Ведьма с серебряной меткой. Книга 2

Глава 4. Сердце госпожи

Да, это была она. Вне всяких сомнений. Девчонка, которую он использовал, и которая должна была умереть на месте, испепеленная наложенным на ошейник заклинанием.

Но Дани загадочным образом выжила, и этот факт вновь разбудил притихшее было ощущение того, что вовсе не он вершит свою судьбу, а только продолжает плыть по течению.

Один взгляд в сторону Эльвина. Почему не сказал сразу? Отчего утаил, что Аламар женился на нищей служанке? А если и женился, то почему? Что такого разглядел в Белочке верховный инквизитор, что решился на столь вопиющий мезальянс?

Молчание затягивалось, и Ксеон сообразил, что должен что-то сказать. Девушка спокойно стояла в двух шагах от него, немного бледная, но вместе с тем невероятно милая в пушистой шубке, с прической из кос. Выпущенные темные локоны обрамляли чистое личико, и взгляд из-под ресниц казался мягким, бархатным.

Ксеон поймал себя на том, что ему хочется прикоснуться к бледной фарфоровой щеке, провести подушечками пальцев по тонким, но густым дугам бровей, ощутить прикосновение шелка темных волос…

«А у Аламара губа не дура, – подумал он, – и плевать на чистоту крови и генеалогическое древо, когда в твоей постели такая куколка. Темнейший! Вот что значит, приодеть женщину. Была замарашка, стала леди. А без одежды наверняка еще лучше».

Взгляд помимо воли скользнул ниже, к небольшой груди Дани, затем ниже, к тонкой талии. Из-под расстегнутой шубки виден блестящий шелковый поясок, под грудью завязанный небрежным бантиком. Интересно, какая она там, под тряпками? Нежная и гладкая? Или наоборот, костлявая? А кожа? Такая же фарфоровая?

– Я не ожидал тебя увидеть, Дани, – наконец выдавил Ксеон, – я полагал, что…

– Что я умерла? – выдохнула она, – нет, ваше… величество. Всеблагий милостив ко мне.

– Нет-нет, ты не должна была умереть, – быстро соврал он, – но ты… жена верховного инквизитора… это выглядит более, чем странно, тебе не кажется?

– Я не навязывалась в жены мастеру Нирсу, – с достоинством ответила Дани, – это было его, и только его решение.

– Но он мертв, к моему глубочайшему сожалению, – сказал Ксеон.

Он внимательно наблюдал за своей Белочкой. Сам не знал, что ищет в ее лице – сомнение ли, неприязнь ли к Аламару, растерянность?

Ничего. Ее лицо было спокойно, как гладь озера в безветренную погоду. Что она там успела сказать Эльвину, когда он только поворачивался к ним? Он обязательно узнает, чуть позже.

– Да, мертв, – эхом повторила она, безмятежно глядя куда-то сквозь окно, Ксеону за спину.

Он заставил себя встряхнуться, энергично потер ладони. Мерзли пальцы, кисти рук, и это раздражало. Как будто в теле не хватает тепла, чтобы противостоять сырости и холоду…

Впрочем, все это мелочи, он согреется во вдорце. Главное, что Эльвин привел жену Аламара, это еще один козырь в рукаве, чтобы окончательно добить противника. Теперь бы не спугнуть ее. Белочки, они ведь пугливые…

И в то же время… Он ведь помнил, как она шепнула – люблю. Еще никто и никогда не говорил Ксеону ничего подобного, и эти слова почему-то выделяли замарашку из длинной череды роскошных и холодных, словно мраморные статуи, дворцовых шлюх.

Возможно, брак с Аламаром и не был ей приятен? И, возможно, ее чувства к сбежавшему принцу все еще живы?

– Дани, – энергично произнес Ксеон, – коль скоро твой супруг погиб, я беру тебя под свою опеку. Ты переезжаешь во дворец…

– В качестве кого? – быстрый взгляд из-под ресниц.

– Гхм. В качестве моей почетной гостьи.

– Но у меня есть дом, ваше величество.

– В особняк Аламара Нирса ты больше не вернешься. Нечего тебе делать в этом склепе, – обрубил он.

– Собственный дом, – уточнила Дани, – мой муж… купил его мне незадолго до гибели. Там, правда, требуется ремонт…

Ксеон махнул рукой, соглашаясь.

– Хорошо, очень хорошо. Поживешь во дворце, а тем временем начнем ремонтировать твой дом, если тебе так угодно. Моя наипервейшая задача – позаботиться о тебе, Дани, чтобы ты, как вдова верховного инквизитора, ни в чем не нуждалась. Да и потом, к чему молодой женщине жить в уединении? Во дворце будет весело. Клянусь, ты не пожалеешь.

– Спасибо, ваше величество, – едва слышно прошептала она, приседая в элегантном поклоне.

– Я заинтригован, – он снова потер руки, – откуда ты, Дани? Ты выглядела на острове как замарашка, а теперь ведешь себя как знатная дама. Это Аламар столь благотворно на тебя повлиял?

Губы Дани тронула слабая улыбка.

– Конечно, ваше величество. Он приложил некоторые усилия, чтобы я постигла хотя бы часть придворного этикета.

– Ну и замечательно, – бодро заметил Ксеон, – впрочем, у меня времени в обрез. Сейчас подадут карету, и мы поедем во дворец.