Ведьма

Орландина Колман Ведьма

Кто победит в схватке Добра со Злом?

От внезапного испуга Магдалена не могла вдохнуть – будто кто-то крепко держал ее за горло и не позволял сделать даже самый маленький глоток воздуха. Мужчина напротив нее был ужасен. Впрочем, сложно назвать мужчиной это огромное существо под два метра ростом – грубое, мычащее, похожее на неандертальца! Его страшную морду пересекал отвратительный шрам.

Магдалена поспешила перевести взор со шрама и посмотрела прямо в его глаза, темные, словно маленькие угольки. Его взгляд был каким-то тусклым, неживым, но вместе с тем он проникал так глубоко и был таким сильным, что девушка почувствовала себя полностью обнаженной перед этим первобытным дикарем.

Снегу навалило уже прилично, но он все шел и шел, и даже не думал прекращаться. Ветер в считанные минуты сметал снег в большие сугробы на дороге, так что девушке приходилось крепко держать руль, чтобы машина ехала прямо.

На следы других автомобилей не было даже намека: даже если предположить, что по дороге недавно проехала другая машина, то снег засыпал ее следы. Дворники на лобовом стекле проигрывали в неравной битве с все падающей и падающей снежной массой, а печка была и вовсе бессмысленным предметом: она послушно гудела, но при таком холоде ее силы не хватало для того, чтобы обогреть даже такую маленькую машину.

Магдалена Лессер впервые была за рулем в этих краях. Раньше, когда она навещала свою сестру в Англии, то всегда прилетала в Лондон на самолете, где ее в аэропорту встречали Каролина и Эдвард. Но в этот раз она решила поехать на машине: села в Гамбурге на автомобильный паром до Хариджа и теперь боролась с этой снежной стихией – ничего подобного она в своей жизни еще не видела.

Узкая двухполосная дорога тянулась через лес, ни справа, ни слева не было видно ни одного огонька. Темнота – хоть глаз выколи. Не успела Магдалена подумать, что надо бы позвонить сестре из ближайшей телефонной будки, как машина остановилась, издав тихий, какой-то булькающий звук, словно говорила, что сдается и отказывается дальше бороться со снегопадом.

«Вот черт!» – подумала Магдалена и потом крикнула что есть силы:

– Вот же черт!

Как будто ее кто-то услышит. Здесь ни души, и разбираться с внезапной проблемой ей придется самой. Девушка взяла с заднего сиденья теплую дубленку, достала из бардачка фонарик и вышла из машины.

Все попытки сдвинуть авто с места оказались тщетными. Казалось, машина испустила дух и теперь на глазах покрывалась толстым слоем снега, словно белым саваном. Магдалена включила аварийку, взяла из машины сумку и перчатки и пошла прямо по дороге. «В конце концов, не может же этот лес длиться бесконечно, – подумала она. – Рано или поздно я приду в какую-нибудь деревню, где попрошу о помощи».

По закону подлости неприятность с машиной случилось именно теперь, когда рядом нет Эрика, ее друга!

С Эриком они работали в редакции одного глянцевого журнала в Гамбурге: Магдалена – секретаршей, а молодой человек – корреспондентом. Они должны были поехать в Англию вместе, но накануне поездки Эрика озадачили срочным репортажем, который во что бы то ни стало нужно было сдать до Рождества. Чтобы не потерять билет на паром, купленный задолго до каникул, они договорились, что девушка поедет на машине одна, а Эрик приедет через три дня.

Постепенно пейзаж становился все неприятнее и мрачнее. Все чаще девушке казалось, что она заблудилась в этих лесах и никогда не найдет дорогу к коттеджу, где жила ее сестра. Все вокруг нее было белым, высокие сосны отбрасывали таинственные тени. Она напряженно смотрела по сторонам в надежде увидеть свет хотя бы одного фонаря, но напрасно. Лишь полная луна голубым сиянием освещала дорогу.

Через полчаса утомительного пути Магдалена вышла на просеку, в конце которой стояла маленькая хижина. Она увидела, что в единственном окне домика горит тусклый свет. Девушка облегченно выдохнула и, собрав последние силы, побежала к хижине, моля об одном: чтобы оттуда можно было позвонить Каролине. И Эрику тоже, он наверняка очень волнуется.

Это был маленький домик из темно-красного кирпича с белой входной дверью, рядом с которой висела бронзовая колотушка в форме головы козла. Девушке показалось, что козел своими зеленоватыми глазами враждебно смотрит на нее, но, несмотря на жуткий вид колотушки, она подняла бронзовую голову и трижды постучала.

Через минуту послышался шорох, и дверь приоткрылась. В небольшую щель девушка увидела старушку лет семидесяти, одетую во все черное: застегнутую на все пуговицы льняную рубаху, юбку до пола и фартук. На голове женщины был повязан черный платок.

– Кому это не сидится в такую погоду дома? – голос старушки был хриплый, но тем не менее приветливый.

– Ради бога, извините за беспокойство. Меня зовут Магдалена Лессер. Можно просто Лена. Моя машина сломалась на дороге, я уж думала, тут никого не встречу. Я так рада, что вы открыли! Мне нужно срочно позвонить – семья, должно быть, уже с ума сходит от беспокойства.

– Входите скорее, бедное дитя. Конечно, вы можете позвонить, – старушка открыла дверь ровно настолько, чтобы Магдалена смогла протиснуться. – Благодарите бога, что он привел вас к нам в такой жуткий холод!

Комната была довольно скромно обставлена и не прибрана. Но Лену смутило другое – в доме было ужасно холодно! Ей стало любопытно, как бабушка, которая представилась как Мэри Стоппард, в своей тонкой хлопковой блузе переносит такую низкую температуру.

– Телефон в коридоре, – прервала мысли Лены старушка.

– Как это мило с вашей стороны, что разрешили мне воспользоваться телефоном, – вновь поблагодарила девушка хозяйку. – Вы даже не представляете себе, каково это – оказаться в незнакомом районе, где ни души.

Магдалена повернулась, но старушки уже не было – она беззвучно исчезла, хотя секунду назад – можно было поклясться – стояла здесь!

«Тем лучше, – подумала девушка. – Хоть спокойно поговорю с сестрой».

Она взяла трубку, но не услышала гудка. Она нажимала рычаги и кнопки, трясла трубку – ничего не помогало: соединения не было.

– О, нет! – опустила руки Лена. – Стоило мне найти телефон среди этой снежной пустыни, так и он отказывается работать!

Она сняла трубку еще раз – нет гудков.

– Какие-то проблемы, доченька? – старуха вновь выросла, словно из ниоткуда, у Магдалены за спиной.

– Телефон не работает, миссис Стоппард.

– Ах, боже ты мой! – запричитала хозяйка. – Это, видимо, из-за погоды. Помню, лет шесть назад была такая метель, что упали телеграфные столбы. Мы долго сидели без связи! Сейчас, наверно, то же самое.

Она взяла телефонную трубку из рук Лены и прислонила к своему уху, будто не поверила словам гостьи. Убедившись, что телефон молчит, она водрузила трубку на аппарат.

– Что же мне делать? – сказала девушка. – Мои родные сходят с ума. Вы не знаете, где я смогу найти телефон?

– Дитя мое, наш дом единственный в округе. Благодари бога, что он вывел тебя сюда. До ближайшего телефона по меньшей мере километров пятьдесят.

Старушка заметила разочарование в глазах девушки и поспешила ее успокоить:

– Пойдем на кухню, я приготовлю чашку горячего чая. Согреешься. А потом, кто знает, может, провода починят…

Миссис Стоппард проводила Магдалену на кухню – такую же холодную, как и весь дом. Посередине стоял грубо сколоченный из сосновых досок стол и четыре стула.

– Ты садись, садись, – сказала хозяйка, – чайку попьешь.

Девушка аккуратно села, стараясь не касаться руками стола. Он был таким грязным, будто его не вытирали несколько месяцев. Хлебные крошки, засохшие остатки еды были и на полу. Мусор и грязь были везде, словно жильцы этого дома не знали, что такое помойное ведро, и бросали объедки прямо на пол. Лена не могла понять, как нормальная, пусть и бедно одетая женщина может жить в таком свинарнике.

– Ну, вот и водичка поспела, – улыбнулась хозяйка и стала наливать кипяток.

Чашка уже была полная, а старуха все лила и лила, крутой кипяток переливался через край и тек по рукам женщины.

Испугавшись, Магдалена кинулась ей на помощь, но та была невозмутима, будто ее руки ничего не чувствовали. Удивленная и шокированная, Лена села на место, не в состоянии вымолвить ни слова.

– Выпей, и станет легче, – хозяйка пододвинула гостье грязную, с черным налетом, давно не мытую чашку. – Какая ты бледная! Не заболела ли?

– Нет-нет, все в порядке, – поспешила заверить ее Лена, все еще пребывавшая в состоянии шока. – Я все думаю, как бы мне позвонить сестре. Она ведь совершенно не знает, где я и что со мной.

Она сжала чашку обеими руками, чтобы согреться. Отпить из грязной посуды не решилась.

– Можно я еще раз попробую позвонить? – спросила она и, не дожидаясь ответа, встала из-за стола. Находиться в грязной, плохо пахнущей кухне она больше не могла – ее начинало тошнить.

– Конечно, звони, – ответила миссис Стоппард. – А как же чай? Не понравился?

Лена сделала вид, что не расслышала вопроса и вышла в коридор. Телефонная трубка по-прежнему молчала. Девушка стукнула кулаком по стене от беспомощности.

– Ну как, моя девочка? Получилось? – хозяйка вновь внезапно и бесшумно появилась за спиной Лены.

Та вздрогнула от неожиданности и обернулась. Старуха смотрела на девушку хитро и издевательски улыбалась, будто знала заранее, что позвонить ей сегодня не удастся.

Магдалена попятилась – ей было не по себе: во взгляде старухи было что-то странное, нечеловеческое, но что конкретно – девушка не могла объяснить.

– Вы знаете, я, наверное, пойду, – нерешительно сказала она. – Может быть, где-то удастся найти телефон, или кто-то встретится на дороге.

Она схватила сумочку и перчатки и уже хотела пройти мимо хозяйки, но та преградила ей путь.

– В такую погоду? Плохая идея, дитя мое.

Лена изумленно посмотрела на женщину.

– Ты останешься здесь на ночь, – тоном, не требующим возражений, сказала хозяйка. – А утром позвонишь своим родным.

– Но…

– Никаких но. Ты останешься здесь. Наверху есть свободная комната.

Девушка выглянула в окошко рядом с входной дверью – снег валил большими хлопьями, ничего не было видно. Лена подумала, что действительно очень устала, выходить на холод не хотелось, и, несмотря на то, что тон старухи показался ей навязчивым и наглым, она кивнула:

– Возможно, вы правы. Извините, что причиняю вам столько хлопот.

– Пойдем, покажу тебе комнату, – старуха повернулась и повела Лену по скрипучим ступенькам шаткой лестницы наверх.

Девушка шла, зажав нос и стараясь не дышать. Запах на лестнице был просто чудовищный: так воняют бездомные бродяги, которым негде помыться, только здесь этот запах был в сто крат сильнее.

Миссис Стоппард остановилась у деревянной двери, с которой кое-где облупилась старая краска. Старуха достала из кармана ключ и отперла дверь.

– Скромненько, но переночевать сойдет, – сказала она, впуская Магдалену внутрь.

Комната была крошечной, скромно обставленной, с маленьким решетчатым окошком. «Тюремная камера, – первым делом подумала Лена, когда огляделась. – Только в тюрьме, пожалуй, чище будет».

По одной стене проходила печная труба, тепла которой хватало, чтобы обогреть маленькую келью, так что здесь было гораздо теплее, чем в остальном доме. Это для Магдалены было плюсом, перевешивающим все минусы.

– Туалет и раковина внизу, – объяснила хозяйка. – Вам принести что-нибудь поесть?

– Нет-нет, спасибо. Я спущусь сейчас вымыть руки и привести себя в порядок.

– Как угодно.

Миссис Стоппард вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Однако странное дело – ни ее шагов, ни скрипа старой лестницы Магдалена не услышала.

Когда девушка спустилась вниз, хозяйка хлопотала на кухне. Она резала какие-то травы, на плите дымилась кастрюля с бульоном. Здесь пахло гораздо лучше, чем наверху. Миссис Стоппард протянула Магдалене кусок черствого хлеба, но девушка была рада и ему, поскольку сильно проголодалась. Чашка бульона тоже оказалась кстати: еда не столько насытила девушку, сколько согрела.

– Ваши травы так вкусно пахнут! И бульон тоже очень хорош и необычен, – поблагодарила Магдалена хозяйку. – Что вы в него добавили? Какие-то приправы?

Старуха обернулась, и глаза ее загадочно сверкнули.

Девушка почувствовала себя неуютно от этого взгляда, живительное тепло бульона тут же улетучилось, Магдалена стала вновь замерзать.

– Травы… – медленно промолвила старуха. – Травы, Магдалена, это моя жизнь. Я всю свою жизнь собираю травы и использую их по назначению. Я могу с помощью трав исцелить или ослабить боль, а могу и наоборот! – хозяйка прищурилась. – Когда как. Все зависит от того, что человек хочет. Или точнее, от того, чего я хочу!

Она засмеялась, и от этого смеха Магдалена вздрогнула. Неужели это ведьма? И тут же ответила себе: какой вздор! Ну какие ведьмы в двадцатом веке, когда по дорогам ездят машины, по небу летят самолеты. У нее всего лишь сломался автомобиль, и она случайно встретила эту обычную, хотя и немного чудаковатую старушку.

– Это так интересно, – сказала Магдалена и не смогла подавить зевоту. – Ой, извините, пожалуйста! Я просто так устала, что, пожалуй, прилягу, пока не свалилась со стула.

– Доброй ночи, доченька, – ответила старуха. – Спи спокойно и помни, что завтра все будет иначе…

Магдалена поднялась в свою комнату и, не раздеваясь, легла на кровать. Не было сил даже снять куртку. Она заснула в ту же секунду, как только голова коснулась подушки.

Посреди ночи она проснулась от громкого звука – кто-то со всей силы хлопнул дверью. Затем послышались тяжелые шаги, будто по дому расхаживала рота солдат. Потом она услышала голоса – один принадлежал миссис Стоппард, другой голос явно был мужским.

И тут до Магдалены дошло: хозяйка накануне все время говорила «наш дом», «мы» – девушка раньше на это не обратила внимания, но теперь стало ясно: Мэри Стоппард, очевидно, не одна жила в доме. Может быть, пришел ее муж, или сын.

Она посмотрела на часы. Половина четвертого. Не самое подходящее время, чтобы так шуметь! Девушка встала с кровати, подошла к двери и прислушалась в надежде понять, о чем говорят хозяева дома. Но, видимо, они закрыли дверь в кухню: невозможно было разобрать ни слова.

Утром Лена чувствовала себя плохо: руки затекли, все тело ломило из-за того, что она спала на жесткой кровати в неудобной позе – свернувшись калачиком. Холод собачий! Она дотронулась до стены, где проходила печная труба – ледяная! Девушка встала, накинула дубленку и выглянула в крошечное окно. Снег прекратился.

Ну слава богу! Она улыбнулась, подумав, что сегодня уж никто и ничто не помешает ей добраться до коттеджа сестры, где она будет сидеть в теплой комнате, у камина и пить горячий пунш.

Магдалена вышла из комнаты и вновь услышала голоса снизу, но на этот раз не так четко, как ночью. Судя по всему, хозяева говорили шепотом, боясь разбудить свою гостью. Нужно было умыться, и Лена попробовала тихонечко спуститься, но эта затея потерпела крах: лестница зловеще заскрипела! Голоса на кухне смолкли. Девушка решила больше не таиться, спокойно спустилась и, постучав, открыла кухонную дверь.

– Доброе утро, моя дорогая! – хозяйка в этот момент ставила кастрюлю на плиту. – Как спалось? Хорошо? Умывайтесь, а я вскипячу чай.

Магдалена было, подумала: где же мужчина, голос которого она слышала? И в эту же секунду она увидела его, прислонившегося к шкафу в дальнем углу. Девушка даже вскрикнула от испуга: мужчина напротив нее был ужасен. Впрочем, она не могла назвать мужчиной это огромное существо под два метра ростом – грубое, мычащее, похожее на неандертальца! Всю его страшную морду пересекал отвратительный шрам.

Магдалена поспешила перевести взгляд со шрама и посмотрела прямо в его глаза, темные, словно маленькие угольки. Его взгляд был каким-то тусклым, но вместе с тем он проникал глубоко и был пронзительным. Магдалене казалось, что он видит ее насквозь.

Лицо «неандертальца» было обрамлено каштановыми вьющимися волосами, сальными и сильно спутанными, по всей видимости, не знавшими расчески уже много лет.

«Не хотела бы я встретить такого на улице в темной подворотне», – подумала девушка.

– Ой, вы же не знакомы, – всплеснула руками старуха. – Это мой сын Ричард. А это, – продолжила она, повернувшись к мужчине, – это та молодая дама, о которой я тебе рассказала, Магдалена… Лессер, кажется?

– Доброе утро, мадам, – сказал Ричард и улыбнулся, обнажив свой гнилой и наполовину беззубый рот.

Он по-прежнему, не стесняясь, таращился на Лену и буквально пожирал девушку глазами. Лена чувствовала себя неловко. Она села на краешек стула, стараясь не смотреть в сторону великана.

– Сынок, ну что же ты стоишь в углу, присаживайся поближе к нашей гостье, – сказала старуха. – Да и ты, доченька, не стесняйся, – обратилась она к Лене. – Ричард составит тебе компанию. С меня-то, старой, что взять? Вы-то молодежь, вам есть о чем поболтать!

Магдалена отодвинула стул как можно дальше от стола в надежде, что вонь, исходящая от Ричарда, будет не такой сильной. «Чем раньше я уйду из этого дома, тем лучше!» – подумала она, а вслух сказала:

– Можно я попробую позвонить? Может быть, уже починили связь?

– Ну конечно, дитя мое. Ты знаешь, где телефон.

С нескрываемой радостью Лена выбежала в коридор, где наконец-то смогла нормально дышать. Она закрыла глаза, скрестила пальцы, собралась с духом и сняла телефонную трубку.

Тишина. Телефон не издавал ни звука. Лена прислонилась к кирпичной стене и посмотрела в окно. Снег, валивший всю ночь, превратил местность в один огромный сугроб – пешком дойти до машины было нереально.

Девушка нагнулась, чтобы поднять заколку-невидимку, которую она до этого нервно теребила в руке, и увидела, что телефонный провод под столиком был аккуратно перерезан. Неудивительно, что аппарат молчит!

Магдалена аж покраснела и затряслась от возмущения, которое тут же сменил страх. Либо старуха сама ничего не знала про телефонный провод, либо дурачила ее! Но какова причина? Или она действительно ненормальная?

Внезапно она почувствовала на плече чью-то руку. Она повернулась и застыла в ужасе.

– У вас красивые волосы. Как золото, – Ричард провел своей волосатой ручищей по волосам девушки.

Та от испуга, страшного запаха и вида гнилых зубов великана чуть не потеряла сознание. Она взвизгнула:

– Не трогайте меня!

– Оставь ее в покое пока что, Ричард, – раздался с кухни голос старухи. – Я все сделаю, вот увидишь. Терпение, мальчик мой. Ты же знаешь, сейчас плохое время для меня…

– Да, мама… Но какие у нее волосы! Какие красивые! – мужчина снова потянул руку, чтобы дотронуться до девушки, но осекся, стыдливо спрятал взгляд в пол и убрал руку за спину.

Магдалена наблюдала всю эту сцену и не могла вымолвить ни слова, лишь крепче сжимала свою сумочку.

Опомнившись, она попыталась пройти мимо урода к двери.

– Я пойду… С-снег уже к-кончился, на улице г-гораздо лучше, – придать голосу оптимизма у нее явно не получилось.

– Вы ошибаетесь, моя дорогая, – хозяйка произнесла эту фразу тоном, не терпящим возражений. – Здесь гораздо лучше, чем на улице. И кто знает, какие чудовища могут встретиться на вашем пути… А у нас уютно, тепло, мы сделаем все, чтобы вам было хорошо, правда, Ричард? Ты же согласен с мамой?

Ричард смерил девушку взглядом и вызывающе облизал языком свои губы.

Это было отвратительно! И еще это было страшно. Магдалена вжалась в стену узкого коридора и спиной ощутила весь холод этих сырых каменных стен. На ее лбу выступил холодный пот. Девушке стало страшно.

– Никуда ты не пойдешь, – твердо сказала старуха. – У меня есть идея получше. Ричард возьмет номер телефона твоей сестры, пойдет и позвонит ей. Он знает эту местность, как свои пять пальцев. Он знает, как добраться до ближайшего телефона. Да и снег ему нипочем, а ты замерзнешь.

Хозяйка взяла своими скрюченными цепкими пальцами Магдалену за плечо и аккуратно, но настойчиво подтолкнула ее в сторону кухни. Девушка попыталась вырваться из рук старухи, но та держала ее крепко.

– Да что вы вцепились в меня? – возмутилась она. – Вы не можете меня оставить здесь против моей воли!

Старуха ухмыльнулась. Похоже, именно это они с сыном и задумали – оставить ее у себя, даже если придется запереть на ключ или связать. Но зачем?

– Ричард, сынок, – сказала старуха. – Иди и позвони сестре мисс Лессер. Ты ведь обязательно позвонишь, скажи мамочке, сынок?

– Да, мама, я обязательно позвоню! Ну как я могу не позвонить, – с довольной улыбкой ответил великан и вышел на улицу, топая своими огромными сапожищами.

– Послушай, милая моя, – хозяйка старалась говорить как можно ласковее, хотя по-прежнему держала девушку мертвой хваткой. – Мы позаботимся о тебе. Я и мой сынок. Ты будешь чувствовать себя королевой, мы выполним все твои желания! Ну и конечно, позвоним твоей сестре. Ричард обещал, ты же видела!

– Но… Но я даже не дала ее номер! Как же он позвонит?!

– Ах, номер… – замялась старуха. – Э-э, это не обязательно. Я дала ему телефон. Я…

– А откуда вы знаете номер? – возмутилась Лена.

– О-о-о, милая моя! Я знаю очень многое… Я вижу людей насквозь!

Старуха захохотала и толкнула Лену на стул, сама села напротив и подвинулась как можно ближе.

– Да вы сумасшедшая! И ваш сын! Вы психопаты! Пустите меня! – Лена попыталась вырваться, но старуха так крепко держала ее, что девушка не смогла даже приподняться.

И откуда столько сил у такой с виду невинной старушки? Магдалену будто пригвоздили к стулу, она не могла встать и чувствовала себя так, будто попала в какой-то страшный фильм.

– Сидеть! – рявкнула старуха.

– Вы делаете мне больно! – в отчаянии заплакала Магдалена. – Вы не имеете права! Пустите меня…

– Ну-ну, моя дорогая, – увидев ее слезы, гораздо мягче произнесла мисс Стоппард. – У нас вы не будете ни в чем нуждаться. Мы будем выполнять все ваши желания, вы получите по-настоящему королевский уход. Я обещаю, наш дом будет для вас самым лучшим местом на свете!

Одной рукой старуха все так же цепко держала Магдалену, а другой рукой гладила девушку по золотистым волосам.

Голова Лены затуманилась, ей тут же захотелось спать.

– Уберите руки, – помотала головой девушка.

– Вы не будете ни в чем нуждаться, – невозмутимо продолжила хозяйка. – Но попытаетесь бежать – мы запрем вас в подвале. От нас не сбежать.

По ее глазам Лена поняла, что старуха не шутит, и бессильно опустила голову.

– С первого взгляда я поняла, что ты – идеальный вариант для моего Ричарда. Лучшей избранницы своему сыну я и желать не могла! Я уже отчаялась найти ему пару, а тут появилась ты…

Магдалена проснулась от холода. Она механически потянулась за одеялом, но нащупала лишь свою дубленку. Девушка вскочила. Ветер врывался в открытое окно, почти срывая с петель хлипкие ставни. От сквозняка хлопала, надрывно скрипя, дверь. Только сейчас она поняла, что находится в той же комнате, что и прошлой ночью. Однако она не помнила, как легла вчера вечером.

Лоб был в холодном поту, но голова горела – похоже, морозная прогулка и время, проведенное в холодной хижине, не прошли бесследно. Или старуха ей что-то подмешала в чай?

Только сейчас она заметила, что лежит не на грязной и ветхой кровати, а на голом полу. Она посмотрела наверх и поняла, почему в комнате было нестерпимо холодно: на потолке зияла огромная дыра, через которую видно было небо, и огромная деревянная балка угрожающе свешивалась сверху прямо над ней – вот-вот упадет.

Испуганная девушка вскочила и отошла от того места, куда рано или поздно упадет балка, оглянулась по сторонам и увидела, что дом, где вчера вечером произошла жуткая сцена с участием миссис Стоппард и ее сына, превратился в руины. Стены разрушены, окна выбиты, двери сорваны с петель, и по всему дому гулял промозглый ветер, пробиравший холодом до костей.

Но что случилось? Магдалена помнила, что старуха не выпускала ее из дома и угрожала ей, но на этом воспоминания заканчивались. Ни того, как она очутилась в комнате, ни тем более того, что произошло позже, девушка не помнила.

«Может, эти двое еще в доме? – подумала она. – Тогда нужно ходить тихо и попытаться незаметно сбежать!» Она медленно пошла к лестнице и, облокотившись на перила, осторожно посмотрела вниз. Ветхие доски заскрипели, пошатнулись, и перила с жутким грохотом полетели вниз.

Магдалена чудом удержалась на втором этаже. Она затаила дыхание и прислушалась: на грохот никто не отозвался, по всей видимости, в доме, кроме нее, никого не было.

Ее не покидало ощущение, что руины возникли не вчера. Дом горел, причем очень сильно: потолки и стены почернели от копоти, некоторые балки были повреждены огнем. Но пожар случился давно: во всяком случае, запах гари с тех пор уже успел выветриться, а на обгоревших досках уже скопилась изрядная масса пыли и грязи.

Магдалена стояла посреди разрушенного дома и не понимала: то ли ей это все приснилось, то ли она все проспала. В доме не было ни души. Такое ощущение, что здесь уже очень давно не ступала нога человека.

Входная дверь оказалась завалена досками. Лена вылезла на улицу через разбитое окно. Отряхнулась и облегченно вздохнула: свобода!

Однако радоваться было рано: снег хоть и не шел, но было морозно, она понимала, что долгий путь пешком она не выдержит. Вдобавок она не знала, в какую сторону идти, где искать помощь и вообще – встретится ли ей кто-нибудь…

Стоять было холодно: ноги и руки моментально замерзли, поэтому девушка решила пойти прямо, куда глаза глядят, в надежде, что каким-то чудом она встретит живую душу в этом жутком месте.

Больше часа шла она по лесу, утопая по колено в снегу, но ни дороги, ни даже маленькой тропы, где был бы хоть один человеческий след, она не встретила.

Без сил она села на поваленное дерево и заплакала. Вдруг сквозь слезы она услышала звон. Девушка затаила дыхание и прислушалась – не показалось ли? С минуту стояла тишина, а потом вновь раздался еле слышный звон.

Сердце в ее груди подпрыгнуло, откуда-то появились силы, и Лена побежала, не разбирая дороги, на звуки, которые становились все отчетливее. И вот на окраине леса она увидела кладбище, а за ним – маленькую деревянную церквушку. Из последних сил она доползла до входа, постучала в дверь и села на крыльцо, прислонившись к стене.

Через полминуты дверь открылась, и вышел священник, на вид лет пятидесяти.

– Добрый день, мисс, что привело вас ко мне? – с улыбкой обратился он к девушке, но его тон тут же переменился. – О боже, что с вами? Входите скорее внутрь!

Изможденная и замерзшая, Магдалена не в силах была самостоятельно подняться, и пастору пришлось ей помогать. Он втащил девушку в церковь и положил на скамейку, укрыв сверху пледом. Через пару минут, когда губы немного оттаяли, Лена благодарно улыбнулась:

– Я… я не знаю даже, как рассказать, что произошло… Вы, наверное, не поверите… Это все так ужасно, – вымолвила она и не смогла сдержать слезы.

Пастор заботливо взял ее за руку, чтобы успокоить, и терпеливо, с пониманием ждал, пока девушка перестанет плакать. Затем он принес из ризницы чашку горячего чая.

– Вот, согрейтесь, – протянул он кружку Лене. – Когда вам будет лучше, расскажете мне, что у вас на душе. Если захотите, конечно.

Пастор Табб слушал рассказ Магдалены и качал головой.

– Все, что вы мне поведали, – сказал он мягко, – похоже на сказку или легенду о призраках. Дело в том, что мне хорошо знакомы развалины этого дома. Много лет назад там жила семья Стоппард. Вот только вся эта семья теперь лежит здесь, на кладбище перед моей церковью. Немного в стороне ото всех, потому что они были богохульниками и язычниками, но Бог нас учит, что все, даже самые злостные грешники, должны иметь возможность ступить на путь истинный, пусть даже и после смерти.

Пастор говорил медленно, обдумывая каждое слово. Потом, немного помолчав, добавил:

– Вы говорите, что никогда не были в наших краях раньше и никогда не слышали эту историю. Но, понимаете, не сходится. В ваших словах кое-что не сходится.

– Я не лгу вам, отец Табб! – воскликнула Лена. – И не знаю, о какой истории вы говорите и что там не сходится. Я сама запуталась во всем этом и постоянно спрашиваю себя – не галлюцинации ли это? Но раньше я ничем подобным не страдала!

Девушке было уже гораздо лучше, потому что пастор приготовил ей помимо чая два бутерброда с ветчиной, которые она съела с большим аппетитом.

– Я не говорил, что вы лжете. Просто это очень странно, больше пяти лет прошло с тех пор, когда… Рассказать вам эту печальную историю?

Магдалена кивнула.

– Стоппарды все время жили в лесу, как и их предки. Старый Генри был дровосеком, потихоньку браконьерничал. О Мэри, жене его, ходила молва, что она знахарка. Люди, которым не помогла медицина, часто обращались к ней. Уж что она делала со своими травами – одному богу известно, но помогла она многим.

Когда Мэри исполнилось сорок, у них появился сын. Ричард был проблемным ребенком, особенно для отца. Вскоре выяснилось, что Ричард умственно отсталый, и поэтому он находился постоянно с матерью – та в нем души не чаяла. А Генри, когда напивался (а выпивал он часто!), бил жену и сына, как бешеный. Так что с малых лет Ричард был свидетелем частых ссор родителей. Неудивительно, что он всегда принимал сторону матери.

Однажды Генри пришел в стельку пьяный и, как обычно, полез с кулаками на Мэри. Но сын заслонил ему дорогу. Тогда отец схватил кочергу и замахнулся, чтобы ударить Ричарда по голове, – тот чудом сумел увернуться, кочерга лишь чиркнула по его лицу, оставив глубокий шрам. Ричард прыгнул на отца, выхватил кочергу и размозжил ему голову. На суде его признали невменяемым и посчитали, что это была необходимая самооборона, к тому же Ричард был несовершеннолетним. Он остался на свободе.

С тех пор Мэри с сыном жили уединенно и замкнуто в своем лесном домике, ни с кем не общались. Единственное, что известно об их смерти, это то, что в доме был взрыв – в подвале разорвался самогонный аппарат, которым, по всей видимости, пользовался Ричард после смерти отца. В общем, когда приехали пожарные и потушили дом, оказалось, что оба – и мать, и сын – сгорели.

– Но кто же тогда встретил меня в этом странном доме? Я ведь не выдумала все это? – в глазах Магдалены вновь появились слезы, теперь уже от отчаяния: если этот милый пастор ей не верит, что же тогда скажут Каролина и Эрик, когда она расскажет им эту историю…

– Ой, я совсем забыла позвонить сестре. Она сходит с ума от беспокойства, да и полиция, наверняка меня уже ищет. У вас есть телефон? Это очень срочно!

– Ну конечно, вы можете отсюда позвонить, – кивнул священник.

Телефон, слава богу, работал. Магдалена поговорила с сестрой, после чего пастор вызвал такси и налил ей еще одну чашку чая. Девушка разволновалась и выглядела бледной и смертельно уставшей после общения с Каролиной, которая чуть не плакала в трубку.

– Воспринимайте это всего лишь как плохой сон, – посоветовал пастор Табб. – Возможно, ваши нервы сдали, вот и привиделось всякое… Вот увидите, завтра, после того как выспитесь и отдохнете в кругу семьи, вы все будете воспринимать иначе.

– Вы считаете, что я все придумала, – пробормотала Магдалена. – Но это не так! Я не сошла с ума! Впрочем… неважно.

Девушка поняла, что бессмысленно продолжать беседу с пастором о Стоппардах и вчерашней ночи. Она поблагодарила его за то, что он спас ей жизнь, чудом появившись в заснеженном глухом лесу.

– Это не я, это Господь привел вас ко мне, мисс Лессер. Бог заслуживает большей благодарности, нежели я.

Снаружи послышался шорох шин – должно быть, приехало такси. Но кое-что Магдалене не давало покоя.

– Вы сказали, что Стоппарды похоронены здесь. Можно взглянуть на их могилу? – Лена не могла поверить, что люди, которые едва не погубили ее вчера, были мертвы и лежали в могиле.

– Конечно. Только наденьте дубленку. Их могилы – на противоположном конце кладбища, а на улице не жарко.

Отец Табб повел девушку по тропинке, слева и справа от которой были фамильные усыпальницы и могилы умерших жителей здешних деревушек. Немного в стороне, за забором, она увидела три холмика, у которых стояли скромные деревянные кресты.

– Вот их последнее пристанище, – сказал пастор. – Видите дату смерти? Прошло больше пяти лет, с тех пор как эти бедные и несчастные люди покинули этот свет. Господь, упокой их души.

Пастор сложил ладони, склонил голову и стал молиться. Магдалена смотрела растерянно на могилы: она никак не могла взять в толк – может, это был странный сон, или она и вправду сходит с ума?

Поездка, по словам водителя, будет недолгой – около часа. Магдалена откинулась на заднем сиденье машины и попыталась расслабиться. Однако вскоре за крутым поворотом водитель резко затормозил, чуть не врезавшись в бревно, которое лежало поперек дороги.

– Только что ничего не было, – проворчал он. – Подождите здесь, я уберу.

Он вышел из машины и попытался сдвинуть бревно. В ту же секунду из-за куста вынырнул огромный силуэт, в два прыжка настиг склонившегося мужчину и со всей силы ударил его кулаком по голове. Шофер замертво рухнул на дорогу.

Магдалена закричала от ужаса, но больше ничего сделать не смогла – кто-то схватил ее сзади и плотно зажал рот и нос мокрой тряпкой. Перед глазами все поплыло, веки отяжелели и девушка отключилась. Кто-то вытащил ее из машины и перекинул через плечо – это последнее, что она помнила.

Лена открыла глаза. Жуткая головная боль и стук в висках напомнили ей о произошедшем на трассе. Она приподняла голову и огляделась.

– Эрик! Это ты? О, моя голова… Что случилось?

Эрик сидел на краешке кровати в гостевой комнате коттеджа Каролины. Он крепко держал руку девушки, а другой рукой нежно гладил ее волосы:

– Странная история, Лена. Ты чудом спаслась. Благодаря мужественному таксисту.

Девушка в нетерпении поднялась с кровати: она совсем ничего не помнила, поэтому ждала подробностей:

– Но как я здесь оказалась? Рассказывай! Я помню, что водителя ударили, или мне это привиделось? Я схожу с ума?

– Нет-нет, ни в коем случае, – замотал головой парень. – Все так и было. У мистера Максвелла – так зовут твоего таксиста – оказалась крепкая черепушка. Он упал и даже потерял концентрацию на какое-то время, но довольно быстро очухался. Увидел, как двое – этот мужик и какая-то бабка – тащат тебя в лес. Максвелл старой закалки – всегда возит с собой оружие, он достал пистолет и пальнул пару раз выше их голов. Те испугались, тебя бросили и убежали.

– Как ты сказал? Мужик и какая-то бабка? – Магдалена стала кое-что понимать. – Таксист не разглядел, как они выглядели?

– Не очень хорошо разглядел. Он сказал, что мужик огромный, как лесное чудовище, и неуклюжий. А бабка – совершенно обычная старуха, в обычной старческой одежде, на голове – платок. Больше он ничего не рассказал. Он сейчас в больнице – довольно сильно ранен.

Магдалена не верила своим ушам. Судя по описанию, это были Мэри и Ричард Стоппард.

После ужина Эрик, Каролина и ее муж Эдвард сидели у камина и слушали подробный рассказ Магдалены.

На их лицах она видела испуг, удивление и даже недоверие.

– В это невозможно поверить, Лена! Самое странное – это то, что ты проснулась в разрушенном доме, хотя накануне, как ты говоришь, он был цел и невредим. Ты уверена, что здорова? То есть…

– Хочешь сказать, что я сошла с ума, Эрик? Ты даже не представляешь, сколько раз я сама себя спрашивала: не помешалась ли я? Может быть, этот дом, эти люди – всего лишь плод моей фантазии? Но я их видела так же хорошо, как тебя!

Спать Лена отправилась рано. Мужчины и Каролина остались в гостиной играть в бридж.

Посреди ночи девушка проснулась. Эрика не было: должно быть, еще играют. С той жуткой ночи в доме Стоппардов Магдалена спала очень чутко и вздрагивала буквально от каждого шороха.

Вот и сейчас – какой-то тихий звук доносился снаружи. Девушка затаила дыхание и прислушалась. Прошла минута, другая. Шорох прекратился. Но не успела она укрыться одеялом, как вновь услышала звук, уже гораздо ближе – будто кто-то скребется в дверь или по стене.

«Должно быть, кошка», – подумала девушка и тут же вспомнила, что видела на крыше соседского дома двух кошек. Она тихонько отодвинула одеяло, надела халат и подкралась к окну. Отодвинув штору, Магдалена закричала от ужаса: прямо перед ней, по ту сторону стекла сально улыбалась безобразная рожа Ричарда Стоппарда!

– Магдалена! Что случилось? – в комнату вбежал Эрик. – Ты белая как мел!

– Там… Т-там, за окном, – показывала девушка пальцем. – Он там… – в горле словно застрял комок, она зарыдала. – Почему он не оставит меня в п-покое…

Эрик взял ее на руки и положил обратно в постель:

– Ну-ну, успокойся. Всего лишь кошмар.

– Он… Он же еще там, Эрик! – закричала Лена. – За окном! Я никогда не забуду его ужасное лицо.

– Но здесь никого нет! – парень подошел к окну, одернул шторы и, открыв ставни, выглянул на улицу. – Никаких следов, никакой лестницы. Как же он без лестницы-то заглянет на второй этаж?

Он закрыл окошко и повернулся к всхлипывающей Магдалене:

– Лена, дорогая. Тебе всего лишь приснился кошмар.

– Может, он спрятался и ждет, когда я снова усну? Эрик, мне так страшно!

Эрик предложил Лене поехать в Лондон за рождественскими покупками. Девушка тут же согласилась, решив, что это прекрасная возможность отвлечься и хоть один денек не думать о Стоппардах. Сразу после завтрака они сели в машину Каролины и поехали в столицу.

Шопинг удался на славу! Рождественский Лондон оказался безумным, суматошным, но притягательным: в магазинах было полно народу, и Лена чувствовала себя в безопасности.

– Наш Гамбург по сравнению с Лондоном – просто деревня! – восторженно говорила она Эрику.

Обилие спецпредложений и скидок ее впечатлило, у девушки впервые за последние дни появился живой блеск в глазах.

– Все, перерыв, – Эрик поставил пакеты на тротуар, когда они вышли из очередного универмага. – Я сейчас, кажется, съем быка. Ты не проголодалась?

Только сейчас Лена поняла, что они с утра ничего не ели. Они очень хорошо посидели в уютном ресторанчике, девушка съела салат, второе и чудесный десерт. Жизнь удалась!

Когда Эрик вышел в туалет, ее руки легонько коснулся официант:

– Простите, вы мисс Лессер?

Не ожидавшая вопроса, Магдалена застыла в изумлении:

– Да, но…

– Вас к телефону. Какая-то дама. Она не представилась, к сожалению.

– Но… Это невозможно. Ведь никто не знает, что мы здесь… – бормотала она, покорно следуя за официантом.

Тот поставил на стойку телефон и протянул ей трубку.

– Голубка моя, ты узнаешь меня, правда ведь? – услышала Магдалена в трубке знакомый голос и побледнела.

Конечно, она узнала этот голос. Она узнала бы его из тысячи. Это была Мэри Стоппард.

Чтобы не упасть в обморок, девушка облокотилась на стойку. В глазах потемнело, голова закружилась.

– Но откуда вы… – закончить фразу Магдалена не смогла: на том конце провода раздался жуткий, резкий и какой-то визжащий смех.

Перед тем как повесить трубку, девушка успела услышать ответ:

– Ты еще много чему удивишься, моя голубка!

– Нет! Нет! Нет! – закричала она в телефон. – Оставьте меня в покое!

По всему ресторанчику пролетело эхо ее крика.

Подбежал Эрик и отшатнулся, увидев ее белое как мел лицо:

– О боже, что случилось? Почему ты здесь стоишь? И почему ты так кричала?

– Она мне звонила, Эрик. Только что. Сюда. Это невозможно! Как она узнала, что мы зайдем пообедать именно сюда? – в отчаянии Магдалена заплакала. – Она не оставит меня в покое. Я хочу домой. Немедленно.

– Подожди, – парень притянул ее к себе. – Давай пообщаемся с официантом. Может, он скажет нам больше. Может, она все-таки назвала себя или что-то сказала. Это тот же человек, что обслуживал наш столик?

– Нет, другой. Но я его сразу узнаю.

Девушка вытерла слезы, подошла к стойке и обратилась к официанту:

– Извините, ваш коллега только что пригласил меня к телефону. Такой высокий брюнет. Можете его позвать, мне нужно его кое о чем спросить?

– Простите, мисс, – ответил официант. – Но брюнет среди работников ресторана только один, и это я. Есть еще блондин, а все остальные – девчонки. Вы что-то путаете.

Магдалена почувствовала, как земля уходит из-под ног. Ей стало дурно, и она упала без чувств на кафельный пол ресторана.

Лена дремала, пока Эрик вел машину. Благополучно миновав рождественские пробки Лондона, они выехали на сельскую дорогу, ведущую к Белхэму – деревне, где жили Каролина и Эдвард. Здесь машин было заметно меньше, так что парень спокойно разглядывал пейзаж.

Он не заметил препятствие на пути и начал тормозить в самый последний момент. Было слишком поздно: автомобиль мчался на большой скорости, дорога была скользкой и, несмотря на то, что Эрик со всей силой нажал на педаль тормоза, остановить машину ему не удалось. Автомобиль врезался в грузовик, который стоял ровно посередине дороги.

Магдалена проснулась от холода. Она попыталась пошевелить ногой. Не получилось. Нога будто налилась свинцом. Руки тоже не двигались. Постепенно до нее дошло: она лежала на кровати, а ее руки и ноги были крепко стянуты ремнями. Настолько туго, что с каждым движением ремни больно впивались ей в кожу. Острая боль пронзала все тело.

Тут ее осенило: это же сон! Всего лишь кошмар, сейчас она проснется и снова окажется в объятьях Эрика! Ущипнуть себя она не могла, поскольку была крепко связана. Тогда она зажмурила глаза и резко широко их открыла – ничего не изменилось.

Заскрипела дверь. Она повернула голову и то, что она увидела, привело в ужас:

– Нет! Нет! Нет! Уходите, я знаю, что вы давно умерли, я знаю это точно. Нет!..

Холодная старческая рука коснулась ее губ:

– Ну-ну, голубушка моя, кто же это тут так орет? Ты думаешь, что тебя кто-нибудь слышит? Да тут нет ни одной живой души. Ни-ко-го! Ты умная девочка, и должна понимать, что нет смысла мешать планам Мэри Стоппард. Ты снова у нас, моя девочка, и мы очень рады. Особенно мой любимый Ричард.

Магдалена не могла пошевелить даже пальцами! Она в ловушке. Как зверь в капкане.

Нестерпимая боль только усиливалась. Как только Магдалена пыталась пошевелить правой ногой, боль пронзала ее, как будто бедро резали острым ножом.

Старуха заметила искаженное от страдания лицо девушки и злорадно оскалилась:

– Тебе лучше не двигаться. А ремни тебе только на пользу. У тебя сломана левая нога и сильный ушиб правой.

– Нет, пожалуйста, нет! – заплакала Магдалена.

– На правую ногу я положила компресс из трав, – невозмутимо продолжила старуха. – Это скоро поможет. А левую мы вправили и наложили шину. Радуйся, что ты этого не видела. Тебе теперь долго лежать под ремнями, а ногой лучше не двигай – это для твоей же пользы!

Она наклонилась и подложила под голень пучок соломы.

– Вообще-то ты заслуживаешь немного боли, – добавила старуха. – Ты сбежала от нас, хотя я тебе сказала, что ты нужна моему Ричарду. Ох, как же он хочет женщину! Ты бы знала, как он хочет – прямо горит весь от желания! Страдает мой бедный сынок. Я не могу ему отказать, так что ты останешься здесь. Точка.

– Нет-нет, этого не может быть, – все с меньшим энтузиазмом пыталась убедить себя Лена. – Вас не существует. Я понимаю, это всего лишь сон, кошмар… Господи, сделай так, чтобы это был сон!

Старуха громко захохотала:

– Сон! А-ха-ха! Ой, не смеши меня! Сон, говорит она. А как же ты тогда тут оказалась, дура? А? Кто бы тебе помог, если бы Мэри Стоппард не существовало? Эти никчемные людишки? Они все трусы! Они поплатятся еще за свое отношение к нашей семье!

В дверях появилась исполинская фигура Ричарда:

– Все хорошо, ма?

– Все замечательно, золотко мое! Твоей голубке уже гораздо лучше. Еще немножко больно, но это ничего, уже ничего. Подойди сюда, мальчик мой, посиди со своей птичкой, а я принесу отвар.

Ричард неуклюже подошел и навис над кроватью, на которой лежала Магдалена. Увидев урода, она инстинктивно замотала головой.

– Не подходи! Нет! – крикнула она чудовищу и с мольбой посмотрела на Мэри Стоппард. – Не оставляйте меня наедине с ним. Я не могу пошевелиться. Пожалуйста, не уходите.

– Ну конечно, я оставлю тебя наедине с моим мальчиком, – отозвалась старуха. – Ты же скоро станешь его женой. Не забывай это, моя дорогая. Будь с ней поласковей, – повернулась она к Ричарду. – Я скоро вернусь.

Великан стоял на одном месте, словно его прибили к полу гвоздями. Он смотрел на Магдалену сверху вниз, в его глазах читалось только одно – похоть, в уголках толстых губ появилась слюна.

Девушку затрясло от этой картины. Она почувствовала, что это чудовище через секунду набросится на нее. И она не сможет оказать сопротивление, ведь она полностью зависит от него.

– Вы… вы… так красивы, мисс. Очень, очень красивы, – он протянул руку к ее талии, но трогать не стал и смущенно убрал руку за спину.

– Пожалуйста, оставьте меня, – взмолилась Лена. – Я вас очень прошу. Вы же видите, мне больно.

Слезы текли ручьем по ее щекам, она не могла их вытереть.

Она неподвижно лежала перед этим страшным мужчиной, который пожирал ее глазами.

– Ма сказала, чтобы я был здесь. Я должен слушаться маму, – как ребенок, сказал Ричард.

Он говорил медленно, протяжно, вяло, как будто ему было невыносимо трудно шевелить языком и губами.

Магдалена в отчаянии закрыла глаза. Безумная боль в правой ноге не утихала. Может, старуха приготовит какое-нибудь зелье, чтобы девушка смогла уснуть?

Она попыталась вспомнить, что произошло и как она сюда попала. Последнее, что всплыло в памяти, – это шопинг вместе с Эриком. Ах, любимый Эрик, где же ты сейчас?

Ричард стоял на том же месте и все так же сверлил девушку взглядом. Что творится в этой огромной голове, одному богу известно. «По крайней мере, он молчит», – подумала Лена, и вновь лицо ее исказилось от боли: словно ножом провели чуть выше колена. Не в силах больше терпеть, она закричала.

Ричард склонился над ней и положил свою огромную лапу на правую ногу девушки.

– Пожалуйста, развяжи меня, – всхлипнула она.

– Нет, ма будет ругаться, – промычал великан.

– Я все равно не смогу сбежать: у меня сломана нога. Развяжи мне хотя бы руки!

Монстр вновь что-то промямлил.

Было видно, что в нем борется жалость к девушке и боязнь ослушаться мать. Он отрицательно покачал головой.

– Пожалуйста, – шепотом произнесла Магдалена.

Видимо, ей удалось достучаться до сердца Ричарда. Он взял ремень, которым была привязана правая рука девушки, и развязал узел.

Наконец-то она смогла пошевелить рукой! Она попыталась дотянуться и потрогать ногу, но не смогла – левая рука была еще привязана. Никогда Магдалена не чувствовала себя так отвратительно. Но еще хуже было то, что она не подозревала, что ее ждет в ближайшем будущем.

Старуха зашла ровно в тот момент, когда Ричард освобождал левую руку девушки.

– Что ты делаешь? – возмутилась она. – Это она тебя уговорила?

Сын неопределенно мотнул головой и снял ремень.

– Ну ладно, – сказала старуха и протянула Магдалене чашку с какой-то жидкостью. – Держи. Пей. Да не бойся, я не буду тебя травить. Ты нужна нам!

Дрожащими от холода руками девушка взяла чашу. На вкус зелье было горьким, но Магдалена храбро выпила все без остатка.

– Ступай наверх, принеси одеяло, – обратилась старуха к сыну. – Она же чувствует холод, как все люди. Я постоянно об этом забываю.

Ричард притащил шерстяное одеяло, которое ужасно воняло псиной, было грязным, но хотя бы согревало!

Магдалена вытерла рукой слезы и ощупала свои волосы: они были жирными и спутанными, будто их не мыли и не причесывали уже довольно долго.

«Как долго я лежу здесь? – подумала она. – Что произошло до этого, и что будет дальше?» Девушка ощутила, что боль потихоньку отступает, поскольку теперь она может думать не только о сломанной ноге. «Я просто обязана все вспомнить!»

– Ну, голубка моя, тебе уже лучше? – проворковала старуха. – Ты выглядишь лучше. Смотри, Ричард, – подозвала она к себе сына. – Когда она поправится, то будет еще краше! Тебе нравится она, сынок? Скоро она будет твоей. А когда она снова будет ходить, мы возьмем ее с собой в дорогу.

Магдалена оторопела. О чем говорит эта старая ведьма? В какую дорогу они собираются?

– Куда вы меня возьмете? Я требую, чтобы вы мне все рассказали!

Мэри Стоппард засмеялась:

– Тебе еще рано знать об этом. Пусть сначала подействует мой отвар, а потом ты все узнаешь. Лучше поспи…

Она взяла девушку за руку и стала медленно бормотать:

– Твои веки тяжелеют, пульс замедляется, ты засыпаешь… засыпаешь… засыпаешь…

Магдалена и вправду ощутила усталость и закрыла глаза.

Но желание вспомнить вчерашний день было сильнее сна. Шопинг, ресторан, а потом… Вдруг словно туман рассеялся в голове. Точно! Загадочный звонок старухи в ресторан, которому не поверил Эрик. Потом машина, мы ехали домой, я дремала. И грузовик. Мы врезались в фуру с какими-то бочками! Я здесь. А где же Эрик? Где мой любимый?

Девушка больше не могла бороться с усталостью – старухино колдовство окончательно взяло верх. Лена провалилась в сон.

Каролина сняла халат, передала его медсестре, выбросила бахилы в урну и вышла из отделения интенсивной терапии. Эрик лежал там уже пятый день и только сегодня пришел в сознание. Каролине стоило огромных усилий уговорить врачей пустить ее в палату.

Парень поступил в больницу в критическом состоянии, с многочисленными переломами и ожогами. Врачи сразу сказали, что надежды очень мало. Восемь часов за его жизнь шла отчаянная борьба в операционной, потом он лежал в коме четыре дня, и теперь, когда пришел в себя, врачи говорят, что жить он будет, но нормально говорить и двигаться – никогда.

Каролина не смогла долго находиться в палате Эрика. Не только потому, что врачи ей дали три минуты. Она едва ли смогла бы спокойно выдержать его пронзительные взгляды: еле заметным движением губ и глазами – говорить ему было сложно – он спрашивал, что с Магдаленой?

Чтобы не зарыдать и не утсроить истерику, Каролина поспешила выйти, пожав на прощание парню руку. Когда-нибудь, когда ему станет лучше, он узнает, что Магдалена мертва.

При столкновении, как сказано в полицейском протоколе, водителя выбросило из машины, это и спасло ему жизнь. А девушка, по всей видимости, осталась в салоне, когда машина взорвалась. Спасатели, приехав, обнаружили лишь обуглившиеся остатки машины и никаких следов Магдалены не нашли.

Магдалена открыла глаза. Ее лоб покрылся потом, тело бил озноб. Она натянула грязное одеяло до подбородка и попыталась поменять позу – руки и ноги затекли. Но существенно изменить положение тела не вышло.

Ей приснился кошмар, который был настолько реалистичным, что потребовалось несколько минут, чтобы понять, что это сон. Приснилось, что Эрик погиб в аварии. «Возможно, так оно и есть», – пришла ей в голову ужасная мысль. Иначе, почему она здесь одна, без него?

На слезы сил уже не осталось. Лучше экономить энергию – она понадобится для выздоровления и, если повезет, для побега. Она закрыла глаза, но уснуть не получалось. Какая жестокая судьба! Какие невообразимые вещи творятся с ней! И есть ли из всего этого какой-то выход?

Лена услышала, как кто-то напевает песню, – должно быть, миссис Стоппард. Еще она почувствовала отвратительный запах серы и чего-то жженого. Вдруг раздался оглушительный взрыв и звон разлетающихся осколков.

За дверью что-то вспыхнуло так сильно, что вспышка на пару секунд ярко осветила комнату, где лежала девушка. Пение смолкло, и на несколько минут наступила полная тишина.

Лена даже подумала: не случилось ли чего с ведьмой, как в ту же секунду дверь заскрипела. Зажмурив глаза, девушка притворилась спящей. Однако в комнату никто не вошел – по всей видимости, кто-то просто хотел убедиться – не разбудил ли ее взрыв и грохот?

Затем до Магдалены донеслись обрывки разговора из соседнего помещения, кое-какие фразы она смогла разобрать.

– Да, я хочу ее, ма. Но что я сделаю, ведь она меня не хочет! – Ричард, даже если бы постарался, вряд ли смог говорить тише.

Ответ матери слышно было хуже:

– Это уже моя забота, дурья твоя башка. Подумай, когда мы с тобой не добивались, чего хотели?

Она перешла на шепот, и больше ни слова не получилось разобрать, но и этого Магдалене было достаточно, чтобы понять: говорили о ней.

Магдалена потеряла счет дням. Наверное, прошел месяц, а может, и больше: почти все время она спала – так действовали старухины зелья. Нога почти зажила, и в один прекрасный день девушка даже смогла подняться с кровати и сделать несколько шагов с помощью самодельных костылей.

– Смотри-ка, Ричард, как бегает твоя голубка, – сказала однажды миссис Стоппард. – Твоя старая мать любого поднимет на ноги своими травами…

– Вообще-то у меня есть молодой человек! – возмутилась Магдалена. – Что вы намерены со мной делать? Пожалуйста, отпустите меня. Что вы хотите взамен? Денег? Мои родные дадут вам столько, сколько вы попросите!

– Какая чушь! Деньги интересуют нас меньше всего! Там, куда мы с тобой отправимся, они вообще не нужны. Ты останешься с нами навсегда!

В выздоровлении Эрика тоже наметился прогресс. Когда его состояние стабилизировалось, врачи разрешили Каролине рассказать ему всю правду о случившейся аварии. Та все никак не решалась, но однажды их разговор сам вышел на эту тему.

– Полиция ничего не нашла. Никаких следов Магдалены. Будто ее вообще не было в машине. Я понимаю, Эрик, что все это ужасно, мы так долго молчали, потому что ты был очень слаб, – Каролина теребила платок и не решалась взглянуть на парня, поскольку догадывалась, какое впечатление произведет на него эта новость.

– Я не верю, Каролина. Нет, этого не может быть! Моя Лена… Она не может умереть, нет, – губы Эрика задрожали, и, чтобы Каролина не видела его слез, он отвернулся.

– Я понимаю, что в это сложно поверить, Эрик. Но место аварии исследовали много дней и ничего не нашли. В твоем состоянии это принять вдвойне тяжелее, но я хочу, чтобы ты знал: мы всегда будем рядом.

Он уставился в одну точку и никак не отреагировал на слова девушки. Каролина оставила его одного: вероятно, ему нужно время, чтобы смириться с утратой.

Они не стали заранее готовить Магдалену к дороге. Они терпеливо ждали, когда девушка начнет ходить без посторонней помощи. Та упражнялась и разрабатывала ногу целыми днями и, наконец, отложила костыли в сторону. Магдалена так упорно занималась, потому что видела перед собой только одну цель: улучить момент и сбежать из этого адского дома. Но для побега не было ни малейшей возможности.

Когда от хромоты уже не осталось и следа, миссис Стоппард завела с Магдаленой разговор:

– Ну, голубка моя, пора. Больше ждать тебя мы не можем и сегодня же отправимся в путь.

Лицо старухи светилось и сияло – впервые Магдалена видела ее в таком радостном настроении. Она отодвинула одеяло, пощупала ногу девушки и помогла ей встать.

– Идем на кухню. Там ждет наш любимый Ричард. Сейчас покушаем и поедем.

– Куда мы поедем? – испуганно спросила Магдалена. – Что это значит?

– Тебе не стоит об этом думать, крошка. Пойдем, ты все узнаешь позже, – уклончиво ответила старуха и протянула девушке штаны и свитер, которые оказались на несколько размеров больше и, по всей видимости, принадлежали раньше мужчине.

За кухонным столом сидел Ричард. Как только Магдалена зашла, он поднял голову и уставился на девушку. Она, дрожа от страха, села, старуха подвинула к ней тарелку с двумя ломтями черного хлеба с маслом и чай.

– Кушай хорошенько. Нам еще многое предстоит сегодня.

Магдалена была голодна и быстро проглотила бутерброды. Как бы ей ни было противно брать еду у миссис Стоппард, есть было необходимо, чтобы накопить сил для побега.

– Вы сказали, что я все узнаю позже. Почему мы не можем остаться здесь? Куда мы едем? – она говорила тихо, но настойчиво. – Я не отстану, пока не ответите!

Старуха, складывавшая в этот момент склянки и шкатулки в ящик, похоже, удивилась неожиданному напору девушки. Она отложила ящик в сторону, присела и сказала спокойным тоном:

– Ну что ж. Я не могу тебе все рассказать, потому что сначала мне нужно снять заклятие. Только одно ты должна знать: мы едем в тайное место. Место Силы. Там, и только там сможет мой любимый сын вернуться в мир живых. И только с твоей помощью. Лишь когда вы поженитесь и ты будешь носить под сердцем ребенка Ричарда, проклятие спадет. Мое время почти истекло, и сил уже не осталось быть рядом с ним. Так что ты, можно сказать, наше единственное связующее звено между царством мертвых и миром живых. Вот для чего мы тебя выбрали!

Магдалена ожидала услышать все что угодно, но только не такую жуткую историю. Она вскочила со стула, но тут же бессильно упала – ее организм за долгое время болезни отвык от резких движений.

– Но как… вы же не сможете просто так взять и исчезнуть со мной? Мои родные, семья, мой парень… Они будут меня искать и обязательно найдут! Нет, я не верю вам! Вы безумная старуха, и все это вы рассказали, чтобы напугать меня до смерти! – Магдалене пришлось собрать в кулак всю волю, чтобы это произнести.

– Родные, семья, парень… – саркастически передразнила ее Мэри Стоппард. – Они тебя не будут искать. Для них ты мертва. Твой путь предрешен, моя девочка. Ты отправишься с нами, хочешь ты этого или нет.

– Но…

– Никаких но! – потеряла терпение старуха. – Кончаем разговоры! Мы отправляемся сию же минуту!

Она сделала знак Ричарду, и тот положил свои огромные лапищи на плечи девушки.

– Идем, – сказал он.

Лена не знала, кричать ей или покорно следовать приказам Стоппардов. Они вышли на задний двор, где уже стояла лошадь, запряженная в крытую брезентом повозку.

Старуха загрузила свои склянки в повозку и кинула девушке толстую длинную шубу с капюшоном:

– Надень это. Холодно. Больная ты нам не нужна.

Девушка надела воняющую старостью и изъеденную молью шубу и с помощью Ричарда влезла в повозку. Там для нее было уже приготовлено место: какое-то подобие лежака с двумя одеялами.

– Сиди тихо, – приказала хозяйка. – Даже не думай поднимать шум. Тебя никто не услышит! А если закричишь – клянусь – это будет последнее, что слетит с твоих губ.

Когда у человека есть цель, ему больше всего на свете хочется жить. И если он будет стремиться к этой цели, то вся Вселенная будет ему помогать.

У Эрика была цель – как можно быстрее выйти из больницы: он должен поскорее встать на ноги и отправиться на поиски Магдалены.

В том, что она жива, парень не сомневался. Он ни с кем не говорил об этом, поскольку все вокруг жалели его и считали, что он малость помешался после гибели девушки. Эрик не обращал внимания на скептиков, лишь старательно по несколько часов в день занимался физическими упражнениями: сначала только разминал ноги и руки, затем стал ходить, приседать, постоянно увеличивая нагрузки.

Ночами из-за бессонницы он сидел на кровати и читал, лишь под утро ненадолго засыпал чутким сном. Но той ночью Эрик заснул рано.

Она возникла из тумана. Подошла, взяла его за руку и, глядя в глаза, сказала всего две фразы:

– Приди и забери меня, Эрик. Помоги мне, пожалуйста.

– Магдалена, – только и смог произнести он, но девушка уже повернулась и так же внезапно, как и появилась, исчезла в тумане.

Он тут же проснулся и долго не мог понять – ему это приснилось или, действительно, его любимая была в комнате…

С этого дня Эрик стал бороться с удвоенной силой. Ему незримо помогала Магдалена – во всяком случае, он себя убедил в этом. Вопреки прогнозам врачей его самочувствие заметно улучшалось.

– Мистер Фишер, вы феномен! С такими травмами девять человек из десяти остаются навеки прикованными к инвалидной коляске, а вы уже ходите без посторонней помощи, – доктор не скрывал удивления и радости. – Это поразительно, как вы день ото дня прогрессируете! Еще две-три недели – и мы вас выпишем домой.

Домой… Эрик раньше и подумать не мог, каким непривычно холодным может быть это слово. Где теперь его дом, без Магдалены?..

Магдалена потеряла счет дням, потому что каждые сутки были похожи на предыдущие, как две капли воды. Путь проходил в основном по лесным и полевым ухабистым дорогам – особенно тяжело было в первый день: каждая неровность ощущалась очень болезненно.

Моменты, когда Мэри Стоппард давала ей снотворное, девушка воспринимала как подарок судьбы: постоянный сон заглушал мучения и боль. Правда, это зелье затуманивало мозги, и все помыслы о побеге пришлось отложить – до следующего раза, когда голова будет ясная.

Впрочем, побег при всем желании не удался бы: Магдалена все время была в повозке. В те часы, когда она спала, ее охранял Ричард, а когда бодрствовала – и сын, и мать. Смотреть по сторонам девушка не могла: в тарантасе не было окон, так что скудный английский пейзаж она видела только во время коротких остановок. Но даже в те редкие моменты, когда Магдалена хотела побыть одна, чтобы справить свои физиологические нужды, старуха неустанно следовала за ней. Сначала девушке было неловко и ужасно стыдно, а потом ничего, привыкла.

Стоппарды почти не разговаривали. Лишь однажды во время остановки миссис Стоппард заговорила с Магдаленой:

– Ты боишься, дитя мое. Не нужно бояться. Нет-нет, не смотри на меня с такой ненавистью. Я хочу, чтобы ты поняла – все это тебе во благо! Подумай только – скоро ты станешь женой Ричарда и забеременеешь…

– Ни-ког-да! – громко ответила Лена. – Ни за что! Лучше умереть!

Голос неожиданно для нее самой прозвучал очень громко. Лицо старухи резко поменялось, она грубо схватила девушку за руку и потащила обратно в тарантас:

– Ты, потаскуха, еще раз заорешь – это будут твои последние слова! Возьмись за ум! Неважно, хочешь ты этого или нет, ты будешь женой моего сына и матерью его ребенка. Для тебя же лучше смириться с этим и получать удовольствие.

– Никогда! Этого не будет никогда, слышите? – кричала на всю округу девушка.

Больше всего ей хотелось убежать, все равно куда. Но старуха крепко держала ее за руку, а с кучерского сиденья за их прогулкой внимательно наблюдал Ричард.

Узница. Она узница долгого, бесконечного кошмара, выхода из которого, кажется, нет.

– Не отворачивайся, это бесполезно, – сказала старуха. – И кстати, я больше тебе не буду давать отвары. Хватит спать. Мы проехали уже большую часть пути, остаток дороги ты проведешь связанной. Сама понимаешь почему.

Только теперь, без ведьминого зелья, Магдалена обратила внимание на окружающий пейзаж, скупой и однообразный. Зеленые луга и густые леса попадались реже, почва становилась все более каменистой. По всем признакам, они двигались на север, но как долго они еще будут в пути и как далеко они от Лондона – одному богу известно.

Стоппарды связали девушку хитрым образом: ремень охватывал ее талию и ноги, руками она шевелить могла, но дотянуться до туго затянутых узлов не получалось.

Как только начинало темнеть, старуха останавливала лошадь и разбивала лагерь на ночлег. Магдалена всегда спала в повозке, укутавшись в несколько одеял. Почти каждую ночь ее мучили кошмары. Жуткие картины всплывали перед ее глазами до самого утра. Проснувшись, девушка всякий раз обнаруживала мокрую от слез подушку, но, как ни силилась, не могла вспомнить ничего из своего сна. Все-таки со снотворным ночи были спокойнее.

Было еще кое-что, не дававшее покоя Магдалене, когда она смотрела на Стоппардов. Они сидели бок о бок на козлах всегда в одинаковых позах, с одинаковыми выражениями лиц, совершенно не реагируя ни на дождь, ни на ветер, ни на пронизывающий холод.

Сначала девушка объясняла это их долгой и суровой жизнью в лесу: привыкли уже, поди, к ненастной погоде. А сейчас она уже сомневалась в этом: казалось, что нет ничего человеческого в этих двух фигурах. Особенно в Ричарде. Не только из-за безобразного шрама, пересекающего все его лицо. Все: походка, манера говорить, жесты и, конечно, его неописуемая сила – все это было странно и не по-человечески жутко. Когда ночами он лежал на голых камнях около повозки, он больше походил на дикое животное, нежели на человека.

И это существо она должна получить в мужья?! О, как же ей не хватает Эрика! Как же она скучает по нему, по его теплым прикосновениям, нежным словам, горячим поцелуям…

Где же он сейчас? Жив ли он? Есть ли шанс, что они встретятся и вновь будут вместе?..

– Это бред, Эрик! Что это тебе взбрело в голову? Магдалена мертва, пойми ты, наконец. Она погибла в аварии.

Каролине и Эдварду явно не пришелся по душе план Эрика. За завтраком он рассказал им, что, несмотря на то что выписался из больницы всего пару дней назад, прямо сегодня намерен ехать на поиски Магдалены.

– Поверь, я бы все отдала ради того, чтобы Лена была жива, – попыталась спустить его на землю Каролина. – Но она погибла. Для нас это так же тяжело, как и для тебя. Но мы должны смириться.

Она достала платочек и промокнула красные от слез глаза.

– Я очень тебя прошу, Эрик, оставь свои безумные затеи. Ты только из больницы, тебе нужно восстановиться. Ты можешь жить у нас, пока не решишь вернуться в Гамбург.

– Спасибо вам за все, – ответил парень. – Вы были со мной все это время, и без вас я бы не встал на ноги так быстро. Но я должен… Я должен найти Лену, и я найду ее!

Два часа спустя он сидел в машине и двигался по сельской дороге сквозь медленно рассеивающийся утренний туман. Он еще точно не определился, где и как искать Магдалену. Начать, пожалуй, стоит с лесной хижины Стоппардов.

Пейзаж становился все тоскливее: казалось, что в здешней природе нет других цветов, кроме серого. Даже трава на холмах была больше серой, нежели зеленой. Единственными живыми существами, которые встречались на пути, были овцы – бесчисленные стада, и, что странно, ни одного пастуха.

На кучерском сиденье возвышались две неподвижные фигуры – Мэри Стоппард и ее сына Ричарда. Всю дорогу они молчали. Однако накануне вечером Магдалена снова услышала знакомый мотив, а в воздухе нестерпимо запахло серой. Старуха при этом копалась в своих сундуках: доставала склянки и пузырьки, что-то смешивала, взбалтывала, а потом трясущимися руками брала и жадно выпивала получившееся зелье. «Что это она принимает? – думала. – Не иначе, эта жидкость придает ей сил».

Магдалена мерзла. Мокрые одеяла и пальто делали только хуже, и девушка чувствовала, как с каждой минутой у нее становится все меньше сил сопротивляться и улетучивается желание бороться за свою жизнь. Все происходящее вокруг казалось жестокой карой за какие-то страшные прегрешения, но вот за что конкретно – Магдалена не понимала…

Однажды старуха внезапно воскликнула:

– Смотри, это он! Стоун Хилл, сынок! Мы почти у цели. О, скоро мы получим власть и силу, чтобы помочь тебе, мой дорогой Ричард…

Она остановила повозку и почтенно и благоговейно склонилась перед дорогой, уходящей на гору. На самой вершине стоял огромный, вздымающийся к небу камень.

Они двинулись вновь, но теперь гораздо медленнее, поскольку их путь шел в гору по узкой дороге. Несколько раз повозка чуть не опрокинулась: лошадь тянула поклажу из последних сил. Ричард то и дело щелкал кнутом и подгонял им хилую клячу. Сейчас, когда цель была так близко, ему было наплевать на животное.

Лошадь остановилась, зашаталась и бессильно опустилась на колени. Старуха, выругавшись, приказала Магдалене вылезти из тарантаса. Сгущались сумерки, Стоппарды решили устроиться в этом месте на свой последний ночлег.

В первый раз за все время путешествия Лена ночевала не в повозке. Ее положили прямо на землю, постелив несколько одеял, и укрыли шубой. На улице спать было намного холоднее, чем на деревянных досках внутри тарантаса.

После скудного ужина, состоявшего из черствого черного хлеба и консервов, миссис Стоппард вновь дала девушке какое-то зелье:

– Последний раз, моя голубка. Завтра оно уже не понадобится, потому что все для тебя будет иначе.

Это прозвучало не столько таинственно, сколько зловеще, и Магдалена прикусила губу, чтобы не отвечать. Не было смысла что-то возражать: этим она только рассердила бы старуху. Она покорно выпила зелье, легла и закрыла глаза.

– Не так быстро, наше сокровище! – хихикнула ведьма и подала знак сыну.

Тот склонился над девушкой, достал из брюк наручники и приковал ее к колесу повозки. «В такой позе мне не заснуть», – подумала девушка, но старуха словно прочитала ее мысли:

– Заснешь. Ты только что выпила двойную дозу снотворного. Не волнуйся, это всего лишь на одну ночь.

Стоппарды отошли, потеряв к своей узнице всякий интерес: куда она, прикованная наручниками, денется?

Магдалена опустила голову на стылую землю и заплакала. Грязь, голод, холод – над ней издеваются еще похлеще, чем над обессиленной клячей, и, так же, как у лошади, у нее нет никакого шанса улизнуть от мучителей.

Эрик проснулся от страха и долго не мог сообразить: это был всего лишь сон, или он и вправду видел ее? Включив свет, парень оглядел небольшую, скудно обставленную комнату в мотеле. Нет, это невозможно, он в комнате один. И все же она была настолько близко, что он смог бы ее коснуться.

Но там была не только Магдалена. Кое-что еще. Но вот что – сколько он ни силился, вспомнить не мог.

Парень попытался заснуть – было полпятого, – но мысли не давали покоя, вновь и вновь возвращая его к недавнему видению. В полшестого он встал, упаковал вещи и позавтракал. Мотель был, мягко говоря, не очень комфортабельным, но завтраки здесь подавали хорошие. Эрик никогда плотно не ел по утрам, однако в этот раз он поел досыта: что-то ему подсказывало, что следующая трапеза случится нескоро…

Выбранный им мотель был ближе всего к тому месту, где находилась хижина Стоппардов. Эрик шел по следам Магдалены в надежде найти хоть какую-то ниточку, зацепку или знак того, что она была здесь.

Небо покрыли свинцовые тучи. Казалось, что даже солнечные лучи оставили попытки пробиться сквозь них – в полдень все было окутано мраком, как будто наступил вечер. Сырость стояла ужасная, одежда девушки промокла насквозь. Она попыталась поменять положение тела: из-за неудобной позы, в которой она провела ночь, болели все мышцы.

Из лагеря Стоппардов доносился какой-то шум: звенели склянки и бутылки, оба были чем-то заняты и совершенно не обращали внимания на свою пленницу. Магдалена уловила уже знакомый запах серы. Старуха что-то мычала себе под нос, но не ту мелодию, что напевала обычно. На этот раз она мычала или гудела так, будто вот-вот впадет в транс.

Вдруг мимо девушки прошлепали огромные ножищи Ричарда. Магдалена посмотрела на мужчину, их взгляды встретились… В его глазах был страх! Девушка совершенно четко увидела: страх и еще кое-что. Возможно, угрызения совести. Если, конечно, у такого существа, как Ричард, вообще есть совесть. Он поспешил отвернуться и склонился над ящиком с травами.

– Ричард, – шепнула Магдалена. – Пожалуйста, Ричард… Мои руки так болят! Сними с меня наручники. Я ведь все равно не могу двигаться.

Она попыталась вложить в слова все страдание и боль, и, похоже, получилось: исполин отставил коробку, наклонился к девушке… но в последний момент убрал руки с наручников.

– Нет-нет, мне нельзя. Ма будет ругаться, – громко сказал он и неуклюже убежал прочь.

Не прошло пяти секунд, как перед ней выросла сгорбленная фигура Мэри Стоппард.

– Даже не пытайся искушать моего мальчика, мерзавка! – старуха смотрела на девушку красными, остекленевшими глазами.

Магдалена удивилась, как изменилась миссис Стоппард даже по сравнению со вчерашним днем: перед ней стояло противное, вонючее существо, какое-то жалкое подобие человека. Ужасный смрад, будто из выгребной ямы, исходил от старухи.

Девушка инстинктивно поджала ноги, когда ведьма склонилась над ней.

– Придет твой час, совсем скоро придет твой час. Ты еще много сегодня узнаешь и переживешь!

Дрожа от страха, Магдалена вжалась в землю и закрыла глаза. Больше она этого не вынесет: ведьма явно сошла с ума. Никогда еще она не была такой одержимой. Раньше она обращалась к ней хотя бы вежливо, называя голубкой.

Холодная рука коснулась запястья девушки, звякнул ключик – старуха сняла наручники.

– Ну что ты разлеглась? Вставай! – она встряхнула Магдалену, как мешок, и толкнула в спину.

На востоке зарождался новый день. День, когда случится самое страшное. День, когда решится судьба Магдалены.

Хижина оказалась разрушенной. Но Эрик был уверен, что это тот самый дом: работник заправки рассказал ему, что это единственный дом в округе, но он уже больше пяти лет пустует. Это совпадало с тем, что рассказывала Магдалена.

Осторожно ступая по осколкам стекла и разломанным доскам, он забрался внутрь через окно, поскольку входная дверь оказалась заваленной. Но внутри не обнаружил ничего, что указывало бы на то, что Магдалена была здесь. Он внимательно осмотрел каждую комнату: все выглядело внезапно брошенным и мертвым.

«Церковь! – подумал Эрик, когда он вышел из разрушенной лачуги. – Магдалена говорила, что вышла к церкви, где ей помог пастор… Табб, кажется».

Он сел в машину и уже через полчаса подъехал к маленькой церквушке. Священник, подметавший дорожку, заметил машину издалека. Он прекратил работу, оперся на метлу и стал поджидать гостя.

– Здравствуйте, мистер, – поприветствовал он Эрика. – Что привело вас ко мне?

Он открыл дверь в церковь и жестом пригласил юношу войти.

– Извините, вы ведь пастор Табб, правильно? Меня зовут Эрик Фишер, я из Германии. Вы, возможно, помните Магдалену Лессер? Она некоторое время назад была у вас, и вы ей помогли… Помните?

Пастор улыбнулся:

– Ну конечно, я помню мисс Лессер. Скромная и вежливая юная леди. Ну что же вы стоите, – спохватился он. – Присаживайтесь, я сделаю чай.

– Пожалуйста, не примите меня за сумасшедшего, отец Табб, – сказал Эрик. – Я впервые попал в такую ситуацию, выходящую за грани того, что можно объяснить с точки зрения разума. Но у меня есть твердая уверенность, что Магдалена жива. Я чувствую это, знаю точно!

Он поведал пастору историю, что услышал от Магдалены, рассказал о поездке в Лондон, необъяснимом телефонном звонке в кафе, аварии и обо всем, что было позже.

– Я понимаю вас, мистер Фишер, – мягко сказал пастор. – Но поймите и вы меня. Вы разговариваете со священником, ваш рассказ выходит за рамки обычной жизни и веры в Бога. Я показывал вашей возлюбленной могилы семьи Стоппард, могу показать и вам. Согласитесь, что умершим людям нет и не может быть места на земле.

Он налил себе и Эрику чаю, сел за стол и продолжил:

– Но, конечно, ваши рассказы навели меня на некоторые размышления. Возможно, стоит найти что-то, указывающее на то, что эти двое еще живы?

– У меня нет никаких идей, отец Табб, – ответил юноша. – Разве что это…

Он достал из кармана куртки открытку и положил на стол.

Пастор рассмотрел карточку и вопросительно взглянул на парня:

– Что это? То есть, я понимаю, что это открытка. Какой-то пейзаж. Но какое отношение он имеет к вашему рассказу?

– Как я уже вам говорил, вчера мне приснилась Магдалена. Но помимо нее было еще кое-что во сне, что я наутро никак не мог вспомнить. Сегодня утром на заправке мой взгляд случайно упал на стойку с открытками – красивыми видами Англии, и среди них была вот эта. Как только я ее увидел, то тут же вспомнил свой сон. То же самое я видел во сне, тот же пейзаж, тот же камень! Вот, смотрите же!

На переднем плане была запечатлена большая отара овец и пастух, на заднем плане возвышался холм, на вершине которого стоял огромный сужающийся кверху камень с какими-то древними узорами. Вокруг большой глыбы находились около десятка других камней, поменьше. Они тоже были испещрены разными знаками.

– По всей видимости, какое-то культовое место, где наши предки поклонялись своим языческим богам и приносили жертвы, – скептически отозвался пастор. – Таких мест в Англии не сосчитать.

– Сто процентов, это то самое место, что я видел во сне! Узнать бы, что значит этот камень и эти знаки на нем. Возможно, это поможет прояснить, какая связь между этим местом, исчезновением Магдалены и Стоппардами.

– Остановитесь, мистер Фишер! – воскликнул пастор. – Я совершенно не хочу разбираться во всем этом. Если вы хотите – в церкви есть небольшая библиотека, где вы найдете книги о языческих культах и людях, одержимых мистикой.

– Я не хочу, чтобы вы думали, что я сошел с ума, отец Табб. Я лишь хочу, чтобы вы поняли меня: чем дольше я смотрю на эту открытку, тем больше убеждаюсь в том, что Магдалена находится там. Только я, к сожалению, не знаю, где было снято это фото.

– Ну, выяснить не проблема. В библиотеке есть книга с фотографиями культовых мест Англии, там наверняка есть и этот камень. Меня больше волнует другое: если то, что вы говорите, правда, значит, ваша возлюбленная находится под влиянием опасной и мощной силы. И я не знаю, как могу помочь – совершенно не имею подобного опыта.

Пастор подошел к книжной полке. Задумчиво он тер лоб, будто что-то обдумывал.

– Единственное, чем я могу помочь, – произнес он тихо, – это моя церковная служба. Потому что духовное всегда имеет верх над темным. Потому что зло всегда существует только до той поры, пока его не изгонят.

Эрик вскочил и подбежал к пастору.

Он умоляюще посмотрел на священника:

– Вы должны нам помочь! Мне и Магдалене. Пожалуйста!

Тот взял парня за руку:

– Я подумаю, что можно сделать. Но мне нужно время, чтобы получить кое-какие сведения. И еще мне нужна ваша помощь и желание помочь. Противостоять темным силам очень сложно, тем более что у меня нет опыта… Это настолько сложно, что все наше мужество может смениться отчаянием… Но мы можем рискнуть. Вы уверены, сын мой?

– Да, отец Табб. Мы сможем. С вашей и божьей помощью мы освободим Магдалену.

Путники взобрались на вершину холма. Оказалось, что здесь не один, а много камней – больших и величественных. Люди у подножия этих гигантов казались гномами. Некоторые из этих клинообразных, словно зубы, гладких глыб стояли, некоторые лежали, поваленные временем и ветрами. Они образовывали круг правильной формы, в центре которого находился самый большой камень – он-то и был виден издалека. Вся поверхность глыбы была исцарапана загадочными знаками: по всей видимости, именно это место часто использовалось предками для жертвоприношений.

Ледяной ветер, завывающий меж камней, только усиливал жуткое впечатление. Магдалена едва стояла на ногах. Она дрожала от холода, прислонившись к повозке. Последние несколько десятков метров лошадь идти отказывалась: она фыркала, вставала на дыбы, чувствуя опасность. Старуха распрягла ее и отпустила на волю, животное тут же убежало назад. Могучий Ричард сам втащил повозку на гору и теперь стоял перед своей матерью, смиренно, по-рабски склонив голову. Его судьба полностью зависела от старухи.

Сама же ведьма не обращала внимания на окружающих и, казалось, ничего не чувствовала: ни ветра, ни пронизывающего холода. Медленно подошла она к самому высокому камню, который, словно магнит, тянул ее к себе, подняла кверху руки и опустилась на колени.

Она выкрикивала какие-то непонятные формулы и заклинания, то и дело делая поклоны. Потом она достала из кармана маленький красный сверкающий камень, что-то прошептала и положила его перед собой. Руками она чертила в воздухе таинственные фигуры, а затем поклонилась до самой земли, упершись лбом в плиту, и замерла в такой позе на несколько минут, после чего быстрым движением схватила алый камешек и бросила его что есть силы в высоту.

Небо резко потемнело, а завывающий ветер в секунду превратился в настоящий ураган, Магдалена схватилась за колесо повозки, чтобы ее не унесло. Ричард стоял как скала, – никакой ветер ему был нипочем. Зачарованно он смотрел, как мать выводит руками магические пассы и бормочет заклинания.

Сверкнула молния, загрохотал гром, затем еще один разряд рассек небо и ударил прямо в каменную глыбу – казалось, что от такого удара она расколется на несколько частей. Камень задрожал так, что по всей его поверхности пошли трещины, каждая из них светилась красным светом.

Земля дрожала под ногами, искры летели во все стороны от попавшей в камень молнии. «Это не кончится никогда», – только и успела подумать Магдалена, как внезапно наступила мертвая тишина.

Небо немного посветлело, и девушка не поверила своим глазам: огромная глыба сдвинулась в сторону, открыв под собой подземный ход. В глубине светился слабый огонек, словно показывая путникам правильное направление.

Старуха все стояла на коленях. Она выглядела истощенной и вымотанной, и если бы не опиралась двумя руками о землю, то упала бы. Она, видимо, и сама не ожидала такого эффекта, поскольку смотрела на происходящее глазами, полными восхищения и благоговейного трепета. Подошедший к матери Ричард тоже опустился на колени. Она взяла его за руку, стала что-то нашептывать. Со стороны выглядело все так, будто старуха передает всю свою магию сыну.

После молитв, или правильнее сказать: заклинаний, миссис Стоппард подошла к Магдалене, схватила ее обеими руками и пристально посмотрела прямо в глаза. Девушка попыталась отвернуться, но не смогла даже отвести взгляд – ее голову словно сжали тисками, а глазам приказали неотрывно смотреть в глаза старухе. Ведьма кивнула в сторону открывшегося прохода, и девушка, как зомбированная, пошла за ней.

Магдалена очнулась от прикосновений: кто-то легонько, будто ноготками, трогал ее грудь и живот. Она открыла глаза, но ничего не увидела – тьма кромешная. Рукой девушка потрогала свое тело и нащупала пушистый комочек – крыса!

Прямо на ее груди сидело мерзкое животное, которое нагло смотрело на девушку. Она отбросила крысу в сторону. Та, глухо ударившись то ли о пол, то ли о стену, пискнула и убежала.

Лена попыталась сообразить, что произошло: она помнила, как шла за старухой в подземелье, а потом, судя по всему, потеряла сознание. В пещере было сыро и холодно, а воздух – разреженный, будто в горах.

Она лежала на тюке соломы, на спине. Правой рукой она нащупала гладкий каменный пол и такую же стену рядом. Слева тоже, видимо, была стена. Девушка подняла руку, чтобы удостовериться в этом, и услышала, как звякнула цепь. Ее левое запястье было схвачено железным кольцом, от которого к стене тянулись металлические звенья.

Но двигаться она все же могла. Когда глаза привыкли к темноте, она разглядела сводчатый потолок, стены с трех сторон, а с четвертой – просторный зал, в котором было немного светлее.

Сверху в зале слева и справа были ниши, похожие на театральные ложи. Судя по всему, в одной из таких ниш она и лежит, прикованная цепью. В передней части зала был алтарь, у которого стояла гигантская статуя странного существа: две ноги, огромное туловище человека и голова козла. Пасть с острыми клыками была открыта, а зеленые светящиеся глаза злобно, жутко смотрели из впалых глазниц прямо на девушку. Хотя нет, глаза смотрели сразу во всех направлениях, отметила про себя Магдалена, ничто и никто не ускользнет от этого дьявольского взора. Не выдержав ужасныого взгляда, она отползла и вжалась в холодную стену.

На полу зала, выложенном большими каменными плитами, были написаны какие-то формулы и начерчены магические знаки. Перед статуей с головой козла стояли пять квадратных каменных плит, сдвинутых друг к другу. Перед ними горел огонь. Больше ничего Магдалена не увидела, ни старухи, ни ее сына в зале не было.

Она переползла на свой соломенный тюк – а что ей еще оставалось делать? Но ее мысли были далеко от этого жуткого места. Магдалена думала об Эрике. Где он сейчас? Она все еще жива только потому, что знает, что они обязательно встретятся и будут вместе. Лишь благодаря этой уверенности она еще может дышать и выносить все мучения, которые выпали на ее долю…

Пастор Табб аж подпрыгнул на стуле:

– Я нашел его! Мистер Фишер, подойдите-ка сюда.

Эрик увидел на столе большой фолиант, в котором на всю страницу была размещена фотография того же самого камня, с почтовой открытки.

– Он называется Стоун Хилл. Это на севере Англии.

Он дал возможность юноше как следует рассмотреть фотографию и начал читать:

– Этой языческой статуе больше полутора тысяч лет. Точный возраст не установлен. Неизвестно также и то, кто установил эти камни в виде круга и что сей круг означает. В центре стоит самый большой камень, который использовался предками, видимо, для жертвоприношений, – пастор поднял голову. – В общем, ничего существенного. Для нас важно то, что мы знаем, куда ехать. Правда, здесь нет точных координат, но язык, как говорят в народе, до цели доведет!

Эрик был вне себя от радости. Не столько потому, что теперь он знает, куда ехать, сколько из-за того, что пастор, поначалу настроенный скептически, тоже, кажется, заинтересовался этим делом.

– Вы даже не представляете, насколько я счастлив, отец Табб, – смущенно сказал юноша. – С моей стороны это было, наверное, не очень тактично, впутывать вас в эти поиски, тем более что они основаны исключительно на моих предположениях, но уверенность у меня твердая! У нас все получится!

– Сын мой, – ответил пастор, – не волнуйся об этом. Я взялся тебе помогать не из жалости. У меня тоже есть ощущение, что мы правы. К тому же церковь борется с язычеством и идолопоклонничеством, а я служитель церкви. Я думаю, вам лучше выспаться перед дорогой, а я посижу над книгами, чтобы собрать побольше информации об этом культе. Думаю, ночи мне хватит.

На этом они и разошлись: Эрик отправился спать, а священник остался в библиотеке наедине с книгами. Уснуть в эту ночь не удалось ни одному, ни другому.

Утром они вместе позавтракали на скорую руку, Эрик подогнал машину и погрузил в нее увесистый портфель и чемодан пастора. Через четверть часа они уже мчались по шоссе на север, не зная, что их ждет…

Внезапно послышались шаги. Магдалена выползла из своего угла и, вытянув шею, украдкой посмотрела вниз. У статуи возилась Мэри Стоппард – она приволокла откуда-то овцу, которая связанная лежала на полу и теперь жалобно блеяла. На камне перед алтарем блестел наготове охотничий нож. Магдалена отвела взгляд – она, кажется, догадалась, что сейчас произойдет с бедным животным.

Старуха уже успела переодеться. На ней было черное платье, похожее то ли на балахон, то ли на рясу, с красной вышивкой и капюшоном, который она пока не надевала на голову. Седые волосы ведьма обычно собирала в пучок, но на этот раз они были распущены и спутанными прядями спускались на плечи. На лице старухи были нарисованы ярко-красные причудливые узоры – точно такие же, как на полу и на стенах в зале. Все это выглядело омерзительным и вместе с тем жутким.

Тут девушка увидела Ричарда: он лежал на полу в очерченном мелом круге. На спине, широко раздвинув руки и ноги. Он не шевелился, словно был в трансе, хотя Магдалена не была уверена в этом на сто процентов. На нем был точно такой же балахон, только белый, похожий на погребальный саван.

Старуха ходила вокруг сына и завывала всю ту же песню. Внезапно она прекратила петь, подошла к алтарю и взяла нож. Не медля ни секунды, она ловко схватила овцу, прижала к себе и резким движением перерезала ей горло. Бездыханное животное мешком свалилось на пол.

Магдалену чуть не вырвало, и она крепко сдавила себе руками рот. А когда старуха макнула в лужу крови большой палец и стала рисовать на лице сына магические знаки, девушка не выдержала, отползла снова в угол на свою солому и беззвучно заплакала.

Однако она недолго оставалась одна в своем укрытии. Через несколько минут в «театральную ложу» зашла миссис Стоппард. Она сняла с девушки цепь и повела к выходу. Магдалена увидела искаженное злобой и одержимостью лицо старухи. «Как я только могла, – спрашивала себя девушка, – принять эту безумную ведьму за нормального человека?» В ту же секунду старуха больно ударила Лену.

– Нет! Пожалуйста! Я же вам ничего не сделала… Что вы хотите…

Отчаянный вопль Магдалене не помог: старуха лишь сильнее толкнула ее к темному коридору.

Она шла по камням, спотыкаясь. Падала, но снова вставала, подгоняемая ведьмой.

– Что ты вечно падаешь? – прикрикнула Стоппард. – Я ли все это время о тебе не заботилась? Не кормила тебя? Не поставила на ноги? Где благодарность? Вставай, у нас мало времени!

Наконец, они вошли в маленькую комнатку – по-видимому, «предбанник» у входа в большой зал. Здесь лежали какие-то приспособления ведьмы, висела одежда, стояли бутылки с зельями.

Старуха толкнула Лену в угол и приказала раздеться. Затем кинула ей платье – белое, точно такое же, как было на Ричарде, только на несколько размеров меньше.

– Это твое подвенечное платье, моя голубка. Ну что стоишь, глазеешь? Поторопись!

Магдалена накинула холодный, пропахший плесенью балахон.

– Пожалуйста, скажите, что происходит? Где мы? Что это за ужасная статуя?

Старуха злобно ухмыльнулась:

– Что, боишься? Правильно боишься. Ну, если ты до сих пор не поняла, то я тебе расскажу. Здесь, моя дорогая, проходит граница между жизнью и смертью, между миром живых и царством мертвых. За эту границу попадают те, кому суждено расстаться с жизнью, а мой любимый Ричард снова станет живым. Ты ему в этом поможешь! Только ты!

Словно холодная металлическая рука сжала горло Магдалене: она жадно хватала ртом воздух и не могла вдохнуть, руки отчаянно цеплялись за стены.

– Так это правда, что вы… Нет, это невозможно…

– Это правда, что мы мертвы? – угадала вопрос девушки старуха. – Правда. Мы сгорели пять лет назад во время пожара в нашем доме. Тебе же об этом уже рассказали, так? Но я не обычный человек. И если мне не суждено больше жить, то я сделаю все, чтобы вернуть жизнь моему сыну. О, как же долго я готовилась к этому! Но я знала, что однажды кто-то вроде тебя попадется, мы просто ждали… И вот ты здесь. Впрочем, заболталась я, а у нас мало времени. Иди. Будешь выполнять, что я велю. А сделаешь глупость – снесу голову без разговоров! Хотя будет жаль… ведь мы так близки к цели!

Она схватила онемевшую и дрожавшую от страха Магдалену и повела ее в большой зал. Девушка не сомневалась, что старуха сказала ей правду. Никогда раньше она не сталкивалась ни с чем подобным. Она даже не могла представить, что такое возможно. Старуха была настоящим дьяволом во плоти.

Перед статуей с козлиной головой горел огонек, тускло освещавший большой зал. Девушке вновь показалось, что истукан смотрит прямо на нее своими зелеными глазами, испепеляя взглядом, она не выдержала этого и потеряла сознание.

Ее привел в чувство сильный пинок.

– Что ты валяешься? Вставай! Или мне тебя нести на твою же свадьбу? – старуха еще раз пнула девушку так, что та закричала от боли.

«Господи, дай мне силы все это вынести», – взмолилась она и покорно встала.

Эрик и пастор Табб почти не разговаривали в пути, но вовсе не потому, что им не о чем было поговорить. Оба сосредоточенно смотрели на дорогу, каждый погрузился в свои мысли, хотя, в сущности, они думали об одном и том же.

С первой же встречи Эрик проникся доверием к молчаливому священнику. Это доверие было основано не только на том, что пастор согласился ему помочь, он был обаятельным, простым в общении человеком.

– Можно вас спросить? – прервал молчание юноша. – Вся эта история для вас так же важна, как и для меня? Я имею в виду, чувствуете ли вы то же, что и я? Эта ужасная неизвестность так давит, что в иной ситуации я бы развернулся и поехал назад, но чувство, что Магдалена жива и нуждается в помощи, придает мне силы.

– Меня тоже гнетет неопределенность. Не понятно, какие опасности поджидают нас и с чем предстоит бороться. Впервые в жизни я в подобной ситуации. Но не забывайте, что я священник, и в первую очередь глубокая и искренняя вера в Бога придает мне сил. Я бы очень хотел, чтобы и вы помолились и всей душой поверили, что Бог нам обязательно поможет.

Они были в пути уже целый день, каждые четыре часа сменяя друг друга за рулем. С приходом сумерек пастор поставил машину на парковку перед небольшим мотелем.

– Думаю, не мешало бы поесть и поспать. Если мы будем ехать и ночью, то завтра будем слабыми.

Эрик согласился. Хозяева мотеля были, как и положено жителям севера, суровы и не очень улыбчивы, но комнаты гостям дали быстро, ужин оказался вполне пристойным.

Несмотря на скопившуюся за день усталость, Эрик долго не мог уснуть. Его мучила совесть: он сейчас здесь, в теплой комнате отеля, сытый и чистый, собирается лечь спать, а Магдалена, скорее всего, сейчас страдает в лапах мучителей…

Однако пастор Табб прав: нужно было обязательно заснуть этой ночью, чтобы встретить завтрашний день с новыми силами и во всеоружии: кто знает, какую опасность принесут следующие сутки. Эрик отвернулся к стене, натянул одеяло, представил лицо Магдалены и уснул.

Ричард по-прежнему лежал в той же позе на полу в очерченном мелом круге. Магдалене показалось, что он мертв.

Чем ближе Магдалена подходила к этому месту, тем чаще и сильнее билось ее сердце – еще немного, и оно выпрыгнет из груди. Впрочем, может, это и к лучшему. Она просто не вынесет новых мучений.

Зал оказался намного больше, чем казался сверху из «театральной ложи», и чем-то напоминал собор: высокий потолок, каменные колонны, алтарь. Кроме небольшого огня, перед статуей здесь больше не было источников света. Девушка усиленно вглядывалась в стены и потолок в надежде увидеть в трещинах проблески солнечного света, но тщетно. Насколько глубоко они находятся и как далеко отсюда люди, было загадкой.

– Оглядись вокруг, детка, – старуха обвела рукой пространство. – Это центр мира Темного Властелина. Отсюда Темный Властелин вскоре начнет завоевание мира. Вы, люди – ничтожества, мелкие, слабые твари! Только темные силы скоро будут иметь власть! Только он, Темный Властелин!

Эхо многократно повторило слова ведьмы, и Магдалена, уже в который раз бессильно рухнула на пол. Слезы лились градом по ее щекам, их невозможно было остановить.

Громкий крик отчаяния сорвался с ее губ:

– Эрик! Помоги же мне! Помоги!

Она даже вспотела, хотя сейчас ей было как никогда холодно. Холодно и страшно.

– Не надо орать и гневить его! – испуганно вскрикнула старуха, кинув украдкой взгляд на чудовище с козлиной головой.

Она грубо схватила Магдалену за руку и силой вынудила ее встать на колени:

– На колени! Ты должна стоять на коленях перед Темным Властелином!

Старуха резко заломила руки девушки за спину и туго связала их. Боль пронзила все тело, Магдалена закричала, но ведьма лишь туже затянула узел и силой наклонила голову девушки к каменному полу. Сама старуха тоже опустилась на пол и снова затянула свою монотонную песню на непонятном языке.

От этих песнопений и противной козлиной рожи в голове Магдалены помутнело. Закачавшись, она уткнулась лбом в холодный камень. Все поплыло перед глазами и теперь было, как в молочно-белом тумане.

– Отец Табб, просыпайтесь! – барабанил в дверь священнику Эрик. – Отец Табб!

– Что случилось, – раздался из-за двери сонный голос. – Сколько времени?

– Половина третьего ночи. Но мы должны ехать! Немедленно! – объяснил парень пастору, когда тот открыл. – Это Магдалена. Она звала на помощь. Только что.

Эрик стоял уже одетый, всем своим видом показывая, что в случае сомнений пастора отправится в дальнейший путь один. Священник заметил возбужденное состояние парня и попытался его успокоить:

– Лучше сначала спокойно мне расскажите, почему вдруг посреди ночи вы решили ехать? Что случилось?

– Я вам уже говорил, святой отец, что у меня было видение, назовем это так, благодаря которому мы с вами и отправились на поиски Магдалены. Я был уверен, что она жива. А сегодня, точнее, только что, она мне явилась во сне снова! Я услышал ее голос так отчетливо, будто она стояла передо мной. «Эрик! Помоги мне! Помоги!» Ее голос был полон отчаяния и страха…

Ему стоило больших усилий побороть подкатившие к глазам слезы. Пастор, видимо, это заметил. Он положил на плечо Эрика руку и сказал:

– Вы правы, сын мой. Сейчас же отправляемся. Пока что ваша интуиция нас не подводила, доверимся ей и в этот раз.

Пастор посмотрел на часы и, чтобы немного помочь расслабиться молодому человеку, сказал:

– Для завтрака рановато, конечно. Посмотрите в столовой, может быть, что-то осталось после ужина? Хотя бы хлеб. Мы могли бы взять его с собой в дорогу. И подождите меня внизу. Я оденусь, соберу вещи и через десять минут спущусь.

Эрик облегченно выдохнул: как хорошо, что священник его понял. Через четверть часа они снова взяли курс на север. Судя по карте, еще до полудня они должны быть у цели.

От судьбы не убежишь. Магдалена больше не сопротивлялась и перестала рыдать. Неужели темные силы взяли верх? Означало ли это, что она смирилась и была готова принять то, что ей предписано Темным Властелином?

Старуха поднялась с колен, подошла к алтарю и положила перед ним большую охапку хвороста. Затем принесла из предбанника черную коробку, в которой что-то позвякивало. Она осторожно поставила ящик перед алтарем и открыла замок.

Один за другим она достала из коробки шесть одинаковых семирожковых канделябров, на которых уже стояли длинные белые свечи, и расставила их полукругом около сына. Тот все так же лежал на полу. В коробке оказалась еще колба с серым порошком. Ведьма откупорила ее и рассыпала содержимое тонкой линией на каменных плитах пола. На них тут же проступили четыре символа, напоминающие старинные руны.

Это был явно какой-то ритуал черной магии. Старуха выполняла все действия медленно, но четко, словно хорошо заученный урок. Взглянув на творение своих рук, она опустилась на колени перед статуей, сложила ладони вместе и, закрыв глаза, стала что-то шептать.

Для старухи этот истукан был всем: властью, силой, богом… Он был воплощением самого темного и злого на Земле, и только он мог помочь ей вернуть сына. Это возвращение было лишь частью плана по захвату мира.

Она долго стояла перед статуей с распростертыми руками – дьявольский истукан придавал ей сил. После молитв она поднялась, подошла к Магдалене и, взяв ту за подбородок, рывком подняла голову девушки. Магдалена была словно в трансе: глаза закатились, рот безвольно раскрыт, сознание замутнено. Старуха, удовлетворенно кивнув, опустила голову девушки: ее жертва была готова.

С необычайной легкостью старуха приподняла тело Лены и положила его рядом с Ричардом на пол в полукруг из подсвечников. Тщательно, даже педантично она привела в порядок волосы сына и поправила одежду на нем и на девушке. Затем повернула их головы друг к другу и вложила руку Магдалены в руку Ричарда.

Вдруг пол задрожал, как будто при землетрясении, – не очень сильно, но достаточно, чтобы повалить несколько подсвечников. Старуха напряглась – это в ее планы не входило. Она взглянула наверх, посмотрела по сторонам – еще чего не хватало!

Она так долго готовилась к этому дню, осталось буквально немного, чтобы закончить ритуал, и тут все может быть испорчено из-за какого-то землетрясения! Оглядевшись по сторонам и не обнаружив ничего подозрительного, старуха выругалась, поставила подсвечники на место и зажгла одну за другой свечи. Затем подожгла большой факел и провела им по символам, что появились на полу незадолго до этого.

Жуткое шипение пронеслось по залу, во всех направлениях разлетелись искры, а вокруг непонятных знаков запахло серой. Миссис Стоппард снова затянула глубоким, гортанным голосом свою ритуальную песню. Широкими шагами она ходила с факелом вокруг лежащих тел. Вдруг снова земля задрожала, на этот раз сильнее прежнего.

Тело Ричарда странно задергалось, будто его било электрическим током. Его рот открылся, руки приподнялись и затряслись, как при судорогах. Это продолжалось несколько секунд, а затем он снова мешком повалился на пол и замер.

Стены и колонны осветились неприятным желто-зеленым светом. Сверху мерцали два изумрудно-зеленых глаза чудовища, пронзавшие взглядом троих: старуху, которая продолжала ходить кругами, и два лежащих на полу тела.

С Ричардом ничего не происходило. Ведьма начала терять терпение: по ее подсчетам, черная магия уже должна была подействовать.

Старуха нервно поставила факел у ног статуи и высыпала на огонь остатки серого порошка из колбы. Огненный столб моментально поднялся из факела, он был настолько огромен, что достал до головы изваяния. Пол под ногами в третий раз задрожал, на этот раз так сильно, что, казалось, не устоит на своем пьедестале даже каменный истукан.

Мэри Стоппард простерла руки кверху и громко, торжественно, будто давала клятву, произнесла:

– Приди и помоги мне, Темный Властелин! Дай мне силы закончить ритуал! Тебе не придется ни о чем жалеть – я твоя верная рабыня! И он тоже твой послушный раб. Это мой сын, а значит, и твой сын тоже, о, Властелин! С твоей помощью мы заставим всех жалких людишек подчиниться! Они будут служить только тебе! Только тебе!

Старуха старалась не обращать внимания на дрожащий пол, хотя было видно, что это для нее было сюрпризом. Внезапно ведьму осенила догадка: это же знак свыше! Это Темный Властелин показывает, что ее действия верны! Она опустилась на колени и в благодарность поцеловала стопы истукана.

Но, повернувшись к лежащим телам, она не обнаружила почти никаких изменений: Ричард и Магдалена по-прежнему неподвижно лежали. Однако между ними в каменном полу появилась большая трещина. Канделябры попадали, большая часть свечей погасла. Пораженная старуха стояла как вкопанная. Ее надежда оживить сына с каждой минутой угасала.

– Ричард… Ричард… Ричард! – бессильно повторяла она одно имя.

Она не знала, что борьба добра со злом уже началась.

Через четыре часа дороги мягкая утренняя серость постепенно отступила.

– Смотрите-ка, мистер Фишер! – воскликнул пастор. – Прямо ваша открытка!

Перед ними простирался живописный ландшафт северной Англии: дорога уходила вдаль и вверх, на большой холм, на вершине которого в тумане виднелись камни – один большой и несколько поменьше.

– Это место вы видели во сне? – спросил священник. – Если да, то мы на месте.

Эрик потер перенапряженные от вождения глаза и нерешительно кивнул, словно не мог поверить, что они наконец-то приехали:

– Пожалуй, да. Выглядит точь-в-точь как в моем сне. Но как такое возможно? Я подозревал, что интуиция меня не обманывает, но чтобы такое совпадение!

– Об этом мы подумаем позже. Сейчас не нужно терять время. Мы должны подобраться к холму осторожно и незаметно. Пока ничего необычного не видно, но все может оказаться совсем иначе уже через пару метров.

Эрик выключил фары и поехал медленнее. Через полкилометра он поставил машину в густом кустарнике и выключил мотор. Пастор схватил туго набитый портфель, а Эрику вручил тяжеленный рюкзак:

– Здесь вещи, которые нам, возможно, понадобятся. Да, и вот еще что… Чтобы упростить наше общение, меня зовут Мортон. Пожалуйста, никаких «пасторов» и «отцов Таббов». То, что вас зовут Эрик, мне известно.

Парень был очень признателен: он сам хотел предложить священнику обращаться друг к другу по имени, но не решался.

Солнце только взошло и не успело прогнать туман, который лежал на вершине холма. Чем выше они поднимались, тем становилось холоднее. Эрик даже надел перчатки и поднял воротник куртки.

Как неожиданно, в один миг изменилась их с Магдаленой жизнь. Еще совсем недавно – вспоминал парень – они беззаботно ужинали в элегантном ресторане Гамбурга, потом гуляли по старинным улочкам, заходя во всевозможные лавки. Он вспоминал их общих друзей, с которыми они так весело проводили время. Они делали все, что хотели, жили в свое удовольствие и, конечно, даже и подумать не могли, что с ними может произойти что-то ужасное.

Сейчас их судьбу окутала пелена неопределенности, жизнь развивалась по какому-то драматическому сценарию. Единственное, что знал Эрик, это то, что Магдалена где-то рядом. О том, в каком она состоянии, парень старался не думать.

– Вы видели это? – голос Мортона Табба вернул его в реальность.

Пастор показал рукой на самую вершину большого камня. Эрик мог и не отвечать: внезапно странный свет на несколько секунд озарил глыбу и камни вокруг. Несмотря на туман, свет видно было очень хорошо.

– Если это явление природы, то очень странное, – пробормотал парень. – Будто кто-то включил электричество.

Свет погас, но туман вокруг языческого жертвенного камня стал странного желто-зеленого цвета.

Чем выше поднимались мужчины, тем сильнее становился ветер. Теперь это была настоящая буря: шквальные порывы и ледяной дождь преграждали путь. Утреннее небо из светло-серого превратилось в темное, почти черное, как ночью. Защищая рукой глаза, путники медленно двигались вверх.

– Интересно, такие перемены погоды для здешних мест в порядке вещей? – прокричал пастор, когда путники спрятались за большим валуном, чтобы перевести дух. – Или темные силы хотят помешать нам добраться до цели?

Эрик недоуменно посмотрел на священника:

– Разве это возможно? Вы же пастор, вы действительно верите в потусторонние силы? Лично я не верю, что можно влиять на погоду!

– Дорогой Эрик, вы даже себе не представляете, что могут темные силы! Кто верит в Бога, не будет отрицать существование дьявола, правильно? Эти силы – порождение дьявола. Я прочитал, когда готовился к поездке, что Стоун Хилл у язычников считался местом сосредоточения темных сил. Темного Властелина, как они называют своего бога. Ведьмы, колдуны, алхимики приходили сюда, чтобы совершить жертвоприношение и…

Последнее предложение Эрик не расслышал: на небе сверкнула молния, и загрохотал гром. Жестами пастор показал, что пора двигаться дальше, невзирая на грозу.

– Они только этого и ждут! – прокричал пастор в перерыве между раскатами громами. – Ждут, что мы сдадимся и поедем назад. Погода будет нам препятствовать, но мы не можем терять времени, иначе будет слишком поздно.

Священник опустился на колени, достал из кармана сумки Библию, нашел нужную страницу и начал читать молитву. Ни слова не долетало до Эрика – все звуки заглушали раскаты грома.

Дождь нещадно хлестал Мортона Табба, ветер пытался свалить его с ног, молнии били совсем рядом, на мгновения освещая сосредоточенное лицо священника. Наконец он поднялся:

– Пойдем, друг мой. Я попросил Господа защитить нас.

Оставшиеся метры до вершины были для Эрика самой трудной дорогой в его жизни. Ветер валил путников с ног, а однажды молния ударила в огромный камень с такой силой, что тот разломился надвое и покатился прямо на парня. Он едва сумел увернуться от летящей многотонной глыбы.

Когда же они достигли вершины, холм задрожал, и мужчины, не удержавшись на ногах, рухнули на землю.

– Будь проклято это место, – воскликнул Эрик, больно ударившись о камень. – Что здесь творится?

– Я не знаю, – ответил пастор. – Похоже, угроза идет из самого центра земли. Подойдем поближе к главному камню.

Но не успел он закончить фразу, как земля затряслась вновь, на этот раз сильнее прежнего. Эрик упал лицом в грязь и не видел, как священник свалился в образовавшуюся расщелину, лишь услышал крик спутника.

Парень помог выбраться Мортону из ямы. Тот не сразу поднялся, а когда встал, то тут же снова вскрикнул от боли и, упав на землю, схватился за голень.

– Похоже, сломана нога, – простонал он. – Ох, что за напасть! Но ничего не поделаешь, мы должны двигаться дальше!

– Нет-нет, – замотал головой Эрик. – Вам нужно в больницу. Может, я пойду один?

Священник побагровел от возмущения:

– Не для того я взбирался на этот проклятый холм, чтобы на полпути сдаться! В больницу я успею. Возьми мой рюкзак – там есть медикаменты. Наложим шину. Без меня ты не справишься. Так же, как и я без тебя…

Эрик осторожно поднял пастора, подставил ему плечо и они медленно, шаг за шагом подошли к самому большому камню на вершине холма.

Камень, впустивший под землю Мэри Стоппард некоторое время назад, стоял на месте. Ничто не указывало, что здесь недавно были люди.

Эрик аккуратно опустил пастора на землю:

– Выглядит так, будто здесь уже несколько лет не было ни одной живой души. Отдохните пока здесь, Мортон, а я осмотрю камни – возможно, что-нибудь найду.

Эрик взял фонарик и стал осматривать камни. Но ничего, кроме причудливых узоров и символов, он не увидел. Разочарованный и растерянный, он вернулся к пастору.

– Сюда, Эрик, – нетерпеливо позвал его священник. – Смотрите, что это там? Я не могу подняться, чтобы рассмотреть как следует. Похоже на золу.

У жертвенного камня лежала маленькая серая кучка. Эрик взял щепотку, понюхал, пропустил сквозь пальцы:

– Действительно, зола. Что-то жгли совсем недавно – дождь еще не успел смыть остатки костра. Смотрите, Мортон! Часть кострища находится под камнем, будто эту глыбу поставили сверху. Но ведь это невозможно! Он же весит тонн десять, не меньше!

Пастор прислушался и приложил палец к губам:

– Тс-с-с. Послушайте.

Эрик замер и задержал дыхание, но ничего не услышал.

– Очень, очень интересно, – загадочно произнес Мортон Табб. – Подойдите ко мне, помогите.

Он достал из сумки свою Библию в золоченом переплете и распятие:

– Держи меня крепко, чтобы у меня были свободны обе руки.

Они стояли в самом центре образованного камнями круга, в полуметре от главной глыбы, испещренной древними символами. Между камнями, как в трубе, зловеще завывал ветер ураганной силы, так что Эрику было очень сложно удержать пастора на месте. Тот стоял, держа в одной руке Библию, другую руку с крестом он вытянул перед собой.

– Мы должны быть готовы ко всему, друг мой. Держи крепче меня! И сам держись!

И он стал читать что-то по латыни. Медленно, проникновенно, громко. Все время он не отводил взгляда от распятия. Когда он произнес последнее слово, небо снова ярко вспыхнуло, будто одновременно включились сотни фотографических вспышек. Через секунду раздался оглушительный треск и грохот, как при взрыве. Все вокруг заволокло едким желтоватым дымом.

Ударной волной мужчин отбросило на пару метров, но когда они снова смогли подняться на ноги и пришли в себя, то открыли от удивления рты: огромная каменная глыба сдвинулась с места.

– Но этого н-не м-может быть! К-как вы это с-сделали? – заикаясь, пробормотал юноша.

Он не верил своим глазам: под камнем, оказывается, была нора. Ход, который вел в глубь холма.

Пастор не ответил. Он лежал на земле, закрыв глаза, полностью обездвиженный. Лишь губы еле заметно шевелились в благодарственной молитве. Он и сам был немало удивлен тому, что произошло минуту назад.

Из недр земли исходило желто-зеленое свечение и дурно пахло серой.

– Это поистине вход в ад, – пробормотал священник. – Господи, дай мне силы для борьбы с этой нечистой силой. Вперед, Эрик, – обратился он к парню. – Вот только я боюсь, что на одной ноге не спущусь вниз. Ты сможешь взять меня на спину и понести? Хотя бы только на сложных участках?

Пастор смущенно посмотрел на юношу. Ему было очень неловко просить об этом, но другого выхода не было: в одиночку парню там, внизу, не удастся освободить свою возлюбленную.

Они начали потихоньку спускаться. Запах серы становился сильнее, иногда до их ушей доносился какой-то жуткий звук, похожий то ли на завывания ветра, то ли на стоны. Спуск был довольно крутой и скользкий. Эрику становилось дурно от одной мысли о том, что ему придётся потом взбираться наверх с пастором на спине.

Чем глубже они спускались, тем сильнее становилось странное желтоватое свечение, однако ничего, кроме скользких каменных стен, не было видно.

Наконец, Эрик вышел не небольшую горизонтальную площадку, где можно было передохнуть. Осторожно он помог священнику слезть со спины, сесть и облокотиться на камень.

Далее дорога раздваивалась. Мужчины переглянулись и, не сговариваясь, выбрали правый проход.

Внезапно кто-то закричал. Эрик был готов ко всему, но, услышав крик, растерялся и остановился.

– Я думаю, в конце коридора мы узнаем больше, – вернул его к реальности Мортон. – Вроде бы звук шел снизу, и он совсем близко.

Он говорил шепотом, поскольку боялся, что рядом может кто-то быть, не видимый в полумраке.

Кто-то действительно был: Эрик услышал в нескольких метрах от себя шорох. Он посветил фонариком и выдохнул облегченно: это была всего лишь крыса. Животное юркнуло куда-то вправо.

Эрик, повинуясь неведомой силе, побежал за крысой и очутился в небольшой нише – такой низкой, что парню пришлось встать на четвереньки. В углу ниши лежал соломенный тюфяк. Крыса нырнула в солому и скрылась.

Но парня больше не интересовала крыса – здесь, в этой нише, странные звуки были слышны совсем отчетливо. Осмотревшись, он увидел, что с одной стороны ниша выходит в большой зал. Он подполз к краю и обомлел: прямо на него таращились яркие зеленые глаза чудовища с головой козла!

Парень попятился и вжался в противоположную стену. От страха у него на лбу выступил холодный пот. Эрику показалось, что сейчас чудовище подойдет и съест его. Прошла минута, другая, но чудовище не появлялось, и парень решил выбраться из своего укрытия.

Он вновь подполз к краю ниши. Зеленые дьявольские глаза так же пристально смотрели на него. Эрик, с трудом сдерживаясь, чтобы не убежать назад, вытерпел этот взгляд. Перед ним предстал огромный зал, все было в густом и едком желтоватом дыме. Он только сейчас понял, что из-за плотного дыма он принял за чудовище статую. Огромную, страшную, отвратительную, но всего лишь статую.

Глаза постепенно привыкли к желтому туману. Рядом со статуей он увидел старую женщину, которая ходила кругами и бубнила какие-то заклинания. А потом он узнал в одной из фигур на полу Магдалену. Она лежала, бледная и бездыханная, закутанная в белый балахон. А рядом с ней в таком же балахоне лежал уродливый великан. Он тоже не подавал признаков жизни.

Эрику показалось, что его сердце сейчас остановится. «Старуха убила ее! – пришла в голову страшная мысль. – Убила, а теперь ставит свои чудовищные колдовские опыты!» Но нет, это невозможно. Это жестоко и несправедливо, если окажется, что он опоздал. Нет-нет, Магдалена не может умереть!

Он побежал назад, туда, где оставил пастора, как вдруг каменные своды вновь задрожали. Он вжался в стену, моля бога о том, чтобы его не придавило рушащимися стенами и обваливающимся потолком. Неподалеку раздался голос Мортона:

– Эрик, это ты? Проход завалило. Но я цел.

– Я видел Магдалену, – крикнул юноша. – Она внизу. Я должен ее вытащить! А вы ждите здесь. Молитесь. Молитесь изо всех сил.

Он не стал дожидаться ответа и ринулся в темноту искать проход к большому залу.

Ему повезло: первый же тоннель привел его в алтарный зал. Прямо перед ним мерцали зеленые глаза чудовища с козлиной головой. Парень спрятался за колонной, стараясь не смотреть на дьявольскую статую.

Перед алтарем стояла старуха. Эрику не было видно, что она делает, но вдруг огромный столб пламени поднялся вверх до самого потолка, повалил густой желтый дым, а пол под ногами затрясся сильнее прежнего: каменные стены со страшным скрежетом стали рушиться, прямо перед ним упала одна из колонн.

«Момент настал», – подумал Эрик. – Сейчас или никогда!» Он собрал всю волю в кулак, трижды перекрестился и побежал к алтарю. Старуха не заметила приближения парня: она стояла лицом к статуе и загробным монотонным голосом произносила какие-то заклинания.

Пол под ногами ходил ходуном. Перепрыгивая через только что образовавшиеся трещины, он в мгновение ока добрался до Магдалены, схватил ее, перекинул через плечо и побежал назад. И вовремя: камень, где в очерченном мелом круге лежала девушка, с треском провалился. Краем глаза Эрик увидел, как эта открывшаяся бездна проглотила тело великана.

Последнее, что он слышал, выбегая из разрушавшегося зала, был отчаянный, безумный крик ведьмы…

Эрик бежал по темному тоннелю, не разбирая дороги. Слева и справа рушились стены, обваливались каменные своды, в полу зияли расщелины и дыры – парню казалось, что сам дьявол гонится за ним, пожирая все на его пути.

В руках он держал тело Магдалены, обмякшее и безжизненное. «Пожалуйста, не умирай, – шептал он. – Пожалуйста, живи!» Ни о чем другом он думать не мог. Он почувствовал, как ком встал в горле, а глаза наполнились слезами.

– Эрик! – он не сразу услышал голос пастора. – Вы спасли ее?

Священник сидел у кучи камней – по-видимому, он самостоятельно смог разобрать завал.

– Да, Мортон! Сейчас я подниму вас.

– Оставьте меня здесь, Эрик. Несите девушку наверх, я подожду. Скорее!

– Вы с ума сошли? Как я вас оставлю? Нет, мы должны идти вместе.

– Нет, спасайте девушку, иначе тут все рухнет! Мы здесь все будем похоронены заживо! Тем более что я самостоятельно не смогу идти.

Эрик хотел было снова возразить пастору, как вдруг услышал за спиной голос старухи:

– Оставь ее здесь, тварь! Она принадлежит мне!

– Беги! – крикнул Мортон. – Я задержу ее.

Эрик изо всех сил рванул по тоннелю.

Пастор вытащил распятие и поднял его вверх. Ведьма сначала остановилась, ошарашенная, но, увидев слабого, лежащего на полу священника, захохотала.

Табб поднялся, превозмогая боль. Ему стоило нечеловеческих усилий подвинуть одну ногу к другой и повернуться к старухе. Он вытянул руку с крестом вперед и стал громко молиться.

Это была очень древняя молитва об изгнании дьявола, которую пастор прочел в церковных книгах накануне, когда готовился к поездке. Священник выучил слова наизусть. Но, несмотря на то что эта молитва была ему незнакома, он не сомневался в том, что она подействует.

И она сработала! Мэри Стоппард попятилась. С искаженным от боли лицом Мортон сделал шаг вперед, смотря при этом прямо в глаза старухе. Она внезапно остановилась, словно загипнотизированная взглядом пастора. Тот подошел еще ближе и коснулся распятием лба Мэри Стоппард.

Эрик был уже далеко и не мог видеть, как старуха, словно в агонии, задергалась, повернулась несколько раз вокруг и, истошно закричав, превратилась в пепел и осыпалась к ногам священника.

В ту же секунду каменные своды рухнули. Пастор не устоял на ногах и упал под натиском осколков и глыб, крепко прижимая к себе распятие.

Эрик карабкался вверх. Сзади него рушились стены, обваливался потолок. Он молился только об одном – чтобы Магдалена была жива. Обмякшее тело девушки лежало у него на плечах.

Юноша не мог остановиться, чтобы проверить, жива ли она: нельзя было терять ни одной секунды, иначе они оба оказались бы погребенными заживо в глубинах этого дьявольского холма.

Вдруг впереди он увидел свет. Собрав все оставшиеся силы, парень наконец выбрался наружу. Он положил Магдалену на траву и попытался нащупать пульс. Слабый, едва заметный, но он все же был!

Она жива! Воодушевленный Эрик ринулся вновь в пещеру – на этот раз спасать пастора, но огромный валун внезапно рухнул и закрыл ход в подземелье…

Магдалена почти месяц лежала в больнице. Сначала она долго не могла прийти в себя, а потом потребовалось время на восстановление: девушка была очень истощена и не могла даже встать без посторонней помощи. Но все же она, хоть и медленно, шла на поправку. О случившемся молодые люди старались не разговаривать.

В соседней палате лежал Мортон Табб. Прибывшие на место спасатели извлекли его из-под обломков. Ему чудом удалось выжить: когда каменные своды начали рушиться, он нашел маленькую нишу, где и спрятался.

Эрик навещал Мортона и Магдалену каждый день.

– Я все думаю, – обратился он как-то к пастору. – Мы победили, или зло еще вернется в нашу жизнь? Будут ли они нас преследовать или все кончено?

– Все кончено, Эрик, – ответил священник. – Мэри Стоппард и ее сын мертвы. Теперь уже окончательно. Мы победили. Наша вера в добро и в Бога оказалась сильнее. Но мы не в силах победить все зло на планете. Существует множество подобных мест, где орудуют темные силы. Они никогда не успокоятся. Но добро всегда побеждает зло. И так будет всегда.