Ведьма

3

Не прошло и трёх дней, как Людку знал весь лагерь. Несмотря на свою манеру держаться, словно госпожа среди вассалов, а может быть, благодаря этой манере, Людка на редкость легко заводила приятельские отношения. Она умела вовремя сойти с пьедестала, чтобы обменяться парой фраз или улыбкой, и с первого раза запоминала все имена.

Людка была всеобщей любимицей и прирождённым лидером. Ребята помладше ей во всём подражали и с радостью исполняли любые её поручения. Старшие старались завязать с ней дружбу. Те немногие, кому Людка казалась чересчур заносчивой, наглой или шумной, старались держать своё мнение при себе. Так люди не афишируют своего равнодушия к признанным шедеврам литературы и искусства, боясь, что их заподозрят в дурном тоне.

Даже воспитатели и вожатые подходили к Людке с особой меркой. Она могла найти ключик к любому сердцу и обойти запреты, мешающие ей отдыхать на полную катушку. Она пользовалась таким авторитетом у ребят, что при необходимости могла заставить их ходить по струнке, точно так же, как создать проблемы. Поэтому воспитатели смотрели сквозь пальцы на то, что она не слишком строго придерживались режима, покуривала и порой по мелочам нарушала дисциплину. То, что запрещалось другим, Людке сходило с рук.

При всей Людкиной общительности круг избранных, который составлял своеобразную элиту лагеря, был довольно ограничен. Компания сложилась сама собой. Людка с подружками и ребята, жившие в одной комнате с Егором, — Витёк и Васька.

Тоне не нашлось места в высшем свете, впрочем, как и в других сложившихся группках. В отличие от Людки Тоня совсем не умела сходиться с людьми. Тихая и молчаливaя, она обладала удивительным свойством — оставаться неприметной. Так жучок сливается с корой дерева. Можно было скользнуть по ней взглядом и даже не заметить её присутствия, точно она невидимка. На неё не обращали внимания, как на малозначительный штрих пейзажа. За несколько дней, проведённых в лагере, она так и осталась здесь чужой.

Людка с девчонками соседку игнорировали. Не со зла, а потому, что у них было чем заняться помимo того, чтобы нянчиться с недотёпами. Впрочем, и конфликтов между ними больше не возникало. Тоня им ни в чём не перечила. Видя, что тихоня поняла свое место, Людка великодушно простила ей бунт. Она вообще не держала долго камня за пазухой.

Однажды после полдника, когда начались занятия в клубах по интересам, Людка с компанией решили совершить вылазку за пределы лагеря. Витёк обнаружил место, где можно легко перелезть через ограду. Покидать, территорию лагеря было запрещено, но тем сильнее этого хотелось.

Соблюдая меры предосторожности, ребята миновали хозяйственные постройки и под прикрытием увитой розами шпалеры двинулись в сторону забора.

— Там дерево растёт — нарочно не придумаешь. По нему забраться раз плюнуть, — разглагольствовал Витёк.

— А что если нас хватятся? — пытался урезонить авантюристов осторожный Васька.

— Кто не хочет, того не держим, — сказала Людка таким тоном, что можно было не сомневаться — если Васька останется, на этом его членство в компaнии избранных закончится.

— Чего ты, в самом деле, всем кайф ломаешь? — как всегда, поддержала Людку Колобок.

— А я что? Я ничего, — поспешно ретировался Васька.

Продравшись через заросли дикого винограда, они вышли к забору, возле которого росла старая мимоза. Крона дерева с пугливыми резными листочками была покрыта пушистыми розовыми цветами, похожими на крошечные японские веера. Несколько веток перекидывались прямо через забор. Залезть по ним не составляло труда.

— Зацените! — с гордостью сказал Витёк.

— Класс! Витёк, ты гений, — похвалила его Людка.

Ребята подошли ближе и увидели, что под мимозой, обхватив тощие коленки, сидит Тоня.

— Опаньки. Явление очередное, — воскликнул Витёк и обернулся к Людке: — Что будем делать?

— Надо возвращаться, — предложил Егор.

— Вот именно, — поддержал его Васька.

— Ага, чтобы записаться в кружок «Умелые руки», — съехидничала

Людка.

Она уже предвкушала прогулку в лесу, где можно было познакомиться с Егором поближе. До сих пор между ними не было ничего, кроме разговоров на общие темы. А лес на горном склоне представлял массу возможностей. Должен же Егор поддержать ее на спуске или помочь подняться. И надо же было тихоне оказаться в неподходящее время в самом неподходящем месте!

Глядя на Тоню в упор, Людка достала сигарету, не спеша раскурила и затянулась. Тихоня не шелохнулась и не произнесла ни слова, как будто она была неодушевлённым предметом. Живыми оставались лишь глаза. Некоторое время девчонки смотрели друг на друга, а потом Людка выдохнула очередное облако дыма и произнесла:

— А пускай идёт с нами. Ну что, чудо природы, пойдёшь в лес?

Тоня без колебаний кивнула.

Людка обернулась к Ваське.

— Видал, Васька? Учись. Она не дрейфит, как некоторые. Молодец, тихоня.

— А что, если она нас заложит? — угрюмо буркнул Васька.

— Не вибрируй. Она не из болтливых. Нормальная девчонка. Правда?

Людка улыбнулась и подмигнула Тоне, как будто они были давними подружками. Согретая похвалой, Тоня робко улыбнулась в ответ.

Она никак не могла понять свою красивую соседку. В той всё было перемешано. Людка могла быть злой и заносчивой, а в следующий момент проявить доброту. Она обладала редкостным даром — одним жестом, одним взглядом расположить к себе людей, так что за ней хотелось идти хоть на край света.

Ребята перелезли через забор, и попали в густые заросли папоротника. В мягком южном климате кусты разрослись, чуть ли не по пояс. От примятых ажурных листьев исходил тонкий сладкий аромат, перебивая йодистый запах моря.

— Ну, Сусанин. Куда ты нас завёл? Тут хоть какая-нибудь тропа есть? — обратилась Людка к Витьку.

— А фиг его знает? Я же не ходил, — пожал плечами Витёк.

— И что за кайф по зарослям лазить? — проворчал Васька.

Раздвигая резные ветви и стараясь не повредить кусты, Тоня молчком пошла вперёд, сделав знак: идти за ней. За неимением лучшего проводника ребята потопали следом и вышли на тропу.

Тихоня подождалa, пока все подтянутся, а потом с такой уверенностью повернула по тропе вверх как будто была здесь не в первый раз. Время от времени она оглядывалась, чтобы убедиться, что никто не отстал.

Тяжелее всего было Марине. Её сабо на высокой платформе были явно не приспособлены, к тому, чтобы карабкаться по горным тропам. Она то и дело спотыкалась и оступалась.

— Давай помогу, — предложил Егор, взяв её на буксир.

«Неужели ему нравятся недомерки?» — разозлилась Людка.

Внешне она ничем не выказала недовольства, но скулы ее напряглись, а в глазах появился прищур хищницы, который делал её ещё более привлекательной. 0на и, не предполагала, что знаки внимания к миниатюрной подружке были неловкой попыткой защититься от ее чар.

Людка понравилась Егору с первого взгляда. Природа наградила её редкостной, совершенной внешностью. Если бы не её напористость, он бы принялся за ней ухаживать, но инстинкт подсказывал, что эта девчонка не терпит никаких других отношений, кроме безоговорочного подчинения. Её властность отпугивала и заставляла держаться в стороне. В наше время всё перевернулось. Точно так же, как прежде мужчинам приходилось завоевывать даму, сердце которой было давно покорено, сейчас Людка шла напролом, чтобы покорить'по уши влюблённого Егора.

— Эй, тихоня, а куда мы идём? спросила Людка.

— К ручью.

— А откуда ты знаешь, что там ручей?

Тоня пожала плечами. Людка посмотрела на неё с любопытством.

— Ну и ну! Недаром говорят, в тихом омуте. Мы все за забором сидим, дисциплину блюдём, а она по лесу гуляет. Уважаю. Учись, Васька. Тебе у тихони надо уроки брать. А то ты трясёшься по поводу и без.

— Я просто предупредил, что если хватятся, нам попадет.

— Ага, Нафталин тебе пальчиком погрозит, — засмеялся Витёк.

Нафталином прозвали приставленного к ним воспитателя. Он был не намного старше своих подопечных, только что закончил вуз, но придерживался таких взглядов, как, будто уже давным-давно вышел на пенсию. Он даже представился Иваном Павловичем, а не по имени, как другая молодёжь, работающая в лагере. Впрочем, подобную официальность скоро упразднили. В глаза его звали Палыч, а за глаза Нафталин.

Палыч любил почитать нотации о правилах поведения, но его никто не боялся, потому что, несмотря на его попытки строить из себя сурового наставника, он был безобидным.

Скоро ребята вышли к источнику. Он бил из трещины в скале, перекатывался через голыши и, образовывая крошечные водопадики, тек дальше. Железистая вода окрасила камни в ржаво-рыжий цвет.

— Отпад! Можно ноги помочить, — сказала Людка, сбрасывая мокасины.

Все последовали её примеру, лишь Мася предпочла оставаться в

сабо. Людка с усмешкой посмотрела на нее:

— А ты что, так и будешь на своих ходулях? Здесь же горы, становись повыше, никто и не заметит, что ты коротышка.

— Я не люблю ходить босиком, — парировала Марина. Временами она готова была убить Людку за её злой язык.

— Зря. Так клёво по травке походить.

Колобок наступила в ручей и тотчас выскочила.

— Ой, вода леденющая. Прямо ноги ломит!

— Интересно, куда он потом течёт? Может, это будущая река из тех, что мы проходили по географии? — сказал Егор.

— Ну, ты, чувак, философ, — рассмеялся Витёк.

— А что? Ведь где-то этот ручей становится рекой. Аттракцион! Я великан, который одним шагом перемахивает через реку, — объявил Егор.

Он картинно раскланялся, сделал широкий шаг и вскрикнул от боли. Между камнями лежала разбитая бутылка. Стекло пропороло ногу. Из раны показалась кровь. Сначала медленно, будто нехотя, на порезе набухла густая, красная капля, а потом, точно осмелев, кровь потекла струйкой.

— Капец. Допрыгался, Гулливер.

— Цивилизация и сюда дохиляла, — угрюмо провозгласил Витёк.

— Что будем делать? — спросила Колобок, глядя на Людку в ожидании указаний.

— Не знаю. Я крови не выношу, — отвернулась побледневшая Людка.

Дрожащими пальцами она досталa сигарету и, раскурив ее, с жадностью затянулась.

— Говорил, что не надо уходить из лагеря, — угрюмо заметил Васька. — Может, сходить за медсестрой? — робко предложила Мася.

— Ага, чтоб нас потом на цепь посадили и из лагеря никуда, — возразил Витёк.

— Уже доходились, — проворчал Васька

.

— Слушай, не капай на мозги, без тебя тошно, — осадила его Колобок и обратилась к Егору:

— Ты идти Можешь?

— Попробую.

Он поднялся и, опираясь на Витька, сделал тройку прыжков, оставляя на траве кровавые пятна.

— Да, так мы далеко не уйдём. А ещё через забор лезть, — помрачнел Витёк.

Егор опустился на траву.

— Если бы хоть сбоку, а то на самой пятке. Я наступить не могу, — извиняясь, произнес он.

— Надо бы перетянуть, чтобы кровь не текла, — сказала Мася, не трогаясь с места.

Неожиданно к Егору подошла Тоня. Про неё, как всегда, забыли. Девчонка опустилась на корточки.

— Давай сюда ногу, — сказала Тоня.

Она ловко промыла рану в ручье. Вода стала розовой, будто окрашенной марганцовкой. Холод на время притупил боль. Кровь приостановилась, но тотчас проступила вновь.

Егор попробовал приподняться, но Тоня жестом приказала ему сидеть. Склонившись над раной и что-то пришёптывая, она водила рукой над порезом.

Время будто застыло.

— Чой-то она делает? — шепотом спросил Витёк.

Вопрос не требовал ответа. Все стояли и завороженно смотрели, как кровотечение остановилось. На месте пореза образовалась корочка.

— Ёпрст! Круто! — потрясённо вымолвил Витёк.

— Как это у тебя получилось? спросил Егор.

Тоня молча пожала плечами и отступила, вновь играя привычную роль статиста.

— Ладно, погуляли и хватит. Пойдемте в лагерь, — поторопил всех Васька.

— Слушай, Васька, ты всех уже достал! Ты хоть врубился, что ты только что видел чудо? — спросил Егор, с интересом разглядывая Тоню.

От Людки не ускользнул его взгляд. Не то чтобы она приревновала, там и ревновать-то было не к чему, но всё же на Маську он так не смотрел. За сегодняшний день тихоня дважды удивила её. Какие ещё сюрпризы таились в этом тщедушном теле? За ней стоило присмотреть.

Людка подошла к Тоне вплотную и насмешливо произнесла:

— А ты, оказывается, ведьма? Тоня вздрогнула и помотала головой:

— Не говори так.

— Почему? Это круто, — подначивала её Людка. — Сейчас даже журнал такой есть — «Ведьма». А что, правда подходит?

Людка наставила на Тоню рожки из пальцев и загробным голосом процитировала:

— Там чудеса, там леший бродит, и ведьмы на ветвях сидят.

Тоня испуганно поплевала через плечо и быстро перекрестилась. В её испуге было что-то архаическое.

Людка и Витёк прыснули со смеху. За ними засмеялись Колобок и Мася.

— Что тут смешного? — одёрнул их Егор.

После того что сделала эта девчонка, имени которой он не знал, ему было неловко, что над ней зубоскалят.

— Ладно. Инквизиция отменяется. Пускай живёт, — усмехнулась Людка.