня дошло, что они здесь скопились не просто так. Поближе к нашим позициям. А ещё рвутся так рьяно потому, что со мной Камни Дракона.

Иначе возникает вопрос! Как вы делить нас двоих собрались⁈

Ревекка в ужасе, напряглась, как статуэтка.

— Лихетта с соратницами предупредила, что ты любишь играть на нервах, — комментирует лазутчица. — Думаю, им такое уж точно не снилось. Да и я не рассчитывала, что будет так много. Их не должно было быть здесь столько! Крис, нас окружают, если ты ещё не понял.

— Да понял, понял, — отвечаю сварливо. — Отойди подальше, а то шерсть воспламенится.

— Слишком много, Крис… я думала не больше сотни и без хагров.

— Ты ж разведчик, мать твою. Отойди сказал, — рычу на неё.

От ужасающего зрелища и мерзопакостных звуков Ревекка явно подтупливает, поэтому сам делаю два шага вперёд. И пускаю первый снаряд размером с метеорит! Лавовая масса катится, снося и сжигая всё на своём пути. Раскатывая мелких тварей в пепел и врезаясь с искрами, разбрасывая с воспламенением уродов покрупнее, с которых пламя живенько перекидывается на окружающих.

Снаряд уносится метров на сто, быстро теряя огненную мощь в несметной массе легко воспламеняющегося хитина.

Не давая опомниться, швыряю ещё пять друг за другом веером, выжигая нечисть.

Визг и рёв поглощается треском от пожара и мявком геенны пламенной. Внезапно воцарившийся огненный хаос, и маленький ад для сучат, решивших, что им всё можно, как бальзам на душу.

Дым вскоре пошёл едкий вместе с вонью от палёного.

Мелкие твари умудряются проскочить мимо огня и получают волной жара уже от моих контуров. Первый гигантский богомол выхватывает прямое попадание. Уже порядком растеряв кинетическую энергию по пути, шар не разрывает его на части, а лишь врезается, воспламеняя тело. Урод загорается, как сухое дерево, издавая пронзительный визг, от которого вся мелочь ещё уцелевшая начинает раздражённо вибрировать усами.

Бесстрашие приспешников похвально, они не отступают. Рвутся, как полоумные ещё с нетронутых направлений. Поэтому приходится отступать.

Ревекка в ужасе. Когда бы ей посчастливилось увидеть такое?

Отходя, кидаю ещё шары, покуда браслет огневика не иссякает. Сотни тварей горят, вражья волна превращается в ручейки. Второй богомол горит, а третий всё же отступает.

— Куда, зараза! — Кричу сквозь хаос и пускаю в него копьё Гелака, которое, несмотря на расстояние, точно летит по моему сосредоточенному взгляду до цели и прошивает голову твари насквозь.

От жука — навозника наполовину растраченный метеорит отлетает, обдавая углями мелочёвку. Ого! А этому огонь нипочём, как оказалось!

— Крис! Осторожно!! — Раздалось от Ревекки.

Только собрался поразить крупную тварь копьём, выскочила целая свора тараканов. Так неожиданно из месива и дыма, что пришлось замедлить время.

Один даже завис в прыжке, расправив перепончатые крылья в метре от моего лица. Ну и морда страшная! Оглядываюсь на Ревекку, мля! Чуть не прозевал, и её уже практически облепили пауки. Нитки паутины держат за ноги, угрожая лишить подвижности.

Хитрые твари обошли по флангам. Да и круг практически замкнулся, слишком уж быстро. Являю два клинка, доставшиеся мне по наследству от Сехмет! Они будут получше, чем «Синий мрак», который я подарил Шейле.

В замедленном режиме времени с двух рук начинаю рубить в салат всё, что попадается под руку. Очень неудобно обходить выставленные конечности и резаки пастей, словно со всех сторон тебя поджидают штыри. Даже когда их рубишь, они всё равно остаются на месте в замедленном времени, зависая в воздухе. Поэтому всё мне здесь, как аттракцион уродов. И военно — учебная полоса препятствий.

Первые пять минут в безмолвии кажется, что занимаюсь бесполезным делом, пока не вижу, как медленно разваливаются по кускам твари, по которым я уже прошёлся.

Добираюсь даже до сколопендры, легко отхватывая ей башку, а следом на всякий случай раздвоенный шипастый хвост. А затем и до жука — навозника, взбираюсь на его панцирь и размашистыми ударами погружаю лезвия прямо в бронированную шею. Клинки Сехмет остры, как бритва, и прочны, как самый лучший сплав на Вита. В хитин входит, как в масло.

Изрубив мразей до предела сил в замедлении, подступаюсь к Ревекке и телепортирую нас из окружения на видимое расстояние от поля битвы.

Ошалевшая мощная кошка чуть не сбивает меня с ног. Надо было её предупредить!

Метров с пятидесяти закидываю свору уже собственным огненными снарядами. Когда в радиусе тридцати метров на прежнем месте нашего окружения развалились все, залив поляну жёлто — зелёной кровью и забросав внутренностями, ещё целые твари так ошалели, что не сразу поняли, где мы есть. Набросились на убиенных товарищей и стали копаться в месиве.

Ещё какое — то время пускаю в свору снаряды, волны огня и сшибаю мелкие группы вихрями, пока остатки армии не начинают рассасываться и отступать обратно. Под дымовой завесой сложно разобраться, сколько тварей ушло, но я долблю шарами пламени им вдогонку, пока в ответ не прекращаются уже всякий визг и возня.

Едкий дым щиплет глаза, разгоняю его порывами ветра. А после вижу удовлетворительную картину. На несколько сотен метров всё горит и дотлевает. Всюду торчат обуглившиеся лапки, как веточки после лесного пожара. Жалкие остатки колонии уматывают в свои щели обратно. Последний уцелевший гигант — богомол ковыляет прихрамывая уже отставшим. Забавное зрелище. Мелочёвка обгоняет здоровяка, оставляя его на съедение.

Пускаю копьё Гелака ему вдогонку, которое прошивает ему грудь со знатным треском. Тварь валится и летит обратно в свою расщелину. Свободен!

— А как же у них всё многообещающе начиналось, — комментирую, тяжело дыша.

Ревекка продирает горло. И выдыхает с паром из мощного усатого носа. Сказать ей, похоже, нечего.

Чёрная пантера оседает вдруг, под ней целая лужа крови. Твою мать.

— Крис, меня зацепило…

— Говорил же, сам разберусь.

— Крис, заткнись, пожалуйста. И так дерьмово.

Три споры в бедре! Рваные раны на теле! Нет, ей против насекомых драться противопоказанно уж точно. Скорее лечу её, попутно замечая, что и у меня в некоторых местах одежда изодрана. Но золотая броня успешно отразила все иглы.

Отправив Ревекку в военный лагерь, шлепком по заднице продолжаю рейд один. Иду по хрустящему пеплу до ущелья, куда все убежали, и оцениваю масштабы своей маленькой победы. Лавирую меж крупных трупов и рублю недобитков. Кое — какое мелкое тараканьё ещё пытается уцепиться, давлю сапогами.

По оценкам местных военных экспертов Кусубата такая свора способна уничтожить при внезапном нападении пару тысяч солдат уж точно. В прошлом в разы меньшее войско приспешников саботировало строительство укреплений в Редуше.

У самого края ращу турбину драконида и плавно спускаюсь в расщелину, где мелькают в пещерках лапки спасающихся пауков.

Оказавшись внизу, быстро нахожу главную пещеру со входом — щелью метров в десять высотой, через которую проходила их «тяжёлая техника».

Никто не пытается напасть из засады, все улепётывают, как можно дальше и глубже забиваясь. Шагаю вперёд по хрустящей щебени, посвистывая. Заглядываю вовнутрь.

— Раз! Два! Три! Замри! Кто не спрятался, я не виноват! — Объявляю хищно и иду, как к себе домой, облачившись в броню Гелака на всякий пожарный.

Можно было всё обвалить, и не возиться. Но я не уверен, что у них в арсенале нет насекомых — землероек. Лучше уж наверняка. К тому же мне интересно, кого же охраняет столько тварей. Помнится мне, что от известий о двух гигантских богомолах на военном совете ещё при Фейрате чуть не обосрались. А здесь их четыре!

И как их без магов побеждать⁈

Четвёртый уцелевший богомол встретил меня практически сразу в большой пещере. Похоже, дальше ему и не пролезть. От вида гиганта едва ли не нависающего надо мной всё нутро трепещет. Но я быстро давлю в себе панику.

О, безобразные друзья, это меня надо бояться!

И правда. Гигант так удручённо посмотрел на меня своими глазищами — бусинами. Лапы шипастые неуверенно выставил для безнадёжного броска. И тут же воспламенился, ибо нехер. Но тварь такая, даже горящим полез меня карать, пришлось уходить с линии атаки короткими телепортами и валить дальше в проём по следам зелёной крови тварей поменьше.

И, тем не менее, тоннель достаточно широк и щели со всех сторон. В нишах жмутся тараканы, шелестя тихо крылышками, на потолке затаились пауки потрескивая челюстями. Паутина сверху возникла на пути. Но никто не лезет, все дрожат. По мере моего наступления едва слышно уползают дальше.

По дороге терзают подохшего паука. Чую вонь жаренного хитина и подпаленных внутренностей. Мелочёвка разбегается, расползаясь и растворяясь в безобразных скальных стенах, просачиваясь в щели, куда мне уже не пролезть.

Тоннель выводит в длинную и просторную пещеру с полупрозрачными синими сталактитами с человеческий рост на потолке. Впереди во мраке, метрах в двадцати, видна плотно стоящая толпа из человеческих фигур, которые то ли медитируют, то ли спят. Среди оборванцев и бывших крестьян просматриваются и жуткие человекоподобные твари с длинными, как у Фредди Крюгера, когтями.

Хм, похоже, я нарвался на лагерь бойцов Вейзевула.

— Так, товарищи иммигранты, предъявляем документы по временной регистрации! — Объявляю громко и вызывающе.

Упыри открывают свои кроваво — красные зенки. Недоумение на рожах сменяется радостным оскалом и звериной радостью. Толпа начинает шевелиться, распускаясь, как закрытая роза. Охренеть, да здесь их больше тысячи!

Вроде крайние собрались ломануться на меня, по вибрациям в воздухе почуял аж. Но замерли после первых же шагов. В массе гам и суета, расходятся, образуя узкий тоннель, выпускают кого — то из глубин.

Выходит худощавый уродец с раскрытым чёрным плащом с когтями почти с мечи, на вид иссохший, жилы проступают всюду. На черепушке волосы седые до плеч, глаза впалые бешеные, клыки тонкие, но выдающиеся, что пасть не закрыть.

— Добыча моя, я голоден, — шелестит из глотки мерзкое.

Похоже, это он всех ментально притормозил.

— Простите, а это вы здесь старший? — Уточняю этот момент.

— Нет страха, интересная добыча, — комментирует, игнорируя вопрос.

Ах да, забыл, что генералы Вейзевула больше смахивают на отрешённых дебилов.

Через мгновение этот исчезает. В груди холодеет, замедляю время на максимум!

Уже в безмолвии вижу, как этот уродец надвигается на меня со скоростью шага. Не самый быстрый, я бы сказал. Но не менее опасный.

Делаю вид, что беспомощно замер, а эта тварь кружит вокруг меня, с интересом поглядывая своими жуткими зенками на наручи. Наверное, если бы не они, генерал бы уже напал. Но он навернул круг на дистанции метра. И вылезли ещё два быстрых, чуть помедленней и попроще этого.

Генерал даже обернулся на них и ринулся наперерез. Разделал своими когтями обоих нещадно, и пошёл снова ко мне, уже с раскрытой пастью и явным желанием у меня пососать.

Похоже, некоторые вампиры получают свойство Вейзевула без всякого контроля. И это хреновая новость.

С этой мыслью прихожу в движение — для вражины крайне неожиданно. Клинком Сехмет легко срубаю ему когти, которыми он решил блокировать удар в отчаянии, и дальше отделяю часть башки. Хотел попасть в шею, но уродец успел даже чуток пригнуться.

Дальше начинаю изничтожать вампиров всеми имеющимися средствами. Пока к херам не обваливается потолок!

Большую часть упырей гнезда мне прикончить удалось, на что надеюсь. Даже попали под раздачу ломанувшиеся в процессе пауки и сколопендры.

Счастливый, весь в крови и жиже, почти без сил возвращаюсь в основную ставку к Галактиону. Где меня встречают лорды и командиры с укором и одновременным восхищением.

— Ревекка вернулась? — Первое, что меня интересует.

— Да, но сразу же отправилась на новую вылазку…

В главном ущелье Редуша, где мы укрепляем оборону и готовимся встречать основные силы вампиров я уже десять дней. Дневными рейдами накрыл три больших логова в пещерах. Ночными же выявил огромные колонны упырей, стягивающихся ближе к нам. Твари тащатся даже с укрытий, что за сотню километров отсюда, при том, что им есть, где вылезти на континент без надобности врываться в Редуш.

И всё же они идут сюда.

Сомнения позади, артефакты Дракона действительно притягивают тварей. Но как же координация действий со стороны генералов и самих Высших? Неужели они допускают такое самовольство боевых масс? Или им просто плевать на своих зверей?

А что если, создавая ловушку для них, я попадаюсь сам?

Все самые боеспособные и мотивированные войска мы загоняем в одну область. Пусть и с учётом маневровой обороны, путей отступления и отличной расстановки наших сил.

Это Высшим и нужно? Прихлопнуть нас в одном месте и дальше ринуться на просторы к живому и беззащитному мясу?

В таком случае и с учётом реальных сил врага уже не думаешь, что генералы Леванта планируют абсурд со своей обороной основных городов.

Иногда борюсь с мыслью, что мы противостоим здесь сто восьмьюдесятью тысячами бойцов против полумиллионной орды, как смертники. Нас сметут и перемелют со всеми укреплениями.

Что ж. План менять всё равно поздно. Остаётся рассчитывать, что мы хорошо подготовились. И продолжаем совершенствовать оборону позиций.

А я всё думаю, где же прячутся сами Высшие? В пещерах с упырями мысль проскакивала, что вот — вот выйдет хотя бы один, и я лишу их несметное войско очередной головы. Или они придавят меня.

Но главы вампирских Домов затаились.

Присматриваются ко мне? Ведь я, похоже, единственный кто на Вита способен убить их, а главное осознать такую возможность. Струсили? Свалили? Или продумывают свой план с учётом провала Сехмет?

А что Сиригр? Самый опасный Высший, знающий мою силу, должен бояться меня больше других.

Грома не было с последнего появления «Дракона». Хитрая зараза выжидает. Но сейчас не до него. Мы готовимся к войне за выживание рас.

Оборонительные линии идут поперёк ущелья Редуш протяжённостью в километр. С двух сторон стенами стоят отвесные скалы по семьдесят — восемьдесят метров в высоту, на которых у нас тоже имеются укрепления и наблюдательные вышки.

Копаем ямы, частокол обкладываем камнями, устанавливая всё новые и новые препятствия. Глубокоэшелонированную оборону строим, да ещё с таким энтузиазмом! Укрепляем башни, которые изначально ваяли наскоро, чтобы закрепиться, устанавливаем минные поля и ловушки, готовим позиции для танков и стрелков. С тылов нескончаемыми потоками прибывают колонны провизии, строительного материала, боезапасы копий и стрел с посеребрёнными наконечниками. Строительство фортификаций идёт даже ночью, наши походные кузни не умолкают.

А лёгкая конница заблаговременно обнаруживает любые диверсионные группы врага. Не редки мелкие стычки на подступах. До крупных пока не доходило.

Все оставшиеся дни до времени «Ч» я мечусь, как сперма в керосине по расположению войск в Редуше и за его пределами, попутно ищу логова в каньонах.

И вот мы стоим с герцогом Галактионом и другими командирами войск на наблюдательной вышке левофлангового форта, который возвышается на скале над основными укреплениями, и взираем на последние приготовления. Войска стягиваются, утраивается и уплотняется караул.

Надо отдать должное герцогу, за время подготовки к войне он закупил и сковал доспехи практически на всю свою армию, превратив даже ополчение в грозных, непробиваемых бойцов.

Первая линия обороны — стены из дерева и камня с известью от трёх метров в высоту, протяжённостью в километр от скалы до скалы, и рвы с ямами перед ними. Строили этапами, поначалу установили частокол, затем стали укреплять булыжниками, известью и песком, больше уплотнять и утолщать, чем растить в высоту. Здесь в центре сосредоточено десять тысяч тяжеловооруженных самых матёрых и злых бойцов герцога при поддержке двенадцати тысяч легковооружённых воинов фелисии под началом Рокона и пяти тысяч лучников всех мастей, в том числе из Дуада. А также дуадская пехота, которая чуть позади первой линии, планируется использоваться, как резерв.

Высоты по флангам важны не меньше обороны в ущелье. Если хоть один из флангов прорвут, всех внизу к херам закидают камнями и всяким дерьмом. Плюс центр попадёт в окружение, лишившись возможности отступить.

Поэтому на левом и правом флангах на скальных срезах, образующих ущелье, держат оборону высот две оставшиеся армии фелисов под предводительством Гароя и Япира. Протяжённость оборонительных линий пятьсот и двести метров соответственно. Их усиливают по тысяче лучников Дуада, по две тысячи тяжёлых «рыцарей» герцога и по четыре танка «Брока три», ещё четыре самоходки задействованы в обороне центра. Технику поддерживают стрелки с пневматикой и тягачи на основе конницы на случай любых поломок.

Помимо сюрпризов из Градира у нас есть и свои. Двадцать расчётов артиллерии по десять катапульт расставлены на позициях для навесного огня.

Тирские конники разделены на четыре ударные бригады по две с половиной тысячи бойцов, они самые манёвренные войска на подхвате, которые будут реагировать на любое изменение фронта оперативно, воины к этому готовы. На первую линию я взял три небольших отряда на подстраховку.

Дальше вторая, третья и четвёртая линии обороны уже более растянутые и ассиметричные — занимают рубежи до двадцати километров вглубь. Здесь лагеря с резервами, целых две крепости, как опорные пункты, одиннадцать холмов с укреплёнными высотами в тылу, оборудованные прикрытия для отступления главных сил в случае серьёзного прорыва и угроз окружения.

Все войска привиты от обращения в вампиров. В полевых кухнях питаются, куда мы моих таблеток с лихвой намешиваем.

Всё продуманно!

Плохо, что не знаю наверняка, сколько их, и как на нас пойдут. В темени кромешной заблаговременно лишь я один сумею распознать все вражеские манёвры. Но на линии фронта меня одного явно не хватит, даже с возможностями воздушной разведки. И это добавляет тревоги.

Рассчитывать остаётся на Ешшунору и три сотни гарпий. К сожалению, в операции по уничтожению Сехмет я потерял шестьдесят две птички. Большой урон воздушному флоту, но всё же. Вдобавок, пернатые несколько туповаты. Иной раз сама дадара не понимает, что они там балакают…

Знаю, что все здесь считают меня самым храбрым, самым сильным и самым отчаянным. Но сейчас у меня трясутся поджилки и сердце бешено стучит. Никогда ещё в округе не было так тихо. Воины затаились.

Нам всем страшно.

— Когда Мор подступает солнце стоит, как днём до самого вечера, — говорит могучий Галактион, глядя вдаль. И разгоняя гнетущую атмосферу на вышке.

Солнце действительно стоит этот последний день перед затмением в зените до упора. Пока на него не начинает надвигаться в небесах чёрная плита.

— Чёрный сезон идёт, — раздаётся от Лихетты взволнованно. — Признаться, господа, я так ждала, что ночью нам перестанут светить звёзды. И мы, наконец, займёмся делом. А то каждый раз, когда Крис возвращается в крови врагов, места себе не нахожу.

— Крови вражьей хватит на всех, — выдаёт «кошак» Гарой.

— Это точно, — говорит на выдохе Вебисида.

— Вот и настало ваше время, мои дорогие друзья, — отвечаю, продолжая смотреть на завораживающее зрелище в небе.

В прошлый раз на Утёсе так и не понял, как так случилось, что рассвет привычный не пришёл. Мой первый Чёрный сезон для меня был лишь стихией, особенностью мира Вита.

А теперь — это обратный отсчёт.

Время будто остановилось во тьме, и мы просто хотим выжить.

Заслон Системы миров наглухо закрывает нас от ядра. Теперь это настолько очевидно, что даже смешно. На девяносто шесть дней, как по счётчику Центра управления звёзд больше не будет. Только беспросветная тьма.

Которая уже началась. Вроде ожидаемо, но так удивительно внезапно…

— Всем приготовиться к бою.