Вихрь колдовства

Глава 2 Косогор Мертвеца

Путь был долгим и холодным.

На следующее утро, после бесконечных препирательств, папу все-таки уговорили (а точнее, он послушался бабушкиного внушения) остаться в Пендлвике и позволить им вчетвером ехать в Глухомань. Собирались так, чтобы багаж был полегче, – впрочем, бабушка велела Чарли взять с собой и другие вещи кроме пары чистых носков и куска мыла и заставила Флисс вытащить духи и книгу стихов. По мнению Флисс, это было несправедливо, поскольку бабушка настаивала на необходимости взять в дорогу свою счастливую подкову.

– Немного удачи в путешествии не помешает, – твердо пояснила она, хорошенько глотнув виски, «чтобы согреться». – И вы, девочки, помните, мы не развлекаться едем. Мы будем ухаживать за Клариссой, вот и все, что я вам скажу.

Как сложила вещи Бетти, самая здравомыслящая из сестер, бабушка проверять не стала. Но если бы заглянула в ее чемодан, то наткнулась бы на деревянных матрешек, плотно завернутых в одежду. Это были не пустяковые сувениры. Куклы – секрет трех сестер – были волшебными. Спрячешь в них то, что принадлежит только тебе, и становишься невидимым. Куклы не раз выручали девочек из неприятностей (в шалостях тоже помогали), и Бетти с ними предпочитала не расставаться. «Наша щепотка магии», – шепнула она себе, аккуратно заматывая кукол в чулки. Что бы бабушка ни говорила, Бетти знала: приключения обычно случаются тогда, когда их ждешь меньше всего. И лучшее, что можно сделать, – к ним подготовиться.

После того, как Чарли обстоятельно попрощалась с цыплятами и котом, путешественники уселись в бричку с запряженным пони и тронулись по Сырному холму в сторону гавани. Дорога заняла больше времени, чем должна была, потому что пони, которого Чарли назвала Тыковкой, то и дело останавливался и не желал двигаться с места, пока ему не удавалось пощипать вдоволь травы на обочине. Каждый раз, когда это случалось, Бетти закипала от нетерпения и возбуждения. Ей требовалось скорее добраться до места!

В гавани они попрощались с отцом, который крепко обнял их всех. Бетти стиснула его в ответ, улыбнувшись, когда папин колючий подбородок пощекотал ее щеку.

– А все-таки, почему бы нам не взять «Дорожную сумку»? – потеребила она его, глядя на зеленую рыбацкую лодку Уиддершинсов, которая покачивалась на воде в отдалении. – Ты же знаешь, я умею управлять.

– Да, – согласился папа. – Но в зимние шторма все по-другому. Я хочу, чтобы вы были в безопасности.

Времени совсем не оставалось, они поднялись на паром и уже через несколько минут отплыли. Следующие три часа были посвящены морской болезни Флисс. Все по очереди ходили с ней на палубу, где ее тошнило за борт. Оказавшись внизу, Бетти высунула нос из-под капюшона шерстяного дорожного плаща и прижалась к стеклу иллюминатора, чтобы смотреть на проплывающие мимо картины. Светлые, привольные луга закончились, их сменили незнакомые острова и непривычные пейзажи. Бетти жадно, стремясь ничего не упустить, вглядывалась в эти новые берега.

– Мы скоро приедем? – проскулила Чарли, когда они наконец сошли с парома и потащились к конному экипажу. – Я умираю от голода. Может, бутерброды еще остались?

– Тебе обязательно говорить о еде? – Лицо у Флисс все еще было зеленое, и на ногах она держалась нетвердо.

Бабушка пошарила в своих сумках:

– Ты уже съела два бутерброда, Чарли.

– Я поделилась одним с Прыг-скоком, – объяснила Чарли.

Бабушка завела глаза:

– Поразительно, как много может съесть эта крыса.

– Что? – Кучер, худой парень с такими длинными пальцами, каких Бетти ни у кого еще не видела, в тревоге оглянулся. – Никаких крыс в моем экипаже!

– Ох, да не волнуйтесь так, – сказала бабушка. – Это воображаемая крыса.

– Ага. Воображаемый крыс, – повторила Чарли, когда кучер снова повернулся к дороге. – И у него только три ноги.

Она подмигнула Бетти и Флисс, которые смотрели на это и помалкивали. Обе прекрасно знали, что в крысе Чарли нет ничего воображаемого. Благодаря волшебным матрешкам Прыг-скок проводил большую часть времени невидимым и был заботливо спрятан в карманах Чарли или дремал у нее за воротником. Ни бабушка, ни папа не догадывались, что крыс вполне настоящий.

– Непростая дорога-то, – заговорил кучер уже дружелюбнее, успокоенный заверениями, что крысы экипажу не грозят. – Не больно много народу хочет пожаловать в эти края.

– Тогда лучше смотрите вперед, – ответила бабушка с угрожающим блеском в глазах. – Случись что, тут помощи долго не дождемся.

Экипаж загромыхал дальше под урчание животика Чарли. Уже смеркалось, зимнее серое небо становилось все темнее. Бетти глядела в окно и слушала, как цокают копыта лошадей. Перед отъездом из Пендлвика она развернула одну из своих карт, но едва удалось найти Глухомань, как бабушка окликнула, что пора поторапливаться. Беглого взгляда хватило, чтобы понять: Глухомань находится у черта на куличках, вдалеке от ближайшего города, а вокруг ничего – пустое пространство. Клочок земли, одинокий, как воздушный змей, затерянный в необозримом безоблачном небе.

Она не отказалась бы остановиться, осмотреть окрестности или даже перекусить в одной из старомодных живописных гостиниц, мимо которых они проезжали, но бабушкино намерение было ясно: они следуют прямо к Клариссе, без всяких остановок.

Бетти представляла, что их экипаж сейчас движется сквозь ту пустоту на карте, потому что гостиницы и прочие признаки жилья уходили в никуда и все меньше и меньше оставалось того, на что можно было смотреть.

Чарли крепко спала на коленях у бабушки, иногда сквозь сон бормоча что-то про бутерброды. Бабушка тоже начала клевать носом и вскоре уже тихонько похрапывала.

Неожиданно на обочине вырос деревянный указатель «ГЛУХОМАНЬ – 1 МИЛЯ».

– Почти доехали, – дрожа от волнения, сказала Бетти, скорее даже себе: не спали только она и Флисс.

Чтобы было лучше видно, Бетти вытянула шею, но дневной свет быстро угасал, а окно запотевало от дыхания.

Флисс пододвинулась к ней и искоса взглянула в окошко.

– Мне кажется, – сказала она, постукивая зубами, – или вдруг стало гораздо, гораздо холоднее?

Бетти почувствовала, как экипаж накренился и начал спускаться. Она всегда втолковывала Флисс, что погода плохой не бывает, а бывает только неподходящая одежда, но не в этот раз. По коже побежали мурашки – совершенно определенно, температура упала. Появилась луна. Она висела в ясном небе бледным шаром, и голые ветки деревьев тянулись к ней, как высохшие пальцы. Бетти видела на них слабые отблески инея.

Экипаж продолжал спускаться и тащился еле-еле. Взгляд Бетти задержался на изломанных ветвях. Теперь, когда они ехали медленнее, было легче разглядывать их и представлять, что это искривленные пальцы, которые куда-то указывают. Ее удивило, почему кучер придерживает лошадей.

– Разве уже доехали? – пробормотала она. – По-моему, мы все еще не пойми где.

– Надеюсь, лошади не захромали. – Флисс нервно покусывала губу.

Бетти тоже надеялась на это. Не хватало только, чтобы кучер высадил их в свирепый холод на безлюдной дороге, с тяжелым багажом. Взглянув на бабушку, которая продолжала дремать, Бетти приоткрыла окно.

Внутрь мгновенно ворвался ледяной воздух. От жестокого пробуждения бабушка и Чарли резко выпрямились, вздрагивая и моргая. Бетти высунулась из окна, глаза тут же стали слезиться от холода.

– Почему мы почти не едем? – крикнула она.

– Потому что тут спуск крутой и дорога заледенела, – крикнул в ответ кучер. – Недаром это место зовут Косогором Мертвеца!

От его слов по спине Бетти пробежала дрожь. Здесь крылась какая-то история, молва, слухи – она прямо чувствовала это. Наклон еще увеличился, дорога начала круто поворачивать. Опасность была рядом: лошади ржали, когда их копыта скользили по льду. Бетти закрыла окно и вцепилась в дверную ручку, стараясь не думать о том, как экипажи срываются с обрыва и разбиваются вдребезги. «Косогор Мертвеца», – снова пронеслось у нее в голове. Понятно, откуда взялось такое название. Ее старшую сестру явно посетили похожие мысли.

– Почему Кларисса решила жить в таком месте? – пробормотала Флисс сквозь стиснутые зубы, кинув взгляд на деревья.

– Должно быть, здесь есть что-то хорошее, – сказала Бетти.

Да, эта местность, где все покрыто льдом, таила угрозу, но дикая красота пейзажа не могла не зачаровывать. Не так часто выпадал шанс оказаться в новом месте, и Бетти хотела использовать его на полную катушку.

– Глядите! – вдруг закричала Чарли. – Ух! Бетти, Флисс! Идите сюда и глядите!

Бетти и Флисс пробрались к другому окну, потеснив Чарли и бабушку. Деревья, росшие вдоль дороги, расступились, и глазам открылась совершенно неожиданная картина.

– Это… это как в сказке, – прошептала Флисс.

Бетти хватило только на то, чтобы кивнуть.

Перед ними расстилалась серебряная долина. Она была окружена высокими заснеженными горами, сверкавшими под луной. Внизу, меж деревьев, светилась россыпь огней – должно быть, из домов, разбросанных по белому снегу, как хлебные крошки. Среди морозной заповедной природы они казались такими обособленными и одинокими, что Бетти вспомнила блуждающие огоньки, маленькие мерцающие искры потерянных душ, которые иногда парили над туманными топями.

Посреди рассеянных огней возвышалось величественное каменное здание, похожее на замок, крыша блестела от изморози. Слева, на некотором расстоянии, лежало огромное озеро, и даже отсюда, издали, глядя на его белесую, словно молоком подернутую поверхность, Бетти могла сказать, что вода замерзла накрепко. Между озером и большим зданием виднелась широкая полоса, похожая на безлюдную городскую площадь. От этой удивительной, льдистой пустоты у Бетти перехватило дыхание.

– Галки-нахалки, – прошептала она.

Флисс была права. Все и правда походило на какую-то сказку. Совершенно иную, не такую, как в Пендлвике с его кристально чистым ручьем, золотистыми медвяными лугами и чайной с мороженым. Пендлвик годился для ведьм из пряничных домиков, а в Глухомани легко можно было вообразить снежных королев, волков и ледяных драконов.

– Как прекрасно, – тихо сказала Флисс.

– Как будто все засахарили, – сказала Чарли, поглядывая на снежные вершины так, словно это были куски глазированного торта, в которые ей хотелось впиться зубами. – Теперь я по-настоящему голодная.

Экипаж поехал быстрее, склон все больше выравнивался, и внезапно пустынная дорога закончилась. Благополучно преодолев Косогор Мертвеца, лошади бежали по мощеной площади, лежавшей между замерзшим озером и каменным зданием, похожим на замок. Бетти хотелось, чтобы они снова шли не так резво и можно было хоть что-нибудь рассмотреть, но все мелькало как в тумане. Экипаж свернул, и она пересела на другую сторону, чтобы разглядеть возвышающееся над ними строение с освещенными окнами. Кто же там может жить, с любопытством подумала она. Должно быть, кто-то очень богатый. Так много окон раньше ей встречались только в одном месте – это была тюрьма на Вороньем Камне.

Теперь, вблизи, Бетти поняла: мощеная площадь совсем даже не пуста. Повсюду выстроились маленькие рыночные лотки, деревянные будочки и палатки, одни прилавки голые, другие чем-то накрыты. Иногда попадались рисованные вывески, впрочем, света, чтобы их прочесть, все равно не хватало. Бетти попробовала разглядеть замерзшее озеро, но экипаж слишком быстро проскочил площадь и двинулся по другой, узкой дороге, извилисто удалявшейся в темноту.

А вскоре и вовсе остановился.

– Приехали, – сказал водитель, резко распахнув двери. – «Знобкая хижина», Стылый холм.

– О-о-о, – выдохнула Чарли. – Стылый холм. Мне нравится название!

– Не уверена насчет «Знобкой хижины», – пробормотала, скривившись, Флисс, когда они, одеревеневшие от холода и долгой поездки, с трудом выбрались из экипажа. – Звучит не очень привлекательно, правда?

– М-м-м… – Бетти, все еще очарованная картиной, которую они только что видели в снежном кружении, слушала вполуха.

Чемодан девочек и бабушкины сумки, снятые с крыши экипажа, стояли уже на обочине дороги.

– Осторожнее! – тревожно вскрикнула Флисс, с трудом сохранив равновесие. – Тут здорово скользко!

Бетти едва услышала ее. Она растерянно озиралась: только деревья по обе стороны дороги, и больше ничего. И никаких людей, кроме них.

– Где дом Клариссы? – спросила она.

– Там, наверху. – Бабушка мотнула головой вперед. Повернувшись к кучеру, она сурово и вопрошающе уставилась на него и топнула ногой.

Кучер выглядел виноватым.

– Не могу подвезти вас ближе, слишком опасно. Мороз быстро крепчает и сплошной гололед. – Он ткнул пальцем тоже куда-то вперед, и Бетти теперь увидела, что чуть выше по дороге за деревьями тускло светится окно. – «Знобкая хижина» прямо вон там.

Бабушка буркнула что-то себе под нос и шлепнула деньги в руку кучеру. Взобравшись на свое место, тот развернул лошадей.

– Но! – крикнул он.

Лошади начали спускаться с холма, экипаж загромыхал и умчался в ночь, оставив их на дороге одних.

Бетти смотрела вслед упряжке, охваченная внезапным непонятным беспокойством. Тут было что-то иное: не леденящий воздух, который прихватывал щеки, не голые черные ветки и не пустынная дорога. С тревогой она поняла, что это из-за чего-то вроде отдаленного топота копыт, глухо стучащих по мерзлой земле.

– Ты слышишь? – прошептала она, дотронувшись до руки Флисс. – Стук копыт? Какой-то необычный.

– Может, лошади снова скользят на льду. – Флисс, у которой зуб на зуб не попадал, пыталась замотать голову шалью. – Ох, до чего ж з-з-здесь холодно!

– Нет. Послушай. – Бетти наклонила голову, не отрывая глаз от экипажа, который с каждой секундой становился все меньше. – Не совпадает, – выдохнула она, отчетливо понимая, что ошибки нет. Звук, что ей слышался, был стремительным и напористым. Мощный галоп, а не медленная рысь, как у лошадей, тянущих повозку… И это скакала одна лошадь.

– Становится громче, – нахмурилась Флисс, когда звук усилился, будто приближаясь.

Флисс была права. Бетти резко повернулась, готовая увидеть мчащуюся к ним лошадь, но увидела только бабушку, которая копалась в одной из своих сумок и что-то про себя ворчала. Откуда же доносится топот? Сверху, с холма, или снизу? Казалось, он звучит отовсюду вокруг, отдаваясь эхом в воздухе, и Бетти вдруг почувствовала страх.

– Бабушка, – взволнованно окликнула она. – Сойди с дороги, быстрее!

Бабушка вскинула голову, широко раскрыла глаза… И звук тут же прекратился, стало совершенно тихо.

– Что? – только и проговорила Бетти, оглядываясь по сторонам. – Куда это делось? Как?..

Дорога была пуста. Никого, кроме них. Экипаж скрылся из виду, нигде ни движения. Даже деревья замерли. Даже жгучий воздух, казалось, не шевелился.

– Живей-живей, – поторопила бабушка, застегивая сумку. – Пошли, пока мы не замерзли до смерти.

– Но, бабушка, – начала Бетти. – Разве ты не слышала? Этот стук копыт?

– Конечно, слышала. Я не глухая. От ветра топот разносился, вот и все. В местах вроде этого со звуком часто всякие фокусы случаются. – Бабушка сделала добрый глоток из фляжки, икнула и повела их к светящемуся окну. – Почему Кларисса уперлась, в честь чего можно жить в этом скверном месте – выше моего понимания.

Флисс и Бетти вместе потащили тяжелый чемодан. На дороге то там, то сям блестел лед, и Бетти пару раз чувствовала, что ноги едут куда-то сами по себе. Странный стук копыт все еще звучал в голове, но она отогнала его. Бабушка права. Наверняка это были лошади, увозившие экипаж, – единственное осмысленное объяснение.

Единственное ли.