Вервольф

2 часть

Не знаю, как выглядит мир глазами собаки, но глазами того, кем стал я, мир просто сиял новыми красками, запахами и ощущениями. Я даже не подозревал, как загажен наш район! Тут и там пестрели яркие обертки, пахнущие то табаком, то какой-то химической дрянью, несколько раз я отметил для себя вкуснейшие запахи банок из-под консервов и вреднейших, которые в той, другой жизни и в рот не вломил бы, упаковок из-под чебуреков, ход-догов и прочего ГМОвна. Однако, цель у меня была другая. Остановку я нашел без проблем, а вкупе с моими длинными лапами (такие не помешали бы мне в пору студенчества!), еще и быстро.

Кровь на асфальте уже засохла, а мясо уже кто-то спионерил. Поведя носом, я опять почуял легкий запах кошатины и чихнул. Не скоро я привыкну к тому, что запахи стали для меня чем-то почти осязаемым. Запах той суки выделялся буквально розой, воткнутой в большую выгребную яму – почти так же неслышно. Чуть уловимо пахло серой, и уводило аромат как раз в тот проулок, в который она унеслась днем.

Сера. По преданиям, так пахло в аду. Ээх, чегой-то я очкую, и уверенность улетучивается, будто мощным порывом ветра неуверенный пук.… Однако, деваться некуда, домофон мне дома не откроют, пусть и наберу я номер квартиры. Ха! Даже представил, как это выглядело бы: «Гав!»- «Мяу!».

Ведя по асфальту носом, я, как заправская ищейка, побрел за запахом. Прошел двором, где чуть не обмер от обилия разнообразных амбре. Решил пробежать его бегом, что бы невзначай не оставить след в истории этого двора, так сказать, памятник нерукотворный, так как сразу затошнило от обилия «подснежников», оставленных моими недалекими родственниками семейства собачьих, и самоутверждающих запахов молодых котиков, которые пометили абсолютно все, до чего дотягивалась струйка. Мимо колес автомобилей я вообще летел на цыпочках, как балерина, боясь случайно задеть своим чистейшим хвостом погано пахнущие покрышки.

Запах перевел меня через горящий ночными огнями проспект, где на переходе я чуть досрочно не освободил каким-то внукам квартиру, потому что бабуля-одуван приняла меня за беса, да и закричала так же:

-Хоспати, помилуй меня грешную, у, бесовская псина! – …И огреб святого пинка по месту, чуть ниже хвоста. Поспешно, дабы не ввергать во искушение граждан повторять садистские действия в отношении меня, я поскакал в кустики и почувствовал, как хочется пи-пи. Это что ж значит: я, уважаемый человек, законопослушный гражданин, не подвергавшийся приведению в места, не столь отдаленные, районного порядка, должен, простите, задрав ляжку ссать на кустик при других сапиенсах, прямоходящих мимо? Увольте!

Выбрав подходящую липку в обрамлении кустов шиповника, я поднял лапку и… закатил глаза от воодушевления! Точной струей горячего блаженства снизошло на меня счастье, называемое облегчением. Неумело подергав лапой, я брезгливо выскочил из-за кустика, напугал чью-то кошку, и нос к носу столкнулся с офигевшим доберманом. Доберман был ниже меня на голову, но нос держал высоко, поэтому я испуганно поежился.

-Гав…- Неуверенно пробормотал я и бочком, бочком отошел на пару метров, все еще глядя ему в глаза.

-Лимита! – Высокомерно произнес он и зайчиком попрыгал к хозяину, курившему в сторонке. У ног его лежал полиэтиленовый пакетик, наполненный коричневой субстанцией, и красный детский совочек с деревянной рукоятью.

- Графинчик мой хороший, графуля-график, киса, зая…- Восторженно зашелся хозяин, пытаясь погладить своего питомца, который так и норовил облапать его бежевую куртку.

-Любуешься?- Спросил меня сзади женский голос.

-Да ну, придурок полный, обзыва… Ааа! – Дошло до меня, что я с кем-то разговариваю. Я обернулся, и увидел ее. Ту самую суку во всех ее смыслах, только более красивую, нежели сегодня днем.

Холкой чуть ниже меня, темная длинная шерсть, рыжие бока, те самые поразительные голубые глаза и потрясающей красоты ушки, торчащие прямо и будто чуть удивленно.

- Ты в порядке? – Вновь спросила она, а я понял, как комично выглядел. Открытая пасть, глаза навыкате, широко расставленные задние лапы, правая передняя лапа поднята, и готова дать стрекача, а левая судорожно пытается удержать меня на этой грешной земле, мною удобренной пару секунд назад.

-Да…нет,… наверное,…не знаю… - Пролаял я и подавил желание завыть. Глаза моей новой знакомой успокоительно блестели, глядя на меня. Я решил, вполне резонно, между прочим, спросить напрямую.- Кто я? Или что я? Я оборотень?- Она молчала, лишь опустив шею, снизу вверх глядела мне в глаза, щурясь, видимо, пыталась понять, адекватен ли я.

-Нет, блин, папа римский! – Как со слабоумным начала она со мной говорить. – Мы предпочитаем более красивое слово «Вервольф». Ты можешь бежать домой, первое превращение проходит быстро, уже через пару часов, а на тебе нет одежды, глупо будешь выглядеть почти в центре города, в чем мать родила.… Если пригласишь в гости на кофе и в душ, буду благодарна. Взамен расскажу тебе, во что я тебя втянула.

Мне оставалось только кивнуть, соглашаясь с тем, что приглашаю ее к себе… в душ? На кофе? Что она говорила про то, что превращение проходит? Она ведь тоже, как я понял, без одежды…

Ай, мама, я же без трусов в центре города!

- Побежали быстрей!- Рыкнула она и, взмахнув черным хвостом, побежала в сторону проспекта. Мне ничего не оставалось, как потрусить следом.

Ее черный хвост маячил впереди, словно указатель, и я бежал за ней. Хотел, было, спросить, откуда она знает, где я живу, но потом вспомнил, что у нее, как и у меня, есть непревзойденный девайс – нос, и прикусил язык. Чуть не в прямом смысле. Он так и норовил выскочить из пасти и обмотаться вокруг всего города! До моего дома мы добежали быстро, гораздо быстрее, чем я один - путь до той подворотни, где и встретил ненаглядную мою. Возле дома я остановился, и грустно глядя на открытое окно своей квартиры, заскулил:

- Пардон, но как? Даю язык на отсечение, причем с большим удовольствием, соседи не откроют дверь двум собакам…

Моя спутница вздернула глаза к небу и прошипела:

- Прыгай, болезный!

И я прыгнул, целясь в окно своей квартиры. Недолет. Пребольно ударившись ребрами о ту проклятую газовую трубу, по которой, предположительно, Муся должна была отправиться ловить мышей, я принял отчаянную попытку зацепиться лапами за карниз. Но лишь соскреб полные лапы штукатурки и не слишком грациозно шлепнулся на грядку с огурцами в палисаднике, который так любовно возделывала сухонькая соседка с первого этажа Мария Семеновна. Новая знакомая раздраженно покачала головой и элегантно, в один прыжок достигла открытого окна и гавкнула оттуда.

- Звони в домофон, я открою!

Отряхиваясь, фыркая и рыча, я поднялся, и, предпочитая не спрашивать, как, побрел к двери подъезда. Поднявшись на задние лапы, ткнул носом в циферки на домофоне 1, 2 и вызов. Домофон оглушительно заверещал, но дверь открылась быстро, и я, поддев её лапой, юркнул в темный проем подъезда.

Пробежав вверх до лестничной площадки, увидел, как приоткрылась дверь моей квартиры, и я скромненько, по стеночке, шагнул туда, ожидая увидеть человека, но моя новая знакомая все еще была сукой.… То есть, собакой. Да как же так сказать, чтоб не обидеть!

- Мне нужно полотенце и любая одежда, сначала я сделаю то, зачем пришла, а потом я вся в твоем распоряжении.- Сказала та, и я растерялся.

-Полотенце в ванной, а насчет одежды.… У меня нет ничего женского. – Ответил я.

-Ладно, обойдусь полотенцем! – Хмыкнула она и удалилась в ванную. Ситуация была комичной, но сам факт того, что в моем холостяцком гнезде в одном полотенчике будет расхаживать девушка-оборотень…

Оборотень! Что ж до меня все так туго доходит-то? В моем холостяцком логове в ванной моется оборотень! Так, спокойно, бывают ситуации и похуже, например.… Или вот… Чего страшного то – в моей квартире со мной наедине оборотень, который однажды чуть не полакомился моими пальцами, ситуация-то не такая патовая и более чем банальная.… Да. Будем реалистами, все хреново. Детские сказки ожили и вторгаются в мою жизнь, и ладно бы только в жизнь, так ведь еще и в квартиру! Конкретно – в ванную! Мама.

Муся! Мусю я оставил в ванной, когда уходил. И словно откликаясь на мои мысли, в ванной послышалось шипение, лай, после какое-то копошение, и в следующий миг из ванной вылетела, как пробка из бутылки, Муся с ошалевшими глазищами. Шлепнулась на пол, и словно растеклась по нему. Из ванной вышла девушка. Невысокая, стройная, с короткой темной стрижкой и… прилипшей по всему телу, длинной шерстью. Шерсть была даже на лице, и я даже испугался, что шерсть не просто прилипла, а росла-таки на бедной девушке, подобно шерсти ети.

- Я еще не вымылась. – Успокоила она меня, завидев мой обеспокоенный взгляд.- На меня напала эта дура,- она указала пальцем на Мусю, которая уже пыталась эволюционировать до хамелеона, что бы слиться с линолеумом на полу.- Больше года нормальной ванны не видела, все по общажным душам.

-Ага,- хмыкнул я, и она опять скрылась в ванной. И тут, к своему ужасу, я понял, что со мной происходит что-то такое, к чему я не был бы готов, даже написав по этому поводу диссертацию. Краски блекли, лапы лысели и полнели, стали отделяться друг от друга пальцы, спина прогнулась вниз, и язык укоротился на пару километров, по крайней мере, у меня было такое ощущение. Я стоял на кухне в компании полуобморочной кошки, прикрывая ладошками библейские места. Повсюду шерсть, запах псины, и моя паника, как основное составляющее атмосферы в моей обители.- Блин!- Постановил я и подобно Терминатору сразу же после перехода во времени, побежал к шкафу с мыслью «Мне нужна моя одежда!». Пытаясь извлечь из салата одежды хотя бы джинсы, я потянул штанину, и под мой нецензурный комментарий лавина беспорядочных манаток накрыла меня с головой. Барахтаясь в шмотках, словно дошкольник в песочнице, кое-как натянул джинсы на голый зад, и, застегивая молнию на штанах, чуть было не прищемил свой «восклицательный» знак. Потом выудил достаточно длинную футболку, в которой езжу на дачу, и решил, что моей гостье она вполне подойдет. Кое-как затолкав вещи в шкаф, я направился дежурить у двери с самым идиотским выражением лица, на которое только был способен.

Мылась она долго, около получаса, и ноги мои чуть не пустили корни в линолеум прихожей – мне почти удалось то, что совсем не получилось у Муси. Устав, я присел на табурет у кухонного стола, и глаза мои наткнулись на уже заветревшееся мясо. Грустно ухмыльнувшись, я достал из буфета пакет и, взяв мясо в руки, собрался положить его в туда, но его запах отбил все желание его упаковывать. Захотелось вновь почувствовать пьянящий аромат, вонзить зубы в податливые волокна, и я вновь чуть не сошел с ума.… Но из ванной комнаты вышла моя гостья и в один прыжок выхватила у меня вожделенный кусок. Засунув его в пакет, который я держал в руке, она убрала его в холодильник.

-Не хочу еще несколько часов ждать, пока ты вновь станешь человеком!- Объяснила она.- Я – Рыжик!

У меня отвисла челюсть. Я просто почувствовал себя экскаватором, ковш которого лежит на земле.

-Мне нельзя мясо?- Стараясь скрыть дрожь в голосе, спросил я.

-Можно, – помотала она головой, оглядывая холодильник,- но, если хочешь какое-то время походить на двух ногах – жри травку! Огурчики, помидорчики и так далее. Правила просты.

-Почему Рыжик?

-Из-за рыжих боков в теле собаки, - просто ответила она и достала большое яблоко. Девушка была прекрасна. Невысокая, не выше метра шестидесяти, хрупкая, с короткой мальчишеской стрижкой черных волос, замотанная в мое синее полотенце она выглядела очень… пикантно. Забравшись с ногами на табуретку между окном и столом, она вонзила свои зубы в яблоко, стащила со стола глянцевое издание с машинами и стала листать, изредка выпучивая глаза. – Клевые тачки! Я почти такую же видела вчера неподалеку от центра! – И ткнула в серебристый «Ауди» шестой модели, пальцем с неостриженным ногтем.

Я зачем то кивнул.

- Как тебя зовут?- Спросил я.

Она поперхнулась, но прокашлялась и недоуменно посмотрела на меня.

-Я ж сказала, Рыжик, болезный. Меня так вожак назвал, и тебя назовет, только надо придумать, как меня отмазать, иначе мне влетит за тебя. – Уже с серьезным видом продолжила она, а я не стал перебивать.- Мы создаем нового члена стаи только тогда, когда наша популяция слабеет, когда кто-то умирает, или погибает. За незаконное создание вервольфа грозит изгнание из стаи. – Уже совсем грустно закончила она и задорно улыбнулась ровными зубами с красивыми клыками. – Но ты скажешь, что дразнил меня мясом, и я останусь невиновна!- У меня отлегло от сердца.- А ты уедешь из города, и все будут счастливы!

Зашибись расклад!