Вита. Книга первая

Гореть в аду тому, кто придумал ежемесячные отчёты!

Работа у Евы и так была на редкость скучная и бессмысленная, но в последний день месяца она становилась просто невыносимой. Нужно было за три часа собрать информацию и распечатать документы за месяц – получался талмуд весом в килограмм десять.

А тут ещё случился казус – коллега Наташка недавно загремела в больницу с аппендицитом. А это ведь никого не волнует. Отчёты надо сдавать в срок, иначе всему отделу штраф влепят. Пришлось напрячься: сделать всё и за себя, и за того парня… В смысле, за ту Наташку.

В итоге с работы Ева уходила последней. Когда выползла на улицу, темень уже стояла такая, будто глубокая ночь город накрыла. Хоть ещё и девяти не было.

Но в октябре темнеет рано, а ещё тучи. Дождик накрапывал противный, ледяной. А она, естественно, умудрилась забыть зонт дома.

Полупустая маршрутка благо подъехала быстро. Но когда Ева вышла на своей остановке, дождь ещё прибавил, и его противные холодные капельки так и норовили скользнуть за ворот. Злая, уставшая и голодная Ева прибавила шаг, мечтая скорее оказаться дома, выпить горячего чая, покушать, наконец, нормальной еды – бабушка непременно наготовила пять блюд, поджидая с работы своих «девочек». Потом в душ, и спать…

А завтра, как обычно: будильник, кофе, бегом на работу, маршрутка битком, потом ворошить свои архивы, как будто их сегодня было мало…

В памяти отчётливо прозвучал надменный голос вчерашнего незваного гостя: «Готова и дальше бессмысленно перекладывать с места на место никому ненужные бумажки? И так до конца жизни, с утра до вечера, пять дней в неделю, покрываясь пылью в этом своём отделе кадров? Завидная перспектива, что тут скажешь!»

– Перспектива как перспектива! Не хуже других, – буркнула она себе под нос, свернула на узкую тропинку между двумя детскими садами и вскрикнула испуганно.

Ева не любила ходить тут вечерами. Здесь всегда было сумрачно из-за высоких деревьев. Пара фонарей не спасала ситуацию. По обе стороны тянулись заросшие кустами заборы, и эта невозможность свернуть куда-либо Еву всегда напрягала, если не сказать больше.

Но иного пути домой не было. К счастью, этой дорожкой пользовались многие, обычно здесь было людно.

Вот и сейчас навстречу Еве шагнули какие-то подростки, и та едва сдержалась, чтобы не ударить их сумкой.

Физиономии у пацанов были разукрашены люминесцентной краской. В темноте сверкали жуткие оскалы черепов. У Евы ноги подкосились, а компашка с довольным хохотом проследовала мимо.

– Придурки! – прошипела она и, уже пройдя шагов десять, припомнила, что сегодня Хэллоуин. Молодежь просто веселится…

Самайн. Всякая нечисть сегодня выползает из щелей и потешается над людишками.

Ева мысленно усмехнулась. Желая стряхнуть нервное напряжение, дальше она пошла, негромко напевая под нос:

Крепки засовы на дверях, железные крюки

Не подпускают к дому племя Каина.

Ты мне не рада? Не подашь руки,

Когда в ночи горят огни Самайна

Горят огни холодного Самайна

Да уж… И откуда в ней эта любовь к странной музыке?

К счастью, мрачную песенку, спетую осипшим голосом, никто не услышал – ни одного человека навстречу.

Где-то в самом конце тропинки мигал, проглядывая сквозь редкую листву, желтоглазый фонарь. Ева чувствовала, как её охватывает дрожь. Хотелось бы списать это на промозглый осенний вечер, но тёмная пустая аллея внезапно показалась опасной и пугающей.

Мне жаль, что всё закончится печально.

Мне правда жаль. Взгляни на небосвод —

Пока ещё видны огни Самайна Видны огни… [1]

Песня оборвалась на полуслове. Смолк цокот её каблучков. И в шелестящей дождём тишине Ева отчётливо услышала, как гулко забилось её собственное сердце.

Что-то там, впереди, напугало до мурашек. Она остановилась, пытаясь разглядеть и понять, что там шевелится впереди, скрытое тенью облетевших кустов.

Первая мысль – собака. Но нет, это был человек. Только на четвереньках.

Ева, наконец, позволила себе снова дышать. Должно быть, какой-то пьянчуга переусердствовал, отмечая «традиционный русский праздник» Хэллоуин. Передвигаться на своих двоих он оказался уже неспособен и теперь барахтался в луже, безрезультатно пытаясь встать.

Это даже издалека выглядело неприятно и отталкивающе, и Ева замерла на месте, обернулась с тоской. Но позади, как назло, не оказалось ни одного прохожего. Другой дороги нет, придётся пройти мимо этого неприятного субъекта, что корчится в грязи на асфальте. Не стоять же тут целый час в ожидании чуда.

Ева поправила сумочку на плече, стиснула тонкий ремешок, прикусила губу и решительно двинулась вперёд.

Она мысленно успокаивала себя тем, что человек, который даже не может самостоятельно подняться с земли, вряд ли способен причинить ей какой-то вред. Если вдруг сунется, достаточно будет его толкнуть, и он снова неуклюже развалится на дороге. Но страх и тревога уже настолько овладели ею, что она была готова броситься мимо пьяного со всех ног. Так ей казалось…

Но ноги отказали и приросли к земле.

К тому, что она увидела, Ева оказалась совершенно не готова.

Сначала подумалось, что это тоже шутка от любителя Хэллоуина. Пьянчуга, заслышав её торопливые шаги, прекратил свои конвульсивные подёргивания, вскинул голову. И даже в вечернем сумраке Ева разглядела жуткую перекошенную звериную морду. Уродец напоминал персонаж из старых ужастиков – такой вот нелепый грим, который на экране смотрелся немного смешно, а вот на тёмной, вечерней, пустынной улочке испугал до полусмерти.

Она всё ещё цеплялась за спасительную мысль, что это дурацкая праздничная маска, и острые когти, которыми мерзкая тварь царапает асфальт, разумеется, тоже накладные. Но когда странное дёрганое существо утробно зарычало, Ева завизжала так, что сорвала голос.

Оглушительный вопль не напугал отвратительную тварь, а, кажется, лишь спровоцировал. Продолжая урчать, как рассерженный кот, жуткий монстр пригнулся, готовый атаковать.

Ева попятилась, вжавшись спиной в забор, не спуская глаз с неизвестной твари. Ей бы кинуться со всех ног прочь… Ведь, буквально ещё десять-пятнадцать метров, и закончится эта тропинка-ловушка, а там дорога, перебежать её, и вот он – родной двор.

Но Еву словно пришпилило к металлической решётке, оплетённой кустами.

И вот, в тот миг, когда неповоротливая с виду, странная тварь вдруг пружинисто прыгнула в её сторону, будто шустрая блоха, в тот миг, когда ошарашенная происходящим Ева уже почти простилась с жизнью, в воздухе вспыхнуло что-то, словно молния блеснула, или яркий прожектор скользнул лучом, и тело вздрогнуло от беззвучной ударной волны.

Тварь отлетела в противоположную от Евы сторону, впечаталась в забор так, что железные прутья прогнулись и задребезжали жалобно.

– Яр-р-р-ру! – клич раскатился в тишине, угрожающий, похожий на звериный рык.

Тварь, заскулив, прижала морду к земле, словно пёс, которого пожурил строгий хозяин, попятилась от надвигавшейся из сумрака высокой сияющей фигуры.

Ева могла бы поклясться, что видела сейчас нимб над головой спасшего её человека, а ещё сияла белым заревом его вытянутая вперёд рука, с растопыренными пальцами.

Ева смотрела на всё это, как во сне, перестав понимать, что вообще происходит.

Покорность жуткого существа оказалась просто уловкой. Уже через секунду оно метнулось в атаку снова. Второй раз полыхнуло так, что пришлось зажмуриться. Тварь взвыла, проехав по асфальту, и опять врезалась в забор.

Переставшая сиять звёздным светом рука вцепилась в Еву. Она с изумлением сообразила, что привидевшийся ей нимб – это всего лишь светлые волосы в лучах уличного фонаря.

– Бежим! – скомандовал вчерашний «маньяк» и потащил прочь так стремительно, что пришлось подчиниться, хоть ноги и заплетались до сих пор.

У дороги они оказались в одно мгновение. На обочине стояла какая-то крутая чёрная тачка с распахнутой настежь дверью. Эрих мгновенно толкнул девчонку внутрь, захлопнул дверцу и, прежде чем она успела пикнуть хоть что-то, блондин уже был за рулём.

Машина взревела и рванула в ночь, но Ева всё равно успела рассмотреть в зеркало заднего вида, как жуткая несуразная тварь несколько мгновений преследовала их автомобиль, пока не отстала вовсе. Ева покосилась на спидометр, стрелочка подрагивала на 150 км/ч.

[1] Дмитрий Курцман

Минут через десять езды в абсолютной тишине Эрих ткнул светящуюся кнопочку на панельке, из динамиков потёк чарующий голос Луи Армстронга.

«What a wonderful world…[1] – хмыкнула мысленно Ева. – Точно! В яблочко!»

В машинах она не разбиралась. Вообще. Ну, то есть различала их только по цветам: беленькая, чёрненькая, красненькая. Но даже при всём этом она сейчас прекрасно понимала, что эта чёрненькая, с кожаным салоном, бесшумно летящая сквозь ночь, стоит, пожалуй, как крыло от самолёта. Или даже два крыла.

– Куда мы едем? – наконец решилась заговорить Ева со своим безмолвным спутником.

– Кофе пить, – беспечно откликнулся блондин.

– Сейчас?

– Э-э-э… да, – он, наконец, отвлёкся от дороги и бросил взгляд на девушку. – Или тебе что-нибудь покрепче нужно? Коньячок могу организовать. Только будешь одна. Я алкоголь не употребляю.

– Ну, понятно, ты же за рулём.

– Никогда.

– Что, совсем? – не поверила Ева. И не удержалась, когда он кивнул: – В завязке, что ли? Закодированный?

– Вроде того… – губы дрогнули, превращаясь на миг в подобие улыбки.

Ева помолчала, глядя на огни ночного города, мелькавшие за окном. Они уезжали всё дальше от дома, и она уже плохо соображала, в какой части города вообще находится.

– Мне, наверное, нужно тебя поблагодарить… – она снова покосилась на водителя.

– Наверное…

– Спасибо!

– Обращайся!

Ева ждала продолжения беседы, но блондин на этот раз предпочитал тишину.

– Что это было? – решилась она задать главный вопрос.

– Волколак, – невозмутимо откликнулся Эрих.

Теперь уже замолчала она, а мужчина добавил всё также спокойно:

– Объяснять, надеюсь, не надо? Ты вроде сказала, что любишь фольклор…

– Не надо, – угрюмо кивнула Ева. – Значит, волколак. А я – фейри. А ты кто? Добрый волшебник Ээх[2]?

– Я… – блондин пожал плечами. – Если продолжать на понятном тебе языке сказок и фэнтези… Я – ведьмак.

– Так вот ты какой – Геральт из Ривии![3]

Ева зажмурилась на минуту устало. Господи, как же хочется проснуться! Пусть это окажется странным глупым сном!

– Всё. Пока больше никаких вопросов! – Эрих прибавил музыку. – Поговорим в безопасном месте. А здесь… слишком много посторонних.

– М-м-м… – многозначительно протянула Ева, оглядываясь на пустое заднее сидение.

[1] Как прекрасен мир! /Какой чудесный мир! (англ.)

[2] Отсылка к советскому мультфильму «Ух ты, говорящая рыба!»

[3] Отсылка к циклу романов Анджея Сапковского

Эрих припарковался у неприметной двери, под ржавой металлической лестницей, в каком-то мрачном закоулке. Его дорогой тачке тут явно было не место, но, кажется, это хозяина автомобиля не смутило. Он решительно направился внутрь, а Ева, поморщившись от вони, проходя мимо пары мусорных баков, засеменила следом.

Они вошли с чёрного входа. Узкие коридоры, подсобки, курилка, наполненная сизой завесой дыма. Потом шумная просторная кухня, где суетилось не меньше десятка работников. Ресторан?

От запахов шашлыка и свежих огурцов у Евы едва голова не закружилась. Но Эрих нырнул снова в какой-то длинный сумрачный коридор.

Издалека гулко долетала ритмичная дрожь басов, вспыхивали, словно молнии, огни дискотеки. Нет, видимо, не ресторан, а какой-то ночной клуб.

Блондин по пути иногда здоровался с кем-то. Вот и сейчас он остановился пожать руку невысокому чернявому мужичку, должно быть, армянину, небрежно кивнув Еве в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Она не успела подняться и на один пролёт, как путь преградил невозмутимый крупногабаритный охранник. Ева попятилась и робко сникла. Но тут её как раз нагнал спутник, его рука деликатно подтолкнула в спину.

– Добрый вечер, Эдуард Германович! – грозный вышибала дружелюбно оскалился и мгновенно отступил к стене.

– Добрый вечер!

И вот они уже сидели в отдельном банкетном зале. Небольшом, но настолько роскошном, что Ева чувствовала себя Золушкой, вломившейся на королевский бал, причём не при параде, а в домашней одёжке. В своих джинсах и растянутом пуловере, без сопровождения Эриха, она бы явно здесь дресс-код не прошла.

Невозможно не таращиться по сторонам.

Занятный интерьер. Как будто средневековый замок. Круглый стол из массива дерева. Камин – кованые решётки, отделка кусочками оникса. Кресла, похожие на королевский трон. Над столом тяжёлое бронзовое колесо люстры.

Взгляд прилип к потолку. Вокруг гигантского светильника по светлой краске вился замысловатый орнамент, напомнивший кельтские узлы. Вязь узора перетекала из одной петли в другую, словно огромный змей разложил свои кольца по потолку. Без начала и конца. Бесконечность. А из центра разбегалась в пять сторон золотыми лучиками пентаграмма.

– Это ловушка для духов, – спокойно пояснил Эрих, проследив за её взглядом. – Видишь, круг чуть шире диаметра стола? Специально так. Всё, что произносится здесь, внутри этого кольца, не выйдет за его пределы. Как будто вокруг нас звуконепроницаемые стены. Магическая анти-прослушка.

– Зачем такие предосторожности? – удивилась Ева, почему-то мгновенно поверив ему на этот раз.

– О, вокруг нас столько чужих ушей! Если так можно выразиться… Ведь не у всех созданий в этом мире имеются уши, – усмехнулся блондин. – Немного осторожности не помешает.

– А… пентаграмма… – настороженно начала Ева.

Ответить он не успел.

В дверях появилась девушка. Высокая, стройная брюнетка. Красивая как кинозвезда. Очевидно, это была официантка, но выглядела она так, будто только что сошла с подиума. И Ева снова себя ощутила «гадким утёнком». Она вот тоже брюнетка, тоже худенькая, тоже кареглазая, но куда ей до этой «Моники Беллуччи»!

– Здравствуйте! Что желаете? – миловидно улыбнулась сногсшибательная красавица.

– Ты голодная? Ужинать будешь? – поинтересовался Эрих.

Ева испуганно затрясла головой. Нет, она, конечно, мечтала совсем недавно о бабушкиных вкусняшках. Но это было до того, как её саму чуть было не съели. Встречи с оборотнями на улицах родного города, как выяснилось, способны напрочь отбить аппетит.

Да и не в её правилах принимать такие подношения от малознакомых мужчин. Ужин в этом заведении, пожалуй, стоит половину её месячной зарплаты.

– А пить что будешь?

На этот его вопрос она только пожала плечами смущённо. Эрих нахмурился, перевёл холодный взгляд на официантку.

– Марина, мне – как обычно, а даме – капучино с корицей, сахар не надо.

– Двойной эспрессо и капучино с корицей без сахара, – кивнула девушка, ещё раз уточняя заказ. – Ждать не больше пяти минут. Приятного вам вечера, Эдуард Германович!

Красотка удалилась бесшумно и быстро, а Ева, признаться, до последнего ждала, что она ещё и поклонится напоследок.

– Как президента встречают! – не удержалась от шпильки Ева. – Ты здесь частый гость?

– Армен Ашотович, хозяин клуба, передо мной в большом долгу. Да и некоторый персонал тоже в курсе наших дел… Пару лет назад мы это заведение чистили от весьма зловредного полтергейста…

– Теперь ещё и полтергейст… Ты меня добить сегодня хочешь? – Ева закатила глаза. – А кофе… Откуда ты знаешь, что я люблю капучино с корицей?

– Ева, не смеши меня! 90% девушек в нашей стране любят капучино, и половина из них предпочитает пить его с корицей. Это вычислить несложно. Тут волшебником быть не надо.

– И про сахар случайно угадал? – недоверчиво хмыкнула она.

– Мог бы, при желании, – пожал плечами блондин. – А вообще в век гаджетов и современных технологий узнать всю нужную информацию о человеке проще простого. Это может любой более-менее головастый сисадмин, необязательно для этого прибегать к детективам или спецструктурам. Вчера я пил чай у тебя дома, а ты сегодня удивляешься тому, что я знаю, какие напитки ты предпочитаешь. Ты серьёзно, Ева?

Она уже почти сделала вид, что поверила.

Но как раз в этот момент Эрих посмотрел на неё чуть насмешливо, холодно и продолжил невозмутимо:

– Ева… Ева Витальевна Чернова. Тридцать лет. Будет через одиннадцать дней, если говорить точнее. Высшее экономическое образование. Специалист отдела кадров. Проживает с матерью и бабушкой, по известному нам обоим адресу. Не замужем, детей нет. Собственно, как и бойфренда, и близких подруг. Долговременные отношения с мужчинами отсутствуют уже пару лет…

– О! Даже так? – усмехнулась зло Ева. – Ты уже и в постель ко мне залезть успел?

– Нет, на твою постель я не претендую. Ты довольно привлекательная девушка, но у меня к тебе чисто деловой интерес. Просто я всегда стараюсь заранее узнать о своих сотрудниках всю возможную информацию. Знаешь, работёнка у нас непростая… Предпочитаю стрессоустойчивых и адекватных.

– Опять – двадцать пять! – покачала головой Ева. – Я не твой сотрудник, и я не собираюсь им быть!

Оба смолкли.

Красотка-официантка вернулась так быстро, словно её уже ждали с готовым кофе прямо за дверью. Продефилировала по залу, изящно склонившись, поставила чашки на стол и удалилась, ещё раз пожелав приятного вечера.

– Пей кофе и слушай внимательно! – холодно и… как-то устало велел Эрих. – Твоё упрямство начинает меня раздражать. Я сейчас объясню тебе кратко, как обстоят дела. А ты меня послушаешь с закрытым ртом. Вопросы потом будешь задавать. Если они останутся.

Эрих откинулся на спинку кресла и, глядя не на собеседницу, а исключительно на чашку с кофе, спокойно продолжил:

– Я знаю, что ты далеко не дура, Ева, и ты вполне способна оценивать сложившуюся ситуацию трезво. А ситуация твоя… Я не матерюсь в присутствии дам, поэтому лучше промолчу. Я думаю, ты сама прекрасно это ощущаешь – что-то происходит. И голоса так называемых «демонов», которые так любят с тобой поболтать, это самое безобидное из всего. В тебе есть дар. Особенный дар. Уверен, что ты всегда ощущала в себе это. Но закрывала глаза – хотела быть как все, нормальной.

Последнее слово было произнесено с изрядной долей иронии, но, когда он наконец посмотрел ей в лицо, в глазах не было ни капли веселья.

– Но сейчас просыпается твоя сила. Я пока не разобрался, что послужило причиной. Но инициация идёт полным ходом. И, прости за не слишком лестное сравнение, но сейчас ты похожа на кусок кровавого мяса, который бросили в реку с пираньями. Ты как магнит для разной потусторонней дряни, которая не прочь нажраться твоей энергии, твоей силы. А некоторые, вроде сегодняшней твари, охотятся не только за твоей душой, они не откажутся и от тела, и от крови. И хоть ты наделена огромным потенциалом и любишь почитывать мифы, сказки и разный эзотерический бред, но ты, милое дитя, ни черта не смыслишь в тех вещах, о которых я сейчас говорю. Справиться в одиночку со всей этой братией ты не сможешь. Тебя растерзают, порвут на тысячу маленьких Евочек!

Ева насупилась, но стойко молчала, как Эрих и просил.

А он сделал паузу, давая ей осмыслить всё это, и подвёл итог:

– Я этого допустить не могу. Во-первых, я не знаю, к каким это приведёт последствиям – вдруг насытившиеся твой энергией твари станут слишком сильны… Во-вторых, мне просто жаль тебя, дитя! Отвергая мою помощь, ты подписываешь себе смертный приговор. Ты ведь уже взрослый человек, так не веди себя как подросток, который отрицает всё просто из упрямства.

– Почему я должна тебе верить? Я тебя почти не знаю. И то, что знаю, не в твою пользу… Почему я…

– Хочешь жить – верь! Не хочешь – иди! Я тебя не держу…

– И что ты предлагаешь?

– Убежище. На первое время. Потом придётся работать и рисковать. Но сначала будет обучение под присмотром опытных бойцов. Я отвезу тебя в… такое место, где никто из враждебных тварей не сумеет тебя достать. Расскажу о том, как использовать твой дар, как защищать себя, и не только себя. Ты научишься пользоваться своим талантом, ты найдёшь ответы на многие вопросы… Но, естественно, за всё надо платить.

– Душу мою попросишь?

– Смешно. Обхохочешься. Ты будешь работать на меня. Вернее, вместе со мной.

– И что делать? Куда ты меня завербовать-то хочешь?

– Наше боевое подразделение занимается защитой людей от сверхъестественных врагов и охотится на агрессивных тварей, нарушающих границы дозволенного.

– И кто эти границы устанавливает?

– Тот, кто сильнее.

– То есть ты?

– То есть я.

– Почему у меня такое нехорошее чувство, будто я себя отдаю в добровольное рабство? – вздохнула Ева. – Знаешь, Эрих, могу сказать тебе откровенно: не нравишься ты мне… Извини! Ты меня, конечно, спас от этой мерзости… Но…

– Это нормально. Мало кто любит своих начальников. Главное, мы можем быть полезны друг другу. Со временем ты поймёшь, милое дитя, что от нормального общения со мной тебе выгоды гораздо больше, чем от этих нелепых попыток меня задеть.

– Хватит меня «дитём» называть! – скривилась Ева. – Хочешь нормально общаться, так прекрати говорить со мной таким тоном, как будто я ребёнок из детсада, а ты – мудрый Гэндальф[1]. Какое я тебе «дитя»? Ты меня на сколько старше? Лет пять? Семь?

От его ледяной ухмылки у неё вдруг как-то нехорошо похолодело внутри…

– Десять? – с надеждой добавила Ева.

– Десять… – кивнул блондин. Выдержал театральную паузу. – Только не лет. Веков. Я – человек без возраста и без имени. Не помню, когда родился. И своего настоящего имени я не знаю. Эрихом меня прозвали, когда я служил у Роллона (ещё до того, как тот стал герцогом Нормандии), хотя, на самом деле, его звали Рольфом. Кажется, это где-то в году девятисотом… Столько всего было… Память иногда подводит.

– Обалдеть! – Ева залпом опрокинула в себя остатки кофе. – Ты… как Горец, что ли? Или как вампир… Неубиваемый.

– Не знаю. Не проверял. Стареть – не старею.

– А почему?

На время она забыла о своей неприязни. Шутка ли – человек, который прожил больше тысячи лет… Сколько же он видел! Сколько ответов на загадки истории ему известно.

– Думаю, это следствие проклятия, – невозмутимо пояснил тысячелетний директор охранного агентства. – Обидел одну ведьму…

– Ничего себе! Прикольное проклятие, – вытаращила глаза Ева. – А за что она тебя так?

– А это, милое дитя, тебя совершенно не касается! – остудил её пыл Эрих. – Давай-ка, звони домой, скажи, что остаёшься у подруги! При клубе номера имеются. Останемся ночевать здесь, а утром поедем к тебе на работу – увольняться.

– Ага, сейчас! Размечтался! – фыркнула сердито Ева. – Я с тобой спать не собираюсь! Уясни это!

– Я с тобой тоже, – вздохнул бывший викинг. – Разницу между «спать» и «ночевать» ты уловить способна? Что за озабоченность? Хватит из меня маньяка делать!

– Я всегда ночую дома. Не люблю в гостях оставаться… Мама в такое просто не поверит, – уже куда спокойнее, но твёрдо возразила Ева.

– Ах, да… – покривился блондин. – У тебя же и подруг нет. У кого тебе оставаться…

– Ну, знаешь… А ты – свинота! Начинаю понимать, как ты на проклятие нарвался. И, кажется, за прошедшую тысячу лет манерам ты так и не научился. Я домой хочу! С тобой я не останусь. Без разницы – спать или ночевать.

– Хорошо, – Эрих поднялся из-за стола. – Тогда так… Я сейчас тебя отвезу домой, с доставкой до двери. Не вздумай куда-нибудь выходить или открывать двери незваным поздним гостям.

Блондин подхватил со стола солонку.

– На пороге своей комнаты и на подоконнике – насыпь дорожку из соли! Ничего смешного. Делай, как я тебе говорю! Утром приеду – на работу отвезу. Без меня из дома ни шагу! Ясно?

– Ладно, ладно! – примирительно вскинула руки Ева. – Идём?

Он кивнул и направился на выход.

Ева поспешила нагнать своего спутника, уже у порога окликнула:

– Эрих!

Тот оглянулся.

– Спасибо!

Блондин ухмыльнулся и приглашающе открыл дверь.

[1] Отсылка к книгам Дж. Р. Р. Толкина

Вот это было шоу! За тот цирк, который Эрих устроил у неё на работе на следующее утро, Ева была готова ему простить почти всё: и его арийскую надменность, и отвратительный приказной тон, и даже это глупое обращение – «милое дитя».

Да что уж там – она в него почти влюбилась в то утро! За одно лицо начальницы, которое она теперь до конца жизни не забудет, уже можно было расцеловать этого хладнокровного «альбиноса».

Сначала, правда, было ещё и представление дома. И вот оно совсем не порадовало. Ведь пришлось врать маме. И хоть плёл всю эту околесицу опять же Эрих, а она лишь кивала и поддакивала, всё равно осадочек остался.

Эрих, как и обещал, нарисовался с утра пораньше, чем всерьез озадачил Наталью Сергеевну.

Ещё бы: мужчина в их доме, да ещё в такой час, да ещё такой солидный, да ещё и заехал специально за Евой… Мама явно заподозрила что-то неладное. Но блондин был эталоном вежливости и галантности.

– Доброе утро, Наталья Сергеевна! Эдуард Германович, коллега Евы. Приятно, наконец, познакомиться!

– Взаимно, молодой человек! А… мы не встречались прежде? Кажется, я где-то вас видела…

– Очень может быть, – невозмутимо улыбнулся мужчина. – Я на днях подвозил Еву домой. Может быть, вы в окно меня…

– Нет, нет, – Наталья Сергеевна покачала головой. – Я бы такое запомнила. Так вы… работаете вместе?

Взгляд у мамы был настолько подозрительным, что Эрих смущенно признался:

– Нет, не совсем. Мы действительно коллеги, но будущие. Я так понимаю, Ева Витальевна до сих пор скромно молчит. Я сейчас всё объясню. Дело в том, что компания, в которой я работаю уже много лет директором по персоналу, предлагает сотрудничество вашей дочери. Такие выдающиеся специалисты, как Ева Витальевна, заслуживают лучшего места и более достойной зарплаты. Вы ведь со мной согласны, Наталья Сергеевна? Тем более такая перспектива… работа в Штатах. Согласитесь, не каждый день предлагают работу в солидной компании в Америке. Разумеется, моё руководство со всеми документами взялось помочь. Сами понимаете, время не ждет, а с нашей бюрократией…

– Постойте, постойте! – Наталья Сергеевна попятилась и уселась на краешек полки для обуви. – Ничего не понимаю! Какая Америка? О чем речь? Ева, почему я ничего не знаю?

– Мама, я… сглазить боялась, – тяжело вздохнула она. – Вот и не говорила, пока всё точно не решилось.

– Всё решилось? – ахнула мать. – То есть… И когда? Когда ехать?

– Так вот… сегодня, – спокойно продолжил Эрих, вновь перехватывая инициативу. – Сейчас поедем договариваться, чтобы приказ об увольнении срочно сделали. Потом вернёмся за вещами. Билеты до Москвы я уже заказал. Самолет вечером в семь.

– То есть? Сегодня? Улетать уже сегодня?

Ева испугалась, что маме сейчас плохо станет.

– У нас на завтра собеседование в посольстве назначено, – виновато пояснил блондин. – Пропускать нельзя, а то потом вообще визу не получишь. Сейчас с этим и так туго. Сами понимаете, политическая обстановка…

– Мама, ты не волнуйся! Всё будет хорошо! – не поднимая тёмных глаз, заверила Ева.

– Разумеется! Всё будет великолепно. Наталья Сергеевна, вы же взрослая умная женщина, вы должны понимать, как повезло вашей дочери! Правда? Вы согласны со мной?

– Да, да… Но…

– Наталья Сергеевна, повода для волнения совсем нет. Вы сейчас лучше на работу позвоните, отпроситесь! Надо ведь дочь проводить. Соберите чемодан, пока мы формальности утрясаем, хорошо? Ева Витальевна, нам пора! Вы готовы?

– Сейчас, – поспешно кивнула она, исчезая в своей комнате. – Сумку только возьму.

Эрих продолжал вещать что-то убедительно и спокойно, и когда Ева вернулась в коридор, мама уже не выглядела такой расстроенной и обескураженной. Возможно, она поверила его уговорам, или чёртов блондин опять применил трюк с гипнозом.

– Мы скоро… – с улыбкой пообещал Эрих.

– Жду! – вздохнула мама.

– Бабушке скажи сама, пожалуйста… – Ева коротко поцеловала её в щеку и выскользнула в подъезд следом за высоким блондином.

Ева хотела сесть на заднее сидение, но Эрих уже предупредительно распахнул переднюю дверь. И она торопливо нырнула в салон, едва не споткнувшись под пристальным взглядом торчащей в окне соседки тёти Вали, которой отчего-то не спалось в такую рань.

В машине пахло розами.

Ева удивленно обернулась в поисках источника неземного аромата и узрела огромный букет – штук пятнадцать безупречных алых бутонов.

– Нравится? – Эрих откинулся на спинку кресла, завёл машину.

– Да… Но… – Ева смущенно опустила глаза в пол. – Зачем? Не стоило!

– Твоей начальнице, – равнодушно продолжил блондин. – Этой стерве цветы уже лет десять никто не дарил. Так что должно сработать. Отпустит тебя на все четыре стороны без всякой нервотрёпки.

– А-а-а… – разочарованно кивнула Ева.

И глубоко задумалась, почему её так задело, что букет предназначался не ей.

– Скажешь, что я твой жених и у нас в пятницу свадьба. Поняла?

Ева угрюмо кивнула.

– В Америке?

– А почему бы и не в Америке? – задорно усмехнулся Эрих, посмотрел на её кислую мину и покачал головой. – Нет, говорить буду я. А ты лучше молчи и смотри влюблёнными глазами!

– На тебя? – хмыкнула она. – Не переоценивай мой актёрский талант!

– Ладно. Что нам терять? Не отпустит по-хорошему, уйдём по-плохому.

– Тебе точно терять нечего!

Он недовольно покосился на спутницу.

– Ты чего такая? Всё же хорошо!

– Всё просто зашибись! – вздохнула она, отворачиваясь в окно. – Я – дюймовочка-переросток. Вчера меня хотел сожрать оборотень. А сегодня я уезжаю, чёрт знает куда, черт знает с кем. Маме ещё наврали…

– Ну… вернись и скажи ей правду!

– Да иди ты! Мне хотя бы звонить домой можно будет?

Эрих не ответил.

– Да-а-а… – протянула Ева. – Говорю же – зашибись!

– Ты привыкнешь, – уверил блондин, припарковавшись возле центрального входа.

– Доброе утро! Виолетта Андреевна, это вам!

– Ой! А… Боже! Какая красота! – у бедняжки не только глаза, очки на лоб полезли при виде охапки роз. – Вы уверены, что это мне? Не стоило, конечно!

Худосочная блондинка вопреки словам вцепилась в букет так, что и силой бы вырвать не получилось.

– А что за повод? – расплылась в улыбке великовозрастная кокетка.

– Разве красивой женщине нужен повод, чтобы получить цветы? – лукаво подмигнул «тысячелетний» блондин. – Если честно, это попытка вас подкупить. Я намерен похитить одну вашу сотрудницу и смею надеяться, что вы войдёте в наше положение и не станете чинить препятствий…

Виолетта приподняла криво нарисованную бровь.

– Как интригующе, молодой человек! А подробности можно услышать?

Ева глазам своим поверить не могла. Да подойди она к начальнице с какой-нибудь просьбой, её бы уже сейчас ветром отсюда сдуло от летящих в спину воплей.

Чем этот высокомерный тип так умудряется всех очаровывать? Может, ключевое слово здесь «очаровывать»?

Вот ей он совсем не нравится – так бы и треснула от души!

«Ева, Ева, где же твоя благодарность? Он же шкуру твою спасает…»

Она так и не успела оценить, её ли это была мысль, или вновь привычный потусторонний шепоток. Додумать не получилось – Эрих бесцеремонно обхватил её за талию, привлёк к себе.

– У нас с Евой завтра свадьба, а потом мне уехать надо срочно. Вот и забираю её с собой. В Штаты. Я там работаю.

– Свадьба?

– В Штаты?

– Ну, тихоня!

У всех присутствующих в просторном кабинете дам лица перекосило одинаково эффектно.

– Так… а… – Виолетта забыла, что хотела спросить.

– Добрый день! Пиццу заказывали? – в двери заглянул улыбчивый паренёк со стопкой плоских коробочек в руках.

– Нет, это не нам, – раздражённо отмахнулась полноватая Иринка, стоявшая у самой двери.

– Сюда, сюда! – радушно пригласил Эрих. – Заносите! Это я заказал. Там сейчас ещё шампанское принесут, тортик, фрукты… Свадьба всё-таки! Мы хоть и уезжаем, но проставиться не забыли.

– Удачно начинается день! – рассмеялась Ирина и, не спрашивая разрешения, сунула нос в одну из коробок. – Божечки, запах-то какой!

– Ну вот, и что с вами делать? – покачала обесцвеченной головой Виолетта. – Как после такого не отпустить? Когда даже поляну уже накрыли. Эх, Ева, Ева, что ж ты молчала? Я бы хоть замену тебе найти успела. А теперь вот что?

– Виолетта Андреевна, я уверен, что такая умная женщина, обязательно придумает, как решить эту проблему. Вы ведь талантливый руководитель, неужели не сумеете обязанности Евочки распределить временно на других? – снова очаровательно улыбнулся блондин.

Начальница только головой покачала.

– Ирина Анатольевна, подожди чашки расставлять! Давай, по-быстрому, на Чернову приказ делай и всё, что положено! Я подпишу. А потом уже шампанское, и… Как жениха-то зовут? Хоть познакомь!

– Э-э-э… – растерянно промямлила Ева.

– Эдуард, – очаровательно улыбнулся белокурый «молодожён».

Уже через полчаса Ева, опрокинув два бокала шампанского за себя и за «жениха», сославшегося на то, что он «за рулём», победно сжимая в руке трудовую книжку, душевно попрощалась с бывшими коллегами и вновь оказалась внутри шикарной спортивной машины. При взгляде на последнюю у дамочек из отдела кадров окончательно вытянулись лица, но это уже совершенно Чернову не беспокоило. Вряд ли их пути ещё когда-нибудь пересекутся.

Последняя мысль испортила всё сладкое послевкусие устроенного Эрихом шоу.

– Слушай, а зачем я вообще увольнялась? – вдруг хмыкнула она, поворачиваясь от окна к блондину. – На кой мне теперь трудовая, стаж, отзывы прежних работодателей? У меня же никогда больше не будет нормальной работы и нормальной жизни. Всё это больше не имеет никакого значения…

– Ну… да, – он неспешно выдернул из её пальцев документы, отпустив на секунду руль, равнодушно разорвал пополам и вышвырнул в окно, притормозив на секунду возле урны. – Зато теперь тебя искать не будут. Если бы ты просто не вышла на работу, стали бы выяснять, звонить… А там и до розыска недалеко. Теперь никто не станет о тебе беспокоиться. Тебя не будут искать ни коллеги, ни родные…

– Чернова Ева Витальевна просто исчезнет, растворившись где-то в Штатах, в которые она даже не полетит, – закончила она за Эриха.

И со вздохом добавила уже в третий раз за это утро:

– Зашибись!