Вестник в старом мире

Глава 5

Вадим прошел к столу и приложил два пальца к сонной артерии, пульс прощупывался.

— Ты убил ребенка.

— Не ссы, жива она, — Вадим достал из одежды пистолет и взвел его, — На, иди и никого не пускай.

Алексей шмыгнул носом и вышел из кабинета.

Из глубин коридора донесся глухой голос:

— Эй, кому не спиться ночью?

Микола повернулся к двери, но Вадим его одернул:

— Ты тайник нашел?

— Сейчас, — прохрипел Микола и пошел простукивать кабинет.

Открыть сейф тихим методом они уже не успевали, поэтому Вадим снял перчатки, схватил дверцы сейфа с двух сторон и надавил деформируя. Тяжелая дверь медленно затрещала, на ней появились трещины и вылез зазор, в котором торчали язычки замков. Звон и язычки сломались, выпав из гнезд. Вадим откидывает дверь к ногам ошалевшего Миколы.

— Ты в порядке? — Микола дрожащей рукой трогает замершего Вадима, но вскрикнув отпрыгивает. Руку обдал сильный жар как от чугунной печки.

— Кидай все в мешок, я поищу тайник, — Вадим встал, расправив плечи. Микола кивнул и бросился загребать бумаги и драгоценности.

В кабинете помимо крупного деревянного стола с толстыми расписными ножками, стула, книжного шкафа, картины императора и глобуса на тумбе ничего не было. Князь в строгости держал своих гостей. Стены, окно и пол Микола уже простучал, значит, оставалась мебель. Вадим проверял ножки стола, когда в коридоре прогремел выстрел.

В дверь заглянул Алексей с дымящимся пистолетом.

— Чего встал, помогай, — Микола протянул ему уже полный мешок.

На улице засвистели в свисток.

— Уходить нужно, — Алексей и Микола утаскивали мешки к окну, через которое пришли.

Тяжелые инструменты и веревку они оставили в кабинете. Вадим же на секунду задержался, еще раз осмотрев комнату, и подошел к глобусу. Он сломал верхнюю полусферу как скорлупу у яйца, там пряталось потайное отделение с документами, письмами и серебряным кулоном.

Вадим нагнал товарищей, когда они спускались по лестнице, чтобы не терять времени он спрыгнул, раздавив сапогом что-то влажное и хрустящее в пледе, проверять было некогда, поэтому они побежали. У ограды сада их ждала карета с сильно нервничающим Кондратом, который громко выдохнул, увидев товарищей. На улице эхом отдавались тревожные свистки.

— Трогай, — Вадим зацепился за поручень и повис на одной руке. Документы и письма он засунул под одежду, чтобы не выпали.

— Чертов паж! Он не говорил о ребенке, — Алексей сдернул маску внутри экипажа и ударил рукой по деревянной стенке.

Они бросили карету в переулке. Пришлось пройти пешком по узким кварталам, прежде чем они вышли к запасной карете, а на ней уже выехали за город, к снятому Кондратом домом на берегу реки.

— Значит так, деньги я забираю, Кондрат продаешь экипаж с другой стороны Невы сегодня же, — Вадим расхаживал по комнате, при свете лампы.

— Хорошо. Но что у вас там случилось? — Кондрат оценил кислые лица Миколы и Алексея.

— Ребенок случился, зашла когда мы очищали сейф.

— И что? Вы ее того?

— Вадим сказал, что жива. Лучше, чтобы была жива, — с вызовом сказал Алексей.

Вадим подошел к нему и поднял за грудки над полом.

— Ты щенок, там людей убивал, а меня душегубом выставляешь?

Кондрат потянулся к топору на поясе, а Микола подошел к Вадиму и дернул его за руку.

— Алексей, Ва… в смысле Призрак прав. Либо она, либо мы.

— Девочка жива и точка, — Вадим открыл мешок и под внимательными взглядами отсчитал каждому по пятнадцать тысяч франков. Кондрат взял металлом, попробовав золотой слиток на зуб, прежде чем улыбнуться. Огромные деньги для обычных бандитов, зарабатывающих рэкетом и шантажом, — А теперь в город, чтобы когда вас вызвали на работу, вы как колы стояли на службе. Потом придумаем, как вас безопасно уволить. Или повысить.

Город просыпался под тревожную атмосферу жандармских розысков. Синие мундиры обходили дома, патрулировали улицы, пока с неба лил холодный дождь.

А в снятом доме Ефим настойчиво постучал в дверь спальни из темного дерева, не выдержал и зашёл.

— Вашблогороь, вставайте, уже обед.

— Ефим, барин спит, приходи позже, — Вадим повыше натянул одеяло, укутавшись полностью, — Сейчас спущусь.

— Вам пришла почта из Оренбурга, — Ефим закрыл дверь, из коридора послышалось гулкие удаляющиеся шаги.

Вадим скинул одеяло. Он лежал в черной облегающей одежде, обнимая мешок с награбленным. С дела его долей стало сто двадцать тысяч франками, акции верфи под Марселем, дипломатическая переписка, которую еще нужно было проверить и драгоценности: камни, золотые серьги, кольца, и дешевый на общем фоне медальон. Вадим покрутил его в руках и нажала на металлический язычок. Открылась крышка, на которой замерло два маленьких портрета: женщина и девочка, та самая, которая пришла ночью в кабинет, зовя папу.

Слуги накрыли стол и подготовили вафли с медом. В зале пахло ароматным чаем из самовара. Ефим елозил надкусанной вафель по тарелке, собирая мед.

— Поешьте, очень вкусно.

— Сначала работа, — пока Вадим перебирал письма француза, Ефим пододвинул к себе тарелку и нарезал Вадиму вафель, полил сверху сгущенкой и поставил чашку чая.

Письма не вызвали особого интереса у Вадима, за исключением трех. В первом обсуждалось обязательное введение метрической системы в колониях Франции. Во втором собеседник, некий месье К, предлагал поставить правителя из Бурбонов в стране южной Америки. Какой точно не уточнялось, но учитывая доктрину Монро, вопрос встал интересный. Третье письмо посвящается найденным французским историком следов затонувшего испанского галеона с золотом, времен колонизации Америки. Историк просил полмиллиона франков на организацию экспедиции.

— Интересно, — и еще письмо, пришедшее из Оренбурга от отца, и там же лежало послание от Ли Си Цина.

Война для Китая шла откровенно плохо. Поставленные ружья хоть и уступали британским нарезным штуцерам, но помогли в паре прибрежных сражений. Китаец просил больше, он готов привезти золото и серебро в обмен на ружья, но ему нужно намного больше.

Россия воевала на Кавказе, прощупывала Казахстан, ей некогда помогать спящему гиганту. Но Вадим не Николай Первый, он не собирался бросать соседей одних со страшной Британией. Особенно если на этом можно заработать.

— Ефим, как думаешь, почему наши войска так долго топчутся в Закавказье?

— Хех, вестимо, вы с пистолетами больше воюете, а я полжизни проходил в пехтуре с ружьем на плече. У нас штык был первым, вторым и третьим средством. А где в горах походишь со штыком?

— Нужно перенимать передовой опыт в борьбе со злыми аборигенами, — улыбнулся Вадим, — Поехали в купечество, нужно потратить денежку.

Только перед купечеством Вадим поменял франки на рубли в банке. Он шел нанимать рабочих и помещения в том тихом поселке у реки. Вдали от любопытных глаз он заказал у строителей три цеха. Большая часть оборудования продавалась на рынке, медные трубы, стеклянные колбы и сырье. Соляная кислота, бихромат калия и вода. Главное — позаботиться о рабочих, а то потравятся все, закапывать замучаешься. Чтобы скрыть свой продукт, Вадим покупал сырье в разных местах в сочетании с лишними ингредиентами, со временем умные люди догадаются о составе.

Цех на производство красок, окраску тканей и производство мебели. Вместе с красками, которые собирался получить. Это то, что будет на виду. Остальные задумки можно сначала делать кустарно, но без станков никуда. В России их если и делали, то мало, и если можно было найти на рынке, то за очень приличные деньги. Вадим задумался и открыл книгу должников покойного Семен Семеновича. Граф Мартынов, вот ответ. Со слов покойного, этот высокородный должник тратил деньги, чтобы производить впечатление на местную ложу масонов. Прямой выход на англичан. Другое дело, что эти англичане потребуют за станки.

В главном цеху поставили чаны, где взбалтывали, смешивали и нагревали смеси, каждый состав приходилось настаивать, и охлаждать в холодной речной воде, чтобы улучшить конечный продукт. Воду качали люди ручными насосами. Вадим планировал поставить хотя бы водяное колесо, но пока не хватало денег. Сэкономленные средства окупились во втором цеху, где купленный ранее шелк вымачивали в растворах и сушили. Чтобы не травить рабочих, цеха проветривали, все носили тканевые повязки на лица, которые часто меняли.

В ателье стояла прохлада, августовская жара спала. Гертруда беседовала с Петром, когда звякнул дверной звонок.

— Доброго дня, — Вадим придержал дверь, чтобы в ателье зашли грузчики с укрытыми рулонами, — Я готов выйти в свет.

— Наконец, а то уже пошли слушки, что один Питерский гость прячется от дворян.

— Но мне нужен новый костюм.

Гертруда на это только хмыкнула.

— Где-то я уже это слышала.

— Ну не хочешь делать как хочешь, я тогда возьму эту, — Вадим сверкнул глазами из-под пенсне и снял чехол с насыщенного фиолетового шелка. Гертруда подошла и нагло отодвинула его, гладя рукой ткань.

— Из него хочу подкладку под пиджак, рубашку и галстук, — Вадим открыл следующий чехол, там лежал черный шелк, — А из этого костюм. Черного пока немного, но со временем наладим. Я запустил пряжу шерсти и льна, как будет готово, принесу.

Вадим прошелся по залу.

— А здесь сделаем ремонт, хочу сменить обстановку и поставить новую мебель.

— Петр. Отнесите ткань девочкам, пусть порадуются, — Гертруда дождалась, пока слуги уйдут. В соседней комнате поднялся шум, девушки-мастера громко визжали.

— Ой, здравствуйте, Вадим Борисович, — в дверях показалось милое лицо, прежде чем закрылась дверь.

С той стороны шум утих, но не исчез.

— Нам нужны еще портные, с такими чудесными цветами народ в очередь выстроиться, — Гертруда дрожащими руками налила себе чаю, — Костюм я сошью для вас сама.

— У меня есть несколько советов, — Вадим начал говорить, но поймал взгляд Гертруды "ну давай скажи мне, как делать мою работу", — Но я придержу их при себе.

— Вадим, не обижайся, но ты же не зря оплачиваешь наш труд? Мы любим свою работу, просто не мешай.

— Ох, ну хорошо, — Вадим развернул газету и сел пить чай.

— Не обижайся.

— И не думал.

— Тебя искали. Жанна Березова — гувернантка Есислава Павловича, вы ему жизнь спасли. Ах, бедный человек. Его ранила французская пуля в спину, еще в Отечественную, — Гертруда прикрылась веером, — говорят, что он был очень охотлив до дам, но Жанна всех разгоняет.

— С парализованными ногами? — Вадим отложил газету, где на первой полосе красовалась новость о мобилизации Турции против Египта.

— Ну, кто знает, — Гертруда улыбнулась одними глазами.

— Ладно, я пойду, — он закрыл за собой дверь и сел в карету и поехал в ресторан. Там шла стройка, чтобы обновить интерьер и экстерьер здания. У входа стояла хорошая двуколка с важным человеком в пузатом пиджаке и цилиндре с двумя подбородками.

— О молодой господин, вы, наверное, в звании майора, а может, генерала? — с ходу спросил важный человек выходящего из кареты Вадима.

— Что вы, мы дворяне - люди простые: что подали на том и ездим.

— Ну с вашим древним родом можно позволить и четыре коня.

— А вы?

— Коллежский асессор Жидиков, Александр Иванович.

— Очень приятно, ваше высокоблагородие, — Вадим снял котелок, — Чем обязаны?

— Можно просто Александр, — коллежский асессор с намеком посмотрел на ресторан.

— Идите, только мы ещё не открылись, ремонт.

Вадим пропустил Жидикова вперёд в зал, Тым стоял шум молотков и пил, а этим шумом, как дирижёр руководил нанятый дизайнер. Он оформлял ресторан в грузинском стиле, устанавливая подпорки и перекрытия из хорошего дуба, покрытого темным лаком. Строителей и поставщиков рекомендовал дизайнер — слаженная команда.

— У меня новый повар, хотите попробовать?

— А что случилось со старым? — осторожно осведомился Жидиков.

— Задавал много вопросов, — Вадим подозвал официанта.

— Я воздержусь, на работе поел.

— А мне водочки.

Официант поклонился и ушёл.

Коллежский асессор постукивал пальцами по старому столу, новую мебель ещё не привезли. В разговоре образовалась пауза.

— Раньше этим рестораном владел мой хороший друг… — Жидиков нарушил молчание первым и сделал паузу, чтобы Вадим продолжил мысль, но Вадим молчал, — Мы с другом вели некоторые дела, щекотливого характера.

— А имя есть у вашего щекотливого друга?

— Есть, его же не быть. Семен Семенович Бегунов.

— И чем я могу помочь? — Вадим налил себе принесенной водки.

— Вы его знали?

— Не знал, но он мне продал ресторан.

— Так, вы общались, а говорите, что не знали. Вы знаете, куда он исчез?

— Общался, но не знал. Не ведаю, чем Семен Семенович увлекался или как проводил свободное время. Куда он уплыл тоже не представляю, может сделал ноги Бегунов из-за ваших щекотливых дел, — Вадим закусил бочковым огурчиком, сладко хрустнув, — Точно не хотите? Холодненькая.

— Нет спасибо, — Жидиков ответил отрешенно, — А могу я увидеть купчую на ресторан?

— Конечно, ваше высокоблагородие, как придете с документами из земельной или налоговой службы. А так, коммерческая тайна, — пожал плечами Вадим и с сожалением покачал головой.

— Хех. Вадим Борисович, вы же понимаете, что если я приду с документами, то у нас будет совсем другой разговор?

— Это все, что вы хотели спросить? — Вадим ответил, немного подумав.

— Да, это все. Всего доброго.

— Всего доброго, господин Жидиков.

Дверь за коллежским асессором закрылась. Вадим допил водку и позвал официанта. Начались телодвижения, которых он очень ждал.

Через пять часов, когда зашел солнце, Вадим и Кондрат сидели у окна на чердаке и смотрели за рестораном. Кондрат подобрал себе стул почище, чтобы не испачкать новый фрак. Он подстриг бороду и нацепил золотой перстень.

— Как проходит покупка этого дома?

— Почти все оформили, осталась одна неприятность.

— Какая? - Вадим спрашивал без злобы, но Кондрат поежился от повеявшего холода.

— Бабушка из этого подъезда отказывается переезжать. У нее сломаны ноги и доктор советовал соблюдать постельный режим, — спародировал Кондрат отговорку.

— Бабушка старая?

— Как библия.

— Тогда помогите ей обрести покой, но тихо. Не оставляя теней.

— Хорошо, — Кондрат сглотнул и нервно погладил шею.

— Пришли, — Вадим кивнул на пару теней, которые крались к черному ходу ресторана, — Жидиков, ты открытая книга.

Кондрат и Вадим замерли у дверей подъезда. Незваные гости возились с тяжелым амбарным замком. Вадим подобрал самый ржавый, чтобы дольше открывать пришлось, вот люди и мучились, матерясь громким шепотом.

— Помочь? — Кондрат с размаху огрел обухом топора того, что возился с замком.

Второго Вадим вдавил рукой в стену, наклонился поближе и прошептал:

— Шшш.

Первым в себя пришел щуплый мужик лет тридцати пяти с шрамом на глазу. Вадим потащил его привязанного к стулу в подвальный кабинет, пока товарищ сидел в компании Кондрата и банок с огурцами.

После подготовительных процедур клиент запел. Вадим положил окровавленные щипцы в металлическую тарелку, рядом с выдернутыми зубами.

— Кто послал?

— Федой, фестно!

— Не ори, что он хотел?

— Фолото. К нам приходил фбывать товар ваф феловек, — говорил бандит неважно, часто шмыгая носом и выдыхая через свежие щели в улыбке.

— Ясно. Где этот твой Федой, то есть Седой сидит?

— Рядом с бофаром, фентральным.

Бандит сглотнул накопившуюся слюну. Вадим вышел и зашел, тоща второго.

— Значит так, хлопцы, мне нужен только один из вас, — Вадим достал кухарский нож и поигрался им в руках. Кондрат молча стоял, подпирая дверь.

— Да вы чего? Мужики? — не понял целый гость.

— Все просто, вы расходный материал. Вас послали сюда на смерть, — Вадим достал из-за пояса пистолет, — Седой ваш, не сказал же про оружие? О, по глазам вижу, не сказал. А может, заплатил? Конечно нет, зачем платить мясу.

— Седой нас не предавал!

— Тогда откуда мы о вас знали? Я вот своим людям плачу за дело. Так?

— Так, Призрак, — подтвердил Кондрат.

— Видите. Но сейчас место у меня в команде только одно…

— Я готоф! Фто угодно! — Щербатый чуть ли не прыгал вместе с привязанным стулом.

— Хм, — Вадим обошел пленных, обрезал у обоих веревки и положил на середину комнаты нож, — Выйдет только один.

Бандиты дождались, пока Вадим и Кондрат закроют дверь, прежде чем бросится к ножу.

— Зачем вы так? — Кондрат чиркнул огнивом, чтобы раскурить трубку.

— Потуши. Кто в подвале курит?

— Прости Призрак, нервы. Мы же не возьмем одного из них? Предал один раз, предаст второй.

— Экий ты простой. Вот кто они сейчас? Сосунки на побегушках, а у нас серьезная организация, мы деньги делаем, — Вадим указал на золотой перстень Кондрата.

С той стороны двери осторожно постучали.

— Я фсе.