Вениакор

Глава 4

«Дорогой дневник… прошло уже четыре часа с того момента, как мы отплыли в наше путешествие. Честно говоря, я даже не думала, что так сильно буду скучать по Саре. Время проживания в ее доме, было для меня временем, когда я пыталась залечить ужасно больную рану, которую нанесла мне потеря близких людей. Тетя Сара всегда была со мной добра и любезна, в то время как я относилась к ней тепло, и притворялась открытой. Но на самом деле, мы словно носили маски, под которыми скрывали свое притворство и слабости. Я, под маской вежливой и воспитанной девочки, ненавидела все, что меня окружало после приезда к ней. Тетя, делая вид, будто всегда мечтала о том, чтобы вся наша семья жила вместе, тайно хотела, чтобы смерть мамы была лишь частью ее кошмарного сна, от которого, проснувшись, она не застанет нас в своем доме. Я всегда понимала ее, и никогда не осуждала, ведь сразу поселить в своем доме троих детей, даже на словах звучит устрашающе. Но со временем все изменилось… Я полюбила этот дом, завела друзей, и, конечно, продолжила заниматься вместе с Димонтом. Тетя, наконец, научилась справляться с капризами Мери, выучила рецепты наших любимых блюд и полюбила нас так, как мать любит своих родных детей…»

– Как ты можешь в такой день сидеть за своей скучной тетрадкой! – закричала Дуель, открыв дверь нашей каюты. – Идем скорее, посмотришь какой вид.

– И это говорит мне человек, который взял с собой учебник мифологии? – с усмешкой, закрыв тетрадь, сказала я.

– Ты же знаешь, как я люблю читать!

– Ты находишь мифологию интересной? – удивленно, разведя руки, спросила я. – Это же необъяснимая наука, а все, что необъяснимо, то возможно и не происходило!

– Все, что необъяснимо, то удивительно, а все, что удивительно, то интересно!

– Скукота… – закатив глаза, а за тем бросив в Дуель ее учебник, сказала я.

– Ты что, рылась в моих вещах? – кинув книгу в меня, спросила Дуель.

– Я хотела найти ручку. Кстати, во сколько будет ужин?

– Мы недавно обедали! – усмехнулась Дуель.

– Уже ведь около трех часов…

– Половина третьего… – посмотрев на часы, поправила меня Дуель. – Время так быстро пролетело.

– Не успеем моргнуть, как уже окажемся в Южной Америке.

– А ты даже не успеешь насладиться красотой океана! – потянув меня за руку, громко сказала Дуель. – Прошу тебя, поднимайся скорее…

Судно, на котором мы плыли, было огромным, и насчитывало около пятисот пассажиров. Поднявшись на палубу, среди большой толпы, я заметила Дуель, которая смотрела на океан, и махала кому-то в воде. Мальчик, на вид лет десяти, с очень бледной кожей, и кривыми зубами, начал смеяться над сестрой, а потом громко спросил:

– Кому это ты махаешь? Акулам?

– Нет! – уверенно ответила Дуель. – Водяным красавицам!

Мальчик, совсем не ожидав такого ответа, громко рассмеялся, из-за чего получил неожиданный для него пинок Мери под зад. Он завизжал от боли, и убежал со словами, что им не поздоровится, а Дуель негромко рассмеялась.

– Мери нельзя так! – подбежав к ним, начала ругать я сестру.

Мери показала мне язык и убежала, что снова позабавило Дуель. Когда я решила поговорить с сестрой о глупостях, которые она сказала про каких-то водяных красавиц, она очень обиделась. Мне всегда казалось, что Дуель просто шутит или разыгрывает меня, но иногда мне становилось по – настоящему страшно. Она сочиняла такие глупости, которые здоровый человек даже не станет представлять. Несколько раз, во сне, я видела, как Дуель привязывали к кровати в психиатрической больнице, от чего просыпалась в холодном поту. Но Дуель ничего не боялась, и придумывала свой мир, чем очень сильно напоминала мне нашего брата.

Когда я поняла, что разговаривать с ней уже бессмысленно, мне пришло в голову попросить Димонта поговорить с сестрой. Я потратила уйму времени на его поиски, которые закончились в нашей каюте, где я застала его вместе с нашим капитаном. Я извинилась за то, что прервала их дружескую беседу, и обратилась к Димонту со своей просьбой. Как я позже узнала, наш капитан, Майрон, был старым приятелем Димонта, который, так же знал маму. Капитан показался мне очень дружелюбным, по крайней мере, достаточно вежливым, для того, чтобы добиться моего расположения и искренней душевной симпатии. Выглядел он лет на пятьдесят, немного выше ростом, чем Димонт, с большими голубыми глазами, и черными волосами, которые небрежно торчали из его фуражки. Особый вид придавали ему черные усы, из-за которых у него возникла привычка при разговоре дотрагиваться до них или приглаживать.

Мы втроем отправились к Дуель, так как у меня возникло желание познакомить ее с капитаном, но как только мы поднялись наверх, его вызвали на какое-то срочное дело. Димонт попросил меня не волноваться, и отправился к ней, чтобы поговорить. Сначала, я решила не вмешиваться в их разговор и полностью доверилась Димонту, но потом, вернувшись на палубу начала подслушивать, о чем они говорили.

– У тебя есть мечта? – спросил Димонт у сестры.

– Наверное, была… – ответила она. – Я не помню ничего из своей прошлой жизни.

– Но ты по-прежнему продолжаешь жить, почему бы не задуматься о новой мечте?

– Сейчас я мечтаю о том, чтобы вернулась память, – немного подумав, сказала Дуель.

– Это не мечта. Это скорее желание, ты этого просто хочешь, – начал рассуждать Димонт, делая небольшие паузы. – Мечта это что-то среднее между запретным и невозможным. То, что заставляет нас идти на жертвы, и всю жизнь открывать для себя что-то новое на пути к ее исполнению.

– Всю жизнь? – удивленно спросила Дуель. – Но ведь у некоторых мечта исполняется быстро или даже мгновенно, и они начинают мечтать о чем-то другом.

– Исполнив свою заветную, настоящую мечту, человек больше никогда ни о чем не мечтает, он опять же лишь желает, а потом всего на всего становится укротителем своих капризов и идей. Мечта всегда одна, и если человек докажет ей свою верность, то она докажет свою…

Дуель ненадолго впала в раздумье.

– Да, у меня есть мечта, и я уверенна это не просто желание. Я мечтаю, как вы сказали, в одно время о запретном и невозможном, и верю в то, что однажды моя верность ей сыграет свою роль.

– Ты можешь поделиться мечтой со мной, а я, возможно смогу ее с тобой разделить, – дружелюбно, сказал Димонт.

– А как же ваша мечта? – удивленно спросила Дуель. – Разве вы ни о чем не мечтаете?

– Моя мечта умерла вместе с одним человеком… – опустив взгляд, сказал Димонт. – Возможно, я просто ею не очень-то дорожил…

Дуель не нашла, что сказать Димонту и чем утешить его, и поэтому, чтобы не сделать больнее, не стала спрашивать его, о несбывшейся мечте.

– Я мечтаю побывать во всех материках, – с гордостью сказала сестра. – И я чувствую, что вся моя жизнь была посвящена этой мечте, ведь Суэлен рассказывала мне, как я, каждое лето, строила планы куда, и в какой из материков мы должны будем отплыть.

– Не плохо, – сказал Димонт. – Я бы сказал, очень неплохо. Насколько я знаю, вы с Суэлен часто путешествовали. Не сомневаюсь, однажды ты осуществишь свою мечту, если будет нужно, я помогу.

– Я хочу побывать кое – где еще, – опустив глаза, сказала Дуель.

– Ты хочешь посетить и Антарктиду?

– Нет, я не об этом. Вернее, и это тоже, но, боюсь, вы не поймете.

– Хорошо, не буду надоедать тебе. Суэлен очень переживает за тебя. Ты ведь знаешь, она не желает тебе зла. Попробуй с ней договориться.

– О, Димонт… – протянула Дуель. – Суэлен никогда меня не понимала, так же, как и вам не понять меня.

– Думаешь? – Димонт загадочно улыбнулся. – Я не стану на тебя давить. Возможно, однажды, ты сама все расскажешь, знай лишь одно… я всегда поддержу тебя.