Ведьма и охотник (СИ)

Жёлтая мгла

Утреннее солнце резало глаза. Так сильно, что оставаться в постели было практически смертельно. Драко почувствовал на коже размеренное дыхание. В этот раз она действительно осталась. Не исчезла под покровом ночи. Вчера вся его ненависть куда-то испарилась, оставив лишь желание прикасаться к шёлковой коже ведьмы.

Малфой втянул носом воздух, пытаясь запомнить запах, который почему-то казался ему знакомым. Мелисса, мята, полевая ромашка… За последнее время произошло столько странностей, что задумываться над ароматом кудрявых спутанных волос не было никаких сил.

Вина саднила старой болью, будто, обнимая Грейнджер, он предавал собственную семью. Отказывался от принципов, что строил годами, и равнялся как на непоколебимый идеал.

Охотники убивают только чудовищ.

Так говорил Северус, обучая подростков искусству смерти и колдовства. Только вот Гермиона совсем не чудовище. В ней было столько человеческого, что многие люди, которых знал Драко, не обладали и десятой доли сострадания и доброты, таившейся в опасной ведьме.

Внутреннее чутье почти физически противилось самой мысли причинить ей вред.

— Доброе утро. — сквозь сон прошептала девушка. — Дай мне ещё пять минут.

— Пять минут для чего? — севшим голосом спросил Малфой.

— Шшш…

Она приложила палец к его губам, заставляя замолчать. Блаженная тишина. Вот что ей было нужно. Как и ему. Скрыться от разрывающих сомнений. От палящих воспоминаний, выжигающих в груди огромную дыру. Столько крови, столько криков, что хотелось выстрелить в висок Обливиейтом.

Драко открыл глаза, выгоняя из головы непрошеные мысли. У него ещё есть время, чтобы принять решение. Отпустить месть и Гермиону или завершить начатое и убить ведьму. Она слегка вытянулась и улыбнулась.

— Сегодня у меня много дел. Тебе лучше?

— Каких дел?

— Нужно навестить одну семью. Точнее то, что от неё осталось. Я должна привезти еды и трав.

— Я пойду с тобой, — уверенно сказал Малфой.

— Всё ещё думаешь, что я собираюсь кого-то съесть? — Грейнджер обернулась в одеяло и направилась в свою комнату. — Мне казалось, мы достигли какого-то подобия взаимопонимания.

— На самом деле, я так не думаю, — Драко привстал, провожая её взглядом. — Но я не хочу, чтобы ты подверглась опасности, если меня не будет рядом. Вдруг тебя спасёт кто-то другой.

— О, лорд Малфой, великий потомок Первых дроу, растоптал мою надежду на …

Карие глаза мгновенно стали оранжевыми. Что-то происходило. Она явно ощущала опасность. Её тело словно готовилось к смертельной битве, хотело атаковать невидимого врага. Гермиона контролировала ипостась, но та буквально разрывала хрупкое тело, стремясь вырваться наружу.

— Где? И кто? — охотник сбросил покрывало и со скоростью молнии натянул форму. Если рядом какая-то тварь, он убьет её даже без оружия.

— Далеко, — едва шептала ведьма. — Я разберусь. Просто небольшие неприятности.

Она облокотилась об стол, подавляя огромную силу внутри себя. Одеяло начало сползать, оголяя бархатную кожу. Малфой схватил край и прижал Грейнджер к себе, пытаясь удержать на ногах падающую девушку.

— Внутри как будто меня разрывает…

Драко чувствовал, как её трясет, и сдавливал дрожащие плечи сильнее. Гермиона прекрасно владела своей ипостасью. Сейчас происходило что-то иное. Будто она не может совладать с Первозданной магией, как дроу. Такое часто происходит у подростков его расы, но чтобы у лесной…

— Смотри на меня! Дыши! — серые глаза помутнели, а по щекам разрослись чёрные узоры.

Он должен забрать колдовство, иначе оно вырвется наружу и разнесёт весь лес. Откуда в ней всё это? На кончиках его пальцев заискрило волшебство, которое обволакивало ведьму, постепенно забирая Первозданную. Беспорядочные чары заполнили каждую клетку охотника, который еле сдерживал такое количество магии.

— Драко! — её голос, зовущий его из темноты, держал на плаву, не позволяя утонуть в тягучем мраке. — Ты справишься! Пожалуйста…

Грейнджер оперлась о деревянную поверхность стола и сжимала руками острое лицо мужчины. Необходимо восстановить гармонию. Она приблизилась к тонким губам, не отрывая взгляда от серых радужек и прислонила лоб к спинке его носа. Размеренное дыхание. Несколько ударов сердца. Шрам на ладони начал саднить, напоминая ему то, что произошло много лет назад. Но видение было слишком тонким и неуловимым, чтобы различить хотя бы очертания картинки. Только запах цветущих садов Мэнора,

Узоры медленно растворялись, подчиняясь воле охотника. Он связан с ведьмой не только меткой, но чем-то ещё.

— Ты должна ответить на мои вопросы. Их накопилось слишком много, — прохрипел Малфой.

— Ты не готов знать правду.

— Если ты расскажешь, то я поверю.

— Если ты поверишь, то я расскажу, — тихо проговорила Гермиона. — Раз тебе так хочется пойти со мной, так тому и быть. Только с одним условием: хотя бы попробуй посмотреть на Эвелин и Тиану глазами охотника, который убивает только чудовищ.

— Этого мало. Ты любишь сделки. Какова цена? Что я должен сделать, чтобы ты мне всё рассказала? Хочешь, чтобы я поклялся, что не причиню тебе вреда? Чтобы ушел и никогда не возвращался? Чтобы умолял?

— Ты уже давно заплатил слишком высокую цену за то, чтобы стоять здесь. Когда найдешь свой путь к гармонии, то вспомнишь.

Драко тяжело выдохнул, отстраняясь. Он понял, что в ней крылась тайна его полного принятия и контроля над Первозданной. Только вот не хватало ещё чего-то, словно последнего кусочка разорванной в клочья карты. Малфой был почти уверен, что стоит ему узнать правду, которую так тщательно скрывает ведьма, то он сможет стать целостным, как его предки.

Раз Грейнджер хочет, чтобы охотник взглянул на вещи её глазами, то так тому и быть. Похоже, что это единственный вариант, как убедить Гермиону рассказать абсолютно всё.

— Пойдём. За оврагом есть портал, но потом придётся идти пешком. Надеюсь, ты любишь долгие прогулки.

— Почему нельзя сразу перенестись? — поинтересовался Малфой.

— Тебя не ждёт теплый прием. Советую нанести защитные руны, Эвелин неплохо владеет магией огня.

Мужчина на секунду остановился и перестал перевязывать латы, но через мгновение продолжил с невозмутимым видом, будто не понял, о чем говорила Грейнджер. Привести охотника в логово ведьм. Похоже, что она окончательно потеряла разум.

Сборы заняли много времени, девушка тщательно отбирала травы и бережно сворачивала еду в холщовую ткань. Книги, деньги, вяленое мясо. В бездонную корзину поместилось всё, словно там не существовало дна. Драко точил лезвие о продолговатый камень, пытаясь вспомнить глубоко похороненные в душе воспоминания. Он не знал, что забыл и почему.

— Ты не возьмешь с собой ни стрелы, ни меч, ни…

— Даже не надейся, что я пойду безоружным к твоим подружкам. Три ведьмы на одного охотника. Многовато, не находишь?

— Нет, если ты идешь с добрыми намерениями и чистым сердцем, — Гермиона убрала волосы с лица. — Они не причинят тебе вреда, несмотря на то, что ты сделал.

— Так это я чудовище в этой истории? — усмехнулся Малфой. Он все ещё колебался между двумя кричащими голосами в собственной голове.

— Для них — да.

Девушка протянула руку, намереваясь забрать серебряный меч. Её взгляд был полон решимости. Драко встал и сделал несколько шагов, едва касаясь острием шелковистой кожи, которая начала краснеть от опасного металла. Тело охотника пронзила тупая боль, ведь магия продолжала защищать носительницу. Только вот это была не метка. Малфой не хотел причинить боль или убить, поэтому чары Мораны никак не отзывались в костях. Что-то иное.

— Чувствуешь, да?

— Что это?

— Ты ведь дроу. Сам как считаешь? — Грейнджер указательным пальцем отодвинула меч и приблизилась к охотнику вплотную. — Кому ты не можешь причинить вред?

— Ты связана со мной кровью… — мужчина опустил оружие и посмотрел на шрам на ладони. — Ты ключ к гармонии?

— Я не знаю, Драко. Нам судьбой предначертано ненавидеть друг друга. Ты никогда не сможешь отпустить своё прошлое, а я не смогу простить тебя.

— Простить? За что? — он практически касался носом её лба.

Внутри вгрызалось в лёгкие желание попробовать пухлые губы на вкус. Она притягивала к себе и связывала его путами, высасывая черноту, которую породила Первозданная.

— За то, что сделал с моими сёстрами. За то, что забыл, — прошептала девушка. — За предательство.

Карие глаза окрасились в оранжевый свет, в уголках заблестели слёзы. Отчаяние и горечь сквозило от каждой черточки красивого лица.

— Ты дышишь только потому, что мне нужна твоя проклятая магия дроу. Я не допущу ещё раз такой ошибки, как доверять тебе.

— Гермиона, ты должна сказать мне…

— Безжалостные тёмные создания, уничтожающие всё на своём пути. Ищешь чудовище, охотник? Взгляни в зеркало. Там ты найдешь самого ужасного монстра.

Грейнджер стояла слишком близко. Так близко, что Драко едва мог сдерживать внутреннее желание впиться в неё яростным поцелуем. Она изменила за короткое время всю его жизнь и все чертовы принципы. Ломала и кромсала своими острыми когтями, вырывая ненависть с корнем. Грейнджер не могла убить, просто не могла. Это против самой её сущности.

Оранжевые глаза пылали. В ней говорили боль и старые раны, которые никак не затягивались. Запах розовых садов вновь наполнил грудную клетку. От ведьм так не должно пахнуть.

— Я знаю, кто ты, — тихо сказал Малфой.

— Неужели, — Гермиона приложила ладонь к очерченным скулам. — Вопрос в том, известно ли тебе, кто ты…

В голове вспыхнула яркая молния, открывающая обрывки. Перед ним стояла Грейнджер, только ей было сколько? Пять? Кудри развевались от лёгкого ветра, а рядом цвели красные розы. Мэнор. Он узнал родной дом. Звонкий смех, кинжал, порез.

Ведьма убрала руку и прервала поток, забирая с собой видение.

— Имани…

— Не называй меня так, дроу. Ты можешь взять один вид оружия на своё усмотрение, но только попробуй причинить Эвелин или Тиане вред. Клянусь, я вырву твоё сердце раньше, чем ты взмахнешь мечом.

Она развернулась и, подхватив корзинку, направилась в погреб собирать оставшиеся травы. Малфой стоял неподвижно. Он сам выбрал её. Сам. Много лет назад связал свою красную нить судьбы с ведьмой.

Имани… На древнем языке тёмных оно означало «Блаженная». Так дроу называли тех, кто им предназначался волей звёзд. И тех, с кем они соединяли Первозданную магию. Старые легенды, в которые Драко не верил, ведь имани не появлялись уже более тысячи лет в родовых записях ни его семьи, ни какой либо другой. Теперь так называли своих жен, показывая искреннюю любовь и преданность. Но Гермиона…

Она будто часть него самого. Имани не обязательно должна быть возлюбленной. Были случаи, когда дроу находили свое предназначение в дружбе. Что если Малфой связан с ней, чтобы положить конец ненависти и мести? Что если именно это его Удел, который приведет к гармонии?

— Ты решил остаться здесь и любоваться собой?

Её голос вывел мужчину из задумчивого состояния. Пора сбросить тени прошлого.

— Я возьму стрелы. Обычные.

— Обычными не убить ведьму, — едко заметила девушка.

— Они не для убийства, а для защиты, — выдохнул Малфой, закидывая на плечо лук. — Везде полно монстров, я должен… Не важно.

Гермиона печально улыбнулась, будто сожалея о сказанных словах. Девушка протянула темно-синий плащ с капюшоном. Серебряная вышивка по краям тянулась длинной нитью. Изысканная работа.

— Надень. Нужно спрятать тебя от остальных, их дом находится близко к реке и к деревне.

Драко без лишних слов взял ткань и натянул поверх кожаных доспехов. Грейнджер стряхнула невидимую пылинку с его плеча и направилась в сторону леса. Он забрал корзину из цепких рук, хотя та под действием чар почти ничего не весила. Неуместный жест заботы или же нет?

На полусгнившем пне лежало нечто, завернутое в красную шаль. Охотнику было любопытно, что ведьма использовала как портал. Она аккуратно развернула сверток, и в серых глазах блеснуло удивление.

— Книга?

— Незаметно, не привлекает внимание. По-моему, идеальное решение, — Гермиона коснулась мраморных пальцев, и вихрь перемещения закружил их.

Малфой терпеть не мог порталы. После них кружилась голова, а тошнота накатывала с яростной силой. Мужчина слегка согнулся, пытаясь прийти в себя как можно скорее. Сейчас нужно быть начеку. Возможно, он ошибся, когда решил сопровождать Грейнджер. Возможно, это просто ловушка, чтобы убить его. Всегда собранный, всегда на несколько шагов впереди. Именно поэтому в карманах его одежды лежало несколько зелий с ядом барбариса. Главное условие выполнено: из оружия он взял только стрелы, но ведьма ни слова не сказала насчёт снадобий.

Поляну, где они очутились, запорошило снегом, а ветер был такой сильный, что ветки деревьев ходили ходуном. Гермиона взмахнула рукой, и перед их глазами открылась узкая тропа.

— Нужно поспешить, — короткая фраза, полная тревоги.

Она беспокоилась. Каждое её движение пропиталось волнением и страхом. Чего может бояться ведьма? Очередное странное явление, ведь они не создают семьи, живут по одиночке. Дети покидают гнездо, стоит им достичь шестнадцатилетнего возраста. Как два взрывопотама не могут находиться на одной территории, так и ведьмы стремятся контролировать свой собственный дом.

Дорога действительно была долгой и утомительной. Быстрый шаг, почти бег, выматывал даже дроу. В какой-то момент Драко подумал, что они ходят кругами.

— Так и есть, — проговорила девушка. — Мы должны пройти шесть кругов, чтобы открылся вход. Остался последний. Говорят, вы выносливые, но, как я погляжу, деревенские всё выдумали.

— Хмм, — Малфой не захотел шутить, как тогда с Паркинсон, и только хмыкнул в ответ.

Почему с ней так сложно? Почему сам Драко усложнил их и без того запутанное положение ещё сильнее? Как вышло, что цель всей жизни, полной мести и отчаяния, оказалась так легко уничтоженной всего несколькими видениями и прикосновениями Грейнджер?

— Пришли, — она остановилась возле пещеры, возникшей из ниоткуда. — Дай мне пару секунд.

Ведьма начертила в воздухе руны, которые вспыхнули золотым светом. Стоило дорисовать узор, как скалы начали двигаться, открывая тайный вход путникам.

Гермиона уверенным шагом направилась сквозь арку, а Малфой окинул взглядом поляну и тут же последовал за ней. Он узнал места, в которые они попали. Охотник был здесь совсем недавно. Ничего хорошего это не сулило.

— Ты привела его… Прямо к нам! — чей-то голос раздался где-то в глубине.

Драко отреагировал стремительно: бросил корзину и натянул тетиву, готовясь к нападению. Глупец. Потащился в логово ведьм, доверившись Грейнджер.

— Опусти, — прошептала она и громко продолжила. — Эвелин… Всё хорошо! Он не причинит тебе вреда!

Малфой не подчинился, продолжая целиться неизвестно в кого. Хотя так уж ли и неизвестно, учитывая обстоятельства.

— Я чую его… Знаю этот запах. Дроу… — из темноты показалась девочка с длинными чёрными волосами и светлой кожей.

В ипостаси, с красными глазами и когтями. Совсем дитя, которое едва научилось контролировать магию.

Из её руки вырывалось маленькое пламя.

— Поверь мне, милая. Я никогда не подвергла бы вас с сестрой опасности.

— Вы должны помочь ей! Я сделаю всё, что скажете! Хотите — убейте меня, но спасите мою сестру! — Эвелин приблизилась к охотнику, сдерживая слёзы. — Пожалуйста…

— Что с ней? — ведьма тут же схватила девочку за плечо. — Что произошло?

— Проклятие…

— Веди, — Гермиона толкнула её вперёд, спеша поскорее увидеть собственными глазами, что случилось.

Она медленно развернулась и пошла по каменистому пути, не произнося больше ни звука. Грейнджер окинула Драко недовольным взглядом и, схватив корзину, двинулась за девочкой.

Малфой спрятал стрелы и достал одну склянку. Осторожно и незаметно, чтобы не провоцировать двух ведьм. Осторожность и сосредоточенность. Нельзя позволить им напасть первыми.

Он заметил небольшой дом, который видел раньше. Похоже, что Гермиона решила привести его на бойню ради мести. Именно здесь он убил водяную, что пыталась иссушить реку. Только вот охотник просчитался, когда не убил и её потомство.

На краю порога сидела ещё одна девочка и смотрела безразличным, пустым взглядом куда-то вперёд.

— Тиана, я пришла, — Эвелин прислонила маленькие ладошки к своему лицу, — И Гермиона тоже. Посмотри на меня!

Но та не реагировала, продолжая лишь безмолвно разглядывать поляну. Её волосы были уже наполовину пепельными. Драко точно знал, что это значит.

— Что мне делать? — старшая едва сдерживала слёзы. — Я не могу потерять и сестру.

— Малфой, помоги ей, — жесткий голос Грейнджер разрезал воздух.

Охотник стоял на месте, не шелохнувшись. Он был уверен, что проклятие дроу попало в водяную, что именно поэтому удалось схватить ведьму и заковать в клетку из иволги. Как так вышло, что мужчина не заметил девочек? Ответ пришел стремительно: она пожертвовала собой, защищая собственных детей.

— Малфой! На её руках нет крови, из-за тебя погибнет невинная! И это будет только твоя вина, — он никогда не видел раньше Гермиону в такой ярости. — Сделай же что-нибудь!

Ни звука, ни малейшего шороха. Их мать уничтожила столько местных, что за год деревня похоронила больше людей, чем за последние десять лет. Он всё сделал правильно, когда сжёг опасное создание.

— Катись к матери монстров, охотник, — прошипела Грейнджер, принимая ипостась.

Она начала колдовать, вычерчивая рунические узоры. Только вот это не вылечит девочку, только приостановит распространение проклятия. Эвелин наблюдала и пыталась помочь, отдавая часть своей магии. Даже совместными усилиями не получалось вернуть её к свету. Совсем ещё дитя, даже чары не проявились.

— Ты убил мою мать. Она стала чудовищем, и я понимаю… Нас всех ждёт такая судьба, стоит только вкусить человеческой плоти, — старшая сестра почти умоляла. — Я знаю правила, я всё знаю… Клянусь, мы никому не причиним вреда! Будем дальше мирно жить здесь, как учила Гермиона. Я уже держу ипостась под контролем, поверьте! Прошу, пожалуйста, спасите Тиану. Она совершила ничего плохого. Пожалуйста…

— Отойди, — тихо сказал Малфой.

Гермиона медленно повернула голову, показывая дьявольскую улыбку похожую больше на оскал. Слишком много волшебства, которое овладевало ей.

— Отойди! — громче повторил охотник и сделал несколько шагов вперёд.

Одна Моргана знает, каких сил Грейнджер стоило вновь взять под контроль ипостась. Но когти начали втягиваться, а глаза постепенно приобретали карий оттенок.

— Et conteram incantatores. Redi ad lucem, — Драко прикоснулся ко лбу Тианы пальцами, из которых вырвалась зеленая магия.

Волосы темнели, а лицо розовело. Проклятие больше не убивало маленькую ведьму.

— Эвелин? — неуверенно всхлипнуло дитя.

— Тиана! — сестра бросилась к младшей и крепко обняла, не сдерживая слёзы.

— Я голодна…

— Здесь вы найдете всё, что нужно. Разберите корзину скорее, — Грейнджер отдала запасы, и девочки тут же побежали в дом, оставляя гостей одних.

Малфой смотрел на Гермиону, которая уже стала самой собой и едва заметно улыбалась.

— Благодарю, сегодня ты спас чудовище, — нервно усмехнулась девушка.

— Сегодня я спас ведьму, а не чудовище.

Их пальцы слегка соприкоснулись. Он увидел в карих глазах нечто необыкновенное, словно самая чарующая магия. Драко принял её взгляды. Именно поэтому и пересек черту.

— Она никого не убила, у них есть шанс на мирную жизнь без смертей.

Малфой наклонил голову, приближаясь к лицу Грейнджер. Внутри горел огонь, желающий завладеть её губами. Всё это неправильно. Он не должен ничего чувствовать, его не должно тянуть к ведьме. Надо остановиться. Отстраниться.

— Один из нас в конце умрет, — прошептала Гермиона.

— Так и есть, — Драко поддался искушению и впился яростным поцелуем, прижимая тонкую талию к себе с такой силой, что рёбра практически трещали от напряжения.

Мощная волна всепоглощающей магии накрыла их с головой, вырывая из лёгких весь воздух. Его язык властно исследовал каждый уголок её рта. Он хотел обладать податливым телом, заставить её извиваться от жарких прикосновений. Это их поцелуй смерти, полный отчаяния и страсти. Убийственный танец, в котором Малфой растворялся, наслаждаясь приглушенными стонами.

Удары сердца были настолько быстрыми, что едва не дробили ребра на острые обломки. Он исчезал в её обжигающем огне, который горел ярче Адского пламени. Драко сдавливал пальцами мягкую кожу девушки, желая впитать каждый дюйм хрупкого тела. В ней заключался весь его мир. Имани.

Гермиона отстранилась и сделала несколько шагов назад. Она крепко сжала длинные пальцы в своей ладони.

— Ты даешь мне надежду, которую я не могу себе позволить, охотник.

— Когда наступит полнолуние, придёт время нашей битвы. До этого момента мы можем делать, что захотим, — тихо проговорил мужчина.

— Надеюсь, в этот раз ты сумеешь сдержать слово.

Малфой прищурил глаза, устав от бесконечных тайн и загадок. Где правда, а где ложь, он уже не знал. Грейнджер была чем-то иным, чем-то за гранью его привычного мира.

— Мы дружили много лет с Кэссиди. Она жила тихо и мирно, растила своих дочерей, обучая магии и рассказывая о неприкосновенности человеческой жизни. Наш ковен веками ставил её превыше всего. Только вот… Несколько лет назад Кэссиди нарушила главный закон: отведала людской плоти. Мы узнали слишком поздно, жители деревни обратились к охотнику за помощью. Каждая ведьма, которая станет на кровавый путь, умрет.

— И кто же убьет её? Собственные дети?

— Нет, Верховная. Она должна следить за тем, чтобы все жили мирно и исполняли свой долг, — Гермиона смотрела на старый дом с грустью. — Скоро к нам присоединится тринадцатая сестра, и я должна найти её раньше, чем она совершит ошибку.

— Кто управляет ковеном?

— Верховные не избираются, они рождаются таковыми. Я унаследовала знания и силу от матери, которая управляла кланом Северных ведьм. С годами я создала свой. Кэссиди должна была пасть от моей руки, более милосердной, чем…

— Чем моей, — закончил за неё Малфой.

Похоже, что в их истории он действительно являлся страшным чудовищем. Снейп рассказывал, что ведьмы могут создавать общины, но информации было крайне мало, поэтому охотник не воспринял её всерьез. А зря. Возможно, тогда бы раздирающая пустота внутри отступила, а гармония наполнила бы каждую клетку.

Грейнджер направилась в дом и рукой поманила Драко за собой. Девочки уже накрывали на стол и не выглядели такими подавленными, как он ожидал. Они собирались поесть вместе с убийцей собственной матери. Мужчина уничтожал водяных, болотных, северных, которые точно не могли быть причастны к трагедии в его семье ради мести.

Эвелин же поддерживала огонь в камине, чтобы приготовить еду. Тиана нарезала морковь и имбирь. Хотя правильней бы было ненавидеть всех охотников и всех дроу за то, что сделал Малфой. Пусть он защищал деревню и её жителей, но для ведьм…

— Мы не держим на тебя зла, — словно прочитала его мысли Эвелин. — Мама стала чудовищем. Такая судьба ждет каждую из нас, кто убьет человека.

— Разве лучше жить во страхе? — Драко протянул ей деревянный черпак.

— О каком страхе ты говоришь? Я могу сжечь всю деревню до тла за одну ночь. Они должны бояться меня, а не я их. — продолжила девочка. — Мы не убиваем ради равновесия. Любая жизнь бесценна, и кто отнимет её, должен отдать собственную.

В тёмных глазах было слишком много мудрости, совсем не по возрасту. Охотник сел за стол и прошелся глазами по скромной обстановке. Несколько шкафов, прялка в углу, потрепанный ковер.

Гермиона собрала кудри в высокий хвост и помогла расставить тарелки. Северус бы умер на месте, если бы увидел такую картину: лучший ученик за одним столом с ведьмами собирался есть похлебку.

Всё перевернулось с ног на голову. Малфой почти нарушил самый главный закон для любого охотника, когда был готов уничтожить Грейнджер, которая просто не могла никого убить. Она помогала, спасала, создавала, но никак не истребляла. Волшебники отвергали таких, как Драко, оставляя его между мирами. Чем же отличается Гермиона? Абсолютно ничем.

С девочками они остались до позднего вечера. Помогали починить дом и обновить защитные заклинания. Первозданная магия подчинялась каждому движению мужчины, но он все ещё не достиг желанного равновесия, хоть и был к нему близко как никогда. Ему хотелось слиться в обжигающем поцелуе с ней снова и стать одним целым. Хотелось получить ответы на все свои вопросы. Хотелось найти свой Удел. Сидя у кромки реки, Драко наблюдал, как плещется рыба, и тонул в собственных мыслях.

— Нам пора, — девушка коснулась его плеча, привлекая к себе внимание.

— Мы должны забрать их с собой. Охотники не будут разбираться, и девочки…

— Они могут позаботиться о себе. Ведьмы и дроу развиваются и растут быстрее, чем люди раза в три, забыл? И я оставила им заколдованные монеты. Если что-то произойдет, то ковен придет на помощь.

— Не ты? Ковен? — Малфой сдвинул брови.

— Неизвестно, выживу ли я после того, как падет метка Мораны, Ты ведь опытный охотник.

Он ничего не ответил, не желая рассказывать, что не собирается её убивать. Она — не чудовище. И это окончательное решение.

Перемещение вновь кружило голову. Черт бы побрал порталы и всё, что с ними связано. Гермиона, оказавшись в родном лесу, принюхалась. Будто что-то почувствовала. Драко приблизился и прислушался, используя на максимум обострённый слух. Ничего. Первозданная наполнила кости, пытаясь изучить местность. Снова ничего, кроме магии лесной и дроу.

— Всё в порядке, я просто проверяла, есть ли тут опасность, — улыбнулась Грейнджер. — Мало ли…

— Думаю, вряд ли найдется смельчак, чтобы напасть на нас, — уголки губ Малфоя поползли наверх.

Её лицо мгновенно помрачнело, словно она что-то вспомнила. Резким шагом девушка направилась прямо в хижину и грубо открыла дверь. Охотник непонимающе последовал за ней. Теперь ей не избежать вопросов, и скорее он позволит матери монстров разорвать его на куски, чем отступит.

В комнате было темно, и Гермиона несколькими взмахами руки зажгла свечи. Она старательно делала вид, что не замечает Малфоя, который сел на кровать и скрестил руки.

— Говори.

Отрывистая фраза разрезала тишину. Сейчас. Он хотел получить все ответы прямо сейчас и ни секундой позже.

— Ты не слышала? — Драко встал и в два шага приблизился к ведьме. — Я устал ждать. Ты должна ответить на мои вопросы.

— Тогда спрашивай, — она ответила с нескрываемой злостью.

— Мы встречались раньше. Расскажи об этом. Расскажи, дракон тебя раздери, все с самого начала.

— Это не вопрос, а ты, очевидно, не самый умный охотник!

— Ты — моя имани? — Малфой схватил её за плечи, чувствуя, как накатывает безудержный гнев.

— Да…

— Получается, что и Удел.

— Нет, Драко. Здесь ты ошибаешься, — она попыталась отдернуться, но крепкие руки держали с невероятной силой. — Я покажу тебе, дождись полной луны.

— Я не готов так долго ждать!

— Придется, мне ведь пришлось… Четырнадцать лет! Докажи мне, что ты стоишь каждого адского дня, когда мне было тяжело, страшно и больно. Ты обещал быть рядом, но забыл и просто исчез из моей жизни! Не смей требовать от меня ответов сию же секунду, чертов дроу! Возьми, что тебе нужно, и убирайся!

— Так тому и быть, — он перекинул ведьму через плечо и направился к двери.

Гермиона зачаровала проход, и замок засветился колдовским узором. Теперь не выйти и не войти. Драко толкнул массивное дерево ногой, но магия не дала петлям даже скрипнуть. Он повалил ведьму на постель и навис сверху.

— Отпусти меня, — прошипела она сквозь зубы.

— Ты сказала брать, что нужно, и уходить, а потом заколдовала дверь. Пора бы определиться в своих желаниях.

— Ты ведь должен убить меня, забыл?

— Живи сегодня, чтобы воевать завтра, — он обжигал её шею горячим дыханием.

Гермиона приоткрыла рот, чтобы набрать побольше воздуха и возразить. Малфой не дал ей даже шанса, впившись ядовитым поцелуем прямо в красные губы. Смерть вперемешку с уничтожающей страстью слились воедино, вырывая лёгкие из грудной клетки с ужасающим треском.

Горькое отчаяние разливалось по венам и разбавляло кипящую кровь. В ней крылся самый тёмный секрет и самое светлое будущее.

Сердце стучало так быстро, что шум бил набатом в ушах. Драко расстегивал пояс на её платье, желая поскорее почувствовать подушечками пальцев золотистую кожу. Сжечь своими ледяными прикосновениями и заставить девушку стонать так громко, чтобы по стеклам пошла трещина.

Одним острым когтем она разрезала ткань, едва не поцарапав торс мужчины. Всё катилось в адскую бездну, и Малфой летел туда быстрее молнии. По щекам расползлись узоры, Первозданная завладевала его сознанием. Он почти не контролировал себя, разрывая проклятое платье.

Остатки одежды клочьями расползлись по комнате, словно опавшие листья с крон деревьев. Драко прикусил возбужденный сосок, заставляя ведьму выгибаться навстречу грубой ласке. Его рука сжала с такой силой её ягодицы, что метка загорелась тупой болью. На коже мгновенно появились красные подтеки и несколько ссадин. Ни капли нежности, ни крохи сдержанности.

Гермиона прижималась всё теснее, глаза светились ярким оранжевым пламенем. Она схватилась за светлые волосы и резко оттянула голову Малфоя в сторону, чтобы оставить свой след на шее. Укус был болезненным, но не причинил ему никакого вреда. Внизу живота крошилось жесткое напряжение, а тело жаждало почувствовать внутри каждый дюйм его возбужденного члена.

Драко заломил её руки наверх и посмотрел затуманенным взглядом на безупречные линии красивого лица. В комнате будто высосали весь воздух. Лёгкие полыхали как от пожара, а желание войти в неё одним движением до упора застилало глаза. Чертова ведьма. Проклятая и дурманящая. И должна гореть дьявольским огнем, который пожирал мужчину, выжигая на костях чёрные пятна.

С ней не так, как с другими. Не нужно переживать о слишком сильно сжимающих кожу пальцах или резких рывках. С ней падали все барьеры, разбиваясь о её стонущий рот.

Малфой погрузил в неё два пальца, чувствуя, как плотные мышцы влагалища тут же начали пульсировать. Гермиона заерзала, насаживаясь ещё сильнее и глубже. Он ускорился, наслаждаясь каждым протяжным вздохом и двигающимися в такт бёдрами.

По костяшкам стекала смазка. Во имя матери монстров, Драко отказывался контролировать свои желания и перевернул ведьму, поставив её перед собой на колени. Она прогнулась в спине и раздвинула ноги. Мужчина провел рукой по члену, оголяя головку, и резко вошел на всю длину, Грейнджер словно была создана для него, принимая каждый дюйм с такой легкостью и страстью, что он едва не кончил сразу.

С ней Малфой мог быть собой: безжалостным убийцей и опасным дроу. С ней можно было не скрывать Первозданную, проклятые узоры по всему лицу и почти чёрные глаза.

Гермиона поймала ритм и двигала навстречу бёдрами, позволяя его члену проникать в её податливое тело до самого конца. Бешеные рваные рывки сводили Драко с ума. Ему хотелось большего. Он должен видеть её проклятые оранжевые радужки и вздымающуюся грудь.

Малфой перевернул девушку на спину и согнул тонкие ноги. Грейнджер мгновенно подтянула их к груди, позволив ему, стоя на коленях и упираясь ладонями в её бедра, войти максимально глубоко.

Она была полностью в его власти и растворялась в ней до последнего вздоха. Девушка застонала от накатывающего удовольствия, которое разрывало внутренности на части. Драко не был нежным и внимательным, вбиваясь яростными толчками. На золотистой коже оставались следы, кричащие, что ведьма принадлежала ему и только ему. Он терял с ней голову. И чувствовал, что огромная волна скоро снесёт их двоих и потопит в оглушительном пике.

Охотник ощущал, как её мышцы сжимаются вокруг члена, обтягивая еще более плотным кольцом. Гермиона была почти на грани, и это только приблизило разрядку. Она — его имани. Часть души и тела. С ней весь мир и Первозданная магия становились единым целым, и Драко почти касался равновесия. Чертова ведьма. Проклятая Грейнджер.

Мужчина ускорился и поддался обжигающему пламени. Ощущение, как она кончает, уничтожило его, и он растворился в оглушающем оргазме.

Отпустив мертвую хватку, Малфой почувствовал, как Гермиона обвивает его ногами, и практически упал на неё, прижимаясь к тяжело вздымающейся груди. Они связаны и теперь проведут вечность рядом друг с другом.

Впервые в жизни Драко испытывал благодарность за тёмное бессмертие, представляя, как будет брать свою женщину каждую ночь, наслаждаясь протяжными стонами. Он вышел из неё и упал рядом на постель. Девушка повернулась на бок и закинула на его торс ногу, не открывая глаз.

— И вправду выносливые, — с легкой хрипотцой проговорила ведьма.

— Мы только начали, — Малфой хищно улыбнулся. — Имани…

— Я же просила не называть меня так.

— Ещё скажи, что ты не почувствовала то же, что и я. Гермиона, ты — моя, и мне плевать на твои глупые капризы.

— Сначала ты должен узнать правду, — она приподнялась и подперла голову ладонью. — После можешь решить, если действительно хочешь быть со мной.

— Какая бы не была правда, она не сможет изменить то, что ты принадлежишь мне.

— Драко… — девушка встала и одним заклинанием починила одежду.

Бросив в сторону мужчины брюки и тунику, ведьма натянула платье. В её взгляде было столько грусти, что в какой-то момент Малфою показалось, что она сожалеет о сделанном.

О том, что поддалась страсти и, по сути, признала, что их связь не просто существует, но и обладает невероятной силой.

— Ты ведь не почувствовал полного равновесия?

— Как ты узнала? — охотник прищурился, застегивая пуговицы.

— Пойдем, пора тебе получить ответы.

На улице стоял жуткий холод, ветер выл, а крупные капли дождя стучали о крышу. Гермиона глубоко вдохнула и, вставив пальцы в рот, засвистела. Драко выгнул бровь, не понимая, что та делает. В лесу послышался шорох, будто кто-то шаркал ногами. Чутье дроу кричало об опасности, и охотник заметно напрягся.

— Что ты чувствуешь?

— О чём ты говоришь? Что происходит? — Малфой сощурился.

— Просто скажи. Закрой глаза и скажи…

Он подчинился. Позволил своему телу и чутью взять вверх. Магия нитями пронизывала лес, изучая каждый дюйм. Чары и след. Дроу. Лесная ведьма. Ничего больше,

— Кроме колдовства дроу и ведьмы, я больше ничего не чувствую.

— Запомни это ощущение. Запомни. И прошу тебя, только не нападай.

Драко неуверенно кивнул и продолжил вглядываться в темноту. Гермиона выдохнула и протянула ладонь куда-то вперед.

Из-за широких веток показался невысокий мальчик со светлыми волосами и мягкой улыбкой. Гермиона скрестила руки и негромко произнесла:

— Познакомься. Это Скорпиус Малфой.