Вечный (Корейский гамбит) Трилогия

Очнулся я от озноба, что бил всё тело. Дело привычное, после уколов реакция на штаммы вирусов. Почти сразу скрипнула дверь, открываясь, и в камеру вошло трое. Двое охранников, и лаборант. Тот взял кровь, измерил состояние, температуру, записал что-то в принесённый журнал, и удалился, забрав все приборы и аппаратуру. Тот столик катил перед собой. Кстати, когда я тут загибался в своём родном теле, ко мне заходило трое охранников, я считался буйным, одному лаборанту гортань порвал, не откачали. Тут двое, но это тоже для подростка много, одного обычно хватает, если что, лаборанты помогут, они все парни крепкие как на подбор. Может действительно подбирают? Значит паренёк, в тело которого я попал, тоже был не подарок. Проверил память, так и есть, одному охраннику ударом ноги колено выбил. Неплохо, рад за него, но для побега это как раз плохо, может осложнить его. С двумя я ещё справлюсь, даже в таком теле, с тремя уверенности уже нет.

Когда принесли пищу, судя по каше с рыбой, сейчас ужин, я поел, чай выпил, всё в пластиковой одноразовой посуде, бросив в мусорный мешок через подвальное окошко, мешок держал охранник, после этого умылся под умывальником, тут всё монументальное, не оторвёшь, и стал изучать себя. Зеркал в камерах не было, так что больше на ощупь. Что ж, опыт у меня немалый, тем более, когда жил с Май, моей вьетнамской принцессой, закончил в Аргентине медицинский университет, по профессии полевой хирург. Да и вообще хирург, но изучал отдельную дисциплину, у нас в университете подавалась, изучали военно-полевую хирургию. Я был офицером запаса в Аргентине. Не раз приходилось свои навыки использовать, пока мы работали вдали от цивилизации, однако практики мало, не скажу что деградировал как хирург, но и опыта было действительно мало. Так вот что я скажу, изучая себя. Не больше пятнадцати лет, да и сомневаюсь, что столько есть, думаю лет четырнадцати. Тело высокое, стройное, худощавое, хотя я бы сказал худое. Думаю, от недоедания такое может быть. Возможно парнишка из неблагополучных, возможно даже из бродяг. Только зубы все на месте, и похоже над ними работал опытный стоматолог, что не подтверждает мою версию. Никаких отметин, разве что от местной исследовательской аппаратуры и уколов, я не нашёл. Ни шрамов, ни ожогов. Волосы светлые, я вырвал клок, на ощупь лицо правильное. В общем, зеркало нужно, но славянская внешность, это точно.

Одет я был в синий медицинский костюм, специальный для пациентов. Бирок или чего такого нет. Тот слегка не по размеру, чуть больше, но не страшно. Кроме синего костюма только тапочки. Даже белья не дали, сволочи. В принципе, тело мне досталось крепкое, мускулы чувствовались, думаю парнишка не так давно активно спортом занимался. И судя по накаченным мышцам, тот или троеборец или просто бегун. Хотя верх тоже неплохо подготовлен, не только ноги. Озноб уже прошёл, хотя температура держалась, по этой причине я решил пока полежать. После ужина в сон тянуло, поэтому улёгся на койке, она к стене намертво прикреплена была, и завернувшись в одеяло, уснул. Я помню про побег. Но не время пока. Несмотря на то что я тут в родном теле провёл четыре года, про лабораторию я практически ничего не знал. Свою камеру, блок содержания, два коридора, и исследовательский корпус, куда меня пристёгнутого к каталке, возили охранники. Это всё. Где она находится, только приблизительно, радио которое мельком слышал, говорило на литовском, значит в Литве. Меня даже привезли сюда в бессознательном виде. Съел обед в тюрьме, уснул, очнулся в камере у этих безумных учёных. Вот такая история.

Следующую неделю я готовился, занимался в камере, качался, давал проводить замеры. Я знал, в течении двух недель после ввода штамма, меня только изучают, не более. Причём штамм не опасный, раз без защитных костюмов были. Вот когда я в родном теле был, мне там два года кололи самые опасные штаммы, только в костюмах заходили, да и камера оборудована, с вытяжкой и всем необходимым. А тут обычная камера. Ничего, привык, кормят хорошо, но из-за занятий, всё быстро пролетало, не в мясо шло, так что как оставался худощавым, так и оставался. Видимо строение тела такое. А пока готовился к побегу, размышлял. Охранников взять можно, не проблема, как я думал раньше, вот только вооружены те электрошокерами, да дубинками. Ничего огнестрельного да опасного. Однако я надеялся, что у меня будет повторный шанс, если в первый раз не получится, то с его опытом продвинусь дальше в следующих, пока не вырвусь на свободу. Да не просто убегаю, а освобожу всех пленников и подопытных, включая местного Фёдора. Тому конечно уже девяносто, но я имел право называть его по имени, несмотря на возраст того.

Сейчас же я сидел на койке, как раз обед прошёл, час назад всего, когда расслышал шаги из-за двери, они эхом доносились, это точно ко мне, время я чувствую отлично, а через час те придут к несчастному в соседней камере. Судя по писку, что иногда доносился, похоже это женщина или девушка. А может и ребёнок. Я пока готовился, пытался вступить в контакт с соседями. На голос примчались охранники, после нескольких ударов тока, шуметь как-то расхотелось, так что перестукивались. Сосед справа отвечает, а вот женщина слева нет. Или всё же там ребёнок? Дверь скрипнула, открываясь, вырывая меня из размышлений, и вошедшие охранники зафиксировали меня на койке, не пристёгивали, хотя с буйными именно так поступали, но от подростка опасности те не ждали. Один стал в голове, другой в ногах, а к койке подкатили столик со всем необходимым. Всё это было рутиной, это я давно заметил, даже охранники были расслаблены, не то что лаборант. Поэтому, когда я схватил лежавший на столике зажим, к сожалению, кроме него вблизи доступа рук ничего не было, метнув в того что стоял в ногах, это стало полной неожиданностью. Хотя лаборант и охранник в голове отреагировали с похвальной быстротой. Реакция у них была очень высока, но я всё же оказался быстрее. Пока тот что в ногах оседал, острый конец зажима вошёл тому в глаз, и похоже достал до мозга, я перекувыркнулся через голову и ударами обеих ног ударил по подбородку второго охранника. Хотя тот успел схватить мои руки, удар ног пропустил, и отлетел к стене, сползая явно в бессознательном состоянии. Однако оставался лаборант.

Тот прыгнул на меня, набирая воздуха в лёгкие, у них по инструкции в случае внештатной ситуации сразу орать, чтобы на шум помощь подоспела, однако я и не пытался уйти от него. Наоборот принял того на колени, что успел поджать после удара, так что тот рухнул на них. Чую - пару рёбер он сломал. Тот видимо прыгнув, хотел спеленать меня, своим тяжёлым телом удержать, зафиксировав руки, и поорать, вызывая помощь, но я этого ожидал. Однако несмотря на повреждения, замысел свой тот исполнил, и руки схватил, разведя их на ширину плеч, и навалился на меня, ни вздохнуть, ни охнуть, ещё и с поджатыми ногами оказался зафиксирован. Этим я воспользовался. Пока тот хрипел, пытаясь отдышаться чтобы заорать, я начал их распрямлять, дёргая руки. И неожиданно освободил одну. Тот пытался снова её схватить, однако я ударил кулаком тому в висок. Костяшками. Вырубил. Дальше ногой оттолкнув столик, тот откатился, я с некоторым трудом сбросил тушу лаборанта с себя, и отдышавшись, адреналин так и пёр, сердце готово вот-вот выскочить из груди, весь в поту, костюм мой пропитался, всё же медлить я не стал. Времени чтобы в себя прийти, выделил миг, пять секунд, и встав, занялся делом. Теперь у меня полчаса, пока не поднимется тревога. Все замеры лаборанта занимали примерно это время. Так что быстро осмотрев столик, я взял шнур от прибора, отсоединив его, и накинув удавку на второго охранника, первый затих, хотя мелкая дрожь по телу ранее пробегала, пульса нет, я проверил, и начал душить. К сожалению, больше ничего подходящего не было. Тот тоже задёргался, помычал, но руками не шевелил, видимо хорошо я его ногами приложил, не очнулся. Тут лаборант застонал и зашевелился. К счастью, охранника я до душил, так что прыгнув на спину лаборанту, накинул удавку, и стал душить и его тоже. Минуты две борьбы, я даже удивился продолжительности, пока тот не затих. Ещё раз проверив, убедился, что все трое мертвы. Теперь по одежде. Ни одна мне по размеру не подходила, однако ботинки на высокой шнуровке одного охранника были вполне впору. Всего на размер больше, сорок второй где-то, также позаимствовал штаны со множеством карманов, у бывшего хозяина кишечник не освободился, как у двух других, поэтому и снял, ремень застегнул с рацией, дубинкой и шокером, наручники ещё были. Форма у охраны чёрная, мешковатая, военизированная, с надписями на спине и на груди. Дальше надел куртку, утонув в ней, кепку сверху, и осмотрев себя, вздохнул. За охранника меня не принять, даже издалека. В коридоре камеры наблюдения, так что о побеге узнают быстро.

Я согнал складки назад, сунул сзади за ремень второй шокер, они в виде пистолетов были, как я понял, выстреливали контакты на проводах и били противника током. Кстати, тут регулятор был, я поставил на максимальную мощность у обоих. После этого ключом, целая связка на ремне одного была, открыл дверь камеры. Она изнутри запирается, что охранники и делали, запустив лаборанта, ну и выйдя наружу, запер дверь, и уверенным шагом направился прочь от исследовательского корпуса. Охранники всегда с этой стороны подходили, значит и комната где сидит тот, кто наблюдает за картинками от камер наблюдения, тоже где-то тут. Пока всё было тихо. Полный разворот плеч, козырёк бейсболки скрывает лицо, шагаю уверенно. Подойдя к решётке, я открыл замок, закрыл решётчатую дверь, заперев её. Сразу вторую такую же дверь открыл и закрыл за собой, и направился дальше по коридору, повернув за угол. Тут уже нормальные двери были. В этом месте бывать мне не доводилось, блок содержания и камеры с пациентами остались за спиной, видимо тут служебные помещения. А на стене план эвакуации висел с отмеченными помещениями. Что интересно, камер содержания на нём нет, те места отмечены как подсобные помещения. Мельком глянув на неё, отсчитав три двери справа по ходу движения, подошёл и потянул за ручку. Закрыта. Тогда я постучался. К моему удивлению, раздался щелчок, я потянул, и та открылась. Входя в комнату, доставая оба шокера, я уже понял почему тревоги ещё нет. Охранник, что должен был наблюдать за мониторами, сидел к ним спиной и ржал от шуток ещё одного охранника, сидевшего на диване. А всего их трое в помещении было. Наблюдатель, тот что на диване, и в открытой двери в соседнее помещение, стоял и вытирал руки тряпицей ещё один. Выстрелил я в этих двоих. В дверях и наблюдателя. По первому, тот мог запереться в помещении, не достать, а рядом со вторым кнопка тревоги. Так что использовав шокеры, те тряслись от ударов тока, я отшвырнул их, и выхватив дубинку, ударил по ногам тому, что ранее сидел на диване. Тот уже вскочил, доставая своё оружие. К моему удивлению, из кобуры показалась «Бететта», а не шокер.

Действовал я быстро, удар по ногам, и под вскрик охранника, это болезненно, так резиновой дубинкой по коленям, и по затылку. Тот повалился на пол замертво. Пока те двое дёргались, я подскочил к третьему. Забрал из рук «Беретту», проверил, оружие боевое, не резиновые пули, бывший хозяин успел привести пистолет к бою, что и дало мне время, сменил на ремне кобуру шокера на ту что для «Беретты», перекинул три чехла с магазинами для неё. После этого стал обыскивать охранников. Деньги и мелочёвка. Заглянул в отрытую дверь, в помещении только две двери было, в коридор и соседнюю комнату. Это арсенал оказался. Теперь понятно почему первый охранник руки вытирал, он тут чистил оружие, на столе лежал автомат «МП-5». Незваных гостей я не опасался, дверь запиралась автоматически, и открыть её мог только охранник за пультом. Что кстати, тот и сделал, впуская меня. Думаю, он мельком глянул на монитор, увидел в форме своего, и впустил. А может и не смотрел. Тут конечно всё строго, но не тюрьма. Хотя на мой взгляд, тут даже хуже.

Я скинул куртку, наблюдатель был тщедушный и его униформа мне подошла. Тоже слегка великовата, но не то что было ранее. Далее я окопался в арсенале. Набивал магазины к пистолет-пулемётам, укладывал в подсумки, на себя подсумки и ремённую систему накинул, на бедро кобуру с «Глоком». Хороший пистолет, он мне нравился. На другом бедре нож. Именно с помощью него я глотки всем трём охранникам и перерезал. Неплохо вооружился, только на мой взгляд арсенал слабоват, двадцать автоматов и столько же пистолетов. Для пациентов пойдёт, но не для обороны. Снарядил я два десятка магазинов, большую часть по многочисленным карманам распихал, прихватив пять автоматов, тяжело было идти, и покинув комнату охраны, у наблюдателя я забрал чип, чтобы открыть дверь снаружи, карточка такая, и побежал обратно. Открыл обе решётчатые двери, не запирая их, и стал открывать камеру. Начал с камеры Фёдора. Она не сначала, но хотел начать с него. Кстати, я был серьёзно так подготовлен. На голове каска, думаю кевлар, лёгкая. В комплекте с ней шёл прибор ночного виденья, я дожил в других жизнях до этих времён, и интересовался подобными девайсами. Сейчас тот отключён, но пригодится если выключат свет. Бронежилет, разгрузка со множеством карманов, гарнитура к рации. Всё в чёрном цвете. В общем, смотрелся как настоящий спецназовец.

Думаю, именно поэтому, когда я открыл дверь, распахнув её, и стоял в дверях с автоматом наготове, местный Фёдор вытаращил на меня глаза, лёжа на койке. Думаю, тот своим глазам не верил.

- Меня Матвеем зовут, - негромко сказал я. - Я подопытный из другой камеры. Убил лаборанта и пять охранников, вскрыл арсенал. Ты не против прогуляться к учёным и вернуть им всё причитающееся?

Тот оскалился такой жуткой злобной улыбкой, зубов не было, что даже я вздрогнул. В глазах плескалась настоящая злоба и ненависть. Однако, возраст. Встал тот осторожно и пошаркал ко мне. Когда я отдал ему один из пистолет-пулемётов, тот вцепился в него как утопающий за соломинку, с надеждой и отчаяньем. Передав также пару запасных магазинов, и ключи от другого охранника, запасной комплект, велел открывать остальные камеры, он справа от своей, я слева. Каждому кто находился в трёх десятках камер, они с обеих сторон были, всего тридцать две, пустых не было, сообщали что готовимся к побегу. К сожалению, набрать боеспособных, считая меня с Фёдором, удалось девять человек. Остальные старики, женщины и дети. Тревоги пока не было, хотя те полчаса прошли, которые должен лаборант потратить. А ведь его ждут чтобы сравнить данные с прошлыми днями. Все мы отправились в комнату охранника-наблюдателя. Большая часть вооружилась там из арсенала, разгрузки, каски, бронежилеты, рации, я настроил рации на одну волну, тут с шифровальными платами были, и мы направились к исследовательскому центру. Нас было одиннадцать, две женщины вооружившись присоединились к нам. Молодые и отчаянные.

Схему лаборатории, включая исследовательского корпуса, мы уже изучили. Через камеры, и в компьютере, что был у наблюдателя. Добравшись до места, шедший впереди парень, он бывший омоновец из Вильнюса, именно он принял командование, пристрелил охранника на входе. Там пост был. Использовал «Глок» с глушителем, несколько таких пистолетов в кейсах, нашлось в арсенале, в ящиках шкафов. Там же рюкзаки-однодневки того же цвета что и форма. Я рюкзак прибрал, как и два кейса с пистолетами, патронов отсыпал доверху. «Беретту» убрал в рюкзак. На бедре «Глок» с глушителем был. Да, в кармашках разгрузки две светошумовые гранаты и ещё шесть в рюкзаке. Также приметил зарядные устройства к рациям, штук пять на зарядке было, и взял одно, там адаптированное устройство, можно от сети заряжать или от гнезда питания в машине. То есть, возвращаться в арсенал я не планировал, сразу ноги сделаю. Хотя пленных выведем, не без этого. Пока один из пленников освобождал охранника от униформы, никому в синих костюмах ходить не хотелось, а у того его размер был, мы вот как поступили. Нас четверо в чёрной форме, в масках, так что мы уверенно по коридору прошли к концу корпуса. Учёные-генетики на нас удивлённо смотрели, трое встретилось, однако ничего, дошли до поста, именно тут был выход, и омоновец пристрелил охранника уже здесь. Тот кстати вооружён был, пистолетом и помповым ружьём. Вот это интересно, в арсенале их не было, хотя стойка имелась, пустая, да и патроны были, двенадцатого калибра.

Дальше действовали так. Трое от выхода начали зачищать помещения, но не захватывать медиков и учёных, а уничтожая их. Автоматы за спину, в руках пистолеты, работали тихо. Окон не было, помещения подвальные, так что оружие с глушителем думаю тут нам будет в помощь. Другие по сигналу, рации нам помогали, начали работать с другой стороны, двигаясь навстречу. Я же сел на место убитого охранника. Тут было три монитора, на них шли картинки с камер, что находились снаружи. Шесть камер, на экране разделены на квадратики. Я видел заснеженный двор, заставленный легковыми машинами, несколько микроавтобусов, и две санитарных, будку охранника у ворот, там он и маячил. Ворота мощные, в бок уходят. В общем, в зачистке мне поучаствовать не дали, старшой, что взял командование на себя, довольно жёстко указал мне на моё место. Держать выход во двор.

- Парни, под столами смотрите. Эти крысы могут там прятаться.

Мой совет, что я дал в эфире, помог, троих нашли, и застрелили. Хотя мне тоже повезло, из подсобки двое выскочили, я их и пристрелил, тоже из пистолета. Если уж работаем тихо, так тихо. Судя по растрёпанному виду и наспех одетой одежде, те там явно не перекусывали. Спаривались видимо. Ладно хоть разнополые были, а то знаю я американцев. Парня я впервые вижу, а вот девушка знакома, кажется тоже учёный-генетик. Год как тут работает. Зачистка заняла шесть минут, почти три десятка мы уничтожили. Разные учёные, генетики и их помощники. Повезло, день рабочий, все на рабочих местах были. Лаборатории к чертям разгромили, пациенты вымещали злобу. Разбивали всё что видели. Дальше, пока двое убежали привести остальных из арсенала, я передал пост омоновцу, тот картинки с камер стал внимательно изучать, а сам направился к помещению что находилось рядом. Это была раздевалка, где работники переодевались в униформу. Оно уже проверено было. Кстати, второй выход был у другого крыла, где арсенал находился, там же морг, поэтому решили прорываться тут.

- Ты куда? - тут же отреагировал омоновец.

Мы вообще все на нервах были, адреналин зашкаливал, так что резкий окрик заставил меня вздрогнуть. Однако остановившись и обернувшись, я сообщил:

- Тут раздевалка, одежда гражданская, деньги, ключи от машин. Я лично собираюсь свалить из Литвы и средства мне нужны. Тем более спасённых я бросать не намерен. Например, дед Фёдор, я доставлю его к семье, это мой долг. Надеюсь и другие так же поступят и возьмут на себя вернуть пострадавших родственникам. Если они у них есть.

- Добро.

Омоновец передал пост Фёдору, тот устало сел в кресло, и с остальными мы прошли в раздевалку. Стали вскрывать шкафчики, они не запирались, осматривать одежду, отбирать по размеру. Я сходу приметил на одном из шкафчиков большую спортивную сумку с известным логотипом фирмы, что изготавливает разную одежду и спортивные аксессуары, достал её, вытряхнул содержимое, спортивный костюм, пропахший потом, влажное полотенце, кроссовки в целлофановом пакете, в общем, ожидаемо, кто-то пробежками любил заниматься. В эту сумку я и стал складывать вещи. Нашёл зимние кроссовки по размеру, сорок первый, сложил, туфли, должны Фёдору подойти. Костюм для него и пальто с шляпой. Всё же на улице зима. Я посмотрел время на мобильнкие одного из убитых, пятое декабря две тысячи тринадцатого года. Сами мобильники не брал, опасался, что отследят по ним. Для себя джинсы, рубаху, и зимнюю пуховую куртку. При этом обхлопывал всю одежду в поисках находок, деньги убирал в отдельный кармашек. Нашёл ключ от автомобиля с брелком сигнализации, эмблема «Мерседеса». Я на стоянке видел микроавтобус этой марки с затонированными стёклами, как раз будет. Надеюсь ключ от него, так что прибрал в карман. Тут и другие подошли, тоже собирать начали, да сразу переодеваться. Для всех хватало. Дальше, пока те готовились, я вышел из раздевалки и передал одежду Фёдору. Тот не стесняясь разделся до нага, и стал одеваться в приготовленную одежду. Я также поступил. А униформу убрал в сумку, как и оружие. Рюкзак, каску и бронежилет тоже. Да всё. Деньги по карманам, за пояс пистолет, в кармане электронный ключ от машины. Дальше двое в форме вышли и ликвидировали охранника в будке. Один зашёл в будку, стал искать как открыть ворота, а омоновец, собрав нас во дворе, сказал:

- Грузимся в эти две машины и прорываемся к границе с Россией. Кто не с нами, уходят самостоятельно.

Причину такого решения я понимал, омоновец офицер, тот скачал всё что можно с компьютеров, двое что разбирались с ними помогли ему с этим, и ему ещё нужны были живые свидетели. Так что те грузились в два микроавтобуса, а мы с Фёдором, тот решил со мной ехать, скрипя снегом подошли к внедорожнику. К сожалению, когда я проверял пульт автосигнализации, пискнул не нужный мне автомобиль, а этот небольшой трёхдверный внедорожник серебристого цвета. Сумку я закинул в багажник, и устроившись за рулём, вставил и провернул ключ. Машина промёрзла, все же зима, декабрь, однако движок затарахтел сразу, похоже дизель. Включив отопление, тут климат-контроль был, я стронул машину с места и выехав следом за микроавтобусами наружу, покатил не за ними, а свернул в другую сторону. Кстати, помповое ружьё с поста я забрал, к нему всего десяток патронов в подсумке было, с картечью.

- Что там увидел? - спросил Фёдор, крепко держа автомат, что лежал на коленях. У меня автомат между сиденьем и дверцей был, ружьё с сумкой в багажнике. Сам я оборачивался, пока мы отъезжали от центра, там пожар разгорался.

- Вывеска была. Представляешь, они и не прятались. Так и написано, что исследовательская лаборатория.

- Твари.

- Это да. Кстати, что это за город? Улочки узкие, старый город, но не узнаю.

- Я тоже. Похоже мы в центр едем, вон ратушу видно, там и узнаем, - несколько нервно крутя головой, ответил Фёдор.

Я его понимал, столько лет провести в камерах, а тут открытое небо, в смысле затянутое низко висевшими облаками, похоже вот-вот снег пойдёт, люди вокруг, яркие вывески реклам. Ему нужно адаптироваться, да и здоровье его меня беспокоило, а ну как сердце откажет? Нет, мы Палкины такие, всё выдержим.

- Точно.

Я остановился, при этом скрывая лицо, и Фёдор со своей стороны поинтересовался у похожей женщины, что это за город. Оказалось, Утена.

- До границы меньше ста километров, - сообщил Фёдор. - Быстро доедем.

- Быстро, - согласился я. - Только у меня тут дела есть, отомстить той твари, из-за которой я к американцам в лабораторию попал.

- Хм, у меня тоже должок остался, - задумался тот. - В Вильнюсе живёт гад. То есть, двадцать лет назад жил, но вот где, не знаю. Можно уточнить у начальника тюрьмы, где я сидел раньше. Он должен знать. Тот в деревушке живёт, а та рядом с тюрьмой находится где меня содержали. По пути будет.

- Найдём, - обнадёжил я. - Займёмся твоим долгом, потом я передам тебя родственникам. Есть они?

- Сыновья.

- Вот им, и займусь своим должком.

- Хорошо.

У книжного магазина я остановился, купил автомобильный атлас Литвы, и ориентируясь по нему, покинув городок, по шоссе покатил в сторону Вильнюса. Через сорок километров в стороне от трассы показались стены тюрьмы, в прошлом замка, свернули на повороте, там и заехали в деревушку. Фёдор вышел вместе со мной. У прохожих поспрашивав узнали, что у тюрьмы новый начальник, а прошлый вышел на пенсию. Проживает тот тут же в своём доме с женой. Навестили их, убили обоих, но нужный адрес узнали. Вернувшись на трассу, поехали дальше к столице. От машины нужно избавится, и я пока думал, как. В машине я нашёл документы, записана та за американцем, но номера местные. Был бы его паспорт, проблем нет, продали бы на авторынке столицы, а так придётся бросить. Жаль, деньги бы не помешали, по карманам я собрал мелочёвку, американцы на картах всё держат, на пару дней нам хватит, а дальше придётся искать средства. А пока ехали, и перекусывали, купили сэндвичи на бензоколонке, я полный бак залил, то общались. Фёдор описывал мне ту гниду, которая его в тюрьме гнобила, из-за которой тот и стал живым мертвецом. Официально он мёртв и ему ещё нужно доказать сыновьям что тот жив. Те-то официальной версии верили.

До Вильнюса доехали благополучно, жёлтая зимняя куртка придавал мне массивности, и со стороны я казался вполне взрослым. Хотя было жарко, пришлось убавить температуру в машине. Въехав в город, я покрутился по улочкам и доехав до магазина, где продавали мобильные телефоны и сим-карты, припарковался на свободном месте. Оставил Фёдора в машине и прошёл в магазин. Дальше всё просто, дал сверху стодолларовую купюру, она одна нашлась среди тех денег что я нашёл, остальные евро, и сотрудник продал мне два телефона и две сим-карты, зарегистрированные на левого человека. Роуминг подключён. Я сразу по двадцать евро на счета положил. Долго пользоваться ими я не планировал. Автозарядку взял. Телефоны простенькие, одинаковые. Приметив аптеку рядом, купил сердечные лекарства, это для Фёдора. Так что вернувшись в машину, поставил одну мобилу на зарядку, сим-карты уже внутри телефонов были, и протянул другую трубку Фёдору, звонить можно было.

- Телефоны сыновей я не помню, - вздохнув, признался тот.

- Ничего, найдём. А теперь показывай адрес своего недруга.

Я и сам его помнил смутно, столько времени прошло для меня, но Фёдор вёл довольно уверенно, хотя постоянно говорил, что город сильно изменился, много новых построек, многоэтажных домов. По пути мы остановились у небольшого рынка, где заперев машину прогулялись. Одежда на голое тело, это не комфортно, приобрели по два комплекта утеплённого нательного белья. Ещё сумку спортивную Фёдору, а то ему вещи хранить негде было. Припасов купили, долгого хранения целый пакет. Потом по очереди на заднем сиденье машины переоделись. Тут тонировка, никто не видел. Стало гораздо лучше. Уже стемнело, вечер, но найти нужный дом смогли. Небольшой дом сталинской постройки, с одним подъездом. Консьержа не было, в подъезд мы смогли пройти за одним из местных жильцов. Дальше подошли к нужной квартире на втором этаже, и я позвонил. За спинами мы прятали пистолеты с глушителями.

- Кто там? - услышали мы из-за двери.

Я назвал нужного человека и дверь щёлкнув замками, отворилась.

- Вам нужен отец? - спросил парень лет тридцати.

Я тут же ударил ногой ему в грудь, отчего тот улетел вглубь прихожей, и пустил дальше Фёдора. Знаю, что и я имею полное право карать, но тут его месть. Тот войдя, выстрелил дважды в грудь лежавшему парню, и направился дальше, заглядывая в комнаты и стреляя. Я страховал его на лестничной площадке. Тот нашёл нашего знакомца, слышалось бормотание из комнаты, потом два хлопка и тот вернулся. Мы спустились вниз, вышли на улицу, машина стояла на парковке ближайшего супермаркета, и сев машину покатили к выезду из города. А Фёдор всё молчал, находясь где-то далеко в мыслях.

- Так тяжело было? - спросил я, на ходу доставая лекарства и посоветовав положить таблетку под язык

- А? - очнулся тот, потом тряхнул головой. - Нет. В доме дети были. Не смог я их. Хозяина, жену его, невестку и сына убил, а внуков не смог. Рука не поднялась.

- У каждого человека есть тот предел, та черта, которую переступать нельзя. У меня это убийство детей. Ты молодец, дед.

- Да что ты понимаешь парень? - вздохнул тот. - Я себе поклялся, что изведу это семя, если смогу, а мог, и не сделал.

- Да, тут дело сложное. Хотя идея есть. Ты вот что, передай внукам, или детям, чтобы дождались, когда те станут взрослыми, сам-то ты точно не доживёшь, и пусть закончат начатое.

- Хм, я подумаю, спасибо за идею.

- Всегда пожалуйста. Кстати, за нами полицейская машина с проблесковыми маячками едет, я похоже скорость превысил, отвлёкся. Ну вот, просят остановится.

- Отобьёмся, - уверенно сообщил Фёдор, поглаживая автомат.

- Тоже так думаю. Трасса ночная, но машин хватает, хотелось бы без свидетелей обойтись, - сказал я, притормаживая и съезжая на обочину. Тут грейдеры ходили, она очищена от снега.

Причмокнув, тот ещё гонял под языком таблетку, никак рассосать не мог, Фёдор сказал:

- Давай сначала ты выйдешь, потом я, поддержу тебя.

- Не стоит. Я их в зеркало заднего вида вижу. Встали за нами. Вышли оба. Сам справлюсь.

- Хорошо.

Я вышел из машины, и держа пистолет за спиной, как только мимо пролетела фура, резко выхватил оружие и выстрелил сначала по одному, потом по второму. Тот шустрый, перекатом успел уйти в сторону, но тут всё открыто, а от пули не убежишь. Быстро всё произошло, первый лишь вопрос успел какой-то на литовском задать, и всё. Я проверил обе тела, забрал оружие, у второго из руки, он его выхватить успел, но не привести к бою. Это оказались такие же «Глок-17», как и у меня. Снял ремни с рациями, наручниками и запасными магазинами, убрал в багажник. В полицейской машине выключил проблесковые маячки, обыскал, забрал зарядные устройства от раций, сломал прибор что вёл запись по ходу движения машины, после этого вернулся в свой внедорожник, и мы погнали дальше. В полночь смогли, объехав пограничный пост прямо по целине, проехать границу и уйти от латвийских пограничников, хотя о пресечении границы те явно доложили, и погнали дальше, уже по Латвии, а не по Литве.

- От машины избавляться нужно, засвечена и в Литве и тут, - сказал я, сворачивая на просёлочную дорогу. - Наверняка план «Перехват» объявили. Найдут машину быстро.

- Значит, избавимся.

- Хорошо, сейчас до трассы доедем, там я вас высажу с вещами, отгоню машину и будем ловить попутку или автобус. Должны же тут рейсовые автобусы проходить.

- Добро.

Так мы и сделали, я высадил того на обочине, а сам отогнал машину в сторону, тот по карте автодорог речка рядом, спустился на лёд, и стал монтировкой рубить лёд под передком. Удалось прорубить, и хрустнув, машина колёсами провалилась в воду, только тонуть не спешила, лёд крепкий держал машину, пришлось рубить дальше. Полчаса работы и машину булькая, стала уходить под воду. Я окна открыл чтобы облегчить это дело. Надеюсь тут глубины хватит. Прихватив монтировку с собой, мало ли пригодится, я побежал обратно. Как раз успел, Фёдор автобус остановил, и там вещи грузили в багажный отсек. Подбежав, я оплатил два билета до Риги, автобус туда шёл, и мы, устроившись на свободных местах, покатили дальше. Устали оба так, что забылись в тревожном сне, а через два часа нас разбудили. Приехали. Там сошли на автовокзале, автобус международный был, из Польши ехал, как я понял, водитель подкалымил, и мы гружённые сумками отправились на поиски гостиницы. Нашли такую в порту, сняли двухместный номер, чуть доплатив портье, чтобы не спрашивал документы. Дальше душ, и спать. Оружие если что под рукой.

Утром позавтракав в кафе, а я заказал яичницу с колбасой и стакан молока, Фёдор зеркально повторил мой заказ, мы вернулись в номер. Там Фёдор и спросил:

- Что делать будем? Честно сказать, твоей смекалкой я доволен. Рад за нашу молодёжь. Не всей, те кто развалил нашу страну ничего кроме ненависти не вызывают, но ты не такой, ты заставляешь гордиться тобой.

- Спасибо. По поводу планов, я договорился с портье что воспользуюсь его компьютером, поищу адреса и телефоны ваших сыновей. Вы мне их контакты дайте, я всё сделаю.

Всё действительно удалось, и телефоны найти, пусть и рабочий младшего сына, старший на пенсии был, и созвонится, и договорится что старший сын приедет и заберёт отца. Убедить их, что отец у них жив, удалось не сразу, но рассказы о их детстве помогли, наконец поверили. Кстати, по телевиденью шёл скандал. Наши из освобождённых прорвались через границу в Белоруссию. Попав в руки КГБ, и там быстро слили информацию на телевиденье, чтобы американцы не замели следы. Дальше бывшие подопытные давали интервью. Россия в травлю Литвы и США тоже включилась, доказательств хватало чтобы поднять такой шум. О том, что их отец тоже через всё это прошёл, сыновьям Фёдор сообщил. Как они перевезут отца через границу я не знал, узнал через неделю. Мы уже покинули гостиницу, сняли квартирку, там нас и нашли оба сына. Оказалось, мотодельтаплан будет ждать у границы, на нём и привезут воздухом, а сыновья по загранпаспортам границу пересекут. Так что мы обнялись, прощаясь, я так и не сказал Фёдору кто я. Не хотел, и так тот глотал сердечные пачками, и те отбыли.

Сам я следующей же ночью угнав машину, покатил обратно в Литву. Есть дело. Хочу ограбить там банк, пусть Литва заплатит за всё то что со мной происходило в родном теле, а потом отправлюсь в какую страну. Белоруссия нравится, может на Украину рвану. Буду бандеровцев убивать, вполне нравится идея. Устроюсь на Западных областях, там те не скрываются, вон, даже герб – трезубец, и буду душу отводить. Неужели не найдутся нормальные люди, что достанут пулемёт, и когда начнётся очередной марш нацистов или эсэсовцев, расстреляют их, уничтожив как можно больше. Неужели не осталось настоящих людей? Похоже кроме меня и не осталось. Пока же я хочу вернутся в тот городок, где находилась лаборатория, покрутится вокруг, мало ли с этой шумихой появится кто из руководителей, прихвачу, выясню кому та принадлежала, и начну проводить акты уничтожения её хозяев. Машина была внедорожной, старый «уазик», я пересек границу, тут её вообще слабо охраняли, это нам с Фёдором просто не повезло на патруль наткнуться, и выехав на трассу покатил дальше, пока не доехал за остаток ночи до нужного городка. Там бросил машину на окраине, смог снять квартирку у пожилой русскоговорящей женщины, и устроился в ней. Кстати, на последнее деньги снял, за неделю уплатил. Я в Риге гардероб сменил, всё по размеру купил, да и вообще трат хватало. Это Фёдор отправился в Россию с родными, а мне тут ещё работать, так что добыча средств уже стояла на первом месте.

Разложив вещи, продукты, те самые что мы купили с Фёдором в Вильнюсе, но так и не использовали, питались по кафешкам, дня на три хватит, а потом хоть подмётку ешь. В общем, я поужинал, хотя снаружи уже давно рассвело, и заперев квартиру, вышел на улицу. Тут пурга началась, снег ещё шёл, видимость не дальше пяти метров. Неплохо, скроет меня. Карта города при мне, так что ориентируясь по ней, добрался до района где была лаборатория, здание сгорело, но там до сих пор всё перекрыто, стояли полицейские оградители, ленты натянуты, и ко мне выскочил полицейский, тот в машине грелся, и сообщил что дальше запретная зона, мол, работают полицейские эксперты, и специалисты из Интерпола. Покивав, извинившись, я отошёл и направился прочь. Мне нужен начальник полиции города, если у кого я и получу нужные сведенья, то только от него. Умело задавая правильные вопросы прохожим, я вскоре добрался до особняка что принадлежал главному полицейскому в городе. Опросил семерых, двое меня послали, назвав москалём, четверо не знали, а последний и сообщил где тот проживал. Вот и всё. Отговаривался чепухой, где курьером представлялся, где дальним родственником, чтобы не зацикливались на вопросах. Через соседей я перелез через забор, и добежав до входа в особняк, осмотревшись, попытался открыть дверь. Заперта. Поэтому перебрался к чёрному входу, и там попробовал, тоже закрыто. Ладно подождём.

Ждать пришлось почти час пока дверь черного входа не щёлкнула замком и не стала открываться. Вышла женщина в форме прислуги, с накинутой сверху зимней курткой. В руках чёрный мусорный полиэтиленовый пакет. Камеры наблюдения у особняка были, держали внешний периметр под контролем. Однако пурга и соседский забор позволили мне оказаться на территории оставаясь незамеченным. Подскочив к женщине сзади, я вырубил её, ударив рукояткой пистолета по затылку, капюшон не спас её, и та молча повалилась. Проверив пульс, я подхватил ту подмышки, тяжёлая, и волоком потащил обратно к двери. Проверил что за ней, тут коридор небольшой был, и видимо кухня чуть дальше, запахи очень ароматные доносились. Проверив пару соседних помещений, нашёл пустую кладовку для хозяйственного инвентаря, и затащив ту внутрь, скотчем что нашёл тут же, замотал руки сзади, правильно замотал, в районе локтей тоже, ну и ноги. Также кусок лентана губы, чтобы не подала голос. Дверь я запер, брошенный мешок снаружи остался, но меня это не волновало. Я разделся, снял верхнюю одежду, оставив вещи в другой комнате, тут припасы были складированы на полках, и никого, ну и поправив маску на голове, ту самую, с прорезями, бронежилет был на груди, разгрузка с магазинами, автомат на плече, но главное, пистолет с глушителем. Пистолет-пулемёт его не имел. Дальше я пробежался, и вырубив горничную что убиралась в спальне, тоже связал её скотчем, потом и хозяйку. Больше в доме никого не было. Только снаружи у ворот находилась будка с охранником, тот отслеживал ситуацию с помощью камер видеонаблюдений.

Убедившись, что в особняке больше никого нет, я посетил и будку. Охранника уже убил. Сидел тот уж больно неудобно для меня, пришлось дистанционно с ним расправляться. После этого патроны и укороченное помповое ружьё в спортивную сумку, я её в доме нашёл, рацию, зарядник следом, в общем, всё ценное, я вернулся в дом, и приведя хозяйку в чувство, стал допрашивать. Та быстро выдала код к сейфу в кабинете хозяина, даже не ударил ни разу. Очень испугана была. В сейфе кроме множества документов было сто тысяч долларов в пачках, видимо хозяин за что-то недавно получил их, может аванс? Ещё тысяч пять евро. Прибрал всё. Пистолет, старый «Макаров», но почти сотня патронов к нему и два запасных магазина. Потом вскрыл оружейный сейф, сигнализации тут не было, я проверил, и стал набивать сумку патронами. Тут даже «АКС» был, его забрал, нарезной карабин с оптическим прицелом, патроны, подсумки. В общем, сумка полна оказалась. В другую сумку сложил припасы, найденные в холодильнике и кладовке. Обе сумки отнёс в будку охранника, ну и сбросив его тело с сиденья, занял освободившееся место, положив ноги на стол, и стал ожидать приезда хозяина особняка, поглядывая на мониторы. Тот, как сообщила хозяйка, на взводе постоянно был, всё же такие события международного уровня происходят, шум в телеэфире и интернете и не думал стихать, но на обед обещал быть. К двенадцати действительно подъехала служебная машина, её покинул полный мужчина в форме, машина с водителем укатила, а тот прошёл через калитку, которую я открыл и тут же закрыл, дистанционно, с пульта, и покинув будку, непогода не стихала, и ткнув того стволом пистолета в спину, сказал на английском:

- Добрый день, мистер главный полицейский. Доставайте оружие, и без шуток.

Тот достал из скрытой кобуры на поясе небольшой пистолет, это оказался хорошо знакомый «Вальтер» скрытого ношения, передал мне, и мы молча дошли до особняка, по тропинке, которую почти замело.

- Моя жена, она жива? - наконец спросил тот, когда мы в доме оказались.

Кстати, пахло немного пригорелым с кухни, я слажал, не сразу плиту выключил, вот и сгорело что-то.

- Жива. Пока.

Дальше забрал у него телефон и другие средства связи, аж три телефона было и небольшой планшет. Забрал запасной магазин к пистолету, обыскал, руки сзади перед этим скотчем связал, и мы прошли в его кабинет. Дальше описывать не буду, но ломал я его жёстко. Не раз дикий крик боли разносился по комнатам особняка. Не зря ломал, многое тот описал. И да, это он прикрывал лабораторию со своей стороны, находясь на зарплате у американцев. Ну и где находится его куратор, тот тоже сообщил. Он к нему каждый день ездил с докладами по ситуации в городе, как на работу. А сто тысяч долларов тот получил не от них, это местные предприниматели скинулись, взятка, а деньги от американцев тот получал на счёт в Цюрихе. Кстати, номерной, деньги сможет получить тот, кто знал код. Естественно я его получил. Тот был записан в блокнот что хранился в сейфе. Ранее я на него внимания не обратил, а тут забрал. Теперь точно пригодится. Пристрелив главного полицейского, в особняке я с допросом задержался на полчаса, мне этого времени хватило, прихватил сумки из будки охранника, и покинув территорию, тяжелонагруженный направился прочь от дома. Отойдя к соседнему кварталу, по мобильному вызвал на адрес первого попавшегося дома, такси, и сделав вид что вышел с территории, сложив вещи в багажник, покатил к дому, рядом с которым я снимал квартиру. Следы путал. Там пешком дошёл до нужного многоквартирного дома, сумки в спальню в шкаф, и не раздеваясь, снова покинул квартиру, мне нельзя время терять, несмотря на усталость, направился к отелю где снимал номер нужный мне господин. Кстати, звали его мистер Гольдштейн.

По пути заглянув в продовольственный магазин, купил банку энергетика, а то сплю на ходу. Вторые сутки к концу подходят, столько я не спал. Кстати, энергетик заметно помог. Понимаю, что вредно, но надо. Добравшись до отеля, я прошёл внутрь, на меня никто не обращал внимания, хотя для городка, он единственный такого уровня. Поднявшись на второй этаж, какой номер я знал, и постучался.

- Кто там? - на английском спросили из-за двери. Глазка тут не было.

Ответил я на русском:

- Извините, не понимаю. Я курьер. Меня просил передавать вам пакет главный полицейский Утены.

Тут щёлкнул замок, и как дверь открылась, я резко ударил стопой ботинка в живот хозяину номера, отчего тот отлетал назад. Я и свой вес в удар вложил, так что сильный получился. Влетев в номер, захлопывая дверь за собой, к счастью коридор пуст был, и обошлось без свидетелей, я тут же стал стрелять. Постоялец в номере не один был, за столом ещё двое сидели, что вскочили, но получив по паре пуль в грудь, упали на пол. Я же, подскочив к хозяину, описание сходилось, вырубил его электрошокером контактного действия, трофей из дома начальника местной полиции, дальше обыскал соседние помещения, спальню и санузел, пусто, и связал скотчем пленного. После этого занялся обыском номера. Дверь, кстати, я запер.

Находок было немало. Например, в чемодане постояльца было пятьдесят тысяч евро и примерно столько же в долларах. Скорее всего наличка для подкупа. Один из гостей имел удостоверение агента ЦРУ, у второго обычные документы, оба американцы. Оружие, пистолет «Глок», был только у цэрэушника. Все трофеи, включая мелочёвку по карманам, я прибрал. У меня рюкзачок с собой был, подростковый, за спиной висел, в него всё и прибрал. Дальше привёл Гольдштейна в чувство, и стал допрашивать. Да прямо в номере, только затыкал чтобы не орал. Не скажу, что тот особо крепкий был, но повозиться пришлось. Всю полученную информацию я записывал в блокнот. Потом пристрелил постояльца, и покинув номер, спокойно вышел на улицу, и пешком, несколько раз проверяясь, добрался до автостоянки. Я её заранее приметил. Угнал старые «жигули» «девятой» модели, более современные машины я вряд ли смог бы угнать, а тут отвёрткой всё сделал. Добрался на машине до квартиры, там перенёс вещи в машину, и покинув городок, отправился в Вильнюс. Где добравшись до столицы Литвы, подъехав к нужному дому, а я тут по телефону смог забронировать аренду квартиры, нашёл объявление по ноуту охранника, со скуки полазил и нашёл, записав номер хозяйки. Так что заселился, хозяйка меня ждала, уплатив за неделю, машину отогнал подальше, бросив на стоянке у гипермаркета, принял душ и вскоре забылся беспокойным, но на удивление крепким сном.

Ажиотаж с убийством главного полицейского, и тех троих в отеле, поднялся серьёзный. По телеканалам Литвы только об этом и трубили. Всё перекрыто, проверяют на каждом шагу, но меня это не волновало. Всё это проводилось в Утене, а я находился в Вильнюсе. Тут спокойно было, хотя полицейских патрулей раза в два больше стало.

Сам я неделю жил на квартире, разрабатывал план как покинуть Литву. В принципе тот готов, у меня три большие плотно набитые сумки, рюкзак и чемодан, со всем этим багажом нужно покинуть эту не самую приятную страну. Я собирался угнать лёгкий одномоторный самолёт с частного аэродрома, вот и подготавливался. Параллельно размышлял что буду делать дальше. Допрос куратора по делу об уничтожении лаборатории дал немало пищи для размышлений. Лаборатория принадлежала частной крупной фармацевтической компании, но выполняла та заказ ЦРУ. Гольдштейн знал хозяев корпорации и куратора от ЦРУ, кстати, это его я в номере и пристрелил. В общем, моя задача, которую я поставлю сам себе, уничтожить вместе с семьями всех четырёх владельцев, директора корпорации и совет директоров в количестве восемнадцати голов. Их всех поимённо пленник не знал, но дал данные того, кто выдаст всю нужную информацию. Так что один из хозяев и был моей первой целью. Главное из Литвы убраться. Отмечу только, что тот кто мне нужен, проживал в Швейцарии, у него особняк был в районе Альп. Там тот и проживал, причём безвылазно. Не любил людей, только семья с ним жила и прислуга. Беспокоила охрана, очень уж та хороша. Как режимный объект. Но ничего, я что-нибудь придумаю.

Угнать самолёт удалось без особых проблем. Это была классическая «Сесна-172», у меня такие не раз бывали в прошлых жизнях, дальность тысяча двести километров, не большая, но убраться из Литвы вполне возможно. Я вырубил ночью охрану, шокер пригодился, заправил машину, вещи внутрь, и поднявшись в воздух, ночью полетел к границе Литвы и Польши. Прибор ночного виденья отлично мне помогал в полёте. Пересёк её и так и летел пока топливо не подошло к концу. До границ Польши и Чехии добрался благополучно, пересёк её и тут же пошёл на посадку. Всё, топливо подошло концу. Спрятал самолёт удачно, под лёд лесного озера, прорубил его топориком и утопил машину. Дальше багаж на туристические санки что купил в Вильнюсе, и отправился прочь. Тут до Праги меньше пятидесяти километров было, надеялся добраться. Однако начавшийся снегопад, кстати, было десять часов дня, поставил крест на затее. В туристическом магазине я не только санки приобрёл, но хорошую двухместную палатку, коврики для утепления, надувной матрас, и главное, спальный мешок. Всё это развернул, на костре приготовил ужин, припасы с собой были, и вскоре забравшись в палатку, часть вещей внутри разместил, уснул, завернувшись в отличный спальник. Верхнюю одежду и обувь снял, шерстяные носки на ногах, не замёрз, отлично выспался. А ведь снаружи было минус пятнадцать.

***

Путь мой до небольшого городка Бриг в Швейцарии, у подножия Альп, занял почти две недели. Знаете, они прошли не зря. Лаборатория, побег, а потом остальные дела, прошли для меня как будто я зритель, сидевший у экрана телевизора, ноль эмоций, а тут путешествие где автостопом, а где и на своих двоих, лыжи я тоже купил, дало мне то, что мне было так необходимо. Дух свободы, пружина напряжения, скрученная до предела у меня в душе, наконец распрямилась. Как я упивался этой свободой последнюю неделю пути, пока не добрался до места. После этого смог достать хозяина поместья с защищенных территорий. А я тяжело поломал его внука, на угнанной машине сбил, и когда тот примчался в больницу с двумя телохранителями, убил их, а этого говнюка увёз к границе с Францией там и допросил. Долго, почти двое суток допрос шёл. Умирал он страшно, именно эта тварь и была инициатором подобных исследований. Жаль до тех, кто в поместье спрятался, из его семьи, не добраться, но пару внуков и внучку я нашёл в учебных заведениях и ликвидировал, нужно уничтожить это поганое семя. Главное информация по остальным есть, будем работать.

***

Почти три года мне потребовалось чтобы ликвидировать всех. Ох как их охраняли, какие ловушки и засады на меня устраивали, когда поняли кто моя цель. Однако свою задачу я выполнил. Всех хозяев корпорации, их семьи, совет директоров, шестеро сотрудников ЦРУ с их семьями, я ликвидировал. Общее количество под три сотни голов. Семьи учёных что работали в лаборатории, я тоже навестил. Причём в интернете блог открыл, где и описывал за что убивал конкретных людей, выкладывая фотографии или видеозаписей их ликвидаций. Шуму это наделало не меньше чем история с лабораторией и побегом подопытных. Да, с Фёдором я контакт держал, тот умер год назад, я был на похоронах. Похоронили в Москве на Новодевичьем. Фёдору после того побега указом президента дали орден «Героя России». Удостоены были ещё семеро, из тех, кто в Россию вернулся. Однако, как я не скрывался, как бы не действовал, меня всё же вычислили. Так что дорога в Неваде, горевшая на обочине моя машина, оттуда раздавались выстрелы рвущихся в огне патронов, я истекающий кровью лёжа в рытвине, автомат рядом, в котором осталось с десяток патронов, пистолет, тут ещё два магазина, и трупы врагов вокруг. Спецназ ФБР меня брал. Брали меня живём, пока снайпер не подстрелил в руку и ногу. Я уже не смогу уйти, я это понимал, поэтому один патрон оставил для себя. Теперь зная кто виноват, думаю во второй попытке сделаю всё куда лучше и с подстраховкой чтобы меня не нашли, как это произошло сейчас. К слову, все деньги со счёта начальника полиции Утены, что он хранил в Цюрихе, почти три миллиона евро, я передал защитникам Донбасса. Им нужнее. Война на Украине стала для меня большим сюрпризом, ранее никогда о подобном не слышал, хотя однажды до две тысячи тридцать второго дожил, но я не участвовал, своя цель имелась.

Заметив движение, я выпустил по двум фигурам остатки магазина автомата, сбив с ног одного спецназовца, второй успел укрыться. И отшвырнув автомат, «калаш» мне этот верой и правдой служил всё это время, достал пистолет и стал стрелять по подранкам что стонали неподалёку, истекая кровью. Несколько было, не хочу чтобы их вылечили. Последний патрон, как и хотел оставил себе, но не потребовалось. Снайпер видимо получил приказ от командиров, смог достать меня, тот находился вне зоны дальности моего оружия. Пуля попала в грудь. Бронежилет не удержал, и захлёбываясь кровью, я пытался поднять пистолет, застрелится, там остался один патрон, и не смог, пока не навалилась тёмная мгла. Я был доволен, с десяток спецназовцев уничтожил, уже неплохо. Ну здравствуй лаборатория и уроды-учёные.

Очнувшись, я понял, что не угадал. Никакой лаборатории вокруг не было. Была ночь, тёплая летняя ночь. Где-то. Но где? Пока не ясно. Подождём пока пробудится память прошлого хозяина моего тела. Я лишь ощупал его. Вроде не подросток, взрослее, уже скорее парень. Я лёг на траву и заложил руки за голову, положив затылок на сложенные ладони, изучая звёздное небо, знакомая карта, кажется я снова где-то в районе Владивостока, уж не в Корее ли? Волосы на голове короткие, но жёсткие, черты явно азиатские. Может снова всё сначала? Ещё и голова болит, но это не от ударов по ней, точно говорю, просто меня сейчас мучило жесточайшее похмелье. Возможно не качественным алкоголем отравился, надеюсь это не так. Так вот, лёжа на спине, изучая звёздное небо, лишь изредка морщась от общего состояния организма, от обезвоживания, я размышлял.

А ведь мои просьбы исполнялись. То, что не я сам управляю всем этим, это точно, просто кто-то потворствовал моим желаниям. Хотел Родине помочь, вот тебе Первая Мировая война, получи. И ведь действительно изрядно помог России. Долга я больше перед ней не чувствовал. Сжигала ненависть изнутри к учёным-вивисекторам, которые меня убили в своей лаборатории? Пожалуйста, вот тебе шанс отомстить. И ведь действительна помогло, того удушающего чувства не оконченного дела больше нет. Я чувствовал себя совершенно свободным от долгов. Оказалось, это тяжело нести в себе все эти жизни такой груз. А сейчас как будто крылья выросли за спиной, нет груза в душе. Я свободен от долгов, лежал и радовался этому. Вот только такая благотворительность не бывает без платы, что с меня потребуют за это? Я несколько секунд лежал, ожидая ответа или какого знака, но пусто, внимания к себе я тоже не чувствовал. Может хотят, чтобы я прожил жизнь того парня в тело которого попал, правильно? Только я не знаю, как это правильно, мои привычки и моё виденье жизни может не совпадать с желаниями тех, кто всё это устроил. Воевать за чужие интересы желания у меня никакого не было. Не та я пешка, которая будет действовать по правилам.

Однако никакого знака я так и не дождался, меня скрутила жуткая головная боль и проявилась память прошлого владельца этого моего тела. Сколько возрождаюсь в разных телах, где по разу, где много раз, и никак не привыкну к подобному. Вон, когда тело Матвея занял, что находился в лаборатории американцев, тоже принял его знания с такой же головной болью. Этой темы я не касался, мне прошлое Матвея не интересно было, но между прочим, он гражданин Российской Федерации, был похищен в Пскове, доставлен на территорию Литвы и передан американцам. Те делали заказ какие им подопытные нужны и по этим параметрам искали, вот и Матвей так попался. Ему пятнадцать было, лыжник он, спортсмен, в Пскове семья осталась, родители и два брата. Однако, как я и говорил, меня это не интересовало, своих дел хватало. Теперь по памяти нового тела.

Чон Ду Ван был из семьи горожан. Проживал тот в Пхеньяне. На данный момент Чон был полным сиротой, а год вокруг тысяча девятьсот сорок восьмой, начало лета. Нет, напился он не по этому поводу, а за полученный школьный аттестат. Вану исполнилось шестнадцать и два дня назад в школе закончились экзамены. Это и послужило причиной, потому что тот как сирота воспитывался четыре года в приюте, а приют был с военным уклоном. Если проще, ожидала всех военная служба. Училища, которые недавно были открыты в Северной Корее. Вот и прощались со свободой. А так бухали все старшие воспитанники приюта. Не стоит думать, что корейцы к спиртному безразлично относятся. По моим наблюдениям, они пьют даже больше русских, если взять количество выпитого на душу населения, то конечно Россия впереди, просто русских больше, а если взять одинаковое количество населения, то корейцы в этом деле впереди планеты всей. В Северной Корее с этим ещё борются, тут сухой закон и спиртное достать очень сложно, а вот если пройтись по городам Южной Кореи, особенно после рабочего дня, или в выходные, то тела таких «уставших», не дошедших до дома, будут встречаться десятками. Причём девушки пьют наравне с мужчинами. Сам видел их тела. Вполне живые. Пнёшь, ещё и отмахиваются, ругаясь, и дальше спят.

Ладно, ранее меня эта национальная корейская жизнь не коснулась, я вообще к спиртному очень нейтрально относился, но тут очнутся в похмельном теле… Это что, месть? А за что? В общем, встав, шатаясь, я направился в сторону речного пляжа. Тут холм, шум волн практически не доносился, но судя по разрозненным фрагментам, в последние часы жизни Вана, тот с приятелями отправился на пляж чтобы продолжить веселье. Из приюта их выгнали за шум. С ними несколько девчат было. До пляжа те точно дошли, продолжили выпивать, а дальше темнота. Как обрезало. На холм взобраться у меня сил не было, обошёл, и подойдя к реке, снял с себя всё и буквально рухнул в холодную воду. Река была выше по течению от столицы, так что надеюсь сточных вод тут меньше. Ещё и напился, уж очень хотелось. Вот так освежившись, и голова стала меньше болеть, выбрался на сушу, осмотрел одежду, м-да, не чистая, похоже следы рвоты, и стал стирать. Потом сидел на берегу, пока одежда сохла рядом. В карманах я посмотрел, кроме расчёски, горсть мелочи, и всё, никаких документов. Все они в сейфе у директора приюта.

Река помогла, освежившись, я вспомнил ещё несколько эпизодов, пьяные пляски у костра, потом появление бойцов народной милиции, и стали всех ловить. Вон, как и все, стал убегать, ему удалось скрыться в темноте, но сбежал не так и далеко, видимо силы покинули. Задумавшись, я скривился. Выяснив кого задержали, те могли отправить кураторов приюта проверить других старших воспитанников, что готовы покинуть приют. Надо срочно возвращаться, я не хотел иметь пятно в личном деле. Хотя до сих пор не уверен, что мне это всё надо. Нет, если удастся получить направление в авиацию, в военно-воздушные силы, то ладно, потерплю, а вот куда в другое место, ещё подумаю. Хотя насчёт других жизней в этом теле я уже не уверен, но если проживу эту и будет ещё один шанс, буду знать что выбирать, опыт на руках буду иметь. Вообще к местным командирам и людям что обделены властью, я не имею доверия. Сколько раз меня арестовывали, избивали, да просто по подозрению. Даже убивали, так что к властям Северной Кореи я тёплых чувств не испытывал, как и доверия. Но причина участвовать в войне на их стороне, как всегда была веская. Американцы противниками будут, а я всё ещё желаю их уничтожать. Да побольше, побольше.

Быстро накинув влажную одежу, завязал шнурки на ботинках, обувь сильно стоптанная, но у Вана она была, и побежал в сторону окраины города. Тут до неё километра полтора. Шаги отдавали в голову, я морщился, но скорость передвижения не сбавлял. На ходу я размышлял. В общем, подождём распределения, там вроде даже интересуются куда есть желание поступить, а потом видно будет. К слову, у Вана семья погибла, это так, но дом что принадлежал ему, теперь ему не принадлежит. Как? А дальние родственники объявились, троюродный брат отца Вана. Тот отказался от Вана, брать к себе не стал, мол, семья большая, не прокормить ещё один рот, так что племянника тот сплавил в приют, а дом смог переписать на себя, и теперь владел им. По сути ограбил. Тот из деревни был, надоело ему пахать в поле с рассвета до заката, вот и сбежал в город. Ван узнавал, тот сейчас на рынке работал, два лавки держал. По сути перекупщиком стал. У деревенских своих скупал рис, а тут с наценкой продавал, и хорошо видимо имел, недавно два велосипеда купил сыновьям, приодеты те хорошо. А как Вана сплавил в приют, с тех пор тот о нём не вспоминал. Ван отомстить хотел, сжечь дом. Раз ему принадлежал, имел право как владелец, да и лавкам красного петуха дать, да передумал, пожалел детей родственника. Мне уж тем более эти страсти не интересны. Нет родственников и чёрт с ними.

Добежав до приюта, я воспользовался лазейкой, о которой мало кто знал, дыра в заборе, проник на территорию, и через открытое окно, от духоты спасались, попал в спальню старших воспитанников, и раздевшись вскоре спал на своем матрасе. Тут коек не было, спали на полу, матрасы утром в валики скатывали, чтобы вечером снова расстелить, подготавливая ко сну.

Всё же я ошибся. Никто так и не пришёл, а те горе пьяницы, которых отловили, вернулись часов в десять утра, один из воспитателей их из кутузки ходил забирать. Я уже позавтракал, свободен был, поэтому во дворе используя спортгородок, тут физической культуре отдавали большое внимание, с потом выгонял остатки вчерашнего, работая на брусьях или турнике. Несчастные, которых привели из околотка, поглядев на моё бодрое лицо, скривились и направились к зданию. Им помыться надо и позавтракать. Вроде оставили что-то.

Я так на обед сходил, отдохнул час, потом до вечера занимался зарядкой. Ван вообще парень крепкий был, видно, что тренированный, я уже в курсе, он гирями занимался, я их нашёл и продолжил тягать. Также я присматривался к местным девчатам, были очень даже симпатичные и фигуристые шестнадцати лет. Это я к чему, Ван и сам был крепким и симпатичным на лицо, мускулы под одеждой так и перекатывались, сказались занятия с гирями. У того ранее была постоянная подружка, те даже до поцелуев дошли, но ничего более серьёзного, а месяц назад та ушла к вожаку в приюте, некоему Хану. Сказала, что у того перспектив больше. Какие перспективы? У того было две постоянных подружки из приютских, теперь третья. Думаю, тот где-то зажал её в уголочке, и пользуясь тем что Ван был нерешителен, лишил её невинности. Возможно той такой напор понравился, вот и ушла. Да и неверность сказывалась. Однако это мои предположения что я сделал на слухах, которые внимательно собирал. А так мне понравилась одна девушка из горожанок, Ван с ней в одной школе учился, но в разных классах. Та тоже на него не без интереса поглядывала. Знала о будущей его офицерской службе, что сейчас у северян вполне престижно. То есть, Ван для неё вполне перспективен как жених и супруг.

Время было, четыре дня, пока не прибыла комиссия с врачами, что будет распределять воспитанников по военным училищам. Я особо не переживал, до начала войны больше двух лет, время есть для подготовки. Честно говоря, мне было интересно прожить жизнь северянина, ведь это тоже опыт. Так вот, до прибытия комиссий, уже сообщили дату, когда она будет, чтобы все были на месте, я нашёл ту девушку, она после окончания школы готовилась поступить учиться на швею, это у них семейная профессия, ну и пригласил погулять. Не отказала. Дальше пользуясь своим опытом, быстро соблазнил девушку, мне нравилась её невинная свежесть и такие красивые глаза, да и вообще девушка была просто восхитительна и лицом, и фигурой. Там же, после первой же ночи любви на берегу реки, а я всё приготовил, любовное ложе ждало, утром и сделал предложение. Если я поеду учиться, хочу чтобы был крепкий тыл. Ну привык я к семейной жизни, когда часть обязанностей исполняет жена, хотя и на мне повисает не меньше, я всё равно отказываться от этого не хотел. Девушку звали Хён. В день, когда прибыла комиссия, мы с утра отправились в мэрию, документы имели на руках, и расписались. Теперь та Чон Ён Хён, моя супруга. Родители её согласны были, директор приюта в курсе, он документы и выдал, так что помог организовать новую семейную ячейку общества.

Хён отправилась к родителям, а я проходить комиссию. Супруга сказала, что молится за меня будет. Может это и глупость, знакомы всего два дня, не притёрлись ещё друг к другу, но я такие моменты чувствую, именно Хён для меня сейчас моя вторая половинка. Кстати, на курсы швейной фабрики, где та хотела учиться, год, потом работать, она не пойдёт, я её отговорил. Предложил работу медика. На врача та не пройдёт, там конкурс сорок человек на место, да и оценки у неё не ах, а вот медсестрой стать вполне сможет. Тут главное узнать куда меня направят, там и определимся. Сегодняшний день всё решит. А так, пока я был занят семейными делами, меня директор уже поймал на входе, поздравил с этим событием, я прошёл медкомиссию, мою фамилию выкрикнули, и подойдя к столу, внимательно посмотрел на капитана, что сидел за ним. Он и был старшим в комиссии.

- Кем хочешь стать? - как бы между прочим, поинтересовался тот.

Капитан успел устать, обещаясь с энергичной молодёжью, что выпивала все силы, тот выглядел старше своего возраста. Думаю, ему не больше сорока, а выглядел на все пятьдесят.

- Лётчиком, - уверенно ответил я.

- Подожди, - остановил тот меня и пролистав какую-то папку, видимо с личным делом Вана, сказал. - Ты же высоты боишься?

- Это было раньше, товарищ капитан. Я одному лётчику из аэроклуба, тут у Пхеньяна, спас брата, его чуть не задавили, вот он тайком меня и учил. Я избавился от страха высоты, и уже умею управлять самолётами. Летал на «По-два», и на «Ут-два». Примерно часов по пять налёта на каждой машине, со взлётом и посадкой. Совершил шесть парашютных прыжков. Учился водить мотоциклы и машины. Теперь умею. Хочу лётчиком-штурмовиком стать, но и истребителем тоже не откажусь.

У меня было время всё обдумать, и я был в курсе что последний месяц, после расставания с прошлой подружкой, Ван всё свободное время тратил на прогулки за городом. Все думали, что тот горюет, что и было в действительности, но я использовал это время для себя. Его никто не видел, вот и пусть думают, что тот на самом деле летал. Чушь конечно, кто позволит лётчику аэроклуба учить левого мальчишку, но я надеялся прокатит, в жизни чего только не бывает.

- Вот как? - задумчиво протянул капитан. - По здоровью ты годишься, врачи это подтвердили. А вот по навыкам, подумаю. Иди погуляй пока, подойдёшь через полчаса.

Покинув здание, я направился к директору, тот просил зайти как освобожусь. Тот ещё раз поздравил меня с женитьбой и протянул тысячу вонов, говоря:

- Сумма не самая большая, но для вас должна пригодится.

Сумма действительно небольшая, но хватит снять квартирку на пару месяцев.

- Спасибо, - искренне поблагодарил я, и деньги взял.

Я в курсе что те были взяты из фонда директора приюта. Не его личные. Покинув кабинет директора, пообщался со сверстниками, узнал кого куда направили, уже направления у многих на руках были, большинство в пехотное училище, офицерские и сержантские, кто-то в техсостав или в танкисты, и всего один будущий лётчик. Я уже в курсе, тот занимался в местном аэроклубе. Вроде даже корочки имел. Вот почему я не его тело занял? Осмотрев. Решил, что правильно не занял, дунь - упадёт, Вон у меня крепышом был, при пилотаже в бою, нагрузки с таким телом я точно выдержу. Наконец меня позвали, и капитан сообщил:

- Есть место в группе, что учится на лётчиков-истребителей. Если у тебя есть корочки лётчика, что закончил аэроклуб, возьмут.

- Корочек нет, но я их за пару дней получу. Время терпит, товарищ капитан?

- Да, учёба начинается через месяц. Вот тебе направление на учёбу, даю две недели отпуску как молодожёну, но через две недели должен быть в части, иметь все документы на руках. Дерзай.

- Благодарю, товарищ капитан.

В принципе мне только эти корочки из аэроклуба и нужны, всё остальное имелось. Оценки в школьном аттестате тоже неплохи, Ван учился хорошо, знал что это его будущее, вполне потяну на место. Покинув кабинет где всё проходило, я вышел во двор, и сообщил куда меня направили, это вызвало шок. Отозвав Хана, это другой, не тот что отбил девушку у Вана, а будущий коллега, ну и описал проблему. Нужно за несколько дней сдать все нормативы в аэроклубе, чтобы поступить в военное лётное училище. Тут да, КНДР была ещё даже не образована, это произойдёт в этом году, в сентябре, если память мне не изменяет. Формирование северокорейских военно-воздушных сил началось через несколько месяцев после освобождения Кореи от японских оккупационных войск. Этот процесс осложнялся тем, что авиабазы и авиаремонтные предприятия японской авиации располагались, в основном, в Южной Корее, а служившие в ВВС Японии корейцы считались изменниками Родины. Таким образом, подготовка кадров для авиации проводилась на базе авиаклубов в Пхеньяне, Синджу, Чхонджине. Техническое оснащение авиаклубов и инструкторов для них предоставляли советские войска, располагавшиеся после войны на территории Северной Кореи. Первыми самолётами, на которых обучались корейские лётчики, были «По-2», «УТ-2», «Як-11». Проблема квалифицированных кадров решалась также за счёт создания смешанных советско-корейских подразделений. В авиаклубы и созданные позже военно-авиационные училища коммунисты старались привлекать наиболее грамотных юношей и девушек, в первую очередь из числа студентов. Позднее летно-технический персонал обучался в СССР и Китае. Деятельность новых ВВС на севере Кореи началась в конце тысяча девятьсот сорок восьмого года, когда смешанные советско-корейские экипажи стали совершать регулярные рейсы на военно-транспортных самолётах «Ли-2» из Пхеньяна в СССР - Владивосток, Хабаровск, и в Китай - Харбин. То есть, сейчас в Северной Кореи всего одна смешанная авиадивизия, но лётный и технический состав активно готовят.

Хан, подумав, кивнул, можно сдать, но всё придётся сдавать по-честному, на что согласился уже я. Дальше мы собрали вещи, тот сразу решил в училище отбыть, и освоится там, насчёт аэроклуба обещал помочь, а я, попрощавшись со всеми, направился к дому Хён. Там обрадовал ту что буду военным лётчиком, учиться тут, училище на территории Пхеньяна, хотя и на окраине. Узнаю, как там семейные селятся, после этого оставив вещи, вместе с Ханом, он на улице ждал, направился к аэроклубу. Кстати, половину суммы, полученной от директора, отдал супруге, для создания семейного уюта и очага.

Договорится с начальником аэроклуба на сдачу экзаменов, а они ещё не закончились, было не так и трудно. Ему тоже выгодно иметь в списках больше абитуриентов чем есть. Тем более на меня не нужно тратить ресурсы, а топливо будет потрачено только на экзаменационные вылеты. Я всё сдал за три дня и получил-таки удостоверение пилота гражданского типа. Однако отправляться следом за Ханом в военное лётное училище пока не спешил, время есть. Тем более уроки начнутся не скоро. Вон и Хан вернулся, пока общежитие не готово принять новых курсантов, старые ещё учатся, так что тот обретался пока в приюте.

У нас с Хён был медовый месяц. Отдыхали, ездили на побережье, купались в водах Жёлтого моря. Сам я размышлял о том, что денег практически не осталось, а жить на что-то нужно, сомневаюсь, что моя курсантская зарплата сможет прокормить двоих. Жить с родителями Хён я не хотел, там и так небольшая квартирка, а у Хён ещё две сестры было и младший брат, тот младше на год. В общем, нам нужно своё семейное гнездышко. Одним словом, нужны деньги. Я сначала подумывал тайком отправится к южанам, ограбить криминал, я знал где и что находится в Сеуле, однако после размышлений отринул эту идею. Помните, когда я вьетнамцем был, то женивший на принцессе Май, стал известным искателем сокровищ и кладов, свой блог в интернете имел? Так вот, разная информация приходила, многие сообщали, как и что нашли, фотографии присылали. Так вот, из Кореи всего три сообщения было, все не проверенные, один клад найден на территории южан, но два-то у северян. Причём две находки точно подтверждены, японцы отступая закопали. Вот я и хотел поискать их, найти, естественно не сообщая властям, тут положено всё сдавать, и используя находки, улучшить условия жизни. Не покупать, тут за этим строго следят, сразу поинтересуются откуда средства. Я из приюта, на гособеспечении, Хён из небогатой семьи. В общем, вопросы точно возникнут, а вот снимать квартиру, это можно, а что мы купили и что внутри находится, кому какое дело? Не так ли?

Пока мы отдыхали на побережье, я смог убедить Хён поступить в медицинское училище, на медсестру общего профиля. Та готовилась в свободное время. Как вернёмся в столицу, сразу документы подаст, чтобы время не терять. Вот так отдохнув, вернулись в столицу, дальше супруга подавала документы, а я, взяв у соседа велосипед, и покатил за город. Обещал вернуться через два дня. Один из тайников находился в сорока километрах от Пхеньяна, другой вообще за двести километров. Зарыт был явно наспех, раз через сорок семь лет, когда углубляли обочину дороги, нашли его. Я вообще думаю, там воронка была, а вот в ней и засыпали ящик из-под патронов, в котором и были ценности. В основном ювелирные изделия, возможно отобранные у населения. Примет было мало, я видел местность на фотографии, но на фотографии сорокалетнего будущего, так что ландшафт точно изменился, тем более тут война шла. Однако две главные приметы были на месте, что позволили мне сориентироваться. До берега речушки с мостом, на фотографии лишь остатки моста были, рядом новый бетонный стоял, было сто десять метров, отсчёт точный, и в стороне рядом с полями торчал валун. Это и есть те самые указатели. Клад не проверен, вполне возможно, что тут ничего нет, но проверить стоило. Одет я был просто, как небогатый горожанин, за спиной почти пустой заплечный мешок, в нём только складная лопатка, и провизия на три дня, фляга с водой, и всё. Добравшись до места, пока светло, я высчитал предполагаемое местонахождение клада, и отойдя в сторону, у валуна стал организовывать стоянку. Как стемнело, взял лопатку и направился к дороге. Земля была плотная, но копать шурфы было возможно. В двух местах промах, видно, что тут никогда не копали, в третьем земля бралась заметно легче, я расширил яму и вскоре лопатка ударилась о край ящика. М-да, всего сорок сантиметров, и вот он клад.

Работал я быстро. Отдыхал только когда кто-то проезжал по дороге, и потом продолжал. Откопав ящик, я оттащил его к валуну, яму закопал, пришлось в других местах срезать, а то не хватило земли, яма оставалась. Даже замаскировал утоптав, как смог. Вроде в глаза не бросается. У валуна подцепил край доски лопаткой и смог вскрыть ящик, тот гвоздями забит, и оторвал крышку. Дальше в мешок ценности, мельком изучая их. Кстати, когда было описание находок, похоже указали не всё. Едва ли треть. Тут больше было. Да ещё два японских пистолетах «Тип-1», прямо в кобурах, и пачки патронов к ним. Жаль к оружию по одному запасному магазину в кармашках кобур. Оружие я проверил, один быстро разобрал, протёр тряпицей, в ней ранее снедь была, снарядил оба магазина, пистолет убрал за ремень, остальное в мешок. Едва ушло. Думаю, оружие те кто прятали ценности, специально оставили, для себя, чтобы безоружными не оказаться, если мирное время вокруг будет. Дальше ящик спрятал за валун, чтобы с дороги видно не было, сел на велосипед, лямки врезались в плечи, весу в находке было килограмм двадцать, и покатил обратно к столице. Отъехал от места нахождения клада километров на восемь, когда светать начало. Однако я продолжил давить на педали.

Добравшись до столицы, я только в одном месте сделал остановку, спрятал большую часть находок, оставив мелочёвку и пистолет с сотней патронов. Так вот, добравшись до столицы, вернув велосипед, я порадовался за супругу, документы её приняли, прошла та экзаменационную комиссию, только учёба через два месяца начнётся, у меня раньше. Ну и сообщил что мой дрожащий дядюшка, за дом, который тот у меня фактически отобрал, всё же выплатил часть денег, так что будем жить отдельно. Снимем жильё. Лучше поблизости от обоих мест учёбы. Или хотя бы между ними. Арендуем сразу на два года. Дело в том, что нам было известно, что мне на военного лётчика учится два года, видимо тут сокращённая учёба по типу военного времени была, и у неё два года, после чего получит диплом медика, медсестры. Пока же та общалась с матерью, я сбегал на рынок и в трёх местах обменял золото на воны, специально скупщиков ранее приметил, когда тут вещмешок, лопатку и флягу покупал, после этого мы направились искать жильё, главное, чтобы обоим понравилось. Нужно успеть всё сделать. Через два дня я обязан предстать в училище. А документы я раньше занёс, ещё до того как мы отправились отдыхать на побережье. Так что я уже значусь в списках.

Два года спустя. Плац на территории летного военного училища КНА.

- Курсант Чон! - услышал я выкрик начальника училища.

Стараясь не косить в сторону, там стояли с цветами родственники и друзья курсантов, у которых сегодня летом пятидесятого года был выпуск, моя жена тоже там, я вышел из строя, и отбив положенные три шага, предстал перед полковником, командиром училища. Дальше было вручение погон, и поздравление. Как лучшему ученику мне вручили нагрудный знак, что я окончил училище с отличием. Так я стал офицером ВВС КНДР. Дали лейтенанта, но дали их не всем, только отличникам. Кроме меня ещё трое получили, остальные младшие лейтенанты.

Когда торжественная часть закончилась, мы молодые офицеры, направились к своим семьям. Я к Хён. Та с уже большим животом стояла чуть в сторонке, осторожно обняв её, я тихо шепнул супруге:

- Командир училища предложил мне остаться, и стать инструктором по пилотажу.

- Будешь учить воевать?

- Нет, там советские инструкторы по боевому пилотажу, а я буду учить летать на боевых самолётах. Выучу, уже передам союзникам.

- Ты согласился, - поняла та.

- Да, теперь мне не придётся жить в казарме, с редкими нашими встречами, теперь я смогу жить в городе и ходить на работу.

- Ну, не такими и редкими, - погладила та живот.

Мы отошли в сторону к скамьям, и я, усадив ту ко мне на колени, спросил:

- Как экзамены?

- Сдаю. Осталось три и я получу диплом медсестры. Правда, работать смогу через год. Или придётся няню нанять. Может кого из моих сестёр?

- Никаких нянь. Я достаточно зарабатываю чтобы содержать семью. А кормление ребёнка грудью в первый год, самая важная составляющая, именно в это время он приобретает иммунитет.

- Ох, и кто из нас медиком собирается стать?

- Это да, - улыбнулся я.

- Ты будешь отмечать? - кивнула та в сторону других выпускников. О традиции она помнила.

- О нет, чуть позже, сейчас другие планы. Я тебя домой провожу. Не стоит в твоём положении такие большие прогулки совершать, а потом нужно оформиться в училище. Кстати, мне дают отпуск на месяц, а потом буду готовится к занятиям.

Так я и сделал, проводил супругу, и возвращаясь в училище, прикидывал дальнейшие планы. А мне нравится идея работать там, хотя я был уверен, что как начнётся война, меня переведут в боевую часть. Однако размышлял я не об этом, а о «Сакуре», через три дня та войдёт в порт Сеула, и у меня уже всё готово. Свою любимицу упускать я не собирался. Этот месяц отпуска, как раз пригодится всё устроить. Я в курсе что мне как северокорейцу иметь подобное имущество точно нельзя, запрещено, но судно всё равно моё. Оформлю в Маниле, найму экипаж, пусть ходит под Филиппинским флагом, а если что, всегда стоит иметь запасной план, возможность куда-то отступить. «Сакура» и будет этим убежищем. Главное вернуться до начала боевых действий, до окончания отпуска, ведь война начнётся чуть больше чем через месяц. Да, думаю успею. Я ещё не знал, что меня ожидает уже через несколько часов. К такому я был не готов.

Все дела я закончил за два часа, тем более все документы были готовы, сменщик, тот кого я сменял на должности, передал мне всё, тот был счастлив, год писал рапорты о переводе в действующие войска, так что я был оформлен, получил отпускное удостоверение и даже отпускные. Честно сказать, одной из причин почему я согласился на предложение начальника училища, именно то что мне дадут отпуск. В преддверии войны, а ощущение её скорого начала заметны, могли и не дать, но полковник не стал отказывать, дал добро. После этого посетил ресторанчик, где отмечали первые наши звания, обмывая звёздочки, традиция. Часть преподавателей тоже были тут. Я сбрасывался, так что посидел час, обмыл, всего один стакан выпил. У меня жена беременная, очень чувствительна к запаху алкоголя, поэтому особо и не пил, за компанию только. Время было четыре чеса дня, когда я направился к дому, где была наша съёмная квартира. Всё также в парадной форме был. Кстати, нам и оружие выдали, мне «ТТ» достался. Сейчас тот в кобуре на боку был. Выдача оружия — это тоже как бы намёк.

Легко взбежав по лестнице на второй этаж, я стал открывать дверь своим ключом, как та распахнулась. Выглянула взволнованная супруга, и велела заходить. Говорила шёпотом.

- Что случилось? - с весёлыми интонациями спросил я, снимая белые перчатки, часть парадной формы. - Снова соседям ребёнка мешаем укладывать? Так вроде не время.

- Нет. Тут такое случилось…

Не дав мне снять полуботинки, та потащила в комнату, где я обнаружил всю её семью, родителей, сестёр и брата. Те тоже были взволнованы, даже испуганы. Сидели за накрытым столом, в планах было нашей семьёй отметить моё первое звание, но на торжественную встречу это было не похоже. А вроде вовремя пришёл, как и договаривались.

- И что произошло? - проходя в гостиную, квартирка у нас двухкомнатная была, спросил я, уже хмурясь. Похоже, действительно что-то случилось.

Ответил мне отец Хён, как старший в семье:

- Беда у нас Ван. Дуонг дел натворил. Вступил в организацию что боролась за свободу. Их пришли арестовывать, как враждебную политическую организацию, спецслужбы, так он кинул камень и разбил лицо офицеру. А у того отец старший полковник внутренней безопасности. Солдаты стреляли, много убитых у друзей Дуонга, но он смог сбежать.

- Ну да, все мы равны, но кто-то ровнее, - пробормотал я, судорожно анализируя ситуацию, пытаясь понять к чему это приведёт.

Дуонг, это брат Хён, младше её на год, тот в прошлом году закончил школу и учился в университете, на инженера-судостроителя. Остальные сёстры младше их. Дуонг мне нравился, тот действительно любил свободу, хотя и был комсомольцем, а местные коммунисты изрядно закрутили гайки. По моим прикидкам, если Дуонга арестуют, то ему не жить, да и семье его житья могут не дать. Меня-то вряд ли тронут, но вот жена. Тут неизвестно. Ещё пострадал сын большого начальника, может и отомстить. Тут это в порядке вещей. Я же вот как озвучил свои измышления:

- Думаю вашу квартиру уже осматривают, скоро сюда прибудут. Нужно уходить. К Южанам. Хён, собирай вещи. Вы тоже готовьтесь, отправитесь с нами.

- Ван, ты же карьеру погубишь?! - ахнула супруга.

- Не волнуйся, как раз я продолжу службу. У меня отпуск, форму тут оставлю, вас к южанам, потом переберёмся на Филиппины, там вам сделаем новые документы, деньги есть, после этого я вернусь.

- Но зачем? - спросила Хён, мне показалось это был крик души.

- Летом начнётся война с южанами. Я это веселье пропустить не хочу. Повоюю до конца, и вернусь к вам, уже навсегда. Такие планы у меня. А на карьеру мне плевать. Я военным быть никогда не хотел, вынужден был. Всё, готовимся, через час мы должны покинуть квартиру.

Я переоделся в обычную одежду горожанина, форму повесил в шкафу, все документы оставил, оружие, вернусь, заберу. Вот ценности, те что из клада, я их уже перевёз сюда и в тайник в квартире убрал, забрал. Убедившись, что вещи собраны, у родственников Хён только то что на них было, мы покинули квартиру и направились к порту. Тут река Тэдонган, впадала в Жёлтое море, вот я и хотел ею воспользоваться. А джонок на реке хватало, прижимались к берегу эти дома на воде. Хозяин нужной джонки уже ждал, удивился, мы договорились что я один буду, но ничего не сказал. Мы сразу отчалили и стали спускаться вниз по реке. Чуть позже и хозяин подошёл, за доплатой. Пассажиров больше. Уже стемнело, когда мы вышли из устья, и дальше стали уходить от берега. Я всматривался в горизонт, мало ли пограничные катера появятся, тут конечно есть где спрятаться, но не такую толпу. Тайники были открыты чтобы время не терять, все проинструктированы, подготовлены. Даже учения провели по быстрому сокрытию. Однако не пригодилось. Уходили мы в сторону Китая, и удалившись от берега Кореи подальше, стали делать большой поворот, к утру закончив, там уже направились к Сеулу. У хозяина джонки было разрешение на плаванье в северокорейских водах. Он доставлял продовольствие из Китая, поэтому был внесён в списки кому дозволялось входить в порт. А так тут довольно драконьи методы и охрана. Тем более тот уже имел разрешение покинуть Корею в этот день. А так он был нанят мной для доставки в Сеул. Старый контрабандист, брал много, но делал всё честно и точно.

Два дня занял путь, после чего бы уже вечером за два часа до темноты, поднялись по реке и зашли в порт. Никто нами не интересовался, тут таких джонок сотни. Встали к стоянкам джонок, я помогал при швартовке. Флаг был на корме китайский. Пока родичи готовили на борту ужин, команда, а это хозяин судна и его единственный матрос, давно уже передали дело по готовке в руки наших женщин, я покинул борт, и направился в порт. Этой ночью погибнет семья Ким, что бежала из Пхеньяна. Как раз эта ночь должна стать их последней, чего я собирался не допустить. Рынок уже был закрыт, но я за три золотые монеты у какого-то мужичка купил велосипед, и нажимая на педали, покатил прочь от столицы. Успел вовремя, четверо бандитов уже были в овраге, а где-то вдали ревел мотором грузовик. Я велосипед в стороне оставил и по-пластунски добрался до них. При мне было два пистолета, те что японские «Тип-1», фактически копия «Браунинга» образца 1910 года. Тут как раз двигаясь по дну оврага и грузовик подъехал. Мотор заглох, и бандиты со смехом открыв задний борт, угрожая пистолетами, приказали семье Ким вылезать, мол, станция конечная. Из кабины вылезли проводник и водитель.

Встав на левое колено, я выстрелил по тем двум бандитам у которых были пистолеты, «Тип-14», всего две огнестрельные единицы, у других ножи, видимо оружием те только пугали, но шуметь не собирались, потом выстрелил по двум другим, и перенеся огонь на водителя и проводника, закончил начатое. Спустившись, я сказал семье Ким, те явно сбежать хотели, напуганные резкой сменой событий и стрельбой:

- Это были бандиты. Они уже несколько семей так ограбили и уничтожили. Вы должны были быть следующие. Я машину забираю, если хотите, подкину до порта Сеула, там вы сможете джонку купить. Это и дом, и средство передвижения. Если что, в Японию отплывёте. Так как?

Говоря это, я рассматривал парнишку, тело которого в прошлых жизнях занимал. На его лице плохо скрытый испуг был.

- Мы с вами, - сказал глава семьи, закончив осматриваться.

Кстати, подранков, их двое было, я добил. Дальше собрал все трофеи, убрал в кабину, документы на машину тоже нашёл, ключи в замке зажигания были, после этого оставил обобранные тела бандитов, сел в кабину, тут старушка сидела на месте пассажира, самая пожилая из семьи Ким, тяжело ей в кузов забираться было, запустил движок, и покинув овраг, доехал до места где спрятал велосипед, его в кузов подняли, и так покатили к столице южан. Въехав в город, без остановок доехал до порта и высадил семью Ким у стоянок джонок. Когда те покинули кузов, все свои вещи достали, я сказал:

- Купите судно, и живите на нём. Документы южан сделать не проблема, обратитесь в ближайшую мэрию, там вам сделают. Это бесплатно. Скажите, что южане, но раньше не до документов было. Может чиновнику чуть доплатить придётся, чтобы вопросы не задавал, но не более.

Те поблагодарили, и загруженные вещами отправились к стоянке. Как те будут искать место постоя ночью, не знаю, но думаю где переночевать найдут, тут и ночью вполне жизнь царит, сторожили помогут. Я проверил кузов, кроме велосипеда ничего, поэтому вернувшись в кабину, запустил движок, отогнал машину к пакгаузам. Та в прошлый раз там больше суток стояла, ничего ей не было, думаю и тут простоит. Забрал трофеи, велосипед, машину запер, сзади тент тоже завязал, и покатил к стоянке, где было ближе всего к нашей джонке. Семью Ким я уже не видел, но с велосипедом на плече, пройдя палубы шести джонок, я добрался до своей. Там моему возвращению обрадовались. Про велосипед сказал, что купил, нужен транспорт был, а завтра, мол, планирую к вечеру своё судно приобрести, оно ещё из Японии идёт, но это завтра и действовать буду один. Меня покормили, даже подогрели ужин, после чего я на матрасе с женой под боком вскоре уснул.

Утром, позавтракав, я на носу почистил пистолеты, переснарядил, в это время сёстры Хён на берегу на велосипеде катались, ну и стал готовится. Время действия я помнил. Контрабандист что нас сюда доставил, терпеливо ждал. Время оплачено, он в курсе что сегодня вечером мы покинем борт его судна и заплатим остатки суммы. Тот, кстати, на рынок отправился, оставив матроса за старшего, а я чуть позже за ним следом. Вот и казино, впереди. Сделав заказ, я занял место наблюдения у окна в китайской пельменной. К моему удивлению, почти в то же время, когда к заднему входу в казино подъезжал уже угнанный мной грузовик, в этой истории подкатила легковая машина. Американская, тоже бывшая военная без тактических знаков. Точно бандиты закупают технику у американской армии. Это был пикап модели «Шевроле», в зелёной тактической раскраске. Машина двухместная. Водитель и пассажир вошли в здание, поэтому допив зелёный чай, я покинул пельменную.

Дальше всё как по прошлому сценарию. Выманил охранника, как будто машина дымит, убил ножом, забрал трофеи, потом те двое на лестнице, но я их не знаю, также ножами уработал. Ну и кабинет местного криминального босса, где был он сам, личный телохранитель и гость-европеец. Разоружил всех, забрал всё из сейфа, перестрелял, и быстро покинув казино, сел в машину, двигатель схватился сразу, документы на пикап я тоже забрал, и покатил к рынку. Вот так и получилось, что всё зеркально повторил то что ранее делал. Разве что на лестнице убиты другие, машина тоже другая, и еду сейчас к рынку. Закупиться нужно. Заперев машину, вещмешок с трофеями и документами я оставил под сиденьем, и направился совершать покупки, теперь местные воны у меня были. Костюм европейского покроя покупать я не стал, он у меня в багаже был, тёща сшила. Очень качественно. Я купил три матросских робы на себя, комбинезон, матросские ботинки. Потом мясорубку взял. Ну и доехав до магазина, где штурманскими инструментами и картами торговали, всё что нужно закупил. Добравшись до порта, поставил пикап позади грузовика, все покупки в кабине машины были.

Заперев пикап, вернулся к казино. Надо же, и мотоциклист-разведчик тут был. Пока тот осматривался, я на попутке доехал до складов. Тут не только причина в мотоцикле что я решил прибрать, но и в заместителе криминального босса, что знал о «Сакуре». Так что мне точно убрать его нужно, заодно и остальных. В других реальностях где я это всё проделывал, это приносило мне успех. С этой стороны проблем не было. Криминал не знал кого искать и что делать, так что и тут тоже не отойду от написанного сценария. И всё прошло также. Только бандитов осталось десять, а не шестнадцать как в прошлые разы. Перестрелял, собрал трофеи и укатил на мотоцикле. Одежду и транспорт запомнили свидетели, так что заехав в проулок, я снял одежду бедного горожанина, широкополую шляпу, и переоделся в матроса, у меня всё с собой было, и так доехал до порта, наблюдая как «Сакура», поднимаясь в верх по реке, входила в порт. Всё же Сеул находился не на побережье, река к нему вела. Чтобы не терять время, я подъехал к стоянке своего транспорта, перекидал трофеи в грузовик, мотоцикл сменил на пикап, и покатил к складам. Там общаясь с местными завскладами, по памяти перечислил то что мне нужно, от постельного белья, до продовольствия, за всё уплатил, получив квитанции, номер пирса сообщил, и покатил к стоянке джонок, нужно переодеться, чтобы предстать перед японцами выглядя как нужно. Жаль топлива заказать не мог, это в администрации порта, а судно ещё причаливало. Чуть позже это сделаю, заодно за стоянку уплачу.

Там меня уже ждали, хотели накормить, но я торопился. Так как прежде чем подъехать я снова переоделся в бедного горожанина, то ополоснувшись у борта, надел костюм, туфли, и вернувшись в машину, та вызвала ажиотаж больше велосипеда, я уже сообщил что купил пикап, и покатил к пирсу, где как раз встала «Сакура». Красивое всё же это судно, смесь парома и грузового. Кстати, мою одежду, слегка заляпанную кровью и пропахшую порохом, начала стирать тёща. Посигналив вахтенному, я въехал на борт и подъехал к месту стоянки, это рядом с краном. Поставил ближе к правому борту чтобы не мешать с разгрузкой, скоро заказы должны прийти. Перегонная команда как раз к ужину готовилась, и пока капитан передавал мне все дела, копии документов на управление судном, те быстро поели. И собрав вещи, те покинули судно. Я предъявил документы на «Сакуру», капитан их осмотрел и признал настоящими. Так что те отбыли. Я подвесил сигнальный линь, и съездил к администрации порта, уплатил за два дня стоянки и сделал заказ на заправку судна, ну и ещё в бочках топливо. Пока машин с доставкой от складов не было, поэтому я решил привезти семью. Доехал до грузовика, и уже на нём отправился за своими. Те ждали.

Грузовику те удивили ещё больше чем пикапу, но погрузились с вещами. Велосипед не забыли, контрабандисту я уже заплатил за работу, время, когда меня тот заберёт из Сеула и доставит в Пхеньян, обговорили, так что покатил к судну. А там уже ассенизаторская машина ожидала. Подъехав, я припарковал машину на пирсе рядом с аппарелью, передком к воде. Заглушив движок, вылез и помог жене покинуть кабину, остальные в кузове были. Вот тут и ждал шок.

- Да, именно это судно я и купил, - подтвердил я им. - Берите вещи, и проходите на борт, я вам чуть позже покажу ваши каюты. Сейчас мне предстоит малоприятная процедура. Дуонг, поможешь мне.

- Конечно.

Бензогенератор едва слышно тарахтел на корме, я его не выключал, так что попросив водителя ассенизаторской машины подождать, я провёл семью на борт судна. Включил освещение, как внутри, так и на палубе, уже темнело. Дуонг пока показывал, помогал водителю загнать машину задом на палубу к сливочному гидранту. Сам я, в это время показывая каюты, распределял их, в пассажирские заселял. Помог по довольно крутой лестнице подняться супруге на второй этаж, и провёл в каюту капитана, это наша комната, остальных распределил по другим. Тут же я быстро переоделся в матросскую робу, сняв костюм, и пока родственники устраивались, я уже сообщил что судно пустое, но я всё заказал и должны подвезти, причём в ближайшее время, порт работал круглосуточно, поспешил спустится на палубу. Там я провёл все процедуры, открыл где нужно, и ассенизаторская машина начала качать отходы из баков. Когда та закончила, снаружи уже ждало ещё две машины. Одна с водой, другая с продовольствием. Машина с постельным и всем остальным где-то задерживалась. Пока Дуонг, что переоделся в комбинезон, что я для него купил, шваброй отмывал палубу, всё же немного пролили, да и запашок был, на борт заехала машина с водой, и начался слив. А то баки почти пустые. Когда вода была слита, я включил бойлер, чтобы душ можно было принять, жена сразу у нас в каюте его испробовала, как и одна из её сестричек, а мы втроём, тесть помогал, начали переносить продовольствие. Тёща, которая стала хозяйкой на камбузе, обе младшие дочки помогать ей будут, стала показывать, где-что складывать. Холодильник и морозильник я уже запустил. Машина с цистерной уже уехала, ей ещё один рейс предстоит.

Мы едва успели закончить с продовольствием как пришла машина с бочками топлива, тут два поддона с соляркой было, восемь бочек. Та заехала на борт, и я краном, Дуонг смотрел что я делаю, спустил поддоны в трюм. Машина ушла и пока наступила тишина, заказал я немало, но пока было тихо, поэтому я скатался на велосипеде за пикапом. При возвращении отметил, что на палубе стоит машина, это второй и последний рейс с пресной водой. Пикап я поставил рядом с грузовиком, а велосипед, достав из кузова, закатил на борт, прислонив к борту у шлюпок в районе кормы. После этого я подошёл и подключив всё, стал сливать воду в бак. Когда тот наполнился, отпустил машину, подписав наряд. Тут снова рёв движка и подъехала ещё одна грузовая машина. В этот раз наконец с тем что нужно. Никто не спал, ожидали именно эту машину. Топливо будут подвозить завтра утром, как я договорился. Дуонг показывая помог водителю завести машину задним ходом на борт, и мы втроём занялись разгрузкой. Постельное бельё младшей сестрёнки Хён носили в каюты, запасные комплекты в кладовку. Полотенца, мыло, губки, шампуни, зубные щётки, всё это разносилось по каютам. Кухонная утварь и посуда на камбуз, там тёща принимала и раскладывал по ящикам, сразу проводя помывку её.

Тюки с брезентом, другое судовое имущество, тазики и вёдра тут на палубу складывали, чуть позже уберём в кладовку. Наконец машина разгружена и ушла, поэтому я всех кроме Дуонга отпустил, полночь уже, пусть спать ложатся, а сам на велосипеде снова покатил к пакгаузам. Там сел на мотоцикл, велосипед положил на коляску, и вернулся к борту. Мотоцикл мы спустили в трюм, где накрыли брезентом, завязав всё канатами, а вот грузовик и пикап загонять я не спешил, тут ещё разгрузка будет. И не ошибся. Подъехала машина с двумя поддонами, в этот раз в бочках бензин был для машин и бензогенератора, а также отдельная бочка с моторным маслом, и две канистры с маслом для бензогенератора. Всё это мы спустили в трюм. Больше машин не ожидалось, только заправляться утром будем, поэтому пока Дуонг мыл палубу, я принял душу, Хён уже спала, переоделся в домашнюю одежду, и выйдя наружу загнал грузовик и пикап на палубу. Подняв аппарель, я провёл Дуонга на второй этаж, где показал ему его каюту. Тот тут ещё не был, у того свободной минутки не было, и тот завалился спать. В душ он не ходил, искупался у борта, спустив верёвочную лестницу. В общем, вскоре все спали.

Разбудила меня Хён. Оказалось, подъехала машина с топливом, длинная цистерна, вот та и будила. Водитель сигналил, перебудил всех кроме меня. Быстро одевшись, мы с Хён на койке вполне умещались, я спустился вниз, тут Дуонг уже опустил аппарель, я вчера показал, как это делается, так что водитель стал раскатывать шланги, не загоняя прицеп на борт, грузовик наш выгонять не требовалось, дальше подсоединили шланг и начали слив топлива в бак по левому борту. Дуонг следил за этим, а я прошёл на камбуз и начал учить тёщу как пользовать судовыми приборами, плитой и духовкой. Не особо и сложно, так что та начала готовку, одна из её младших дочек помогала, а другая, вооружившись специальными тряпками, я их купил на складах, стала мыть коридор и лестницу на втором этаже. Тёща там где-то пыль увидела. Как только цистерна опустела, десять тонн солярки ушло в бак, то машина уехала, Дуонг стал отмывать палубу, а я, осмотревшись, направился к тестю. В общем, я его со всеми, включая Хён, отвёз на рынок, тёща с нами была, та завтрак уже сготовила, яичницу с беконом, мы поели, очень вкусно было, и вот на грузовике прокатились. Дуонг остался вахтенным на борту.

Выдав денег тестю, оставив всех на рынке, те мелочёвку для жизни на борту покупали, сменную одежду, домашнюю и рабочую, багаж чтобы всё это переносить, тёща ещё что-то из утвари и специй хотела купить. А мы с Хён прокатились к главной аптеке города. Про медкубрик-то я и забыл. Там закупили всё необходимое, и забрав с рынка родственников, вернулись на борт. Я успел все медикаменты отнести в каюту, жена там раскладывала по полкам, а я на двери повесил знак что тут санчасть, красный крест, и помочь дальше жене не успел, машина с топливом пришла. В этот раз в другой бак сливали, в правый, а то у судна небольшой крен появился, так хоть выровняли. Машина снова ушла, ей ещё один рейс делать, а мы продолжили осваиваться на судне, я показывал, что и где находится, учил пользоваться всем. К обеду баки судна были полными, я подписал наряд, после этого обучил тестя и шурина как отдавать концы, как швартовы на тумбы наматывать, тренировку провели, загнал технику на борт, только грузовик на пирсе стоял, ну и мы, подняв аппарель, отдав швартовы, отошли, и подняв якорь, малым ходом направились вниз по реке к выходу из порта. То, что я покидаю порт, радисту я сообщил.

Тёща обед заканчивала готовить, как раз выйдя из бухты и пообедаем. Дуонг закончив намывать палубу, поднялся в рубку, и я стал учить его судовождению, показываю систему управления судном. Это дело нужное, я планировал до вечера судном управлять и всю ночь, дальше спать, а следующий день Дуонг за штурвалом стоять будет. Ещё и тестя обучать начал. Дальше нас позвали обедать, готово всё было, но я ещё маневрировал на выходе из реки, так что отправив всех принимать пищу, а сам продолжил стоять за штурвалом. А когда мы на чистую воду вышли, то меня сменил Дуонг, я показал какой курс нужно держать, по компасу будет идти, и тот на одиннадцати узлах повёл судно в сторону Филиппин, а я спустился в кают-компанию, обедать. Девчата посудой на камбузе гремели, мыли её, а Хён рядом сидела, пила зелёный чай. О том куда мы направляемся, я сообщил сегодня утром на завтраке. Мол, доберемся до Манилы, купим дом, и те там будут жить, подальше от войны и коммунистов, а я вернусь, у меня тут дела. По фиг на северян и южан, моя цель американцы что будут воевать с другой стороны. На судне будет ходить нанятая команда, Дуонг с ними, раз ему так понравилось морское дело. А вообще, я пообещал ему, если тот обучится на штурмана, то я передам ему капитанскую должность на «Сакуре», чем того ввёл в задумчивость. Видно, что моё предложение ему нравится. Почему бы и нет?

Мы уже распределили обязанности на судне. Я капитан, Дуонг и тесть матросы и рулевые, в пути я буду вести их активное обучение. Хён работать тяжело, так что получила номинальную должность медсестры в медкубрике. Тёща коком, а младшие сестрички моей супруги везде помощницы, помочь матери, или прибраться в каютах, это всё на них. И вот так пообедав, поблагодарив за отличный обед, я поднялся в рубку, и продолжил обучение команды по управлению судном. Всё на ходу.

***

Покинув борт джонки контрабандиста, я осмотрел порт Пхеньяна, ничего не намекало что уже через два дня северяне атакуют южан, и придерживая сумку на боку, энергичным шагом направился в город. Нужно добраться до квартиры что мы снимаем с супругой, до конца аренды было ещё два месяца, надеть форму и посетить училище, узнать, не искали ли меня. Среди других инструкторов я перед отбытием пустил слух, что мы с супругой отправляемся путешествовать по побережью, найти меня будет сложно. Добравшись до квартиры, я вставил ключ, и обнаружил что тот не подходит, похоже замок сменили. Пришлось прогуляться до квартирной хозяйки. Оказалось, в квартире был обыск, замок сломали, вот она и поставила новый. Мы с ней прошли в квартиру, та открыла её, всё разбросано, но проверив, убедился, что ничего не пропало. Даже мои документы и табельное оружие на месте. Хозяйка ушла, я принял душ, одел повседневную форму, и направился в училище. Там моему появлению обрадовались, ещё неделю назад меня искать начали, начальник сразу прервал мой отпуск. Оказалось, службы переведены на военное положение, поэтому я сходу включился в работу в этот же день. Особиста училища я посетил, и сообщил о взломе своей квартиры, даже заявление написал, чтобы разобрались. А когда вечером уставший вернулся на квартиру, меня арестовали. Я говорил, что не люблю власти Северной Кореи? Я повторю – терпеть их не могу, но в войне поучаствовать желание не пропало. Моя цель американцы, на остальное плевать.

Меня отвезли в управление госбезопасности, где завели в кабинет одного из местных сотрудников. Тот был в форме со знаками различия старшего лейтенанта.

- Гражданин Чон. Как вы объясните своё отсутствие?

- Отпуском, - пожал я плечами, садясь на стул. Кобура пустая, оружие забрали при задержании.

- Вы похоже не понимаете всей серьёзности ситуации.

- Да, не понимаю, - честно ответил я. - С каких это пор отпуск считается преступлением?

- С тех, когда вас не могут найти. Где вы были?

- Мы с супругой отдыхали на побережье. Палатка, котелок и отличные виды, что может быть лучше? Знаете, какая у меня рыбалка была? Вот такую рыбину поймал, - развёл я руками.

- Гражданин Чон, мы тут не в игрушке играем. Где семья вашей жены и она сама?

- Где семья не знаю, я их не видел. А жена в храме.

- Каком храме? - насторожился тот.

- Буддистском. Там рядом деревня, где живёт отличная повитуха. У жены беременность с осложнениями проходит, а та помогает. Когда родится сын, я надеюсь, что будет сын, то та вернётся в Пхеньян. Я же из-за окончания срока отпуска вынужден был прибыть раньше.

- Где этот храм находится?

- В Китае.

- Вы были в Китае?! - воскликнул тот.

- Границы мелом на земле не нарисованы, мы не сразу узнали, что в Китае оказались. Мы путешествовали по побережью.

- Ясно. Почему ваша супруга в храме живёт, если повитуха в деревне?

- Ей там дали отдельную комнату, в деревне слишком грязно было. Антисанитария.

Задать следующий вопрос тот не успел, в кабинет зашёл особист из нашего училища, предъявил какие-то бумаги следователю, и забрал меня. Тот домой направился, уже стемнело, а я на квартиру. Там душ расслабляющий и спать. Поужинал я в столовой училища.

Утром, сготовив завтрак, собрал все свои вещи, возвращаться на квартиру я уже не планировал, и направился к училищу, где мне в общежитии выделили койку. Тут в комнате их шесть, все офицерские. Оставив вещи, я направился на планёрку, где мне и ещё четырём инструкторам вручили направление в действующие войска. Меня направляли в первый истребительный Пятьдесят Шестой авиаполк КНА, вооружённый как мне известно «Як-9». Ещё двое в этот же полк, а двое других в Пятьдесят Восьмой учебный авиаполк. Командир училища сказал торжественную речь, мол, не посрамите чести училища, потом замполит тоже сказал речь, и нас распустили. Я посетил кадровый отдел училища, забрал вещи, машина уже ждала, и нас троих повезли в наш полк. Он тут у Пхеньяна дислоцировался, всего шесть километров проехать нужно.

С этим я не ошибся, увезли недалеко, а вот дислокацией всё же дал маху. У столицы лишь две эскадрилий осталось, две другие отправили к границе. Наш путь лежал туда же. Вещи наши повезли к месту дислокации, а мы принимали четыре машины. Я получил должность командира звена. Шло спешное формирование пятой эскадрильи в полку, вот в него мы и вошли. Один из инструкторов стал моим ведомым, второй ведущим второй пары, его ведомым стал новоиспеченный летчик из нашего же училища, тоже младший лейтенант. Машины нам выдали не новые, но справные, «Як-9Т». Вооружены истребители тридцатисемимиллиметровой авиационной пушкой, у которой боекомплект всего тридцать снарядов, и одним крупнокалиберным пулемётом «УБС». Мы звеном сделали пробный вылет, нас уже включили в расписание, шлемофоны, комбинезоны и парашюты выдали. Познакомились с лётчиками эскадрильи и её командиром, и вечером, поднявшись в небо, все двенадцать машин, перелетели в район Вонсана, что находился на побережье Японского моря. Тут был небольшой спешно развёрнутый аэродром. Кроме нас тут была эскадрилья «Илов», двенадцать машин, четыре звена. Ровные ряды палаток, стоянки авиационной спецтехники, зенитчики разворачивались, даже капониры имелись. Я был командиром второго звена. После посадки, загнав машины в капониры, передав их техникам, мы с ними только тут познакомились, и поужинав в столовой направились по палаткам.

Я только успел лечь на койку, как эскадрилью подняли, как, впрочем, и штурмовиков. Выстроив лётный и технический состав на свободном месте, видимо оно считалось плацем, командир нашей свободной авиационной группировки майор Пак зачитал обращение главы правительства КНДР о начале войны. Завтра мы атакуем южан. Потом политруки взяли слово, дав накачку, после чего нас распустили. На многих информация произвела впечатление. Лётчики перешёптывались, это я ушёл в палатку и лёг на койку, велев подчинённым повторять мои действия, и вскоре уснул. Поднять нас должны рано. А техники всю ночь будут готовить машины к вылету. Уснул я действительно быстро, стоявший в палатке шёпот не мешал.

Утром, ещё до рассвета, сидя в кабине своего истребителя, я размышлял. Конечно в крови адреналин бурлил, я готовился к боям и схваткам, но размышлять мне это не мешало. Нас уже покормили, я ожидал сигнала на старт, моё звено сопровождает штурмовики, наша задача удар по военному аэродрому противника, за день командованием планировалось совершить пять вылетов, всё по аэродромам. Завтра уже будем наземным войскам помогать, главное лишить южан их авиации на этом участке фронта. Вылет ладно, это лётчикам нашей эскадрильи, что им внове, нервничают, всё непривычно, я же сытый и полусонный сидел и вспоминал как отправил родных на Филиппины.

Да, до Манилы мы дошли за двенадцать дней. Была причина для задержки на четыре дня. Мы зашли на один островок, мои матросы получили нужный опыт на судне, на якорь вставали, снимались, другие работы. На острове мы откопали ещё один клад, нужны средства чтобы обустроится в Маниле. В порту, после посещения таможенников, я добрался до нужного чиновника и оплатил его работу. Платил не деньгами, тот забрал грузовик, пикап и мотоцикл. Я всё же перестраховался и избавился от них, лучше куплю что другое. Не имеющее подобный след. Да, «Сакура» след не меньше, но о ней всего двое знали, и оба мертвы, а сколько бандитов, до которых мои руки не дотянулись, были в курсе об этой технике? Знаю, что шансов мало, что её найдут, но всё же страховка не помешает. Я получил документы гражданина Филиппин двадцати лет отроду. Теперь я Ли Ван. Моя жена Ли Ким, она давно мечтал сменить имя. Её семья выбрала фамилию Чжоу, оставив прежние имена. Себе я сделал полный комплект документов, штурмана, лётчика, водительское удостоверение, паспорт, матросскую книжку со всеми отметками. «Сакуру» оформили, я стал её владельцем. Флаг уже сменил и название стали переписывать на филлипинском. Хён, кроме документов на гражданство, получила диплом медсестры. В Корее не успела, тут это произошло. Дуонг также документы гражданина, восемнадцати лет, матросскую книжку. Он хотел походить на судне. На территории Манилы имелось морское училище, чиновник помог подать документы, тот в классе штурманов будет учится, и отдельная дисциплина, капитан судна, но учёба начнётся через два месяца, вот тот и хотел продолжить получать опыт. Остальные тоже всё что нужно получили. Часть сокровищ я продал, купил отличной, но небольшой особняк на холме, с восхитительным видом на бухту. Его я тоже на себя записал. В доме два десятка комнат, всем хватало. Я хотел нанять прислугу, но не дали, мол, у них руки есть, справятся.

Отцу Хён я купил ткацкую фабрику, там рядом примостилась швейная мастерская, её тоже выкупил. Вложил деньги в модернизацию производства. Эти приобретения я оформил на двоих, половина моя, половина отцу супруги. Тот и будет директором и всё вести. Девчат в школу устроили, им репетиторов наняли учить филлипинский. Команду из шести человек подобрал, Дуонг седьмой, и судно ушло в первый рейс. Во Вьетнам, на борту груз станков, а на палубе четыре купленных грузовика, там их продадут с наценкой. Обратно рис и бобы в трюме, и древесина на палубе, доски тут дорого стоили. Я открыл офис по морским перевозкам, пока «Сакура» одно судно на балансе, и неожиданно Хён этим сильно заинтересовалась, её я и поставил старшей в офисе. Мы туда трёх сотрудников наняли. А перед отбытием я купил грузовое судно, оформив его на нашу транспортную морскую судоходную компанию. Я компанию назвал «Жасмин». А с судном да, получилось так, что оно вошло в порт за два дня до отбытия пассажирского японского лайнера, на который я купил билет. Судну было три года, три тысячи тонн водоизмещения. Так что приобрёл. Всё оформил, набрал команду, девять человек, капитан на примете уже был, и вот то встало на постоянный рейс, Австралия – Сидней, Филиппины - Манила. Туда доставляло легковые автомобили, другие грузы, обратно муку в мешках и тюки с шерстью. Покупатели на всё это уже были. Часть средств я в банк положил, на свой счёт, на счёт жены, и тестя. Тут же были открыты счета фабрики и фирмы по морским перевозкам, тоже положил, чтобы свободные оборотные средства были.

Все документы на имущество я убрал в банковскую ячейку. А личные документы я оставил в своём кабинете, в особняке. Там сейф стоял, не встроенный в стену, а в виде тумбы, так что на лайнере добрался до Инчхона, там по дороге до порта Сеула, где ожидал старый контрабандист, и вот с ним на джонке уже до порта Пхеньяна. Дальше известно. Как видите, все планы я выполнил. Жена наблюдается в больнице у опытного врача. Надеюсь, когда вернусь сын, ну или дочь, меня будут ждать. Задел для будущего семьи я задал немалый, буду надеяться, что те справятся и не похерят всё. Кстати, купленное судно я назвал «Морская лилия», раз уж все названия в цветах, не будем отходить от традиции. Само судно германской постройки, вполне надёжное.

Тут взлетела сигнальная ракета и я запустил мотор истребителя. Вокруг тоже начали реветь моторы других машин. Первыми поднялась шестёрка истребителей под командованием командира эскадрильи, ещё одна пара кружила над аэродром, та прикрывает нас. Шесть «яков» сразу направились к границе, у них своё задание. И только потом пошло на взлёт моё звено, а за нами и все двенадцать «илов». Как я уже говорил, тут в эскадрилье было четыре звена. Я с ведомым стал подниматься ввысь, чтобы сверху прикрывать строй штурмовиков, а вторая пара «яков» сопровождала штурмовики, двигаясь перед ними. По факту на них расчистка воздуха. Когда мы пересекли границу, там только-только загрохотала артиллерия, и чуть позже двинули войска. На аэродроме южан царила паника, но ни одного самолёта в воздухе не было, начало войны явно стало полной неожиданностью для них. Кодовое имя ведущего второй пары было Рысь, вот и скомандовал ему:

- Рысь, заткни зенитки и обеспечь спокойную работу штурмовикам.

- Кот, вас понял, - донеслось до меня.

Я не в первый раз пользуюсь таким позывным, вот и сейчас решил оставить его. Пара «яков» разделившись, по одиночке атаковали две зенитки. Штурмовики ещё на подходе, так что один заход те сделали. По докладу Рыси, одну заткнули, но ещё две работают. Те стали делать вторые заходы, когда «илы» уже начали штурмовку, закидывая стоянки самолётов бомбами, ракетами по складу «ГСМ», и пушками по ангарам. В общем, веселились все. Зенитная оборона была подавлена, так что без потерь штурмовики работали. Я с интересом изучал множественные пожары внизу, но при этом контролировал небо. Вторая пара вышла из штурмовки, и стала подниматься выше, наша задача прикрытие штурмовиков. У тех по полбоекомплекта где-то осталось. Это они так доложили, хотя я думаю не больше трети. На адреналине быстро всё выпускаешь. А у них это первый боевой вылет. На мой взгляд, «илы» так поработали, что целых машин противника не осталось, думаю повторного вылета не потребуется, но тут решает командир штурмовиков. И вот когда те закончили, пустые, весь боекомплект выпустили и все бомбы сбросили, выстроившись в строй, возвращались, вон уже под нами дымы, фронт, я сообщил:

- Вижу две пары «Мустангов», нагоняют с хвоста. Рысь, веди подопечных на аэродром, я противника сам встречу.

- Кот, принято.

Сделав резкий поворот, ведомый не отставал, тот кстати после выпуска год в училище инструктором был и налёт имел неплохой, и как мне кажется ревновал к должности, я его моложе, меньше опыта, только званием выше, что и стало решающим.

- Прикрой, атакую, - скомандовал я ведомому, и направил истребитель прямо навстречу ведущему первой пары.

Тот отвернул в последнюю секунду, получив в брюхо короткую пушечную очередь. Потянув штурвал на себя, застонав от навалившихся нагрузок, я вышел из фигуры, что относилась к фигурам высшего пилотажа, ведомый отстал и пытался нагнать, но я уже пристроился к ведомому той пары, ведущего которого я сбил. Вон он, оставляя густой дым, устремился к земле и врезался в неё. Ну и двумя короткими очередями сбил «Мустанг». Мне кажется ведомый растерялся и не знал что делать, не успел прийти в себя, как я уже на хвосте, расстреливаю его. Ведомый мой наконец занял своё место, и тут на нас навалилась вторая пара. Пришлось покрутится, обмениваясь короткими очередями. Пропустив их под собой я резким рывком, снова потеряв ведомого, что оказался не готов к такому, бросил машину из стороны в сторону и сделав пируэт вышел в хвост ведомому пары, как не пытался тот меня скинуть, я короткими очередями смог срубить тому крыло, и «Мустанг», вращаясь, устремился вниз. Ведущий второй пары, со снижением бросился прочь. Я не стал его преследовать. Наша задача защита штурмовиков, мы это сделали, так что можно возвращаться. Бой так и шёл над передовой, так что покачав крыльями нашим войскам внизу, приветствуя, и с ведомым направился к нашему аэродрому.

Там шла спешная заправка и пополнение боеприпасами у «илов» и у второй пары моего звена. Совершив посадку, мы подкатили к капонирам, где передали машины техникам:

- Троих сбил, - встав на крыле, улыбаясь, показал я своему механику пальцами сколько сбил.

Тут сработала вспышка, я не заметил, что стоявший в стороне парень в полувоенной форме, решил снять меня. Теряю хватку. Как-то тот неожиданно появился из-за топливозаправщика. Дальше, пока механик со своими подчинёнными занимался моим «яком», я посетил штаб, устно доложившись о вылете, трёх сбитых мне подтвердили, наземные войска сообщили, так что я сел писать рапорт. Мои подчинённые тоже писали, собрал, сдал майору, командиру нашей авиационной группировки, после чего пришлось описать бой на словах. Оказалось, это были первые сбитые нашей эскадрильей, их внесли на её счёт, и на мой тоже. Лётная книжка у меня была, туда и записали всех трёх сбитых. Механик чуть позже нарисует звёздочки на фюзеляже. Потом успел дать интервью военному корреспонденту, это был тот парень с фотоаппаратом, как поступил сигнал на следующий вылет, так что наши две пары поднялись первыми, мы охраняли «илы», пока те взлетали, сами поднимаясь всё выше и выше. У кого высота, у того преимущество. Куда летим я не в курсе, тут старшим был командир эскадрильи штурмовиков, это оказался авиационный ремонтный завод, вот и начали работу. Тут не было зенитной обороны, так что уничтожили его беспрепятственно. Отлично поработали, сам завод, аэродром при нём и стоянку техники уничтожили. А возвращаясь, штурмовики как всегда пустые, приметив пехотную колонну южан, что шла по дороге, скомандовал:

- Рысь, атакуй пехоту на дороге.

- Кот, понял.

Пара «яков» сорвались вниз, и забили авиационными пушками и пулемётами. Пехотинцы разбегаться начали, но всё равно какую-то часть те достали. Через десять километров Рысь атаковал колонну военных грузовиков, четыре загорелись. Пока мы писали рапорты о вылете, обедали, машины заправлялись. Третий вылет был на аэродром где дислоцировалась учебная авиачасть. Однако двенадцать штурмовиков там было избыточно, так что уничтожив, при возвращении «илы» изрядно на дороге поработали. Досталось артиллеристам, и пехотинцам, да одной тыловой автоколонне. Истребителей противника, как во второй вылет, так и в этот третий мы не видели. А вот вовремя четвёртого, целью было военное лётное училище, аэродром при нём, мы всё же встретились. Тут вообще, как четвёртый вылет проходил. Для начала, мы разделились, девять «илов» пошли на училище и аэродром, моя пара их прикрывала, а одно звено, три «ила», направилось штурмовать запасной аэродром. Их прикрывал Русь. И вот когда три звена закончили работать, и собирались, чтобы строем вернуться, как я заметил вдали точки:

- Внимание, вижу истребители противника.

Пилоты «илов» заторопились закончить построение, успели до подлёта четырёх пар истребителей противника. Восемь «Мустангов» уверенно двигались на нас. Честно сказать, я удивился их наличию. Я в курсе был, что у южан официально всего двадцать самолётов, и то вспомогательных, а это транспортные и разведывательные. Но это официально. Большая часть того что осталось от японцев, было законсервировано, и вроде как не числилось. Именно по ним мы удары и наносили. Я бы ещё мог понять откуда взялось то звено «Мустангов», что утром встретились мне. Те могли быть из военного лётного училища, но эта восьмёрка откуда? Значит американцы передали южанам больше самолётов, чем выявила наша разведка.

Я не мог бросить строй и идти на встречу противника, пока одни свяжут меня боем, другие атакуют строй «илов». Те конечно имеют оборонительное вооружение, строи «илов» - это крепкий орешек, но я всё равно рисковать не хотел.

- Внимание, говорит Кот, - сообщил я в эфире. - В районе Вонджу встретил восемь «Мустангов» с южнокорейскими опознавательными знаками. Принимаю бой. Прошу помощи.

- Я Динго, продержись пять минут, мы на подлёте, - послышалось в наушниках шлемофона. Потом ещё несколько командиров, что находились неподалёку, отозвались на просьбу о помощи.

Я немного отстал, пустив «илы» вперёд, сам находясь на километр выше, штурмовики в полукилометре от земли были. И когда первая пара приблизилась, две пары торопливо лезли на высоту, атаковал сверху. Похоже в кабинах не южане сидят, с таким вывертом и нагрузкой им не справится. То как от меня ушёл ведущий, мог сделать только европеец. Значит, американцы в кабинах, поэтому я передал в эфир:

- Внимание, говорит Кот, провёл бой с одной парой «Мустангов». Пилоты держат высокие нагрузки. В кабинах американцы. Как поняли?

- Я Динго, вас понял, - отозвался командир ближайшей группы.

- До, - обратился я по имени к ведомому. - Иди к штурмовикам. Используй их как прикрытие, если американцы попытаются их атаковать, атакуй навстречу из-под прикрытия.

- Командир? - с недоумением отозвался тот.

- Я хочу покрутится, а ты мне мешаешь. Мы ещё не сработались работать парой. Оторвёшься и тебя зажмут. Если будешь с «илами», мне спокойнее. Выполнять приказ.

- Есть.

Тот с пикированием ушёл к «илам», оторвавшись от попытки его атаковать, а я стал уходить в сторону. Американцы видимо решили, что я лёгкая цель, на меня стали выходить две пары, а две другие пошли к штурмовикам. Я же направил истребитель навстречу «Мустангам», и закрутился воздушный бой. Да уж, это точно не южане, опытные и сработавшиеся черти, но я и не простачок. Бой шёл очень серьёзный, комбинезон быстро пропитался потом, но нагрузки я пока держал. Мне удалось сбить ведущего второй пары, и почти сразу ведомого первой, дальше те атаковали меня куда как осторожнее, видели, что нахрапом не взять, но я всё равно их удивил, сделал хитрый финт, и выпустил в брюхо одному очередь. Четвертый поспешил сбежать. Тут не только дело в том, что мы остались один на один, а в том, что подошли шесть «Ла-9». Кстати, от строя «илов» улепётывало три «Мустанга», ага, вижу. Четвёртый горит на земле. Интересно, кто это его?

- Динго, я Кот. Покрутился с американцами. Не впечатлили. Сбил троих.

- Понял, у нас баки полные, выясним откуда пришли, и накроем.

- Я Кот, действуйте.

Догнав строй «илов», а далеко те ушли, я занял позицию для прикрытия сверху, ведомый догнал меня и пристроился за хвостом, чуть правее.

- До, кто «Мустанг» сбил?

- Стрелки штурмовиков, я выманил одну пару на них. Второй дымил, но ушёл.

- Молодцы.

На подходе я обнаружил вторую группу, что действовала самостоятельно. Они как раз посадку совершали. Пока «илы» садились, мы с напарником крутились в небе, охраняли. Почему-то над аэродром охранной пары не было. После этого и сами совершили посадку. Снова показав механику три пальца, сообщив что ещё трёх сбил, указал на плоскости и хвостовое оперение. Мне тоже досталось, зацепили. Насчитали тринадцать пробоин. Дальше в штаб. Там сообщил о вылете, о бое, о состоянии своей машины, тут же был и командир эскадрильи штурмовиков присутствовал, что подтвердил сказанное мной, его стрелки видели весь бой и как я сшибал «Мустанги». Дальше дело привычное, написание рапорта. А когда сдавал, наш командир, майор Пак, сообщил. Звонили из штаба ВВС КНДР, просили представить меня к награде и следующему званию. Мол, достоин. Тут ещё замполит, мол, я комсомольцем в училище стал, достоин и чести стать коммунистом. Вздохнув, дал согласие и написал заявление о приёме в партию.

Надо сказать, повезло не только мне, всё же были встречи с истребителями Южной Кореи. В боях три наших потеряли, и сбили пять истребителей противника. Бомбардировщиков или разведчиков южан за день так никто и не видел. А вот пятый вылет у нас всё же был, разделившись на две группы, уничтожили два авиазавода. Вернулись, когда темнеть начало. Что-то я устал.

***

Следующий месяц ничего нового не принёс. Шло активное наступление, в воздухе были только наши самолёты, те шесть что я сбил в первый день войны, так и остались на моём счету неизменно. Шесть звёздочек на фюзеляже моего истребителя. Мы летали, прикрывали штурмовики, сами по наземным целям работали, хотя я считал, что это бессмысленно. У нас чистые истребители, даже направляющих для ракет нет. А что там пушкой настреляешь? Поэтому работали по дорогам. Любой грузовик или какая другая машина, были нашей целью. Есть ещё одна новость. Наша эскадрилья была выведена из состава Пятьдесят Шестого авиаполка. На базе эскадрильи был сформирован, причём продолжая действовать, Пятидесятый ИАП. Формирование ещё шло, пока было сформировано две эскадрильи, и отдельное звено. Лётчиков не хватало. Пополнение теперь приходило из советских и китайских лётчиков.

Мои действия в первый день войны привлекли ко мне внимание. Да и статьи в газетах, с моим фото, где я с улыбкой показываю механику три пальца, мол, трёх сбил, была известна всем северянам. В статьях сообщалось что этим же днём, но позже, я сбил ещё три самолёта противника. В результате мне присвоили звание старшего лейтенанта, и торжественно наградили орденом Государственного Флага первой степени. Недавно была учреждена новая награда, «Герой КНДР», но меня наградили раньше, так что я тут пролетел. Ничего, надеюсь ещё заработаю. Ещё одним шагом стало то, что при формировании полка я получил должность командира второй эскадрильи. Рысь получил звено. Я хотел и ведомого своего поставить командиром третьего звена, но тот воспротивился, решил остаться моим ведомым. Ладно, пусть будет. Да и за месяц этот мы слетались и тот больше меня не терял. А командиром третьего звена я поставил китайского добровольца, опытный лётчик. Советские лётчики моей эскадрилье не достались. Да, мы пока на «яках» летали, но комполка, а им стал подполковник Пак, тот получил следующее звание, сообщил что ожидается перевооружение на «Лавочкины».

Вот так и шло всё. В общем, всё привычно, на третий день с начала войны войска Северной Кореи вошли в Сеул, и дальнейшее наступление не сильно отступало от известных мне событий. Конец июля, и мы прижимали противника к Пусану, но я знал, скоро произойдёт катастрофа. То, что она близится показывало то, что чем дальше, тем чаще стали встречаться истребители противника. Пока «Мустанги» и «Корсар», но уже прошёл слух что видели и реактивные истребители. Американцы наращивали свою армейскую группировку. Начала действовать авиация флотского базирования, с авианосцев. В данный момент я лежал на своей койке, всего час как вернулся с боевого вылета, была наземная штурмовка, самолёты противника нам не встретились, и размышлял о своей жизни. Не о войне, что сейчас шла, это дело привычное, а о жизни. Знаете, я рад что снова в прошлом оказался. Прожив в двухтысячных, как-то возвращаться в те времена я не хотел. А были причины. Когда я охотился и уничтожал глав фармацевтической корпорации, то когда их охрана была усилена, взял время отдохнуть, чтобы те расслабились. Целый год я на парусной яхте плавал по разным морям. И чем больше это делал, тем больше понимал как зас..али нашу планету. В эти времена та намного чище и красивее. Я не хочу жить на планете-свалке, так что возвращение в прошлое встретил с радостью. Не хочу больше в будущее, одного раза хватило.

- Старшего лейтенанта Чона к комполка! - услышал я выкрик.

Быстро собравшись, я добежал до штаба, куда стекались все командиры нашего формирующегося полка. И через несколько минут уже пребывал в большом изумлении. Сколько я в Корейской войне не участвовал в разных вариациях, но ни разу северяне не устраивали массированных налётов на корабельные флотские группировки противника, как это решили сейчас. Да ещё в светлое время суток. Нет, разные эпизодические налёты были, но не как сейчас, используя всё, даже связные самолёты. Мне даже стало интересно, что из всего этого выйдет. Ну а наш полк будет впереди, наша задача, это расчистка воздуха. Есть у меня такие подозрения, что после этого вылета от полка останутся рожки и ножки. И так полк не полного состава, двадцать шесть машин, и две в ремонте, а тут думаю вернуться единицы.

Ну что я скажу, через два часа после того как были поставлены задачи, полк наличным составом поднялся в воздух, это произошло в три часа дня по полудни, и направился в сторону Пусана. Нам нужно его пролететь, и дальше добравшись до боевых кораблей ООН, расчистить небо бомбардировщикам и штурмовикам. А вообще состав техники в ВВС КНА не сильно различался с довоенным. У нас были в основном «Як-9» как истребители, и «Ил-10» как штурмовики. Кстати, та эскадрилья штурмовиков, с которыми мы летали в первые дни войны, тоже была развёрнута в полк. За месяц с начала войны, потери у авиации КНА составили около сорока машин, тут и боевые и не боевые потери. Бывало разбивали лётчики машины при посадке. Так вот, пополнение было, «Ла-9» и «Ла-11», а также несколькими десятками «Ту-2» китайского производства. Задействовано видимо будет всё.

А то что мы шли так в наглую, то я понял замысел командования, мы собирать будем всех блох вокруг на себя, отвлекаем внимание, пока другие стороной доберутся до авианосцев. Надеюсь выгорит, потому что я сомневался, что мы вообще долетим до кораблей ООН. И я не ошибся, нам навстречу летело шестьдесят палубных истребителей, в основном были «Корсары», но я видел в вышине восемь «Сэйбрв». И всё это обрушилось на наш полк. Две недели я командовал эскадрильей, учил лётчиков, при возможности, например, когда возвращались с задания, тренировались, вести бои с противником, выстраивать разные оборонительные схемы, например, «Этажерка», вот и тут я задействовал её. Если лётчики первой эскадрильи рванули вперёд на врага, мы их прикрывали с тыла, но не помогло, и их быстро вбили в море, то наша командная оборонительная система дала свои плоды, на любую атаку мы отвечали огнём сразу нескольких истребителей. И не смотря на все попытки американцев разбить наш строй, у них пока ничего не получалось. Я голос сорвал командуя, но видел, держимся, пока держимся, и тянем то самое драгоценное время что нужно нашим. Да и результаты радовали. Летчики первой эскадрильи сбили четырёх «Корсаров», два ушли с дымами, и один «Мустанг», а вот наш счёт, семь «Корсаров» сбито, один с дымами уходил, три «Мустанга», и два «Сэйбра». Да, мы сбили два реактивных истребителя противника. Правда, сами двоих товарищей потеряли. Кстати, тоже работа «Сэйбров».

Однако нужно вести бой, но топливо к концу подходило, боекомплект тоже, так что я стал уводить «яки» в сторону берега. Американцы преследовать не спешили, они как-то занервничали, и развернувшись, полетели к своим кораблям, «Сэйбры» раньше исчезли. Видимо им по рации сообщили о налёте на корабли. Только «Мустанги» нас сопровождали, изредка пытаясь атаковать. Они как раз были наземного базирования. Отбились, и девять машин, подбитая десятая всё же пошла вниз и приводнилась недалеко от берега, а мы, оторвавшись, на последних крохах бензина смогли добраться до аэродрома штурмовиков, до своего топлива точно не хватит, и совершили посадки. Когда к мне подбежало двое местных, по комбинезонам техники, то остановившись, в огромном изумлении стали рассматривать мою машину. Отстегнув ремни, я устало снял шлемофон, и открыв простреленный фонарь, с помощью техников выбрался на крыло. Причину их удивления я увидел тут же. У машины живого места не было, вся в пробоинах. Как я видел, остальные выглядели не лучше. Из двух «яков» доставали лётчиков и грузили в санитарную машину. Быстро стряхнув усталость, давненько я в таком яростном бою не был, и не знаю, что это, рок, но снова сбил троих. Только в этот раз всего один «Мустанг» был, ещё «Сэйбр» и «Корсар». Каждой твари по паре.

- Командир второй эскадрильи Пятидесятого истребительного авиаполка, старший лейтенант Чон, - подойдя к группе командиров, козырнул и представился я полковнику. Тот был самым старшим тут. - При выполнении боевого задания имели бой с шестьюдесятью истребителями противника, пятьюдесятью «Корсарами» палубного базирования, десятью «Мустангами», и восьмью «Сэбрами». Бой приняли двумя эскадрильями. К сожалению, первая эскадрилья погибла вместе со своим командиром. В ходе боя второй эскадрильей было сбито: семь «Корсаров, три «Мустанга» и два «Сэйбра». На счету первой эскадрильи четыре «Корсара» и один «Мустанг». Топлива хватило только до вашего аэродрома. Старший лейтенант Чон, доклад закончил.

- Сколько сбили лично? - с интересом спросил полковник, пока его адъютант считал пробоины на моей машине.

- Три, товарищ полковник. «Корсар», «Мустанг» и «Сэйбр».

- Сто семь пробоин, товарищ полковник, - сообщил адъютант.

- Я восхищен, старлей, - сказал тот мне.

- Товарищ полковник, что с моими людьми? Я видел санитарную машину, и что насчёт заправки?

- Это сообщат инженер полка, и наш врач.

Врача не было, ранеными занимался, он передал что лётчики ранены серьёзно, но в течении месяца вернутся в строй. Вот инженер совсем не обрадовал. Только три машины он выпустит в воздух, остальные требуют серьёзного ремонта, фактически восстановления. Все три машины были заправлены и отправлены на наш аэродром, нельзя без истребителей полк оставлять. Сам я с комполка пообщался по телефону. Тот велел оставить «яки» у штурмовиков, сюда уже выехали техники, машины восстанавливать не будут, снимут всё ценное, а нас четверых на грузовике с парашютами, повезли на наш аэродром. Перед тем как уехать, мы узнали новости в штабе штурмового полка. Уже начали известия доходить. У ООН было три авианосца, два превращены в факелы, даже если не потонут, корпус вроде цел, восстанавливать вряд ли будут. Третий умудрились утопить. Один китайский доброволец направил свой «Ту-2», с полной бомбовой загрузкой, ему в борт. В огромную пробоину и хлынула вода. Ну а то что тот подбит был и горел, значения уже не имело, подвиг засчитали. Так как основными целями были именно авианосцы, но атаковали именно их, поэтому остальным досталось меньше. Был утоплен лишь один эсминец и три превращены в руины, но держались на плаву. Наши потери пока неизвестны, хотя я уверен, что они большие, думаю скоро станет известно скольких товарищей мы потеряли.

Уже стемнело, когда мы доехали до расположения полка. Я до полуночи рапорт о вылете писал, наградные на погибших лётчиков составлял, в общем, всё что видел сообщил, остальные занимались тем же. Комполка сообщил, что прибыли новые истребители для нас, «Ла-11», завтра на транспортнике вылетаем к Пхеньяну. Их там собирают, а доставляли по железной дороге, и облётывают. Так что спать мы легли поздно. Хотя я успел сбегать к ближайшей речушке и хорошенько намыться. Форму и комбез передал полковым прачкам, постирают.

Разбудили меня в восемь, побудка. Дальше по распорядку, а после завтрака, получив предписание, я забрал своих лётчиков, шестерых, те у которых машины сохранились, сдали их, так что будем получать семь «Лавочкиных». Из «яков» планировали сформировать отдельное звено, три бывших моих машины и ещё одну восстановили из разбитых. На «Ли-2» мы долетели до Пхеньяна, тут царила деловая суета, так что оставив подчинённых снаружи, я прошёл в здание штаба, там всё оформили, и местный инженер передал нам семь новеньких машин. Действительно новеньких, после завода их только тут собрали. Машины были вооружены тремя двадцатитрёхмиллиметровыми авиационными пушками. Два дня мы на аэродроме их обкатывали, изучали, после чего вылетели к полку. Наш полк с передовой никто не снимал, похоже мы продолжим выполнять боевые задания. Там же на аэродроме Пхеньяна и узнали за эти два дня свежие сведенья по налёту на корабли ООН. В общем, всё как и раньше узнали, только один из разбитых эсминцев не смогли довести до порта и тот пошёл ко дну, так что счёт увеличился ещё на одну морскую боевую единицу. А вот потери авиации КНДР куда как более существенные. По факту потеряли две трети техники и лётного состава. Сейчас на передовой действовало едва ли пятьдесят самолётов разных назначений, поэтому я перестал удивляться что нас так спешно вернули в полк. Другие части ВВС КНДР понесли потери не меньше. За два дня мы освоили новые для лётчиков машины, ну им они незнакомые, я на таких воевал не раз, и вот мы, добравшись до полка, уже на следующий день включились в боевую работу. Думаю, у нас недели три передышки, пока американцы не пригонят другие авианосцы. У них их хватало, и до сих пор продолжают клепать. Сомневаюсь, что такой налёт удастся повторить, так что нужно усилить напор.

Мы летали, устраивали налёты на аэродромы противника, им на судах доставляли «Мустанги», и вот те усиливали воздушную группировку, а мы в воздухе и на земле прореживали их. Мой счёт за следующий месяц поднялся ещё на двенадцать самолётов, это было это шесть «Мустангов», два «Сэйбра» удалось подловить, и четыре штурмовика «Тексан». И всё, война закончилась. А вот так, уничтожение авианосцев дало нам те самые силы, что и позволили сбросить южан и силы ООН в море, потому как воздух держали мы, и атаковали любые колонны или артиллерийские позиции на земле. Штурмовики работали по транспортным судам что пытались прорваться к портам, что ещё держали южане. Там войска и вооружение перекидывали, а мы их топили, потери в авиации были страшные, но справились, хотя к концу войны боеспособных самолётов осталось всего два десятка, истребителей всего семь, и три из них в нашем полку. Войну я закончил капитаном, получив-таки орден «Героя КНДР», как самый результативный лётчик ВВС Северной Кореи. У меня на счету двадцать один сбитый самолёт противника, уничтоженные на земле не учитывались. Кроме него был ещё орден Государственного Флага второй степени. Жаль не полный кавалер, была ещё третья степень, но я и этому рад.

Войну закончили советские военные корабли, советские офицеры в захваченные порта просто завели свои корабли, намекнув, если будете воевать дальше, и наши корабли пострадают, мы тоже вступим. Так что неделя переговоров и была признана победа за КНДР. Рожи представителей ООН у меня вызвали только наслаждение своим видом. Как будто по десятку лимонов съели. Сама война длилась два с половиной месяца и закончилась восьмого сентября, этот день был назначен государственным праздником, Днём Победы. Полк теперь дислоцируется под Пусаном, пока же тот медленно пополнялся людьми и техникой, я попросил отпуск на месяц. Однако не дали, командир полка, что уже получил звание полковника, и орден, отказал. Ждали пакостей от американцев, но время шло и пока было тихо. Только санкции вводили.

***

Через полгода после окончания войны, когда северяне полностью освоили земли южан, наконец, сняли боевую готовность, и армия перешла на несение службы в мирное время. Призванных начали демобилизовать. Сельское хозяйство требовало множество мужских рук. Немало лагерей для военнопленных постепенно начали выпускать бывших солдат бывшей Южной Кореи. Но не всех.

Я получил отпуск только в мае. Выйти на старого контрабандиста удалось быстро. Тот доставил меня тайком в Японию, оттуда на транспортном рейсовом самолёте до Тайваня, где дозаправившись, уже на Филиппины. Три дня занял путь, и то больше из-за того, что у контрабандиста была старая джонка. Ходила та не так и быстро. Дальше по дорогам добрался до Манилы, тут до неё километров сто был, нанял машину и вот довезли. Прямо к порогу дома. Почти год не было. Да год и есть. И всё же, сын или дочь? Я обычно угадываю и почему-то ожидаю сына, значит он.

Очнувшись, я морщась схватился за голову. Похмелье никогда не доводило до добра. Нет, всё же какие уроды? С трудом встав, я направился к реке, где Ван отмечал с другими парнями и девчатами из приюта вступление во взрослую жизнь. Это уже вторая жизнь в этом теле. Вот чего не ожидал, так это удара в спину от собственной супруги. Это я образно. Та просто не дождалась. Кстати, родился сын, назвали Алексом, как я и хотел. А жена, прочувствовав возможности обеспеченной жизни, уже через полгода после рождения сына нашла себе мужика и жила с ним. К слову, её семья её поддержала, потому, когда я появился на пороге родного дома, он на меня записан, те встали на её сторону, пытаясь прогнать. Кстати, меня уже официально признали умершим и всё имущество поделено между членами семьи, как те хвастались. Честно сказать, дальше произошёл срыв. Да, я разозлился, и прямо скажу, не жалею об этом. Единственно, что когда убивал всех кто находился в доме, не знал что мужик Хён не один был, видимо брат, похож. Вот от него в спину пулю и словил. Я его тоже убил, выстрелом в голову, а потом почти час умирал, истекая кровью, с перебитым позвоночником. Алекс орал в детской, но подойти некому было. Хён и её родители мертвы, мужик её с братом тоже. Дуонг, как мне сказали, на практике в море. Ещё слышал, как сёстры Хён пришли из школы, и всё, потерял сознание и у меня появилась вторая попытка.

Искупавшись в реке, постирав одежду, я её на себя надел, освежает, голова меньше болеть стала, и направляясь к приюту, я размышлял. Почему мой интерес к таким путешествиям не падал? Есть три причины которые могут подогревать интерес к долголетию, и уж поверьте, я опытный и знаю, что говорю. На первом месте секс, причём желательно менять партнёрш, иначе наскучит. Даже когда был женат на принцессе Май, у меня было три-четыре любовницы, которые я часто менял, вот жена со мной была всю жизнь. На втором месте - месть. Если есть кому отомстить, это да, стимул ещё какой. На третьем - помощь той Родине что меня воспитала. Так получилось, что неизвестные кукловоды, что меня постоянно в разные тела совали, разом лишили меня двух стимулов. Месть я совершил, одна попытка была, и мне этого хватило. Учёных в лаборатории уничтожил, её хозяев тоже. Помощь родине? Так было. Россия осталась Императорской, став сильной державой. Жаль не увидел, чем всё закончилось, в противостоянии с американским эсминцем вышла ничья, все погибли.

В этой версии я планировал остаться холостяком. То, что сделала Хён, мне сильно не понравилось, проверки временем та не выдержала. Правда, корить и себя можно, я тоже от случайных любовных приключений не отказывался. В полку у меня было две постоянные любовницы и частые случайные были. Так что тут кто кому изменил, ещё подсчитать нужно, но я-то измены скрывал, а та с мужиком жила, оттяпала моё имущество, так ещё сына отдавать не хотела. Из-за последнего срыв и произошёл. Ладно, чёрт с ней, было и прошло, чего свежие раны бередить? А пока шёл, размышлял, мне оно надо всё повторять, чтобы Корея стал неделимой? Пусть коммунистической, я за множество жизней полностью разочаровался в этой идее, но всё же? Вот шёл и прикидывал всё за и против. Причём против было большинство, а за в большом меньшинстве. И всё же я выбрал за. А всё те же американцы, я с кем угодно буду воевать, лишь бы против них. Так что добравшись до приюта, завалился спать на койку Вана, теперь уже мою, пусть и недолго.

Дальше всё пошло по накатанной. Поступление в училище, учёба. Я так и не женился, хотя намёков от девушек хватало. Мне проще с безотказными гулять в увольнении в курсантской форме и получать то что я хочу, без кольца на пальце. Кстати, в Корее обручальные кольца не носили, не было тут такой традиции. Единственно, за месяц до окончания первого года обучения, я взял две недели отпуска, сообщил что по семейным обстоятельствам, пообещав начальнику училища что обязательно наверстаю пропущенное. С трудом, но дали. Дальше старый контрабандист доставил меня в Инчхон, в Сеул по реке не стали подниматься. Я за неделю выполнил задуманное. Угнал «Дуглас» с китайскими познавательными знаками и золотом на борту, и сбросив груз на мелководье, я там потом с «Сакуры» золото точно подниму, утопил самолёт неподалёку от Корейского берега, до которого добрался вплавь. А потом угнал американский транспортник с денежным печатным станком. Его отогнал в Китай, и передал китайской мафии. Взял номинальную оплату за станок, сто тысяч фунтов стерлингов. Вернувшись на территорию Южной Кореи, со старым контрабандистом вернулся обратно в Северную Корею. Почему я это всё проделал? А захотелось. Пусть я поиском кладов могу стать самым богатым человеком в мире, но мне это не надо, да и золото это по сути тоже не нужно. А станок, так это американцам навредить, в прошлых жизнях это вполне удавалось, думаю и тут получится.

Вернувшись, я продолжил учится, и после выпуска, снова лейтенантские звёздочки получил, и предложение вступить в должность инструктора училища, дал добро, получил отпуск, и со старым контрабандистом отправился в Сеул, в этот раз в его порт. Там сразу покинул борт джонки, расплатившись за доставку, та покинула порт, спас семью Ким, и переночевал в кабине машины в порту. Дальше всё по накатанной колее шло, в казино добыл документы на судно, захватил пикап и мотоцикл, принял «Сакуру», припасы и все необходимые, хм, даже надоедать начало, постоянное повторение, технику на борт, и отплыл на Манилу. Там купил настоящие документы, всё привычно, домик приобрёл, не тот что раньше был, не смог бы в нём жить, но тоже на холме с восхитительным видом на бухту. Дом законсервировал, документы убрал банковскую ячейку, на судне наёмная команда, а я отправился обратно в Корею. Кстати, за документы расплатился всё также техникой.

После возвращения, я избежал ареста, мной никто не интересовался, вышел из отпуска раньше на пять дней, был направлен в действующие войска и так и встретил на «Як-9» начало войны. Всё повторилось практически в точности, северяне победили в сентябре, разве что я слегка вмешивался в историю, старясь спасти своих боевых товарищей и шестеро из них пережили войну, встретив победу. Да и с командиром первой эскадрильи договорились и тот помог мне в оборонительной позиции, когда был налёт на авианосцы, так что полк понёс меньше потерь, первая эскадрилья потеряла семь машин, но американцы куда больше. Войну я закончил также капитаном, разве что стал полным кавалером ордена Государственного Флага, и сбитых теперь двадцать семь на счету. Дальше пришлось ждать всё те же восемь месяцев, пока не получил отпуск в мае, имитировал свою гибель, якобы утонул, форма аккуратно сложенная на берегу осталась, с табельным пистолетом, всеми регалиями, документами и деньгами. Дальше Япония, и воздухом добрался до Филиппин. А вот тут пошло не по-моему плану. «Сакура» так и не вернулась, хотя капитан должен был её привести в эти месяцы. И только через полгода пришло сообщение что та погибла, с островка сняли спасшегося матроса. Единственный выживший. Жаль судно, я к нему душой прикипел. Полгода жизни на Маниле позволили мне лучше узнать этот город, я хоть филиппинский и знал, но не так и хорошо, а тут пока «Сакуру» ждал, убрал акцент, письменность изучил, взяв репетитора. Однако задерживать не стал, дом снова законсервировал, купил неплохую парусную яхту, одному справится с ней можно, и отплыл. Направлялся я к Жёлтому морю, подниму золото что с того «Дугласа» сбросил.

Неизвестное пространство, неизвестное время.

Открыв глаза, я попытался задёргаться, и понял, что ничего не могу, тела у меня нет, глаз, впрочем, тоже, вокруг мгла. Паники особо не было, я держал себя в руках. Образно говоря. Что было со мной? Что я помню? Так… помню отплыл от Манилы, яхта бежала по волнам вполне легко под полными парусами. Шёл в сторону Жёлтого моря. Когда стемнело, спустил паруса и дальше направился под мотором, включив ходовые огни. Я хотел добраться до одного островка, поспать там под прикрытием берега, переждав ночь, и утром двинуть дальше. До острова было час ходу. Помню дошёл, встал на якорь под прикрытием берега, оставив стояночные огни, запер всё, и лёг спать. Уснул, а очнулся здесь непонятно где.

- Это изнанка мира, - вдруг сказал кто-то довольно приятным баритоном. К людям с таким голосом интуитивно чувствуешь доверие. Я сам учился так говорить, и должен сказать, что успехи были средненькими.

- Я так понимаю, вы тот, кто устроил мне эту чехарду с множеством жизней?

- А ты не доволен?

- Знаете, вот так сразу ответить я вам не могу. За Первую Мировую и за месть работникам и хозяевами той исследовательской лаборатории, скажу спасибо. Хотя подумал, тоже спасибо, жизни были интересные, опыт не всегда был приятный, но исключал будущие ошибки.

- Всё же вы, Фёдор, часто наступали на те же грабли, но под другим углом. Опыт не мешал вам совершать те же ошибки.

- Согласен. Я человек, нам свойственно их совершать, иначе я был бы бездушной машиной, - был мой ответ, и чуть помедлив, я спросил. - Вы снова что-то от меня хотите, или просто пообщаться решили? Я этого долго ждал.

- Сложный вопрос. Мне не свойственно такое чувство как благодарность, хотя с твоих слов меня вполне можно назвать бездушной машиной. Однако я хочу отблагодарить.

- Ты Творец? - прямо спросил я.

- Ты о Создателе?

- Если это он создал Землю, то да.

- Да, это он. Нет, я не Создатель, и даже не его брат Творец. Я творение Создателя, его дитя, имеющий возможности создавать историю.

- Вопрос можно?

- Задавай.

- Те миры и жизни в которых я бывал, это один мир в разных вариациях, или параллельные миры? Вообще было ли всё это и не является ли плодом моего воображения?

- Воображение у тебя действительно большое. Это были параллельные миры. Я учился работать с артефактом переселением душ, ты и был моим подопытным, а пока ты жил, воевал, любил, я проводил наблюдение. Исследовал как приживалась твоя душа к разным телам… Хм, ты не мог бы думать не так громко? Я не вивисектор. Я Исследователь. Такое моё имя в изнанке мира. Это мой дом, который я никогда не покидал. Только возможность наблюдать за жизнями людей, позволили мне понимать твои эмоции, стремления и желания. А так у нас разные мироощущения, они не совпадают. Я уже говорил про благодарность. Я закончил исследования и хочу поблагодарить тебя. Переселю в того, в кого скажешь, но запомни, это твоя заключительная жизнь, и как она пройдёт, будет зависеть только от тебя.

- Хм, может стать Гарри Поттером, или попасть в Мир Лишних Круза? - вслух задумался я.

- Я тоже люблю читать подобное чтиво, у меня есть доступ к интернетам во всех мирах где он имеется. Нет, только существующие миры, а не сказки.

- Жаль, когда я мстил владельцам фармацевтической корпорации, там ещё год отдыхал на борту яхты, то серьёзно подсел на эти книги.

- Не проси Вторую Мировую войну. В одном мире оказалось сорок семь тысяч двести шесть подготовленных попаданцев. Все в Западных областях у границы в день начала войны. Представляешь, что было?

- Они запинали немцев до Берлина? Война за пару месяцев закончилась? Гитлер застрелился фаллоимитатором?

- Тот мир схлопнулся, - с явными хмурыми нотками в голосе, ответил Исследователь. - По изнанке мира большая волна от гибели стольких живых существ прошла. Только недавно всё успокоилось.

- Спасибо за существо. Значит, только Земля? Никаких космических цивилизаций или миров магии?

- Тебе это зачем? - явно удивлённо спросил Исследователь.

- Да так, выясняю возможности.

- Забудь.

- Ну хотя бы какие-нибудь магические способности. Должен же у меня какой бонус быть. И вообще, что ты там про благодарность говорил?

- Знаешь, я только сейчас понял выражение, сел на шею и ноги свесил. Сейчас найду адекватный ответ… Ага, вот он. У тебя там ничего не треснет? С тем опытом разных жизней, ты сам один сплошной бонус.

- Умеешь ты надежды обломать. Ладно. Я желаю…

- Выполняю.

- Эй, я же не озвучил ещё желани…

На этом меня куда-то понесло, я лишь мысленно выругался, тоже хочу мысли уметь читать. А после чего так приложило, что я окончательно вырубился. А я ведь сам желание до конца не успел сформировать чего именно хочу, и в каком времени оказаться.

Просыпаться было тяжело. Да и состояние очень плохое. Так, что там было? Я отплыл на яхте в сторону Жёлтого моря, у меня подъём ценностей в планах. Лёг спать. Налетевший шквал, разбил судно, и я лежу на берегу выброшенный волнами? Что-то сомневаюсь, иначе помнил бы хоть что-то. Был какой-то бред с аватаром бога, что себя Исследователем называл. Я там изрядно повеселился, не особо веря в свои галлюцинации. Так что же происходит? Хм, кажется тело начинаю чувствовать, а может пираты? Пробрались на судно, вскрыли дверь и вырубили меня. Может от этого так плохо? Или всё же та встреча с Исследователем была на самом деле? Так что я там загадал? Отправить в конец семидесятых в какого умирающего мальчишку, проживающего в Советском Союзе, которого моё вселение вылечит, не хочу лишать жизни ребёнка. Возраст десять лет. Раз это последняя дарованная жизнь, то стоит взять больше. Не младенец конечно, но такой возраст вполне подходит. Ещё и намёк дал по сверхспособностям, по чтению мыслей. Я изучал по интернету историю России, и то что творили с нашими соотечественниками в разных республиках при развале Союза, мне сильно не понравилось. Я как раз взрослым буду к тем временам, вот и решил поработать там. Пулемётами.

Тут мне хватило сил открыть глаза, и я посмотрел на белённую деревенскую печь. Большую, на таких ещё спали. Емеля на подобной катался по щучьему велению и его хотению. Такие печи найти можно в деревнях, так что я не удивился. Сам я, точнее моё новое тело, а я теперь уверен, что у меня новое тело, лежал на боку, накрытый тёплым одеялом. Было жарко, меня то в жар, то в озноб бросало. Похоже парнишка, в которого я вселился, лихорадкой болел. Похоже что-то гриппозное, воспалительное. Только вот почему же так болит спина? Аж жжётся. Долго ждать не пришлось, раздался скрип где-то за окошком, где не видел, поднять или повернуть голову я не мог. Судя по скрипу наста и жарко натопленной печи, сейчас зима. Вот уже шум в сенях, и скрипнув отворилась дверь. После этого неизвестный хозяин, громко ту захлопнул, чтобы плотнее было, не выпуская тепло. Хм, не хозяин, явно хозяйка. Старушка, сняв тулуп, я видел это, повесила на оленьи руга, которые у той похоже выполняли роль вешалки, и поставив чугунок на лавку у печки, внимательно на меня посмотрела. А увидев, что я также её не без интереса изучаю, особенно одежду, необычная, что-то в ней не так, та спросила:

- Очнулся, Михась? Думала уже не сдюжишь, сильно тебя господский сынок исстегал.

- Не советское время, - пробормотал я, и спросил. - Ты кто? И кто я?

Почему-то воспоминания о прошлой жизни паренька так и не проявились. Обычно это занимает не более получаса, а тут почти полтора прошло, пока старушка не появилась, но никаких воспоминаний. Даже если меня отправил сюда Исследователь, то и читать мысли я не умею. Пытался, пока старушка на меня смотрела, явно что-то обдумывая, и ничего. Значит никаких сверхспособностей. Что ж, жил без них, и дальше проживу. Надеюсь. Осталось выяснить где я и в чьё тело попал. То, что не дворянин, точно, раз меня исстегал какой-то «господский сынок». Старушка у чугунка возилась, поэтому на мои вопросы, подскочив, обернулась и снова изучив меня, уточнила:

- Совсем памяти лишился?

- Ничего не помню, - подтвердил я.

- Говоришь ты странно, и никогда я не видела у детей взгляда старика прожившего большую жизнь.

- Кто я? Где нахожусь? И какой сейчас год?.. Да, и чем я болен, почему спина болит? Отвечай!

Резкий окрик заставлю ту отмереть, и старушка стала говорить. Продираясь через дебри её деревенского говора, вот что я смог выяснить. Парнишке было десять лет, хоть тут совпадение. Пару лет назад умерла его мать, животом болела, возможно аппендицит. Отца тот потерял в раннем детстве, с охоты не вернулся. Брат отца мальчишку забирать не стал, у самого десяток голодных ртов, так что отдали Михаила в услужение в барский дом, тут рядом поместье. Тот стал помощником конюха, где и служил два года. Зима в этом году лютая была, а когда немного спали морозы, хозяйский сын, большой любитель зимней рыбалки, это довольно редкая забава, решил порыбачить на реке. Ему пробили лунку, рядом челядь рыбачила, тот тягал одну рыбу за другой, не чурался сам испачкать руки. И вот несчастье, руки сколькими стали от рыбы, и с пальца соскользнул перстенёк, который был парню очень дорог. Подарок покойной матери, отец уже новую жену завёл. Самому господскому сынку было пятнадцать, в гимназии не учился, на дому учителя обучали, так что с психикой у того были проблемы. Срывы случались. В общем, Михаила, что там присутствовал, заставили нырять. Расширили лунку, тот разделся и нырял. Не то что перстень не нашёл, до дна так и не достал. Течение было, уносило, но его вытягивали привязанной верёвкой. В общем, сынок впал в ярость и исстегал Михаила. Всю спину исполосовал. Парнишку не бросили. По пути заехали в дом лекарки и травницы местной, на окраине деревни её избушка притулилась. Кортеж отправился дальше к усадьбе, а парнишка с воспалением лёгких и ранениями на спине, отходил. Старушка даже считала, что тот умер, а вернувшись застала меня с открытыми глазами. Михаил тут уже четыре дня находится, пока я в его тело не попал.

Какой год та не знала, никогда не интересовалась. Деревушка где та проживала небольшой была, на два десятка дворов, охотой и рыболовством промышляли. Тут леса вокруг. Единственно что та сообщила, в ста верстах стоял Омск.

- Ну хоть правит Россий кто? - спросил я, и открыл рот, та деревянной ложкой кормила меня рыбным супом. Хлеб та набросала в глиняную тарелку с отбитым краем, чтобы размок, и так кормила, вполне сытно. Меня конечно слегка подташнивало, но еда — это силы. Тем более добычу упускать я не хотел, и как примерный ребёнок насыщался тем что дают.

- Как же не знать? - та вытерла подбородка, и продолжила кормить. - Александр батюшка правит Россией с божьей помощью.

- А какой Александр, первый, второй или третий?

- Забавно отрок говоришь, мне ж откуда знать?

- А по батюшке его как?

- Александр Николаевич, помазанник божий.

- Ага, второй значит. Если мне память не изменяет, и я не зря учил историю в будущем, то время где-то между тысяча восемьсот пятидесятым, до тысяча восемьсот восьмидесятых. Тридцать лет правления. Ясно.

Та особо не слушала меня, возможно решила, что брежу, закончила кормить, и велела лечь на живот, начав осматривать спину, сообщив что воспаление начало спадать, хотя раны всё ещё красные и багровые. Советовать травнице я ничего не стал, я хирург, а не лекарь, да и дело своё та похоже знала неплохо, промыла раны ещё горячей кипячённой водой, потом стал мазать каким-то средством, похожим на гудрон, но дёгтем не пах, возможно смола с какими-то добавками. Было скучно, так что я интересовался местной жизнью, что происходит и как, заодно уточнил насчёт своего статуса, чего мне ожидать.

- Так вылечишься и пойдёшь в усадьбу. Ты холоп Некрасовский, им принадлежишь. Как и все мы, крепостные. Некрасовым два села, и с десяток деревенек принадлежит, земель много, да больше всё леса.

- Угу. Когда там крепостное право отменили? Чёрт, не помню. Но до семидесятых точно. Ладно, выясню ещё.

Сказать честно, было откровенно скучно. Лежал я нагишом, ходить теперь мог, на второй день начал вставать, в бадью ходил по естественным надобностям, хоть избушку проветрили, постельное постирали. Так шли день за днём, я постепенно восстанавливался. Уже сам вполне активно ходил, раны на спине заживали, всего семь следов от кнута. Тот бил по голой коже, ничем не прикрытой после купания, так что не удивительно что Михаил такие травмы получил. Как смог, я взял на себя готовку в доме, и готовил так, что лекарка была в восторге. Ей приносили провизию, и вот из овощей, редкого мяса и рыбы и готовил разные блюда. А то уж больно у той всё просто, всего четыре вида блюд, вот та попеременно и готовила их, а тут я за три недели три девятка разных блюд выдал. Даже пару салатиков. Тут рядом тропа из Китая проходила, поэтому не удивительно что у деревенских рис и специи встречались. Плов готовил.

Когда смог выходить во двор, чистил тропинки деревянной лопатой, двор очистил. Когда снег выпадал, повторял процедуру, больно мышцам на спине было, растягивались, но я усиливал работу чтобы разработать их. Одежда Михаила была тут же. Её оставили. Это исподнее, кальсоны и рубаха. Утеплённые. Потом штаны, что-то вроде унт, или онучей. Не разбираюсь, но тёплые, как валенки, портянки тот носил, носков не было. Потом рубаха, жилетка из овечьей шкуры, и тулуп. Треух. Ремень нашёлся. Одежда справная, видно, что помещик для своих работников не скупился, деревенские куда как беднее одеты были. Я видел. К старухе часто больные прибывали, даже из других деревень, та их осматривала, ставила диагноз, и выдавала лечение, получая оплату за свою работу. Это я так описал сухо, а в действительности мне за этим театром наблюдать каждый раз было в одно только удовольствие. Больные, если женщины, причитая описывали свои болячки и проблемы, лекарка, слушая, тоже причитая, успокаивала их, обдумывала чем лечить, выдавала, если имелось, и выпроваживала. Тратила та на одну пациентку от часа до двух. Мне вообще кажется, что некоторые из женщин приходили просто поболтать, узнать свежие новости, свои рассказать. За три недели в избушке побывало три десятка пациентов. Если какие болезни в интимной сфере, то меня выгоняли на улицу. Вон лопата, чисти двор. Так и восстанавливался. Память Михаила не проявилась, сверхспособности тоже. У старосты деревни было зеркало, обломок, довольно дорогое имущество. Я с помощью него смог себя осмотреть, лекарка попросила зеркало до вечера. Ничего так, симпатичный, пшеничные волосы, постриженные в модельную стрижку «Горшок». Зелёные глаза, вполне правильное лицо с красивым носом. Не как у местных картошкой. А не затесался ли кто в крови парнишки из дворян? Подбородок массивный с ямочкой в центре. В общем, эталон мужественного красивого лица. Тело крепкое, видно, что работой часто нагружали.

В данный момент, одетый в свои одежды, тянул от реки санки с тремя полным вёдрами, хозяйка попросила запасы воды пополнить, вот и выполнял. Там прорубь пробита, черпаешь деревянным черпаком, сливаешь в вёдра, и так доставляешь. Мне с коромыслом лень было ходить, что я баба? И вот так буксируя санки, стараясь не рывком, иначе вода выплеснется, а мне ещё две ходки делать, я заметил, как со спины, по единственной улице деревни, от реки несётся карета, поставленная на санный ход. А перед ней трое верховых. Так что я поспешил сойти с тропинки, в сугроб, и дать дорогу. Только всё равно один из верховых попытался достать меня кнутом, но я ушёл от удара. Половину воды выплеснул. И чего лекарка не у реки, а у леса на опушке живёт? Через всю деревню ходить приходилось. А карета, доехав до домика лекарки, остановилась, один из верховых уже стучал в дверь, громким голосом зовя хозяйку. Вернувшись на тропинку, гадая кто это может быть, похоже дворяне какие-то, может тоже помещики, стал буксировать санки дальше. Так дойдя до подворья, обошёл карету, там кучер коней обихаживал, затащил санки, и сняв вёдра, направился к сеням. Нужно в бадейку в доме слить. Тут после всех приключений воды на одно полное ведро наберётся, если по всем трём посчитать.

Я видел, подходя, как из кареты достали маленькое тельце. Кажется, даже детское, и занесли в избу, а так та полна была, и всадники и пассажиры кареты тут были. Слышалось бормотание лекарки, и мне сильно не понравилась обеспокоенность в её голосе. Похоже дело худо.

- Посторонись, - велел я, и пройдя к печи, слил ведро в бадью, после чего поставив пустой ведро на лавку, пол в избе земляной, и осмотрелся.

В избе у дверей стояли те трое верховых, по одеждам служащие, в форме, при саблях и ружьях. Хорошо одеты. На кровати, где я спал, да и сейчас сплю, хозяйка на печи, там ложе занавеской скрыто, лежала девочка лет десяти, по одеждам дворянка, волосы светлые разметались по валику подушки. В её ногах сидел мужчина, тоже в форме и при сабле. Но кто это, без понятия, когда я в царской России жил, такую одежды и форму уже не носили, то я приметил, девочка лежала на боку, поджав колени. Лицо бледное, в капельках пота. Верхнюю одежду с неё уже сняли, вон она на вешалке. Но я и так скажу что с той, с первого взгляда.

- Можно? - спросил я у отца ребёнка, в этом не трудно догадаться, сходство как говорится на лицо.

Лекарка, которая тоже поняла, что дело плохо, отступила, кивнув. Отец девочки меня изучил взглядом, и тоже кивнул. Быстро сняв треух и тулуп, бросив на лавку, я потёр ладони друг о друга согревая руки, и присев у кровати, сказал:

- И кто это у нас тут лежит? Кто этот белокурый ангел? Как такая красавица оказалась в наших диких местах?..

Так задавая вопросы, специально подобранным чарующим голосом, я оттянул веко, осмотрев зрачок, осмотрел язык, посчитал пульс, крайне осторожно пропальпировал живот, спрашивая где больно. Да, последние сомнения отпали, воспаление аппендикса в тяжёлой форме. Девочка по сути не жилец. Встав, ласковыми словами успокаивая девочку, я посмотрел на её отца и молча кивнул на дверь. С девочкой осталась хозяйка, а мы вышли во двор. Я тулуп накинул и шапку прихватить не забыл.

- Часа четыре проживёт, не больше. Воспалении кишки у неё, как лопнет, так от болей в животе вскоре и помрёт, - старясь говорить понятным языком, без медицинских терминов, сообщил я отцу. - Это лечится, и довольно легко. Хирургическим путём. То есть, разрезается живот, удаляется кишка, ушивается. Накладывается шов. Я такие операции делал. Тут есть только несколько моментов. Привезли поздно. Даже сейчас можно спасти, но нет хирургических инструментов и обезболивающего. Это или эфир, или наркотики. Возможно знаете, белый порошок от которого люди становятся безумными, или счастливыми.

- А опиум подойдёт? - вдруг спросил отец девочки. - Мы недавно конфисковали. Китайский.

- В принципе да, только я им не пользовался, дозировки не знаю. А у вас есть опиум? Если есть, то думаю справлюсь и без хирургических инструментов, потребуется пара острых ножей, иголка с ниткой, и довольно много спирта, или другого алкоголя. У вас есть шовный материал, то чем раны зашиваете?

- У меня есть, - сообщил один из всадников.

- Несите всё, - велел я тому, после чего обратился к отцу ребёнка. - А вы подумайте, дадите шанс своей дочери или нет. Она слаба и в результатах я не уверен, привезли бы вы её два дня назад… В общем, думайте, я тоже рискую, соглашаясь на операцию.

- Если это единственный шанс, то я согласен. Парень, спаси мою дочь, за это сможешь просить что угодно.

- Тогда вольную, я тут вроде как крепостным числюсь.

- Крепостное право отменили много лет назад, - в удивлении приподнял тот левую бровь.

- Только местным крестьянам об этом сообщить забыли. Кстати, какой сейчас год?

- Тысяча восемьсот семьдесят седьмой, декабрь семнадцатое. А крепостное право отменили в шестьдесят первом.

Тут один из всадников от кареты принёс ларец, открыв его, прямо во дворе на снегу, я рассмотрел в нескольких отделениях вещество коричневого цвета, слегка липкое. Честно сказать, дозировок я не знаю, поэтому уточнил у отца девочки, может он знал? Тот не совсем уверенно сказал о щепотке. Дальше я стал раздавать указания. Пока отец девочки сидел рядом с ней, успокаивал, хозяйка дома два котла воды кипятила, двое всадников с вёдрами к реке за водой бегали, третий скоблил ножом обеденный стол, который вынесли на середину комнаты, потом кипятком окатили. Я осмотрел кривую иглу, шовный материал, из бычьих кишок нить, всё в спирте вымачивал, два ножа, очень острых что будут заменять скальпели, тоже хорошенько отмыл. Руки отмывал, рядом один из всадников занимался тем же. Тот будет мне ассистировать. Наконец я дал прожевать щепотку опиума девочке, взял поменьше, всё же та имела меньшую массу чем взрослые люди, и когда та начала засыпать, я считал время, мы перенесли её на стол, застеленный чистой простынёй. Лекарка ту уже раздела, полотенцами закрыли грудь и бёдра, дальше мы подошли с ассистентом, отец девочки сидел на табурете, держал кисть руки и по своим карманным часам считал пульс. Тот перестал частить, замедлялся. Убедившись, что та уснула и не реагирует, я стал делать первый разрез. Вообще, на кажущуюся простоту операции, всё это для меня довольно тяжело морально. Мне действительно было жаль девочку, и она была по сути на пороге смерти. Я желал вылечить её, поэтому и рискнул. Про вольную я так сболтнул, меня она не интересовала, ещё неделю и я собирался покинуть дом лекарки и уйти лесами к Омску.

Операция прошла вполне неплохо, правда под конец, когда зашивал разрез, та застонала, зашевелилась, пришлось ускорить накладывание шва, и успел. Омыл тряпицей смоченной самогоном рану, наложил повязку и девочку понесли на простыне на койку. Там завернули в медвежью шкуру и понесли из дома наружу. Там в карету и уже в дом местного старосты, он большой. Лучшую кровать выделили. Пока шла операция, служаки оббежали деревню, выбрали дом и встали там на постой. Я уже сообщил, что если операция пройдёт благополучно, то девочка тут задержится минимум на десять дней пока не сможет выдержать дорогу, а лучше больше.

Я хотел помочь лекарке прибраться в доме, но та замахала руками. Сама справится, да и позвала та на помощь одну из соседок. А меня взяли под руки и посадили рядом с девочкой. Я у её отца часы взял и отслеживал пульс. Частит. А вообще по грани прошли, я под конец думал не переживёт девочка операцию, но та крепкой оказалась, выдержала всё же. Теперь осталось уповать на её организм. Когда я доставал кишку из живота, та лопнула прямо у меня в руках, запрыскав мою одежду и пол, хорошо не над раной произошло, грязь не покапала. Отец девочки и мой ассистент были изрядно впечатлены. Я же отмыл руки в корыте, куда слили две бутыли самогона, и продолжил операцию всё ушивая. Лекарка, что суетилась рядом, успела всё отмыть от того что в аппендиксе было. А с ассистентом мы были в косынках, чистые тряпицы закрыли волосы, и нижнюю часть лица вроде масок. Даже отца девочки заставили также всё скрыть. Я опасался грязи что могла попасть в рану.

А сейчас в одном исподнем сидя у кровати девочки, одежду я отдал хозяйке дома постирать, всё же забрызгало её, чуть позже мне хозяин принёс штаны сына и рубаху, я размышлял, что из всего этого выйдет. Но то что бежать придётся скоро, я понимал. Слишком заинтересованный взгляд был у отца девочки. Не похож я на крестьянина, тут за плечами несколько университетов маячили. Да я особо и не скрывался. А через четыре часа после окончания операции, меня как раз покормили, рисовой кашей на молоке, девочка очнулась. Пока взгляд расфокусирован, но я был рад тому что та пришла в себя. Пусть застонала от боли, руку на повязку положила, последнюю я ослабил, но главное в себя пришла. Когда та смогла отвечать на вопросы, боль в брюшине потихоньку стихала, оставаясь ноющей, я опросил её, после чего сам напоил. Отец девочки что присутствовал в комнате, внимательно за всем наблюдал. Велев девочке спать, я сказал отцу:

- Пока прогноз хороший, думаю всё будет отлично. Держите, - протянул я тому его часы.

- Оставь себе, считай подарком за спасение девочки. И вот, ещё десять рублей.

Смущаться я не стал, взял золотую монету царской чеканки и убрал за пояс, карманов у штанов и рубахи не было. Дальше пришлось ждать, меня от кровати не отпускали. Хозяйке дома я уже сообщил что можно кушать девочке, и та сготовила. Так что осталось ждать, когда та очнётся. Я проверял температуру, лоб горячий, но пока терпимо, и дремал на табуретке рядом. Девочка проснулась под утро, уже светало. Я её опросил, потом уступил место отцу девочки, который сам с ложки кормил её. Пшённой кашей с жаренной рыбой, и дал напиться чая. После этого ещё один осмотр и опрос, после чего я сказал девочке:

- Ну что ж, нужно вставать.

На меня удивлённо посмотрела не только девочка, но и её отец.

- Разве ей можно?

- Нужно.

Я лёг на пол и показал, как той нужно вставать, обучил наглядно, потом помог, та постояла, голова кружилась, и начала ходить от стены избы к другой стене. Сделала так десять заходов и легла. Девочка в подобии ночнушки была, так что не стыдилась. И вот так следующие восемь дней и прошли. Анна, так звали девочку, быстро восстанавливалась, вчера я снял швы. Сегодня утром отец девочки собрался, и куда-то укатил, только одного подчинённого оставил. Я так подозреваю к местному помещику поехал. Я подумывал сбежать, но сторож, что охранял девочку, присматривал и за мной, шагу без присмотра не сделать. А к обеду офицер вернулся, и протянул мне бумагу.

- Это вольная, твой паспорт. Теперь ты свободный человек, Михаил. Я держу своё слово.

- Благодарю.

Взяв бумагу, изучил что написано на пергаменте, действительно вольная, с подписью и печатью помещика. Печать не чёткая, небольшая, подозреваю оттиск сделан перстнем. Я аккуратно его сложил, и убрал за пазуху. Анна уже окрепла, и я решил, что дорогу та выдержит, так что мы стали собираться, отец Анны попросил сопроводить их до Омска, куда те направлялись. Я уже в курсе кем тот был. Да и тот знал, что я сирота, и думаю догадался что задерживаться тут я не планировал. Отец Анны был ротмистром корпуса жандармов, командовал управлением в Омске. У него тут неподалёку поместье, куда он заглянул по пути в город, возвращался из служебной поездки с четырьмя подчинёнными. Кучера я тоже считаю. В поместье отдыхала супруга с тремя детьми, а с приездом отца старшей дочери стало плохо, вот он её в охапку и рванул в Омск, к местным врачам. А когда той совсем поплохело, кучер и предложил заехать к деревенской лекарке, он из этих краёв был. Пребывавший в отчаянье отец, тот тоже понимал, что та угасает, согласился. Да и моё предложение всколыхнуло у того надежду, утопающий хватается за соломинку, поэтому я и получил добро на проведение операции.

А так мы ещё на два дня задержались в деревне, после чего собравшись, подчинённые офицера в соседней избе на постой встали, охраняли нашу, ну и покатили по льду реки в сторону Омска. Недавно снегопад прекратился, так что дорога мягко стелилась под полозьями кареты. А с лекаркой я попрощался, обнял ту на прощанье, и поблагодарил за своё спасение. Ту золотую монету, что при мне была, я и вручил опешившей травнице, сказав, что моя жизнь стоит дороже, а это всё что есть. И отказался забирать обратно. Пусть корову себе купит, а то совсем живности нет, кроме кота и собаки. Дорога стелилась под полозьями кареты, двое всадников скакали впереди, один сопровождал карету. Я приметил что солдаты приготовили оружие, всё держали под рукой. Анна полулежала на одной скамье, где была брошена шкура, а мы с её отцом сидели напротив. Дорога до Омска, не смотря на дальность в сто вёрст, заняла три дня. Ночевали в мы в деревеньках, даже постоялый двор один раз был. Правда, я его сразу зачурал, клопы, поэтому ночевали в той избе где было чисто. На всю деревню всего пару домой где не было клопов, эта живность в России настоящее бедствие. Мы въехали в город в час дня, часы это довольно точно показывали. У ротмистра Сомина в городе был небольшой кирпичный дом, туда мы и проехали. За время пути отец девочки попросил присмотреть за той несколько дней, и я согласился. Пока осмотрюсь в городе, будет стол и пища. Так что Анна отправилась к себе в комнату, у той своя спальня была, прислуга нас встречала, а мне выделили место среди дворни. Те на лавках спали. Вещей у меня не было, только одежда и часы, вот и всё имущество, так что раздевшись, проверил как девочка. Та устала с дороги, но в порядке. Узнал, что дворня баньку затопила, стал готовится к помывке, после дороги милое дело. Да и одежду в стирку отдал. А горничная протирала девочку влажными тряпицами. Баню я той запретил. Вот только взгляды ротмистра. Уж очень они мне не нравились, и правильно не нравились, на следующий день я сбежал. Случайно подслушав один разговор между ротмистром и одним из его подчинённых, поручиком.

Причина в уходе была. Утром врач приходил, осматривал Анну, это без меня было, о чём-то тот долго общался с ротмистром, после чего отбыл. Я лишь мелком врача видел, очень у того задумчивый и заинтересованный вид был. А вот после обеда, я как раз поел, щи были, и отправился к Анне, как услышал обрывок разговора. Подкрался к двери кабинета хозяина дома и услышал, как тот поручику описывал много странностей во мне. А тот по долгу службы мимо подобного феномена пройти просто не мог. Меня насторожили такие слова, как «допрос», и «отвезти в столицу». К чёрту всё. Анна вполне на поправку идёт, так что моё присутствие не требуется. Выйти через парадный вход я не мог, там дворник сторожит, ему велено меня не выпускать. Так я вышел через чёрный ход, всё моё при мне, перемахнул через забор к соседям и вышел на улицу, там быстрым шагом направившись прочь. Теперь на очереди добыча средств к существованию.

Я помнил про клады, кстати, Россия была впереди планеты всей по количеству находок, в районе Омска тоже были, но более современные, их ещё не заложили. Но имелось три клада которые сейчас уже должны быть, однако долбить мёрзлую землю мне было нечем. Да и зимой найти нужные ориентиры сложно. Так что я решил использовать проверенный способ. В одной из жизней, в тысяча девятьсот четырнадцатом году, я добыл первичные средства спровоцировав на нападение бандитов. Я собирался поступить также и тут. Раз один раз схема сработала, почему сейчас не сработать? Приметив трактир, я прошёл мимо. Вид слишком прилизанный, скорее для более почтенной публики, чем для местных отбросов. Найдя другой, ближе к окраине, тут пара заводов было, я зашёл внутрь, осмотревшись, и демонстративно достав часы, те серебряные и цепочка из того же материала, посмотрел время, громко хлопнув крышкой, и убирая в карман часы, подошёл к трактирщику что общался с довольно большой компанией.

- Меня хозяин послал, спросить хочу, у вас сегодня можно день рождения справить? Из купцов он.

- Сегодня нет, уже занято время.

- Ясно, извините.

Покинув трактир, я направился прочь. К сожалению, как я не проверялся, никто так за мной и не шёл, пришлось искать другое злачное место. Тоже трактир был. В этот раз сработало, двое встали и направились за мной. Место тихое я уже приметил, тут в сугроб оглоблю сломанную сунул, нашёл её на соседней улице, у забора валялась, свежая, снегом ещё не припорошило. Когда я свернул в этот закуток между домами и стал возится с завязками штанов, как будто по маленькой захотел, те быстро сблизились. Тоже понимали, что место удобное для их работы. Оба достали ножи. Быстро присев, я встал уже вооружённый, и ткнул острым концом в коленку одного из бандитов и обратными хватом по руке второго, и сделав обманный финт ему же по голове заехал, а потом и первому, что сипел от боли, качаясь на одной ноге. Вырубил. Проверив, пульс был, это хорошо, убивать их мне было не за что, те грабители, но на убийц не похожи. Я подобных людей нутром чуял.

Присев, я сразу забрал ножи, и стал обыскивать тела, не забыл по голенищам меховых сапог пройтись. У одного револьвер нашёл, линейный русский «Смит-Вессона» образца 1872 года. Не самовзводный. Переломив, осмотрел пустой барабан, патронов в карманах тоже не было. Понятно, расстреляли и используют как пугач. Оружие не чищено, свежий нагар заметен. Убрав револьвер за ремень, я продолжил поиски, мелочь, монеты, банкноты как я знал сейчас в России не в ходу, небольшой засапожный нож, отправившийся за голенище моих онучей. Бедные грабители, и взять с них нечего. Три ножа, револьвер без патронов, в двух кошелях монетами набралось где-то десять рублей, сумма для России довольно приличная, корову можно купить. Початый коробок спичек у одного. У него же мешочек махорки, и трубка. Последнюю оставил, а спички табаком взял. Больше ничего не было. Так что оставив тех лежать, скоро придут в себя, я покинул этот закуток, и направился к рынку. Где он находится, мне было известно, ещё вчера узнал у дворни Сомина, а тут, когда готовился к добыче средств, мимо проходил. Шёл быстро, но не бегом, бегущие привлекают внимание, а я этого не хотел. Было три часа дня, когда я оказался на территории довольно большого рынка. Тут торговали лавочники и немало крестьян из окрестных сёл.

Быстро осмотревшись, я вышел с территории рынка и прошёл к цирюльне. Очередь небольшая была, я её отстоял и занял лавку. Мастер спросил:

- Как стричь?

Пока я ожидал своей очереди, то успел посмотреть, как цирюльник работал, качественно и уровень стрижек высокий, было из чего выбирать, поэтому ответил:

- Как того господина в красной куртке.

- Хорошо.

Дальше защёлкали ножницы, работал тот расчёской и ножницами. Довольно долго, куча волос, состриженных с меня, росла вокруг лавки. Заказал я типичный полубокс. Или нечто похожее, что мне понравилось. Когда тот закончил, я осмотрелся в зеркало, оставшись довольным работой, оплатил, стрижка стоила две копейки, но я дал три, поблагодарив за работу. Цирюльня была не из дешёвых. Поправив шапку, не привычно, такая копна волос была, а тут на глаза падать стала, я вернулся на территорию рынка. Первым делом я продал оба ножа, те мне не понравились, пустой кошель, мешочек с махоркой. За всё смог получить тридцать шесть копеек. Теперь покупки. Приобрёл новенький отлично сшитый заплечный вещмешок. Нашёл и приобрёл небольшой топорик, охотничий нож с ножнами, моток верёвки в десять метров длинной, лыжи охотничьи. Приметив, купил кусок брезента, или что-то на подобии брезента, размером четыре на четыре метра, как палатку можно будет использовать, материя очень плотная. Купил вязанные перчатки, а то у меня не было, руки часто греть приходилось, а также запасные портянки, облезлую волчью шкуру и одеяло. Из посуды минимум, трёхлитровый котелок взял, большую кружку вместо чайника, ложку с вилкой, столовый нож и глубокую жестяную тарелку. Из увари всё. Из припасов, взял соли мешочек, заварки немного, кило сухарей, десять головок лука, риса два килограмма, гречки тоже два, и четыре гороха. Тут вяленное мясо продавали, купил пол кило, и двухкилограммовый шмат солёного сала. Деньги быстро уходили, но я приобрёл охотничьи санки, на которых разный груз перевозить можно. Приметил остриё остроги без черенка, купил. На этом всё. Вещмешок за спину, а лыжи, шкуру со скаткой одеяла, тюк брезента и топорик на санки убрал, связал всё верёвкой чтобы не выпало, санки буксировал верёвкой что привязал к поясу, так руки свободны. У меня осталось рубль и шестнадцать копеек. Вроде как НЗ, но было куда потратить. Дойдя до одного из магазинов, санки я с собой затащил в помещение, и пройдя к приказчику, сказал:

- Меня хозяин послал, велел патроны купить к русскому револьверу.

- Продаются патроны в пачках, двадцать пять патронов и пятьдесят.

- Двадцать пять, сколько стоить будут?

- Рубль.

Передав монеты, я получил бумажную пачку. Осмотрел сверкающие тупоносые патроны, то что нужно, патроны именно те, я убрал их в кошель, а последний за пазуху. После этого забрав санки, направился к выходу из города. Уже темнеть начало, когда добрался. Там снял лыжи с санок, одел, осмотрелся, и двинул прямо по заснеженному полю в сторону леса. К дорогам я не выходил, мало ли там посты есть. С лыжами было хорошо идти, широкие, не проваливались. Добравшись до опушки, я зашёл в лес, там достал из-за пазухи кошель и револьвер, и вскрыв пачку, снарядил оружие. Все шесть цилиндриков уместились в гнёздах барабана. Теперь заряженное оружие убрал обратно, патроны высыпал в кошель к редким монетам, и направился дальше, внимательно поглядывая по сторонам. Ночь была, но белый снег давал такую подсветку, что было всё хорошо видно. Углубился я на километр, когда вышел на лесную заснеженную дорогу с хорошо накатанным санным следом. Пройдя дорогу, прошёл ещё метров четыреста, наткнувшись на ельник, и стал разбивать лагерь. Нарубил лапника, развёл костёр, спички были в тему, хотя чую надолго их не хватит, четыре спички использовал чтобы разжечь наструганные лучины. Над лапником растянул на палках брезент, прижав края кусками снега. Я воткнул срубленные топориком палки, закрепив на них поперечную, вот и получалась основа для палатки. Размера плотной материи хватило и на стенки, и на вход, то есть, если пурга начнётся, внутрь не заметёт. Над костром повесил набитый снегом котелок, тут же поставил и кружку. Есть уже хотелось, время восемь вечера, так что я стал готовить супчику.

Настрогал немного мяса, сала, бросив в кипящую воду, слегка посолил, добавив немного пряных специй, потом через десять минут добавил лука, тот промёрз, но почистить и нарезать я смог, и высыпал пшённой крупы. Пока похлёбка доходила, я три сухаря достал, заправил кипящую в кружке воду заваркой, сняв с огня, ну и прямо из котелка стал есть, тарелку не доставал. Макал сухари в суп, давая размокнуть и так ел. Пол котелка, почти литр ушло, попил чаю, и стал готовится ко сну. Котелок с оставшимся супом убрал в палатку, в сторонку, чтобы не перевернуть во сне, утром разогрею, все вещи тоже в палатку, санки у входа, и устроившись на волчьей шкуре, которую настелил на лапник, накрылся одеялом, не раздеваясь, и вскоре уснул.

К утру я замёрз, отчего и проснулся. Однако не обморозился, хотя снаружи на мой взгляд было где-то минус десять, ближе к пятнадцати. Выбравшись наружу, побегав по пятачку, высоко задирая ноги, сделал зарядку, чтобы разогреться, а то руки трясутся, использовал две спички, но костёр разжёг, повесил котелок, суп разморозить, кружку тоже, снегом набил и поставил, подкинул дровишек, и стал собираться. Свернул тюк брезента, всё скатал и убрал на санки. Только вещмешок стоял раскрытым, я в него котелок убрать планировал, да ложку с кружкой. Когда суп стал булькать, заварил чаю, и поев горячей пищи, меня от неё разморило, отогрелся, суп доел, да и на чай место хвалило, всё оттёр снегом, и протерев запасной портянкой, убрал в вещмешок. Вот так всё закрепил, мешок за спину, поправляя лямки, надел лыжи, и буксируя санки с поклажей, отправился дальше прочь от Омска. Ночевал я километрах в пяти от него, не дальше.

Двигаясь по лесу, я поглядывал на деревья, мне нужно найти ровную крепкую ветку для остроги, вещь нужная, тем более та не только как оборонительное оружие, но и для рыбалки сгодится. Прорублю лунку, буду ждать и гарпунить рыбу. Ничего другого для охоты у меня не было. Револьвер — это так, отбиться от неприятностей. Найти нужный материал удалось вскоре, срубил, ошкурив, и смог закрепить остриё. Попробовал, доработал рукоятку ножом, чтобы хорошо лежало в руке, и так держа в руках острогу и двигался дальше. А направление я держал в сторону Чёрного моря. Нужно преодолеть почти три тысячи километров, может даже чуть больше. Надеюсь дойду к лету. Я особо не торопился. А острогу удалось испробовать только через неделю. Два дня шёл и питался купленными припасами, потом три дня в палатке пережидал пургу, и как рассвело, и та стихла, направился дальше. Вышел к реке, чему обрадовался, запасы провизии к концу подходили, прорубил лунку и стал ожидать. Уже через десять минут показалась спина рыбины, выплыла подышать. Быстрый удар, и бьющаяся на остроге форель, отлетает в сторону, падая на лёд. Так я семь штук набил, сразу очищая и разделывая. Та замерзала и теперь её можно долго хранить. Вот так пополнив запасы, я на рыбе прожил ещё две недели, пока окончательно крупа не закончилась. Как не экономил, супы в основном варил, а всё же опустели запасы.

Выйдя на дорогу, до наступления темноты часа три оставалось, я по санному следу дошёл до опушки и направился дальше. Деревенька что дымила трубами была похожа на сказочную картинку своим видом. Дойдя до окраины, тут меня встретили несколько детишек, узнал у кого провизии можно купить. Лавок тут нет, отправили к старосте, тот всех гостей встречал и опрашивал. Сказал ему что из Омска иду, показав бумагу что вольный, имею подобие паспорта. Именно у него и купил припасы, потратив последние шестнадцать копеек. Тут денег почти не видели, всё меновой торговлей получали, так что, то что я хотел, получил легко. Это овощей, то что те поморозятся, я не опасался, десять кило дроблённой пшеничной крупы, гороха три кило, пшеничной муки пять. Этого мне надолго хватит. А соль ещё была. От старосты я узнал, что завтра в дальнее село, почти сотня вёрст, к родственникам отправляется один из местных, вот я и сговорился чтобы тот меня подвёз, это практически по пути было. Нормально, два дня ехали, переночевав в деревеньке, а дальше я снова своим ходом. Когда по местным дорогам, но большинство сам на лыжах шёл. Дважды с попутными обозами время сокращал, и так в конце февраля дошёл до Оренбурга. Кстати, когда с рассветом входил в город, буксируя свои санки, то расслышал свистки и гудки паровозов. Оказалось, в городе уже железная дорога была.

Я специально переночевал за пределами города. Платить за постой мне было нечем, а всё что удавалось заработать в пути, не без этого, тратил на закупку продовольствия и припасов. Кресало с кремнем купил, чтобы огонь разжигать, спички-то давно закончились. В Оренбурге я планировал повысить своё материальное положение. Добыть средств, пару коней приобрести, и двигаться дальше верхом, что заметно увеличат скорость движения. Оружие нужно, хотя бы охотничье. Пару раз револьвер мне пригодился, но стрелял в воздух, отпугивая разную хищную живность, и всё. Двигался я по диким местам и людей встречал редко, лишь выходил к населённым пунктам, где покупал припасы. Обычно обменивал на добытую рыбу или мясо. Пару раз кабанов брал острогой. Точнее кабанчиков. Сейчас же двигаясь, поглядывая вокруг, себя осмотрел, да уж, походная жизнь заметно сказалась, одежду нужно менять, истрепалась, дыры от угольков, с костра попадали, почернела от дыма. В общем, на дикаря я смахивал.

Добравшись до местного рынка, осмотрелся от входа, и направился к местным скупщикам. Те скупают всё что предложишь, хотя и цену дают небольшую. Вот местному скупщику я и предложил выкупить одну находку, что я сделал километрах в сорока от города. Я там павшую лошадь нашёл, верхового коня, всадника как не искал, так вокруг и не обнаружил, но снять седло с пустыми чересседельными сумками смог, вот и привёз на рынок. Внимательно смотрев седло и сумки, скупщик пожевал губами и предложил рубль. Торговались мы долго, но остановились на двух с половинах рублях. Поискав, я смог снять жильё в небольшом домике, где проживала старушка, без кормёжки, только ночевать. Оставив там все вещи, я вернулся на рынок, там купил неплохое пальто, было не так и холодно, штаны, отличную шапку. На сапоги денег не хватило. Переоделся, продав свою верхнюю одежду, копейки выручил, и дальше прогуливаясь по трактирам, засвечивая часы, искал возможность подзаработать. То есть, работал по старой вполне работающей схеме, провоцировал бандитов, считая всё с них взятое своими трофеями. Трижды удалось взять трофеи с разных групп, держа тех под прицелом револьвера. Потом ставил на колени и вырубал ударами по затылку. Но не убивал, а вот четвёртую группу, от неё так и несло могильным холодом, не только на прицел взял, а связал главаря, и убил остальных. А у главаря, попытав, выяснил где у того схрон. Навестил его, он тут в городе был, и забрал. Теперь у меня на руках почти две тысячи рублей золотыми и серебряными монетами. Хорошие запасы.

На рынок возвращаться я не стал, поужинал в трактире, и добравшись до места постоя, вскоре уснул. Одежду нужно менять, она засвечена, завтра с утра это сделаю, закуплю всё что нужно, коней, и отправлюсь в Крым. Я ещё раздумывал, обустроится там, или купив какое парусное судно, отправиться путешествовать по морям. Я вообще морская душа и мне последняя идея нравится. А когда я уже почти заснул, в дверь замолотили кулаками, а возможно и сапогами. Старушка побежала открывать, а я, достав револьвер из-под подушки, взвёл курок, продолжая лежать на лавке, направил ствол на вход. К моему удивлению, это оказались не бандиты, что меня могли выследить и прийти свести счёты, а трое жандармов, теперь уж их форму я знаю. Был офицер, поручик, и двое унтеров. Поручик, пройдя в избу, при слабом огне лучины рассмотрел сверкнувший ствол револьвера, чуть помедлил и скомандовал подчинённым:

- Подождите меня снаружи.

Те косясь на меня, вышли, прихватив хозяйку, а я, откинув одеяло, сел на лавке. Та широкая, боком вполне позволяла спать. К сожалению, больше ночевать не на чем. Никаких кроватей или коек тут не было. Сама старушка на печи спала. Да и духан застарелого пота с дымом от костра от меня также шёл. В последний раз мылся в бане почти три недели назад в одной из деревенек. Я планировал, купив новую походную одежду, посетить общественную баню, тут в городе такая была, я узнавал, но запланировал это именно на завтра, так что встречал незваного гостя как есть. Привести себя в порядок я не успел.

- И чем же я заслужил такое внимание от вашей службы?

Честно сказать, меня это до сих пор интересовало. То, что меня ищут по всей России, я не верил. Думаю, ротмистр Сомин в Омске поискал, не нашёл и махнул рукой. А вот события что произошли сегодня, вполне укладывались в ситуацию. Все же три группы грабителей я отпустил живым. Меня могли запомнить, да и наверняка запомнили. Странно только что я наблюдал жандарма, а не полицейского. Может кто из бандитов стучит им, выследил меня и слил своему куратору? Сейчас узнаем.

- Тебе известен такой офицер, как ротмистр Сомин? - присев у двери на лавку, спросил поручик.

- Чёрт.

- Значит, известен, - сделал тот правильный вывод. - Да и описание сходится. Ты даже не представляешь, как я был удивлён, когда лично тебя увидел на улице. Сперва думал, что ошибся, но внешнее описание, одежда, всё сходится. Проследил как ты тут заселился и вот навестил.

- Навестил и навестил. Что надо?

- Понятия не имею, в поисковом листе отмечено, найти и сообщить. Сообщить я успел. А как ты на место постоя вернулся, мне доложили.

- Арестовать себя я не дам, не вижу проблем положить вас, вы не бойцы, против меня ни что, уйду, ночь скроет.

- Хм, честно. Можешь не волноваться, об аресте и слова не идёт. Просьба найти, и попросить проследовать в столицу.

- Чего? - не понял я.

При этом сидя на лавке, дотянувшись до одежды, я одевался. Револьвер положил рядом, если что, схвачу его быстро. Я успел натянуть штаны и намотав портянки надеть обувь, а когда я брал рубаху, тот и сообщил такую новость.

- Я сообщил всё что было написано в поисковом листе. Ах да, ещё просили быть вежливыми. Ты похож на сбежавшего дворянского сына, мы уже пари устроили, так это или нет. Я выиграл приз?

- Нет, - улыбнулся я. - Я крестьянский сын. Может какой дворянин с кем из моих предков и крутил роман, но мне об этом не известно. Я сирота. Случайно встретился с ротмистром Соминым, у него дочь умирала, меньше суток оставалось. Воспаление аппендикса. Если вам известно, что это означает.

- Нет, не слышал никогда.

- Воспаление отростка кишки в животе, когда та лопается и гной с грязью оказывается в животе, то человек умирает от жутких болей. Я хирург, учился на него, провёл девочке операцию, она её пережила и высокими темпами восстанавливалась. Сомин смог получить паспорт на меня, я теперь вольный, подарил часы. Для врача они нужны, а у того часы на удивление точные. Потом я услышал, как тот общался с подчинённым, на счёт меня, мне не понравилось услышанное, я вольный, вот и ушёл. Не думал, что тот меня искать будет. Что ему надо?

- Для десятилетнего мальчишки твоя речь слишком правильная, чувствуется высокое образование. Не удивительно, что Сомин тобой заинтересовался. Я бы тоже обратил на тебя внимание.

- Мы с ним десять дней в одной избе прожили, пока дочка его после операции отходила. Немало поговорили. У Сомина походные шахматы с собой были, играли. Я специалист по шашкам, но и в шахматах неплох. Пятьдесят на пятьдесят. То он выигрывал, то я. Но большинство ничья. Мы оказались игроками одного уровня. Хм, а может фехтование его удивило? - задумался я, надев жилетку. Осталось пальто и шапку. Ещё и вещи собрать.

- Фехтование?

- Ну да, скучно эти десять дней было, вот мы и разминались во дворе. Я взял саблю у одного из урядников, для меня она тяжела оказалась, и мы с ним сошлись. Я хорошо фехтую, но тело плохо тренированное, так что победы за ним были.

- Какие у тебя планы?

- А тебе зачем?

- Слушай, Михаил, тебе не кажется, что тыкать человеку, обличённому властью, офицеру, это неправильно?

- Нет, не кажется.

- Так какие у тебя планы? Судя по направлению движения, ты куда-то на юга идёшь?

- Ага. Доберусь до черноморского побережья, куплю какой баркас и отправлюсь путешествовать. Разные страны посещу.

- Знаешь морское дело?

- Знаю.

- Ты действительно интересен. Врач, моряк… Кто ещё?

- Знаешь, есть такая детская поговорка: будешь много знать, скоро состаришься. Подумай над её смыслом.

- У нас в одной из гостиниц номера есть, предлагаю тебе там переночевать, а как прибудет тот, кто тебя заберёт, попрощаемся.

- Извини, поручик, для меня свобода дороже. Не терплю власти над собой, так что попрощаемся, я ухожу, а вы сделаете вид что меня не видели. Скажите, что обознались.

- Михаил, ты должен понимать, что мы не можем тебя упустить. Приказ поставлен довольно ясный. Силой действовать нельзя, хотя очень хочется, но может есть возможность тебя уговорить?

- Хм? - задумался я, закончив собирать вещи, поручик всё также сидел у двери на небольшой лавке, положив ногу на ногу, и с интересом за мной наблюдал. - Да мне вроде ничего не нужно. А если что нет, сам добуду. Хотя-я-я…

- Что? - сразу спросил поручик, когда я взял паузу.

- Да вот хочу в казаки вступить, но не в служивые. Служить я могу только себе. Хватит начальников над головой, до сих пор спина даёт о себе знать.

- Ты хочешь пройти посвящение в казаки?

- В точку. В Северной Америке буду пугать американцев своим видом, когда доберусь до тех мест.

- Я сам из казаков, могу организовать посвящение.

- Когда прибудет тот, кто меня забрать должен?

- Дней через десять.

- Добро, остаюсь. Идём к гостинице, про которую ты говорил. И хозяйку дома верни, наверное, уже замёрзла на улице.

Собравшись, я покинул домик. Старушка шустро нырнула на печку, отогреваясь. Тут сани были, вот на них мы и доехали до гостиницы. Там меня заселили, я узнал, что баня ещё тёплая, отдал всю одежду, кроме верхней, в стирку и отправился в баньку. Отлично помылся. Жаль парка не было, не попаришься, остыла для этого.

Сопровождающий прибыл через восемь дней, а не через десять. Это был уже хорошо знакомый мне ротмистр Сомин. С ним двое унтеров. Сопровождал их поручик Адамов, тот самый что меня уговаривал остаться. Нашли они меня в станице в десяти километрах от Оренбурга, где я эти восемь дней и проживал в семье одного из местных казаков. Я уже купил себе двух коней, отличного вороного, верховой, и вьючную каурую кобылку. Одет я в казачьи одежды, папаха на голове, так как прошёл посвящение в казаки, с трудом, но прошёл, на боку шашка, на ремне кобура с револьвером, в чехле справа у седла «Берданка», второй модели, с другой стороны в оружейном чехле «Винчестер-1873». Семнадцатизарядное оружие. В данный момент под присмотром шести пожилых казаков, которые уже шесть дней как без продыху обучают меня, на скаку рубил лозу. Именно это и увидели прибывшие гости. Встретил я их без особого интереса. Ну отправимся в Петербург, и что? Я и оттуда, если захочу, сбежать смогу.

Пока гости покидали сани, на которых приехали, оба унтера верхом были, я закончил упражнение и подскакал к учителям, узнать какие будут замечания. Их хватало. Ещё бы, я ранее никогда с седла не рубил, как-то другая сфера интересов была. И вообще, почему меня лётчика отправили в такое далёкое прошлое? Я тут не смогу использовать свои основные умения, лётные. На втором месте морское дело. Я и посвящение-то прошёл из-за своих исключительных умений послать пулю именно туда куда и хочу. С седла, при перебежках, перекатах, или стоя на месте. В этом селе, станице, как её называют, проживало почти две сотни казачьих семей, и числилось три сотни казаков. Так вот, только двое были моего уровня стрелками, так что я показал класс. Вот на шашках я был ниже среднего и меня всё это время активно подтягивали до нужного уровня. Если доберусь до столицы, то обращусь к казакам что там несут службу, старики обещали письмо написать. А так, закончив выслушивать замечания, те были вполне по делу, кивал, запоминая, после чего держа коня под узды направился к гостям.

- Здорово, Андрей Алексеевич. Как Анна?

- Ты почему сбежал? - с ходу в карьер спросил тот.

- Я человек свободный, что хочу то и делаю, - нахмурившись, такой наезд мне не понравился, ответил тому, тут же повторив прошлый вопрос. - Так как там Анна?

- Хорошо Анна, наши врачи как паломничество устроили, всё ходили, опрашивали что и как делали. Мне сказали, что такие операции не проводятся.

- Почему это? - искренне удивился я.

Я изучал в медицинском университете Буэнос-Айреса уроки истории медицины, и точно помню, что там говорилось о девятнадцатом веке, когда началась эра операций по этой болезни. Может чуть позже начнётся, лет через десять? Однако сейчас лезть в дебри истории медицины я не хотел, поэтому пока ротмистр искал ответ на мой вопрос, сам спросил:

- Так чего вам от меня надо? Спасибо за Анну сказали, оплату я получил. Вроде долгов друг перед другом у нас нет.

- Нет, - согласился тот. - Я хотел тебе предложить работу. Ты говорил, что военно-полевой хирург…

- Это когда я такое говорил?! - возмутился я.

- Когда мы на карете в Омск ехали.

- Э-э-э… вроде что-то такое вспоминается. Но я уставший был, может и ляпнул.

- Так ты хирург?

- Да хирург-хирург. Так что надо? Ближе к телу. То есть, ближе к делу.

- Мой отец, мы о нём говорили пока ехали в карете к Омску.

- А-а-а, всё, вспомнил. Пулевое ранение руки, не сгибается. Я что-то говорил про возможность восстановления руки. Ну да было такое. Тут осмотр нужен, со слов я узнать степень повреждений не могу. А вот после осмотра, тогда точно скажу. Между прочим, тогда в карете я об этом тоже говорил. И что, меня искали по этому поводу?

- Именно так. Оплату за работу гарантирую.

- Хм, я не против. Вы купите мне медицинские инструменты, хирургические. Лучшие образцы. Это и станет оплатой.

- Договорились.

- Мне нужен час на сборы.

- Добро.

Попрощавшись со стариками, я доскакал до дома где проживал, вывел с конюшни свою вьючную, и загрузил её вещами, у меня специальные кожаные сумки были для этого. Часть вещей и верховой вёз. Попрощавшись со всеми кто дома был, моего места постоя, я доехал до центра станицы, гости и казаки тут были. Снова прощаться пришлось и дальше мы поскакали в город, а вечером этого же дня на пассажирском поезде отбыли в столицу. Оба моих коня находились в вагоне для перевозки лошадей. А вещи большей частью в багажном отсеке. Только оружие и личные вещи при мне. И да, от тех двух тысяч что я взял с бандитов, осталось полторы, закупка и снаряжение стоило немалых денег.

Так восемь дней мы до столицы и добирались, пока не сошли на перроне Санкт-Петербурга. Отец у ротмистра был генералом в отставке, по ранению в запас отправили, дом неплохой имел, туда меня отвели и заселили. Тут помылся в корыте, душа в доме не было, а баню обещали к вечеру, а я до вечера грязным не хотел ходить. Мы утром прибыли. Вещи мои в комнате, лошади в конюшне, пока всё идёт как надо. Самого генерала дома не оказалось, у друга гостил в Петергофе, но вскоре, в ближайшие дни, должен быть.

- Как устроился? - постучавшись, поинтересовался Сомин, проходя в мою комнату.

Я уже одел запасной комплект нательного белья, тот в котором в дороге был, передал в стирку прислуге, казачья форма тоже была в стирке, так что я и ходил в белом нательном белье. Халат что ли купить?

- Да неплохо, тепло и кровать есть, что ещё казаку нужно?

- Думаешь у нас в доме есть что опасаться? - поинтересовался тот, кивнув на оружие. Шашка лежала на столе, револьвер рядом, обе винтовки прислонены к стене, и всё заряжено, всё готово.

- Я стараюсь всё предусмотреть.

- У тебя есть запасной комплект одежды? Хочу представить тебя супруге и детям. Они со мной. Кстати, меня перевели в столичное управление. Уже месяц как дела принимаю.

- Поздравляю. А одежды запасной нет. Я быстро расту, смысл шить много, а казачья одежда крепкая, мне бы хватало пока не пришлось новую шить, как подрасту.

- Хм, велю прислуге посмотреть в сундуках, должна моя детская одежда остаться. Сыну моему пять лет, его не подойдёт.

- Хорошо.

Принесли мне детский матросский костюм, только его подобрать смогли. Мой размер. Одежду тоже уметь носить нужно, и я умел, так что зашёл в обеденную залу, время час дня, в доме генерала именно в это время принимают пищу, и был представлен семье ротмистра. Вёл я себя как истинный аристократ, ни словом или движением не выдал что крестьянин. Благо опыта было изрядно, в одной из жизней был им, да ещё жена княгиня, хорошо в этих делах натренировала. Та с большим изумлением наблюдала за мной, пока шла процедура знакомства. Я её ручку поцеловал, дочери её, Анне, подмигнув последней, всё же мы уже знакомы, с младшими сыновьями познакомился, пяти и трёх лет. Супруга ротмистра поблагодарила меня за дочь, и дальше пригласила к столу. Двое слуг прислуживали во время обеда. Когда мы расселись, то семья Соминых помолилась, на что я смотрел с лёгким налётом заинтересованности.

- Ты христианин? - спросил Сомин.

- Атеист.

- Не веришь в Бога?

- Почему? Я знаю, что он существует. Только вот почему я должен верить в того кому на меня плевать? Атеист и точка.

- Почему ты думаешь, что ты не интересен Богу?

- Мы с ним общались. Точнее с одним из его сыновей. Надо сказать, общением я не впечатлён. Тот сделал не самое хорошее дело.

- Какое, позволь, поинтересоваться?

- Думаю, нам всё же стоит приступить к приёму пищи. Как в поговорке говорится. Пока я ем я глух и нем. Но я знаю продолжение. Пока я ем, я глух и нем, хитёр, быстр и дьявольски умён.

- Последнее я не слышал, - улыбнулся ротмистр и мы действительно приступили к обеду, дальше и до конца он проходил в молчании, тишину нарушали только лёгкий звон от ложек, или просьбы что-то передать.

А после обеда мы прошли в курительную комнату, где ротмистр, устроившись в кресле, я сел напротив него, у камина, где полыхал огонь, спросил у меня:

- Я уже отправил прислугу, выяснить где можно приобрести всё что тебе понадобится для лечения отца.

- Спешить не стоит. Пока я его не осмотрю, смысла покупать не вижу. Если локтевой сустав раздроблен и сросся в сплошную кость, мне там делать нечего. Описание вы конечно дали подробное, говорили, что несколько лет локоть пусть плохо, но сгибался, а потом совсем перестал, это обнадёживает, но нужно посмотреть самому.

- Всё же думаю стоит присмотреться. Завтра посетим лавки и некоторые аптеки, отберёте что нужно.

- Хорошо, уговорили.

Часов в десять следующего дня, я успел час потренироваться до и после завтрака, на заднем дворике с шашкой, форму постиранную мне вернули, и мы на санях, тут как пролётка с матерчатым верхом, поскользили по лавкам и магазинам. Детей ротмистр не брал, Анна музицировала, а мальчишки со слугой были отправлены на снежные горки. Зима заканчивается, вот те и пытались отхватить последние кусочки счастья.

Платил за всё ротмистр, я выбрал большой кожаный саквояж со множеством отделений, специально для врачей, и пока мы катались по аптекам и лавкам, тот приобретал разные инструменты, на которые я указывал. Приобрели полный комплект, включая все зажимы, иглы и шовный материал. Бутыль с хлороформом, он уже производился, но за границей, в аптеке было ограниченное количество. Ещё пробирку с эфиром взял. Тюк марли, перевязочные средства, три вида мазей, которые я посчитал подходящими. Стеклянный шприц с иголками, металлические боксы. Купить халат и шапочки с маской не представлялось возможным, их просто не было. Нужно самим шить. Мы приобрели хлопковую белёную ткань, и передали швее, что нужно изготовить я той сообщил. Заехали к кожевнику, тот снял мерки и обещал за два дня сделать кожаный фартук. Я уже один раз портил одежду, второго раза не допущу такого. А когда возвращались, я надеюсь успеем к обеду, приметив магазин музыкальных инструментов, попросил остановится у него. Ротмистр не поленился, зашёл следом, с интересом осматриваясь. Такой непередаваемый аромат канифоли, лака и дерева. Я нашёл неплохую шестиструнную гитару, опробовал её, и приобрёл. Чехлов для гитар в наличии не было, сами шили, купил тройной комплект струн, тут они натуральные, из кишок, после чего покинув магазин, мы уже покатили к дому Соминых. Успели снять одежду, я покупки в свою комнату отправил с прислугой, и мы присоединились к обеду.

После обеда я отправился в свою комнату, а оттуда с саквояжем на кухню, на кухне прокипятил все инструменты. Провёл санобработку. Кстати, при покупке инструментов, я купил кожаный несессер с германскими скальпелями разными размерами, тратил свои деньги. Также чехол, в котором маникюрные ножницы, пилочка, и настольное зеркальце. Руки нужно держать в чистоте и ухаживать за ними. Эти три вещи я купил сам, гитару, скальпели, и набор ухода за руками. Гитара с холода прогрелась, так что лёжа на кровати, в исподнем, халат я так и не купил, и наигрывал разные мелодии. Подумав, я отложил гитару, оделся, шашку на бок, револьвер скрыл за пазухой, и попросив у ротмистра сани, покатил по магазинам. Я всё же приобрёл дорожный саквояж, его на лошади можно перевозить, в него сложил халат, домашние тапочки и лёгкую домашнюю одежду, в которой я мог ходить в своей комнате, у Соминых традиции соблюдались, выходить требовалось при полном параде. В моём случае, в казачьей форме.

Приобрёл я также зубную щётку. Пришлось изрядно поискать, пока не нашёл в одном из магазинов, французского производства, а в жестяной коробочке зубной порошок. Также посетил цирюльника, пора постричься. Ну и вернувшись, посетив баньку, переоделся в домашнюю одежду и стал разрабатывать пальцы, ожидая, когда наконец прибудет генерал. За ними послали гонца, но когда он ещё подъедет, это не известно.

Оказалось, этим же днём тот прибыл, под вечер. Когда генерал привёл себя в порядок после дороги, ротмистр сопроводил меня в кабинет к отцу, познакомив. Но не официально, дав понять, что я никто. Сухой старик с колючим взглядом, мне он с ходу не понравился. Знаете, есть такие моменты, увидел человека и понял, что тот антипатичен. Ну и причины почему ротмистр так всем этим интересовался, я рассмотрел. Одной руки у генерала не было, вторая не сгибается. Теперь понятно, как тому тяжело живётся и почему генерала сопровождает слуга, который и является генеральскими руками. В общем, я велел снять всю одежду, обнажить торс, и при свете двенадцати свечей, снаружи ночь, стал осматривать пациента, не обращая внимания на множество шрамов на теле. Генералу видать немало повоевать пришлось. От него я и узнал, что всё это результат взорвавшегося ядра, он лишился руки, был тяжело ранен, ещё и вторая рука подвижности лишилась. Попросив пергамент и карандаш, я стал изучать повреждения и зарисовывать плечевой и локтевой суставы старика, просил поднять или опустить руку, изучая работу мышц. Почти час проводил осмотр и зарисовки. Наконец ротмистр не выдержал и поинтересовался:

- Михаил, что скажешь?

- Да что он может сказать? - неожиданно вместо меня с желчью в тоне сказал генерал. - Лучшие иностранные врачи смотрели и сказали, что это неизлечимо. А ты привёл какого-то мальчишку и думаешь тот справится.

- Вредный старикан, - сказал я, и не обратив внимание на шокированного моими словами генерала, ответил на вопрос ротмистра. - Работа сложная, но я уверен, что смогу восстановить подвижность руки. Только потребуется не одна операция, а три. Также часть мышц ослабли или даже атрофировались, с потерей подвижности ими не пользовались. Придётся долго разрабатывать руку. Я распишу комплекс упражнений. Нужно будет не менее трёх раз в день заниматься ими.

- Когда первая операция? - деловым тоном поинтересовался ротмистр.

- Через два дня. Нужно время на подготовку.

- Я настаиваю на присутствии моего лечащего врача, - сказал генерал.

- Не хотелось бы присутствия постороннего, они имеют привычку лезть под руку с советами. Если вы дадите слово что тот будет ассистировать и не мешать, то не возражаю, пусть будет.

Тут генерал взорвался, я много что о себе выслушал, ротмистр попытался остановить отца, но не смог, ещё и ему досталось. Ну и под оскорбления, меня шарлатаном называли, это самое мягкое из сказанного, я покинул кабинет и направился в свою комнату, сборы много времени не заняли, слуги помогли, так что оседлав лошадей, не прощаясь я покинул дом. Крики в кабинете хозяина дома до сих пор доносились. Из покупок я забрал гитару, походный набор скальпелей и средства ухода за руками. Остальное мне не принадлежало, я не выполнил работу, генерал отказался от моих услуг. Да и плевать на него, каждый сам кузнец своего счастья. А направился ко дворцу, там у казаков из охраны узнал где те обретаются и направился туда. Меня не прогнали, накормили, я не успел поужинать у Соминых, лошадей в общую конюшню и уложили спать в казарме.

***

У казаков я задержался, мне было тут интересно, два месяца уже живу, середина мая. На свои деньги, проехавшись, я собрал комплект хирургических инструментов, купил средства наркоза, перевязочные средства. Ну и тренируясь со всеми, вечерами играя на гитаре, заодно пользовал некоторых казаков. Мне нужно иметь опыт, чтобы не потерять навык. Недавно вернулась сотня с турецкой войны, она на днях закончилась, некоторые отходили после ранений. Вот я и помогал. Одному подвижность пальцев вернул, другому пуля кончик носа срезала, смотрелось жутко. Так я смог провести пластическую операцию, уменьшил нос, срезая хрящ, ушил, и тот две недели с повязкой ходил. Потом её убрали, а через месяц и швы исчезли. Этот случай дал мне широкую известность в узких казачьих кругах и пошли друг за другом увечные. Я не торопился отправляться. С момента как покинул дом Соминых прошло немало времени, ждал когда лёд сойдёт, куплю судно и покину Россию, отправившись в кругосветку. В данный момент ко мне подошёл полный мужчины, такой живчик в костюме и котелке.

- Ты, Михаил Кузнецов? - спросил тот.

- Михаил Кузнецов - это я, - лениво ответил я, продолжая наблюдать как два казака, в одних штанах и рубахах ведут бой на шашках, стальные полосы только и сверкали, практически не видные глазу. Мне о таком мастерстве остаётся только мечтать.

- Это ты рисовал?

Перед моим лицом появился пергамент с рисунком от руки. Мельком глянув на него, рукой отодвигая чужую в сторону, чтобы обзор на загораживала, ответил:

- Моя. Зарисовка повреждений локтевого сустава генерала от инфантерии Сомина.

- Хорошая новость. Наконец-то я тебя нашёл. Я лечащий врач генерала Сомина. Знаешь, месяц назад, когда тот со смехом описал тебя, называя шарлатаном, и показал твой рисунок, я был в изумлении. Это работа настоящего врача, большого специалиста по повреждениям. Я половину названий мышц в рисунке не знаю. Я смог убедить генерала в его ошибке, и то что рисовал настоящий специалист, гений от медицины, и если бы он провёл операции, то я уверен, что рука была бы восстановлена. Его высокопревосходительство решил разрешить тебе провести операцию. Сын генерала уверен, что ты отбыл к Чёрному морю.

- Ну и как вы меня нашли? - с той же ленцой поинтересовался я, и напрягся, не сводя взгляда с казаков, один чуть другого не покалечил, шашки острые, боевое оружие.

- Случайно. Заинтересовался восстановлением подвижности пальцев одного казака. Мой знакомый, уважаемый столичный врач Елисей Агапович Агапов, который и оперировал после ранения того казака, сообщил мне об этом. Он осмотрел казака, и был изумлен что была проведена настолько искусная операция. Скажу честно, я первая ласточка, скоро к тебе прибудут и другие врачи. Узнали бы и раньше, но казаки о тебе не сообщали.

- Это я их попросил. Насчёт генерала, передайте, я его речь в кабинете помню, так что нет. Пусть и дальше живёт инвалидом.

- Ты откажешь больному в лечении? А как же клятва?

- Я её не давал, - был мой ответ, едва слышно прошептав. - По крайней мере, не в этой жизни.

Не слушая что говорит неизвестный врач, тот так и не удосужился представиться, видимо забыл, я отошёл от толпы и направился к подъесаулу. Казаки гостю не дали за мной пройти, встав стеной.

- Не выполнили вы обещание, - сказал я подъесаулу. - Тихон, которому я пальцы вылечил, рассказал докторам в столице кто его лечил. В общем, я ухожу.

Тот молча кивнул, и отправил двух казаков помочь мне со сборами. Через час я уже покинул казармы и разбрызгивая грязь из-под копыт, устремился в сторону Риги. Там судно куплю. Снег уже сошёл, жаркое солнце просушить землю успело, но вчера был сильный ливень, весенние ручьи звенели то тут, то там.

Неизвестное пространство. Неизвестное время.

Очнувшись, я вздохнул, узнав знакомые ощущения бестелья. Последним что я помню, удалившись от казарм, устроился в деревне на постой, уже темнело, и лёг спать. Очнулся тут.

- Да что опять? Исследователь? Ау?

- Здесь я, Фёдор.

- Угу. Объясни мне, приближённый к Создателю, что это всё было? Сам сказал, что благодарность, а тут что? Мне, между прочим, начало нравится в том времени, и тело устраивало. Даже полгода не прожил. Или ты меня вернёшь в тело Михаила?

- Нет, извини, но чтобы пообщаться тут, нужно вырвать твою душу из тела. Не я установил эти правила. По поводу того, что я отправил тебя на сто лет в прошлое, в отличии от твоего желания, тут тоже вина моя косвенная. Признаю, был сбой.

- Не скажу, что этот сбой меня сильно расстроил. Ладно, выкладывай причины почему пообщаться захотел?

- Нужна твоя помощь. Я не могу влиять на миры и людей. Только на души. Ты был моим учебным материалом. Я молодой, опыт получал.

- Ближе к делу.

- Я… совершил ошибку. Отправил в один из миров свой аватар, свою копию, и наблюдал за тем как тот себя начал вести, вживаясь в местную жизнь. Мне это сильно не нравится, он убивает, массовые жертвоприношения, и всё это отдачей идёт на изнанку мира. Мне… больно, он вредит не только пространствам изнанки, но и мне. Нужно его остановить.

- Убить?

- О нет, лишь отправить обратно. На самом деле это не сложно, нужно лишь срубить ему голову, и аватар вернётся ко мне.

- М-м-м, как-то не убедительно. Не знал, что приближённые к Создателю способны лгать. Может другую версию придумаешь? Меня сложно назвать спасителем мира.

- Хм, хорошо, Фёдор, считай подловил. Теперь правда. Одной из моих наложниц случайно попал в руки артефакт переселения душ. И она…

- Так, стой. Не знаю как, но я чувствую ложь. Ты опять мне лжёшь.

- Я не лгу.

- Проверим. Почему ты каждый раз меня отправлял на Корейскую войну?

- Это случайность? - с вопросительными интонациями сказал тот.

- Ложь. И ещё, манера говорить, построение фраз при общении… Ты кто такой? Где Исследователь? Голос похож, но ты не он.

- Я… - неизвестный не договорил, меня куда-то резко понесло.

Вспышки не было, не вырубило. Не знаю сколько я висел в пространстве, но снова закрутило, потом замерло, не понятно как я это чувствую в полной мгле да ещё без тела, и снова раздался голос:

- Здравствуй, Фёдор.

- Надеюсь в этот раз я с настоящим Исследователем говорю?

- Теперь да. Одна из моих младших сестрёнок взяла артефакт перемещения душ и поиграла. Ещё и в записи моих исследований залезла, где ты занимаешь первое место. Молодая, сто сорок лет всего, десять по вашим земным меркам. Просить прощения не буду, это ваша людская придумка, мы не просим, мы берём.

- Н-да, младшие сестрицы они такие. После них хоть потоп.

- Я вижу ты знаком с моей проблемой. У меня сестёр двести двенадцать, а присматриваю за ними я. Пока в одном месте склоку успокаивал, другая поиграла в лаборатории в моё отсутствие.

- В тело Михаила меня уже не вернуть?

- Сестрица отправила твою душу в хранилище, прошло почти сто лет. Я не сразу обнаружил где твоя душа. Для тебя они как миг пролетели. Могу отправить в тело Михаила в другом параллельном мире. Или в Союз хочешь?

- Давайте Союз. В этот раз сороковых. В парнишку, который при смерти. Не хочу лишать жизни детей, только те что уходят за грань. Желательно с полностью здоровым телом.

- Утопленники? Хм, я тебя понял. Есть тут один из параллельных миров, тысяча девятьсот сорок восьмой год, лето. История полностью повторяет историю твоего родного мира. Тебе понравится.

- Это наша последняя встреча?

- Возможно. После смерти твоя душа автоматически переместится в хранилище душ. Если вспомню о тебе, пообщаемся.

- Прощай, Исследователь.

- Прощай, Фёдор.

Дальше закрутило и завертело, после чего последовал удар с потерей сознания. Надеюсь тело мне действительно достанется подходящее.

Задёргавшись, я попытался всплыть, вода хлынула в лёгкие и желудок, но что-то давящее на ноги не давало мне это сделать. До поверхности полметра, вон солнце светило, но всплыть я не мог как не работал руками, дёргаясь и захлёбываясь. Резко присев, я ощупал ноги, руки были связаны спереди, к ним было что-то привязано, железное. На одной силе воле, сдерживая спазмы, ухватился за корневища на дне, я потянул тело ближе к берегу. К тени, где как мне кажется была крона дерева, пару метров полз по поднимающемуся дну, и встав, моя голова оказалась на поверхности. Вот тут мне было действительно плохо, кашлял, выплёвывал воду, спазмы так и крутили тело. Чуть снова не захлебнулся. И тут услышал удивлённый возглас на берегу, на таком знаком западно-украинском суржике:

- Михась, ты глянь, москаль которого мы утопили, выплыл... Не-е, не стреляй, шуметь нельзя. Ты штыком его, штыком.

- Бандеровцы, - прохрипел я, и нырнул, уходя от удара штыка винтовки «Мосина». Опознал её боковым зрением.

Сидя на дне, всё равно никуда не денусь из-за груза на ногах, я разрывался от мыслей, но главная была в том, что Исследователь, точно гад. Так сидя я дёргал верёвки на ногах, руки чёрт с ними, потом развяжу, главное ноги освободить. Тут между боком и рукой протиснулся штык и ствол винтовки, Михась всё пытался меня найти и достать в воде. Зажав ствол в подмышке, я резко дёрнул, и тот видимо упустил приклад, дёрнул плечом ещё раз, и винтовка опустилась на дно. А узел стал поддаваться. Лёгкие горели от недостатка воздуха и недавних спазмом, было очень плохое состояние, но я не унывал. Наконец верёвка поддалась. Рывок и ноги освободились. Схватив винтовку, нашарив ту на дне, я оттолкнулся и отплыв на пару метров в сторону, где быстро вынырнув, и сразу снова нырнул, успев глотнуть воздуха. Дальше присев, перекинул винтовку так, что палец лёг на спусковой крючок, а то за ствол держал, и снова всплыв, в другом месте, дёрнув головой, вода заливала глаза, навёл ствол на двух бандитов полувоенной форме, что смотрели на меня, и нажал на спуск. По второму, у которого немецкий карабин в руках был. Ага, ствол на камыши направлен, думал я там в следующий раз всплыву, а я обратно вернулся. Грохнул выстрел и тот выронив оружие, упал, а второй, оружие которого я видимо позаимствовал, присел, схватив карабин. Чёрт, я надеялся тот убежит. Опытный сволочь, знал что не успею я стрелянную гильзу выбить, и затвор взвести. Пришлось снова нырять.

Отплыв, я присел, и стал зубами рвать узел, развязывая его. Поддался тот не сразу, но смог освободить руки. Те как-то наспех связны были, не скажу что профессионал вязал. Дальше стал уходить выше по течению, отталкиваясь от дна, винтовка не давала всплыть, при этом я одновременно выбил гильзу, вставив новый патрон. Подобравшись к берегу, старясь не волновать воду, я выглянул, держа винтовку, прижимая приклад к плечу. Однако убитый лежал на берегу, а того первого не было. И карабин пропал. Тряхнув головой, слышал плохо из-за попавшей воды, но вроде тихо. Вообще речка, где топили паренька, в тело которого я попал, была узкой, метров десять до другого берега, но глубокой, больше двух метров, раз утопить смогли. Речка по лесу протекала, бурелом на обоих берегах. Осторожно выбравшись на берег, я осмотрелся, всё также тихо. Прислонив винтовку к стволу ближайшего дерева, начал прилыгать на одной ноге, заодно борясь с незнакомой координацией, но я опытный, быстро осваивал тело, потом из второго уха вытряхнул воду. Стало заметно легче. Пересчитал патроны в магазине винтовки, три, и один в стволе, я пробежался вокруг, но всё тихо, тот бандит, Михась, явно сбежал.

Пока на открытую местность к телу убитого я не выходил, его тело можно использовать как приманку. Тем более на берегу у кустов лежали два германских армейских ранца, сомневаюсь, что тот бандит бросит свои вещи. Значит, точно где-то залёг и держит место под прицелом. Понять бы где. Мест с позициями для стрельбы тут множество. Пока же я осмотрел себя. Значит так, брюнет, лет двенадцать примерно, одет в чёрные широкополые штаны, хотя может тёмно-серые, из-за воды цвет поменяли. Высохнут, точно скажу. Светлая рубаха. Ремень на штанах, карманы пусты, ноги босые. Если обувь и была, а думаю так и есть, подошвы нежные, не привык парнишка без обуви ходить, деревенский, то её бандиты сняли. Расстегнув ремень и стянув штаны, осмотрел плавки, вполне приличные такие плавки, не трусы. Под рубашкой майка. Сейчас это всё мокрое, сохнет на теле. Однако нужно действовать, найти Михася. А вообще всё же Исследователю я благодарен. Отправил тот меня именно туда куда и нужно. Я даже мечтать о таком не мог, скоро снова «Сакуру» увижу, если это действительно сорок восьмой год. Всего лишь два года ждать. Люблю я своё судно. Спасибо ему.

Играть кто кого против лесного брата, что знает тут каждую тропку, я не стал, поэтому искать его даже и не думал, а нашёл отличную позицию, на дереве, в двухстах метрах от трупа на берегу и положив винтовку на ветку, стал ждать. Поглядим кто кого. Кстати, патроны я достал и просушил, и вставил на место, надеясь не подведут после купания. Да и выстрел с водой в стволе, произведённый в отчаянье, к счастью винтовке не навредил. Так и сидел, ждал. Изредка поглядывал на Солнце, отслеживал время. В этом теле я оказался часов в одиннадцать дня, а сейчас уже тринадцать часов наступило, и время шло, но берег был пуст и тих. Я был уверен, что бандеровец где-то тут, их натуру я знал хорошо, вещи тот не бросит, значит появится, нужно ждать. И я дождался, пять часов, вечер наступил, когда я засёк движение. Один из ранцев вдруг свалился. Он прислонён ко второму был, а тут взял и упал. Зрение у парнишки, в тело которого я попал, было превосходным, и несмотря на сто сорок метров, такова была дистанция, рассмотрел палку что высовывалась из кустарника, с сучком на конце, и этим сучком Михась, а я уверен, что это он, пытался подцепить лямки ранца, оставаясь сам вне видимости. Я прицелился туда где должно быть его тело и трижды выстрелил, а потом и четвёртую пулю послал. Быстро скатившись по веткам вниз, позиция моя раскрыта, побежал к речке, переплыл её, да я с другого берега держал на прицеле место с убитым бандеровцем, и дальше стал подкрадываться к кустарнику. Ранее игольчатый штык я убрал, а теперь вернул на место, и двигался вперёд, готовый ударить. Вот и кустарник, и ноги, обутые в сапоги из него торчат. Даже гвозди блестят своими шапками на подошве. Наши сапоги-то. Размахнувшись, я метнул винтовку как копьё, и та, пролетев метров десять, вошла в спину Михася. Грохнул выстрел, разделся стон, ноги чуть подёргались и всё стихло. Винтовка, покачиваясь, так и торчала в теле. Не зря метнул, тот ранен видимо был, ждал меня. А пуля над плечом свистнула.

Рисковать так я всё равно не стал, чуть подождал и подкрался сбоку. Точно убит. Встав, уже уверенно, выдернул винтовку, вытерев штык, убрав его, достал из карманов Михася патроны, подсумков не было, и перезарядил оружие, потом подобрал немецкий карабин, и его дозарядил, ну и начал обыск. Кстати, нашёл полуботинки, мой размер. Видимо раньше принадлежали этому телу. На берегу на песке носки лежали, тоже теперь мои, одел обувь, а то неудобно и продолжил досмотр. Пачку денег в карман убрал, хотел продолжить, как тихий голос негромко сказал:

- Руки держи на виду.

Я так в согнутой позе и застыл, лишь глаза скосил, сзади подходило двое в форме МГБ, фуражки точно их, но сверху камуфляжные костюмы. В кустах явно ещё несколько бойцов страхуют. Подойдя, один достал из-за ремня «ТТ», что я нашёл в кармане Михася, карабин и винтовку убрал в сторону, после чего отвёл к кромке виды. И пока другие бойцы, рассыпавшись, всё осматривали, этот, что меня за плечо держал, спросил:

- Ты кто?

- Не знаю.

- Поясни?

- Эти железку к ногам привязали, утопить решили. Видимо по голове дали, ничего не помню, очнулся в воде, захлёбываясь. Связали плохо, развязался, всплыв, они меня пытались штыком достать, стрелять почему-то боялись, я винтовку вырвал и того на берегу застрелил. Этот второй его карабин схватил и бежать. Сам я под водой прятался. Вещи его на берегу, решил что тот их не бросит. Вон там на дереве в ста пятидесяти метрах занял позицию и дождался. Он пытался палкой ранец вытащить, я всю обойму по кустарнику и выпустил.

- Понятно, это на твои выстрелы мы навелись. А ещё один?

- Это он выстрелил. Когда я подкрался, метнул в него винтовку как копьё, патронов-то не было, вот он и стрельнул. Дальше добычу, то есть, трофеи стал собирать, это святое, так что память у меня чистый лист. Только с момента как воде очнулся.

- А по речи этого и не скажешь.

- Я прошлое забыл, но не всё, беседу поддержать могу.

- Ну-ну. Проверим. Комин, веди этого к машине. И руки свяжи, похоже шустрый.

Тут раздался возглас от бойца что ранцы осматривал, тот держал в руках найденные пачки банкнот, обвязанные банковскими лентами.

- Тут только треть, - осмотрев находку, сообщил командир осназа МГБ. - Видимо остальное унесли другие члены банды. Разделились.

Меня быстро обыскали, снова освободив карманы, и повели куда-то в лес. Руки за спиной связали, опытные. Я же был недоволен собой, мог бы и догадаться что так будет, если бандеровцы шуметь опасались. Надо было хватать всё и бежать. С той суммой что нашли бойцы, я мог везде устроится. А сейчас предстоит допрос, который чёрт его знает чем закончится. Это в будущем в фильмах сотрудников комитета выставляли жёсткими, но справедливыми людьми, я воевал и краем видел их работу. Можете поверить, на возраст они не посмотрят, и будут ломать также, как и взрослых. Чую меня тоже за бандеровца приняли. Может быть за сына или приспешника. Идти пришлось довольно долго, я поглядывал изредка на сопровождающего, но возможности для побега тот не дал, да и со связанными руками сложно победить опытного бойца. Добрались мы до лесной дороги, немного промахнувшись мимо стоявших на ней машин. Две «полуторки» было, и «Газ-67», со снятым верхом. У машин скучали трое водителей, держа оружие в руках. Опытные, сразу засекли наше появление, но опознав, расслабились.

- Это кто? - спросил один из водителей, на погонах были старшинские полосы.

- Сесть на корточки, - скомандовал сопровождающий, когда довёл до машин. Потом тот объяснил водителям что было. Вроде как я наш, но слишком не понятен. Может я тоже в банде, добычу не поделили?

Теперь хоть стало понятно в чём меня подозревают. С непривычки ноги стали быстро затекать, поэтому я плюхнулся на задницу, поджав ноги, и не обращал на окрики бойца внимания. Боец, убедившись, что его слова меня не волнуют, подошёл, перекинув «ППС» в левую руку, и правой пытался поднять, ухватив заворот рубахи. Не получилось, на корточки я отказывался садится, как ему надо было.

- Да брось ты его, вон наши уже идут, - посоветовал старшина.

Скоро действительно подошли два десятка бойцов. Что-то маловато их на два грузовика. Меня закинули в кузов, к стенке у кабины припёрли, посадив на пол, и мы поехали. Потом остановились, подобрали ещё одну группу. Кузова у машин открытые, видел, теперь хоть понятно почему столько машин. Ехали недолго, грузовики остановились, бойцы стали покидать их, и выстроившись в цепь занялись прочёсыванием леса. Я это видел, потому что меня пересадили во внедорожник, и мы поехали дальше. Через полчаса въехали в городок, а на въезде указатель с названием города был. Знакомый, я тут воевал. Теперь хоть знаю где нахожусь. Это был Ковель. Действительно Западные области Украины, как я и предполагал. Покрутившись по улочкам, я в это время с интересом изучал быстро восстанавливающийся город, несколько новых домов уже стояло, видел группы немецких пленных, те разбирали завалы, или копали котлован для ещё для пяти домов в ряд по улице. Пыли тут хватало. Так вот, покрутившись по улицам, срезав дорогу через стройку, мы подъехали к зданию местного управления МГБ.

Меня вывели из машины, больше за шкирку вели, и заведя в здание, направили наверх. Там через двух местных сотрудников довели до кабинета следователя, видимо дежурного, посадили на стул, один боец встал за спиной, второй вышел, кабинет пуст, видимо хозяина пошёл искать. Вскоре вернулся, с лейтенантом, судя по количеству звёздочек на погонах. То, что он ненадолго выходил, можно было понять по фуражке, оставленной на столе. Да и свежий запах табака намекал куда и для чего тот выходил. Боец по кивку следователя вышел, тот достал два чистых листа, положив на стол, потом прочитал рапорт о моём задержании, чтобы в курсе быть, удивлённо похмыкал, после чего посмотрев на меня, спросил:

- Кто такой, как зовут?

- Не помню.

- Угу. Совсем ничего?

- Как отрезало. Хорошо, что говорить не разучился.

- Есть какие мысли?

- М-м-м?.. Спать хочу. И есть ещё. Хотя немного подташнивает. Видимо удар по голове сказывается.

- Речь у тебя чистая. Москвич?

- Не помню.

Вздохнув, тот снял трубку телефона, и куда-то позвонил:

- Алло, дежурный? Следователь МГБ Савельев. У вас там не числятся подростки пропавшие?.. Ага, лет двенадцати. Так-так-так?.. Да, тёмно-серые брюки, белая рубашка. Волосы тёмные, глаза карие, всё сходится. Да, можете забрать пропавшего… Говорит, что память потерял… Это пускай врачи решают. Да, жду.

Положив трубку, тот сказал:

- Что ж, теперь знаем, как тебя зовут. Андрей Тополев. Твои родители, как прибывшие специалисты, помогают восстанавливать страну. Вспомнил что?

- Нет, - покачал я головой.

- Отец у тебя инженер, мостостроитель. А мать учительница в школе. Вспомнил? Вы тут в Ковеле проживаете. Воспоминай давай.

- Извините, не помню.

- Хм. Может вспомнишь как родители погибли? Их расстрелянную машину неподалёку от инкассаторской нашли. Водитель и твои родители погибли. Милиция, что ищет бандитов, уже в курсе что ты с ними ехал, стройбригада сообщила. Вы тут, в Ковеле жили.

- Не помню.

- Надеюсь действительно врачи могут. Идём, провожу тебя вниз. Сейчас за тобой придут. Рапорт я изучил, и состава преступления в твоих действиях не вижу. Самозащита. Бойцы подтверждают твой рассказ. Гильзы под деревом и диск колеса в реке с верёвкой, тоже нашли. Неплохо ты повоевал.

- Сам горжусь.

Тот развязал руки, и разминая кисти я направился следом за ним на первый этаж. Там пришлось подождать почти полчаса, пока не прибыл сотрудник милиции, рядовой. За это время следователь и дежурный под видом дружеской беседы всё выпытали что я помнил с момента как оказался в воде. Я особо и не скрывал, всё описал, рассказ довольно логично ложился на ту историю что я выложил, так что меня даже похвалили за смекалку. Хотя за то что я выслеживал бандита, укорили, мол, сразу надо было бежать, звать на помощь. Подумав, решил объяснить, что принял свои желания за охотничьи инстинкты. Вроде съели. Тут пришёл сотрудник милиции и меня забрали. Тот оказывается пешком шёл, и хотя идти было недалеко, пару минут путь занял, такая длительность настораживала. А может никого не было под рукой, а как освободился, того и направили за мной? Вполне себе версия. Дальше меня опросили уже двое оперуполномоченных. Всё рассказал, заодно узнал в тело кого попал, а то только имя и фамилию знал. Тополевы были из Москвы, отец два года назад демобилизовался, он был военным инженером, и вот восстанавливал страну. Тот был специалистом по железнодорожным мостам. В Ковель те приехали год назад, тут вблизи этого города шесть железнодорожных стальных мостов нужно быстро возвести, три закончили, сразу два следующих делали. Приехали не навсегда, в длительную командировку, поэтому квартира в Москве за Тополевыми сохранена. Сегодня воскресенье было, отец посетил одну стройку, ну и взял супругу и сына, просто развеется, да сына на рыбалку свозить, на реке, где строился мост, был отличный клёв. А возвращаясь и попали под обстрел. Случайно, целью бандитов была инкассаторская машина. Это ещё не всё. Андрей не был единственным ребёнком. У него была младшая сестра, девяти лет, Ксения, и младший брат четырёх лет, Александр. Вот их, к счастью, в поездке не было. Сестра в пионерском лагере, сейчас середина июня, а младший сын не поехал. Его просто не взяли, наказали зато что поджог деревянные ворота соседнего дома. Спички детям не игрушки. Тополевы снимали дом. Александр у соседки оставался вовремя поездки, и сейчас там. А вот Ксению должны привезти, пионерский лагерь не так и далеко, километрах в семидесяти. Ещё одна новость, Тополевы, оставшись сиротами, полными сиротами не были, у них бабушка остался, со стороны отца. Со стороны матери пропала без вести на оккупированной территории, вроде как всю деревню уничтожили каратели, сожгли в амбаре. Телеграмму бабушке уже отправили, ожидали ответа.

У меня было множество вопросов, ответы на которые я не смог получить. Если Андрей ехал с родителями в служебной машине отца, то как он у бандеровцев оказался? Как в реке с грузом, тут понятно. Они сами его из машины вытащили и с собой увели, что я считаю глупостью, или тот бежал от стрельбы, видя гибель родителей, и в лесу случайно встретил тех двоих? На это мне так ничего и не сказали, не знали. На другие вопросы тоже. По поводу ночёвки, то меня сначала в больницу отвезут, а потом отправят к дому что снимали Тополевы, соседка присмотрит за нами, обещала, пока не прибудет бабушка. Тут пока такой строгости нет, что обязательно в детдом, спокойнее было, люди отзывчивее. Кстати, единственный родственник Тополевых, их бабушка, проживала в Подмосковье. А в больнице пришлось задержатся на ночь, осмотрели, ощупали, и признали здоровым. Множество синяков и ссадин не в счёт, только вот память повреждена. Написали диагноз – амнезия. Причём, провели исследования, школьную программу я не забыл. Хм, а в школу я вряд ли пойду, предпочту сдать экзамены экстерном. Да и в армию не хочу, служил много раз, желания всё повторять нет, так что институт и военная кафедра видятся мне единственной возможностью свести к минимуму моё общение с Советской Армией.

Утром, ближе к десяти, я даже позавтракал, манкой, меня выписали, забрала соседка Тополевых. С ней был и Александр. О моём диагнозе уже все знали, даже младшему братишке всё объяснили. Тот на ходу, держа меня за руку, всё заглядывал мне в глаза, с таким сосредоточенным взглядом, в котором было удивление и неверие. Коктейль чувств. Соседка, она назвалась Марьей Сергеевной, ей было лет сорок, дородная много повидавшая женщина, сообщила что Ксению сегодня привезут. Телеграмма от бабушки пришла, та выезжает за нами. Кстати, Андрею было не двенадцать, как я ошибочно решил, а тринадцать, и два месяца. В четвёртом классе он тут отучился, в пятый перешёл. Нужно забрать табели оценок свой и сестрички. Та в семь лет в школу пошла, в третий перешла. Об этом с Марьей Сергеевной я тоже поговорил. Мы так по пути домой в школу и завернули, директора не было, но завуч оказался на месте, она меня опросила, очень опечалилась что я ничего не помню, но обещала завтра всё подготовить, всё же мать Андрея у них работала, и о её гибели та знала, можно будет забрать. Так и добрались до дома Тополевых.

- Извините, Марья Сергеевна, но я считаю себя вполне взрослым, мы с братом пока будем жить в своём доме.

- Ты же памяти лишился?! - возмутилась та.

- Памяти, но не разума. Тем более вы можете в любой момент прийти и проверить как мы.

Уговаривал долго, но всё же смог это сделать. В общем, небольшая деревянная изба на две комнаты, на окраине Ковеля и была местом проживания семьи Тополевых. Инженер, да ещё мостостроитель, профессия уважаемая, квартиру им вполне давали, но отец Андрея решил взять сельский домик, снял у хозяев, оплата шла с работы. А причина банальна, за околицей протекала речка, где отец и сыновья Тополевых любили рыбачить, да и огород пригодился, в стране голодно. Они были большими фанатами этого дела. Это я про рыбалку. Кстати, я тоже люблю рыбалку, но не с такой страстью. Соседка показала мне дом, Сашка тоже всё показывал, знакомил. Кто где спит, что где хранится. Так что соседка убежала, у неё у самой четверо по лавкам, а я стал готовить в печи обед, припасы нашёл в подполе. Хватило испечь хлеб и сварить щи, заправив их тушёнкой. В подполе аж пол ящика было. Ну и стал осматриваться, вещи перебирать. Нашёл два чемодана - стал укладывать вещи, свои, Сашки и Ксении. Одежду родителей или продам, или по соседям раздам, не решил ещё. Баньку затопил. То есть, занимался обычными делами на дому. Сашка от меня не отходил, помогал, под руку лез. Я его покормил, потом в бане намыл, в чистую одежду переодев. Соседка прибегал, крынку молока принесла и с десяток свежих куриных яиц. Убедилась, что у нас всё хорошо, даже вещи собраны, всплакнула, пообещала посетить баньку вечером, я пригласил, подтоплю, и снова убежала.

Бабушка прибудет дня через четыре, а то и пять, не раньше, и нужно решать, что делать. Меня беспокоила Ксения, Сашка ладно, он ещё маленький не поймёт, но Ксения девочка умная, раз её в семь лет в школу отправили, пусть память потеряла, но моторика движения, привычка говорить, да всё, может ей показать, что я чужой. А я подстраиваться тоже не буду, так что ей или придётся привыкнуть ко мне новому, или всё же та поверит, что это амнезия сказывается. Насчёт бабушки я не переживал, та внуков больше года не видела, а за это время дети сильно меняются. Ксению привезли в четыре дня. Та сразу бросилась мне на грудь. Веки были красными от слёз, но сейчас их не было, уже всё выплакала. Видать в лоб ей сообщили о гибели родителей. Обняв ту, я успокаивающе забормотал разную чушь. Ну а чтобы отвлечь, занял ту работой. Для начала погнал в баню, выдав чистое полотенце и свежее платье, потом накормил щами, дополнительно яичницу в два яйца сделал, глазунью, ну и велел собирать вещи, отбирать что с собой возьмём.

Следующие четыре дня пролетели довольно быстро. Прошли похороны, тяжёлый день, другие дела закрутили, пока не приехала бабушка. Мы её встречали на вокзале, уже знали когда та прибудет, телеграмму от неё получили. Более того, я даже купил билеты купейные до Серпухова. Именно оттуда та и приехала. Несмотря на плотную опеку соседки, я смог неплохо развернуться. Большую часть из одежды родителей мы просто раздали по соседям и знакомым, жили люди бедно, и такая помощь была очень кстати. Я нашёл тайничок с деньгами, видимо запасы Тополевых, прибрал их. Помимо этого, смог достать оружие, а просто сбегал в леса и собрал что нужно. Нашёл «Вальтер» и «ТТ», а в блиндаже, полуразрушенном разрывом артиллерийского снаряда, и патроны к пистолету. К «Вальтеру» всего один магазин. Штык-нож от германского карабина, пару ручных советских гранат «Ф-1». Ничего большого размера не брал, только то что в багаже можно спрятать.

Что интересно, во время одной из таких прогулок я случайно на лагерь бандеровцев набрёл, ну и закидал их гранатами. Как раз нашёл ящик оборонительных, и использовал. Потом добил подранков и собрал трофеи. Часть закопал, законсервировав. Теперь патронов к «Вальтеру» было немало. Ещё три пистолета заимел. Польский «ВИС», и два «Парабеллума». Один в редкой комплектации, с удлинённым стволом, артиллерийский. Теперь как бы это всё в чемодане спрятать? А большую часть добытых с бандитов денег я убрал в тонкую стопку банкнот, что нашёл в тайнике Тополевых. Бабушке нас содержать и кормить, и такая помощь будет серьёзным подспорьем. И вот поезд остановился, обдав нас паром, номер вагона мы знали, и Ксения первой рванула к бабушке, узнав её. Мы за ней. Нас сопровождала наша соседка. В общем, после объятий, поговорив, та поздоровалась с Марьей Сергеевной, и мы направились к району где проживали. Вещи бабушки я нёс, старый потрёпанный саквояж. Саму бабушку можно назвать божьим одуванчиком, я вообще удивился, что та дорогу выдержала. Ну ничего, ужин готов, да банька натоплена, ждёт гостью. Той только сейчас сообщили о моей амнезии, и та лишь качала головой, горестно на меня глядя. Ну а вечером, перед тем как спать ложится, назад мы отправляемся завтра, не зря я билеты купил, я и передал бабашке все деньги, что якобы были в тайнике Тополевых. Судя по заблестевшим глазам, правильно сделал. После этого мы легли спать. С момента гибели родителей Сашка спал со мной, а Ксения легла с бабушкой. Завтра рано утром вставать, нужно выспаться.

***

Следующие полгода пролетели довольно быстро. В школу я так и не пошёл, смог убедить бабушку что мне это не нужно и весной сдам за десятый класс. Я устроился на работу в железнодорожное депо слесарем, маленькая пенсия бабушки только и могла что прокормить нас, а тут ещё одевать, в школу и детсад собирать. В общем, моя зарплата вполне пригодилась. Работа на полставки, только до обеда, так что занимался делами. На охоту ходил, купив с рук двустволку двадцатого калибра. Рыбалкой, на льду сетями рыбу поднимал. Мы жили в старом доме, который в планах градоначальства снести, чтобы выстроить тут новый район, двухэтажное здание, многоквартирная хибара. На первом этаже мы и жили. Отопление печное. Квартирка двухкомнатная. Водопровода нет, с колонки я воду ношу, туалет снаружи, обычный скворечник, общественная баня, куда ходим раз в неделю. При этом жили мы хорошо, даже получше некоторых соседей, да и весело.

Трагедия произошла на пасху. Бабушка как раз куличи затеяла печь, она была верующая и ходила в церковь, мы там тоже бывали из любопытства, а я отправился на рыбалку, мы хотели рыбных пирогов испечь. Я ещё засветло ушёл, Ксения отвела Сашку в садик, это её обязанность, а сама отправилась в школу. Вернулся я домой в десять часов дня, с вязанкой рыбы, уже снег сошёл, но ещё грязно, вода мутная, но наловить рыбы смог. Часть бабушка раздаст по соседям, а две, как обязанность, относит в церковную столовую. А вернувшись, застал в нашей квартирке плач, и участкового милиционера, что оформлял причину смерти. Бабушка с двумя соседками куличи лепила, яйца красили, та присела на стул, и прикрыла от усталости глаза, и не больше не открыла. Видимо остановка сердца. Не выдержало. Мы всего восемь месяцев с ней прожили. Вот так мы и стали полными сиротами. Рыбу забрал кто-то из соседей, а я размышлял. В детдом я не хотел, да и Ксюше с Сашкой такой доли не желал. Будет у них семья, а это я. Четырнадцать мне три дня назад исполнилось.

Обдумал я всё и принял решение быстро. Я на следующей неделе и сам планировал покинуть Серпухов, добраться до Владивостока, а там и до Южной Кореи. В общем, хотел снова американцам по рукам надавать. По любимому их предмету, по кошельку. Ну не мог я себе отказать в таком удовольствии. Угоню борт с золотом и второй с печатным станком. Если передать его китайской триаде, но результат шокирует, те изучат станок, скопируют его, и начнут печатать деньги в промышленных масштабах. Это всегда сильно било по США. Так что повторить, это я с большим удовольствием. А на следующий год, в пятидесятом, угоню «Сакуру», там у меня всё отработано. Бабушке я уже намёк дал, мол, хочу побывать в Сибири, найти женьшень, подзаработать охотой. Пару месяцев меня точно не будет. Сумму для проживания на лето мы немного скопили, так что моё отсутствие сильно по ним не ударит. А тут такая трагедия. Жаль, старушка мне очень нравилась, хотя та очень набожная была. Так что отдав соседям часть денег, организация похорон требует, пока всё шло, подготовка, на кладбище могилу копали, гроб и памятник заказывали, отпевание будет, я побывал на вокзале, купил билет до Москвы на завтра, на проходящий вечерний поезд. Два билета, Сашка по возрасту может без него ехать. Вернувшись, Ксения уже тут была, вся в слезах подбежала и прижалась, с спрятав лицо на моей груди.

- Не волнуйся, я уже нашёл выход. В детдом мы не поедем.

Тут да, я решил не отказываться от своих планов в Корее, только не возвращаться побыстрее, а задержатся. Год мы вполне сможем прожить в Маниле, потом угоняю «Сакуру», и всё, отправляемся в кругосветное путешествие. Изучение подводного мира, поиск и подъём ценностей с затонувших судов, что-где находится мне известно. Ну а так как брата и сестрицу бросить я не мог, прикипел к ним душой, то недолго думал брать их с собой или нет. Возьму. Я немало своих детей вырастил, был конечно один неудачный опыт, когда вьетнамцем был, но там чужие гены, а тут почти свои. А вообще в Союзе жить мне не понравилось. Привыкнув к вольной жизни, мне тут было очень тяжело. Послевоенная бедность и нищета давили. Я-то ладно, обеспечивал нашу семью, и по сравнению с другими мы жили даже с достатком, например, я велосипед купил в августе прошлого года. Так его украли из сарая, вскрыв замок. В ту же ночь как поставил. То есть, намёк от соседей был ясным, не высовывайся, а то что это их работа, я понял по довольным улыбкам и насмешка в голосе. Участковый о краже знал, заявление было написано, да я и сам искал, но велосипед как в воду канул. Может и утопили, поди пойми таких завистливых людей. Только и я в ответ рыбу и мясо всем перестал раздавать. Оставил трёх старушек, которые точно к этому делу не причастны, вот им и уходили доли, остальным нет. Ох как им это не понравилось, привыкли к дармовым добавкам в пищу, но я стоял на своём. Так что с половиной соседей у нас вооружённый нейтралитет, с другими вполне хорошие отношения.

На следующий день утром похоронили бабушку, добытая мной рыба пошла на поминальный обед. День постный был. Вещи незаметно мы уже собрали, и пока нас не отправили в детдом, мы тихо через окно и ушли. Ружьё, рыболовные снасти, да и походные вещи я взял. А отправились мы на берег речки, где я и собирался пересидеть до вечера. Забрал с собой наши документы, свидетельства о рождении, комсомольский билет получить я не успел, мало ли вернёмся, и памятные вещи от родителей и бабушки, включая общий фотоальбом. Не знаю, искали ли нас, думаю искали, но в поезд мы сели совершенно беспрепятственно, заняв купе, так и доехали до Москвы. Тут меньше ста километров было, сошли в одиннадцать часов ночи. Особо нами не интересовались, лишь проводница уточнила куда мы едем. Я ответил, что к бабушке погостить, мол, достаточно взрослый чтобы сопровождать младших детей. Багаж при нас был, один довольно большой чемодан, саквояж, рюкзак, и тюк палатки. Всё уместилось. В Москве мы сразу направились на Ярославский вокзал, где я приобрёл два билета до Владивостока, к сожалению плацкарт, купейных мест в наличии не было. Продали без проблем, и на следующий день в четыре часа дня, отбыли из Москвы. Перед этим мы переночевали в снятой комнате, тут же недалеко от вокзала, мороженого наелись, в цирк успели сходить, дети были в восторге.

До Владивостока поезд наш добирался почти десять дней. Однако грязные, пропахшие, хотя я влажными тряпками в туалете сам протирался, Сашку протирал, Ксения сама справлялась, но всё равно одежда была грязной, мы прибыли на вокзал Владивостока. Оставив сестру и брата на вокзале, вещи сторожить, я пробежался, нашёл и арендовал домик на два дня, тот с банькой был, забрал на такси детишек, и вот попарившись, переодевшись в чистую одежду, грязную я замочил в тазике, мы отходили от поездки. Не скажу, что так уж тяжело было, со студентами ехали, даже весело, но всё равно отдохнуть надо. Эти два дня отдыхом и занимались, гуляли по городу, кукольное представление посетили, я параллельно изучал порт и что там есть. У меня было два способа покинуть Советский Союз, водой и воздухом. Где находится местный сельскохозяйственный аэродром, мне известно, но угон самолёта, это слишком шумно, ещё истребители поднимут и расстреляют к чёрту. Если только ночью угонять. Ещё и тревогой всех поднимут, оповестят о побеге другие страны. Возможно, тут я не уверен. А вот водой, по-тихому, думаю даже лучший способ. Именно для этого подходящее судно и подыскивал. Уже есть некоторые намётки, японский транспорт, грузовое судно, что доставило груз риса. Тут стоит подумать, один бы я проник на борт и остался незамеченным несколько дней, пока эта галоша идёт к своему порту приписки, но вот с попутчиками в благополучном исходе не уверен. И приметил ещё две парусные лодки. Дольно большие чтобы выдержать переход по Японскому морю. Опасно, понимаю, детишками, что теперь на моём попечении, рисковать не хотелось, но придётся рискнуть.

Я закупил в магазине припасов, смог найти и купить канистру двадцатилитровую, в которую залил пресной воды. В общем, мы были готовы, и как стемнело пробрались в порт. Я столкнул на воду упором малую из двух парусных шлюпок, вёсла были тут же, и дальше на вёслах стал выводить судно на воду. Дальше поднял парус, повезло с тёмной ночью, и пошёл прочь. При этом из навигационных инструментов при мне был только туристический компас, и купленный в магазине «Охотник и рыболов» бинокль. Вот и всё. По памяти шёл, местные воды я изучил от и до.

Изнанка миров. Неизвестное время.

- Мне жаль, - сказал я, когда меня закрутило и я оказался в этих таких знакомых пространствах.

- Предсказать то, что в Японском море начнётся и сразу закончится подобный сильный шквал, ты не мог. Твоя гибель с родственниками, это случайность, не более, - сказал Исследователь.

- Шлюпка легла на бок от удара бокового ветра, и мы пошли ко дну. Детишек жалею, не пожили ведь. Себя виню в их гибели… Кстати, припоминаю что ты уже убивал меня непогодой, а я уверен, что это ты, то тут какая-то знакомая параллель вырисовываться.

- Это не я.

- Не убедительно… Ладно, Исследователь, я умер, профукав последнюю подаренную жизнь, признаю, это так. Что дальше?

- Хочу тебе предложить работу. Тебе известно такое понятие как хроноагент?

- По названию ясно. По мирам ходить и выполнять поручения.

- Именно так. К слову, в хранилище душ ты находился почти триста лет. Я не сразу о тебе вспомнил, да и время тут течёт по-другому. Не так как в обычных мирах. Твоя задача в одном из миров не дать ликвидировать одну девочку. Она тебе знакома. Анна.

- Опять Корея? Что ж ты на ней зациклился?

- Всё очень просто, я курирую две страны на земле, Корею и Вьетнам. Мне сильно не нравилось, что ты там отказывался жить и предпочитал ходить по морям на своём угнанном судне. Один раз я тебе намёк дал…

- Штормами. Мог бы и не напоминать, я и так догадался. Ранее говорил об этом.

- Ещё то что ты в Аргентине постоянно жил. Это не мои территории.

- Но ты переселял меня в тела русского дворянина и мальчишки Матвея, в лаборатории. Разве это возможно?

- Мне помогли сделать тебе приятное.

- Скорее уж снять тяжесть с души, долги раздать.

- Не без этого.

- Теперь понятно почему я то корейцем был, то вьетнамцем. Но я ведь русский, пусть умерший жуткой смертью как подопытной в американской лаборатории. Почему именно я?

- Тут случайный выбор, я отобрал больше сотни душ с боевым опытом, лётчиков, и наугад выбрал из всех, как рулеткой. Выпал ты.

- Я один или ещё были?

- Угадал. Ещё шестеро проходят подобные испытания, и один действующий хроноагент. Ты второй.

- Хм, знаешь, не нужно бежать впереди паровоза. Устал я, поэтому извини Исследователь, но нет. Я не буду твоим агентом, да ещё хроно. Пора прервать этот безумный бег по телам. Я прожил отличные жизни, и как бы ты не вмешивался, я всё преодолел и ни о чём не жалею. Ну кроме последнего решения, выйти в Японское море, не заслушав погоду перед этим.

- Что ж, это твоё решение, неволить не буду. Ты у меня не один.

Меня снова куда-то понесло, и время остановилось. Казалось бы, на секунду, но я вскоре снова ощутил себя в привычном тесном вместилище, в человеческом теле. Открыв глаза, я осмотрелся. Невнятная какофония что слышалась как-то отстранённо, резко приблизилась, как будто прибавили звук, и я распознал треск пожара, многочисленные выстрелы, и крики людей. Ещё холодно было. Сев, отметив что я в чёрной шинели с рядом блестящих пуговиц, и увидел стоявший на рельсах поезд, вокруг чистое заснеженное поле, два вагона горели, ещё как несколько десятков стрелков из-под вагонов били по противнику. Те у холмов залегли. Между холмами и поездом билось на окровавленном снегу несколько раненых лошадей, с десяток, и лежало столько же всадников-бандитов, даже чуть больше. Вдруг с концевого вагона заработал пулемёт, по характерному перестуку я опознал «Максим». Ещё у меня болела голова, коснувшись виска, чуть не взвыв от боли, посмотрел на испачканные кровью пальцы, похоже касательное ранение которое убило неизвестного, в тело которого я попал, что и позволило переместить меня в него. Если память донора тела проявится, значит тут точно Исследователь замешан. Видимо я ему был так нужен, что тот меня без моего же разрешения использовал.

Тут я обратил внимание что рядом впиваются в землю пули. Я в чёрных одеяниях на снегу как бельмо виднелся. Увидели, что сижу, и решили добить. Также из-под вагона мне орало несколько матросов, в чёрных бушлатах:

- Ваше благородие, сюда, в укрытие!

Похоже я тоже моряк, да ещё офицер, кортик на боку, но вот кобуры не обнаружил на ремне. Я лёг и стал быстро по-пластунски ползти к ближайшей лошади, что придавила мёртвого всадника, из местных, по роже из китайцев или монголов. А может и смесок. Рядом с убитым лежала винтовка «Мосина», у меня такая была, я её хорошо знал. Укравшись за тушей лошади, я проверил магазин, открыв затвор, всего один патрон, так что быстро высунувшись, я отстегнул ремень с подсумками убитого бандита, и снова укрылся, бросив трофей рядом, и лёжа стал заряжать оружие, вставляя в приёмник патроны по одному. Дальше, используя тушу как бруствер, положив на неё ствол, стал выцеливать противника и стрелять. Пять выстрелов, пять трупов. Ни разу не промахнулся. Да тут двести метров всего. Заметив, что бандиты решили отступить, пулемёт им головы поднять не давал, вскочил и заорал:

- Полундра! Ребята за мной, в атаку!

Ну и первым побежал в сторону холма. Подсумки я на плечо закинул, тут ещё тяжёлая кобура была, но какое внутри оружие, посмотреть не успел. А винтовку я перезарядил, так что на бегу, изредка вставая, прицельно стрелял. Мельком обернувшись, я увидел, как эшелон покидает цепочка матросов, около сотни душ, с редкими вкраплениями армейских шинелей. Те бежали за мной, атакуя, было и несколько офицеров, троих точно видал. Только и разносилось:

- А-а-а! - которое я распознал как русское «Ура».

Взбежав на холм, мы стали быстро стрелять по удаляющимся бандитам, их там около полусотни осталось, и на холме убитыми и ранеными ещё с десяток. Чуть в стороне стояла небольшая пушка с заклинившим затвором, видимо из неё вагоны подошли. Всё, ушли, осмотревшись, я крикнул окружающим матросам:

- Братцы, спасибо. Те, кто убил своего бандита, дозволяю забрать с него всё имущество. Всё что с бою взято, то свято. Это ваши трофеи. Будете снимать их с чужих трупов, убитыми не вами, это уже мародёрство. Унтера, проследите.

Тут мне поплохело, и меня скрючило от головной боли. Память прошлого владельца тела проявилась. Точно Исследователь свою руку приложил к моему воскрешению, даже гадать не стоит. Матросы вокруг тревожно загомонили, меня подхватили на руки и понесли к поезду, другие офицеры командовали матросами и солдатами. И так, теперь я Александр Александрович Алексеев. Сын помещика, из-под Твери, тот всегда мечтал о море, поступил в морское кадетское училище в Санкт-Петербурге, которое блестяще закончил, три года службы, мичманом на двух балтийских крейсерах, потом на миноносцах. Получил звание лейтенанта и назначение в Порт-Артур. Да, уже шла Русско-Японская война, и офицеры с матросами были направлены для пополнения экипажей боевых кораблей портартурской эскадры. Сейчас шёл апрель тысяча девятьсот четвёртого года и мы находились где-то на подъезде к Порт-Артуру. Значит Корея, зона влияния Исследователя. Точно его работа.

Унести себя я не дал, быстро пришёл в себя, оправился от удара чужих воспоминаний, и скомандовал отпустить меня, мол, приступ боли прошёл. Забрав у одного из матросов свою теперь винтовку, хотя и не я убил прошлого владельца, подсумки с боеприпасами и кобурой, и велев собрать оружие, снести все тела в одно место, наших похоронить, а вагоны наконец потушить, ну и направился в сторону поезда. Там пока меня перевязывали, бинт на голову, я осматривал дымящиеся вагоны. В одном ехали офицеры, все их вещи там и сгорели, как и мои. Теперь мои, раз я Алексеев. Хорошо ещё документы во внутреннем кармане были, как и портмоне. Так что форма что на мне, ремень с кортиком, и трофеи, это всё что у меня теперь есть. Сидя на подножке выгона, военный врач, что ехал с нами в вагоне, уже обработал мне рану, сообщив, что нужно шить, и прямо на месте без обезболивающего зашил, наложив бинт. Фуражку мне вернули, та сбоку пулей повержена была, но я надел, холодно. Как операция прошла и перевязка, я сразу перезарядил винтовку, поставив её рядом, подсумки и кобуру перекинул на свой ремень. В подсумках насчитал семнадцать патронов к винтовке и двенадцать к револьверу. Судя по патронам, в кобуре «Смит-Вессен». Проверил. Так и оказалось. Причём унтерский, не самовзводный. Эх, а в вещах сгорел офицерский «Наган».

Пути впереди были разобраны, поэтому машинист командовал несколькими солдатами и ремонтировал их. Несколько патрулей расположились на холмах чтобы нас снова внезапно не атаковали. Пушку трофейную прикатили и с матом поднимали в вагон. Пулемётчики подняли две своих машинки на крышу вагона и контролировали окрестности. Вскоре сзади подошёл ещё один воинский эшелон, а я в это время сидел в вагоне и чистил оружие, винтовку и револьвер, там толстый слой нагара. Чистящие средства у матросов получил. Артиллеристы и помогли всё закончить, наших похоронить, девять убитых, раненых уже врач осмотрел и обработал, я присутствовал при похоронах, починили пути и направились дальше, вскоре встретив дрезину. Она шла узнать куда мы пропали. От унтера с дрезины мы и узнали о гибели адмирала Макарова на флагмане, тот пошёл ко дну, подорвавшись на мине, вместе со всей командой. Надо сказать, адмирала любили, поэтому плохие известия сильно расстроили и матросов, и офицеров. Алексеев никого из эшелона не знал, познакомились только в пути. Матросы из запасного экипажа, другие офицеры тоже с разных кораблей. Только с одним тот мельком знаком был, служили в одном дивизионе миноносцев на Балтике, только базы стоянок в разных портах были.

Наконец уже когда полностью стемнело, мы подошли к вокзалу Порт-Артура. Один мичман что и командовал матросами, он тоже из запасного экипажа, повёл тех в казармы, раненых на телегах увозили в госпиталь, а нам описали где есть гостиницы, где можно снять номера, это дорого, но возможно, и мы направились туда. Винтовку я даже и не думал сдавать, так и шёл с ней на плече, ремень оттягивала тяжёлая кобура с револьвером. Остальные офицеры тоже в гостинице решили переночевать. Только отсутствие вещей омрачало радость прибытия. А так пока я на вокзале задержался, выяснил что в гостиницах все свободные места уже заняли, искать ночью место постоя сложно, но возможно. Нашёл такое, снял комнату в частном доме, у зажиточных корейцев, помылся в корыте, мне воды нагрели, только голову из-за раны не трогал, ну и вскоре лёг спать. Форму и шинель отдал в чистку, особенно последнюю нужно отмыть от крови что натекала с раны. А пока мылся, раздался стук в дверь, ещё один офицер место постоя искал, из артиллеристов. Так что его в мою комнату определили, там была ещё одна кровать. Вот вскоре и отправились на боковую.

Утром, позавтракав, я оплатил жильё со столом, была яичница, даже молоко, потом чай, и так прихватив свои вещи, то есть, оружие, я направился по делам в город. Артиллерист ещё спал, тот велел рано его не убедить. В портмоне деньги у лейтенанта были, тот не бедствовал, на содержании государства был, получая зарплату, так ещё родители поддерживали, так что полторы тысячи, это очень солидно. Очень и очень.

Прежде чем идти по магазинам, а я хотел купить личные вещи, направился в штаб эскадры, там уже работали, так что протянув документы и направление, оформился на крейсер. Да, Алексеев знал на борту какого корабля тот будет служить. Бронепалубный крейсер «Паллада». Тот уже почти восстановили, ввели в строй, и ему требовалась команда и офицеры, которых покойный адмирал Макаров, пока шёл ремонт корабля, частично забрал для пополнения команд других кораблей. Также капитан второго ранга, что меня оформлял, участливо поинтересовался, не стоит ли мне взять время на леченее, но я отказался. Корабельный врач, а на крейсере он должен быть, будет отслеживать моё лечение. Так что я теперь числюсь за эскадрой, поэтому покинув штаб, я прогулялся к лавкам и магазинам. Где те находятся мне уже описали. Тот же капитан второго ранга, начальник кадровой службы, узнав в каком я бедственном положении оказался, с налётом бандитов на поезд, и объяснил что-где находится. Кстати, тот меня похвалил за проявленную исключительную храбрость при обороне поезда и атаки позиций бандитов. Как будто в этом было что-то необычное и странное. Ну да, на холм я первым поднялся, и что? Тот ещё намекнул, что старший эшелона меня к награде представил, мол, возможно Анну четвёртой степени получу, с наградным оружием. Анненское оружие. Так что лишь кивнул на поздравления, и попрощавшись, отбыл. Прибыть на крейсер нужно уже сегодня, мне ещё с командой и офицерами, но главное кораблём знакомится. Хотя думаю с последним проблем не будет. Алексеев полтора года служил на «Авроре», командиром носового орудия главного калибра, потом начальником брандвахты, а оба корабля были одного типа. Схожи. Так что освоюсь быстро, память Алексеева мне была доступна.

Сначала я зашёл в лавку, которую мне особо советовали, мол, там найдёте всё необходимое. Первым делом я приобрёл офицерскую вещевую сумку, дольно большую, планшетку, морской бинокль, три офицерских тетради, морской компас, шесть карандашей двух цветов, флягу. Но не армейскую, а скорее туристическую, походную, на два литра. Носить её можно на длинном ремешке, как планшетку. К фляжке кружку для комплекта, и ложку с вилкой. Охотничий нож купил, на прилавке его не было, поинтересовался у приказчика, и мне вынесли. Отличный нож. Ещё складной был, тоже взял. Шесть носовых платков, два полотенца, большое и маленькое. Походный бритвенный набор в кожаном чехле. В него входили зеркальце с подставкой, бритва, хорошая, средства правки бритвы, помазок, чашечка для помазка. Алексееву двадцать лет, двадцать один через два месяца исполнится, бреется через день, так что бритва нужна, щетина уже была. Мыло два бруска, два комплекта нательного офицерского белья, запасные портянки. Увидел плащ не промокаемый, с каучуковым покрытием, взял. Купил пачку патронов к винтовке, к ней же оружейный чехол, патроны для револьвера. Он будет запасным, а для себя приобрёл офицерский «Наган» и сотню патронов к нему. Подсумки и кобуру со «Смит-Вессеном» убрал в оружейный чехол, а на ремень сразу повесил кобуру с «Наганом». Потом уберу консервационную смазку и заряжу. Вспомнив, средства чистки оружия купил. Ну и последней фуражку новенькую, морскую, моя повреждена была. Покинув лавку, заглянул в соседний магазин. Тут приобрёл дорожный саквояж, в следующем магазине купил лёгкую домашнюю одежду. Пару рубах, брюки светлых тонов, халат в восточном стиле, свитер взял, сейчас довольно прохладно. Тапочки тоже приобрёл. Пока хватит, личными вещами я теперь обеспечен.

Дальше заглянув в цирюльню, где меня побрили, не стоит с щетиной с капитаном встречаться, нанял пролётку и доехал до пирсов. Тут уже арендовал лодку и меня со всеми вещами повезли к борту «Паллады», её уже вывели из доков и сейчас та стояла на двух якорях на рейде. Там велись неспешные ремонтные работы. Подойдя к высокому борту, и опознавшись, я поднялся на палубу, вахтенные следом вещи подняли, представился командиру корабля, после чего тот выделил мне каюту, одноместную, всё же я стал начальником артиллерии крейсера, третьим офицером по старшинству после командира и старпома, и дальше я осваивался. Мне дали день, а с завтрашнего дня начнётся служба, от отсрочки по ранению я отказался. Приятной новостью стало то что полурота матросов, с которой я ехал в эшелоне, тоже была тут, на «Палладе». Моему появлению те обрадовались.

Врач на борту был, тот заглянул ко мне в каюту, просил чуть позже зайти к нему, осмотрит рану. Раскладывая вещи по шкафчикам, повесил на вешалке домашнюю одежду, снял шинель, повесив ту у входа, рядом с плащом. В общем, осваивался и раскладывался. В каюте пахло свежей краской, было видно, что тут проведён недавний ремонт. Я открыл иллюминатор, у меня круглый был, дал возможность свежему ветру проветрить комнату, а то от этого запаха и голова может закружится, на этом закончив обживаться. Оружейную сумку я в платяной шкаф убрал, тот на замок закрывался, а ключ в замочной скважине торчал, «Наган» я убрал с кобурой, почистив перед этим и зарядив, не видел этого оружия у офицеров, только кортики. И вот так закончив, направился в санчасть. Доктор на живую рвал присохший бинт, но всё же снял, я только шипел. Ведь советовал ему физраствором смочить и спокойно снять, так нет, варварскими методами действует. Больше к этому коновалу ходить не буду, сам медикаменты куплю на берегу, хирургические инструменты, и сам буду собой заниматься. Себе-то уж я точно доверяю. После обеда в кают-компании, где меня познакомили с остальными офицерами, я взял разъездную шлюпку и отправился на берег. Выбор был не такой и большой, но я там купил ещё одну офицерскую вещевую сумку, которую и набил медикаментами, и хирургическим инструментом, шовный материал тоже взял, как и инструменты для ухода за руками. Бутыли с физраствором, медицинским спиртом, хлороформом, ничего не забыл. То есть, всё нужное. Ну и вернувшись на борт, изучал корабль, с офицерами общался. А дальше началась служба.

***

Следующие два месяца пролетели довольно быстро, раз и нет их. Японцами было предпринято две попытки блокировать выход с рейда с затоплениями транспортных судов. Во второй раз у японцев практически получилось, на несколько дней эскадра была блокирована в порту. Сам я освоился на корабле, у меня был свой денщик, я был им вполне доволен. Подчинёнными тоже. Уже двенадцать учебных тревог сыграли, с учебными прицеливаниями без стрельб. Также стоит сказать, что я стал довольно известен по эскадре. А я дальномеры проверил и определил, что те показывают ошибочную дальность, проверил все три дальномера на борту, у всех разные данные. Написал рапорт на имя своего командира, а тот поднял вопрос в штабе эскадры на совещании. На крейсер прибыли инженера и старшие офицеры с других кораблей, проверили и подтвердили мои расчёты. Пока я калибровал дальномеры, те работали на других кораблях. Комиссия показала, что только на «Новике» всё в порядке, и то потому что там начальник артиллерии сам с дальномерами возился. Это запрещалось, их настраивать мог только специалист, но его по эскадре ещё сыщи. Так что неделю эскадра бурлила по этому поводу. Есть ещё одна новость. Я о бое у эшелона уже и забыл, но награда нашла героя. При построении, прямо на борту крейсера адмирал Алексеев, с командующим эскадры контр-адмиралом Витгефт, наградил меня Анненским оружием, это был кортик, и прикрепил к кителю орден Святой Анны четвёртой степени. Приятная неожиданность.

Адрес родителей Алексея я помнил, и подделывая его почерк, отправил письмо домой. На берегу сделал фото в полный рост, вложил газеты, где была заметка о награждении, с описанием того боя, и вот так отправил. Родители сыновьями, да и дочерями тоже, должны гордится. Вот и дал им повод для этого. А так я уже посылал пару писем. Мол, принят, вступил в должность, продолжаю службу. У меня всё нормально. Бинт уже сняли, рана зажила, так что в порядке. Стригся я коротко, но рана скоро заросла волосами и её не стало видно. Чуть заметный красный шрамик на виске уходящий под волосы, не особо привлекал внимание, а скоро тот совсем побелеет. Так до июня время и тянулось, пока не поступил приказ, из-за продвижения японских войск по суше к Порт-Артуру, вывести эскадру и уйти во Владивосток, прорвав морскую блокаду. Началась спешная подготовка к выходу. Агентов в городе до чёрта, те наверняка засекли эту подготовку, значит и японцы уже знают. И вот наконец по одному кораблю, проходя узкое устье выхода с рейда, эскадра собралась на внешнем рейде, и выстроившись в боевой порядок, двинула по Жёлтому морю в сторону пролива. За двумя колоннами боевых кораблей, чуть отстав, шли транспорты обеспечения, два угольщика и госпитальное судно. К сожалению, уже через три часа пришлось повернуть назад, впереди показались дымы кораблей японского флота и командующий не стал рисковать, я считаю, что просто струсил, и приказал повернуть обратно. По эскадре прошла информация что тот решил, что наша положение невыгодно для боя. Точно струсил. Если бы мы довернули вправо, то преимущество было бы у нас, солнце било бы японцам в глаза, тогда как они у нас были бы на ладони. Я объяснил это командиру «Паллады», мы находились на ходовом мостике, но тот только довольно грубо отчитал меня. Назвав «наглым мальчишкой».

Вернувшись, мы встали на внешнем рейде. Пока транспорты заходили на рейд, потом и броненосцы, окончательно стемнело. Капитан покинул борт крейсера, адмирал созывал командиров для совещания. Старпом тоже сошёл, отправившись к «Диане», у того какой-то срочный вопрос к коллеге по однотипному кораблю. Я остался на борту за старшего офицера. Наша очередь войти на рейд через три корабля, лоцмана ждём, однако я поступил по-другому.

- Лейтенант, поднять якоря, - приказал я вахтенному начальнику. - Руль на левый борт. Малый ход вперёд. Сигнальщику, передать на миноносцы, приказываю следовать за мной.

Вахтенный начальник стал командовать. Бронепалубный боевой корабль, стронувшись с места и набирая ход, сделав полукруг, устремился прочь от внешнего рейда, три миноносца последовали за ним, остальные остались на месте, не подчинившись приказу старшего командира. По должности я с ними равен, хотя те и командиры кораблей, но я-то отдавал приказы от имени командира «Паллады». Да и на миноносцах командиров нет, адмирал всех созвал, до того, как те вошли на внутренний рейд, и это было его ошибкой. Очень грубой. Я надеялся, что молодые офицеры выполнят приказ, и те это сделали, пусть и не все.

- Ваше благородие, - обратился ко мне вахтенный начальник. - Я не понимаю причину вашего решения покинуть внешний рейд. Приказа из штаба эскадры не поступало.

- Всё очень просто, лейтенант, - сказал я, изучив проложенный штурманами курс, признав его пригодным, крейсер уже шёл по нему. - Я только что угнал боевой корабль портартурской эскадры. Мне надоело наблюдать за засильем стариков на должностях командиров, которые думаю не о выполнении приказа, не о том, чтобы воевать с противником, а о своём благополучии, опасений потерять тёплое место и командирскую должность. Я не хочу ходить под командованием труса, а я именно им и считаю командующего эскадрой. Если бы командирские должности раздали молодым офицерам, лейтенантам, будьте уверенными, японцы уже были бы биты. Я иду воевать. Воевать не против флота, с одним крейсером нам с ними не справиться. Мы будем уничтожать их коммуникации, обстреливать порты, наносить удары по войскам на побережье, уничтожать транспорты. То есть, занимать тем для чего корабль и построен. Когда снаряды подойдут к концу, уйдём во Владивосток. Уголь добудем на транспортных судах. Я разочаровался в командовании русского императорского флота, поэтому после окончания войны уйду в отставку, но перед этим хочу громко хлопнуть дверью, показав, что и один русский корабль в поле воин. И так, вы со мной?

Я осмотрел вахтенного начальника, двух кондукторов, и матроса-сигнальщика что находились на мостике, двое вестовых ещё заглядывали в открытую дверь. Один из кондукторов, что стоял за штурвалом, почти сразу кивнул, тот был из тех, с кем я ехал в эшелоне, чуть позже и матрос со вторым кондуктором кивнули, да и вестовые тоже согласились. А вот лейтенант размышлял, задумчиво меня изучая, мы не были друзьями, но общение было построено на уважении. Тот сказал:

- Нужно собрать команду. Я пока не принял решение.

Крейсер шёл к китайским берегам, все три миноносца с нами. Два по левому борту, третий чуть отстав, ориентировался по кормовым ходовым огням, только они были зажжены, остальные потушены. Собрав команду на палубе, кроме тех что вели корабль, я и сообщил всем новость. Почти сразу команда разделилась на два лагеря, что поддерживали меня, и кто нет. Вот их было меньшинство. Сильное меньшинство, всем надоело стоять на рейде, как радовались, когда эскадра выходила в море, и печалились от того что вскоре возвращалась, не сделав ни одного выстрела. Дальше я приказал через семафор подойти миноносцам ближе, горизонт был чист, так что остановили корабль, и я описал командам этих трёх небольших кораблей что происходит. Почти час убили, но два миноносца с командами остаются со мной, а на третьем отправляем в Порт-Артур тех, кто отказался с нами идти. Их набралось с три десятка, включая двух офицеров. Я был прав, оставшиеся молодые офицеры приняли моё решение, командовали на миноносцах, в отсутствии командиров, именно они.

- Что? - спросил я, когда ко мне подошёл унтер, в это время третий миноносец скрылся во мгле, возвращаясь к эскадре. Мы же, набирая ход, уходили прочь.

- Телеграмма от штаба эскадры.

На борту соблюдалась светомаскировка, это был мой приказ, две группы матросов патрулями специально обходили «Палладу», чтобы ни огонька, наше местоположение не должно быть выдано противнику. Так вот, пройдя в радиорубку, я прочитал послание. В общем, мне грозили карами, приказывали вернуть корабль.

- Пиши ответ, - велел я радисту. - Командир крейсера «Паллада», лейтенант Алексеев, командующему портартурской эскадрой контр-адмиралу Витгефту. Сообщаю, что как истинный русский военный-морской офицер и патриот, больше не намерен терпеть косность мышления, и трусость вышестоящего командования, что боится встретится лицом к лицу с кораблями противника. Поэтому ухожу работать на коммуникациях противника, с последующим прорывом во Владивосток. Так как я разочаровался в командирах, то приняв самовольное командование над крейсером, я докажу примером, что не все русские моряки трусы, как это с полным основанием считают армейцы. Мой рапорт об отставке будет лежать на вашем столе, как только я доберусь до Владивостока. Да хранит нас бог. За нами будет победа. Командир бронепалубного крейсера «Паллада», лейтенант Алексеев.

Радист закончив записывать, начал отстукивать ответ. Когда тот закончил, я приказал больше не отвечать на вызовы с эскадры, но внимательно слушать эфир. Ну а то что прямым текстом передача шла, то радист эскадры и так уже на всю округу разорался, что у них крейсер угнали, так что японцы в курсе, я лишь это подтвердил, пусть дробят свои силы в нашем поиске. Ну и надеялся, что радисты с других кораблей слышали передачу и информация разойдётся по эскадре. Надеюсь эти резкие слова встряхнут их. Ну и окончательно рубил мосты. Я действительно не собирался продолжать карьеру, и зато что я сделал, меня точно выгонят с флота. Может быть и арестуют, в ссылку отправят. Не знаю, зависит от уровня того что мы успеем натворить с тремя боевыми кораблями. Команда неплохая, но потери не такие и большей с ушедшими были, по штату нам положено пятьсот тридцать нижних чинов и девятнадцать офицеров, было семнадцать, двое, командир и старпом сами сошли, ещё один отказался участвовать, второй офицер был с одного из миноносцев. Остальные пошли за мной, у них была авантюрная жилка, и юношеский максимализм. Так что на борту крейсера четырнадцать офицеров, я уже распределил по должностям, командира главного калибра поставил начальником артиллерии корабля. Тот считай мой зам, я его обучал, так что управлять огнём сможет.

Дальше сменив курс, я велел идти средним ходом, на десяти узлах, на полном из труб искры вылетали, они нас демаскировали, так что отбив склянками отбой, осталась только вахта, я прошёл в свою каюту. Капитанскую я занимать не собирался, меня моя устраивала, и лёг спать. Если что, поднимут.

Когда рассвело, и солнце осветили пустынные воды вокруг, после завтрака в кают-компании, на корабле жизнь шла своим чередом, я отдал несколько приказов, и поприветствовав вахтенного офицера, стал изучать горизонт в бинокль. Главный штурман показал где мы находимся, на траверзе Циндао, ближе к корейскому берегу, Чемульпо уже прошли, до него около ста морских миль было. Шли всё также на десяти узлах.

- Стоп машины. Передать на миноносцы, подойти для пополненья углём.

- Господин капитан, вы хотите увеличить их дальность? - спросил вахтенный офицер.

- Да, мичман, это наши боевые собачки. Будут загонять на нас крупные цели и топить маленькие. По сути вся работа будет на них. А вот если им будет грозить опасность, уже выходим мы. Хотя нам тоже повоевать удастся. Хм, и немало, благо погреба полны артиллерийскими снарядами.

Дальше вывесили по бортам маты, а когда корабль остановился, подошли и пришвартовались миноносцы, каждый к своему борту, воды моря были тихими, поэтому я и решил провести погрузку угля. Ну и пока старпом «Паллады» командовал, это был тот лейтенант, Губин его фамилия, что был на мостике, когда я угонял крейсер, я с командирами миноносцев удалился в кают-компанию, где поставил им задачи. Работать будут парой, по транспортной магистрали войск японцев, где их транспорты ходят. Главное не столько транспортов утопить, а больше шуму, шороху и паники нагнать. Хотя утопление японских судов тоже задача для них. Можно использовать торпеды. Использовать пушечное вооружение я рекомендовал только для запугивания команд, потому что чтобы затопить такое большое морское судно нужно не меньше сотни снарядов выпустить из их небольших пушек. Вот торпеды другое дело. Одна торпеда - одно судно. Крейсер для них как база будет. На борту «Паллады» три минно-торпедных аппарата, запас мин имеется, а калибр один, так что будут пополнять у нас боеприпасы и уголь. Миноносцы назывались «Смелый» и «Сторожевой». После раздачи приказов, в письменном виде получили, за моей подписью, к сожалению, без капитанской печати, у меня её просто не было, те после погрузки отбыли. Место встречи, это уже с темнотой, я им обозначил. Резервное тоже.

Миноносцы развив максимальную скорость, в двадцать семь узлов, по самому медлительному, вскоре скрылись за горизонтом, а мы, набрав ходу, двенадцать узлов, направились корейскому берегу. Миноносцы к Чемульпо, а я дальше к проливам, и острову Цусима. Буду ловить транспорты там, паники должно быть много, потому мы и разделились. Чем больше потопим, тем лучше. И видимо проведение было на моей стороне, мы вышли фактически на встречный курс большому японскому транспортному конвою. Больше трёх десятков судов, при охране из авизо, канонерской лодки и старого броненосного крейсера «Хасидатэ». Девятнадцать узлов, как указано в паспорте, «Паллада» давно не могла дать, но семнадцать с половиной узлов выжать её машины всё же могли. Опознав корабли охраны, я просмотрел по журналу с рисунками и «ТТХ» кораблей противника, какие те скорости держать могут, и довольно улыбнулся. По скорости я был быстрее чем охрана конвоя, и действуя по тактике налететь, побить и отступить, вполне мог без перестрелок с охраной проредить конвой, пустив немало судов на дно.

- Полный ход, - опустив бинокль, закончив изучать дымы на горизонте, приказал я. - Два румба влево.

- Приказать дать сигнал боевой тревоги, товарищ капитан? - поинтересовался старпом, проходя на мостик.

- Рано. Нам сближаться ещё полчаса.

Насчёт обращений, то это моё нововведение, я написал приказ по кораблю. Для команды, где теперь обращение к команде значилось так: товарищ матрос, товарищ кондуктор, или товарищ мичман или лейтенант. То есть, по званиям. Ну и ввёл это в оборот, команды пока привыкали. Кстати, такие же приказы отдали на миноносцы. Объяснил я это своё решение тем, а делал это перед строем матросов, что мы будущие боевые товарищи, побратимы, которые вместе побывают в бою, значит и общение должно быть как у побратимов. Да и укорачивает время обращения. Пока мы в бою не были, но дойдёт и до этого. Конечно только после первого боя лучше всего это ввести, но решил, что и сейчас можно. Матросы восприняли моё решение вполне довольно, офицеры неоднозначно, но отказавшихся не было. Вот такие дела.

Через двадцать минут пробили боевую тревогу и расчёты разбегались по местам, пожарные команды разворачивали шланги, готовились тушить возможные пожары. Мы стремительно сближались с конвоем, который опознав русский крейсер, спешно перестраивался. Вперёд выходили боевые корабли, а транспортные оттягивались назад. Более того, шесть транспортов развернулись и стали спешно уходить в сторону Японии, не обращая внимания на сигналы с броненосного крейсера, что тот им подвал. Правильно подавал, но ими мы займёмся чуть позже.

- Орудия на левый борт, приготовиться открыть огонь по авизо. Дистанции одиннадцать кабельтовых.

И когда наступил нужный миг, «Хасидатэ» как раз открыл огнь, по бортам «Паллады» встали один крупный фонтан и четыре меньших размеров, я велел повернуть. Орудия уже были развёрнуты, так что после поворота, авизо как раз оказалась на прицеле орудий, и те начали залповую стрельбу. Новый начальник корабельной артиллерии довольно толково командовал ведением огня, столбы от попаданий снарядов вставили буквально у бортов авизо.

- Есть попадание! - воскликнул старший штурман, что присутствовал на мостике. - Горит корма.

Мы стреляли по авизо, пока не вышли за дальность ведения огня, поэтому я приказал дробить. Нам тоже досталось, от близких разрывов было ранено четыре моряка, один тяжело, врач наш уже начал операцию, остальных пока перевязывали. Снова повернув, оставив корабли охраны конвоя за кормой, те спешно разворачивались, причём авизо это делало очень тяжело, видимо повреждения серьёзные получил, мы ворвались в строй транспортов.

- Стрелять по всему что видите, не пугать, топить. Приготовиться к минной атаке, - приказал я, и орудия снова заговорили.

Торпеды мы всего две использовали, удачно удалось пустить на дно два судна, проходя мимо, один транспорт с артиллерией, судя по полевым пушкам на верхней палубе, другой войсковой, забитый солдатами. Ещё три начали гореть, всё это, пока мы проскакивали строй, а шли зигзагом, чтобы охватить как можно больше, но почти все транспортные суда хоть по одному снаряду от нас, но получили. А затонули четыре, два торпедированных, один взорвался, видимо боеприпасы перевозил, нам повезло, другое судно закрыло от взрывной волны, ему всё и досталось, третий от попаданий ниже ватерлинии нескольких снарядов, вода хлынула в машинной отделение и взорвались котлы, что только ускорило гибель судна, ну и три горело, я про них уже говорил. Вот результат нашей атаки. Расчёты стреляли чуть ли не в упор, они видели цели что заслоняли прицелы, и могли бить куда хотели, то есть, ниже ватерлинии. Причём командуя, я записывал низания судов в тетрадь, которых мы пустили на дно. Людская память такая, быстро сотрётся информация, а тут записана. Потом, когда буду описывать бой в вахтенном журнале, пригодится.

- Дробь огонь, - скомандовал я, и приказал повернуть влево.

Не успели корабли охраны перекрыть наш путь, как мы ещё два судна пустили на дно, и на третьем возник пожар. Дальше рисковать я не стал, и пока расчёты орудий проводили чистку стволов, «Паллада», бросив конвой, на той же максимальной скорости догоняла шестёрку транспортов, они на горизонте дымили, что уходили к Японии. Догнали только через два часа, те тоже на самые медленные были, те видели преследование, и разделились, бросившись в рассыпную. Приметив самый медлительный, мы настигли его, и этот гад, раз и спустил флаг. Теперь стрелять по нему нельзя, команда и офицеры не поймут, сейчас другие правила. Рисковать я не хотел, но пришлось, иначе упущу другие. В общем, судя по ящикам на палубе, перевозился какой-то груз, а не солдат, поэтому крейсер стремительно подходя, дав полный назад, чтобы касание было мягким, маты за борт успели повесить, полетели абордажные крюки и вооруженные матросы с рёвом хлынули на палубу судна. Быстро его обыскав, убедились, кроме двадцати двух японцев команды, никого больше не было. Команду в шлюпки, и оставив призовую партию, семь матросов и офицера, мичмана, приказал тому идти во Владивосток, судно давало максимальную скорость в четырнадцать узлов, так что надеюсь уйдёт. А почему сдались, я сразу понял, груз тому причиной, это снаряды для полевых пушек. Нашим армейцам они тоже сгодятся, такой калибр в нашей армии был, орудия Канэ.

Мы же стали настигать другое судно, то спускать флаг не спешило, поэтому мы открыли огнь, и подожгли судно одним из снарядов. Флаг сразу пополз вниз, но мы прошли мимо, поворачивая налево, там на горизонте драпал другой транспорт. Стволы орудий снова начали чистить, время для этого было, пока мы настигали третий транспорт. Нагнали, и потопили, капитан так и не сдался, ушёл на дно со своим судном. После этого сбросив скорость до десяти узлов, а то кочегары на последнем дыхании были, снова почистили орудия, всё, горизонт чист, сбежали остальные, а мы направились к проливу. Нагнали трофейное судно, передали на борт тяжелораненого, оставив тех что был ранен легко, сопроводили его, пройдя проливы. Также я передал рапорт командиру Владивостокского отряда крейсеров по нашим действиям за первый день, с количеством потопленных и повреждённых транспортных судов, это я о тех что горели, с названиями. Кстати, капитан захваченного судна по памяти перечислил что перевозили утонувшие суда. Это я в рапорт тоже внёс, с чьих слов информация.

То дальше пошло, напрямую к Владивостоку, а мы повернули и добрались до места встречи. Там уже оба миноносца находились. Судя по повреждениям на мостике одного, попали под обстрел и один снаряд рванул на трапе, изувечив его. Когда крейсер встал на якорь вблизи берега крохотного острова в районе корейского берега, тут таких островков сотни, по кораблю пошёл отбой, только вахтенные остались, я принял в кают-компании обоих командиров миноносцев. У командира «Смелого», что и получил повреждения, голова и рука были перебинтованы. Тот после доклада врача посетит, нормально рану обработает. Других раненых с миноносцев врач уже осматривал, их поднимали на борт крейсера с шлюпки. Вот что мне доложили. До Чемульпо те дошли не сразу, хотя сегодня тоже был их день, навстречу попалось три пустых транспорта без сопровождения. То, что пустых точно, сидели высоко. В результате согласно моему приказу, как только те спустили флаги, причём без особого сопротивления, команды на шлюпки и погребли к берегу, а группы досмотра заложили подрывные заряды, использовали несколько снарядов для этого, и подрывали. Можно сказать, отрыли кингстоны и затопили. Все три судна на дно оправились, кто быстрее, а кто медленнее, миноносцы же отправились дальше, и вскоре наткнулись ещё на одно судно. К сожалению, оснащённое радиостанций, так что в эфир пошёл сигнал-вопль о русских миноносцах. Мой радист на «Палладе», что постоянно мониторил эфир, услышал это сообщение, так что я знал что миноносцы действуют.

Так вот, догнав, те его торпедировали, при этом догадавшись что о них могли сообщить, тонкую антенну радиостанции видели все на надстройке судна, поэтому ушли дальше вглубь моря. В общем, потратили одну торпеду чтобы быстрее его пустить на дно. Судно неудачно получило мину, для нас вполне удачно, и быстро скрылось в волнах. К одной шлюпке, что японцы успели спустить, подплывали другие моряки, с трудом, но они смогли уместиться и отправились к берегу. Наши на них внимания не обращали, я уже предупреждал, если флаг не спускают, в плен не брать, или не обращать внимания, как сейчас, тем более берег рядом. Это война, а не расшаркивание на балу, как любят поступать старшие офицеры. Если есть враг, он должен быть убит. Вот так уйдя в море, те вышли практически к Чемульпо, часа через два, где как раз в устье входило четыре транспорта, а на подходах дежурила канонерка. В общем, молодая кровь взыграла и те ринулись в атаку. Чёрт возьми, за полчаса пока те сближались, дымы их выдали, на канонерке успели приготовиться, но парни меня удивили. Двигаясь зигзагами в окружении водяных столов от огня японцев, три выпущенные торпеды, и ни одного промаха. Одну торпеду получила канонерка, и произошёл подрыв боезапаса, то что осталось скрылось в волнах, ну и два транспорта получило по мине в борт. Одно судно, судя по пушкам на палубе, которые активно били по миноносцам, одно не промазало по «Смелому», явно было вспомогательным крейсером. Вот ему в борт мину и второму, с солдатами. К сожалению, оба выбросились на берег, но часть солдат при эвакуации всё же утонуло. Остальные ушли. На этом посчитав задачу выполненной, миноносцы ушли в море и направились к месту встречи. Дошли на последних крохах угля. О запасной точке встречи тут и думать не стоит. Причина почему столько угля сожгли, так пришлось убегать от японских миноносцев, что вышли из рейда Чемульпо. Хорошо ночь помогла скрыться. Сюда к острову те подошли за час до нас.

Пока оба капитана доложившись, писали рапорты о своих действиях, один ещё и врача посетил, на их миноносцах шёл аврал, те у бортов крейсера стояли и в их бункера спешно перегружался уголь. Угольная пыль была везде, даже на зубах хрустела. Потом торпедами занялись, с помощью кран-балки подавали и заряжали минные аппараты. Закончили погрузку только в полночь, после этого миноносцы отошли, и следом за «Палладой», что снялась с якоря, в темноте покинув прикрытие берега, скользнув от проливов в Восточно-Китайское море, пошли все вместе вокруг Японии. С углём беда. Нужно добывать, вот я и собираюсь встать на маршрут из САШ, откуда доставляют в Японию, не смотря на войну, чистейший кардиф, лучший уголь для топок боевых кораблей. Расчёт оправдался, уже к полудню, когда мы были в водах Тихого океана, до японских берегов не так и далеко, на горизонте показался дым какого-то судна. Мы направились навстречу. Оба миноносца рванули к нему, чтобы остановить к моему приходу. Ещё не хватало гонки устраивать, и так угля на полдня всего. Радист, как только услышал передачу, тут же забил канал случайными сигналами. Так что американец, а это был он, так и не смог поднять тревоги и сообщить о нас. А после обстрела надстроек из мелкокалиберных пушек миноносцев, семидесятипятимиллиметровые не использовали, спустив флаг, остановился. К сожалению, перевозил тот металл в слитках, разный, включая медь и никель. И уголь, что был в его бункерах, надо сказать практически пустых, нам не подходил, сажи много, забьёт всё и ход снизится. Рисковать я не стал, команду и пассажиров в шлюпки, пассажиров было с два десятка, и отправили к Японии, тут близко, уже вечером землю увидят, а сам затопил судно, сняв всё ценное, припасы забрали, воду слили, трофеи разные собрали, я разрешил матросам взять что понравится, так что обыскали судно с носу до кормы. Кок с помощниками с камбуза и кладовок всё вынес. После этого пустили его на дно. Просто один выстрел восьмидюймовкой ниже ватерлинии и то начало медленно погружаться в воды океана. А мы продолжили поиск.

Через час снова дым на горизонте, но в этот раз не один, два столба, мы стали сближаться, а потом миноносцы направились к неизвестным, держа высокую скорость. В этот раз повезло, оба американца с углём для военных кораблей японского флота. Тут тоже не дали подать сообщение, оба судна, пяти и семи тысяч тонн водоизмещения были радиофицированы. Капитаны судов не стали оказывать сопротивление, позволили подняться на борт, досмотровые команды убедились, что груз входил в списки контрабанды, конечный пункт Сасебо, база Японского флота, оба судна были задержаны, на обоих отправил по пятнадцать вооружённых матросов, и по кондуктору что ими командовали. Американские команды продолжали управлять судами, наши только охраняли их. С капитанами я пришёл к договорённости. Их отпускают как мы прибудем во Владивосток, причём они получат зарплату за время пока ходят под нашим флагом, я написал им письменное подведение этому. За груз и суда те не беспокоились, они застрахованы, а те наёмные капитаны. Офицеров я не стал посылать, кондукторов хватит. И вот мы стояли борт к борту с «Сан-Диего», как назывался один из углевозов, и пополняли бункера, работа уже часа два шла, постепенно угольные ямы пополнялись отличным углём, когда подбежал радист:

- Товарищ капитан, я случайно поймал призыв о помощи. Где-то рядом русское грузопассажирское судно убегает от японского крейсера. Слышал хорошо, значит недалеко.

- Сигнальщикам внимательно осмотреть горизонт, - немедленно скомандовал я, изучая листок с короткими фразами.

Судя по ним, грузопассажирские русское судно встретилось с крейсером. Вот только что это за крейсер? Тут от лёгких, которое я прихлопну как муху, если те не уйдёт на высокой скорости, это их преимущество, до броненосных крейсеров, по сути броненосец, только в виде рейдера. Это самая плохая версия из возможных.

- Сколько загрузили? - нахмурившись, спросил я у старпома, который подошёл ко мне. Я у левого борта стоял, наблюдал как матросы бегали с мешками на плечах, по одному трапу на «Палладу» по-другому, обратно на «Сан-Диего».

- Две трети об общего объёма. Миноносцы запасы уже пополнили, отошли от борта «Калифорнии».

Так называлась второе судно, что покачивалось на небольшой волне в полукабельтовых от нас.

- Хорошо. Заканчиваем загрузку. Похоже скоро повоюем. Неизвестный японский крейсер преследует русское судно, видимо скорость у обоих схожая, раз догнать не могут, и не отрываются. Где-то рядом.

Тут как будто вторя моим мыслям, закричал сигнальщик:

- Вижу дымы с севера.

- Заканчиваем погрузку. Отходим от борта угольщика.

- Есть, - козырнул старпом, и убежал, отдавая команды. Вскоре крейсер отошёл от угольщика, и набирая скорость, направился в сторону замеченных дымов. Шли наперерез, и похоже успевали.

- Ветер усилился, - смотревшись, озвучил я очевидную вещь. - Дым из наших труб стелется вперёд и фактически скрывает нас от неизвестных на горизонте. Маскировка конечно такая, плохенькая, но она нам поможет. Передайте приказ угольщикам отстать, держатся в пределах видимости на горизонте. Миноносцам идти по левому борту, укрывшись от взглядов неизвестных.

- Ловушка? - усмехнулся старпом.

- Она. Вестовой, передай радисту, пусть следит за эфиром, если японцы будут выходить в эфир, глуши. Впрочем, наших тоже.

- Есть.

Вестовой убежал, а мы быстро сближались с неизвестными, а когда уже стало видно корпуса на горизонте, изредка слышался гром, это работали орудия японца, я велел гардемарину Заславскому, единственный гардемарин на борту, подняться на мачту и в бинокль определить кто там.

Тот мигом взлетел наверх, и вскоре спустился, сильно бледный.

- Товарищ капитан, впереди русское судно, наше похоже, за ним гонится японец. Это… Это «Токива», товарищ капитан. Я точно опознал его.

- Худший вариант, - скривился я. - Броненосный крейсер типа «Асама». Он от нас мокрого места не оставит. Остаётся только хитрить. Мы принимаем бой.

Команда «Паллады» после прошлого дня была в приподнятом настроении, энтузиазм от них так и шёл, да и сегодня мы неплохо поработали, одно судно на дно пустили, два трофеями, пусть американские, но с контрабандой. Пока команда готовилась к бою, дым нас всё также скрывал, с «Токивы» шёл запрос, но радист забил волну. То, что мы не свои, на японском крейсере уже поняли, поэтому я приказал отсемафорить на русское судно. Опознаться и приказать отходить к призовым судам на горизонте. Прочитать семафор на судне смогли, и оно, повернув, пошло нам на встречу. Поверили, это хорошо. Или скорее опознали «Палладу», с их стороны крейсер уже видно, как и оба миноносца что прятались за его корпусом. Мы же так и двигались прямо на японцев, а те на нас. На палубе проходящего мимо судна, оно называлось «Ока», оказалось немало народу, больше сотни. Я видел мужчин военной форме, казачьей, в гражданской. Дамские шляпки мелькали, отдельно стоял фотограф, что снимал идущий мимо них русский крейсер, мой корабль. Нам махали руками, взлетали шляпки и фуражки. Я тоже помахал, да и другие так же поступали, своих спасаем, судно проходило в полукабельтовых от нас и мы друг друга отлично видели.

«Ока» ушла дальше к призовым судам, а мы довернули. Теперь японцы нас отлично видели, дым сносило в сторону, миноносцы ушли за корму крейсера, у них приказ не обнаруживать себя, укрываться за корпусом, и внезапно атаковать, выпустив мины. Японцы начали пристрелку, я же пока выжидал, старший артиллерийский офицер отсчитывал расстояние до японского броненосного крейсера. Я понимал опасность для миноносцев, с перелётом снаряды японцев могут их поразить у нас за кормой. Однако сближение шло так быстро, чтобы кроме пары залпов те больше сделать ничего не успеют, и вот эти залпы нам нужно пережить. Мы были тараном, весь огонь оттягиваем на себя, а главная работа предстоит миноносцам. Я стоял на мостике, остальные по боевым постам, командовал сам, и командовал артиллеристами.

- Открыть огонь, - скомандовал я, и загрохотали орудия «Паллады». Не попадут, так хоть собьют прицел японским канонирам близкими разрывами.

К моему удивлению, первого попадания добились именно мы, сбили трубу. Русские моряки заорали от радости, и усилили темпы ведения огня. Мы стремительно сближались, вот по «Палладе» пошли попадания один за другим. Несколько осколков влетело на мостик, один ранил кондуктора за штурвалом, его понесли вниз и за шатировал встал я. Сильный взрыв сотряс крейсер, чуть не сбив меня с ног, похоже главным калибром достали. При этом крейсер чувствительно стал замедлять ход. Тут сбоку выросла масса японского крейсера, и расчёт минного аппарата по левому борту выпустил по нему мину, да и оба миноносца атаковали. Я всё плохо видел на месте рулевого. Мы же, проскочив мимо, начали разворачиваться, за штурвал встал матрос, а я выглянул, с осторожностью выйдя на боковой изувеченный мостик. На «Палладе» было два пожара, с которыми боролись, повреждена и покосилась вторая труба, всё побито осколками, изувечено, два орудия выведено из строя. Были видны тела убитых, раненым оказывали помощь. А вот японский броненосный крейсер, в это время теряя ход стремительно ложился на борт. Внезапная атака миноносцев была проведена идеально, правда из четырёх мин только три взорвались по левому борту корабля противника, четвёртая или не сработала, или мимо прошла, но дело сделано, пятая мина, выпущенная с «Паллады», просто ускорила дело. Японец стремительно шёл ко дну, причём с борта всё хлопала и хлопал пушка, пока ствол не задрался и стрелять стало невозможно, если только по птицам.

- Стоп машины. Команде заняться устранением повреждений. Офицерам доложится. Миноносцу «Смелому» сбегать к призам и «Оке», и привести их сюда. «Стерегущему» заняться спасением японцев. Шлюпки уцелели?

- Две, товарищ капитан.

- Спустить на воду, поднять на борт японских моряков. Выполнять.

Команда активно работала, я тоже ходил по крейсеру и радовался, что мы так легко отделались. Подводных пробитий не было, в одном месте вылетели заклёпки и шла вода, но напор слабый, уже подвели пластырь. Самое тяжёлое повреждение, попадание снаряда в котельную, выведена из строя половина котлов, со слов корабельного инженера, больше восьми узлов, и то если повезёт, «Паллада» теперь не даст. Ремонт возможен только в доке. Когда подошли призы и «Ока», то все включились в дело, всех японцев, а удалось поднять едва двести сорок членов команды, отправили на «Оку», там есть кому их охранять, полурота казаков, что охраняла какую-то официальную миссию. Раненые с «Паллады», на миноносцах потерь нет, были оправлены на призы. Их разместили по каютам команды, которой придётся спать на палубе. На «Оке» оказалось немало врачей, их везли во Владивосток, так что те перешли на призы и приступили к оказанию помощи. Погибло на «Палладе» восемьдесят семь моряков, из них два офицера. Почти сотня раненых и обваренных. Тяжёлые повреждения и потери.

Только к наступлению темноты «Паллада» смогла дать ход, и мы направились в сторону пролива Лаперуза, там я и собирался, обойдя Японию подальше, где нас активно искали, в эфире только и шли передачи, уйти к Владивостоку. После торжественных похорон павших, корабельный священник тут действовал, выстроив на палубе «Паллады» команду, даже раненые были тут, кто стоял, а кто лежал, я сказал:

- Товарищи, мои боевые побратимы, мы прошли через страшный бой, с противником, который был втрое сильнее нас. Прошли, выжили и победили. Только вот охромела наша «Паллада», нужно идти на ремонт во Владивосток. Этим боем, который я считаю войдёт в анналы военного искусства, мы и закончим наш рейд. Товарищи, не навсегда, «Паллада» покинув док, снова вступит в строй, но я надеюсь вы не посрамите честь русского морского братства. Мы победили, ура, товарищи.

- Ура-а-а! - с чувством орала команда.

Распустив строй, я оставил корабль на вахтенном начальнике, миноносцы шли впереди, разведывали путь, а призовые суда колонной следом. «Ока» замыкала её. Так и шли в открытом море всю ночь, следующий день, потом через сутки добравшись до пролива Лаперуза, ночью проскользнули его, оставшись незаметными, и направились к Владивостоку, вдоль русского побережья. Миноносцы за время пути дважды пополняли уголь, «Паллада» только один раз. Рация на «Палладе» не работала, вышла из строя от сотрясений. Радист, как не бился, починить так и не смог, но на «Оке» рация была в порядке, впрочем, как и на призах, так что с неё передали просьбу встречать нас, с призами. Вышли броненосный крейсер «Россия», бронепалубный крейсер «Богатырь» и два номерных миноносца. Согласно традиции «Паллада» произвела выстрелы по количеству утопленных кораблей или судов противника. Одиннадцать выстрелов ровным счётом. С миноносцев раздалось семь выстрелов. Повесив сигнал приветствия командующему крейсерским отрядом Владивостока, это он был на «России», получил приказ принять на борт лоцмана. Наша группа остановилась, легла в дрейф, и меня попросили подняться на борт «России». Рапорт по боевым действиям крейсера и миноносцев я уже написал, причём в трёх экземплярах, рапорт с прошением об отставке тоже, так что прихватив их, по одной копии, вещи мои были собраны, если что денщик передаст, ну и на шлюпке отправился к борту «России».

Контр-адмирал Иессен принял меня в своей комнате. Тот молча кивнул на моё приветствие, забрал рапорты и довольно долго их читал, осмотрел прошение об отставке, вздохнул и сказал:

- Лейтенант, мне поступил приказ от адмирала Алексеева, арестовать вас за похищение боевого корабля, и пиратские действия. Однако если я выполню его, то меня линчуют мои же молодые офицеры, которые от ваших действий в полном восторге. Поэтому поступим проще, я подпишу ваше прошение об отставке, тем более уже пришёл приказ «Палладе» войти в состав отряда крейсеров Владивостока, и корабль находиться под моей властью. Капитан корабля остался в Порт-Артуре, он не смог покинуть блокированную крепость, поэтому временно командование крейсером примет старпом с «России». Это опытный офицер, вы передадите ему командование кораблём. Сейчас же ступайте.

Подписав моё прошение об отставке, тот отправил меня обратно. Возвращался я уже с морским офицером в звании капитана второго ранга, старпома с «России». Прибыв на борт «Паллады», лоцман уже был тут, я выстроил команду, представил им нового командира, мол, меня сняли с командования, и дальше уже новый капитан всё взял в свои руки. Два часа и все были заведены на рейд Владивостока. С «Оки» сходили пассажиры, на шлюпках снимали японцев, отправляя их в лагерь военнопленных, на крейсер прибыли местные офицеры, узнать степень повреждения корабля, нужен док или нет. Я и так скажу, а корабельный инженер подтвердит – док нужен. С призов перевозили раненых на берег, в госпиталь, на судах уже интендантские команды работали, такой уголь крейсерскому отряду точно нужен, похоже, угольщики реквизируют за контрабанду, их остановки и досмотр оформлены мной как нужно, установят орудия на палубе и превратят во вспомогательные крейсера. Теперь действовать отряд сможет куда резвее, дальность действий увеличится на порядок.

Время вечернее было, я попрощался с командой «Паллады» и миноносниками. Тут же на палубе были и команда с миноносцев, вот их командиры были тут, во Владивостоке, воспользовавшись моим примером, прорвались на трёх миноносцах, добыв уголь с захваченного японского транспорта. Они его сюда привели. Командир «Паллады» видимо не поддержал их решения, возможно побрезговал, вполне в его духе. Так что капитаны снова вступили в свои должности. Они тут же были, без всякой злобы с интересом на меня поглядывали. Видимо зла на меня не держали. Вот так попрощавшись, денщик уже спустил мои вещи в шлюпку, я и покинул борт крейсера. Перед прощанием команда мне отсалютовала как адмиралу, показывая своё уважение. Добравшись до берега, я снял номер в гостинице, штаб эскадры ещё работал, по просьбе адмирала навестил штаб, и забрал приказ об отставке. Он подписан адмиралом и оставлен для меня. Всё, сняв погоны с кителя, носить их права я уже не имею, хорошо не арестовали, так что вернувшись в гостиницу, застал на входе полного мужика что меня искал. Это был фотограф с «Оки», а оказалось корреспондентом столичной газеты. Мы посидели в ресторанчике, тот меня разговорил, вот я всё и описал, да ещё копии рапортов ему дал, там всё тоже самое описано. Тот спросил разрешения их напечатать, и получив его, довольный ушёл. Похоже материал тот набрал превосходный. А мне пришлось в ресторане задержаться, сюда гурьбой пошли молодые морские и армейские офицеры, в общем, с ними пообщался, описывая что было, так что в номер вернулся только в полночь. Там омылся в тазике и лёг спать.

Сбежал я из города на вторые сутки, похоже я стал в городе знаменитостью номер один, все хотели пообещать, и выпить со мной. Журналисты ладно, брали интервью и уходили, больше проблемы офицеры доставляли, что морские, что армейские. Так что на третий день купил двух коней, верхового, и вьючную, докупил патронов к винтовке, приобрёл офицерскую палатку, одеяло, утварь, припасов на месяц и к десяти часам утра покинул город. Постарался сделать это незаметно, чтобы какой ретивый молоденький мичман или лейтенант не отловили. Форму снял, купил дорожный костюм, походный, удобный, и вот отбыл. Поездом не стал, верхом попутешествую, хочу местные красоты осмотреть. Ну а то что я вроде как с войны сбежал, то тут другие правила. Во время войны можно в отставку уходить, по болезни, ранению или приказу с выше. В моём случае был третий вариант, который оспорить я не могу, да и не хочу, сам на это рассчитывал. Если бы я рапорт об отставке не написал, меня бы заставили, ещё и звания лишили, или худший вариант, перевели служить в страшную дыру, а сейчас я орденоносец и лейтенант в отставке, какой-никакой, а чин, соответствует армейскому штабс-капитану. Наград за рейд я не ждал. Да и не будет их, бунтарей не награждают, чтобы они не совершили. Бунтари пример для других, наградят, дадут повод снова так поступить уже другим бунтарям, нет, скорее всего побыстрее замнут этот случай, вычеркнув его из истории.

Весь месяц я людей практически не видел. Изучал девственные места, рыбачил на реках, лосось просто восхитительный на вкус, а свежая икра мне так и не надоела, несмотря на её количество, изредка замечал старые следы присутствия людей. Один раз обнаружил костяк в истлевших одеждах. При нём ничего не было, видимо кто-то нашёл тело и не похоронив обобрал. Я же складной лопаткой вырыл могилу и похоронил. Не знаю кто это был, мне кажется золотоискатель, надеюсь сделал благое дело. Припасы подошли к концу, так что я направился к людям. Отдохнул отлично, поохотился, набрался впечатлений и оптимизма, вот и настало время посетить окрестности Твери, навестить родителей Александра, в тело которого я попал. Думаю, это будет правильно. Не знаю что в газетах пишут, хают или хвалят, думаю последнее вряд ли, но нужно прибыть к ним самому и объяснится. Если простят, то хорошо, если нет, прогонят, ещё лучше. Отправлюсь в путешествие по всему миру. Привык я к этому делу, интересно мне, видится смысл жизни в этом. А самые предпочтительные, морские суда, и дом, и средство путешествия. Я оттого и люблю их, и в кругосветку уже сколько собираюсь. Нет, я раз двадцать в них был, но мне пока не надоедает. Стараюсь повторить их в каждом теле. Тем более в этом тысяча девятьсот четвёртом будет любопытно взглянуть на разные порты и города, как они выглядят сейчас, вспоминая как будут выглядеть в будущем.

За этот месяц я ушел далеко, за Хабрин, так что выйдя к железнодорожным путям по ним добрался до ближайшей станции. Она небольшая была, но купить билет и оплатить перевоз лошадей с багажом до Москвы, было вполне возможно, что я и сделал. Заодно и припасы тут же в лавочке купил. Поезд будет только завтра, так что снял комнату, гостиницы тут нет, искупался в озерце неподалёку, и устройся на ночь. Хозяйка, у которой я комнату снял, всю мою одёжу хорошенько постирала, к утру высохнет. Кстати, при покупке билета, предъявил документы, тут правила такие, каторжников много, бывают бегут, так что вписали мои данные в журнал пассажиров, что на это станции покупали билеты. На мою фамилию служащий даже внимания не обратил. А вот на вокзале, после оплаты билета, я приметил у служащего газету. Взял почитать с возвратом. Оказалась та старой, двухнедельной, из Владивостока. В общем, обо мне чуть ли не две страницы, какими только словами не хаяли. Значит я был прав, выбрали политику очернения, так что брезгливо сложив газету, вернул её на место, и отправился к домику, ночевать.

Следующие две недели я был в пути, пока не сошёл на вокзале Москвы. Там снял номера в гостинице, отходя от дороги, дважды ванную принимал, и в турецкие бани на третий день сходил. Не знал что они в Москве имелись, но вот возжелал посетить и сделал это. Одежда поистрепалась, так что я купил новую, портной ушил по фигуре, и задержавшись в Москве всего на пять дней, верхом отправился к Твери. Я бы подольше в Москве пробыл, но случалась неприятность, встретил однокурсника Александра по морскому кадетскому училищу, тот обрадовался. Сказал, что читал в газетах про меня. Пытался затащить в ресторан, но я отговорился спешными делами. Быстро добрался до гостиницы и в этот же день покинул столицу. Что-то мне не понравилась излишне довольная и радостная физиономия этого лейтенанта. Судя по дороговизне материала, из которой пошита форма, и нагловато уверенному виду, тот при штабе ошивался, море, наверное, на картинках и видел. Шучу конечно, все кадеты практику проходят, но всё равно такие хлыщи мне не нравились.

Где находится поместье Алексеевых я отлично знал, до него километров двести от Москвы будет, неподалёку от Твери. Можно и на поезде было дорогу сократить, однако в пути будет два легко добываемых клада, хотел их извлечь, из-за чего и докупил две дополнительные вьючные лошади. Это будут средства что я потрачу на покупку судна и его оснащение, на нём и отправлюсь в путешествие. Скорее всего парусное, но с машиной, которую изредка буду запускать. Работать кочегаром постоянно мне как-то не улыбалось. И да, судно для одного, я почему-то имею бзик, не люблю чужих на своих судах. Давно это заметил. Кстати, документы, вроде загранпаспорта, на руках у меня имелись, как у морского офицера, что мог заходить в чужие порта, они обязательно должны быть. Так что покинуть Россию я могу в любое время. Кстати, в Москве я так и не купил газет, хотел узнать что там на севере, было Цусимское побоище или не состоялось? Но до них, всё как-то руки не доходили, некогда было купить, другим был занят. Так я и двигался от Москвы. Сначала один клад посетил, три дня его искал, приметы неверные. Точнее я ошибся с их определением, пришлось трижды перепроверить, копнул и нашёл. Гривны золотые и серебряные, почти на десять кило находок. Потом отправился ко второму, тут быстро, за два дня управился, и то потому что копать пришлось много. Тут груз на пятьдесят килограмм. Да, большой. Вот так и добрался до поместья Алексеевых. Меня там не приняли, отец Александра вышел на крыльцо, и сказал, что я ему больше не сын и видеть тот меня не желает, бросил что-то мне под ноги, сплюнул и ушёл. Я лишь пожал плечами и радуясь в душе, груз в виде родственников сброшен, причём по инициативе другой стороны, посмотрел на письма что лежали под ногами. Ну, я не дворник, чужой мусор не убираю, поэтому запрыгнув в седло и ведя на привязи вьючных лошадей, покинул поместье и поскакал прочь. Зная отца Александра, я вполне предвидел подобную реакцию, так что ничуть не был удивлён, даже в душе рассчитывал на это. Шансов было мало, но всё же надежда была. Теперь я свободен, кровных уз больше нет, совесть по этому поводу не мучает, можно отправляться путешествовать.

В столицу отправляться я смысла не видел, если такой чёрный пиар мне устроили, ха, забавное молодёжное словечко из будущего, то там вообще толпа на улице четвертовать может. Если опознают. Тут при покупке документы предъявишь и прости прощай. Информация о моём появлении сразу разнесётся. Я отправился обратно в Москву, опросив там несколько купцов, зашёл на купеческое собрание, узнал где собираюсь нумизматы, нашёл одного такого коллекционера, тоже купчина, и продал часть клада, примерно треть, получив сто сорок тысяч рублей на счёт. Открыл его в Волжско-Камском банке Москвы, тот на Ильинке находился, получил чековую книжку, обменял десять тысяч на германские марки, и отбыл. Сделал это быстро, кассир на меня поглядывал, мне его взгляд не понравился, заинтересованный слишком. А на поезде до Одессы отправился. Пусть с пересадкой, но это быстрее чем на лошадях. А вот лошадей я продал и отправился с одним только багажом. Вещей много, но я к этому привык. А перед отъездом я накупил пачек газет, что задержались в редакции. Просто нанял мальчишку-разносчика, и за оплату тот подобрал свежие подшивки разных газет, московских и столичных. Четырнадцать штук нашёл, некоторые прошлого месяца. Молодец поработал отлично, заработал хорошо, и вот на второй день пути, мои руки наконец дошли до газет. Читая их, я только посмеивался. Все статьи этих купленных мной газет только и говорили о том рейде. Точнее никакой чернухи, мол, молодой офицер, пошёл против закостенелой системы, и победил. В некоторых газетах написано, что Император Всероссийский наградил меня двумя орденами, за утопленные японские транспортники представлен к ордену «Святого Владимира» второй ступени. А за утопленный броненосный крейсер к ордену «Святого Александра Невского». Ну и в звании повысили, припрыгнув через одно, стал капитаном первого ранга. Полковник по сути, если на армейские звания переводить. Этому я удивился, бунтарей не награждают, значит снова от меня что-то нужно. К чёрту их.

Не понятно, чего добиваются писаки, но мне им как-то не вериться, зато толпы можно не опасаться. Кстати, на некоторых газетах были фотографии «Паллады». Да и японский крейсер что преследовал «Оку», тоже на снимке был. Вот на втором снимке мимо «Оки» на большой скорости проходит «Паллада». Бурун перед носом, дым уходит за корму, команда машет руками пассажирам и команде «Оки». На заднем фоне видно нос и часть корпуса «Стерегущего». Красивой снимок, без сомнения он был удачным. На двух других не только «Паллада». На одном шлюпками с воды подминают спасшихся японцев, на заднем фоне стоит мой крейсер, с дымами от пожаров. А вот как сделан следующий снимок, убей не помню, вроде ничего такого не было. Фотограф явно был на палубе моего крейсера, в окружении офицеров я отдавал команды, на многих были бинты, в стороне матросы уносили раненых на носилках. Корабль после победы, тоже красивый и удачный снимок. На фото меня хорошо видно было. Кстати, в газетах указано, что все офицеры, что участвовали в этом рейде, получили повышения в званиях и должностях, звездопад наград посыпался. Матросов тоже не забыли. Пусть с запозданием в месяц, но всё же это произошло. А портартуровская эскадра сейчас во Владивостоке. В самой свежей газете сообщалось, что эскадра смогла прорваться во Владивосток, не встретив крупные силы японцев. Как-то их обманули, но в газете не описано как. Вот проходя проливы те несколько японских транспортов остановили, и взяли призами. Порт-Артур ещё держится, пусть и в полном окружении.

Закончив изучать прессу, там и других новостей хватало, например, недовольство англичан неправомерными действиями русской стороны в японском конфликте. В общем, много что было. На третий день наш скорый поезд дошёл до Киева, где была пересадка. Я собрал вещи, и отправился к другому вокзалу, на Одессу шёл не с этого. Там через два часа подали к перрону вагоны. Мои вещи были проводником занесены в купе, что я выкупил, часть вещей в багажном вагоне, так что оставшиеся полчаса до отправки я гулял по перрону, ноги разминал. Купил в ресторане воды в бутылке, и изредка прикладывался, прямо через горлышко. Это неприлично, на меня многие поглядывали, но мне было плевать. Пить хотелось, и я пил.

- Я вас узнал, вы Алексеев, командир «Паллады» в знаменитом алексеевском рейде.

Услышав детский голосок, я обернулся и с некоторым удивлением посмотрел на парнишку лет одиннадцати в форме гимназиста, видимо младшеклассник. Рядом с ним пунцовея стояли две малолетние барышни, видимо его сёстры, восьми и двенадцати лет. Это на вид, могу и ошибиться.

- Ты не ошибся, о Зоркий Сокол из племени Большого Змея. Алексеев это я.

Вокруг нас начала собраться толпа, а парнишка продолжил уверенным, даже требовательным тоном:

- Я, то есть, мы очень рады с вами познакомиться. Только почему вы пропали? В газетах об этом писали, даже слух ходил что вас старые адмиралы убили, чтобы вы их должности не заняли.

- Это чушь. После того как я ушёл в отставку, иначе никакой службы бы не было, меня бы чинами задавали, я почти месяц путешествовал по Дальнему Востоку. Там очень красивые места, охотился, рыбачил. Людей не встречал. Потом решил занять морскими путешествиями. Сейчас еду в Одессу, куплю судно и хочу обойти на нём вокруг света. Буду заниматься подводными исследованиями, искать сокровища на затонувших испанских галеонах, мне нравится моя идея и я хочу её осуществить. Считай это моей мечтой.

- Но ведь вас наградили, представили к званию! - выкрикнул из толпы какой-то мужчина в котелке, записывая за мной речь в блокнот.

- О награждении я узнал всего лишь два дня назад. До этого, когда в районе Харбина вышел к людям, то прочитал газету из Владивостока. Там про меня мало что хорошего написано было, скорее наоборот, только худшее. Больше я прессу не брал. А тут случайно прочёл. И честно скажу, если выбирать приключения и поиск сокровищ, или вернуться на службу, то я даже думать не буду. Служба меня полностью разочаровала, да и не люблю я командиров над головой. Практически все они своим должностям не соответствовали. Ограниченные и недалёкие люди. Не все такие, но мне вот так неудачно встречались только они, да и трусы через одного, боялись японцев и придумывали разные способы чтобы только не встречаться с ними. Командиры боялись потерять свои корабли, ведь без них те теряют всё, а зачем им это нужно? Воевать за Россию, бить японцев? Да бог с вами, пусть другие дураки воюют, а они сохранят корабли, получая надбавки за службу в зоне боевых действий, да ещё благодарность за это получат. Старшие военные морские чины, это бюрократы и чиновники, они забыли, когда были молодыми лейтенантами, забыли, что такое честь, отвага и патриотизм. Для них личное благополучие важнее Родины. Если бы их должности отдали молодым офицерам, победа на море давно была бы за нами. Систему мне не сломать, я поэтому и ушёл. Вот такие правила на флоте, мне они не нравились, изменить я ничего не мог, мой угон «Паллады», жест отчаяния, который, к сожалению, ничего не изменил.

- Но ведь ваши боевые товарищи остались там, на войне, - тихо сказал парнишка-гимназист.

- Условием между мной и командованием Тихоокеанской эскадры таковы, что меня отправляют в отставку, и я не возвращаюсь. В ином случае меня за угон крейсера ждали каторга и ссылка. Выбор очевиден. Я уже не морской офицер и не имею права носить форму и погоны. Фарс с награждением меня конечно удивил, бунтарей не награждают, видимо власти решили взять ситуацию в свои руки, не знаю, что они хотят, но это уже не желаю я. Я получил свободу, могу делать что пожелаю, и сейчас возвращение на службу, это всё равно что кандалы на мою свободу и на мои мечты. Я понимаю, идёт война, и я должен быть там где воюют мои боевые товарищи, я всей душой желаю к ним присоединиться, но мне этого просто не дадут. Даже если меня восстановят в чине и отправят во Владивосток, максимум чего я могу ожидать, получения должности командира артиллерийской батареи на берегу, или командира запасного экипажа. На корабль меня никогда не пустят, второго угона не допустят. Так что смысла никакого нет. Если только в морскую пехоту направят, я бы там с удовольствием повоевал. А сейчас извините, сигнал отправления моего поезда. Всем желаю всего наилучшего.

Пройдя сквозь толпу, кивая многим, некоторым руки пожал, протягивали, хлопки по плечам были, я прошёл в вагон и устроившись в своём купе, один хотел ехать, потому и выкупил его, и поезд покинув вокзал устремился прочь от Киева. И меня сняли на первой же станции где поезд встал, принимая новых пассажиров, пока паровоз пополнялся углём и водой. Зашло трое в форме жандармов, и не особо объясняя свои действия, отговариваясь приказом, сняли меня с поезда, забрав все вещи, и вечером посадили на обратный поезд к Киеву. Сопровождало меня двое офицеров. В Киеве посадили на поезд что шёл в столицу, ну всё понятно для чего всё это, сопровождающие сменились и так и ехали до Санкт-Петербурга. Уже на месте один из жандармов сказал:

- Вас желает видеть Его Императорское Величество. Мы можем заехать в дом ваших родителей. Я знаю где он находится.

- Мои родители от меня отказались, так что больше у меня их нет. Поэтому гостиница, и ничего более.

- Отказались?

- Помещик Алексеев очень верит газетным статьям, где меня очерняли. Не волнуйтесь, у них ещё два сына и дочь. Хоть каждые пять лет отказывайся от очередного ребёнка.

Нанимать пролётку не требовалось, она уже ждала. С жандармом на козлах, видимо служебная. Ещё двое жандармов были верхом. Так мы добрались до лучшего отеля столицы, я из памяти Алексея о нём узнал, снял номер в нём. Вещи занесли и оставили спальне, номер трёхкомнатный был, с санузлом, и мы отправились к портному. У меня только походная и домашняя одежда. Старая офицерская форма мной давно выкинута и частично на тряпки пущена, я ею активно пользовался пока путешествовал по тайге, вот та в негодность и пришла. Жандармов уже не было, передали гвардейцам, царским шаркунам, что меня теперь сопровождали. Один заикнулся о морской военной форме, когда я заказ портному делал, но я не обратил на него внимания, поэтому заказал очень приличный костюм, дорогой, для встреч. Тот снял мерки, обещал завтра к утру будет. Император желал видеть меня сегодня вечером, уже полдень был, так что тому пришлось на живую делать всё при мне. Хорошо готовый костюм был, подгоняли под меня. Наконец тот готов, сидел как влитой, я и туфли в тон успел купить к нему. Тут же переоделся, походный костюм отправили с курьером в гостиницу, уберут в мой номер, а мы с гвардейцами отправились к Зимнему дворцу. Император был именно там. И вот вскоре пройдя секретаря, я по приглашению прошёл в кабинет Императора Всероссийского. Кроме него в кабинете было два генерала, кажется один из них военный министр Сахаров, и адмирал, этого я знаю, адмирал-адъютант, морской министр Авелан. Ишь ты, собрались тут какие фигуры.

Вежливо со всеми поздоровавшись, я подошёл к столу, за которым сидел Император Николай Второй. С интересом меня изучая, тот кивнул, отвечая на приветствие, после чего сообщил вот что:

- Дворянин Алексеев, вы восстановлены на службе, вот приказ и патент на звание капитана первого ранга, наградные документы на ордена, сами ордена, и приказ отбыть во Владивосток, где без промедления вступить в командование броненосным крейсером первого ранга «Рюрик».

Я молча стоял и смотрел на выложенные документы, и коробочки с орденами. После чего посмотрел в глаза Николая, и сказал:

- Нет, спасибо, не интересует. Военная морская служба меня разочаровала.

- Вы об этом уже говорили репортёрам, не стесняясь резких слов, - кивнул Император на пачку газет на крае стола. - На мой взгляд очень некрасиво выставлять в этом свете своё командование, которое верой и правдой заслужило уважение к себе.

- Выслуженное в мирное время, и заслуженное в боях, это разные вещи, Ваше Императорское Величество. Я не уважаю первых, и уважаю последних, жаль что их не так и много. Адмирал Макаров был из таких, но он погиб.

- Капитан Алексеев, имейте совесть, такое говорить в лицо своему Императору! - возмутился морской министр, а остальные только хмуро смотрели на меня.

- Я не капитан, не офицер, а простой гражданин Российской Империи. Прошу не повышать на меня голос, я не ваш подчинённый, - ответил я тому, и повернувшись к Николаю, сказал ему. - Я отказываюсь от подобных, хм, даров. Я могу идти? У меня большие планы на будущее и я бы хотел их выполнить.

- Какие у вас планы? - поинтересовался тот не без интереса.

- Куплю судно, совершу в одиночку кругосветное плаванье, оборудую судно и займусь морскими исследованиями, поиском и подъёмом со дна сокровищ с утонувших судов. Мне удалось добыть координаты утонувшего в семнадцатом веке испанского галеона, лежит всего на глубине десять метров в нейтральных водах. Примерная оценочная стоимость груза двадцать пять миллионов рублей золотом. Это по самым скромным оценкам. Мне это интересно, и я этим займусь. Зачем мне эта служба? Я свободен и нет начальства над головой, я понял какое это счастье только после отставки, и это ощущение своей свободы терять не хочу. Тем более не сомневаюсь, что меня быстро переведут куда в глушь. Да и крейсер выдают устаревший и слабо бронированный. Видимо рассчитывают в боях от него избавиться, и заодно от меня. Спасибо, ищите кого другого. Я отказывался ранее и отказываюсь от подобной «чести» сейчас.

Слово чести я выделил интонацией и те её уловили. Император, откинувшись на высокую спинку стула, сложив перед собой руки домиком, играя пальцами, вдруг спросил:

- Ваши условия?

- Да нет у меня никаких условий, Ваше Императорское Величество. Мне это всё просто не нужно.

- И всё же?

- Ну-у… - я действительно задумался. - Для начала пообещаете, дадите слово, что после окончания войны меня отправят в отставку, продолжать служить в мирное время я не хочу. Планы мои на будущее вы знаете. Принимать под командование «Рюрик» я не желаю, с ним каши не сваришь, тот пригоден только для охранной или дозорной береговой охраны. Машины изношены, выходят часто из строя, для рейдов не годится, для линейных боёв тоже. Балласт на ногах Тихоокеанской эскадры, это я конечно сильно преувеличил, но выпускать «Рюрик» в море можно только с сильным прикрытием. Я даже готов командовать морской пехотой, если будет приказ её сформировать, но не этим старичком. У меня есть идея по высадке десантов на территории Японии. Не для захвата, для запугивания. Ну и действия в составе Тихоокеанской эскадры, блокированной японцами во Владивостоке, не по мне. Вот работать автономно, устраивать рейды по коммуникациям японцев, это на мой взгляд именно то что нужно. И десанты можно высаживать.

- Балтийский флот под командованием контр-адмирала Рожественского, формирует эскадру, которая готовиться выйти на помощь Тихоокеанскому флоту. Имея перевес в два раза, японцы будут биты.

- Если англичане не вынудят вас пойти на переговоры на перемирие. В этой войне те, несмотря на нейтральную позицию, играют на стороне японцев и зарабатывают на этом огромные деньги. Им поражение Японии как кость в горле, и они его не допустят.

- Сейчас мы говорим не об этом. В состав формирующейся эскадры входят новейшие броненосцы типа «Бородино». Капитан «Императора Александра Третьего» уже полгода просит об отставке по состоянию здоровья, он действительно болен. Я предлагаю вам принять командование над этим броненосцем. Что вы сейчас скажете?

- Неожиданно, - я был действительно удивлён.

А вот морской министр с возмущением в тоне сказал:

- Ваше Императорское величество, это не по правилам!

- Война меняет правила, Фёдор Карлович. Так что скажите?

- Заинтересовали. Но я всё равно не понимаю вашего такого интереса именно к моей персоне. Сказать откровенно, на флоте хватает офицеров, которые гораздо лучше и опытнее меня.

- Офицеры Тихоокеанской эскадры перестали подчиняться приказам, пока вас не вернут обратно. Команды кораблей также отказываются выходить в море. Прошёл слух что вас убили, и в этом замешаны власти Дальнего Востока, и командование эскадрой. Именно поэтому эскадра стоит во Владивостоке и не выходит в море, дать бой японцам.

- Именно поэтому меня пригласили к вам во дворец, швырнули в лицо документы и ордена, мол, на подавись, и пинком собрались отправить обратно во Владивосток? Как-то это не красиво смотрится со стороны.

Николай встал, поправляя форму офицера лейб-гвардии, и глядя мне в глаза сказал:

- Императоры тоже подвластны эмоциям, и ваши действия, а также бегство, очень сильно мне не понравилось. Сейчас я у вас прошу прощения за это. Во дворце будет организован бал, я покажу к вам своё расположение перед народом, будут торжественно проведено награждение, всё это будет освещено в прессе. Добавлю, что все ваши просьбы меня устраивают.

- Прежде чем я дам ответ, позвольте вопрос? Нужно кое-что уточнить.

- Задавайте.

- Когда выходит эскадра Рожественского?

- Это секретная информация, но вы должны знать. Через две недели. Не всё готово к выходу. Ваш будущий броненосец полностью готов.

- Ясно, Ваше Императорское Величество. Две недели — это слишком большой срок. Я готов принять под командование броненосец, но прошу выпустить корабль через четыре дня. Добравшись до Японии, я устрою рейды по её коммуникациям не заходя во Владивосток. Для такого похода мне нужен угольщик, с хорошим углём, два транспорта обеспечения, с припасами и снарядами, войсковое судно, полк пехоты на них, для десантов, и желательно для усиления пару миноносцев класса «истребители». Если всё это будет, то действуя автономно, не заходя в Владивосток, я смогу усилить действия корабля на коммуникациях Японии.

- Идти одному через Атлантику и Тихий океан опасно. О вас сообщат и перехватят.

- Не думаю, - улыбнулся я. - Я планирую идти через Серверный Ледовитый океан и через месяц окажусь в Японском море. Бункеровку я тоже считаю.

- Но это слишком опасно, не зная пути, можно застрять во льдах? - удивился Император.

- Как же мне повезло, что такой маршрут я знаю и смогу провести корабли по этому пути.

Я действительно там бывал и знал те воды, так что мой авантюрный план на мой взгляд вполне рабочий. Я был уверен, что Император откажется, слишком многого я просил, наглел без меры. Не без этого, однако тот меня удивил. Посмотрев на морского министра, Николай спросил:

- Что вы думаете по этому поводу?

- Этот мальчишка слишком много на себя берёт, Ваше Императорское Величество, - вдруг взорвался тот.

А я ещё думал, чего это он медленно краснеет, а тот в бешенство приходил. Министр ещё что-то хотел выкрикнуть, остальные благоразумно молчали, но император остановил его жестом руки и обратился ко мне.

- Ваши условия меня устраивают. За четыре дня успеете?

- Если палки в колёса ставить не будут, то да.

- Не будут, это я могу вам твёрдо пообещать. Завтра получите приказ о вступлении в командование кораблём, документы будут приготовлены, а сейчас можете идти. Да, бал завтра, как и награждение. Вам пришлют приглашение.

- Всего хорошего, Ваше Императорское Величество, - слегка поклонившись я покинул кабинет, и на пролётке меня доставили в номер.

Гвардейцы отбыли, а я, вздохнув, отправился за покупками. Да форму заказывал, парадную и повседневную, согласно моему новому званию. Парадную портной пообещал справить к утру, остальное чуть позже. Ну и дальше закупался. Пару ящиков вина купил, мало ли угощать кого придётся.

Эти пять дней перед выходом пролетели очень быстро. Было награждение во дворце, прямо в бальном зале при столпотворении гостей я получил патент на новое звание и ордена, приказ о назначении на корабль, ну и потом бал. Кстати, на нём к моему удивлению оказались и родители Александра, да ещё младший брат и сестра. Средний находился в пехотном училище, первый курс закончил, к второму готовился. На летних лагерях сейчас. Алексеевы смогли выгадать время и подойти ко мне, я мысленно скривился. Ещё их тут не хватало. В общем, те попросили прощения, на которое ответ так и не получили, я смотрел на них как на пустое место, а вот с братом и сестрой Александра общался охотно и приветливо. В общем, тут и дурак поймёт, что прощать я их не намерен, а дураками те не были, как-то скуксились, явно огорчились. Ничуть их не жалко, сами довели всё до такой ситуации. На балу я ещё встретил свою прошлую супругу. Княгиню Ольгу. В одной из прошлых жизней та моей супругой была, лётчица, но сейчас ей всего четыре годика, впервые вывели в свет. Не знаю чего Император добивался, почему Алексеевых сюда пригласил, я об этом точно не просил, но под конец бала были гонки, я от них уходил, а те преследовали, видимо измором хотели взять. Между прочим, на балу и командир «Императора Александра Третьего» был, мы познакомились и пообщались. Тот действительно выглядел плохо, но корабль и команду описывал с энтузиазма, было видно, что тот любит своё дело. С адмиралом Рожественским тоже тут на балу познакомился, как и с большей частью офицеров.

После бала отправив супругу домой, тот со мной, я все вещи забрал из гостиницы, отправился в Кронштадт, где и стоял броненосец. Там тот представил меня команде, забрал вещи и отбыл. Ну а я после принятия корабля приступил к его и изучению и к подготовке к выходу. Приказ об этом уже поступил. Этим я следующие дни и занимался. Команда и офицеры броненосца приняли меня неоднозначно, жалели об уходе прошлого командира, но вроде и я у всех на слуху. В общем, мнения разделились, но вроде за оставшиеся три дня я своим энтузиазмом и профессионализмом завоевал некоторый авторитет. По поводу групп обеспечения, я получил даже больше чем рассчитывал. Большой угольщик выделили, тот вооружён был четырьмя семидесятипятимиллиметровыми пушками Канэ. По две на носу и на корме. Слабовато, но что есть. Два грузовых судна со снарядами и припасами. И плюс войсковое судно. На этих трёх судах размещался Третий стрелковый Его Величества лейб-гвардии полк. Усилен лёгкой артиллерийской батарей из пяти горных пушек, и пулемётной командой. Лошадей взяли всего полсотни, да и то для артиллеристов. И боевые корабли, а я просил два миноносца, для разведки и установки якорных мин, на этих кораблях имелись средства сброса, а запас якорных мин, больше сотни, имелся на одном из транспортов, так мне ещё выделили в состав группы крейсер «Аврору». К слову, там молодой капитан был, что тоже только недавно принял корабль.

Так прошли эти дни, и под торжественный салют, Императорская чета присутствовала, возглавив строй, мой броненосец, украшенный флагами, покинул место стоянки и направился в сторону Датских проливов. Чуть позже построение было изменено, командир миноносцев, капитан второго ранга Коршунов, устремился вперёд, их задача разведка по маршруту, потом шёл мой броненосец, «Аврора», ну и транспорты. Благополучно выйдя в Северное море, где встретили два бронепалубных английских крейсера, повернули на север. А англичане излишне пристально отслеживали наше перемещение, я отправил к ним «Аврору» и оба миноносца, прогнать докладчиков, что всё сообщают японцам. Темнота позволила оторваться, «Аврора» чуть позже нагнала нас. Так мы по Северному Ледовитому и добрались до Берингова моря. Войдя на рейд Петропавловского порта, встали на якоря, в будущем тот будет известен как Петропавловск-Камчатский, а сейчас это захудалая деревня где едва ли четыре сотни жителей. Месяц прошёл в походе. Немало времени тратилось на пополнение угольных ям кораблей и судов, причём миноносцы особо и не тратили уголь, те на буксирах тянулись за транспортами почти весь путь. Один котёл работал для обогрева и всё. Этим я изрядно сэкономил ресурсы кораблей.

Угольные трюмы нашего угольщика показали дно, но обещанный месяц прошёл, и мы добрались до зоны военных действий. Для отдыха я дал три дня, пока механики и инженера проводили лёгкий ремонт систем, всё же длительное переход прошли, команды, солдаты и офицеры гвардейского полка посещали берег, изучали достопримечательности, на охоту желающие ходили, матросам оружие выдавалось. Коки просили свежую дичь. Свежую рыбу у местных покупали. Гвардейский полк поставил на берегу палатки, и три дня жил там. Котлы дымились, повара суетились. В общем, отдых для них прошёл неплохо. По поводу угольщика, тут да, как раз и хватило на переход, а для дальнейших действий уогль я планировал отбирать у японцев, перехватывая их транспорты. Наконец снова выйдя в море, не забыв гвардейцев, мы отправились дальше. К слову, командиром полка был Свиты Его Величества генерал-майор Бакулин. И тот подчинялся мне как старшему воинскому начальству. Делал тот это с недовольной миной, но выполнял приказ Императора.

Первый удар я нанёс именно туда где никто не ждал, Токио, столица Японии. За сутки до начала операции нам повстречался старый японский сторожевой корабль «Чокай», который «Аврора» быстро пустила на дно, наша первая победа, среди поднятых на борт японцев оказался и капитан. Вот с ним я довольно долго общался, и получил ту информацию что нужна. В Токийском заливе судно бывало не раз, охраняло устье. Днём, за восемь часов до высадки, я собрал на борту лежавшего в дрейфе «Александра Третьего» всех офицеров гвардейцев и командиров отдельных подразделений что будут участвовать в десантной операции. Показывая на карте что-где находится, у кого какая работа предстоит, ставил задачи. Ну а когда стемнело, транспорты подошли к берегу, и с миноносцев и шлюпок высадили две роты первого и второй батальон на берег, на территории префектуры Тиба, где были прямые и ближайшие дороги до Токио. Пулемётчиков и артиллеристов тоже. Закончили высадку только в полночь. В полку было два батальона, примерно по тысяче гвардейцев и офицеров в каждом. Одну роту первого батальона, усиленную двумя пулемётами, высадили чуть дальше, ближе к мысу, она направилась к оконечности мыса с которого видно Токийский залив, их задача захватить артиллерийские защитные укрепления, а второй батальон с артиллеристами и пулемётчиками, под командованием генерала, уже шёл ночными дорогами к Токио, всех свидетелей убирали, чтобы их появление оказалось неожиданным. Задача обстрелять военные объекты в Токио и соседних городках, по заводам и фабрикам, по жилым кварталам стрелять я запретил. Из артиллерии, при возможности чтобы досталось дворцу Японского Императора. Одной роте, усиленной пулемётом, был выдан мной приказ, выдвинуться к небольшой деревушке рядом с Токио, и освободить лагерь с русскими военнопленными что там находились. Транспорты отошли вглубь океана, ждали сигнала на эвакуацию, угольщик отправился крейсерствовать, на борту был взвод гвардейцев, абордажная команда, они весь месяц в походе тренировались брать на абордаж суда, надеюсь не оплошают. Ну а мы, пользуясь предрассветными сумерками, прошли в Токийский залив, отсемафорив сторожевому судну на входе. Стрелять не стали, чтобы не всполошились, пусть думают в темноте что мы свои. Минных полей тут не было, слишком большой грузопоток, этим мы и воспользовались. Я использовал японскую сигнальную азбуку. Пока те соображали, что я отправил, мы уже шли дальше. Броненосец шёл, впереди оба миноносца, и замыкала колонну «Аврора». Шли мы к рейду максимальным ходом, удар нанесём по порту, стоянкам судов, по складам. В общем, что глаз радует, то и обстреляем.

Двигаясь по заливу, пользуясь тем что только-только начало светать, я изучал окрестные воды в бинокль, и приметив кое-что интересное, тут же скомандовал:

- Выдать команде личное оружие. Приготовиться к абордажу.

Пока другие офицеры передавали приказы и на корабле всё пришло в движении, вскрывался арсенал и выдавалось оружие, винтовки, револьверы, палаши, боцманская команда «кошки» готовила, а я, старпом и старший штурман на корабле изучали стоявший на якоре бронепалубный японский крейсер «Читосэ». Закончив осматривать сонный корабль, там только вахта стояла, на приближающиеся корабли там смотрели без интереса, ещё не опознали, да и лёгкий туман в заливе присутствовал, я скомандовал старпому, тот имел звание капитана первого ранга, и для такого крейсера звание вполне подходило.

- Назначаю вас командиром абордажной партии. После удачного захвата корабля, именно вы вступаете в его командование. Удачи.

- Есть.

Старпом никак не выдал своих чувств, лицо было невозмутимым, но я приметил как глаза у того радостно блеснули. Старпому уже тридцать девять лет, и тот выработал ценз, пора уже принять командование каким кораблём, но не было свободных, а тут был его шанс, и я отлично это понимал.

- Передать «Авроре», открыть огонь по стоявшим на якорях грузовым судам, сразу как начнётся абордаж японца. Расчётам броненосца запрещается использовать крупный калибр пока идёт абордаж, использовать средний и малый по судам и порту.

Японцы забеспокоились, но было поздно, подошедший броненосец, мягко, показывая отличную выучку команды, притёрся к борту японца, полетели «кошки» и как только корабли соединились, на палубу крейсера японцев с рёвом хлынула толпа матросов. На таком типе кораблей четыреста пятьдесят-пятьсот моряков в команде. Пока орудия «Авроры» и броненосца работали по порту, корабль брали отсек за отсеком, не стесняясь использовать оружие. Полчаса и тот очищен, пленных сталкивали за борт, берег рядом, доплывут, а если не умеют, что ж, судьба такая. Я выделил пятьдесят матросов и двух офицеров бывшему старпому, теперь его должность принял капитан второго ранга барон Цербер. Тому должно хватить, это по сути перегонная команда. Мой броненосец уже отошёл от борта трофея, и заговорили орудия главного калибра, когда на японце усилился дым из труб, подали пары, поднимая якоря крейсер снимался с места стоянки, следуя за броненосцем, а «Аврора» и «Александр Третий» лупили из всех стволов не жалея снарядов, запас мы с собой большой привезли, по всему что было привлекательным в качестве цели. Курсируя по рейду, мы отправили на дно порядка сорока судов что стояли на якорях, десятка два горели, часть миноносцами потоплены, те торпеды использовали. Разрушены сооружения порта, горели склады. А когда за Токио вдали начали взлетать зелёные ракеты, сигнал о помощи от гвардейцев, то главный артиллерист броненосца, лично поднялся на мачту, ему там телефон заранее установили, корабль я остановил, положив в дрейф, и начал корректировать огонь, ориентировался по ракетам что гвардейцы пускали, помечая позиции противника. Вот по ним и били орудия, с полчаса, пятьдесят снарядов выпустили, пока не взлетели красные, сигнал отбоя. Дальше, постоянно стреляя, город горел, мы на полном ходу направились обратно. То, что береговые батареи с одной стороны захвачены, уже стало известно, когда мы подходили нам подали сигналы ракетами. А вот с другой стороны по нам стреляли, и вокруг вставали столбы воды, три попадания было без пробитий, ну и мы в ответ, капониры с орудиями скрылись в разрывах. Сторожевое судно обнаружили выбросившимся на берег, то изрядно дымило. Гвардейцы, захватив орудия, открыли по нему огонь, и попали. Я на это рассчитывал, не зря же отправил с ними мичмана-артиллериста с шестью матросами. Покинув залив, мы отправили к берегу «Читосэ», принять на борт гвардейцев роты что нам так помогла. Один миноносец тоже стал принимать гвардейцев. Второй я отправил за транспортами. А пока там шла погрузка шлюпками, это не быстрое дело, на трофее всего пятьдесят матросов, мы отошли и открыли огонь по береговым батареям на другом берегу. Тут работали главные орудия только броненосца. Для «Авроры» далеко. На этом закончив, мы вчетвером, отправились к месту встречи, где будем забирать десант генерала Бакулина. Надеюсь у них всё получилось. Честно скажу, освободить наших я решил, как узнал о существовании лагеря для военнопленных, но раз удалось взять трофей, команда капитана первого ранга Буракова его ещё осваивала, от трупов японцев только недавно избавились, то надеюсь за счёт освобождённых пленных пополнить ряды команды трофея. Своих моряков взад потребую, они броненосец от и до знают, а Бураков офицер въедливый, новую команду натренирует быстро.

Не успели мы отойти от поворота к Токийскому проливу и на двадцать морских миль, как увидели дымы впереди. Миноносец и «Аврора», набирая скорость, по-моему приказу, направились встречать гостей. Вскоре загрохотали орудия. Это оказались японцы. Два миноносца сопровождали довольно красивую яхту, большую, на паровом ходу. Защищали её до конца. Один пошёл ко дну, второй изувеченный смог доползти до берега и выкинуться на отмель, а капитан яхты спустил флаг и принял абордажную команду с «Авроры». Когда мы подошли, судно уже было осмотрено. Никто из команды крейсера и миноносца по-японски не говорили, поэтому я на своём капитанском паровом катере добрался до борта «Сакуры», вот же совпадение, и поднялся на борт. На палубе были выстроены все, команда и пассажиры яхты, пять десятков человек общим счётом. Лейтенант, что командовал досмотром, подбежав, быстро доложился, кивком приняв его доклад, я на японском спросил у капитана яхты:

- Кто такие, кто пассажиры и куда следуете?

То, что это не простая яхта, было понято, иначе миноносцев в сопровождении бы не было. Да и императорский штандарт на яхте намекал кому та принадлежала. А яхта хороша, возможно себе оставлю в качестве трофея, выкупив судно.

- Господин офицер, на яхте путешествуют фрейлины императрицы…

- Не стоит лгать, капитан, вы я вижу опытный морской волк и ложь вас не красит, - сказал я тому, и слегка поклонился одной из девушек в дорогих национальных одеяниях, ей, как я понимаю, сейчас шестнадцать должно быть. У меня настольная книга в каюте, трофей с японского судна, там фотографии всей японской императорской семьи и их жизнеописание.

- Принцесса Цунэ. Рад вас видеть с подругами и младшей сестрой в этот чудесный день.

- Вы нас убьёте? - спросила та, слегка подняв подбородок.

Ей было страшно, очень страшно, но внешне та старалась не показывать своего испуга, её младшей сестре это не особо удавалось.

- Убить? Ну что вы, такие прелестные и красивые девушки должны жить…

Договорить я не успел, среди стоявших в ряд команды и пассажиров, было несколько офицеров, видимо телохранители, вот один из них, взмахнув рукой, отправил мне в горло нож, вытряхнув его из рукава. Знаете ладушки? Вот я также хлопнул ладонями, между которыми остался торчать нож. Два матроса тут же бросились к офицеру, пинками вытолкнули его и стали обыскивать, а потом вязать, заодно и остальных досмотрели.

- Лихо вы, товарищ капитан, - в изумлении покачал головой лейтенант.

Команды кораблей и судов, когда начались боевые действия быстро переняли правила общения с команды «Паллады», и когда мы прошли бои в Токийском проливе, обращение «товарищ» прочно вошло в обиход. Мы теперь считаемся обстрелянными. Под огнём береговых батарей были, да и сами изрядно постреляли. А по поводу ножа, тренировался конечно, но вот так поймал впервые. Повезло. Да и эффектно получилось.

- Тренировки, и ничего более, - хмыкнул я и изучив нож, убрал в карман, похоже раритет, а сам укоризненно покачал головой японцам. - Я не собираюсь навредить принцессам, даю слово офицера. Более того, я не смею брать их в плен или играть вашими жизнями, принцессы. Я лично сопровожу вашу яхту к Токийскому заливу, чтобы вы в безопасности проследовали к Токио. К сожалению, город и порт пострадали, как и дворец, от обстрела с моих кораблей, мы были уже в тех водах, но надеюсь неудобства будут временными. А сейчас, пока мы возвращаемся, прошу принцесс проследовать на борт моего корабля. Приглашаю вас на обед, он как раз готов. Можете взять с собой фрейлину, если вам так спокойнее.

- Я принимаю ваше приглашение, господин капитан, - сделав лёгкий поклон, ответила старшая из принцесс.

- Товарищ капитан, кто это? - тихо спросил лейтенант.

- Принцессы Цунэ и Ясу. Дочери японского императора, так что поздравляю вас, лейтенант. Вы будет обязательно отмечены и представлены к награде.

- Благодарю, товарищ капитан.

Дальше принцессы спустились в мой ялик, и мы отправились к борту броненосца. Принцессы действительно взяли с собой фрейлину, лет двадцати, с довольно крупными грудями. Что в Японии редкое дело. Поднявшись на борт, предоставив девушкам свою каюту, скоро их позовут на обед, я сообщил команде кто у нас в гостях, особенно оживились двое корреспондентов столичной газеты, что были с нами от самого Кронштадта, третий находился в походе с генералом Бакулиным. Я же отдал приказ «Авроре», трофею и миноносцу идти к месту встречи, прикрыть десант, пока тот возвращается на транспорты, а сам на броненосце повёл яхту обратно к Токийскому проливу. Пошли неспешно, потому как мы обедали в кают-компании, офицеры остались все, кроме вахтенного начальника. Пришлось поработать переводчиком, но принцессы довольно бойко отвечали, они видели доброжелательность, и убедились, что им ничего не грозит. Когда мы поели, я хитро поглядывая на старшую принцессу, сказал той:

- Знаете, у меня есть для вашего отца просьба, прошение, которое я прошу передать ему.

- Мы не можем влиять на политику, - осторожно ответила та.

- О, к политике это не имеет никакого отношения, разве что косвенное. Всё проще, я хочу попросить у вашего отца вашей руки. Вы мне понравились, как только закончится война я постараюсь прибыть в Японию, узнать какой будет ответ. Надеюсь положительный.

Та покраснела и опустила ресницы, из-под них с интересом разглядывая меня, а младшая сестричка лишь подхихикивал над смущением старшей сестры.

- Товарищ капитан, вы кажется смутили нашу гостью? - спросил старпом, ставя на стол бокал с недопитым вином. Тот явно озвучил вопрос что крутился на языках всех присутствующих офицеров.

Вообще, обед закончился, и мы практически прибыли. Пора прощаться, но начатое дело нужно закончить. Тем более принцесса мне действительно нравилась. Получится, буду рад, нет, ничего страшного, девушек в мире много. А так я ответил старпому:

- Я ей предложил свою руку и сердце, вот принцесса и смутилась. Ладно, товарищи офицеры, прощаемся с гостями.

Мои слова вызвали удивление, но восприняли их серьёзно. Перед этим пришлось выдержать фотосессию, корреспонденты уже пообщались через меня с принцессами, сделали теперь несколько групповых снимков. Немало матросов на заднем фоне позировало. Я же быстро написал письмо Императору, на японском, после чего сопроводил девушек на борт яхты. Там, забрав абордажную команду, на прощанье поцеловав ручки обеим принцессам, и мы, вернувшись на борт, разгоняясь до максимальной скорости, направились за своими, а яхта поспешила уйти в залив. Добравшись до места встречи, пронаблюдал за погрузкой десанта, орудия уже разобрали и поднимали на борт войскового транспорта, и выслушал доклад капитана вспомогательного крейсера, бывшего угольщика. То, что тот два приза взял, я видел. Вон они покачивались на волне тяжело сидевшие, с флагами САШ. Узнавал какой груз. У обоих продовольствие. Крупы, консервы и мука. Они вместе шли, вот вдвоём их и взяли. За вторым ещё погоняться пришлось. Генерал Бакулин поднялся на борт «Александра Третьего», погрузка уже закончена была, за неё отвечал мой старпом, именно он с русскими пленными общался, изучал списки освобождённых и пополнял команду «Читосэ». Пока вместо четырёхсот пятидесяти членов команды, что там должны быть по штату, там триста сорок и девять офицеров, но зато все профессиональные моряки, командир трофея начал активные тренировки, чтобы у команды возникло чувство локтя. А мы, выстроившись в походную колонну, стали удалятся от Японии вглубь Тихого океана, я хотел уйти за пределы видимости, чтобы никто не узнал куда мы идём. Да, с угольщика последний уголь в ямы миноносцев разгрузили, нужен уголь, иначе броненосец встанет, но дня на три хватит.

Я уходил в Восточно-Китайское море, потом в Жёлтое, но об этом пока знать ни к чему. Я решил посетить окрестности Порт-Артура, который странным образом ещё держится. Командует там генерал Кондратенко, куда делся Стессель я не в курсе. Похоже хорошо командует, если наши ещё держатся, да ещё в полном окружении. Там конечно есть запасы, но не на такой же срок? Им нужна помощь, и я собирался её оказать, тем же продовольствием что на трофеях находилось, и снарядами с наших кораблей. Может ещё что в пути попадётся. Генерал был воодушевлён, и с охоткой описывал как они прошли через японские земли, захватывая деревушки и реквизируя транспорт, и добрались до Токио, как раз когда раздались первые выстрелы с «Авроры», ну и сами стали совершать обстрел города. Приказа штурмовать Токио не было, показаться и обозначить присутствие, не более, так что гвардейцы окапывались, стрелковые ячейки лёжа, пулемётчики обстраивались, а одна рота ушла освобождать лагерь военнопленных. Дальше два полка японкой гвардии атаковали позиции окопавшихся русских солдат. Гвардейцы против гвардейцев. Пулемёты спасали, именно благодаря им удалось удержать позиции, генерал это признавал. Ещё наши помогли, дали огоньком по тем скоплениям противника, которые те ракетами указывали. Дальше те собрались и направились обратно, оставив заслон, что их чуть позже догнал. Да и рота, что освобождала пленных, прибыла. Лагеря было аж два, офицерский, там обнаружили сорок семь пленных, моряков из них всего одиннадцать, и нижних чинов, этих полторы тысячи без малого. Все суда и корабли приняли их. Моряков было достаточно, девять морских офицеров поступили на трофей, двое получили под командование призы. Своих матросов и офицеров я с трофея забрал. Сейчас среди пленных шёл отбор, чтобы пополнить команду трофея до штата. Туда отправили всех, кто был в морской форме. А генералу, когда тот окончил доклад, велел сформировать из оставшихся пленных стрелковый батальон и две отдельные роты, офицеры для них имелись среди освобождённых пленных. Усилим их пулемётами, снятыми с боевых кораблей. Нам они всё равно без надобности. Кстати, среди пленных были артиллеристы, я приказал сформировать две батареи, снимем с кораблей сорокасемимиллиметровые пушки, наши инженера что придумают с лафетами, или заменами, вот и сделаем их для использования на суше. Думаю, пригодятся.

Мы всё же смогли прорваться к Корее, где оказались на следующий день, и там крейсера и миноносцы рыская вокруг, я на броненосце с транспортами шёл, искали японские транспортные и грузовые суда, мы двигались по основной их магистрали. И отловили аж восемь штук. Ещё шесть пустив на дно, включая старый броненосец. Тут миноносцы постарались, пока тот по «Авроре» бил, ночь, по вспышкам ориентировался, та отстреливалась, те подкрались с другого борта, и пустили четыре торпеды. Все четыре попали, пистолетная дистанция. Броненосец оказался «Чин-Иеном» старым бывшим китайским кораблём. Тот камнем пошёл на дно, а поднятые с воды японцы и пояснили с кем наши столкнулись.

На восьми захваченных призами судах оказалось: на двух патроны для лёгкого стрелкового японского оружия, на третьем пулемёты, сто десять единиц и десять тысяч японских винтовок, стало чем вооружить формирующийся стрелковый батальон и роты с артиллеристами. Генерал с огоньком взялся за дело. На четвёртом судне снаряды для осадных мортир, на пятом продовольствие, рис и вяленная рыба. Обычный рацион для японских солдат. На шестом и седьмом были снаряды для полевых орудий. Восьмое судно перевозило лошадей, сто двадцать голов, тридцать армейских повозок, сёдла, упряжь. Для тыловиков доставляли, около тридцати лошадей верховыми были. Отлично, практически всё необходимое для осаждённых на судах было, теперь осталось деблокировать осаду, хотя бы со стороны моря, и передать трофеи русским войскам. Думаю, они давно нуждаются. Подошли мы к окрестным водам в районе Порт-Артура к обеду. Канонада доносилась и до сюда. На горизонте стояли дымы. Были видны японские канонерки что работали по берегу по заявке сухопутных войск. Начнём с них. Эти пять канонерок нам под боком не нужно.

Заметили нас издалека, определили, что боевые корабли, но принадлежность сразу не выявили. Канонерки прекратили стрельбу по русским позициям и стали оттягиваться к берегу, наводя орудия на нас. Может там и были крупнокалиберные орудия, но я кроме батареи лёгких полевых ничего не видел, прикрыть их нечем. Сбрасывая скорость броненосец начал останавливаться, я собрался вести огонь с места на дистанции огня крупного калибра корабля, развернув «Александра Третьего» бортом, чтобы задействовать как можно больше орудий. А «Аврора» и «Читосэ», последний хоть и бывший японский, но нёс русский флаг, отправились дальше, обходя строй ощетинившихся орудиями канонерок. Их задача позиции японских войск на холме, где виднелся японский флаг, покажут нашим что русские корабли прибыли, то есть они выйдут к берегу контролируемым русскими войсками, чтобы те их видели. Жаль ко входу в бухту Порт-Артура не подойти, там всё минами засыпано, фарватера нет. С крейсерами ушёл один из миноносцев, второй позади охранял строй транспортов. Он оттянулся дальше в море, чтобы заранее нас предупредить если появиться неприятель. А первый миноносец, подойдя ближе к берегу, пока японцы заняты нами, высадит группу из морского офицера, под охраной пяти вооружённых матросов, их задача выйти на соединение с русскими войсками, установить связь.

Те едва успели носом к берегу приткнуться, судя по японским трофейным картам, минных полей там не было, ни наших, ни японских. Так вот, не успели к берегу приткнутся, как с кручи начали бегом спускаться солдаты, наши, русские, захлестнув собой наших связных. Вскоре стало видно, что с корабля солдат что-то долго передавали, те навьючены поднимались на обратный скат холма, верхушку японцы занимали, а внизу наши, вот они до наших и дошли. Миноносец вскоре отошёл от берега, там стали вставать султаны воды, мелкие, видимо полевые пушки с берега работали, но тот благополучно ушёл, направляясь к броненосцу. Видимо доставляет офицера с берега, что и будет связным. До города тут недалеко, по берегу километров пять, так что думаю канонаду там хорошо слышно. Мы же, работая прицельными залпами, канонеркам деться было просто некуда, кроме как прижиматься к берегу, так что не уйти, и вот попав под жёсткий обстрел, даже от близких разрывов те получали повреждения, но попадания всё же были. Мы стояли вне зоны дальности огня их орудий, я не хотел повредить свой корабль, а мой главный калибр вполне доставал, пусть разброс большой, но не страшно, стояли те кучно. Вот первое попадание, что привело к смерти одной из канонерок, та буквально разломилась, второй нос оторвало и та опустилась на дно. Там видимо мелководье, мачты торчали. Три других стали маневрировать, и уходить прочь от линии фронта вдоль берега, в глубину занятых территории, мой броненосец медленно двигаясь, продолжая давать залпы, сопровождал их. Не дам уйти. На холме, где окопались японцы, вставали султаны разрывов, «Аврора» с трофеем работали. Хорошо японцам достаётся, как нашим недавно, батареи там уже не было, только воронки. Именно в этот момент, нас и нагнал миноносец, ну а мы очередным залпом взорвали третью канонерку, похоже произошла детонация артпогреба, причём взрыв повредил четвёртую канонерку. Та начала оседать на бок. Пока артиллеристы корабля добивали четвёртую и пятую канонерки, я пронаблюдал как миноносец подошёл к борту, трап уже спустили, помогли подняться поручику, жутко худому, в рванной форме, с землистым цветом лица, с забинтованными руками, но чрезвычайно счастливым. Тот красными от недосыпа слезящимися глазами улыбаясь смотрел на нас. Моряки с изумлением смотрели на армейца, как на выходца из преисподней. Пожалуй, так оно и было.

- К врачу, потом поговорим, - велел я тому, поручика увили, а я внимательно посмотрел на командира миноносца, что поднялся следом за армейским офицером.

- Товарищ капитан. Солдаты Порт-Артура бедствуют, припасов нет, патронов по паре штук на брата, воюют трофеями, собирая по ночам на поле боя. Я всё продовольствие отдал тому полку что там у холма держал оборону. От полка осталось едва три роты личного состава. Боеприпасы к орудию передал, несколько снарядов к пушкам, у них что-то сохранилось.

- Вовремя прибыли. Значит так, отправляйся к Порт-Артуру, сейчас выдам карты минных японских полей, подойди ближе к городу, посмотри где можно приткнуть трофейное грузовое судно, выбросим его на берег, будем использовать как причал. Дальше все трофеи с судов через него будем разгружать, швартуя. Припасы, оружие, боеприпасы, ну и полк гвардейцев. Свежие силы не помешают. Японцев не так и много, они сами в наступлении выдохлись, потери большие, это тут из-за канонерок наступление продолжается, а в других местах тишь и гладь. Это пленные сообщили, так что действуй.

- Есть, разрешите отбыть?

- Добро. И подойдите к судну с продовольствием. Пусть вас загрузят до предела, раз бедствуют, для начала хоть такая помощь точно пригодится.

- Есть, - капитан второго ранга Коршунов, командир миноносца, козырнув, убежал к трапу.

Я же выслушал доклад старпома, канонерок больше нет, похвалил расчёты, и приказал ему вести броненосец к внешнему рейду Порт-Артура. Встанем неподалёку от границ минных полей. Отозвав крейсера, вызвав на борт их командиров, да и генерала тоже, и пока те прибывали, пообщался с поручиком. Тот в моей каюте о многом рассказал, пока мой денщик его кормил, мы втроём в каюте находились. Я сам изредка пригублял лёгкое молодое вино, очень вкусное и полезное, и слушал рассказ. Да, героическим ребятам что обороняли Порт-Артур, памятники при жизни ставить нужно. Мы действительно вовремя прибыли, и поручик Матвеев, командир батальона в их полку, из того что осталось, об этом не раз говорил. Вот так выяснив состояние обороны на данный момент, я принял некоторые решения. Сводный батальон, обе роты и две батареи, те орудия, снятые с кораблей, уже получили, сформированные из пленных, отдадим обороняющимся, это конечно капля в море, но хоть такие свежие силы точно пригодятся. Давно все резервы использовали. Продовольствие всё передадим, трофейное оружие, снаряды к пушкам, думаю демонтировать с крейсеров и броненосца лёгкие пушки и передать обороняющимся со снарядами. А полк генерала Бакулина со всеми средствами усиления высадим в японском тылу, лошадей трофейных отдам для увеличения мобильности, будет уничтожать тыловые колонны, нападать на небольшие армейские части. Его задача навести панику в тылах у японцев, перекрыть снабжение. И когда прибыли офицеры, включая генерала, я всё это и сообщил, поручик был тут же, так что к вечеру, «Аврора» ушла сопровождать войсковой транспорт, одно грузовое судно и трофейное с лошадьми, гвардейцы уже деловито осматривали приобретения, повозки готовили. На них повезут припасы, обратно раненых, если будут. Команде крейсера требовалось обеспечить высадку полка генерала, прикрыв их, а мы уже выбросив подходящее судно на берег, там пол города собралось, подвели первое судно, пришвартовав, и началась авральная разгрузка продовольствия. В городе уже неделю стоял голод, спасала раба, но на всех её не хватало, и на ней одной не проживёшь.

Мой броненосец стоял в двенадцати кабельтовых от берега, к его борту подошло судно обеспечения и после швартовки началась погрузка снарядов. Тех калибров что были потрачены, а то погреба почти пустые. Там старпом командовал, а я наблюла как от берега отошёл миноносец Коршунова. Сигнальщики доложили, что к нему на борт несколько офицеров поднялось, может быть и генералы. Там же у берега стояло на якоре судно, на котором был сформированный из освобожденных пленных батальон, и другие подразделения. Они вооружённые трофейными винтовками и пулемётами на шлюпках приправлялись на берег. Трофейный крейсер, взятый нами у японцев, стоял у другого транспорта. Не вся номенклатура боеприпасов к нему была, но некоторые снаряды подходили, вот тот и пополнял боекомплект. На миноносце действительно оказалось два генерала и четверо старших офицеров. Те не так плохо выглядели, как поручик, он кстати к своим солдатам отправился, а я стоял у трапа и встречал гостей. После знакомства, тут были командующий обороной Порт-Артура генерал Кондратенко, уставший человек, но с огоньком в глазах, я пригласил их в свою каюту, мол, уже накрыли стол для ужина, приглашаю. Когда все поели, началась беседа.

- Господин капитан, - обратился тот ко мне, я разрешил такое общение. - Хочу искренне поблагодарить вас за помощь. Вы прибыли как нельзя вовремя, ещё сутки-двое и я бы приказал сложить оружие.

- Разрешите вопрос? Я бы хотел знать причины такого упорства, которое вызывает только искреннее восхищение.

- Я дал слово умирающей от ранения жене, что не сдам город. Я до конца не давал этого сделать, поэтому мы ещё боролись.

- Честно.

- А вы, значит, тот самый бунтарь Алексеев? Я много о вас слышал.

- Я думаю почти всё только плохое.

- Даже очень. Однако у моих солдат и офицеров вы пользуетесь большим уважением. А с вашим сегодняшним появлением, вас чуть ли не в святые возвели. Информация кто привёл корабли к городу облетела окопы в мгновение ока. Там даже знают, что вы доставили, до последнего патрона. Кстати, вот я этого не знаю.

Я начал по спискам перечислять то что было на судах. На разгрузке пока первое стоит, надо бы ещё судно выбросить на берег чтобы ускорить разгрузку. Я тут же приказал это сделать.

- Просто отлично, - озвучил генерал свои мыли. - Жаль, что лошадей нет. Вы их все отдали его высокопревосходительству генералу Бакулину? Мы своих съели, и не прочь получить ещё, раз острые проблемы с питанием решены благодаря вам.

- Всех, - расстроил я того. - Генералу очень нужна мобильность, обоз со всем необходимым будет при нём. Задача генерала поставлена мной в таком виде, уничтожать тыловые коммуникации противника, армейские части, склады. Находить и освобождать пленных из лагерей, формировать из них сводные отряды. При генерале имеется переводчик, так что допросом можно выяснить нужные сведенья. Задача генерала, за счёт пленных, вооружив их трофейным оружием, сформировать стрелковую бригаду трёх полкового состава, и сметая всё на своём пути, направится к Порт-Артуру и деблокировать вас. Тогда вы лошадей думаю получите, уже больше чем получил генерал.

- Думаете у него всё получится?

- Время покажет. Однако при обстреле Токио, и освобождении лагеря военнопленных в Японии, генерал справился отлично.

- Да, командир миноносца описывал нам ваши дела. Вы атаковали Токио, разрушили порт, утопили множество грузовых судов, взяли на абордаж крейсер, захватили яхту с дочерями японского императора. Захватили грузовые суда, броненосец уничтожили. Вы очень многое сделали. Но почему вы тут один?

- Мы рейдовая группа, действуем автономно. Тихоокеанская эскадра заперта во Владивостоке. На подходах курсируют миноносцы и броненосцы Того. К слову, ночью мы уйдём, японцы уже знаю, что мы тут и попытаются нам отрезать отход. Я оставлю трофейные транспорты, вы их поспешите разгрузить. Угольщик, как вспомогательное судно, тоже останется при вас, защитит от атак миноносцев, от остальных выброситься на берег, или ночью прорвётся в открытое море и начнёт крейсерские действия. Я уже отдал приказ выбросить на берег ещё одно судно, к нему пришвартовали грузовое с патронами в трюме к японскому пехотному оружию, а к нему уже встало другое, в трюме которого японские винтовки и пулемёты, их разгрузить требуется в первую очередь, чтобы вооружить войска. Будете воевать трофеями. Нужно привести части обороны в полную боеспособность, чтобы к подходу бригады генерала Бакулина к деблокировке осады всё было готово. Ещё я вам оставлю минного офицера, десять матросов и двух унтер-офицеров с двумя паровыми катерами. В будущем бухту я хочу использовать для стоянки своих кораблей и судов. Их задача разминировать фарватер, чтобы корабли вошли в бухту.

- Толково говоришь, Александр, надеюсь, что всё у нас получится.

- Я в этом уверен. Большая часть японских сил переброшена сдерживать Куропаткина, его довольно далеко отбросили. Тут у вас в основном силы сдерживания и небольшие резервы что и атакуют, или создают видимость. Справимся.

Мы с генералом до полуночи общались, составляли планы, обменивались информацией, после этого тот отбыл, ну а мы, снявшись с якорей, ушли. Со мной уходили «Аврора» с «Читосэ», кстати, японский крейсер всё же пополнили до полного штата, из Порт-Артура прибыло семьсот шестьдесят два моряка, с погибших кораблей, их из окопов забирали и отправляли к точке эвакуации. Я попросил моряков, и Кондратенко мне не отказал, тем более я вернул уже солдатами, даже с пушками. И да, все мелкокалиберные пушки и пулемёты были сняты и переданы осаждённым со снарядами, те найдут им применение. Более того, команда углевоза по моему приказу побывала на месте боя с канонерками, и с тех что лежали на мелководье, краном сняли три стодвадцатимиллиметровых пушки Канэ, и восемь пулемётов. Их уже доставили, мы боекомплекты подкинули, поставят на берегу, как береговую батарею. Пока орудия на углевозе, до них ещё руки не дошли, стрелковое оружие с патронами разгружали, и продовольствие. Жители города на руках всё относили к Порт-Артуру, да грузили на повозки и толкали. Лошадей-то не было.

Так вот, уходил я таком составе, кроме флагмана, оба крейсера, оба миноносца, оба судна обеспечения. Остальные стояли на якорях у берега контролируемого русскими войсками. Там на дальнем холме ещё сохранилась дальнобойная батарея, без снарядов, но нужный калибр нашёлся на наших судах обеспечения, что мы пригнали, вот мы и выдали сотню снарядов, скоро пополнят боекомплект и корабли флота снова тут не смогут подойти к берегу. А с разгруженных судов снимали всё ценное, даже уголь, чтобы было чем топить дома, или готовить пищу. С этим уже проблемы. А мы ушли обратно к Японии, двигаясь ближе к китайским берегам. Днём удачно обошли встречные суда, видя дымы на горизонте, и вот снова разделившись на группы, разошлись. Я действовал с транспортами, а крейсера разбил на два отряда, усилив их миноносцами, так что те разбежались на охоту. Уже через час обнаружив дым на горизонте, мой броненосец устремился туда, транспорты медленно отставали, да и не насиловали те свои машины, ни к чему им это. Именно на их бортах находятся те матросы, которых мы забрали из Порт-Артура. Ту рванину, в которой они одеты были, выбросили, из корабельных запасов им выдали новую форму, помылись, побрились, постриглись, вооружились, сейчас камбузы на судах аврально работают, чтобы те отъелись, и вот семнадцать офицеров, именно столько оказалось морских офицеров в осаждённом Порт-Артуре, начали формировать батальон морской пехоты трёх ротного состава. В будущем те будут пополнять команды кораблей на случай потерь. Сотня моряков уже ушли на «Читосэ» в команду, осталось шестьсот пятьдесят. Да и призовые партии с трофейных судов я забрал, оставил две, что будут подгонять суда для разгрузки.

Вот так мы и двигались. Судно на горизонте довольно быстро сближалось, сигнальщик уже сообщил что оно грузовое, но какое именно пока неизвестно. Вот то стало отворачивать, явно собираясь лечь на обратный курс, уже подозрительно, хотя флаг английский, выстрел поперёк курса и после недолгой заминки флаг пополз вниз. На борту броненосца уже расположилась свежесформованная рота морской пехоты под командованием лейтенанта Афанасьева, единственный офицер в роте, взводами кондукторы командуют. Именно его подчинённые, сев в две шлюпки, и отправились к борту англичанина. Сидел тот очень глубоко. Не похож тот на углевоза, но я надеюсь, что это он, угольные ямы уже наполовину выбраны. Англичанин пытался что-то выдать в эфире, но наш радист забил канал случайными наборами звуков, так что не смог тот сообщение отправить. Вскоре абордажные группы поднялись на борт. Вроде всё хорошо, но захлопали выстрелы на борту англичанина, сразу раздался почти слитный залп, затем ещё несколько торопливых выстрелов, после чего стихло. Я лишь зло скрипнул зубами, видя как в шлюпку грузят два тела в русской военно-морской форме, и та возвращается, а досмотр судна продолжался. Вскоре на борт броненосца подняли двух моряков, один убит, второй тяжело ранен, его наш врач начал осматривать. Доставивший их унтер-офицер сообщил, что среди пассажиров оказалось несколько англичан, что достав оружие, крича что мы не имели права останавливать их судно, и начали стрелять. Ответный залп сбил с ног не только их, но и других пассажиров, да и команде досталось. Все у кого было оружие в руках, ликвидировали, больше с англичанами не церемонились. А так мне доставили судовой журнал и судовую кассу. Груз был опасным, артиллерийские снаряды, это для армейской артиллерии, не морской. И не смотря на то что якобы судно шло в Вэйхайвэй, где была английская военная база, я приказал команду и пассажиров усадить в шлюпки, а судно затопить. Мы находимся в зоне боевых действий, о чём англичанам было известно, значит контрабанда. Может японцам везли? Вот и я рисковать не стал. Так судно ушло на дно, а мы двинули прочь, оставив выживших в шлюпках, раненых тоже, медицинскую помощь мы им не оказывали. Торжественно прошли похороны морского пехотинца, остальные увидели, как может быть опасен простой досмотр. Да и парни все прошли через ад обороны, кручёные были, знали по чём фунт лиха, так что готовились. Астафьев решил начать тренировки, пусть его бойцы ослаблены голодом, их откармливали, но всё равно тот начал обучение.

За день нам встретилось ещё два англичанина, обоих пришлось отпустить, их груз и с натяжкой не назвать контрабандным, и третьим американец. Вот это жирный гусь, вёз он вагоны, два паровоза и немало рельс, со всеми стрелками, и семафорами. Крупные судно. Высадив на борт призовую команду, американец шёл в Японию, команду в шлюпки, а я велел мичману, что принял судно, вести его город-порт Циндао. И передал ему личный приказ, не интернировать приз, а продать его со всем содержимым германцам, что сейчас владели Циндао. И чтобы это было легитимно, оформил документ на приз и своё разрешение на продажу. Деньги передать в русское консульство в Циндао, получив квитанцию. На судне также корабельного интенданта отправил, он всё и сделает с продажей. А чуть позже их заберёт один из миноносцев. Не из порта, а с побережья где те должны их ждать, ожидая светового сигнала с корабля. Американцы сидели в шлюпках, зло поглядывая на нас, а мы направились к месту встречи с остальными группами. «Аврора» со своим более мелким напарником была на месте, рядом покачивались два приза, один чистый японец, в четыре тысячи тонн водоизмещения, второй американец. Узнав, что за груз у американца, я только возрадовался. Уголь, тот самый что подходил для наших котлов. Так что броненосец сразу встал к борту американца, и началась авральная работа с погрузкой. «Аврора» оказывается уже четыре часа тут. Недавно только погрузку закончила, команда отмывает палубу от пыли и грязи. Миноносец тоже пополнил угольные бункера.

Я не успел обеспокоится о пропаже трофейного крейсера со вторым миноносцем, как те вскоре подошли. Приз был один, но какой. На борту японского большого транспортного судна находилось четыре с половиной тысячи русских военнопленных. Ох как команда и их охрана не хотели сдаваться, а пришлось. Как доложил Бураков, командир «Читосэ», им до наступления темноты приходилось убегать от двух крейсеров японцев. Значит, те перекинули силы в этот регион, ищут нас. По пленным удалось узнать, что офицеров на борту нет, нижние чины и унтер-офицеры. Вот такие дела. И что делать с пленными я пока не знал. К Порт-Артуру не увезти, а там такие силы бы пригодились, уже должно всё блокировано быть. Это ранее нас не ждали и всё получилось, надеюсь все транспорты разгрузились, всё же это днём и ночью происходило, да с берега всё убрали, иначе сожгут корабельным огнём и уничтожат. Генерала с его гвардейцами поди сыщи, они уже вглубь континента ушли, хотя солдаты им бы тоже пригодились. Тем более, как выяснилось, среди пленных и кавалеристы были, даже с три десятка казаков. Владивосток блокирован, но блокирован с моря, может высадить где в стороне и те сами по суше дойдут? Надо подумать. Есть ещё Петропавловский порт, где мы три дня отдыхали после перехода по водам Северного Ледовитого океана. Так там поселение крохотное, всех не вместит, а уже чувствуются приближающиеся признаки зимы. Средина сентября как-никак.

Пока же я отдал несколько приказов, за ночь опросить всех освобождённых пленных, собрать личные данные, воинские специальности. Если есть моряки, отправлять Афанасьеву. Пусть из своей роты батальон формирует. Их остальных четыре пехотных батальона формировать, кавалерийский эскадрон, и артиллерийские батареи, командирами пока своих офицеров поставлю. Оружие найдём. Может удастся где их в десанте использовать? После бункеровки на моё место встала «Читосэ», второй миноносец уже пополнился с другого борта. Ближе к утру все снялись с места, мы стояли в открытом море, и направились подальше от берега. Пока никаких боевых действий я не планировал, только перехват судов, проверку на контрабанду. Поэтому наши транспорты обеспечения, и призы остались со мной, а крейсера снова разбившись на группы с миноносцами, убежали в разные стороны. Командам такая охота на море очень нравилась. Думаю, это ненадолго, японские крейсерские эскадры нас уже ищут, пока их броненосцы блокируют Владивосток. Вообще, что они мне могут сделать? Броненосцы типа «Бородино», довольно современные и вполне хорошо вооружённые и защищённые. Пусть не сильно устойчивые, но и эскадренный бой я вести не планирую. От крейсеров я отмахаюсь, от бронепалубных точно. Броненосные сложнее. С двумя справлюсь, с тремя как повезёт. Однако я не один, со мной ещё два крейсера, пусть и бронепалубных. Это уже сила, небольшая, но сила. Миноносцы я не считаю. Так что провести транспорт к Порт-Артуру, и обеспечить высадку бывших пленных, я думаю смогу. А те там очень нужны. Не передать как нужны.

И вот когда группы вернулись, я стал готовиться к боевому походу обратно в территориальные воды Порт-Артура. Командиры групп мне доложились о результатах их действий. У «Авроры» на счету утопленное японское грузовое судно, с грузом дерева, из Китая шло, и приз с грузом риса и рыбы приведённый с собой. Это хорошо, кормить четыре с половиной тысячи лишних ртов было фактически нечем, так что продовольствие стало поступать на судно где их держали. Да и тесно там, так что когда начались формироваться подразделения, то их переводили на другие суда, в основном на призы. Вот «Читосэ» привёл три приза, и наш угольщик что оставался у Порт-Артура. Удачно встретились. На призах, на двух японцах было оружие и лошади. На одном артиллерия, пять полевых батарей в семьдесят с чем-то миллиметров, со снарядами. На втором лошади для них. Артиллеристов на борту не было, после захвата, а те сдались за обещание высадить их на берегу и сохранить жизни, наши так и поступили. Один из японцев знал русский, он и вёл переговоры. На третьем призе, тоже японском, груз был разнообразным, в основном медикаменты для госпиталей и перевязочные средства, плюс инженерные инструменты, кирки, лопаты, тачки и носилки. Из освобождённых пленных было сформировано несколько батарей. Артиллеристы там были, вот их на эти суда и перекинули. К слову, японцы личное оружие оставили, винтовки и два пулемёта. Пулемёты ушли пехотинцам. Было сформировано четыре батальона, пока ещё шло формирование. В общем, я приказал Коршунову уводить транспорты обеспечения и американский угольщик дальше в море, наш бывший углевоз с ними уходил. А я с крейсерами и судами на которых находились бывшие пленные, продовольствие и оружие с медикаментами, направился обратно к Порт-Артуру. Надеюсь, как раз к утру подойти к нему.

Подошли мы ещё в сумерках, что видимо нам и помогло.

- Силуэт впереди по курсу, - вдруг выкрикнул один из наблюдателей.

По кораблю уже полчаса как отзвенела боевая тревога, по другим тоже, и всё всматривались в предрассветную тьму вокруг. Так что выкрик сигнальщика заставил всех вздрогнуть. То, что это не наши, я уверен, эскадра Рожественского ещё в пути, эскадра Иессена во Владивостоке, он её принял, разгруженные трофейные грузовые суда затоплены у берега, контролируемого русскими войсками, бывший углевоз к нам прорвался, так что это точно японцы.

- Наводить на неизвестного, огонь по готовности.

- Есть, - козырнул старший артиллерийский офицер.

Буквально через минуту прогрохотал залп, вскоре открыли огонь «Аврора» и «Читосэ». Наводились по пожарам что полыхали на носу броненосного крейсера, как я опознал по силуэту. А броненосец вскоре содрогнулся от второго залпа, и с правого борта минный офицер приказал выпустить две самоходные мины. Это и довершило гибель японского крейсера, я опознал в нём «Якумо», флагман эскадры адмирала Девы. Светало и вдали уже были видны другие боевые японские корабли, на которых звучала тревога и начали раздаваться первые ответные выстрелы. Мы застали Деву со спущенными штанами. Уверен у него дозорные суда где-то в море были, но мы невероятным образом проскочили мимо них.

- Сосредоточить огонь по бронепалубному крейсеру слева по ходу. Команде приготовиться к абордажу броненосного крейсера прямо по ходу. Передать «Авроре» и «Чисотэ», вести бой самостоятельно. Морской пехоте приготовится к абордажу, они идут первыми.

Броненосным крейсером оказалась «Ниссин», корабль итальянской постройки типа «Касуга», с головным кораблём серии японцы получили эти два корабля через месяц после начала войны. А бронепалубным оказался «Такасаго». А дальше ещё были корабли, что снимались с якорей. В этих водах, нашпигованных минами, я бы тоже постарался отстояться в безопасном и чистом месте, а не курсировать, мало ли на сорвавшуюся с якорей мину наскочишь. Именно тех, кто дальше, и атаковали мои крейсера. А броненосец мягко притёрся правым бортом к левому борту «Ниссин», полетели «кошки», и на борт хлынула вооружённая толпа матросов, где командовали редкие офицеры. Пока шёл абордаж, им старпом командовал, сам я на мостике стоял, руководил со старшим артиллеристом огнём орудий левого борта, расстреливая «Такасаго». Ещё и сигнальщикам приказал усилить наблюдение за морем, ещё не хватало атаки японских миноносцев, а они должны быть, и чую скоро появятся. И вторя моим мыслям, раздался крик сигнальщиков:

- Японские миноносцы по левому борту.

- Огонь по миноносцам из всех орудий! - тут же скомандовал я, и канониры стали быстро наводить стволы орудий на новые цели.

«Якумо» уже пошёл ко дну, только нос мелькнул. «Такасаго» после подрыва погребов на корме, тоже скрылся под водой. А вот два других японских крейсера, опасности уже не представляли. В одном я опознал броненосный «Асама», их всего два корабля построенных этого типа, это первый, второй мы потопили на «Палладе». Именно его, встав по обоим бортам, беря с меня пример, такого приказа я не отдавал, и брали на абордаж мои крейсера. Второй японский крейсер — это бронепалубный «Сума», головной корабль этого типа, тот два залпа почти в упор получил, и самоходную мину, перевернувшись тонул. Вдали за дымкой уже видно полоску берега, именно там наши и Порт-Артур, оттуда шесть миноносцев и шли, ещё далеко, для уверенного пуска самоходных мин, по ним мы и открыли максимально быстрый огонь. Тот был убийственный, после двух попаданий, один миноносец скрылся волнах, уйдя на дно, другой с пожаром на носу и надводной пробоиной отвернул, за ним и четыре других, продолжая находиться под плотным обстрелом. Когда японские миноносцы вышли за дальность ведения огня из наших орудий, они ещё два потеряли. Тот что с пожаром направился к берегу, а один, уцелевший, рванул к нашим транспортам, что неподалёку находились. Я с тревогой наблюдал за этим, однако с транспортов захлопали выстрелы, там на палубах стояли полевые пушки, и артиллеристы из освобождённых пленных открыли огонь по миноносцу. К сожалению, не попали, хотя водяные столбы вставали у борта, но заставали отвернуть и уйти.

- Отдать приказ транспортам, идти к берегу, встать на разгрузку.

Пока сигнальщики передавали флажками сообщение, наблюдатели сообщили:

- Дым с востока… Два бронепалубных японских крейсера.

- Это дозорные, видимо.

«Ниссин» наконец был взят. Оставив на нём роту морпехов, которая понесла потери по захвате, там Афанасьев командовал, он же и будет перегонять крейсер, пусть следят за пленными и системами корабля, я отвёл броненосец от борта захваченного трофея, и развернувшись, сходу открыв огонь, пошёл на встречу японцам. Те отвернули, и отбежав к горизонту, стали там курсировать за дальностью стрельбы наших орудий, наблюдая за нами. Вернувшись, мои крейсера уже закончили, и тоже отошли от «Асама», я положил корабль в дрейф, и вызвал командоров «Авроры» и «Читосэ». А когда те прибыли, вручил им приказы, сдать свои крейсера старпомам, которых я назначил командирами «Авроры» и «Читосэ», тут отдельные приказы подписаны, и принять «Асаму» и «Ниссин». Бураков с «Читосе» получал «Ниссин», командир «Авроры» уже «Асаму». Как командир отдельной флотской группы, я мог отдавать такие приказы и проводить перестановки. Командование флотом будет вынужденно подтвердить назначения. Причём команды «Авроры» и «Читосэ» оставались на своих кораблях, я разрешил капитанам забрать только по три офицера. Команды для броненосных крейсеров будут комплектоваться за счёт моряков из батальона морской пехоты и тех моряков, что мы освободили, захватив судно, на котором их перевозили. Их там с пять сотен было, плюс те что в Порт-Артуре получили. По прикидкам хватит скомплектовать две команды, главное, чтобы все нужные специалисты нашлись. Списки есть, я их передал командирам броненосных крейсеров. Разберутся. Все морпехи со всех моих кораблей, а это рота на броненосце, они вошли в команду «Ниссина», и два взвода с бронепалубников, там уж на «Асамо», стали пока перегонными командами, осваивая новые для них корабли. Капитаны новых трофеев отбыли принимать корабли, я передал приказы лично в руки их старпомам, ставшим капитанами своих крейсеров, и пока всё это происходило, я принял на борту генерала Кондратенко, что подошёл к борту на паровом катере. Это не наш, из тех что я передал минному офицеру, видимо из запасов порта.

Кстати, командиры «Асамо» и «Ниссин» носили звания капитанов первого ранга и соответствовали новым должностям, а их бывшие старпомы, приявшие «Аврору» и «Читосэ», были капитанами второго ранга, и тоже вполне соответствовали своим должностям. Вон, Афанасьев на «Ниссине» стал начальником артиллерии броненосного крейсера. Он и ранее занимал подобную должность, но на канонерке «Бобр». Канонерка после прорыва осталась на рейде, приказ такой был, поддержать обороняющихся, и была потоплена японцами из мортир, команда влилась в оборону. Командир канонерки жив, я его командовать батальоном морской пехоты поставил, доберёмся до наших транспортов, и при распределении назначу его старпомом на «Асаму», а другого офицера, тот тоже капитан второго ранга, как и командир «Бобра», старпомом на «Ниссин». А вообще, захватить вот так корабли противника, очень и очень сложно, если только застал его внезапно, как это произошло в порту Токио и сейчас. В момент, когда мы их брали, и сходились бортами, большая часть команды ещё спала, находясь в койках. Я считаю оба случая банальным везением. Вон, корреспонденты как активно работают, фотоаппаратом пользуются. У меня их три, два на борту броненосца и один с гвардейцами в рейд ушёл. Они ведут хронику наших действий, да и фоторепортаж тоже.

Генерал, поднявшись по трапу, как и положено, почётный караул был выстроен, всё же высший офицерский состав, подойдя крепко меня обнял.

- Человек, человечище! - воскликнул тот, и отпустив меня, смущенно улыбающегося, с искренностью в голосе сказал. - Спасибо. Два судна уже подошли к самодельным причалам, солдат и артиллеристов с пушками я получаю, разгрузка идёт. Чем вооружить бывших пленных у меня найдётся. За лошадей особенно спасибо, их уже почти разгрузили. Медикаменты тоже очень нужны, последние запасы использовали. Ещё мне сообщили что на очереди судно с грузом риса и рыбы?

- Так точно. У меня ответная просьба, выше высокопревосходительство. Взято в плен больше тысячи японских моряков, почти полторы. Кого на захваченных кораблях, кого с воды подняли. Мне их девать некуда, хотел бы передавать вам. Если держать офицеров отдельно, чтобы бунта не подняли, а из нижних чинов сформировать команды, то можно используя их начать восстановление города и порта. Продовольствие для их питания можно брать с того грузового судна. Плохо ли иметь лишние рабочие руки, наверняка пригодятся? А охранять их поставить корейцев. Они японцев очень не любят.

- Хорошая идея, мне нравиться. А о корейцах я знаю, за время осады уже семьсот мужчин в строй под ружьё встали, и воюют в окопах наравне с нашими солдатами.

- Ну вот видите, выход всегда есть.

- Думаю так.

Мы пообщались ещё около часа, и тот отбыл. С генералом прибыл рапорт от минного офицера, что работал в бухте и на фарватере. Двое суток работают, но пока закончили осмотр самой акватории гавани и порта, уже сняли семнадцать мин, начали проделывать проход. Ориентировочно это займёт дней шесть-семь. Я подтвердил ответным письмом дальнейшие работы. А чуть позже подошло судно, на котором ранее освобождённых пленных перевозили, вот на него всех японцев и перевели, раненых в том числе, а судно уже ушло к берегу и встало там на якорь, надолго, я его тут оставлял. Если успеют, и японцы не утопят его, то введут по проделанному проходу, как и остальных, в бухту порта. Артиллерию уже разгрузили, лошадей тоже, на очередь встало судно с медикаментами. На очереди с рисом и вяленной рыбой. Ну и пленных. Офицеров и старших унтер-офицеров уже отделили от общей массы матросов, и их первыми на берег высадили, и увели под конвоем. Адмирал Дева, к сожалению, погиб со своим штабом. Из командиров кораблей только один без царапинки, командир «Ниссина». Ещё с воды командира «Такасаго» подняли, но он ранен, ногу ампутировал врач. У нас раненые и убитые тоже были, погибло пятьдесят шесть матросов и два офицера, ранено девяноста три и три офицера. Судно что разгрузило пушки и артиллеристов, хоть так я помощь обороняющимися проводил, снаряды тоже покинули её трюм, отошло, и направилось к нашей боевой группе. Это судно я решил сделать госпитальным, оно грузопассажирское и кают там хватало. Электрифицировано, в столовой зале можно устроить операционную и привязочную. Часть медикаментов с японского приза, уже перекинули на него. Так что всех раненых и двух врачей, с «Александра Третьего» и «Авроры» отправили туда. Теперь их задача восстановление раненых. На госпитальное судно также перевели семерых солдат из освобождённых пленных, они ранее служили в медицинских частях, санитары и медбратья. Будут помогать нашим врачам.

Уже наступил полдень, два часа, обед прошёл, когда я приказал покинуть акваторию вод Порт-Артура. Всё там разгружено, там и пленных для этого привлекали, суда ожидали возможности войти на внутренний рейд Порт-Артура, когда фарватер разминируют. Другие, что мы ранее приводили, затоплены. Их можно будет пожеланию поднять, вон мачты торчат, и использовать после войны. Больше деть их было некуда. Вот так пять боевых кораблей, броненосец, два броненосных крейсера и два бронепалубных, за нами шло госпитальное судно и отправились прочь. Японский крейсер всё ещё маячил на горизонте, а вот второй пропал, видимо за помощью убежал. Кстати, минёрам что работали по фарватеру, я ещё два паровых катера отдал, и десять матросов с оденем унтер-офицером, для ускорения работ по разминированию. Они все с минного крейсера, разбираются в этом деле.

Японский крейсер стороной сопровождал нас. Я отправил в его сторону оба бронепалубных крейсера, чтобы прогнали, а мы вчетвером в это время уйдём, скрывшись на просторах местных вод, и соединившись с другой группой. Место встречи капитанам «Авроры» и «Читосэ» я обозначил. Ночь прошла в пути, и к утру мы вышли к месту встречи. Все были тут, даже наши крейсера, которые японца гоняли, те в темноте обогнали нас, оторвавшись от соглядатая, и раньше вышли сюда. Что мне не понравилось, сильно побитый вид нашего бывшего угольщика, ставшего вспомогательным крейсером. Как только броненосец встал на месте, лёг в дрейф, от кораблей к нему устремились шлюпки. Я командиров вызвал. Выслушав доклады, передал приказ командирам «Асамы» и «Ниссина» немедленно заняться формированием команд, а то их перегонные команды с ног сбились, всё же мало людей на оба корабля. Те получив приказы, остались, совещание не закончилось. Как только остальные новости закончились, я задумался. Те, кто тут с транспортниками остался, за эти два дня нашего отсутствия никого и ничего не видели, жизнь шла по распорядку. А вот бывший угольщик крейсерствовал по местным водам, сбегав к Японии. А во время возвращения наткнулся на английский крейсер что за ним погнался и обстреливал. Повреждения на судне именно от попаданий снарядов, их четыре зафиксировано было. Наш вспомогательный крейсер ушёл только за счёт наступившей ночи и метаниям по местным морям.

- Не понимаю почему англичанин решил спровоцировать войну, - задумчивым тоном сказал я. - Радисты постоянно слушают эфир, кроме того, что нас часто из Владивостока вызвать пытаются, никакой информации что Англия решила поучаствовать, не было, значит это инициатива командира того бронепалубника, что атаковал наш вспомогательный крейсер. Оставлять подобное без ответа я считаю неправильным.

- Это может спровоцировать войну, - тихо сказал командир «Асамы».

- Пусть сначала докажут, что это мы. Капитан второго ранга Коршунов.

- Я, товарищ капитан, - встал командир отряда миноносцев.

- Нужно забрать наших товарищей из Циндао. Но перед этим вы ночью посетите вход в бухту английской базы в Вэйхавэй. Поставите рядом друг с другом, в центре фарватера, две якорные мины. С заглублением в пять с половиной метра. Всё нужно проделать незаметно. Если ночь будет лунной, используйте шлюпку для тайной установки мин. Товарищи офицеры, информация об этом не должна отразиться ни в каких бумагах. Надеюсь вы меня понимаете. Долги всегда нужно отдавать.

- На броненосцы рассчитываете, товарищ капитан? - спросил мой старпом.

- И на броненосные крейсера. Кто-нибудь да наскочит. На этом всё, товарищи, занимаемся по распорядку, который уже обговорили.

Командиры разошлись, Коршунов на своём миноносце ушёл, ему ещё подобраться нужно и определить место установки, ночью сделает, а мы, снявшись с места дрейфа, отправились вглубь Восточно-Китайского моря. Пока комплектуются команды «Асамы» и «Ниссина», подождём пару дней и отправимся громить побережья Японии. А потом и Японское море навестим. Кстати, в этой истории японцы на наших минах у Порт-Артура тоже потеряли два броненосца в начале войны, так что против нас их четыре осталось и несколько броненосных крейсеров. Кажется, два, тут нужно подсчитать. В общем, мы ушли и два дня действительно лежали в дрейфе. Тут ещё непогода началась, волны высокие и ливень, но всё прошло через час и когда море успокоилось, корабли и суда снова легли в дрейф. Пользуясь возможностью, пополнил запасы угля и снарядов броненосцу, ну и припасов тоже. Команды «Асамы» и «Ниссин» были пополнены, на обоих теперь примерно по семь сотен человек, плюс по двенадцать-тринадцать офицеров, их действительно не хватало, тренировки шли, осваивались корабли, но пока их боеготовыми сложно назвать. Будем обстреливать побережье Японии, их города, быстро всё освоят. По окончании вторых суток вернулся миноносец Коршунова. Тот доложил, что мины поставил, воспользовался непогодой, подошёл прямо к берегу, где был вход в бухту, и там поставил с нужным заглублением. Также привёз призовую партию с американского грузового корабля, который я отправил в Циндао, команда всё сделала, квитанцию о получении денег из российского консульства мне передали. Ещё и записку за Императорской подписью. Там лишь лёгкое пожелание продолжать наши действия, мол, они вызвали довольно большую реакцию у мирового общества. Ну и поздравил с удачным абордажем «Читосэ». Поздравлял не только меня, но и всех участников. Так что выстроив команду я лично зачитал послание Императора, они это заслужили. Того любили, так что раздались крики «Ура». Копии письма я отправил на другие корабли и суда, чтобы зачитали им, раненым на госпитальном судне, так что те были в изрядно приподнятом настроении. А мы на десяти узлах двигались к восточному побережью Японии.

Штурманы выгадывали время так, чтобы появиться у побережья как раз на рассвете, когда солнышко покажется на горизонте. А вечером прошлого дня радисты передали вице-адмиралу Иессену, что командовал Тихоокеанской эскадрой, они добивали до Владивостока, такое вот послание:

«Вице-адмиралу Иессену, командующему Тихоокеанской эскадрой русского Императорского флота. От командира рейдовой группы русского флота капитана первого ранга Алексеева. Уведомляю вас, что после нескольких морских сражений, были отправлены на дно: броненосец «Чин-Иен», броненосный крейсер «Якумо», бронепалубные крейсера «Такасаго» и «Сума». Взяты на абордаж и введены в строй моей рейдовой группы бывшие японские броненосные крейсера «Асама» и «Ниссин», бронепалубный крейсер «Читосэ». Все трофейные корабли получены без повреждений, за счёт освобожденных пленных русских моряков, сформированы команды. Имея группу в составе броненосца, двух броненосных крейсеров, двух бронепалубных крейсеров и двух миноносцев, решил атаковать блокирующую эскадру адмирала Того с тыла. Прошу поддержать, и вывести из порта эскадру, зажав противника с двух сторон. О времени атаки сообщу чуть позже. Командир рейдовой группы русского флота капитан первого ранга Алексеев».

Передавалось всё открытым текстом, из Владивостока подтвердили её получение, поздравив с победами. Естественно я туда не собирался, это всё для японцев, чтобы те поверили, запаниковали и спешно стягивали в те воды все наличные силы, это если они решат дать генеральный бой. А шли мы к Сасебо, главной базе японского военного флота. За прошлый день мои бронепалубники с миноносцами побегали вокруг и смогли словить три судна, к сожалению местные воды опустели, вот и досталось всего три приза. Два японца, грузовые суда, оба рис везли и живую живность, кур, свиней, бычков и коз. Рис и живность распределили по кораблям, свежатины поели, суда с пустыми трюмами шли с нами. Третьим был очередной американец. Тоже в Японию двигался с грузом пороха. Сдался сразу, как только опознал кто к нему подходит. Случайного попадания капитан жутко боялся. Я подумывал ввести в Сасебо американца и подорвать его там, но прикинув все расклады понял, что не получится. Слишком много разных случайностей. Затоплю его на фарватере, как и два других приза, чтобы заблокировать выход. Это сделают добровольцы, они уже готовятся. План был мной расписан по минутам, и командиры кораблей знали, что им делать. Подходим, расстреливаем береговые укрепления, сторожевое судно, и топим транспорты, после этого уходим и начинаем работать побережью, двигаясь в сторону Токио. Я послушал эфир с переговорами японцев, они действительно все силы стягивали в Японское море. Значит моя обманка с ложным сообщением сработало как нужно. Без бронепалубных крейсеров и миноносцев, они продолжат охоту на местных водах, мы отправимся вдоль побережья, обстреливая города. Не по жилым кварталам, а по портам, укреплениям и судам. Рыболовным тоже. То есть, просто будем громить инфраструктуру. Пусть нас бояться. Транспорты пойдут с нами.

Всё вышло как по нотам. Штурмана высчитали время так, что к Сасебо мы вышли ещё в сумерках, ну и пока мы вели огонь по укреплениям и по двум сторожевым судам, один вскоре взорвался, артпогреба сдетонировали, сбивали оборону на берегу, три судна прорвались к устью, и там добровольцы поставили их на якоря в ряд, и затопили. Насчёт пороха и случайного попадания я помнил, трюм был полузатоплен, и порох промок, не представляя опасности. Своих людей я берёг. За каждым призом тянулось по шлюпке, на них те и возвращались. Вот так закончив обстрел, об этом радист дал телеграмму во Владивосток, чтобы напрасно не ждали, мы дали последний залп наугад через холм по порту и гавани Сасебо, мало ли попадём куда, и разделились. «Аврора» с «Читосэ» убежали, охотится, ну а мы двинули работать по побережью Японии. До полудня работали. Нас нагнал лёгкий японский крейсер и сопровождал, но не сближался. И вот в час дня, мы как раз закончили обед в кают-компании, я всегда с офицерами принимал пищу, прибежал радиотелеграфист из радиорубки с сообщением.

- Товарищ капитан. Сообщение от командующего Тихоокеанской эскадры. Просьба прекратить боевые действия, японцы запросили перемирия.

- Мичман, передайте в эфир. Рад что у японских офицеров есть смекалка. Только я в подобное верить не собираюсь. Отправьте от моего имени.

- Есть, - козырнул лейтенант, инженер и начальник связи корабля, и убежал.

- Товарищ капитан, думаете дезинформация? - спросил старший артиллерийский офицер.

- Думаю нет, раз сообщение за личной подписью командующего эскадрой, но заставить японцев поволноваться стоит. Может ускорят переговоры? Мы подходим к Токийскому проливу. Думаю, это заставит их понервничать.

Повторная телеграмма от Иессена пришла, когда мы уже легли в дрейф и лениво начали пристрелку главным калибром, на холме, где были укрепления, начали вставать огромные султаны земли. На том укреплении, что захватили наши гвардейцы в прошлое наше посещение, особо разрывов не было, перед уходом там всё было взорвано. Подтвердив в штаб эскадры что принял сообщение и прекращаю вести боевые действия, получил приказ выдвигаться во Владивосток. За три дня мы добрались до него и входили в гавань под холостые выстрелы орудий, что отсчитывали количество утопленных судов и кораблей противника. Салют с кораблей Тихоокеанской эскадры нас встречал, на палубах строем стояли моряки в парадной форме. Японцев за время пути мы так и не видели, только дымы, на горизонте.

На три дня я задержался во Владивостоке. Нас эти три дня чествовали, но передать Иессену рапорта по нашим боевым действиям успел, включая квитанцию за продажу судна с грузом в германском Циндао, также получил подпись на прошении об отставке. От Императора приходили поздравления в победе русского оружия. Свою личную благодарность мне объявил. Я встречался с ребятами с «Паллады», хорошо отметили встречу, всех поблагодарил за службу. Кстати, от генерала Бакулина известия пришли. За день до подписания премируя, тот с теми подразделениями что смог сформировать, он только два лагеря военнопленных освободил, пять батальонов сформировал, прорвал японскую линию обороны, и деблокировал Порт-Артур. Бои там ещё шли, освобождённые территории увеличивались.

В общем, я в отставке, уже переоделся в походную одежду, убрав форму в саквояж, а свой корабль я уже сдал, его принял командир «России», флагмана крейсеров Владивостока. Мои крейсера включили в их состав. И вот на четвёртый день, ещё затемно, я собрал вещи, а то чую не переживу этот день, пить я столько не могу, и на пролётке доехал до пирсов где был пришвартован миноносец Коршунова. Его отправляли в Порт-Артур, в качестве посыльного судна, следом через несколько дней пойдут туда ещё несколько боевых кораблей, показать присутствие русского флота, вот я на миноносце и решил добраться до тех мест. Но сначала заглянуть в Японию. Узнать каков будет ответ от Императора. Вы забыли? Я о прошении руки одной из его дочерей. Углём миноносец был загружен до предела, даже на палубе были мешки с ним, чтобы не заходить в другие порты и не пополнять запасы. Однако у меня были другие планы.

- Вы с нами, товарищ командир? - с радостным удивлением спросил Коршунов. От команды тоже посыпались радостные приветствия.

Того представали к званию капитана первого ранга и двум орденам по моему прошению, но пока тот их не получил, бюрократия велика, и продолжал службу на миноносце.

- Я уже два дня как гражданский человек, - улыбнулся я.

- Для нас вы всё равно останетесь навсегда нашим командиром. Хотите, чтобы мы вас в Порт-Артур доставили?

- Не совсем. В Японию. Там я куплю вам уголь, чтобы вы добрались до конечного пункта назначения.

- Что ж, выполнимо, - согласно кивнул тот.

Мои вещи снесли в капитанскую каюту. Коршунов мне свою уступил. Мы к утру следующего дня добрались до Ниигаты, города на побережье Японии, меня там высадили. Миноносец, пополнившись углём, ушёл, а я, пройдя таможенников, рассматривал деревню. Да-а, в будущем та будет выглядеть куда солиднее. Помнится, я тут гидросамолёт покупал и автотехнику у американских военных. А сейчас рыбачья деревушка, не более. Уточнил у местных и узнал, что городок основан меньше десяти лет назад. Наняв экипаж до Токио, отправился к местной столице. Железной дороги тут не было, вот и путешествовал на пролётке. И это мне ещё повезло, большая часть транспорта было реквизировано на нужды армии. Так что найти средство передвижения было очень и очень сложно. Однако деньги решают всё, заплатил полицейскому, тот всё и нашёл. Два дня пути до Токио, проживали мы с возницей в деревушках, что встречались в пути, и мы оказались на месте. Конец сентября, уже холодно, но я был тепло одет, не беспокоился, когда холодные ветра подули. Въехав в город, мы добрались до дворца, где шли ремонтные восстановительные работы, узнав, что император с семьёй в своей летней резиденции, направился туда.

В общем, Император меня принял со своими советниками, некоторыми генералами и адмиралами. Изучали те меня с немалым интересом, я был в форме русского морского офицера со всеми наградами. У меня их три. Анненское оружие — это отдельно. Узнав сколько мне лет, всего двадцать один, адмирал Того сильно расстроился, и сказал, что был бы не прочь скрестить со мной клинки в бою, но не вышло. Я же сказал, что война нас разбросала по разные стороны, и что сожалению о гибели адмирала Девы. В общем, когда церемония знакомства закончилась, я и спросил каков будет ответ на мою просьбу. Мне ответили, что принцесса, которой я заинтересовался, вот уже как неделю была выдана замуж. Чую специально поторопились, чтобы мне не давать, и сильно не оскорбить. Император предложил задержатся, и подумав, я согласился, три дня я жил во дворце, мы гуляли по осенним паркам, общались, узнавали друг друга, а потом я переехал в особняк адмирала Того в Токио, уговорил, чёрт речистый, с ним мы общались больше недели, пока отпуск у того не закончился, и он не отбыл по делам службы. Но перед прощанием тот сделал мне шикарный подарок, намекнув что и Император поучаствовал, мол, они японцы ценят сильных и умелых воинов, даже если они враги.

Подарили мне императорскую яхту. А ведь я говорил, что планирую себе судно купить, возможно джонку. Нет, не ту яхту что мои матросы на абордаж брали. На вид обычная джонка. Но отделка, и оснащение настолько хорошее и качественное, что сразу видно, использовалась та непростыми людьми. Это так, Император на ней любил в море ходить, рыбачил. Он себе катер купил, а джонку мне подарил. Она небольшая, тонн сто водоизмещением, с двумя мачтами. Две каюты, крохотный камбуз, небольшой обеденный зал, кладовая. А вот трюма нет. В шкафах пусто, но рыболовные принадлежности были на месте. Я получил бумагу на владение судном, и вскоре покинул Токийский залив. Война недавно закончилась, мало ли какой ретивый гражданин, узнав кто я, нападёт. Ото всех не отобьёшься. Перед отплытием я приобрёл утварь и припасов. Видимо утварь на яхте была с вензелями Императорского дома, вот и забрали. Постельное и всё остальное было на месте, постиранное на полках сложено. Ничего, посуду фарфоровую купил, утварь для готовки. С припасами сложнее, в Японии стоял голод, но мешок риса, полмешка бобов и корзину рыбы, вяленной, купил. Соли и специй тоже, пару сорусов готовых взял. Запасы пресной воды до предела пополнил и покинул порт. На флагштоке я поднял русский флаг. А он у меня в вещах был. Я же планировал купить судно, значит нужен.

За пару дней обойдя Японию, у Сасебо ещё шли подъёмные работы, я вошёл в воды Жёлтого моря и двигаясь вдоль Корейского побережья, направился к Порт-Артуру. Только один раз деревушку посетил, купил двух куриц, и муки, рыбы я на ходу и сам ловил, не без удовольствия, и так за шесть дней добрался до Порт-Артура. Одной курицы уже нет, на суп и жарёху ушла, другая в клетке кудахчет. Она яйца оказалось несёт, теперь я с яичницей. Отлично. Я просто отдыхал душой вовремя плаванья, и мало что мне в этом мешало. Правда, постоянно дымы на горизонте. Движение тут в последние дни просто бешенное. Гражданские суда, боевые корабли, наши и японцев. Видел свой бывший броненосец, что в сопровождении «Авроры» шёл к Порт-Артуру. Наверное, фарватер уже расчистили и сейчас минные поля убирают. А подойдя, увидел, как у затопленных нами трофейных судов идут работы по подъёму. Работала инженерная служба Тихоокеанской эскадры. Их там поднимали, откачивали воду и отправляли в порт на буксире. Топили их знающие люди, котлы гасили, давали остыть, и отправляли на дно. Повреждений корпуса нет, поднимали тросами, откачивали воду, и всё, дальше работа инженеров. Те два судна, что по-моему приказу выбросили на берег, чтобы использовать их в качестве причалов, уже сняли с мели. Там дно песчаное, повреждения небольшие получили. А тут почти с десяток грузовых и транспортных судов затоплено. Зачем бросать, многие современные недавней подстройки.

Вот так утром пройдя мимо, с интересом за всем наблюдая, я по фарватеру, он вешками отмечен, прошёл на внутренний рейд. Тут уже наконец ко мне паровой катер устремился, а то уж я думал они тут совсем ворон не ловят. Когда те подошли, то офицер и двое матросов на палубе заулыбались. Узнали. Во Владивостоке корреспонденты сошли, они отправляли материал в столицу, и работали с местными газетами, так что моё фото в них часто встречалось. После швартовки офицер мельком посмотрел документы, он из Владивостока недавно прибыл, и услышал от меня вопрос:

- Генерал Кондратенко в городе?

- Насколько я слышал, да. Только я не уверен, они армейцы, а мы морские души, ваше превосходительство. Его высокопревосходительство комендант города и командующий обороны, восстановлением занимается.

- Понятно. Вы не могли бы отправить посыльного к нему? С просьбой, если его не затруднит, посетить борт моей яхты сегодня вечером на ужин. Судно будет стоять вон там у берега.

- Обязательно передам, ваше превосходительство.

- Я в отставке.

На это лейтенант ничего не ответил. Те отошли, ну а я направился дальше вглубь рейда. Рассматривая немало грузовых судов, как и боевых, тут их было девять ровным счётом, два из которых броненосцы. У доков какие-то работы велись, те сильно повреждены артиллерийским огнём, видимо восстанавливать будут. Ну и проигнорировав стоянку корейских джонок, подошёл ближе к песчаному пляжу где и встал на якорь. На яхте была шлюпка. На талях висела на корме, совсем небольшая, на троих, не более. Спустив ту на воду, оснастив вёслами, и привязал у борта, где спустил трап. Верёвочный, но где перекладины, там деревянные плашки. Борт у джонки высокий, всё же та океанская была, мореходная, а не каботажная. Время три часа дня, так что переодевшись в домашнюю одежду, а то в матросской робе был, причём японской, и стал творить на камбузе. Рыбу я уже отловил, вон в бочонке трепыхается несколько, разделал и приготовил несколько блюд. Генерал действительно прибыл, причём не один, а с Бакулиным. Ничего, я тут на пятерых приготовил, не знал точно сколько людей будет, так что пригласив в обеденную залу, светильники уже горели, снаружи быстро темнело, и после того как мы поужинали, генералы остались довольны, хотя и были удивлены что я один путешествую, ну и мы пообщались. Оказалось, моё бегство из Владивостока для всех стало большим сюрпризом. Искали даже жандармы. Слухи об этом даже до Порт-Артура дошли. Всё выяснилось, когда в порт вошёл миноносец Коршунова.

-… да не получилось, - пожал я плечами, описывая ситуацию. - Принцессу уже замуж выдали. Поторопились, только чтобы мне не отдавать. Вот, эту яхту мне подарили Император Японии и адмирал Того. Совместный подарок. Яхта от Императора, оснащение от адмирала. Он мне ещё три охотничьих ружья подарил. Одно для охоты на слона. Как видите, причины покинуть Владивосток у меня были. Не получилось с принцессой, хоть яхту получил. Сейчас думаю дальше к экватору спустится, всё же путешествовать отправляюсь, как и мечтал. Только одно не понял, почему меня искали? Я в отставке, чисто гражданский теперь подданный, с чего такой ажиотаж?

Тут я зевнул и прикрыл рот салфеткой, что-то в сон стало бросать, это явно от обильного ужина. Не люблю наедаться перед сном. Но генералы с таким аппетитом приступили к приёму пищи, что и меня заразили.

- Пришла телеграмма от секретариата Его Императорского Величества с официальным приглашением на ваше имя, прибыть в столицу для награждения за ваш рейд и захват японских боевых кораблей, - ответил Кондратьев.

Бакулин, что дымил трубкой, согласно кивнул, вставив своё слово:

- На моё имя от Его Императорского Высочества тоже приходила телеграмма. Бригада, которую я сформировал из пленных и своих гвардейцев, с боями прошла больше трёхсот вёрст и деблокировала осаду Порт-Артура. За это приказом Его Императорского Величество меня повысили в чине и назначили командовать Первой стрелковой Порт-Артуровской лейб-гвардии Его Величества бригадой.

- Хорошая новость. Какие ещё есть?

- Японцы покидают Кантовский полуостров, согласно подписанного перемирия, но в Корее они остаются. Закончился обмен пленными, идёт восстановление разрушенного. Порт Дальний очищается от битых остовов японских грузовых судов. Там повоевала Тихоокеанская эскадра, когда прорывалась во Владивосток. Японцы пытались вернуть свои корабли, но им напомнили о призовом праве.

- Почему Император согласился? Мы могли дожать и принудить к капитуляции, а не к какому-то перемирию с окончанием войны.

- Говорят англичане замешаны, как-то смогли надавить, и вот так война закончилась, - ответил Кондратьев.

- Понятно.

- Между прочим, две недели назад на выходе из порта Вэйхайвэй подорвался на двух минах и стремительно затонул со всей командой английский броненосец «Центурион». Вы об этом ничего не знаете?

Судя по тону, это не вопрос, скорее уверенность в ответе. Тот знал, кто там виновен.

- А нечего мой вспомогательный крейсер обстреливать.

Оба генерала синхронно одобрительно хмыкнули, но больше к этой теме не возвращались, они островитян тоже сильно не любили. Вернулись к теме моих поисков. Пришлось их притормозить.

- Я не планирую отправляться в Россию. У меня другие планы от которых я не хочу отказываться.

- Его Императорское Величество редко отправляет личные просьбы прибыть на награждение. Обычно это делает императорский секретариат, от таких просьб не отказываются, - сказал Бакулин. - Я при дворе служу уже довольно много времени и разбираюсь в этом. Тебе нужно ехать.

- Мы можем вместе отправится, - предложил Кондратьев. - Я также получил личное приглашение Его Императорского Величества. Прибыть нужно тридцатого октября, я отправляюсь через два дня. Как раз закончат ремонт и восстановление железнодорожных путей и заработает дорога на Харбин.

- Уф. Я подумаю, время всё же есть.

- Телеграфная связь восстановлена, я могу отправить телеграмму в столицу, - предложил Кондратьев.

- Моё судно. Как с ним быть? - чувствуя, что поддаюсь на уговоры, всё же спросил я.

- Эта проблема решаема. Можно вытащить на берег, как и другие джонки, и поставить охрану. Пока мы будет отсутствовать, тут ничего не пропадёт.

- Хорошо. Едем.

Генералы довольные отбыли, их ждала шлюпка, а я прогуливаясь по корме, размышлял. Всё тянут меня и тянут в эту столицу, может действительно от российского гражданства отказаться? Давно подумываю. Ладно чёрт с ними, скатаюсь и больше в Россию ни ногой. А ночью на меня напали, когда я уже спать лёг. Сначала в темноте занимался, тренировался с закрытыми глазами и двумя японскими мечами, подарок Того, час на это убил, и спать лёг. Не успел заснуть, как услышал шум на палубе. Как будто шаги босыми ногами. Оружие приготовил, покинул свою каюту, двигаясь крадучись, только подошёл к лестнице наверх, как люк открылся, и я сразу выстрел в силуэт. Тот исчез, люк закрыли и забарабанили, как будто забивая гвозди. Я рванул к окнам на корме, и увидел отсветы пожара сверху. Открыл окно, вижу лодка отплывает, вот я по ней весь барабан из «Смит-Вессена» и выпустил. А тут пожар, похоже облили чем-то, мачты занялись. Подогнав свою шлюпку стал грузить в неё свои вещи, последние искал и выносил, кашляя от дыма, глаза слезились. Ну и погрёб к берегу, в шлюпке места не было, плыл рядом с ней в холодной осенней воде, толкая. А яхта сгорела. Прибывший патруль осмотрел убитых в лодке, выстрелы все точные были, из четырёх трое убиты и один тяжело ранен. Не японцы, корейцами оказались. Раненого допросили, тот молчать не стал, им заплатили убить меня. Европеец. Англичанин. Тот его в Шанхае видел два года назад и опознал, только виду не подал. Больше ничего не сказал, умер. Ну а меня отвезли к Кондратьеву. Город полуразрушен, гостиницы постояльцев не принимают, разрушены, так что тот меня приютил. Кондратьев не в городе жил, в каюте одного из грузопассажирских судов что стояли на якоре неподалёку от берега. Так многие офицеры поступали.

Колёса под полом постукивали по стыкам рельс, действуя усыпляюще. А мы с Кондратенко сидели и играли в шахматы, передвигая фигурки. В пути мы уже две недели, скоро столица. За время пути все темы были обговорены, всё обсудили, общаться было не о чем, лишь редкие газеты что удавалось купить на вокзалах, вносили лёгкое разнообразие, но не более. Нападение на меня мы тоже обсудили. Как меня нашли, вопрос не стоял, пусть я меньше суток в порту был, но слухи о моём появлении разнеслись по городу быстрее огня, к вечеру уже все знали. Так что подготовиться и попробовать меня ликвидировать, корейцы, что ждали меня в Порт-Артуре, вполне могли. Кто заказчик вопрос спорный, хотя я думаю несостоявшийся убийца не лгал, так что пришлось спустить это дело на тормозах. Заявление в полицию я написал, пусть расследуют.

Так и катили. По прибытию я поселился в гостинице, генерал в доме сослуживца, сам тот из Москвы был. Через три дня состоялся тот самый бал и процедура награждения. Не знаю почему, но я получил чин контр-адмирала, хотя находился в отставке, о чём не преминул напомнить. Ну и четыре ордена. «Военные Святого Георгия» четвёртой и третьей степени, «Святого князя Владимира» первой степени, которым награждались только высшие чины. Я им теперь соответствовал. Ну и орден «Святого Андрея Первозванного». Высшая награда в Российской империи. Бал мне не понравился, тут снова Алексеевы были, родственники бывшего хозяина этого тела. Император мне точно за что-то мстит. Генерал Кондратенко, что тоже прошёл процедуру награждения, он в форме был, вот я во фраке, хотя меня пытались заставить надеть мундир. Кондратенко я пояснил, что родители от меня отказались, а тут с завидной постоянностью их приглашают на те балы на которых нахожусь я, что мне сильно не понравилось. Один раз случайность, второй раз уже закономерность. Это был последний бал которой я соглашаюсь посетить. Император своего добился, больше я к столице на пушечный выстрел не подойду. Алексеевы имели характер непробиваемых носорогов, преследуя меня. Так что я и половину срока не пробыл и просто ушёл. Точнее пытался. Перехвативший меня офицер-гвардеец пригласил в кабинет Императора.

Тот в кабинете был один. Пригласив присаживаться на диван, сел напротив и поинтересовался:

- Вам не понравился тожественный вечер? Представители прессы действительно изрядно настойчивы.

- Это всё фон. Вы прекрасно знаете почему я ушёл, раз пригласили Алексеевых.

- Ваших родителей? А они тут причём?

- Когда я летом посетил поместье, отец проклял меня и отказался, сообщив что я больше ему не сын. А тут я с постоянной периодичностью вижу их, за что вам спасибо не скажу. Этих крайне неприятных мне людей, особенно главу семьи, видеть я не желаю, а приходится. Почему вы их приглашаете, я не знаю, но посещать более балы во дворце я не желаю. Потому что уверен, что снова встречу эту бывшую мне родню.

- Хм, прошу прощения, я этого не знал. Отправкой приглашений занимается секретариат, а так как они родители героя, им естественно отправляется приглашение.

- Сейчас это уже не важно, я дал слово дворянина что больше не посещу столицу, так что Алексеевых я больше не увижу, что меня радует. Крайне неприятные люди. Ранее я этого не замечал.

- Вы ещё планируете занятья поиском сокровищ с утонувших судов?

- Да. В ближайшие дни я покину столицу, к счастью, уже навсегда, и займусь этим.

- Хм, ещё раз извините за то, что поставил вас в такое неудобное положение, адмирал.

- Я гражданский, Ваше Императорское Величество. Тем более извиняться не стоит, я не считаю вас виноватым.

- Благодарю. Насчёт подводных изысканий, как высмотрите на то, чтобы я финансово поучаствовал в этом деле? Находки предлагаю разделить поровну.

- Извините, Ваше Императорское Величество, но я достаточно обеспечен чтобы оснастить полсотни таких экспедиций, поэтому в финансировании не нуждаюсь. Я всегда предпочитаю действовать сам. Так победа слаще.

- Что ж, могу пожелать вам только удачи. Вас проводят.

Предположу, что Николая я интересовал только как искатель сокровищ, чтобы получить с этого доход, причём без налогов. Раз я так удачно действовал в Русско-Японской войне, а на моё везение обращали внимание многие, может и тут повезёт, раз я дитя Фортуны? Так что мысли Николая я вполне понял. Нет уж, всё сам. Нахлебников мне не нужно. Покинув дворец, я добрался до гостиницы, где узнал, что мной интересовались. Пятеро. Трое журналистов, двое из них иностранные, чей-то адвокат, оставил свою визитку, и Алексеев, отец Александра. Письмо просил мне передать. Я его читать не стал, выкинул в мусорное ведро, мне семья эта действительно не понравилась. На крыльце дома поместья просто лёгкая антипатия появилась, а за две встречи на балах та перешла в острую форму.

Утром я отправился на железнодорожный вокзал, у меня там приобретён билет до Одессы. И вот колёса стучат, и я качу к лету. Тут в столице лёд уже встал, город морем не покинешь, так что Чёрное море, вот что мне нужно.

Изнанка миров. Неизвестное время.

Снова очутившись в неизвестности, я устало вздохнул и спросил:

- И что в этот раз? Я помню, как отъехал от Питера и лёг спать поздно вечером, очнулся уже тут. Погиб?

- Как ни странно, именно так. Банальное отравление вовремя ужина, - прозвучал сочный баритон Исследователя. - Тебя отравили умышленно. Работа английской разведки. Заказчики английские банкиры что потеряли немалые деньги в истории с противостоянием России с Японией. Яд был в буженине, что ты вместе с корзиной припасов получил в ресторане гостиницы. Ими был куплен слуга.

- Уроды. Отомщу. Ладно, это жизнь, тем более я действительно изрядно влез в политику. Только скажи мне, почему я не в хранилище душ, а снова по телам путешествую? Мы же вроде договорились.

- Мы не договаривались. Ты сказал, что желаешь, а я тебя внимательно выслушал. А причина почему я тебя отправил в тело этого офицера, обычная. Скука. Ты даже не представляешь, как оживляешь наш кантон своими приключениями. Мы все смотрим что ты творишь. Мы впечатлены.

- Везение ваше дело?

- О нет, это теперь твои умения. Ты же просил дать какие сверхспособности. Так и получи. В опасных ситуациях везение тебе придёт на помощь.

- А как же случай с ядом? Разве тут не должно было повезти?

- Тут ты сам виноват, нужно смотреть на знаки. Пёс что бежал за пролёткой выпрашивал вкусность, выбросил бы буженину, остался цел. Или, когда воришка на вокзале схватил корзину, ты перехватил его. А когда проходил в вагон, корзину выбили из рук, тот спешащий мужчина, но ты успел перехватить и ничего не вывалилось.

- Ничего себе знаки?! - возмутился я. - Да со мной такое каждый день по десятку раз происходит, так что я на всё внимание обращать должен?!

- Знаки тоже нужно уметь видеть, к сожалению, ты такой способности напрочь лишён, это больше подвластно женщинам. Они иногда в пустяках такие знаки находят, что… - Исследователь замолчал, видимо вспомнил что-то из своей жизни. - Кстати, тело контр-адмирала Алексеева вернули в столицу и торжественно со всеми почестями похоронили. С тех пор кадеты морского училища ухаживают за могилой. Всё твоё имущество и остатки клада в вещах ушло Алексеевым.

- Да мне как-то уже всё равно. Дело прошлое. Я так понимаю хранилища душ мне не видать?

- Правильно понимаешь. Тут интересное для тебя тело подобрали, будет интересно увидеть, как ты действовать начнёшь.

- Я тебе ещё бандеровцев припомню. А что за тело? Женское?

Исследователь явно поперхнулся, но всё же ответил:

- Нет, мужскую душу в женское тело не переместишь, а женское в мужское. Я проводил исследования, полторы тысячи лет неудач, так что поверь, это невозможно. Не приживаются души в телах противоположного пола.

- Плохо пробовал… Ладно, что мне нужно делать?

- А просто живи, и события вокруг тебя сами закрутятся. С тобой это постоянно происходит.

- А?..

Договорить я не успел, меня понесло, и я уже привычно очнулся в новом теле. Интересно снова детское? Мне конечно это нравится, после старческого в детское попасть, это как для наркоманов доза, но ведь и это надоедает. Глухо закашлявшись, я открыл глаза и увидев хмурое небо с низкими тучами, по виду готовых вот-вот разразится дождём. Чьё тело, и где я оказался, пока не знаю, но скоро должен выяснить, как память прежнего тела восстановится. Одно могу сказать точно, я или во Вьетнаме, или на территории Кореи. В других местах Исследователь работать не может, не его подконтрольные земли. Если только не попросит других, хм, Богов, в этом случае, где я нахожусь предугадать не могу, подожду, когда память прошлого владельца тела вернётся. А всё же в Богов я не верю, воспитание такое, но не может такого быть чтобы они существовали, поэтому пока я не могу разобраться что происходит, вот и плыву по течению и проживаю разные жизни. Но статистика набирается, и чем дальше, тем больше я понимаю, я был прав. Не знаю кто это, моя версия инопланетяне, но точно не божественные существа. Что-то другое, но что, я выясню.

Пошевелив руками и ногами, работают, я сел, осматриваясь. Хм, я лежал на крыше товарного вагона, то-то жёстко так. Часть поезда стояла под открытым небом, часть в ангаре, где виднелись вспышки, какой-то рамы.

- Эй, парень, ты что там делаешь? - услышал я возглас, в котором было изумление. Спрашивали на плохом китайском языке.

- А? - повернулся я к источнику звука.

Там стоял парнишка, по виду типичный латинос, но в американской форме песчаного образца, такие после восьмидесятых начали выпускать, открытая кобура на боку с «Береттой», я её по рукоятке узнал, рация там же в чехле, красный берет на голове, и шеврон с «око» на рукаве, как на американских долларах. Знак масонов. Что-то всё знакомое.

- Где я?

- Парень, ты что, Ворота прошёл? Они же грузовые, живым через них нельзя, это верная смерть.

- Ворота? - уже с интересом поинтересовался я.

Неужели попал в выдуманное произведение? Ну Исследователь… Невозмо-о-ожно, это всё ска-а-зки. Врун. А парнишка, на вид ему лет двадцать, достав рацию экспрессивно заговорил с начальством, сообщая обо мне.

- Сиди там, сейчас медики приедут, снимут и осмотрят тебя. Сказали не двигаться.

- Где я?

- Тебе всё объяснят, я не уполномочен.

Вскоре подкатил белый «Ленд-Ровер» с такой же символикой, как на шевроне парня. Машину покинул двое. Негр в белом халате, и девушка-кореянка в форме как у парня и с таким же пистолетом и шевроном. Даже берет такой же. В общем, они меня втроём сняли, но я ранее успел осмотреть себя, да карманы. На мне были грязные рванные джинсы, кроссовки тоже дырявые, футболка некогда белая, куртка потасканная, в карманах разная хрень, не стоившая ничего. Похоже парнишка, в тело которого я попал, из бродяжек. Лет четырнадцать ему на вид, может пятнадцать. Хм, а зубы все целые, но всё равно у стоматолога стоит проверится. Кариес дело быстрое.

Это точно другой мир, и тут властвует американский Орден. Пока врачи меня осматривали, мыли в душевой, тело грязное было и пахло, судя по замечаниям, я не чувствовал, видимо привык, так ещё обрили на лысо. Насчёт последнего не возражаю, грива грязных спутанных волос мне самому не нравилась. Могла и живность завестись. Была возможность, и во время бритья я изучил себя в зеркало. Там отражался худенький паренёк, рёбра так и торчали, со смазливой мордашкой, думаю метис, носитель корейской и европейских кровей. У меня взяли анализы, даже рентгеном зачем-то облучили, сделали несколько уколов, сказали прививки от местных болезней, ещё какую-то розовую чуть сладкую гадость дали выпить. Так надо. У стоматолога был, это тот негр, он тут по всем специальностям. Тот осмотрел, немного поработал машинкой стачивая кариес, и сказал, что в остальном всё в порядке. Ну и опросили, для этого пришёл лейтенант, на форме были знаки различия что используются в армии США. Сам офицер тоже был из азиатов, вроде филиппинец. Я бы им доверять не стал, но этот служит.

- Лейтенант Ким. Я представитель Ордена. Это организация, что в местных землях всем руководит. Скажи, как тебя зовут, откуда ты и как оказался на поезде?

- Зовут Ли Ваном. Я из Пхеньяна. Бежал, долго скитался, бродяжничал. Помню забрался в какие-то склады, залез на вагон и уснул, очнулся уже тут.

- Что ж, поздравляю с прибытием на базу «Азия». Давай я объясню, что случилось. Лет двадцать назад учёные на Земле случайно создали портал на другую планету. Она похожа на нас, тут можно дышать, пить местную воду, есть животных. Не всех, но многих. Тогда группы некоторых людей вложили деньги в программу переселения, и с разных стран заработали Ворота. Ты сюда переместился из Врат что находятся в Южной Корее. Тысячи людей устремились сюда. Об этом не афишировалось, но кому нужно знали. На данный момент на этой планете, названной Новый Эдем, проживает шесть с половиной миллионов человек из разных стран. Созданы анклавы, образовались государства, дороги были проложены. В основном тут вездеходная техника. Железная дорога пока между базами и к Порто-Франко. Это один из крупнейших городов на Эдеме, да и самый старейший. Там проживает людей множества национальностей, считается нейтральным. Вот так заселение продолжается. Ворота действуют только в одну сторону, обратно вернутся на Землю невозможно, проходит лишь сигнал, с помощью которого мы общаемся с той стороной. Делаем заказы. Сюда есть пассажирские ворота, и грузовые. Через последние ты и прошёл. Чудом, но остался жив. Врачи пока не ставят диагноза, но похоже ты совершенно здоров. Правила Ордена для всех переселенцев одни, на базе ты можешь находиться трое суток, после этого обязан покинуть территорию. Можешь отправиться на поезде, или с кем на машине, договорившись. Билет стоит двадцать пять экю. Экю денежная единица на территории Нового Эдема. Равна трём с половиной долларам. Тебе как новопоселенцу, беженцу, положена единоразовая помощь, тысяча экю подъёмных. Советую приобрести оружие, на дорогах опасно, тут не только хищники которых стоит опасаться, но и дорожные бандиты. Перестрелки с ними у переселенцев не редкость. Если убил бандита, за него от Ордена полагается премия в тысячу экю. Патрули Ордена стараются их обезвредить и уничтожить, но получается не всегда. Оружие можешь купить тут в Арсенале. Хм, также стоит посетить магазин одежды, он на центральной площади, рядом с Арсеналом. Тебе повезло появиться тут с первыми грузовыми поставками после сезона дождей, до первых переселенцев ещё неделю ждать, дороги скоро просохнут и пойдут первые конвои в сторону анклавов и дальних городов. Часы обязательно купи, сутки тут почти тридцать часов длятся, они адаптированы под местное время… А ты молодец, внимательно слушаешь. Хочу добавить, что по законам введённым Орденом, с шестнадцати лет, земных лет, не местных, человек считается совершеннолетним. И так, вопрос, сколько тебе лет, Ван?

- Шестнадцать.

- Это правильный ответ. Да и мне возится и искать тебе приёмную семью не хочется. Сейчас тебе одежду вернут, её уже постирали, и пройдём со мной в офис. Ты себя как чувствуешь после прививок? Бывает температура поднимается, в глазах двоится.

- Нормально.

- Отлично. В офисе сделаем тебе удостоверение личности, оно с кредитку размером, с фотографией. Это удостоверение и одновременно кредитная карта, на неё мы и положим тысячу экю. Ты сможешь снять деньги в любом банке Ордена. В случае утраты, там же восстановить. Это платная процедура. Кстати, ночевать ты будешь в гостинице, тебе выдадут три купона на трое суток, и на приём пищи, девять купонов. Нужно будет только посещать медиков, чтобы они отслеживали твоё состояние. А теперь, идём.

Я быстро оделся, и мы покинули медблок, выйдя на улицу, тут было прохладно и сильно влажно, да и в воздухе ещё чувствовался преизбыток влаги, видимо действительно только закончились дожди, это у меня получается немало времени на адаптацию. Если выживу. Мир тут не подарок. Если бандиты не убьют, местная живность схарчит. Вот так шагая рядом с лейтенантом, я спросил:

- Скажите, Ким, а я могу стребовать с руководства Ордена компенсацию? Я сюда не собирался, и вообще планы были другие.

- Попытаться конечно можешь, но точно не дадут. Причины, по которым ты оказался тут, произошли целиком и полностью по твоей вине. Нужно смотреть где спать устраиваешься.

- Логично, - скривился я. - Только я всё равно попытаюсь.

- Твоё дело, - пожал тот плечами.

Так и сделал, мне дали заявление, я написал претензии и их завизировали. Ответ обещали дать через сутки. Заявление факсом отправили на центральную базу переселенцев к начальству. Меня же сфотографировали, ничего получилось, не смотря на то что обритый. Тут выдавали бесплатные памятки переселенца, взял на корейском, хотя были на разных языках, включая английский, а вот на русском нет. Дискриминация. Купоны на питание и на номер в гостинице я получил. На удостоверение тут же в офисе положили тысячу экю, мне развернули экран монитора, чтобы я видел баланс. В банк не ходили, обменивать нечего, золота тоже нет, так что туда мне дорога открыта, если вдруг надумаю наличку снять. А я надумал, но чуть позже. Моя первая покупка это обычные дешёвые электронные часы с пластиковым браслетом, на которых было местное время. Двадцать экю. Крохоборы! Купил, куда деваться? Лейтенант всё также сопровождал меня, но тот сразу предупредил, это только сегодня, следующие два дня, если я надумаю до конца тут находится, придётся самому всё делать, я взрослый, совершеннолетний, и теперь за свои поступки отвечаю сам.

- Первым делом в Арсенал, - сказал Ким, когда мы покинули банк, где я снял сто экю разным номиналом, те выглядели как пластиковые карты, очень были, похожи. - Нужно купить оружие. Это обязательно, Орден рекомендует это делать. Оружие - это способ продлить свою жизнь, или защитить её.

Мы прошли к дальним зданиям, тут и площадь была, большой ангар, видимо Арсенал, и магазинчики. Тут и одежду можно будет купить, что я спланировал. Интересно, когда мне сумку для переноски оружия будут предлагать, до или после? Скорее всего после, когда деться уже некуда будет. И Ким об этом не говорит. В Арсенале было прохладно, по обонянию сразу ударил запах консервационной смазки, оружейного масла, старого металла и кожи от подсумков. В общем, приятный аромат для людей войны. Вроде меня. Старшим тут был пожилой японец, который лишь кивнул на стойки, мол, выбирайте. Чего тут только не было… Да и не было ничего, старьё со времён Великой Отечественной войны, с Корейской и Вьетнамской. Ничего современного. Автоматов «Калашникова» я не увидел, только клоны. «М-16» мне даром не надо, поэтому обходил и осматривал то оружие, что было выставлено, даже без особого учёта, в некоторых местах вязанками оружие лежало. Я случайно приметил стойку с семью «СВТ», но заинтересовала меня одна, с оптическим прицелом «ПСО-1».

Ким пытался казаться профессионалом, советы давал, разное оружие брал. Сказал, что обязательно нужно дополнительное оружие, пистолет или револьвер. Но я выбрал уже. Снайперская винтовка оказалась ухоженной, не новой, пострелявший, но ствол не освинцован, было видно, что её приводил в порядок профессионал. Я быстро сделал неполную разборку, ну всё верно, механизмы тоже в идеальном состоянии. Винтовку я беру. Ким возражать не стал. Для местного зверья пуля что выпускает это оружие, вполне неплоха. Пистолет тоже выбрал, пострелявший, но ухоженный «Кольт1911». К винтовке мне местный работник выдал три кожаных подсумка и четыре магазина, а также штык-нож. Причём, когда я напомнил о нём, а не сам. К пистолету кобуру, старую кожаную, три магазина и подсумки для них. Патронов взял двести пятьдесят к винтовке и сотню к пистолету. Сумку только сейчас предложили, сообщив для чего та нужна, за двадцать экю. Грабители. А так оружие мне встало в четыреста тридцать пять экю, вместе с патронами, но без оплаты сумки. Поставили пломбу, и мы покинули Арсенал. Гранат я там что-то не заметил, может в ящиках? А вот крупнокалиберные пулемёты были, но их продавали только по специальному разрешению, я уточнял у Ким.

Из Арсенала мы пошли в магазин, где торговали всем что необходимо для выживания на этой планете, в том числе и одеждой с обувью. Надеюсь мой размер будет. Это действительно был магазин на все случае жизни, местный гипермаркет. Положив оружейную сумку у входа, тут столик для вещей был, первым делом я направился в отдел с обувью. Без неё никак, в этих края важно для жизни иметь походную надёжную обувь. Там подобрал просто восхитительные ботинки. Они похоже на туристические, лёгкие, удобные, на каучуковой подошве, местное изделие, перфорированные, чтобы кожа стоп дышала и ноги не так потели. Дополнительно к ним продавались краги, кожаная защита от щиколоток до коленей, защита от укусов змей. Очень даже удачное предложение, продавец, пожилой китаец, явно знал, что нужно покупателям. Я купил ботинки, они на шнуровке, и краги. Ботинки чуть больше, на пол размера, но я ведь расту, так что думаю на этот сезон мне их хватит, а там дальше видно будет. Брать обувь впритык точно не стоит, не хватало где в пути, чтобы те стали малы и дальше пришлось идти босиком. К слову, покидать базу я планировал пешком, изучая местный мир, а не на поезде, как видимо рассчитывал Ким. Пусть пешком, машину я ещё добуду, но я изучу этот мир. Исследователь явно знал куда меня отправить.

Потом взял камуфляжный костюм, тоже лёгкий, летний, раскраска под саванну. Того же цвета взял панаму, похоже та шла в комплекте с костюмом. Померил, мой размер. Одежда отправилась на прилавок к ботинкам. Найдя рюкзак, расцветка тоже саванна, подобрал сорокалитровый, для меня слегка великоват, но я решил оставить. Всё равно меньших размеров нет. Купил нижнее бельё, три комплекта маек и трусов, всё из хлопка, дышащее. В местной жаре это актуально. Полотенце, десять пар носков. Купил мыло и губку. Приметив скатку туристической пенки, чтобы спать на земле, приобрёл, тонкий тюк тента. Тут скорее не от дождя, Ким сказал неделю назад дожди закончились, солнца ждут, когда то всё просушит, но вот от местного светила на стоянках защита нужна. Тот тонкий, но четыре на пять метров размера был, к нему тонкие бечёвки взял, для растяжек. Потом разгрузки осмотрел, они стопками лежали, отобрал то что нужно, магазины от винтовки войдут, и ещё кармашки имеются для всякой всячины. Спросил насчёт открытой кобуры к «Кольту», и продавец из подсобки вынес нейлоновую, держит крепко, не вывалится, и выхватить можно быстро, не то что старая закрытая. Тоже взял. Узнал насчёт медикаментов. Получил небольшую аптечку, пластиковую коробку на застёжках с красным крестом, содержимое которой внимательно осмотрел, решив, что подбирал профессионал, всё нужное, так что взял. Из посуды, обычный на вид советский плоский котелок китайского производства, внутри кружка и ложка. Плоская крышка для второго. Флягу купил и небольшой термос на два литра. Дополнительно взял складной нож и охотничий в ножнах. Приобрёл зубную щётку и зубную пасту. Продовольствием тут не торговали, для этого другие магазины были, но имелся ассортимент армейских сухпайков, я взял три американских, свежих, они вроде ничего. Русских не было.

На этом всё, продавце подсчитал и вышло, что я закупил всё за двести девять экю. Тут я приметил мачете, в ножнах, можно за спиной носить, оно и оружие, и топорик может заменить, отобрал себе по руке, и купил дополнительно складную туристическую лопатку. Теперь сумма возросла до двухсот сорок семи экю, больше всего мачете и нож стоили, ботинки на третьем месте. Сложив покупки после оплаты, тут терминал был, сняли со счёта, и мы покинули магазин. Ким явно любопытничал, те покупки что я совершал, навевали на мысли что у меня были какие-то свои планы, но вопросов тот особо не задавал. Мы зашли в следующий магазин, в преддверии потока переселенцев хозяева магазинчиков и продавцы прибирались. О том, что появился первый переселенец, хоть и случайно, все уже знали, скука тут действительно властвовала, так что на меня с любопытством смотрели. Этот магазин продавал электронику. Я долго приценивался пока не выбрал довольно простенький «Кенвуд», носимую персональную рацию. Стоил тот мне сто десять экю, дальность в степи пять километров, ударопрочный и влагоустойчивый корпус. Больше особо достоинство нет, разве что довольно неплохая батарея, долго заряд держит. К рации взял адаптированное зарядное устройство, от сети можно зарядить, и от прикуривателя машины. Чехол, его можно носить как на ремне, так и на разгрузке, мне просто подарили. Сказал большое спасибо. Дальше стал выбирать фотоаппарат, про премию за бандитов я помнил, и нужно доказательство уничтожения их, так что тот необходим. Купил недорогой цифровой, и карту памяти, при мне тут же сделали несколько фото, всё работает. Фотоаппарат стоил уже семьдесят экю, вместе с зарядкой, она сетевая.

Вот так расплатившись, в магазинах мне всё с большой скидкой продавали, для других переселенцев будет всё гораздо дороже. Это мне Ким пояснил, за долгий срок сезона дождей местные были рады видеть первое новое лицо, да и в положение вошли, и помогали как могли. Чуть ли не по себестоимости продавали. Это было приятно. Так вот, расплатившись, мы отправились в магазин где можно закупить запас продовольствия. Сделаю его, и в гостиницу, нужно разобрать покупки, вещи переложить в рюкзаке, и почитать стоит памятку переселенца. Надо ещё узнать, что там с обедом, время час дня, судя по часам, они у меня на руке, есть сильно хотелось. Купоны при мне, пообедаем.

В магазине пожилая женщина китаянка была. Ким, что зашёл первым, увидев, что хозяйка выкладывает в открытый холодильник свежие вырезки мяса, тут же поинтересовался:

- Что, уважаемый Чанг ездил на охоту? Не рано?

- Грязно, с трудом вернулся, но антилопу добыл. Одну ногу забрали солдаты из Патруля, они кажется пикник хотят устроить, вторую Пак для ресторана, остальное вот разделываем. Муж на заднем дворике рубит.

- Мне отложите пару килограмм, жена будет рада. Я чуть позже зайду.

- Хорошо, - кивнула та, и с интересом осмотрев меня, спросила. - Так это ты тот мальчик что выжил, пройдя грузовые ворота? Ты знаешь, что это чудо?

- Мне об этом многие говорили, - подтвердил я.

- Что-то хочешь приобрести? После сезона дождей выбор мал, нормальные свежие поставки от фермеров начнутся недели через две, но приобрести ещё многое можно.

- Спасибо, - поблагодарил я, и начал изучать содержимое полок. - Мне тот пакет с шлифованным рисом. Лучше два пакета. Тот большой пакет с макаронами, и тот с вермишелью. Китайская лапша есть? Вот её пакет. Вон тот с крупой. Пакет соли, тот набор специй. Пакет сухарей и три банки тушёнки.

Чая не было, раскупили, он тут редкость, не рос на Новом Эдеме, но было кофе, я купил пачку какао, пакет с сушёным молоком и пачку с кусковым сахаром. Пожалуй, всё. Та дала пакет, сложив внутрь покупки, потому что в уже полный рюкзак всё это не влезет.

- Скажите, а ваш муж сам на охоту ездит? - поинтересовался я.

- Да. Он опытный охотник, семнадцать лет мы тут живём, и три года как устроились на базе. Завтра снова за добычей отправиться. Все хотят свежатинки.

- А можно его попросить взять меня? Хочу посмотреть местную живность, посмотреть на работу мастера.

- Чанг! - крикнула старая китаянка куда-то в глубь магазина, и вскоре показался мужчина с кожаным фартуком поверх одежды, слегка забрызганным кровью.

Хозяйка отвлеклась, в магазин впорхнули три девушки в форме Ордена, и стали выбирать мясо из того что на прилавке. Поэтому я пояснил:

- Я хочу через три дня, когда срок моего пребывания тут выйдет, покинуть базу и пешком изучать саванну, местное зверьё.

- Пешком? - изумлённо выкликнули не только хозяева, но и Ким. Девушки тоже удивлённо меня рассматривали.

- Да. Только я мало знаю и прокатившись с вами на охоту, хочу изучить местную флору и фауну. Вы не против?

- Приходи завтра в пять утра к магазину, - кивнул тот и ушёл.

Мы же с Ким покинули магазин и дошли до гостиницы, трёхэтажное здание которое держала семья корейцев. Им же принадлежал и ресторанчик на первом этаже. Я сразу отдал все три купона на проживание женщине за стойкой, за спиной у неё была панель, где висели ключи от номеров, судя по ним, жильцов у них пока нет.

- Купоны на койку в общем номере. Если хотите отдельный номер, со своим душем, кондиционером, доплата пять экю в сутки.

- Мне койку.

- Хорошо. На три ночи. В номере шесть коек, имеются тумбочки и шкафчики, запираемые на ключ, где вы можете оставить вещи. Туалет и общая душевая в конце коридора. Прачечная в подвале.

- Хорошо, вот купоны на питание. На завтрак я так полагаю опоздал?

- За счёт этого купона мы можем собрать вам провизию с собой, когда вы покинете базу. Купоны может оставить все, я внесу вас в списки постояльцев с питанием.

- Устраивает.

Ким, не стал ждать пока меня оформят и выдадут ключ от номера, сказал, что будет ждать меня в зале ресторанчика, он тоже не обедал. Тот ушёл, а я поднялся на второй этаж, открыл номер, занял койку у окна, проверил ближайший шкаф, он узкий с мой рост, ключ торчал в замочной скважине, оставил все вещи внутри, запер, переодевать я не стал, оставшись в той рванине что хозяин прошлого тела носил, молодцы медики, что постирали, или скорее санобработку ей провели. Спустившись, я прошёл в зал ресторана, устроился за одним столиком с Ким, ресторан не пустой был, около десятка посетителей находилось, половина в форме Ордена. Тут та же женщина что стояла за стойкой, приняла заказ, взял я дежурное блюдо. То есть, то что готово. В общем, были китайские пельмени, на второе мятая картошка с сосиской, и лёгкий тонизирующий напиток на травах. Салатик лёгкий с майонезом. Как только принесли, Ким уже обедал, я стараясь не делать это с жадностью, спокойно, но быстро поел. Уф, съел всё, насытившись, но вставать было действительно тяжело.

Ким, узнав, что дорогу до местной больницы я запомнил, попрощался и ушёл. Перед этим сказал, что будет тут вечером, восемь часов, это если возникнут какие вопросы. На этом его обязанности гида закончились. Я поднялся наверх, в номер, ключ я не сдавал, тут разделся, достал рюкзак и распотрошил его на койке. Рацию и фотоаппарат сразу поставил на зарядку. Надо будет у бойцов Патруля узнать их волну, а по которой помощь можно вызвать. Конечно дальность в пять километра это немного, у автомобильных раций от двадцати пяти до тридцати, но хотя что-то. Всегда должна быть оставаться надежда что прибудут хорошие парни и спасут. Это я ёрничаю, если кто не понял. Дальше снял одежду, кроссовки выкинул, там при движении палец выглядывал, а вот джинсы, футболку и куртку свернул в аккуратный тюк и убрал. Для грязной работы те ещё годятся. Я надел майку и трусы, приготовил камуфляжный костюм, надел его, потом носки и обувь, сверху разгрузку. Нужно посетить стрельбище, там пломбу с оружейной сумки снимут, проверю, постреляю, почищу оружие, магазины снаряжу, уберу их в кармашки разгрузки. Застегнув ремень, проверил как всё сидит. Чехол от рации на разгрузку, чтобы под рукой была, на ремень кобуру к пистолету, охотничий нож, фляжку, надо будет её прополоскать и наполнить, как и термос. Поправив панамку, остался довольным покупками. Всё сложил аккуратно в рюкзак, припасы теперь все ушли, и подумав, покинув номер, направился обратно к магазину всякой всячины, где покупал одежду. Рацию из зарядного устройства я забрал, в чехол убрал. Вот нож снял, его не запрещалось носить на территории базу, но не рекомендовалось. А ключ сдал, покидая гостиницу. В магазине я купил два рулончика туалетной бумаги, я про это забыл, солнцезащитные очки, вещь необходимая, и две пары крепких рабочих перчаток, мало ли чем заниматься придётся, а руки надо жалеть. Ну и купил зажигалку, а то чем огонь разводить? И пачку спичек. Чтобы постригать ногти и волосы, приобрёл небольшие ножницы и карманное зеркальце.

Потом в магазин продовольственный заглянул, купил две пластиковые бутылки, из-за Врат те, с водой, по полтора литра каждая. Запас воды и дополнительные ёмкости всё же нужно иметь. Да и воду я пить планировал кипячённую, сливая остаток в эти бутылки. У продавщицы и узнал какой канал для переселенцев выделили, где они могут позвать на помощь. Да первый он. На него рацию и поставил. А возвращаясь с покупками обратно, я размышлял, память бывшего хозяина этого тела так и не появилась. И видимо не появиться. Впрочем, я не против, занимать память чужой жизнью мне не особо интересно было. Вернувшись в номер, разложил покупки, достал флягу, термос, котелок и посуду, и сходил в туалет, где это всё хорошенько отмыл. Свежей водой ёмкости наполнил на кухне, прямо из крана, она вполне питьевой была. Потом сбегал к медикам на осмотр, после него врач велел зайти завтра часа в четыре дня, после этого отпустил. Сильно хотелось спать, не скажу точно в чём причина, непривычное время суток, или действие прививок и лекарства, но я боролся с этим. Нужно привыкнуть к местному времени, и чем быстрее, тем лучше. Завтра на охоту, а для меня учёба будет, нужно отдохнуть, но сначала стрельбище, затягивать с этим не стоит.

Новый Эдем. Девять месяцев спустя. Окрестности базы Ордена, «Латинская Америка».

Выйдя на укатанную дорогу, я осмотрел обе стороны, та просёлочная, избитая колёсами, по ней ветерок пыль гонял, но интересовали меня строения вдали, так что осторожно ступая босыми ногами, джинсы были закатаны до колен, в руках винтовка, хотя в магазине всего два патрона, к «Кольту» вообще один, и уверенным шагом направился к базе Ордена. Судя по карте, тут переселенцы пребывают из Латинской Америки. До сезона дождей неделя осталась, набольшие тучи уже постепенно на небе проявляются, вот я и собирался эти три месяца, где-то сто двадцать дней, в местных месяцах сорок дней, пересидеть среди людей, и выбор мой пал на Порто-Франко. В следующий сезон дождей подберу другой город. Разнообразие в жизни, это не плохо.

Эти девять месяцев пролетели очень быстро, вроде оглянуться не успел, а позади уже такой срок. Нужно сказать старому Чангу спасибо, что двое суток тренировал меня, давал самые основы. Начинал на охоте, потом весь день у него в магазине проводил, и тот делился опытом, рассказывая какие истории с ним происходили. Наш первый выезд на охоту я запомнил надолго. У того старая «Тойота»-пикап был. Застревали мы постоянно, пропитанная влагой земля прожинала под ногами, какая ямка, то из-под колёс взлетали грязные брызги, и машина оседала на бок. Теперь понятно почему Патруль сидит на базе и носа не высовывает, ждёт когда просохнет всё. Спасала лебёдка спереди, забивали кол, с упором и потихоньку вытягивали машину, Чанг был опытным охотником, многое мне дал. Когда подошёл срок, я собрался и в шесть утра покинул базу. Никто не мешал, я считался совершеннолетним и в мои дела не лезли. Знаете, первые три месяца я не жил, скорее выживал, давно убрав Памятку Переселенца в рюкзак, написана там чушь, разве что фотографии зверей были правильными. Когда я слился с природой, стало легче. Припасы давно закончились, но я использовал местные ресурсы. Чанг показывал какие корешки или дикие злаки можно употреблять в пищу. Соли хватило на это время, хотя и закончилась неделю назад. Я побывал в джунглях, поднимался в горы, где жил два месяца в чудесной долине с водопадом и озером, в котором была кристально чистая вода.

Людей я встречал, и довольно часто. Не раз видел самолёты в небе. Люди встречные мной мне не нравились. Поэтому в основном скрываясь, я просто со стороны наблюдал как мимо проскакивали машины. То, что это бандиты, я был уверен, места глухие, тайные базы тут устроить то что нужно. По следам одной такой колонны я прошёлся, машину хотел угнать, и видел строения, хижины и палатки. Банда была из чернозадых, негры. Не успел, пока готовился, а там рабы были, белые, освободить хотел, как сработали солдаты Ордена, банду зачистили, пленных освободили, всё ценное забрали. Я потом там только мелочь прибрал. Припасы брошенные, которых мне на два месяца хватило при экономии. С людьми встречаться я не хотел, потому к солдатам и не вышел. Встреча с бандитами лицом к лицу всё же произошла, трое на «багги» повстречались. Это было в районе гор. Встреча была неожиданной для обеих сторон, те из оврага вылетели на большой скорости. Ну и все открыли огонь. Победа была за мной, только «багги» встала на прикол, попадание в мотор. Я забрал всё ценное, даже пулемёт, американский «М-60», и унёс, волокушей. Сейчас всё оружие и трофеи в той долине где я жил два месяца, спрятал в одной из пещер в скалах. Я за эти месяцы больше пяти тысяч километров прошёл, из них около шестисот сплавлялся по реке на плату. Было классно. Одежда поистрепалась, была пущена мной на факелы, когда я ходы и систему пещер в горах изучал, ботинки по швам разошлись, так что переоделся в сменную одежду, она ещё держалась, сделал подобие лаптей, но они вчера окончательно развалились, и вот так добрался до людей. Осталось дойти до базы. А вообще я просто восхитительно прогулялся и ни о чём не жалею.

Рация давно разрядилась, фотоаппарат, впрочем, тоже, и находились в рюкзаке, тот тоже поистрепался, но выглядел ещё вполне живым. В общем, подать сообщение охране, опознаться, я не мог, так что дойдя до перекрёстка, а я шёл по дороге, тут трава не резала ноги, и повернув, направился к базе. Её ворота покинуло две машины, внедорожники на больших шипастых колёсах, подготовленные переселенцы, лица слишком бледные для местных, новички, те с интересом на меня глядели, даже мимо проехав шеи выворачивали, любопытствовали. Солдат на въезде, когда я подошёл, и поднял на лоб солнцезащитные очки, с интересом меня осмотрел и спросил:

- Ваше Айди?

- Вот.

Достав из кармашка разгрузки своё удостоверение, протянул его солдату. Тот проверил прибором, и кивнул.

- Как долго вы собираетесь задержать на базе?

- До завтрашнего утра. Нужно купить одежду, патроны. Я в курсе что сутки могу находить на базе. Буду искать попутную машину до Порто-Франко. Не найду, поездом воспользуюсь. Кстати, я уничтожил несколько бандитов, троих, при них были Айди, чужие, видимо переселенцев. Фотографии сделал. Я к кому могу обратится по этому поводу?

- Офис Патруля, серое здание на площади. Они этим занимаются. И обеспечивают безопасность на базе. Люди разные сюда идут.

- Да это понятно.

- Орудие нужно убрать, - напомнил тот.

- Ах да.

Достав сложенную сумку, развернул, убрал оружие, тот опечатал, и сказал:

- Добро пожаловать на базу «Латинская Америка».

- Спасибо.

Пройдя на территорию, я первым делом направился к гостинице. Оплатил сутки за номер с душем, пятнадцать экю вышло. Ну и сразу в душ. Ноги жглись, порезами, но терпимо. Отмывшись, оделся, и направился по магазинам, рация и фотоаппарат уже стояли на зарядке. Магазины нужные нашёл. У бандитов убитых мной, наличные деньги были, полторы тысячами пластиковыми банкнотами, они были со мной, как и часть других трофеев и находок, вот их и тратил. Купил такой же комплект камуфляжа расцветки саванны, новую панамку, старая порвалась, хотя всё равно я её носил, тут без головного убора сложно выжить. Нательное бельё приобрёл, носки, обувь, такие же полуботинки, краги брать не стал, без надобности, да и прошлые выкинул. Сразу тут переоделся, оплатив покупки, вкинув старую одежду. Как запасную купил зелёный комбинезон, и лёгкие кеды. Кепку. Решил обновить разгрузку, новую приобрёл, как и рюкзак. Аптечку купил, личные вещи, мои истрепались или закончились, зубную пасту с новой щёткой, полотенце и туалетную бумагу. Скатка туристической пенки, новая, старая случайно сгорела, тент приобрёл и летний спальник. Дополнительно купил лёгкий свитер, плащ, непромокаемый, для рыбаков, с капюшоном, и резиновые сапоги до колен. В соседнем продовольственном магазине припасы пополнил, соль и специи докупил. Как и какао. Когда оно закончилось, я очень жалел, долго вспоминал. Жаль, но в этом магазине сухого молока не было. Потом заглянул в магазин электроники и купил то что в скитаниях и путешествиях очень нужно. Туристическую складную солнечную зарядную панель. Ноутбук она не зарядит, а вот рацию и фотоаппарат вполне. Тут же приобрёл гарнитуру к своей рации, наушники и цифровой плеер. На компьютере в магазине был огромный выбор музыки, я почти час сидел, выбирал и записывал в память плеера, он крохотный, с большой палец, пока не забил память до конца. Это мне стоило двадцать экю. Уплатил за всё и вернулся в номер гостиницы, где спустился пообедать, время обеда.

После него, забрав фотоаппарат и некоторые вещи, направился к офису Патруля. Нашёл быстро, дежурный, что сидел за конторкой, кивнул, сообщив:

- Да, нам от въезда сообщили о вас. Ли Ким Ван, если не ошибаюсь?

- Всё точно.

Дальше началась бюрократия, снимки с фотоаппарата, их с три десятка набралось с разных ракурсов, были перекинуты на служебный компьютер, офицер их внимательно изучил, Айди что были найдены на трупах, после чего подтвердил мои правомерные действия. Тот проверил по своим базам, переселенцы покинули базы Ордена и пропали. Лица бандитов видно хорошо, их проверят по архивам, если кто в розыске и на нём дополнительная премия, то сумма премии увеличится. А так три тысячи экю уже сегодня должны поступить на мой счёт в банке Ордена. По её размеру и можно будет узнать, есть ли дополнительные бонусы или нет. После офиса Патруля я прогулялся к местному Арсеналу, купил три сотни патронов к винтовке и сотню к «Кольту». Патроны из-за ленточки, не местные, тут их выпускал демидовский завод на территории РА. Это русские земли. Надо будет наведаться туда, далеко, но справимся. Думаю, к этому времени машина у меня будет. Осмотрев ящики, нашёл наступательные гранаты американского производства, взял четыре, и купил две оборонительные. Оплатили всё отнёс в номер, убрав в рюкзак. Гранаты желательно в оружейную сумку, запалы у меня отдельно хранились, но и так неплохо. Пачки патронов вскрыл и набил все магазины.

Снова покинув гостиницу, дел много, я посетил банк, деньги от Патруля ещё не поступили, поэтому в лоток я высыпал пять необработанных алмазов, попросив оценить.

- Извините, этим занимается другой специалист, - ответила девушка-кассир.

Меня отвели в кабинет, где эксперт быстро оценил камни, предложив их выкупить за сорок три тысячи шестьсот двадцать два экю. Я согласно кивнул, и указанная сумма ушла мне на счёт, мне показали баланс на мониторе. Дальше спросил могу ли я купить земли? Оказалось, могу, всё проводится тут же в банке, меня ответили к специалисту, что этим занимался, я указал на карте горы, где район моей долины и выход из неё в степи. Всё это я хотел выкупить. Специалист проверил по архиву, те территории пока никому не принадлежат, подсчитал, это не пахотные земли, горы, не так и дорого, и вышло у меня тридцать девять тысяч шестьсот двенадцать экю. Деньги списали со счёта, снова он опустел, остались какие-то четыре тысячи. Мне выдали заламинированные документы на владение со всеми печатями и подписями, тут же координаты моих земель с картой. На одной на большой высоте снимок, где пунктиром отмечены границы моих земель, с другой стороны листа уже высота меньше, и тоже с отметками границы, чтобы определиться можно было. Похоже снимали с самолёта. Не спутниковые. Специалист предложил сразу определить стоимость ежегодного налога на земли, на что я согласился, и узнал, что они составят двести шестьдесят три экю. Оплатить можно наперёд в кассе банка. Идея неплохая, взяв чек, прогулялся до кассира и оплатил за десять лет вперёд, чтобы не думать. Ну вот, теперь полторы тысячи на счету, чуть меньше наличными в кармане, и три тысячи стоит ожидать.

Прогулявшись до лавки, видел там разные кожаные чехлы и сумки, и купил кожаную папку на замке-змейке, убрал внутрь документы, и вернувшись в гостиницу, папку в рюкзак отправил. Главное дело сделал, из-за чего оказался на этой базе, она ближайшая была, купить так понравившуюся мне долину. На машину туда не проехать, пешком-то сложно, на вертолёте можно, есть где сесть, но не на самолёте. Хотя небольшой, вроде «Шторьха», сядет. До гор этих от этой базы было шестьсот километров примерно, доехать до них на машине можно, броды я знаю, дальше пешком. Я подумываю там хижину или домик поставить. На машине довезу сборный домик, перенесу на руках, пусть и придётся почти семнадцать километров по горным тропам идти, потом обратно, и соберу. Ну или вертолёт куплю. Насчёт денег я был уверен, проблем с ними не будет, как-нибудь добуду. Нет, тут не алмазы причиной тому. В тех местах где я земли купил, их не было, я там всё облазил, а эти алмазы нашёл давно, ещё когда базу «Азию» покинул, на вторую неделю пути наткнулся на костяк, вот в его рваном подсумке и нашёл их. Три внутри, два рядом, просеяв землю и траву, нашёл. Больше находок не было. Как тот погиб, не знаю, тело зверьём сильно попорчено было, но оружие рядом лежало, старая винтовка «М-1». Я её привёл в порядок, она у меня в долине хранится. Патроны к ней куплю, только позже. Насчёт алмазов банковские служащие у меня спрашивали, я честно ответил где нашёл и где тот костяк лежал. Может и не поверили, подумав, что хитрю, потратив все деньги на покупку гор и скал.

Спустившись в зал ресторана, я подошёл к хозяину, пожилому мексиканцу, поинтересовавшись на испанском:

- Я завтра хочу уехать, попутку ищу. Не в курсе кто утром едет в Порто-Франко?

- Все новички уже уехали, ты опоздал немного, к вечеру ожидают партию новых переселенцев. Может там кого найдёшь? Вечером подходи поужинать, я укажу на нужных людей.

- Спасибо.

Заказав салатик, после стольких месяцев без подобной пищи, тяжело сразу наесться ею, поел и забрав оружейную сумку, отправился на стрельбище. Стрелять не стал, своё оружие я знаю от и до, почистил, купив тут же небольшую бутылочку оружейного масла, мои запасы закончились, и ветошь. Закончив с чисткой, оружие убрал в сумку, сюда же сложил гранаты с патронами, местный служащий опечатал сумку, я вернул её в номер, а сам переодевшись, купил в лавке внизу плавки, шорты и футболку, и прогулялся на пляж, там территория огорожена у берега была, купаться можно, что я и сделал, хорошенько наплескавшись. Потом лежал на шезлонге, попивая вишнёвую наливку, местное вино из местных ягод, вкусное, мне нравилось, но пил немного, пьянеть я не хотел. Пока лежал, размышлял, пообщавшись с хозяином гостиницы, я узнал примерные цены в Порто-Франко по съёму жилья. С теми деньгами что у меня есть, я тут на премии тоже рассчитывал, можно снять квартиру или домик, там от расположения и размеров зависело, но около пятисот экю в месяц. Готовишь сам. Можно номер в гостинице с оплатой готовки, тут и до тысячи в месяц может доходить. Пока раздумывал что выбрать. Готовить я и сам любил, так что можно снять домик, но и в гостинице жить интересно, обещаться за время приёма пищи с людьми, а то давно этого не делал. Одичал совсем. Решено, выбираю гостиницу.

После пляжа я сходил в парикмахерскую, мне сделали модельную стрижку, а то криво обрезанные, всё же сам постригался. Вечером я прошёл в зал ресторана, заказав блюда мексиканской кухни, тут и морепродукты были, и поев, узнал у хозяина, а зал был полон, кто едет в Порто-Франко. Ехали почти все, но не все брали пассажиров. Уточнил у одной группы, там многочисленная семья на двух машинах, и получил отказ, отправился к другой, мексиканцы, натуральные, большая семья с семью детьми, и уточнил у них. Старший сын у них моих лет. Глава семьи подумав, поинтересовался:

- Ты давно тут, парень?

- С прошлого сезона дождей. Путешествовал пешком по землям, натуралист и путешественник. Сейчас направляюсь в Порто-Франко, чтобы переждать там сезон дождей. Он на днях начинается.

- Но ведь говорят, что местные земли жуть как опасные? - удивилась супруга дона Педро, как тот представился.

- Поначалу я тоже так думал, но освоился, обжился. Привык. Самое страшное, это встретить тут бандитов, а с природой можно договорится.

- Ты уже встречался с бандитами? - уточнил дон Педро.

- Да. Убил троих, мне за это премию должны выплатить от Ордена. За каждого по тысяче экю.

- Что ж, парень, я вижу ты бывалый, место найдётся. Уезжаем завтра в семь утра. В шесть завтрак. Встретимся тут в зале.

- Хорошо. Советую попробовать местное вино, называется вишнёвка, вам понравится.

Пообщавшись ещё немного с новопоселенцами, я поднялся в номер и вскоре, после душа, уже лежал в своей постели. Уснуть не смог, мягко, отвык, поэтому сбросил одеяло на пол, и стало легче, вскоре привалился в сон.

Утром со всеми вещами я спустился в ресторан, рация снова заняла своё место на разгрузке, гарнитура в ухе, слышались какие-то далёкие переговоры. Сделав заказ, попросив ещё сделать бутербродов с собой и бутылку вишнёвки, я стал завтракать, пока не спустилась семья Альварес. Стол я выбрал большой, так что те присоединились ко мне. Шум стоял за столом изрядный, но ели те аккуратно и быстро. Похоже крестьяне они, знают цену пищи. Я же, получив свёрток с сэндвичами, ещё кусок жаренной рыбы был, бутылку вишнёвки, убрал к вещам и стал терпеливо ждать, поглядывая наружу. Там была дождливая хмарь. Не дождь, просто как туман. Что-то рано начинается. Вроде сторожилы говорили попозже тот появляется. Тут наконец Альваресы закончили с завтраком, я напомнил заказ пищи сделать в дорогу, и те начали собираться. К счастью, мой испуг, что они это буду делать долго, не подтвердился, вещи те вчера не распаковывали и начали выносить на крыльцо, пока отец ходил за машиной на стоянку. Я на крыльце стоял, дышал посвежевшим воздухом. Тучи разошлись и выглянуло местное светило, осветившее всё вокруг. Это хорошо, моё настроение неуклонно поползло вверх.

Тут тарахтя изношенным мотором, подкатил настоящий такой сельский фермерский грузовичок. Подобные машины в России называют «головастиками». На вид ему лет тридцать, низко сидящий, не внедорожный. Только по чудом сохранившейся табличке на радиаторе, я понял, что ранее эта машина носила гордое название «Форд». Убита напрочь, но едет. Большая кабина непонятно цвета, вроде коричневая, длинный кузов, с низкими бортами. Заднего борта вообще в наличии не было. Мы сложили вещи в кузове, а тот полон какими-то мешками был, и агрегатами, я опознал мини-трактор, дон Педро с супругой и двумя малыми детьми сели в кабине, другие в кузове, на вещах, а я с Роберто, как звали старшего сына, сели на задке, свесив ноги, и машина весело тарахтя покатила к воротам. Там подошедший солдат считал с наших карт информацию, и перекусил пломбы на оружейных сумках. Пока я убирал магазины по подсумкам, две гранаты в разгрузку, пистолет в открытую кобуру, винтовку привёл к бою, то с интересом изучал оружие что было у мексиканцев. Старый германской карабин «Маузер», времён войны, по виду тот там и воевал, им вооружился Роберто. У дона Педро была двустволка и патронташ, что он повесил на грудь, другого оружия похоже не было. Те же наблюдая как я собираюсь, поинтересовались, это сделал дон Педро:

- Почему ты решил ехать с нами? На поезде быстрее.

- С деньгами проблема, надеюсь, что дорожные бандиты встретятся.

- А мы приманка? - задумавшись, выдал глава семьи.

- Можно и так сказать. С таким оружием что у вас, доехать благополучно шансы крайне малы. Со мной у вас хоть какой-то шанс появился, - сказал я и проверил рацию, подключив гарнитуру, солдат с поста подтвердил что приём хороший.

Мы же сели в машину, мы с Роберто на крышу кабины, опустив ноги на капот, так не спеша, внимательно изучая окрестности, и покатили в сторону Порто-Франко. До него было около трёхсот километров, по пути мы проедем мимо ещё трёх баз Ордена. Ловись рыбка.

Дорога мягко стелилась под колёсами, рокотал двигатель под ногами. Начёт возможности застрять на такой машине, а это на мой взгляд не трудно, даже без дождя, колдобин хватало, дон Педро, перед выездом, с уверенным видом сказал, что на такой случай у них есть цепи для колёс, против грязи самое то. Тучи плыли над головой, но дождя пока не было. У каждого подъёма я просил остановиться, бежал наверх, осматривал окрестности, подзывал машину, и мы дальше продолжали движение. Альваресы подобную тактику считали нормальной, раз я так делаю, а я считай тоже сторожил, значит, она правильная. Так мы доехали до базы «Северная Америка». У перекрёстка стояли два «Хамви» Патруля, вот к ним мы и подъехали. Солдаты с любопытством нас разглядывали. Я постучал по крыше, попросил остановиться. Спрыгнув с капота, дон Педро за внешний вид машины не переживал, так что помять я её не опасался. Подбежав к солдатам, поздоровавшись, спросил у старшего, с шевронами сержанта:

- Как там дорога до Порто-Франко? Безопасна?

- Два часа назад парни ушли проверять, так что езжайте спокойно. Перед вами, полчаса назад, туда укатила пара американцев на красном пикапе «Рангер». Вы их легко узнаете, на колёсах хромированные понтовые диски. Над кабиной гирлянда фар.

- Понял. Спасибо. Если что, мы в эфире на первой волне.

- Добро.

Сержант на английском говорил с заметным акцентом, я для проверки перешёл на германский и тот слегка приподняв в удивлении левую бровь, ответил мне. Так и есть, немец. Вернувшись к машине, в это время детишки, под присмотром матери, по маленькой отбегали. Это уже в четвёртый раз за время пути, мы с Роберто их прикрывали. Пока ехали, то видели стада рогачей, один раз гиену, которая произвела впечатление на Альваресов, дважды видели разные группы хищных свиней. Так что устроившись на машине мы покатили дальше. Тактика движения не менялась, я бегом поднимался наверх, осматривался, подзывал машину, и мы продолжали движение. Мы километров двадцать проехали, когда я похлопал по крыше, хотя до холма мы ещё не доехали.

- Что? - выглянул дон Педро.

- Выстрелы слышал. Мотор у вас громко работает, но вроде они были. Стойте здесь, Роберто, охраняй, а я пробегусь, осмотрюсь.

Естественно я не слышал выстрелы, далеко, холм глушит, да ещё громкий движок грузовичка. Меня насторожила стайка хищных птиц. Эти птицы одиночки и собираются вместе только для одного, если видят или чуют добычу. Они как акулы в воде, чуют кровь за многие километры. Там на дороге она разлита. Если животное какое раненое и те дожигаются пока то не издохнет, это одно, а если нет? И не садятся, значит что-то или кто-то им не даёт. Те пугливы. Соскочив с капота, я бегом побежал к холму, внимательно глазами просеивая местность. Когда почти поднялся наверх, я услышал близкий рёв мотоциклетного движка, что стал удаляться, поэтому упав, стал быстро ползти по-пластунски, не опасаясь запачкаться. Альваресы, видя мои движения, а я так ещё никогда не поступал, попрятались. Оказавшись наверху, я в прицел винтовки, он мне и бинокль замещал, стал изучить ту картину, что там видел. От холма по дороге, прочь от меня, катил мотоциклист на лёгком одиночке. Шлем был под цвета мотоцикла. Дальше метрах в восьмистах я увидел стоявший красный «Форд»-пикап, о котором говорили солдаты Патруля. Судя по поднятому задку и домкрату, те пробили колесо, или его им прострелили, и меняли колесо. Мужчина мёртв, лежал у машины, а жену его насиловали двое на капоте их машины. Как-то доставали, там высоковато. Рядом с пикапом стоял мощный внедорожный квадроцикл с кузовом, явно бандитский. Бандитов всего было четверо, двое насилием занимались, один машину осматривал и продолжил заменять колесо, и четвёртый, скорее всего наблюдатель на дороге, чтобы их никто не вспугнул, катил к тем. Похоже те сворачиваться собирались, раз его с поста сняли. А почему тот нас не засёк, точно не знаю, но догадываюсь, до меня остаточный запах марихуаны доносился. Похоже тот тут курил.

Убедившись, что бандитов всего четверо, я стал быстро стрелять. Две пули в головы насильников, те и понять ничего не успели, потом в мотоциклиста, а то сбежит, и в грудь четвёртого, он как раз вскочил. Все попадания смертельны, и я был уверен, что бандиты убиты. Включив рацию на передачу, стал говорить на английском:

- Переселенец Ли Ким Ван вызывает Патруль. Прошу ответить. Приём.

- Здесь Патруль, сержант Бьерн. Вас слышим. Что случилось? Приём.

- Нападение бандитов на переселенцев. Все четверо уничтожены. Переселенцы с базы «Северная Америка», на красном пикапе. Мужчина мёртв, женщина… ну вы сами понимаете, что с ней сделали. Спускаюсь с холма к месту трагедии, у меня сбор трофеев. Приём.

- Вас понял, ожидайте. Мы рядом. Приём.

- Да, я с холма вижу столб пыли от вас. Перед холмом грузовик мексиканцев, я с ними ехал, прихватите их. Приём.

- Принято. Отбой.

Махнув успокаивающе Альваресам, я побежал вниз к красному пикапу. Добежав до мотоциклиста, тот был мёртв, я проверил, заглушил двигатель лежавшего на боку мотоцикла, а то он работал и заднее колесо крутилось. После этого побежал дальше, проверил остальную тройку. Мертвы. Женщина, сжавшись, сидела у передка. Хлопнув её по щеке, звонко, отчего та дёрнулась, я сказал той:

- Этим горю не поможешь. Я знаю, как успокоится, - мельком посмотрев на холм где появились два «Хамви» и быстро начали спускаться, я поднял женщину, на той платье было с широким, но высоким подолом, так что опав то скрыло следы насилия, и подведя к бандиту, что ранее менял колесо, сунул той в руку свой «Кольт», и сказал. - Стреляй. Выпусти весь магазин, выпусти весь свой негатив, все эмоции. Давай!

Та стала истерично нажимать на спуск, оба «Хамви» юзом затормозили, не доезжая, пулемётчики наблюдали за нами, солдаты покинули машины и заняли оборону вокруг, а на холме стоял грузовичок Альваресов. А та, выпустив магазин, половину в землю, замерла, продолжая нажимать на спуск. Аккуратно забрал у неё пистолет, убрав в кобуру, и прижал к груди дав выплакаться, та и заревела ручьём, а я рукой подозвал солдат Патруля, так что те подкатили. Те занялись работой, обыскивали мотоциклиста, снимали всё цененое с него, и убирали в кузов квадроцикла, мотоцикл подкатили, это всё мои трофеи. Супруга дона Педро квохтала над женщиной из пикапа, помогала той. Кстати, её порванное бельё у передка пикапа лежало, а я, осмотрев следы, сказал сержанту, тот уже проверил мой Айди и снял показания:

- Сомневаюсь, что они на мотоциклах тут оказались, должна быть машина. Я претендую на неё, пробегусь по следам.

- Не боишься?

- Нет.

- Смотри сам.

Придерживая винтовку, я убежал по следам, оставив всех на дороге. Солдаты там, ведя следствие, собирая трофеи, уже могилу копали для убитых. Две, мужа переселенки отдельно будут хоронить. Бежать недалеко пришлось, уже за соседними кустами нашлась машина, что меня сильно разочаровала. Это оказался индийский городской грузовичок, на вид как новый. То есть, не полноприводный и не внедорожный. Называется «Мачиндра» старый тип грузовиков, небольшой, я такие в Индии видел. Подходя, поглядывая под ноги, я осмотрелся, проверил кабину, растяжек нет, ключи в замке зажигания, задний борт, а машина с открытым кузовом, имевшим невысокие борта, был откинут и там лежали доски, образуя пандус. В кузове четыре вещмешка разных типов и размеров. Трогать пока я их не стал. Закидав доски в кузов, я открыл дверь, проверил кабину, и устроившись за рулём, винтовку рядом положил, запустил двигатель, тот неожиданно громко затарахтел, остыть успел, и включив первую скорость, объезжая кусты, покатил к дороге. Выгнав машину на неё, задом подъехал к квадроциклу, сейчас доски поставлю и загоню, так и мотоцикл заведу.

Заглушив двигатель, я кивнул на кузов сержанту:

- Там вещмешки их.

- Осмотрите машину, - велел тот двух солдатам, и пока те проводили досмотр, один вещмешки потрошил, другой кабину осматривал, сержант сказал. - «Мачиндра», полторы тонны грузоподъёмности. Не богатые бандиты. Скорее всего из Порто-Франко, новички. Найдём их Айди, узнаем. Эти машины индусы уже года два как тут выпускать начали. Тысячи три стоит. У нас в порто-Франко не особо ценится, но дилерский центр я там видел. Машина для отчаявшихся. Оружие и оснащении у них тоже дешёвое. Даже рации всего две на четверых. У всех четырёх марихуана нашлась. Не наша, староземельная.

- Хоть так, с премией неплохо получиться. Может на нормальную машину хватит?

- Это да.

Тут один из солдат под сиденьем нашёл Айди бандитов, и сержант стал их проверять, связавшись по рации с базой. Особых находок не было, так что солдаты помогли мне закатить в кузов квадроцикл и мотоцикл, привязав последний, чтобы не выпал, борта-то низкие. Ну и трофеи я сам загрузил. Пикап уже отремонтировали, колесо простреленное, всё же бандиты виноваты, закинули на место, кузов занят был, и вот так выстроившись в колонну, покатили дальше. Солдаты сопровождали нас до базы «Европа», потом будет база «Россия» и там дальше рукой подать до Порто-Франко, километров восемьдесят. Впереди двигался «Хамви» сержанта, потом грузовичок Альваресов, за ними пикап американки, его вёл один из солдат, сама женщина с супругой дона Педро сидела там же, на заднем сиденье. Пикап был с увеличенной кабиной, пятиместный. За ними ехал я, и замыкал колонну второй «Хамви». Вот так добравшись до базы «Европа», Патруль остался тут. Сержант извинялся, но у них срочная работа и сопроводить до Порто-Франко они не могут. Ничего страшного, я свою машину поставил впереди, нашёл обе рации в трофеях, простейшие «Уоки-Токи» и отдал их дону Педро и Роберто. Подарил, мне без надобности. Зарядники сами потом купят. Те настроены на первый канал, показал, как ими пользоваться. Сам Роберто сел за руль пикапа, американка ещё не отошла от той трагедии что с нею произошла. Вот так вернувшись в кабину своего грузовичка, я по рации дал старт и первым выехав на дорогу попылил вперёд. Уже километров через десять увидел строения базы «Россия». Когда мы проезжали мимо, то увидели, как через ворота выезжает несколько машин.

Я думал они нас нагонят, но первыми были четыре машины с базы «Латинская Америка», я видел эти внедорожники и один грузовик утром на стоянке. Обгонять те нас не стали, пристроились в километре, чтобы пыль не глотать и также неспешно двигались за нами. Я наблюдал за ними на остановках, по маленькой нужде, всё же детишки с нами были, часто остановились. Те тоже вставали. Ещё и пообедать остановились в живописном месте у брода через речушку, тем что взяли в гостинице подкрепились. Вишнёвка хорошо пошла, жаль мало, мне всего грамм сто досталось. Ну и в три часа дня показались вдали здания и ограда Порто-Франко. Доехали. Пока мы катили, позади целая колонна собралась. Никто не догадался обогнать нас и к контрольному пункту подъехать первыми. Так что мы в очереди оказались впереди. Солдат опечатал сумки с оружием, своё я убрал в свою сумку, а трофеи в оружейную сумку бандитов, найденную в машине, почему-то одну. Видимо те только её использовали. Проехав, я не стал дожидаться Альваресов, мы ещё на стоянках обговорили где будем жить. Меня интересует «Арарат», что держат братья армянины, а у тех свои идеи по проживанию. Американку те с собой забирали, к врачу её завезут, устроят куда. Та уже общалась, сказала, что никого у неё тут нет, с мужем они планировали переждать сезон дождей в гостинице, но все деньги у мужа на счету. Нужно в банк, чтобы после оформления документов о смерти, все перевели ей, а это на за один день делается.

Поспрашивав в дорогу, я доехал до «Арарата», но там меня обломали, свободных мест нет, всё выкуплено. Пришлось ехать в редакцию местной газеты и читать подшивки с объявлениями, потом по местному телефону обзванивать хозяев домов, что их сдавали. Нашёл два, которые ещё никого не заинтересовали, один у порта, рыбой там тухлой пахнет, но дом неплох со своим огороженным двориком. Только дом на большую семью, куда мне четыре спальни на втором этаже? Второй небольшой, но у местного заводика, очень шумного. Тот и в период дождей будет работать. А порт на это время остановиться, и дождь запах рыбы смоет. В общем, я вернулся к первому варианту. Его сдавали за шестьсот экю, и снял его на три месяца. Сразу уплатив за всё. Хозяйка ушла, я загнал машину во дворик, разгрузил, трофеи в гостиной сложил, а свои вещи поднял в спальню, которую себе выбрал. Ну и прогуливаясь по местным уличкам, закупив припасы, наверное, на месяц хватит, вернулся в дом, убирая покупки по полкам кухонных шкафов и холодильника. Что-то в морозильник ушло. В доме всё было, холодильник, кондиционеры, телевизоры, аж три, все удобства, постельное бельё. Я принял душ с дороги, переоделся в шорты и футболку, и занялся делом. Согнал мототехнику с кузова машины, и прокатился на грузовичке до дилерского центра «Мачиндра». Там машину осмотрели и предложили за неё две с половиной тысячи. Подумав, я кивнул. Цены я уже посмотрел, больше вряд ли получу. Так что вернулся домой на моторикше. Тоже индус за рулём.

По пути пообщавшись с таксистом, узнал где можно продать мототехнику и трофеи с бандитов. Так что решил это сделать. Мне всё без надобности. Однако в этот день дом я не покидал, готовил ужин, блины испёк с сырной и рыбной начинкой, салатик лёгкий мясной сделал. Все трофеи перебрал, кроме оружия, это завтра, ничего себе оставлять не стал. Ну и посмотрев пару местных каналов, там боевики шли, отправился спать.

Утром, сделав яичницу с колбасой, пошла как родная, а молоко, пусть и вчерашнее, только улучшило настроение. Закончил завтрак стаканом какао. Я стал большим его любителем. Дальше собравшись, погрузил вещмешки в кузов квадроцикла, быстро разобрался с управлением, и пока тот тарахтел, выгнал через ворота на улицу, запер их и покатил к местной барахолке, где всё и продал за четыреста пятьдесят экю. Потом отогнал мотоцикл к местным ремонтникам, они и скупкой занимаются, продал квадроцикл за тысячу сто экю. Оказалось, у них на такой заказ имелся. Наличкой платили. По пути обратно заглянув в банк, узнал, что получил три тысячи за бандитов с «багги», четыре с дороги, вчерашнего происшествия и две с половиной за грузовичок. Эту тысячу пятьсот пятьдесят тоже на счёт убрал, наличные у меня пока были. Сумма теперь на счету чуть больше двенадцати тысяч. Так как скупщики меня ждали, я сбегал и перегнал второй мотоцикл, одиночку. Они его взяли за пятьсот экю, состояние так себе. Я же прогулялся до магазина где продавались велосипеды, мне адрес парни-ремонтники сообщили. Купил дорожный, на таком и по саванне рассекать можно, пять скоростей. Доехав до дома, забрал оружейные сумки, обе, и покатил на стрельбище. Где оно находиться тоже узнал. Там целый час убил с чисткой оружия. Со своим быстро закончил и мне сумку опечатали, а вот с трофеями… Сержант был прав, натуральное барахло. Один пистолет-пулемёт «МП-40», две болтовые английские винтовки и американская «М1». Последняя с самодельным глушителем была. Его солдаты забрали. Из запасного оружия, два английских револьвера «Вебли» и «Наган», причём польский судя по орлу. Когда я отвёз эту сумку в оружейный магазин, свою домой закинул, то мне за всё предложили всего семьсот экю, треть за патроны давали. Продал. Заехал в банк, теперь на счету тринадцать тысяч пятьсот экю ровным счётом, и поискав, найдя ресторанчик, устроился на обед. И не зря мне его прохожий посоветовал, очень понравился. Итальянская кухня. Надо будет сюда ещё пару раз сходить.

После обеда я поехал обратно к редакции газеты. Если кто и владеет нужной мне информацией, то только они. И не прогадал. В Порто-Франко было несколько строительных фирм, но только одна продавала готовые дома. Те могут сами доставить и установить, или самовывозом и самоустановкой. Взяв адрес, прокатился до фирмы. Там ещё работали, рабочий день не закончился, хозяин фирмы тут был, а я изучал каталоги. Интересные дома. Я же, изучая каталог, чем больше, тем дальше размышлял. Зачем мне вообще это нужно? Труднодоступная долина есть, поставил палатку большую, и живи, чего с этим домом выёживаться? Ведь для всех этих домов нужен фундамент на бетоне. Поди побегай семнадцать километров, где в двух местах по верёвке подниматься, в долину, с мешками цемента. Нет, тут без грузового вертолёта не обойтись. До гор, где моя долина, от Порто-Франко почтив восемьсот километров, далековато. Да и идея с палаткой хорошая, ведь те сами как дома, свернул, убрал тюк в пещеры, сверху никто ничего не рассмотрит пока я отсутствую. А так незваных гостей у себя в горах видеть я не желал. Одним словом, тут стоит серьёзно подумать. Вот так взяв пару каталогов, я вышел и попал под хороший такой дождь. Чёрт, и плащ дома на вешалке висит. Забыл взять. Пока ехал к дому, промок насквозь. Эх, а дома хорошо и сухо, всё же свой домик в горах — это неплохо, с клозетом и душем. Надо только канализацию выкопать. Ладно, переодеваемся в сухое и посетим квартал красных фонарей. Женщину хочу, пусть и платную.

Новый Эдем. Три местных месяца спустя. Порто-Франко. Жилой квартал возле порта.

Проснулся я потому что Эмма зашевелилась, и сев, скрипнув кроватью, направилась в санузел. С Эммой я знаком уже больше трёх месяцев. Я её как-то спас на дороге от трёх бандитов. Надо сказать, яркая блондинка с роскошной фигурой и грудью размера четыре плюс, тогда на дороге мне показалась замухрышкой, да и я особо на неё не смотрел. Это чуть позже в дороге на стоянках определил, что та ничего. Однако я рассчитывал навещать бордели в городе и снять проблему с отсутствием женщины, поэтому интереса к ней у меня не было. С Эммой мы случайно встретились, та обедала на веранде ресторана, наблюдая за ливнем, а я как раз в плаще ввалился, отряхиваясь. Люблю этот итальянский ресторанчик. Сезон ливней только начался, и вот мы так повстречавшись, узнав друг друга, вместе и пообедали. Оказалось, у той тянут время с деньгами, имущество мужа не отдают, я предложил той пожить у меня, а то её из гостиниц выселяют, она уже думает машину продавать. Вещи тихонько распродаёт. В результате уже на второй день я оказался у той в постели, был бурный секс. Потом снова и снова. И даже когда деньги со счёта покойного мужа оказались у неё, вроде солидная сумма, точно не знаю, та со мной так до конца сезона дождей и прожила. Ливни закончились неделю назад и потихоньку в редкие окна показывается местное светило, земля начинала просыхать. Везде испарения видны. Ещё неделю и первые конвои пойдут к дальним городам.

За время проживания в городе, мы с Эммой где только не были. И на дискотеках, и в ресторанах, на разных представлениях, в местном цирке, в театре, он тоже тут был. Не раз заходили. Та всегда в обтягивающую одежду одевалась и привлекала внимание. Постоянно из-за неё драки происходили, но мне всё равно нравилось. Люблю подраться. Эмме было двадцать пять, мужу её на пятнадцать побольше. Не знаю как они сошлись. Эмма на эту тему не особо распространяется, но то что это девушка вполне целеустремлённая, я видел. Наше совместное проживание временное, ей это было удобно, я это понимал, и та понимала, что я это понимаю. То есть, после сезона дождей мы расстанемся. Поэтому сегодня, когда Эмма об этом сообщила, я не удивился. Думал раньше сообщит. Та нашла мужчину, из города Аламо, и собирается переехать к нему. В общем, она собирает вещи и уходит. Мы даже позавтракали вместе, потом был прощальный секс, та после душа собрала вещи, я их всё в пикап относил, что на внутреннем дворике стоял, и вскоре та укатила. Отлично у меня сезон ливней прошёл, всегда бы так.

Проводив Эмму, я весело хмыкнул, и потянувшись, всю спину расцарапала, зараза, знает же, что я этого не люблю, и переодевшись, оседлав велосипед, покатил к офису строительной фирмы. Я уже изучил каталоги досконально и мне понравился домик, он так и назывался, «Хижина». Двухэтажный, из деревянного бруса. Домик прелесть, для одного самое то. Дом имел спереди открытую веранду, с неё будет вид на водопад. Так вот, с веранды вход в дом, попадаешь в огромную гостиную. Тут потоком скат крыши был и вид на перила коридора второго этажа. В гостиной камин, лестница на второй этаж, там кроме двух больших спален ничего больше нет. В гостиной, у входа слева под спальнями дверь в санузел, он в доме один, обычный, умывальник, унитаз и душевая. Я ещё не решил, может ванную поставлю. Также слева вход на кухню, она тоже под спальнями. Там кладовка, сама кухня с дровяной печью, тут такие в продаже есть, обеденная зала. Из обеденной залы выход на веранду и вид на водопад. Дом можно электрифицировать, а генератор поставить в небольшом сарайчике неподалёку от дома. В принципе всё, но нужно уточнить некоторые вопросы.

Доехав до офиса, где продавались готовые дома, я и стал задавать инженеру, что и ответственен за изготовление таких заказных домов, и их установку, нужные вопросы. По желанию клиента, а я желал, те сделают всё за мои деньги. Сам надрывать пупок не буду, найму бригаду строителей и те всё сделают.

- Первый вопрос, по дому, - сказал я, когда мы устроились в кабинете инженер, сев в кресла. - У вас нет цен в каталогах. Я хочу знать сколько стоит дом «Хижина».

Инженер был французом, и мы общались на родном ему языке. Мне тоже практика нужна.

- В базовой комплектации, семнадцать тысяч экю.

- Что значит, не базовая?

- Полностью комплектный дом, электрифицированный, с мебелью, тут с вами дизайнер будет работать. Подвал во весь дом, вход под лестницей. Установка сарая для генератора или если есть проточная вода с большим коэффициентом движения, установить лопасти электрогенератора, как у водяной мельницы, тогда свет без использования горючего будет всегда.

- Есть там речка, - согласился я. - Сколько стоит дом в полной комплектации?

- Двадцать семь тысяч. Генератор с лопастями отдельно. Плюс пять тысяч экю за сборку дома. От заливки цемента до сдачи под ключ. Обычно это занимает около месяца из которых три недели уходят на сушку подвала или фундамента.

- Мне нравиться. Вы ставите дома в горах? У меня долина выкуплена, туда только вертолётом можно добраться, но это мои проблемы. Я планирую его приобрести.

- Простите, нет. У нас две бригады, и обе работают в городе, или в окрестностях, не превышающих ста миль.

- Понятно, - стараясь скрыть разочарование, вздохнул я.

Смысла общаться дальше я не видел, поэтому попрощавшись, покинул офис. Ладно, нет так нет. Будем отрабатывать второй вариант. Покатил я к стоянке техники. К местному авторынку, где можно приобрести разные машины, в основном грузовики, легковыми торгуют в другом месте. Хозяин ангара, к которому я ехал, наладил контакты с кем-то из Ордена, покупал у них со скидкой и продавал с наценкой разную устаревшую военную технику, вот я и рассчитывал купить грузовик. Жаль, что все вездеходные начинаются от десяти тысяч, у меня едва девять осталось после трёх месяцев кутежей с Эммой. Мне как-то это не по карману. Но может у него будет то, что меня устроит? Ворота уже были открыты, поэтому въехав в ангар, поставив велосипед на подножку слева от входа, помахал продавцу, тот общался с семьёй цыганского вида дальше у строя старой советской военной списанной техники. Показывал им «ЗИЛы-157». Те как раз и стоили десять тысяч. Я же стал прогуливаться у машин, изучая ценники, а потом уже рассматривая сами машины. Ничего интересного в ангаре я не нашёл, слишком дорого для меня. Покинув ангар, за ним была огороженная покрытая щебёнкой стоянка, где ещё машины стояли, стал изучать товар уже тут. Надо сказать, что не так и много было техники, перед сезоном дождей успели расторговаться. Однако скоро должны пригнать новую партию машин.

- Слишком дорого для меня, - вздохнул я.

Подошедший хозяин стоянки, продавец был занят, так тот сам вышел из офиса притулившемуся сбоку ангара, услышав меня, задумался, и спросил:

- Какой суммой ты располагаешь?

- Не больше восьми тысяч.

- Да, на эту сумму хороший грузовик не купить, но есть какое-какое предложение. Идём.

Мы обошли ангар и прошли к другой стоянке. Хозяин ангара на ходу пояснил:

- Тут тоже моя техника стоит. Вот этот «Зил-сто тридцать три» стоит всего пять тысяч. Я его весь прошлый сезон продать не мог.

- Он же на обычной дорожной базе. Шоссейный.

- Это так, - легко согласился тот. - Но за пять тысяч ты не купишь ничего лучше. Он с военной консервации, пробег меньше трёх тысяч километров. Всё приведено в порядок, все прокладки заменены. К машине я даю два запасных колеса бонусом и инструменты с домкратом. Машина в военной части в гараже хранилась, потому внешний вид так хорошо сохранился. Внутри тоже всё в порядке, даю гарантию.

- Надо посмотреть, - задумчивым тоном сказал я, рассматривая сине-белую кабину грузовика. Деревянный кузов тоже был синим. Машина бортовая.

Тот был прав, за такую сумму ничего нормального не купишь. Разве что индийские грузовики, на которых за город боязно выехать, а этот мощный трёхосный грузовик проедет везде, несмотря на то что не вездеходный и резина обычная. Осматривал я грузовик минут двадцать, заводил, прокатился по стоянке, движок оказался бензиновый, а не дизельный, расход большой будет, проверил фары и другую электронику, и сказал:

- Беру.

Тот сел ко мне в кабину, и мы доехали до офиса. Там я расплатился, терминал оплаты тут был, деньги снялись со счёта. Тут у кого ключи, тот и хозяин, но при покупке документ-купли продажи всё же дают, в который внесена информация по марке машины, номеру двигателя. Тут всё было. Однако уезжать я не спешил, у хозяина стоянки была своя мастерская, специализировавшаяся по грузовикам, ремонт, создание дорожных монстров, многие те делали. Я попросил поработать с грузовиком. Для начала поставить лебёдку. Сказали не проблема, поставят усиленный бампер с военного «ЗИЛ-131». Увеличить баки, сделать крепления для оружия на крыше и на стойке. На крыше для «СВТ», на стойке для автомата «Калашникова», который я планировал купить. Ещё жёсткую сцепку, мало ли кого тащить, или меня потащат. Закрепить её на левом борту кузова. Уточнил по установке автомобильной радиостанции и автомагнитолы. Это они не делают, но дали адрес магазина, с которым сотрудничают, там и купить всё можно. Так что оставил «ЗИЛ», обещали за два дня всё сделать, ну и покатил к дому. У меня аренда оплачена ещё на две недели.

Доехав до магазина радиотоваров, пообщался с хозяином, это еврей оказался, да ещё из Одессы. Отлично пообщались, тот подобрал мне радиостанцию, то же «Кенвуд», моя персоналка через эту, если настроить, сможет работать на тридцать километров. Продавец обещал настроить. Автомобильная радиостанция для неё будет как усиливающий ретранслятор. Мне идея понравилась. Я выбрал антенну, автомагнитолу, динамики, и сообщил, когда подгоню машину, после чего покатил обедать в итальянский ресторан. Там меня хозяин «Арарата» и нашёл.

- Здравствуй Ван, давно не виделись, - сказал тот, подходя. - Разреши?

- Присаживайтесь. И вам добрый день. А виделись мы недавно, на стрельбище, на соревнованиях.

- Как же, помню, ты обошёл Билла в конце.

Билл был партнёр армянина по бизнесу, они пополам владели оружейным магазином.

- Но приз взял американец, вот что обидно. Кстати, я загляну к Биллу. Хочу «АКС» взять. Возможно, ещё подствольный гранатомёт.

- С ним поговори, он решит вопрос. Говорят, ты грузовик купил?

- А я раньше думал Порто-Франко, это город, а оказалось большая деревня.

- Мне Стив сказал, у него ты машину купил. Он знает что я машину искал. Ты не хочешь подработать?

- Хм, пока особых планов нет. А что и куда нужно увезти?

- Мы строим с братом гостиничный двор в Демидовске. Стройка к концу подходит, нужно кондиционеры отвезти. До сезона ливней не успели. Груз весом в пять тонн, а у тебя машина восемь берёт.

- Так это ж шесть тысяч километра только в одну сторону?!

- Оплата за доставку с нас. Бензин и место в конвое оплатим. Какую ты машину купил я знаю, груз войдёт, даже ещё место остаётся для дополнительного топлива. Я уже в курсе что через восемь дней первым идёт конвой Русской Армии. Могу договорится чтобы тебя включили в состав.

- Хм, и грузовик там продам. Ладно, что по цене?

- Две тысячи экю.

- Это не серьёзно. Я больше на кошках заработаю.

- Хороший фильм, до сих пор люблю его пересматривать… Что ты предлагаешь?

- Вы оплачиваете бензин и место в конвое, а следующий сезон дождей я проживаю в вашей гостинице в лучшем номере с питанием.

- Хм, согласен.

- Договорились, - мы скрепили сделку рукопожатием. - Машина на доработке, будет готова через три дня. Где груз?

- На базе «Россия». Нужно будет съездить за ним.

- Не проблема. Заодно машину проверю в дороге. Я свяжусь с вами через три дня.

На этом мы попрощались, и я после обеда покатил к Биллу, где купил автомат, тот удобен, приклад складывается. В кабине в тесноте тот будет ухватистее чем винтовка. Подствольник у того был, взял «Костёр», и двадцать гранат. Оружие пока оставил в магазине, потом с сумкой приеду и заберу чтобы её не покупать, а пока покатил по магазинам, совершать покупки. Сначала в местную больницу, где взял набор хирурга и медикаменты. Купил пластиковый кофр где это всё теперь хранится. Некоторые лекарства нужно в холоде держать, поэтому приобрёл автомобильный холодильник, отвёз его старому еврею, пусть у него полежит, потом тот в кабине его установит. Пока лекарства держал в доме, в холодильнике. Купил двухместную палатку, две скатки туристической пенки, или проще подкладки, туристический столик и стулья, складные, летний душ, то есть ножной. Сунул шланг в ведро, ногой качаешь и моешься из лейки. Я раньше не раз такими пользовался, а тут увидел коробку на полке, и купил. Штука хорошая. Ведро для воды взял, ведро для технических дел с автомобилем. Четыре канистры для питьевой воды, по двадцать литров каждая. Всё это мне доставили домой курьером. Заказал еды на месяц, из тех что долго хранится. В общем, готовился к долгой дороге.

Через три дня я проверил работу радиостанции, как холодильник работает, из-за него мне заменили аккумулятор на более мощный, грузовик был готов. Всё работало, так что заплатив за сделанную работу старому еврею, я убрал велосипед в кузов, сел в кабину грузовика, и поехал на оптовую топливную базу. Купил там две бочки бензина, заправил баки до полного, и поставил машину на охраняемую стоянку у выезда. На велосипеде доехал до «Арарата», на грузовиках тут запрещено перемещаться, особенно сейчас, колеи остаются. Тот был на месте, по чеку что я предоставил, вернул деньги и выдал номерок. Оказать тот уже записал меня в конвой РА. Кстати, те бочки с топливом в кузове, это на полпути, тот уже всё подсчитал, расход, сколько бензина я купил, и выдал деньги на заправку на станциях-заправки. Они будут встречаться по пути. Ну и уточнил, когда я на базу «Россия» поеду. Вроде как первые машины уже начали кататься. В ответ сказал ему, что подожду пару дней пока дороги совсем просохнут. И катаются по дорогам легковушки, а не тяжёлые грузовики.

Выехал я на базу не через два дня, а через три. За это время успел познакомиться с командором конвоя, тот капитаном был, они доставляли срочный груз из Демидовска и застряли тут на весь сезон дождей, вот теперь возвращались. Три броневика «БТР-152» в колонне будет, вооружены, как я понял по силуэтам под чехлами, «ДШК». Я думал хозяин «Арарата» свои связи напряг, чтобы меня включили в конвой, а оказывается в него всех принимали, подходи, записывайся, оплачивай и получи номерок. У меня двадцать седьмой был, а сейчас людям уже пятьдесят восьмой выдавили. Большой конвой будет. Номерок соответствовал месту в конвое по очерёдности. Хм, приметил тут и Эмму на своём пикапе. Она тоже ехала в этом конвое до Аламо, конвой его проезжать будет. Сам я машину не гонял, на велосипеде приехал. Когда меня опрашивали, описал что за машина, рацию имею, оружие тоже, сам врач, готов к выезду. По конвою было два врача, считая меня. В общем, инструкции по движению выслушал, принял к сведенью. И вот покатил на грузовике к базе «Россия». Тут часа два, быстро доеду. От баз уже пошли первые новопоселенцы, так что пока ехал, встретил два десятка машин. Некоторые ехали группами. Вот это правильное решение. А когда до базы километров тридцать осталось, приметил впереди дым. Сначала тонкой струйкой, а как потом пошла густота. Как от горевшей техники. Похоже опять бандиты озоруют. Остановив машину, я заглушил двигатель, и открыв дверцу, встав на подножке, расслышав вдалеке едва уловимые хлопки. Точно бандиты. Дорога тут петляла, и я не видел их, кустарник скрывал, те были за поворотом. Запустив двигатель, я проехал ещё километра два и свернул с дороги, остановив машину, ключи с собой прихватил, и побежал дальше пешком. В руках винтовка, автомат за спиной. Налегке бежал. Панамка на голове, солнцезащитные очки, фляга полная присутствует. Я во всеоружии. На первом канале тишина, я проверил. Подумывал вызвать Патруль, но так обозначу своё присутствие, бандиты этот канал тоже слышать должны. Так что пока не стал. Если что, сделаю, я в зоне работы ретранслятора автомобиля, докричаться до базы смогу с любого места, если глушилки не будет. Но сначала разведку проведу.

Наконец добравшись до места наблюдения, до места засады тут около пятисот метров, ровный участок, я встал за ствол дерева и стал наблюдать за неизвестными. Минут пять, и я разобрался в происходящем, нажав на тангетку, сообщил в эфир на русском:

- Житель Нового Эдема вызывает Патруль. Как слышите меня? Приём.

- Патруль на связи. Сообщите причину вызова и назовитесь. Приём.

- Ли Ким Ван. Наблюдаю разбойные действия на дороге. В двадцати пяти-тридцати километрах от базы «Россия» в сторону Порто-Франко. По виду новопоселенцы напали на новопоселенцев. Восемь бандитов, с виду урки, напали на две семьи. Судя по технике и оружию, все с базы «Россия». В ходе боестолкновения одна машина горит, есть убитые. Приём.

Бандиты явно слышали нашу беседу, заметались, начали прятаться, другие головами крутили, пытались меня найти. Один схватив ребёнка, прикрывался им, видимо от пуль. А главарь обозначился сразу, метнулся к одному из «уазиков», и взяв рацию вышел в эфир:

- У меня заложники. Если ты…

Что он хотел сказать я не в курсе, хлопнула «СВТ» у меня в руках и тот лишившись головы, она буквально взорвалась, сам не ожидал такого эффекта, повалился на землю, а я сказал в эфир:

- Молчание в эфире. Патруль, прошу разрешения на уничтожение бандитов, рассчитываю на премии за них. Приём.

- Запрещается. Ожидайте прибытия тревожной группы. Приём.

- Патруль, бандиты как бойцы ничего из себя не представляют, мне хватит минуты чтобы их уничтожить. Их старший мной уже ликвидирован. Приём.

Винтовка захлопала у меня в руках. Второй, третий, четвёртый, упал пятый что ребёнком прикрывался, девочка, упав, сжалась на дороге, не двигаясь, но я знал что не зацепил её. По звуку выстрелов, похоже мою позицию засекли, выскочили один из бандита и начал истерично стрелять от живота из автомата на расплав ствола. Оружие слабое, что-то из «ПП». Он и стал шестым. Седьмой и восьмой прятались за машинами. Заложники благоразумно лежали и не двигались, двое мужчин со связанными руками, ранее на дороге те на коленях стояли, тоже лежали и не шевелились. Приметив ногу, выстрелил по ней, та дёрнулась и показалась голова, в которую я выпустил пулю. Восьмой вскочив, рванул в сторону кустарника. Тут пришлось выпустить две пули, опустошив магазин, одной не хватило. Не промахнулся, первой в руку попал, но второй добил.

- Повторяю приказ. Ожидать прибытия тревожной группы. Приём, - надрывался дежурный.

- М-м-м. Извините, пока вы формировали мысль, я успел зевнуть, почесаться и перебить всех бандитов. Заложники живы. Ожидаем Патруль на месте засады. Конец связи.

Отойдя от дерева, я ушёл за кустарник, и побежал к месту бойни. По сути она ею и была. Выйдя на опушку, я проверил восьмого, убит и последовательно остальных. Двое подранков обнаружил, которых я хладнокровно добил. Свидетели этим явно были шокированы. После этого прошёлся с ножом и разрезал верёвки на руках заложников. Они были даже у детей. Осмотрев освобождённых, обметив что есть раненые, двое так истекали кровью, и сказал:

- Я врач, меня зовут Ли Ким Ван, все раненые ко мне. Остальным вооружиться и принести мне автомобильные аптечки. Нужно остановить кровь.

Все задвигались, занялись делом. Приметив паренька лет шестнадцати, тот среди оружия явно искал своё, и нашёл, разогнулся с довольным видом с «СКС» в руках, у него я и спросил:

- Парень, ты машиной управлять умеешь?

- Да, - негромко сказал тот.

- Возьми ключи, там дальше в километре стоит мой «ЗИЛ». Пригони его сюда. У меня там медикаменты и инструменты.

Тот взял ключи и рванул по дороге в сторону Порта-Франко, я же взял одну из аптечек, достал жгут и наложил его, тут уже бинт нужен, разрывая упаковку взял его, и почти сразу схватившись за автомат, дал короткую прицельную очередь. Двое мужчин из бывших заложников, русские как есть, задёргались, беря на прицел своих «АК-47» большую тушу гиены, что появившись из-за кустарника, набирая скорость рванула к нам. Однако я успел перебить ей очередью ноги, слабое место у этих хищников и потом пустил две пули. Лоб не пробить, кости черепа крепкие, но через глаза до мозга достал. Та замерла.

- Готова, уши торчком. Если прижаты, значит ждёт и готовиться напасть. Поглядывайте вокруг, гиены стайные животные, могут быть сородичи. Если конечно эту не выгнали из стаи. Это не редкость.

Дальше я занимался перевязками, а когда «ЗИЛ» подъехал, я взял инструменты. У двоих зашил огнестрельные раны и наложил повязки. Обезболивающее у меня было. Я к выезду готовился серьёзно, медикаменты стоили дорого, но я денег не жалел. Может это покажется странно, но счёт у меня пуст, и на руках едва сотня экю. Вот так я растратился. Поэтому на премии очень рассчитывал. Это я не стал объяснять освобождённым заложникам, но сам во время работы расспрашивал их. Встав поперёк дороги, перегораживая её, горела именно машина бандитов, пассажирская «Газель», что меня расстроило. Бандитов было десять, восемь мои, и двое убиты новопоселенцами, тогда машину случайно и подожгли. Оружие те своё забрали, осталось только бандитов. Как я выяснил, те ехали на русские земли, ещё не с ориентировавшись куда, в Московский Протекторат, или на территории РА. Да, русские земли разделены, РА управляет армия, а в Протекторате чиновники что бежали с Земли. Я узнал фамилии семей, Зеленковы и Соловьёвы. Обе семьи деревенские, из-под Казани. Поэтому и «уазики», правда, сделанные хорошо, для подобных дорог годятся. У обеих машин, они тентованные, прицепы. Пока мы общались, подъехало пять машин новопоселенцев, те подходили, помогали чем могли, пока не приехали два «Хамви» Патруля. До этого момента общаясь с главами семей, те сильно избытые, одному я рану огнестрельную шил, и узнав, что те едут на русские земли, сказал:

- В Порто-Франко формируется конвой. Охрана из РА, идут до Демидовска. Я с ними, номер в колонне двадцать седьмой. Конвой уже большой, вроде охрана хочет закрыть приём новых желающих присоединится, но если поторопитесь, может быть успеете записаться. Они стоят за городом, проедите мимо ворот въезда в город, перед топливной базой свернёте налево к берегу, и через километр наткнётесь на стоянку. Там поищите капитана Крапивина, он старший.

- А с ранеными можно в дорогу выезжать? - спросил Зеленков.

- Если физически не напрягать их, то вполне. Конвой едет неспешно, километров пятьдесят в час, не больше, не растрясёте. Тем более если что не так, всегда сможете ко мне подойти. Я посмотрю.

У обеих семей было трое погибших, старший Зеленков, девочка лет четырнадцати, мне объяснили, что она попала под случайную очередь. Третий погибший, общий друг семьи, убили его специально, ещё пытали перед этим. Остальных не успели, я появился. Так что у машин стоял плач, своих убитых относили в сторону, заворачивали в простыни. Тут Патруль и появился. Довольно быстро всех опросили, сфотографировали бандитов, забрав их новенькие Айди, те перешли в этот мир сегодня утром. Трофеи все передали мне, я убрал в кузов грузовика. Премии на счёт будут чуть позже. По карманным мелочам набралось две с половиной тысячи экю. Оружие неплохое, четыре «ППС», два «АК-47», «СВТ», без оптического прицела, и винтовка «Мосина, уже с оптикой. Из короткоствола: шесть «ТТ», один «Макаров», и один «Стечкин. Всё оружие имело запасные магазины в подсумках. Остальное имущество бандитов сгорело в машине. А почему такое разнообразие, пояснил старший Патруля, оказалось в Арсенале базы «Россия» всё выбрали, осталось только это оружие, ожидают свежей поставки. Попрощавшись с освобождёнными мной, своих убитых те забирали, у города похоронят, а бандитов солдаты похоронили. В общем, я покатил к пункту назначения. Проехал по обочине дальше, тут уже колонна новопоселенцев собралась, и покатил к базе. Добравшись, опечатал оружие на въезде, в мою сумку всё не входило, но хорошо у меня сохранилась оружейная сумка от прошлых бандитов, с трудом, но в две всё ушло. Ну и проехал на территорию. У въезда меня уже ждали, тучный армянин сел в кабину, и стал показывать дорогу на склад у железнодорожных путей, расспрашивая что было на дороге. Информация до того уже дошла, вот я описывал всё. Там на месте машину погрузчиком быстро загрузили, перед эти с кузова сняли бочки, велосипед и трофеи. Было восемнадцать больших ящиков, закутанных полиэтиленом. Ящики от кабины ставили, всего метр свободного кузова у заднего бора остался. Туда бочки и велосипед и подняли. Держать бензин у кабины я не хотел, случайная пуля и ага. Правда, баки там внизу, но тут уже как повезёт. Вообще груз не такой и тяжёлый, пять тонн, но объёмный, в два ряда ставили, тот на метр над кабиной возвышался, пластиковыми стяжками ящики крепили. Как бы машина устойчивость не потеряла с такой высокой загрузкой. Кстати, по договорённости, моя доставка, но если будет обстрел каравана бандитами, и груз будет попорчен пулями, то это будет не моя вина, платить не буду. Сдам что останется, и считай работа выполнена. А что, прокатится по планете, посмотреть дальние дали, почему и нет? Я конечно пешком немало походил, но в тех краях не был. Да и двигаться в составе конвоя мне было внове. А пока шла загрузка я закончил рассказ о том, что было на дороге, закончив такими слоями.:

- Нечего было слушать этого придурка. Перестрелял их и все живы остались.

- Дежурным сегодня лейтенант, молодой, полгода как на Эдеме, не освоился ещё. Привык как в полиции в том мире, где с преступниками няшкуются, до конца не стрелять по ним. А тех я помню, у меня в ресторане драку строили с двумя семьями. Те с детьми были. Из-под Казани. Их они захватили?

- Да.

- Солдаты Патруля не простят, он их по сути подставил. В таких случаях кто ближе, тот и должен уничтожить бандитов. Лейтенант перекинул ответственность на Патруль. Если бы не ты, они бы не отмылись. Не имел права он тебе запрещать действовать на свой страх и риск. Думаю, этому дежурному они устроят весёлую жизнь. Или переведётся или уволится. Не дадут они ему тут работать. Считай карьеру загубил.

После загрузки я доехал до гостиницы, где хозяин «Рогача» сошёл у своего заведения. Машину я поставил на стоянку, и прогулялся до Арсенала. Появилась тут одна идея. Раз еду на русские земли, стоит приобрести то что там ценится дорого. Например, пулемёты. Да для фермеров тех же. Так что можно взять устаревшие. У меня после пересчёта оказалось две тысячи семьсот сорок три экю наличностью, премии я когда ещё получу, и эту сумму потратить можно. Тут цены на пулемёты не такие высокие как в других местах и тем более далеко от баз. По моим прикладкам на два пулемёта хватить должно. В Арсенале народу хватало, похоже новый поток пошёл, однако мне помощь не нужна. Изучая ряд пулемётов, особенно ценники интересовали. Отобрал два пулемёта. «ПКМ» за тысяч семьсот, с двумя банками и тремя двухсотпатронными лентами. Второй «РПД» за девятьсот, с двумя запасными лентами. К ним взял средства чистки. Судя по выбору, новопоселенцы пулемёты не особо брали, выбор был, в отличии от лёгкого стекового, где осталось не самое лучшее. Купил сумку, всё сложил внутрь, и в два захода отнёс покупки к машине. Да, ещё патроны купил к автомату и винтовке. Те тут лучше, чем заводы Демидовска, дороже, но нагара меньше.

После этого проехав ворота, я вооружился, убрав оружие в кобуру и в зажимы в кабине, снарядив их, и проверял рации, когда ко мне подошёл солдат, поинтересовавшись на корявом русском:

- Извините, вы не могли бы взять трёх пассажиров до Порто-Франко?

- А поезд что?

- Бандиты. Пути ремонтируют и мост.

- Весело живёте. Двое в кузов, один в кабину.

- Спасибо, - кивнул тот, и махнул рукой, подзывая ту тройку.

Видно, что те не вместе, просто попутчики. Сильно побитый мужчина в пиджачной мятой паре, в руках оружейная сумка, которую тот даже не открыл. Других вещей или багажа не было. Двое других, семья, мать и дочка. В принципе, кабина большая, втроём сядем. Так что мужика в кузов, вещи матери и дочери следом, а их в кабину. Оружия у них так вообще не было. Боялись они его, как мне пояснили. Так и катил обратно. А на месте встречи с бандитами, указывая на свежую общую могилу, описал что там было, чем изрядно нервировал пассажиров. Добрались без проблем, пассажиров высадил на въезде, сам поставил машину на стоянку грузовиков. Она охраняемая, поэтому за безопасность груза я не беспокоился. Трофеи погрузил в моторикшу, специально вызвал грузовую, и отвёз домой. Ничего продавать я не стал, всё оружие почистил в магазине Билла, разрядил, и убрал по сумкам. Продам на русских территориях. Потом сдал арендованный дом и последние сутки ночевал в таборе за городом, где формировался конвой. Спал у машины, натянув тент. Палатку не ставил, и так хорошо выспался. Зеленковых и Соловьёвых не было, не рискнули те ехать с ранеными. Правильно сделали, я с ними согласен. Вечером, завтра отправка, охрана провела последний инструктаж по действиям в движении при разных ситуациях. В этот момент я заметил знакомого француза, репортёр из газеты, куда я часто заглядывал. Тот обходил людей, что слушали капитана и что-то спрашивал. Помахав ему рукой, привлёк внимание, и когда тот подошёл, поздоровался:

- Привет, Пьер. Кого ищешь? - спросил я на французском, поручковавшись.

- Попутную машину до поворота на Танден.

- Это почти полторы тысячи километров. Давай со мной, у меня в кабине место пассажира свободно.

- Сколько это будет стоить?

- А по морде? Ты мне помогал с нужной информацией, про плату и не заикался, а думаешь я что с тебя возьму? В общем, завтра в шесть утра конвой покидает город. Будь тут в пять. С собой кроме вещей две канистры с питьевой водой. Личный запас. На этом всё.

- Спасибо, - тот пожал мне руку и ушёл, куда-то торопился.

Ну и утром постепенно вытягиваясь на дорогу длинной ревущей моторами змеёй, выстраиваясь, караван отправлялся в путь. Он будет долгим. Сидя в кабине, покачиваясь, с грузом ход у грузовика стал заметно мягче, я общался с пассажиром. Тот, как и договорились, с вещами утром прибыл, воды две канистры взять не забыл, и вот мы в пути. Хм, а пикап Эммы впереди через две машины от меня, а её нового мужика, через три. В машине была автомагнитола, рация настроена, ловила разные переговоры, магнитола включена, я в неё свой плеер воткнул, и мы ехали, слушая негромкое бормотание музыки.

Машина, проверенная перегоном до базы «Россия», уверена ревя мотором преодолевала все препятствия дороги. Лужи ещё встречались конвой их объезжал, двигавшийся впереди броневик по сути прокладывал новую дорогу. Иногда проложенная колея шла по низине, тут машины разбрызгивая грязь с трудом преодолевали эти участки. Хорошо ещё я двадцать седьмой, даже представлять не хочу, что с теми что в конце идёт. Хотя машины почти все вездеходные, штук десять из восьми десятков машин были, как и моя, обычными дорожными. Так и ехали до шести вечера, всего три десятиминутных остановки были, для справления естественных надобностей. Ну и полчаса на обед сухпаем. Мы чаем из термоса и бутербродами с Пьером подкрепились. И вот так пол восьмого встали на берегу реки. Воды слишком высокие, чтобы преодолеть реку в брод, не спала та ещё после ливней. В общем, конвой начал вставать в оборонительную позицию, машины выстроились в круг. Внутри сразу стали разжигать костры, я дрова тоже прихватил, так что пока я занимался машиной, самотёком из бочки длинным шлангом сливал бензин в оба бака, Пьер развёл костёр и начал готовить обед. Мы договорились так. Я машиной занимаюсь, управляю, а на том организация лагеря и готовка.

Пьер сбегал с обоими вёдрами к реке, принёс воды, и пока похлёбка доходила, тот что-то лепёшечное мясное готовил, на сковороде яйца пожарил, тратил, пока те не испортились. Хотя чего им будет? У меня в кабине автомобильный холодильник стоит, подключённый к бортовой сети, так что те долго храниться могут. Так вот, тот принёс воды, и мы по очереди приняли душ, освежившись. А то морило серьёзно, липкий пот покрывал кожу. Не привыкло тело ещё к жаре. Ушли за машину и там просто помылись, оба, не обращая внимания на случайных свидетелей. Я надел шорты и майку на голое тело, ремень с пистолетом застегнул на поясе, прогулялся босиком, одежду на речке постирал и повесил сушится на натянутую между машинами верёвку. Машина заправлена, я провёл осмотр, проверил уровень масла, мосты не греются, так что после помывки был готов к ужину. Остальные вокруг тоже всем этим занимались. Эмма через две машины от нашей, искоса поглядывая в мою сторону, готовила и кормила своего мужика. Тому лет сорок на вид, ковбой, судя по шляпе и хромированному револьверу в открытой кобуре, как у ковбоев на Диком Западе. Даже патроны на ремне в ряд блестят. Так как по выпавшему жребию Пьер этой ночью не дежурит на охране, его поставили на дежурство через три дня, то тот стал устраиваться спать рядом со мной. Меня в дежурство не включали, по конвою я был заявлен как врач, причём военно-полевой хирург, что редкость. За время дороги было двое пострадавших, но они обратились к другому врачу, на вид пожилому и опытному. Мне же легче. Я раскатал валик пенки, расстелил спальник, лёг, положив под руку оружие, накрылся им, и вскоре уснул. Пьер зеркально повторил мои действия, тот был снаряжён схоже. Видно, что ему не в первый раз так путешествовать.

Утром после побудки, пока Пьер готовил завтрак, тот жарил омлет, нашёл в моих вещах бутылку со свежим молоком, вчера утром купил перед выездом, взбил, и мы позавтракали, с не успевшим зачерстветь хлебом. Ну и попивая какао с молоком, я ещё два кило сухого купил, наблюдали за странной суетой с другой стороны оборонительного кольца из машин. Там стоял мощный внедорожник «Тойота», у которого на прицепе был автодом второго врача в караване. Похоже что-то случилось и пострадавшие обратились к нему. Мы с ними познакомились, выяснили специальности друг друга. Тот терапевтом был, американец из США, я представился хирургом. Общался тот со мной через губу, смотрел высокомерно, так что особого разговора не получилось. Едва смогли договориться что всех травмированных и получивших ранение тот отправит ко мне, остальное его пациенты. Закончив пить какао, отдал кружку Пьеру, тот начал мыть посуду в ведре, а сам прогулялся к толпе, что собиралась у пострадавшего. Я смог протиснутся вперёд и узнал, что пострадавшего укусила двухвостая гадюка. Её труп лежал рядом, похоже лопатой убили. Яд смертелен, антидота нет, отсасывание не поможет. В общем, легче с ней не встречаться. Именно так было написано в Памятке Переселенца. Врач суетился у тела мужчины, на вид тридцать пять ему, кажется из семьи немцев что ехали в конвое. Ногу тот ему скальпелем вскрыл у ранки и теперь специальным прибором отсасывал кровь. Без интереса на это посмотрев, пострадавшему уже не помочь, время упущено, и покинув зевак, я вернулся к нашей машине.

- Что там? - заканчивая протирать кухонным полотенцем помытую посуду, спросил Пьер, когда я подходил.

- Змея укусила, двухвостая гадюка.

Тот невольно присвистнул, сказав:

- Это смертельный укус.

- Это распространённая ошибка. На самом деле спасти пострадавшего можно было, но сейчас поздно, время упущено. Ты не торопись, похоже конвою задержатся придётся. Тело погибшего нужно будет похоронить, он как раз сейчас отходить должен, да и вода в реке высока. Грузовики-то пройдут, а вот легковушки уже нет.

Тут я ошибся, командир конвоя дал сигнал к выдвижению к реке первых десяти машин. Оказалось, грузовики брали на прицеп легковушки и буксировали их на тот берег. Дело это не быстрое, поэтому пострадавшего успели похоронить. Ко мне подкатила «Нива»-трёхдверная, с семьёй из трёх человек внутри, бросили трос, и когда настала наша очередь, я переехал на другой берег. В одном месте вода чуть капот не захлестнула, «Ниве» тут вообще с крышей будет, но та плыла за нами, медленно набирая воду. Чуть не перевернулась. Однако колёса у той нашли грунт, дно галечное было, твёрдое, и мы выбрались на тот берег. Отъехав на два километра, тут регулировщики из охраны указывали по рации где встать, встал в свою очередь и заглушил двигатель. Дальше мы с хозяином «Нивы» убирали трос и поставили на место снятый аккумулятор. Мой грузовик брод пересёк без проблем, а с легковушкой пришлось постараться, пока не оживили, и та не заревела мотором. Та укатила, а мы стали разжигать костёр, похоже стоять долго будем. В этот раз я не ошибся, стояли до вечера, пока все машины не оказались на этом берегу, соответственно и ночевать тут остались, выстроив машины в оборонительный круг. Тут меня и нашёл Коршунов, я лежал на расстеленной постели, и слушая из кабины грузовика лёгкую музыку без слов, пил чай из запасов Пьера. Самого журналиста не было, ушёл к французам в караване, тут три машины с ними были, все новопоселенцы. Вот тот и решил просветить о некоторых моментах местной жизни.

- Ли, тут слух пошёл, что ты знаешь, как лечить от укусов двухвостой гадюки? - спросил капитан, присаживаясь рядом на складной стул Пьера. Точнее мой, я два купил и складной столик, всё это под солнцезащитным зонтиком стояло рядом.

- Да, так и есть. Чаю?

- Можно.

Пока я наливал в запасную кружку чаю Коршунову, то размышлял. Надо сказать, вопрос меня застал врасплох. Мы с Пьером об этом говори, да, не понижая голоса, но на французском, в караване шестьдесят процентов русскоговорящие, но видимо нас кто-то подслушал, понял о чём говорим и вот пошли слухи. Я этого не ожидал. Однако не видел ничего плохого в том, чтобы поделится способами лечения. Думаю, капитан именно за этим и пришёл. Тот попив чаю, а напиток хорош, сказал:

- Яд двухвостой гадюки считается смертельным, шансов спасти практически нет, пятьдесят на пятьдесят если начать отсасывать сразу. Вы могли бы прочитать лекцию. Это даст людям больше шансов.

- Конечно. Без проблем. Я владею многими языками, мог всё объяснить и иностранцам.

- Это просто отлично. Минут через десять я всё организую и вызову вас. Устраивает?

- Да.

Тот вернув кружку ушёл, я помыл посуду, и выключил магнитолу в машине. Холодильник работает постоянно, днём при движении питается от генератора, а ночью нет. К утру аккумулятор почти разряжен, мне пришлось утром кривым стартером машину заводить, но завёл, так что стоит экономить энергию. Пока Коршунов всё организовывал, я прогулялся до речки, многих передёргивало что я гуляю босиком, нарвал нужной травы, собрав два пучка, и как раз подошёл к началу лекции. В общем, капитан меня представил, тут по более двухсот слушателей собралось, иностранцы тоже были, им походу моей речи переводили, одним из переводчиков был Пьер, для своих старался. Русский он знал. Коршунов меня представил, и поздоровавшись, я дал небольшую речь:

- Мы собрались тут чтобы поговорить о змеях. По сути, все они ядовитые, и если не принять мер, то действительно можно умереть. В Памятке Переселенца указано что ко многим ядам антидотов и противоядия нет. Это полная чушь. На Новом Эдеме нет таких змей, яд которых невозможно нейтрализовать. Да, это именно так. За время путешествий по Новому Эдему, я смог слиться с планетой и разобраться в её флоре и фауне. Все эти травы, корешки и листья что нас окружают, это и есть противоядие. Зная, что и как смешивать, можно нейтрализовать любой яд. Но хочу уточнить, что при не правильном смешивании может быть летальный исход. Также и с ядом двухвостой гадюки. По сравнению с противоядием от яда других змей, у двухвостой гадюки состав не такой и сложный. Для начала нужно запомнить. У пострадавшего от укуса есть пятнадцать минут, после этого последствия не обратимы и пострадавший умирает в жутких муках, что многие сегодня утром видели. К сожалению, об укусе я узнал поздно, как и подошёл, спасти уже было невозможно. И так, противоядие от яда двухвостой гадюки вот эти два пучка трав. Именно так. Разберите и изучите их, запомните, они встречаются везде, кроме гор, но там эту гадюку не встретишь. Одно имеется в Памятке Переселенца и отмечено как сильнейшее слабительное. Это так, сок подобной травы действительно имеет подобный эффект, но также он нейтрализатор яда. Трава с фиолетовыми цветочками, это для внутреннего применения, нужно разжевать в кашицу и проглотить. Второе растение, то самое со стабильным эффектом, пережевав, нужно кашицу положить на место укуса. Отсасывать не требуется. Это и есть все процедуры для нейтрализации яда. Уже через час пострадавший сможет встать и заняться своими делами. Добавлю, что сок от растения со слабительным эффектом нейтрализует яд, но одновременно сам яд нейтрализует сок, и эффекта слабительного не будет. Можете не опасаться. На этом всё, по нейтрализации яда двухвостой гадюки.

- Можно вопрос? - подняла руку женщина в первом ряду, что сидела у мужа в ногах, баюкая на коленях маленького ребёнка.

Пучки трав, что я принёс, уже разошлись по рукам слушателей, все успели их изучить и заполнить, вот и у этой женщины такая травинка в руках была.

- Да, конечно.

- Можно ли эти травы запасти и использовать при нужде? А сделать лекарство-антидот?

- Насчёт антидота ничего не скажу, я хирург, а не учёный. По поводу создания запаса, то думаю можно его сделать. Мы с вами говорили о немедленном спасении подручными средствами. Если их запасти, я думаю, что эффект не сильно снизиться. Русские имеют привычку принимая лекарства делать это вдвойне, вопреки назначению врача, руководствуясь поговоркой:кашу маслом не испортишь, чем губят своё здоровье. В данном случае ваши привычки наоборот сработают для вас благополучно. Чем больше, тем лучше. Чем больше вы примените этих трав против яда, тем быстрее на ноги встанете. У многих противоядий из трав и корешков схожий эффект. Если так подумать, то я могу написать книгу по флоре и фауне Нового Эдема. Хм, нет не книгу, не уместиться, тома три.

Потом ответил ещё на несколько вопросов, уже окончательно стемнело. На вопрос ответил, что и по другим ядам тоже знаю противоядия, сообщив что и они могут найти их, наблюдая чем животине, укушенные змеями, лечатся. На самом деле это не так и трудно.

- Меня кусали раз пять, к счастью когда я уже освоился на планете. Как видите стою живой, - закончил я такими словами своё выступление.

После этого мы с Пьером отправились к себе. Я там почистил зубы, и мы, лёжа на своих койках пообщались некоторое время, пока вскоре уснули.

Утром после завтрака встали на дороге в колонну и поехали дальше. Дорога становилась рутиной, и к вечеру добрались до форта-заправки. Тот уже открыт был, хозяева и работники приводили всё в порядок, но цистерны пусты, топливный конвой до этих мест ещё не добрался. Поэтому мы и перевозили с собой свои запасы топлива. Так что занимались по распорядку. Пьер готовил, завтра мы распрощаемся, я заправлял машину, осматривал её, проверяя как та дорогу пережила. С машиной мне похоже повезло, пока никаких проблем не было. Мотор чуть масло ел, я долил, а так всё нормально. Вечером снова пришлось лекцию по противоядиям почитать, по двум другим змеям. Я приметил что Коршунов за мной всё записывает. Пусть его.

На следующий день, мы едва проехали двести метров, я высадил Пьера на нужном перекрёстке, тут видны строения фермы, тот там мог бы подождать машину до французского анклава. Кстати, те французы что ехали с нами, тоже на Танжен поворачивали, так что Пьер к ним пересел, хотя места у них очень мало было, и так три первые машины покинули караван. У нас сломанные были, две, но их на тросах тянули, не бросали. Эти трое первые ласточки. Дальше пришлось самому всё делать, как-то меня Пьер разбаловал. Караван шёл, изредка мы пересекали реки, дважды паромами это приходилось делать. Мы там на сутки задерживались. Так и добрались до Аламо. За это время от каравана едва половина осталась. Нет, тут не бандиты виноваты, мы их вообще не заметили, даже следов, видимо не выползли ещё из своих нор, где во время сезона дождей прятались.

В Аламо задержались на сутки. Отдыхали от дороги. Я тоже, поставив машину на охраняемую стоянку. Номер в одной из гостиниц я снял самый лучший, могу это себе позволить. Пусть на счету те восемь тысяч находятся, пришли призовые, я это проверил перед тем как покинуть Порто-Франко, но налички хватило на одни сутки, и на приём пищи. Эммы в городе не видел, её машина свернула на перекрёстке перед Аламо, и та за своим мужиком куда-то полями удалилась. Кажется, у того своя ферма, он хвастался по вечерам. Ну-ну, пусть учиться фермерскому делу. Вот уж кто, так это то что Эмма точно для этого не создана. Не её это, за три месяца совместной жизни я её хорошо изучил. Ночью в городе какая-то стрельбы была, я дёрнулся просыпаясь, но та быстро стихла, так что продолжил прерванный сон.

Следующим утром я посетил стоянку, осмотрел груз, цел, и стал изучать город. Мы вчера ближе к вечеру прибыли в Аламо, сегодня отдыхаем, а завтра с утра выдвигаемся дальше. Машин осталось сорок семь, тут тоже несколько оставалось. Я посетил кордебалет, по сути бордель, но с красивым названием, ноги те лихо с повизгиванием вскидывали. Отличную ночь провёл с выбранной девушкой, а утром выехали, покинув город. Хороший город, мне тут нравилось. И оружие носить можно, я с «Кольтом» ходил, что тут ценился.

Дорога так и стелилась под колёсами, ещё два дня, и мы подъехали к границам территорий РА. Тут был пост, нас всех отметили, прибором записали данные с Айди, так и покатили дальше. Охрана свернула на пол пути, тут территории безопасные, остальные вперёд. Разве что на паромной переправе долго простояли, пропуская встречную колонну. До Демидовска доехали все новопоселенцы, те обустроившись по гостиницам направились в отдел по приёму новопоселенцев, а я, поспрашивав прихожих, свернул, развернулся, и доехал до гостиничного двора. Точнее просто вернулся к окраине города, там у дороги стройка, это и есть будущий гостиничный двор. Меня ждали, так что машину начали разгружать. Не погрузчиком, а руками. Вскрывали ящики, доставали коробки с кондиционерами. Прибыли мы в Демидовск в три часа дня, в четыре уже разгрузка началась, я лишь следил как те занимались этим. Местный прораб всё проверял. Два часа разгрузки, и всё, кузов пуст, только бочки, канистры и мои вещи. Тот подтвердил, что я всё доставил, и мы попрощались. Доехав до гостиницы, она ближайшая, узнал, что номеров свободных нет, объехал ещё три, та же история. В общем, почесал затылок, время ещё есть, до темноты уйма времени, поэтому поехал в оружейный магазин, где продал всё привезённое оружие. Даже свой автомат с подствольником, на такие оружие постоянно есть спрос, не хватает их. Пулемёты тоже ушли, осталась моя «СВТ» и «Кольт». На всём я заработал одиннадцать тысяч, очень даже неплохо. Потом скатался к туристическому магазину и продал всё что оставалось. Велосипед и автомобильный холодильник тоже. Столик складной, стулья, большой тент, зонтик, всё то что мне не нужно, раз я без машины останусь, а я её тоже продать планировал. Одним словом, ушло всё. Именно продавец туристического магазина, я заработал на продаже пользованных изделий тысячу триста экю, нашёл мне покупателя на машину. Оказалось, тот на местный металлургический завод позвонил, описал достоинства машины и через полчаса подъехал «Соболь». Вышел главный инженер завода, и паренёк, молодой, вроде узбек. Откуда-то оттуда. Он и был водителем. Они внимательно осмотрели машину, согласились с моей ценой, десять тысяч экю, всё же радиостанция была, лебёдка, баки расширенные. Машина неплохо оснащена. Тот передал мне деньги, я расписался в получении, и те уехали на моей бывшей машине. Две бочки и канистры в кузове стали подарком от меня за покупку. Те всё равно пустые, а вот баки полные.

Я походил, узнал, что конвоев из Демидовска в ближайшие два дня не будет, но имеется автобусные рейсы на Москву, это уже Московский Протекторат, дошёл до автовокзала, купил билет, и стал ожидать. Автобус вечерний, прибытие в Москву рано утром. При мне остался рюкзак со всем необходимым, сверху скатка спальника, скатка пенки, пистолет в кобуре, но винтовка в оружейной сумке, и вот так сидел на скамейке снаружи, дышал свежим воздухом и ждал. Три часа ждать. Я ещё тут в буфете поел. Первого не было, но второе очень даже неплохое, плов взял, с пылу и жару. Узбек на заднем дворе в казане готовил. Ну и какао с молоком. Народу на вокзале хватало, похоже автобус полный поедет, так что готовить тому было кому. Я сам две порции съел. Честно сказать, я бы задержала в Демидовске, но сумма при мне большая, хочу добраться до банка Ордена, и положить на счёт. Такого банка у РА не было, а вот у москвичей вполне. Потом может быть вернусь. А вообще у меня чуечка разыгралась в предчувствие скорых неприятностей. Нужно сменить обстановку. Я тут пока на вокзале сидел, подслушал беседу двух мужиков. Те обсуждали покупку самолёта для опрыскивания полей. Оказалось, за последние годы на Новый Эдем перевезли столько летательных аппаратов, что на них упал спрос. Стоят те недорого, и я смогу купить самолёт или вертолёт даже со своими финансами, а у меня между прочим, тридцать две тысячи, общим счётом. При этом небольшую четырёхместную «Сессну» я могу приобрести за пятнадцать. Каково? Вот и я заинтересовался. Может амфибию взять? В моей долине неплохое озеро, для посадки размера хватит.

Наконец подъехал автобус, внедорожная версия с багажником на крыше, все погрузились и поехали. Разбудили меня в полночь. Граница, попросили документы на проверку. Я, как и другие, подал Айди сержанту РА, но в отличии от других, прибор у сержанта пронзительно заверещал. Лицо у того сразу посторожило, а пассажиры что сидели рядом, стали отодвигаться от меня, как будто от прокажённого.

- Вам придётся пройти со мной, - сказал сержант.

- Вот и не верь предчувствиям, - вздохнув, сказал я на филлипинском.

***

Снова очнувшись в новом теле, я несколько секунд лежал, изучая потолок. Точнее пытался, всё размывалось. Да ещё ночь похоже. В первый раз мне тело досталось с больными глазами. Стараясь не шевелится, я ощупал себя. Хм, никогда в тело такого маленького ребёнка ранее не попадал. Похоже ему лет десять. Что же его убило? А когда нащупал шрам на лбу, вздрогнул. Да нет, не может быть. Хотя шрам по ощущениям зигзагообразный. Сев, тело слушалось как родное, я включил настольный светильник, машинально надевая очки. Осветил маленькую спальню, в клетке недовольно заухала белая сова, и поискав, и не найдя зеркало, открыл дверь в коридор, свет из комнаты осветил лестницу, спустился. Тут осмотрелся внизу, и обнаружив туалет, зашёл в небольшое помещение и включил там свет. Это позволило осмотрел себя нового. Так и есть, отправили в Мальчика-которого-хрен-убьёшь. Исследователь, я тебя люблю.

Попив воды из-под крана, умылся, тут полотенце висело, видимо общее, отлил в унитаз, и поднявшись наверх, лёг обратно в койку. Кстати, разгуливал я по дому в одних трусах. В них трёх меня завернуть можно, видимо это от Дадли досталось. Постоянно спадали. Лежал и улыбался. Я знал, что здесь где-то есть волшебная палочка, но пока не до неё, завтра утром возьму и проверю подходит та мне или нет. Может с моим вселением и палочка стала чужой? Сейчас же я размышлял о прошлой жизни. О Мире Лишних. О нет, там я прожил долгую и счастливую жизнь, почти семьдесят лет. На пенсию вышел генерал-лейтенантом медицинской службы. Руководил всей военной медициной Новой России. Так стала называться страна после соединения РА и Московского протектората. Тогда на границе меня искали не потому что я что-то натворил, а потому что искали. Да всё по ядам и противоядиям. Капитан Коршунов доложился обо мне по инстанции. Думали я регистрироваться буду как новый гражданин РА, дали соответствующее распоряжение сотрудникам этой службы, и не дождались, я так и не появился. Встревожились, начали искать. В розыск мой «ЗИЛ» объявили. На дороге его оставили с грузом рельс, и водителя вежливо сопроводили в штаб РА. Сказали азиат, получите. Узбека только перепугали, но потом с извинениями отпустили, разобравшись. Передали всем постам мои данные и вот всплыл этой же ночью на границе. Меня доставили обратно в Демидовск, предложили работу, военным врачом и специалистом по ядам и противоядиям. Я подумал, взял и согласился, и как-то всё так интересно закрутилось, что прожил отличную жизнь, о которой не жалею. У меня свой остров на Кубинских островах, я там уже десять лет после выхода на пенсию проживаю, свой самолёт и вертолёт, я долину свою ту не забывал посещать, отдыхал там в отпуска. Домик модели «Хижина» я всё же построил, купил вертолёт и всё перевёз в несколько этапов. Мне три солдата из стройбата и поставили его. Дом отличный в Демидовске имел и квартиру в Москве. Дом и квартира перешли детям, на свадьбы дарил. Я жил той жизнью что мне нравилась. Шесть раз был женат, из них однажды стал вдовцом, несчастный случай, четыре раза разводился, с последней женой до самой смерти жили. Да и погибли вместе. Двигатель моего вертолёта отказал, когда мы с острова летели в Береговое. Хорошо без детей. Ухнули в воду с высоты. В общем, разбились. Причём, при свидетелях, там на водах несколько рыболовных судов было.

Тут ударила вспышка боли и появилась память Гарри. Приятный бонус. Хоть буду знать, что происходит. Вот так размышляя и улыбаясь я и уснул.

Проснулся я от крика. Визгливый женский голос требовал, чтобы я вставал. Проверив память парнишки, убедился, что это нормальная для него побудка. Только в шесть утра?! Я поспать люблю. Выйдя на пенсию, только потворствовал своей появившейся привычке. В десять часов обычно встал.

Однако решил встать. Быстро одевшись, ну и хламиды, и как Гарри не стеснялся в школе ходить? А нет, стеснялся, потому мантии не снимал и рваные кроссовки старательно прятал. Одевшись, я осмотрел решётку на окне, открыл раму, изучил как решётка запирается, оказалось болтиком, открутил его, выпустил птицу, велев лететь к Гермионе и не возвращаться. Ну и стал изучать вещи что принадлежали Гарри. Ну и бардак. Похоже Шрамоголовый был жутким неряхой. Я откладывал мусор в отдельную стопку, и в другую то что может пригодится. В общем, в сумку ушли все учебники за первый курс, а Гарри уже второй день как приехал из Хогвартса и живёт у так называемых родственников, первый курс отучился, преподавателя убил, второй впереди с Василиском. Кстати, палочка меня признала выдала сноп искр. Интересно, это Министерством магии отслеживается? Скоро узнаем.

Я как раз закончил, тут дверь отворилась и появилась разгневанная Петунья, что сверкая глазами, зло выдала:

- Сколько тебя можно звать, негодный мальчишка? Кто будет завтрак готовить?

- Сама и сготовишь, - буркнул я в пол-оборота, запихивая в сумку простую мантию без эмблем факультета школы. Я планировал побывать на магической улице. Она называлась Косой Переулок, стоит быть незаметным.

Та несколько секунд хватала ртом воздух, потом с криками побежала за мужем. Надо сказать, что семья Дурсль не такая и плохая как думал о них сам Гарри. Я просмотрел его память. Да, запирали в чулане, да не обращали внимания и плохо кормили, тот у них за домового эльфа был. Однако не лупили. Доставалось тому только от Дадли и его дружков. Нет, Вернон тоже лупил ремнём, но за проказы, половину из которых совершил Дадли, но свалил всё на Гарри. Ладно, это меня сейчас не волнует, я всё оставлял, свитер Уизли тоже. Неприятная семейка, с которой я дел иметь не желаю. Вот так взяв сумку, в другой пакет с мусором, выкину в мусорный контейнер, как дверной проём перегородила туша старшего Дурсль. Судя по налитым кровью глазам, завести тот себя успел, дышал тяжело, лицо покраснело.

- Ах ты паршивец… - только и начал тот, как в дверной косяк рядом с его шеей воткнулся нож для резки бумаги, мелко дрожа. В руке я ещё один подкидывал, это уже железный из набора по зельеварению.

- Вот что, мистер Дурсль, я вас не оскорблял, и вы меня не смейте. Я съезжаю из этого дома. И не смейте орать, не то второй нож войдёт вам в глаз. Я несовершеннолетний, мне ничего не будет, тем более маги не дадут меня арестовать. А теперь отойдите в сторону, и я уйду, и вы забудете о моём существовании как страшный сон.

Тот подумав, лицо уже побледнело, и всё же отошёл. Выдернув нож, пришлось на носки вставать, я так и дошёл до лестницы, там до двери, и покинув дом, бросив мусор в контейнер Дурслей направился в сторону парка. Там надел мантию, опустив капюшон чтобы не было видно лица, взмахнул палочкой, и когда рядом оказался «Ночной Рыцарь», трёхэтажный магический автобус, прошёл в салон, сообщив кондуктору:

- Бар «Дырявый котёл».

- Два сикеля.

У шрамоголового магические деньги были, немного, но всё же. Двадцать пять галеонов и несколько сикелей, и вот уплатив, сел на свободное место, кроме меня было ещё шесть пассажиров, и прокатился с ветерком. И чего все его ругают, мне лично даже понравилось. Сойдя, со мной ещё трое вышли, видимо сюда же ехали, я поправил капюшон, перевесил ремень сумки с левого плеча на правый, и направился в бар следом за другими пассажирами. Бармен Том на меня даже внимания не обратил, так что скользнул за попутчиками следом на Косой Переулок, пока магическая арка не закрылась, я направился к «Гринготтсу». Да уж, как будто в средневековье попал. Зайдя в банк, лишь покосившись на гоблина у входа, я прошёл к ближайшей конторке и сказал:

- Доброго утра, пусть ваше золото течёт рекой, а враги умрут жуткой смертью.

- Старое приветствие. Что тебе нужно человеческий детёныш?

- Вы проводите ритуал проверки крови?

- Конечно. Двадцать галеонов.

- Я бы хотел пройти эту процедуру, - высыпая монеты на лоток, сказал я.

- Идите за сопровождающим, - оскалился тот, убирая деньги.

Вскоре подошёл молодой гоблин, что и сопроводил меня в кабинет. Там пожилой гоблин-ритуалист, взял несколько капель крови, я своим ножом порезав ладонь, смешал с зельем и вылил на пергамент, после чего не читая протянул тот мне. И так, вот что там было написано:

- Гарольд Джеймс Поттер. Чистокровный. Статус - жив. Наследник родов Поттер и Блек по крови и магии.

- Отец. Джеймс Чарльз Поттер. Чистокровный. Статус - мёртв.

- Мать. Лили Роза Эванс-Поттер. Волшебница в первом поколении. Статус – мертва.

- Сириус Орион Блек. Магический крёстный. Статус – жив.

- Обнаружены в крови зелья дружбы к семье Уизли, привязанности к семье Уизли, Рона Уизли и директора Дамблдора. Зелье вражды к Северусу Снейпу. Зелье снижения мышления. На магическом ядре детские блокираторы. Блокировка магии, активно на пятьдесят процентов. Установлена директором Даблдором.

Информация меня заинтересовала. Подумав, покосившись на гоблина, что терпеливо ждал, я спросил:

- Скажите, если я имею в банке сейф, но ключ у меня отобрали, я могу его восстановить?

- Да, можете.

- Хорошо. Я хочу аннулировать старый и получить новый. Более того, хочу снять блокираторы магии и очистить кровь от зелий. Вот список. Это возможно?

Гоблин, взяв пергамент быстро прочитал, нахмурился, но кивнул, сообщив:

- Желательно провести обряд Очищения немедленно, оплата будет снята с вашего детского сейфа. После ритуала можно будет получить новый ключ.

- Детский. Значит есть и другие?

- Об этом вам должен был сообщить поверенный вашего рода.

- Я понятия не имею кто он. Вот что, сначала ритуал Очищения, потом решим, сообщать поверенному обо мне или нет. Он вызывает у меня подозрения, почему тот не объявлялся за двенадцать лет моей жизни? Возможно я поменяю поверенного.

- Замена поверенного, это его смерть. Таковы правила.

- Мне всё равно. Раз тот не выполняет свои обязанности, не держит меня в курсе всех дел рода, значит он не соответствует высокому званию поверенного рода Поттер.

- Как пожелаете. Ритуал Очищения будет вам стоить двести семьдесят галеонов.

- Хорошо.

- Пройдёмте за мной.

Меня сопроводили в другое помещение, долго к нему шли, я там разделся и обнажённым вошёл в ритуальный зал. Гоблин положил меня в центр пентаграммы. Почти час меня корёжило, я пил зелья, от которых меня рвало чёрной слизью, но процедура была всё же закончена. Я думал меня от зелий тоже избавили, но оказалось, что только от обоих блокираторов. От зелий в крови, выдали зелье «Нейтрализатор», который я должен пить каждый день в течении двух недель. Четырнадцать пузырьков, по одному на сутки, выпивать перед обедом.

Меня снова сопроводили в тот же кабинет, я шатался от слабости, но смог одеться и дойти, плюхнувшись на стул. Сумку положил на пол. Гоблин, видя в каком я состоянии, пояснил:

- Ритуал был довольно сложным, слабость пройдёт в течение суток, но магическое ядро сейчас нестабильно, советую не пользоваться палочкой в течении двух недель. Как раз, когда «Нейтрализатор» закончите пить, уже можно будет.

- Понятно. Есть ещё одно дело которого я ранее не касался. Мой шрам. Есть версия, что умирая, Темный Лорд вложил в рану свой крестаж. Частичку души. Можно провести проверку так ли это, и если так, удалить её?

Гоблин заметно занервничал и заёрзал, уточнив откуда я это узнал:

- Подслушал Дамблдора в школе, тот беседовал со своим фениксом. Он об этом знает с той ночи, когда погибли мои родители.

Гоблин попросил подождать, мол, это не его уровень, и убежал. Ждал я около часа, сидел, прикрывав глаза, приходя в себя, когда дверь открылась и вошло шесть гоблинов в мантиях. Мне велели не шевелится, и те устроили шаманские пляски вокруг меня. Потом отвели в ритуальный зал, другой, даже Гарри с его куцыми знаниями понял бы что это зал для некромантии. Меня положили на пятилучевую звезду, даже не раздевали, и довольно долго изучали, тыкая пальцами в шрам. Полчаса шла диагностика, пока старший из гоблинов, мастер-некромант, как он представился, единственный некромант у гоблинов, его только что из Франции вызвали, не сообщил, что крестаж в шраме есть. Действительно осколок души мага, но чей, неизвестно. И да, извлечь не убив меня, могут. Это будет мне стоить пять тысяч галеонов. Как раз такая сумма в детском сейфе была. Останется где-то триста галеонов, так что я легко дал согласие. То, что я ритуал Очищения прошёл, этому мешать не будет. Меня усыпили, и я упал в беспамятство, в чёрную мглу.

Очнувшись, я ощутил себя здоровым как никогда, даже дышалось легче.

- Осколок чужой души тянул из вас жизненные силы и магию, - пояснил тот самый мастер-некромант, что занимался мной.

Я одевался, перед ритуалом пришлось раздеться, и слушал того. Мы покинули зал и вернулись в тот же кабинет. Там гоблин и пояснил что это за паразит такой, теперь будет легче. Ну и зеркало протянул. На лбу больше никакого шрама не было. Исчез, лоб стал чистым. Значит, гоблин прав, над маленьким Гарри провели довольно сложный ритуал некромантии, чтобы приживить этот осколок души. Ни о каком бое и об отражении смертельного заклятия, и речи не шло. Везде был обман, и я даже знаю кто тут сценарист. Поблагодарив мастера, тот поспешил покинуть Англию, тут ему практиковать было запрещено, я дал слово что никому не расскажу, и ко мне вернулся тот гоблин-ритуалист.

- Как вы себя чувствуете?

- Как ни странно, после подобных ритуалов, но вполне неплохо. Что насчёт ключа?

Запять минут была проведена операция по замене ключа, снова кровь моя потребовалась, ранку потом заживили, и мне выдали ключ, все прошлые теперь не действительны. После этой процедуры я попросил вызвать директора банка, а также поверенного рода Поттер. Я хотел пообщаться с обоими. Уже через пару минут в кабинет быстрым шагом зашёл гоблин, которого я видел в первый раз, в памяти Гарри тот тоже не встречался.

- Мистер Поттер, мне только что сообщили что вы в банке. Разрешите представиться, поверенный рода Поттер, Глухоухо.

Я молча рассматривал того, гоблин мне не нравился. Доверия тот у меня не вызывал. Вскоре зашёл и директор банка с двумя телохранителями. Именно ими я посчитал двух гоблинов в броне и с копьями. Поверенный занервничал.

- Мистер Поттер? Я директор банка Белозуб. Вы хотели меня видеть?

- Да. У меня есть все основания считать поверенного родом в неисполнении своих обязанностей. Я до одиннадцати лет жил с родственниками-маглами и о магии не знал. Но даже когда школьный лесник привёл меня в банк, к моему сейфу, никто не сообщил мне о наследстве, о роде. Только о том, что якобы у меня есть только детский сейф, оставленный родителями, и всё. Я думаю поверенный вместе с директором Дамблдором, который якобы опекун, грабит меня, другого объяснения у меня нет.

- Вам не приходили письма из банка с отчётами каждый год? - насторожившись, спросил директор. Поверенный задрожал.

- Не приходили, - спокойно ответил я. - Клянусь магией. Люмус-Нокс. Упс.

Последнее я сказал, когда палочка у меня в руке, пустив дымок, потемнела, как будто обгорела. Пришлось её отбросить. Гоблинам я пояснил:

- После двух ритуалов мне запретили пользоваться палочкой. Результат вы видели. Неконтролируемый выброс детской магии. Всё равно новую хотел купить.

- Я разберусь, наследник Поттеров, - слегка поклонился директор, и верещавшего поверенного увели телохранители, ставшие конвоирами.

Мне даже не пришлось покидать банк, мне выделили жилое помещение, что-то вроде гостиничного номера, я тут позавтракал, потом пообедал и поужинал, со скуки читая книги по магии за первый курс, ближайшее три дня мне запретили физические нагрузки, и только на следующее утро, после завтрака зашёл сопровождающий, и отвёл в кабинет для переговоров. Там сидел директор и ещё двое, которых тот представил начальниками отделов банка:

- К сожалению, наследник Поттеров, но всё оказалось правдой. На счетах рода Поттеров осталось едва полмиллиона, а было двадцать. Ваш детский сейф тоже был пуст. Однако мы успели вовремя, согласно нашим внутренним законам, имущество побеждённого отходит победителю. Вам. Всё имущество Глухоуха перешло вам, а это сорок три миллиона галеонов. К сожалению всё движимое имущество рода Поттеров было продано, включая дом в Годриковой лощине. Он был подарен как памятник магическому обществу и вернуть его возможности нет. Однако сумма, возвращённая в основной сейф рода, их два, основной и детский, покрывает убытки. У Глухоуха есть дом в нашем селении, но людям туда нельзя, дом был выкуплен банком за полтора миллиона галеонов со всем содержимы, эти деньги тоже поступили на ваш счёт. В данный момент вы остались без поверенного, предлагаю моего родственника, Туполоба, в его верности вам, я уверен. Профессионализм в финансовой сфере тоже не вызывает сомнений. После магической клятвы, тот будет представлять ваш род.

- Что ж, меня всё устраивает. Единственный вопрос, когда я могу вступить в наследство Поттеров и Блек? Уж раз я их наследник, то глупо отказываться от этого. Ещё нужно проверить поверенного Блэков, как их наследник я также не получил никаких уведомлений.

- Всё будет подготовлено, - слегка поклонился Туполоб.

После присяги, именно на неё была похожа клятва, тот пообещал за три дня закончить разбираться со всеми делами, подать документы по той информации как средства выводились и кем. При возможности вернуть хоть что-то. По роду Блэк, то тут мне нужно вступить в наследство. Это довольно просто, надел кольцо наследника рода, и если оно примет меня, я становлюсь наследником. Уже могу менять поверенного, если пожелаю. Сейчас же, как наследник по крови, я и без кольца мог распоряжаться как единственный представитель рода Поттер. Так вот, Туполоб вскоре вернулся со шкатулкой, на крышке которой был герб рода Поттер. Открыв, тот указал на лежавшее на бархатной подложке кольцо. Взяв его, я надел на указательный палец. Именно на нём его нужно носить. Кольцо сразу сжалось, и поверенный с директором, который присутствовали, поклонились как новому наследнику рода. До признания кольцом, я был, скажем так, в подвешенном состоянии. Как наследнику мне перевели в детский сейф десять тысяч галеонов. Доступ к основному я получу после магического совершеннолетия, а это в четырнадцать лет, после дня рождения, таковы законы банка.

Когда кольцо меня признало, я попросил позвать поверенного рода Блек, чтобы пройти проверку кольцом на наследство этого рода. Уже вскоре зашёл очень старый гоблин, что представился поверенным рода Блек, Кровеедом. Тот положил шкатулку с гербом рода Блек на крышке, и открыл. Взяв кольцо, я надел его, то сразу ужалось, подтверждая мои права на этот род. Кровеед только поклонился на это. А вот директор, покосившись на него, сказал:

- Наследник Поттеров и Блек, приглашаю вас на казнь. Казнить будут Глухоуха, за нарушение магических клятв, и клятв данных банку.

- С удовольствием.

Кровеед тоже был приглашён и спустился с нами в подземелья. Кроме бывшего поверенного рода Поттеров, и зрителей на балконах, тут находилось ещё три десятка связанных гоблинов. Как пояснил директор, это семья бывшего поверенного, а казнят всех, таковы гоблинские традиции. Тот знал на что шёл. Им рубили головы на плахе. Одну за другую. Последним Глухоуху. Когда всё закончилось, я сказал директору:

- Мне нравятся ваши законы. Кровеед, вас прошу как можно быстрее составить финансовые документы по роду Блек, по недвижимости. И подготовиться к аудиту, что будет проведён.

- Наследник Поттеров и Блек, вы мне не доверяете? - проскрипел тот.

- Пока да. Я вас не знаю. Поверенному Поттеров я не поверил и был прав. Мистер Туполоб, пройдёмте, я ещё не закончил.

На этом мы разошлись, директор и Кровеед по своим делам скрылись в коридорах, а мы вернулись в кабинет.

- Мистер Туполоб, я бы хотел выяснить. Меня могут найти поисковыми заклинаниями, и как спрятаться, если да. Желаю знать о защите разума, физической защите, от ядов. Это возможно?

- Конечно, называется комплект защиты наследника. У вас их два. Советую использовать рода Поттеров. Они издревле славились своими артефактами. Это их дар, предающийся по наследству. По защите от поисковых заклинаний, то при аудите имущества Поттеров, в доме Глухоуха нашлись артефакты, принадлежавшие им, он их крал из хранилища. Думаю, и Дамблдору досталось немало. Их можно опознать по печати, что маг-артефактор ставит на свои изделия. На изделиях Поттеров стояли их печати собственников. Так вы сможете опознать своё имуществу и предъявить право на владения, обвинив того, у кого вы их обнаружили, в краже. Я научу вас заклинанию опознавания. А артефакт, что обнаружен среди имущества Глухоуха, вам поможет. Он сильный. Также советую вам проходить ежедневный ритуал Отсечения.

- А что это?

- Вас не учили?

- Некому, - развёл я руками.

- Но этому учат всех дворянских детей с малолетнего возраста?! - удивился явно шокированный поверенный.

- Я жил у маглов что держали меня до одиннадцати лет в качестве домового эльфа. За это стоит сказать спасибо, Дамблдору.

- Я разберусь с этим вопросом.

- Хорошо. Тогда давайте займёмся защитой. Ну и опишите мне этот ритуал Отсечения.

- Я вам посоветую купить книгу мага Марка Оушена, «Традиции магической Британии, ритуалы и наследие». Год издания тысяча восемьсот девяносто восьмой.

- Хорошо, я запомнил.

После этого Туполоб принёс шкатулку, где и находился комплект наследника рода Поттеров, и артефакт защиты от поисковых заклинаний, даже по магии крови. Сначала вставил в ухо серёжку, это защита от чтения мыслей, артефакт выстраивает ложные виденья, только это ещё нужно записать. Инструкция имеется. Я уже придумал что там будет. То есть, тот маг что попытается меня прочитать, попадёт в ловушку артефакта, то он окажется в степи против стаи гиен Мира Лишних. Зверьё там симпатичное, пусть побегает. Или нет, ещё придумал, степь, и крупные, с собаку размером, кролики-охранники. Они не только охраняют, но догнав, и… наказывают. Ладно, серёжку в уху, прокол был незаметным и почти сразу залечился. Потом кольцо на средний палец правой руки, определитель ядов, и браслет на кисть левой руки. Это уже артефакт защиты, тот выстраивает сферу вокруг меня в случае опасности. Артефакт защиты от поисковых заклинаний был на серебрённой цепочке и имел вид медальона. Надел на шею, и согласно совету Туполоба, подождал, пока тот настроится на меня, и всё, тот заработал. Ну а кольцо, определитель ядов, сжимается, если беру рукой, а я правша, что-то с зельем. Лекарственные зелья по этой причине лучше брать левой. Кстати, если на зельеварении буду работать, его желательно снимать, сбоить будет. У таких артефактов это известная проблема. А так мысленным усилием пожелав, как и кольца наследника, те стали невидимыми.

На этом всё. Пообещав посетить поверенного через три дня, я получил от него безразмерный банковский кошель привязанный к моему детскому сейфу с лимитом в тысячу галеонов в сутки, и покинув банк, направился в магазин мадам Малкин. Нужно переодеться. Я там пробыл почти два часа, в отдельном кабинете, ожидая пока не сошьют. Заказал три костюма. Парадный, с мантией, выходная одежда и домашняя. Обувь мне принесли из соседнего магазина. Безразмерную сумку тоже, я заказал, и мне её доставили. На вид неприметная спортивного вида. Все покупки составили шестьсот шесть галеонов. Старую одежду, доставшуюся от Дадли, я убрал в сумку. Мало ли пригодится, туда же остальные покупки. Сам я переоделся в выходной костюм, мантия дорогая, капюшон я накинул, и вот так покинув магазин, поблагодарив хозяйку, там меня всё же узнала, но пообещала не выдавать, я прошёл к кафе Фортескью. Время обеденное, двенадцать часов дня подходило, я как раз заканчивал, когда увидел Уизли. Тут были близнецы, Рональд, Дженевра и их мать. Кстати, одеты нормально, не дорого, но вполне прилично. И Молли истеричную мамашу не строила. Видно, что держит своих детей в кулаке. Поправив очки, надо бы от них избавиться, я закончил с обедом, и покинув кафе, направился в книжный магазин. Изучив полки, выбрал для себя книги нумерология, руны, артефакторика, чары и зельеварение для начинающих. Не найдя нужную книгу что посоветовал поверенный, подошёл к продавцу, положив на прилавок выбранные книги, и спросил:

- Скажите, у вас есть книга Марка Оушена, «Традиции магической Британии, ритуалы и наследие»?

- Нет. Она запрещена Министерством.

- О как? Ясно, тогда беру вот эти пять. Вы можете порекомендовать к ним ещё что?

Тот действительно порекомендовал азбуку рун и книгу с таблицами совместимости ингредиентов для зельеварения. Подумав, я также купил книги для второго курса Хогвартса, то что было у второкурсников в прошлом году. Покинув магазин, я прогулялся к магазину котлов, купил там два котла номер два, два комплекта инструментов, ножи, поварёшки, два комплекта флаконов. Потом в аптеку, закупил комплекты ингредиентов для первого и второго курсов в двойном размере. Я помнил, что две недели мне нельзя использовать палочку, так что тут в пролёте, вот и пущу это время на теорию и отработку программы зельеварения, всё же там палочка не нужна, начну за первый курс. Гарри бы плохим учеником, учиться не любил, да и дружок этот его, который у меня ничего кроме отвращения и неприязни не вызывал, не давал тому учиться, вот за лето мне и нужно подтянутся за первый курс до лучших учеников. Может успею что освоить со второго курса. Магия меня очень интересовала. Это что-то новенькое.

Наконец закончив, я покинул Косой Проулок, палочки не было, пришлось ждать пока какой маг не откроет арку. Так оказавшись на заднем дворике «Дырявого котла», вышел на улицу, именно там сняв мантию, убирая её в сумку, выходная уличная одежда не сильно привлекала внимание, хотя всё же привлекала. Вздохнув, «Ночного Рыцаря» не вызовешь, палочки-то нет, я махнул рукой, останавливая кэб, метеное такси.

- Улица Гриммо двадцать.

Я специально назвал номер дома другой, чтобы исключить возможность слежки и выдачи точного адреса.

- Ясно.

Пока таксист вёз меня к родовому дому Блэков, надеюсь с адресом я не ошибся, достал кошель и вынул из специального отдела деньги, пять фунтов, банкнотами по фунту, убрав кошель обратно. Таксист довёз, и получив два фунта, ехали долго, убыл, а я стал осматриваться. Вроде что-то не то. Поискав, нашёл телефонную будку, полистал справочник что тут был, и позвонил в справочную. Ну так и есть, не улица, а площадь Гриммо. Снова пришлось такси ловить и ехать уже по нужному адресу. Тут я, бормоча адрес, «площадь Гриммо двенадцать», так и не обнаружил нужного дома. Соседние стоят, а двенадцатого нет. Дом закрыт защитой, родовой, даже кольцо наследника не помогает, поэтому посмотрев на проулок между домами, негромко, но чётко сказал:

- Наследник рода Блэк желает войти в свой родовой дом на площади Гриммо двенадцать.

Почти сразу два дома раздвинулись, и между ними появился тот что нужен. Уже уверенно, подойдя к крыльцу с истёртыми каменными ступенями, я коснулся рукоятки, что кольнула, похоже брала кровь на анализ, и толкнув я прошёл в тёмную прихожую. Вспыхнули светильники, и я увидел старого дымового эльфа в грязной наволочке, что внимательно меня рассматривал, встав метрах в трёх.

- Ты кто? - спросил я.

Тот вдруг упал на колени и стал биться головой о пол, отвешивая поклоны:

- Старый Критчер чует родную магию. Наследник Блэк почтил своим присутствием благородный дом Блэков.

- Критчер, кто там? - услышал я требовательный женский голос.

- Гарри Поттер, мэм, - ответил я, продолжая стоять у двери, что закрылась за моей спиной. - Наследник рода Блэк. Сегодня надел кольцо.

- Подойди.

Подойдя, я стал изучать портрет женщины на холсте, из памяти Гарри я видел такие картины в школе, но сам вот так в живую вижу впервые. Та тоже с интересом изучал меня. Моя одежда той явно понравилась, чуть улыбнулась.

- Расскажи мне всё, - велела та.

- Хм, с чего бы начать? - я задумчиво почесал затылок. - Может быть с того что я прозрел?..

***

Выйдя из камина в почтовом отделении Хогсмита, придерживая сумку, висевшую на боку, за мной ещё летел сундук, я направился к выходу, до прибытия поезда осталось полчаса, нужно успеть на станцию. Да, тут недалеко, десять минут неспешным шагом, вот я не спеша и шёл. А переместился я из резиденции Блэков сразу в Хогсмит.

Вообще эти два месяца пролетели просто феерично. Да я банально не покидал дом Блэков, а учился. Редкие вылазки на волю не в счёт. Тогда, в первый день, пообщавшись с матерью Сириуса, описал что её сын сидит в Азкабане ни за что, подставили его, и Дамблдор об этом знал. Однако всё равно не вмешивался. Его это устраивало чтобы взять опеку надо мной. В общем, Вальбурга разрешила жить в доме, всем пользоваться, но с одним условием, вытащить Сириуса из тюрьмы. Я пообещал и у меня появилась такое отличное пристанище. Критчер хранитель традиций рода, но всё же домовик, не его вина что дом был в таком состоянии. Всё гораздо проще, родовой камень в подвале практически иссяк, нужна энергия, а это жертвоприношение. Какая разница где убивать курицу? На полене, или на родовом камне, а его это подзаряжает. Палочка тут не нужна. Я сорок шесть петухов и двенадцать коз убил на родовом камне, их Критчер в Лютном покупал, пока уровень заряда не дошёл до половинной отметки. Результаты были видны невооружённым глазом. Дом как будто обновился, стал выглядеть новее, защита перезагрузилась и стала сильнее, используя родовую книгу для подсказок, я записал в ней себя как главного, остальным запретил вход. Только с моего разрешения. Даже Сириус без меня не попадёт в него, нечего сюда всяких проходимцев таскать. Критчер помолодел, морщины разгладились, вместо грязной тряпки белоснежная простыня с гербом Блэк. Именно Критчер предложил позвать домовиков, кто откликнется, из рода Поттер и Блэк. Они должны откликнутся на ЗОВ наследника. Тот показал, как это сделать, Критчер был учителем и наставником для наследников, помощником главы рода, и я позвал. Но только к вечеру появились две домовички, Юла и Тани, из дома Поттеров.

От них я узнал, что Джеймс не был таким оленем как я о нём думал. Тот тайно от всех купил дом во Франции, в центре Парижа, со слабым источником, приписал всё на себя, устроил тут двух домовичек Поттеров, которых Лили по тупости пыталась освободить, а Джеймс просто спрятал чтобы не нервировать беременную жену, и готовился с семьёй бежать в этот дом. Не успел. Домовички впали в спячку, и разбудил их мой ЗОВ, но переместиться ко мне те смогли не сразу, как сил набрались, так и сделали. Одна из домовичек принесла порт-ключ, настроенный на дом во Франции, многоразовый, в виде перстня, Джеймс сам делал. Я его настроил на свою спальню в доме Блэк, это на возвращение, так что в французском доме я бывал уже раз десять. Даже прожил там шесть дней, гуляя по Парижу. Домовички привели в порядок не только этот дом, не такой и большой, надо сказать, но и дом Блэков. После того как те поцеловали моё кольцо наследника Поттеров, те приписались ко мне, и я стал их хозяином. Так что где я ни живу, те будут заботиться обо мне. Надо будет договорится с главой домовиков Хогвратса, чтобы Тани дали доступ. Она будет за мной ухаживать, за моими вещами. При таком присмотре воровство моих вещей полностью исключено.

За два месяца выучить всю программу Хогвартса невозможно, но и тому что сделано я был доволен. Например, зельеварение, очень интересный предмет, за два месяца я освоил первый и второй курс. Только без учителя это сложно, будет видно где я ошибся на уроках Снейпа. А так я оценивал свои творения выше среднего. Выливать зелья я не стал, жадность не давала, и продавал на Косом Переулке в аптеке, брали вполне неплохо. Двенадцать галеонов заработал за эти два месяца. Но это простейшие зелья, на них много не заработаешь, зато отработал варку, уже привычно всё стало, замечая, что с каждой варкой и заготовкой ингредиентов мой опыт рос, и зелья становились более улучшенного качества. Зелья — это хорошо, хотя я понимал, что выше подмастерья, а это учёная степень, между прочим вполне уважаемая, мне не подняться. Тут нужен талант, как у Снейпа, а он мастер. Всего четыре учёных степени существует, это ученик, подмастерье, мастер, и магистр. Последние три, чтобы получить статус, нужно сдавать экзамены в гильдии по направлению того магического искусства что изучаешь. Так вот, зелья — это побочный интерес, хотя отказываться я от него не хочу. Вот руны и артефакторика, это да. Видимо наследие Поттеров сказывается. Ими я заболел, и за два месяца изучил купленные книги и учебники по рунам за все курсы Хогвартса, и перешёл уже для уверенных специалистов. Пил купленное зелье «Памяти» галлонами, и учил азбуку рун, и таблицу совместимости ингредиентом для зелий. Я сначала младшую азбуку рун выучил, потом среднюю, уже составляя рунные цепочки. Сейчас учил большую рунную азбуку. А это между прочим уровень седьмого курса. Прорыв по магическим предметам у меня был только тут.

В остальном, Критчер учил меня традициям магических родов, ритуальной магии, все основы я освоил, и совершал регулярно. Через две недели, когда магическое ядро стабилизировалось, да и я прекратил пить «Нейтрализатор», зелья были выведены из крови, то в Лютном купил три палочки, все мне подходили. А официальную приобрёл на магической улице Парижа, на ней Надзор стоит, ею и буду пользоваться на уроках. Приобрёл в этот заход в Лютный, наручный чехол для палочки и поясной. Когда стало возможным пользоваться палочкой, отработал все заклинания и трансфигурацию первого курса в зале для тренировок. Он защищённый и мою магию артефакты Министерства не видели. Я купил три книги по бытовой магии, это просто чудо, так облегчает жизнь и быт, и изучив, отработал всё что я там прочитал. Все заклинания заучил. Это всё что я успел. Среди покупок к школе, приобрёл магический сундук. Тот что я оставил у Дурслей, был обычным. Не понимаю этого лесника, зачем в магической лавке покупать простой сундук без магии? Этот был настроен на меня, проверка по крови. Внутри тот имел жилую комнату, это спальня и отдельный санузел, с душем. Более того, если использовать его, встав рядом, то сундук, активируя через пентаграммы, мог превращаться в письменный стол с шкафами, потом в гардероб и в склад хранения продуктов, накрытых стазисом. Всё это у меня было вещами и продуктами забито. Тридцатого сентября, докупив всё что нужно, оформил подписку на газету «Ежедневный Пророк» и журнал «Придира». Совы с письмом из школы со списком предметов найти меня не могли, защита не давала, пришлось отключить и получить письма. Сам я писал только Гермионе, два письма, мол, отправился путешествовать, вернусь к началу уроков. Привет из Испании. Или из Китая. Теперь же мне предстоит экзамен, сойду я за Мальчика-который-выжил, или нет? Кстати, о пропаже в газетах так ничего и не появилось, если и искали, то тайно.

Уже начинало темнеть, когда я вышел к станции. К моему удивлению народу тут хватало, что ожидало поезда. Ладно лесник топтался в сторонке и громко сопел простуженным носом, но почти сорок учеников разных курсов, это всё же много. Многие удивлённо задвигались увидел меня, и опознав. Одет я был стильно и дорого, дурацких очков давно не было, французский целитель вылечил мне глаза и зрении вернулось в норму. Шрам тоже исчез, но я это место чёлкой прикрыл, чтобы вопросы не задавали. Но опознали. Изящно поклонившись девушкам со Слизерина и Ровейнкло, чем вызвал удивлённо распахнутые глаза, от дикого Поттера этого не ожидали, ну и поздоровался со всеми. Ответили в разнобой, но ответили. Приметив что рядом со многими багаж, я громко сказал:

- Домовик Хогвартса, появись, - рядом тут же появился домовик, и я велел ему. - Отнеси мои вещи в мою спальню, сундук поставь рядом с кроватью, а сумку положи на кровать.

Раздался хлопок и всё пропало. Многие на это смотрели с удивлением, а потом начали вызывать домовиков школы. Вскоре багажа на перроне не осталось. Пока мы ожидали, негромко общаясь, я описывал свои приключения в магловском Китае, от Хогсмита подошло ещё два десятка учеников. Наконец Хогвартс-экспресс подошёл и встал. Я стоял чуть в сторонке, ожидая того, кто мне был нужен. Луну Лавгуд. Друзей Гарри, Гермиона была с Роном, я проигнорировал. Это его друзья, а не мои, надо как-то их отвадить. Причём так, чтобы это они на меня обиделись и отвернулись. Хотя… дам девочке шанс. Наконец среди первокурсников я приметил светлую головку симпатичной девочки, что отстранённо осматривалась.

- Привет, - поздоровался я, подходя, пропекая мимо других учеников. - Меня Гарольдом зовут.

- Полумна Лавгуд, - слегка присела та в книксене.

- Красивое имя, мне нравится. Держи. Это магический фонарик. Он тебе пригодится, когда пойдёте по тёмной тропинке. Иди, Хагрид уже зовёт первокурсников.

Та убежала, а я направился к каретам, в которые были запряжены фестралы, я их видел. Удивился бы если бы не увидел. Обернувшись у кареты, рассмотрел, как в лесу мелькает свет фонарика, прыгая в разные стороны, и улыбнулся. А она действительно миленькая. Пять лет подожду, не страшно. Тут меня у кареты и отловили друзья Гарри, они его выискивали, не уезжая, и нашли.

- Гарри это ты?

Я чуть не упал от мощного хлопка Рона по спине. Отвлёкся и эти незаметно подошли. Поправив одежду, я посмотрел Гермиону и Рона, да, последний мне ещё больше стал не нравиться, и сказал:

- А кем мне ещё быть?

- Гарри, мы беспокоимся о тебе, - быстро заговорила Гермиона. - И директор Дамблдор говорит…

- Так стойте, хватит читать нотации. И вообще, я есть хочу. Поехали.

Для Рона это был как сигнал, оттолкнув меня, тот первым залез в карету. Презрительно на него глянув, я взял за руку девочку и прошёл к впереди стоявшей карете. Там как раз двоих не хватало, Рон ранул за нами, да поздно, та сразу как мы сели покатила к замку.

- Почем мы бросили Рона? - возмутилась девочка.

- Рон не прекрасная девушка с красивой фигурой и личиком, чтобы мне было приятно постоянно рядом с ним находиться. С тобой приятнее. Проедет один, без нас, ничего с ним не случиться.

- Ладно, - кивнула та. - Расскажи, что с тобой было?

- Да ничего особенного. Мне с Дурслями, это мои родственники, жить никогда не нравилось, а деньги у меня теперь есть. Вот я и решил отправиться путешествовать на всё лето. Побывал у гоблинов и оказалось я наследник старого дворянского рода. Не Лордов, это Блэки Лорды, но не хуже. В общем, я принял кольцо наследника, чему доволен, получил деньги и отправился в путешествие. В двенадцати странах побывал. На морском круизном лайнере. Гоблины дали мне артефакт, благодаря которому на мой возраст и то что я один, не обращали внимания. Это был лучший отдых за всю мою жизнь. Вернулся я за два дня до начала учёбы, всё купил и побывал на могиле родителей, и вот я тут.

- Ты от меня что-то скрываешь, - с заметным подозрением сказала та. - Ты не загорел. И с Роном ты нехорошо поступил.

Да, с отсутствием загара промашка вышла, я как-то не подумал.

- Дался он тебе. Раньше Рон был моим другом, но за время круиза я пересмотрел к нему своё отношение. После банка, где мне сделали проверку крови, я на всё взглянул по-новому. Знаешь, мне сильно не понравилось, что у меня в крови зелья Доверия и Дружбы к Рону Уизли. На зельях дружбу не построишь. Рон недалёкий, ленивый, завистливый, жадный, не культурный, невоспитанный, и уж извини, туповатый мальчик. Мне с ним не интересно, надёжным его тоже не назовёшь, тот может легко предать. Нет, Рон был мне другом раньше. Точнее я считал его другом, но его интересовала во мне только слава Мальчика-который-выжил, к которой тот примазывался. Но не сейчас, больше он мне не друг лишь сосед по спальне. Ты мой друг, ты мне нравишься, я с тобой буду дружить. Кстати, мы приехали.

Я помог Гермионе покинуть карету, и мы прошли ко входу в Замок. Другие пассажиры, что слушали нас, явно анализируя услышанное, следовали за нами. Я специально при них не понижал голос, так что информация скоро быстро разойдётся по школе. По репутации Уизли, будет нанесён ещё один удар. То, что они опаивали меня зельями, им не простят. Гермиона так и шла задумчивая, обдумывая то что я ей сообщил. Мы дошли до дверей в Большой зал, когда нас нагнал Рон, и громко сопя встал по мою правую руку, двигаясь рядом. Гермиона шла по левую. Бросив на того брезгливый взгляд, я перевёл девочку так чтобы между мной и Роном была она. Так лучше. Ей-то всё равно, а у меня этот рыжий вызывал острую антипатию. Как бы до аллергии не дошло. Когда мы вошли в зал и направились к столу, я бросил быстрый взгляд в сторону стола преподавателей. Директор пристально следил за мной. Серёжка в ухе чуть нагрелась. Есть, сработало. Судя по отсутствующему взгляду директора, тот сейчас или против гиен бегает, без магии замечу, или от кроликов-насильников отбивается. Их много, не отобьётся. Была ещё одна ловушка, с Чужими из космоса, взял из фильма этих чужих, даже самого пробивало на дрожь. Ну и жуть. Оп-па, ещё одна ловушка сработала. Ага, это Снейп, тот тоже сидит с отсутствующим видом. Сейчас их сознания в моём артефакте, выживают. Хе-хе.

Мы дошли до стола и сели. Декан факультета барсуков, заметила, что с директором что-то не так и забеспокоилась, сообщив другим преподавателям. На Снейпа те особо внимания не обращали, тот бывает иногда в таком состоянии. Я обоих даже выпустить не успел, сами обратно вырывались, потрёпанными морально, но смогли. Сильны. Те приходили в себя, пока наш декан вводила первокурсников и шло распределение. В этот раз речь директора была очень короткой, по сравнению с тем что обычно, тот ещё не пришёл в себя, кидая в мою сторону задумчивые взгляды. Снейп в мою сторону вообще старался не смотреть. Кажется, я знаю кто попал к кроликам. Когда начался пир, посмотрев на Рона, тот всё же сел справа от меня, я встал, забрав тарелку, и пригласив с собой Гермиону, пересел на другое место.

- Друг, ты куда? - громко спросил тот, из его рта полетела не пережёванная еда, что заставило брезгливо морщится всех, кто это видел.

- Ты мне не друг, - в полной тишине зала, сказал я, и сел с третьекурсниками. Гермиона рядом. Не бросила. Теперь я уверен, что та дружила с рыжим только из-за Гарри. Бедная девочка.

Пир шёл как обычно, я по памяти парнишки посмотрел прошлый пир, сравнивал. Подняв стакан с тыквенным соком, я отсалютовал им Луне, что сидела за столом Ровейнкло. Так и знал, что та к воронам попадёт. Гермиона общалась с третьекурсниками, выясняла нашу программу на этот год, но контролировать всё вокруг не забывала. Так что когда я получил ответную улыбку Луны и её салют стаканом, та тут же прошептала на ухо:

- Это кто?

- Полумна Лавгуд. Первокурсница. Она забавная.

- Хм?

В тоне было столько заинтересованности и озадаченности, но больше та ничего не сказала, и продолжила общение с третьекурсниками. Ну а когда пир закончился, все собрались за нашим столом, и направились в сторону гостиной нашего факультета. Рон снова пытался пристроится рядом со мной, я его остановил и сказал:

- Не приближайся ко мне. Ни-ког-да!

После чего подхватил Гермиону под локоть, и направился дальше, но тут меня отловил наш декан, остановив.

- Мистер Поттер, вас желает видеть директор.

- Хорошо, профессор, - кинул я.

Хлопнув Гермиону по попе, отправляя дальше, та покраснела как маков цвет, я направился за деканом в сторону кабинета директора. К Гермионе пока никаких чувств у меня не было, чёрт, да она ребёнок, вот после пятнадцати, когда та перейдёт пору полового созревания, превратится в девушку, ещё можно будет подумать, но точно не сейчас. С Полумной та же история. А так мы дошли до кабинета директора и декан открыла вход, сообщив горгулье на входе пароль, однако явно собиралась уйти.

- Вы разве не будете присутствовать при нашей встрече? Помнится, это ваша обязанность как декана.

- Мистер Поттер, не говорите ерунды и проходите в кабинет.

Развернувшись, та ушла. Я несколько секунд смотрел той вслед, после чего пожал плечами и поднялся по лестнице в кабинет. Дверь была открыта. Директора не было, поэтому осмотревшись, я невербально безпалочково запустил заклинание выявления печатей собственников Поттеров. Это единственное заклинание, которое я научился делать за два месяца тренируясь каждый день. Беспалочково ещё выходит «Люмус» и «Алхамора». Свет и вызов воды, но они с движениями. Сейчас пытаюсь научиться без палочки открывать двери. Тренируюсь пока. В данный момент почти половина артефактов показали печати Поттеров, остальные печати других собственников, два артефакта принадлежали Блэкам. Ну треть книг на полках Поттерам и шесть Блэкам, печати остальных меня не интересовали. Подойдя к книжным полкам, я надел перчатки из драконий кожи, мало ли какая пакость может быть на них, и стал брать книги, и убирать их в сумку, что висела на боку.

Я как раз закончил, и достав шкатулку, пустую безразмерную с множеством отделении для хранения артефактов, зачастую неизвестных, купил несколько штук у мастера-артефактора в Париже, стал убирать артефакты. Именно в это время появился директор. Тот удивлённо на меня посмотрел, портреты прошлых директоров не менее удивлённо таращились с картин,

- Мальчик мой, что ты делаешь?

- Для начала, господин директор, я не ваш мальчик, и попрошу больше меня так не называть. Этим вы меня оскорбляете. А что я делаю, объясню. Убираю в хранилище в виде шкатулки родовое имущество Поттеров, которое почему-то хранится не в сейфе, а у вас. Надеюсь у вас найдётся объяснение как они тут оказались, иначе я буду считать вас вором. У вас есть документы, по которым прошлый глава рода передал их вам?

- Гарри, эти артефакты и книги опасны…

- Значит вор, - с полной уверенностью сказал я. - И для вас, не «Гарри», и не «мальчик» мой», а мистер Поттер. Попрошу не забывать. Вы мне никто, обычный школьный директор, и попрошу без панибратства.

Тот попытался мне помешать, но я включил личную защиту, директор понял, что на мне комплект наследника, и закончил убирать своё имущество. Проверил кабинет, вроде всё, и повернулся к директору.

- Теперь очки. Это артефакт Поттеров.

- Гарри, я не могу передать такой ценный и дорогой артефакт…

- Не Гарри, а мистер Поттер. Верни очки, вор!

Всё же очки тот не отдал, усадил на стул перед своим столом, и начал петь как в мире всё черно, что я должен как Избранный идти к свету, а не тянуться к тьме как сейчас это делаю. А молодец, тут то ли гипноз, то ли ещё что, чуть не вернул всё. Вот гад! Стряхнув наваждение, я встал и сказал:

- Господин вор, поздно, мне отдыхать пора, но про очки я не забуду, и уж поверьте, верну их. Я вам ещё про разграбление рода Поттеров напомню. К сожалению, в отличии от прошлого поверенного, которому отрубили голову, вы официально все мои деньги, взятые из обоих сейфов, пустили на пожертвования. Только почему-то от своего имени, забыв упомянуть Поттеров. Это я вам тоже припомню. И да, опекуном я вас не признаю, к слову, гоблины теперь тоже. Хотя, вы об этом и так знали, судя по той истерике что закатили в банке месяц назад.

Улыбнувшись улыбкой чеширского кота, я покинул кабинет, и направился прочь. Маска доброго дедушки вовремя моей речь давно сползала и на меня глянул тот, кем Дамблдор являлся на самом деле, циничной сволочью, манипулятором, да и вообще нехорошим человеком. Добравшись до школьной кухни, я прошёл внутрь и попросил позвать старейшину домовиков школы. Вскоре тот подошёл, никогда таких старых домовиков не видел. Тот опирался на узловатую палку, внимательно глядя на меня.

- Меня зовут Гарольд Поттер, ученик второго курса факультета Гриффиндор. У меня есть свой домовик, я хочу попросить вас дать ей доступ в Хогвартс, чтобы та ухаживала за мной и выполняла приказы на территории школы. Сейчас подобные правила, держать личных домовиков, вроде как запрещены. Однако запрета такого в действительности нет, я читал копию законов Хогвартса. Один из директоров просто не рекомендовал держать в школе личных домовиков, и дальше это уже приняло вид постоянного правила.

Старейшина молча кивнул, и я вызвал Тани, ей дали доступ на перемещение, та появилась рядом со мной, и старейшина коснулся плеча той. Проявилась лёгкая вспышка. Старейшина пояснил:

- Теперь ваш домовик может заботится о вас. Ему никто не помешает.

- Спасибо. К сожалению, это не всё. Также, я обвиняю директора Альбуса Дамблдора в воровстве моих вещей и имущества рода Поттеров. Клянусь магией что это так. Люмус-Нокс. Часть я вернул, лишь малую часть, но судя по докладу поверенного, директором из моих сейфов было украдено всё. Поэтому прошу домовиков Хогвартса не оказывать директору помощи в отношения влияния на меня или вредительстве. Помните, вы домовики Хогвартса, а не директора. В прошлом году некто меня поил зельями, надеюсь в этом такого не будет.

- Директор нарушил законы школы, помощи ему не будет, - подумав, сказал старейшина. - Вам вернут всё имущество рода.

Поблагодарив того, это было то что нужно, я забрал Тани, та стала невидимой, и мы направились к гостиной моего факультета. Гарри был оленем, попав туда. Мне там не нравилось. Надо бы сменить факультет. Это вполне возможно, по законам Хогвартса, которые тут все почему-то забыли. Точнее не знают. Пройдя в гостиную, я обратил внимание на ажиотаж в стороне спальней мальчиков. Поднявшись по лестнице, обнаружил в коридоре изрядно учеников, декана и медсестру. Левитируя, последняя выносила их спальни Рона, у которого на глазах опухала и чернела рука, тот стонал, но был в сознании.

- О, ещё один вор, - сказал я подходя.

- Мистер Поттер! - взвилась декан. - Как вы объясните проклятие на вашем сундуке?

- Обычное от воров, - пожал я плечами. - Кто коснулся, значит вор. По Уизли это сразу видно. Тот привык копаться в чужих вещах, я ещё на первом курсе это замечал.

- Мистер Поттер, почему на ваших вещах стоит смертельное проклятие?!

- То, что мои соседи по спальне правильно воспитанные люди, я знал, и что моих вещей трогать они не будут, тоже, в отличии от Уизли. А его не жалко, отвратительный тип. Да и не смертельное это проклятие, полгода поболит, потом рука сама отвалится. Больше чужое брать не будет.

- Мистер Поттер?! - градус децибел в голосе профессорши скакнул на несколько порядков.

- Да шучу я. Пройдёт через неделю, но болеть сильно будет. Может так запомнит рыжее чудовище что чужие вещи трогать нельзя. А сейчас извините, я спать хочу. Попрошу покинуть нашу спальню.

- К директору! - приказала декан.

- Вести меня к другому вору, чтобы тот прикрывал коллегу? Нет, спасибо. В кабинете директора я обнаружил немало имущества принадлежащего роду Поттеров, на них стояли печати собственников. Если вещи продавались, печати снимаются, а тут они на месте. К тому же все эти артефакты и книги числились украденными из сейфа Поттеров, к которым у директора Дамблдора был доступ как моего опекуна. К слову, тот сам назначил себя им, являясь судьёй. Так вот, я с вором общаться не буду, идите к нему сами.

Греющие уши ученики были шокированы, профессорша, впрочем, тоже. Стояла и как рыба молча закрыла и открывала рот. Потом крикнула что идёт к директору и убежала. Я же зевак выставил, оставив только соседей по комнате, и пояснив что всё что я сказал правда, и предложил ложиться спать. Приняв душ у себя в сундуке, я покинул его, решил тут поспать, Тани уже приготовила постель и пижаму и вскоре уснул. Всё же я сильно устал. Соседи были удивлены наличию домовика с гербом Поттеров, вот я и пояснил что по законам Хогвартса иметь своего слугу на территории, не запрещается, просто не рекомендуется. Кажется, Невил сильно задумался.

Сегодня днём моя вторая домовичка Юла, разносила пачки писем по разным людям. Хозяину и редактору «Придиры» толстый конверт с жизнеописаниями Гарри Поттера от малых лет до сегодняшних дней с просьбой напечатать всё это, пусть люди знают, как Дамблдор заботился об Избранном, и как тот выживал. В редакцию «Пророка» о событиях на первом курсе, с вопросом, так ли безопасна школа, когда по ней бродит одержимый преподаватель и тролль. Правильно ли занимает такой некомпетентный директор как Дамблдор, это кресло. И пусть попробуют не напечатать, Поттерам принадлежит сорок четыре процента акций газеты. Дамблдор не продавал их, сам использовал. От поверенного рода Поттер редактору газеты уже написано письмо, тот намекнул как будет недоволен один и их владельцев если письмо не напечатают. Потом министру магии письмо, с просьбой разобраться в кражах имущества Поттеров. Я ещё флакон вложил с воспоминаниями о том времени, что сегодня провёл в кабинете директора. С момента как зашёл, и до того, как вышел. Я умел это делать, после душа в спальне и сделал, а Тани передала Юле. Такой же флакон отправил Амелии Боунс, главе Департамента Правопорядка. Пусть тоже разбирается. Ей же отправил письмо с информаций о ложном обвинении Сириуса Блэка, и где находится тот, кто действительно виноват, Питер Петтигрю. Обещание данное Вальбурге нужно выполнять.

Утром, проснувшись, Тани разбудила, я посетил туалет в сундуке, и там внутри, место свободное было, занялся зарядкой. Потом достал шкатулку и стал специальным артефактом-определителем изучать то что забрал из кабинета Дамблдора, подчёркивая в списке пропавшего из сейфа то, что обнаружил и вернул.

Тут Тани напомнила о завтраке, так что я убрал всё на место, а когда из сундука поднялся в комнату, соседи там уже одевались. Шестого Уизли ещё не было, видимо оставили на ночь в Больничном крыле. Несмотря на мои запугивания, рунную цепочку охраны ставил обычный маг, не я, это пока для меня сложно, поэтому школьной медсестре, думаю, удастся снять заклятие. Оно довольно простое. Поздоровавшись со всеми, я первым направился к дверям. Я уже был одет, в мантии, с сумкой на боку, где находились учебники по всем предметам и письменные принадлежности. В гостиной парни меня догнали, тут и Гермиона была, сидела на диване, читала книгу, так что подхватив ту под руки, поздоровался:

- Доброе утро, Солнышко.

Чмокнув ту в щёчку, девочка явно к таким признакам внимания была не привычна, снова покраснела, но я подхватил её под локоток и повёл к двери, пока та торопливо на ходу пыталась убрать книгу в сумку. Когда мы вошли в Большой зал, на меня с рёвом с занесённым кулаком бросился Шестой Уизли, я просто шагнул в сторону, дёрнув за спину Гермиону, и тот пролетев мимо, врезался в торец двери. Это больно. Удар был такой силы что тот похоже потерял сознание, и сполз на пол. Со стороны стола Слизирена засмеялись и захлопали. Удерживая за руку Гермиону, а то та рыжему паршивцу рвалась, похоже помощь оказать хотела, и повёл ту к столу Ровейнкло. Вообще, начистить рожу этому рыжему, которого Гарри считал своим другом, у меня просто руки чесались. Но я не мог, характер и вбитые жизнью правила поведения не давали. Детей я не бил, даже если они моего физического возраста. Только в крайнем случае. А вот так как сейчас, отступив в сторону и самому ему дать навредить себе, это легко. Вот и школьная медсестра, с деканом львов, уже спешат от стола преподавателей к пострадавшему.

- Мистер Поттер, к директору! - крикнула пробегающая мимо декан.

Пожав плечами, я дотащил Гермиону до стола воронов, та всё к Рону хотела вернутся, но я не пустил, так что та смирилась и шла вместе со мной.

- Привет, Полумна.

- Здравствуй, Гарольд.

- Познакомься, это Гермиона, мой друг, в будущем возможно подруга и жена, - говоря это, я удерживал девочку, что задёргалась у меня в руках, снова краснея.

- Приятно познакомиться, - улыбнулась Луна.

- Мне тоже, - пискнула Гермиона.

- Гермиона, познакомься с Полумной, я хочу, чтобы она в будущем тоже стала мне другом, подругой и женой.

Обе на меня удивлённо посмотрели, я улыбнулся и пояснил:

- Согласно магическим законам, я могу иметь две жены. Вы мне нравитесь, и я хочу успеть заключить магическую помолвку до того пока кто другой ушлый не успел это раньше сделать. Будем дружить и знакомиться. А предложения о помолвках я отправлю вашим родителям в ближайшие дни.

Дальше я отправил Гермиону за наш стол и подошёл к столу преподавателей, вопросительно глядя на директора.

- Гарри…

- Мистер Поттер, пожалуйста, мистер вор. Я вам не сын, не брат и не сват, без фамильярностей.

Говоря это, я насмешливо глядел на директора. Утром появился домовик от старейшины домовиков школы и попросил тару, куда складывать то что те обнаружили у директора с печатью Поттеров и Блэков, на другие, а обворовал он не одного меня, те пока не обращали внимания. Я дал шесть шкатулок вроде той куда сложил украденное, больше у меня не было, и две запасные безразмерные сумки. Те вернули все через полчаса. Четыре шкатулки и обе сумки были забиты имуществом Поттеров до предела. Всё же имущества Блэков у директора было мизер, поверенный рода не давал его грабить. Я позже извинился перед Кровеедом. Первым что я обнаружил, когда открыл первую шкатулку, это очки, которые обычно носил директор. Сейчас тот был без них. Очки были артефактом, позволяли видеть магию. Я думаю мантию-невидимку, что у меня была, между прочим, тоже собственность Поттеров, видеть те тоже могли. Сейчас всё имущество, что было мне возвращено, ещё по списку буду проверять, отправлено во французский дом, в подвал, там хранилище артефактов, положат, а я потом на рождественских каникулах разберу.

- Мистер Поттер, - мягким тоном сказал тот, и с некоторой демонстративностью печально и огорчённо вздохнув, и покачав головой. - Почему вы так поступили с мистером Уизли? Ведь он ваш друг?

- Когда я узнал какой коктейль зелий плещется у меня в крови, мне сильно разонравился мистер Уизли, как и вся его семья. Дружбу на зельях не построишь. А в том в чём вы меня обвиняете, сильно не уважаемый мной директор, то я не собирался подставлять своё лицо под удар, а просто отошёл в сторону. Дальнейшее следствие необдуманных действий самого мистера Уизли, и обвинять меня в этом по крайней мере подло. Или вы привыкли своих коллег выгораживать, таких же воров как вы сам? Обокрали меня, Шестой ко мне в вещи пытался залезть, так теперь пытаетесь обвинить в нанесении травм? Не получится. К слову, всё что принадлежало моему роду и находилось в школе, мне вернули. Да-да, и очки что вы носили, вор, тоже вернули мне, законному владельцу. И сделали это, домовики Хогвартса. Кстати, старейшине есть что вам сказать.

Рядом появился старшина домовиков, что взглянув на директора, сказал, негромко, но я наложил на его голос громкость, так что слышали все:

- Директор Дамблдор, вы худший директор за всю историю Хогвартса. Вы нарушили законы школы, вы ступив на пост директора, не давали клятвы, вы не директор. Вы подливали зелья ученикам, накладывали «Обливейт», стирали память, заставляли делать детей ужасные вещи. Вот что я вам скажу, с этой минуты, община домовиков вам не подчиняется. Напомню, мы служим школе, а не директорам. В своих апартаментах будете убираться сами, и пищу готовить тоже. Вы плохой человек.

После этого с хлопком тот исчез. Все кто его слышал, не поняли глубины падения Дамблдора. Его не признали директором домовики, и теперь отказалась признавать сама школа. Он не имел права сидеть за преподавательским столом, в углу возник гостевой и Дамблдора перенесло туда. Также и его вещи были перенесены в гостевые покои. Он гость. И школе нужен директор, вот это поняли все. Гол голосов поднялся изрядный, пока я шёл обратно к столу львов. А Дамблдор исчез, в своём сиянии и великолепии появился феникс, тот схватился за его хост, и оба исчезли. А когда я с невозмутимым видом сидя на лавке подпёртый возбуждёнными детьми, а сел я с Гермионой, она мне место оставила, стал накладывал на тарелку яичницу и сосиски, Шестого Уизли к счастью не было, портить мне аппетит некому, появились совы с газетами. Вот и мне доставили «Пророк» и «Придиру». Похоже Лавгуд выпустил журнал раньше срока. Ещё бы, с такой сенсацией. Почитаем, а потом займёмся нашим переводом с Гермионой на Ровейнкло.

Эпилог.

Приходил я в себя очень тяжело. Просто чудовищно. Это самое близкое определение. Общее состояние тела ужасное, контраст перемещения из молодого мужского тела, полного сил, в тело дряхлого девяностолетнего старика, очень сильный. Дышать мне помогал какой-то прибор, в горло вставлена трубка, мешающая глотать и говорить, питание внутривенное. Так вот, когда сознание полностью очистилось, а я себя осознал, то врачи что меня ранее опрашивали, отвечал я морганием глаз, да и нет, сменились двумя мужчинами в строгих костюмах. С кем бы поспорить что они из спецслужб? То, что я где-то в нашей русской больнице, я уже понял, а когда один из медиков помянул Склиф, догадался, что в Москве. Пообщаться ко мне пришли, когда медики убедились, что я могу сам дышать и убрали трубку. Первым делом я их хрипло поблагодарил и напился воды, а тут эти, в костюмах. Представляться те так и не стали, а начали с вопросов.

- Вы помните кто вы? Представьтесь.

- Фёдор Палкин, подполковник в отставке, ветеран Великой Отечественной войны.

- О-о-о, вы нас порадовали. А то другие спасённые представлялись то Люком Скайуокером, то его отцом, или космическим шахтёром из ЕВЕ, то вообще Суперменами. Не адекватные, очень тяжело было с ними общаться, а вы я смотрю сохранили крепость духа. Насчёт того кто вы, нам известно. Интерпол в Литве накрыл одну лабораторию, там был побег, беглец и навёл полицейских на неё. В общем, всех оттуда переправили в Россию, вас в том числе. Представляете, как мы были удивлены, когда по отпечаткам пальцев вас опознали как Фёдора Палкина, давно умершего в тюрьме литовской заключённого. Мы даже провели экспертизу ДНК, ваши сыновья тоже поверили не сразу. Однако учёные подтвердили и сомнения отпали. Ваши сыновья уже восстанавливают вам документы, но их пока сюда не пускают. Вы находитесь в Москве, в больнице имени Склифосовского. Бурденко пока не принимает. Вы можете описать всё с момента вашего задержания? Кстати, классный удар, он попал в объектив камеры и стал доказательством в суде против вас. Я раз десять просмотрел, хорошо вы тому эсэсовсу влепили.

В общем, с меня брали показания, давая расписаться. Приходили каждый день, пока мы не закончили, я описал всё. Мне тоже рассказали многое. Оказалось, я был Сеятелем. В смысле, получил такое прозвище от сотрудников лаборатории. Виртуальный мир куда нас погружали, был искусственным, и на настоящий не походил совсем. Однако необъяснимым образом, учёные до сих пор даже гипотез выдать не могут, когда в такой искусственный мир оправили меня, в мир для тренировок, психологической адаптации солдат, чтобы крови не боялись, мир вдруг стал живыми. Для тех, кто внутри. После меня в этот мир, в виртуальную карту, запускали других, те там жили, любили, умирали, и не сомневались, что это всё настоящее. Меня начали отправлять в другие виртуальные миры, и я делал их настоящими. Так меня и прозвали Сеятелем, по всем документам проходил. В лаборатории сеятелей было двое. Кто второй мне не сообщили, информация секретная, но мои приключения описали. Это всё что мне сообщили. Всё это заставило сильно задуматься.

Сыновья приходили, помогали, ухаживали, у них дежурства распределены были. Внуков и внучек приводили, правнуков показывали. Один раз приходил сослуживец, в одном полку воевали, тот меня помнил, я его тоже, радист из штаба, по телевиденью обо мне сообщали, вот тот и нашёл. Он из Подмосковья. От него и узнал, что из нашего полка только мы двое и остались. Меня похоже из больницы не выпишут, состояние тела такое, что ходить я уже не смогу, и оставшиеся месяцы жизни, а мне никто не давал больше полугода, я проживу тут. А я лежал и вспоминал свою жизнь в прошлом теле. Всё же в лаборатории не только штаммами вируса нас пичкали, но и испытывали оборудование виртуальной реальности. После моего вмешательства оно настолько схожее с жизнью, что многие верили и не желали возвращаться в реальность. Это я о других освобождённых. И Исследователь, это один из работников лаборатории, тот просто развлекался со мной, молодой он. И макеты виртуальной реальности Мира Лишних и Гарри Поттера тоже он создал, подсунул заготовки, а я сделал. Тот программистом работал, да и почитать любил, эти книги читал. В виртуальной жизни для нас эти жизни проходили мигом. Тут час, там годы.

А вспоминал я свою жизнь в теле бывшего шрамоголового. Я ведь там сорок семь лет прожил. Без шуток, я стал мастером в артефакторике, зельеварении, всё же смог, мастер магии проклятий, мастер рун и мастер бытовой магии. Как ни странно, но мастером в боевой я не стал, как остановился на подмастерье, как и в чарах и трансфигурации, и дальше не продолжал. А вообще, что там за жизнь была? Знаете, меня только учёба и жёны интересовали. Так что, когда школа выкинула Дамблдора с территории, дальше все события пронеслись мигом. Боунс арестовала Петтигрю, освободили Сириуса, но он мне не нравился, с душком, директорский жополиз, так что отправил того в Бразилию, откуда через десять лет тот мне прислал трёх мелких Блэков, своих детей. К счастью, те стали достойными продолжателями традиций рода, не то что их папаша. Женился я на Гермионе, та стала леди Поттер, и Луне, та уже леди Блэк. Как и хотел. Директором стала Спраут, нашего декана я так в газете ославил, дав титул «худший декан столетия», что ей этот пост уже не грозил. Дамблдора убили и голову принесли мне. До сих пор хранил в хранилище, в бутыли находилось, в специальном зелье, чтобы не портилось. Ещё до возвращения на второй курс Хогвартса, я в Гильдии наёмников Франции выставил заказ за голову Дамблдора, оценив его в пять миллионов галеонов. Деньги были переведены насчёт гильдии, так что там они и будут, пока мне не принесут его голову. Пятнадцать групп наёмников заинтересовалось. Моя задача была выкинуть его из школы, где тот неуязвим, с чем я блестяще справился. Кресла на других почётных службах, судьи и председателя, тот потерял, лишили его этих постов после тех сенсаций что я в газетах давал, вот и пошла охота. Полгода прятался, о том, что его ищут, тот узнал, но всё же долго прятаться не смог. Крестажи я уничтожил все. Доучился в школе, там уровень образования поднялся, и женившись, в шестнадцать лет, спокойно учился и любил жён. Дети у нас были, наследники остались. К слову, я как раз в постели с Луной был, друг к другу жёны не ревновали, но насчёт тройничка были категорически против, так что я навещал их в их спальнях. Так вот, я на Луне был, когда меня выдернули обратно в своё тело, что мне сильно не понравилось. Да и не факт, что это тоже не одна из реальностей. Я уже ни в чём не был уверен. Сеятель, мать его. Хотя всё вокруг действительно уж больно реалистично, и все старческие болячки проявились. Это особо не приятно, привыкнув получать подростковые, редко детские тела, вернуться в это тело, хуже каторги.

Вот так я лежал и вспоминал свои эксперименты в мире Поттера. Ведь я там мог стать мастером беспалочковой магии, но не стал сдавать экзамена, не хотел к себе ещё больше внимания привлекать. Ещё в последние пять лет увлёкся медициной, целительством, где найдя учителя, аж магистра-целителя из Китая, все эти пять лет был у него учеником. Жёны жили со мной. Собственно, у меня был отпуск, и я с жёнами отдыхал в Австралии, когда меня вернули в моё старое дряхлое тело. Это я к чему, лёжа на кровати, я машинально беспалочково зажёг огонёк на ладони. Но это невозможно, в моём мире магии нет. Или есть? Я уже сомневаюсь в реальности происходящего. Я огонёк вызвал машинально, на автомате, не думая, и сейчас поражённо глядя на него, погасил, потому что медицинские приборы начали сходить с ума. Хорошо поток магии слабый, не сжёг ничего. Но это заставило призадуматься. Для чего я помянул о своём целительстве. Дело в том, что в мире магии ещё за сто лет до рождения Гарри, был учреждён фонд, тот кто создал способ продления жизни, по сути омоложения, получит сто миллионов галеонов. Пока никто на эту сумму не претендовал. Богатые люди магического мира не желали стареть и умирать, и вот искали способ. Многие. Тут и зельевары, чароплёты, целители. Философский камень тут не катит, тем более Фламель им не делился. А мой учитель-китаец ещё лет пятьдесят назад нашёл способ омоложения. Обычные чары, два заклинания, генетика и на клеточном уровне клетки тела начинают омолаживаться. Сами. Заклинание нужно раз в год повторять, точнее заново запуская, и за пять лет из девяностолетнего превратишься в двадцатилетнего. Ну или в пятнадцатилетнего. По желанию, как возраст устраивает, так и останавливаешь. Деньги его не интересовали, меня тоже, поэтому информацию не обнародовали, иначе нас порвали бы, тот меня научил этому заклинанию, и я им владел на беспалочковом уровне. Вот только силы тот потребляет много, если даже хватит, я тут свалюсь от магического истощения. Это будучи в теле Поттера я был сильным магом, сильнейшим в Англии, а тут пока не знаю. Нужно определять мой уровень ритуалом, а не лёжа в койке умирающего от старости ветерана.

Пока на писк аппаратуры не прибежала медсестра, я решил рискнуть, скастовал правой рукой одно плетение, левой второе, и активировал, пустив на них всю силу что во мне была. По моему телу прошлась световая волна, в ксероксе, если крышку не закрыть, такая же бегает. Едва та пропала, я чувствовал сильное магическое истощение, но сознание не терял, значит по уровню силы я выше среднего, как забежала дежурная медсестра. Дело ночью было, и та в отделении одна. Ещё врач был, но он по разным отделениям ходит. Та опросив меня, я ответил что видел вспышку замыкания, бросилась к аппаратуре, но та молчала, вся она сгорела.

- Видимо короткое замыкание, - растерянным голосом сказала та.

- В чём дело? - стремительным шагом вошёл врач, потолочные светильники уже были включены, и тот окинув меня быстрым взглядом, по привычке взяв за кисть руки, стал считать пульс, заодно посмотрел на медсестру, ожидая ответов.

- Похоже короткое замыкание. Аппаратура не работает.

- Видимо это моя вина, - сказал я. - При возможности постараюсь возместить в ближайшее время.

- Дедушка, не нужно, вы и так уже очень старый, - сказал врач. - Эта аппаратура заграничная и очень дорогая.

- Поверьте, я ещё вас переживу. Мои дети всё возместят, я им завтра утром скажу.

Вскоре врач и медсестра ушли, выключив свет и прикрыв за собой дверь, а я уснул с лёгкой улыбкой счастливого человека. Конечно сразу из больницы не уйдёшь, тут пока организм обновляется, пока я ходить начну, внешне сбросив до семидесяти лет, полгода пройдёт, но главное начать, а дальше видно будет. И главное, умереть мне теперь сложно будет. Ну и не сообщать об умении омолаживаться никому, меня же реально порвут желающие.

Утром, когда пришёл младший сын, я описал ему ситуацию со сгоревшим оборудованием.

- Да отец, мне уже рассказали. Оно стоит почти сто тысяч долларов. Я не знаю, как расплатится.

- Заткнись и слушай отца. Запиши лучше. Вон в тумбочке карандаш и блокнот… Пишешь? Улица Красноармейская, дом шестьдесят три, трёхэтажное дореволюционное здание, не спутаешь. Поднимаешься на чердак, шестая стропила от слухового окна. Там тайник, искусно сделан, сразу не найдёшь, но ты ищи. Внутри золотые царские монеты, морской кортик, тайник офицер делал, драгоценности. Стоимости находки двести тысяч долларов. Кортик мне принесёшь, остальное продадите, пусть Олег этим занимается, всё же бывший прокурор, связи должны быть. Закроете долг перед больницей, а остальное поделите. Можешь детям раздать на карманные расходы. Если ещё деньги нужны будут, я ещё тайники сообщу. В Москве их сотни и я все знаю. А теперь ступай.

Мне понравилось, что сын не стал намекать что мне мало осталось, чтобы я перечислил остальные тайники. Тот мне верил, поэтому быстро ушёл, на ходу набирая номер старшего брата. Видимо за ценностями те сами полезут. Хотя нет, в их возрасте вряд ли, внуков попросят, моих правнуков, парни молодые, шестнадцать-семнадцать лет, справятся. Несмотря на уверенный вид, уверенности я не испытывал. Знания из виртуальных миров, тут тайника может и не быть. Это ещё и проверка, связны те миры с реальным, или нет. Ответ даст мне многое. Я же лежал и размышлял что делать дальше. Думаю, ещё месяц полежу и покину больницу. Но то что нужно эмитировать свою смерть, это понятно. Придётся гомункула выращивать, пусть его хоронят. А пока скастовал пару диагностических плетений и стал направлять на себя. Аппаратура всё равно сгорела, можно. Вот так обнаружив множество очагов, стал целительскими чарами потихоньку лечить их. Хм, насчёт месяца это я поспешил, думаю через две недели буду ходить и смогу покинуть больницу.

Год спустя. Новодевичье кладбище. Могила ветерана ВОВ, Фёдора Палкина.

- Спи спокойно, дорогой товарищ, - вздохнув, сказал я, и выпил сто грамм водки. На гранитной плите стоял полный стакан, с куском ржаного хлеба.

- Бать, хватит шутить. Я и так жалею, что привёз тебя на твою же могилу.

- Молчи глюк.

- Ну ба-а-ать?

- Но ведь всё получилось?

- Это да. До сих пор с трудом верится в эту магию. Ладно, вон уже твой однополчанин идёт. А он хорошо выглядит после начала процедуры омоложения. Вы, значит, не передумали всех ветеранов омолодить?

- Нет, только их, они достойны, остальные нет.

- А своих сыновей ты омолаживаешь, я вон на сорок лет уже выгляжу и чувствую себя также.

- Так то дети, тем более свои. Это всё проходящее, а мы всю Россию объедем и омолодим наших. Ничего, мы молодые устроим революцию в России, а то понимаешь капитализм тут развели.

- Бать, хватит глумиться. Я серьёзно.

- Объедем всех ветеранов, и я в одиночное парусное кругосветное морское путешествие отправлюсь. Вот мои планы.

- А что, мне нравиться. Я с тобой.

- Не-не-не. Хватит мне за этот год мозги полоскать. Один и точка.

- Ну бать?..

- Никаких ну бать. Вы и так на этих кладах себе состояния сделали. Покупай яхту и сам отправляйся, а я от вас отдохнуть уже хочу.

Так с сыном переговариваясь, я прихватил Пушку-радиста, и мы уверенным шагом направились к выходу. Много работы предстоит, должны успеть. Однако всю правду я не скажу некому. Я же артефактор, уже делал тут, всё работает. В общем, я собираюсь в путешествие. Но не по волнам морей и океанов, а по вакууму космоса. Да, я собираюсь сделать себе космический корабль, и покинув эту планету-свалку, отправиться путешествовать, изучать звёзды. Переделка обычной морской моторной яхты займёт полгода, не меньше, вот пока все думают, что я в кругосветном путешествии, я и построю корабль, и отправлюсь. Один. Привлекает меня это. Чую меня ждут интересные открытия, может быть девственная планета земного типа без жителей. А чуечка меня никогда не подводила. Вообще, я считаю такое окончание всей истории моего ареста, заключения и опытов в лаборатории, оплатой за все несчастья, боли и страдания. Хм, возможно знай я об этом заранее и отказался бы, но сейчас я был действительно счастлив и планы у меня грандиозные. Но это уже, совсем другая история.

Конец книги.

Конец серии.