Вещь (СИ)

— Ты куда это?

Маша посмотрела сквозь него.

— Мне надо в туалет. Можно, Хозяин? — Маша сделала ударение на последнем вопросе.

— Он в другой стороне. Что с тобой? — недоуменно спросил Влад.

— Ничего такого, что помешало бы меня и дальше использовать по назначению, — мертво произнесла она.

Влад отдернул руку от неё. Такую Машу он не знал. Маше пришлось направиться в сторону туалета. Котов смотрел ей в след, а потом направился в зал. Оказавшись у зеркал в туалете, Маша умыла лицо ледяной водой, долго смотрела на себя в зеркало. Затем она вытерла капли воды бумажным полотенцем, выпрямилась и решила вернуться в зал.

***

В Маше, словно, что-то умерло. Она, уставившись в одну точку, сидела на диване рядом с Котовым в вип-комнате его любимого ночного клуба, где они с Вахитовым и Тахировым решили отметить получение их компанией «Вершина» премии «Предприниматель года». С Вахитовым и Тахировым тоже были женщины. Вся компания была в отличном расположении духа, комнату наполнял смех и звон бокалов. Одна Маша оставалась отрешенной от всеобщего веселья, ничего не пила и не ела. Влад пытался вывести её из этого состояния: гладил по спине, забирался рукой под платье, чтоб разжечь в ней желание, но старые схемы не работали. Маша ни на что не реагировала.

— Машенька, детка. Не расстраивайся так. За пощечину он сполна ответит, я тебе обещаю. Иди ко мне, маленькая, я тебя пожалею, приласкаю. Буду очень нежным, — шептал ей на ухо Влад, а его руки блуждали по её телу.

— Зачем эти сложности, Хозяин? Решил трахнуть, так вперёд! Мы ж оба понимаем, что сочувствие ко мне, желание подарить ласку — это все трёп для тупых дур, которые на это ведутся. Я уже не такая. Поэтому давай с позой определись, выдери меня, и я пошла, мне вставать рано. С утра ещё отчет по «Орбите» надо успеть прочитать, — огорошила Маша, повернувшись к нему и глядя ему прямо в глаза.

Котов от неожиданности опешил. Несколько секунд он просто поверить не мог, что она это сейчас сказала. Он убрал от неё руки, смерил взглядом и ответил:

— Ок! Хочешь, чтоб я тебя просто трахал? Не вопрос. Тогда подготовь все дырки, в т. ч. те в которые я тебя ещё не ебал. Убирайся домой и жди меня там, подготовленной. Анус растяни, а то порву. Пока будешь этим заниматься, как раз отчет прочтешь. Пошла вон! — Влад столкнул её с дивана.

У Маши ни один мускул на лице не дрогнул. Все в комнате притихли и наблюдали за этой сценой. Она, гордо подняв голову, вышла из комнаты.

***

В глазок Лариса увидела Котова. Если не впустить, начнет колотить в дверь, разбудит соседей, ведь 3 часа ночи. И Лара решила попробовать с ним поговорить. Она приоткрыла дверь. Влад смерил её взглядом:

— Скажи ей, чтоб вышла сама! Иначе я зашиворот вытащу.

— Прошу, не забирай её. Хотя бы сегодня, — Лариса поджала губы и сглотнула комок, подступивший к горлу.

— Что с ней? — уже другим тоном спросил он.

— Она не говорит! Маша не такая сильная, какой кажется. Ты что-то сломал в ней, — в голосе Лары печаль.

— Мне нужно с ней поговорить, — Влад резко толкнул входную дверь и вошел в квартиру.

— Она спит. Прошу, не трогай её, — Лариса нервничала, бежала за ним следом и пыталась его остановить, ухватив его за локоть.

— Я ей ничего не сделаю. Лариса, не дергайся. Мы просто поссорились, сейчас помиримся. Закрой дверь и иди спать, — Влад обернулся к ней, взял за плечи, перед тем как открыть дверь Машиной спальни.

Он бесшумно вошёл в комнату и тихо притворил за собой дверь, вытолкнув Ларису. Маша спала на боку в шортах и майке. Свет от окна освещал её лицо. На щеках он заметил дорожки слез, губы и глаза припухли. Котов с нежностью посмотрел на неё и решил не будить.

***

Солнечные лучи пробивались сквозь ресницы Маши. Вставать не хотелось, да и не было сил. Ощущение было такое, что её придавили бетонной плитой. Дыхание! Горячеё дыхание в шею, и тяжёлые массивные руки, которые держат её в тисках. Влад спал рядом в одних боксерах, обнимая её со спины. Маша запаниковала, тяжело дыша, она попыталась высвободиться, и он ещё сильнеё прижал к себе:

— Ты снова ослушалась меня. Я же сказал, ждать дома! — прошептал ей Влад на ухо.

— А я дома! — парировала Маша.

— Вот как! Тогда ты подготовилась? Попку растянула? — усмехнулся Котов.

Маша затрепыхалась, пытаясь высвободиться.

— Все! Все! Прекрати вырываться! Если б хотел, то уже бы сделал! Я тут уже полночи, — хватка Влада была железной.

Когда Маша затихла, на выдохе он говорил ей:

— Маша, ну зачем ты борешься? Маленькая, тебе не выиграть схватку со мной! Я не хочу причинять тебе боль. Знала бы ты как мне паршиво, когда ты плачешь, когда я вижу тебя такой разбитой. Прекрати бросать мне вызов! — он покрывал её затылок и лопатки поцелуями.

— Ненавижу тебя! — процедила она сквозь зубы.

— Неправда, детка! Ты любишь меня. Иначе тебе бы не было так плохо, — улыбнулся Котов и развернул её лицом к себе.

— Ненавижу! Ненавижу! — злобно сверкая глазами, выплевывала она, колошматя его по груди, — Ненавижу за то, что люблю тебя! — уже всхлипывая, призналась она.

— Я знаю, Гаечка. Поэтому тебе никуда не деться от меня, — Влад вначале нежно, а потом, усиливая нажим, целовал её.

— Ты просто растерзал меня в клочья! — всхлипнула она, и слезы побежали по щекам.

— Ты защищала этого урода, и я приревновал. А я зверь, Маша. Так я тебя наказывал, пометил, вытрахивал из тебя все мысли о нем. Я очнулся, когда уже было поздно. Я подонок. Прости. Никогда так не делай! Не давай мне повода думать, что есть кто-то другой, — объяснял Котов.

— Но ты же знаешь, что с ним ничего нет! — возразила Маша.

— Да! Поэтому я ещё не убил ни тебя и ни его. Но ты испытываешь к нему какие-то чувства, и меня это бесит! Именно поэтому, я уничтожу его. Все! Прекращаем говорить о нем, а то я опять озверею, а я хочу быть очень, очень нежным с тобой. Хочу, чтоб ты кончила и не один раз, — Влад снимал с неё шорты и майку.

Он покрывал все её тело поцелуями, гладил бедра, живот. Распалял её желание пальцами. И Маша задрожала, и простонала:

— Влад! Пожалуйста!

— Что, детка! Чего хочешь?

— Возьми меня!

— То то же! А то «Хозяин»! Имя мое будешь кричать, поняла? — Влад снял боксеры и широко развел её ноги в стороны.

Глава 23. Полёт.

Влад с Ростом вышли из башни Федерации и сели во внедорожник Котова. Они направлялись на деловой ужин с управляющим директором одной из компаний, принадлежащих «Вершине».

— Разве Маша не должна была быть на встрече с нами? — спросил Рост.

— Должна. Я разрешил ей встретиться с Ларисой, там какие-то бабские дела. Она опоздает, — ответил Влад, — куда прёшь, утырок, — Котов опустил стекло и разъяренно выговаривал водителю поравнявшейся с ним машины.

— Хм. Ничего себе бабские дела, — удивленно пробурчал Вахитов.

Влад окинул его взглядом, в котором читался немой вопрос.

— Ну… тут такое дело… я подписан на инстаграм Ларисы. Не смотри на меня так. Нравится она мне! Так вот полчаса назад она выложила в сторис видео о том, что она на треке, где проходит мотогонка, — объяснил Рост.

Влад несколько минут обдумывал полученную информацию и когда догадка о том, почему Маша скрыла от него цель встречи с Ларисой, осенила его, он перестроился в крайний ряд, чтоб съехать с трассы.

— Где гонка? И звони в ресторан, скажи, что мы опоздаем, — пояснил он.

Через 15 минут они были на месте. Стоя на верхнем ряду трибун, Влад пытался глазами найти Машу. Но Красновой на трибунах не было.

— Вон Лариса, — Вахитов толкнул друга локтем в бок, — но Маши с ней нет.

Лариса с восторгом и напряжением смотрела на линию старта. Когда мотоциклы сорвались с места, она что — то истошно кричала, болела за кого-то. Рев трибун перекрывал её крики. Голос комментатора гонок раздался в динамиках за спиной у Котова: «Такого количества падений, столкновений, серьезных травм и раздолбанных в хлам мотоциклов мы ещё не видели! Это просто трэш! Но высокая скорость и опасность неразлучны. На трассе сейчас самые отчаянные пилоты — те смельчаки, которые не мыслят себя без гонок. Улетающая вдаль под ревущими шинами дорога, вдавленная в пол педаль и подпрыгнувший до небывалого уровня адреналин — вот реальность мотогонщика. Скорость — это наркотик. Завершается последний заезд, и мы скоро узнаем имя победителя сегодняшних гонок. Основная борьба разыгралась между 7 и 12 номерами!». Влад невольно поддался атмосфере, царившей на взволнованных трибунах, и тоже глазами следил за лидерами гонок. Номер 12 на последнем круге уверено вырвался вперед. Судя по комплекции, совсем ещё молодой парень, подумал Котов. Когда победитель пересек линию финиша, Лариса сорвалась с места и бросилась к нему. Лицо Вахитова стало мрачным. Лариса бросилась обнимать победителя и тут, этот победитель снял шлем, из-под которого выпал длинный хвост волос цвета темного шоколада. Комментатор разразился торжествующей тирадой: «Мария Краснова, г. Москва, становится победителем мотогонок. Это просто невероятно! Такая хрупкая девушка, но какой боевой характер. В первом заезде она чуть не разбилась об ограждение, пытаясь уйти от столкновения, но не испугалась и продолжила гонку, и вот результат!».

— Маша, сучка! — пробормотал Котов, который сразу понял, что она могла скрыть от него присутствие на мотогонках, только по одной причине — участие в них. Но он до последнего надеялся, что она не посмеет это сделать и останется на трибунах.

Лариса неугомонно визжала, радовалась, а Маша смущенно улыбалась. Тут же провели церемонию награждения, Маша легко взлетела на первую ступень пьедестала и подпрыгнула в воздухе с кубком в руках. Все это время Котов и Вахитов стояли там же на трибунах и наблюдали за происходящим.

— Лара, вот о чём ты думала, когда облила меня шампанским? Вся одежда пропиталось запахом вина. Как я это объясню Котову? Что упала в бочку? — возмущалась Маша, когда они уже подходили к трибунам.

— Скажешь, что я опрокинула на тебя бокал. И достал твой Котов! Крепостное право давно отменили, — возмущалась Лариса.

Маша остановилась как вкопанная, увидев массивную плечистую фигуру Котова на лестнице. Лариса проследила за её взглядом и от испуга ойкнула.

— Уведи Ларису, — бросил Котов Вахитову, который тут же направился к Ларе и, схватив её за локоть, повел на выход.

Котов был в бешенстве, но внешне оставался абсолютно невозмутимым, стоял в своей фирменной стойке, положив руки в карманы. Он жестом велел Маше подойти. Девушка нерешительно направилась к нему. Когда она остановилась на одну ступень лестницы ниже, Котов резким движением протянул к ней руку, чтоб схватить её за затылок. Но Маша подумала, что он хочет дать ей пощечину, и инстинктивно отпрянула от него. Потеряв равновесие, она стала падать спиной назад. На мгновение ярость, накрывавшую Влада, затмил страх за неё. А ещё его неприятно удивило, что она решила, что он её ударит. Он успел схватить её одной рукой за голову, другой за талию и притянул к себе. От ужаса Маша не дышала. Котов же сверлил её взглядом своих черных глаз.

— Маша, в тебе есть суицидальные наклонности! Мало того, что ты решила, что тебе все нипочем, и ты не свернешь себе шею на трассе, так ты ещё и решила обмануть меня? — Влад говорил ровно, но именно это пугало ещё больше.

Маша сглотнула ком в горле и упёрлась ладонями в его грудь.

— Самое время начать говорить, детка! Пока я ещё не решил, что с тобой делать. Какие у тебя предложения на этот счёт? — он потянул её за хвост, чтоб заставить смотреть ему в глаза.

— Ты прав! Наверное, я подсознательно хочу сдохнуть! Убей меня, — в порыве отчаяния прошептала она.

— Убить? — Влад не ожидал такой просьбы, и сейчас он уточнял, говорит ли она это серьезно.

— Да!

Котов обдумывал её слова. Ему казалось, что до недавнего времени она была счастлива с ним, до момента, когда он сорвался из-за Давыдова: "Ну заставил идти против старого козла. Практически изнасиловал, когда выбесила тем, что заступалась за него, но ведь уже "просил" прощения и не один раз. Неужели она по-прежнему страдает из-за этого?". Внезапно накатила злость. Он все для неё, а она, видишь ли жить не хочет: "Я тебе покажу, сучка!"

— Если я решу убить тебя, Маша, то это не будет быстро! Я порежу тебя всю на ленты, — зловещим тоном произнес он и провел ногтем большого пальца по открытому участку её нежной кожи на груди, — и вот тогда у тебя проснется жажда к жизни. Будешь умолять меня остановиться! — его лицо исказил звериный оскал.

Маша вздрогнула. Если раньше она думала, что Котов ничего ей не сделает, то после того как он безжалостно растерзал её на диване, она вообще не знала чего от него ожидать. Он способен на все! И продать, и убить, и истязать. Маша боялась его.

— Я не сказала, потому что знала, что ты не разрешишь. А мне это было нужно! Это как полет. У меня словно крылья за спиной. Если один раз испытал это, то от этого не отказаться, — Маша нервно вздохнула и смяла его рубашку.

— Так… А жить почему не хочешь? До сих пор мне казалось, что наше соглашение работает! — он внимательно смотрел ей в глаза.

— Ты нарушил его, — тихо прошептала она.

— Это означает, что и ты собираешься его нарушить?

— Возможно!

Котов недолго молчал, обдумывая план действий. Не наказать Машу он не мог, иначе она вырвется из-под его контроля. Серьезно наказать? Не такой уж страшный проступок она совершила, и один раз уже наказал жёстко, теперь до сих пор не знал, как это исправить. И больше всего не давало покоя то, что она, по сути, призналась, что собирается совершить ещё один побег. Вот что с ней делать после этого?

— Байк я у тебя забираю. Ближайшую неделю ты из дома не выходишь! А дальше посмотрим! — вынес он приговор.

— На что посмотрим?

— На то, как ты будешь просить у меня прощения в спальне. Я устрою тебе полёт на моем члене. Идём, заключим новое соглашение, раз то не работает, — он взял её за руку и потянул за собой.

Глава 24. Соглашение № 2.

Пока они были на запланированной встрече Маша послала смс-сообщения Ларисе и ещё двум абонентам, опасаясь, что Котов не только посадит её под замок, но и заберёт телефон. План побега надо было срочно приводить в исполнение, и это была последняя возможность, связаться с сообщниками. Затем Маша удалила всю переписку со всех менеджеров, подтирая следы. Свою эвакуацию она запланировала за завтрашний вечер, а ночь должна была стать прощальной для неё и Котова, но последний об этом не должен был догадаться. Так своим наказанием Котов ускорил её побег.

Когда они с Владом вошли в дом, то Маша быстро ушла вперёд. Её трясло от выброса адреналина перед побегом и страха остаться с Котовым наедине. Она не знала, что он задумал в качестве наказания за участие в гонках. А наказание точно будет, иначе это был бы не Влад.

Маша приняла душ, переоделась в домашнюю одежду и, поджав ноги, села в кресло у окна, ожидая прихода Котова. Когда она услышала его неспешные, размеренные шаги в коридоре, то уже не могла сидеть, подскочила и вжалась спиной в подоконник, когда он вошёл в спальню. Он закрыл за собой дверь и, изучив Машу взглядом, произнес:

— Детка, мне кажется или ты меня боишься?

— Тебе не кажется, — тихо отозвалась она.

— И что, по-твоему, я с тобой сделаю? — вкрадчиво спросил Влад.

— Наверное, то, что сделал в прошлый раз, когда я тебе не подчинилась, или что-то ещё хуже — делая рваные вдохи, сказала Маша.

— Маша, я сорвался тогда и впредь такого не повторится. Я много раз пожалел о том, что сделал с тобой. Иди ко мне, маленькая. Я клянусь, я не сделаю тебе больно. Буду трахать так, что тебе понравится, — Котов протянул к ней руку, надеясь, что она сама подойдёт к нему.

Но Маша не двигалась, тяжело дышала, и пыталась понять — насколько он откровенен с ней сейчас. Влад сделал быстрый выпад вперёд и схватил её.

— Нет! Нет, пожалуйста, Влад, пожалуйста, — она колотилась в его руках и слезы брызнули из глаз вместе с мольбами.

— Маша, ну это просто п*здец какой-то. Прекрати! Я не давал тебе повода думать, что я настолько страшное чудовище, — возмущался Котов, развернув её к себе спиной и фиксируя её руки.

— Ты бил меня! — истерично выдала она.

— Маша, я шлёпал! Больно шлёпал, мял, кусал, но не бил. Детка, если б я ударил, ты б уже не встала.

— Ты сказал, что порежешь меня на ленты, — продолжала она перечислять все страхи, которые он поселил в её голове.

— Ты не внимательно слушаешь меня. Я сказал, что на ленты порежу, если решу убить тебя. А это возможно только в одном случае и, хвала яйцам, ты настолько ещё не накосячила, — улыбнулся Влад.

— В каком случае? — захлебываясь слезами, спросила Маша.

— Э, нет. Учитывая твое желание сдохнуть, не удивлюсь, что ты бросишься именно это и исполнять, как только я скажу. Потому пусть это останется тайной. Я почти уверен, что ты никогда этого не сделаешь, — прошептал он ей на ухо, — Маленькая, успокойся. Я действительно зверь, способный на жуткие вещи, но у меня нет желания ни разорвать тебя, ни сломать. Наоборот, я хочу, чтоб тебе было хорошо со мной. Я тебе об этом говорил, и ничего не поменялось. Не плачь, моя девочка. Я сам не понимаю, когда я успел так напугать тебя.

Влад крепко держал её и целовал в макушку, шею, щеки, везде, куда мог дотянуться, не ослабив хватки. Когда она обмякла в его руках, Котов медленно стал раздевать её и уложил на постель. Он никогда ещё не был настолько нежным с ней, и Маша оттаяла, стала отвечать и сама помогла ему раздеться. Влад смаковал её губы, запускал пальцы ей в волосы, наматывал локоны, накрывал её ладони своими. Словом он ласкал её так, как никогда раньше. Это все было не из серии животного секса, так характерного для Котова. И если б это был не он, то Маша точно бы решила, что мужчина влюблен в неё. Они одновременно неспешно подошли к финалу, и тут Маша изумлённо распахнула глаза:

— Влад, ты же кончил в меня.

— Угу. Это мой новый договор с тобой, маленькая. Теперь из дома ты не выйдешь, пока не забеременеёшь. Так и мысли о смерти пропадут, и страхи, и бежать от меня ты уже не сможешь! — Влад излагал ей свой новый план, нависнув над ней на локтях.

— Ты с ума сошел! Это же ребенок, Влад! Ребенок — не может быть страховкой! Его нельзя использовать! Это слишком цинично, даже для тебя, — Маша с укором смотрела на него.

— Я хочу ребенка от тебя. Если у меня и будут дети, то только от тебя, Маша. Я не расцениваю его как страховку. Так что он важен сам по себе, но заодно он решит и вопросы, связанные с тобой, — Влад перекатился на спину и притянул Машу к своему плечу.

— А что будет, когда я тебе надоем? — Маша с ужасом думала о том, что ей осталось 72 часа, чтоб принять таблетки для экстренной контрацепции. И если её план побега сработает, она успеёт. Но она хотела понять Влада до конца.

— Ребенок останется со мной, — отрезал Котов.

"Я подходящий инкубатор. А потом он продаст меня Винченцо, сволочь, а ребенка заберёт себе. А то, что у меня сердце разорвется от разлуки с ребенком, ему всё равно. Я же вещь, мои чувства не в счёт! Бежать! Пока не поздно!" — делала Маша окончательный вывод.

Глава 25. Просчитался.

— Проходи, садись, — Котов вошел в кабинет первым, за ним следовал Тахиров.

— Не, я не надолго, — Тахиров остановился за спиной у Котова, и прикрыл дверь.

— Так что там за срочное сообщение от Князя? — Влад присел на край стола, скрестил ноги и положил руки в карманы, приготовившись слушать Тахирова.

— Он просит, чтоб ты принял его сторону при разделе территории Клеща, а он взамен поможет тебе решить вопрос с торговым центром в Балашихе, — пересказывал Тахиров суть разговора с Князем.

— Купить меня решил, говнюк. Я решения на сходке принимаю в интересах братвы, а не в — своих! — отрезал Влад.

— Ты думаешь, он не предлагал что — то подобное Валету или Прыщу? На, я скинул тебе запись разговора с ним, послушай сам, — Тахиров отправил файл на телефон Владу.

Влад опустил взгляд в экран и не заметил, как Тахиров вынул пистолет с глушителем из-за пояса и, быстро прицелившись, выстрелил Котову в грудь. Из-за волнения Тахиров промахнулся и в сердце не попал, пуля прошла выше в районе левого плеча. Котов выронил телефон и потрясенно смотрел на красное пятно, которое растекалось на рубашке. Он поднял глаза на Тахирова, и медленно сполз на пол. Они уже несколько минут сверлили друг друга взглядом: Котов, сидя на полу, а Тахиров, в моральных приготовлениях к следующему выстрелу. Дверь в кабинет отворилась, на пороге появилась Маша.

— Детка, беги, — прохрипел Влад.

Но Маша, изучая его взглядом, вместо того, чтобы кинуться в коридор, вошла и закрыла за собой дверь. Она вплотную подошла к Тахирову, положила ладонь ему на щеку, чтоб заставить его посмотреть на неё:

— Ты ж вроде собирался его только оглушить? А теперь добьешь?

— План изменился, принцесса. Думал с первого выстрела завалю. Но от напряжения промахнулся. Ты все сделала? — Тахиров одной рукой притянул её за талию к себе, в другой держал пистолет.

— Да, деньги из дома я вынесла, на камеры направила трансляцию записи вчерашнего дня, так что охрана пока ничего не заподозрит, — спокойно продолжала она, не оборачиваясь на Влада, — Поцелуй меня, мне страшно.

Тахирова уговаривать не пришлось, он жадно впился ей в губы. Котов не мог поверить в то, что видит. Маша, его Маша заодно с Тахировым. И они не просто сообщники, они любовники! Пока Влад пытался принять эту новую реальность, Маша положила руку поверх руки Тамерлана на пистолет и попросила:

— Я хочу сама это сделать. Ты мне позволишь?

— А ты сможешь? Завалить человека это не просто, а тем более того, с кем у тебя был секс! — Тахиров смотрел ей в глаза.

— Смогу, — уверенно ответила она, и метнула гневный взгляд на Котова.

Котов молча, наблюдал за этой сценой, и задавал себе вопрос, как он мог так ошибаться на счет них обоих. Маша тем временем забрала пистолет, и удерживая его дулом в пол, повернулась к Владу. Она по-прежнему стояла рядом с Тахировым. Тамерлан так же смотрел на Котова. Казалось, судьба Влада решена: он умрет от предательства двух людей из его ближнего круга. Великий Котов просчитался. И тут Маша направила пистолет в сторону и выстрелила Тахирову в бедро. Он взревел и попытался схватить её за руку, но она увернулась и отошла от него на безопасное расстояние.

— Прости, по плану он не должен был стрелять в тебя, — сказала Маша, обращаясь к Котову, и вытирая свои отпечатки с пистолета. Затем она подняла с пола выпавший у Влада телефон.

— Что ж ты наделала, принцесса! Я ж все ради тебя затеял, а ты! — обескуражено причитал Тахиров, зажимая рану рукой.

— Прекрати, ублюдок! Я для вас всех только тело. Но вам и этого мало, вы решили ещё и использовать меня. Владу я зарабатываю деньги, а тебе должна была помочь их украсть. Да, что ж такое, где эта блокировка? — пробурчала она, что-то пытаясь настроить в телефоне Котова.

"Сука! Как я мог купиться? Ангелом её считал, детей от неё хотел, а она такая же продажная тварь, как и все!" — Влад зло сверлил Машу глазами.

— Влад, ты на мне дыру прожжешь. Сумка с общаком в багажнике твоей машины. Мне ничего не нужно, я всего лишь, пытаюсь вернуть свою свободу, — Маша говорила, не отрываясь взглядом от экрана, и продолжая нажимать сенсорные кнопки. Влад, тяжело дыша, по-прежнему не отрывал от неё взгляд. Маша, наконец, повернулась к нему и посмотрела ему прямо в глаза. Печаль, боль и обреченность — вот что он там увидел. Она наклонилась, положила телефон на ламинат и подтолкнула к ногам Влада.

— Через 15 минут телефон разблокируется, и ты сможешь вызвать своих цепных псов. Мне нужно это время, чтоб уйти, — она, словно, извинялась перед ним, за то, что не в силах помочь ему. Она вынула обойму из пистолета, положив её в карман, и бросила оружие на диван.

— Остановись! Детка, не бойся меня. Я разберусь. Если ты не виновата, я тебе ничего не сделаю. А если сбежишь, я тебя из-под земли достану! И тогда, Маша, я не буду с тобой добрым! — даже сейчас истекая кровью, Котов угрожал ей.

— Я готова к тому, что ты меня убьешь. Я больше не могу позволить с собой так обращаться. Я не вещь! — Маша пыталась запомнить его лицо.

Каждую чёрточку, изгиб бровей, губы, глаза, ведь она не планировала больше встречаться с ним. Её память собирала его образ по крупицам, отпечатывая фотографию на память.

— Если ты хоть когда-нибудь хоть что-то чувствовал ко мне, прошу: не ищи меня, отпусти, — по её щекам побежали слезы.

— Нет! — отрезал Влад.

— Значит никогда и ничего… — Маша вытерла ладонями слезы и, вставив наушники в уши, произнесла, — И я смогу.

Она резко повернулась и направилась к двери, включая музыку в наушниках на полную громкость.

— Не смей! — бесновался Влад. Но Маша уже ничего не слышала, заперла дверь и уверенным шагом направилась по коридору:

I'm a survivor, I'm not gon' give up

I'm not gon' stop, I'm gon' work harder

I'm a survivor, I'm gonna make it

I will survive. Keep on survivin'*

***

Неделей ранее

Маша только на улице поняла, что забыла сумку на диване рядом с Котовым, а в сумке телефон, кошелек, т. е. без неё никак не уехать. Быстрым шагом она направилась назад в клуб. Маша открыла дверь в вип-комнату, и увидела, как между ног Котова на полу на коленях стояла стриптизерша, и делала ему минет. Влад Машу не заметил, потому что закрыл глаза и откинулся на спинку дивана. Маша не успела войти, она попятилась, бесшумно прикрыла дверь и прислонилась к стенке рядом с дверью. «Смотри-ка, быстро замену нашел, я даже из здания выйти не успела! А мне, значит, подготовиться и дома ждать? Как тебя только похотливый ублюдок хватает на всех?! Ведь знала, что он такой, а все равно больно! Катапультироваться, срочно!» — Маша стояла у двери, зажмурившись. Чье-то прикосновение к её руке, заставило вздрогнуть и открыть глаза. Перед ней стоял Тахиров. Он ни слова, ни говоря, потянул её за собой в другую комнату. Когда он втолкнул её внутрь и закрыл дверь, он прижал её к стене и уперся ладонями в стену рядом с её лицом:

— Маша — ты принцесса, а он обращается с тобой как с проституткой. Мне тяжело на это смотреть. Я хочу помочь тебе, — глаза Тамика горели.

— И что хочешь взамен? — с горечью спросила она.

— Мне нужна ты и мне нужна твоя помощь, чтоб свалить Котова, — прохрипел Тамерлан ей в губы.

— И в чём нужна помощь? — Маша просто превратилась в слух, стараясь сдержать страх от того, что Тахиров был так близко.

— Через пару недель воровская сходка. Котов собрал взносы в общак, в том числе и свою долю внёс. Там бабла хватит нам на полжизни, принцесса. Деньги в доме Котова, я точно знаю. Нужно, чтоб ты нашла их, и я заберу деньги и тебя, — Тамерлан нависал над ней и его руки уже были на её талии.

— Не боишься, что он найдет нас? Он же не просто убьет, он нас на куски порежет, — Маша попыталась оттолкнуть его руки от себя, но он не отпускал.

— Он не успеет, Маша. Воры грохнут его, как только выясниться, что общака нет. Потеря общака — это смертный приговор для Котова, — Тахиров впился ей в губы.

— А воры? Они же тоже будут искать! — спросила Маша, как только он дал ей возможность вздохнуть.

— Я подброшу улики Вахитову, у меня уже есть идеи, как замести следы. Принцесса, не забивай свою красивую головку. От тебя нужно только, чтоб ты нашла деньги и помогла мне вынести их из дома, — Тахиров перешёл к активным действиям, забираясь руками под Машино платье.

— Хорошо. Я согласна. Только, прошу, Тамерлан, сейчас отпусти меня. Я не готова, — Маша пыталась опустить платье и высвободиться из его рук.

— Нет, Маша! Так мы с тобой скрепим нашу сделку. Раздвинь ножки, принцесса! — его пальцы уже забирались в её трусы.

— Прошу! Умоляю! Тамерлан, пожалуйста, отпусти! Я буду кричать! — Машу начало трясти. Она просила, но уже понимала, он дойдет до конца.

— Тут хорошая звукоизоляция, тебя никто не услышит. Маша, что ты выделываешься, я ж видел, как Котов тебя дерёт! По сравнению с ним я ещё нежен с тобой! — Тахиров развернул её лицом к стене, заломил ей руки за спину, и стал срывать с неё одежду.

***

Маша не могла поехать в дом Котова. Если бы Котов воплотил свою угрозу, высказанную в клубе, в жизнь, после того как её силой взял Тахиров, Маша бы умерла. Она уже с маниакальной точностью в деталях спланировала, как она убьет себя. В попытке спастись, в такси она приняла решение поехать к Ларе и уже плевать, что с ней сделает Влад, за то, что она ослушалась. Хуже уже быть не может. Ей нужно вздохнуть, а сделать это в доме Котова, рядом с ним она не сможет. «Нужно как то справиться с тем, чтобы не разбить себе голову о стену, не спрыгнуть или не удавиться… Самое сложное перестать вспоминать руки Тахирова на моем теле и не только руки! Подонок, ублюдок, тварь…», — слезы застыли в глазах у Маши. Она уговаривала себя успокоиться, подвести итог, понять, что делать дальше, пока ночные огни отражались в стеклах и зеркалах машины, в которой она мчалась к подруге.

Когда Лариса открыла входную дверь, она сразу поняла, что с Машей произошло что-то страшное. На самом деле страшное происходило уже несколько дней, но сегодня, когда Тахиров изнасиловал её, Маше словно нанесли нокаутирующий удар. Лара сделала ей чай с мелиссой, укрыла пледом, и Маша, сидя в своем любимом кресле у окна, молчала. Лариса пыталась её растормошить, но Маша не сказала ни слова. Она смотрела куда-то сквозь Лару, комнату, окно. Маши не было. Котов, а теперь и Тахиров — уничтожили её.

«Рассказывать Владу о том, что Тахиров сделал со мной? Глупо! Влад совсем недавно был со мной ещё жестче, чем Тахиров. И почему бы его дружку со мной не позабавиться? Винченцо же он готов меня отдать, а Тахиров чем хуже? Я ж собственно в понимании Котова девка для постели! Вот они меня и пользуют. Да и не факт, что Влад поверит мне, а не Тахирову. Ведь он может сказать, что я сама хотела. А если Котов приревнует, то убьет обоих. Так что в любом случае жаловаться Котову на его дружка — не вариант. А вот если Котов поймет, что Тахиров его предал, и поймает с поличным, он его убьёт, тем самым отомстит и за меня. Потому я достану Тахирову эти чёртовы деньги, и в момент передачи сдам его Владу», — Маша приняла решение совместить момент сдачи Тахирова Владу и свой побег, потому что именно Тахиров сможет задержать Котова и дать Маше драгоценное время.

«Что делать с деньгами? Если забрать, то Влада убьют.

Он сволочь! Для него я вещь. Живая, но вещь, как собака. Когда собака ведет себя хорошо, то он добрый хозяин, а если вдруг она не слушается, то он может её отлупить тапком, лишить чего-то что ей дорого, а может и по кускам хвост ей отрубить. А когда он продаст её другому хозяину, то собака будет по-прежнему любить его и страдать по нему. А он точно продаст, это вопрос времени.

И я, как та самая собака, несмотря на все это, продолжаю любить его. Не смогу стать причиной его смерти… не смогу, несмотря на то, что пока он жив, он будет меня искать, и зная его способности и возможности, он точно найдет… Как вытравить эти чувства к нему? Как?» — Машино сердце разрывалось.

Глава 26. Потеря.

Влад открыл глаза, огляделся вокруг. Белые стены и потолок, косые лучи солнца из окна, в которых танцуют пылинки, и запах лекарств — больничная палата. Он не мог вспомнить, как он сюда попал. Последнеё что осталось в памяти: Вахитов открывает дверь его кабинета, Влад, превозмогая боль, встает ему на встречу, забирает у него пистолет и добивает Тахирова выстрелом в голову, а потом Рост удаляется от него по коридору, направляясь на поиски Маши. Влад закричал изо всех сил, что у него остались:

— Рослик! Где ты? Твою мать!

Дверь палаты тут же распахнулась, и в помещёние вошёл пожилой мужчина в белом халате.

— Что ж Вы так орете, больной?!

— Где мои люди, доктор? — Влад пытался успокоиться и стал рассматривать датчики, подключенные к его телу.

— Они за дверью! Вы трое суток были без сознания, и, наконец, пришли в себя. Так что отложите все свои дела, и будете звать своих людей, когда я разрешу! — в голосе врача послышался металл.

— Доктор! Если Вы не хотите, чтоб я разнёс больницу к ебеням, позовите моих людей! — взревел Влад.

Дверь снова открылась, и в палату зашёл Рост. Он остановился у двери. Лицо было как у побитой собаки.

— Ты что не нашел её? — Влад вопросительно выгнул бровь.

Доктор махнул рукой и вышел из палаты. Рост опустил глаза и направился к Владу.

— Я нашел её, — Рост по-прежнему не поднимал глаза и тон голоса, которым он это сказал, заставил Влада вздрогнуть.

— Где она? — дурное предчувствие сковало холодом сердце.

— Я догнал её через полчаса после того как вышел от тебя, но Давыдов нашел её раньше. Я не мог ничего сделать Влад, там были кругом его люди. Прости, — у него срывался голос.

— Рослик, что ты сиськи мнешь? Раз она у Давыдова, надо её забрать! Забрали один раз, заберём и второй! Слышишь! Я заберу свою девочку! Что за паника? — недоумевал Влад.

— Там были камеры. Я взял запись с одной из них. Тебе лучше это увидеть самому. Я сбросил тебе на телефон. Вот возьми, — Рост протянул Владу его смартфон, который все это время, пока Влад был без сознания, был у него.

Влад с опаской взял телефон, было какое-то тревожное предчувствие. Когда он запустил видео, то Рост быстро ретировался из палаты.

Съёмка велась издалека. Маша и Давыдов стояли посреди каких-то складов. Свет прожекторов в ночи выхватывал их фигуры из темноты. Маша, что-то говорила Давыдову. Поскольку камера была далеко, её слов не было слышно. Давыдов слушал, а потом вдруг ударил её по лицу.

У Влада потемнело в глазах.

Маша упала на колени. Дрожащими руками она вцепилась в ткань его брюк и запрокинула голову, чтоб увидеть его глаза. Давыдов протянул руку к одному из своих охранников, чтоб взять пистолет, и, не раздумывая, выстрелил девушке в грудь. Она упала на землю. Давыдов склонился над ней и что-то сказал напоследок, потом схватил её за волосы и втащил на заднеё сидение машины Тахирова, на которой она приехала. Люди Давыдова облили машину бензином. Давыдов отошёл от машины, закурил и бросил открытую зажигалку в лужу с горючим. Машина вспыхнула как факел.

Влад закричал раненым зверем и запустил телефон в стену.

***

Он добился того, чего искренне желал: она рискнула собой ради него. Ввязалась в игру с Тахировым, чтоб защитить его. Самопожертвование — наивысшее проявление любви, этого же он хотел? И все было бы по плану, если бы не одно но! Котов не думал о том, что при этом она может погибнуть. Почему-то эта, такая логичная мысль, не приходила ему в голову. И, главное, он не знал, что её смерть разделит его жизнь на до и после, точнее на жизнь и не- жизнь. При потере вещи мы расстраиваемся, но ведь не хотим умереть, правда? Было бы глупо, если бы захотелось спрыгнуть со скалы, или пустить себе пулю в лоб, если разбилась машина, пусть даже самый крутой и дорогой спорткар? Ведь это всего лишь вещь! Как же получилось, что при потере Маши, которую Котов всегда считал вещью, хоть и уникальной, ему хотелось сдохнуть? «Может это и есть любовь? Может пока я хотел заставить её полюбить себя, влюбился в неё сам? И только когда её не стало, понял это?» — размышлял Влад, сидя уже неделю в своей спальне с зашторенными окнами, при свете ночника.

«— Ты чего тут в соплях вся сидишь? Что случилось? — Влад включил свет, входя в гостиную. Маша сидела на диване и смотрела на большой плазме фильм. Она уговаривала его посмотреть кино вместе, но ему нужно было работать, да и какая-то там мелодрама не особо ему была интересна.

— Это я из-за фильма. Все нормально, — Маша вытирала ладошками лицо. Её нос и глаза опухли и покраснели.

— Ты серьезно? Из-за фильма? — Влад сел на диван и притянул её к себе, заглядывая в лицо.

— Да, — Маша улыбнулась, — сама не знала, что так расклеюсь. Это экранизация романа Моэма «Узорный покров». Я его когда-то читала, потому, наверное, так чувствую его.

— И что ж там так тебя расстроило? Расскажи мне, детка, — Влад поцеловал её в висок.

— Сюжет о том, что женщина не ценила мужчину, который её любил и был рядом, предпочитая мудака. А когда, наконец, поняла насколько он хороший и глубокий человек, то было уже поздно. Это о том, что чувства приходят не вовремя и ни к тем к кому мы должны их испытывать. О несовпадении, понимаешь? — Маша прижалась к нему и положила голову на плечо.

— Ты знаешь мою позицию. Любовь — это красивая сказка, а в реальности — есть только непреодолимое желание трахнуть, — Влад посмотрел на экран, на котором мелькали кадры фильма.

— Ты когда-нибудь видел летящую комету в ночном небе? — спросила она.

— Нет! Ты к чему это?

— Я тоже не видела. Но это всего лишь означает, что мне не довелось её увидеть, а не то, что кометы не летают. А на счет любви и несовпадения, я знаю наверняка, — тихо завершила она».

«Ты сама — комета, маленькая, ворвавшаяся в жизнь мудака и сгоревшая из-за любви к нему!», — в его руках был граненный стакан с виски. Это была вторая бутылка за сегодня. Батарея из стеклянной тары, собранная за эту неделю, стояла под стенкой. Котов не пускал к себе прислугу, чтоб убрать. Никого не хотел видеть, и ни с кем разговаривать. Он бесконечное число раз просматривал тот небольшой ролик, который когда-то сделал Рост, чтоб отправить Давыдову, где Маша с ним на кухне, рядом с машиной на набережной, на крыше отеля. Маша — какая же она красивая, умная, искренняя, бесстрашная, и такая хрупкая и беззащитная. Чем больше он смотрел, тем отчетливее понимал, что если б нужно было бы представить его идеальную женщину, ту, которая должна быть с ним, ту которую он смог бы полюбить, то он бы представил её! Его женщина — она как Маша, она — и есть Маша!

Влад всегда был невозмутимым, прагматичным, рациональным, и в любой ситуации искал выход. Сейчас выхода не было. Беспросветный тупик. Ему нужна Маша, чтоб быть прежним Котовым, но её нет, и уже никогда не будет. Это и есть безысходность…

«Если ты сдохнешь от бухла, то Давыдова наказать будет некому!», — пришло сообщение от Зверя. Зверев всегда был немногословен, и, наверное, поэтому, он говорил очень точно, как будто взвешивая каждое слово. Марат знал, на что надо надавить, чтоб заставить Котова взять себя в руки. Месть — это единственно-возможный новый смысл жизни для Влада. И Зверь заставил его увидеть этот смысл и продолжать дышать. Котов поставил стакан на стол, поднялся с кресла и пошел в душ.

***

Они застряли в пробке. "Чёрт! Как не вовремя!", — пронеслось в голове у Влада. Рядом на пассажирском сидении заерзал Рост.

— Позвони Зверю, скажи, что опоздаем на полчаса.

Рост провел пальцем по экрану смартфона, выискивая контакт Зверя. Котов в это время прокручивал в уме план переговоров, на которые сейчас он опаздывал. Блеф — это была главная стратегия этого вечера. Надо было изобразить, что он легко откажется от сделки, так как есть и другие варианты, и тем самым заставить продавца снизить цену. Котов собирался приобрести акции ещё одной фирмы Давыдова у миноритарного владельца. Он все ближе подбирался к своему врагу. Если раньше Влад расценивал Давыдова как достойного конкурента, то после того как три месяца назад Давыдов хладнокровно расправился с Машей, он стал его личным кровным врагом. В момент, когда Рост заговорил со Зверевым, в динамиках машины раздалось: Since You've been goone.

Рост потянулся, чтоб сделать музыку потише, чтоб расслышать ответ Зверя.

— Не смей! — взревел Влад.

Рост удивлённо посмотрел на босса. Влад смотрел в окно, не поворачиваясь на парня, не хотел, чтоб он видел его выражение лица. У Котова сдавило от ноющей боли в груди.

"— Ой! Я погромче включу! Прямо с ума схожу, когда её слышу! — Маша выкрутила ручку регулировки громкости и громко стала подпевать:

Since you've been gone

Baby you've been on my mind

Since you've been gone, how can I go on

Since you've been out of my life

Baby since you've been gone

I guess that I should be alright

Since you've been gone, how can I go on

Since you've been out of my life*

Она пританцовывала, подпрыгивая на сидении, а на длинных нотах отрывалась так, что Влад стал побаиваться, что оглохнет рядом с ней. Котов с улыбкой наблюдал за ней. Маша восхищала его своими ураганными, неприкрытыми эмоциями. Он привык прятать чувства внутри, держать poker-face, потому для него была так привлекательна эта Машина черта характера. Если она радовалась, то улыбалась в 32 зуба, если плакала — то навзрыд, если ненавидела, то до темноты в глазах. Она была искренней. Когда трек закончился, Влад спросил:

— Ты хоть понимаешь о чем поют? Или ты из тех, кто любит нерусские песни, потому что как раз смысл не важен!

— Песня о том, что с тех пор как она ушла, он не может её забыть, жить не может без неё, хочет вернуть.

— Понятно. Сказка для таких наивных дурочек, как ты. Забыть не может? Хм! — Котов усмехнулся, — Другую трахнул и забыл! Вот если у неё третья грудь, тогда да, такое не забыть!".

Влад распахнул дверь и вышел из машины. Он стоял на мосту, в эпицентре автомобильной пробки, подняв лицо к небу. Снежинки тихо оседали на коже и таяли. Время остановилось. Ему было плевать, что водитель машины, следующей за ними, давил на клаксон, требуя, чтоб Котов снова сел за руль, и продолжил движение. Влад был не здесь, а там, где звучала эта песня, там, где Маша ещё была жива. Котов почувствовал, как воздуха не хватает в легких. Сдавило так, что не вдохнуть, и слезы побежали по щекам. «Сука, что ж больно так! Плачу как баба! Осталось в голос ещё это сделать». Влад вытер тыльной стороной ладони лицо, сел в машину и захлопнул дверь.

— У неё был плей-лист на Яндекс-музыка. Найди мне его и сделай так, чтоб я мог включать в машине, — Влад вцепился в руль, так что костяшки побелели.

— Может не надо? Так ещё тяжелее будет. Ты постоянно будешь её вспоминать, — попытался отговорить Рост.

— А ты думаешь, я без этой чертовой музыки её не вспоминаю. Мне все о ней напоминает! В обед в ресторан вошел, у хостес стрелки на глазах так же накрашены, как у неё. И я уже ничего не вижу вокруг, я рядом с Машей перед зеркалом, когда она их рисует. Вчера в лифте запах духов её услышал. И в лифте уже со мной она! Я в шею её целую, и запах её вдыхаю. Она как наваждение, которое приходит без расписания и накрывает так, что я теряюсь во времени и пространстве. Я не знаю, когда меня отпустит! Отпустит ли вообще когда-нибудь? — Влад в бешенстве ударил по рулю, — Потому поставь мне её музыку, пусть она лучше постоянно со мной будет. Может эта боль станет фоном, и я привыкну к ней.

Глава 27. Тайны прошлого.

Влад стоял посреди кабинета директора компании «Старт». Именно эта компания, когда то стала первым кирпичиком в империи Давыдова. Теперь она принадлежала Котову. Влад уверенно шаг за шагом шел по намеченному пути захвата всего, что принадлежит Давыдову. Правда часто было чувство, будто кто-то сливает Давыдову информацию или сама судьба улыбается этому старому ублюдку, потому что не раз планы Котова Давыдов блокировал в самый последний момент. Конечно, можно было просто завалить Давыдова, но Влад желал болеё изощренной мести. Вначале хотел доказать и себе и ему, что Давыдов — жалкое ничтожество, а уж потом пустить ему пулю в лоб. И пусть Машу это не вернет, но Котов верил в то, что ему — Котову — станет легче. Иногда закрадывались сомнения, что это не поможет ему жить дальше, а не лезть на стены от горя, но он отгонял их.

Итак, этот кабинет когда-то был кабинетом Давыдова. Влад прошел вдоль большого стола, стеллажей с книгами, остановился у окна, заглянул в бар, полный элитного алкоголя, поочередно открыл дверцы шкафов. Налив себе немного виски в стакан, он сел в кресло за рабочим столом. Последнего директора — человека Давыдова — Влад вышвырнул вместе с его личными вещами из этого кабинета полчаса назад, потому стол был абсолютно пустым. Как пустая шахматная доска, с которой только что смахнули фигуры, и которая ждет новой партии.

Влад откинулся в кресле и вздохнул, потер подбородок. Сделав очередной глоток, он выдвинул верхний ящик стола. В нем оказались печати предприятия, пару корпоративных банковских карт. В остальных двух ящиках — ничего. А вот в самом нижнем ящике лежала какая-то большая коробка. Влад вынул её, поставил перед собой на стол и снял крышку. Внутри были несколько фоторамок, сложенных стопкой, и настольный перекидной календарь пятилетней давности. Влад замер. Вещи Давыдова. Видимо его люди, которые после него занимали этот кабинет, не посмели их выбросить, а сам Давыдов так и не удосужился их забрать. Влад стал листать календарь, на листах которого рукой Давыдова были сделаны записи. В основном важные вопросы и время встреч. Одна из записей заставила Влада вздрогнуть: «Оплатить аренду квартиры для Маши». «Стоп! Маша должна была в это время учиться в университете. Получается, этот старый извращенец уже тогда заприметил Машу. Вот же урод! Она ж ещё ребенком была, а он готовил её для себя. Теперь понятно, почему он так озверел, что убил девочку. Он давно держал её возле себя, слюнями исходил на неё, а я забрал его прелесть у него из-под носа», — проносились мысли в голове Котова. Полистав календарь, Влад нашел ещё ряд записей, подтверждающих факт того, что уже тогда Давыдов принимал финансовое участие в жизни Маши.

Влад перевернул фоторамки изображением вверх. На фото были видимо близкие для Давыдова люди. Влад догадался, что тут были фото матери, семьи брата, а вот последняя фотография стала для него загадкой. Фото было старым. На нем были два парня и девушка. Троица стояла на какой-то набережной. Одного из парней Влад узнал без труда. Это сам Давыдов в юности. Со сдержанной улыбкой он смотрел прямо в объектив. Девушка была по центру. Она смеялась, положив руки на плечи парней. Второй парень с обожанием смотрел на неё. Влад вначале не понял, чем этот снимок заворожил его. И тут его словно молнией ударило. Девушка! Она вылитая Маша! Но это не могла быть она, потому что когда Давыдов был молод, Маши даже в планах ещё не было. Кто же она? У Влада было только два варианта ответа. Первый вариант: Схожесть девушки с Машей — чистая случайность. Но тогда понятна одержимость Давыдова ею. Маша напоминает ему бывшую возлюбленную. Второй вариант: Эта девушка — её мать. Тогда Давыдов занимался судьбой Маши, потому что она её дочь. Котов только сейчас понял, что он не знал точной причины, по которой Давыдов убил Машу, и он чувствовал, что важно разобраться до конца. Котов снял на свой телефон фотоснимок с таинственной девушкой и отправил Росту с распоряжением выяснить её личность.

***

Ну как ты там? Я ровно год искала повод

Чтобы написать о том, что ты всё так же дорог

Череда дорог, но ни одна не ведёт к тебе

Свидимся, да только не на этой земле

Ну как ты там? Всё так же куришь одну за одной

И балуют ли тебя женщины красотой

Здорово, а мне вот чтобы тебя забыть

Как минимум век жить…*

Музыка заполнила собой салон машины и, казалось, проникла в каждую клетку мозга Котова. Песня была словно послание ему, и он внимательно вслушивался в слова. Его погружение прервал телефонный звонок Роста:

— Привет, Рослик! Какие новости?

— Привет, шеф! Девушка на фото — однокурсница Давыдова, как и парень рядом с ней. Эти двое — супруги Люмановы. Они родители Маши. Когда Маше было 14 лет, она уехала в летний лагерь, а родителей в это время убили при ограблении их загородного дома. Родственников не было, и вначале Маша загремела в детдом, а потом Давыдов оформил опеку над ней и сменил ей фамилию, видимо опасался убийц её родителей. С тех пор он содержал её до совершеннолетия, потом принял на работу в свою компанию. Ещё он сохранил кое-что из имущества семьи Люмановых и переоформил на неё, — без отступлений выложил собранную информацию Вахитов.

— Вот скажи, Рослик? Разве не должен был ты эту информацию собрать ещё тогда, когда мы собирались Машу выкрасть? Разве тогда я не сказал собрать на неё полное досье? Или, ты, лошара, считаешь, что это на х*я не нужные подробности? А?! — озверел Влад.

— Влад! Согласен, я налажал. Но ведь это уже не важно! — возразил Рост, пытаясь оправдаться.

— Ошибаешься, придурок! Всё это говорит о том, что она жива! И вместо того чтобы искать её, я потратил кучу времени на то, чтоб утопить того, кто помог ей сбежать. Хотя ему поделом. Его счастье, что я не успел его грохнуть, — заорал Влад.

— Влад, я понимаю, что ты не можешь смириться с её смертью, но я же видел своими глазами, как он её убил. Ей было не спастись, Влад! Не обманывай себя! — с печалью в голосе Рост пытался образумить Котова.

— Включи мозги! Всё выглядело так как будто Давыдов был взбешён её предательством, а ещё я полагал, что он ревновал ее ко мне: рассчитывал сделать Машу своей любовницей, а она — стала моей. Казалось, что у него есть как минимум два мотива для ее убийства. Но теперь, когда понятно, что она для Давыдова как дочь, оба мотива под большим вопросом. Он воспитывал и содержал ребенка своих погибших друзей. Учитывая её внешнее сходство с матерью, я уверен, что когда он смотрел на Машу, то видел её мать. Рослик, он не мог её убить! И я не знаю, как там они разыграли этот весь спектакль, но теперь я уверен, она жива!

— Да как они могли это разыграть? Я же потом обгоревший труп на экспертизу ДНК передал! Волосы с расчёски Маши в доме взял и передал в лабораторию. Они подтвердили, что ДНК совпадают! — спорил Ростислав.

— Значит поддельные результаты. И, Рост, как пополняется плей-лист в этом чертовом приложении, что ты поставил мне в машине?

— Ну… новые треки слушаешь, ставишь сердечки, и они сразу добавляются. Ты решил добавить песни? — недоумевал Вахитов.

— Я уже месяц слушаю этот плей-лист. Выучил все треки и их последовательность. Так вот сегодня плей-лист начался с нового трека! И, как ты уже догадываешься, я ни х*я не меломан! Так что это ни я его добавил! Маша! Это сделала она! — выпалил Влад.

Вахитов молчал, обдумывая версии для объяснения произошедшего.

— Может ты случайно, что-то нажал? Может плей-лист формировала не только Маша, но и её подружка? — робко начал Рост.

— Нет!

— Почему, нет?

— Потому что слова в этой песне те, что именно она могла бы мне сказать сейчас!

Повисла пауза. Оба обдумывали план действий. Влад закипал от ярости, понимая, что Маша развела его как пацана, а Рост лихорадочно искал аргументы в пользу того, что Маши нет.

— Значит так! Если я прав, то Лариса знает о том, что Гаечка жива. Надо выяснить: чем занимается она все это время. А Давыдов не мог бросить свою подопечную на произвол судьбы. Надо выяснить какие новые траты он несёт с момента исчезновения Маши. Рост, рой землю носом! Ты, сука, подвёл меня! — выпалил Котов.

— Если ты ошибаешься, Влад, то ты извинишься, понял? Я устал быть у тебя козлом отпущения! Я понимаю, что тебе тяжело, но ты перегибаешь, — вдруг вскипел Вахитов.

— Замётано. Надеюсь только, что ты реально будешь искать, а не делать так, чтоб я извинился. Да, Рослик?

— Да, как ты можешь?! Я всегда верен тебе! Я, сука, собой тебя прикрою, если будет надо!

— Я знаю, брат! Но сейчас мне не это надо. Прошу, найди её. Найди её, Рост! Я сдыхаю без неё, понимаешь? — вдруг упавшим голосом сказал Котов.

— Понимаю. Если есть хоть один шанс из ста, что ты прав, я найду.

Глава 28. Не Млечный путь.

Ну как ты там? У меня столько новостей

В городе холодно, как между мной и тобой теперь

Здорово, что научились жить не любя

Заменять друг друга, заменять…

Млечный путь разделяет нас

Только не уснуть, не закончив рассказ

И я пролечу тысячи световых лет,

Чтобы сказать привет

Просто сказать привет*

"Нет! Не получается заменить тебя! Тебя хочу! Только тебя! И я себя и тебя обманывал, когда думал что мне все равно кого трахать, главное чтоб сиськи и задница были зачётные. Нет! Оказалось, что так было до тебя! Я подсел на тебя, детка, как на наркотик с первой дозы. А теперь у меня ломка, я на стены лезу без тебя. Ты нужна мне! Видеть глаза твои хочу, кожи, волос твоих касаться, запах твой хочу… И целовать тебя, везде! И заполнять собой тебя, чтоб до предела, чтоб даже не смела, думать ни о ком другом! Хочу на руки тебя взять, чтоб заснула у меня на коленях, как ты это делала раньше. Хочу голос твой слышать, когда со мной по делу говоришь и когда поёшь, особенно когда поёшь. Хочу. Всю тебя хочу. Молю Бога, которого никогда ни о чем не просил, чтоб нас не Млечный путь разделял, а всего лишь какой-нибудь океан, потому что с океаном я справлюсь".

Влад сидел ночью в кресле в темноте, пролистывая ленту инстаграм Ларисы. Рослик вечером сказал, что в поведении Ларисы ничего необычного нет. Живёт той же жизнью, что и раньше. Ходит на работу, встречается с друзьями. Молодого человека не появилось. На этих словах у Роста появились хриплые нотки в голосе. "Запал на неё, Вахитов. Ну что сказать, красивая девка. Надо же, обе подруги как с обложки глянцевых журналов. Обычно бабы тусуются в перемешку: красивая со страшной. Так проще искать мужиков. Красивая пытается лучше подать себя на фоне страшненькой, а дурнушке без красивой вообще ни х*я не светит. А тут девчонки, видимо, конкуренции друг с другом не бояться. Так что Вахитов, давай, уложи Ларису на горизонтальную поверхность. Буду рад узнать, что у тебя получилось", — усмехнулся Влад своим мыслям. Единственное значимое, что произошло у Ларисы за эти полгода это тур по Европе. Вот фото с этого тура Влад и просматривал в её аккаунте. Как и у любой девчонки, фотки, видео для Ларисы — это слабость. Женщины выкладывают в подробностях свою жизнь на всеобщеё обозрение, не задумываясь, что это можно использовать против них. Сейчас Котов, изучая фотоматериал, собранный самой Ларисой, полностью восстанавливал подробности её поездки. Она делилась впечатлениями в видео, а под фото сделала кучу постов с описанием мест, где была. Котов сам не знал, что конкретно он искал тут. Наверное, просто через Ларису хотел как-то приблизиться к Маше, ведь Лариса — её часть. Он знал как они дружны, знал, что по характеру похожи. Потому Лариса напоминала ему Гаечку. Этой бесполезной тратой времени он занимался уже больше трёх часов. Сам не заметил, как поздний вечер перешёл в ночь, но он не останавливался. Будапешт, Рим, Брюссель, Париж красовались на фото Ларисы, ну и собственно она на их фоне. Котов тоже везде тут был. Рассматривая фото, он погружался в свои воспоминания о каждом месте. Наверное, поэтому время летело незаметно. Места, которые видел Влад, немного изменились с момента как их видел он. Будапешт он проезжал в грозу. Ливень не дал рассмотреть красоту мостов, а Лариса сняла их при ночной прогулке в ясную безветренную погоду. И Влад дорисовал в воображении утраченный для него образ Будапешта. В Риме он видимо шел не по тем улицам, но на площади святого Петра все было также. А Париж Котов видел дважды, но оказалось, что Лариса нашла те уголки, где ему не удалось побывать. Монмартр, да! Там следовало бы побывать, подумал он. Галерея Лафайет — женский рай — опять обновила витрины. Очередной декоратор, в стремлении выпендриться, пытался создать сказку и шокировать каждого прохожего. И надо признать, ему это удалось. Влад видел витрины этого торгового центра в другом оформлении, потому было интересно посмотреть, как они изменились. Лариса позировала рядом с каждой такой витриной, комментируя идею дизайна в посте под фото. Тяжёлое это дело: снять витрину, потому что блики и отражения мешают передать то, что за стеклом. Влад знал, что нужны специальные фильтры, а вот Лариса этого не знала. Точнеё тот, кто её фотографировал не знал. "Стоп! Интересно, а кто её фотографировал? Рослик сказал, что она ездила одна. Может все же есть у неё парень, а Вахитов зря губу раскатал? Сейчас, поищем в отражениях фотографа!" Влад стал просматривать серию снимков Лафайет, сосредоточившись на отражениях. Увеличивая фото, он искал то, где засветился фотограф. Долго искать не пришлось, буквально на третьем фото Влад увидел того, кто снимал Ларису. У него перехватило дыхание, стало жарко. Котов улыбнулся, закрыл глаза рукой, потом снова открыл, посмотрел на снимок. Он боялся, боялся что показалось. Но нет! Это была она!

— Маша! Машенька! Попалась! — вслух прошептал Влад и провел пальцами по размытому изображению в витрине.

Несмотря на то, что был третий час ночи Котов, сбросил фото Вахитову в мессенджер со словами: "Все-таки ты, дегенерат, Рослик! И если б я не любил тебя как брата, то пристрелил бы на хер, за то, что я полгода не жил, а подыхал!"

***

Пять месяцев назад

По легенде Маша по середине рабочего дня отлучилась встретиться с Ларисой. Собственно это было правдой, только Лариса, по просьбе Маши, уговорила приехать на встречу Давыдова. В начале он отказывался, но Лара сказала, что это в его же интересах, и заинтригованный Давыдов, скрипя сердце, согласился.

Роман Олегович был разочарован в Маше. По его мнению, связавшись с Котовым, она похоронила свое блестящее будущее. Вообще её эта неизбирательность в мужчинах злила его. Один только Волков чего стоит. Друг детства! Выродок, такой же изувер, как и его отец. Давыдов хорошо знал Волкова старшего. Когда то их интересы пересеклись, и Волков убрал нескольких людей Давыдова с ужасающей жестокостью. Потом Давыдов нашел способы воздействия на отца Алекса, но эта война была не завершена. И Маша, по сути, приёмная дочь Давыдова, не могла, не должна была общаться с сыном этого отморозка! Но Маша все делала по-своему.

Роман Олегович считал, что и её мать в свое время выбрала себе недостойную партию, выйдя замуж за отца Маши. Вот и Маша сейчас выбрала непонятно кого, «яблоко от яблони не далеко падает». Давыдов безумно любил Олю — мать Маши, но она так и не ответила ему взаимностью. И эту свою любовь, только уже трансформированную в заботу, обожание и восхищение он перенаправил на Машу. А теперь ему было больно, так же как тогда, когда Оля выбрала не его. Нет, у него не было похотливых мыслей в отношении Маши. Она всегда оставалась для него ребенком. Только этот ребенок сейчас разбил все его надежды.

Они сидели втроём за круглым столом в переговорной комнате аудиторской компании, в которой работала Лариса. Между Машей и Давыдовым в воздухе искрило. Маша не могла простить ему то, что он бросил её на растерзание Волкову, а Давыдов был раздражен, тем, что не понимал, что ей понадобилось от него.

— Ты вроде, Лара, говорила мне, что Маша сбежала от Котова. Но, как я погляжу, не далеко! И, я так понимаю, Котов с Волковым разобрался. Я ж говорил, что мне нет смысла вмешиваться в эти разборки между Машиных мужиков! — зло выговаривал Давыдов, не отрывая взгляд от Машиного лица. Он намерено говорил о Маше так, как будто её не было за столом.

Лариса задохнулась от ярости и собиралась взорваться пламенной тирадой, но, Маша остановила её, положив руку поверх её. Не отвечая на слова Давыдова, Маша положила перед ним папку — дубликат плана обрушения бизнеса Давыдова Котовым. Напротив каждого хода Котова, были прописаны возможные контр-шаги Давыдова. Документ напоминал запись шахматной партии: Котов Е2-Е4, Давыдов Е7-Е5…

— Он вынудил меня разработать это. Но, я не могу ему позволить уничтожить Вас. Поэтому в этой борьбе у Вас будет фора, конечно, в том случае, если он не будет отступать от плана, — без эмоций излагала Маша.

— Он поставил себе цель уничтожить меня? Почему? — недоумевал Давыдов, перелистывая страницы.

— Да. Он считает, что Вы виновны в том, что я чуть не погибла у Волкова. Теперь, после того, как он расправился с Волковым, Вы для него враг номер один. Для того, чтобы у него не возникло подозрений о том, что Вы осведомлены о его планах, Вам необходимо будет иногда намерено допускать ошибки, — также беспристрастно продолжала Маша.

— Зная, что он за человек, ты по-прежнему намерена оставаться с ним? — уже с тревогой спросил Давыдов.

— Нет. Мне нельзя оставаться с ним. Для меня это путь в бордель или на кладбище. Поэтому Вы мне поможете. Вы единственный способны противостоять ему, и, надеюсь, мое благополучие все-таки Вам не безразлично, — когда Маша сказала о своих перспективах жизни с Котовым, Лара подошла к ней и обняла её, а Давыдов почувствовал укол совести. Он вдруг понял, что бросил девочку на произвол судьбы, не разобравшись, что на самом деле происходит.

— Что я должен сделать? — опустив глаза, спросил Давыдов.

— Убить меня! — безапелляционно заявила Маша.

— Что? — Давыдов и Лариса воскликнули одновременно.

— Если я сбегу от Влада, он не успокоиться, будет искать меня и найдет. А ещё, Лара, тебе придется снова бежать со мной, как тогда, иначе он будет шантажировать меня тобой. Я не могу себе позволить разрушить твою жизнь. Если же меня не станет, точнее, он будет думать, что меня не стало, то все закончиться! Он, конечно, захочет с Вами поквитаться, Роман Олегович, за то, что Вы лишили его любимой игрушки. Но, с другой стороны, этого уже не изменить. Он итак взял Вас на прицел, — аргументировала свой план Маша, — Для того, чтобы убийство выглядело логичным, надо подбросить Котову мотив. Если бы Вы, Роман Олегович, узнали, что я помогла ему уничтожить Ваш бизнес, что бы Вы почувствовали?

— Я бы посчитал тебя неблагодарной тварью, предавшей меня, — Давыдов стал догадываться, куда она клонит.

— Отлично! Запомните эти слова, что Вы сейчас сказали и то, что почувствовали. Теперь надо будет, чтоб Вы публично мне их повторили, ударили по лицу, и все это надо будет сделать с яростью, которую Вы обычно демонстрируете по отношению к своим врагам. А теперь нам надо подробно обсудить, как Вы меня убьете, и где на карте, расположен рай, в котором я окажусь после смерти, — Маша сцепила пальцы в замок.

Глава 29. Не по плану.

Лариса оставила пакеты с продуктами в прихожей, разулась и направилась в зал. Когда она распахнула дверь, то сердце ушло в пятки. Спиной к ней у окна стоял Котов. Лара попятилась, но тут же из кухни вышел Рост, который схватив её за предплечье, втолкнул в комнату к Владу и захлопнул дверь. Влад вздохнул и неспешно повернулся к ней лицом:

— Как она?

Лариса ожидала какого-то другого вопроса. Точнеё она вообще не ожидала увидеть Влада в своей гостиной, а того, что он будет с ней разговаривать, тем более! И уж точно, по её мнению, логичнее был вопрос не «как», а «где»! Лариса понимала, что изображать недоумение бесполезно, потому что видимо Котов что-то знает, иначе его бы тут не было.

— Отлично! — ответила она и скрестила руки на груди.

Влад прищурился и несколько секунд изучал её.

— Ты врешь, — усмехнулся он.

И тут Ларису накрыло волной неконтролируемой ярости. «Вот же сволочь! Да когда же он оставит Марусю в покое?» Она сама не заметила, как то, что клокотало у неё внутри, вдруг обрело форму слов сказанных вслух:

— Подонок! Как же я тебя ненавижу! Ненавижу за то, что ты с ней сделал! Ты из неё душу вынул! Раньше она была веселой, стремительной, болтала без умолку, а теперь она нальет себе кофе, встанет у окна и не пьет! Так и стоит с чашкой в руке, пока кофе остывает, а потом она безразлично выливает его! Маша молчит! Она все время молчит и смотрит сквозь все, что её окружает! Я ни разу не видела, чтоб она улыбнулась, и ходит осторожно, как будто пришибленная чем-то! Столько времени прошло, а она до сих пор не может собрать себя. Потому даже если ты будешь пытать меня, я не скажу тебе: где она! — Лариса инстинктивно сжала кулаки, и даже подалась вперед.

— Значит, все ещё помнит меня, — задумчиво сказал он, — Уймись, Лариса, я уже знаю, где она. Я здесь, чтоб узнать, как она живет. И если б я понял, что она счастлива, то оставил бы её в покое. А теперь ты посидишь под замком, пока я заберу её.

Влад направился к двери. Лариса позади него возмущалась, что-то кричала ему вслед, но он уже не слышал её.

***

Чтоб успокоиться Лариса принялась готовить ужин. Но сдерживать эмоции получалось плохо. Потому она делала резкие движения, роняла вилки, ножи, посуду, нарезала неровные куски и пару раз обожглась кипятком. Рост все это время, молча, наблюдал за ней, сидя за её спиной на стуле. Он скрестил руки на груди и прожигал её спину взглядом.

— Давай поговорим, — не выдержал он.

— О чем нам говорить? Твой босс — ублюдок собирается до конца разрушить жизнь Маши, а я тут торчу с тобой, не имея возможности предупредить её! — Лариса повернулась к нему, и оперевшись поясницей о столешницу, в ярости выплевывала ему каждое слово.

— Котов любит её. Ещё вопрос кто кому разрушает жизнь! Какого черта Маша вообще сбежала от него? Он чуть не сдох, думая, что она умерла! Чего вам бабам надо? Он бы на руках её носил, она б ни в чем не нуждалась, если б была с ним, — Рост тоже начинал злиться.

— Ты, полагаешь, ей нужны его деньги? Ты ни черта так и не понял! Мы не те девки, которые выпрыгивают из трусов при вашем появлении, ради дорогих шмоток. Маша бы никогда не была с таким как Котов! Она б выбрала хорошего, правильного парня и жила бы с ним долго и счастливо. Но вы — мудаки переломали все! Скажи, ты когда-нибудь думал о том, что вы сделали с Марусей? Что сделали с нами? — Лариса говорила с печалью в голосе, — А давай я тебе покажу! Зачем слова, когда можно увидеть результат. Дай мне мой телефон на секунду, — она протянула руку.

Рост смерил её взглядом, потом, вздохнув, встал с ней рядом и положил ей в ладонь телефон. Лариса зашла в галерею и, пролистав километры ленты, нашла нужное ей видео. Запустив его, она отдала телефон Росту.

В записи зазвучала зажигательная латиноамериканская композиция. Маша в шортах и верхе от купальника стояла с лучезарной улыбкой посреди той самой кухни, в которой сейчас стоял Вахитов. Она держала в руках лопатку, которой она помешивала соус и периодически подносила к губам, изображая, что это микрофон. Маша зажигательно танцевала, виляя бедрами, размахивая полотенцем и подпевая. Она рисовала в воздухе сердечко, показывая как оно стучит, — такой знакомый жест солисток арэнби. На заднем плане изредка появлялась пританцовывающая Лариса. В какой-то кульминационный момент композиции девчонки подпрыгнули и ударились грудью. Они обе оглушительно рассмеялись, а Маша выронила лопатку и исчезла из кадра, видимо, пытаясь найти её на полу.

Просматривая запись, Рост ловил себя на мысли, что никогда не видел Машу такой. У девушки, которую он знал, всегда было настороженное выражение лица и очень серьезный взгляд, а на видео она беззаботно дурачилась. А ещё, он всегда считал, что зажигалочкой в их дружной паре была Лариса, а сейчас понял, что так было не всегда.

— Эта запись была сделана полтора года назад, когда о вашем существовании мы ещё не знали. А вот та, что я сделала пару месяцев назад, когда мы в последний раз виделись с ней, — Лариса, не забирая телефон из рук Роста, опять пролистала ленту и запустила нужную запись.

Маша сидела на траве в каком-то парке, обняв колени. Ветер трепал её волосы. Лариса снимала её с боку. Маша не двигалась и, казалось, даже не моргала.

— Машуня, ну что ты как неживая? — за кадром голос Лары.

Маша повернулась лицом в камеру. Взгляд расфокусирован, лицо словно маска, без эмоций.

— Господи! Только не говори мне, что ты страдаешь по этому своему подонку! — взмолилась Лариса.

Маша опустила глаза и долго молчала, а потом произнесла то, что, как посчитал Рост, Влад обязательно должен услышать, поэтому эту запись позднеё он отправил на телефон Котова:

— Чтобы страдать, надо что-то чувствовать. А я уже ничего не чувствую, вообще. Я любила его, Лара. Но любить жестокого и опасного ублюдка, который меня за человека не считает, который подчиняет, наказывает, неволит, может продать, да и убить, нельзя! И вначале, когда я избавилась от него, я дышать не могла. Было так плохо, как будто меня ножом в грудь ударили и там дыра образовалась. Тогда я запретила себе что-то чувствовать, чтоб не умереть от болевого шока. И все получилось. Но оказалось, теперь и радоваться я тоже не могу, это же тоже чувства. Я выжила, но я не живу. Я просто просыпаюсь по утрам, дышу, хожу, но не живу. Теперь я и, правда, вещь.

Рост опустил глаза, положил телефон в карман, и вышел на балкон, чтоб закурить. В приоткрытую дверь Лариса видела его профиль. Он пару раз нервно стряхнул пепел, не докурив, смял сигарету, и решительно вернулся в кухню. Рост остановился напротив Ларисы и несколько секунд они прожигали друг друга взглядом.

— Мы плохие парни, именно, на таких западают хорошие девочки. Создают семьи, живут с пай-мальчиками, как ты правильно заметила, а без памяти любят таких как мы. И в этом нет нашей вины, это мир так устроен. И если ты ждешь, что я буду оправдываться или буду оправдывать Влада, то зря. Если б все повторилось, мы без сожалений поступили также. Мы живем по своим законам, а Маша своим звонком в полицию сама вошла в нашу жизнь, и тебя привела. Так что это не мы вас нашли, это она, не думая о последствиях, подставила себя! Только вот не только у вас все пошло не по плану, но и у нас! Пока Влад Машу приручал, чтоб трахать и использовать, он влюбился в неё. Я вообще не думал, что он способен на такое. Теперь, похоже, они оба не могут жить друг без друга, и потому Маше так же нужна встреча с Владом, как и ему самому. А я пока пытался спасти тебя от Котова, убеждал себя, что это у меня какой-то комплекс благородного рыцаря проснулся. Я и не заметил, как ты вдруг оказалась мне нужной, Лара. Настолько нужной, что я в сталкера превратился. Я слежу за тобой, думаю о тебе, и я ловлю постоянные флешбеки к тому времени, когда мы были вместе. Я уверен, что тебе было хорошо со мной, но ты ж принципиальная, сучка! Ты отказалась от меня сразу, как только выяснилось, что я не такой правильный, как ты себе представляла. Что, Лара, твоя принципиальность согревает тебя в постели? Ведь мужика так и нет! И кстати, если б он появился, до постели он бы с тобой не дошел. Я бы не позволил! — Рост подошел к ней вплотную, его ярость выливалась на неё потоком.

Лариса запрокинула голову и неотрывно смотрела ему в глаза. Рост никогда не был так многословен и откровенен с ней, и сейчас впервые она увидела его в другом свете. Он одновременно удивил её и испугал. Лариса думала, что только она поливает подушку слезами по ночам, а Рост уже и думать забыл о ней и поменял не одну женщину. А вот слова о том, что он преследует её, заставили волосы шевелиться на затылке. Она понимала, что Рост не менее умен и опасен, чем Котов. С ним не справиться, она обречена. Вахитов не оставил ей выбора, либо она с ним, либо ни с кем. Вот что он только, что сказал. Чувство обреченности сковало её, и глаза защипало, и слезы полились сами собой.

Рост наблюдал за её реакцией на его слова. Ждал гневного отпора, а она вдруг стала плакать. В первую секунду он подумал, что показалось. Но нет, дорожки слез побежали по её щекам. Его злость сразу сменилась тревогой.

— Конфетка, ну что ты! Почему плачешь? — он обхватил её лицо руками и большими пальцами стирал слезы с её щек.

— Ты ставишь мне ультиматум! Ты решил, что я должна быть с тобой и тебе плевать, чего хочу я! — прошептала она.

— А чего ты хочешь, Лара? Я б обязательно поинтересовался, но твоя уязвленная гордость, не позволит тебе сказать о твоих настоящих желаниях! Я вот хочу тебя прямо тут разложить на столе! Я мечтаю об этом с тех пор как сижу здесь, на кухне. А ты? Ты этого хочешь? Правду, только правду говори! — хрипло требовал Рост, сощурив глаза.

Лариса зажмурилась, всхлипнула. Рост чувствовал её, знал, что она тоже этого хочет. Желание тугим узлом скрутилось внизу живота, и так каждый раз, когда он оказывался рядом с ней. И Лара чувствовала разочарование, если сталкивалась с ним, а он даже не делал попытку дотронуться до неё. А ей бы так хотелось почувствовать его руки, губы на своем теле. И вот сейчас он спросил её об этом. Признать свою зависимость от него, это послать к черту все принципы, из-за которых она не с ним. Не признать — пойти против себя.

— Да! Да! Да! Доволен? — выкрикнула Лариса ему в лицо.

Рост подхватил её под попу, посадил на край стола и стал срывать с неё всю одежду. Он уже не мог говорить, да и слова были не нужны. Главное он итак знал, Лара- его женщина.

Глава 30. Малена.

Жёлтая полоса песка, белая — прибоя и бирюзовая — воды — триколором, уходящие в бесконечность, за горизонт. Таким видела каждое утро Малена Моро. Она начинала день с пробежки, вдоль побережья. Под кроссовками хрустел песок, в наушниках звучала музыка, а лёгкие наполнял воздух морского бриза. Именно в эти минуты она чувствовала умиротворение, которое, наверное, может быть только в раю. Тревожные мысли и тяжелеё воспоминания отодвигались на задний план, а гнетущая тоска, которая пожирала её уже около полугода, словно засыпала на время. Жизнь не баловала Маро. И хотя здесь, на Каймановых островах, она жила в достатке и занимала хорошую должность, она не была счастлива. Было спокойно, комфортно, но не счастливо. Она была одинока, у неё не было друзей, родственников, никого, даже кошки. Малена приняла свое одиночество как приговор, который нельзя изменить. И, несмотря на то, что регулярно к ней проявляли интерес мужчины, она никому не отвечала взаимностью. Она не давала им шанса — никаких свиданий, никакого даже словесного флирта, а любое прикосновение приводило к панической атаке. Всему виной было её прошлое. В паспорте Малене было 30 лет, по внешнему виду — не больше 20, а вот глаза… Выражение глаз всегда выдают истинный возраст человека, не биологический, а настоящий. Глаза Малены потухли, они принадлежали уставшей 40-летней женщине.

Малена Моро была британской подданной, возглавляла компанию GSL, которая осуществляла регистрацию оффшорных компаний под ключ здесь — на Каймановых островах. Клиентами её компании были владельцы бизнесов со всех странах мира, которые прятали свои доходы от налогообложения. Малена обладала уникальными аналитическими способностями, потому для каждого клиента разрабатывала наилучшую схему ухода от налогов с использованием оффшора. Сегодня на 10.00 утра у неё была назначена встреча с новым потенциальным заказчиком — Владимиром Дубровским. Русские клиенты всегда были тяжелыми. Многие из них импульсивны, несдержанны, закрыты, с такими, сложно работать. Вот и Дубровский отказался присылать предварительные данные по своему бизнесу, сказал, секретарю, что все предоставит госпоже Моро при личной встрече. Она догадывалась, что речь пойдет о не совсем или совсем нелегальном бизнесе.

Малена закатила в холл офиса компании свой электросамокат. На этом транспорте, в коротком летящем платье, с маленьким рюкзачком на спине она была похожа на юную девушку, а не генерального директора серьезной компании. Секретарь — Кэтрин — выложила на стойку ресепшн первоочередные документы, с которыми госпожа Моро должна была ознакомиться, и поставила чашку с горячим кофе. Малена прошла в служебную гардеробную, где переоделась. Выйдя снова в холл, она выглядела, так как того требовала её должность. Туфли на высоком каблуке, узкая юбка, белая полупрозрачная блузка, и волосы собранные и заколотые улиткой. Никаких украшений, кроме широкого металлического браслета, усыпанного россыпью гаек. Собрав документы в пачку, и подхватив чашку, Малена вошла в свой кабинет. До прихода Дубровского было ещё немного времени, чтоб настроиться на работу. Она надела беспроводные наушники, включила музыку и с чашкой застыла у окна, за которым простиралось бескрайнеё море. Где-то там за горизонтом был ОН, тот с которым нельзя было оставаться рядом, и тот, без которого она так и не смогла стать счастливой.

Малена потеряла счет времени. Из раздумий её выдернули сильные мужские руки, которые забрали у неё чашку. Она вздрогнула и резко обернулась, столкнувшись лицом к лицу с мужчиной, который стоял у неё за спиной. Малена часто заморгала, у неё задрожали губы, и грудь стала подниматься волнами от сбившегося дыхания.

— Эти чертовы наушники опасны. Ты абсолютно не контролируешь пространство вокруг себя, — он невозмутимо снял с неё наушники, — Ну, здравствуй, Маша! Я Дубровский!

Маша смотрела ему в глаза и продолжала молчать. Тело просто окаменело от страха, неожиданности и… радости. Да, радости от встречи с ним. Где-то в глубине души, ей хотелось, чтоб он её нашел. Сердце трепетало, надеялось на встречу, а разум — сжимался от страха. Это был какой-то противоречивый коктейль чувств.

— Маша, отомри! — Влад встряхнул её за плечи.

— Давай только без запугивания, просто сразу делай, что задумал, — с мольбой произнесла она, — Я так устала. Иногда я думаю, что лучше бы ты в казино выстрелил. Все было бы быстрее и безболезненнее.

Влад одним движением задрал её юбку до талии, подхватил её под бедра, посадил на подоконник, развел её колени и встал между её ног.

— Если б я выстрелил, то не узнал бы, как жить только одной маленькой бесстрашной девочкой. Хотеть её во всех смыслах — хотеть смотреть на неё, трогать, вдыхать и брать её без устали. Не узнал бы, как это чувствовать себя живым мертвецом, думая, что она погибла. Не узнал бы, что дышать можно только, потому, что есть одна цель — месть. Я весь свой гнев направил на твоего Давыдова. Я все это время загонял его в угол и в итоге бы лично освежевал его, как животное, за убийство моей девочки! Его случай спас! Ты хоть понимаешь, что ты значишь для меня?! — с жаром шептал Влад, нависнув над ней и расстегивая на ней блузку. Он до боли стискивал её грудь, ягодицы, проводил по оголенной коже пальцами.

— Знаю! Подстилка, которая надоела хозяину, и он уже договорился продать её одному из главарей итальянской мафии, — с горечью выдала она.

— Что? Как ты? — Котов явно был не готов это услышать.

— Как я узнала о твоих планах? Случай спас! — передразнила она его.

— Я не знаю, что ты там услышала или увидела, но это не так! Я не собирался никому тебя продавать! Тем более Винченцо! — Влад держал её за талию, глядя ей в глаза, — Он подвешивает своих женщин вниз головой к потолку и стегает кнутом.

При этих словах Маша вздрогнула.

— Маленькая, я б не отдал ему тебя, даже если б не любил, — Котов прижал её к себе и гладил по спине, чтоб она успокоилась.

— Зачем ты тогда меня ему показал? — прошептала Маша.

— Он друг моей юности, и мы хвастали раньше друг перед другом всем что есть: тачками, оружием, ну и женщинами. Это что-то типа помериться достоинством. У него нет такой красивой куколки, а у меня есть. Глупо, конечно! — Влад продолжал гладить её по спине.

— Винченцо написал, что ты обещал подумать над условиями! Он обещал за меня любые деньги, — не унималась Маша.

— Я сказал, что подумаю, чтоб он сразу не сел на самолет и не прилетел в Москву. И я не отдам тебя ни за какие деньги! И раз он так написал, то дело приобретает серьезный оборот. Ты выйдешь за меня замуж. Тогда он успокоиться, потому что для итальянцев семья — это святое, — Влад поднял её лицо за подбородок.

— Мое согласие тебе не нужно? И вообще кто сказал, что я поеду с тобой? — Маша снова бросала ему вызов.

— Чтоб ты не говорила, чтоб не вытворяла, я знаю, что ты моя! — Влад подавлял её взглядом.

— Зачем тебе жена, когда ты при первой же возможности вызываешь шлюх? — прошипела она.

— О как! Поясни! — Котов недоуменно выгнул бровь.

— Я сумку забыла тогда в клубе, когда ты угрожал трахнуть меня во все отверстия. Когда вернулась, тебя уже утешала белобрысая стриптизерша! — у Маши в глазах стояли слезы.

— Ты отшила меня на глазах моих подчиненных! Я не мог показать, что ты держишь меня за яйца, Маша! И это был минет! Я даже не касался её и не смотрел на неё, просто выпустил пар после того как ты меня завела! — Влад злился, что ему приходится оправдываться и доносить до неё свою картину мира.

— Пока ты выпускал пар, в коридоре меня перехватил Тахиров и изнасиловал в соседней вип-комнате! — Маша, не мигая, смотрела на него.

У Котова перехватило дыхание.

— Почему ты мне ничего не сказала? Ведь я нашел тебя на квартире Ларисы ночью! Я б его на ремни порезал! Как ты могла мне ничего не сказать, Маша? — у Влада потемнело в глазах от ярости.

— Кому я должна была это сказать? Человеку, который собирался продать меня? Который пользует меня между шлюхами? Который сказал, что я вещь, и он просто трахает меня? Кому из них? Чем он отличается от Тахирова? От Винченцо? От Волкова? — Маша кричала ему в лицо.

Котов с ужасом понимал, что даже предположить не мог о таких мотивах её побега, и у него перед глазами всплыли самые долгие 15 минут из его жизни.

***

Когда дверь за Машей закрылась, и Котов с Тахировым остались один на один, наступил момент истины. По крайней мере, так думал Котов. Они оба были серьезно ранены, и добить голыми руками друг друга не могли, оружие им было не доступно, и оба понимали, что у них 15 минут до звонка Влада Вахитову. "Главное продержаться и не отрубиться первым. Иначе он меня задушит", — Котов держал в руках телефон. "Если даже забрать у Влада телефон, не хватит сил выбить дверь. Вырубить бы его, а лучше грохнуть, и самому позвонить Вахитову. А дальше что-то сочинить", — Тамерлан наблюдал за Котовым из другого угла комнаты, сидя напротив него на полу. Тахиров не решался напасть, потому что собственные силы были на исходе, а сколько ещё их у Влада, оценить на взгляд он не мог.

— Ты трахал её? — вдруг спросил Влад, и в этот момент понял, что уже не в первый раз ему катастрофически важно знать, не трогал ли кто-то его Машу. Никогда до сих пор связи ни одной из его женщин его не интересовали. А с момента появления Маши, каждого готов убить, при первом же подозрении, что он залез ей под юбку.

— Нет! Хотя она была не прочь запрыгнуть на мой член! Ещё та потаскуха твоя Маша. Не удивлюсь, если она со всей охраной твоей перетрахалась, — Тамерлан боялся сказать правду, ведь у него почти не было шансов уйти отсюда живым. А если умирать, то лучше быстро. Если же признаться в том, что он изнасиловал Машу, или даже сказать, что она сама была не против близости с ним, то Влад будет убивать мучительно долго. Тахиров видел не раз, каким жестоким может быть Котов. В то же время, он хотел потопить Машу, не оставить ей шанса на помилование Влада, когда он её найдет.

"Врешь, паскуда. Не дала она тебе, Тамик, потому и выливаешь на неё дерьмо сейчас", — делал вывод Котов.

— Не пойму, никак. Решил грабануть общаг, девка для чего тебе? — Влад хотел понять роль Маши в этой истории.

— Мне нужен был свой человек у тебя в доме. Вначале хотел подкупить кого-то из охраны, а потом, когда увидел, как ты с ней обращаешься, то понял, что девчонка будет обижена на тебя, и это надо использовать. Да, и красивая она, почему бы не забрать её у тебя? — откровенничал Тамерлан.

— Хм. Интересно, если она потаскуха, то чего ей обижаться на то, что я сказал, что выебу её во все дырки? И если ты хотел забрать её у меня, и она сама готова была ноги раздвинуть, что ж ты её не оттрахал как следует? Что-то ты не складно п*здишь, Тахиров! — выводил Котов его на чистую воду.

Тахиров замолчал, понял, что сболтнул лишнее.

— Молчишь? Давай я расскажу тебе как было! Ты решил использовать мою ссору с ней в клубе. Яйца к ней подкатил, а она тебе не дала. Но ты рассказал ей о плане с общаком, и моя девочка, чтоб помешать тебе, сделала вид, что согласилась. И сегодня пока ты со мной тут лясы точил, она должна была сумку к тебе в машину закинуть, а она её — мне в багажник положила. Она не знала, что ты будешь стрелять в меня. Её проблема только в одном, она все ещё думает, что может сбежать от меня, поэтому не пришла ко мне и не рассказала о твоём предательстве. Я её, сучку найду, и чип вошью ей под кожу, как блудной кошке. А тебя, Тамик, я грохну.

Котов так и не позвонил Вахитову, потому что ему позвонила Маша. Она переживала, что у Котова нет 15 минут. Позвонила Маша и Шацу с просьбой срочно приехать, потому что Влад ранен. Маша сделала все, чтоб помочь ему, тем самым подтверждая свои намерения не вредить ему.

Позднее Котов по записям с камер в доме понял, что Маша купила две одинаковые сумки и сделала денежные пачки — «куклы». Она положила в машину к Тахирову сумку клон, а настоящую — забросила к Котову.

***

После слов Маши об изнасиловании, Котов был раздавлен. Он винил себя за то, что был слишком самонадеян и опять подумал, что все понял, а на самом деле опять все было не так! Он — великий Котов — снова облажался! Винил себя за то, что слишком легко наказал Тахирова. Но, главное, он винил себя за то, что не уберёг Машу от него, за то, что был таким мудаком, что не оставил ей шанса довериться ему. Он виноват в том, что его девочка была вынуждена бежать, что осталась без его помощи одна с разбитым сердцем. Он виноват, что она страдала. Но он все исправит.

— Маша, мне надо выпить! Налей мне виски или коньяк, что там у тебя есть? — пробормотал Влад.

Маша сползла с подоконника и отправилась куда-то вглубь кабинета. Через мгновение она вернулась с низким бокалом в руках, наполненным янтарным напитком. Котов сделал пару глотков. Он стоял лицом к окну, тяжело дышал и закрыл глаза рукой.

— Я совершил ошибку, пытаясь отрицать любовь к тебе. Чтоб тебе и всем была понятна разница между мной и остальными мужиками, которые тебя хотят, ты станешь моей женой, и родишь мне ребенка, Маша, — Котов подытоживал ровным безжизненным голосом.

— А когда я надоем тебе, ты заберешь у меня ребенка, и выбросишь как хлам? Или убьешь, чтоб не мешала? — Маша уже не могла остановиться, она выкладывала все, что думает о нём.

— Как я могу так поступить с матерью моего ребенка? Как я могу причинить ему такую боль? Ты не моя мать, ты не поступишь как она, и мне не придется делать то, что сделал мой отец! А учитывая как глубоко ты засела у меня в мозгах, я вообще сомневаюсь, что наступит момент, когда ты будешь мне не нужна! — Котов не оборачивался на неё, по-прежнему смотрел в окно.

— Ты не подумал о том, что я могу разлюбить тебя или уже разлюбила? — пыталась уколоть его Маша.

— Нет. Ты не разлюбила меня, я знаю. Тебе плохо без меня, также как и мне без тебя. А если б даже ты меня разлюбила, ты без меня несчастна, Маша, и я б заставил тебя полюбить меня снова, — невозмутимо заявил Влад.

— Неужели ты до сих пор не понял, что со мной так нельзя? Ты не можешь игнорировать мою волю! Не принуждай меня! Я снова сбегу! — она была не готова мириться с бесправной ролью, пусть даже и жены.

— Маша, ты прекрасно знаешь какой я. Знаешь, что принимать решения всегда буду я. Это не изменить! И ты меня любишь таким. Признай это! А ещё признай, что твое патологическое желание сбежать от меня, не приводит ни к чему хорошему! Тебе надо научиться доверять мне. Не давать деру, когда ты в очередной раз решила что я ещё больший подонок, чем я есть на самом деле, а приходить ко мне! Разговаривать со мной! — Влад поставил стакан на подоконник и положил руки в карманы.

— Как с тобой разговаривать? Когда я говорю тебе то, что тебя не устраивает, ты угрожаешь мне, шантажируешь или, как тогда, так берешь меня, что второй раз я просто не выживу. Ты все решаешь силой, Влад. А сила всегда на твоей стороне. Выходит, что я как была бесправной вещью, так ей и останусь. И какая разница: какой у меня при этом официальный статус — подстилки или жены? — Маша застегивала блузку, стоя у стола.

— Машенька, я эти полгода в каждой женщине искал твои черты. Но никто из них не ты! Ты одна такая, ты моя комета. Не было ни дня, чтоб я не думал о тебе. Когда я понял, что ты можешь быть жива, я молился, чтоб это было так! Я молился! — Влад сделал ударение на каждом слове, подчеркивая, насколько абсурдно звучат эти слова вместе в одном предложении, — Я буду обращаться с тобой как с хрустальной вазой, я буду пылинки с тебя сдувать, потому что знаю каково это, жить без тебя. Прошу лишь, доверься мне, позволь себе быть слабой со мной. Ты не бесправна, напротив, тебе можно все. Все тебе позволю, маленькая. Только будь мне верна. Измена — это единственное, что я тебе не прощу, — Влад смотрел за горизонт, так же как совсем недавно делала Маша, — Ты хочешь, чтоб я предоставил тебе право выбора. Хорошо. Я сейчас выйду за дверь, и буду добиваться тебя. Или ты избавишь нас обоих от очередной разлуки, ты просто обнимешь меня сейчас, и я заберу тебя.

Повисла продолжительная пауза. Маша молчала, не двигалась. Влад развернулся и, не взглянув на неё, направился к выходу. Когда он уже взялся за ручку двери, позади него быстро застучали каблуки. Маша обняла его со спины, положила ладони ему на солнечное сплетение и, задрожав, прижалась к нему всем телом. Влад накрыл её руки своими, и облегченно вздохнул.

ЭПИЛОГ

— Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети…

— Да, твою ж мать, Маша! Где ты? — выругался Котов.

Последние два часа он слышал это уже в десятый раз. Тревога накрывала его. "Ну, нет! Не может она снова так поступить? Что, сука, я опять сделал не так?" — Влад в растерянности стоял посреди своего кабинета в офисе.

— Нина Анатольевна, добрый день! Игорёк с Вами? — Котов набрал телефон няни сына.

— Да, Владислав Игоревич! Конечно, где ж ему быть! Мы с ним учимся считать. Пока сложно даётся ему, никак не привыкнет к абстрактным понятиям чисел, — няня пыталась воспользоваться его звонком, чтоб невзначай отчитаться о проделанной работе и тем самым придать ей больше значимости.

— Не волнуйтесь! У него мои и Машины гены, так что с цифрами у него точно не будет проблем! Когда Вы в последний раз видели Марию Владимировну? — допытывался Котов.

— Примерно пару часов назад. Она зашла, обняла Игоря и вышла. Похоже, что Ваша жена была чем-то расстроена, — делилась няня.

Влад с психом открыл нижний ящик стола, вынул инструкцию, которую, как он надеялся, никогда не придется изучать. И включил ноутбук. Немного повозившись с установкой приложения, он ввел коды устройства и, вуаля, местоположение найдено. Быстро подхватив пиджак, Котов бросился к машине. Через час он был на месте, где указывало приложение.

Какая-то лесополоса, озеро, холм с поваленным деревом. Сердце начало стучать так, что, казалось, грудную клетку пробьет. «Хорошее место, чтоб трупы прятать! Нет, меня б шантажировали! Не могли они сразу её завалить. Если её похитили, то им известно, что я за неё все отдам», — он перезарядил пистолет и направился на поиски Маши. Поднявшись на холм, увидел её. Она сидела на краю, обнимая колени руками. Влад ещё не видел её лица, но по беззвучно трясущимся плечам понял, что оно в слезах.

— Вот ты где, Машенька! — Влад встал за её спиной, спрятав пистолет в кобуру.

Маша вздрогнула, принялась вытирать лицо руками прежде, чем обернуться. Влад схватил её за плечи, резко поднял с земли и развернул к себе лицом.

— Детка, я разочарован в тебе. Считал, что если ты сбежишь, то попытаешься забрать сына с собой. А ты, сучка, ребенка тоже бросила? — Влад зло сверлил её глазами.

— Я его не бросала. Просто хотела побыть одна, — голос у Маши дрожал.

— А в нашем доме не нашлось места, где ты могла бы побыть одна? Надо было к черту на кулички уехать и телефон отключить? Ты ополоумела совсем? Подумала о том, что я переживаю за тебя? — он встряхнул Машу за плечи.

— А может я хотела, чтоб ты переживал! Хотя чего тебе переживать? Ты всегда найдешь ту, которую можно потрахать вместо меня, — Маша ударила его кулаком в грудь. Влад даже не шелохнулся от её удара.

— Маша, мы ж вроде договорились, что ты, прежде чем делать выводы приходишь ко мне, и мы разговариваем! Я понятия не имею, почему ты решила, что я с кем-то ещё трахался, но, поверь мне, если б я мог, я б это делал и не скрывал, но ты как приворожила меня. У меня встаёт только на тебя. А может просто все мои силы на тебя уходят, учитывая сколько раз я в тебя вставляю, — Влад расплылся в похабной улыбке.

Маша продолжала хмуро изучать его взглядом.

— Ну что ты молчишь? Давай уже! Выкладывай! Я телепатией не обладаю! Что случилось? — Влад начинал злиться.

— На ту, что ты трахал в машине, силы у тебя нашлись! — прошипела она.

— В последний раз в машине я трахал тебя! — Влад больнее сжал её плечи.

— Я не имею привычки уходить от тебя без белья! А эта шалава не боится заработать цистит и ушла от тебя без трусов, потому что оставила их в бардачке! — язвила Маша.

— Хм. Тогда позвони Ларисе и скажи ей о том, чтоб она не гуляла с голой задницей! — Влад прищурился.

У Маши задрожали губы, брови поползли вверх.

— Нет же, дурёха! Я не трахаю её. Рост взял машину на выходных, потому что его сломалась. Они куда-то ездили с Ларой за город. Звони ей!

Маша включила телефон и позвонила подруге. Когда Лара подтвердила слова Влада, она растерянно нажала отбой на телефоне, прикусила нижнюю губу и подняла взгляд на мужа.

— А вот теперь, Маша. Я жду извинений, — с этими словами Влад уселся на бревно, смерив её укоризненным взглядом.

Она подошла к нему, несколько минут о чем-то размышляла, а потом, облокотившись о его плечо рукой, встала перед ним на колени. Влад не верил тому, что он видит.

— Ты собираешься сделать, то, о чем я подумал? — хрипло спросил Влад.

Маша робко кивнула, явно собираясь с духом.

— Детка, если б я знал, что в итоге меня ждёт минет, то я готов был бы за тобой на Камчатку поехать, — он запустил ей пальцы в волосы на затылке, а другой рукой погладил по щеке.

Маше хотелось замурчать от этих его прикосновений, если б не мандраж. Трясущимися руками она принялась расстегивать его брюки, боясь поднять на него глаза. И когда Влад в предвкушении уже слегка откинулся назад, Маша вдруг остановилась.

— А как ты меня нашел? — подняв изумлённый взгляд, спросила она.

— Машину отследил, на которой ты приехала, — быстро ответил Влад заранее заготовленную фразу.

— Подожди. Я же просто проголосовала на дороге. Как ты мог её отследить? — Маша пыталась понять лжет ли муж сейчас или нет.

— Я по камерам отследил. Маленькая, не отвлекайся, — Влад потянулся к ней, чтоб поцеловать и прекратить опасный для него разговор.

— Каким камерам? Влад, где я поймала машину? — Маша не сдавалась, уперлась ему руками в грудь, не позволяя ему поцеловать себя.

— Я не в курсе, охрана моя отследила, — Влад пытался притянуть её к себе, сломив её сопротивление.

— Влад! На мне же нет жучка? Ты же бы не сделал такое? Или сделал? — Маша истерично повысила голос.

— Маша, ну что ты такое говоришь! Куда бы я тебе его одел? Хотя мысль неплохая, — Влад улыбался.

Маша стала оглядывать себя с ног до головы. Остановилась взглядом на браслете с россыпью гаечек, с которым она никогда не расставалась.

— Он был с тобой в прошлый побег. Если б в нем был жучок, я б не искал тебя полгода! Детка, не будь параноиком! Иди ко мне, я тебя успокою, — он сломил её сопротивление и крепко сжал в объятьях, покрывая поцелуями волосы, шею, грудь.

— Влад, не смей со мной такое делать! Поставить на мне жучок — это как пометить свою вещь! Не смей со мной так обращаться! — Маша снова пришла к больной теме в их отношениях.

— Маленькая, я б тебя везде пометил, где только можно. Я б на тебе татуху набил — «собственность Влада Котова», но ты ж мне этого не простишь. Я и сейчас настроился твои губы членом пометить, а ты со своей глупой истерикой обламываешь меня. Маша, пожалуйста, возьми уже в рот, не томи! — Влад прислонился лбом к её лбу и рычал ей.

Маша продолжила начатое, мелко вздрагивая. Она делала все неумело, задыхалась, слезы текли по щекам от натуги. Глубоко взять она не могла. Но, несмотря на это, Влад испытывал чувство триумфа. Маша столько времени была в его власти, уже была его женой, матерью его сына, но время от времени она снова пыталась противостоять ему. Сейчас же она окончательно капитулировала. И этой долгожданной победы в борьбе с ней он добился не силой. Ему было важно, чтоб она сдалась сама, признала его власть над собой. И теперь, когда это произошло, радость была больше, чем когда он заработал свои первые большие деньги.

— Моя ж ты умница. Тебе надо будет попрактиковаться, а пока ты ещё не научилась, давай продолжим привычным способом. И не сбегай от меня больше, а то в следующий раз придется прощение просить своей невинной задницей, — Влад укладывал её на траву, забираясь руками под юбку. Маша прикрыла глаза и обняла его за шею.

"Беги, беги, зараза. Главное чтоб у тебя зубная пломба с чипом не выпала", — думал про себя Котов, закидывая её ноги себе на плечи и яростно вколачиваясь в Машу.

Где-то он даже жалел, что теперь их игра в «кошки-мышки» закончилась. Как любому хищнику ему доставляло удовольствие загонять свою добычу. Теперь, когда любой её побег, как бы тщательно она его не продумала, был обречен на неудачу, погоня уже была ненастоящей. Но он не мог иначе, не мог рисковать ею. Маша была слишком для него дорога. Она была бесценна. Влад сам не заметил, как эта девушка, которую он вероломно присвоил себе как трофей, стала частью его самого.