Весенний детектив 2008

Юлия Шилова По ту сторону рая

Я всегда любила весну. Особенно то время, когда начинает таять снег и пробивается первая зеленая травка. Небо становится голубым, теплым и утрачивает жестокость. Да, именно так. Когда я смотрю на небо зимой, оно кажется мне каким-то жестоким. Наверно, я просто никогда не любила зиму и не находила прелестей в холоде, морозе и заснеженных тротуарах. Ну не нравится мне, когда за окном белым-бело, когда деревья стоят в снегу, а дворовые автолюбители часами не могут завести продрогшие машины. Зимой мне почему-то особенно одиноко. Хочется тепла, света, весны и любви.

С приходом весны мне всегда верится, что в мою жизнь обязательно ворвется какая-нибудь сказка. Настоящая весенняя сказка жизни. Меня никогда не страшила весенняя грязь, авитаминоз и межсезонная хандра, о которой пишут во многих журналах. Весной я худею, хорошею и ощущаю, как обостряются многие мои чувства, заснувшие на зиму… Заинтересованные мужские взгляды вызывают у меня настоящую дрожь и огромное количество положительных эмоций. Хочется жить, любить, творить, гореть, ввязываться в различного рода авантюры…

Весенняя любовь особенная. Я бы даже сказала, что она какая-то особенно страстная и шальная. Хочется кружить мужчинам головы, тешить их пустыми надеждами и обещаниями, запутывать их в собственных иллюзиях и флиртовать с утра до ночи. А еще хочется секса. Бурного, смелого, жесткого и раскрепощенного…

Нет, не подумайте обо мне ничего плохого. Я никогда не относилась к категории легкодоступных девиц, но весной иногда так накроет, что хочется впиться своими губами в мужские губы и наслаждаться ощущениями, запахами, шальными мыслями и отсутствием трезвого разума.

Именно весной мне не хочется быть честной с мужчинами. Хочется пить шампанское и находиться в состоянии постоянной влюбленности. Заметьте, не любви. Нет! Любовь — это слишком серьезно. Хочется именно влюбленности. Хочется быть привлекательной сразу для всех. Хочется сильнейшего допинга в виде направленных в твою сторону восхищенных мужских взглядов.

Хочется пойти в ресторан и извести проникновенными взглядами какого-нибудь давно женатого господина. Так, чтобы тот, сидя в окружении своего семейства, смотрел на меня с грустью, пускал слюни и жалел о том, что он пришел не один. А я была бы для него таинственной и недосягаемой.

Даже весенний секс совсем не тот, который бывает зимой. Из-за зимней усталости зимний секс не такой яркий и впечатляющий. А весной просыпаются полузабытые инстинкты, и ты чувствуешь, что у тебя голова идет кругом.

А все эти весенние праздники… Это же настоящая красота! Женский день, Пасха, майские выходные… Хочется надеть ярко-красное платье, золотистые туфли на двенадцатисантиметровых каблуках, слушать джаз, радоваться весеннему солнышку и танцевать. А многообещающим вечером можно просто отправиться гулять по ночному городу и грезить о том, что где-то за поворотом тебе предстоит встретиться с судьбой и с тем, кто так же взахлеб любит жизнь и готов исполнить твое любое самое смелое и потаенное желание.

Я всегда пыталась найти объяснение тому, почему именно по весне так сильно обостряются чувства. Именно весной они вспыхивают с новой силой… Наверное, это оттого, что светит яркое солнышко, а на деревьях набухают почки. Да и весеннее настроение всегда дает о себе знать.

Мне нравятся обостренные инстинкты и то, что именно весной мы теряем рассудок и принимаем влюбленность за любовь. Мне нравится жить в состоянии легкого помешательства, надевать обувь на высоком каблуке, приходить в кафе с умопомрачительным запахом кофе и высматривать себе новую жертву.

Весна не только на улице. Она еще и в душе. Заканчивается все серое и холодное. Прячется в шкаф шуба или дубленка и достается какая-нибудь яркая, бодрящая и освежающая курточка. В душе зарождается предчувствие чего-то светлого, настоящего и волшебного. Хочется не только радоваться весеннему солнцу, но и постоянно находить новый повод для радости.

Весной всегда хочется верить в лучшее, жить играючи и идти по Москве легким и стремительным шагом. Зимой было все не так плохо, но мы друг от друга слишком устали. А теперь весна, и я дышу полной грудью, машу зиме рукой и говорю ей: «До нескорой встречи!» Зимой я была минималисткой. Ничего не хотела, ничего не ждала и с особой апатией относилась к тому, что меня окружает. Это всего лишь зима…

Весной же я всегда становлюсь максималисткой. У меня появляются новые иллюзии и самые смелые желания. Весной я всегда возвращаюсь к самой себе. Как только я меняюсь сама, моментально меняется окружающий меня мир. Мозг вновь становится разгоряченным и просит шампанского.

Однажды в моей жизни случилась самая сумасшедшая весна, которая длится до сих пор уже несколько лет. Той весной в Риме я познакомилась с итальянцем по имени Анджело. Эта встреча перевернула всю мою жизнь и представление об Италии. Я стала воспринимать эту страну как восхитительный райский уголок. Я больше не представляла себе Италию без Анджело.

Италия — моя любовь! Размеренная жизнь, живущие в свое удовольствие люди, потрясающая итальянская кухня и темпераментные мужчины.

Той весной я полетела в Италию первый раз. Мне уже давно хотелось увидеть страну, в которой сосредоточено около половины всех сокровищ мировой культуры. Хотелось побывать в богатых дворцах, побродить среди развалин античных зданий, увидеть стены древних церквей, украшенные уникальными фресками знаменитых на весь мир мастеров. Я знала, что в Италии практически на каждом шагу можно встретить следы прошлого и ощутить дыхание истории.

В одном из ресторанчиков, манящих аппетитными запахами пиццы, лазаньи, спагетти, булочек и свежесваренного кофе, я встретилась взглядом с итальянцем, сидевшим за соседним столиком, и впервые в жизни поняла, что ПРОПАЛА. Вскоре мы уже вместе гуляли по уютным улочкам и говорили об итальянской музыке, итальянской истории и итальянской архитектуре.

Анджело неплохо знал русский язык, поэтому проблем в общении у нас не возникло. Я знала Анджело всего несколько часов, но уже сама не понимала, кому мне хочется объясниться в любви: ему или Италии. Наша с ним встреча заставила меня полюбить Италию еще больше. Я влюбилась в Анджело с первого взгляда, точно так же, как влюбилась в эту страну. Когда Анджело общался с кем-нибудь на своем родном языке, я улыбалась и думала о том, как же чудесен и красив итальянский. Впрочем, точно так же, как и этот мужчина. Высокий, черноволосый, жизнерадостный и эмоциональный. А еще он показался мне очень искренним. Анджело очень бурно выражал свои чувства, оживленно жестикулировал, громко разговаривал, у него была на редкость богатая мимика. Все это вызывало у меня восторг. Колизей, римские форумы, собор Святого Петра в Ватикане, фонтан Треви, Капитолий… Море ярких незабываемых впечатлений и теплая рука Анджело. На руины Колизея мы любовались поздним вечером при свете луны. Незабываемое зрелище! Я млела в объятиях потрясающего итальянца и не верила, что стою рядом со знаменитым Колизеем.

Ближе к ночи Анджело поцеловал мои волосы и прошептал:

— Я не хочу тебя никуда отпускать этой ночью.

— А я и не хочу никуда уходить, — ответила я.

— У меня есть дом в двадцати минутах езды от Рима. Я недавно его купил. Он совсем новый.

— Я хочу его посмотреть, — спешно произнесла я и в очередной раз вдохнула потрясающий аромат парфюма, которым пользовался Анджело.

— Я женат. У меня семья живет в Милане. Жена и две очаровательные дочки, — зачем-то сказал Анджело и покраснел. Быть может, это было сказано для того, чтобы я не рассчитывала на слишком многое.

Но большего мне и не было нужно. Я хотела жить только тем, что есть ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС. Это просто весна.

— А у меня муж в Москве, — ответила я ему в пику. — Детей пока нет, но они обязательно будут. У тебя семья в Милане, у меня — в Москве. Значит, в Риме мы оба свободны.

— Свободны, — согласился Анджело и рассмеялся.

Дом, в который привез меня Анджело, утопал в зелени. На балконе, веранде и подоконниках стояли горшки с самыми разнообразными цветами. Перед входом в дом — симпатичный фонтан. С наслаждением я опустила руки в прохладную воду и умыла ею лицо. Анджело притянул меня к себе и прошептал:

— Я и сам не пойму, что происходит.

— И не нужно. Я так устала все понимать.

Я знала, что сейчас переплетутся иллюзия и реальность. Нам покажется, что мы слишком долго ждали друг друга. Я навсегда останусь для него непонятной русской, а он для меня — самым сумасшедшим итальянцем из всех, кого я знала и когда-либо буду знать.

Еще немного — и я перестану понимать, где нахожусь.

Италия… Теперь уже моя Италия. Весна. Рим, в котором никто не затирает историю, никто не разрушает старые кварталы. История и современность. И уверенность в завтрашнем дне, про которую так любит рассуждать Анджело. Ох уж эти слишком импульсивные итальянцы!

И теперь я действительно не понимала, где нахожусь. Мне казалось, что я просто сошла с ума, но я безумно хотела этих прикосновений, страстных поцелуев и дрожи по всему телу… Я абсолютно не могла бороться с овладевшим мною безумием… Мы не смогли дойти до спальни. Мы занялись этим прямо у входа в дом, перед фонтаном. И где мы только этим не занимались! В коридоре, на кухне, в гостиной и наконец — в спальне. Я громко стонала, скользила руками по телу чересчур темпераментного итальянца и не хотела приходить в сознание. Мне хотелось выжать из этого красивого и прекрасно сложенного мужчины все соки, упиваясь собственной властью над ним.

А на тумбочке у кровати в рамке стояла симпатичная фотография, на которой были изображены жена и две красавицы-дочки. В одну из редких минут отдыха Анджело поймал мой взгляд и положил фотографию на тумбочку лицевой стороной вниз. Я мысленно поблагодарила его за этот поступок и почувствовала себя значительно лучше.

Утром, когда Анджело еще спал, я проснулась от телефонного звонка мужа.

— Ну как тебе Рим? — из трубки послышался родной голос Андрея.

— Рим просто сказочный город, — тихо сказала я и поймала на себе взгляд проснувшегося Анджело.

— Я скучаю, малышка. Ты меня любишь?

— Люблю, — как-то неуверенно произнесла я, пристально смотря в глаза Анджело.

— Я тебя тоже. Чертовски соскучился и жду твоего возращения.

Положив трубку, я поправила волосы и как-то задумчиво улыбнулась.

— Муж звонил.

— Я понял. Ты его любишь?

— Люблю.

— Тогда что ты делаешь в моей постели?

— Изменяю, — рассмеялась я и тут же добавила: — Это просто весна. Я оставила мозги дома.

А затем я опять захотела его рук, его губ и его горячих итальянских слов о любви с первого взгляда.

— Ты слишком красивая, — прошептал Анджело и добавил: — И слишком доступная.

— Это просто весна, — вновь повторила я и почувствовала, как от его прикосновений начало дрожать мое тело.

После всего, что произошло со мной в той удивительной поездке, я больше не сомневалась в том, что итальянцы — великолепные любовники. Когда мы завтракали в одном милом итальянском кафе, Анджело честно признался мне в том, что его жена зовет его секс-машиной и слишком редко к себе допускает. Он называет ее холодной. Она не любит секс так, как люблю его я. После того, как Анджело заявил мне о том, что презервативы итальянского производства на полсантиметра длиннее, чем в других странах, я чуть было не упала со стула со смеху…

А на следующий день мы вместе поехали в Венецию. Этот город просто меня околдовал. Мы гуляли по площади Святого Марка, по Дворцу дожей, и я ловила себя на мысли о том, что чувствую себя неимоверно счастливой. Не верьте тому, кто называет Венецию своим самым большим разочарованием, утверждая, что там ужасно пахнет канализацией. Это неправда. Там пахнет свободой, любовью и счастьем.

Мы не могли отказать себе в удовольствии совершить романтическую прогулку на узкой черной гондоле… Наш гондольер был таким же красивым и высоким, как Анджело. Он был одет в белоснежную рубашку и постоянно шутил и улыбался. На гондоле сидели также два музыканта, которые исполняли романтичные итальянские песни о любви. Один играл на аккордеоне, а другой стоял и пел «О соле мио».

Мы слушали эту песню и целовались. Наверно, мы были просто безумцами, на которых чересчур подействовала весна. Два несвободных и вполне адекватных человека встретили друг друга и потеряли разум, а точнее — они оставили его дома.

— Я люблю тебя, — шептал мне Анджело и ласково покусывал мочку моего уха.

Я уже была наслышана о том, что для итальянцев признание в любви — пара пустяков. Когда они говорят: «Я люблю тебя», они подразумевают: «Я хочу тебя», поэтому я не могла не посоветовать Анджело потерпеть до дома.

А затем Анджело повел меня в довольно уютный ресторанчик, надежно спрятанный от глаз туристов за торговыми рядами Риальто и рыбным рынком. Ресторанчик находился в совершенно неприметном здании. Анджело сказал, что после обеда в этом ресторане у меня останутся самые приятные воспоминания о венецианской кухне… Каждому посетителю здесь наливают по бокалу шампанского и угощают комплиментом — крохотным блюдом за счет заведения.

Анджело рассказал мне о том, что в Венеции есть негласное правило — не есть в центральной части города. Здесь слишком много туристов, рестораны вечно забиты, и хозяевам наплевать, нравится вам здесь или нет. Они знают, что завтра туристы уедут и на их место придут другие, которые так же готовы заплатить за сомнительный обед. Уж очень сильно хочется есть.

А еще мы не смогли не заглянуть в знаменитое кафе «Флориан». Это кафе самое старое не только в Венеции, но и во всей Европе. Оно было открыто еще в 1720 году. Попав в это кафе, я почувствовала особое волнение оттого, что здесь бывали лорд Байрон, Казанова, Иосиф Бродский, Хемингуэй. Когда-то они точно так же, как сейчас мы с Анджело, сидели на покрытых алым бархатом скамейках и пили кофе. Я пришла в это кафе, как в настоящий музей, полюбоваться интерьерами XVIII века, подышать воздухом истории и ощутить, как от всего увиденного захватывает дух. Когда мы смаковали ароматный кофе, Анджело наклонился ко мне совсем близко и вновь сказал мне о том, что он меня любит. Я улыбнулась, взяла его за руку и сказала, что я тоже его очень сильно хочу. В кафе играла живая музыка, и все происходящее казалось мне весенней сказкой.

После кафе мы пошли покупать венецианские маски. Они продавались на каждом углу. Их делают из папье-маше и вручную раскрашивают. Анджело сказал, что для того, чтобы купить хорошие маски, нужно отойти как можно дальше от набережной, а то можно нарваться на пластиковое китайское барахло.

Венеция навсегда останется в моей памяти такой маленькой, домашней, разноцветной, яркой, праздничной и романтичной. Это действительно необыкновенный город, в котором нет ни машин, ни автобусов. В роли общественного транспорта выступают большие катера — вапоретто. У них есть свои маршруты, существуют даже проездные билеты на этот вид транспорта. Со стороны это выглядит очень забавно: «Скорая помощь» и полиция передвигаются тоже на специальных катерах.

Я поняла душу Венеции. Я смогла ее прочувствовать. Боже, какая же красивая душа у этого мистического города! Узкие венецианские улочки, парадные площади, магазины масок… В этом городе нет спальных районов, потому что он полностью состоит из одних достопримечательностей.

В этот город просто невозможно не влюбиться: привлекают особенная его атмосфера и улыбчивые, доброжелательные жители. Венеция есть и будет самым романтичным местом на земле. Я навсегда запомню, как мы с Анджело стояли на мостике над каналом, держали в руках карнавальные маски, целовались, а внизу проплывали гондолы. Красота! Если и есть на земле рай, то это Венеция. Она наполнена ароматом романтики, страсти, флирта…

По дороге в Рим мы с Анджело много говорили об Италии, о России и о себе. Анджело был в Москве пару раз и сетовал на то, что итальянцы почти ничего не знают о России, да и не хотят знать. Представления о нашей стране у них сводятся к русской водке, Красной площади, икре, президенте и перестройке.

Той ночью я думала о том, что история моих отношений с Анджело может длиться годами, а Италия всегда у меня будет ассоциироваться с ним. Одним словом, когда я буду приезжать в Италию, хороший секс мне всегда будет гарантирован.

Итальянские мужчины особенные. У них в крови уважение к женщине, и они прекрасные любовники. Пылкие и нежные одновременно. Внимательные и романтичные. Женщина для них — это богиня. Если бы мне кто-то сказал о том, что я встречу в поездке итальянского красавца, отключу мозги и захочу его до дрожи в зубах, никогда бы не поверила.

— Когда ты вернешься? — спросил меня Анджело, наблюдая за тем, как я складываю вещи в дорожную сумку.

— Не знаю, — растерянно пожала я плечами.

— Этот дом будет ждать тебя.

— Почему в этом доме не живет твоя семья?

— Жене и дочерям больше нравится жить в Милане, но они обещают со временем переехать сюда. У меня работа в основном в Риме.

Анджело провел рукой по моей щеке и сказал совсем тихо:

— Пока у меня есть ты, в этот дом никто не переедет. Он будет ждать тебя.

— Но я не знаю, когда смогу приехать в следующий раз, — растерялась я еще больше. — У меня муж.

— У меня тоже есть жена, но ведь ты сама сказала мне о том, что в Риме мы оба свободны.

В аэропорту я увидела в глазах Анджело слезы, которые он пытался от меня спрятать. Я взяла его за руку и вдруг ощутила в Анджело что-то родное. Я понимала, что это самообман, но чувствовала боль оттого, что красивая сказка близится к своему завершению. В самолет я садилась с опухшими от поцелуев губами. Перед глазами все еще стоял Анджело. Хотелось снова ощутить прикосновение его рук, губ и услышать слова о его любви ко мне…

Перед тем как самолет покатился по взлетной полосе, мне пришло сообщение:

«Возвращайся. Я тебя жду. Я и Рим всегда будем у твоих ног».

Говорят, Италия начинается с Рима. Для меня она началась с Анджело. Вечный город подарил мне удивительную и волнительную встречу с ним. Эта встреча будет всегда освещать мои воспоминания о Италии.

Рим весной — это настоящий цветущий сад. До сих пор перед моими глазами поляна, море цветов, а также я и Анджело. Мы лежим обнявшись, смотрим в небо и несем всякую чушь. Нам просто хорошо вместе, ведь Италия — это рай для влюбленных. Вокруг слышна музыка, ведь Рим всегда живой.

Я и сама не знаю, как Анджело стал мне дорог. Дорог точно так же, как и Рим. Признаться честно, я уже давно отвыкла от того, что мужчина может смотреть на женщину, как на драгоценный камень. А Анджело помог мне это вспомнить.

…В аэропорту меня встречал муж. Он так и не научился дарить цветы по любому поводу. Он дарил их только два раза в году: на Восьмое марта и на день рождения.

— Почему ты без цветов? — спросила я у Андрея в тот момент, когда он взял у меня чемодан.

— Что-то я не подумал об этом. А хочешь, прямо сейчас заедем в магазин и купим? Букет сама выберешь.

— Не хочу, — махнула я рукой и поцеловала мужа в щеку.

— Как съездила-то?

— Отлично.

— Ну, что там, стоит Рим?

— А куда он денется!

— Итальянские мужчины не приставали? — ревниво спросил меня муж.

— Мне было не до итальянских мужчин, — я отвела глаза в сторону. — Я поехала туда ощутить дух прошлого.

— Ощутила?

— По полной программе.

Вечером Андрей налил нам по бокалу шампанского, чтобы мы выпили за мою удачную поездку, и притянул меня к себе.

— Ну что ты какая-то холодная?

Я тут же вспомнила, что Анджело тоже называл свою супругу «холодной». Странно, почему со своими мужьями мы действительно становимся холодными, а вот с другими мужчинами просто сгораем от сумасшедшей страсти. Неужели виновата весна, которая толкает нас на поиск новых ощущений?

— Я просто устала.

— Но ты по мне-то хоть соскучилась?

— Конечно.

— Что-то я этого не чувствую.

— Я же тебе говорю, что я просто устала.

Я смотрю на Андрея и ищу в нем хоть что-то от Анджело. Нет, он совершенно другой, и у них нет ничего общего. Они разные.

Где-то там, далеко, осталась страна пиццы, пасты и футбола. Маленькие уютные ресторанчики, мелодичные итальянские песни и мы с Анджело. Чудесный, потрясающий, шумный и радушный народ с древней культурой. Рим… Сколько же в нем жизни! Сколько энергии! Маленькие улочки, торговцы, мотоциклы. Любой, приехавший в Рим погостить, уже на следующий день почувствует себя его коренным жителем. Даже незнакомые итальянцы общаются с тобой, как настоящие друзья.

Говорят, чем больше приезжаешь в Италию, тем крепче ее любишь и тем сильнее к ней привязываешься. Я не сомневалась, что влюбилась в Рим раз и навсегда, потому что он не похож ни на один другой город в мире.

Достав фотоаппарат, я пододвинулась поближе к Андрею и начала показывать ему Рим.

— Катюха, я его не видел, что ли?

— Если видел, то почему не полюбил?

— Потому что там шумно и сервиса нет. Отели кошмарные, но итальянцев это особенно не волнует. Они знают, что народ к ним все равно приедет, потому что там есть на что посмотреть. Если честно, то Колизей меня не впечатлил.

— Он и не может впечатлить днем, потому что им нужно любоваться при лунном свете.

Андрей вскинул голову и как-то подозрительно спросил:

— И с кем ты на него смотрела при лунном свете?

— Одна, — как ни в чем не бывало соврала я. — Нет, ты только посмотри, как прекрасен ночной Рим, — принялась показывать я ночные снимки своему мужу. — Этот город не похож ни на один город в мире.

— Италия в моем понимании — это обилие макаронных изделий и сумасшедшая любовь к футболу, — вновь усмехнулся Андрей и принялся рассматривать снимки дальше. — А эта знаменитая сиеста с 14 до 15.30 вообще ни в какие ворота не лезет. Покупки в магазинах не сделать, ни в одну контору не попасть. Маразм! Да и большинство кафе и ресторанов не работают с 15 до 18. Сплошные неудобства.

— Это все можно пережить. Знаешь, мне кажется, что искренне полюбить Италию может только тот, кто видел ее изнутри.

— А ты видела?

— Конечно, ведь я остановилась в частном доме, а ты — в отеле.

Андрей увидел фотографию дома, во дворе которого красовался фонтан, и поинтересовался:

— Это и есть тот дом?

— Да. Его хозяйка — женщина из России. Она уже много лет живет в Италии и работает гидом. Мы познакомились, и я приняла ее предложение остановиться у нее, — нагло врала я.

— Не страшно было останавливаться у незнакомого человека?

— Нет. Я очень хорошо чувствую людей. Люди, живущие в Италии, — это и есть изюминка этой страны. Знаешь, а я получала огромное наслаждение, бродя по старинным улочкам, по тем местам, где разворачивается действие фильма «Римские каникулы». Там нет пыли и грязи. Можно смело садиться на ступеньку любой лестницы или даже прямо на тротуар и любоваться окрестностями.

— Наверное, в одной из жизней ты была итальянкой. Только сами итальянцы так маниакально могут любить Италию.

— Скорее всего. Знаешь, когда я прилетела в Италию, мне почему-то показалось, что я дома. Там действительно шикарная погода, потрясающая кухня и изумительные вина. Итальянцы могут открыто восхищаться понравившимися людьми, едой, вещами. Они не скупятся на улыбки. Днем в этой стране пахнет свежесваренным кофе и пиццей, а ночью — почему-то оливковым маслом. Мне вообще показалось, что в Италии люди живут в свое удовольствие. Они просто радуются жизни.

Я сразу вспомнила один уютный ресторанчик на узенькой римской улочке. Там висели потрясающие разноцветные фонари и стояли свечи на столах. Анджело держал меня за руку, преданно смотрел в глаза и говорил комплименты. В воздухе витал аромат необыкновенной романтики. Это было за день до отъезда. Анджело сказал мне о том, что, если я уеду в Москву, без моих глаз ему будет темно. Я рассмеялась, потому что еще никто не говорил мне подобного. В тот вечер я чувствовала себя настоящей королевой: красивой, нежной, желанной и женственной. А потом мы взялись за руки и пошли гулять к фонтану Треви. Мы бросали в фонтан монетки и целовались.

— Катюха, а это что за крендель? — Я вздрогнула и посмотрела на снимок, где мы с Анджело стоим обнявшись на фоне Колизея.

И как я могла забыть об этом снимке… Какая оплошность!

— Ой, это один итальянец. Я с ним случайно познакомилась.

— А обнялась тоже случайно? Может, ты сегодня такая холодная, потому что этот итальянец был слишком горячим?

Я выхватила у мужа из рук фотоаппарат и произнесла с особым вызовом:

— Я не давала тебе повода для ревности! Я же сказала тебе, что это всего лишь случайный знакомый.

— Ты с ним спала? — стоял на своем муж.

В этот момент на моем мобильном послышался сигнал, оповещающий о новом сообщении. Андрей встал и решительным шагом направился к моему телефону. Я бросилась следом за ним и попыталась его остановить.

— А ну-ка, стой! Это мой мобильный! Не смей трогать мой телефон! Ты не имеешь права копаться в моих вещах!

— Имею, — злобно сказал Андрей и взял с тумбочки мой телефон. — Я твой муж, а это значит, что у меня есть все права знать, изменяешь ты мне или нет.

В тот момент, когда я подбежала к Андрею и хотела выхватить у него телефон, он толкнул меня на диван и принялся читать мои сообщения:

«Девочка моя, как же повезло твоей стране, что у нее есть ты! Италия без тебя очень скучает».

«Наш дом стал каким-то холодным, пустым и мрачным. Согрей его своим присутствием».

«Ночи без тебя еще больше подчеркивают мое одиночество. Хочется впиться в твои губы, дразнить тебя языком и касаться твоих самых тайных мест».

«Жизнь без тебя разваливается. Мне не хватает твоих рук, глаз и губ».

«У меня не получается жить без тебя. Мне не хватает тебя, как самого себя».

Андрей заметно побагровел и швырнул телефон о стену.

— Это тебе тоже пишет случайный знакомый?! — в ярости закричал он.

— Я и сама не знала, как случайный человек так быстро превратился для меня в неслучайного, — еле слышно произнесла я. — Андрей, я и сама не знаю, что со мной. Может быть, это весна?

— При чем тут весна?! — все так же кричал на меня муж.

— Говорят, весной обостряются все инстинкты.

— Шлюха!!! — прокричал муж и направился к барной стойке. Налив себе двойную порцию виски, он быстро ее выпил и тут же налил себе еще. — Я думал, что ты особенная, а ты точно такая же, как и все!

Я сидела на диване, поджав под себя ноги, и, уткнувшись в подушку, тихонько всхлипывала:

— Прости.

— За что? — Муж посмотрел как-то мимо меня. — За то, что ты шлюха?

— И за это прости.

— Я же так сильно тебя любил, сдувал с тебя пылинки, носил на руках, купил тур в Италию. Я просто не смог поехать с тобой. У меня работы по горло.

— Ты никогда не дарил мне цветы, — чуть слышно произнесла я. — Только два раза в год. На день рождения и в женский день.

— Именно поэтому ты стала трахаться с другим?! Еще скажи, что причина в этом!

— Я сама не знаю, как это произошло. Андрей, я же сказала тебе ПРОСТИ.

— Что значит прости?! — опешил Андрей. — Прости и все?! Вот так просто: уехала в Италию, провела десять дней в свое удовольствие, потрахалась, приехала, попросила у меня прощения, и мы начали жить дальше. Так?!

Увидев, что Андрей принялся пить виски прямо из горла, я встала с дивана, направилась к нему и, положив руку ему на плечо, заговорила как можно более спокойным голосом:

— Андрей, ну ведь со всеми бывает. Италия, прекрасная погода, романтика, голову унесло…. Ну не разводиться же нам теперь из-за этого!

Андрей вновь посмотрел на меня взглядом, в котором читалась ненависть, и процедил сквозь зубы:

— А ты хочешь, чтобы я жил со шлюхой?!

— Ну какая я шлюха? Я просто влюбилась.

Андрей отвесил мне пощечину, допил виски и, взяв ключи от машины, вышел из дома.

— Андрей, ну куда ты собрался?! Ты же выпил?!

Я выбежала за ним босиком во двор, но муж уже сел в машину и, нажав на газ, выехал на дорогу. Сев прямо на ступеньку лестницы, я посмотрела на сторожа, закрывающего ворота, и, обхватив колени руками, заревела.

— Катерина, с вами все в порядке? — Подняв голову, я посмотрела на подошедшего ко мне сторожа и почувствовала, что никак не могу взять себя в руки и успокоиться.

— Хозяин что-то так резко уехал. Поругались, что ли?

Я подняла заплаканные глаза на стоящего передо мной сторожа, славного деда Петра Ивановича, который работал у нас уже не один год.

— Андрей выпил хорошо. Он пьяный уехал. Как бы не случилось чего.

— Когда успели поругаться-то, Катенька, вы же только из Италии приехали? — недоумевал дед.

— Я просто влюбилась.

— Где? — не сразу понял меня дед.

— В Италии.

— Что, прямо совсем серьезно?

— Не знаю. Я еще и сама толком не разобралась.

Дед как-то растерянно пожал плечами и направился в сторону сторожки. Я поднялась со ступеньки и направилась в дом. Первым делом зашла в гостиную для того, чтобы поднять валявшийся на полу телефон. Набрав номер мужа, я услышала, что он недоступен, и позвонила Анджело.

Анджело взял трубку сразу, как будто ждал моего звонка. Услышав мой голос, он заметно оживился и ласково заговорил:

— Катя, когда ты уехала, мне показалось, что я потерял все. Я не знаю, есть ли в твоей жизни место для меня, но мне без тебя очень плохо.

— Это пройдет, — сказала я шепотом и всхлипнула.

— Думаю, нет. Со мной еще не было подобного. Мне начинает казаться, что я медленно схожу с ума.

— О нас с тобой узнал мой муж.

— Как?

— Увидел твое фото, а потом прочитал сообщение.

— Извини. Мне меньше всего хотелось тебе навредить.

— Ты здесь ни при чем. Он сел пьяный за руль. Я не знаю, что будет дальше.

В этот момент я услышала лай собак и подбежала к окну. Я увидела, что на территорию дома ворвались посторонние люди. Недолго думая, я заперла входную дверь на всевозможные замки, спустилась на цокольный этаж, забежала в небольшую кладовку и тут же задвинула за собой засов.

— Катя, почему ты молчишь? Что случилось? — слышался голос Анджело на том конце провода.

— В доме посторонние люди, — испуганно произнесла я.

— Какие люди?

— Я думаю, что это грабители.

Я всхлипывала от собственной беззащитности, кусала губы и слушала родной голос Анджело. Затем сбросила звонок, позвонила в милицию и Службу спасения, назвала свой адрес и вновь набрала номер Анджело.

— Анджело, а если меня найдут?

— Если бы я знал, как у вас страшно, я бы никогда тебя не отпустил. Я бы оставил тебя в своем доме, и все бы было совсем по-другому.

— Я и сама не знаю, что происходит, — говорила я уже шепотом. — У меня и дом-то не такой, как у тебя. Забор два метра, сторож, решетки на окнах. Это у тебя дом утопает в цветах, а у меня он больше похож на крепость.

Я вытирала слезы ладонью и молила бога о том, чтобы я осталась жива.

— Катя, моя Катя, — испуганно говорил в трубку Анджело и успокаивал меня тем, что со мной ничего не случится, потому что мы нужны друг другу.

Я сидела в темной кладовке, дрожала от холода и страха и прислушивалась к каждому звуку. Нервы были на пределе. Где-то там, наверху, раздавались незнакомые голоса и непонятные звуки.

— Анджело, а ты меня любишь? — задала я вопрос, понимая, что если меня найдут, то это будет последний мой с ним разговор.

— Люблю.

— Так ты любишь или хочешь?

— И люблю, и хочу. Катя, дай мне телефон твоей полиции. Я позвоню.

— Я уже позвонила, — все так же шепотом ответила я.

— Ну и почему они не едут?

— Потому что они приезжают в основном только тогда, когда всех уже перестреляют. Мы за городом живем. Пока доедут, еще неизвестно, сколько пройдет времени.

Услышав, что голоса уже где-то неподалеку от меня, я отключила телефон и почувствовала, как у меня замерло сердце. Мне вообще показалось, что оно остановилось. Я прижала руки к груди и почувствовала, как от дикого страха мне не хватает воздуха.

Где-то недалеко были слышны крики, мат, топот ног. Зажав самой себе рот ладонью, я собрала по крупицам все свои усилия для того, чтобы не закричать. Я не могла осознать масштабов происходящего, но где-то там, в подсознании, осталась моя Италия и мой Анджело. Мне вдруг показалось, что я была на каком-то празднике, а то, что происходит сейчас, просто уничтожило этот праздник. Все хорошее когда-то обязательно заканчивается. Наверное, сейчас я расплачиваюсь за свою итальянскую любовь. А ведь мне уже давно не было так здорово.

Бесспорно, я виновата перед Андреем, но ведь в Италии так сильно обостряются все чувства…

Я не знаю, сколько времени я просидела, свернувшись калачиком, в сырой и холодной кладовке, но мне казалось, что прошла целая вечность. Наконец я услышала, как мужской голос произнес долгожданные слова:

— Это милиция. В доме есть кто-нибудь? Женщина, которая нам звонила, жива?

— Жива! — крикнула я и выскочила из кладовки.

А дальше все происходило, словно во сне. Я бродила по дому, смотрела на учиненный в нем погром, тихонько ревела и совершенно не жалела о том, что нас с Андреем ограбили. Главное, что я осталась жива.

У сторожки лежали убитый дед Петр и наша овчарка Маня, которую мы с Андреем взяли к себе еще щенком. От увиденного мне стало еще страшнее. Хотя, если так разобраться, бояться мне было больше нечего.

— Я случайно подошла к окну, потому что Маня залаяла, и увидела на территории дома чужих людей, — устало объясняла я милиционерам.

— В соседнем поселке тоже было совершено нападение на дом. Действует одна и та же банда отморозков.

— Это не банда, — покачала я головой. — Это расплата за любовь. Просто нельзя делать больно тем, кто тебе очень дорог.

Я облокотилась о стену и начала медленно сползать вниз.

— Вам плохо?

Кто-то из оперативников принес мне стакан воды. Я стала пить жадными глотками и, увидев, что один из оперативников поговорил по телефону и повернулся ко мне, что было силы закусила губу, ощутив вкус крови.

— Махов Андрей Григорьевич ваш супруг?

— Мой. Что с ним?

— Он ехал по трассе в сторону города, не справился с управлением, вылетел с дороги и врезался в дерево.

— Он жив?

— Его везут в реанимацию. Говорят, шансов практически нет.

— Как это нет?!

Я тут же встала и, не помня себя, побежала к своей машине. Но мне не позволили сесть за руль, аргументируя это тем, что в таком состоянии за руль не садятся. Меня отвезли к мужу в больницу, но не пустили в реанимацию. Я требовала, кричала, умоляла, просила, но в больнице свои строгие правила, и все обязаны их соблюдать.

Чуть позже врачи приняли решение положить мужа на операционный стол и сказали, что если у него сильное сердце, то оно выдержит, а если нет, то уже ничего невозможно сделать. Я сидела под дверью операционной несколько часов ни жива ни мертва и молилась о том, чтобы сердце Андрея оказалось таким же крепким, как и он сам.

Только к утру Андрея вывезли из операционного блока и сказали мне, что все обошлось и он жив, только его состояние оценивается как тяжелое. Пока мужа везли в реанимацию, я даже смогла взять его руку и погладить по голове.

— Андрюша, все хорошо. Я люблю тебя. Слышишь, я очень сильно тебя люблю.

В этот момент я ощутила, как много он мне дал. Он дал мне тепло, чувство защищенности, любовь и доверие, которое я так и не оправдала. Когда Андрей пошел на поправку и мне наконец-то разрешили зайти к нему в палату, я пришла с букетом весенних цветов и поставила их в банку с водой. Андрей отвернулся к стене, давая понять, что не хочет со мной разговаривать.

— Сейчас бессмысленно вспоминать прошлое. Главное, что мы вместе. Что было, то прошло. Знаешь, неизвестно, что было бы, если бы между нами не произошла ссора и мы оба остались в ту ночь в доме. Представь, что случилось бы, если бы мы занялись любовью. В дом ворвались бы грабители и расправились с нами так же, как со сторожем и Маней. А так мы поругались, и нам обоим удалось спастись, — тихо произнесла я.

Андрей повернул голову и посмотрел на меня пронзительным взглядом:

— В доме многое украли?

— Все самое ценное, что в нем было, — тяжело вздохнула я. — Но самое ценное, что у нас с тобой осталось, — это я, ты и наши с тобой отношения.

— А как мы будем после этого жить?

— Не мы первые, и не мы последние, — ответила я. — Многие через это проходят и остаются вместе. Мне кажется, когда любишь, можешь простить многое, даже измену.

— Я не готов пока продолжать этот разговор. Выстави наш дом на продажу. В нем больше не имеет смысла жить.

Я вышла из палаты с глазами, полными слез, и вернулась в квартиру к маме. С того самого момента, как в нашем общем доме случилась трагедия, я не была в нем ни разу. Просто не было сил даже зайти в него. Ни сил, ни желания. Я выставила дом на продажу и зажила тихой и размеренной жизнью. Где-то в моих снах осталась Италия и Анджело.

А в один из дней в моей квартире раздался звонок, и я увидела стоящего на пороге Андрея с огромным букетом цветов. Посмотрев с удивлением на цветы, я перевела взгляд на мужа и спросила:

— А разве сегодня Восьмое марта?

— Нет. Мне просто захотелось подарить тебе цветы без всякого повода. Я действительно давно их тебе не дарил. Кстати, нашлись покупатели на дом. Предлагаю купить новый, в охраняемом поселке. Я уже подыскал вариант.

— А с кем ты будешь там жить?

— С тобой, — не раздумывая, ответил Андрей. — Только я после аварии хромаю. Тебе нужен хромой муж?

— Дурак, неужели ты до сих пор не понял, что ты мне нужен любой.

Я прижалась к небритой щеке Андрея и подумала о том, какой же он родной и любимый. А ведь я чуть было его не потеряла ради весны и иллюзий.

— Я никогда больше и никуда не отпущу тебя одну, — прошептал Андрей, крепко обнимая меня.

— А я никуда и не хочу больше без тебя ездить.

— А как же твоя любимая Италия?

— Мы поедем туда вдвоем. Какая же я идиотка, что чуть было не потеряла самое главное в своей жизни.

— Я люблю тебя, как никто не любил и никогда не полюбит.

Мы еще нигде не были так счастливы, как в новом доме. И это была спокойная, надежная и трепетная любовь. Через полгода я забеременела и подарила Андрею сына, а еще через год мы вернулись в родильный дом за дочкой. При любой возможности мы всегда путешествовали вместе с детьми. А однажды весной я предложила мужу оставить детей с родными и встретить мой день рождения в Италии. И он согласился.

Был ослепляющий Рим, Колизей при лунном свете, Ватикан, море поцелуев и незабываемых ночей в этом потрясающем городе.

А однажды, когда муж еще спал, я вышла из номера, поймала такси и отправилась в дом, который находится в двадцати минутах езды от Рима. Мне хотелось раз и навсегда проститься со своими иллюзиями, в которых были два растворившихся в друг друге, переплетающихся тела, два человека, которые были готовы пустить под откос прошлое и настоящее ради нескольких минут сладострастия. В этих иллюзиях осталось что-то неземное: дикая страсть и трогательная нежность. Эта весна навсегда останется в моей памяти, как сон наяву. Два тела без сил, без дыхания… Это просто иллюзии, которые не должны мешать мне жить.

Остановив такси возле дома Анджело, я попросила таксиста меня подождать и, повязав косынку на голову и надев черные очки, направилась к воротам. Я знала, что после той страшной ночи Анджело звонил на мой мобильный до тех пор, пока я не сменила номер и не поставила точку в наших с ним отношениях.

Встав так, чтобы оставаться незаметной, я увидела, как из дома вышла интересная итальянка, а за ней — уже заметно поседевший Анджело. Жена села в машину, а Анджело задержался во дворе дома для того, чтобы выкурить сигарету. Через минуту из дома вышла девушка, очень похожая на Анджело, и поцеловала его в щеку. Я даже не сомневалась в том, что это одна из дочерей Анджело.

Я смотрела то на фонтан, то на Анджело и чувствовала легкую тоску по прошлому. Перед тем как сесть в машину, он обратил на меня внимание, и я увидела, как его губы слегка дрогнули.

«Никогда не стоит забывать о том, кому мы дороги и кто дорог нам. Это просто весна», — мысленно сказала я самой себе и направилась к своему такси.

Сняв в такси косынку и очки, я проехала мимо Анджело и улыбнулась ему. Затем прильнула к автомобилю и слегка поцеловала окно. Анджело растерянно улыбнулся и даже сделал несколько шагов вслед за моим такси, но я уехала. Я уехала уже НАВСЕГДА.

Я навсегда останусь для Анджело непонятной русской, а он для меня — самым сумасшедшим итальянцем, которого я только знала.

Вернувшись в номер, я застала сидящего на кровати мужа и поцеловала его в родные и пухлые губы. Недавно проснувшийся Андрей заключил меня в свои объятия, а я поклялась сама себе, что сделаю все возможное, чтобы сберечь наши чувства, наш мир и наши отношения.

Я очень люблю Италию и летаю в эту страну только со своим мужем…