Ведьма для чудовища. Часть 1

Глава 2

Только когда мы оказались в проулке с лавками, я смогла выдохнуть. Заглянув в булочную, купила всё, что попросил Марсу. Правда, его запросы оказались очень скромными, поэтому взяла помимо пряников – его любимого лакомства, леденцов, а заодно и лепёшек с мясом. От их вкусного аромата голова закружилась и живот свело, сама я ела только утром, но я могу подолгу без пищи – уже привыкла. Мясо у нас было редким блюдом, в основном рыба.

Приобретя всё необходимое – благо меня ещё не знали в лицо – с лёгкостью покинули булочную. Избегая стражей, продрались через заросли шиповника и вышли к городским воротам. Вот тут пришлось подождать какого-нибудь обоза. И слава Светлой Матери, томиться долго не пришлось. Гружёный обоз с бочками вина пристроился к ряду других повозок уже скоро. Потянув за собой Марсу, поспешила к возничему – усатому мужчине с солидным брюшком. За один лир он посадил нас на воз с охотой.

Свободно проехав через ворота, минув мост, мы слезли с воза и дальше пошли пешком в сторону леса.

День выдался ясный, хоть и плыли по небу пуховые облака, иногда прикрывая нежное весеннее солнце, желанное тепло которого так хотелось ощущать кожей и дышать чистым воздухом. Поднялись по взгорью к опушке и погрузились в зеленоватый сумрак старых елей. Тишина окутала нас, суетливый город Торион остался позади, но ещё рано было расслабляться. Идти по главной дороге, которая пролегала через ельник – опасно, но тогда можно заплутать в лесу, поэтому мы пошли вдоль неё, держась края. Главное – уйти как можно дальше.

– Вон она!

Я резко обернулась, заметив, как средь ровных стволов мелькнули женские грузные фигуры.

– Кто это? – спросил Марсу, выводя меня из оцепенения.

Я схватила брата и подтолкнула его вперёд.

– Марсу, беги!

Но было уже поздно.

– Не убежишь, ведьма! – Торговки нагнали стремительно, обступив нас со всех сторон, отрезая пути к бегству.

Брат вырвался из моих рук, загораживая меня.

– Нет! – вскрикнула я и отшатнулась от удара в голову чего-то увесистого.

В глазах на миг потемнело, я не успела ничего понять, как с пояса сорвали сумку с монетами, и снова удар по лицу – на этот раз увесистой пощёчиной.

– Не трогайте её! – вскрикнул Марсу.

– Уберите этого щенка! Сейчас она за всё ответит, ведьма проклятая! – взвизгнула Габора.

Марсу впился зубами в худую руку Сиры, и та истошно взвыла, толкнула мальчика в сторону. Я дёрнулась к нему, но очередной удар камня по голове сбил с ног. Запутавшись в складках платья, упала в сухую траву, через туман слыша голос брата. Медленно приподнялась на локтях, щурясь через влагу, что стекала откуда-то со лба. Призывая силы, сжала кулаки, но, как назло, ничего не происходило – жара не было, и хотелось плакать.

– Бейте её! – озлобленно сплюнула Сира, вскидывая руку с очередным булыжником.

– А ну не сметь! – мужской голос, словно глухой раскат грома, пронёсся меж стволов деревьев и обрушился на землю гулом.

Женщины остолбенели как вкопанные. Сира так и застыла с булыжником в руках.

Я обернулась, выискивая того, кому мог принадлежать голос, и уж не померещилось ли мне? Сквозь муть выхватила внушительных всадников на вороных жеребцах. Насчитала пятерых слаженных по-воински мужчин. Один из них выехал вперёд, направляясь к женщинам. В богатом плаще, при оружии, и, что странно, повязка из чёрной ткани закрывала пол-лица, так что был виден только тёмный взгляд под чуть резковатым разлётом почти чёрных бровей. Тёмно-орехового цвета волосы падали на правую сторону скулы, закрывая часть смуглого лба.

Сира опустила руку. Марсу рванулся из хватки Габоры, бросился ко мне. Я села, утешительно прижала мальчика к груди. Всё же он был ещё слишком мал, совсем ребёнок.

– Не бойся, – поцеловала его в светлую макушку.

– Что тут происходит? – обратился незнакомец к Сире, что стояла от меня ближе всего.

– Она, – ткнула в мою сторону кривым пальцем, – воровка и ведьма! Она едва не убила господина Дрио, своровала у него деньги и сбежала, – голос её противно дребезжал.

Голова разболелась ещё сильнее.

Незнакомец резко повернул голову ко мне, а по моей спине холод прокатился, как остро он на меня глянул.

– Это правда?

Что именно? То, что я воровка или ведьма? Да и неужели ответ нищенки может иметь вес?

– Нет, то есть… – я задохнулась.

Как объяснить, что я защищалась? Что Дрио домогался меня? Стыдно говорить об этом чужаку. Почувствовала, как щёки запекло.

– И вы решили сами её осудить и наказать? – не дождавшись вразумительного ответа, спросил мужчина. Молодой, судя по голосу и стати.

Сира сменилась в лице, щёки ещё больше впали, а цвет кожи стал белым, как снег.

– Мы просто её хотели поймать и поймали…

– А кровь на её лице откуда?

Торговки растерянно переглянулись.

– Я не знаю, господин, – голос Сиры задрожал, глаза забегали, – наверное, она упала и разбилась сама.

– Она лжёт! Это они бросали камни! – всхлипнул Марсу.

– Тише, родной, – призвала молчать.

Незнакомец угрожающе сузил глаза, бросив недобрый взгляд на торговок.

– Забирайте свои вещи и проваливайте, – процедил он так холодно, что я невольно поёжилась.

Сира подхватила с травы вырванную у меня сумку и, махнув своим заговорщицам, поспешила убраться. Кто-то из воинов присвистнул им вслед, и те припустились ещё быстрее, спотыкаясь и падая, ковыряясь в траве. Раздались откровенные насмешки среди мужчин. Вскоре женщин и след простыл, и разлилась такая тишина, что заложило уши, только сердце билось гулко где-то в горле.

– Поднимайся, – новый приказ был брошен теперь уже мне, – ты поедешь со мной.

Позабыв о ломящей боли в голове, я вскочила на ноги, поправляя сбившуюся ношу за спиной, взяла ладошку Марсу в свою, крепко сжала.

– Простите, господин, это вышло случайно, я не хотела никого грабить и убивать. – Ох, Светлая, что я плету? – Просто, просто… – я закусила губу, не зная как сказать, чтобы меня поняли.

– Замолчи и выполняй, – прошипел он, подавая какой-то знак другим воинам, потянул в сильном кулаке поводья, развернув своего лоснящегося, ухоженного жеребца.

Он был явно непрост для воина, возможно, какой-нибудь зажиточный наместник, а может и ещё выше – приближенный самого короля! Тогда я точно вляпалась. Как он оказался на дороге в Торион и заметил неладное? Я не знала и не хотела знать, хотела только убраться отсюда подальше. А теперь, возможно, меня посадят в темницу. Но сначала будут пытать.

– Я без Марсу никуда не поеду! – прижала сильнее к себе брата.

Он испуганно глянул на меня, а я ничем не могла его утешить, ведь утешительного было мало. О, Светлая Мать, что теперь будет с нами?

Незнакомец с повязкой ничего не ответил и даже не глянул в мою сторону, но что я хотела увидеть? Почему он прячет своё лицо? Я как заворожённая смотрела в его широкую спину, гордую осанку, пока к нам не подъехал один из его воинов. Вцепилась в брата мёртвой хваткой, прижимая к своему боку. О, Светлая, где же моя сила, когда она так нужна?!

– Пожалуйста! Не разлучайте меня с ребёнком, и я сделаю всё, что вы скажете!

С запозданием поняла, что сказал что-то не то, но моя мольба подействовала. Незнакомец остановил жеребца и повернулся сам. Даже издали я видела, как его глаза сверкнули льдом.

– Ты и так будешь делать то, что я прикажу.

Я сглотнула, готовясь броситься умолять, что угодно, лишь бы добиться того, чтобы брат был рядом – у меня сердце разорвётся, если Марсу останется брошенным.

– Мальца посади, – после тягостного молчания, произнёс, наконец, незнакомец.

С сердца камень упал.

Один из воинов спешился. А я сжала детские плечики, заглянула в распахнутые глаза Марсу.

– Ничего не бойся, я буду рядом, родной, всё будет хорошо, – успела только прошептать, как у меня забрали ребёнка.

Марсу даже не произнёс ни слова, только пыхтел, вцепившись ногтями в кожаные наручи, когда его перехватили поперёк пояса и понесли к жеребцу прочь от меня. Глазам стало очень горячо, а взгляд замутился, окружение размылось. Всё будет хорошо…

Меня же заставили забраться к одному из воинов в седло, но прежде отобрали скрутки одеял и тулупа, бросили под куст орешника, посчитав за лишний груз, благо шкатулка осталась в заплечной сумке – отнимать её у меня никто не стал.

Отряд тронулся с места вслед за своим господином. Я не замечала ни неудобства, ни близости воина, что восседал впереди меня, хоть и взгромоздилась за его спину. Держаться пришлось за его грубую одежду, вцепившись пальцами. Всю дорогу оглядывалась и выискивала взглядом Марсу. Он, насупившись, сидел впереди другого хмурого воина, но дорога, кажется, его сморила – вскоре его голова откинулась на мужскую грудь и покачивалась.

Местность Ториона я ещё недостаточно знала, а точнее – совсем не знала. В детстве отец брал меня всего лишь раз в город. До гибели родителей я жила затворницей… Я только очень размыто помнила, что за лесом начинались крестьянские наделы, а за ними уже господские угодья и продолжались они до самых Сарматских холмов, за которыми лежали суровые холодные скалы – «обитель» горианцев. Матушка рассказывала, что моя бабка была родом оттуда и что в ней текла кровь этого народа. Сталкиваться с чистокровными горианцами мне ещё не приходилось, говорят, они такой же суровый народ, как и высокие скалы Сарматов, и никто не хотел иметь с ними дел, даже сам король, ведь ходили поверья, что этот род обладал древней, почти забытой магией.

За неутешными размышлениями и муками неудобного положения я не заметила, как мы минули чащобу. Выехав из мшистого сумрака ельника, воины погнали жеребцов уже куда бодрее. Марсу, конечно, от такой тряски проснулся. Он ведь, наверное, хотел есть, – так и не успел съесть купленных сладостей, что лежали в моей сумке. И когда мы прибудем на место, никто, разумеется, нас в известность не поставил.

Я пыталась отвлечься, разглядывая проносившиеся пашни. Уже скоро в них падёт первое зерно. Торион не считался торговым городом, крестьяне обычно сажали для своих закромов. Поля плавно закончились, и по обе стороны дороги раскинулись покатые холмы, покрытые нежной, только проклюнувшейся молодой зеленью. В Торионе приход весны был не так заметен, как за его пределами. А здесь, оказывается, уже настоящая тёплая и ласковая весна.

Я всё гадала, где живёт этот незнакомец, но, судя по лёгкому снаряжению, не так и далеко. Поэтому ожидала увидеть за очередным каменистым перекатом какое-нибудь поместье или небольшую крепость, если тот всё же приближенный к знати воин – то, что мужчина непрост, я уже убедилась основательно. Когда отряд свернул в сторону Сарматских холмов, мне подурнело. Оставшуюся до конца дорогу я отрицала бьющуюся прибоем нехорошую догадку, но когда воины погнали жеребцов быстрее, приближаясь к каменному огромному дремучему, облепленному диким плющом, мосту через глубокое ущелье, меня вовсе замутило. Я во все глаза с замиранием смотрела, как в солнечной дымке из-за изумрудного склона показался громадный тын, а за ним и каменное тело замка с высокими башнями. О, Светлая Мать! Кто же этот незнакомец?! И зачем он меня привёз в северный замок-близнец? Ведь это, кажется, Карутон… или всё же Урелтон? Как разобрать? Я припомнила, что второй находится чуть севернее, ближе к долине… Но какая разница? Проклятье! В голове кружилось вихрем жуткое предчувствие. Все знают, что в одном из замков-близнецов живёт Чудовище! Теперь ясно, для чего я нужна – меня принесут в жертву! Но какой толк от меня, от простой девушки с улицы? Ну, хорошо, пусть и не совсем простой, но всё же!

Я зажмурилась крепко, ощущая, как всё тело онемело от страха, а на шее проступила испарина.

«Светлая Мать, убереги, я клянусь, что больше не воспользуюсь своей силой и похороню её в себе на век, никогда о ней не вспомнив», – взмолилась про себя.

Когда распахнула глаза, мы уже проезжали ворота, похожие на огромную пасть зубатого чудовища с острыми клыками поднявшейся железной решётки.

«Вот и всё, Грез, ты попалась», – прошептала, задирая подбородок, вглядываясь в сумрачную утробу, видимо, главной башни, в которой по лестнице сновали дозорные, поблёскивая сталью брони.

Едва мы въехали на просторный двор, отряд тут же окружила груда слуг, что поспешила забрать жеребцов. Сквозь поднявшуюся завесу пыли и суету я смогла рассмотреть стены замка с узкими длинными окнами и дверями, такими тесными, что если прорвётся враг, то только по одному и лезть. Но озираться по сторонам не время, я должна забрать Марсу.

Слезть с жеребца едва смогла – не так часто приходилось передвигаться верхом, точнее, не приходилось никогда. Ноги затекли и онемели, и зацепиться носком за подол платья стало полной неожиданностью.

– Ох, – только и успела выдохнуть, опрокинувшись с крупа жеребца. Так бы и рухнула, сломав себе что-нибудь, если бы не сильные мужские руки, что успели подхватить, не позволив разбиться.

– Спасибо, – благодарно выдохнула, подняла глаза и замерла, пронизанная иглами стального взгляда незнакомца.

Я сглотнула вставший поперёк горла ком, быстро облизав сухие губы. Теперь его лицо в повязке было так близко, что сначала я утонула в серых грозовых глазах, а потом меня сковал лёд ужаса, когда мой взгляд переместился на чёрную корку кожи над веком, перетекавшую вокруг брови уродливым наростом, уползавшую бороздой на лоб и уходившую буграми вниз под чёрную повязку. Я смотрела на мужчину с оцепенением, а когда подул ветер и отбросил золотисто-ореховые пряди на его уродливое лицо, содрогнулась, но руки не отдёрнула, хоть простолюдинке не подобает касаться господина.

Он тут же отпустил меня, чуть оттолкнув, придавив тяжёлым взглядом, презрительно хмыкнул:

– Ты всегда такая неуклюжая?

– Простите, – буркнула я, уронив взор, отводя его в сторону, а в голове ураганом понеслись мысли одна страшней другой.

Первая мысль, которая обожгла – неужели он и есть то самое Чудовище, о котором твердит весь Торион?

Незнакомец возвышался надо мной истуканом. Высокий, я едва доходила ему макушкой до подбородка. Он был слишком близко, так близко, что стало тесно в его окружении, на меня словно наплывали тугие горячие волны. Даже дыхание сбилось. Я слышала, как он тяжело дышит. Видела, как пристально осматривает меня. И впервые подумала о том, как выгляжу: с разбитым лбом, в разводах собственной, уже ссохшейся крови, которую по дороге я пыталась хоть немного оттереть краем накидки, а своё старое выцветшее платье я уже не брала в счёт. Я отступила на полшага от мужчины, удерживая себя от того, чтобы не коснуться и не пригладить растрепавшиеся по плечам и пропахшие рыбой волосы.

– Ты пойдёшь со мной, – сухо известил он после затянувшегося молчания.

Я резко подняла голову, сталкиваясь с его ненастным взглядом, стараясь не замечать… изъянов. Идти с ним? Но куда и зачем? Сердце, цепенея, заколотилось быстрее. Я обернулась. Где же Марсу? Едва не сорвалась с места и не пустилась навстречу, когда, наконец, увидела его.

Он ловко, протиснулся среди воинов и бросился ко мне, но тут же приостановился, увидев мужчину в повязке, и приблизился шагом. Я встретила его сдержанной улыбкой и взяла крепко за ладошку.

– Ты, пойдёшь одна, – словно ножом отсёк незнакомец, мрачно бросив взгляд на мальчика.

Оттеснила ребёнка чуть за себя, с опаской посмотрела на хлыст, который незнакомец всё это время держал в кулаке.

– Но я не оставлю… – начала было я. Хотелось выкрикнуть, что без брата не сдвинусь и с места, но это было бы слишком безрассудно. – Куда вы хотите меня забрать? – насмелившись, спросила.

– Не болтай и следуй за мной, а он пусть остаётся здесь, – ударял распоряжениями похуже тех булыжников, что кидали в меня торговки, – за ним присмотрят остальные, – добавил, посмотрев безучастно поверх моей макушки, в два оборота скрутил тонкий жгут хлыста в кольцо, сжал с силой, так что вены на его кулаке взбугрились, развернулся и пошёл к замку.

Я будто в пропасть канула, не чувствуя своего тела, лёд безысходности пробежался по шее к затылку. Марсу, видимо, почувствовал моё смятение, вцепился в руку ещё крепче. За моей спиной послышались шаги, торопливо обернулась, крепче сжимая ладонь брата.

– Пойдём, – обхватил чуть шею Марсу один из воинов, вынуждая идти за ним.

Я дёрнулась, но Марсу сам выпустил мою руку, поджал губы, послушно пошёл за воином, понурив голову. Сердце дрогнуло в груди и болезненно сжалось. Такой маленький и храбрый, всё понимает. Пронаблюдав, как они удалились в сторону внутреннего двора, заставила себя шевелиться, догнала барда.

Пока мы шли через двор, я с душой рассталась: кто он? Что же хочет от меня? Зачем привёз в замок-близнец? Почему не отдал городскому надзирателю? И главное, что теперь с нами будет? Все эти мысли, как грозовые тучи, сгущались и давили непомерной тяжестью. Я почти не видела дороги перед собой, уж что говорить об окружении! Поняла только то, что в сам замок незнакомец меня не повёл. В какую-то другую часть сооружения с рядами различных строений. Вошли в один из домов, судя по резковатому запаху железа и дереву, возможно, служившему для каких-то воинских сборов или пиршеств. На негнущихся ногах поднялась по деревянной лестнице и оказалась в просторном помещении с маленькими низкими оконцами, прорубленными в бревенчатой стене. Потому и стоял полумрак, а ещё тёплый солнечный запах еловой смолы. Он напомнил мне отчий дом в Шадоре. Воспоминания немного расслабили, и я бегло отметила обстановку: деревянные столы, кресла, щиты, шкуры и мечи на стенах – скорее, как украшение. Для меня как простой деревенской девицы, только приехавшей в Торион, это всё чуждо и дико, непривычно.

Я встала у двери, не решаясь пройти вглубь. Моё дыхание потяжелело, когда незнакомец замедлил шаг и повернулся спиной к окну, чуть расставив сильные ноги.

Что он хочет сделать? Я затылком чувствовала дверь, готовясь вырваться, но мужчина, так же глядя на меня, принялся медленно освобождаться от плаща, изучая свою невольницу с ног до головы так пристально, что каждый волосок на моей коже поднялся.

Почему он такой? Неужели родился с этим? Я гулко сглотнула. Какая бы напасть с ним ни случилась, он явно имел власть, а значит имел право распоряжаться мной. Сейчас допросит и бросит в темницу, а потом предаст казни. За воровство сначала отрубали руки, а я украла у Дрио монеты… В глазах потемнело, и стены покачнулись. Прикрыла веки, понимая, что сейчас рухну в обморок. Светлая мать, убереги, заступись! Я должна попытаться всё объяснить. Но как это сделать? Язык так и прилип к нёбу, а в горле встал сухой ком.

Следом за плащом он расстегнул ножны с тяжёлым мечом, что висели на его богатом, украшенным металлическими пластинами поясе. Страх улетучился, сменяясь жутким любопытством – снимет ли он повязку с лица, когда до неё дойдет очередь?

– Как твоё имя? – спросил прохладно, сведя росчерки бровей, принялся со средоточием расшнуровывать наручи из твёрдой кожи.

Я не могла понять, не могла прочесть из-за повязки на лице, о чём он думает, лишь только клубящийся смерч в глазах ширил во мне беспокойство.

– Грез, моё имя Грез, господин, – спохватилась я, когда он глянул на меня, поторапливая шевелить языком.

А я продолжала смотреть на сбрасывающего с себя верхнюю одежду мужчину не слишком прямо, чуть пригнув голову, сжимая в пальцах край своей старенькой, но тёплой накидки.

– Откуда ты родом?

Зачем ему знать это?

– Из Шадора.

– А в Торион как попала?

Я сглотнула, запаниковав уже больше. Как рассказать о том, что я ушла из родной деревушки, потому что никто нам там не рад? Ни тётка – сестра матери, которая отвернулась от нас и не захотела знать, ни соседи. Моё лицо исказилось гримасой боли. Я долго пыталась забыть о том пережитом кошмаре – время мрака и тьмы. Тётка Лазария в сердце винила меня. Многие знали в Шадоре, что я не такая как все, и тот пожар в общем доме старосты был не случаен. Но до сих пор никто не знает, как это вышло. И я не знаю.

– Кажется, я задал вопрос, – выдернул из зыбких болезненных воспоминаний незнакомец.

Резко втянула в себя воздух, отгоняя прочь подступавший к сердцу острое лезвие прошлого.

– Как и все, господин, чтобы подзаработать, ведь весна, время хорошей торговли, – даже улыбнулась.

Он же посмотрел на меня с сомнением.

Расправившись с наручами и оставив их на столе, незнакомец, так и не сняв повязку, направился ко мне. Я низко опустила взгляд, уставилась в одну точку на дощатый пол, стараясь дышать ровно, стараясь ничем не выдать своего разыгрывающегося с каждым его шагом ко мне волнения. Он встал чуть сбоку, возвышаясь надо мной скалой. Уже знакомый жар обдал волной, но теперь я справлялась с ним намного быстрее, привыкая.

– И ты устроилась к бывшему моряку Дрио подработать? – его голос раздался близко и слишком вкрадчиво, и я впервые обратила внимание на то, сколь приятный он был, не отталкивающий, в отличие, конечно, от того, что показывалось из-под упавших на лоб спутанных с дороги прядей.

– Именно так, – хотя это звучала двусмысленно, он может подумать обо мне не самое пристойное. А, впрочем, какая мне разница, что он обо мне подумает? Но всё же добавила: – Я продавала его рыбу на рынке, и те торговки были моими соседками по лотку.

– А родители твои где? Кто твой отец? – кажется, никак не воспринял мой ответ, будто это было ему не так интересно, да и с чего?

– Это неважно, господин, мои родители давно умерли, – соврала – не так и давно, лишь вторая весна пошла.

– И всё же? – в голосе ни капли сожаления, хотя кто я для него? Простая торговка с улицы, недостойная стоять сейчас так близко. Но он сам подошёл ко мне!

– Те торговки сказали, что ты… ведьма.

– Это неправда! – тут же выпалила, но взяла себя в руки, расправляя плечи. – Они намеренно так сделали. Я им мешала…

– Из того, что ты мне рассказала – часть ложь. Но на первый раз я тебе прощу. Ты устала… – Я чувствовала, как его внимательный и пытливый, наполненный серым свинцом взгляд медленно скользит по волосам и моему лицу. – …и напугана. Подумай пока над тем, что ты мне рассказала, что расскажешь в следующий раз – от этого будет зависеть многое: твоя жизнь и существование твоего ребёнка.

Я вздрогнула, когда он затронул Марсу. Светлая Мать, неужели он подумал, что мой маленький брат, мой… А может быть, так и лучше? Иначе он бы мог не взять его с собой в замок, посчитав за лишнюю обузу. Я не стала ничего говорить… пока. Хотя Марсу наверняка тоже устроят допрос. Правда скоро прольётся на свет, но всё равно пока это может сыграть мне в пользу.

– Кто вы, господин? – осмелилась всё же спросить.

Он поднял руку, а я едва не зажмурилась и не отшатнулась, подумав, что задала неподобающий вопрос. Рука незнакомца задержалась, и до меня дошло осознание, что он хотел стянуть с лица повязку. Но передумал, сжал кулак и опустил руку.

– Мортон Амгерр.

«Свет-ла-я Мать!» – раскрыла я губы в ошеломлении, медленно повернула голову, чтобы взглянуть на него ещё раз, будто того, что видела, было мало, но тут же вернулась в обратное положение – смотрела в пол. Меня, кажется, оглушило на миг, как рыбу. Так, Грез, дыши глубже, как учила матушка, когда жар поступал к ладоням. Мортон Амгерр? Не может этого быть! Старший наследник замков-близнецов?! Как же так?! Выходит… О Боги! Какая-то странная радость и превосходство вспыхнули в груди. Знала бы Сира и Габора, кто за меня вступился, от зависти поседели бы! Но тут же одёрнула себя. Чему я радуюсь, дурёха?! Ладони вспотели, что хотелось их отереть о платье, а ещё страшно хотелось пить. Всё складывается куда хуже, чем я думала.

– Ты останешься здесь, но за тобой скоро придут, – продолжал говорить так, будто его ответ ничуть меня не сбил с толку.

– Постойте! – сорвалось с языка, и я тут же снова опустила голову. – Позвольте Марсу быть со мной, он единственный, кто у меня остался.

Повисла такая тяжёлая тишина, что я едва не выдержала и не взглянула на него, но его ответ как гром на голову.

– Нет. Он отправится в приют, и там будет под присмотром воспитанников.

– Что-о-о? Нет! – выкрикнула я, резко повернувшись к нему. – Как в приют? А я? Вы не можете так поступить!

– Могу, – чуть сузил глаза, буравя меня насквозь, смотря сверху. – Тебе будет так спокойнее, и он не будет тебя отвлекать… Ему будет лучше там, чем возле твоей юбки, – с какой-то лёгкой брезгливостью сказал он, – он уже достаточно взрослый, чтобы прятаться за неё.

– Ему всего шесть!

И вообще, на что он намекает? От чего отвлекать? Я моргнула, а следом жар залил щёки до самых кончиков ушей так густо, что я задохнулась от первой посетившей меня мысли, не самой лицеприятной.

– Тем более. Уже шесть. Будущих воинов отдают в обучение с четырёх лет.

«Жестокий тиран, недаром с таким лицом!» – выпалила про себя в сердцах, и тут же кольнул острым шипом укор на себя. Да поделом ему! Прости меня, Светлая Мать! Я зло и с горечью сжала губы, взгляд затуманился, в груди пылал ком, сдерживая слёзы, я смотрела в неумолимые безжалостные глаза старшего сына короля.

– Мы продолжим разговор, – вдруг сказал он, – а пока делай то, что тебе будут говорить, и старайся вести себя… – скользнул по лицу странным взглядом, – …хорошо.

Я вздрогнула, как от удара хлыста. Да что он себе позволяет?! Пусть я из простой семьи ремесленников, но он не имеет право порочить меня! Хотя, конечно, имеет. Понуро опустила голову, и тут же дрожь пробежалась по телу, когда Мортон, чуть склонившись, произнёс:

– До встречи, Грез.