Вернись ко мне

Ксюша

– Добрый день, Ксения Станиславовна.

– Здравствуйте, Валерий Николаевич.

– Все хорошо?

– Да, конечно. С Катенькой мы уже стали рисовать цветочки. А с Максимом учим цифры от 1 до 10.

– Ксюша, – уже не так официально заговорил, видимо, вопрос будет касаться чего-то важного или личного. – У нас очень маленький реабилитационный центр. И все равно нам не могут в министерстве выделить деньги для создания компьютерного класса.

– Но почему? А как же спонсоры?

– Ты прекрасно знаешь, что им не до нас. Думаю, как бы вообще не пришёл какой-то новый застройщик и вообще не снес нас.

– Но это не законно! Эти дети нуждаются в сторонней помощи! Так нельзя, где же справедливость?

– Справедливость в руках тех, у кого власть и много денег, Ксюша.

– Но…

– Не переживай, Ксюша. К нам буквально через час должен явиться ещё один предполагаемый спонсор. Возможно, он поможет. Хотя, я уже потерял любую надежду.

– Валерий Николаевич, не расстраивайтесь так.

– Да мне что! С Мишкой твоим жалко будет расставаться. Да и как ты потом? Без работы?

– Не волнуйтесь, все будет хорошо. И мы с Мишуткой не пропадем, и вы никуда не денетесь.

– Мальчик не виноват, что современные врачи допускают ошибки. Как твоя мать все это только вынесла?

– Ой, главное, что он жив. Все остальное уже не имеет значение. Мы со всем справимся.

– Ещё и без мужской поддержки. Вы настоящие, сильные женщины, ну а твоя мать, просто героиня. Не отказалась родить в 47 лет.

– Да, вы правы. Так что насчёт нашего предполагаемого спонсора? Ему тоже надо просто поставить галочку в пункте добрых дел?

– Я даже имени и фамилии его не знаю. Петр Егорович сказал, что какой-то важный.

– Ладно, будем тогда его ждать.

Олег

– Давно прилетел? – спросил меня Даня, когда я появился на пороге его квартиры, подаренной им с Яной родителями в качестве свадебного подарка.

– Месяц назад. Никак не мог абстрагироваться и привыкнуть к смене климата, да и вообще, слишком многое связывало меня с этим городом.

– Папочка, ты купишь мне вафельку? – подбежала к нему маленькая, кудрявая девочка.

Конечно, он стал отцом уже давно. Лет семь назад, но девочке на вид лет 5, не больше. Неужели у него уже вторая дочь?

– Да, это Женька, наша вторая дочка. Решили не тянуть с рождением для Тасеньк ещё и сестренки… Да, солнышко. Пойди пока в свою комнату, – попросил он дочку, а та сразу поскакала в свою комнату.

– Янка снова в декрете?

– Да. И тебе очень сильно повезло, что ее нет дома сейчас. Она бы тебя просто порвала на куски. Я бы тоже не отказался врезать тебе по физиономии.

– Вы ничего не знаете! Вините во всем меня! – я разозлился очень сильно. Может, все же глупо было возвращаться обратно? Но мама и так винила меня в том, что я не приехал на похороны отца. А прошло уже чуть больше двух недель.

А как я мог проводить в последний путь человека, который отнял у меня любимую девушку? Заставил от неё отказаться.

И я не мог противиться его воле, просто не мог.

Ничего не знал о своём лисёнке 6 лет. Шесть долгих лет!

Я не хотел знать о ней ничего, совершенно ничего. Ведь думал, что она реально тогда мне изменила. Ведь доказательства были на лицо – видео, фото. Да еще и ограбила.

Только позже понял, каким был дураком, что поверил отцу, что уехал и все бросил. Вернулся, но Ксюши уже не было в городе.

Как выяснилось позже, ее мать продала квартиру, и они уехали в неизвестном направлении. С Яной и Даней она тоже перестала общаться. Что уж говорить обо мне?

– Любишь до сих пор? – спросил Даня, хотя прекрасно знал ответ на свой вопрос.

Не скрою, пытался забыть. Даже получалось, но ненадолго, к сожалению.

– Они с матерью год назад вернулись в Питер.

– Что? – удивился я.

– Да, мне как-то Яна говорила, что случайно встретилась где-то с Ксюшей.

– Знаешь, я перед ней сильно виноват. Думаю, что больше ничего не хочу знать о ее жизни. Для меня самое главное – чтобы она была счастлива.

– Какие слова!

– Знаешь, а ведь Конфуций был прав, когда говорил: «Счастье – это когда тебя понимают, большое счастье – это когда тебя любят, настоящее счастье – это когда любишь ты».

А у меня ведь все это было! Жаль, что меня уже не любят и не понимают, но зато я не разлюбил.

– Да, духовные практики Китая тебе пошли на пользу. Совершенно другой человек, можно сказать, умудренный жизнью.

– Ты прав. Я изменился. Переосмыслил свою жизнь и своё предназначение в ней.

– Олежа, тебе точно 30 стукнуло или все же 60? – не унимался друг.

– Тридцать, тридцать, – ответил ему.

– Я так понимаю, ты не хочешь возвращать Ксюшу?

– Даня, я хочу, чтобы у неё все было хорошо. Да, я люблю до сих пор своего рыжего лисёнка. Но у неё давно своя жизнь. Возможно замужем, возможно в разводе. Неважно! За эти долгие шесть лет многое изменилось.