Видишь цель? Беги к ней!

1. Детство

До восемнадцати лет мне казалось, что время так медленно тащится… Ну когда, когда же будет наконец восемнадцать? С восемнадцати до двадцати пяти – обычное, стандартное восприятие времени. О, уже год прошел! О, еще год!

А вот после двадцати пяти время словно ускорилось! Не успеваю моргнуть, а уже опять июль. Даже думаешь: «Что же будет теперь дальше?»

И тем более интересно отправляться в путешествие по волнам своей памяти – все дальше и дальше, все глубже и глубже, заново знакомясь с собой. Той, которая когда-то была…

Интересно, почему мы не помним наше детство? Может быть, мы с бо́льшим вниманием и с бо́льшей любовью относились бы к нашим мамам, помня о том, сколько бессонных ночей они провели у наших кроваток, отдавая все свои силы, всю свою любовь и нежность…

Я обожаю семейные альбомы. Всегда, приезжая к бабушкам, прошу их показать мне старые фотоальбомы. Листаю и чувствую, как передается мне дух того времени…

Я появилась на свет четвертого июля, когда в Ереване нещадно палит солнце, а абрикосовые деревья склоняются под весом янтарно-желтых фруктов. Родилась очень быстро, за час, буквально ворвалась в этот мир. Мама не делала УЗИ и не знала, кого ждет, но, судя по тем деликатным и спокойным пинкам, которыми я периодически напоминала о своем существовании, предполагала, что будет девочка.

Я была очень спокойным младенцем. Соседи еще пару недель после родов и не знали о моем существовании и что-то заподозрили, лишь когда увидели маму без живота. Да и потом со мной не было никаких проблем. Знаете, ходят легенды о таких детях, которых, мол, где оставил, там и нашел? Рождаются раз на тысячу, ни колик, ни аллергий – чудо-мечта-зависть. Вот я была как раз такой живой легендой. В два месяца обо мне написали в местной ереванской газете. Почему-то именно меня решили привести в пример как младенца, который занимается плаванием, – а попасть в газету в те годы означало приобрести хоть и временную, но славу! Газеты со статьями о родных (а уж особенно если там была фотография!) покупали в нескольких экземплярах, ими хвастались перед гостями. Может быть, сейчас это звучит несколько наивно, но лишь потому, что мы сегодня избалованы публичностью. Да и что останется от нашей публичности лет через двадцать, когда размагнитятся диски, сгорят контроллеры и лопнут от переизбытка информации облачные хранилища?

А вот та статья все еще существует, и мама ее бережно хранит.

Я помню себя где-то с трех с половиной лет. Помню, как мама ходила беременная братом, а я не хотела больше никого в нашу семью. И соглашалась на него только с условием, что он будет спать в подвале, где хранились мои игрушки, – добрая девочка!

Сейчас брат – один из моих самых близких и родных людей. Мы с ним на одной волне, даже несмотря на то, что занимаемся разным делом и проживаем не только в разных городах, но и в странах! Детская ревность неизбежна, и тут все в руках родителей. Если грамотно распределить внимание между малышами, если объяснить старшему ребенку, что его не будут меньше любить и что младенец нуждается в помощи и ласке, в том числе и от него, то скоро от этой ревности не останется и следа.

Помню, в детстве говорила бабушке, что хочу стать мальчиком, так как им все разрешают. А бабушка отвечала: «Пройдешь под радугой и станешь!» Да, конечно, потом-то я поняла, как здорово быть именно девочкой! Одно материнство чего стоит!

Потом мы переехали в Москву. Я помню много-много снега – именно эта, такая необычная и непривычная для Еревана деталь поразила маленькую меня больше, чем Красная площадь и здания сталинского ампира. Мы снимали скромную однушку, хозяйкой которой была алкашка Вера. Где теперь эта Вера?

Помню, как наш дом заполонили рыжие муравьи и все соседи в меру своих умений боролись с ними. Как я ненавидела этих муравьев! Как я – маленькая девочка – упорно воевала с ними! И все-таки победила. Так что теперь я знаю о них все, могу даже быть консультантом!

Папа никогда не возвращался с работы с пустыми руками – всегда приносил киндер-сюрпризы, конфеты и прочие детские радости. Да-да, в детстве у меня не было жесткого режима питания, да и кто мог тогда подумать, что я посвящу свою жизнь спорту и танцам?

В детский сад меня отвели, как тогда было принято, в три года. Но… почему-то я его возненавидела. Все дни напролет я была букой, ни с кем не общалась, не играла, ничего не ела, просто сидела неподвижно и ждала маму. Так прошла неделя – и меня оттуда забрали.

В школе было немного повеселее. Несмотря на то что дома мы всегда говорили на армянском (я и сейчас его не забыла!), и я, и брат превосходно знали русский язык. Поначалу, оказавшись в классе среди толпы детей, я боялась отвечать, стеснялась, но ни акцента, ни ошибок у меня не было.

У меня оказался очень красивый почерк, но отличницей я так и не стала. Особенно не дружила я с алгеброй, физикой и геометрией… Я до сих пор в предвкушении, когда, как уверяли учителя, «они понадобятся мне в жизни, и я пожалею, что была невнимательна на уроках!».

Честно говоря, я не очень хорошо помню школьный период. У моей памяти есть замечательное свойство – все, что мне не нравится, она услужливо стирает! Но я была тогда очень правильной девочкой. Все уже пили, курили, красились, встречались с мальчиками, а я жила в сказочном мире сериалов, танцев и музыки… И я этому сейчас очень рада!

Первые деньги я заработала как раз в школе, в тринадцать лет. Распродала свою огромную коллекцию кукол Сейлор Мун фанатам аниме. Вот она, деловая жилка! Наверное, во мне все еще дремлет великий бизнесмен!

Но когда наступило время выбирать вуз… я испугалась. Да, я робко подумывала о ВГИКе… но это же ВГИК! Это надо готовиться, биться, выходить из зоны комфорта! А еще мне говорили, что актриса – это несерьезно. И танцы – тоже несерьезно. Танцами точно денег не заработать, а театральное… Ну где я – и где звезды? И я поступила на юридический, на «гражданское право». Поступила быстро, с первой попытки – и подумала: «Ну а что еще нужно-то? И так хорошо!» Только уже в первый же учебный день поняла, что никогда не буду работать в этой сфере. Не мое, и точка!

Взять все бросить и штурмовать ВГИК? Эх, сейчас я бы поступила именно так! Но в те годы я была, как и многие, чуть ленивой, зажатой и поэтому не стала ничего менять, так и доучилась до диплома.

Мама привела меня – да ладно, будем говорить прямо, притащила! – на первый урок бального танца, когда мне было пять лет. Через несколько минут я расплакалась и убежала – мне казалось, что все там так замечательно танцуют! А я, такая неуклюжая, такая неумеха… Но мама вернула меня обратно, и уже через месяц я была одной из главных танцовщиц в начинающей группе.

Не буду обманывать и создавать легенду о том, что именно с тех пор мое сердце было отдано танцам. Нет, не с тех пор. Танцы мне тогда не очень нравились, но я ходила. Я была не особенно общительной девочкой, довольно закрытой, и поэтому, вместо того чтобы шушукаться по углам с подругами, старательно учила все элементы. Мое сердце оттаяло, лишь когда я начала получать грамоты и занимать первые места. Я «распробовала» танцы, влюбилась в сцену, поняла – именно там мое место! Наверное, именно тогда во мне родилась та Соня Дэнс, которая вылупилась через несколько лет!

Сейчас я даже и не могу вспомнить, почему в четырнадцать лет забросила танцы. То ли виной тому были постоянные проблемы с партнером – вечная беда всех парных танцев, ведь если с партнером не клеится, то и на сцене ничего путного не выйдет, – то ли просто переходный возраст пришел, то ли захотелось чего-то новенького… А еще финансовые проблемы. Танцевальные костюмы безумно дорогие, да и сами занятия требовали затрат. Были даже времена, когда папа закладывал в ломбард золото, чтобы я не пропускала учебу. Да-да, я не из семьи олигархов и прекрасно знаю цену и деньгам, и труду!

Я увлеклась баскетболом. И не смотрите, что у меня рост не под два метра! Это совершенно не мешало мне играть за сборные школы и института. Но все равно в душе были танцы. Я и хотела вернуться к ним, и в то же время понимала, что меня что-то в них не устраивает…

Все изменил концерт Мэрайи Кэри. Там я увидела совершенно иной стиль танца, чем тот, что преподавали у нас в студии, – не классические и набившие оскомину своей правильностью бальные и латино, а какой-то совершенно безумный, кружащий голову, какой-то свежий, искренний, вдохновляющий. Эта подтанцовка, костюмы, трюки… эх!

И меня снова закружил танцевальный мир.

Я попала в команду единомышленников, два года прозанималась в основном составе и решила двигаться дальше. Теперь уже мне было мало просто танцевать для удовольствия. Я решила профессионально развиваться в этом направлении и зарабатывать танцами деньги…

Когда мне исполнилось двадцать лет, мои родители разошлись. Папа переехал в другую страну и перестал помогать нам.

Я осталась с неработающей мамой и братом, который заканчивал школу. Так я стала главой семьи. Я преподавала танцы – вела по пять групп в день, в разных концах Москвы, подрабатывала go-go в нескольких клубах по ночам и на выходных, бегала на съемки, а еще продолжала учиться на дневном отделении и выполняла все задания вовремя! Я не держу зла на папу. Я даже благодарна ему, потому что, наверное, его исчезновение из нашей жизни и стало ключевым для меня. Все эти трудности закалили, выковали мой характер, показали мне, на что я способна, если очень захочу и приложу усилия.

Судьба снова свела меня с папой, когда я оказалась в финале танцевального шоу в той стране, где он жил… И мы снова начали общаться. Поверьте, все в нашей жизни происходит не просто так, все надо принимать, как урок, который позволит вам стать сильнее, добрее, лучше!

Смотрю на одну из моих «любимых» фотографий и…

На ней изображена такая полненькая девочка-подросток в желтом купальнике и парео, настоящий слоник. Кто это? Потерянная в детстве моя сестра-близнец? Ага, конечно! Это Сонечка собственной персоной в четырнадцать лет! Кому показываю эту фотографию – никто не верит.

«Ка-ак? Не может быть! Ты же танцевала с детства!»

Ну так не все детство напролет.

Был такой период, когда Сонечка бросила на год или полтора танцевать и налегла на еду. Особенно на сладкое и мучное. Да в придачу еще и мало двигалась!

И тут пришел, как я его называю, «бдыщь-эффект».

Мама меня любит успокаивать и говорит: «Ну ты что, это просто фото такое неудачное». Да-да, это из той серии, где объектив полнит, зеркало кривое, а лишний пяток килограммов – всего лишь оптический обман. Хорошо, что этот период у меня ненадолго затянулся! Сонечка наелась булок, посмотрела на себя и решила, что пора бы что-то в себе изменить. Снова начала танцевать, ограничила сладкое… Конечно, сразу же в изящную лань я не превратилась, до этого – еще годы и годы работы, но стала гораздо худее. В этом возрасте все быстрее происходит – и набор веса, и похудение.

Так что если ваш ребенок переживает, что он слишком толстый, его дразнят в школе и он из-за этого почти ничего не ест, найдите эту мою фотографию и покажите ее! И объясните, что голодовкой он ничего не добьется, только испортит себе желудок и посадит метаболизм. А потом начнет набирать лишние килограммы даже от капустного листика!

Я невероятно благодарна своей маме. Пищевые привычки закладываются с детства, и именно мама привила мне вкус и любовь к полезной домашней еде. Да, в то время еще не знали о принципах правильного питания, но я не помню, чтобы у нас в семье ели майонез или фастфуд. Идеальную картину несколько портили хлеб, лаваш и сладкое, но я от этого смогла без особых проблем отказаться уже во взрослом возрасте.

Взять мое тело, которое я круглогодично держу в хорошей форме…

Когда я была еще школьницей, меня пару раз обозвали «жирной», хотя я не была никогда жирной, просто чуть полноватой в ногах и животе, как и многие девчонки! Помню, как я тогда сделала вид: «Пф-ф, мне все равно!» – и прошла мимо с каменным лицом. Но внутри засела мысль: «Ничего-ничего, я еще покажу вам, кто тут жирная!»

Ну и? Кто теперь скажет, что я жирная?

Да, мой бойцовский характер сформировался именно тогда, в подростковом возрасте, когда у меня многого не было, – и еще о более многом я мечтала!

А потом и этот «сюрприз» от судьбы: «Давай-ка, Сонечка, содержи родных сама, работай на нескольких работах, без выходных, снимай квартиру!..»

Если бы тогда я сдалась, опустила руки, то где бы я сейчас была? Имела бы сейчас то, что имею? Добилась бы всего, чего добилась? Вряд ли. Я просто сжала зубы и упрямо пошла вперед, а когда на моем пути возникали стены – я их сдвигала!

Я и сейчас ставлю себе смелые – даже слишком смелые! – цели, потому что привыкла, что сложно, что нужно прилагать максимум усилий. Да, были трудности, казалось даже, что я в тупике, – когда не было ничего, кроме бешеной, жадной жажды вытянуть семью.

Единственная безвыходная ситуация – смерть. Пока вы живы и здоровы, пока вы можете хоть что-то делать, – делайте! Может быть, не сейчас, не сразу, но вы в конце концов получите свою награду!