Ведьма. Жестокая Императрица

Глава 3. Лунное зеркало

Следующей ночью я проскользнула вниз по лестнице, сжимая во влажных от пота руках фонарик и зеркало. Спускалась я очень тихо, так, чтобы ступеньки не заскрипели. Конечно, я меньше всего хотела, чтобы родители проснулись, увидели меня и в тревоге засыпали вопросами, на которые я не готова была ответить. Вилл уже ждала на улице.

— Трудно было выбраться из дома? — прошептала я.

Она покачала головой.

— Нет. Во всяком случае, с мамой проблем не было…

— А с кем были?

— Джеймс пытался втолковать мне, что девочкам неприлично выходить ночью на улицу, — усмехнулась она.

Джеймсом Вилл называла свой холодильник. Как и другие ее бытовые приборы, Джеймс разговаривал с ней — обычно он давал советы насчет правильного поведения и здорового питания. Должно быть, в прошлой жизни Джеймс был дворецким.

— Хорошо, что он не разбудил твою маму. — Да уж.

Тут в ворота вошла Корнелия, а за ней Тарани. Последней появилась Ирма.

— Пррростите за опоздание, — протараторила она, — но у папы сегодня ночное дежурство, и мне пришлось дожидаться, пока он не уйдет.

— Ты уверена, что он тебя не видел? — с беспокойством поинтересовалась Тарани.

— Шутишь, что ли? Он бы тогда живо посадил меня под арест.

Ирмин отец был полицейским. Я искренне надеялась, что ловить преступников у него получается лучше, чем ловить с поличным свою дочь, когда она затевает очередную авантюру.

— Молодец, Ирма, — сказала я. — Ну вот, теперь мы все в сборе. Пора приступать к делу.

Ночь выдалась прохладной, погода не походила на весеннюю, хотя вишневое дерево у нас во дворе уже успело выпустить первые бело-розовые бутоны.

— Повесь фонарик вот сюда, — посоветовала Вилл. — А зеркало туда. Думаю, нам понадобятся обе вещи.

Я кивнула. У меня тоже было такое чувство, что лунное зеркало и фонарик Лю как-то связаны, поэтому я захватила с собой и то, и другое.

Я аккуратненько нацепила фонарик на одну из тонких ветвей вишни. Тем временем Корнелия держала зеркало, а Тарани надевала веревку, на которой оно держалось, на другую ветку, указанную Вилл.

— Подождите, — сказала вдруг Корнелия. — У него тут… у него сзади что-то есть.

Она протерла оборотную сторону зеркала рукавом. На светло-зеленой ткани ее модной куртки осталось темное пятно, но Корнелия была так поглощена своим открытием, что даже не заметила этого.

— Смотрите! — изумленно выдохнула она. — Сзади тоже зеркало!

Я повернула зеркало, чтобы посмотреть. Корнелия оказалась права. Сзади оно было таким темным и тусклым, что сперва мы его не замечали, но теперь, когда Корнелия стерла грязь, стало очевидно, что зеркало двухстороннее.

— На этой стороне изображены солнца, — сказала Тарани. — У зеркала есть солнечная и лунная стороны. Поразительно!

— Да, но что это значит? Мы ведь вроде решили, что оно работает при лунном свете, но теперь выясняется, что оно связано и с солнцем!.. — голос Ирмы звучал слегка растерянно, как будто зеркало коварно обмануло ее ожидания.

Я взглянула на небо. Оно было совершенно ясным и безоблачным, с мелкими точечками звезд и огромной бледно-желтой луной. Луна была почти полной, отметила я про себя, хотя не думала, что это имело значение. Я взглянула на незажженный фонарик. Мне с трудом удавалось различить размытые силуэты гор и улыбавшееся радостное солнышко. Внезапно у меня перехватило дыхание.

— Повесьте зеркало так, чтобы лунная сторона была лицом к луне, — скомандовала я. — А фонарик надо повестить так, чтобы он освещал солнечную сторону.

Вилл на секунду задумалась.

— Кажется, ты права, — сказала она. — Это единственный способ получить солнце и луну одновременно!

Вскоре по-новому размещенные зеркало и фонарик слабо покачивгшись на ветвях вишневого дерева.

— Тарани, можешь зажечь фонарик? — попросила я. — Только, пожалуйста, осторожно, он очень старенький.

— Я никогда ничего не поджигаю, — улыбнулась Тарани. — То есть я хотела сказать, у меня ничто не загорается случайно. Так что можешь быть спокойна.

Стихией Тарани, конечно, был Огонь. Все что ей нужно было для колдовства, это на секунду прикрыть глаза, и вот уже внутри фонарика заплясал маленький огонек. И тут произошло кое-что еще…

— Ой, смотрите! — прошептала Ирма.

Зеркало начало светиться. Внутри него появились горы, те самые, которые были так хорошо знакомы мне по снам. И я снова отчетливо услышала звон колокольчиков на ветру и зовущий меня голос девочки:

— Уважаемая Лин, услышьте нас. Мы нуждаемся в вашей помощи!

Голосок был слабый, полный отчаяния и мольбы. Я поглядела на подруг.

— Вы тоже слышали? — спросила я.

— Кто-то звал тебя по имени, — кивнула Вилл.

— Уважаемая Лин, вы дали обещание! — снова раздался настойчивый умоляющий голос. — Вы нам нужны! Не бросайте нас!

Обещание? Но я не давала никаких обещаний. Если только… если только не имеется в виду обещание заплатить за зеркало. «Я обычно выполняю свои обещания», — сказала я. А молодая женщина с бабушкиными глазами ответила: «Хорошо. Это очень важно».

Но даже без этого смутного ощущения, что я чего-то не сделала, за что-то не расплатилась, я не смогла бы оставить без внимания этот полный отчаяния голос. Да и никто бы не смог.

— Мы должны помочь ей, — тихо сказала я.

— Ты ее не знаешь, — возразила Корнелия. — Может, это ловушка.

— Она назвала мое имя!

— Тем более подозрительно.

Корнелия была самой практичной из нас, она часто была настроена скептически, и ее очень трудно было в чем-то убедить. Сразу было видно, что ее стихия — Земля. Корнелия могла бы взять себе девизом слова: «Твердо стоять на земле!» Это много раз помогало нам — Корнелия удерживала нас от необдуманных поступков. Но сейчас мне совершенно не хотелось слушать ее брюзжание.

— Она в безвыходном положении!

— Ты знаешь, как африканские охотники ловят львов? — не унималась Корнелия. — Они используют в качестве приманки козу. И не один лев покупается на ее громкое жалобное блеяние. Мы должны узнать побольше, прежде чем лезть под дымящиеся дула охотничьих ружей. Или магических жезлов, или что там у них…

— Дымящиеся жезлы? — насмешливо протянула Ирма. — Занятная картинка, должно быть.

— Нужно спросить Оракула, — сказала Тарани. — Он знает, что делать. К тому же, как мы без него попадем к этой девочке, если ей все-таки нужна наша помощь?..

Не успела она закончить фразу, как изображение в зеркале поменялось. Теперь там были не озаренные солнцем горные склоны, а огромный зал со множеством колонн, стены которого терялись в бесконечности. Оплот Кондракара. А в центре бок о бок, улыбаясь, стояли Оракул… и моя бабушка.

Я почувствовала, что сердце вот-вот выскочит у меня из груди. Глаза мои затуманились, я еле могла разглядеть улыбающиеся лица. Зато я отчетливо слышала бабушкин голос, как будто она находилась совсем рядом.

— Воспользуйтесь Сердцем, девочки. Воспользуйтесь Сердцем.

Образ зала потускнел. Вскоре в зеркале отражалась только луна.

— Ну что ж, можем мы считать это самым что ни на есть ясным знамением и неопровержимым доказательством того, что нужно действовать? — спросила Ирма. Хотя она старалась говорить беззаботным тоном, в голосе ее слышалось волнение. И, конечно, я понимала ее — те люди, которые хоть немного знали мою бабушку, испытывали к ней теплые чувства и горевали из-за ее смерти.

— Видимо, слова твоей бабушки означали, что мы должны взяться за это дело, — тихо сказала Вилл.

— Похоже, что так, — кивнула Корнелия. — Хотя, по-моему, все слишком неопределенно.

Вилл вытащила Сердце Кондракара. Она всегда держит его при себе, но не всегда на виду. Сейчас оно лежало у нее на ладони — подвеска-кристалл в серебряной оправе. Но не простой кри-сталл — даже люди, начисто лишенные магических способностей, могли заметить его нежный жемчужный свет, исходящий из центра и озарявший руку Вилл.

— Ну что, сначала поменяем облик? — предложила она.

— Было бы неплохо, — согласилась Ирма. — А то ведь неизвестно, что случится, когда… ну, когда Сердце доставит нас куда надо.

Дело в том, что были обычные, повседневные Вилл, Ирма, Тарани, Корнелия и я. И были наши чародейские версии. И эти чародейские версии несколько отличались от обычных. Это не означает, что мы превращались в кого-то другого, совсем даже наоборот. Не знаю, как это объяснить, но я становилась больше чем Хай Лин. Вилл была больше чем просто Вилл и так далее. Когда мы превращались в улучшенный вариант самих себя, | мы и выглядели… ну, тоже лучше, что ли. Нет, не как супермодели или кинозвезды, а так, как мы должны были бы выглядеть в идеале, если бы в нашу жизнь не вмешивалась реальность с ее проблемами. Да, кстати, и одежда у наших чародейских воплощений тоже была классная…

Однако одной внешностью дело не ограничивалось. Когда я превращалась в свою чародейскую версию, я чувствовала себя гораздо более уверенно. Как будто я способна на все. Как будто никакое препятствие не может оказаться для меня слишком трудным и опасным, никакой враг — слишком грозным, никакой монстр — слишком большим, чтобы я не могла его побить. Это было укрепляющее дух ощущение. Л сейчас — после волнующей и щемящей встречи с бабушкой — я очень остро нуждалась в укреплении духа и поднятии настроения… То, что я увидела бабушку рядом с Оракулом, заставило меня снова почувствовать ее близкое присутствие, словно она наблюдала за всем, что я делаю. И мне хотелось, чтобы она испытывала за меня гордость.

— Сердце Кондракара, укажи нам путь, — тихо, но ясно произнесла Вилл.

Рама зеркала засветилась сильнее и растянулась в узкий овал, почти достигавший земли. Теперь это уже было вовсе не зеркало, а дверь. Дверь в другой мир.

— Ну что? — сказала Вилл.

Корнелия с почти покорным видом кивнула.

— Да, кажется, мы должны идти. Снова должны шагнуть в неизвестность и как всегда без четкого плана.

— Как мы можем строить планы, если не знаем об этом месте абсолютно ничего? — язвительно поинтересовалась Ирма.

— Это просто моя позиция, — сказала Корнелия, откидывая назад свои длинные светлые волосы. — Но я знаю, убеждать вас — все равно что говорить с глухими. Так что не будем тратить времени и пойдем.

— Вот и молодец, — усмехнулась Ирма.

Корнелия сверкнула в ее сторон) взглядом.

— Поспешим! — воскликнула Тарани. — По-моему, границы прохода снова начинают стягиваться!

Мы шагнули в зеркало. Сначала я, потом Вилл, потом три остальных подруги. Шагнули в неизвестность, как и сказала Корнелия.