Верховный маг крепости Глад (СИ)

Глава 8. С другой стороны. (Интерлюдия первая и последняя)

Даргамар. Гомон, толпы на улицах. Солнце только начинает припекать макушки людей. До осады крепости Глад пять часов.

Обычно у башен архимагов никто не рискует стоять или слоняться без дела. Только редкий путешественник застынет статуей перед очередной башней и будет наслаждаться величием древних строителей. Но сегодня, прямо возле входа в башню архимага Глеонида ошиваются двое парней. С первого взгляда понятно, маги. В Даргамаре жители с первого взгляда отличают мага, даже под маскировкой. Пришлый он или местный, этот феномен забавляет гильдейских магов и так прижился, что его не стали изучать. Отличают и Даргал с ними.

А может дело в странном виде этих двоих, даже по меркам Даргамара. Оба без труда выделятся среди толпы. В первом многие маги сразу бы выделили внука известного на весь мир Мастера Навара. Загорелый до бронзы, бритый на лысо, в широких шароварах и сапожках с острым носом, на манер жителей пустыни. Мускулистый торс прикрывает лишь жилетка без рукавов, открывая огромный белый рубец на груди. А за спиной в ножнах покоится меч, да такой, что не каждый рыцарь рискнет поднять. Широкий, громоздкий, двуручный меч. Таким можно всадника вместе с конем пополам разрубить. Однако, парень будто не подозревает что должен ходить под таким весом скрючившись, он легко ходит из стороны в сторону, иногда возбужденно подпрыгивая и что-то яростно втолковывает другу.

– Песка тебе за шиворот, Жанд! Я тебе говорю – сдаст, значит сдаст! Лия це-ли-тель. Целитель, понимаешь ты, нет?! Другой с нее спрос, не то, что с нас!

От избытка чувств он тыкает пальцем в сторону башни. Такое поведение привлекает прохожих, некоторые замедляют шаг, надеясь подслушать из-за чего шум. Хотя одна девушка просто жадно рассматривает парня, пока не получает подзатыльник от матери. А посмотреть есть на что, чего стоит лишь татуировка на щеке, две строки вязью рун, на языке Даргала. Любой маг с ходу переведет ее как 'Непоколебимость земли' и покачает головой. Так нагло выдавать какой стихией владеешь – это смелость безрассудная. А потом призадумаются, ловушка для простаков?

В целом, Миргал создавал странное впечатление. Здоровый, загорелый, с огромным мечом и татуировкой. Впечатление смазывает еще юная мягкость лица, длинный нос, и слегка оттопыренные уши. Не поймешь с первого взгляда, боятся или смеяться.

– Спор тот заключать не стоило тебе, друг, – спокойно и мерно отвечает второй, – Поторопился ты, Миргал, друга не услышал слов. Предупреждал тебя я.

– Предупреждал?! – парень взрывается бурей эмоций, – Да ты подзуживал меня!

– Не было такого.

Миргал от такого наглого, спокойного вранья потерял дар речи и уставился на друга. И не только он. Многие прохожие частенько оглядываются на странно одетого мага.

Этот юноша не так знаменит, но раз его увидев – вряд ли забудешь ученика Мастера Эфира. Ростом не уступает товарищу. Все тело укрыто плотным черным балахоном, руки в перчатках, но такое не редкость, а вот шляпа на голове привлекает внимание многих. Да и назовешь ли это шляпой? Остроконечная верхушка, а широкие поля шляпы перекрывают плечи, скрывают лицо, делая парня похожим на огромный гриб. Когда он приподнимает голову, вместо лица люди видят длинный костяной клюв от какой-то древней птицы. Иногда люди, да и другие маги потешаются над таким сооружением, но Жанд носит подарок учителя с гордостью. Мало кто догадается, что это не просто диковинная шляпа, а артефакт с весьма полезными свойствами. А кто догадывается, тот помалкивает.

– Ну ты и скарабей, – полу восхищенно тянет Миргал, – Вроде и под песком и не при делах, а мне отдуваться за спор?

– Мой дорогой друг, так и есть, – огромные поля шляпы чуть качнулись, – Я знатно с тебя посмеюсь.

Манера речи Жанда сразу выдает в нем уроженца Шейла. И тому есть своя история. Правда никто до сих пор не знает до конца, издеваются ли так над всеми жители Шейла, или правда так говорят всегда?

Такие сомнения на миг посещают и Миргала.

Когда-то давно на просторах Империи было множество народов, племен и даже рас. Со временем языки и диалекты смешивались, создавая путаницу. Но шли века и все более-менее пришли к единому языку – старо имперскому. Но было в нем столько недочетов, что иногда доходило до кровопролития из-за недопонимания. Тогда был издан указ и разработан единый язык, сейчас все его знают как просто имперский. Однако, город Шейл всегда считался городом странноватым, и так уж вышло, что жители сейчас там общаются на двух языках. Между собой общаются на старо имперском. А с пришлыми приходится на новом, и неизвестно большинству, действительно при переводе получается такая странная манера речи или это тонкое издевательство. Жители Шейла кстати, очень обидчивы на этот счет. Гордятся сохраненным языком и прошлым. Так что могут и без разговоров в морду дать.

Есть там и другие обычаи. К примеру, если родились близнецы, мальчик и девочка, то обязаны стать мужем и женой в будущем. Считается, что плод таких союзов вырастет гением. Один из пяти примерно становится весьма талантливым, а об остальных принято помалкивать. Таких варварских традиций хватает. Миргал как раз хотел поддеть друга на этот счет, но вовремя вспомнил, что друг как раз ребенок такого союза. Промолчал.

– Пойдем, присядем? – Миргал кивает на каменную лавочку неподалеку, укрытую тенью раскидистого дерева, – Хоть в теньке. Я еще хочу обсудить прошедший экзамен.

– Ждать сколько, неизвестно нам, – кивок Жанда, – Идем. А обсуждать было бы что. Завалил ты экзамен. Щадил тебя дедушка весьма, пороть было надо, точно это.

– Может быть, – с неохотой соглашается Миргал, – Но меня хотя бы не заставляют носить дурацкие шляпы.

– Дурацкая шляпа у меня пусть, у тебя голова, – с достоинством отвечает Жанд.

Пока друзья занимались привычной шутливой перепалкой, в башне архимага Глеонида проходит экзамен для Лии. Архимаг перед отправкой в Глад решил проверить способности юных магов. От первых двух в восторг он не пришел, парни завалили свои проверки с треском. Если через неделю они не покажут лучший результат – их Мастерам и учителям полетят отнюдь не лестные слова.

Башня архимага, темный ритуальный зал на верхнем этаже, чадящие факелы. Проходит экзамен Лии, принимает его лично архимаг. Но проходит он уж точно не по знанию теории. В центре зала на полу бьется девушка, старается вырваться, хоть немного привстать на руках. Ей мешает архимаг, он с усмешкой прижимает девушку ногой. Глеонид вдавливает ее в пол с такой силой, что у бедняжки лицо покраснело, ребра трещат. Трепещущий свет факелов придает происходящему зловещий оттенок. Рыжие волосы и борода архимага отдают кровавым цветом, да еще и ухмылка садисткая. Такого поворота от миролюбивого, изученного вдоль и поперек учителя, она точно не ожидала.

Глеонид убирает ногу, позволяет девушке приподняться. Стоило Лии сделать первый, судорожный вздох, как архимаг пинает ее под ребра. Лия отлетает, кувыркается по каменному полу, не в силах остановиться. Зато стена для остановки подошла идеально, Лия врезается в нее живым ядром, издает настолько жалостливый всхлип, что сердце любого в этот момент бы дрогнуло. Архимаг Глеонид не любой, треск, гром, в истерзанное тело девушки вгрызается ветвистая молния. К гордости юной магини, на этот раз изо рта не вылетает и тихого писка.

– Противник отпустил – разрывай дистанцию или нападай, – поучительный голос архимага остается обычным, будто он на прогулке, – О, а вот это неплохо.

Лия воспользовалась речью учителя. С хрустом встали на место ребра, редкая кровь втягивается в царапины, синяки рассасываются. Лия с трудом встает, отряхивает одежду.

Был бы тут Азидал, он бы с удивлением узнал ту самую девушку проводницу, что давала экскурсию детям в его последнее посещение Даргамара. Тот же притягательный бронзовый загар на бархатной коже, взъерошенные сейчас соломенные волосы. Яркие голубые глаза в полумраке буквально сияют желанием съездить учителю по лицу. Добавилась и новая деталь, красные острые треугольники под глазами. Яркие косые отметины придают девушке новый шарм, но за эти татуировки она здорово получила от родителей. Но по правде, сейчас лучше бы она еще раз получила розгами от отца, чем еще раз попалась под руку архимагу. Отметины на попе лечатся буквально за секунды, так что было даже не обидно. А вот ребра встают на место с болью до слез.

– Ладно, – вздыхает архимаг, – требовать от тебя большего было бы издевательством. Для своего уровня ты держалась неплохо.

– Я… сдала? – девушка не сводит с учителя настороженного взгляда, утирает кровь с губ.

– Да.

– Уииии! – от такой звуковой атаки Глеонид вздрогнул, – Сдала! Выкусите!

Лия показала неприличный жест вниз.

– Лия! – хлестнул голос архимага, мгновенно делая ту шелковой и молчаливой, – Даю пять минут, приведи себя в порядок. Жду тебя у себя, и поживее.

– Может, скажите в честь этого, кто был мой дедуля?

– У бабушки своей спроси, – как всегда ответил архимаг.

– Ну учитель… Я его хоть знаю?

– Если ты до сих пор не догадалась, позор мне, как учителю. Все уже давно знают, кроме тебя. Иди давай, время.

Лии вдруг стало очень грустно, думала, хотя бы сегодня… Давний вопрос и такой же ответ. Все в гильдии знают, кто ее дед, но лишь ржут, стоит спросить. Бабушка молчит, слышать ничего не хочет, отец лишь улыбнулся грустно, он сам не знает и когда-то так же пытался найти ответ. Эта тупая интрига длится, сколько она себя помнит. Своеобразное развлечение для старых пеньков гильдии, чтоб у них кочерыжки не стояли!

Лия шагнула к лестнице, поморщилась едва заметно. Про растянутую лодыжку забыла, пришлось быстро подлечить на ходу, не дай Даргал учитель заметит и переменит решение.

– Ах, да, – догоняет в спину голос архимага, – Молодец.

Похвалу от Глеонида она слышала так редко, что хватило одного слова, чтобы лицо засветилось от радости. По лестнице она спускалась вприпрыжку через ступеньку, а в конце залихватски съехала по перилам. О чем пожалела, когда чуть не влупилась в подставку с жутко дорогой статуэткой.

Архимаг же грустно вздохнул и тихо сказал:

– Если бы просьба Фреса, я бы тебя в Глад не отпустил. Да и сейчас не хочу.

Пока его никто не видел, Глеонид позволил себе предаться краткой ностальгии о десятках таких учеников, умирающих чуть ли не в двух шагах от Даргамара. Были и посильнее, и послабее. Это просто необходимость, гильдия не может себе позволить растить нежные цветы из юных магов. Раньше вообще в двенадцать лет отправляли на охоту за какой-нибудь опасной тварью. В одиночку и без пригляда, вот каким был экзамен. Сам Глеонид прошел именно такую школу обучения.

Но мало у кого был дед, способный надавить просьбой на архимага. У Лии он есть, и архимаг честно надеялся, что он знает что делает, прося пристроить внучку поближе. А еще он жалел, что не может прямо сказать девочке кто ее дед и посмотреть на обалдевшее лицо. Но это уже дела их семьи, лезть в них не стоило. Хотя бы в том, что незримая поддержка ученице будет обеспечена всегда, он не сомневался. Это настолько железно, как и то, что старуха Амидала никогда не заговорит с Фресом. А если заговорит – небо рухнет.

Архимаг погладил рыжую бородку, а ведь он когда-то поставил десять золотых, что заговорит. А сейчас уверен в обратном. Интересная дилемма незаметного изменения мнения. Надо бы обдумать.

А пока архимаг занимался глубокомысленной философией, Лия носилась по своей комнате, полной сущего бардака, делая сразу три вещи. Прыгала на одной ноге, пытаясь снять серьезно поврежденные штаны. Думала, влетит ли ей от бабушки, если заметит, что лучшее нижнее белье, подарок на день рождения, она не наденет, потому что подпалило молнией. Старалась выцепить взглядом парочку книг из груды одежды, которые абсолютно точно надо захватить.

Спустя ровно три минуты из комнаты вышла свежая, опрятно одетая в любимый хлопковый белый комплект штанов, куртки и накидки. Плюс две огромные кожаные сумки, наполненные важнейшими вещами, которые архимаг обидно называет барахлом.

Лия остановилась возле двери в комнату Мастера Азидала. Хоть она и расположена по соседству, за все время она так и не смогла увидеть самого Мастера. Было обидно раз за разом пропускать неожиданные визиты прославленного мага. Девушка невзначай потерла живот. Даже не присутствуя рядом, Мастер дал ей важнейший урок о вреде излишнего любопытства. Как-то ей было ну очень интересно заглянуть в комнату самого Азидала и хорошенько все там исследовать. Она бы положила все как было, честно! Но кто же знал, что при прикосновении ее так здорово шандарахнет молнией… Волосы стояли дыбом, она с огромным трудом привела прическу в порядок. А сколько дней пришлось спать исключительно на спине, а не по любимому, на животе, обняв подушку, она никому не расскажет.

Перед учителем она сидела в строго отведенное время. Глеонид привычно, с удобством развалился в кресле, девушка аккуратно присела на краешке своего, между ними столик с конвертом из плотной бумаги. Никаких закусок или вина, серьезная обстановка. Архимаг смотрел на нее задумчивым взглядом, отчего девушке так и хотелось поерзать, проверить прическу, одежду…

– Лия, – тихо произнес Глеонид и замолчал.

Юной девушке с магией исцеления и стихией воды не по себе. То ли водички налить, то ли сердце подлечить. Лие казалось, что если в этот момент рядом что-то упадет – это самое сердце остановится. В моменты такой глубокой задумчивости учитель слегка отпускал ауру, вот только его слегка, это будто над тобой гора зависла. Капелька пота побежала по щеке, Лия не выдержала, сглотнула вязкую слюну.

– Я вынужден отправить с тобой важное послание.

Лия кинула взгляд на конверт.

– Азидал должен получить его, никто другой. Ты понимаешь?

Лия медленно кивает.

– Не понимаешь, – вздохнул архимаг, – Это готовый, выверенный чуть ли не до минут план. Если его прочитают враги, даже если просто узнают о его существовании – гильдии может настать конец.

– Конец гильдии? – девушка несмело улыбнулась.

– Я тут не шутки шучу, Лия.

Девушке показалось, что воображаемая гора над головой уже касается макушки. Улыбку как стерло.

– Кратко говоря, сейчас идеальные условия для успешного исхода. Но каждый должен знать свою часть. Только Азидал еще не в курсе всех подробностей. Чтобы он мог быстро сориентироваться, необходимо знать все, что тут написано. Любая мелочь может сдвинуть лавину, что погребет под собой Даргамар.

Глеонид в этот момент показался Лие ужасно старым, усталым.

– Я не хотел втягивать тебя. Так сошлись руны Даргала, что просто ты самый удобный вариант.

– Я доставлю! Ничего сложного, учитель, – Лия постаралась улыбнуться.

Архимаг встал, он громадой навис над Лией, бедняжка чуть съежилась. Глеонид выставил указательный палец, на кончике занялась зеленая искорка.

– Тогда, надеюсь, ты простишь меня за такие предосторожности. Не двигайся.

Лия хотела зажмуриться, но заставила себя смотреть до конца, не зная, что же будет. Архимаг коснулся пальцем конверта, отвел руку, за пальцем потянулась зеленая, яркая нить. Он плавно довел ее до девушки, резко воткнул палец в грудь. Лия едва не закричала от неожиданности, но даже боли не почувствовала. Она ошарашенно смотрела, как зеленая нить натягивается от конверта к ее груди. А внутри явственно ощущалось, будто в сердце медленно вонзается игла чужеродной магии. И это чувство не пропадало, даже когда архимаг уже уселся обратно, а нить погасла.

– Если бумаги коснется кто-то кроме меня, тебя и Азидала… Ты умрешь. Мгновенно. А бумага истлеет быстрее, чем твое тело.

Лия только сейчас позволила себе сделать осторожный вздох. Подняла взгляд на совершенно серьезного Глеонида. Теперь он не казался ей старым, уставшим мужчиной. Скорее просто могущественным существом из древних мифов, настоящим архимагом. Выдохнуть было в сто раз сложнее, чем вдохнуть. Следующие слова архимага врезались в память лучше собственного имени. А как иначе, когда вместо привычных теплых карих глаз на тебя взирают два солнца из темной магической бездны? Глухой голос архимага звучал отовсюду и сразу, больно впивался в уши, заползал прямо в мозг. Девушке стало так жутко, кажется, остановилось все. Время, сердце, дыхание, мысли…

– Лия, если обмолвишься, что в этом письме. Я лично. Оторву твою голову.

Уходила Лия на негнущихся ногах. Руки не чувствовали веса тяжелых сумок. Письмо Азидалу, спрятанное за отворот куртки, жгло не хуже раскаленного железа. Когда она ушла, архимаг достал из-за кресла бутылку вина.

– Надеюсь запомнилось, – он хмыкнул, – Мне так точно, хоть картину пиши с такого лица.

Архимаг никого не стесняясь глотнул из бутылки.

– Хотя время есть, почему нет? Напишу картину! 'Ужас девы' Нет-нет. 'Миг до обморока' Хм… О, точно!

Архимаг еще долго перебирал варианты. А внизу, у входа, в полном расстройстве нервов девушка встретилась с друзьями, завалившими свои экзамены.

Железные полосы расплелись на входе в башню. Девушка выскочила оттуда, словно пятки поджарили. Встретились, грохнули о брусчатку сумки.

– Сдала!

– Не может быть! – заорал Миргал.

– Хочешь, спроси у архимага, – Лия вздернула нос, но даже если хотела посмотреть сверху вниз, то не получилось, – Спор есть спор! Неудачники!

– Удивлен я весьма, что сдала ты, а мы нет. Я умнее тебя, сильнее Миргал. Ждал я пробежки голышом твою, Лия, по Даргамару. Кстати не спорил я, спорил Миргал. Нечестно к неудачникам меня причислять.

– Однако я победила!

– Чтоб тебя, – под нос ругнулся Миргал.

– И… – с нажимом поддакнула девушка.

– И я целый год не буду заходить к куртизанкам, ни под каким предлогом, – обреченно опустив плечи, добавил Миргал.

– И ты тоже! – тыкнула пальцем на Жанда.

– Тут я причем? Не причем я, – быстро отмазывается парень, – Удивлен лишь, что экзамен сдала ты. Тебя поздравляю я, да.

– А что это у тебя? – наклонился поближе Миргал, – Письмо от любовника?

Миргал, весьма падкий на женщин, быстро заметил в декольте подруги торчащий уголок конверта. И конечно, тут же потянул руки.

Когда пальцы Миргала приблизились к конверту, Лия вздрогнула. Ей вместо Миргала показалась, будто сам Даргал тянет божественную длань, чтобы забрать ее душу. Да еще и в сердце кольнуло, дыхание перехватило.

– Идиот! – взвизгнула на высоких нотах девушка, отпрыгнула в сторону с ловкостью бывалого мангуста.

– Ты чего, – парень сам отпрянул, – Я ж просто…

– Придурок! – в глазах магини пропадал испуг, – Ты меня чуть к Даргалу прямым ходом не отправил!

– А? В смысле?

Пока Лия аккуратно подбирала ответ, да и прятала письмо глубже, более подкованный в магии Жанд уже все понял. Он положил руку на плечо друга.

– Тебе потом все объясню я. Не спрашивай, желательно ничего.

Лия яростно закивала, впервые радуясь, что Жанд умный парень, умней ее и Миргала вместе взятых. Уж очень страшно на тему задания архимага рот открывать.

Помолчали, Лия понемногу пришла в себя после экзамена, после слов архимага, да и ситуации с Миргалом.

– Значит, отбываешь ты скоро, Лия? – развеял тишину Жанд.

– Да, только к бабушке зайду. Попросила.

Жанд хотел от чистого сердца пожелать удачи, добавить пару напутсвий, он даже небольшую речь подготовил! Но тут Лию понесло…

– И что значит, я умнее тебя? Ты не оборзел ли, Жанд? Сначала научись говорить нормально, у меня от твоего бубнежа из под шляпы голова раскалывается, думать нормально не могу. Ты специально, чтоб умнее казаться? А кто здесь экзамен завалил, умник?

Жанд, сбитый с мысли, ошалел от таких слов.

– Погоди, Лия, – встал между ними Миргал, – Мы же так, с шуткой все. Никто не думает…

– А ты вообще заткнись, – окрысилась девушка, рефлекторно отступая на шаг, – Башка лысая, заклинания напутал?

– Я бритый, – уже с легкой обидой отвечает Миргал, – Да и чего ты вдруг так…

– Как стерва, – метко добавил Жанд, – Где радость твоя, на поддержку друзей? Стоит разве так говорить, извинилась бы ты, за несдержанность.

Как-то так получилось, что парни встали напротив, словно действительно против нее, и сейчас начнется драка.

– Извиняться тут надо кому? Так не мне это точно, да, – скорчив тупую рожу, передразнила Лия.

Жанд резко развернулся на пятках, так быстро, что легко хлопнули полы мантии. Он молча уходит.

– Ты его обидела, – твердо сказал Миргал, – Зачем так по больному?

– Да и пусть валит куда хочет, – фыркнула Лия, – Оба валите!

Жанд на ходу махнул рукой, сказал только:

– Пошла ты, дура. Удачи в Глад.

– И тебя туда же! – крикнула через плечо Миргала девушка.

Жанд быстро влился в редкий утренний поток людей. Только смешная шляпа рассекала толпу.

– Лия, что-то случилось? – догадался спросить Миргал.

– Ничего. И вообще не подходи ко мне. Чуть не убил, кралак тупой.

– Кралак?

Миргалу сравнение с пустынным червем, жрущим трупы, явно не понравилось. Лия уже неплохо знала друзей, била явно по больному, пусть и не осознавая этого. Девушка подхватила сумки, резво обошла Миргала и отправилась к центу города, к бабушке.

– Пока, ползучий.

– Ты и вправду дура, – вспылил парень.

– Ага, – невпопад отозвалась Лия.

Друзья остались за спиной, девушка мерно шагала по знакомому пути, в голове пусто, чувствовала она себя отвратительно. Только спустя столько времени начало потряхивать от молнии учителя. Или это от нервов? Лия не знала, даже не задумывалась. Только подходя к зданию с вывеской 'Ткани Амидалы' девушка стала соображать.

'Вот что им стоило меня не заводить?' – думала юная магиня, – 'Ну и ладно, как встретимся в крепости – уже все забудется. Буду вести себя, словно ничего не случилось. Или когда парни извинятся. Действительно, один кралак лысый, а у второго рот наоборот'

Лия прыснула от смеха, представив Миргала в роли червяка, а Жанда со шляпой, надетой клювом наоборот. Настроение быстро пошло наверх, к бабушке она зашла уже с привычной, светлой улыбкой.

Внутри ее встретили улыбчивые работницы, светлые, просторные помещения и казалось нескончаемые ряды с платьями, камзолами, плащами, манекены с одеждой по последней моде. Лия даже загляделась на милую шляпку с голубыми цветами, словно настоящие! Но бирка с ценой и три нуля сразу отпугнули весь интерес.

– Привет! А где бабушка?

– Госпожа наверху, – махнула рукой девушка за прилавком, она с интересом смотрит на сумки в руках Лии, но от вопросов воздержалась.

Лия уверена, что как только уйдет, тут будет настоящие войны слухов. Пылающие любопытством глаза девчонок преследовали ее до лестницы, ведущей на второй этаж. В жилые помещения. Бабушка спокойно читала у окна, покачиваясь в кресле качалке. Рядом маленький столик с парящим чайником и синей узорной чашкой. Солнечный свет окружал старушку, она с улыбкой перевернула страницу, увлеченная книгой.

– Бабушка! Я сдала!

Сумки грянули об пол. Спустя двадцать минут Лия была накормлена до состояния нестояния, в сумку запрятан объемный сверток с пирожками. Девушка осоловело осматривает все еще полный вкусностей стол, откидывается на спинку стула. Бабушка покачивается в кресле.

– Фух, объелась.

– Вот и хорошо, посиди, пусть уляжется. А то носишься вечно как с шилом в одном месте. На уме одни тряпки да книжки.

– Бабуль…

– Что бабуль? Когда последний раз хоть меч в руках держала? Кинжал подаренный отцом не носишь, ко мне почти не заходишь, тренировки совсем забросила. Вот как тебя такую отпускать? Совсем от рук отбилась.

Голос старушки хоть и был сварливый, но сохранил приятную звонкость и глубину, чувствовалась в нем забота и доброта. Лия прикрыла глаза, молча пережидая привычные упреки. Бабушка, довольная пропесочиванием любимой внучки, успокоилась, налила в чашку ароматного чая.

– Когда тебе в путь?

– Эм, – Лия взглянула в окно, – Думаю, час или два у меня еще есть.

– Одна пойдешь? Без дружков своих?

– Да, я примерно знаю по карте путь от площадки до крепости. Там недалеко.

– Я утащить-то сможешь, – бабушка с улыбкой кивнула на две здоровых сумки у лестницы.

– Еще чего, – высокомерно фыркнула Лия, – Отправлю 'Вестника', пусть встречают.

– Ты мне это брось, – стала серьезной старушка, – Азидал наглости не любит, так что будь вежливой.

– Конечно.

Время за разговором летит быстро и незаметно. Темы менялись, Амидала и Лия говорили обо всем и ни о чем, стремясь наболтаться впрок. А может и в последний раз, подспудно обе они понимали и такую возможность. Разумеется, разговор дошел до темы, которая особенно долго волновала девушку.

– Лия, – мягко улыбнулась Амидала, – Возможно, что помру я скоро, старенькая уже. Мы, простые люди, мало живем. Никакие целительные штучки не спасут.

– Бабушка! Не говори так, ты еще прекрасно выглядишь, рано тебе о таком думать.

'Ну уж нет, бабушка еще долго проживет. А может и нет. Но хотя бы лет десять, или даже двадцать!' – думала Лия.

– Все равно, кто его знает, когда я ноги протяну. Может прямо сейчас, хе-хе, – пакостно посмеялась Амидала.

– Бабуль… – почти плача, протянула девушка.

– Ладно, успокойся, не собираюсь я пока помирать. Я к тому, что расскажу тебе о твоем деде, пока не поздно. Чтоб ему икнулось, когда заклинание бормотать будет.

– Будет? – Лия привстала, – Я думала он давно того!

– Того, этого, – легкомысленно помахала костлявой рукой бабушка, – Живой он. Я и не говорила, что он мертвый, с чего ты взяла?

– Так ты…Я думала…

– Хо-хо-хо, – искренне развеселилась бабушка, – У меня лавка на главной улице города. У твоего отца кузня прямо в центре! Магическая! Такую себе не все мастера Империи Синга позволить могут. Откуда по-твоему? Да и ты училась основам у самого Архимага. Дочь кузнеца, – подняла палец Амидала, – У Архимага.

– Думала, по доброй памяти, – потеряно сказала Лия.

– Ага, как же, – ядовито выплюнула старушка, – Живой этот гребанный садист. Если бы он к тебе подошел, я б ему иглу в глаз воткнула.

– Дак кто он? – Лия прижала руки в груди, – Скажи, пожалуйста.

Бабушка молчала, испытывающим взглядом сверлила Лию.

– Хо! Скоро увидишься. Фрес его зовут. Старая сволочь.

– Фрес?! Старший маг? Не может быть!

– Может.

– Я ж его… – хлопала глазами девушка, – каждый день видела.

– Хи-хи-хи, – не выдержала Амидала, – Сделай лицо попроще. Видела и видела, хоть рожу этой скотины теперь знаешь.

Бабушка молчала, и больше рассказывать явно ничего не собиралась.

– П-пойду я, пожалуй, – поднялась девушка.

Немного неловкое прощание, и родственницы расстались. Девушка пыталась сложить в голове два образа. Первый, образ мудрого и доброго мага, учившего детей магов в Даргамаре, герой, стоявший на защите Даргамара и Империи. Ветеран многих битв.

И второй, навеянные бабушкой. Жестокий маг, садит и маньяк. Бывший друг бабушки, наравне с самим Азидалом. Изнасиловавший Амидалу, когда они были молодые и пьяные. Подробностей она не знала, но то, что Амидала даже имя его произносить не хотела – говорит само за себя. Что же он с ней сделал такого?

И как теперь вообще заговорить с… дедушкой?

С тяжелыми мыслями и сумками, Лия шла в сторону портальной плиты. Время уже перевалило полдень, и солнце уже не так яростно пекло макушку, чему Лия была весьма рада. Она лавировала среди прохожих, стараясь никого не зацепить сумками. Камни мостовой сливались в нескончаемую полосу, девушка уже сама начала называть свои вещи кучей хлама. Портальная площадка уже совсем рядом, еще десяток шагов и можно хоть ненадолго поставить тяжелые сумки, что начали оттягивать руки до боли в запястьях.

– Простите? – отвлек девушку мужской голос со спины, – Вы ведь Лия, маг четвертого ранга?

Девушка вздрогнула и резко развернулась на пятках. Перед ней стоял воин. Молодой мужчина в темной кольчуге, тяжелой даже на вид. Шлем открывает лишь заветрившиеся лицо, на боку меч. Даже не мужчина еще, просто парень с мечом, так решила про себя Лия.

– Да, это я.

– Ученица архимага, – уточняет воин.

Лия кивнула.

– Я Сагбарад, свободный воин. Архимаг послал меня ждать вас у портального камня. Буду сопровождать вас до крепости.

Воин неловко поклонился.

– Наемник? Держи, – Лия высокомерно смерила его взглядом, впихнула в руки сумки, – Надеюсь, тебе уже заплатили.

Про себя девушка от души радовалась, что не придется таскать их на себе, как вьючному животному. Да и страшновато было покидать Даргамар в одиночку. А тут такой заботливый подарок от Глеонида. Девушка подавила в себе детское желание крикнуть 'Спасибо за раба учитель!' в сторону башни и помахать рукой.

Не дав Сагбараду вымолвить и слова, Лия быстро пошла к порталу. Воину ничего не оставалось, как тяжко вздохнуть и пойти следом.

– Чванливые магички, – под нос буркнул воин, перехватывая сумки удобнее.

Про себя парень пообещал, что в случае боя зашвырнет эти сумки со всей дури куда подальше. А лучше во врага. Он не носильщик, Даргал побери!

До осады крепости Глад остался час.

Темный лес. Высокие кроны деревьев с темными листьями накрывают тенью портальную площадку. Тишина, только ветер наполняет лес недовольным шепотом. Руны на площадке мерцают, дрожь воздуха, в центре появляются двое. Девушка в легком белом одеянии и молодой воин. Парень нагружен двумя огромными сумками, как вьючный мул.

Лия оглядывается вокруг, прикрывает глаза, глубоко вздыхая. Тут же передернула плечами, накидка слетает с плеч. Искаженный эфир, наполненный смрадом и чем-то злым, пугающим, давит юную магичку со всех сторон, проникает в поры кожи, наполняет легкие. После чистоты и благодати Даргамара Лия раздавлена и потеряна от новых ощущений. Привыкнув впитывать энергию она тут же платится за это. Девушка ломанулась в кусты.

– Я сейчас, – сдавленно бросила она воину.

Сагбарад провожает ее взглядом, недовольно кривится от неаппетитных звуков из кустов. Сагбарад шагнул за пределы площадки. Сумки брошены на землю, рука хватает рукоять меча. Острый взгляд пытается проникнуть за полумрак вековых стволов. Ему кажется, что спину сверлят недобрые взгляды, что чужой клинок уже прижат к горлу. Он резко оборачивается, почти кричит 'Кто здесь?!', но заставляет себя успокоится.

– Изгнилов лес, – шипит сквозь зубы воин.

Глубоко вздохнув, воин успокаивается, рука отпускает рукоять меча. Он был здесь однажды, очень давно. Сагбарад признался самому себе, раньше тут было не так жутко. Интуиция ясно показывает ему, вокруг опасность! Но он давит в себе это чувство, когда почти страшно, когда сосет под ложечкой и что-то сжимается в груди. Кто знает, может стоило слушать интуицию?

Ведь за ними и взаправду следят злые, алчущие крови глаза изгнилов и трех твари стаи. Сагбарад узнает об этом, когда вокруг раздается хриплый, потусторонний вой тварей, пробравший молодого воина до самых костей. Табун мурашек бежит по спине, парень снова хватается за меч. Озирается по сторонам. Да только поздно. Выскочивший из-за ствола здоровенный изгнил, в шкурах зверей, скалился, прыгает и с размаху пинает его в спину. Изнил чувствует себя здесь как дома, под ногами не посмела хрустнуть ни одна сухая ветка.

Сагбарад, так ничего и не успевший понять, отправляется стонать на землю. Его словно шарахнули бревном по спине, а от удара об стылую землю помутилось в глазах. Вышибло воздух из груди, едва ли не с духом. Рукоять верного меча больно грянула по пальцам, а переносица шлема впивается между глаз до крови.

Тихий женский визг из кустов отрезвляет Сагбарада. Треск кустов выдает, что бой начался и там. Он пытается вскочить, но изнил не дремлет. Тут же прописывает по ребрам тяжелым сапогом из грубой кожи. Сагбарад катится по земле, уже ничего не соображая от боли и растерянности. Он пытается выхватить противника мутным взглядом, сосредоточиться. Ему это удалось.

Над ним громадой возвышается изгнил. Даже по самой лютой пьяни его не перепутать с человеком. Выше самого Сагбарада на три головы, диагональный разрез глаз, полных крови и ярости. Витые мышцы бугрятся совсем не так, как у человека, едва прикрытые грязным мехом одежд. А кожа… Сагбарад сглотнул вязкую слюну. Кожа изгнила в пятнах, словно подгнившая и зажившая, в рубцах, шрамах, грубая, темная кожа. Вдавленный нос, желтые зубы вперемешку с самыми настоящими клыками. Потертая рукоять грубого топора торчит над покатым плечом.

В этот момент Сагбарад был готов поверить в самые кровожадные байки про изгнилов. Он никогда до этого не встречал их лицом к лицу. Эта встреча наполнила его страхом, неуверенностью, а атмосфера Темного леса придает этой встрече мистического ужаса. В глазах парня изгнил выглядит исчадием демонов, пробуждает в нем все страхи. Абсолютно все. Начиная от детского ожидания монстра под кроватью, заканчивая липким кошмаром взрослого похмелья. Холодный пот мерзко течет промеж лопаток.

Сагбарад судорожно вздохнул. Изгнил что-то хрюкнул злобно, насмехаясь, отошел на шаг, давая встать. Он явно хотел схватки, жесткой, кровавой, чтобы вырвать сердце воина и рыча, пожрать его, еще теплое.

И воин встал. Молчаливо перетерпел боль в явно потрескавшихся ребрах.

– Не напугаешь, тварь, – побелевшими губами выдавил Сагбарад, – И не таких валили.

Изгнил вытащил топор из-за спины. Сагбарад с лязгом, грубо вырвал меч из ножен. Скинул шлем. Черные волосы рассыпались по плечам. Стоят против друг друга. Огромный изгнил и маленький человек. Тишина.

Изгнил стиснул рукоять топора до треска костяшек. Сагбарад выставил меч, направил острие в грудь изнилу. Тихое, презрительное рычание вырывается из пасти изгнила.

– Ну, давай, – шепчет Сагбарад, кричит, – Давай!

Маленький шажок Сагбарада, изгнил тоже приближается. Не сводят взгляды, глаза в глаза. Еще шажок, еще…

Кричит Сагбарад, наполняя грудь боевым духом и доблестью. Изгнил подавляет его крик своим. Оружие вторит хозяевам. С громом и искрами столкнулись меч и топор!

А неподалеку, в кустах, Лия слышит громоподобный рык боли и ярости. И такой же, но человеческий. Девушка метается меж стволов деревьев, ломает кусты, царапаясь в кровь. Она бежит, бежит обессиленная глубже в лес. Оставляя за собой трупы трех тварей стаи. И вполне себе живого и бодрого изгнила. Про себя молясь Даргалу за жизнь воина, она отступает, полная стыда и страха за свою и чужую жизнь. Свою схватку она проиграла. Спину ей сверлит насмешливый, презрительный взгляд. Изгнил сплюнул на землю, облизал сколотые, желтые клыки. Подождав немного, изгнил перехватил рукоять топора и ринулся следом. Фигура в мехах быстро скрывается в тенях от вековых крон деревьев. Охота началась.

Лия еле переставляет ноги, звуков сражения не слышно. Одно из двух, или она уже далеко, или… Не думать, лучше не думать. Все будет хорошо. Если бы она не отбежала в кусты. Если бы после портала осталось больше сил. Одни если. Лия путалась в мыслях, в предположениях, в эмоциях. Магия едва теплится в груди, отдавая последние крохи свежести. Искаженный эфир всюду, девушке он представляется водой, темной, противной, где на глубине таятся монстры. А она сама на этой глубине, сдавливаемая, старающаяся не сделать вдох гиблой энергии.

Всего десять минут назад, когда она почти привела себя в порядок, подавила чуждую энергию своей и почти пришла в норму – позади раздался тихий рык. А потом спереди и сбоку. Она оказалась окружена тремя тварями. Тварями стаи, она читала про них, но не думала, что будет настолько страшно.

Каждая тварь в холке доставала ей до пояса, а в пасть легко бы поместилась ее голова. Из тварей буквально сочился искаженный эфир. Для ее уровня страшные соперники. Но она справилась. Делала все как учили, не думая. Не успела опомниться, как все три твари уже разрублены 'Водяным бичом'

Только один раз, уворачиваясь, она коснулась ладонью бока твари. И закричала от боли, если честно, то завизжала. Кожа с ладони слезла, обнажая обожженную, красную плоть.

Когда с тварями было покончено, она по привычке постаралась залечить рану. Но это не просто ожог, пусть рука на вид цела, Лия сейчас бежит, баюкая правую ладонь. Болит просто зверски, до слез! Из-за них же девушка практически ничего не видит перед собой, едва разбирая заросшие тропки.

Твари оказались мелочью, расходным материалом. Изгнилы, вот что оказалось сюрпризом. Как они там оказались, почему работали сообща с искаженными тварями, все это было вопросами, что терзали девушку.

На изгнила просто не осталось сил. Он швырял ее, тело врезалось в деревья как тряпичная кукла, а она ничего не могла сделать этому отродью Изгну. И тогда она убежала. Слишком больно, слишком страшно, она не могла помочь воину, что сопровождал ее. Но она хотя бы может увести своего изгнила!

Дурой Лия не была, знала, изгнил не откажется побегать за ней и повеселится. А тут одно из двух. Или она накопит сил и убьет его. Или он поймает ее. Что делают с магинями изгнилы, Лия прекрасно слышала. Ей как-то сказала Мастер Воды без прикрас: 'Трахнут во все щели, как портовую шлюху. А потом насадят на кол, сложат костер и будут жарить тебя еще живую и жрать. В женщинах магах сильна целебная магия, мы держимся долго'

Такой судьбы Лия себе не желала. Но жить хочется, ни смотря ни на что! Даже если поймают – обыщут. Стоит пальцам изгнилов коснуться письма архимага – она труп. Надо спрятать письмо.

Куда? Где надежно?! Как найти если выживет? Десятки вопросов толкаются в голове, стучат по вискам изнутри, скребуся. Или это кровь стучит в ушах?

Обессиленная, Лия вышла на мелкую поляну. Остановилась. Ее словно вело сюда что-то, подсказывало куда идти, шептало сквозь листья и корни. То, что это не был бред, навеянный страхом, она сразу поняла. Перед девушкой высится мощное дерево в центре поляны. Голое, без листьев, огромный сухой сук торчит из ствола безобразным копьем. А на нем висит в петле белоснежный скелет. Он здесь настолько не в тему, новенький, белый скелет, что Лия подвисла на время.

– Мне чудится?

Щелканье челюстей, мертвым смехом наполняет поляну. Скелет качается в петле, как от ветра. Которого здесь нет.

Холодок проходится по спине. Лия чувствует, что еще немного и ее нагонят. Наплевав на все, она полезла на дерево, обдирая кожу на сухой коре, игнорируя раненую руку. Как будто сам Даргал даровал ей немножко удачи, над суком со скелетом оказалось дупло! Правда там клубился странный туман, черный, и временами складывался в странный глаз… Воображение или аномалия? Лия не мешкая засунула туда письмо. Плевать, она точно уверена, тут его не найдут. Иррациональная уверенность, но отчего-то кажется правильной.

На душе сразу становиться легче. Откуда-то и сил немного появляется. Лия гибким прыжком ластиться к земле. Пришло ощущение – ей здесь больше не рады, ей здесь больше не место.

– Спасибо, – она кланяется скелету.

В это же время изгнил с удивлением кружил по лесу, его что-то сбивало с пути, следы путались, запахи смешивались, ориентиры словно уползали с места на место. Темный лес не любит вторженцев. Особенно таких. Весь лес словно стонет, кроны шевелятся как от вдохов и выдохов. В воздухе чувствуется ощущение беды. Происходит что-то плохое. Темный лес будто ведет юную магиню по неприметным тропкам, ведет туда, где происходит нечто плохое. Чему виной толпа изгнилов на опушке. Там нечто… злое.

Лия пробирается по буреломам, одежда давно утратила белизну, обзавелась порезами и быстро истрепалась. Нежная ткань не выдержала краткой прогулки по древнему лесу. Лия примерно чувствовала направление, старалась идти в сторону крепости. Через некоторое время Лия видит в просветах меж деревьев утоптанную дорогу. По ней медленно проходят патрули изгнилов, по двое. Девушка не рискует, медленно продвигается, замирает от каждого шороха.

Дорога неожиданно кончается, словно растворилась в жухлой листве на земле. Лия чует что-то странное впереди. Не хочется идти. Она решает проследить за неестественным стыком меж дорогой и лесом. Не зря она доверилась чутью.

Двойка изгнилов, тихо перерыкиваясь, следуют по дороге. Делают шаг за невидимую границу и исчезают!

«Иллюзия!» – думает Лия, – «Навскидку, это должен быть огромный скрывающий полог. В Даргамаре есть лавки только для магов, скрытые точно так же»

Женское любопытство, ты так коварно! Лия не раздумывает ни секунды, влекомая любопытством, пробирается вперед, прямо через кусты. И замирает в страхе.

Она едва не врезается лицом в пятки чьих-то сапогов. По ушам ударяют звуки огромного войскового лагеря. Тут же отползает на шаг назад, под укрытие кустов. Даже отсюда видны сотни огромных шатров из шкур зверей, костры тут и там. А самое главное – тысячи изгнилов. От такого открытия, сердце Лии пропускает удар.

А потом она замечает нечто более странное, среди изгнилов попадаются люди! Совершенно не стесняясь, воины в сверкающих латах ходят по лагерю. Рыцари! Что-то объясняют, смеются, даже отвешивают пинки изгнилам! А те никак не реагируют!

Лия впала в прострацию. Невозможная картина мира пыталась сложится с огромным скрипом извилин. На ее глазах от лагеря откалываются отряды, под предводительством человеческих рыцарей. Они стекаются к краю лагеря, за ним видна выжженая степь и огромная крепость на фоне гор. Крепость Глад. Никто в ней не видит огромную армию прямо под носом!

Лия увидела еще кое-что важное. Шаманы. Шаманы изгнилов, по размерам меньше воинов, облаченные в хламиды с капюшоном, с костяными украшениями и жезлами с черепами зверей. Сливаясь в десятки, выбираясь из шатров, они собираются вместе. Только пара из них следует в сторону готовящихся войск. Остальные идут в сторону от лагеря, к лесу. Прямо на нее!

Лия, почти скуля от страха, как потерянный щенок, ползет назад. От шаманов чувствуется мощь, сила, вокруг них витает что-то не зримое, пугающее. Вперед их ведет самый рослый на вид шаман. Единственный, у кого из-под капюшона виднеется седая борода. Тусклые красные огоньки глаз злобно сверлят из тьмы капюшона. Остальные относятся к нему с почтением и страхом.

«Неужели, верховный шаман?» – с паникой думает Лия, – «Найдет, заметит, он точно меня заметит!»

На счастье Лии, шаманы ее не заметили. Остановились на кромке меж степью и лесом. Гортанные, короткие приказы, к лесу пошли воины с топорами. За несколько минут они вырубили часть леса, оставив несколько деревьев сиротливо стоять.

Лия в эти моменты молилась про себя, ползла назад, прикрываясь сорванными ветвями, стесывая в кровь кожу на животе, начисто игнорируя впивающиеся сухие веточки. Замерев в грязной ямке, вместе с пожухлой листвой и грязью, она не рискует двинуться с места. Ей снова невероятно повезло, ее не заметили. Но и уползти она теперь не может, только наблюдать.

А посмотреть есть на что. Шаманы стоят ровными рядами вокруг одиноких древесных исполинов. Воздели руки к небу, затягивают речетатив. Грубые, певучие звуки тянутся в хоре шаманов.

Лия съеживается в маленький комочек страха, не в силах отвести взгляд. В воздухе висит напряжение. Через минуту ритуалы шаманов приносят плоды злого колдовства. От деревьев издаются громкие скрипы, будто исполины стонут от боли. Нижние ветви, толстые и объемные, съеживаются, переплетаются как тонкие ветви. Из коры вырываются почерневшие побеги, острые, они вытягиваются искаженными пиками. К шаманам начинают подводить живых.

Кого там только не было! Люди, изгнилы, животные. Здоровые изгнилы, человеческие женщины, даже дети, в цепях волокут всех.

Верховный шаман достает зазубренный нож, грубо выдергивает из толпы рабов первую жертву. Лия не хочет смотреть, но глаза просто не хотят закрываться.

Под крики боли и отчаяния из рабов на живую вырезают сердца. А потом накалывают на черные ветви. Жестоко, беспощадно, шаманы заливают кровью землю. Ото всюду начинает собираться туман, он густеет, приобретает цвет крови, стелиться по земле. Концентрируется вокруг небрежно брошенных мертвых, тянет от них щупальца к деревьям. Лию слегка касается клочок кровавого тумана.

Девушка ощущает лишь на миг, на короткое мгновенье, боль и страх одного из жертв шаманов. Словно ее саму резали, потрошили, бросили на холодную землю. Лия с ужасом осознает, они еще живые! Жертвы шаманов, без сердец в груди, они все еще немыслимым образом продолжают испытывать муки. Питают темный ритуал.

Полыхнуло вдали. Лия смогла перевести взгляд. Вдалеке, на фоне гор, полыхает огромная свеча. Крепость Глад в огне, на фоне пламени видны фигурки лестниц на стенах, темными точками на стены взбираются враги.

Лия встряхнула головой.

«Я должна предупредить магов в крепости. Мало эфира осталось, хватит лишь на короткое сообщение. А потом бежать отсюда, к порталу! Он наверняка охраняется, но там хотя бы есть шанс затаиться»

Девушка закопалась в листву, не обращая внимания на гнилой запах и намокшую одежду. В руках вспыхивает тусклый огонек «Вестника»

– Мастер Азидал, это Лия, меня отправил к вам в крепость архимаг Глеонид. Я перенеслась сразу с вещами, эфира осталось мало, постараюсь успеть сказать все. На опушке леса множество изгнилов, они похожи на шаманов и творят пугающие, страшные вещи! Тут все залито кровью, они вырывают сердца своих же воинов, насаживают на ветви деревьев плоть, обмазывают кровью листья. Лес стонет, как от боли, тут очень страшно. Сил скрываться больше нет, я буду около портальной площадки, надеюсь, вы найдете меня, когда все закончится.

Лия устала бояться. Ее учили преодолеваться страх, боль, она училась целительству и много навидалась. Но дальнейших событий она просто не выдержала.

Красный туман медленно впитывается в шесть деревьев. Вокруг них выложены жертвы, образуя круг стенающих от боли и отчаяния тел. Вперед выходит шестерка шаманов, по одному на дерево. Верховный шаман лично распинает каждого на стволах деревьев. Лия видит лица двоих, они врезались в память навечно. Их тела и лица усыхают на глазах, деревья поглощают их, впитывают по миллиметру. Шаманы кричат в голос, срываясь на визг.

Ветви деревьев трещат, преобразуются в сучковатые руки, выламываются из стонущей земли корни, на коре медленно проступают лица из почерневшей коры. Сквозь трещины проступает гниющая кровь. Смрад смерти виснет в загустевшем воздухе. Ужас Империи, существа, благодаря которым изгнилы успешно воевали против самого Даргала в древние века. Тела шаманов полностью поглощены. По-настоящему темный ритуал, истинно злой и противный всему живому, закончен.

Лия дрожит как от лихорадки, от первобытного ужаса вместо сердца в груди бьется ледяной комочек страха. Руки просто отнимаются, отказываясь подчиняться, в широко раскрытых глазах виден лишь расширенный зрачок. Мурашки, кажется, бегают даже по костям. Она задыхается, просто вот так задыхается от страха, никакие навыки целителя не помогают, разум пасует, есть только непобедимый, необъятный страх. Причина его впереди, и от нее не отвести взгляд.

Исполины, объятые гнилью, кровью и страхом, вырываются из плена земли, делают шаг. Древесные лица раскрывают черные рты, потусторонний рев разрывает тишину. Громко хохочет Верховный шаман. Ужасная легенда, страшилка детей, забытый ужас воспрял из пепла истории и готов убивать. Гнорлы родились.