Вилла «Белый конь»

Глава 5 Рассказ Марка Истербрука

– Какое облегчение! – вздохнула миссис Оливер. – Знать, что все уже позади и ничего плохого не случилось…

То был момент расслабления. Праздник Роды прошел, как проходят все подобные праздники. С раннего утра – отчаянное беспокойство по поводу погоды, которая казалась крайне капризной. Потом – жаркие споры, устанавливать ли ларьки под открытым небом или все должно происходить в длинном амбаре или в шатре. Короткие пылкие дебаты насчет приготовлений к чаепитию, насчет того, что будет продаваться в ларьках, и так далее. Все споры были тактично улажены Родой. Периодические побеги очаровательных, но плохо воспитанных собак Роды, которым полагалось сидеть дома взаперти, поскольку она сомневалась в их хорошем поведении во время столь великого события. И ее сомнения полностью оправдались!

Появление милой, но невесть чем знаменитой звезды, разодетой в белые меха: она должна была открыть праздник… Звезда очаровательно с этим справилась, добавив несколько трогательных слов о тягостном положении беженцев, чем сбила всех с толку, поскольку праздник был затеян ради сбора средств на реставрацию колокольни.

Потрясающий успех ларька, игравшего роль буфета. Обычные трудности со сдачей. Ад кромешный, когда настало время чаепития: все разом захотели захватить места в шатре.

И наконец пришел благословенный вечер.

В амбаре все еще продолжали щеголять своим мастерством местные танцоры. В программе значились еще фейерверк и костер, но усталые домочадцы и гости удалились в дом и уселись в столовой за трапезу, наспех собранную из холодных блюд. Между делом велась бессвязная беседа, когда каждый говорит что вздумается, не обращая ни малейшего внимания на реплики остальных.

Теперь все было неорганизованным и уютным. Выпущенные из заточения собаки весело грызли кости под столом.

– Нынче мы соберем больше, чем собрали в прошлом году для «Спасем детей»[27], – радостно сказала Рода.

– Мне кажется из ряда вон выходящим, – заявила мисс Макалистер, шотландская бонна, – что Майкл Брент третий год подряд находит спрятанный клад. Уж не получает ли он информацию заранее?

– Леди Брукбэнк выиграла свинью, – сказала Рода. – Вряд ли она ее хотела. Судя по виду, она ужасно смутилась.

За столом сидели моя кузина Рода, ее муж полковник Деспард, мисс Макалистер, юная рыжеволосая женщина с очень подходящим именем Джинджер[28], миссис Оливер и викарий, преподобный Калеб Дейн-Колтроп, с супругой. Викарий был очаровательным пожилым грамотеем, главным удовольствием которого было ввернуть подходящую цитату из классиков. Хотя это часто смущало присутствующих и прерывало беседу, сейчас это было как нельзя кстати. Викарий никогда не требовал, чтобы кто-нибудь понял его звучную латынь, главной наградой для него было уже то, что он нашел подходящую цитату.

– Как гласит Гораций… – замечал он, сияя лучезарной улыбкой и обводя взглядом сидящих за столом…

Обычно после этого воцарялось молчание, а потом Джинджер задумчиво произносила:

– По-моему, миссис Хосфол сжульничала с бутылкой шампанского. Бутылку получил ее племянник.

Миссис Дейн-Колтроп, застенчивая дама с прекрасными глазами, внимательно посмотрела на миссис Оливер и вдруг спросила:

– Вы ожидали, что на этом празднике что-нибудь случится?

– Ну вообще-то да. Убийство или что-нибудь в том же духе.

Миссис Дейн-Колтроп заинтересовалась:

– Но почему вы решили, что это произойдет?

– Да просто так, безо всякой причины. На самом деле это крайне маловероятно. Но на последнем празднике, на котором я была, случилось убийство.

– Понятно. И это вас расстроило?

– Еще как!

Викарий с латыни перешел на греческий. После паузы мисс Макалистер выразила сомнение насчет честности лотереи, в которой разыгрывались пять живых уток.

– Очень любезно было со стороны старого Лагга из «Королевского герба» прислать нам десять дюжин пива для буфета, – сказал Деспард.

– А что это за «Королевский герб»? – быстро спросил я.

– Здешний паб, дорогой, – ответила Рода.

– А нет ли тут поблизости еще одного? «Белый… Белый конь» – так, кажется, вы сказали? – обратился я к миссис Оливер.

Реакции, к которой я приготовился, не последовало. Все повернулись ко мне с незаинтересованным, нейтральным видом.

– «Белый конь» – это не паб, – сказала Рода. – В смысле, больше не паб.

– Раньше там была старая гостиница, – пояснил Деспард. – По-моему, веке этак в шестнадцатом. Но сейчас это обычный дом. Я всегда считал, что им следовало бы сменить название.

– О нет! – воскликнула Джинджер. – Было бы ужасно глупо, назови они его «Придорожный» или «Местный». Думаю, «Белый конь» гораздо симпатичней, и от старой гостиницы осталась восхитительная вывеска. Они вставили ее в раму и повесили в холле.

– Кто такие «они»? – спросил я.

– Дом принадлежит Тирзе Грей, – сказала Рода. – Не знаю, заметил ли ты ее сегодня. Высокая женщина с короткими седыми волосами.

– Она очень увлекается оккультными науками, – добавил Деспард. – Спиритизм, трансы, магия. Не то чтобы черные мессы, но нечто в этом роде.

Джинджер внезапно залилась смехом.

– Простите, – извинилась она. – Я просто представила себе мисс Грей в виде мадам де Монтеспан[29] у алтаря, задрапированного черным бархатом.

– Джинджер! – упрекнула Рода. – Не при викарии.

– Извините, мистер Дейн-Колтроп.

– Ничего страшного, – викарий расцвел улыбкой, – как говорили древние…

И он некоторое время вещал на греческом.

После уважительного молчания я возобновил атаку:

– Мне все-таки хочется знать, кто такие «они». Мисс Грей, а кто еще?

– О, с ней живет ее приятельница, Сибил Стамфордис. Кажется, она играет роль медиума. Ты наверняка ее заметил – вся в скарабеях и бусах… А иногда она наряжается в сари… Понятия не имею почему, ведь она никогда не бывала в Индии.

– И еще там есть Белла, – сказала миссис Дейн-Колтроп и пояснила: – Это их кухарка. И в придачу ведьма. Она из деревни Литл-Даннинг. Там она пользовалась прочной репутацией колдуньи. Это у них семейное. Ее мать тоже была ведьмой.

Жена викария говорила об этом как о чем-то само собой разумеющемся.

– Послушать вас, так вы верите в колдовство, миссис Дейн-Колтроп, – сказал я.

– Конечно! В этом нет ничего таинственного и загадочного. Чисто житейское дело. Просто такое качество, которое передается по наследству. Детям велят не дразнить вашу кошку, дарят вам домашний сыр и время от времени – кувшин домашнего варенья.

Я с сомнением посмотрел на нее. Она казалась совершенно серьезной.

– Сибил сегодня очень помогла нам гаданием на удачу, – сказала Рода. – Она была в зеленой палатке. По-моему, у нее отлично получается.

– Она нагадала мне прекрасное будущее, – сообщила Джинджер. – Деньги и красивого брюнета – заморского чужестранца, двух мужей, шестерых детей. Как щедро с ее стороны!

– Я видела, как дочка Кертисов вышла от нее хихикая, – сказала Рода. – А после отшила своего молодого человека. Сказала, что на нем свет клином не сошелся.

– Бедняга Том, – проговорил муж Роды. – Он хотя бы нашелся, что ответить?

– О да. «Не стану рассказывать, что она пообещала мне, – сказал Том. – Сдается, тебе бы это не очень понравилось, девочка моя!»

– Ай да Том!

– Старая миссис Паркер аж скуксилась, – смеясь, сказала Джинджер. – «Глупости все это, – вот что она сказала. – Да не верьте вы этому оба!» Но тут вмешалась миссис Криппс и говорит: «Ты знаешь, Лиззи, не хуже моего, что мисс Стамфордис видит то, чего другим видеть не дано. А мисс Грей знает день смерти каждого и ни единого разочка не ошиблась! У меня от них иногда мурашки по коже». А миссис Паркер в ответ: «Смерть – это другое. Тут нужен дар». А миссис Криппс: «В любом случае эту троицу мне бы не хотелось задеть, вот так-то!»

– Все это просто захватывающе. Мне так хотелось бы с ними познакомиться, – задумчиво проговорила миссис Оливер.

– Мы отвезем вас туда завтра, – пообещал полковник Деспард. – Сама старая гостиница стоит того, чтобы на нее взглянуть. Они поступили очень умно, снабдив ее всеми удобствами, но не испортив ее старинного очарования.

– Завтра утром я позвоню Тирзе, – сказала Рода.

Должен признаться, вечером я отправился в постель в унылом расположении духа. «Белый конь», который в моем воображении рисовался угрожающим символом чего-то неведомого и зловещего, оказался самым обычным домом. Если только где-то нет другого «Белого коня»…

Я размышлял обо всем этом, пока не заснул.

На следующий день все продолжали расслабляться, тем более что наступило воскресенье. Вам должно быть знакомо такое чувство: наконец-то праздник позади.

На лужайке палатки и шатры слабо хлопали под порывами сырого ветра; завтра на рассвете их уберут люди из фирмы по обслуживанию праздников. В понедельник все мы примемся выяснять, что именно было уничтожено и повреждено, и наводить тут порядок. А сегодня, мудро решила Рода, лучше как можно больше гулять и ходить по гостям.

И вот мы всей компанией отправились в церковь и уважительно прослушали ученую проповедь мистера Дейн-Колтропа, основанную на тексте книги пророка Исайи, но как будто посвященную скорее истории Персии, чем религии.

– Сегодня мы все отправляемся на ленч к мистеру Винаблзу, – объяснила Рода после службы. – Он тебе понравится, Марк. Право, таких интересных людей поискать. Где он только не побывал, чем только не занимался… Все знает, даже о самых уникальных вещах. Он купил Прайорз-Корт года три тому назад. И перестройка этого имения, вероятно, обошлась ему в целое состояние. Он перенес полиомиелит и с тех пор передвигается в инвалидном кресле. Наверное, ему приходится нелегко – ведь до того, как это случилось, он был великим путешественником. Конечно, он купается в деньгах и превратил свою усадьбу в потрясающее место – а ведь раньше там были просто руины, все разваливалось на части… Там полно роскошных вещей, и, по-моему, теперь главный интерес его жизни – это аукционы.

До Прайорз-Корт было всего несколько миль. Мы отправились туда на машине, и хозяин выкатился в своем кресле в холл, чтобы нас встретить.

– Как мило с вашей стороны навестить меня, – сердечно сказал он. – После вчерашнего вы, наверное, совершенно вымотаны. Праздник полностью удался, Рода.

Мистеру Винаблзу было лет пятьдесят, у него было худое ястребиное лицо с надменно торчащим крючковатым носом. Воротничок-стойка со скошенными концами придавал ему слегка старомодный вид.

Рода представила всех друг другу. Винаблз улыбнулся миссис Оливер.

– Я познакомился с этой дамой вчера, когда она занималась своими профессиональными делами, – сказал он. – Теперь у меня шесть книг с ее автографами. Я позаботился о шести подарках на Рождество. Вы замечательно пишете, миссис Оливер. Пишите больше, слишком много таких книг не бывает.

Он с улыбкой взглянул на Джинджер:

– Вы чуть не всучили мне живую утку, юная леди. Затем повернулся ко мне:

– С наслаждением прочел вашу статью в «Обозрении» за прошлый месяц.

– Было очень мило с вашей стороны явиться на вчерашний праздник, мистер Винаблз, – сказала Рода. – После щедрого чека, который вы прислали, я почти не надеялась, что вы прибудете лично.

– О, я очень люблю такие праздники. Часть английской деревенской жизни, не так ли? Я вернулся домой с кошмарным пупсом, выигранным за метание колец, а наша Сибил в блестящем тюрбане, замотанная в тонну фальшивых бус из «египетского бисера», напророчила мне блестящее, но неправдоподобное будущее.

– Добрая старая Сибил, – сказал полковник Деспард. – Мы собираемся сегодня на чай к Тирзе. Интересный старый дом.

– «Белый конь»? Да. Мне бы хотелось, чтобы там по-прежнему была гостиница. Я всегда чувствовал, что у этого дома таинственная и необыкновенно зловещая история. Тут не могли орудовать контрабандисты – слишком далеко до моря. Притон разбойников с большой дороги? А может, там останавливались на ночлег богатые путешественники и больше их никто никогда не видел? Почему-то мне кажется очень скучным, что дом теперь превратился в очаровательную резиденцию трех старых дев.