Вариант «Севастополь»

Глава 3

На том и порешили. Младший Григорий и Сергей поехали на пролётке к Фиоленту, а начальство начало собираться в Казачью бухту. Сергей спустился к машинам, снял с одной из них маскировочную сеть, проверил быстренько всё и спустился с пляжа в воду, подняв волноотбойник. Предстоял почти пятикилометровый переход, благо, что погода стояла тихая. Немного мешала небольшая попутная волна, затруднявшая управление. Через сорок минут гусеницы заскрежетали по дну пляжа, и машина вышла на берег. Однако подняться наверх мешал почти отвесный карниз высотой метра два, сложенный из обветренного известняка. В «новом» времени этого карниза не было! Был проход, но он, оказывается, был рукотворным. Появилось «начальство», создалась глупая ситуация: машина вылезти наверх не может, но «два солдата и лопата заменяют экскаватор»! Привезли парусину, накрыли машину, пригнали роту солдат, и к утру эстакада была готова!

Перед началом работ адмирал успел посмотреть, как машина плавает и выходит на берег. Ну, а пушку в действии ему показали, потопив одним выстрелом старый фрегат, который тащил за собой на буксире пароход «Владимир», через неделю. За это время Сергей достал и переправил в Крым армейскую мобильную рекколонну на понтоне для получения топлива, несколько сварочных аппаратов и дизель-генераторов, батальонную ЗАС-станцию и мобильную РЛС 1Л122-Е1, вместе с «мотолыгой» для её перевозки. Для маскировки всю технику временно поместили на подворье Свято-Георгиевского монастыря, с настоятелем которого дружили и старик Лазарев, и Корнилов, и Бутаков. А там, где сейчас автопарк, начали вырубать капониры для техники.

Никон сначала ворчал, дескать, братию беспокоим отбойными молотками, затем стал их просить для проведения работ в самом монастыре. Хозяйственный был поп. Труднее было с людьми! Если со спецназовцами проблем не возникло, и двадцать человек, в которых Сергей был уверен, как в себе, спокойно переселились на новое место службы, то с научным составом было все далеко не так однозначно! Один, довольно пожилой, доктор наук из Корабелки старый крымский татарин Николай Керимович, с которым Сергей был знаком много лет, доцент 30-й кафедры морского приборостроения, проще говоря: торпедист, ни секунды не сомневался и с радостью переехал жить в Крым, притащив с собой кучу материалов по всему спектру флотских вооружений. А вот как подойти к остальным, Сергей не знал. Поехал к ещё одному бывшему сотруднику ГИПХа, с которым давно был знаком.

Это был специалист по ракетным порохам, но в 1990-е он оставил эту работу, занялся конструированием машин для лепки пельменей, потом потерял несколько пальцев, что-то ремонтируя, уволили, с женой развёлся. Та, нехотя, сказала его адрес и телефон. Встретились у станции метро «Ленинский проспект». Алексей был в довольно потёртой куртке, в брюках с вытертыми коленками. Зашли в кафе и начали душевный разговор «за жизнь». Разговор получился тяжелый. Жизнь для Алексея складывалась совсем не лучшим образом. Маленькая пенсия по инвалидности, работа на дому, что-то паяет и лудит. Полное разочарование в жизни, в людях, да и в себе. Начинал пить, потом пришлось прекратить, подшился, чтобы вообще не употреблять, так как денег ни на что нет.

– Ты же химик, доктор, почему не пошел на преподавательскую работу?

– Был химиком, с очень узкой специализацией: процессы горения, а эта специальность нигде не требовалась. Да и платили там гроши.

– Можно было пойти в школу.

– Наверное, но и этот шанс я упустил. Ты-то, вон, служишь, по специальности.

– Я? Ничего подобного! Я – «крылатчик», а служу, можно сказать, в пехоте. Тоже приспосабливался и менял специальность. А если вернуться?

– Куда?

– Назад, заниматься тем, чем занимался раньше.

– Будешь предлагать работать в Иране? Выходили они на меня, но посмотрели на руку и контракт заключать не стали. Да, и сразу после их визита появились парни из ФСБ и напомнили, что эти контакты плохо кончатся для моего здоровья.

– Нет, не Иран и не Северная Корея. Но учти, начинать придется с полного нуля. Пока нет даже лабораторий. Только компьютеры.

– Я не могу, у меня мама. Она старая и больная. Не поеду.

– Как хочешь. Другого предложения не будет. Вот телефон, там автоответчик, если надумаешь, говори после сигнала. У тебя полмесяца на раздумье. Бывай!

– Пока!

Жаль, конечно, химик нужен до зарезу! Но ничего не сделаешь! Сергей встал и вышел из кафе. «Мерседес» понёс его по ночному Питеру. Пять миллионов чужих людей куда-то спешили. Где-то, пока далеко отсюда шла война, которая мало беспокоила окружавших его людей. Она их ещё не коснулась! И Сергей вылетел в Ростов.

Там, в лагере для беженцев, вывесил объявление и подобрал пять преподавателей и инженеров, отдавая предпочтение семейным со взрослыми детьми и обладавшим большим опытом. Среди них были специалисты по производству цемента, металлурги, машиностроители, электромеханики, два конструктора-кораблестроителя из Николаева, радиоинженеры, специалисты в области РЛС, врачи-хирурги и инженер-программист. Жены имели высшее образование, опыт работы и преподавания в вузах Украины. Всех десятерых переправил в Приозерск, затем попарно отправил в Крым. Место перехода осталось тайной для всех, кроме Сергея, Светланы и Стаса. Остальные пересекали Вуоксу ещё на одном БТР-90М, в котором были закрыты все внешние отверстия, кроме триплексов водителя. За рулём сидел всегда кто-нибудь из троих. Остальные оказывались на свежем воздухе только в Херсонесе. Переправив гражданских, Сергей доложил начальству, которое начало беспокоиться по поводу того, чем он занимается, что группа готова и отбывает в дальний поиск. Прихватив ещё боеприпасов для АКМ и ПКМ, немного РПГ-26 и «шмелей», батарей к различным приборам, он исчез, выправив липовые документы об отправке техники под Луганск. Он, действительно, отправил шесть контейнеров туда. Там «груз» встретили «свои» люди. Через некоторое время начальству доложили, что связь с группой потеряна. Война! Последним из гражданских в Крым уехал химик Алексей Волошин, который всё-таки решился.

В Крыму полным ходом шло строительство закрытого поселка в районе Стрелецкой бухты. Там в том времени был большой пустырь, немного покрытый жиденькой растительностью. Сергею и Светлане командование флотом выделило дом в другом месте, в центре города, хотя Сергей говорил им, что не хотел бы жить отдельно от своих людей, но человек предполагает, а начальство располагает. Довольно большой уютный домик на Капитанской улице в Севастопольской цитадели имел два выхода, небольшой сад, довольно большую веранду и несколько строений внутри двора. В одном из сараев разместился дизель-генератор. В доме была проведена проводка. На первом этаже располагался большой парадный зал, столовая и кухня, весь второй этаж занимали спальни, кабинеты и детские. Светлана притащила из Питера все свои любимые Пфаффы, Джаномы, скупила огромное количество ниток, бижутерии, аксессуаров, различных тканей. На балу в Офицерском собрании блеснула необычным нарядом и прической, зафиксированной лаком, очаровала всех местных дам, и… стала законодательницей мод в гарнизоне. А заодно и ценнейшим «агентом», поставлявшим невероятной точности секретную информацию обо всём, что происходило в городе, на флоте, в армии и стране. Похоже, что местный бомонд и господа офицеры понятия не имеют о «допусках». У всех язык, как помело. О том, что рядом может быть агент иностранной разведки – понятия не имеют! Все люди нашего круга благородны и вне всяких подозрений! И лишь ротмистр Волин был занят черной и неблагодарной работой по поиску агентов-вольнодумцев и врагов престола! Иностранными разведками он также не интересовался. Зато отправил в Санкт-Петербург донос на Сергея, Лазарева и Корнилова, что на флоте появились странные люди, которые говорят ещё более странные вещи и создали тайное общество, охраняемое с невероятным усердием. Малейшие попытки проникнуть за обнесенную колючей проволокой и снабженной станциями слежения в нескольких диапазонах территорию в Стрелецкой бухте заканчивались задержанием и тумаками для всех, включая всю жандармскую братию. А командующий флотом это поощряет! Хуже того, дал команду строить здание Севастопольского университета, без Высочайшего повеления! Полный северный пушной зверёк!

Уведомив, таким образом, непосредственное начальство, Аристарх Николаевич радостно потирал руки в предвкушении грядущей расправы над «стрелковцами» и, особенно, над кавторангом Михайловым, неизвестного происхождения и имевшим большое влияние как на его высокопревосходительство (выжившего из ума) командующего флотом, так и на выскочку Корнилова. И даже на вице-адмирала Нахимова! Вся верхушка командования флотом оказалась заражена бациллой вольнодумства, устраивает непонятно что с казёнными деньгами и строит странного вида укрепления! Не иначе, как революцию задумали! «Ведомости» пишут, что мы с легкостью разобьём врагов и не посрамим Отечества, а адмиралы «сумлеваются» в прозорливости его императорского величества!!!

Однако почтовая служба в России доставляла письма медленно! Время шло, в Стрелковке появились первые лаборатории, все дома освещёны электричеством. Проданные «антикварные вещи» принесли доход и поставку бытовой техники, нескольких, пока небольших, станков, на основе которых можно было начинать создание собственной производственной базы. Полным ходом шло строительство здания технического университета, и началось заполнение его мастерских. Зарплаты, которые смог наскрести флот, не слишком велики, но и цены низкие, и жильё бесплатное. Имеющихся средств хватило, чтобы организовать добычу и поставку в Севастополь нефти с Тамани. Завезенное из Питера-Ленинграда листовое железо пущено на создание цистерн для топлива двух видов: бензин и дизтопливо. Сложность только с высокооктановым бензином для «Ямахи», его пришлось покупать в том мире, а солярку для остальной техники уже производили на месте.

Спустя три месяца Сергей обнаружил, что «переход» стал сужаться и уже составлял 3,7 метра. Вернулась небольшая экспедиция на Кавказ и из Малороссии, привезли холодное оружие, иконы, прялки, различные значки, бляхи и пряжки, кремниевые и капсюльные пистолеты. Флот «выделил» старые навигационные инструменты, астролябии, несколько хронометров устаревшей конструкции. Кроме того, целую подборку старинных карт, лоций, элементов такелажа, вахтенные журналы знаменитых экспедиций. Всё это было выставлено там на торгах через нескольких доверенных лиц, в том числе и на Кристи и Сотбис. Максимальную прибыль принесла продажа трех эскизов и двух неизвестных картин раннего Айвазовского.

Две ПТС-2 начали перетаскивать закупаемое современное оборудование, в том числе зуборезные станки, автоматы для производства шариков для подшипников и другую технику.

Удачно запустив аукционы и получив первые трансферты, Сергей появился у Змея с рапортом об увольнении в запас. Поставки уже были организованы на одну из подставных фирм. Невооружённые ПТСки, раскрашенные в яркие цвета и увешанные рекламой, не вызывали ни у кого никаких нежелательных ассоциаций, и перевалка грузов происходила довольно далеко от острова. Однако запудрить мозги старому приятелю не удалось! Змей был трезв, злобен и насторожен. Отдел три месяца не работал, новый начальник Змею не нравился. И вообще, начавшиеся поставки современного натовского вооружения украинской армии заметно уменьшили количество успехов у ополчения Юго-Востока.

– Что, почувствовал, что дела пошатнулись, и решил свалить? Где твоя группа и почему задание не выполнено? По твоему «интерфейсу» вовсе не видно, что ты пребывал в цепких лапах СБУ, скорее, отдыхал где-то на Маврикии.

Действительно, зима в Крыму была теплой и солнечной, поэтому у Сергея присутствовал ровный и красивый загар, так как купальный сезон не прекращался.

– Виктор Саныч, я двадцать пять лет календарной уже оттянул. В конце концов, имею право и о себе подумать!

– Ишь, как заговорил! Ещё раз спрашиваю, что с группой.

– Внедряется, товарищ генерал. И успешно.

– А результат? Когда будет результат.

– То, что я здесь – уже результат. Всё идет по плану. А меня и группу уже всё равно списали. И никто не помнит.

– Помнит! И отмечено, что все семьи твоей группы куда-то исчезли. Нашёл место, где не будут бомбить?

– Бомбить? Будут! И там тоже скоро война. Но надеемся выиграть. – Сергей увидел, что у Змея задёргался глаз, что говорило о высшей степени раздражения.

– Всё просчитал? И уже знаешь, что развернуться в полную мощь не дадут? В курсе, что пошли тихие аресты?

– Нет, меня здесь не было! А сейчас появилась необходимость бывать в этих местах, но времени, чтобы заниматься этой работой, просто нет, поэтому и хочу уволиться вчистую.

– Ну и хрен с тобой! Давай, подпишу! После кадров не забудь заехать! Знаю ведь, что не просто так явился!

Три дня ушли на беготню по инстанциям, на четвертый день Сергей подъехал, уже в гражданке, к даче Змея. Разговаривать в доме не стал. Уточнять, что и как – тоже. Разговор свелся к констатации фактов и намерений.

– Требуются башни для БМП-4, снаряды к их вооружению, ЗиП. Штук сорок. Некоторое количество АК-12, прицелы, ГП-34. Патроны и гранаты к ним. Где-то на пару батальонов. Снаряга к ним. Желательно получить полную техническую документацию для развертывания производства боеприпасов к 2А42 и 2А70. Можно на электронном носителе. Место надежное, но без возможности вернуться. Только навсегда. На весь заказ не более трех месяцев. Можно вместе с семьёй. Подробности невозможны. Но вы же меня не первый год знаете.

Генерал помахивал вертлюгом над мангалом с барбекю.

– Уверен, что там чисто будет?

– Абсолютно!

– А если не жена, а так скажем, подруга? Хотелось бы ещё и детьми заняться!

– Я – не моралист. А работы по нашей линии будет много.

– Считай, что договорились. Связь?

– Установленным порядком, односторонняя. И хватит об этом.

Они приступили к отвальному ужину.

В течение месяца активно поступали средства от продаж как с аукционов, так и с различных магазинов, типа e-bay. Средств было не слишком много, но удавалось выполнять заявки «научного общества» почти полностью. Закупил большое количество электрических лампочек, так как производства вольфрама ещё нигде в мире нет! Ближайшее богатое месторождение совсем рядышком: у Эльбруса, в среднем течении реки Баксан, но там ещё идет война и край обезлюдел. После продаж картин Айвазовского встал вопрос о том, каким путём пойдёт строительство Черноморского флота. Сергей полностью недоумевал от хода мыслей кораблестроителей. Все, как один, они настаивали на развитии парового флота, как было! В основном напирали на простоту конструкции, технологичность, хотя никаких машин для производства цельнотянутых труб и в помине нет! Поэтому создать эффективный парогенератор и перегретый пар не получится! Максимальное давление не более 17 атмосфер.

На свой страх и риск Сергей купил двигатели завода «Звезда»: два М534 (56ЧНСП16/17) мощностью 3675 киловатт (4900 л.с.), два ДРА-532А (42ЧНСП16/17) мощностью 2074 киловатт и два ДРА-470МР (12ЧНСП18/20) мощностью 990 киловатт. Кроме того, в качестве судовых дизель-генераторов приобрел рядные 3NVD18 и 8NVD36. Всё это было переправлено в Крым и оттуда ушло на 1-ю Адмиралтейскую верфь в Николаеве. Туда же выехали корабелы и два спецназовца. Времени и оборудования для разработки и производства судовых паровых машин тройного расширения не было. И не было заводов, которые бы могли выполнить этот заказ. Их требовалось создавать. Поэтому пришлось умерить пыл конструкторов и заняться поиском «мехов», знакомых с эксплуатацией приобретённых двигателей. Это достаточно быстро удалось!

Все судовые двигатели были снабжены встроенными реверс-редукторами и могли работать с винтами фиксированного шага. Некоторое неудобство состояло в том, что сторона вращения у них была одна, но редукторы позволяли менять сторону вращения винтов свободно, без изменения передаточного числа. Генераторы и главные распределительные щиты электромеханики божились сделать сами, на месте.

В середине февраля неожиданно раздался звонок от Светланы с острова. Прямо комедия Гоголя: «К нам едет ревизор!» Восемнадцатого февраля в Севастополь прибывает царский поезд! Не надо думать, что кто-то успел проложить железную дорогу до Крыма! Так назывался санный караван, где в одной из карет ехал царь, а в остальных тысячах саней – его свита! Наскоро успев загрузить сварочный автомат для толстых листов и 12 ящиков с осколочными снарядами ЗУОФ19, Сергей прибыл в Крым. Погода стояла адская! Еле-еле сумел выскочить на пляж. Возможности пройти в Херсонес пока нет, из-за встречной волны. Связался со Светланой, за ним выехали к Спасо-Георгиевскому монастырю. Время скоротал, беседуя с настоятелем Никоном. Тот жаловался, что не все новые люди ходят в церковь, в том числе сам Сергей и Светлана.

– Отец Никон! – сказал Михайлов, прихлёбывая крепкий горячий «адмирал», который Никон любил ещё с флотских времён. – Вера – это такой продукт, что либо он есть, либо его нет. А Бог судит о человеке не по количеству молитв, а по его делам.

– Ну, в этом я, пожалуй, соглашусь с тобой, сын мой. Вон, говорят, что сам государь-император едет посмотреть на дела наши великие!

– Кстати, отец Никон, накажите своим, чтобы даже всуе не поминали ту технику, что стоит в капонирах у монастыря! Враги наши – слуги дьявола, могут услышать об этом, а это должно быть для них карой Божьей. А будут знать, так козни начнут строить!

– Вот, как свое вспоминаешь, так сразу Бога и дьявола поминаешь! Укажу всенепременнейше! И анафемой пригрожу!

Расстались по приезде Светланы, настоятель вышел проводить Сергея. Светлана вывалила кучу инфы по дороге домой. Приезд царя намечался на раннее утро завтра. Лазарев просил немедленно по приезде зайти к нему, даже если будет почивать, то будить. По сведениям Светланы, инициатором приезда императора был лично Лазарев, который, как и Волин, написал письмо Дубельту, написал письмо Николаю. С Михайловым Лазарев по поводу письма не советовался, что он написал в письме – было неизвестно.

Сергей высадил Светлану в Стрелковке, сказал ей, чтобы ночевала там, заехал домой и экипировался по-боевому. Заехал к Лазареву и сразу выяснил, что старый дурак написал о машинах! А ведь в окружении царя масон на масоне сидит и англофилом погоняет! Так что, скорее всего, в составе делегации море шпионов и осведомителей. Наверняка и иностранные послы затесались. Сергей прервал визит и сразу выехал в Стрелковку. Немедленно перегнали всю технику в посёлок и заняли подготовленные позиции.

На встречу царского поезда Сергей не прибыл. Развернул нескольких адъютантов, прибывших с указанием предстать пред ясные очи Николая Палкина. Спустя некоторое время увидели эскадрон жандармов, возглавлял который сам Леонтий Васильевич Дубельт, начальник штаба III Отделения Собственной его императорского величества канцелярии. В шестистах метрах от штаба – колючая проволока, у которой и остановились гости, удивленно рассматривая невиданные укрепления: двойной ряд буквой «Г» загнутых столбов, перевитых блестящей острой колючей проволокой из стали повышенной прочности, между столбами растянута спираль Бруно. По углам невысокие холмики, назначение которых неизвестно. На проволоке висят таблички с черепами и скрещёнными костями: «Не прикасаться! Высокое напряжение!» И ни одного человека, только голос из громкоговорителя:

– Стой, стрелять буду! – И никого! Как в фильме: «А вдоль дороги – мертвые с косами стоят! И тишина!» Двое жандармов попытались сорвать замок с ворот и упали, как подкошенные. Немного побились в судорогах и преставились. Свежеиспеченный князь Дубельт, до недавнего времени даже не потомственный дворянин, подъехал к забору и попытался закрепить на нем письмо. Это ему удалось, но, когда стал разворачиваться, конь крупом коснулся проволоки, повалился и придавил потерявшего сознание жандарма. Ему кинулись помогать встать, и тут же помощничков затрясло, как при пляске Витта. На этом визит жандармов закончился. Шесть трупов и мертвый конь остались лежать у забора.