Великое расселение славян. 672—679 гг.

1

Маршруты славянской миграции на Балканах на основе топонимических данных намечены в работе: Займов Й. Заселване на българските славяни на Балканския полуостров. София, 1967.

2

Среднеболгарский перевод хроники Константина Манассии в славянских литературах. София, 1988. С. 228. В болгарской приписке к Хронике говорится: «При Анастасии царе начали болгары захватывать землю эту, перейдя в Бдыне, и прежде начали захватывать равнинную землю Охридскую, а потом эту землю всю». В приписке имеются в виду набеги кочевых болгар из Северного Причерноморья и Нижнего Подунавья на Фракию, начавшиеся действительно при Анастасии, в конце 490-х гг. Они достаточно подробно описаны в византийских источниках. Болгарская приписка восходит к известию греческого хрониста XII в. Зонары, однако интерпретация сведений о болгарских набегах как начале процесса «поимания» страны принадлежит, конечно, болгарскому автору. Далее, ни в одном византийском источнике в связи с этими событиями не упомянут Бдын (Видин, Бонония). Город находится гораздо выше по Дунаю, чем традиционное место болгарских переправ ближе к дельте. Однако именно в этом районе, против Олтении, нередко переправлялись славяне. С учетом упоминания «Охридской земли» можно заключить, что здесь отражается именно славянское переселение начала VII в. Интересен в этой связи образ болгарского «исхода». В сознании христианизированного народа, и тем более христианских книжников, древнее переселение неизбежно ассоциировалось с библейским сюжетом. Мы видим это уже в богомильской «Апокрифической летописи» XI в., где в роли Моисея выступил другой библейский персонаж — Исайя, «жезлом показующий» «куманам» (здесь — кочевые болгары) путь на новую родину. В приписках к «Хронике» перед нами другой фрагмент — и иной, более «славянизированный» вариант — того же переселенческого эпоса об «исходе». Если в «Апокрифической летописи» слияние воспоминаний о приходе славян в конце VI — начале VII в. и приходе болгар около 680 г. можно только угадывать, то здесь это слияние очевидно. В эпоху Второго царства славяне, перешедшие во Фракию в районе Видина, уже воспринимались (в местном ли предании или в общепринятой и общеизвестной традиции) как болгары. Более того, встретив первое упоминание о древних, кочевых болгарах у Зонары, болгарский летописец не усомнился отождествить его с известным ему преданием об «исходе».

3

Патканов К. Из нового списка географии, приписываемого Моисею Хоренскому // Журнал Министерства народного просвещения. Ч. 226. 1883. С. 27.

4

Наиболее убедительна для последнего названия этимология Ф. Малингудиса (от *Velejezdъ) (Malingoudis Ph. Studien zu den slavishen Ortsnamen Griechenlands. Bd. I. Wiesbaden, 1981. S. 149–150). Четких альтернатив не предложено. О войничах см.: Български етимологически речник. Т. 1. София, 1962. С. 173.

5

Это отразилось, помимо археологических данных, в некоторой пестроте грамматики и словарного состава южнославянских языков. См.: Славянские языки. М., 1995. С. 19.

6

Это племенное объединение во главе с северами упоминается в связи с нашествием болгар Аспаруха около 680 г. у Феофана (Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. 2. М., 1995. С. 278–279). О вхождении северов в союз Семь родов см. там же, комм. 319. С. 314–315. Название «Семь родов» могло и не отражать никакого конкретного числа. Выделение северов вкупе с длительным сохранением в Болгарии предания о вожде Славе (ср. имя северского князя Славун — Свод II. С. 284–285), указывает, как представляется, на лидерство этого племени в союзе. Смутная память о распаде старых и выделении новых «родов» после переправы через Дунай видна в болгарском народном предании об основании Видина. Названия Гамзиграда, Костольца, Кулы и Видина производятся здесь от имен мифических героев — двух братьев и двух сестер. Они «вместе жить не могли» и потому основали отдельные крепости (Българско народно творчество. Т.II.София, 1963. С. 450).

7

Федоров Г.Б., Полевой Л.Л. Археология Румынии. М., 1973. С. 243.

8

Федоров, Полевой 1973. С. 248,250.

9

Свод II. С. 357.

10

Седов В.В. Славяне в раннее Средневековье. М., 1995. С. 339.

11

Там же. С. 162.

12

Там же. С. 166–167.

13

В написанном примерно в 30-х гг. VIII в. «Житии Панкратия» (Свод II. С. 333).

14

Судя по «Армянской географии», едва ли не единственному нашему источнику (Патканов 1883. С. 27). И археологический материал, и письменные источники согласны в том, что выступающие там как второй этап нашествия действия в Далмации и Элладе происходили уже при Ираклии.

15

Подчеркивание этого, судя по Апокрифической летописи, стало довольно важным элементом самосознания болгар после падения Первого царства в XI в. — болгары занимают «землю Карвунскую» (Добруджу), которую до того «запустили греки и римляне», «опустевшую от эллинов за 130 лет» (Иванов Й. Богомилски книги и легенди. София, 1925. С. 281).

16

Седов В.В. Славяне в раннее Средневековье. М., 1995. С. 99–100.

17

Память об этих событиях сохранило местное далматинское предание, передаваемое Фомой Сплитским: Фома Сплитский. История архиепископов Салоны и Сплита. М., 1987. С. 30–31,240–241. Фома, в отличие от Константина Багрянородного, четко отличает авар («готов») от славян-лендзян («лингонов»). Однако вместе с тем для него (в отличие от Константина) аваро-славянское нашествие уже слилось с хорватским завоеванием Далмации, а хорваты отождествились с античными куретами, превратившись, таким образом, в балканских автохтонов. Но — опять же в отличие от ученого императора — Фома помнит о промежутке времени между вторжением рубежа VI–VII вв. и взятием Салоны ок. 615 г.

18

Седов В.В. Славяне в раннее Средневековье. М., 1995. С. 29–30, 129.

19

Там же. С. 275–277.

20

Paul. Diac. Hist. Lang. IV. 28: Свод II. С. 484–485.

21

Седов В.В. Славяне в раннее Средневековье. М., 1995. С. 103.

22

Там же. С. 103–104.

23

Там же. С. 104 (на более раннем поселении Сучава-Шипот славянская лепная керамика составляет 60%, а на Лозна-Дорохой — до 76%).

24

Fred. Chron. IV. 48: Свод II. С. 366–367 (как минимум старшие славяно-аварские метисы уже были взрослыми к 623 г.).

25

Седов В.В. Славяне в раннее Средневековье. М., 1995. С. 30, 128–129,287.

26

Fred. Chron. IV. 48: Свод II. С. 366–367.

27

Sklenar K. Pamatky praveku na uzemi CSSR. Praha, 1974. S. 272–273, 285–286; Седов 1995. С. 128–129, 287.

28

Fred. Chron. IV.48: Свод II. С. 366–367. Представляется, что объяснение фредегаровских «бефульков» самим Фредегаром — единственно убедительное. Распространенная версия о том, что авары использовали для обозначения славян славянское же слово byvolci, «волопасы» (?), потому что те не играли в битвах существенной роли, а служили лишь погонщиками (Mayer Т. Zu Fredegars Bericht über die Slawen.// Mitteilungen des Instituts fur österreichische Geschichtsforschung. Bd. 11. Wien, 1929. S. 118–119), прямо противоречит показаниям источника — на что по неясным причинам редко обращается внимание. Использование смешанного наречия с германскими и романскими элементами в разноплеменной Паннонии вполне вероятно. О такой же тактике авар сообщает и Пасхальная хроника (Свод II. С. 76–77), надежно подтверждая известие Фредегара.

29

Sklenar 1974. S. 273; Седов 1995. С. 129.

30

Рюсенская культура, принадлежавшая сорбам, отнюдь не вассалам каганата, и сложившаяся дальше на север в первых десятилетиях VII в. уже несет на себе все основные черты развивавшегося в рамках каганата симбиоза (дунайская гончарная керамика, каменное строительство, ингумации) (Седов 1995. С. 143–144).

31

Славянские языки 2005. С. 19–20.0 том, что речь не идет просто о выселении со Среднего Дуная на Балканы, свидетельствует переход в среднесловацкие диалекты как особых южнославянских черт, так и общих восточно-южнославянских. Правомочно говорить о складывании единой диалектной зоны в сфере влияния Аварского каганата.

32

Седов В.В. Славяне в раннее средневековье. М, 1995. С. 128–129.

33

Sklenar 1974. S. 272, 285.

34

Sklenar 1974. S. 273, 280, 285; Седов 1995. С. 128–129.

35

Седов В.В. Славяне в раннее средневековье. М, 1995. С. 143–144.

36

Sklenar 1974. S. 273, 292, 294, 302, 304; Седов 1995. С. 287–289, 292.

37

Sklenar 1974. S. 273–274, 283–285.

38

Кухаренко Ю.В. Археология Польши. М., 1969. С. 125; Historia kultury materialnej Polski. T. 1. Wroclaw — Warszawa — Kraków — Gdańsk, 1978. S. 26, 38.

39

Гаркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русах.СПб., 1870.С. 138.

40

Впрочем, не приписывая, кажется, и ему власти над всеми этими племенами: Полное собрание русских летописей. Т. 1 (Лаврентьевская летопись). М., 1997. Стб. 10; Т. 2 (Ипатьевская летопись). М., 1998. Стб. 8; Т. 38. Л., 1989 (Радзивилловская летопись). С. 13. При некотором желании отражение распада дулебского союза можно увидеть и в белорусском предании о полевиках и полешуках (отражающем, возможно, этногонические сказания дреговичей), где говорится о восстании против сородичей-«панов», которые угнетали предков белорусов (Легенди и паданни. Текст № 95). Впрочем, социальный (вернее, даже социально-политический) подтекст этой части записанного в 1920-х гг. предания слишком прозрачен.

41

ПСРЛ. Т. 1. Стб. 11–12; Т. 2. Стб. 9; Т. 38. С. 13–14. Далее автор «Повести» однозначно локализует дулебов на Буге (Т. 1. Стб. 12–13; Т. 2. Стб. 9; Т. 38. С. 14). Притча об обрах живет, по его словам, «в Руси». Предание, которое он использовал, могло быть, следовательно, только волынским или шире — восточнославянским, но никак не чешским или паннонским (а такие отождествления в отрыве от всего текста источника иногда делались).

42

Седов В.В. Восточные славяне в VI–XIII вв. М., 1982. С. 16.

43

ПСРЛ. Т. 1. Стб. 12–13; Т. 2. Стб. 9. Выше прямо говорилось, что бужане — прежнее наименование волынян (Т. 1. Стб. 11; Т. 2. Стб. 8; Т. 38. С. 13).

44

Щавелева Н.И. Древняя Русь в «Польской истории» Я. Длугоша. М., 2004. С. 79–226 (дулебы «после стали зваться волынянами, а ныне — лучанами»). Упоминание лучан может принадлежать бывавшему в Юго-западной Руси, уже принадлежавшей Польско-Литовскому государству, Длугошу. Но непонятно, почему польский историк не удовлетворился упоминанием волынян. Этноним «волыняне» в XV в. был не менее понятен, чем вполне употребимое еще название «Волынь». Напротив, как отмечают польские комментаторы К. Перадска и Б. Модельска-Стрелецка (Dlugosz J. Roczniki czyli Kroniki slawnego krolestwa Polskiego. Ks. 1–2. Warszawa, 1961. S. 186), как раз название «лучане» нехарактерно для польских хронистов. Едва ли оно было сколько-нибудь известно в Польше. С другой стороны, в русских летописях обозначение «лучане» достаточно древнее. В Повести временных лет оно обозначает жителей Луцка еще под 1085 г. Заметим еще, что название «волыняне» там после вводной части не встречается. Итак, нет оснований полагать, что лучане не фигурировали еще в «летописи Длугоша». Рассказ ее о дулебах вообще полон оригинальных деталей. Это и внесение их в перечень племен, живущих «зверским образом», и произведение этнонима от мифического родоначальника Дулеба. Именование лучан прямыми потомками дулебов изначально не связано о приведенным в «летописи Длугоша» исключительно на основе Повести временных лет (причем разных ее фрагментов) отождествлением дулебов и волынян. Историческую основу соотнесения «дулебы — лучане» определить довольно трудно. С одной стороны, лучане жили на изрядном расстоянии от основных центров дулебской культуры в Побужье. Именно в Побужье располагался единственный протогородской центр корчакской культуры к востоку от Буга — городище Зимно, в котором логично видеть центр дулебской общности; там же локализует дулебов и Повесть временных лет. С другой стороны, бужан/волынян она, кажется, рисует как территориальных преемников побужских дулебов, но не как их прямых потомков и наследников. Сопоставляя данные «Баварского географа» о «луколанах» IX в. с древней устной традицией, отраженной в Повести временных лет и «летописи Длугоша», видим, что на территории Волыни существовало два сильнейших племени или племенных общности. Одна — бужане-волыняне, занимавшие Побужье, владела основными в прошлом землями дулебского союза племен. Но при этом и другая, лучане, числила себя общностью прямых потомков и наследников древних дулебов, хотя центр ее и находился восточнее. Историческую ситуацию, легшую в основу таких претензий, реконструировать с достоверностью невозможно. Но, вероятнее всего, ее корни — в обстоятельствах, приведших к распаду и гибели «дулебо-волынского» союза племен под ударами авар и вследствие внутренних усобиц в первой половине VII в. О русском летописном источнике Длугоша см.: Пашу то В. Т. Киевская летопись 123 8 г.// Исторические записки. Т. 26. М., 1948. С. 279; Пашуто В.Т. Очерки по истории Галицко-Волынской Руси. М., 1950. С. 25–29; Клосс Б.М. Русские источники I–VI книг Анналов Яна Длугоша // Щавелева 2004. С. 34–52; Алексеев СВ. Дописьменная эпоха в средневековой славянской литературе: генезис и трансформации. М., 2005. С. 202–206.

45

Это заставляет многих исследователей сомневаться в самом факте аварского нашествия и искать иные объяснения исчезновению антского имени из источников (см., напр.: Седов 1982. С. 28).

46

О датировке см.: Седов 1982. С. 25; Щеглова О.А. О двух группах «древностей антов» в Среднем Поднепровье // Материалы и исследования по археологии Днепровского Левобережья. Курск, 1990; Гавритухин И.О., Обломский A.M. Гапоновский клад и его культурно-исторический контекст. М., 1996.

47

О соседстве и зависимости болгар от авар, завершившейся около 634–640 гг., прямо говорит Никифор (Чичуров И.С Византийские исторические сочинения: «Хронография» Феофана, «Бревиарий» Никифора. М., 1980. С. 153–161). Неверие в возможность проникновения авар столь далеко на восток (Погодин А. Из истории славянских передвижений. СПб., 1901. С. 59–60; Чичуров 1980. С. 176) едва ли обоснованно (в частности, ничего «неясного» собственно в свидетельстве Никифора о падении аварского господства над болгарами не видится). О каком-то соседстве авар с независимыми на тот момент от них болгарами достаточно четко говорит Феофан (Свод II. С. 272–273) в связи с событиями 626 г. Тогда-то, в канун осады Константинополя, и был, вероятно, заключен «союз» авар и болгар, разорванный Кувратом в обстановке упадка Аварского каганата и отступления тюркютской опасности после 634 г. Таким образом, нет противоречия между упадком каганата после событий 626 г. и окончанием его довольно условного «господства» над болгарами в 630-х гг. Большинство исследователей в той или иной степени допускали возможность прямого толкования известия Никифора (Артамонов М.И. История хазар. СПб., 2002. С. 179; Kollautz A., Mijakawa H. Geschichte und Kultureines vôlkerwanderugszeitlichen Nomadenvolkes. Kladenfurt, 1970. T. 1. S 159–160; Szadecky-Kardoss S. Uber die Wandlungen der Ostgrenze der awarischen Machtsphare // Bibliotheca Orientalia Hungarica, № 20,1975). До 626 г. Куврат являлся, как увидим далее, союзником Ираклия против авар.

48

Упомянуто в «Поучении Владимира Мономаха» (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 248).

49

Свод I.C. 262.

50

Свод II. С. 402, 405.

51

О выселении антов свидетельствуют многочисленные находки пальчатых фибул (Археология Венгрии. Конец II тыс. до н.э. — I тыс. н.э. М., 1986. С. 313).

52

С этим, а также с более ранним выселением в Чехию хорватов может быть связана любопытная антропологическая деталь. По одному из ключевых генетических признаков — дерматоглифике (рисунку на кистях рук) — чехи-мужчины ближе к восточным славянам, чем даже болгары, и резко отличаются от других западных славян. В то же время женщины-чешки по этому признаку — определенно западные славянки. Хотя, как и польки, они ближе к восточным славянкам, чем женщины-словачки. Все западные славянки ближе к восточным, чем болгарки (Восточные славяне. Антропология и этническая история. М., 2002. С. 78). Это как раз легко объясняется историей славянского завоевания Балкан. Но особую близость чехов-мужчин к восточным славянам можно объяснить только с учетом существования чешских племен хорватов, дулебов и лучан.

53

См.: Sklenar 1974. S. 274; Седов 1995. С. 312, 316 (карта).

54

Старейший источник о расселении чешских племен — грамота, утверждающая границы Пражской архиепископии (Козьма Пражский. Чешская хроника. М., 1962. С. 152). На западе Чехии, наряду с лучанами, помещаются здесь дечане, литомержцы, лемузы. О времени появления всех этих племен с уверенностью говорить нельзя. Стоит отметить, что зличане здесь среди северных племен не названы, зато фигурируют «хорваты и другие хорваты». Стоит отметить, что Козьма Пражский не знал ничего о происхождении племени лучан и угадывает совершенно невероятное от латинского luca, «луг» (Козьма 1962. С. 49). Здесь он невольно попадает в точку — значение праславянского слова «лука» сходно, и оно родственно слову «луг» (ЭССЯ. Вып. 16. С. 148–150).

55

Археология Венгрии 1986. С. 310—313; Седов 1995. С. 29.

56

Федоров, Полевой 1973. С. 300 (как пример — аваро-славянские элементы в гепидско-дакийском могильнике Бандул-де-Кымпиэ).

57

Седов В.В. Славяне в раннее Средневековье. М., 1995. С. 129.

58

Там же. С. 133. Гипотеза о существовании здесь центра «государства Само» (Kunstmann H. Wo lag das Zentrum von Samos Reich? // Die Welt des Slawen. Halbjahresschrift für Slavistik. Bd. XXVI. Munchen, 1981. S. 67–101) нуждается в более весомых доказательствах. Неясно, в какой именно момент между VII и XIV вв. (позднейшая славянская керамика из Кнетцгау) появились «княжеские» топонимы. Четких следов княжеского «града» в данной местности, кажется, нет. Логичнее искать центр «державы» Само в Моравии, где градов в VII в. строится немало. Так, как увидим далее, обычно и делается.

59

Седов В.В. Славяне. М., 2002. С. 532–534. Приводимая здесь датировка переселения рубежом VII–VIII вв. исключается упоминаемыми находками в Зимно. Очевидно, следует датировать факт временем не позднее рубежа VII–VIII вв.

60

См. в «Этимологическом словаре славянских языков» (ЭССЯ): *xolča, «штанина, чулок» (Вып. 8. С. 56); *loktika, «салат-латук» (Вып. 16. С. 7–8); *męta, «мята» (Вып. 19. С. 16–17); *nagorditi, «наградить» (наиболее гипотетическое заимствование, из германского через предполагаемый романский — но, может быть, восходит к воинскому наречию каганата, как и пресловутые «бифульки»? — существительное *nagorda и другие однокоренные слова происходят от глагола) (Вып. 22. С. 51–52); *ocělъ, «сталь» (Вып. 32. С. 10). Раннее, но не ранее VII в., время заимствований разумно определять именно по наличию их в восточнославянских языках при отсутствии в болгаро-македонской группе.

61

Итальянские народные предания Нового времени приписывают разгром Фриуля во времена «королевы» Ромильды (то есть в 610 г.) славянам (Brozzi M. Il ducato longobardo del Friuli. Udine, 1980. P. 125). Однако события здесь настолько сильно искажены, что и аварское вторжение могло запросто совместиться с позднейшими набегами славян. Достаточно сказать, что герцогиня Ромильда, сдавшая после гибели мужа Гизульфа столицу герцогства аварам, превращается в героиню сопротивления. Авары, разумеется, в проживших больше 1000 лет преданиях уже совсем не упоминаются.

62

Paul. Diac. Hist. Lang. IV. 37: Свод II. С. 484-^85.

63

См.: ЭССЯ. Вып. 29. С. 128–129. Любопытно другое заимствование из тюркского, только в чешско-словацком ареале (уже VIII в.?) — *obsogь, «выгода» (ЭССЯ. Вып. 29. С. 251). Кажется, здесь отразилось представление об особой корыстности авар, как и в некоторых значениях слова «обрин».

64

Славянские языки. 2005. С. 18.

65

Славянские языки. 2005. С. 19.

66

*cima, «верхушка» (из балкано-романского; ЭССЯ. Вып. 3. С. 195–196); *brъdoky, «латук» (из иллирийского или фракийского; ЭССЯ. Вып. 3. С. 67–68); *bъkъ, «открытый очаг, камень» (из иллирийского; ЭССЯ. Вып. 3. С. 115–116); *lętja, «чечевица» (есть и в древнерусском с XIII в.; вероятно, из балканских языков; ЭССЯ. Вып. 15. С. 63–65); *macěsnъ, «лиственница» (только в западной группе; предположительно из субстратного языка; ЭССЯ. Вып. 17. С. 112–113).

67

Славянские языки 2005. С. 73,97.

68

Славянские языки 2005. С. 107–108, 136.

69

Славянские языки 2005. С. 147–148, 192–193.

70

Славянские языки 2005. С. 229.

71

См.: Свод II. С. 355–357.

72

Седов 1995. С. 103.

73

Назаренко А.В. Немецкие латиноязычные источники IX–XI вв. М, 1993. С. 13–14. См.: Нидерле Л. Славянские древности. М, 2001. С. 484–485; Rudnicki M. Geograf Bawarski w oswetleniu językoznawczym // Z polskich studiow slawistycznych. Warszawa, 1958. S. 189; Дуйчев И. Блъгарско средневековие. София, 1972. С. 81–82; Kraliček A. Der sogenannte Bayrische Geograph und Mahren // Zeitschrift für die Geschichte Mährens. Brünn, 1989, Bd.2. S. 229. Ничем не хуже предполагаемое в ряде из названных работ происхождение и от славянского «-родичи» в сочетании с тем же греческим επτα. Использование греческого или грецизированного самоназвания было бы лишним свидетельством тесных взаимоотношений славян и аборигенов, правда, в этом случае относящимся уже к IX в., когда те в основной массе славянизировались.

74

ПСРЛ. Т. 1. Стб. 6, 10, 11, 25; Т. 2. Стб. 5, 8, 9, 18; Т. 38. С. 12, 13,18.

75

Седов 1995. С. 157–162.

76

Въжарова Ж. Славянски и славянобългарски селища в Българските земи от края на VI–XI век. София, 1965. С. 115 и след.; Гимбутас М. Славяне. М., 2003. С. 140–141; Седов 1995. С. 157, 162.

77

Народы зарубежной Европы. Т. 1. М“ 1964. С. 340–341

78

Въжарова 1965. С. 183; Въжарова Ж. Славяни и прабългари по данни на некрополите от VI–XI в. на територията на България. София, 1976. С. 9 и след.; Гимбутас 2003. С. 140; Седов 1995. С. 157.

79

Седов 1995. С. 159.

80

Въжарова 1965. С. 182–183; Седов 1995. С. 157, 162.

81

Въжарова 1965. С. 179,207–223; Седов 1995. С. 163.

82

Въжарова 1976; Гимбутас 2003. С. 140; Седов 1995. С. 157–158. О преобладании среди славян кремации умерших позволяет судить случайное упоминание Феодора Синкелла (Свод II. С. 86–87).

83

Дельту Дуная каганат контролировал с 602 г. (Paul. Diac. Hist. Lang. IV.20) до прихода болгар Аспаруха (Патканов 1883). Именно с низовий Дуная пришли славяне, осаждавшие вместе с аварами Константинополь в 626 г. (по Феофану: Свод П. С. 272–273). То, что они, увидев истребление каганом соплеменников, покинули авар, на самом деле совершенно не доказывает, что они (как, например, по комментарию С.А. Иванова к Пасхальной хронике — Там же. С. 83) до того момента были от кагана независимы. Трактовать действия возмущенных славян как антиаварское восстание, а не как разрыв равноправного союза гораздо больше оснований.

84

Свод II. C.284–285 (Феофан).

85

Иванов 1925. С. 282.

86

Иванов 1925. С. 282.

87

Бешевлиев В. Началото на българската държава според апокрифен летопис от XI в.// Средневековна България и Черноморието. София, 1982. С. 39–40; Литаврин Г.Г. Византия и славяне. СПб., 2001. С. 240. Как представляется, в реальности на примере Слава довольно рельефно вырисовывается характер дошедшей до «летописца» устной традиции — сугубо народной, внимательной более к топонимическим, чем к хронологическим и генеалогическим данным. Ни о предках, ни о потомках Слава ничего не сообщается. С другой стороны, становится очевидной вольность интерпретаций древних преданий богомильским автором, который «сшивал» их условно и притом безапелляционно, выстраивая в итоге совершенно фантастическое хронологическое и генеалогическое единство. Яркой чертой этого нового, отсутствовавшего в исходном материале единства является абсурдная в контексте и тогдашней исторической науки, и наших сегодняшних знаний хронология. «Летописец» искусственно завышает даже не сроки жизни, а сроки правления и легендарных, и вполне исторических персонажей. Можно было бы допустить, что в некоторых случаях мифические сроки правления давала сама устная традиция. Но едва ли они могли содержаться во всех до единого разрозненных, привязанных к местностям преданиях, зафиксированных «летописцем». Однако именно эта черта сообщает апокрифу черты «летописи». Одновременно она уподобляет его родословному преданию, не столько утраченному фольклорному, сколько ветхозаветному, — а следовательно, парадоксальным образом сообщает ему некую «достоверность» в глазах аудитории. Метод этот применялся в апокрифической литературе еще с рубежа нашей эры («Книга Юбилеев» и др.).

88

См.: Гимбутас 2003. С. 139–140; Седов 1995. С. 29, 129, 131, 157–158, 162, 321; Седов В.В. Славяне. М., 2002. С. 493.

89

Седов 1995. С. 29, 131.

90

Седов 1995. С. 158.

91

Гимбутас 2003. С. 139; Седов 1995. С. 29, 129, 131, 157, 158, 162.

92

Седов 1995. С. 321.

93

Седов 1995. С. 131,162.

94

Седов 1995. С. 130, 323, 332.

95

См.: Mrkobrad D. Arheološki nalazi Seobe naroda u Jugoslaviji. Beograd, 1980. S. 71 etc; Седов 1995. С. 130–131, 158–162, 323, 332, 337.

96

Седов 1995. С. 131.

97

«Хижины» в ЧСД: ЧСД 279: Свод П. С. 166–167.

98

Седов 1995. С. 162

99

Седов 1995. С. 163–164.

100

ЧСД 254,268: Свод II. С. 154–155,160–161.

101

Седов 1995. С. 131,159,332.

102

ЧСД 255, 271–273: Свод II. С. 158–159, 162–163.

103

Седов 1995. С. 164.

104

См.: Седов 1995. С. 131, 158–159, 337.

105

Седов 1995. С. 130, 159; Седов 2002. С. 493.

106

Werner J. Slawische Bronzefiguren aus Nordgriechenland // Abhandlungen des Deutschen Akademie der Wissenschaft zu Berlin. Klasse für Gesellschaftswissenschaft. Bd. 2. Berlin, 1953. См. также: Седов 1995. С. 161.

107

Седов 1995. С. 130, 158–159, 337.

108

Для византийца X в. «славяне» и «авары», особенно применительно к Греции, синонимы (Свод II. С. 328–329). Так, в «Житии святого Панкратия» VIII в. именно авары рисуются как насельники завоеванной славянами Эллады и морские разбойники на Адриатике (Там же. С. 333–334). На этих основании можно предполагать (без твердой уверенности) присутствие авар среди первых славян, вторгшихся на балканский юг.

109

Так поступает «готский» вождь, «стоявший во главе всей Славонии», с Далмацией у Фомы Сплитского: Фома 1997. С. 35, 240.

110

На это однозначно указывают не только находки аварских воинских погребений, но и сведения Константина Багрянородного о первой волне завоевателей Далмации. Он не только смешивает в ней авар и славян, но и подчеркнуто рассматривает позднейшее вторжение хорватов как освобождение именно от аварского владычества (на основе преданий самих хорватов) (Константин Багрянородный. Об управлении Империей. М., 1991. С. 110–113, 126–127, 130–131, 136–137).

111

ЧСД 196: Свод II. С. 134–135. «Полностью» независимыми (Там же. С. 195–196 (комментарий О.В. Ивановой) македонских славян признать не решаемся, соизмеряя реальные их и каганата силы.

112

Автор Монемвасийской хроники: Свод II. С. 328–329 («не подвластные ни василевсу ромеев, ни кому-либо иному»).

113

Седов 1995. С. 159.

114

Народы I. С. 418–419,444,461,474-^75,489–491.

115

ЧСД 181, 199, 214, 307–309: Свод II. С. 126–127, 136–137, 142–143, 178–181.

116

ЧСД 307: Свод II. С. 178–181. Излагается эпизод с африканским епископом Киприаном, захваченным у берегов Эллады славянами и спасенным из рабства святым Димитрием Солунским.

117

ЧСД 249: Свод II. С. 252–253.

118

ЧСД 214: Свод II. С. 142–143.

119

ЧСД 214: Свод II. С. 142–143.

120

Именно «деньги» предлагают славяне аварскому кагану: ЧСД 197: Свод И. С. 134–135.

121

См.: ЧСД 193: Свод II. С. 132–133 (εξαρχος — о Хотуне); 144. С. 144–145 (ρηξ — здесь и еще далее о Пребуде); 255. С. 156–157 (опять ρηγεζ, но о нескольких вождях дреговичей); 265,273. С. 160–161, 162–163 (αρχοντεζ — о всех вождях четвертой осады Фессалоник).

122

ЧСД 212. С. 140–141.

123

Свод II. С. 274–275 (см. также примеч. 268)

124

См.: Константин 1991. С. 136–137, 140–143; Шишиħ Ф. Летопис попа Дукљанина. Београд — Загреб, 1928. С. 292 и след. Надо вместе с тем иметь в виду, что предания, отраженные у Константина Багрянородного и еще в большей степени у Дуклянина, представляют собой как раз «княжескую» версию устной традиции, которая пришла на смену версии «племенной» в раннесредневековых государствах. Особенно это видно при сравнении приводимой Константином же (С. 130–131) «племенной» версии прихода хорватов на Балканы с образами пяти братьев-родоначальников и двух их сестер и приводимой далее версии «княжеской», в коей представлен уже единственный «архонт»-основатель.

125

Константин 1991.С. 112–113 — считает даже, что «архонтов… эти народы не имели, кроме старцев-жупанов, как это в правилах и в прочих Славиниях». Это прямо противоречит, однако, собственным данным Константина об «архонтах» перечисляемых народов — хорватов, сербов и прочих.

126

Этот обычай использовал в 688 г. император Юстиниан II для назначения князя македонским славянам (Никифор — Свод II. С. 232–233).

127

Седов 1995. С. 130.

128

Судя по «Житию святого Панкратия», говорящему об «аварах» в «епархии Диррахия» (Свод II. С. 333), и по средневековым преданиям о захвате ими Превалитании (Константин 1991. С. 152–153; Шишиħ 1928. С. 295–296).

129

Седов 1995. С. 166–167.

130

Упомянуты у славян уже при описании осады Фессалоники в 616 г. (ЧСД 189: Свод II. С. 130–131).

131

Седов 1995. С. 161.

132

При осаде Константинополя в 626 г. «пешие легковооруженные славяне» противопоставлены «тяжеловооруженной пехоте» аварского кагана (Свод II. С. 76–77 — Пасхальная хроника). В осаде участвовали преимущественно придунайские племена.

133

ЧСД 262: Свод II. С. 158–161.

134

ЧСД 272, 279: Свод II. С. 162–163, 166–167.

135

Свод II. С. 84–85.

136

См.: ЧСД. 179: Свод II. С. 124–127; Феофан о событиях 626 г.: Свод II. С. 272–273; Paul. Diac. Hist. Lang. IV. 44: Свод II. С. 486–487; Свод II. С. 517 («Смешанный хроникой» о нападении славян на Крит).

137

ЧСД 242: Свод II. С. 150–151.

138

ЧСД 248: Свод II. С. 152–153.

139

Константин 1991. С. 152–153.

140

См.: Шишиħ 1928. С. 296 след.

141

См.: Русанова И.П., Тимощук Б.А. Языческие святилища древних славян. М., 1997. Приложение № 20,40.

142

См., напр.: Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Весенние праздники. М., 1977. С. 251, 263–264, 288; Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Летне-осенние праздники. М., 1978. С. 205, 212–213

143

ЧСД 193: Свод II. С. 132–133.

144

В одном болгарском предании говорится о том, что «бог Перун» «жил» в Пирине (БИТ. Т. 11. С. 221).

145

Иванов В.В., Топоров В.Н. Славянская мифология // Славянская мифология. Энциклопедический словарь. М., 1995. С. 13.

146

Седов 1995. С. 160–161

147

Заметим, впрочем, что связанное с их обычаями восприятие славян как «людей-волков» еще удерживалось в первой половине VII в. среди ромеев. «Волки-славяне» выступают в одной из поэм Георгия Писиды, «Ираклиаде» (Свод II. С. 70–71). У сербов мощные следы оборотнических представлений сохранились в героическом эпосе (см.: Славянская мифология 1995. С. 198).

148

См.: Песни южных славян. М., 1976. С. 23 и след.

149

См.: Песни южных славян. 1976. С. 33–34,425.

150

Народы I. С. 343,446,475.

151

Народы I. С. 343, 420,446,462.

152

Сохранилось в обрядности Ильина дня: Календарные обычаи 1978. С. 214, 234 (у болгар сохранилось общеславянское, отмеченное еще у Прокопия, приношение быка).

153

Календарные обычаи. 1977. С. 249, 252, 254, 260, 265, 278, 287, 289, 290.

154

См.: Календарные обычаи. 1978. С. 201, 224–225.

155

Календарные обычаи. 1978. С. 202, 226–227.

156

Календарные обычаи. 1977. С. 278–280.

157

Календарные обычаи. 1977. С. 269–270, 291.

158

См.: Русанова И.П. Славянские древности VI–VII вв. М., 1976. С. 97–98; Приходнюк О.М. Археологiчнi пам'ятки Середнього Приднiпров'я VII–IX ст. Киïв, 1980. С. 124; Седов 1982. С. 112–113. Выделение памятников в особую культуру и ее общая характеристика даны в работах: Гавритухин, Обломский 1996; Обломский A.M. Днепровское лесостепное Левобережье в позднеримское и гуннское время. М., 2002. С. 80–86,91–93.

159

Именник болгарских ханов. София, 1981. С. 12. Отождествлению названного здесь Безмера из рода Дуло, преемника Курта из рода Дуло, со старшим сыном Куврата Батбаяном (Златарски В. История на българската държава през средните векове. Т. I. София, 1970. С. 164) нет ни единой убедительной альтернативы.

160

См.: Чичуров 1980. С. 151–159, 168–169.

161

ЭССЯ. Вып. 29. С. 128.

162

Кухаренко 1969. С. 128.

163

Кухаренко 1969. С. 125; Historia kultury 1978. S. 30, 40; Седов 1995. С. 44-45.

164

Седов 1995. С. 44.

165

Та, которую знает на Зале источник XII в. (см.: Нидерле 2001. С. 493)

166

Седов 1995. С. 28–29, 142.

167

Седов 1995. С. 142–143.

168

Седов 1995. С. 144.

169

Fred. Chron. IV. 68: Свод II. С. 370–371. При прямом славянском толковании оно вступает в курьезную семантическую перекличку с именем Брус, которое носил упоминаемый в Летописи попа Дуклянина брат родоначальника дуклянских князей, оставшийся княжить на сербохорватской прародине (Шишиħ 1928. С. 293). В принципе, Дерван вполне мог бы быть братом перешедшего на службу Ираклию «архонта Серба», о котором говорит, явно перекликаясь с Дуклянином, Константин Багрянородный (Константин 1991. С. 140–141). Но все же разумнее, как представляется, отнестись к этой заманчивой ономастической игре как к случайному совпадению.

170

Седов 1995. С. 143–145.

171

Судя по «Баварскому географу»: Назаренко 1993. С. 13–14. Этимология названия совершенно туманна, возможно, от местного названия Dalmatia (см.: Там же. С. 20. Примеч. 13).

172

О том, что сербы на начало 630-х гг. «издавна относились к Франкскому королевству», говорит Фредегар (Fred. Chron. IV. 68: Свод II. С. 370–371). Потому с доверием следует относиться и к известию Константина Багрянородного, согласно которому хорваты до переселения на Балканы при Ираклии, на своей прародине уже «подчинялись франкам» (Константин 1991. С. 130–133). Ничего невероятного, с учетом сведений Фредегара о сербах, в этом нет — со скидкой на то, что «подчинение» в хорватском предании отражает франкские притязания, каковые франки попытались подкрепить уже в IX в.

173

Седов 1995. С. 144–145.

174

См. в ЭССЯ. Можно отметить еще *malьžena, «супруги» (славянская калька с верхненемецкого malwip).

175

Седов 1995. С. 97, 337, 343; Лебедев Г.С. Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси. СПб., 2005. С. 258.

176

Седов 1995. С. 44, 47. Время основания Ольденбурга-Старграда уточняется, исходя из его названия, по времени основания Мекленбурга-Велиграда, позднейшей столицы. Монографическое описание Старграда: Gabriel I. Starigrad/Oldenburg. Hauptburg der Slawen in Wagrien. Neumunster, 1984.

177

Херрман Й. Ободриты, лютичи, руяне // Славяне и скандинавы. М., 1986. С. 340; Седов 1995. С. 51. Монографическое описание Мекленбурга: Donat P. Die Mecklenburg — tine Hauptburg der Obodriten. Berlin, 1984.

178

Седов 1995. С.47.

179

Отдельные группы велетов, в принципе, могли прорываться через ободричские земли и дальше на запад, в Саксонию и Фризию. Л. Нидерле осторожно допускал, что с велетами могут быть связаны упоминаемые Бедой Достопочтенным в 90-х гг. VII в. вилты, племя в составе фризского союза, имевшее центром Вилтабург — будущий Утрехт (см.: Беда Достопочтенный. Церковная история народа англов. СПб., 2001. С. 164). «Однако, — справедливо отмечал Л. Нидерле, — одно лишь сходство наименований при отсутствии других данных еще недостаточно для того, чтобы сделать такой вывод. В еще большей степени это относится к отзвукам наименования вельтов, встречающимся в Англии» (Нидерле 2001. С. 122). Остается лишь добавить, что наличие таких «отзвуков», скорее всего, связано именно с фризскими вилтами, проникшими в Англию еще в конце V — начале VI в. вместе с ютами, то есть задолго до велетских войн.

180

Седов 1995. С. 54–55.

181

Herrmann J. Siedlung, Wirtschaft und gesellschaftliche Verhaltnisse der slawische Stamme zwischen Elbe und Oder/Neisse. Berlin, 1968. S. 73; Гимбутас 2003. С. 157.

182

Historia kultury. 1978. S. 37–38,105; Седов 1995. С. 139–141.

183

См.: Седов 1995. С. 141.

184

Седов 1995. С. 140.

185

Назаренко 1993. С. 14–15 — во второй, более поздней части текста.

186

Назаренко 1993. С. 13–14, 14–15. См. также примечания к тексту: С. 23, 58. Отождествление «милоксов» с мильчанами, которое нам кажется более чем обоснованным, предложил А. Краличек (Kraliček 1989. S. 226). Упоминаются мильчане как соседи дедошан и в грамоте Пражской архиепископии (Козьма 1962. С. 152).

187

Судя по сохранению его выселившимися из Поозерья в Прибалтику «латвийскими» вендами (см. о них: Седов 1995. С. 173 след.).

188

См.: Веселовский А.Н. Русские и вильтины в «Саге о Тидреке Бернском». СПб., 1906. С. 136–138.

189

Восточные славяне. 2002. С. 169.

190

Концепция славянского и «мазурского» происхождения прибалтийских вендов обеспечивает недостающее звено между венедским ареалом и новгородской культурой сопок VIII–IX вв. В работе 1982 г., датируя возникновение культуры сопок VII в., В.В. Седов указывал: «Сейчас невозможно ответить на вопрос, каким путем шло расселение славян в Приильменье. Можно только высказать предположение, что предки словен, как и предки кривичей, в процессе расселения пересекли балтские земли, может быть, где-то в бассейне Немана» (Седов 1982. С. 166). Казалось бы, концепция миграции из Мазур в Прибалтику обеспечивает решение проблемы. Тем не менее в работе 1995 г. В.В. Седов отказался от прежних воззрений, существенно удревняя культуру сопок. Одно из оснований такого удревнения он видит в том, что «археологические материалы Среднего Повисленья, Неманского бассейна и других балтских территорий не фиксируют каких-либо следов крупной миграции населения в восточном или северо-восточном направлениях в VII в. или на рубеже VII и VIII вв.» (Седов 1995. С. 245). Однако это прямо противоречит развернутой им на серьезных основаниях в той же самой работе концепции прихода вендов в Прибалтику именно в VII в. В работе 2002 г. (Седов 2002) какие-либо упоминания о прибалтийских вендах (а также и о Мазурской группе), несмотря на детальную и убедительную разработку этой проблемы в предыдущем труде, отсутствуют. Наличие столь заметных внутренних противоречий заставляет, к сожалению, в целом сомневаться в целесообразности и обоснованности удревнения культуры сопок. Гипотезы об удревнении отдельных славянских культур и к «славянизации» неславянских на территории Европейской России нередки в работах последних полутора десятилетий.

191

Датируется в промежутке 575–675 гг. (Седов 1995. С. 171). Датировку позволяют сузить некоторые обстоятельства. В конце VI в. авары только разведывали и зондировали ситуацию на Севере, будучи заняты войной с ромеями. Для активных операций в этом направлении время настает только после 602 г. В начале же VII в., самое позднее, уже происходит вендское вторжение в Прибалтику (Седов 1995. С. 174).

192

См.: Седов 1995. С. 171,173; Кулаков В.И. Могильники западной части Мазурского Поозерья конца V — начала VIII в.// Barbaricum-1989. Warszawa, 1990.

193

Седов 1995. С. 171.

194

Седов 1995. С. 173–175. Дискуссия о происхождении прибалтийских вендов имеет давнюю историю. Широко распространилось мнение об их финском, ливском происхождении (Финно-угры и балты в эпоху Средневековья. М., 1987. С. 34). Однако В.В. Седов убедительно и подробно обосновал мнение об их славянском происхождении с точки зрения археологии (Седов 1995. С. 173–182). Остается отметить, что на финской почве этимология совершенно объяснимого для славян (пусть и не славянского по коренному происхождению) этнонима не заходит дальше нефинского названия реки Венты.

195

Седов 1995. С. 180–182.

196

Седов 2002. С. 361

197

Седов 2002. С. 359.

198

Historia kultury. 1978. S 34.

199

Седов 1995. С. 10–11, 28–29.

200

Historia kultury. 1978. S. 31.

201

Historia kultury. 1978. S. 203, 206, 289.

202

Historia kultury. 1978. S. 90–91, 96, 289; Седов 1995. С. 21.

203

Свод II. С. 399.

204

См.: Седов 1982. С. 12, 236–237, 239–240, 241.

205

ЭССЯ. Вып. 19. С. 106–107 (термины известны в северных славянских языках и западных южнославянских).

206

ЭССЯ. Вып. 8. С. 62 (см. значения во всех языках, кроме болгарского и македонского).

207

ЭССЯ. Вып. 24. С. 104–105 (слово неизвестно в болгарском и македонском).

208

ЭССЯ. Вып. 4. С. 182–183 (форма Дажьбог отмечена в древнерусском и старопольском; форма Да(й)бог в сербохорватском).

209

Этот комплекс представлений отражен в русской Ипатьевской летописи, где Дажьбог отождествлен с «царем» Гелиосом из Хроники Иоанна Малалы (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 279), и в сербской сказке о Дабоге, «царе земли».(см.: Славянская мифология 1995. С. 153). «Внуками Дажьбожьими» именуются, как известно, русские князья в «Слове о полку Игореве».

210

Об этом можно судить по избранию правителем Само («Виниды избрали его над собой королем» — Fred. Chron. IV. 48: Свод II. С. 366–367).

211

У Богухвала (см.: Великая хроника о Польше, Руси и их соседях. М, 1984. Гл. 1–2).

212

См.: ЭССЯ. Вып. 18. С. 42.

213

См. исследование на конкретном источниковом материале: Алексеев СВ. Дописьменная эпоха в средневековой славянской литературе: генезис и трансформации. М., 2005; Алексеев СВ. Предания о дописьменной эпохе в истории славянской культуры XI–XV вв. М., 2006.

214

См.: ЭССЯ. Вып. 8. С. 174–175,177 (корень *jarъ в основе имени следует отличать от более «позитивного» по смыслу *jaro, связанного с исключительно благотворной солнечной активностью — отсюда, например, слово «яровой» — ЭССЯ. Вып. 8. С. 175–178); Иванов В.В., Топоров В.Н. Исследования в области славянских древностей. М., 1974 (обосновывается гипотеза об отражении образа Ярилы в народнохристианских представлениях о святом Георгии-Юрии); Соколова В.К. Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов XIX — начала XX в. М., 1979. С. 181,250–252; Славянская мифология. 1995. С. 397–399. Наличие похожего обряда на летнее солнцестояние у лужичан (календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Летне-осенние праздники. М, 1978. С. 197) позволяет отнести зарождение если не образа Ярилы, то самого связанного обычая ещё к VI в.

215

ЭССЯ.Вып.19.С. 131–134.

216

См.: Русанова, Тимощук 1997. Приложение № 29, 59, 72.

217

Русанова, Тимощук 1997. Приложение 69; Седов 1995 С. 60.

218

Paul Diac. Hist. Lang. IV. 39: Свод II. С. 486–487.

219

Летопись попа Дуклянина (Щишиħ 1928. С. 293–295) рисует достоверную картину одновременного вторжения в Далмацию и Истрию. О вторжении славян из Македонии в «Ахайю и Далмацию» говорит «Армянская география» (Патканов 1883. С. 27).

220

Щишиħ 1928. С. 293–295. Остроил — персонаж местного, дуклянского родового предания, павший в Дукле (Превалитании). В хорватское по происхождению предание о войне с Салоной и завоевании Далмации он вставлен искусственно. Искусственна, впрочем, и вся эта литературная комбинация разнородных мотивов. Базовый остов, к которому была присовокуплена «готская легенда» с фигурой Тотилы, — сербское переселенческое предание о двух братьях-князьях, из которых младший с половиной народа отправился на Балканы, а старший остался править на прародине (известно из Константина Багрянородного — Константин 1991. С. 140–141). Но на этот остов оказалось искусно, если не сказать органично, нанизано изначально чуждое, даже противолежащее ему предание об аваро-славянском завоевании Далмации и победоносной войне славян с римлянами. Это предание, судя по «хорватской» главе трактата Константина (Константин 1991. С. 128–131; излагается исторически довольно точная и негативная по отношению к далматинцам версия легенды о падении Салоны, а далее упоминается о сохраняющих самосознание потомках авар среди хорватов), долгое время сохранялось среди потомков авар в Хорватии, а после падения Хорватского королевства слилось у хорватской аристократии с собственной переселенческой легендой. О последнем можно судить по хронике Фомы Сплитского, который уже не противопоставляет хорватов («куретов») аварам («готам») и лендзянам («лингонам»), а видит в них союзников. Дуклянский автор, объединяя традицию сербскую с хорватской, включил новую версию прихода хорватов (по сути же — предание об аваро-славянском нашествии) в свой труд. Следует учесть, что сербы и являвшиеся их частью (?) дукляне с аварами на Балканах не воевали или, по меньшей мере, ко временам Константина о такой войне не помнили.

221

Седов 1995. С. 131–132, 323–324.

222

Ion. Vit. Columb. I. 27: Свод II. С. 360–361.

223

Paul. Diac. Hist. Lang. IV. 38: Свод II. С 484–487 (о географии см. примеч. В.К. Ронина к этому фрагменту — С. 495).

224

Paul. Diac. Hist. Lang. IV. 39: Свод И. С. 486–487.

225

Фома 1997. С. 240–1–36.

226

Дата и некоторые обстоятельства событий устанавливаются на основании археологических разысканий (Marović A. Arheoloska iskapanja u okolici Dubrovnika // Anali hist, in-ta JAZU u Dubrovnike. 1965. № 9–10; Dovan A. Povijest Dubrovnika od najstarijih vremena do početka VII st.// Anali hist, in-ta JAZU u Dubrovnike. 1966. № 10–11). Из письменных источников самый старый и достоверный рассказ (но с ошибочной, восходящей, кажется, к легендам об Аттиле датой разграбления Эпидавра и Салоны — 449 г.) содержится в трактате Константина Багрянородного «Об управлении Империей» (Константин 1991. С. 122–123). Предание, сообщаемое Салернской хроникой X в. (Chronicon Salemitanum // Monumenta Germaniae Historica. Scriptores. Ш. Hannoverae, 1839. P. 512), связывает само основание Амальфи с выходцами с Рагузы. Однако основание Рагузы это предание относит к началу IV в., ко временам Константина I. Эта облагораживающая версия, возводящая жителей Дубровника к знатным римлянам, потерпевшим кораблекрушение в «пределах славян» во время переселения в Константинополь, родилась, надо думать, уже в самом Амальфи. Впрочем, основу ей могло дать наличие на Рагузе еще до прихода беженцев какого-то далматинского населения. Версия позднейших авторов — Дуклянина (Щишиħ 1928. С. 317–322), перекликающегося с ним Фомы Сплитского (Фома 1997. С. 242–339) и дубровницких анналистов (Макушев В.В. Исследования об исторических памятниках и бытописателях Дубровника. СПб., 1867. С. 305–307, 316) — связана, кажется, с расширением Рагузы-Дубровника (VIII–IX вв.) в результате подселения славян. Однако и здесь, особенно у Фомы, сохраняется историческая память о разорении Эпидавра и бегстве его жителей. Фома, кстати, и упрекает их за слияние в Дубровнике с «чужеземцами», опустошившими город. У него эти чужеземцы — беглецы из Рима. Так же и у Дуклянина, но у него беглецов возглавляет славянский жупан Бел, и к разорению Рагузы они никакого отношения не имеют. Фома как будто пародирует версию Дуклянина. Стоящий между Фомой и дубровницкими анналами Милеций в своей стихотворной хронике явно полемизирует со сплитским хронистом на основе местной традиции. Эпидавр теперь разрушают действительно римляне — во время гражданской войны. Затем в Градац прибывают беженцы из Италии, позже вместе с беженцами из Эпидавра основавшие Рагузу. Славяне назвали Рагузу Дубровником, причем объяснение происхождения обоих названий точно повторяет Дуклянина (Matas A.K. Miletii versus. Dubrovnik, 1882. S. 9–10). Что касается Дуклянина, то он приписывает разорение Эпидавра «сарацинам», действительно опустошавшим Адриатику в 841 г. (См.: Щишиħ 1928. С. 318–319). Здесь также можно видеть след преданий о правившем в первой половине IX в. и, видимо, причастном к расширению города требиньском жупане Белом (древнейшее упоминание о нем у Константина: Константин 1991. С. 150–151). Белый (Бел) назван основателем Дубровника у Дуклянина; предание о его бегстве-возвращении из Рима и основании города своеобразно трактует и Фома, превращающий его со спутниками в «римских преступников». У дубровницких анналистов XV–XVI вв. Эпидавр тоже разоряют сарацины, но основание Дубровника произошло ранее и связывается с именем славянского князя Радослава. Это позднейшая версия отраженного у Дуклянина предания, в котором Радослав — дед Бела. Здесь к Градацу как убежищу эпидаврцев добавляется Спилан. Дата основания Рагузы неясна. Первое упоминание города содержится у Равеннского Анонима. Анналы начинают историю города с 526 (Макушев 1867. С. 305) или с 687 г. (Там же. С. 316). Первая дата слишком ранняя, вторая кажется слишком поздней. Может быть, как считали некоторые авторы уже в позднее Средневековье, 526 г. — искажение от «626». Но в целом ранние разделы дубровницких анналов за VI–VIII вв. фантастичны. Достоверность отдельных событий и дат совершенно теряется в сумятице искаженных при записи, повторяющихся у анналистов «кругами» устных преданий. Например, Радослав становится сыном боснийского «короля» Стефана, якобы правившего в VI в. (Макушев 1867. С. 305–306); в VII в. появляются еще одни Стефан (Степан) с сыном Радославом (Радосавом) (Там же. С. 306–307, 316–317), а в начале IX в. мы встречаем и еще одного Стефана Боснийского (Там же. С. 313, 317). Известно, что Стефанами в крещении звали хорватского короля Држислава (конец X в.) и первого самостоятельного боснийского князя второй половины XI в. Последний имел сношения с Дубровником, о чем упоминал Милеций. Не исключено, впрочем, что то же имя носил хорватский князь первой половины IX в. Владислав. Как бы то ни было, Родослав к Стефану — подлинному или гипотетическому — никакого исторического отношения не имел.

227

Дата приблизительно устанавливается археологами по последним христианским захоронениям на городском кладбище (Wilkes J. Dalmatia. L., 1969. P. 437; Klaić N. Povijest Hrvata u ranom srednjem veku. Zagreb, 1971. S. 132).

228

Фома 1997. С. 241–242, 36–38. Гораздо короче упоминает о взятии Салоны славянами (и/или аварами) Константин Багрянородный (Константин 1991. С. 112–113, 130–131). Он, вероятно, объединяет предание о падении Салоны с преданием о падении в конце VI в. прикрывавшего ее Клиса. Первое упоминание о разорении Салоны «готами» и бегстве жителей на острова в латинской традиции — легенда о перенесении мощей святых Домния и Анастасия (XI в.), которой пользовался Фома (Documenta Historiae Chroatiae periodum antiquam. Zagrebae, 1877. P. 288).

229

Следами пребывания славян в разоренной Салоне могут быть находки монет 620–630-х гг., служащие некоторым исследователям основанием перенести дату падения города на более позднее время (Marovic'J. Reflexions about the year of the destruction of Salona // Vjesnik za arhologiju i historiju dalmatinsku. Kn. 77. Zadar, 1984). События описывает Константин Багрянородный (Константин 1991. С. 112–113, 130–131). О судьбе далматинского населения см. также: Седов 1995. С. 321.

230

Фома 1997. С. 242–38. О переселении салонитов в Раусий сообщает Константин Багрянородный, называя шестерых представителей городской старшины (Константин 1991. С. 122–123). Среди переселенцев были архидиакон салонской церкви Валентин, а также некий его тезка (родственник?), сын которого Стефан получил офицерское звание протоспафария (командуя местным гарнизоном?). Фома, враждебно относившийся к Дубровнику, об участии салонитов в его основании ни словом не обмолвился, хотя верно, в отличие от Дуклянина, отнес основание города ко временам разорения Далмации «варварами».

231

Их перечисляет Константин Багрянородный. При этом он добавляет Аспалаф (Сплит), основанный позже беженцами из Салоны. См.: Константин 1991. С. 112–113, 122–127, 130–131. Согласно Фоме Сплитскому, Задар все-таки был разрушен в VII в. и восстановлен выходцами из Салоны после 640 г. (Фома 1997. С. 243). Субъективный характер этой версии очевиден, как и субъективность сплитской трактовки легенды об основании Дубровника.

232

О завоевании «Превалии» аварским каганом сообщают «Чудеса святого Димитрия» (ЧСД 284: Свод II. 168–169). О разорении Диоклеи аварами кратко упоминает Константин Багрянородный (Константин 1991. С. 152–153). По Летописи попа Дуклянина, Остроил доходит до «Превалитанского округа», «города Превалитанского» и погибает там (Шишиħ 1928. С. 296). Последнее, впрочем, скорее относится к родовому преданию дуклян, чем к воспоминаниям об аваро-славянском нашествии. В грамоте 1252 г., связанной с прениями между Барской и Дубровницкой епархиями за первенство, Бар прямо назван преемником древней Диоклеи (Codex diplomaticus regni Croatiae, Dalmatiae et Slavoniae. Vol. 4. Zarrabiae, 1906. P. 482–483).

233

События упоминаются Исидором Севилъским (Isid. Chron. Maior. 414: Свод II. С. 354–355), его Испанским продолжателем (Cont. Hisp. А. 653: Свод II. С. 356–357), «Армянской географией» (Патканов 1883. С. 27) и, видимо, Георгием Писидой (Свод II. С. 70–71), подробнее же всего — в «Чудесах святого Димитрия» (ЧСД 179–181: Свод II. С. 124–127). Дата неопределенна. Исидор говорит просто о «начале» правления Ираклия, относя туда же потерю Сирии и Египта (611–618 гг.). Его Продолжатель датирует точнее, но, по сути, двояко — 653 г. испанской эры (615 г.) и 4 годом Ираклия (613–614). С этой расплывающейся датой в целом согласны сведения «Армянской географии» об одновременном вторжении в Далмацию и Ахайю, а также данные Второго собрания чудес. Согласно ему, нашествие предшествовало осаде Фессалоники, каковая, в свою очередь, произошла за два года до похода на нее аварского кагана. Последний же имел место не позднее событий 619–620 гг., когда между Аварией и Византией был на время заключен мир. Итак, все указывает на 614–615 гг., но не конкретнее. Грандиозные действия славян, описываемые фессалоникским анонимом, должны были занять не один год.

234

О локализации племен по данным этнонимии и топонимии см.: Нидерле 2001. С. 89; Свод II. С. 191–193.

235

ЧСД 179: С. 124–127.

236

Следы разрушений и славянского пребывания от конца VI и начала VII в. трудно разграничиваются. В целом же масштабы нашествия вполне подтверждаются археологически (Седов 1995. С. 159, 166).

237

ЧСД. 197.: Свод II. С. 134–135.

238

Свод II. С. 70–71.

239

ЧСД помещают их в «области Фив и Димитриады» (ЧСД 254: Свод II. С. 154–155) — на берегу залива Воло в Фессалии.

240

В VIII в. автор «Жития святого Панкратия» рассматривал «авар», живущих «в епархиях Диррахия и Афин», как единое целое (Свод II. С. 333). Войничи же, несомненно, самое крупное и единственное известное славянское племя на этом промежутке.

241

Все эти земли эпитоматор Страбона еще в X в. рассматривал как славянские (Византиjски извори за историjу народа Jyгoслвиje. T. 1. Београд, 1955. С. 295). О владычестве славян на Пелопоннесе вплоть до начала IX в. идет речь во многих еще источниках. Прежде всего — в Монемвасийской хронике (Свод II. С. 328–329) и схолии Арефы (Свод II. С. 346–347).

242

Седов 1995. С. 158, 166.

243

Седов 1995. С. 158–159, 162.

244

Дата определяется приблизительно, с отсчетом от нападения кагана на Фессалонику в 618 г. (также предположительно, но с учетом известной нам, последней в войне кампании 619 г.). В расчетах в основном следуем Ф. Баришичу (Баришиħ Ф. Чуда Димитриjа Солунскогкаго историски извор. Београд, 1953. С. 86–95). Но есть и иные датировки (Бурмов А. Славянските нападения срещу Солун в «Чудесата на св. Димитрий» и тяхната хронология // Годишник на Софийския университеть. Философско-исторически факултет. 1952, № 2. С. 195–196; Lemerle P. Les plus anciens recuelis des Miracles de Saint Demerius et la penetration des slaves dans les Balkans. T. 2. Paris, 1981. P. 91–94). Отметим, что вариант П. Лемерля (615 г.) приводит его к хронологическим искажениям (см.: Свод II. С. 196), тогда как А. Бурмов не вполне учитывал хронологию аварских войн и, прежде всего, формальный мир между Империей и каганатом в 620–626 гг.

245

ЧСД 180: Свод II. С. 126–127.

246

ЧСД 193: Свод II. С. 132–133. Хотун — по-гречески Xατζων (Свод II. С. 132–133, 134–135). Славянское восстановление этого имени (возможно, как усеченной формы от Хотимир), наиболее удачно (Свод II. С. 195).

247

ЧСД 181–182, 185: Свод II. С. 126–129.

248

ЧСД 185–186, 193: Свод II. С. 128–131, 132–133.

249

ЧСД 183–184: Свод II. С. 128–129.

250

ЧСД 185: Свод II. С. 128–129.

251

ЧСД 188–190: Свод II. С. 130–131.

252

ЧСД 190, 193: Свод II. С. 130–131, 132–133.

253

ЧСД 191,196: Свод II. С. 130–133, 134–135. Отом, что святой Димитрий «отбил варварский натиск кораблей варваров и освободил город», упоминается также в одной из надписей солунского храма святого Димитрия под его мозаичным изображением. Надпись датируется VII в. (Свод II. С. 195).

254

ЧСД 193: Свод II. С. 132–133.

255

К этому нашествию автор Второго собрания «Чудес святого Димитрия» еще раз возвращается при описании позднейших событий: ЧСД 284.: Свод II. С. 168–169.

256

ЧСД 196–197: Свод II. С. 134–135.

257

ЧСД 198: Свод II. С. 134–135.

258

ЧСД 200: С. 136–137.

259

ЧСД 199–201: С. 136–137.

260

ЧСД 202–203: Свод II. С. 136–137.

261

ЧСД 206: Свод II. С. 138–139.

262

ЧСД 207–208: Свод II. С. 138–139.

263

ЧСД 209: Свод II. С. 138–141.

264

ЧСД 210–211: Свод II. С. 140–141.

265

ЧСД 212–213: Свод II. С. 140–143.

266

ЧСД 214: Свод II. С. 142–143.

267

ЧСД 217–222: Свод II. С. 142–145.

268

Об участии в этом нашествии (как и во вторжении в Иллирик) славян, кажется, свидетельствует Второе собрание «Чудес святого Димитрия»: ЧСД 284: Свод II. С. 168–169.

269

Федоров, Полевой 1973. С. 233 (датируется по монетным находкам).

270

Свод II. С. 517 (сирийский «Смешанный хроникой», «третья серия» летописных статей, доведенная до 636 г.).

271

Припоминание о ней («жилища славян, о которых повествуют и древние писатели», «жилища славян, о которых писали и историографы») имеются в «Житии святого Панкратия» (Свод II. С. 334). «Житие» переносит в апостольские времена многие реалии своего времени, в том числе и превратившиеся к 30-м гг. VIII в. уже в предание сведения о славянах на Сицилии. В представлении автора жития место «жилищ славян» — уже просто языческий могильник, населявшийся (тоже когда-то) «легионами демонов».

272

Только этим можно объяснить сохранение явного аварского элемента в аваро-славянской культуре Поморавья спустя десятилетия после падения аварского ига, до середины VIII в. (см.: Седов 1995. С. 287).

273

Fred. Chron. IV. 48: Свод II. С. 366–367.

274

Mikkola J.J. Samo und sein Reich // Archiv für slavischen Philologie. Bd. 41. Berlin, 1927. S. 77–78; Labuda G. Pierwsze panstvo slowianskie. Panstwo Samona. Poznan, 1949. S. 96–101; Свод II. С. 374–376 (комментарий В.К. Ронина к хронике Фредегара). Сам Фредегар называет Само «по рождению франком» (Fred. Chron. IV. 48: Свод II. С. 366–367), но имя с очевидностью не германское, так что логично заключить, что хронист имеет в виду лишь подданство. В «Обращении баваров и карантанцев» Само назван славянином (Conversio Bagoarirarum et Carantanarum. 4 // MGH SS XI. Hannoveriae, 1925. P. 7: Свод II. С. 374). Но основной источник автора «Обращения» — «Деяния Дагоберта», которые восходят всецело к Фредегару, передают его с сокращениями и потому не упоминают о происхождении Само. Можно допустить, что в основе данных «Обращения» — предания хорутан о происхождении их княжеского дома. Но в этом случае (даже если славянство Само не является плодом логического умозаключения писателя) такие предания не достовернее свидетельства современника Фредегара. При решении вопроса в пользу славянства Само (помимо того, что оно ставит под сомнение всю историю борьбы славян с аварским игом, известную лишь из Фредегара) опять встает проблема имени. Славянское *samъ напрашивается само собой (как у X. Кунстманна — Kunstmann H. Was besagt der Name Samo und wo liegt Wogatisburg?// Die Welt der Slawen. Bd. 24. Munchen, 1979). Но использование этого местоимения в качестве личного имени или даже титула (что заключает X. Кунстманн) у славян выглядело бы немного странно — не говоря уже о том, что подобные факты просто неизвестны. Итак, в рассказе Фредегара нет оснований сомневаться. Если считать его вымыслом, а хрониста столь смелым выдумщиком, почему бы не подвергнуть сомнению и сам факт существования «державы» Само, о котором только он по сути и сообщает?

275

Фредегар сообщает о многоженстве (Fred. Chron. IV. 48: Свод II. С. 366–367) и затем прямо о язычестве Само (Fred. Chron. IV. 68: Свод II. С. 368–369). Сансский округ был в ту пору весьма слабо христианизирован (Labuda 1949. S. 96–124). Фредегар даже не упрекает Само за вероотступничество — был ли тот вообще крещен?

276

Fred. Chron. IV. 48: Свод II. С. 366–367.

277

Fred. Chron. IV. 68: Свод II. С. 370–371.

278

Захоронения на аваро-славянских кладбищах здесь не прерываются веками (Sklenar 1974. S. 285, 287). Могильник в Нове Замку под Нитрой только основан в середине VII в. (Sklenar 1974. S. 285–286).

279

Fred. Chron. IV. 48, 68: Свод II. С. 366–367,368–369.

280

Fred. Chron. IV. 48: Свод II. С. 366–367

281

ЭССЯ. Вып. 22. С. 178–179 (отсутствует в болгарском и македонском).

282

Классическая в этом смысле работа Г. Лабуды: Labuda 1949.

283

Свод II. С. 272–273 (Феофан).

284

Такую картину рисует, по сути, Феофан, говоря о необходимости «привести в согласие» авар с гепидами и славянами (Свод II. С. 272–273). О том же, о трудных переговорах с целью объединения сил, говорит и Георгий Писида в поэме «О случившемся нашествии варваров» (Свод II. С. 66–67). По нему, славянам пришлось «столковаться с гуннами» (видимо, теми же аварами, которых далее он повсеместно называет «скифами») — «славянин с гунном, а скиф с булгаром, и опять же мидиец столковался со скифом…»

285

Свод II. С. 272–273 (Феофан) — «с Истра… бесчисленные и превышающие счет полчища».

286

События восстанавливаются на основе разрозненных свидетельств. При посредничестве Шахрвараза был заключен союз авар с независимыми от них болгарами — об этом свидетельствуют Георгий Писида (Свод II. С. 66–67) и Феофан (Свод II. С. 272–273). Этот союз Куврат сохранял как минимум до 634 г. При нем до этого времени находился некий аварский «народ», и он признавал формально зависимость от кагана, с Империей же находился в состоянии войны (Чичуров 1980. С. 153–161 — известие Никифора). К 630 г. в Аварском каганате предводителем болгар являлся некто Алциок, претендовавший на каганскую власть. Изгнанный из Аварии, он отправился на юг и поселился в конце концов на «много лет» в землях альпийских славян (Fred. Chron. IV. 72: Свод II. С. 370–371). Затем, между 665–671 гг., болгарский «дукс» Алцеко объявляется в Италии и поступает на службу к лангобардскому королю (Paul. Diac. Hist. Lang. V. 29: Свод II. С. 394. Примеч. 63). Это в целом соответствует маршруту пятого сына Куврата, как он рисуется Никифором (Свод II. С. 228–229) и Феофаном (Свод II. С. 276–277). Кажущееся противоречие — Феофан и Никифор как будто относят переселение ко временам после смерти Куврата — снимается соображением о временной дистанции, отделяющей их от события. Альцек, активно действующий уже в 630 г., мог, в принципе, быть и действительно моложе умершего или погибшего в 703 г. (судя по «Именнику болгарских князей») Аспаруха. Если допустить, что Альцеку в 626 г. было 15–16 лет, то он мог родиться около 610–611 г., Аспарух же — около 609–610 гг. Тогда в момент смерти Аспаруху было примерно 93 года, а это вполне допустимо.

287

Свод II. С. 272–273 (Феофан). Судя по Пасхальной хронике, каган «привез с собой» однодеревки (Свод II. С. 76–77). Но об этом говорится уже в связи с попыткой спустить их на воду во время осады, то есть «привез» он их с собою непосредственно к стенам Константинополя. Славяне, конечно, должны были соединиться с каганом на суше. Наивно предполагать, что они проплыли море без остановок, а затем еще дневали и ночевали в ладьях под стенами города.

288

Свод II. С. 76–77 (Пасхальная хроника); Чичуров 1980. С. 152–160 (Никифор); Свод II. С. 272–273 (Феофан).

289

Свод II. С. 76–77 (Пасхальная хроника); Чичуров 1980. С. 152–160 (Никифор).

290

Свод II. С. 76–79 (Пасхальная хроника).

291

Свод II. С. 78–79 (Пасхальная хроника), 84–85 (Феодор Синкелл).

292

Свод II. С. 78–79 (Пасхальная хроника), 84–85 (Феодор Синкелл).

293

Свод II. С. 78–79 (Пасхальная хроника).

294

Свод II. С. 68–69 (Георгий Писида), 84–87 (Феодор Синкелл), 226–227 (Никифор).

295

Свод II. С. 68–69 (Георгий Писида), 86–87 (Феодор Синкелл); Чичуров 1980. С. 152–160 (Никифор).

296

Свод II. С. 78–79 (Пасхальная хроника), 226–227 (Никифор).

297

Ход морского боя с небольшими отличиями описывают почти все наши источники: «Аварика» Георгия Писиды (Свод II. С. 68–71), Пасхальная хроника (С. 78–79), проповедь Феодора Синкелла (С. 84–87), «Бревиарий» Никифора (С. 226–227). Только Феофан (С. 272–273) повествует об этой битве, как и обо всей осаде, в общих словах, отметив лишь чудесное вмешательство Богоматери и «огромное множество» вражеских потерь «и на суше, и на море».

298

Свод II. С. 68–69 (Георгий Писида), 78–79 (Пасхальная хроника), 88–89 (Феодор Синкелл), 226–227 (Никифор), 272–273 (Феофан).

299

Свод II. С. 81. Примеч. 14 (Георгий Кедрин).

300

Fred. Chron. IV. 48: Свод II. С. 366–367.

301

О власти Само над карантанцами прямо говорит «Обращение баваров и карантанцев» (Conversio 4// MGH SS XI. P. 7: Свод II. С. 374), основываясь, вероятно, на местных преданиях. Возникновение княжества и причины его последующей ожесточенной борьбы с аварами смутно отражены в упоминании того же памятника о расселении славян в «Паннонии» в результате изгнания «гуннов» (Conversio 6: MGH SS XI. P. 9). Королевство Само где-то на юге, по логике — именно в землях Словении, граничило с лангобардами (Fred. Chron. IV. 68: Свод II. С. 368–369). Фредегар сообщает и о существовании здесь особой «марки винидов» (то есть автономной пограничной области в составе Винидского королевства) во главе с «Валлуком, дуксом винидов» (Fred. Chron. IV. 72: Свод II. С. 370–371; см. там же комментарий В.К. Ронина — С. 395).

302

См.: Нидерле 2002. С. 79–80. «Обращение», кстати, выводит славян, пришедших на смену «гуннам» в «Паннонию», с северного берега Дуная (Conversio 6: MGH SS XI. P. 9). Здесь можно видеть отражение самых разных исторических событий VI–VII вв.

303

ПСРЛ. Т. 1. Стб. 12; T. 2. Стб. 9; T. 38. С. 14.

304

Датируется в пределах первой половины VII в. (Седов 1995. С. 45).

305

Кухаренко 1969. С. 125, 134; Historia kultury 1978. S. 26, 38, 40, 47.

306

О союзе Само с франками говорит он сам франкскому послу (Fred. Chron. IV. 68: Свод II. С. 368–369).

307

Это, видимо, имеет в виду Фредегар (Fred. Chron. IV. 58: Свод II. С. 366–369).

308

Vit. Amand. 16: Свод II. С. 407.

309

Свод II. С. 70–71 («На воздвижение честного Креста»).

310

Константин 1991. С. 112–113, 130–131, 136–137. В главе 30 (С. 130–131) Константин излагает более раннюю, «племенную» версию переселения хорватов. Здесь приходят они самостоятельно и возглавляются семью героями-родоначальниками (пятью братьями и двумя сестрами). В главе 31 (С. 136–137) излагается более поздняя, «княжеская» версия, где главой хорватов предстает общий «архонт», а переселение их предстает инициативой Ираклия.

311

Константин 1991. С. 130–131. Имя Хорват — необязательно вымысел, но может быть и связано с табуированием имени князя-предка, развившимся по мере становления «княжеского» предания в языческой или полу языческой среде. Ср. князь «Серб» (С. 140–141), «отец Порга» (С. 136–137) в других местах Константина.

312

Фома 1997. С. 35–240. Стоит иметь в виду, что к концу XI в. «родов» стало уже 12 (См.: Фома 1997. С. 253), из них только «род» Тугомиричей может быть соотнесен с упоминаемыми Константином родоначальниками («сестра» Туга), и то условно.

313

Аварские древности в Хорватии, и так единичные, быстро исчезают (Седов 1995. С. 130, 323).

314

Константин 1991. С. 130–131.

315

Константин 1991. С. 132–133. 11 жуп населяли собственно хорваты, и 3 — потомки авар.

316

Константин 1991. С. 132–133. См. еще: Šišić F. Povijest Hrvata u vrijeme narodnih vladara. Zagreb, 1925. S. 378–380.

317

Константин 1991. С. 130–131,136–137. О передаче власти по наследству на протяжении нескольких веков можно сделать вывод во втором случае — здесь говорится, что хорватами при Ираклии предводительствовал в качестве «архонта» «отец некоего Порта» — Борны, хорватского князя IX в. Хронологические смещения имеются в хорватских главах Константинова трактата. Смешивая различные этапы христианизации хорватов, он сразу ниже делает Борну современником Ираклия. Но в славянском исходном словоупотреблении «отец» вполне могло означать «предок».

318

По мнению Константина, «старцы-жупаны» стояли во главе славян Адриатики еще в IX в., тогда как «архонтов… эти народы не имели» (Константин 1991. С. 112–113). Мысль выражена настолько неуклюже, что прямо противоречит многим из утверждений ученого императора. Однако суть ее, вероятно, — именно в том, что жупаны являлись для тогдашних «архонтов» источником власти, так что подлинных «архонтов», как в X столетии, быть у славян еще не могло.

319

Константин 1991. С. 130–133. Формальной эта зависимость оставалась до рубежа VIII–IX вв., и попытка франков установить здесь реальную власть тогда вылилась в жестокую войну. Память о ней также сохраняется у Константина.

320

Аварские древности в Сербии исчезают также в пределах первых трех четвертей VII в. (Седов 1995. С. 332). Сербы авар здесь уже не застали (Константин 1991. С. 140–141).

321

Константин 1991. С. 140–141.

322

ЧСД 284: Свод II. С. 168–169.

323

См. о местных названиях от их имен: ЭССЯ. Вып. 16. С. 131, 185–186.

324

Константин 1991. С. 140–143; Шишиħ 1928. С. 293–296.

325

В «Летописи» (Шишиħ 1928. С. 293) их, правда, трое — за счет добавления Тотилы.

326

Константин 1991. С. 140–141. Здесь император несколько увлекся и произвел названия сербов от латинского слова со значением «рабы», потому что они, дескать, «стали рабами василевса ромеев». Он, видимо, забыл, что несколькими строками выше писал о сербской прародине в «Воиках», где доселе живут «белые», «некрещеные сербы» — лужицкие. Связь названия Сервии с сербами подвергается сомнению (Византийки извори… Т. 2. Београд, 1959. С. 47–49). Однако город ранее этого времени действительно неизвестен. Доводы X. Диттена о невозможности поселения сербов в окрестностях Фессалоники по той причине, что они уже были заняты враждебными Империи славянами (Ditten H. Zur Bedeutung der Einwanderung der Slawen // Byzanz im 7. Jahrhundert. Berlin, 1978. S. 98–99), неубедительны. Во-первых, после 618 г. здешние славяне перестали быть открыто враждебны. Во-вторых, именно их ненадежность могла побудить Ираклия укрепить окрестности принявшими имперское подданство сербами. Отсутствие же упоминаний сербов среди осаждавших Фессалонику племен вообще ни о чем свидетельствовать не может. Достаточно сказать, что правление Ираклия отнюдь не закончилось в 616–618 гг., и логичнее помещать не датируемое Константином сербское переселение именно после 626 г., как и делаем мы.

327

См.: Нидерле 2002. С. 82–83. Это же касается, видимо, и хорватов (Нидерле 2002. С. 80). Впрочем, надо иметь в виду, что слово «хорват» как одно из самоназваний сарматов и распространенное личное имя широко использовалось еще в античное время. «Серб» же случайным образом созвучно с латинским servus (что пытается обыграть Константин Багрянородный — Константин 1991. С. 140–141), и многие названия, производные от последнего, либо от личного имени Сервий, могли подвергаться искажению в Средние века — как, впрочем, и наоборот.

328

Окрестности Сингидуна славяне с VII в. заселили довольно плотно, но в городе еще не селились (Седов 2002. С. 500).

329

Константин 1991. С. 132–133, 140–141, 148–151,152–153.

330

Константин 1991. С. 132–133,

331

Константин 1991. С. 152–153.

332

Шишиħ 1928. С. 308 и след.

333

Даже современные приверженцы «черногорского языка» в большинстве своем не отрицают его диалектный по отношению к сербохорватскому или прямо к «сербскому» характер (Славянские языки 2005. С. 145). В диалектном отношении Черногория и ее говоры входят в область безусловно доминирующего в Сербии, и в первую очередь в Сербии, штокавского диалекта (Там же. Приложения. Карта 4).

334

Славянские языки. 2005. С. 140–141, 194–197.

335

Славянские языки. 2005. С. 204,205–206.

336

М. Орбини, сообщающий без ссылок на источники этот рассказ, не очень удачно комбинирует его с восходящим к Павлу Диакону известием о набеге 642 г. на Италию (славяне будто бы возвращались на Неретву из этого набега, но «овладели» поречьем лишь после него — Орбини 2010. С. 50–51).

337

Belošević J. Materijalna kultura Hrvata od VII do IX stoljeca. Zagreb, 1980; Седов 1995. С. 323–324.

338

Седов 2002. С. 496.

339

Седов 2002. С. 493.

340

Fred. Chron. IV. 72: Свод II. С. 370–371.

341

Чичуров 1980. С. 153–161 (Никифор).

342

Судя по поведению франкского посла Сихария, когда Само предложил ему эти «раздоры» в комплексе рассудить (Fred. Chron. IV. 68: Свод II. С. 368–369).

343

Fred. Chron. IV. 68: Свод II. С. 368–369.

344

Fred. Chron. IV. 68: Свод II. С. 368–369. Так понимают изложение Фредегара и цели похода позднейшие авторы — составитель «Деяний Дагоберта» и пользовавшийся его трудом создатель «Обращения баваров и карантанцев» (Conversio 4: Свод IJ. С. 388; Gest. Dag. 27: Свод II. С. 389).

345

Fred. Chron. IV. 68: Свод II. С. 368–369. Автор «Деяний» заключил, что войском Австразии командовал сам Дагоберт. Из его единственного источника — хроники Фредегара — такой вывод никак не следует. Тот же автор пытается подменой слов затушевать корыстные мотивы лангобардов (см.: Gest. Dag. 27: Свод II. С. 389. Примеч. 44,48).

346

См. различные варианты: Mikkola 1928. S. 95–97; Grünwald R. Wogastisburk // Vznik a poCatky Slovanu. R. 2. Brno, 1958. S. 102–108; Kunstmann 1979. S 20–21; Třeštik D. Objevy ve Znojme // Ceskoslovensky ëasopis historicky. R. 35. £ 4. Praha, 1987. S. 571.

347

Fred. Chron. IV. 68: Свод II. С. 368–371. Можно добавить, что сложные перипетии отношений Само с Дагобертом (популярным героем немецких преданий) отразились в позднейшем фольклоре. Южнонемецкая легенда XVIII в. о местной святой Нотберге превращает ее в дочь «доброго короля» Дагоберта, которой домогается «князь неверных вендов». Возникновение легенды может быть связано с алеманнами, участниками похода против Само, или с угнанными ими в Швабию славянами (Kunstmann H. Dagobert I und Samo in der Sage // Zeitschrift fur slawische Philologia. 1975. Bd. 38. № 2. S. 282–302). Об исторической основе (кроме самого факта существования «князя», с которым Дагоберт то сообщался, то враждовал) говорить не приходится.

348

Fred. Chron. IV. 68: Свод II. С. 370–371.

349

Fred. Chron. IV. 72: Свод II. С. 370–371.

350

Fred. Chron. IV. 74: Свод II. С. 370–371.

351

Fred. Chron. IV. 75: Свод II. С. 372–373.

352

Fred. Chron. IV. 77: Свод II. С. 372–373.

353

Предание о крещении хорватов и сербов при Ираклии излагает Константин Багрянородный (Константин 1991. С. 136–137,142–143, 152–153). Однако в случае с хорватами он явно смешивает два крещения — при Ираклии в VII в. и при князе Борне в IX. О последнем он пишет и в другом месте (Константин 1991. С. 132–133). Дата событий и личность папы определяются тем, что после смерти папы Гонория произошел разрыв императора с Римом. Любопытно, что в Летописи попа Дуклянина в связи с учреждением христианских законов князем Святополком (явный исторический прототип — Святополк Моравский, IX в.) фигурирует кардинал Гонорий (Шишиħ 1928. С. 302). В хорватской версии Летописи — «Хорватской хронике» XV в. — князем-крестителем выступает не Святополк, а некий Будимир. Это персонаж явно хорватских преданий, но к какому времени они восходят — неизвестно. В Хронике он просто замещает Святополка, который уже в Летописи смешан с каким-то местным князем (скорее всего, Борпой или Тршгмиром), утвердившим христианские законы на Дуванском поле. Достоверность сведений о раннем крещении славян Адриатики подтверждается посланием VI Вселенскому собору от папы Агафона (Свод II, С. 212). В Хорватии, вплоть до Истрии, со временем распространяются погребения с элементами местного христианского обряда. С этим связано появление могил с камнями в головах и ногах, а затем и с правильной обкладкой камнями или плитами (см.: Седов 1995. Свод II. С. 322–324). Признает далматинских славян христианами и Фома Сплитский. Правда, отождествляя завоевателей Далмации с готами, он считает их арианами. Так или иначе, он дает довольно справедливую, пусть и субъективную, оценку ранней стадии сербохорватского христианства: «И сколь бы ни были они злобны и необузданны, все же они были христианами, хотя и очень невежественными» (Фома 1997. С. 36–240).

354

Константин 1991. С. 136–137.

355

Documenta. 1877. Р. 277 («Книга понтификов»); Фома 1997. С. 38–242. Константин Багрянородный (Константин 1991. С. 136–139), однако, подробно описывающий миссию Мартина к хорватам и сообщающий о нем массу деталей, относит ее к X в. Мартин, согласно трактату «Об управлении Империей», приезжал к хорватскому королю Трпимиру II, современнику Константина, спустя «много лет» после Борны. Здесь уже вряд ли может идти речь о частых в хорватских главах хронологических смещениях. Однако Мартин Константина к тому же являлся мирянином и не был, кажется, официальным посланцем римского папы. Итак, вероятнее всего, речь идет просто о совпадении имен.

356

Фома 1997. С. 39–40, 243. Фома пытается убедить, что Задар и отстроили только тогда, после запустения, салонские беженцы.

357

Fred. Chron. IV. 87: Свод II. С. 372–373.

358

ЧСД 238: Свод II. С. 148–149.

359

Термин «Славиния» част у Феофана (Свод II. С. 272–273, 278–279, 282–283,288–289). Однако появился он ранее IX в., еще в начале VII. Об этом свидетельствует его употребление Феофилактом Симокаттой (Свод II. С. 40–41) и в рассказе Виллибальда Эйхштеттского о поездке в Грецию (Свод II. С. 440). Франкские анналы в конце VIII в. употребляют аналогичный термин — «Склавания» — по отношению к полабским славянам (Свод II. С. 447,466–467). Все это свидетельствует о постепенном оформлении у славян представлений о своей территории как о «стране», о географической реальности с установленными границами. Анализу понятия «славиния» посвящена специальная работа Г.Г. Литаврина (Литаврин 2001. С. 518–526).

360

ЧСД 232: Свод II. С. 144–147.

361

ЧСД 280: Свод II. С. 166–167.

362

О возможной идентификации его (или Галикоса) с рекой ринхинов см.: Нидерле 2002. С. 485; Свод II. С. 198. Примеч. 132.

363

Предводители осады Фессалоник ринхинами и сагудатами именуются «риксы другувитов» (Свод II. С. 156–157). При прямом (на наш взгляд, единственно возможном) понимании текста принадлежность дреговичей к ринхинскому союзу и лидерство в нем очевидны. К этой точке зрения склоняется и О.В. Иванова как к «одной из возможных гипотез» (Свод II. С. 202. Примеч. 168).

364

ЧСД 231: Свод II. С. 144–145. Имя передано в источнике как Пερβουνδοζ, что породило версию о славянском «Первуд» (Византийки извори 1955. С. 199). Следуем древнерусскому переводчику (Свод II. С. 199. Примеч. 133), который, очевидно, неплохо владел славянской антропонимикой, и мнению болгарских комментаторов (Гръцки извори за българската история. Т. 3. София, 1960. С. 143).

365

См.: ЧСД 242–243,257: Свод II. С. 150–151, 156–157.

366

Константин 1991. С. 152–153.

367

ЧСД 307–309: Свод II. С. 178–181. О хронологии см. там же: С. 210. Примеч. 244,245. При датировке исходим из последнего актового упоминания Фин, столицы епархии Киприана, в 649 г.

368

Paul. Diac. Hist. Lang. IV. 44: Свод II. С. 486–487; Chronica s. Benedicti Casinensis // Monumenta Germaniae Historica. Scriptores rerum Langobardicarum et Italicarum saec. VI–IX. Hannoverae, 1878. P. 487. «Хроника святого Бенедикта» ошибочно приписывает гибель в бою со славянами отцу Айо, Арихизу. Это объясняется пропуском Айо в списке беневентских герцогов.

369

ЧСД 235: Свод II. С. 146–147.

370

Здесь и далее следуем в целом хронологическим расчетам А. Бурмова (Бурмов 1952. С. 203–204). Четвертая осада Фессалоники длилась два года и завершилась штурмом в 5-м индикте (647, 662 или 677 г.). Из возможных дат на войну с арабами падают 645–647 и 675–677 гг. Во втором случае под итоговым миром может иметься в виду мир Империи с жителями западных областей, о котором писали Феофан и Никифор (Свод II. С. 226–227, 274–275). Примерно так располагает события П. Лемерль (Lemerle 1981. Р. 128–132). Однако согласиться с этим трудно. Мир 678 г. последовал не за военным походом и победой имперского оружия (как в ЧСД), а безо всяких военных действий, что особенно подчеркивается хронистами. Лидерами заключавшей мир коалиции являлись авары, а в войне за Фессалонику, описываемой ЧСД, они не участвовали. Между тем отождествление А. Бурмовым описываемого в ЧСД ромейского похода (спустя долгое время после осады!) с походом Константа 658 г. вполне убедительно. Иначе трудно понять, почему поход, направленный действительно к Фессалонике и победоносный, не удостоился на страницах ЧСД ни единого упоминания. Автор ЧСД определенно рисует отношения славян с городом мирными со времен осады кагана и до ареста Пребуда. Хронология Ф. Баришича вообще не находит четких опор во внешних источниках и едва ли может быть принята. Он располагает события между 674–680 гг., исходя с очевидностью из того, что в иных памятниках они никак не отражены (Баришиħ 1953. С. 123–125). О хронологии и ходе арабо-византийских войн в VII в. см.: Большаков О.Г. История Халифата. Т. 2. М., 1993; Т. 3. М., 1998.

371

Об этом можно судить по восклицанию автора ЧСД при упоминании об отправке наместником послания: «Каким образом и чего ради?» (ЧСД 231: С. 144–145).

372

ЧСД 231: С. 144–145.

373

ЧСД 232: Свод II. С. 144–147.

374

ЧСД 233: Свод II. С. 146–147.

375

ЧСД 234–235: Свод II. С. 146–147.

376

ЧСД 235–237: Свод II. С. 146–149.

377

ЧСД 238–239: Свод II. С. 148–149.

378

ЧСД 240–242: Свод II. С. 148–151.

379

ЧСД 243: Свод II. С. 150–151.

380

ЧСД 243–245: Свод II. С. 150–151.

381

ЧСД 251–252: Свод II. С. 154–155.

382

ЧСД 245–247,253: Свод II. С. 152–153,154–155.

383

ЧСД 245, 253: Свод II. С. 150–151,154–155.

384

ЧСД 247–250: Свод II. С. 152–155.

385

ЧСД 250: Свод II. С. 154–155.

386

ЧСД 245: Свод II. С. 152–153.

387

ЧСД 254: Свод II. С. 154–157.

388

ЧСД 255, 271: Свод II. С. 156–157, 162–163.

389

ЧСД 272: Свод II. С. 162–163.

390

См.: Свод II. С. 204. Гелеполы использовались при первой славяно-аварской осаде (ЧСД 139: Свод II. С. 112–113). Позднее, при осадах 616–618 гг., речь идет просто об осадных башнях.

391

ЧСД 273–274: Свод II. С. 162–165.

392

ЧСД 255, 257: Свод II. С. 156–157.

393

ЧСД 259, 268: Свод II. С. 158–159, 160–163.

394

ЧСД 255, 257–259: Свод II. С. 156–157.

395

ЧСД 262–263: Свод II. С. 158–161.

396

ЧСД 260–261,264: Свод II. С. 158–159, 160–161.

397

ЧСД 265–267: Свод II. С. 160–161.

398

ЧСД 268: Свод II. С. 160–163.

399

ЧСД 275: Свод II. С. 164–165.

400

ЧСД 270, 277: Свод II. С. 162–163, 164–165.

401

См.: Седов 1995. С. 159.

402

Kalligas Н.А. Byzantine Monemvasia. Monemvasia, 1990. P. 29.

403

Свод II. С. 512–513.

404

Шишиħ 1928. С. 296.

405

Сын Сенудслава и отец Владина Силимир правил будто бы 21 год: Шишиħ 1928. С. 297.

406

Не только Ф. Шишич, но и нередкий его оппонент С. Миюшкович (Шишиħ 1928. С. 424; Љетопис попа Дуюьанина. Титоград, 1967. С. 182) решительно идентифицируют ее с Пояном. Таким образом, следует думать, что представлена протяженность владений от моря на восток, до северо-восточных пределов Рашки. Между тем в тексте (Љетопис 1967. С. 127) четко читается Poloniam, в чем трудно увидеть нечто иное, кроме латинского обозначения Польши. Конечно, можно предположить, что латинский переводчик, столкнувшись с незнакомым хоронимом, заменил его более понятным словом. Но это не более чем догадки. В то же время, находясь в пространстве эпического повествования, мы вполне можем допустить сопоставление в нем несопоставимых, на наш рациональный взгляд, географических ориентиров — небольшого жупанства на знакомом далматинском побережье и огромного королевства на далеком севере. Следует помнить, что Польша выступала в далматинском предании как прародина местных славян. Таким образом, текст «Летописи» может отражать представления ее создателей о распространении пределов древнего «королевства» на север. При этом отмечается, что в него входили все приморские области (в том числе южнее Винодола) и все Загорье (Рашка). Это толкование тем более убедительно, что в дальнейшем в «Летописи» в качестве потомка Сенудслава и правителя Дукли выступает моравский князь Святополк, с которым связывается создание Константином и Мефодием славянской азбуки.

407

ЧСД 277: Свод II. С. 164–165.

408

ЧСД 278–280: Свод II. С. 166–167; Свод II. С. 272–273 (Феофан). См. также: Византийки извори 1955. С. 221. Нап. 8 (отсылка к сведениям Ильи Нисибинского и сирийской же Хроники 817 г.).

409

О причинах мира см.: ЧСД 281: Свод II. С. 166–167. Ср. известия Феофана: Свод II. С. 272–273, 274–275 (первое упоминание славян, проживающих в Азии, — вскоре после «порабощения» македонских Константом). К гораздо более позднему времени относится упоминание в этом же районе селения Сагудаи (Анна Комнина. Алексиада. СПб., 1996. С. 402). Следует иметь в виду, что выселения из Македонии предпринимались и позднее, в том числе и в ближайшие десятилетия. Так что с уверенностью отнести появление этого местного названия именно к концу 650-х гг. нельзя. Правда, уже в VII в. известна христианская епархия Гордосерба к юго-востоку от Никеи (Нидерле 2002. С. 83). В случае, если догадка о связи ее названия с сербами справедлива, какие-то сербы (македонские?) оказались втянуты в события на стороне ринхинов и их союзников, а позже переселены в Азию. Но время появления Гордосербы на карте кажется слишком ранним для такой увязки, а этимология названия — более чем сомнительной.

410

Восшествие на престол Безмера датировано в «Именнике болгарских ханов» годом Быка (протоболг. шегор) — 641-м. В то же время в середине этого года, согласно Иоанну Никиускому, Куврат еще был жив и участвовал на стороне императрицы Мартины, вдовы Ираклия, в ее борьбе с пасынком Константином, отцом Константа (см.: Артамонов М.И. История хазар. СПб., 2002. С. 180). Умер Куврат уже в царствование Константа (Чичуров 1980. С. 36–60 (Феофан), 153–162 (Никифор); С. 111. Примеч. 265).

411

См.: Именник. 1981. С. 12; Свод II. С. 228–229 (Никифор), 276–277 (Феофан).

412

По болгарским надписям VIII–IX вв. такая структура уже не прослеживается. Но она отразилась в сербском средневековом предании о переселении болгар, которое передает Дуклянин (Шишиħ 1928. С. 297).

413

Свод II. С. 228–229 (Никифор), 274–275 (Феофан).

414

Свод II. С. 228–229 (Никифор), 276–277 (Феофан). Дату («по прошествии недолгого времени», «немного спустя») позволяет уточнить «Именник болгарских князей», относящий вокняжение Аспаруха (Еспериха) к году вери (Волка/Тигра) (Именник 1981. С. 12) — 642. С Аспаруха начинается вторая часть «Именника». С этого времени числовые определители при названии лет в «Именнике» определенно означают месяц, а не год по 10-летнему циклу. Месяц восшествия Аспаруха — ениалем (11-й), что четко указывает на конец года.

415

Именник. 1981. С. 12. Сходно в «Апокрифической летописи» — Испор (Иванов 1925. С. 282). См. также: Moravcsik G. Byzantinoturcica. Bd. 2. Berlin, 1958. S. 75–76.

416

Разделение орды Куврата описывают Никифор (Свод II. С. 228–229) и Феофан (С. 276–277).

417

ЧСД 286: Свод II. С. 170–171; Свод II. С. 228–229 (Никифор), 276–277 (Феофан). Феофан и Никифор, конечно, ошибочно, относят переселение и пятого сына Куврата ко времени после смерти отца — такая ошибка вполне объяснима, тем более что в Италии Альцек действительно объявился только в 660-х гг. Отождествлению четвертого сына, позднее переселившегося на Балканы, с Кувером ЧСД (Бешевлиев В. Първобългарски надписи. София, 1992. С. 106–108), нет убедительных альтернатив. Кувер, переживший Аспаруха, мог и вправду быть его моложе. В отличие от случая с Альцеком, это никаких хронологических трудностей не вызывает.

418

К 680 г. болгары Аспаруха являлись «народом грязным и нечистым», по словам Феофана (Свод II. С. 276–277). Язычниками, без сомнения, являлись и Кувер (судя по ЧСД: Свод II. С. 168 и след.), и Аспарух с потомками (см. в том числе: Бешевлиев 1992). О том, что пришедшие на Балканы болгары Аспаруха были «поганы зело и безбожны», помнит и богомильский автор «Апокрифической летописи» (Иванов 1925. С. 282), — приписывающий их привод туда лично пророку Исайе!

419

На каганат претендовало его потомство — Кувер (ЧСД 289. Свод II. С. 170–171) и, видимо, ханы Дунайской Болгарии, по крайней мере в сношениях со славянами (о чем свидетельствует сербское предание из Летописи попа Дуклянина — Шишиħ 1928. С. 297–298).

420

См.: Артамонов 2002. С. 172–173, 188–189. Датировка обособления Хазарии 651 г. не обязательна, но вполне вероятна. В любом случае конфликт хазар и болгар начался гораздо раньше, как часть тюркской междоусобицы.

421

Дата определяется сведениями «Именника» о трехлетнем правлении Безмера (Именник. 1981. С. 12). Очевидно, с 644 г. Аспарух перестал признавать брата верховным ханом. Связать это можно только с подчинением Безмера хазарам. Ведь «раздоры» братьев имели место в 642 г. — когда Аспарух и стал именоваться ханом.

422

Свод II. С. 228–229 (Никифор), 276–277 (Феофан).

423

Fred. Chron. IV. 48: Свод II. С. 366–367.

424

Fred. Chron. IV. 72: Свод II. С. 370–371.

425

Fred. Chron. IV. 48: Свод II. С. 366–367.

426

Федоров, Полевой 1973. С. 300, 304; Седов 1995. С. 134–135.

427

Федоров, Полевой 1973. С. 300.

428

Федоров, Полевой 1973. С. 300.

429

Свод II. С. 399.

430

Кухаренко 1969. С. 125; Historia kultury. 1978. S. 166–167; Седов 1995. С. 17–18, 20.

431

См.: Magistri Vincentii Chronicon Polonorum. 1.5–111 Monumenta Poloniae Historica. T. II. Warszawa, 1961; Великая хроника 1987. Гл. 1.

432

Кухаренко 1969. С. 136; Historia kultury. 1978. S. 50; Седов 1995. С. 343.

433

Календарные обычаи и обряды. 1977. С. 214. О ритуале оставления праха у подножия (ограды) кургана см.: Седов 1995. С. 343.

434

Кухаренко 1969. С. 136.

435

Fred. Chron. IV. 48: Свод II. С. 366–367.

436

Козьма 1962. С. 49.

437

Kučera M. Postavy velikomoravskej historie Bratislava, 1986. S. 11-46.

438

Судя по «Обращению баваров и карантанцев», где Само выступает как первый именно карантанский князь (см.: Свод II. С. 374). Именно это предание IX в., возможно, приписывало Само славянское происхождение. Резиденцию же его — совершенно вопреки исторической действительности — оно помещало в Хорутании.

439

Paul. Diac. Hist. Lang. V. 22: Свод II. С. 486–489.

440

Lowmianski H. Początki Polski. T. 4. Warszawa, 1970. S. 233.

441

Korošec P. Zgodnje srednjeveska arheoloska slika karantanskih Slovanov. Ljubjana, 1979. T. 2. S. 38–39.

442

ПСРЛ. T. 1. Стб. 5; T. 2. Стб. 5; T. 38. С 12.

443

Судя по чуть позднейшей дате ухода из «марки» «многие годы» прожившего с этим «Валлуком» болгарского хана Альцека (Paul. Diac. Hist. Lang. V. 29: Свод II. С. 394).

444

Павел Диакон даже ошибочно отождествлял Карнунт с Карантаной (Paul. Diac. Hist. Lang. V. 22: Свод II. С. 486–489) — значит, не сомневался, что Карнунт хорутанам принадлежит.

445

Paul. Diac. Hist. Lang. V. 22: Свод II. С. 486-^89.

446

Paul. Diac. Hist. Lang. V. 22: Свод II. С. 486-^189.

447

Paul. Diac. Hist. Lang. V. 23: Свод II. С. 488–489. О географии событий см. примечания В.К. Ронина: Там же. С. 498–499.

448

Paul. Diac. Hist. Lang. V. 29: Свод II. С. 394.

449

О том, что странствия «четвертого» сына Куврата завершились в Равеннском экзархате, сообщают Никифор (Свод II. С. 228–229) и Феофан (С. 276–277).

450

Свод II. С. 274–275 (Феофан). Подробное изложение хода войны: Большаков 1998. С. 138–140. Обоснование хронологии (О.Г. Большаков относит переход славян к кампании 664 г.): Там же. С. 318. Примеч. 75. Во всяком случае, датировать эти события 669 г. (Свод II. С. 311) нельзя — они произошли еще при императоре Константе, погибшем в 668 г. Сам Феофан датирует происшедшее 665 — сентябрьским 663–664 или 664–665 г. (Феофан Византиец. Летопись византийца Феофана от Диоклетиана до царей Михаила и сына его Феофилакта. Рязань, 2005. С. 299).

Любопытное свидетельство контактов южных славян с арабами — слово *bagъrъ, «багрец», восходящее к арабскому mayra, «краснозем» (ЭССЯ. Вып. 1.С. 131–132).

451

Этническая атрибуция «риксов» и «экзархов» Запада, которым в 678 г. требовалось уже заключать с Империей мир, достаточно обоснована (Наумов Е.П. Становление и развитие сербской раннефеодальной государственности // Раннефеодальные государства на Балканах. М., 1985. С. 193–194; Свод II. С. 238, 312 (примеч. Г.Г. Литаврина).

452

Шишиħ 1928. С. 296–297. Здесь можно видеть отсылку и к приходу хорватов и сербов на Балканы в 620–630-х гг., и к мирным договорам с Империей 678 г., и, как увидим далее, к событиям IX в. «Летописец», вероятно, опирается в этом месте на свои общие представления и далматинские (барские?) предания. По крайней мере, он не разворачивает историю примирения в некий «сюжет», как в случаях с использованием определенно славянских эпических сказаний. Странно, однако, что при этом он подчеркивает язычество Силимира. Мы видели, что в Сербии, Хорватии и Далмации бытовало устойчивое предание о древнем крещении. Казалось бы, оно очень хорошо согласовывалось с историей о временном примирении. Но «летописец», вероятно, этому преданию не доверился. Просветителем славян у него выступает святой Константин-Кирилл, и в этом представлении он основывался уже на славянском письменном источнике — правовом своде «Книга Мефодия». До IX в., следовательно, славяне должны оставаться язычниками. Возможность вероотступничества автор «Книги Готской» допускать не стал (как и — тем более — возможность того, что «Книга Мефодия» адресована каким-то другим славянам либо псевдоэпиграфична). Принимать же утверждавшуюся в Далмации теорию изначально неправильного, арианского крещения славян означало вставать на сторону противника в глаголическом споре. В результате выигрышный концепт раннего крещения был проигнорирован «летописцем».

Анахроничным представляется упоминание о назначении далматинцам дани. Правление Силимира отнесено к первым поколениям дуклян в Превалитании, ко времени до прихода болгар и задолго до миссии Константина. Между тем, согласно трудам Константина Багрянородного — «Жизнеописанию Василия I» и трактату «Об управлении Империей», дань, откуп далматинцев за право селиться на побережье, установил император Василий, урегулировав ситуацию на западе Балкан (Продолжатель Феофана. СПб., 1992. С. 122–123; Константин 1991. С. 112–115,134–135). В науке (Ф.Шишич и др.) были попытки отнести этот акт к намного более раннему времени, к году правления императоров-соправителей Ираклиона, Константина III и Константа II (641) (Sisic 1925. S 282). Основанием служило известие Фомы Сплитского об урегулировании славяно-романских отношений волей «константинопольских императоров» (Фома 1997. С. 41–244). Однако текст Фомы явно отражает то же предание, что и текст Константина (Там же. С. 165), в более поздней фазе бытования. Представление Фомы о безымянных константинопольских покровителях могло основываться на мнении о правах далматинцев как даре «императоров» (многих). Что касается конкретно теории Ф. Шишича, то совместное правление преемников Ираклия I было слишком кратким и беспокойным, чтобы дать им время заняться далматинскими делами. Одни пересылки между отрезанной Далмацией и столицей заняли бы больше времени. Фантастическим видится для этого времени и значительное влияние ослабленной Империи на ситуацию в Далмации. К тому же мнению о возвращении далматинцев уже в 641 г. противоречит указание не только Константина, но и Фомы на длительный период изгнания. Иных же соправителей-императоров, кроме названных, мы в византийской истории от Ираклия I до времен Василия I не находим. Изложение сплитской истории сам Фома определенно начинает лишь с IX в. Итак, можно с уверенностью сказать, что договоренности Силимира с далматинцами в той форме, в которой о них говорит «Летопись», — анахронизм, результат контаминации событий VII и IX вв. Но у изложения в «Летописи» есть и еще одна особенность, отличающая ее и от работ Константина, и от «Истории» Фомы. Участие Константинополя в судьбе далматинцев не упоминается вовсе. Данная им передышка предстает исключительно как результат благорасположения миролюбивого и гуманного славянского князя. Что же давало Дуклянину приписывание установления даннических отношений с далматинцами Силимиру? Во-первых, теория самостоятельного установления отношений с романцами, без участия императорской власти, с очевидностью обосновывала независимость Дукли. А это одна из основных идейных установок «Книги Готской». Во-вторых, исключение императорской санкции из договоренностей со славянами в какой-то мере отвечало и интересам латинского духовенства Далмации, ориентированного на Рим. Фома Сплитский в XIII в. мог позволить себе вспомнить о благодеяниях пришедшей в упадок Византии. Но в XII в., при Комнинах, Византия открыто претендовала на далматинские земли, и вспоминать о ее реальных правах в регионе местным патриотам и латинским клирикам явно не стоило. Кроме же того, очевидное из дальнейшего удревнение пакта между далматинцами и славянами позволяло возвести отношения с ними еще к дохристианской эпохе. В легендарной хронологии «Летописи» это время не только до прихода болгар, но и до разорения древних приморских городов, которое в результате относится лишь к правлению внука Силимира. В результате воссозданные далматинские центры (вроде Сплита) оказываются изначально подвластными славянам. Все отношения между далматинцами и славянами — только отношения между ними, без участия третьих сторон. Религиозный фактор влияет, но не является исключительно определяющим, и права далматинцев предстают как результат милости князя-язычника. С другой стороны, столь древнее происхождение этих прав, конечно, укрепляло позиции и самих далматинцев, в том числе жителей Бара, перед славянскими владетелями.

Сложным является вопрос, насколько почву для всех этих построений давало доставшееся «летописцу» устное предание. Искусность и логичность созданного повествования, вероятно, затемняет истинное положение вещей. Между тем как описание правления Сенудслава выглядит просто едва развернутым эпилогом к сказанию об Остроиле, так и описание правления Силимира может быть лишь прологом к сказанию о приходе болгар. В реальности об отце Владина в этом сказании могло быть сказано лишь нечто вроде древнерусской летописной формулы «княжил, имея мир со всеми странами». Остальное же — и благожелательство к христианам вопреки собственному язычеству, и заключение пакта с далматинскими городами, — как было показано, вполне может являться по-своему обоснованным, но лишь домыслом писателя XII в. В этой мысли еще более укрепляет второй рассказ Дуклянина о назначении далматинцам дани (Шишиħ 1928. С. 318–319). По этой версии, после арабского набега IX в. «римляне» бежали из своих городов на славянские земли. Славяне взяли их в плен — ив качестве выкупа за освобождение из рабства установили дань. Дуклянин, соединяя различные предания (в данном случае вводя требиньское предание о жупане Белом) как будто забывает, что разорял далматинские города у него князь Ратомир Владинович, а даннические отношения еще до него устанавливал его дед Силимир.

453

Свод II. С. 226–227 (Никифор), 274–275 (Феофан).

454

Феофан упоминает о том, что «все» западные народы сделались данниками Константина (Свод II. С. 278–279).

455

Свод II. С. 212.

456

Судя по тому, что Пребуд мог рассчитывать среди фракийских славян на приют (ЧСД 238: Свод II. С. 148–149).

457

Советы и рассказы Кекавмена. СПб., 2003. С. 284–285.

458

Иоанн Киннам. Краткое обозрение царствования Иоанна и Мануила Комнина. Рязань, 2003. С. 204.

459

Советы и рассказы. 2003. С. 284–285.

460

Романские языки. М., 2001. С. 582.

461

ЧСД 284, 288: Свод II. С. 168–169, 170–171. Об этнической природе сирмисиан свидетельствует и следующий факт. После расселения имперскими властями сирмисиан в среде македонских дреговичей (680-е гг.) возглавлявшийся последними племенной союз ринхинов начинает именоваться влахоринхинами. Под этим именем, как увидим, ринхины выступают в легенде Кастамонитского монастыря, описывающей события уже VIII в. (см.: Порфирий (Успенский). История Афона. Ч. III. Киев, 1877. С. 311). Любопытно, что вожак сирмисиан Мавр получил на византийской службе фамилию Бесс (см.: Lemerle 1981. P. 152–153). Возможно, что сирмисиане, происходившие из Фракии, считали себя «бессами», тогда как выходцы из Иллирика — «даками». Но это не более чем догадка.

462

Советы и рассказы. 2003. С. 286–287.

463

ЧСД 285–286: Свод II. С. 170–171.

464

ЧСД 288: Свод II. С. 170–171.

465

ПСРЛ. Т. 1. Стб. 5; Т. 2. Стб. 5; Т. 38. С. 12.

466

Свод II. С. 276–277 (Феофан). Никифор (Свод II. С. 228–229) четко говорит о «землях, соседних с державой ромеев» — следовательно, о прямом имперском управлении речи нет. Поп Дуклянин рассматривает в качестве единственных представителей Империи на месте именно «черных латинов» — «моровлахов» (Шишиħ 1928. С. 298). Феофан далее упоминает, правда в риторическом периоде, о каких-то успехах Константина «на севере» и обложении тамошних краев данью (Свод II. С. 278–279).

467

Свод II. С. 228–229 (Никифор), 276–277 (Феофан); Патканов 1883. С. 27. Никифор и Феофан относят переселение за Днестр и далее в «Огл» ко времени еще до хазарского вторжения. Но «Армянская география» ясно свидетельствует, что Аспарух «бежал от хазар из гор Булгарских». О том, что болгары пришли на Дунай «от скифов, то есть от хазар», говорит, кстати, и русская Повесть временных лет (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 11; Т. 2. Стб. 9; Т. 38. С. 13) — правда, с явной опорой на византийскую ученую традицию.

Никифор прямо говорит, что Оглом болгары именуют местность, в которой расселились, на своем языке. Следовательно, верна интерпретация «Аул» (Moravczik 1958. Bd. 2. S. 213; Златарски В. История на българската държава през средните векове. София, 1970. Т. 1.4. 1. С. 180). Понимание же названия как славянского «Угол» (Miklosich F. Die Bildung der slavischen Personen- und Orstnamen. Heidelberg, 1927. S. 223; Дуйчев И. Славяни и първобългарн // Известия на Института за българска история. 1951,1–II. С. 203–204) ошибочно. Предлагался компромиссный взгляд — переход тюркского «Аил» в славянское «Угол» (Тъпкова-Заимова В. Первоначалното българско селище и въпросът за аудите // Известия на Института за българска история. 1956, VI. С. 445).

468

Патканов 1883. С. 27.

469

Свод II. С. 228–229 (Никифор), 276–277 (Феофан).

470

Свод II. С. 230–231 (Никифор), 278–279 (Феофан).

471

Дуйчев И. Проучвания върху българското средневековие // Сборник на Българската академия на науките. София, 1945. С. 163.

472

Свод II. С. 230–231 (Никифор), 278–279 (Феофан). О поселении болгар в дельте и в Добрудже сообщают также «Сказание Исайи» (Апокрифическая летопись) (Иванов 1925. С. 282 — «Карвунская страна» при трех «реках великих», между Дунаем и морем) и Летопись попа Дуклянина (Illuuiuh 1928. С. 298 — «Силлодуксия»). «Апокрифическая летопись» притом считает нужным подчеркнуть, что будущая Болгария «опустела от эллинов за 130 лет». В рассказе об Аспарухе (Испоре) ее автор пытается убедить читателя, что до того, как Аспарух «населил всю землю Карвунскую», в ней жили «ефиопи» (Иванов 1925. С. 282) — не те же ли «черные влахи» Дуклянина?

473

Свод II. С. 230–231 (Никифор), 278–279 (Феофан). О насилиях болгар над славянами упоминает и русская летопись (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 11; Т. 2. Стб. 9; Т. 38. С. 13).

474

Федоров, Полевой 1973. С. 300.

475

Там их в IX в. знает «Баварский географ» (Назаренко 1993. С. 13–14). В том же сочинении упомянуты и «северцы» (Sebbirozi). Но нет уверенности, что это племя, помещаемое рядом с угличами, — не восточнославянская севера. Впрочем, Сто могил легендарного славянского князя Слава из «Сказания Исайи», чье имя отчетливо перекликается с северским Славуном, располагаются как раз к северу от Дуная (Иванов 1925. С. 282).

476

Болгаро-валашский симбиоз в эпоху Второго Болгарского царства побудил болгарского историка XIV в. заключить, что влахи изначально являлись союзниками болгар (Среднеболгарский перевод 1988. С. 228). Однако для писавшего ранее Дуклянина «моровлахи» — враги пришедших на Балканы болгар, покоренные ими (Шишиħ 1928. С. 298). В русской летописи говорится о «белых уграх» как покорителях дунайских славян и победителях волохов, которые «прежде прияли землю словенскую» (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 11; Т. 2. Стб. 9; Т. 38. С. 13). Предание о «белых уграх» приводится после предания о болгарах и с очевидностью независимо от него (в противном случае волохов прогоняли бы, очевидно, именно болгары, и следовало бы упомянуть об их взаимоотношениях с белыми уграми). Это как будто позволяет видеть в белых уграх оногуров, то есть тех же болгар Аспаруха, и полагать, что русский летописец дважды на основе разных преданий описал одно и то же событие. Однако не исключен и другой вариант — отражение деления на черных и белых мадьяр, из которых белые первыми пришли в Потисье. Ср. текст о венгерском завоевании, где упоминание о победе над волохами повторяется: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 25; Т. 2. Стб. 18;Т.38.С. 18. Наконец, нельзя исключить, что предание о белых уграх восходит ко временам Аттилы, покорителя среднедунайских романцев («волохов») и легендарного предка оногурских ханов. Венгры, чья связь с оногурами породила их славянское и латинское названия, чтили в Средние века гуннов Аттилы среди своих родоначальников. Что касается датировки вторжения белых угров временем Ираклия, то это при любом толковании ошибка. Источник ее совершенно понятен — в русском переводе «Хроники» Георгия Амартола, одном из главных источников летописца, «уграми» последовательно именовались «турки» греческого оригинала. В итоге «уграми» оказались как венгры, так и союзники Ираклия тюркюты. Видеть, с другой стороны, в сюжете о «белых уграх» только отражение такой путаницы нет оснований. О волохах Амартол определенно ничего не сообщал, эти данные летописец мог почерпнуть только из устной славянской традиции.

477

Седов 1995. С. 262, 266–268. Названия некоторых фракийских племен сохранились как наименования этнографических групп болгар (Нидерле 2001. С. 63,478).

478

См. о появлении гончарной керамики провинциальных византийских типов в культуре Первого Болгарского царства: Седов 1995. С. 265. Симптоматично, что этим же временем датируется начало активных контактов «прарумынского» со славянским.

479

Предание об этом сохранялось долго (Среднеболгарский перевод 1988. С. 228). В то же время, конечно, не все припоминания о границах древней Болгарии заслуживают доверия. Автор тех же летописных заметок при хронике Манассии полагал, что благодаря союзу с сербами и влахами уже в то время границы Болгарии достигли Драча (Диррахия). Дуклянин приписал первому болгарскому «кагану» на Балканах завоевание как области «моровлахов», так и Македонии. При этом «каган» именуется Крис (Крум? Борис? — оба правили в IX в.) — образ явно собирательный (Шишиħ 1928. С. 297–298). Из южнославянских источников границы владений «Испора» к югу от Дуная достовернее всего определяет «Сказание Исайи», сохранившее и предание о строительстве Аспарухом укреплений «от Дуная до моря» (Иванов 1925. С. 282). Неясно, насколько распространялось влияние Аспаруха на земли между Днестром и Дунаем, тем более к востоку от Днестра.

480

Свод II. С. 230–231 (Никифор), 278–279 (Феофан). Память о победоносной войне Аспаруха с ромеями была столь прочна в болгарском предании, и не только в болгарском (Шишиħ 1928. С. 297–298), столь важна в исторической памяти народа, что ее отразил даже избегающий подобных сведении богомильский «летописец» (Иванов 1925. С. 282). Тем более она отражается у автора времен Второго Болгарского царства (Среднеболгарский перевод. 1988. С. 228), пользовавшегося византийскими хрониками.

481

Дуклянин (Шишиħ 1928. С. 298) утверждает, что Владин «из-за огромного множества народа» болгар предпочел заключить мир уже по примеру византийского императора. Однако болгарский автор (Среднеболгарский перевод 1988. С. 228) рисует сербов союзниками болгар именно в войне с греками. Константин Багрянородный, который первым записал сербское предание о договоре (Константин 1991. С. 142–143) утверждает, что оба народа издавна находились в союзе, «как соседи и люди сопредельных земель, дружески общаясь друг с другом, неся службу и находясь в подчинении в василевса ромеев и пользуясь его благодеяниями». Не совсем понятно, на кого была рассчитана последняя часть фразы — в контексте общеизвестных в Константинополе известий византийских хроник об отношениях с болгарами совершеннейшая нелепость. Возможно, впрочем (с учетом Дуклянина), что подобная версия родилась в сербском предании, пытавшемся примирить исторически союзные отношения и с ромеями, и с болгарами. В реальности, как кажется, сербы не дожидались санкции Константинополя на договор с Аспарухом. Но и участвовать в его войне с Византией им (как, впрочем, и ему привлекать их) никакой необходимости не было.

482

Седов 1995. С. 256.

483

«Апокрифическая летопись» приписывает Аспаруху основание Дристры и строительство валов (Иванов 1925. С. 282). О попинских поселениях в этом районе см.: Седов 1995. С. 157, 162.

484

Седов 1995. С. 261. Предание об основании Аспарухом Плиски также сохранено «Апокрифической летописью» (Иванов 1925. С. 282).

485

Седов 1995. С. 258–259, 262.

486

Именник. 1981. С. 12

487

Ср. картину, рисуемую Повестью временных лет (Т. 1. Стб. 25; Т. 2. Стб. 18; Т. 38. С. 18 — кочевые болгары как «скифы» и «насильники» славян, подобно аварам, венграм и печенегам) и единогласно всеми южнославянскими средневековыми авторами: Иванов 1925. С. 228 («Сказание Исайи» рисует кочевых куманов предками современных болгар и считает их первым «царем» Слава); Шишиħ 1928. С. 297–298 (Дуклянин специально отмечает единое славянское происхождение своих «готов» и новопришлых болгар); Среднеболгарский перевод 1988. С. 282 (в заметках при Хронике Манассии предание об «исходе» болгар полностью слилось с представлениями о славянском расселении).