Верен себе

Глава первая. Устройство.

Михаил остановил машину, припарковавшись у знака «Стоянка запрещена по средам с полуночи до семи утра».

– Ну, сегодня – среда, но уже без двадцати восемь, – усмехнувшись, сказал он сам себе.

Заглушив машину, он стал осматриваться вокруг. Заметив на здании слева табличку «Улица Коли Томчака, дом 9А», он понял, что навигатор привёл его на нужное место, но вывески с наименованием организации видно не было. На противоположной стороне располагалось государственное учреждение Рослеса.

Взяв деревянную трость и оперившись на неё, он вышел из машины. Ворота, оборудованные под заезд грузовиков, были закрыты, и он проследовал по тротуару вдоль стены. На окнах были решётки, мешающие разглядеть, что внутри. Нужной вывески всё ещё не наблюдалось.

Пройдя метров тридцать, Михаил подошёл к двери и подёргал её, но та была заперта, других входов в здание не было.

Достав мобильный телефон, он отыскал нужный ему контакт и нажал на кнопку вызова.

– Алло, Владимир Евгеньевич, это Шелепов Михаил, по собеседованию. Да. Приехал на место. Но дверь закрыта. Я? Стою у входа, напротив табличка «Рослес» и чего-то там. А, не стой стороны. Понял, подожду тут.

Он сбросил звонок и засунул телефон в карман брюк.

– Откуда мне знать, с какой стороны у вас заезд? Куда навигатор привёл, туда и приехал, – пробурчал он сам себе.

Его попросили проследовать немного вперёд и подождать в сквере сразу за углом. Нога болела при полной нагрузке, поэтому он старался больше опираться на трость, нежели на неё, но необходимость пройтись радовала, поскольку врач предупредил: «Миша, чем больше будешь ходить и нагружать ногу, тем быстрее избавишься от трости».

Погода стояла солнечная, чувствовалась лёгкая прохлада, и это радовало, поскольку Михаил понимал, что через полтора часа будет душно – август месяц. Он немного смущался от того, что ловил взгляды прохожих, которые смотрели на него, а после – на трость. Темноволосый, приметный мужчина средних лет, прихрамывающий на левую ногу, сам того не желая, привлекал к себе внимание.

Михаил добрался до сквера, остановился у дерева и, оперившись на трость, стал прокручивать в голове предполагаемые исходы собеседования, которое на его удивление намечалось на улице.

– Эх, Шелепов, мне говорили, что ты после ранения, а я что-то не учёл этого! – услышал Михаил виноватое обращение к нему.

Он обернулся и увидел мужчину, движущегося в его сторону от припаркованной рядом машины. На Владимира Евгеньевича тот не был похож, ни по голосу, ни по виду.

– Владимир Евгеньевич? – недоверчиво спросил Михаил, развернувшись к темноволосому мужчине, одетому в джинсы и черную футболку.

– Да куда уж мне! – с усмешкой сказал тот и, протянув руку для приветствия, представился: – Саня!

– Миша, – ответил он с улыбкой, испытывая облегчение от того, что не будет встречи с одним из директоров сразу и для начала его хоть немного введут в курс дела.

– Владимир Евгеньевич – это один из главных, а директоров, замов и начальников у нас просто тьма! – воскликнул Саня. – Поначалу будет казаться, что и на хер послать некого.

Миша улыбнулся: Саня своей открытостью и добродушным тоном располагал к себе.

– Миша, как ты понял, у нас контора серьезная, и, естественно, в городе не будут располагаться испытательные полигоны, а тем более вертолетные с ракетницами, согласен?

– Логично, – Миша пожал плечами.

– Поехали, отвезу тебя к нашим авиационщикам.

Михаил согласно кивнул и проследовал за Александром.

Александр был одним из порученцев и выполнял организационные задачи руководства, он довольно подробно рассказывал о структуре предприятия. То, как выяснилось, было огромным, его разброс ограничивался не просто городом, а городами, и Александр с гордостью говорил об этом.

Чуть более часа ушло на то, чтобы выехать за город и добраться до места назначения. Издалека можно было заметить большой земельный участок с искусственными насыпями, высокими заборами и множеством зданий ангарного типа.

Они подъехали к воротам. Из помещения КПП вышли вооруженные люди в камуфляжной форме и подошли к машине. Александр достал удостоверение и ламинированный пропуск, протянул их одному из охранников.

– Привёз вам нового клиента, мне бы его Гарпину передать, – уже серьёзным тоном прокомментировал Александр.

Боец никак не отреагировал на комментарий и, посмотрев вручённые документы, доложил по рации о прибывших гостях. Через пару секунд ему дали добро на пропуск, металлические ворота стали откатываться, а охранник махнул рукой, показывая, чтобы Александр проезжал.

Миша поразился масштабам внутренней территории: в некоторых ангарах он заметил вертолёты, до ужаса ему знакомые. У него перехватило дыхание и в груди сжало от приятного волнения, когда он заметил боевую машину Ка-52, выкрашенную в чёрный цвет, и он едва не взмолился про себя, чтобы Александр отвёз его именно к тому ангару с боевой техникой, до ужаса ему знакомой и любимой.

К разочарованию Михаила, их автомобиль развернулся в противоположную сторону и двинулся к административному зданию. У входа уже стоял мужчина в военной форме, держа в руке бумажный скоросшиватель. Александр остановил машину рядом с мужчиной.

– Ну что, Миха, передаю тебя Сергею Павловичу, он безопасник данного полигона, сейчас тебя ждет пять кругов ада, но хочу сказать, что тебе еще круто повезло, две трети проверок по тебе прошли до прибытия.

Миша посмотрел на улыбнувшегося Александра, мужчины пожали руки на прощание, и он вышел из машины. Встречающий остановил взгляд на трости без какого-либо смущения и, протянув ладонь для рукопожатия, спросил:

– Надолго?

– Надеюсь, что нет!

Они обменялись рукопожатиями.

– Меня зовут Сергей Павлович, я отвечаю за безопасность на территории. Как ты понял, тут не шуточный объект, – он указал на вооружённых патрульных и продолжил: – Тебя отрекомендовали в отдел испытаний к нашим авиационщикам. Твоё дело было направленно нам из военной части, а медкарта прямиком из госпиталя, по ним и трости я понимаю, что ВВК ты уже не пройдёшь.

Миша лишь согласно кивнул, зная, что ВВК списывает солдат даже из-за самой лёгкой формы варикозного расширения вен, не говоря уже о его случае.

Сергей Павлович жестом пригласил следовать за ним и, раскрыв папку, продолжил:

– Миша, я смотрю, ты отучился в Военно-воздушной академии имени Жуковского и Гагарина, в Сызранском филиале… Иными словами, ты профессиональный пилот. После – служба, и приписан ты был к боевой машине Ка-52; наличие боевых вылетов, бои в городской местности, машина была сбита, получил множественные переломы конечностей, а после враг умудрился еще и прострелить поломанную ногу?! – он, вскинув брови, посмотрел на Мишу.

– Так точно!

– Да-а-а, – скривив губы, протянул он. – Ну, что поделать, как видишь, и так может повернуться. Далее госпитали, больницы и прочее…

Они вошли в здание и стали подниматься по лестнице. Сопровождающий продолжал оглашать почерпнутую из личного дела информацию, ведя к тому, что Михаил отлично подходит для работы. Всё это продолжалось до момента, когда они подошли к дверям кабинета, и Сергей передал ему папку с делом.

– Ну, как видишь, своих не бросаем на свалку, в отличие от наших «партнёров», и стараемся помочь бойцам и после службы. Иди, – мужчина указал на дверь за его спиной, – отдел делопроизводства, получишь допуск, подпишешь всё необходимое, и я передам тебя твоему непосредственному руководителю.

Миша прошёл в кабинет. Девушка, сидящая за компьютером, не показывала никаких эмоций. Она опустила на противоположную сторону стола стопку бумаг, толщиной листов в двести пятьдесят, и сказала:

– Тут все инструкции, договора, соглашения о неразглашении и прочее… В общем, садитесь, ознакомьтесь и подписывайте.

«Я и за день это не прочитаю…» – подумал он.

Миша передал девушке папку со своим делом и, присев за стол перед стопкой документов, попытался вникнуть, а девушка, раскрыв его дело, стала вводить данные в компьютер.

Первые пять минут он ответственно пытался читать всё, что ему дали, ещё через десять уже просто смотрел на выделенные фрагменты, а через двадцать стал подписывать всё подряд, не читая.

Спустя сорок минут он передал всю стопку девушке, она, приняв её, стала сортировать документы и часть вкладывать в его дело, сопровождая это всё комментариями.

– Так, это о том, что вы отдаёте нам органы в случае несчастного случая, это согласие о невыдаче вашего тела близким в случае смерти на производстве, согласие об отказе от каких-либо компенсаций…

Миша всё шире открывал глаза после каждого её комментария, переживание стало нарастать…

– Да шучу я! – воскликнула девушка, смотря на перепуганного Михаила, и, увидев, что он облегчённо выдыхает, добавила с ехидной улыбкой: – Или нет.

Ему стало окончательно не по себе, а она опять рассмеялась.

– Шучу, шучу, не переживайте. Всё перечисленное мной противоречит закону, и даже если бы вы подписали подобные соглашения, они были бы недействительны, просто мне интересно, о чем люди думают, подписывая такое количество бумаг, даже не читая?

– Так тут читать неделю! – удивлённо сказал он.

– Мы работаем круглосуточно, и я вас не торопила, но вообще – это формальности. Но в случае, если хотя бы своему коту или собаке расскажете, что тут видели, сядете на пятнадцать лет за государственную измену!

Миша опять напрягся, а она расслабилась и, улыбнувшись, сказала:

– Что же вы верите всему? Я опять шучу, какие пятнадцать лет, семь, ну максимум восемь, – разведя руками, продолжала издеваться над ним. – В общем, большинство бумаг, что вы подписали, это ваше согласие о том, что вы обязуетесь не разглашать всё увиденное вами, начиная с данной минуты, за пределами данного полигона, вы меня поняли?

– Так точно! – ответил он, уже улыбаясь.

– Вот и отлично, – кивнула она в ответ и, передав ему тоненькую папочку, пропуск и бейджик, сказала: – Следующая дверь по коридору, проходите туда.

Миша принял все документы и проследовал в новый кабинет. Там его ждал специалист по охране труда, и уже с первых слов стало понятно, что эта часть не ограничится пятнадцатью минутами.

– Михаил, тут вам не офисная работа, в случае чего меня будут драть и в хвост, и в гриву, поэтому пунктами «Пальцы в розетку не совать и против ветра не ссать» вы не ограничитесь…

Так прошло около двух часов, и Миша уже хотел изрядно есть, но и не слушать специалиста по охране труда у него не получалось, так как тот постоянно просил повторить только что им сказанное.

Плохо соображая, но благодаря Бога за окончание данного ликбеза, он проследовал к следующему специалисту, и к следующему…

На улице уже темнело, Михаил вышел из административного здания, держа в руке бейджик и ламинированный пропуск. Он уже мало что понимал и совсем не соображал, даже голод не ощущался, поскольку его заглушали головная боль и боль в ноге.

Подъехал Александр и, выйдя из машины, широко улыбнулся.

– Сразу видно – солдат, обычно с пропуском выходят на второй день и со слезами на глазах!

Миша не оценил юмора, да и не понял, шутил тот или нет, а просто молча сел в машину.

– Саша, мне что, расскажут тайны вселенной или с инопланетянами дадут работать? Я простой тестировщик, на кой хрен мне десяток психологических тестов, стопка бумаг о неразглашении и прочая хрень? – недоуменно спросил он.

– Такой порядок, – пожал плечами Александр.

В молчании они доехали до места, где Михаил оставил машину, и распрощались.

К тому моменту, как Миша добрался домой, он уже валился с ног от усталости. Едва он переступил порог, к нему подбежала трёхлетняя дочурка. Она обняла его чуть выше колен, и он едва не прослезился от адской боли в раненой ноге. Он старался не подать вида и выдавил улыбку, больше похожую на оскал, выпучив глаза. Супруга, заметив это, подхватила дочку на руки, оттянув от него.

– Каришечка, папа и так знает, как ты его любишь. Ну, мы же тебе говорили, что у папы болит ножка, – стала объяснять она дочке, а после повернулась к Мише: – Зая, уже темно, телефон у тебя отключен, мы же волнуемся… Как ты?

– Мать, ты знаешь, я пока не понимаю, какое из желаний у меня сильнее: жрать, спать или сдохнуть, – попытался отшутиться он.

– Пошли, я тебя покормлю, и всё мне расскажешь.