Ведьмы и все прочие

Лягушиный король

В стародавние времена жила-была принцесса. Такая красивая, что даже у собак на улице дух захватывало, когда она проходила мимо, а старый священник, который вообще внимания не обращал на подобные вещи, — и тот долго тер стекла своих очков и бормотал: «Черт побери!»

Жаль только, что принцесса сама знала, как она красива. Каждый день она часов по десять кряду просиживала перед зеркалом и смотрелась в него, смотрелась, смотрелась, пока всем вокруг не становилось от этого тошно. А в оставшееся время она наряжалась. Всякий раз она заказывала все новые и новые наряды, и у нее было уже сто тридцать шесть платьев, тысяча двести семьдесят восемь шляпок и столько обуви, что хоть строй рядом с дворцом специальное обувное хранилище. В общем, плохо было дело, и родители забеспокоились.

— Ребенок слишком легкомысленный, — сказал король. — Надо что-то предпринять.

— Сходи поговори с ней, — вздохнула королева.

Король тоже вздохнул и пошел наверх, в комнату дочери. Она как раз сидела перед зеркалом, обложенная зелеными шляпами, и примеряла их одну за другой.

— Опять торчишь перед зеркалом? — спросил король.

— Вот, хочу подобрать красивую зеленую шляпку, — ответила принцесса. — Но у всех этих какой-то мерзкий цвет. Никак не могу найти тот зеленый, который мне нравится.

— Дитя мое, — строго сказал король. — Хватит примерять шляпы! Иди лучше поиграй на пианино или поучи геометрию. В любом случае сделай что-нибудь полезное.

— Нет времени, — пожала плечиком принцесса. — Сначала шляпки.

Тут король ужасно рассердился, схватил зеркало и швырнул его на пол.

— Вот так! — крикнул он. — Иди подыши свежим воздухом, на природу марш! Погуляй в лесу и не вздумай вернуться раньше, чем через час. Живо!

И принцесса, низко опустив голову, пошла гулять. Она сильно испугалась и не посмела ослушаться, поэтому целый час бесцельно бродила по лесу, пока наконец не набрела на маленький, притаившийся среди деревьев пруд.

— Ура! — воскликнула принцесса. — Вода! Теперь у меня снова есть зеркало!

И она склонилась над водой, чтобы полюбоваться своим отражением, но лягушки подняли такой переполох, что весь пруд покрылся рябью.

— Сколько лягушек! — воскликнула принцесса. — И все зеленые. И какой у них красивый зеленый цвет! Вот именно такого цвета и должна быть моя шляпка!

И она поспешила назад во дворец, на пороге которого столкнулась с дворцовым конюхом.

— Послушай, конюх, немедленно отправляйся в лес, — выпалила, не успев перевести дух, принцесса. — И там в пруду поймай всех лягушек. А я прикажу шляпнику сшить мне шляпку из их шкурок.

Конюх взял большой сачок и отправился на пруд. Но как только он приблизился к воде, все лягушки попрятались среди кувшинок. Лишь одна огромная лягушка осталась сидеть на кочке. То была самая главная лягушка — Кикворст, лягушиный король.

— Ты что здесь забыл? — хмуро спросил лягушиный король у конюха.

— Тысяча извинений, — вежливо сказал конюх и почтительно стащил с головы картуз, — видите ли, принцесса приказала мне изловить всех лягушек.

— Так-так, а что принцесса собирается с ними делать?

— Она хочет, с вашего позволения, сшить из них шляпку, — потупившись, ответил конюх.

— Вот как? — сказал лягушиный король. — Ну что ж, молодой человек, будем считать, что у нее уже есть шляпка. Правда, она несколько ниже, чем бы хотелось, надвинута ей на глаза, но это не повредит. Ступайте домой, юноша, и передайте принцессе горячий привет от Кикворста. Честь имею.

Слегка испуганный и смущенный конюх поспешил во дворец. Там он нашел всю королевскую семью в страшном волнении и печали. Что-то случилось с принцессой. Что-то ужасное. Тело ее осталось прежним: та же чудесная фигурка, те же точеные ручки и ножки, но голова!.. Голова стала лягушачьей! Огромной, зеленой, лягушачьей головой, ей-богу, противно было смотреть.

— Это сделал Кикворст, это сделал лягушиный король! — крикнул конюх, но никто не слушал его, и он печально побрел в конюшню, в то время как придворные метались из стороны в сторону, а некоторые даже рвали на себе волосы.

Вызвали доктора, придворного адвоката, специалиста по кожным болезням, но все трое развели руками и сказали, что ничем не могут помочь.

— Вам придется с этим смириться, — заявили они королю.

— Мне? Смириться? С лягушачьей головой? Никогда! — разбушевался король.

— Может, попробуем сделать ее чуточку покрасивей, — робко предложила королева. — Парик и пудра порою творят чудеса.

За дело взялись шесть придворных парикмахеров. На зеленую лысую голову принцессы надели парик. Ее зеленое лицо заштукатурили десятью слоями белой пудры и начали красить в красный цвет рот, что оказалось не так-то просто: пришлось извести целый тюбик помады, потому что рот у лягушек, как известно, очень большой. А когда все было закончено, принцессе поднесли зеркало.

Принцесса глянула в него и вскрикнула от отвращения. Стало во много раз противней, чем было. Она сделалась похожей на самого противного клоуна в мире.

— Все же лучше, чем быть зеленой, — успокаивала королева, но принцесса оттолкнула ее и бросилась в свою комнату, где смыла с лица всю краску и сорвала с головы парик. Потом через черный ход она выбежала из дворца.

— С кем ты разговаривал? — спросила она конюха.

— С королем лягушек, — пролепетал конюх. — Его зовут Кикворст. У вас возле пасти еще осталось немного краски.

Принцесса грустно взглянула на него.

— Ой, пардон, возле рта, — покраснел от смущения конюх, но ее уже и след простыл. Принцесса прибежала к пруду, склонилась над водой и позвала:

— Кикворст!

Но никто не отозвался. Лягушки спрятались, а вместе с ними — и их король.

— Верни мне мое лицо, Кикворст, миленький, — молила принцесса, но ответом ей была тишина.

— Преврати уж тогда меня целиком в лягушку, — рыдала принцесса, но ответом ей была тишина.

Долго плакала она на берегу, но пруд молчал, словно заговоренный, и от того, что вода была ровной, как стекло, она могла теперь вволю любоваться своим отражением: огромной, мерзкой, зеленой лягушачьей физиономией.

Обреченно вздохнув, она наконец поднялась с колен и побрела куда глаза глядят. Ей не хотелось возвращаться домой, и поэтому она шла-шла-шла, пока не пришла в какой-то незнакомый город. Там она заглянула в булочную, надеясь попросить кусочек хлеба, но булочник шарахнулся от нее, а его жена схватилась за мухобойку, собираясь прогнать ее прочь от порога.

— Вам случайно не нужна служанка на самую грязную работу? — спросила принцесса.

— Благодарю покорно, — скривилась жена булочника. — Еще мне не хватало лягушек на кухне. Вон пошла отсюда!

Все гнали бедную принцессу-лягушку, да и вид у нее, к слову сказать, стал хуже некуда: ее туфельки сносились, а платье превратилось в грязные лохмотья. В конце концов добрела она до соседнего королевства и у черного входа во дворец спросила, не найдется ли для нее какой-нибудь работы.

— Мне годится любая, — сказала она. — Я могла бы возить навоз или вязать шерстяные чулки в темном закоулке.

— Послушай, девушка-лягушка, — ответил ей придворный, ведавший слугами, — у нас тут нет навоза, и мы не носим шерстяных чулок. Весьма сожалею, до свиданья.

Принцесса печально вздохнула и пошла прочь, но придворный вдруг снова окликнул ее и зашептал на ухо:

— Подожди, кажется, я кое-что для тебя придумал. Наш принц — слепой, и ему целый день нужно читать. У тебя милый голосок, и он тебя не увидит, так что давай — сперва в душ, а потом за чтение.

Так и стала наша принцесса читать книжки принцу. Он коротал время в башне — в комнате, доверху заставленной книжными полками со сказками, и он просил читать их одну за другой.

Принцесса читала так замечательно, а голосок ее был так мил, что вскоре принц решительно не мог без нее обходиться. Она даже ела с ним за одним столом и спала в комнатке, расположенной рядом с его спальней.

— Ты так мила, жаль только, что я тебя не вижу, — все время повторял принц, и тогда замолкала и съеживалась от его слов отвратительная принцесса-лягушка.

Как-то раз, когда они читали очередную книжку, за окном послышался ужасный шум.

— Что там происходит? — спросил принц.

Принцесса выглянула на улицу и со смехом воскликнула:

— Вот это да! Там ссорятся две придворные дамы. Они дерут друг друга за уши и таскают за волосы.

— Как жалко, что я не могу этого видеть, — расстроился принц. Он чуть не плакал от досады, что с ним случалось крайне редко.

Принцессе самой до слез стало жалко бедного принца, но тут ей в голову пришла одна мысль, и она попросила принца отпустить ее на два дня.

— Два дня? — воскликнул принц. — Я должен провести без тебя целых два дня?

— Когда я вернусь, я буду читать тебе еще лучше, чем прежде, — пообещала принцесса.

Она попрощалась с принцем и отправилась в свое королевство, а там в лесу отыскала заросший кувшинками пруд.

— Кикворст! — позвала она.

— К вашим услугам! — откликнулся Кикворст, и вот он собственной персоной покачивался на большом листе.

— Ты, конечно, пришла просить меня, чтобы я снова сделал тебя красивой? — спросил он.

— Нет-нет, — поспешила ответить принцесса. — Я же знаю, что ты этого не сделаешь. Я пришла просить за слепого принца, который живет в соседнем королевстве. Ты можешь сделать так, чтобы он прозрел?

— Ква-ква, — задумался Кикворст. — Сделать это для меня пара пустяков, но ты-то сама понимаешь, чем это для тебя обернется? Он увидит тебя и до смерти испугается. Он прогонит тебя прочь.

— Я уже думала об этом, — вздохнула принцесса. — Будь что будет.

— Как знаешь, — сказал Кикворст. — Возвращайся к своему принцу. Оценишь мои способности.

Вне себя от радости принцесса побежала назад. При входе во дворец стоял лакей, кричавший во все горло:

— Чудо! Случилось чудо! Наш принц прозрел!

— Где он? — спросила принцесса.

— Он гуляет в саду, — ответил лакей. — Он разглядывает всех людей, животных, любуется цветами. А в настоящий момент он наблюдает ссору придворных дам, которые опять дерутся.

— Отлично, — сказала принцесса. По винтовой лесенке она поднялась наверх, в свою круглую комнатку, и стала увязывать немногочисленные пожитки в клетчатый платок. Быстро управившись с этим, она хотела тихонько спуститься вниз и незаметно исчезнуть, но путь ей преградил камердинер.

— Тебя незамедлительно желает видеть принц, — сказал он.

— О! — только и смогла произнести несчастная девушка.

— Он в своей комнате. — Камердинер подозрительно оглядел ее. — Он требует тебя немедленно.

— Хорошо, — покорилась принцесса. Она беспомощно огляделась по сторонам, будто искала лазейку, сквозь которую можно было бы выскользнуть, но тщетно — увы, ничего не поделаешь, и принцесса сняла с окна тюлевую занавеску и накинула ее на лицо. Так и пошла к принцу.

— Вот и ты наконец, — сказал принц. — Почему у тебя на голове занавеска?

— Я всегда так хожу, — сказала принцесса.

— Убери ее, — попросил принц.

— Нет, — ответила она.

— Я так хочу, — повысил голос принц.

И принцесса поняла, что ей не отвертеться. Она взяла кончик занавески и медленно стащила ее со своей головы. Крепко зажмурившись, она затаила дыхание. Целую вечность ничего не происходило. В комнате было тихо-тихо. И вот наконец принц вздохнул и сказал:

— Я и вообразить тебя такой не мог!

— Конечно, я понимаю, — печально ответила принцесса.

— Взгляни же на меня, — велел принц.

Принцесса открыла глаза. Сияющий принц смотрел на нее с глубоким восхищением.

— Ты гораздо красивее, чем я думал, — сказал он.

— Не надо надо мной издеваться, — прошептала принцесса. — У меня лицо лягушки.

— Ты что, в самом деле так считаешь? — рассмеялся принц. — Посмотри тогда в зеркало.

И она взглянула в зеркальце, которое протянул ей принц. К ее великому изумлению, к ней вернулся прежний облик. Она была такой же красивой, только стала, пожалуй, чуточку милей. Принцесса поняла, что все это сделал Кикворст.

На той же неделе она вышла замуж за принца, и они отправились к ее родителям, которые, сами понимаете, рыдали от счастья. В обоих королевствах закатили невероятный праздник и отгрохали такой концерт, что участвовали в нем тысяча трубачей! Но принц с принцессой были далеко и слушали другой — куда более восхитительный концерт. Взявшись за руки, они сидели на берегу пруда и слушали пение лягушек.

— Тут и сказке конец, — сказал Кикворст.